В 2009 году против Словакии была подана очередная жалоба: в ней указывалось, что на территории данного государства не оказывается достаточной поддержки жертвам домашнего насилия - не решается вопрос дистанцирования жертвы и нарушителя, не предпринимаются меры по защите детей жертвы [Case of E.S. and Others v. Slovakia (Application № 8227/04), 2009]. ЕСПЧ признал также, что власти Хорватии не предприняли достаточных мер по защите жизни жены и ребенка причинителя вреда, приговоренного к тюремному заключению и принудительному психиатрическому лечению. После отбывания тюремного срока судом было решено прекратить принудительное лечение, а вскоре после этого причинитель вреда убил свою жену и ребенка [Case of Branko Tomaљiж and Others v. Croatia (Application no. 46598/06), 2009]. В 2010 году в деле Хайдуова против Словакии суд в очередной раз указал, что государство не способно исполнять взятые на себя по Европейской конвенции прав человека обязательства [Case of Hajduovб v. Slovakia (Application №2660/03), 2010].

В 2009 году ЕСПЧ было рассмотрено дело, ставшее знаковым, Опуз против Турции. Именно в этом решение ЕСПЧ постановил, что преступление, совершенное мужем заявительницы, может быть расценено, как преступление, совершенное на гендерной почве, а значит, представляющее собой форму дискриминации [Case of Opuz v. Turkey (Application № 33401/02), 2009]. Кроме того, в деле Дурмаз против Турции в 2014 году ЕСПЧ признал, что отсутствие каких-либо действий со стороны турецких властей привели к созданию климата, способствовавшего бытовому насилию [Case of Dumaz v. Turkey (Application no. 3621/07), 2014]. Более того, и в2016 году ЕСПЧ опять обратил внимание на то, что турецкие власти не предпринимают никаких эффективных действий по предотвращению случаев домашнего насилия - не предъявляет законодательно-закрепленных требований к надлежащему расследованию подобных случаев, не сигнализирует общественности о важности и серьезности проблемы домашнего насилия [Case of Civek v. Turkey (Application №55354/11), 2016].

Более того, отсутствие действий по надлежащему расследованию сообщений о домашнем насилии и последующего наблюдения за исполнением охранных ордеров создают климат безнаказанности и косвенно способствует дальнейшему совершению подобного рода действий [Case of Halime Kэlэз v. Turkey (Application №63034/11), 2016]. Подобная ситуация характерна не только для Турции, но и для других государств. Так, в деле Мунтяну против Республики Молдова суд указал на нарушение государством обязательств, взятых на себя по статьям 2, 3, 8, 12,14 Европейской конвенции о правах человека [Case of Munteanu v. Republic of Moldova (Application №34168/11), 2012]. ЕСПЧ также указал на то, что в Молдове наблюдается систематическое попустительство по делам о домашнем насилии, жертвам не оказывается должная помощь, в соответствии с чем был сделан вывод о том, что доклады Молдовы о мерах, предпринятых в направлении улучшения ситуации, были направлены на создание ложного впечатления [Case of Eremia and Others v. the Republic of Moldova (Application №3564/11), 2013].

В 2017 году в деле Тальпис против Италии ЕСПЧ также указал на пассивность органов власти по реагированию на сообщение о насилии в отношении заявительницы и ребенка [Case of Talpis v. Italy (Application №41237/14), 2017]. Следствием отсутствия реагирования на жалобу стало продолжение нахождения в условиях угрозы для жизни: ее ребенок был убит, а на нее совершено покушение. Безопасность детей в случае причинения домашнего насилия была предметом рассмотрения ЕСПЧ по жалобе Д.Д.М. против Румынии в 2017 году [Case of D.M.D. v. Romania (Application №23022/13), 2017], а также по жалобе И.С. против Соединенного Королевства Великобритания в 2012 году [Case of Y.C. v. the United Kingdom (Application №4547/10), 2012]. В 2019 году против Австрии была подана жалоба о том, что несмотря на существование закона о домашнем насилии и обязанности государства защищать жертв такого насилия, надлежащие меры не всегда предпринимаются, что приводит к негативным последствиям [Case of Kurt v. Austria (Application №62903/15), 2019]. Схожая ситуация имело место и в деле Е.М. против Румынии [Case of E.M. v. Romania (Application №43994/05), 2012], а также в деле Румор против Италии [Case of Rumor v. Italy (Application №72964/10), 2014].

Трудности защиты личности в виду того, что дела о домашнем насилии являются делами частного обвинения, также приводят к отсутствию надлежащей защиты жертв домашнего насилия. Так в деле Беваква против Болгарии ЕСПЧ постановил, что рассмотрение спора как “частного дела " было несовместимо с обязанностью властей защищать семейную жизнь заявительницы [Case of Bevacqua and S. v. Bulgaria (Application no. 71127/01), 2008]. Предметом рассмотрения в ЕСПЧ бывает и вопрос, кто остается в квартире после совершения домашнего насилия. В делах Калуча против Венгрии, а также Коваль против Польши жертвы неоднократно выступала с требованием выписать в отношении причинителя вреда запретительный приказ, однако по окончании рассмотрения дела было вынесено постановление о его выселении из квартиры, что в последствии не было исполнено [Case of Kalucza v. Hungary (Application №57693/10), 2012] [Case of Kowal v. Poland (Application №2912/11), 2012].

Стоит отметить, что в этом году году в решении по жалобе Бутуругэ против Румынии ЕСПЧ постановил, что «киберзапугивание» признается одним из аспектов насилия в отношении женщин и девочек, и что она может принимать самые разные формы, включая кибернарушения конфиденциальности, вторжение в компьютер жертвы и захват, обмен и манипулирование данными и изображения, включая личные данные [Case of Buturugг v. Romania (Application №56867/15), 2020].

Стоит также отдельно обратить внимание на деятельность Европейского суда по правам человека относительно жалоб в адрес РФ по вопросам домашнего насилия.

