Эпитет в творчестве М.И. Цветаевой: семантический и структурный аспекты

3.2. Повтор эпитета в составе различных эпифраз, т.е. при разных определяемых словах (всегда контактный), или сквозной эпитет (в терминологии В.П.Москвина) (22 единицы)

В составе двух контактных эпифраз, образованных различными субстантивами, употребление одного эпитета способствует, как уже отмечалось, сближению различных понятий или объектов - роль эпитета в таких случаях первостепенна.

О первая ревность, о первый яд [2:20]; О первое солнце над первым лбом [2:20]; Древняя тщета течет по жилам, // Древняя мечта: уехать с милым [2:232]; В маленьком городе, // Где вечные сумерки // И вечные колокола. [1:355]; Последние стихи на последних шкурах у последних каминов [4:292]; Высшая степень душевной разъятости и высшая - собранности. Высшая - страдательности и высшая - действенности [5.:348]; … у нее твердый кров, твердый хлеб, твердый угол, а у меня все это - в воздухе [6:691]; И литеры встают из-под руки, - // Старинные - из-под руки старинной [3:158].

Приведенные выше примеры очень разнообразны: эпитеты объединяют различные понятия, причем наблюдаются следующие семантические отношения между субстантивами в составе эпитетных комплексов:

а) синонимические (тщета - мечта);

б) антонимические (кров, хлеб, угол - воздух; разъятость - собранность, страдательность - действенность);

в) семантическая общность в составе единой ситуации (сумерки, колокола; солнце, лоб).

Уподобляются не просто повторяющиеся лексемы-эпитеты, но и сами определяемые субстантивы: древняя тщета (общая оценка жизненного пути человека) сближается с древней мечтой на основании не только признака (давняя, постоянная), но и сем самого субстантива (мечта - это часто и есть безуспешные попытки что-либо воплотить в жизнь).

Неоднократный повтор одного и того же эпитета передает высшую степень проявления признака. Будучи поэтом предельности, М.Цветаева все переживает в высокой степени: страдая в «душевной разъятости», в возможности жить, несмотря ни на что (высшая степень собранности, действенности).

Нанизывание похожих по форме или дублетных прилагательных используется в усилительной функции: последующие эпитеты обоснованно усиливают ассоциативные семантические связи, смысловые впечатления от предыдущего эпитета.

Леня. Есенин. Неразрывные, неразливные друзья [4:268].

Семантическая близость эпитетов подкрепляется не только контактным их употреблением, но и скрытым обращением к фразеологизму не разлей вода.

В цветаевских текстах при одном определяемом субстантиве может находиться целая цепочка различных определений. Данное высказывание представляет собой развернутый эпитетный комплекс с включением в него повторяющихся признаковых элементов.

Повторение признакового слова, в том числе полное, повтор корнеслова, в рамках строфы или стихотворения становится лейтмотивом: данный в первых строках образ получает объемную окказиональную характеристику:

- Что я поистине крылата, / Ты понял, спутник, по беде!/ А ветер от твоей руки / Отводит крылышко крылатки / И дышит: душу не губи! / Крылатых женщин не люби! [1: 132].

Организующим смысл высказывания является эпитет крылатый в различных семантических и лексических репрезентациях. Признаковость выражена в первой строке (крылата), что задает основной смысл восприятия образа героини: крылатая, т.е. поэт, «летящая», неземная. Тавтологичное выражение крылышко крылатки способствует развертыванию этого образа: поэт - бабочка, парящая и неуловимая; эпитет крылатый в последней строке добавляет новое значение в описании лирической героини: поэт, как бабочка, ускользает, улетает, его трудно удержать: крылатых женщин не люби. В контексте крылатка используется в значении «бабочка, крылатая» (но возможны и другие толкования: «Крылатка (samara), плод растений типа орешка с плоским кожистым или перепончатым придатком. Распространяется воздушными течениями. Крылатка (плод растений) имеется, например, у берёзы, вяза, ясеня, клёна (двукрылатка)», это и вид тюленей (метафорическая номинация ласт, словно крыльев), и рыб).

Повторение определяемого слова развертывает ситуацию посредством употребления близких по значению признаков: максимальное смысловое сближение определяемого и эпитета происходит в последней части эпитетного комплекса (спи, бессонная) - перед нами «псевдоповтор» эпитетов: Спи, успокоена, // Спи, удостоена, // Спи, увенчана, // Спи, подруженька // Неугомонная! // Спи, жемчужинка, // Спи, бессонная [1: 144].

Постпозиционный и препозиционный повтор эпитета при близких по значению субстантивах создает эффект тавтологического употребления эпифраз, зеркально отражающихся друг в друге: Обвела мне глаза кольцом // теневым - бессонница // Оплела мне глаза бессонница // Теневым венцом [1: 211].

Анафорическое употребление эпитетов акцентирует внимание на признаке, выступая в функции смыслопорождающего компонента в составе эпитетного комплекса: Мало - тебе - дня, // Солнечного огня! // Мало - меня - звала? // Мало - со мной - спала? [1: 377].

Редкий, но очень яркий цветаевский способ актуализации признакового слова - повтор в узком контексте одного и того же субстантива, употребленного в контрастных значениях и содержащего при себе различные эпитеты (так называемая плока): Благословляю ежедневный труд, // Благословляю еженощный сон. // Господню милость - и Господен суд. // Благой закон и каменный закон [1: 223]. Субстантив закон развивает в контексте различные значения именно благодаря эпитетам благой (справедливый) и каменный (суровый). Эта антонимия смыслов одной лексемы подготавливается М.Цветаевой в предыдущих строках (труд и сон; милость и суд).

Наряду с этим, М.Цветаева использует и обратный прием - многократное повторение субстантива с различными эпитетами. Продемонстрируем на примере стихотворения «Плащ» семантический потенциал эпитетных комплексов с повторяющимся субстантивом:

Ночные ласточки Интриги - // Плащи! Крылатые герои // Великосветских авантюр. // Плащ, щеголяющий дырою, // Плащ игрока и прощелыги, // Плащ-Проходимец, плащ-Амур. // Плащ, шаловливый, как руно, // Плащ, преклоняющий колено, // Плащ, уверяющий: - темно! // Гудки дозора. - Рокот Сены. - // Плащ Казановы, плащ Лозэна, // Антуанетты домино! // Но вот - как черт из черных чащ - // Плащ - чернокнижник, вихрь - плащ, // Плащ - вороном над стаей пестрой // Великосветских мотыльков, // Плащ цвета времени и снов - // Плащ Кавалера Калиостро! [1:97].

