Итак, из этого краткого изложения фабулы «Мелюк Марии Бленвиль» мы видим, что героиня вовсе не напоминает нам образ слабой, заключенной в тюрьму наложницы, в ожидании спасения западного человека. Арним представляет читателю довольно неоднозначную и многогранную фигуру, которая до конца истории остается храброй и решительной, но в то же время таинственной, непонятной и недостижимой для европейца - именно поэтому в произведении часто присутствует эпитет «чужая», и подчеркивается восточное происхождение девушки.

С самого начала произведения девушка связана с необъяснимым и мистическим. Так, спасение турецкого корабля, преследуемым мальтийской галерой, связывают то ли со случайным порывом ветра, то ли с волшебством или чудом. При нападении Мелюк берет на себя роль переводчика, посредника между двумя культурами [при этом интересно, что позднее Мелюк говорит, что с Востоком ее связывает лишь воспоминание о смерти отца]. Она успокаивает мальтийских рыцарей, препятствуя битве. Кроме этого, ей удается (по крайней мере на время) спастись от романтического преследования лидера мальтийских рыцарей Сент-Люка.

Сент-Люк олицетворяет в произведении Запад в целом, желающий покорить восточное пространство, а восточная девушка является аллегорией на девственную, желанную землю Земля часто является синонимом женского тела, а завоевание территории обычно проявляется в эротическом владении женщиной . Однако его попытки завоевания проваливаются дважды: сначала при преследовании турецкого корабля, а затем и при преследовании самой Мелюк в поисках сексуальных отношений: “Saint Lьk machte der schцnen Unbekannten scheidend eine Art von Liebeserklдrung, indem er sein Schicksal bedauerte, ihr nicht angehцren zu kцnnen, oder sie zu erorbern…”«При прощении Сент-Люк сделал прекрасной незнакомке своеобразное любовное признание, сожалея, что судьба не позволила ему не вступить на ее службу, ни завоевать ее силой S.156.. Однако Мелюк олицетворяет собой неукротимый Восток, который не может быть ни завоеван, ни колонизирован имперскими державами.

Отметим, что амбивалентность характера Мелюк проявляется уже в наличии у нее трех имен. Напомним: первое имя относится к мистическому Востоку, второе - от Святой Марии (христианство), а третье, вероятно, является отсылкой к соблазнительному графу Бленвилю из малоизвестного произведения Тика «История господина Вилиама Ловелла» (“Die Geschichte des Herrn William Lovell”). Кроме величественного, славного женского характера ("groЯen, herrlichen, weiblichen Charakter”) S. 157. девушка сочетает в себе «все положительные качества обоих полов» (“Vorzьge beider Geschlechter”) Там же. . Однако, как справедливо отмечает Швабе, мы можем лишь догадываться, о каких положительных чертах писал Арним, когда задумывал свою героиню. С уверенностью мы можем сказать, что Мелюк сочетает в себе такие черты как красота, доброта, женственность, утонченность, уверенность, самообладание - таким образом, она может представлять собой (хоть и не физически) своеобразную андрогинную фигуру, привлекающую представителей обоих полов. Из произведения становится очевидно, что самой Мелюк и ее способностью плавно перемещаться между культурами Востока и Запада восхищаются не только мужчины, но и женщины.

Тем не менее, Мелюк оказывается скрытой от западного взгляда, неприступной благодаря своему характеру. Арним не описывает ее одежду и тем более не упоминает восточную вуаль (паранджу), когда девушка прибывает на турецкое судно. Мы видим, что характер Мелюк и ее способность быстро адаптироваться к традициям французского общества определенно противоречат всем клише XIX века о пассивной и покорной женщине Востока. В начале новеллы Мелюк обманывает людей, держа в секрете дату своего отъезда и маршрут своего путешествия, а затем уезжает в крытой карете (“in zugemachten Wagen”) S. 156. . Следующим пунктом назначения героини является монастырь - безопасное пространство: “Die Mдnner verzweifelten, dass sie durch den Klosterzwang verhindert wurden, sie zu sprechen“ «Мужчины отчаялись, так как им не было дозволено поговорить с ней в монастыре». С. 157. . Так, в течение года только городские женщины могли видеть и вести с Мелюк беседы. Во время пребывания в монастыре девушка практически ничего не рассказывает о себе, оставаясь для тулонцев загадкой. Единственное, что они знали, это то, что Мелюк познакомилась с европейскими языками, религией и традициями в домах выдающихся купцов в Смирне. Экзотическая внешность девушки усиливает ее загадочный образ: “Das Mдdchen, das nicht mehr ganz jung zu sein schien, was aber in ihrer dunklern Farbe nicht leicht zu unterscheiden war…“«Она казалась уже не молодой, хотя темный цвет ее кожи затруднял оценку». Там же. . Примечательно, что Арним акцентирует внимание читателя на темном цвете кожи Мелюк (“dunkel”), что еще больше отличает ее от уже описанных нами привычных изображений бледнолицых одалисок. Роскошные атрибуты, присутствующие на картинах, здесь отсутствуют - Мелюк жертвует свои деньги монастырю. Таким образом, немецкий романтик слой за слоем разрушает стереотипные представления о Востоке, подчеркивая нематериалистический и филантропический характер девушки. Даже когда девушка покидает монастырь и становится актрисой, выступающей на публике, она не раскрывается ей полностью: актерская игра также подразумевает некоторые обман и маскировку. В конце новеллы мы видим буквальное переодевание, когда Мелюк притворяется Матильдой, чтобы спасти ее от толпы революционеров: “Ihr Haupt verdeckt mit dem Schal der Grдfin, trat sie unter die Menge, die in den Gдngen die Grдfin aufsuchten, wo sie von der Magd fьr die Grдfin angesehen und auf den Richtplatz geschleppt wurde“«Покрыв голову платком графини, она вошла в толпу, которая поймала ее в коридоре и потащила к месту казни» С. 182. . Лишь незадолго до смерти Мелюк открывает свое лицо - платок графини снимает силой Сент-Люк, и только тогда узнает ее. Теперь, когда завеса снята и истинная идентичность Мелюк раскрыта, лидер мальтийских рыцарей может покорить ее и весь Восток в целом. Однако вместо ожидаемого читателем изнасилования Сент-Люк коварно убивает героиню ножом в спину.