9 июля 2019 года ЕСПЧ было вынесено решение по делу Володина против России [Case of Volodina v. Russia (Application №41261/17), 2019]. Заявительница обвиняла государство не способно защитить ее от повторных случаев насилия в семья, включая нападения, преследование и даже похищение. Также она подчеркнула, что в России очень трудно получить помощь в случае причинения домашнего насилия, а также в целом ситуация в России не способствует защите жертв домашнего насилия и снижению числа подобных случаев. Суд признал, что Россия нарушила свои обязательства по Европейской конвенции прав человека, а именно по статьям 3 и 14. Заявительница подвергалась физическому и психическому насилию, а власти не смогли обеспечить ей надлежащий уровень защиты. Кроме того, отсутствие в российском законодательстве таких мер, как охранные и запретительные ордера, свидетельствует о том, что серьезность проблемы домашнего насилия в России в полной мере не осознается. В другом случае, рассмотренном в ЕСПЧ по жалобе Барсовой против России, заявительница указывала на затягивание рассмотрения дела, возбужденного по поводу причинения ей вреда, побоев, ее мужем [Case of Barsova v. Russia (Application №20289/10), 2019]. В итоге, мужем было подано ходатайство, которое было удовлетворено, о прекращении производства по делу в связи с истечением срока давности. Ее апелляционная жалоба не была принята судом. ЕСПЧ встал на сторону заявительницы, указав на нарушение Россией своих обязательств по статьям 3,6, 13 Европейской конвенции о правах человека.

Всего в 2019 году в ЕСПЧ поступило 4 жалобы, где заявительницы жаловались на непринятие государством меры по защите их от семейного насилия. В связи с этим, ЕСПЧ направил Правительству РФ перечень вопросов о наличии системной проблемы и имеющихся способах противодействия ей. По словам адвокатов, представляющих интересы пострадавших от домашнего насилия, в настоящее время потерпевшим женщинам приходится общаться с обидчиком, так как подобные дела являются делами частного обвинения. А вероятность привлечения виновного к ответственности остается крайне невысокой. В РФ также отсутствуют какие-либо меры защиты потерпевших. Тем самым государство «демонстрирует невозможность правовой защиты жертв домашнего насилия» [Европейский Суд поставил перед Россией вопрос о системной борьбе с домашним насилием, 2019].

Отдельно стоит упомянуть о деятельности международных организаций в период распространения COVID-19. 20 апреля 2020 года в связи с серьезным ростом числа случаев домашнего насилия Комитетом сторон Стамбульской конвенции была принята Декларация [Declaration of the Committee of the Parties to the Council of Europe Convention on Preventing and Combating Violence against Women and Domestic Violence, 2020]. В ней речь идет о том, что положения Стамбульской конвенции во время пандемии стали еще более актуальны. В данной Декларации подчеркивается, что государствам необходимо оценить ситуацию, сложившуюся на данный момент на их территории, и понять, какие меры необходимо предпринять для оказания помощи жертвам или потенциальным жертвам домашнего насилия. Целесообразной мерой была бы разработка специальных программ обучения лиц, осуществляющих помощь и поддержку жертв домашнего насилия (например, онлайн-курсы HELP, вебинары). Кроме того, у жертв домашнего насилия должны быть возможность подать жалобу и не быть подвергнуты наказанию за нарушение режима самоизоляции или карантина.

Таким образом, по результатам анализа деятельности международных организаций, осуществляющих борьбу за ликвидацию дискриминации в отношении женщин, в том числе ведущих активную борьбу с домашним насилием, можно сделать следующие выводы. На международном уровне существует достаточное количество организаций, которые во исполнение положений тех или иных международных договоров в той или иной форме оказывают поддержку пострадавшим от домашнего насилия лицам. Деятельность некоторых из них (ВОЗ, УВКПЧ) носит больше информационно-просветительскую направленность, важность этой деятельности, однако, нельзя недооценивать. Доклады данных организаций дают общее представление о состоянии рассматриваемой проблемы в мире, а также предоставляют возможность увидеть эффективные модели противодействия домашнему насилию (это можно сделать на основе позитивно изменяющейся статистики случаев данного вида преступлений в отдельном государстве).

ЕСПЧ в силу широты круга рассматриваемых им вопросов, также выносит решения и по поводу вопросов нарушения прав пострадавших от домашнего насилия на защиту и справедливое расследование. ЕСПЧ обеспокоено количеством жалоб в адрес РФ. Однако это не является препятствием на пути эффективного рассмотрения дел данной категории по существу. В целом можно сказать, что несмотря на решения, вынесенные ЕСПЧ по делам в адрес РФ, активные действия по изменению ситуации и следованию рекомендациям не предпринимается, а значит эффективность данного механизма защиты прав не максимальна. Однако подобные дела получают широкую общественную огласку, что позволяет привлечь больше внимания к рассматриваемой проблеме. Опыт зарубежных государств также свидетельствует о том, что проблема домашнего насилия представляет собой многогранное и сложное явление, требующее комплексного подхода при решении. Однако в первую очередь такие меры, как оперативное реагирование правоохранительных органов, в том числе полиции, закрепление в законодательстве защитных мер (выдача запретительного и судебного ордера), решение вопроса с жильем, создание сети консультационных центров и мест временного пребывания жертв или причинителей вреда, а также дальнейшая работа с причинителем вреда, направленная на корректирование его поведения помогут снизить уровень домашнего насилия.

Что касается деятельности такой специализированной организации, как Комитет по ликвидации дискриминации в отношении женщин, то выводы о ее эффективности будут не однозначны. С учетом того, сколько сообщений в настоящее время находится на его рассмотрение (46), срок рассмотрения оказывается достаточно длительным. Так, например, сообщения, направленные гражданками РФ в 2014-2016 годах, были рассмотрены примерно в течение четырех лет каждое. Также Комитет предоставляет государству, в отношении которого подана жалоба, 6 месяцев для дачи разъяснений. За этот срок ситуации жертвы может усугубиться, а никакие меры предприняты не будут. Кроме того, стоит принять во внимание тот факт, что итоговым документом по результатам рассмотрения сообщения являются рекомендации, которые носят, безусловно, не обязательный характер для государств, чем многие из них активно злоупотребляют. Следовательно, эффективность данного механизма защиты прав жертв домашнего насилия не высока.

