Теории натуралистического дуализма

Когнитивное моделирование и нейробиологический подход тоже пока не в состоянии дать ответ на данный вопрос.

Однако, на наш взгляд, болевой точкой подхода Чалмерса к проблеме сознания является его «антифизикализм», принципиальное отрицание возможности создания теории сознания, «которая была бы фундирована физическими фактами». Очевидно, что применительно к современной физике, оперирующей понятиями масс, частиц, полей и т.д. - такой «антифизикализм» может быть оправдан. Однако, целый ряд проблем в современной физике - несовместимость квантовой механики и ОТО Эйнштейна, необъяснимость действия сил гравитации на квантовом уровне, неясность природы однонаправленности из прошлого в будущее «стрелы времени», проблема квантования самих пространства и времени, существование «темной энергии» и «темной материи» и т.д. - указывает на то, что здание физики далеко от своего завершения. Более того, ряд ученых-физиков ожидает «второй квантовой революции». В этих условиях невозможно исключить возможность возникновения «новой физики», которая сможет вписать сознание и субъективность в фундаментальную структуру вселенной, возможно опираясь на какую-то вариацию «двухаспектной теории» или на «нейтральный монизм» Б.Рассела.

Чалмерс парирует, что тезис о «новой физике» «при отсутствии конкретных идей…оценить непросто». «Ключевой вопрос: как из очевидно физической теории могло бы выводится существования сознания?», как теория, оперирующая понятиями «структуры и динамики полей, волн, частиц и т.д.», описывающая физические процессы, сможет описать сознание? Чалмерс фактически обращается к тезису об «онтологической относительности» Куайна, говоря о том, что каждая теория, в т.ч. в области релятивистской физики, конструирует свой концептуальный аппарат, свои факты, свои экспериментальные данные, описывает свои структуры. Философ приходит к выводу, что «из структуры и динамики мы можем получить лишь структуру и динамику», что «никакой набор фактов о физической структуре и динамике не может составлять феноменологический факт». По мнению Чалмерса, в глобальном смысле из законов физики «вытекает» существование сознания, но физика не может и никогда не сможет дать редуктивное объяснение сознания.

На мой взгляд, этот тезис Чалмерса носит достаточно спекулятивный характер. Он, опираясь на концепцию Куайна, фактически отрицает возможность исторического прогрессивного накопления знаний, в т.ч. о принципах работы сознания, возможность некоего «прорыва» в научных знаниях в данной области. На мой взгляд, понимание принципов работы телевизора, конечно, не может нам сразу дать возможность понять содержание телепередачи, но сильно приближает нас этой возможности. Возможная революция в физике, которая, как минимум, опишет физические процессы, на которых базируется работа сознания, сможет привести и к значительному прогрессу в сфере научного понимания природы феноменологической, субъективной реальности.

Также резко австралийский философ критикует попытки объяснения сознания с помощью когнитивного моделирования и компьютерных аналогий, с помощью данных нейронауки и эволюционной теории, что парадоксальным образом сочетается с приятием Чалмерсом тезиса о «сильном ИИ», принципиальной возможности создания с помощью компьютерных технологий искусственного сознания.

Чалмерс пишет о том, что в отношении любой когнитивной модели можно задать вопрос: почему реализация этой модели должна сопровождаться появлением сознания? Так, анализируя концепцию Б. Баарса о сознании как глобальном рабочем пространстве в системе параллельных информационных процессоров (которая, судя по всему, получает реальное нейробиологическое подтверждение), как некой классной доске, на которой коалиции нейронов пишут самую важную информацию, делая ее глобально доступной и, тем самым, определяя содержание сознания, Чалмерс задает коронный вопрос: «почему глобальная доступность (информации в мозге - А.Д.) должна порождать сознательный опыт?», «почему информация внутри рабочего пространства оказывается тем, что переживается в опыте?». По Чалмерсу, теория Баарса «косвенным образом улучшает наше понимание сознания, но при этом оставляет незатронутыми ключевые вопросы - почему существует сознание, и как оно возникает из когнитивных процессов?». Теория Баарса не может объяснить само переживание сознательного опыта, хотя конструирует очень убедительную функционалистскую концепцию его возникновения.