Определяемый субстантив плащ повторяется чаще всего в начале высказывания (15 повторов), при этом задает описание новой ситуации. В начале стихотворения плащ - метонимическое обозначение авантюристов восемнадцатого века. Данная мысль развертывается в рамках нескольких эпифраз путем перечисления характерных признаков. «Отправная точка», метонимическая номинация героев-плащей, конкретизируется через признаковое описание ситуаций: игры (щеголяющий дырою), любви (Амур, шаловливый, Проходимец), магии (чернокнижник, вихрь). Плащ становится воплощением эпохи, символом времени.

Итак, повторяющиеся эпитеты в рамках цветаевской эпифразы или эпитетного комплекса структурно представлены очень многообразно. Конфигурация таких эпитетов имеет вид «эпитеты + субстантив» или вид «эпитеты + различные субстантивы»; отмечены случаи псевдоповтора эпитета или зеркального отображения двух эпифраз путем перестановки не только места расположения эпитета по отношению к определяемому слову, но и лексемного его (субстантива) изменения с сохранением интегральной семантики (кольцо, венец - «круг»).

4. Блочный эпитетный комплекс (146 единиц).

Данный тип эпитетного комплекса выделяется нами с целью адекватного описания всего многообразия состава эпитетов в цветаевском идиолекте. Наличие блока эпитетов, его регулярное конструирование составляет специфическую черту идиостиля поэта.

Блочный эпитетный комплекс - это стилизованный под фольклорную эпифразу единый лексико-синтаксический блок, включающий определяемое слово и эпитет, в том числе распространенный, дающий многоаспектную характеристику объекту. Компоненты блока характеризуются цельностью семантики составляющих компонентов словосочетания, их тесной спаянностью. Наиболее часто употребление блочного эпитета в фольклорных произведениях М.Цветаевой.

А сугробы подаются, // Скоро расставаться. // Прощай, вьюг-твоих-приютство, // Воркотов - приятство [3:236]. Такие эпифразы графически фиксируются посредством дефиса, подтверждая тем самым единое значение компонентов. В данном примере перед нами характеристика зимы и вьюги посредством отсылки к образу уюта, волшебства, счастья. Определяемое слово опущено, а три объединенных дефисами компонента представляют собой аппозитивный эпитет (приложение с зависимыми словами). В других случаях такие выражения объединяют эпитет и определяемое слово (кровь-твоя-кровца, поклон-тот-не-послан, к чаше-идешь-причастию). Приведем систематизацию блочных эпитетных комплексов по характеру морфологического состава их компонентов и семантике.

Базу для блочного эпитета составляет аппозитивное словосочетание, включающее определяемое слово и эпитет-приложение, особенно характерные для «фольклорного» цикла произведений М.Цветаевой. В составе эпифраз такого рода, как правило, находятся образные слова, близкие по значению, суммарной семантики:

Смотрит: не шелк-янтарь - мусор-товар [3:359]; филин-сова [3:388]; У Царицы - семь покоев / Стены все в сетях-тенетах, / Колокольчиках-звонках [3:371];

или признаковой семантики: Я, твой лодырь, // Твой холоп-лысолоб! [3:361]; Две слезы-соперницы // В одну слились [3:392]; Гусли, гусли-самозвоны… гули, гусли-самогуды…[3:379]; То пророчица великих разлук: // Сова-плакальщица, филин-сова [3:388]; Что за притча? Что за гость-за-сосед: / Не то в латы, не то в ризы одет! [3:341].

Иногда эпитеты-аппозитивы очень близки по семантике, почти синонимичны, что отражает их сходство с собственно фольклорными аппозитивными клише:

Прощай, мой праведник-монах! / Все яростней разлет-размах, / «Мой персик-абрикосик!» [3:378]. Встречается и четырехкомпонентный комплекс: Вихрь-жар-град-гром была, - // За все наказана [3:399].

Функция эмоциональной характеристики объекта выступает для блочного эпитетного комплекса основной. Наиболее частотными являются блочные эпитеты с первым компонентом жар (22) и царь (15).

Необходимо отметить, что данные двукомпонентные выражения могут трактоваться и как аппозитивы, но в силу их разноплановой семантики (суммарной, признаковой) и окказиональности причисляются нами к блочным эпитетным комплексам.

Фразеологичное фольклорное выражение жар-птица вызвало наличие у М.Цветаевой таких блочных эпитетов, как: на жар-груди [3: 370]; жар-девица [3:352]; жар-корабь [3: 344, 361]; жар-платок [3:358]; жар-самовар [3: 362]. Сочетание Царь-Девица, обозначение главного персонажа и название поэмы, вызывает 12 других образований со словом царь: царь-буря [3: 577]; царь-дурак [3: 601]; царь-город [3:579]; царь-мой-лебедь [3: 588]; царь -- кумашный нос [3: 598]; царь-парус [3:591]; царь-хитростник [3:372] и другие.

Именной эпитетный комплекс может содержать и экспрессивно-восклицательную частицу, которая усиливает эмоцию: Что за притча? Что за гость-за-сосед? // Не то в латы, не то в ризы одет! [3:353].

Как уже говорилось, синтаксическая база блочных эпитетных комплексов сочетание основного слова-субстантива и приложения. На этой базе возникают более сложные эпитетные комплексы с нарушением контактного расположения определяемого слова и эпитета. Дистантность компонентов эпифразы создается в одних случаях глаголом-сказуемым, «вклинивающимся» между компонентами эпифразы, в других - местоимением-определением или местоимением-дополнением и т.д. Чтобы сохранить единство эпифразы, М.Цветаева использует дефис как графическое средство обозначения ее цельности.

Рассмотрим разновидности более сложных структур блочного типа.

4.2. Блочный эпитетный комплекс с глагольным компонентом (44 единицы).

Каторжник койку-обрел-теплынь. // Пасынок к матери в дом - аминь [3:362]; Как с конницей-свяжусь-пехотой… [3:345]; Вся-то глотка-пересохла-гортань! [3:286]; Как дождичком-бьет-серебром [3:406]; И снова туман-всколыхнулся-фата [3:405]; Об одном лишь… Грусть-схватила-жаль [3:413]; Не орел с орлицей / В спор-вступили-схват [3:414]; Молнией поднялась, // Грудь-разломила-сталь (о ранении) [3:403]; Заработали тут струночки-прислужницы, // Ровно зернышки-посыпались-жемчужинки [3:387]; Лик-наклоняет-солнце // На белое солнце [3:418].

Данный тип блочного эпитета можно рассматривать как разновидность предыдущего типа, т.к. он представляет собой сочетание определяемого слова и приложения, находящихся не в контактной, а в дистантной позиции.