Государства не всегда справляются с взятыми на себя обязательствами, не всегда следуют рекомендациям, данным международными организациями в силу различных причин. Так, иногда это происходит по экономическим соображениям - развитие системы профилактики домашнего насилия требует немалых затрат (например, в период пандемии COVID-19 в Швеции было выделено 100 миллионов крон (около 10 миллионов евро) на усиление борьбы с проблемой домашнего насилия). В других же случаях у государств не получается строго следовать взятым на себя обязательствам, так как они недооценивают масштабы проблемы домашнего насилия на своей территории. Это происходит ввиду высокого уровня латентности домашнего насилия, но возможной причиной может быть и отсутствие ведения надлежащего статистического учета. Следовательно, государствам необходимо периодически готовить доклады о ситуации с профилактикой домашнего насилия как на национальном уровне, так и представлять доклады в соответствующие международные организации.

Особо стоит отметить необходимость включения национальных неправительственных организаций в работу по активному противодействию домашнему насилию. Учитывая зарубежный опыт, в законе о предупреждении семейно-бытовому насилию можно предусмотреть положения о финансировании подобных организаций из федерального и местного бюджета, о возможности проведения ими бесплатных консультаций широкого спектра (психологических, медицинских, правовых), а также о возможности предоставления жертвам насилия временного убежища. В целом Россия значительно отстает от других развитых государств в вопросах противодействия такому явлению, как домашнее насилие.

Глава 3. Противодействие домашнему насилию в современной России

3.1 Правовое регулирование отношений в сфере профилактики семейно-бытового насилия в РФ

Уже длительное время по всему миру проводится активная работа по защите не только права на жизнь, свободу или личную неприкосновенность, все мировое сообщество в целом и отдельные государства в частности также стараются обеспечить защиту прав и интересов, вытекающих из брачно-семейных отношений. Регулирование вопросов противодействия домашнему насилию осуществляется на двух уровнях - международном и национальном.

Международные акты содержат положения, отражающие следующие аспекты: определение понятий «насилие», «гендерное насилие» и «домашнее насилие», описание комплексной политики государства в области противодействия данным формам насилия, способы противодействия данным явлениям со стороны государства в лице его органов, а также некоммерческих организаций, вопросы материального и процессуального права при рассмотрении категории дел, связанной с рассмотрением споров, например, о домашнем насилии, вопросы международного сотрудничества в данной сфере, а также мониторинг соблюдения положений той или иной конвенции. К международным договорам в сфере противодействия насилию в отношении женщин в целом и домашнему насилию в частности относятся: Международный пакт о гражданских и политических правах, принятый и открытый для подписания, ратификации и присоединения резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН N 2200 А (XXI) от 16 декабря 1966 года; Факультативный протокол №1 к данному Пакту, принятый резолюцией 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи от 16 декабря 1966 года; Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин, принятая резолюцией 34/180 Генеральной Ассамблеи от 18 декабря 1979 года; Факультативный протокол к данной Конвенции, принятый резолюцией 54/4 Генеральной Ассамблеи от 6 октября 1999 года; Конвенция о правах ребенка, принятая и открытая для подписания, ратификации и присоединения резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН N 44/25 от 20.11.1989; Конвенция о правах инвалидов, принятая Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 13 декабря 2006 года N 61/106; Конвенция Совета Европы о предотвращении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием, принятая в Стамбуле, 11 мая 2011 года (более известная как Стамбульская конвенция).

На национальном уровне нормативно-правовую базу противодействия домашнему насилию составляют акты различной юридической силы. Так, к первой категории относятся акты, обладающие высшей юридической силой, а также подзаконные акты (Указы Президента, Постановления Правительства). К актам второй категории относятся нормативные акты, принятые, например, в различных субъектах Российской Федерации. И, наконец, к третьей категории относятся ведомственные и межведомственные нормативные документы.

Остановимся немного подробнее на международных договорах в данной сфере, хотя большая часть из них уже были достаточно подробно рассмотрена выше. Стоит начать с того, что почти все международные договоры, которые относятся к данной сфере, ратифицированы РФ. Исключение составляет только Стамбульская конвенция, на подписании и ратификации которой не раз наставил Комитет по ликвидации дискриминации в отношении женщин в своих заключениях на сообщения гражданок РФ.

Еще в части 2 статьи 20 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 года содержатся положения о том, что любое публичное заявление относительно разжигания того или иного вида ненависти, которое будет представлять собой подстрекательство в том числе к насилию, должно быть запрещено законом. Положения Пакта имеют юридически обязывающий характер; а мониторинг его выполнения осуществляется Комитетом по правам человека, созданным на основании статьи 28 [Международный пакт о гражданских и политических правах, 1966], чьи компетенции более полным образом указаны в Факультативном протоколе №1 к данному Пакту. В 1973 году СССР ратифицировал Пакт, который вступил в силу в 1976 году. К Факультативному протоколу же СССР присоединился лишь в 1991 году, тем самым признав в отношении себя юрисдикцию Комитета по правам человека. Однако данный Комитет не рассматривал дел относительно нарушения прав человека при применении домашнего насилия.

Более узко направленными международными договорами в данной сфере являются Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин 1979 года, а также Факультативный протокол к данной Конвенции 1999 года. Несмотря на то, что в Конвенции непосредственно не упоминается о домашнем насилии, этот документ стал «фундаментом для дальнейших резолюций и рекомендаций по искоренению всех форм насилия в отношении женщин, включая домашнее». При рассмотрении деятельности особого контрольного механизма за исполнением взятых на себя государствами-участниками обязательств по Конвенции уже было указано о неисполнении Российской Федерацией тех рекомендаций, которые содержатся в заключении Комитета по ликвидации дискриминации в отношении женщин.