Несмотря на свою таинственность (или благодаря ей) Мелюк все же становится объектом постоянных романтических нападок со стороны конкистадоров. Более того, даже старая актриса Баналь ей поклонялась и даже обожествляла “ - Sie war ihr eine Gottheit“. S. 157.. Еще раз Арним подчеркивает превосходство восточной женщины. Как только Мелюк проявляет свой актерский талант, она становится частью известных кругов, где также становится объектом интереса. Ее «чувство социального этикета (“Sinn fьr gesellschaftliche Schichlichkeit”) S. 158. и врожденная чувствительность (“eingeborenes zartes Gefьhl”) Там же. позволяют ей легко влиться в общество, в котором она находится. Как уже было сказано, эта способность Мелюк к адаптации, а также ее «универсальность» восхищали европейцев: “Der Ruf unbezwinglich guter Sitten vermehrte diese Zahl ihrer Verehrer, indem jeder Neuhinzukommende den Glanz seiner gehofften Eroberung durch die grцЯere Zahl der Zurьckgeschlagen vermehrt glaubte, bis er selbst unter die Zahl der ruhigen Verehrer zurьcktrat, die ihr Glьck ohne Ungestьm erwarten wollen“ «Ее репутация женщины с несомненно высокими моральными качествами увеличивало количество ее поклонников, ибо каждый из них верил, что большое количество отказов придаст особый блеск его завоеванию, пока он сам не присоединялся к группе этих поклонников, готовых терпеливо ждать исполнения своих желаний». C. 155. . С другой же стороны, эта недоступность становилась причиной злобных сплетен, распространяемых среди отверженных мужчин.

Интересно, что в произведении Арним часто использует такие слова как “erobern” (завоевать), “Eroberung” (завоевание), “Besitz” (обладание), “unbezwinglich” (неукротимый). Вероятно, здесь содержится намек на желание французов колонизировать Восток - особенно на «Египетский поход» Наполеона. Немецкий романтик полемизирует с империалистическими попытками западных держав. Разочарованный и отверженный Сент-Люк возвращается во Францию и продолжает преследование неприступной Мелюк: „Sie entzьckte ihn und als er von seinen Freunden die Schwierigkeit ihres Besitzes vernommen, schwor er ihnen feierlich, daЯ er sie zu Lande erobern wolle, was es koste, da sie ihm auf dem Meere durch so sonderbaren Zufall entrissen sei“ «Она очаровала его, и когда он узнал от своих друзей, как трудно овладеть ею, он поклялся, что покорит ее на суше, чего бы ему это не стоило, после ее отказа на море» C. 159. . Слова “was es koste” указывают на то, что Сент-Люк готов прибегнуть к любым средствам, чтобы завладеть Мелюк (например, он пытается напоить ее опиумным напитком). В конце концов рыцарь прибегает к насилию - единственному оставшемуся способу подчинить себе восточную женщину - и убивает ее.

Однако несмотря на то, что Мелюк держит дистанцию между собой и поклонниками, чувство любви все же ей не чуждо - она знакомится с графом Сентри, «самым очаровательным мужчиной во всем мире» (“der liebenswьrdigste Mann aus der groЯen Welt”) S. 160. . Таким образом, Арним вводит в произведение традиционную тему чувственного Востока. Искренняя любовь девушки к графу заставляет ее потерять значимую часть ее привычной уверенности в себе и неприступности. Она стояла перед ним, как ученица перед учителем (“wie vor einem Lehrer”) S. 160. : “Statt der gewohnten Sicherheit wдhlte sie дngstlich unter ihren Worten und belauschte jede seiner ДuЯerungen; sie widersprach ihm selbst da nicht, wo sie erst das EntgegengeseЯte versichert hatte” «Вместо привычной уверенности в себе она осторожно выбирала свои слова и слушала каждое его слово; она не противоречила ему даже тогда, когда была не согласна с тем, что он говорил». Там же. . Однако несмотря на то, что поклонники Мелюк радуются тому, что во Франции все же есть человек, «способный покорить эту гордую восточную женщину» [здесь мы еще видим пример слова, обладающего семантикой завоевания], по сюжету новеллы именно Сентри в буквальном смысле теряет свою независимость - его жизнь напрямую зависит от сострадания и милосердия Мелюк. Таким образом, Арним переворачивает высказывание Саида о доминирующей позиции Запада и меняет соотношение сил - в «Мелюк Марии Бленвиль» источник силы (магической) находится именно в пространстве Востока.

Однако стоит отметить, что Мелюк не использует свои способности для того, чтобы соблазнить графа Сентри или намеренно причинить ему вред - мы не можем назвать ее таинственной колдуньей, как о ней сначала судит Френель. Первое мистическое событие происходит во время визита Сентри в дом девушки. Для того, чтобы произнести заключительную речь из «Федры»Вероятно, что выбор «Федры» сделан неслучайно. История о ревностной любви служит постоянным лейтмотивом произведения: позднее Мелюк будет играть Федру на сцене. , граф, «несколько легкомысленный по натуре» S. 162. , снимает свой плащ и шутливо оборачивает его вокруг манекена. После этого манекен неожиданно оживает, хлопает в ладоши и скрещивает руки, удерживая плащ. Интересно, что многие исследователи склонны интерпретировать эту сцену как намеренное применение колдовства с целью соблазнить Сентри. Однако вслед за Элена Райли и Берндом Фишером мы отрицаем подобную оценку происходящего. В тексте мы находим следующее подтверждение нашей позиции: “Sie aber schien fast ohnmдchtig von dem Schrecke dieses Ereignisses; sie versicherte, diese Einrichtung der Puppe nicht zu kennen“ «Однако, казалось, что она [Мелюк] чуть не упала в обморок после происшествия. Она уверяла, что не знала о таких устройствах манекена». S. 163. . Таким образом, Мелюк не пытается соблазнить возлюбленного с помощью колдовства, а, напротив, воплощает собой несчастную отверженную женщину, жертвующую собой ради любви.

В этом произведении Восток остается чисто семантическим пространством, обладающим коннотациями таинственности, тайного знания или пророчества, выраженное лишь с помощью фигуры героини - только через нее читателю представлена картина до- и раннереволюционной Франции в повествовании. В самом начале новеллы, когда сталкиваются два корабля, Восток представлен нам только с помощью отдельных атрибутов: мальтийские рыцари получили от турецких матросов такие клишированные восточные подарки, как назидательные книги, финики, инжир и эфирное масло. Единственным же пространством Востока в произведении является маленькая гостевая комната в доме Мелюк с очаровательным видом на сад [в произведении комната появляется два раза: при сближении двух влюбленных и в сцене, когда к Мелюк приходит Френель с просьбой вылечить Сентри].