Аналогичные претензии Чалмерс выдвигает и к концепции Пандемонии Дэниелла Деннета, выдвинутой в «Объясненном сознании» в 1991 г. В ней нет «центрального Я», а есть распределенная сеть множества мелких агентов, коалиций нейронов, «борющихся за внимание к себе». Эта концепция способна, по Чалмерсу, объяснить фокусировку внимания и «влияние разных видов информации на контроль за поведением», и отчасти - способность давать отчет и контроль, но «ничего не говорит о том, почему эти способности должны сопровождаться сознательным опытом» (стр.150). Таким образом, Деннет подменяет «объяснение сознания» попыткой объяснения различных функций сознания.

Аналогичным образом Чалмерс критикует и нейробиологические объяснения сознания. Он утверждает, что они «могут…сообщать нам что-то о процессах, скоррелированных с сознанием. Но ни одна из таких концепций не объясняет данную корреляцию: мы не узнаем из них, почему процессы в мозге вообще могут порождать сознание». (стр.151) Нейробиологические концепции сознания, на данном этапе своего развития, по Чалмерсу скорее объясняют психологические аспекты сознания - фокусировку внимания, память, способность к концентрации внимания - т.е. «легкие проблемы сознания», чем решают «трудную проблему» объяснения самого сознания, которое они принимают, скорее, за исходную данность. Например, концепция Фрэнсиса Крика и Кристофа Коха связывает сознание и круговые колебания частотой в 40 Гц в мозге. Но их теория не может ответить на вопрос: почему колебания частотой 40 Гц, вероятно способные интегрировать информацию из разных областей мозга, сопровождаются сознанием?

Но на это можно возразить, как это сделал Д.И.Дубровский, что верное решение «легких проблем сознания» - самый надежный путь к решению «трудной проблемы». Если критик Чалмерса последовательно отрицает дуализм феноменологического и психологического сознания, верит в возможность редуктивного объяснения сознания - то аргументы австралийского философа его вряд ли убедят.

Итак, главной особенностью взглядов Чалмерса на проблему сознания является его убежденность в уникальности феномена сознания, который, в отличие от других феноменов, не является «логически супервентным» на низкоуровневых фактах и не поддается редуктивному объяснению. Ведь сознание не является, по Чалмерсу, физическим феноменом. Объяснение функций и структур недостаточно для объяснения сознания, следовательно, сознание невозможно объяснить редуктивным путем. Концепцию сознания, базирующуюся на физических фактах, построить принципиально невозможно, полагает Чалмерс. Никакой прогресс физики и нейронаук не способен решить «трудную проблему сознания» - объяснить природу феноменального сознания, ведь «проблема сознания выходит за рамки проблемы объяснения структуры и функции, и поэтому здесь требуется объяснение какого-то нового типа». (стр.159)

Б) «Натуралистический дуализм» Д.Чалмерса

Итак, Чалмерс утверждает, что возможен мир, физически идентичный нашему, но в котором отсутствовал бы сознательный опыт. Следовательно, «факты о сознании - дополнительные факты нашего мира, обособленные от физических фактов». Из этого, по Чалмерсу, вытекает не только то, что «материализм ложен» (там же), но и дуалистичность устройства нашего мира, включающего как физические, так и нефизические черты. Сознание не имеет физической природы. Тем не менее, «сознательный опыт систематически зависит от физических структур», «сознание является естественно супервентным на физическом», и, тем самым, зомби, согласно самому Чалмерсу, фактически невозможны в нашем мире!

Чалмерс категорически отрицает субстанциональный дуализм картезианского типа, признающей существование особой ментальной субстанции - «привидения в машине» и отстаивает «дуализм свойств» в каузально замкнутом физическом мире: «сознание - черта мира, которая выходит за пределы его физических черт», (стр.162) сознательный опыт хотя и зависит от физических свойств индивида, не может быть закономерно выведен из этих свойств. Чалмерсовский «дуализм свойств» предполагает наличие неких «фундаментально новых» (там же) свойств мира, определяющих существование феноменального сознания, которые невозможно редуцировать к чисто физическим свойствам. По мнению философа, его «натуралистический дуализм» полностью совместим с материализмом, с принятием каузально замкнутой вселенной.