В 1989 г. на восьмой сессии Комитетом была принята Общая рекомендация №12. В ней содержался призыв к государствам-участникам Конвенции «принимать меры для защиты женщин от любых актов насилия, в том числе в семье, на работе или в другой области общественной жизни» [Там же]. Так, Комитет рекомендовал государствам ввести статистику случаев насилия в отношении женщин, дифференцировав их по видам (семейное насилие, насилие на работе и т. д.). Это замечание представляется достаточно важным для понимания реальной ситуации в государстве, но трудно выполнимым в силу высокого уровня латентности подобного рода преступлений. В 1992 г. на одиннадцатой сессии Комитетом была принята Общая рекомендация №19. Данная рекомендация внесла большой вклад в развитие международных подходов к вопросу защиты прав женщин от домашнего насилия [Cusack, Pusey, 2013, p. 19]. Давтян М. подчеркивает, что «обязательства по искоренению домашнего насилия вытекают из статей 2, 5 и 16 Конвенции» [Давтян, 2018, с. 51]. Государство несет ответственность за применение насилия по отношению к женщинам, не только когда акты насилия исходят от самого государства, но при виновном поведении частных лиц (due dilligence). В целом борьба с домашним насилием представляет собой сумму следующих слагаемых: наличие превентивных мер для предотвращения насилия в семье, наличие мер уголовного наказания, гражданско-правовых средств защиты, а также наличие положений, предусматривающие выплату компенсации в целях защиты женщин. Стереотипные подходы к определению социальных ролей мужчины и женщины должны быть по возможности изменены государством. Жертвы домашнего насилия должны иметь возможность получить государственную помощь различного вида, в том числе они должны быть обеспечены доступом к социальным службам для женщин, специальным программам для реабилитации. Государства в свою очередь должны финансировать программы независимых организаций, направленные на правовое просвещение женщин в данной сфере. Определенную эффективность доказали и программы по перевоспитанию обидчиков, также предусмотренные Конвенцией.

В своей следующей Общей рекомендации №33 Комитет рекомендовал государствам разработать специальное законодательство о противодействии домашнему насилию. Особое внимание Комитет обращает на то, что и процедуры расследования должны быть доступны женщинам de facto, а виновных необходимо привлекать к ответственности и вовлекать их во все мероприятия предварительного расследования. А процедура медиации и иные альтернативные способы разрешения споров не должны применяться вообще. Следует обозначить особую важность защиты женщины на период проведения расследования. Здесь важную роль играют такие механизмы как запретительные ордера, выданные полицией, которые содержат запрет приближаться к жертве домашнего насилия на определенное расстояние или находиться в местах, которые жертва посещает на регулярной основе. Российская Федерация до сих пор не последовала данным рекомендациям.

Следующей рекомендацией Комитета по ликвидации дискриминации в отношении женщин была Общая рекомендация №35. Согласно положениям данной Рекомендации государства-участники Конвенции несут обязательства не только по предупреждению актов насилия как таковых и защите пострадавших, но они в лице своих органов также обязаны расследовать актов насилия, подвергнуть судебному преследованию и наказанию виновных, а также обеспечить восстановление прав потерпевших, в том числе выплатив причитающиеся им компенсации [CEDAW Recommendation 35 …, 2017].

Несмотря на то, что данные Комитетом рекомендации относятся к так называемому мягкому праву, и его критики высказываются о низкой эффективности такого рода механизмов, стоит отметить, что в этих рекомендациях виден динамизм права, который трудно было отразить в положениях самой Конвенции. Таким образом, необязательные по своей природе рекомендации становятся обязательными по своей сути.

В статье 19 Конвенции о правах ребенка 1989 декларируется положение о необходимости принятия государствами-участниками всех необходимых законодательных, административных, социальных и просветительных мер, которые предпринимаются «с целью защиты ребенка от всех форм физического или психологического насилия, оскорбления или злоупотребления, отсутствия заботы или небрежного обращения, грубого обращения или эксплуатации, включая сексуальное злоупотребление, со стороны родителей, законных опекунов или любого другого лица, заботящегося о ребенке» [Конвенция о правах ребенка, 1989]. Данное положение Конвенции является очень важным, так как в нем указаны не только виды именно домашнего насилия по отношению к ребенку, но и те субъекты, которые несут ответственность за совершение актов насилия по отношению к ребенку. Так, к видам насилия отнесены физическое, психологическое, сексуальное, а также в качестве отдельного вида выделено отсутствие заботы, то есть пренебрежение своими социальными обязанностями по воспитанию ребенка. Также выделены некоторые формы физического насилия в отношении ребенка, а именно: грубое обращение и эксплуатация, и психологического: оскорбления и злоупотребления. К субъектам насилия в отношении ребенка относятся не только родители, но и законные опекуны или любые другие лица, заботящиеся о ребенке (например, дома малютки и детские дома). К субъектам именно домашнего насилия будут отнесены только родители и опекуны.

Государства-участники каждые пять лет представляют доклады о соблюдении положений Конвенции через Генерального секретаря ООН. После рассмотрения доклада какого-либо государства-участника рабочая группа Комитета представляет данному государству перечень вопросов. Государство дает ответы на заданные вопросы, после чего заключительные замечания подлежат доведению до широкого перечня лиц в государстве-участнике. Комитет проводит три сессии в год, каждая из которых длится четыре недели. Целью всего процесса обсуждения докладов государств-участников является привлечение интереса общественности к соответствующим проблемам.

Согласно пункту 30 Объединенного шестого и седьмого периодических докладов РФ о выполнении Конвенции о правах ребенка Генпрокуратура России выдвинула предложение по организации сбора данных «о детях, подвергавшихся любым физическим наказаниям и/или психологической агрессии со стороны родителей (опекунов), а также о лицах, подвергшихся сексуальному насилию до достижения 18 лет» [Объединенный шестой и седьмой периодические доклады РФ о выполнении Конвенции о правах ребенка (2011-2019 г. г.)]. Это предложения коррелирует с заключительными замечаниями Комитета по поводу отсутствия всеобъемлющего механизма систематического сбора данных в целях анализа, мониторинга и оценки воздействия, в том числе по преступлениям, указанным в статье 19 Конвенции о правах ребенка, и с охватом всей территории РФ.