Интересно, что, оставаясь в доме Мелюк, граф целует руку своей покровительницы (“kьsste seiner Beschьtzerin die Hand“) S. 164. и соглашается стать ее «заключенным» на один день. Мы видим, как в очередной раз Арним наделяет восточную женщину доминирующей ролью и изображает ее как фигуру, обладающую властью над европейским мужчиной. Мелюк ведет Сентри в великолепную маленькую комнату (“das herrlichste kleine Seitenzimmer ) Там же. с восточными атрибутами - именно такой маленький Восток, воплощенный в одной комнате, служит в произведении западному человеку защитным пространством. Сентри чувствует себя «полностью запертым» (“vцllig gefangen”) S. 164. в восточном пространстве, однако чувствует себя замечательно: “Aber ein nдherer Garten vor dem Fenster und in den Vertiefungen des Zimmers zauberte eine morgenlдndische Frьhlingsluft vor alle Sinnen. Der ganze Grund des Zimmers bestand aus Rosen, die auf Gold gemalt waren; was am Boden nicht als Teppich glдnzte war Ruhebette aus dem buntesten weichsten Wollenzeuge. Sanfte Glockenspiele wurden von den Vцgeln in angenehmen Akkorden bewegt, wenn diese zu ihrem Futter, das dazwischen verborgen war, flogen <…> Das Zimmer war so duftig, blumig, weichlich, in Melьck`s Hдnden zerfloЯ sein sanftes Herz, wie ein kцstlicher Balsam; alles drдngte zum GenuЯ, und Melьck versagte ihm nichts“ «Но сад своим восточным весенним запахом возле окна и в углублениях комнаты вызывал восторженные чувства. Весь пол комнаты состоял из нарисованных на золоте роз. Яркие ковры покрывали пол повсюду, за исключением кроватей, покрытых подушками из разноцветной и мягкой шерсти. Нежные колокольчики издавали приятные аккорды, когда пролетающие мимо птицы останавливались возле них в поисках пищи <…> Комната была ароматной, цветущей, мягкой. Его нежное сердце растворилось в руках Мелюк как драгоценный бальзам. Все его существо стремилось к удовольствию, и Мелюк ему не мешала». S. 164. . Так, Мелюк предается сексуальным наслаждениям вместе с графом Сентри, т.к. она ослеплена любовью. В течение месяца Сентри наслаждается этим «сладостным заключением» (“sьЯe Gefangenschaft”) Там же. , прежде чем жениться на Матильде.

Из приведенного выше фрагмента текста становится видно, что Арним очень детально описывает это восточное пространство: этот прием, по мнению Швабе, используется для того, чтобы с помощью внедрения восточных атрибутов в произведения добиться исчезновения у читателя чувства культурного отчуждения. Швабе анализирует эту концепцию в связи со сказочными альманахами Гауфа и бидермейерским периодом, однако похожий прием мы можем наблюдать и здесь. Кроме того, помимо богато украшенной и детализированной комнаты мы видим здесь и нагруженное смыслами пространство сада, которое, как мы уже показали в предыдущей главе, обладает значимой семантикой и способствует сближению Мелюк и графа.

Изначально кажется, что так как Мелюк влюблена в Сентри, то граф находится в более выгодном положении. Однако позже, как уже упоминалось, это положение инвертируется, и именно от восточной женщины зависит жизнь графа. Когда Сентри публично унижает девушку, освистывая ее исполнение Федры, она смотрит на него, и он будто бы становится вдруг ослеплен и падает в судорогах: “…[daЯ] Er fьr einige Augenblicke erblindete und in einem Krampfe niederstьrzte“«На несколько мгновений он ослеп и упал в конвульсиях». С. 169-170.. Однако это вряд ли вызвано намеренным заклинанием с целью убить графа. Нам кажется, что взгляд Мелюк нацелен вглубь Сентри с целью затронуть его нечистую совесть. Именно из-за своего «бездушия» граф страдает от болезни - жара, потери веса и боли в сердце “Schmerz am Herzen“. S. 170. .

Френель, друг графа и врач, хочет ему помочь, поэтому отправляется в дом Мелюк. Примечательно, что об этом герое мы знаем так же мало, как и о других персонажах, однако немецкий романтик вводит довольно важную деталь: Френель много лет путешествовал по Востоку и многому там научился (например, с помощью бальзама он ускоряет процесс трансформации гусеницы в бабочку). Так, мы можем предположить, что Френель, как и сама Мелюк, является фигурой-посредником между западным и восточным пространством: именно поэтому он понимает, что речь идет о заклинании (сам же граф отказывается верить в существование колдовства) и сам отправляется в дом девушки. Однако на этот раз восточное пространство, комната, в которую попадает друг графа кажется совсем другим, Арним уже не удовлетворяет читательскую потребность уюта, а представляет более страшное пространство, другую сторону Востока: “Ihre Vцgel schrieen fьrchterlich im ganzen Zimmer…” «Ее птицы страшно кричали во всей комнате». С. 172. ; вслед за пространством меняется и сама Мелюк: “…ihre Gesichtsmьskeln bewegten sich untereinander, wie ein chinesisches Feuerwerk, mit allen seinen Farben” «Ее лицевые мышцы двигались один под другим, как разноцветный китайский фейерверк». Там же. . Тем не менее, узнав о проблеме своего возлюбленного, героиня немедленно соглашается помочь ему и возвращает плащ - символ любви между Матильдой и графом.

Напомним, что манекен за это время становится подобием самого графа. Очевидно, что здесь Арним апеллирует к известному гофмановскому мотиву - мотиву двойника, напоминающего автомат, робот («Песочный человек», 1816). Вероятно, немецкий романтик хочет показать, что Мелюк не просто владеет судьбой западного мужчины, но и формирует его личность. Френель с удивлением замечает, что Мелюк использовала свой “талант скульптора” С. 173. , чтобы манекен идеально стал похож на графа, “sowohl in Form, wie in Farbe“ «Как по форме, так и по цвету». Там же. . Возможно также, что Арним опирается в этом отрывке и на повествование Овидия о Пигмалионе из «Метаморфозов» - о кипрском художнике, влюбленном в статую, которую сам сотворил. Разница между двумя историями заключается лишь в том, что статуя Пигмалиона в конечном счете оживает: «Вернулся художник домой. Он подошел к статуе, и, о, счастье, о, радость: статуя ожила! Бьется ее сердце, в ее глазах светится жизнь. Так дала богиня Афродина красавицу-жену Пигмалиону» Цит. по: Публий Овидий Назон. Любовные элегии. Метаморфозы. Скорбные элегии. Перевод с латинского С.В. Шервинского М., Художественная литература, 1983. [Интересно при этом, что несмотря на то, что европеец Френель является «мастером многих искусств» “Meister vieler Kьnste”. S. 171. , Мелюк превосходит его в этом ремесле и может управлять манекеном-автоматом].