Чалмерс приходит к выводу, что «сознание возникает из физического субстрата благодаря определенным контингентным законам природы, которые сами по себе не являются следствием физических законов». Философ полагает, что «тот факт, что сознание не супервентно на физических параметрах, показывает нам, что теория физического не в полной мере является теорией всего. Чтобы сознание оказалось в области фундаментальной теории, мы должны ввести новые фундаментальные свойства и законы». В самом лучшем случае физическая теория способна выявить лишь «объективные корреляты» сознания.

По мнению Чалмерса, его концепцию «натуралистического дуализма», в принципе, можно рассматривать как модификацию традиционного материализма, включающую в него некие дополнительные фундаментальные компоненты - феноменальный опыт и психофизические законы. Феноменальные свойства - это базовые свойства, которые описывают фундаментальные психофизические законы, которые, в свою очередь, выступают как супервентностные по отношению к законам физики. Психофизические законы, по Чалмерсу, говорят «о том, как опыт порождается психофизическими процессами» . Философ полагает, что «Имеется серьезное основание полагать, что между физическими процессами и сознательным опытом есть некое закономерное отношение, а любое закономерное отношение должно базироваться на фундаментальных законах…После того, как мы сопроводим фундаментальную теорию физического фундаментальной теорией сознания, мы сможем действительно получить теорию всего. При наличии базовых физических и психофизических законов… мы сможем ожидать того, что из них будут вытекать все факты о мире».

Чалмерс проводит убедительную аналогию с Максвеллом, который смог объяснить в XIX столетии феномен электромагнетизма, лишь введя новые фундаментальные законы электромагнетизма, признав фундаментальность электромагнитного заряда и электромагнитной силы. Такая же ситуация складывается сейчас и в сфере исследования сознания. Оставаясь в рамках натурализма, необходимо признать, что для объяснения сознания необходимо дополнить теорию физического, объясняющую протекание физических процессов, психофизической теорией, говорящей «нам о том, как эти (физические - А.Д.) процессы порождают сознание».

Чалмерс замечает, что «дух» его концепции лучше всего передает термин «натуралистический дуализм»: «натуралистический он потому…, что все обусловлено сетью базовых свойств и законов» и «что он совместим со всеми результатами современной науки». По Чалмерсу, сознание - лишь «один из естественных феноменов», не носящий трансцендентного характера, и его «натуралистический дуализм» лишь расширяет нашу картину природы. Философ отмечает, что «физическое и феноменальное могут оказаться двумя аспектами одного схватывающего их рода, подобно тому, как двумя аспектами одного-единственного рода оказывается материя и энергия». Становится очевидным схожесть концепции «натуралистического дуализма» Дэвида Чалмерса и «нейтрального монизма» Уильяма Джеймса и Бертрана Рассела.

Итак, по нашему мнению, концепция «натуралистического дуализма» Дэвида Чалмерса, отчасти восходящая к различным вариантам «двухаспектной теории» в философии Нового времени, впервые сформулированной Б.Спинозой в XVII столетии - важнейший вклад в развитие современной философии австралийского мыслителя. Она заостряет проблему невозможности полной редукции сознания к чисто физическим и биофизическим явлениям, в т.ч. к нейрональным коррелятам сознания, на том, что с логической т.зр. сознание является «избыточным» в нашем мире, что все информационно-психические процессы, с точки зрения формальной логики, могли протекать «в темноте», без участия феноменального сознания.

В то же время, мне кажется принципиально неоправданным резкий «антифизикализм» Д. Чалмерса, хотя он вполне объясним при нынешнем положении дел. Я полагаю, что подлинная физическая «теория всего» обязательно должна включать в себя и объяснение феномена сознания и психофизического опыта. «Психофизические законы» Чалмерса или «новая наука о сознании» Пенроуза должна включаться в физическую «теорию всего», которая должна объяснить, таким образом, и протофеноменальные аспекты материи, и создать теорию сознания и феноменального опыта. Я полагаю, что «новая физика» будущего предпримет попытку объяснения не только физического, но ментального, как 2-х аспектов более фундаментальной реальности, преодолев тем самым чалмерсовский «дуализм», хотя и самый-самый «натуралистический».

Возражения «от апостериорной необходимости» и от «сильной метафизической необходимости».