В пункте 70 периодического доклада РФ есть указание на положительную тенденцию уголовного законодательства РФ - отражение наказания за все виды физического, сексуального насилия в отношении детей, а также по ряду статей - и за психическое насилие, пренебрежение основными потребностями несовершеннолетних и отсутствие заботы о них (примером может служить статья 156 УК РФ, устанавливающая уголовную ответственность за неисполнение обязанностей по воспитанию ребенка и жестокое с ним обращение) [Объединенный шестой и седьмой периодические доклады РФ о выполнении Конвенции о правах ребенка (2011-2019 г. г.)]. Также отмечается, что несовершеннолетним, пострадавшим от физического или психического насилия, безвозмездно предоставляются временный приют, а также различного рода помощь (консультативная психолого-педагогическая, социально-правовая защита; социально-бытовое, социально-медицинское обеспечение; реабилитационные услуги) [Там же]. Таким образом, после анализа положений последнего доклада Российской Федерации о соблюдении положений Конвенции о правах ребенка можно сделать вывод о том, что в РФ ведется достаточно активная работа по законодательному закреплению способов защиты прав несовершеннолетних от домашнего насилия с учетом международных рекомендаций.

Комитет уполномочен запрашивать «дополнительную информацию, касающуюся осуществления... Конвенции» [Конвенция о правах ребенка, 1989] (пункт 4 статьи 44). Такая дополнительная информация запрашивается у правительств, например, в случае обнаружения признаков наличия серьезных проблем.

В Конвенции не предусмотрен механизм рассмотрения сообщений, направляемых детьми и их представителями, по вопросам нарушения ее положений. Однако был разработан Факультативный протокол, касающийся процедуры сообщений. За 2017-2019 годы Комитетом были приняты мнения по 11 жалобам, касающимся нарушения прав детей, ни одна из них не была направлена представителем РФ. Однако не было ни одной жалобы, которая бы касалась домашнего насилия.

Следующий документ, который так или иначе может применяться в отношении нарушения прав человека и применении насилия в семье в том числе к членам семьи, являющимся инвалидами, -- это Конвенция о правах инвалидов 2006 года. Кроме того, в Факультативном протоколе к данной Конвенции, принятом также в 2006 году, речь идет о полномочиях Комитета по правам инвалидов.

В пункте 1 статьи 16 данной Конвенции речь идет о том, что у государств-участников есть обязанность принимать все надлежащие законодательные, административные, социальные, просветительные и иные меры для защиты инвалидов как дома, так и вне его от всех форм эксплуатации, насилия и надругательства, в том числе от тех их аспектов, которые имеют гендерную подоплеку. То есть положения данной Конвенции указывают на то, что инвалиды должны защищаться государством-участников в том числе и от всех форм насилия, в том числе и от домашнего насилия. В статье не выделяются какие-то отдельные виды насилия или субъекты, которые могут нанести вред инвалидам. И из толкования смысла данной нормы нельзя сделать конкретных выводов о тех видах конкретных видах домашнего насилия, о которых идет речь. Что касается субъектов, которые могут совершить акт насилия, то к ним можно отнести всех тех, кто проживает с инвалидом в одном жилом помещении.

Согласно положениям первоначального доклада, представленного РФ Комитету о правах инвалидов в 2015 году, в РФ защита прав инвалидов от насилия, в том числе от домашнего, осуществляется на достаточно высоком уровне. В национальных правовых актах разного уровня (от Конституции, до региональных правовых актов) предусмотрены способы и формы защиты инвалидов, ставших жертвами насилия. В ответ на представленный доклад Комитет в 2018 году дал заключительные замечания. Одна из рекомендаций Комитета касалась возможного внесения поправок в КоАП РФ в части увеличения размера штрафа, предусмотренного статьями 5.42, 5.62, 9.13, 9.14 и 11.24 [Заключительные замечания по первоначальному докладу Российской Федерации, подготовленные Комитетом по правам инвалидов ООН, 2018]. Соответствующие изменения в указанные статьи до сих пор не были внесены. Комитет выразил свою обеспокоенность отсутствием четко сформулированного координационного механизма, о котором идет речь в пункте 1 статьи 33 Конвенции [Там же]. Политика Комитета направлена также на интеграцию защищаемой группы населения в мониторинг за осуществлением положений Конвенции. Комитет отмечает, что по отношению России нельзя сказать, что инвалиды в достаточной мере участвуют в подобных мероприятиях. Кроме того, Комитет отмечает недостаточный уровень и неэффективность мониторинга на уровне субъектов РФ.

Единственной Конвенцией, в которой затронуты вопросы борьбы с домашним насилием, оставшейся не подписанной и не ратифицированной РФ, остается Конвенция Совета Европы о предотвращении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием 2011 года. Положения данной Конвенции неоднократно подвергались критике. Однако тем не менее ее положения ратифицировало уже достаточно большое количество государств (в том числе все государства-участники Совета Европы за исключением России и Азербайджана). Среди положительных положений данной Конвенции можно выделить следующие: наиболее полное определение понятия «домашнего насилия» из всех существующих на международном уровне; указание на такой важный признак политики, направленной на борьбу с домашним насилием, как ее комплексность и скоординированность; поддержка неправительственных организаций; включение в образовательные программы педагогического материала по таким вопросам, как «равенство между женщинами и мужчинами, нестереотипные гендерные роли, взаимное уважение, урегулирование конфликтов в межличностных отношениях без применения насилия, насилие по гендерному признаку в отношении женщин и право на личную неприкосновенность, адаптированного к развивающимся способностям обучающихся, в официальные учебные программы и на всех уровнях образования» [Конвенция Совета Европы о предотвращении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием, 2011]; создание убежищ в необходимых количествах; вопросы компенсации вреда, причиненного актом домашнего насилия; описание большинства форм домашнего насилия. Механизмом по контролю за соблюдением ее положений является ГРЕВИО.