В последней части новеллы Мелюк представляется самоотверженной и альтруистичной женщиной, готовой жить с Сентри и его женой, чтобы он мог выжить. Их жизнь втроем не может не вызывать вопросы об их сексуальных отношениях: некоторые ученые, такие как Аксель Дункер Axel Dunker. ,Diese wahrhaft morgenlдndische Seele'. ,Orient' in Achim von Arnims Erzдhlung "Melьck Maria Blainville. Die Hausprophetirr aus Arabien" // Der Deutschen Morgenland Bilder des Orients in der deutschen Literatur und Kultur von 1770 bis 1850. 2008 Wilhelm Fink Verlag, Mьnchen. 137-151. пишет о “mйnage а trois”, хотя в тексте нет никаких прямых указаний на то, что эти отношения были. К тому же, именно Матильда, а не Мелюк родила детей, пусть и напоминающих саму восточную девушку.

Итак, в новелле Арнима мы видим сильную женщину, способную спасти западного мужчину. Примечательно в этом контексте стихотворение, которое в собрании новелл 1812 года соединяет «Мелюк Марию Бленвиль» с «Изабеллой Египетской». В нем немецкий романтик предугадывает распад патриархата:

Wo groЯe Zeichen hin zur Zukunft deuten,

Da wollen wir nicht stets nach Mдnnern schauen,

Es дndern sich auch einmal wohl die Zeiten:

Vielleicht beginnt nun bald die Zeit der Frauen!

<…>

Wenn Bella sich erhebt wie der Komete,

So sinket Melьck`s Stern als Hausprophete«Где большие признаки указывают на будущее, / Мы не всегда хотим видеть мужчин, / Времена меняются: / Возможно, скоро наступит время женщин! <…> Когда Белла поднимается как комета, / Звезда Мелюк как домашний пророк спускается вниз». S. 187-188 (перевод наш - Е.Ж.).

Очевидно, что в стихотворении проводится параллель между героинями обеих новелл Арнима. Обе они являются женщинами с Востока, имеющими хорошее происхождение и обладающими магическими способностями. И у Мелюк, и у Изабеллы есть мифическое предназначение. Кроме того, судьбы обеих героинь связаны с историческими переменами - с Французской революцией. Именно поэтому немецкий писатель называл новеллу «Мелюк Мария Бленвиль» «сестрой-близнецом» (“Zwillingschwester”) «Изабеллы Египетской». Однако все же судьбы двух девушек совершенно противоположны: в то время, как Мелюк не сумела спасти графа Сентри, Изабелла преуспевает в своей более масштабной миссии и приводит египетский народ на родину.

2.1.2 «Изабелла Египетская»

«Изабелла Египетская. Первая любовь императора Карла V» Арнима появилась в 1812 году как еще одно произведение в собрании новелл (“Novellensammlung”) и следовала прямо за предыдущей проанализированной нами новелле со сказочными элементами. Как отмечает Андреа Полашегг Polaschegg Andrea. Genealogische Geographie Die orientalistische Ordnung der ersten und letzten Dinge in Achim von Arnims „Isabella von Дgypten“. 2005. , схожесть этих новелл проявляется в особом роде движения героя в пространстве. В «Изабелле Египетской», так же, как и в новелле «Мелюк Мария Бленвиль» (названной самим Арнимом «сестрой-близнецом» первой истории) нам представлена восточная женщина, оказавшаяся в чужом, западноевропейском пространстве - Гент и его окрестности (Бельгия), Марсель (Франция).

Интересно проследить за описанием Мелюк, которая в начале новеллы прибывает на турецком судне в порт Марселя, а уже через два месяца она переходит в другую веру и сообщает, «что родилась в счастливой Аравии, была выслана в Смирну, где в домах уважаемых купцов и познакомилась с европейскими языками, обычаями и христианской религией» S. 160. . Таким образом, в фигуре главной героини этой новеллы мы видим то, что Полашегг называет «культурной поливалентностью» (“die kulturelle Polyvalenz”) Polaschegg Andrea. Genealogische Geographie Die orientalistische Ordnung der ersten und letzten Dinge in Achim von Arnims „Isabella von Дgypten". 2005. S. 96. , которую подчеркивает и новоприобретенное имя девушки, первое с ее арабской родины, второе - от Богоматери, а третье - от своего исповедника.

Однако в произведениях Арнима подобное географическое колебание между пространствами Востока и Запада также связано и с перемещениями между реальной и сверхъестественной сферами. Именно восточным происхождением Мелюк обуславливается ее дар ясновидения и ее магические способности. Мы можем предположить, что наличие у Мелюк и восточных, и европейских черт, делает ее своего рода двойником (“Doppelgдnger”), нарушающего существующий порядок мира. То же самое мы можем сказать и об Изабелле, которая может говорить на “niederlдndisch-deutsch «Голландско-немецком». Здесь и далее цит. по: Arnim Achim von. Isabella von Дgypten, Kaiser Karl des Fьnften erste Jugendliebe. Erzдhlungen. Stuttgart: Reclam, 1991. S. 34-154; перевод наш. ”, но столь же большое значение придает и сохранению обычаев своего народа. Интересно, что, как мы покажем в следующей главе, Гауф переворачивает это представление о Востоке как о волшебном пространстве со сверхъестественными персонажами: в его произведениях не всегда Восток оказывается связан с магией, большинство восточных сказок не содержат сверхъестественного начала, и, наоборот, сказки, происходящие в Германии, могут иметь сказочные элементы.

Иная ситуация складывается в другой, более известной из двух анализируемых нами новелл Арнима - в «Изабелле Египетской». Мы уже упоминали, что фактически местом действия этой новеллы является Западная Европа, однако египетское происхождение героини является, на наш взгляд, ключом к более полному пониманию новеллы.

Отметим, что сам внешний вид Изабеллы (“liebenswьrdig wie eine PrinzeЯ“) «Прекрасной как принцесса». S. 34. , напоминает нам стереотипный образ одалиски с кожей мраморного цвета: она молодая, красивая, ее кожа «бледная» (“bleich”) S. 38. , «мерцающая» (“schimmernde… FьЯe”) S. 45. , у нее изящное лицо с черными глазами и темными волосами. В фигуре старой цыганки Браки мы можем увидеть попытку автора либо в очередной раз подчеркнуть красоту Изабеллы, либо же, наоборот, снизить то эротическое представление, которое могло возникнуть у читателя (частая бинарная оппозиция «молодого и привлекательного» и «старого непривлекательного»). Мы склонны согласиться со вторым предположением: оно может подтверждаться еще и «андрогинностью» Изабеллы (особенно в эпизоде, где девушка переодевается в мальчика-слугу).