Построение блочного эпитетного комплекса фольклорного типа на основе включения в его структуру глагольного слова дает поэту возможность охарактеризовать целую ситуацию: глагол выступает в качестве центрального элемента комплекса, причем часты сравнения левого и правого компонентов относительно глагола (фата, как туман или лик, как солнце).

Глагольный компонент также используется как своеобразное связующее звено между синонимичными или близкими понятиями, где сближение их семантик происходит на уровне фольклорного осмысления, рождается суммарная семантика: Спор-заводили-беседу; в спор-вступили-схват.

Глагол в составе блочного комплекса используется в различных морфологических формах настоящего времени (наклоняет), будущего (свяжусь) и прошедшего (всколыхнулся), что говорит об открытости компонентов комплекса к изменяемости и о неустойчивости его структуры, возможности привносить новые элементы или трансформировать имеющиеся.

Единственным примером использования блока, эквивалентного предложению, может выступать фраза Грудь-разломила-сталь с подлежащим (сталь), сказуемым (разломила) и дополнением (грудь), где наблюдается выход за рамки собственно эпифразы.

На месте глагола-сказуемого в составе блочного комплекса используется деепричастие: оно объединяет единое понятие, передавая нерасчлененное действие и объект действия: И снится мне, - молвит // Лоб-гладя-чело, // Что красное солнце // На лоб мне сошло [3:388].

Это явление цветаевского идиолекта описано Л.В.Зубовой в рамках поэтического окказионализма. Нам представляется важным подчеркнуть эпифрастичность таких выражений: блочный эпитет, способствуя ритмической стилизации текста под фольклорный сказ, «собирает» компоненты высказывания, обеспечивая их спаянность. Фольклорные поэмы, в которых используется блочный эпитет, дают основание говорить о доминировании признаковой номинации нечистой силы и главных героев.

4.3. Местоименные блочные эпитетные комплексы ситуативной семантики (34 единицы). Данная структура возникает также в результате дистантного расположения определяемого слова и эпитета-приложения, когда они разделены местоимением, имеющим разные синтаксические функции (определения, дополнения, подлежащего) и разную синтаксическую зависимость.

Основная функция употребления блочного, спаянного местоименного эпитетного блока состоит в подчеркивании нерасчлененной, синкретичной характеристики объекта: в каталог его свойств попадает ситуативный атрибут в виде обращения (царь-мой-лебедь или Царь-ты-Дева). Местоимения в составе комплекса стоят как в именительном падеже, так и, что значительно чаще, в косвенных падежах, что свидетельствует о нерасчлененности высказывания, функционировании его как единого, спаянного комплекса, но с возможностью изменения местоименного компонента (застывшая конкретная форма высказывания).

Местоименный компонент, разрывающий аппозитивное выражение, может выступать в функции:

- определения: То спесь-ее-льдина // Слезой взошла [3:399]; Вспыхнул пуще корольков-своих-бус [3:395]; Лежит цвет-наш-трезвенник, как пьяный какой… [3:403]; Двум юнцам-своим-щеночкам, // Морячочкам-морякам…[3:790];

- дополнения: Повели, чтоб тем же часом / Вихря-мне-коня седлали [3:351]; Весь кафтан-ему-шнуровку / Расстегнула на груди [3:387]; В ковры-вам-подстилки // Вину велю течь! [3:390];

- подлежащего: Бросьте карты-вы-колоду, / Вы ныряйте в глубь-пучину… [3:384];

- обращения: Ври, дурь-ты-деревня…[3:392].

Как видно из приведенных примеров, поэт использует в большей степени личные местоимения (вы, ты, мне), а также притяжательные (свой, наш). Автор подчеркивает свое отношение к адресату, а также напрямую обращается к нему.

Семантические отношения между компонентами местоименного блока самые разнообразные: это и характеризация объектов, иногда с элементами сравнения (конь, как вихрь; юные, как щенки), и образная, метафорическая интерпретация (слезы - льдины спеси).

Особенностью цветаевского идиолекта в ее произведениях, стилизованных под фольклор, является использование блока эпитетов в целях эвфемистической замены определяемого понятия, которое ощущается поэтом как своеобразное табу. Табуируются следующие понятия:

1) нечистая сила. Черта М.Цветаева именует не-наш, сам-сам; нечисть получает эпитетное наименование перифрастического характера: сброд красен-незван, гости нетаковские, слободские. Данные эпитеты построены по модели фольклорных формул с той лишь разницей, что сами признаки, положенные в основу эвфемизмов-блоков, выбираются автором произвольно;

2) змей. Змей получает следующие характеристики: зверь-он-яр, летун-хапун;

3) небо. Особое место в фольклорных поэмах М.Цветаевой занимает образная аппозитивная блочная номинация неба как символа Высших Сил, Того Света. Это такие номинации, как Зорь-Лазаревна, Синь-Озеровна, Синь-Ладановна, Высь-Ястребовна, Сгинь-Бережок, ладонь-глубизна. В эпитетах отражается идея зеркальности миров (ладонь-глубизна), патронимическая персонификация, внешний облик небес (лазорь), морбиальные свойства (Синь-Савановна, Глыбь-Яхонтовна, Синь-Ладановна); причем сама лексема «небо» заменяется метонимическими обозначениями «высь», «синь». Единичной номинацией любви патронимического типа средствами блочного эпитетного комплекса является эпитет-аппозитив Знобь-Тумановна.

Редкими, но экспрессивными блочными эпифразами являются трехи четырехкомпонентные единицы: Вихрь-жар-град-гром была, - / За все наказана! [3:389]; Лоб-ему-грудь-плеча // Крестит на сон ночной [3:401]; Крылышек промежду // Грудку-взял-ей-стан [3:399]; Миткаль-бисер-леденцы-пух гусиный [3:409]; Подымайтесь, воры-коршуны-мятежники! [3:393].

Итак, блочный эпитетный комплекс - это спаянный эпитетный аппозитивный ряд с дистантным положением эпитета и определяемого слова, выполняющий функцию фольклорный стилизации.

Морфологическая линия типологии эпитетов показала активность употребления в текстах М.Цветаевой в качестве эпитета адъективных и адвербиальных слов. Как качественные прилагательные, так и относительные и приятжательные претерпевают в контексте произведений семантическую трансформацию. Многие относительные и притяжательные адъективы приобретают в контексте качественную семантику либо способность конкретно-чувственно отражать своеобразие изображаемой ситуации в ее восприятии автором (огнестрельная воля, музыкальная музыка, апельсинный дар души, мандаринная улыбка, тоска Вакхова). Использование качественных прилагательных в функции эпитета также имеет свои особенности: формы сравнительной степени адъектива часто используются в значении превосходной (небо - синей знамени); нередки окказиональные формы (наиявственный).