Можно сделать вывод о том, что ряд положений Конвенции носит весьма положительный характер. Однако на основе анализа практики зарубежных государств, в течение достаточно длительного времени имеющих свои национальные законы о противодействии домашнему насилию, и ратифицировавших указанную Конвенцию, можно сделать вывод о ее недостаточной эффективности. Положения Конвенция оказывается сложно воплотить в жизнь. Так, ряд исследователей предлагает делать выводы о положительной тенденции по сокращению случаев домашнего насилия на основании статистики женской смертности в результате убийств супругом, бывшим супругом или сожителем, так называемых «фемицидов» [Femicide]. Однако по оценкам экспертов уровень смертности после имплементации положений Конвенции не сократился [Лидер феминистской партии в Испании раскритиковала Стамбульскую конвенцию, 2020]. Можно сделать вывод о том, что при условии существования механизмов противодействия домашнему насилию и их небольшой эффективности, говорить о том, что ситуация резко измениться с ратификацией Стамбульской конвенции не приходится.

На национальном уровне в РФ существует достаточное количество нормативных правовых актов, касающихся проблемы домашнего насилия и способов его предупреждения и борьбы с ним.

Так, статьей 21 Конституции РФ установлено, что никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению и наказанию [Конституция РФ, 1993]. Это значит, что в Российской Федерации все категории и группы граждан одинаково защищены от любого насилия и жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. Кроме того, согласно положениям части 1 статьи 38 Конституции РФ «материнство и детство, семья находятся под защитой государства» [Там же].

На уровне федеральных законов также отражены положения, защищающие членом семьи от различных видов насилия. Особое внимание стоит уделить положениям кодексов - Уголовного, Уголовно-процессуального, Уголовно-исполнительного, Семейного и Кодекса об административных правонарушениях.

Значение УК РФ нельзя недооценивать, так как именно в нем определены основы правового регулирования предупреждения, в том числе семейной преступности. Кроме того, одним из обстоятельств, отягчающих уголовное наказание, является совершение преступления в отношении несовершеннолетнего родителем или иным лицом, на которое законом возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетнего (ч. 1 ст. 63 УК РФ) [УК РФ, 1996].

УК РФ предусмотрены следующие составы преступлений, связанных с применением насилия в отношении несовершеннолетних: убийство малолетнего или иного лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением человека (п. в ч. 2 ст. 105 УК РФ); убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности (п. г ч. 2 ст. 105 УК РФ); убийство матерью новорожденного ребенка; изнасилование несовершеннолетней (п. а ч. 3 ст. 131 УК РФ); изнасилование потерпевшей, не достигшей четырнадцатилетнего возраста (п. б ч. 4 ст. 131 УК РФ); совершение насильственных действий сексуального характера в отношении несовершеннолетней (п. а ч. 3 ст. 132 УК РФ); насильственные действия сексуального характера в отношении лица, не достигшего четырнадцатилетнего возраст (п. а ч. 4 ст. 132 УК РФ); понуждение к действиям сексуального характера в отношении несовершеннолетнего (несовершеннолетней) (ст. 133 УК РФ); половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим 16-летнего возраста (ст. 134 УК РФ); развратные действия (ст. 135 УК РФ). По всем указанным преступлениям предварительное расследование проводится следователями СК РФ.

Стоит обратить внимание на то, что Государственной Думой Федерального Собрания РФ 3 июля 2018 года в первом чтении принят проект федерального закона № 388776-7 «О внесении изменений в УК РФ и УПК РФ в части совершенствования механизмов борьбы с преступлениями против половой неприкосновенности несовершеннолетних», целью которого является усиление мер по борьбе с преступлениями против половой неприкосновенности несовершеннолетних и укрепление государственных гарантий обеспечения безопасности детей [Проект федерального закона № 388776-7, 2018]. Однако до сих пор указанные в нем поправки не были приняты, и он даже не дошел до второго чтения. Также в отношении как ребенка, так и любого лица, относящемуся к кругу семьи, могут быть совершены следующие виды преступлений: умышленное причинения тяжкого вреда здоровью (ст. 111 УК РФ); умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью (ст. 112 УК РФ); умышленное причинение легкого вреда здоровью (ст. 115 УК РФ); побои, совершенные лицом, подвергнутым административному наказанию (ст. 116.1 УК РФ). Здесь следует упомянуть о декриминализации побоев ФЗ №323-ФЗ. Данным федеральным законом установлено, что за причинение вреда здоровью, не повлекшего последствий, установленных статьей 115 УК РФ (шлепки, толчки, пинки), больше не наступает уголовная ответственность, если только оно не совершено из хулиганских побуждений или по тем или иным мотивам. Однако в международной практике выделяются и иные составы преступлений, которые имеют место при совершении домашнего насилия. Речь идет о преследовании, или сталкинге. Преследование представляет собой вторжение в частную жизнь лица без его согласия и вызывает у этого лица обоснованное чувство опасности за свою жизнь. Следовательно, существует необходимость включения данного состава, например, в статью 137.1 УК РФ.

К отягчающим обстоятельствам в некоторых составах преступлений относятся несовершеннолетний возраст потерпевшего и нахождение женщины в состоянии беременности также относятся такие преступления как доведение до самоубийства (п. б ч. 2 ст. 110 УК РФ); склонение к совершению самоубийства (п. б ч. 3 и ч. 5 ст. 110.1 УК РФ); истязание (п. в и г ч. 2 ст. 117 УК РФ); похищение человека (п. д и е ч. 2 статьи 126 УК РФ); незаконное лишение свободы (п. д и е ч. 2 ст. 127 УК РФ); захват заложника (п. д и е ч. 2 ст.206 УК РФ). Таким образом, уголовное законодательство РФ полным образом предусматривает ответственность за все виды физического и сексуального насилия над детьми и женщинами, находящимися в беспомощном состоянии, а также за психическое насилие, пренебрежение основными потребностями несовершеннолетних и отсутствие заботы о них (ст. 156 УК РФ - неисполнение обязанностей по воспитанию ребенка и жестокое с ним обращение).