Как и в «Мелюк Марии Бленвиль», западный мужчина в «Изабелле Египетской» чувствует особый шарм Востока: точно так же, как Сентри получал наслаждение от своего «заключения» в доме Мелюк, так и сердце Карла переполнялось от счастья после поцелуя Изабеллы: “Ich schwцre euch, es hat mich gekьЯt, daЯ mir vor Seligkeit das Herz stieg“ «Клянусь богом, я остаюсь здесь; стойте, я теперь все припоминаю. Смотрите, мои губы не сожжены, но клянусь вам, оно меня поцеловало так, что сердце у меня запрыгало от блаженства». S. С. 61. . Однако черты характера Изабеллы диаметрально противоположны стереотипам о Востоке - в новелле Изабелла олицетворяет собой сильную фигуру лидера.

Временные рамки «Изабеллы Египетской» очерчены уже в самом ее названии - действие произведения приходится на времена юности императора Карла V, то есть на начало XVI века. Примечательно, что привязанность восточной женщины [для сюжета принципиально важно, что она не арабка, а цыганка] к правителю вовсе не связана с ее желанием вступить с ним в брак, но скорее с желанием спасти свой народ и возглавить его не на Священной Римской земле, но на своей родине. Благодаря этим сложно устроенным колебаниям между восточным и западным пространством Арним выстраивает свое повествование, так же плотно наполняя его различными мифическими и сказочными элементами.

Изабелла, которая ведет тайный образ жизни и обитает в старом доме, в начале новеллы узнает от старой цыганки Браки, что ее отец - цыганский герцог Михаил - был повешен за кражу, которую он не совершал [как и Мелюк, она сирота, а ее отца убили] Интересно, что упоминание о реальном Михаиле Египетском мы находим в одной старой хронике: “Ein frцmbd / gescheid vnd vnnьtz Volck / die Zigeiner genannt / kam erstlich / im 1422 jar / gehn Basel [...] / hatten ein Obersten / der sich Hertzog Michael von Egypten nennet / darzu vom Bapst vnd Rom. Kцnig PaЯworte / daher man sie <...> duldet vnd ziehen liesse”. Zitiert nach: Gronemeyer: Zigeuner im Spiegel frьher Chroniken und Abhandlungen. S. 39. Так, уже изначально мы видим отличия Изабеллы от традиционного образа восточной женщины, где показаны разнообразные материальные блага.

Героиня устраивает похоронный пир на берегу реки и смотрит на труп своего отца, снятый другими цыганами с виселицы, „damit er hinschwimme zu den Seinen nach Дgypten”«…чтобы он смог самостоятельно доплыть до Египта» С. 45. . Сразу после этого Изабеллу ждет следующая неприятность: в ее доме, до сих пор защищаемого от нежелательных гостей, хочет провести ночь молодой Карл. Для того, чтобы предотвратить опасность, девушка по совету Браки прячется в потайной комнате, чтобы ночью напугать императора, притворившись призраком.

Оказавшись одна, Изабелла читает алхимические книги своего отца и выкапывает под виселицей корень мандрагоры, который способен указать путь к сокровищам. После этого девушка, старая цыганка, альраун (живой персонаж, мандрагора Мандрагора растет на Кавказе, на территории Греции и на Балканах ) и Медвежья Шкура (бывший наемник короля Венгрии Сигизмунда, подписавшего договор с дьяволом) отправляются в Гент. От Браки Изабелла узнает, что у нее должен родиться ребенок от Карла, наследника правителя Гента, и этот ребенок спасет весь египетский народ: “Von diesem kьnftigen Erben der halben Welt, ein Kind bekommen, das durch die Liebe seines mдchtigen Vaters den zerstreuten Ьberbleib deines Volkes in Europa sammelt und die heiligen Wohnplдtze unseres Дgypterlandes zurьckfьhrt“«Есть предсказанье, что у нее будет сын от великого властителя и что сын этот выведет свой народ в Египет». 51..

На протяжении текста Изабелла предстает в различных амплуа: восточная принцесса, а затем египетская королева, спасительница своего народа, волшебница и создательница альрауна, двойник; она также появляется в разных ролях и перед Карлом и живет в таинственном доме. Изабелла является воплощением мистического Востока (например, она может колдовать), т.е. мы снова можем говорить о том, что в новелле восточная женщина представляет собой аллегорию всего восточного пространства. Изабелла не только появляется “wie ein Gespenst” S. 38. («как призрак»), но и впервые выходит из дома лишь посреди ночи, чтобы провести пир для своего отца. Позднее она хочет стать призраком после изучения книг своего отца и в конечном счете буквально притворяется призраком, когда первый раз встречает Карла. Интересно, что в новелле девушке приходится менять свою внешность и играть роли несколько раз. Перед третьей встречей с Карлом Изабелла маскируется под служащего мальчика, скрывая таким образом не только свою истинную идентичность, но даже свой пол [андрогинность героини]. Карл не узнает девушку, т.к. она сделала свою кожу темнее с помощью растительных соков, укоротила свои волосы и сменила одежду.

Отметим также, что в начале новеллы Изабелла смотрит из окна и видит ангела (“einen Engel”) S. 34. . Когда Брака, напуганная мыслью о призраке спрашивает ее о том, что она видит (“Kind, was siehst du?”) Там же. . Изабелла отвечает ей: «Луну» (“Der Mond”) Там же. . Главная героиня может быстро перемещаться между обычной, природной, и сверхъестественной сферами. Для нее ни одна реальность не исключает другую: здесь мы тоже можем видеть определенное сходство с Мелюк, которая принадлежала и восточному, сверхъестественному миру, и западному, где уже не верили в колдовство. Однако Изабелла разочарована сложностью волшебства, которое она находит в книгах отца: „Viele geheime Regeln, Zeichnungen, von denen sie nichts verstand, den Stein der Weisen zu finden, Geister zu zitieren, Krankheiten zu beschwцren, das Vieh zu verzaubern, endlich auch ein Mittel Gold zu machen, aber dies Mittel so weitlдufig, als mьЯte man zwei Monden anspannen, um zur Sonne zu fahren” «Но какая новая досада ждала ее в этих книгах! Тайные правила, чертежи, в которых она ничего не понимала, указывающие, как найти философский камень, как вызывать духов, заговаривать болезни, околдовывать скот, наконец также способ делать золото, но способ такой пространный, что легче было бы в упряжке из двух месяцев поехать на солнце» С. 47.. В итоге девушка выбирает самую простую форму колдовства (“die leichteste von allen Zaubereien“) Там же. и создает альрауна. При этом Изабелла представляет собой женщину “ohne Begierde zur Lust ihres Geschlechtes“ «…Без плотских желаний своего пола». С. 48. (в отличие от предыдущей анализируемой нами новеллы), а ее колдовство направлено на единственную цель - вернуть цыганский народ обратно в Египет, в чем мы видим сходство с Моисеем.