Для лирики М.Цветаевой характерно экспрессивное употребление различных типов сложных эпитетов, часто окказиональных, состоящих из нескольких основ (сновиденный, нагловзорый), а также использование цепочек определений (от двух до десяти) при одном определяемом слове (неведомый, безвопросный, неспрашивающий). Индивидуальность авторского словоупотребления адъективной лексики проявляется не столько в самих типах эпитетных комплексов, которые во многом являются общепоэтическими, сколько в особенностях подбора определений, в сочетаемости сложных признаков и определяемых слов. Антонимические эпитетные структуры построены на неожиданном столкновении различных признаков.

Развернутый эпитетный комплекс в его разновидностях (цепочечный, повторный, парный и т.д.) становится средством детализации признака, выразителем его интенсивности. Специфика цветаевского почерка проявляется в отборе эпитетов при выстраивании цепочечного ряда определений (сонный, бессонный; неразрывный, неразливный), при акцентуации одного и того же слова при лексическом повторе эпитета. Яркой особенностью работы поэта с аппозитивными эпитетами является конструирование блочного эпитетного комплекса, объединяющего в себе субстантив и его окказиональную характеристику. Такой комплекс употребляется в нерасчлененном виде: в его эпитеты сохранены составе в застывшем виде, в определенной форме (вьюг-твоих-приютство), что сближает его с постоянным эпитетом.

Таким образом, структурные типы эпитетов и эпитетных комплексов представлены в творчестве М.Цветаевой как уже известными в стилистике конфигурациями (парный, повторяющийся), так и специфически авторскими (блочные эпитетные комплексы). Все эти типы определений призваны объемно характеризовать конкретную ситуацию, подчеркнуто выразить авторское отношение к предмету речи.

ГЛАВА III. ОСНОВНЫЕ СЕМАНТИЧЕСКИЕ ГРУППЫ ЛЕКСЕМ, ВЫСТУПАЮЩИХ В ФУНКЦИИ ЭПИТЕТОВ И ОПРЕДЕЛЯЕМЫХ СЛОВ

В главе рассматриваются семантические группы эпитетов и лексем, выступающих в функции эпитетов, при различных субстантивах, а также группы субстантивов, распределенные по нескольким смысловым сферам, с целью выявить сферы действительности, которые широко представлены в составе эпифраз. Таким образом, проводится двустороннее описание эпифразы: сначала со стороны семантического типа лексемы-эпитета, затем с позиции определяемого слова.

В ходе описания основных типов определений, их лексических значений и субстантивов, при которых эти определения используются в качестве эпитетов, оказывается возможным выявление закономерностей работы М.Цветаевой с адъективной и субстантивной лексикой в плане избирательности именных лексем и учета валентностных свойств компонентов эпифразы. Систематизированному описанию подвергаются адъективы, наречия, слова категории состояния, причастные и деепричастные формы лексем-эпитетов.

3.1 Семантические группы лексем, выступающих в функции эпитетов

Анализу были подвергнуты только те фрагменты стихотворных и прозаических произведений М.Цветаевой, в состав которых входили именные блоки, имеющие структуру типа «имя (субстантив) + эпитет» (прилагательное, наречие/слова категории состояния, причастие, деепричастие, некоторые местоимения и субстантивы).

Под семантической группой понимается объединение лексики на основе общего денотативного компонента значения, общих категориально-грамматической и категориально-лексической сем. Среди лексем-эпитетов, выраженных прилагательными, наречиями, причастиями и деепричастиями, выделяются четыре семантические группы художественных определений, зафиксированные в текстах произведений М.Цветаевой (в порядке убывания количества словоупотреблений эпитетов, образующих данную группу). Первые две группы наиболее репрезентативны по количеству употреблений эпитетов и по составу лексем, две других менее употребительны, но интересны с точки зрения семантических модификаций эпитетов.

1. Лексемы, характеризующие лицо (938 словоупотреблений, 356 различных эпитетов): ревнивый ветер.

2.Семантическая группа лексем, обозначающих физические свойства бытия (875 словоупотреблений, 177 различных эпитетов): сладкий обман.

3.Особая группа «динамических» эпитетов (156 словоупотреблений, 118 различных эпитетов): ввысь сорвавшийся лес .

4. Лексемы, обозначающие оценку «в чистом виде» (92 словоупотребления, 23 различных эпитета): прекрасные глаза, великолепная картина.

Таблица 2. Основные семантические группы эпитетов в текстах М.Цветаевой

№ п/п	Семантическая группа	Число словоупотреблений	Число лексем
1	Эпитеты сферы «лицо»	938	356
2	Эмпирические эпитеты	875	177
3	«Динамические» эпитеты	156	118
4	Оценочные эпитеты	92	23

Отметим, что деление слов, используемых в функции эпитетов, на семантические группы в известной степени условно, поскольку между ними нет четких границ: например, физические свойства объекта могут относиться как к лицам, так и к объектам (ср. звонкий голос и звонкий скрежет). Оценочные эпитеты могут быть разной природы и относиться ко всем трем группам: капризный характер, красивый стан; одни из них относятся к так называемым «чисто оценочным словам» (хороший/плохой, дурной, красивый / некрасивый и т.д.), а другие становятся оценочными благодаря привнесению в их семантику дополнительных сем (брезгливый, лицемерный). «Динамические» эпитеты частично представлены в первой рубрике (характеризующие действующее лицо), но также очень разнородны по своему употреблению (бегущая река, спешащий человек).

На разных уровнях систематизации языкового материала применялось несколько линий описания, учитывающих общее количество словоупотреблений определений, а также число лексем, образующих семантическую группу.

Рассмотрим подробнее семантические группы слов-эпитетов, зафиксированные в текстах М.Цветаевой. Все они употребляются в различных значениях: некоторые в прямом (легкая ноша), другие в переносном (громкое сердце). Вначале с целью семантической рубрикации приводится общий состав лексем-эпитетов безотносительно к их конкретному значению с некоторыми примерами употребления; ниже будет описан механизм образования переносных значений эпитетов.

1.Лексемы, характеризующие лицо

Группа лексем, характеризующих субъекта (человека, а также живое существо), является самой многочисленной и продуктивной в творчестве М.Цветаевой. С одной стороны, это объясняется особым вниманием поэта к человеку, его внутренней жизни, будь то лирическая героиня или персонажи произведений, а также во многом общеязыковой и общепоэтической тенденциями в олицетворении реалий действительности или метонимического обозначения человека. Среди них зафиксированы следующие группы.