Практически все указанные составы преступлений относятся к категории дел публичного обвинения, за исключением причинения легкого вреда здоровью и побоев, совершенных лицом, подвергнутым административному наказанию. Дела, отнесенные к данной категории, могут закончиться примирением сторон. Это, безусловно, является препятствием на пути к восстановлению справедливости, так как жертва из страха перед обидчиком в силу нахождения с ним в близких отношениях может примириться с ним, что, однако, не означает, что ей больше не будет причинен вред.

Одной из задач уголовного судопроизводства в свою очередь является защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений [УК РФ, 1996]. Лица, осуществляющие дознание и следствие, а также сам суд обязаны принимать меры для выявления и устранения причин и условий, способствующих совершению преступлений, путём внесения представлений, частных определений (ч. 4 ст. 29 и ч. 2 ст. 158 УПК РФ).

Важную роль в правовом регулировании предупреждения преступлений играет КоАП РФ, регламентирующий основания и порядок осуществления мер административного предупреждения, пресечения и наказания (взыскания). Криминологическую направленность несет ст. 6.1.1 КоАП, предусматривающая ответственность за нанесение побоев, а также статьи КоАП РФ по защите прав несовершеннолетних членов семьи, например, по борьбе с пьянством (ст. 6.10 КоАП), употребление наркотических средств. Отмечается, что применение норм КоАП позволяет эффективно противодействовать допреступному поведению граждан в сфере семейно-брачных отношений. Безусловно, тот факт, что побои в настоящее время являются лишь административным правонарушением вызывают беспокойство не только у граждан РФ, но и у международного сообщества. На фоне общемировой борьбы с домашним насилием, признанием домашнего насилия одним из препятствий на пути установления равенства прав мужчин и женщин, такой шаг идет в разрез с государственной политикой, направленной на укрепление и защиту семьи.

Следующим федеральным законом в данной сфере является Федеральный закон 28 декабря 2010 года № 403-ФЗ «О Следственном комитете РФ», определяющие правовые основы его деятельности, его статус, полномочия, структуру и особенности правоприменительной практики, который стоит рассматривать в совокупности с Указом Президента РФ от 14.01.2011 №38 "Вопросы деятельности Следственного комитета Российской Федерации" (вместе с "Положением о Следственном комитете Российской Федерации"). В пункте 4 статьи 1 ФЗ №403-ФЗ указано, что к основным задачам СК РФ относится оперативное и качественное расследование преступлений в соответствии с подследственностью [Федеральный закон N 403-ФЗ]. В полномочия СК РФ входит в том числе осуществление в соответствии проверки содержащихся в заявлениях и иных обращениях сообщений о преступлениях, производство предварительного расследования по уголовным делам, процессуальный контроль, криминалистическую, судебно-экспертную и ревизионную деятельность, а также проверку деятельности следственных органов и организаций Следственного комитета [Указ Президента РФ N 38]. Однако ни законом, ни Указом не предусмотрены особенности производства по делам бытового насилия, а ведь данная категория дел обладает спецификой. В ФЗ №3-ФЗ «О полиции» также нет указаний на особенности взаимодействия с пострадавшими от домашнего насилия, на возможность выдачи запретительного ордера и так далее. То есть жертва домашнего насилия даже после обращения в полицию, следственный комитет или в суд остается в опасности.

Также из смысла статьи 65 Семейного кодекса РФ следует, что «при осуществлении родительских прав родители не вправе причинять вред физическому и психическому здоровью детей, их нравственному развитию. Способы воспитания детей должны исключать пренебрежительное, жестокое, грубое, унижающее человеческое достоинство обращение, оскорбление или эксплуатацию детей» [СК РФ, 1995]. В статье 69 СК РФ указано, что при злоупотреблении родителями своими родительскими права, жестоком обращении с детьми, в том числе осуществлении физического или психического насилия над ними, покушении на их половую неприкосновенность, один из родителей или оба родителя могут быть лишены родительских прав [СК РФ, 1995]. Но суд, учитывая интересы ребенка, может принять решение об отобрании ребенка у родителей (или одного из родителей) без лишения их родительских прав (ограничении родительских прав) (ст. 73 СК РФ) [Там же]. Таким образом, семейное законодательство особо защищает ребенка от домашнего насилия.

Существуют и иные федеральные закона, не кодифицированные, положения которых так или иначе направлены на борьбу с последствиями домашнего насилия. Например, Федеральным законом от 28 декабря 2013 г. № 442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» предусмотрено создание центров социальной помощи семье и детям.

Правовой основой профилактики домашнего насилия являются и ведомственные нормативные правовые акты, а также межведомственные документы. В их числе: приказ Генпрокуратуры Российской Федерации от 16 января 2012 г. № 7 «Об организации работы органов прокуратуры Российской Федерации по противодействию преступности»; приказ Следственного комитета Российской Федерации от 11 октября 2012 г. № 72 «Об организации приёма, регистрации и проверки сообщений о преступлении в следственных органах (следственных подразделениях) системы Следственного комитета Российской Федерации»; совместный приказ Генеральной прокуратуры РФ, МВД России, МЧС России, Минюста России, ФСБ России, МЭРТ России и ФСНК России от 29 декабря 2005 г. № 39/1070/1021/253/780/353/399 о едином учёте преступлений в РФ.

На уровне подзаконных нормативных правовых актов действует Распоряжение Правительства РФ от 25.08.2014 N 1618-р «Об утверждении Концепции государственной семейной политики в Российской Федерации на период до 2025 года». В данном Распоряжении признается существование проблемы домашнего насилия [Распоряжение Правительства РФ N 1618-р]. Однако среди ожидаемых результатов от реализации данной Концепции отсутствует указание на сокращение числа случаев домашнего насилия вследствие предпринимаемых для этого мер со стороны государства. Кроме того, Распоряжением Правительства РФ от 8.03.2017 года №410-р утверждается Национальная стратегия действий в интересах женщин на 2017-2022 годы. Согласно ее положениям, предлагается совершенствовать законодательство в сфере профилактики семейно-бытового насилия. Однако на 2020 год никаких шагов в направлении реализации данного пункта предпринято не было. Также действует ряд национальных стандартов (ГОСТ Р 52888-2013 Социальное обслуживание населения. Социальные услуги детям, ГОСТ Р 52885-2013 Социальное обслуживание населения. Социальные услуги семье), где указаны виды социальной помощи, оказываемой детям и женщинам, подвергшимся любым формам физического, сексуального или психического насилия.