Далее в 4 главе «Сознающего ума» Чалмерс рассмотрел ряд возражений против своей концепции «натуралистического дуализма», самым сильным из которых является обвинение в «эпифеноменализме сознания».

Сначала философ из Австралии отвечает на возражение, что сознание появляется как эмерджентное свойство в процессе самоорганизации биологических систем в ходе эволюции. Это возражение не работает, т.к. сознание практически невозможно вывести из низкоуровневых биофизических фактов, как это можно сделать в отношении других биологических свойств. «Сильную» же эмержентность сознания, не поддающуюся редукции к биофизическим свойствам и структурам, можно «истолковать в качестве одной из разновидностей дуализма свойств». Сильная эмерджентность сознания также «требует новых фундаментальных законов для появления эмерджентных свойств».

Также Чалмерс критикует возражения Сёрля, который хотя и допускает, что сознание лишь каузально порождается состояниями мозга, отрицает дуализм свойств, утверждая, что онтологический статус «сознания» ничем не отличается от онтологического статуса «текучести» у воды: сознание также порождается мозгом, как «текучесть» - молекулами H2O. На это Чалмерс возражает, что микрофизические характеристики воды «не каузально порождают текучесть, а конституируют ее». Сознание же «обладает онтологической новизной в гораздо более существенном смысле, чем тот, в котором ей обладает текучесть», т.е. оно не конституируется мозгом в логически обязательном отношении. (стр.169). Мне кажется, что этот аргумент Чалмерса, восходящий к примеру «зомби», скорее может отражать дефицитарность нынешних знаний в отношении работы мозга, чем действительно являться мощным контраргументом против критиков «дуализма».

Далее Чалмерс рассматривает возражения «от апостериорной необходимости» и от «сильной метафизической необходимости».

Возражение «от апостериорной необходимости» базируется на том, что логической возможности некоего явления, его «мыслимости», концептуальной когерентности - может быть недостаточно для его подлинной метафизической возможности. «Хотя зомбийный мир может быть представимым, для демонстрации его возможности в метафизическом смысле, пригодном для опровержения материализма, требуется нечто большое» - резюмирует это возражение Чалмерс. Возражение «от апостериорной необходимости» базируется на работе Крипке 1980 г. «Именование и необходимость», в которой британский ученый доказывает существование необходимых истин типа «вода есть H2O», «необходимость которых познаваема только апостериори». (там же) Хотя логически возможно, что вода не есть H2O, это утверждение метафизически невозможно. Аналогично, зомбийный мир логически представим, но для доказательства его метафизической возможности и опровержения материализма - «требуется нечто большее».

Чалмерс переформулирует это возможное возражение через тонкое разделение первичных интенсионалов, определяемых априори и фиксирующих референт выражения в актуальном мире, и вторичных интенсионалов, определяемых апостериори и осуществляющих «референцию в контрафактических мирах». «Зомбийный мир» представим на основе первичных интенсионалов, определяемых априори, но отнюдь не на основе вторичных интенсионалов, определяемых апостериори, эмпирически. Например, апостериори вполне возможно отождествление феноменальных и функциональных свойств, что делает «зомбийный мир» метафизически невозможным.

Австралийский мыслитель же утверждает, что представимость «зомбийного мира» на основе первичных интенсионалов - делает его «аргумент зомби» логически когерентным, материалистическое понимание сознания - опровержимым, а контраргумент «метафизической возможности» - нерелевантным. Чалмерс пишет: «Крипкеанская апостериорная необходимость никоим образом не делает какие-либо логически возможные миры невозможными», «мы просто фиксируемся на первичном интенсионале, используемом для фиксации референции». Ввиду технической сложности мы не будем разбирать контраргументацию Чалмерса более детально.

Контраргумент «сильной метафизической необходимости», по Чалмерсу, заключается в том, что «метафизически возможные миры не столь многочисленны, как логически возможные миры, и апостериорная необходимость определенных утверждений» определяется «факторами, совершенно независимыми от семантики…» . Между представимостью и возможностью существуют радикальный провал.

Чалмерс же отрицает саму возможность радикального провала между представимостью и возможностью, так как он «будет накладывать фундаментальные и необъяснимые ограничения на пространство возможных миров».