Согласно новелле, изначально цыгане пришли именно из Египта, а их расселение, скитание по всему миру и неспокойная жизнь были наказанием: “…daЯ sie die heilige Mutter Gottes mit dem Jesuskinde und dem alten Josef verstoЯen, als sie zu ihnen nach Дgypten flьchteten … sondern mit roher Gleichgьltigkeit die Heiligen fьr Juden hielten, die in Дgypten auf ewige Zeit nicht beherbergt werden <…> Als sie nun spдter den Heiland aus seinem Tode erkannten, den sie in seinem Leben verschmдht hatten, da wollte die Hдlfte des Volkes durch eine Wallfahrt, so weit sie Christen finden wьrden, diese Hartherzigkeit bьЯen. Sie zogen durch Kleinasien nach Europa und nahmen ihre Schдtze mit sich, und so lange diese dauerten, waren sie ьberall willkommen; wehe aber den Armen in der Fremde“«За то, что они отвергли Богоматерь с младенцем Иисусом и старым Иосифом, когда они сбежали в Египет… но с грубым равнодушием приняли их святых за иудеев, которые не будут жить в Египте вечно <…> . Позднее, узнав Спасителя, многие из людей захотели искупить свой грех паломничеством и поэтому отправились через Малую Азию в Европу и взяли с собой свои сокровища, и пока те не кончились, из принимали повсюду; но горе беднякам в чужой стране». 50. . Вернуться же домой цыгане не могли: “Das Zurьckfuhren nach Дgypten war aber bei der zunehmenden Tьrkenmacht, bei der Verfolgung ьberall, bei dem Mangel an Gelde unendlich schwer“«Но возвращение в Египет было крайне трудным из-за роста турецкой власти, повсеместных преследований и нехваткой средств». Там же. .

Итак, Изабелле должна привести свой народ на родину. Однако эта задача оказывается довольно трудной - на пути у девушки встает альраун, «корневой человечек», считающий себя будущим мужем цыганки, и Адриан, наставник Карла V, желающий защитить его от сексуальных страстей. Однако, оставшись вместе на одну ночь, Карл и Изабелла зачали «самого прекрасного сына Марса и Венеры» „…den wunderbarsten Sohn der Venus und des Mars gezeugt”. S. 55.. , после чего пара снова разлучается. Отметим, что здесь может содержать библейская отсылка на Звезду Вифлеема (под которой родился Иисус), подчеркиваемая связью Изабеллы со звездным небом: “Es lag ihr die Hoheit ihres дgyptischen Stammes im Blute und sie sah zu den Sternen zutraulich, als zu ihren Ahnen“; “Sie war zu vertraulich bekannt…mit dem Laufe des Mondes [und] mit den Sternen“ «Она смотрела на звезды на как своих предков» (С. 71); «Она была «слишком хорошо знакома с ходом луны и со звездами» (С. 49). . Швабе предполагает, что Изабелла может напоминать также богиню справедливости в греческой мифологии Астрею, известную как «Звездная дева».

В завершении всего Карл с помощью образованного еврея делает двойника Изабеллы, голема, чтобы отдать его альрауну, а настоящую девушку оставить при себе. Однако сам император становится жертвой обмана и влюбляется в двойника героини, который был воплощением гордости, похоти и жадности (“nichts eigenes wollte, als was in des jьdischen Schцpfers Gedanken gelegen, nдmlich Hochmut, Wollust und Geiz”) С. 75. и «хранил в себе настоящее еврейское сердце» (“ein echtes Judenherz im Kцrper bewahrte”) Отметим, что для Арнима было характерно негативное отношение к евреям: именно он их сделал виновниками за растущие накопления капитала и увеличивающийся денежный оборот. Основную причину ненависти Гейнц Хертль видит в том, что «брат Арнима ввязался в `денежные авантюры' и тем самым передал семью в руки евреев» (“Arnims Bruder hatte sich in ‚Geldunternehmungen eingelassen` und dadurch die Familie in der Juden Hдnde gebracht). Hдrtl Heinz. Romantischer Antisemitismus: Arnim und die Tischgesellschaft. In: Weimarer Beitrдge 33, 1987. S. 1166. . Этот голем, как нам кажется, также соответствует стереотипным представлениям о восточной девушке - такой, как ее описал Флобер в своих египетских записках. Настоящая Изабелла в это время бесцельно бродит по лесу и в итоге впадает в глубокий сон, где отец сообщает ей, что она беременна от Карла. История завершается уничтожением голема и обещанием Карла дать египетскому народу свободу. 20 августа 1558 года, в годовщину смерти императора Карла, Изабелла передала правление своему сыну при входе в великую пирамиду у истоков Нила, которую на построила для своей гробницы (“dem Eingange der groЯen Pyramide an den Quellen des Nils, welche sie sich zum Grabmal erbaut hatte“) S. 56. .

В этой краткой реконструкции сюжета повествования, похожего на лабиринт, мы видим, что Арним вводит в ткань повествования различные народы и мифических/исторических персонажей, связанных с этими народами - цыган, евреев, египтян, немцев. Важно, что все эти национальности не находятся в «Изабелле Египетской» в изоляции друг от друга: Святая Земля и Фараонская империя связаны многочисленными метафорическими связями, метонимическими сдвигами и переплетаются, образую сложную культурно-географическую систему.