1.1. Семантическая группа лексем, обозначающих эмоционально-психологическое состояние субъекта (259 словоупотреблений, 30 различных эпитетов): печальные глаза, радостный взгляд.

1.2. Семантическая группа лексем, обозначающих внешний облик субъекта; его физическое состояние (157 словоупотреблений, 68 различных эпитетов): широкоокая печаль (о глазах субъекта).

1.3. Семантическая группа лексем, обозначающих характер субъекта (109 словоупотреблений, 37 различных эпитетов): скрытные ресницы, дерзкая кровь, доверчивое слово.

1.4. Семантическая группа лексем, характеризующих субъекта как производителя действия (100 словоупотреблений, 95 различных эпитетов): память не проданная.

1.5. Семантическая группа лексем, обозначающих межличностные отношения (99 словоупотреблений, 44 различных эпитета): ревнивые ресницы, льстивая улыбка.

1.6. Семантическая группа лексем, обозначающих возраст субъекта (95 словоупотреблений, 8 различных эпитетов): старческие очи, юный взгляд.

1.7. Семантическая групп лексем, обозначающих интеллектуальные способности субъекта (55 словоупотреблений, 21 различный эпитет): памятливый рот, мудрый зрачок.

1.8. Семантическая группа лексем, характеризующих речевую деятельность субъекта в широком смысле, включая пение, смех (42 словоупотребления, 40 различных эпитетов): улыбнувшиеся щеки, поющий рот.

1.9. Семантическая группа лексем, обозначающих социальный статус лица (22 словоупотребления, 13 различных эпитетов): барская, царская тоска, лавина простонародная (см. Приложение II).

Рассмотрим каждую из выделенных подгрупп подробнее. Лексемы внутри группы располагаются в порядке убывания количества их употребления в текстах М.Цветаевой, а затем исходя из их семантических особенностей.

1.1.Семантическая группа лексем, обозначающих эмоционально-психологическое состояние субъекта

Рассматриваемая группа отличается богатством словоупотреблений при относительно небольшом лексемном составе эпитетов. В состав данной группы входят такие прилагательные, как (в скобках указывается количество словоупотреблений): печальный (127), (грустный) (67), горюющий (1), веселый (2), радостный (7), гневный (4), негодующий (1), неспокойный (1), тоскующий (1), яростный (1).

Наречия: горько (2) (в значении «обидно»), грустно (2), отрадно (2), печально (2), радостно (2), сладко (в значении «приятно») (2), самовольно (1), взволнованно (1), стыдно (1).

Слова категории состояния: грустно (1), скорбно (1), скучно (1).

Деепричастия: смеясь (15), плача (5), тоскуя (2), печаля(сь) (2), радуясь (1); дивясь (дивяся) (2).

Эмоционально-психологическое состояние субъекта передается эпитетами двух противоположных значений.

1. Лексемы-эпитеты с семантикой «позитивное (положительное) эмоционально-психологическое состояние»: радостный (веселый), добрый:

2. Лексемы-эпитеты с семантикой «негативное (отрицательное) эмоционально-психологическое состояние»:

а) характеризующие общее негативное настроение: невеселый, неспокойный, печальный (грустный), тоскующий, злой (и усилительный синоним лютый);

б) описывающие состояние сильного гнева, ярости: гневный, негодующий, яростный.

Разноплановая характеристика субъекта может передаваться парными контекстуальными эпитетами-антонимами: Но глядела в партер - безучастно и весело - дама [1: 133] (см. об этом в главе II).

1.2. Семантическая группа лексем, обозначающих внешний облик субъекта, его физическое состояние

1. Определения со значением внешнего облика, характеризующие:

- общий внешний вид: ангельский(2) / ангелоподобный (1);

- внешний вид лица (губ, рта, зубов, носа): чернобровый (4), безбородый (2); каменнобровый (1), крутобровый (1), крутолобый (1), большеротый (1), ротастый (1); морщинистый (1), оскаленный (1), острозубый (1), широкоскулый (1); горбоносый (1); круглолицый (1);

- выражение и внешний вид глаз:

а) с компонентом око: голубоокий (1), звездоочитый (1); каменноокий (1), молниеокий (1), черноокий (1), широкоокий (1), ясноокий (1);

б) иные номинации: заплаканный (1).

- характеристика состояния волосяного покрова, головы: простоволосый (без головного убора) (2), белокурый (1), волосатый (косматый) (1), гривастый (1), курчавый (1), лысый (1), светлокудрый/светлоголовый (1), седобородый (1);

- осанка, спина: горбатый/сгорбленный/согбенный (по 1), статный (1), степенный (1), стройный (1);

- характеристика лица по линии «лишенный какой-либо части тела»: безглазый (1), безгубый (1), безлобый (1), безносый (1);

- внешний вид ног: босой (1).

2. Определения с семантикой «находящийся в определенном физическом состоянии»:

- «погруженный в состояние сна/бодрствующий»: сонный (40), бессонный (24), заспанный (1), невыспавшийся (1); нежась (1);

- «способный /не способный видеть»: зоркий (10) / зорко (2), зрячий (1), незрячий (1), слепо (1); слепоокий (1);

- «(не)способный передвигаться»: хромой (2);

- «ощущающий чувство голода»: голодный (2);

- «находящийся в состоянии опьянения»: пьяный (2), пьяно (2), отрезвленный (1).

Эпифрастическому выражению чаще подвергаются характеристики субъекта по линии описания его внешнего облика, причем заметим, что субъект понимается нами широко: разлука оказывается черноокой, а память - безгубой, безмясой, безносой.

1.3.Семантическая группа лексем, обозначающих характер субъекта

К данной группе относятся следующие прилагательные: страстный (16), капризный (16), шалый (7), смелый (6), властный (властолюбивый) (5), гордый (5), наглый (5), надменный (4), дерзкий (3), вероломный (3), скромный (3), угрюмый (3), упрямый (3), бешеный (2), безжалостный (2), высокомерный (2), кроткий (2), робкий (2), мужественный (2), доверчивый (2), застенчивый (1), лживый (1), молчаливый (1), себялюбивый (1), скрытный (1), суровый (1).

К данной группе относятся и некоторые эпитеты-наречия: нагло (1), невинно (1), смело (1), страстно (1), упрямо (1); слово категории состояния лень (1); причастия: любивший, ненавидевший/ненавидимый, смущающийся.