На мой же взгляд, решать проблему обоснования дуализма сознания и его объективных коррелятов, оставаясь в рамках мысленных логических экспериментов - не очень перспективно. Их онтологический статус и эмпирическая релевантность - вызывает серьезные сомнения. Например, вполне можно себе представить наличие скрытого физического параметра/параметров, который делает возможным феноменальный опыт в нашем, «метафизически реальном» мире. Мы же, не зная об этом, утверждаем, что «зомбийный мир» не только логически представим, но метафизически возможен. И т.д. и т.п. Единственный выход из этого положения - построение объективной физической теории «феноменального сознания», разрешающей противоречие между онтологиями «от первого» и «от третьего лица».

Обвинения в эпифеноменализме сознания.

Самым же серьёзным аргументом против «натуралистического дуализма» Чалмерса, по моему мнению, является распространённое в философии Нового времени обвинение дуалистических стратегий объяснения сознания в эпифеноменализме. Ведь физический мир каузально замкнут и «нефизическое» сознание вряд ли способно выполнять в нем каузально значимую работу. Сюда же можно присовокупить и «контраргумент от закона сохранения энергии» - откуда «нефизическое» сознание берет энергию для своей работы? По этой логике, раз сознание не способно выполнять каузально значимую роль, то оно является простым эпифеноменом, который мог бы и не существовать. Иначе, чтобы сознание могло играть каузальную роль в замкнутом физическом мире, оно «должно быть логически (или метафизически) супервентным на физическом». Если же сознание лишь «естественно супервентно на физическом», то оно не играет в мире каузальной роли и является эпифеноменом. И тогда «феноменальное каузально нерелевентно».

Дэвид Чалмерс пытается опровергнуть эту «эпифеноменалистсткую» аргументацию через подробный логический анализ понятия «каузальности». В частности, австралийский философ рассматривает концепцию «несупервентности каузальности», согласно которой не только факты сознания, но и факты о причинности не являются логически супервентными на конкретных физических фактах. Следовательно, возможно, что «между сознанием и причинностью имеется глубокая метафизическая связь» (стр.196). Возможно, «опыт играет более тонкую роль в причинности», позволяя избежать « самой сильной формы эпифеноменализма» (там же). Так, Розенберг полагал, что «проблемы сознания в точности параллельны проблемам, возникающим в связи с каузальностью» и возможно, что сам феноменальный опыт реализует каузальность.

Сам Чалмерс в анализе каузальности отдает приоритет концепции «внутренней природы физического» Б. Рассела, позволяющей, в отличии от предыдущего подхода, избежать опасности панпсихизма. Согласно этой концепции, «физическая теория характеризует свои базовые сущности лишь относительно, в терминах их …отношений к другим сущностям». «Каждая сущность характеризуется отношением» к другой сущности и «так далее до бесконечности». «Получающаяся в итоге картина физического мира - это картина громадного каузального потока, но она ничего не говорит о том, что соотносится с этой причинностью». Любой физический объект - это некая сущность, вступающая в каузальные взаимодействия с другими сущностями. Мир в этой концепции предстает как набор каузальных отношений «между пустыми носителями», не имеющим никакой определенной физической субстанции. И лишь феноменальные свойства сознания, по Расселу, нереляционны и определяют свойства физических сущностей. Сами физические свойства являются разновидностью феноменальных, что позволяет избежать проблемы эпифеноменализма сознания, но рождает другую проблему - панпсихизма. Физические свойства приобретают протофеноменальные качества. И тогда «можно говорить о феноменальной каузальности». В таком случае «феноменология опыта человеческих агентов может наследовать каузальную релевантность каузальной роли внутренних свойств физического». Таким образом, австралийский философ признает фундаментальность протофеноменальных свойств. «Базовые свойства мира не являются ни физическими, ни феноменальными, но физическое и феноменальное сконструировано из них» - пишет Чалмерс (стр.200). Феноменальное - вытекает из «внутренней природы» базовых свойств мира, а физическое - из внешней. «Психофизические законы могут быть перетолкованы как законы, связывающие внутренние свойства» с реляционной формой привычных физических законов.