Особо значимой в контексте «Изабеллы Египетской» является цыганская тема. Михаэль Клаус Богдаль утверждает, что цыгане пришли в Европу в XIV-XV веках Bogdal Michael Klaus. Europa erfindet die Zigeuner. Eine Geschichte von Faszination und Verachtung. 2013. S. 13., и вызвали к себе скептическое отношение европейцев: европейцы не понимали, откуда произошел этот народ и какую цель он преследует. Цыган обвиняли в колдовстве, воровстве, мошенничестве, гадании и блуде, их сравнивали с животными. Исследователь приводит в пример следующее описание: “Zigeuner machen wie Tiere mit ihren Zдhnen und Nдgeln ьber das Fleisch her und … wie Schweine trinken“ «Цыгане зубами и когтями впиваются в мясо и …пьют как свиньи». С. 52-55. . Насколько мало было известно о цыганах показывает тот факт, что только после 1800 года некоторые европейцы стали выдвигать гипотезы о том, что на самом деле родиной цыганских народов была Индия, которая была ведущим культурным идеалом в то время, а не Египет. Так, одна часть общества категорически отрицала связь цыган с культурой, другая же, романтики, наоборот, начали апеллировать к цыганской семантике и видеть в цыганах носителей древнего знания: “Ursprьnglichkeit, Natьrlichkeit, Unabhдngigkeit und Freiheit wurden zum geliebten Gegenbild der bьrgerlichen Industriegesellschaft” «Оригинальность, естественность, независимость и свобода стали любимым контробразом буржуазного индустриального общества». Богдаль. С. 13-14. . Так, из-за своего таинственного происхождения и кочевой жизни цыгане становились символом поэтического и свободного образа жизни. Как пишет М.Ю. Лотман, появление особой «цыганской темы» связано именно с появлением в литературе образов цыган как особого типа персонажей, что, в свою очередь, было обусловлено интересом к местному колориту, национальной характеристичности персонажей и живописности образов, которые появились в литературе как одна из частей романтического стиля Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии. Спб.: Искусство, 1996. С. 602. . Среди текстов с такой тематикой мы можем назвать «Ночной дозор» Бонавентуры (“Nachtwachen”, 1804), «Михаэль Кольхаас» Клейста (“Michael Kohlhaas”, 1810), «Эльфы» Тика (“Die Elfen”, 1812), «Пустой дом» Гофмана (“Das цde Haus”, 1817) и т.д.

Понимание цыган как народа, т.е. из понятия социального коллектива в этническую категорию, является, как отметила в своих исследованиях Клаудия Брегер Breger Claudia. Heinrich Moritz Gottlieb Grellmann. Ьberlegungen zur Entstehung und Funktion rassistischer Deutungsmuster im Diskurs der Aufklдrung, in: Historische Rassisimusforschung. Ideologien. Tдter. Opfer. Mit einer Einleitung von Wolfgang Wippermann. Hamburg: Argument, 1995. 34-69. изобретением второй половины XVIII века. Следуя этому дискурсивному порядку, немецкий романтик ставит цыганский народ в центр своего повествовании, создавая бинарную оппозицию с еврейским народом. Эта оппозиция (цыгане - евреи) приобретает в повествовании особую динамику благодаря двум чертам, приписываемым немецким романтикам обоим народам - кочевой образ жизни и близость к восточному происхождению. Полашегг делает интересное предположение, что эта двойственная культурно-пространственная аналогия двух народов мотивирована самой композицией текста, а не историей, т.к. Арним изложил в «Изабелле Египетской» уже, как было нами упомянуто, архаическое на тот момент представление о египетском происхождении цыган.

Однако именно концепция Египта как родины цыганского народа является для структуры повествования в новелле ключевой. Можно обратить внимание уже на самое начало повести, где становится очевидным, что предполагаемое соседство евреев и цыган на карте их происхождения формирует географическую и нарративную отправную точку сложной истории переплетения судеб двух народов. Так, два народа оказываются связанными благодаря библейским перемещениям между Израилем (Иудеей) и Египтом - после падения Иудейского царства евреи переселяются в Египет. Евреям, согласно нарратору в «Изабелле Египетской», “die geliehenen goldenen und silbernen GefдЯe [ihrer Gastgeber] mitgenommen" «…На вечные времена был воспрещен доступ в Египет за то, что они унесли с собой при исходе в Землю обетованную ссуженные им золотые и серебряные сосуды». С. 54. [здесь Арним ссылается на Исход 12:35]. Два народа сближаются за счет изгнания их из египетской земли. Однако нам кажется, что это совпадение здесь не полное, и мы видим скорее переворачивание: евреи удерживаются в Египте насильно и бегут оттуда, а цыгане изгнаны, но хотят вернуться.

Итак, как уже было сказано, в ходе повествования еврейский народ перманентно противопоставляется цыганскому. Одной из значимых в произведении фигур с еврейской семантикой является альраун, отражающий зависимость человека от материальных благ (он даже становится работником в денежной сфере): неслучайно он выбирает не настоящую Изабеллу, а ее двойника, Голема, “weil ihm die geschmьckte Golem besser gefiel, als Bella in den alten Lumpen der Dorfsдngerin“«…Потому что ему больше нравился голем в дорогих украшениях, чем Белла в старых тряпках деревенской певицы». С. 73. . Он полон злобы и пытается склонить девушку к совершению первого греха - Изабелле становится не по себе от этого агрессивного «маленького монстра», дьявола, обладающим хорошим интеллектом, и она хочет от него избавиться. Так, альраун со своим «желтым лицом» и «лохматыми кудрями» похож на стереотипный «антиеврейский» образ; а Арним привлекает к ответственности еврейский народ за исторические ошибки, за ошибки Карла: “Karl horchte und gehorchte nur zu oft dieser Stimme, wehe uns Nachkommen seiner Zeit. War ihm vieles durch diesen geldbringenden Geist mцglich, so muЯte er dagegen frьher seine Herrscherbahn schlieЯen“ «Карл слишком часто слушал и слушался этого голоса, горе нам, потомкам своего времени». С. 71. [Интересно, что и исторический Карл потерпел неудачу из-за того, что, положившись на Фуггеров, попал в большие долги] (Изабелла же при этом становится главой утопического общества).

Голем, образ которого основан на еврейской легенде, является еще более очевидным признаком враждебной настроенности немецкого писателя по отношению к этому народу. Как и альраун, он принадлежит стихии земли и питает слабость к материальным благам; он несет в себе также уже отмеченные нами еврейские черты, такие как еврейское жестокое сердце и также общий еврейский разум (“ein gemeines jьdisches Gemьt“) S. 69.. Изабелла-голем также подвержена трем так называемым еврейским порокам - гордость, похоть и скупость; поэтому ей так важны сокровища Карла: “VergiЯ nicht die Perlen, die du mir versprochen” «Не забудь жемчуг, который ты мне обещал». С. 74.. В отличие от настоящей Изабеллы, похожей на призрак, голему свойственны плотские, сексуальные желания; соответственно Арним изображает голема как архетипичную роковую женщину (“femme fatale”). Как кажется, в этом приеме Арним хочет переложить присущие немецкому народу качества на евреев и обвиняет их в общественной капитализации (т.е. он перекладывает ответственность со «своего» на «чужое», создавая определенный контробраз).