Существует и региональное законодательство в данной сфере. В единственном субъекте России - в Архангельской области действует местный региональный Закон от 3 июня 2003 г. № 171-22-ОЗ «О социально-правовой защите и реабилитации лиц, подвергшихся насилию в семье». В данном законе содержится определение домашнего насилия, под которым понимается «любое действие одного члена семьи против другого, если это действие ущемляет конституционные права и свободы члена семьи как гражданина, причиняет ему физическую боль, наносит вред его законным интересам или содержит угрозу физическому или личностному развитию» [Закон Архангельской области N 171-22-ОЗ]. Также в нем определены полномочия органов власти Архангельской области и органов местного самоуправления в сфере социально-правовой защиты населения в данной сфере (ст. 4, 5), создание условий пребывания лиц, в отношении которых применяется домашнее насилие или существует угроза такого насилия (ст. 7). Конечно, данный закон нельзя назвать совершенным, в нем отсутствуют многие важные положения (например, об оказании бесплатной юридической, медицинской и иной помощи), в первую очередь в силу отсутствия специального федерального закона.

Однако стоит отметить, что в большинстве российских регионов предпринимаются попытки по усилению ответственности за нарушение прав детей. Отдельное внимание стоит обратить на действующий в Санкт-Петербурге Социальный кодекс Санкт-Петербурга, утвержденный Законом Санкт-Петербурга от 22 ноября 2011 г. № 728-132. В соответствие с данным законом дополнительные меры социальной поддержки предоставляются детям - жертвам насилия.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что Российская Федерация является активным участником международных договоров в сфере противодействия домашнему насилию как одной из форм дискриминации и нарушения прав человека. Все Конвенции, участницей которых является РФ, обязывают государства-участников защищать своих граждан от всех форм применения насилия, указывают на виды насилия, на его акторов в зависимости от специфики ситуации (например, когда жертвами домашнего насилия оказываются дети или инвалиды). Также каждая Конвенция предусматривает свой контрольный механизм за соблюдением ее положений. В целом обязательства, налагаемые на государства изученными Конвенциями, являются такими: обязательство предотвращать акты насилия; обязательство защищать пострадавших; обязательства по расследованию актов насилия, судебному преследованию и наказанию виновных; обязательства по восстановлению прав пострадавших.

Стоит отметить, что Российская Федерация не стремится в полной мере исполнять те рекомендации, которые она получает в ответ на свои периодические доклады. Это можно объяснить тем, что Россия не признает существование глобальной проблемы домашнего насилия. Что касается того, что Россия до сих пор не подписала и не ратифицировала Стамбульскую конвенцию, то объяснением этому может служить то, что Россия и так является участницей достаточно большого количества международных договоров в данной сфере, и особого прогресса от этого в настоящее время нет. Следовательно, смысл принимать на себя еще больше обязательств, тем более что данная Конвенция пока не доказала своей эффективности, отсутствует. Однако такой подход является ошибочным, ведь Стамбульская конвенция является единственным международным договором, чьи тщательно проработанные положения посвящены профилактике домашнего насилия, то есть являются своеобразными указателями, в каком направлении государствам двигаться при разработке своего национального законодательства в данной сфере. Следующим проблемным вопросом является избирательное следование рекомендациям, данным международными организациями. Так, Российская Федерация по-прежнему не ведет четкий статистический учет случаев домашнего насилия, учет жертв домашнего насилия. Основной причиной этому является отсутствие четкого понимания того, что же такое домашнее насилие ввиду отказа от ратификации Стамбульской Конвенции и отсутствия специального внутреннего законодательства.

Что касается национального уровня, то в первую очередь стоит отметить отсутствие специального закона о предупреждении домашнего насилия и о борьбе с его последствиями. Основной проблемой является отсутствие четкого понимания масштабов домашнего насилия, что связано в том числе с декриминализацией побоев в 2017 году. Этот шаг был сделан в противоположном направлении от ужесточения методов противодействия домашнему насилию. Штрафы за данное правонарушение выплачиваются из бюджета семьи, а как карательная, так и превентивная направленность такой санкции остается под вопросом. В РФ существует достаточно объемная законодательная база по защите жертв насилия в принципе, а значит эти нормы распространяют свое действие и на жертв домашнего насилия, однако в большинстве случаев виновные привлекаются к уголовной ответственности только в случае причинения тяжкого вреда здоровью. Однако даже это не всегда является гарантией применения к виновному справедливого наказания. В подзаконных актах присутствует лишь декларативное признание существования проблемы домашнего насилия: так, данная проблема признается в распоряжениях Правительства от 25.08.2014 №1618-р и от 08.03.2017 №410-р, однако никаких активных действий по противодействию данной проблеме предпринято не было. На региональном уровне также есть свои проблемы: лишь в одном из субъектов РФ (Архангельской области) действует специальный закон о домашнем насилии. Его положения не образуют целостную систему мероприятий по предупреждению исследуемого феномена. Следовательно, необходимо разработать эффективные законодательные меры именно профилактики домашнего насилия, а также оказания незамедлительной помощи пострадавшим от домашнего насилия, заключающейся как в немедленном реагировании сотрудников следственного комитета и полиции на обращения граждан, так и в безвозмездной юридической, медицинской и иной помощи и выплате компенсаций в определенном законом размере. Также можно последовать примеру Европейских государств и предоставить ряд полномочий консультационным центрам, которые, сохраняя конфиденциальность, предоставляли бы потерпевшим временное убежище, а также оказывали иные виды помощи как то юридическая (бесплатные консультации по защите нарушенных прав), психологическая (например, организация встреч с психологом) и социальная (например, помощь с поиском работы).