Сам Чалмерс призывает относится к подобным «метафизическим спекуляциям» критически, что лишний раз подчеркивает, что он, скорее, обозначил проблему эпифеноменализма сознания для своего «натуралистического дуализма», чем решил ее. Очевидно, что у альтернативных концепций - например, у «сильной метафизической необходимости» с метафизической супервентностью сознания на определенном физическом носителе - проблемы эпифеноменализма не возникает. Философ сам констатирует, что «проблема эпифеноменализма не является чем-то банальным» и что «естественная супервентность производит впечатление чего-то эпифеноменалистического». Тем не менее, Чалмерс готов идти до конца - если отрицание логической супервентности сознания на физическом приводит к эпифеноменализму - значит, так тому и быть. Философ готов признать, что феноменальный опыт «избыточен для объяснения поведения независимо от того, присуща ли ему неявная каузальная релевантность». Чалмерс утверждает, что «эпифеноменализм может быть контринтуитивным, но он не очевидно ложен» (там же) и готов признать, что его «натуралистический дуализм» может привести к слабой версии эпифеноменализма сознания. Феноменальный опыт внедряется «в низовые каузальные трещины», а не бездельничает «где-то там наверху». Тем не менее, Чалмерс приходит к выводам, что «вопрос о каузальной релевантности опыта остается открытым» и что «эпифеноменализм контринтуитивен, но его альтернативы более чем контринтуитивны» (там же).

Итак, Чалмерс скорее смог поставить проблему эпифеноменализма сознания, интеракции сознания и тела, чем решить ее. Он даже признал совместимость своего «натуралистического дуализма» со слабой версией эпифеноменализма сознания. Тем не менее, сам факт обращения Чалмерса к теории «нейтрального монизма» Б.Рассела для решения проблемы эпифеноменализма сознания в концепции «натуралистического дуализма» - показывает, что он достаточно близок к подходу Р.Пенроуза, полагающего, что «физическое», «ментальное» и «идеальное» в платоническом смысле - это 3 аспекта единой фундаментальной реальности. Фактически, Чалмерс оказывается достаточно близок к современным реинтерпретациям восходящей к Б. Спинозе «двухаспектной теории». Да и интеллектуальная честность Чалмерса в оконтуривании слабых мест своей концепции дорогого стоит. Это создает предпосылки для формирования новой исследовательской парадигмы в сфере изучения сознания.

Итак, как бы могли охарактеризовать концепцию «натуралистического дуализма» Дэвида Чалмерса? На наш взгляд, это крайне интересная теория, в несколько провокативном ключе привлекающая внимание к принципиальной неспособности современного материализма, в т.ч. нейрофункционалистких концепций, дать исчерпывающее объяснение проблемы сознания. Делая ставку на «дуализм свойств», на отсутствие логической супервентности сознания на физическом, Чалмерс говорит об уникальности феномена сознания, на невозможность, в отличие от других феноменов, его объяснения путем редукции к более простым/элементарным вещам и понятиям. Он постулирует необходимость новых, «психофизических законов» и новых фундаментальных понятий для объяснения сознания, на неспособность современной физики, говорящей о массе, энергии, частицах, полях, спинах частиц и т.д. подступиться к проблеме сознания. Со всем этим, на мой взгляд, можно согласится.

В то же время возражения вызывают утверждения об онтологической «нефизической природе» сознания. На наш взгляд, это вступает в прямое логическое противоречие с «натуралистическим» тезисом Чалмерса о каузально замкнутой вселенной, о том, что все сущее описывается физическими законами. Чалмерс призывает «принести в жертву простое физикалистское мировоззрение, чтобы объяснить сознание». Он утверждает, что «не существует априорного принципа, говорящего о том, что все естественные законы должны быть физическими». По моему мнению, ничто не указывает на то, что если согласится с Чалмерсовским отрицанием трансцендентной природы сознания, то сознание имеет «нефизическую» природу. Я убежден, что физика будущего сможет описать физические процессы, лежащие в основе работы сознания. Вероятно, для этого потребуется «вторая квантовая революция», объясняющая феномен гравитации на квантовом уровне, значительной прогресс в «теории струн», в понимании работы множества измерений нашей Вселенной, многомерного пространства/времени, исчерпывающие решение проблемы квантования пространства/времени, и т.д. Но это принципиально возможно, и тогда, весьма вероятно, мы сможем говорить о «сильной метафизической необходимости» сознания, и гипотетические «психофизические законы» Чалмерса вместе со своими фундаментальными понятиями станут одним из разделов физической «теории всего», как законы электромагнетизма Фарадея-Максвелла стали неотъемлемой частью современной физики… А вопрос о том, являются ли естественные «психофизические законы» физическими, на мой взгляд, носит схоластический характер.