Подгруппа эпитетов со значением характера субъекта или его поведенческих особенностей очень широка и разнообразна. В нее входят:

- эпитеты с семантикой «положительно оцениваемый характер»:

1. с семой «открытый, наивный»: доверчивый;

2. с семой «волевые качества субъекта»: мужественный, смелый;

3. с семой «скромный»: застенчивый, кроткий, скромный; замкнутый; эпитеты с семантикой «плохой характер»;

1. с семой «негативно оцениваемый характер»:

- не несущий ответственности, не выполняющий обещания: безответственный, вероломный;

- не умеющий сопереживать: бесчувственный;

- тщеславный: высокомерный, гордый, надменный;

- попирающий этические нормы: наглый;

- с непостоянным характером: капризный;

- «несдержанный»: бешеный, шалый; дерзкий;

- «эгоистичный»: упрямый, себялюбивый.

Особую группу занимают эпитеты со значением «характер, определяемый по речевым качествам субъекта»: ворчливый, лживый, молчаливый, скрытный.

1.4.Семантическая группа лексем, характеризующих субъекта как производителя действия

Субъект способен производить огромное количество действий.

1.4.1. Лексемы-эпитеты с семантикой ручной деятельности: (к объекту) ваянный (1), взрыхленный (1), пашущий (1), подкованный (1), скошенный (1); воплотивший (1); взлелеянный (1), создав (1); среди них действия, производимые только при помощи руки: гладя (3), воздев (руки) (1), вручая (1), грозя (ножом) (1), держа (1), занеся (руку) (1), затрагивая (1), захвативши (1), опустивши (руку) (1), пронзив (мечом) (1), стиснув (руки) (1) (19 употреблений).

1.4.2. Лексемы-эпитеты с семантикой перемещения в пространстве с большой /маленькой скоростью: мчащийся (1), настигаемый (1), настигающий (1), сорвавшийся (1), спешащий (1), стремящийся (1), мающий (1), медлящий (1), гонимый (1), убегающий (1). Деепричастия: выступив (1), замедляя шаг (1), исчезая (1), летя (1), покружась (1), убегая (1), удаляющийся (1), уходящий (1) (18 употреблений).

1.4.3. Лексемы-эпитеты со значением деструктивного действия, совершаемого во вред другому (12 употреблений).

- по отношению к человеку/предмету, не приводящее к его смерти/уничтожению: бьющий (1), жаленный/жаля (1), низвергаемый (1), стравленный (1), хлещущий (1);

- приводящее к смерти человека: задушивший (1), распинаемый (1), убитый (1), (к ним примыкают такие лексемы, как усопший (1); вымирающий (1); схоронив (1).

- деструкция предмета, производимая субъектом, и ее результат: испепелив (1), расколотый (1), треснувший (1).

1.4.4.Лексемы-эпитеты, относящиеся к действию купли/продажи: купивший (2), проданный (2), платный (2), непроданный (1), распроданный (1), распродавая (1), плоченный (1) (10 употреблений).

1.4.5.Лексемы-эпитеты, характеризующие действия субъекта, производимые посредством глаз: не закрывая глаза (2), отвернув (взгляд) (2), глаза устремляя вниз (1), глядя (1), завидев (1), опуская глаза (1), уставясь (1), ширя глаза (1) (10 употреблений).

1.4.6. Лексемы-эпитеты с приставкой обез/обессо значением лишения качества: обезжемчуженный (1), обеззноенный (1), обезмуженный (1), обескровленный (1), обеспамятевший (1) (5 употреблений).

1.4.7. Лексемы-эпитеты со значением «умирать/рождаться»: умирающий /умирая (2), погребенный (1), похоронный (1), рожденный (1) (5 употреблений).

1.4.8. Лексемы-эпитеты, обозначающие процесс письма/творчества: пишущий (1); (не) вписанный (1), исчерканный (1), запечатленный (1) (4 употребления).

1.4.9. Лексемы-эпитеты, обозначающие признак по действию соединения: жмущийся (1), обнимающий (1), сопровождающий (1) (3 употребления).

1.4.10. Лексемы-эпитеты со значением разъединения: неразрезанный (1), разъединяющий (1), режа (1) (3 употребления).

1.4.11. Лексемы-эпитеты с приставкой недо-, обозначающие признак, связанный с неоконченным, не доведенным до конца действием: недодышанный (1), недокрикнутый (1) (2 употребления).

1.4.12.Лексемы-эпитеты со значением сопротивления: упирающийся (1), упорствующий (1) (2 употребления).

1.4.13. Лексемы-эпитеты с семантикой действия, направленного на кого-то/что-то: нацеленный (1 употребление).

1.4.14. Лексемы-эпитеты с семантикой действия-состояния: плачущий (1), содрогаясь (1), упиваясь (1).

1.5. Семантическая группа лексем, обозначающих межличностные отношения

Субъект в аспекте его характеристики с позиции межличностных отношений предстает довольно противоречивым. Данная группа эпитетов может быть распределена на несколько семантических подгрупп.

1. Лексемы с семантикой «располагающий к себе другого, привлекающий к себе»: нежный (14) / нежно (3), ласковый (13), бескорыстный (1), благодарный (1), взаимный (1), влекущий (1), желанный (1), любовный (1), многолюбивый (1), сострадательный (1), чуткий (1); лаская (1), лелея (1), любя (1), обняв (1), обожая (1); пленяясь (1), поцеловав (1).

2. Лексемы с семантикой «находящийся в гармонии с Другим»: успокоенный (2); равносильный (1) , равномощный (1), равносущий (1).

3. Лексемы с семантикой «находящийся в состоянии конфронтации с другими или испытывающий давление со стороны других»: «побежденный»: беззащитный (1), безответный (1), попранный (1); «непобежденный»: непокорный (1).

4. Лексемы с семантикой «виноватый или невиноватый перед другим»: невинный (8), виновный (4), извиняющийся (2).

5. Лексемы со значением «невоспитанный»: невежливый (1), невоспитанный (1).

6. Лексемы со значением «одинокий»: одинокий (6), сирый (2); сторонясь (1).

7. Лексемы со значением «испытывающий эмоцию, вызванную кем-либо/чем-либо» (пересечение с эмоциональными эпитетами): восхищенный (2), опечаленный (1), растроганный (1).

8. Лексемы со значением «исцеляющий, придающий силы»: чудодейственный (1), чудотворный (1).

9. Лексема льстивый (4): хитрый, говорящий льстивые слова, заискивающий.

10. Лексема со значением «ревнивый» - ревнивый (4).

11. Лексема со значением «преданный» - преданный (1).

12. Лексема со значением «испытывающий чувство отвращения»: брезгливый (4).

Субъект с позиции его межличностных отношений приобретает объемные, многоплановые характеристики.

1.6. Семантическая группа лексем, обозначающих возраст субъекта

Данная группа представлена очень продуктивным прилагательным юный (59), прилагательными старческий, старый (14), молодой (13), седой (6), дряхлый (1), младенческий (1); семилетний (1).