Итак, в этой оппозиции цыганский народ оказывается изображен более позитивно. Преследования, от которых страдают цыгане, основаны, по Арниму, на неправильном изложении фактов евреями. В действительности же цыганский народ осужден населением Священной Римской империи несправедливо. Таким образом, функция противопоставления двух народов - это реабилитация цыганского народа и его возвращения на родину в Египет. Однако с другой стороны, позитивное изображение цыганского народа складывается по большей части благодаря фигуре Изабеллы, т.к. из текста становится понятно, что помощница девушки Брака является ее противоположностью и воплощает клише о цыганах (вероятно, чтобы повысить достоверность цыганских образов). Например, именно Брака просит Изабеллу притвориться призраком, чтобы извлечь из этого выгоду, а потом попыталась сбежать с частью ее наследства. Кроме того, она занималась воровством вместе со своей старой подругой госпожой Ниткен. В эпизоде в деревне Бейк во время встречи с ней мы видим не только ее любовь к пьянству, но и к материальным благам. Госпожа Ниткен спрашивает Браку: “LaЯ mir die, die soll mir zu Hand gehen; was hast du fьr Schlechtigkeit mit der im Sinn, soll dir die Geld verdienen?” «Оставь ее у меня, она мне пригодится; что ты с ней замышляешь? Деньжонок добыть с ее помощью?». С. 52. . С одной стороны, Арним мог ввести в повествование этого персонажа с целью оттенить чистоту и благородство Изабеллы: даже девушка замечает, что Брака для нее слишком плоха (“zu schlecht”). Однако с другой стороны, потом Изабелла винит себя за подобные предрассудки и чувствует, что должна быть ей благодарна (“Dankbarkeit gegen Braka“) «…Чувство благодарности к Браке». С. 56., ведь та заботилась о ней на протяжении всего времени. Таким образом, несмотря на наличие клишированных негативных черт у некоторых цыган, все же этот народ в «Изабелле Египетской» изображен более позитивно, чем еврейский.

В новелле Арнима мы видим, как цыганский народ совершает географическое, пространственное возвращение домой. Однако еще более интересным для анализа представляется временное измерение в «Изабелле Египетской». Полашегг отмечает, что Египет в произведении является не Османской империей XVI века Египет завоеван османами в 1517 году и оставался Османской провинцией до британской оккупации в 1882 году. или арабской страной, но страной фараонов - «высокой культурой прошлого» Polaschegg Andrea. Genealogische Geographie Die orientalistische Ordnung der ersten und letzten Dinge in Achim von Arnims „Isabella von Дgypten". 2005. S. 105. . Изабелла, возвращаясь в Египет, возвращается к самому истоку, соединяясь с этим пространством фараонов. Отметим, что Изабелла возвела и свою собственную пирамиду. Тем не менее, главная героиня имеет сына от Карла V, который, по нашему предположению добавляет еще один вектор времени в новелле - вектор будущего.

По Полашегг, Арним в своем произведении сначала географически отделяет «другое/чужое» от «своего» и перемещает цыган из Священной Римской империи германской нации в Египет, чтобы наконец снова соединить их в этой точке конвергенции временной и пространственной дистанции, в египетском происхождении, в новую генеалогию Polaschegg Andrea. Genealogische Geographie Die orientalistische Ordnung der ersten und letzten Dinge in Achim von Arnims „Isabella von Дgypten". 2005. S. 106. . Примерно такую же мысль высказывал уже Фридрих Шрак в следующей метафоре: „[Arnim] ,nagelt` in der Tat dem ‚Kцnigsstamm` Karls einen sagenhaft-mythischen Wurzelstock an, der die kranke Baumkrone der geschichtlichen Gegenwart begrьnden aber auch neu erblьhen lassen soll” «Арним действительно “прибивает” мифические корни к “королевскому древу” Карла Великого, и эти корни должны обновить больное древо исторического настоящего и даже позволить ему расцвести заново» (перевод наш - Е.Ж.).

Решающее значение в произведении имеет египетская топография (именно в том виде, в котором она раскрывается в повествовании). Говоря о топографии Египта у Арнима, мы можем отметить два основных лейтмотива в произведении: река Нил и фараонская архитектура. Именно эти две египетские черты тесно связаны с Гентом [а точнее Арним соединяет «настоящее» Гента с «прошлым» Египта] - например, именно по Нилу (“FluЯ der Flьsse”) «Река рек». труп герцога Михаила плывет назад в Египет. Египетская архитектура появляется также в пассаже, когда Изабелла в отчаянии бродит по лесу после своего двойника и слышит пение молодого странствующего студента перед образом Богоматери: “Schon wollte sie zu dem Betenden hinspringen und sich ihm zu erkennen geben und ihrem Hause und ihrem Volke entsagen, als der Mond an dem hohen pyramidalen Kirchturm, der vor ihr wie ein Schatten stand, wie das Licht eines Leuchtturms emporstieg, und sie dachte der Pyramiden Дgyptens und ihres Volkes, und die Gedanken machten sie ihres Schicksals fast vergessen“ «Уже она готова была броситься к молящемуся юноше и открыть ему, кто она, и отречься от своего долга и своего народа, когда месяц, как свет маяка, показался из-за высокой пирамидальной колокольни, которая, как тень, стояла перед ней, и она подумала о пирамидах Египта и о своем народе, и в мыслях этих почти забыла о собственной участи». С. 75. . Изабелла переживает подобное прозрение, когда в лесу она впадает в глубокий сон, в котором “von der unsдglichen Angst in einen wunderlichen Traumzustand ьbergegangen, in welchem sie den Vater, mit herrlicher Krone auf der дgyptischen Pyramide, die er ihr oft gezeichnet hatte, sitzen sah; seine Beine waren aber an einander gewachsen und seine Hдnde an den Leib gelegt und sie fragte ihn ganz ruhig: Deine Hand kannst Du mir wohl nicht mehr reichen wie sonst? - Nein, sagte er, sonst hдtte ich Dir eben beigestanden <... > Du bist gesegnet ein Kind zu tragen, das unser Volk heimfuhrt“«Ей пригрезился отец, с дивной короной на голове, восседающий на египетской пирамиде, которую так часто он рисовал ей; но его ноги точно срослись вместе, а руки были положены вдоль тела, и она тихо спросила его: -- Ты уже не можешь протянуть мне руку, как в былое время? - Нет, отвечал он, -- иначе я бы помог тебе…Небо благословило тебя ребенком, который приведет на родину наш народ». С. 77. .