Как видно из списка приведенных эпитетов, поэт акцентирует внимание на двух таких возрастных характеристиках субъекта, как молодой (юный, младенческий, семилетний) и старый (старческий, седой). Чаще оказываются в фокусе внимания эпитеты юный и молодой (всего 74 употребления), нежели старый, старческий, седой (всего 20 употреблений). При этом необходимо отметить, что определение юный используется чаще, чем определение молодой, поскольку М.Цветаевой важнее подчеркнуть не просто возраст субъекта (молодой - «не достигший зрелого возраста, еще не старый; свойственный, присущий молодости), но и его неопытность.

1.7. Семантическая группа лексем, обозначающих интеллектуальные способности субъекта

Данные эпитеты могут быть дифференцированы следующим образом:

- эпитеты, обозначающие общий интеллектуальный потенциал личности: умный (8), глупый (6), тупой (2); умудренный (1);

- эпитеты, характеризующие память субъекта: памятливый (15), беспамятный (3), вспомнивший (2), забывчивый (1), забывши (1), незабывший (1);

- эпитеты, содержащие ситуативную интеллектуальную характеристику лица: задумчивый (3), знающий (2); узнав (2), зная/не зная (2), изведав (1); не вычитав примет (1), подумавши (1), перебрав (в уме) (1), отбросив (1), мнимый (1);

- эпитет со значением нарушения интеллекта: сошедший с ума (1).

Отметим особенность использования М.Цветаевой эпитетов данной группы: чаще всего представлен эпитет памятливый - «обладающий хорошей памятью»; это определение расширяет его за счет того, что сама память понимается не просто как интеллектуальная операция, но и как эмоциональное припоминание.

1.8. Семантическая группа лексем, характеризующих речевую деятельность субъекта в широком смысле

Данная группа представлена эпитетами, характеризующими следующие действия:

- речь:

· сообщение, утверждение: вбросивший (слово) (1), вещающий (1), молвивший (1), не ждущий ответа (1), объявивший (1), подтверждающий (1), уверяющий (1), твердивший (1); вторя (1);

· акустические, артикуляционные, смысловые особенности речи: шептавший (1), молча (1), не смолкая (1), выспренный (1), божась (1), ноя (1), прикрываясь (словом) (1); а также звуковые эпитеты, используемые как метафорические обозначения речи: скрежещущий, щебечущий;

· воздействие, спор: грозивший (1), недознанный (1), перекричавший (1), спорящий (1), споря (1), язвящий (1); кляня (1), одевая ответы в броню (1); призывая (1)/воззвав (к ответу) (1);

· гадание, заговор: гадательный (1), гадающий (1); заговоренный (1);

· ложь: лгущий (3); затаив (слово) (1), притая (слово) (1);

· пение: баюкающий (1), поющий (1);

смех: улыбнувшийся (1); улыбаясь (см. в разделе, посвященном эмоциональной характеристике; пересекающиеся рубрики);

1.9.Семантическая группа лексем, обозначающих социальный статус лица

К данной группе определений относятся такие, которые характеризуют лицо/субъекта как члена определенной социальной группы: царский (6), богатый (3), нищий (2), великосветский (2), барский (1), высокородный (1), графский (1), дворянский (1), знатный (1), княжеский (1), светский (1), незаконнорожденный (1), простонародный (1).

Субъект с точки зрения социального статуса может быть охарактеризован с позиции:

- высокого положения в обществе: великосветский, (не)светский, барский, высокородный, графский, дворянский, знатный, княжеский;

- низкого положения в обществе: незаконнорожденный, простонародный;

- благосостояния: богатый, бедный, нищий.

2. Семантическая группа лексем, обозначающих физические свойства бытия (группа эмпирических эпитетов)

Термин «эмпирийные прилагательные» (А.И.Шрамм) используется лингвистами для отграничения определений, описывающих физические, наблюдаемые признаки предметов и явлений, от определений, относящихся к абстрактным понятиям. М.Ю. Сидорова вводит термин «наблюдаемые эмпирические прилагательные», подразумевая под ними те, которые характеризуют цвет, форму, материал предметов, в отличие от оценочных и эмоциональных, семантика которых определяется субъектом речи, а не реальными свойствами объектов [Сидорова 1994]. К рассматриваемым эпитетам отнесем следующие группы.

2.1.Лексемы-эпитеты со значением познания субъектом предметов с помощью различных органов чувств (778 словоупотреблений, 99 различных эпитетов).

2.1.1. Лексемы со значением зрительного восприятия (585 словоупотреблений, 24 различных эпитета): черный Пушкин, ржавый лист.

2.1.2. Лексемы со значением осязательного восприятия (37 словоупотреблений, 12 различных эпитетов): тяжкая ноша.

2.1.3. Лексемы со значением слухового восприятия (36 словоупотреблений, 13 различных эпитетов): глухой звук, громкая тишина.

2.1.4. Лексемы со значением вкусового восприятия (26 словоупотреблений, 8 различных эпитетов): кислый хлеб, горький мед.

2.1.5. Лексемы со значением обонятельного восприятия (4 словоупотребления, 4 различных эпитета): душные цветы.

2.1.6 Лексемы с семантикой «обладающий определенной формой и размерами (параметрами)», воспринимаемыми различными рецепторами (43 словоупотребления, 6 различных эпитетов).

2.1.7.Лексемы со значением «изготовленный/состоящий из какого-либо материала» (47 словоупотреблений, 32 различных эпитета): замшевый волк.

2.2. Группа лексем пространственной семантики (33 словоупотребления, 33 различных эпитета): заоконная вата, нигдешние скалы (см. Приложение II).

Все названные выше группы эпитетов объединяет то, что они передают признак, который внутренне присущ предмету/лицу и сенсорно познаваем воспринимающим (материал - на ощупь, форма и размер - зрительно и тактильно и т.д.).

Кроме того, выделим группу лексем темпоральной семантики (64 словоупотребления, 45 различных эпитетов: вечерний час, прошлогодний снег) и группу лексем пространственной семантики (кладбищенская земляника, альпийские бубенчики).

Рассмотрим подробнее каждую из подгрупп.

Лексика, относящаяся к характеристике внешних физических свойств и качеств предметов и явлений, является важной частью лексикона писателя. Эпитеты данной группы используются при атрибутизации явлений, их физических качеств, которые воспринимаются с помощью органов чувств человека.

2.1.1. Лексемы со значением зрительного восприятия

В данном разделе приведем только цветовые эпитеты (544 словоупотребления, 20 различных эпитетов), другие будут рассмотрены в группе параметрических эпитетов.

Основное место среди данной группы определений занимают эпитеты цветовой семантики, воспринимаемые исключительно зрительными рецепторами. Цветовые прилагательные представлены в текстах М.Цветаевой очень многообразно: активно употребляются как ахроматические, так и хроматические определения:

- ахроматические цвета: черный/темный (151 употребление), белый (132);

- хроматические цвета: красный (117), синий (92), голубой (8), лазурный (37), зеленый (51), золотой (25), серебряный (22), розовый (18), серый (11), желтый (8), малиновый (2), лиловый (1), бирюзовый (1), перламутровый (1), изумрудный (1), янтарный (1).

В единичных словоупотреблениях присутствуют и такие эпитеты, которые в качестве одной из дифференциальных сем содержат сему цвета: цвета кофейной гущи и подобные.

Эпитеты-причастия зрительного восприятия представлены лексемами: видевший (4), глядящий(ся) (3), видывавший (1), невидимый (1), прищуривающийся (1).

Достаточно редки эпитеты-деепричастия: бледнея (1), сверкая (1).

2.1.2. В подгруппу лексем со значением осязательного восприятия входят определения:

- весовой семантики: легкий/легко (8 употреблений), тяжелый/тяжело (12); невесомый (1);

- температурной семантики: холодный/ледяной, холодно (5), горячий (2);

- семантики «качество предмета, определяемое на ощупь»: мягкий, твердый (2), пушистый (1);

- семантики «влажный/сухой»: влажный (1), сухой (1);

- семантики консистенции: сывороточный (1).

Многие определения данной группы используются не только в прямых, но и в переносных лексических значениях. Так, эпитет легкий чаще употребляется в значениях «исполняемый, достигаемый, преодолеваемый без большого труда, усилий», «не напряженный, не затруднительный» (легкий пляс, легкий закон).

2.1.3. Лексемы со значением слухового восприятия: тихий (21), звонкий (3), громкий (2), ворко-клекочущий (1), зычный (1), гремучий (1), заглушенный (1), колокольный (1); прозвеневший (1); внимая (1), звеня (1), звякая (1); прошумя (1).

Как правило, данные определения употребляются в прямом значении; первое из них - тихий - преимущественно с семантикой «спокойный», звонкий и громкий, зычный - со значением «звучный, заметный».

2.1.4. Лексемы со значением вкусового восприятия: сладкий (17 эпифраз), соленый (2), горький (2), жгучий (1), кислый (1), острый (на вкус) (1), постный (1), пряный (1).

Кроме прямых значений, некоторые рассматриваемые эпитеты употребляются во вторичных значениях при характеристике абстрактных сущностей или человека, актуализируя вторичные значения: сладкий - «приятный, доставляющий удовольствие» (сладкий обман); горький - «горестный, тяжелый» (горький дар, опыт).

2.1.5. Лексемы со значением обонятельного восприятия: благоуханный (1), душный (1), удушливый (1); проблагоухав (1).

Восприятие природных явлений выражается посредством слов категории состояния: холодно (2), высоко (1), звездно (1), лунно (1), пенно (1), светло (1), солнечно (1), туманно (1).

2.1.6. К лексемам с семантикой «обладающий определенной формой и размерами (параметрами)» относится группа параметрических определений, обозначающих размер предметов (43 словоупотребления, 6 различных эпитетов): большой, огромный (26), маленький (10), просторный (5), крохотный (1), крупный (1).

Параметрические прилагательные, описывающие размеры предметов, употребляются в своих прямых значениях: большой - «значительный по размерам, величине, силе, выдающийся» и маленький - «небольшой по размерам, величине, незначительный». Объекты воспринимаются как зрительно, так и осязательно, поэтому их относим к данной рубрике условно.

Эпитеты со значением «обладающий определенной формой» конкретизируют тип параметра; они представлены лексемами:

- прилагательными и наречиями формы: квадратный (1), круглый/кругло (1), плавный (с плавными, неострыми углами) (1);

- прилагательными и наречиями длины (в том числе, с семой «время»): длинный (3), короткий/коротко (2), продольный (1);

- прилагательными ширины: узкий (1), широкий (1);

- прилагательным высоты: высокий (1);

- прилагательным, называющим особенности поверхности предмета: плоский (1).

2.1.7.Лексемы со значением «изготовленный/состоящий из какого-либо материала» представлены 32 определениями, употребленными в текстах поэта, - характеристики объектов в данном аспекте редко становятся востребованными из-за отсутствия экспрессивных компонентов значения.

Материал (в широком смысле), из которого состоит объект, может быть самым разнообразным:

- природные объекты:

а) деревья, растения: лиственный (3), сосновый (3), апельсинный (2), абрикосный (1), березовый (1), гранитный (1), ивовый (1), каменный (1), лопушиный (1), мандаринный (1) , ромаший (1), рябиновый (1); соломенный (1);

б) животные: раковинный (5), горностаевый (1);

в) природные явления: вьюжный (1), метельный (1);

- различные артефакты: ткань и пуговицы (льняной (2), шелковый (2), замшевый (1), матрасный (1), пеленочный (1), пуговичный (1)), железо (железный (3), рельсовый (1), свинцовый (1)), бумага (бумажный (1), пергаментный (1)), стекло (стеклянный, (2), хрустальный (2)), иные материалы (восковой (1), гипсовый (1)).

В плане новизны номинации отметим окказиональные слова: ромаший, лопушиный, метельный.

Следующие две группы определений относятся к характеристике восприятия не конкретных реалий, а абстрактных сущностей времени и пространства.

2.3. Лексемы темпоральной семантики

Группа эпитетов темпоральной семантики состоит из следующих объединений адъективов:

а) названия признаков, связанных с определенными частями суток/дней недели: вчерашний (2), вечерний (2), двунощный (1), дневной (1), завтрашний (1), ночной (1), полночный/полунощный (1/1), утренний (1); воскресный (1);

б) номинации признаков, связанных с определенными частями года: весенний (2), летний (2), мартовский (2), майский (1), осенний (1); прошлогодний (1);

в) названия признаков, связанных с продолжительными промежутками времени: вечный (8), беззакатный (1), довременный (1), непрерывный (1); старинный (1), столетний (1); продленный (1);

г) именования признаков, связанных с ситуациями, относящимися к определенным (ситуативным) временным промежуткам: новогодний (1), пасхальный (1), предсвадебный (1);

д) номинации признаков, связанных с названиями далекого прошлого: прабогатырский (2), ветхозаветный (1), евангельский (1), стародавний (1);

е) номинации признаков, связанных с периодически происходящими событиями: еженощный (1), ежеутренний (1), каждодневный (1);

...