Чалмерсовский же «дуализм свойств» ведет к традиционной для всех дуалистических концепций проблеме «эпифеноменализма сознания», отсутствия у него каузальной роли в нашем физическом мире, что не только контринтуитивно, но и порождает серьезные логические проблемы, для решения которых философ обращается к достаточно гипотетичной теории «нейтрального монизма» Б.Рассела, предполагающей протофеноменальные свойства у физических явлений.

В) Движение к нередуктивной, когерентной и фундаментальной теории сознания по Д. Чалмерсу

Редуктивность и фундаментальность

Итак, Чалмерс полагает, что научная теория сознания должна носить нередуктивный характер и отказаться от попыток объяснения сознания в терминах чего-то более фундаментального и что такая теория по типу объяснения будет эквивалентна физическим. «Физические теории не выводят существование…параметров (пространства, времени, массы и т.д. - А.Д.) из чего-то более фундаментального, но при этом содержат основательные и детальные характеристики таких параметров и их отношения» (стр.267), которые мы называем физическими законами, - высказывает свое мнение философ. На наш взгляд, с этим тезисом вряд ли можно согласится - современные физические теории, теория струн например, пытается объяснить на более фундаментальном уровне возникновение нашей реальности, существование «зоопарка частиц» и т.д. Например, доктор физ-мат наук Ю.С.Владимиров пишет в своей книге: «Возникает вопрос: нельзя ли, зная вскрытые свойства микромира, выделить более фундаментальную систему понятий и закономерностей и на их основе построить самосогласованную физическую картину мира? Тогда используемые сейчас классические пространственно-временные отношения с присущими ими понятиями (расстояние, метрика, размерность и т.д.) должны выводится из более фундаментальных. В настоящее время все убедительнее звучат аргументы, что рано или поздно это удастся сделать». Поэтому мы не можем согласится с тезисом Чалмерса о том, что научная теория сознания должна полностью отказаться от попыток объяснения данного феномена в более фундаментальных терминах, чем понятия «психофизических законов» - ведь реальность едина, и подлинно фундаментальная теория должна искать способ объяснения и физической, и феноменальной реальности.

Чалмерс полагает, что если сознание является естественно (а не логически) супервентным на физическом, то «эта супервентность должна гарантироваться психофизическими законами; характеристика этих законов как раз и укажет нам на то, каким образом сознание зависит от физических процессов…Эти законы как часть базового устройства универсуума будут дополнять законы физики». Чалмерс проводит детальную аналогию с законами физики, заявляя, что если макроскопические феномены можно объяснить отсылкой к базовым физическим законам в сочетании с принятием во внимание локальных условий, то «сходным образом, мы могли бы ожидать, что всевозможные …опытные феномены могли бы объяснятся в теории сознания психофизическими законами». Эти законы, по Чалмерсу, будут параллельными и равноправными с физическими законами, «они составляют часть базового устройства природы точно так же, как и законы физики» и не подлежат дальнейшей редукции. Они являются «законами природы, а не законами логики». Психофизические законы систематизирует связь состояний мозга и состояний сознания «посредством основополагающей объяснительной схемы, устанавливая простые базовые законы, благодаря которым осуществляется эта связь» (стр.269). По мнению философа, «мы должны стремится объяснить супервентность сознания на физическом в терминах наиболее простых из возможных наборов законов. В конечном счете мы будем стремится получить набор фундаментальных законов» (там же), которые можно будет написать на футболке. В основе принципиальной возможности построения фундаментальной теории сознания лежит, по Чалмерсу, рациональность окружающего нас мира.

Философ приходит к ключевому выводу: «После того, как мы … получим … фундаментальные теории физики и сознания, мы можем обрести то, что с полным правом можно будет назвать теорией всего. Фундаментальные физические законы будут объяснять характер физических процессов; психофизические законы будут объяснять связанные с ними сознательные опытные переживания; а все остальные будет следствием этого»

Таким образом, «Теория всего», по Чалмерсу, должна включать два равноправных компонента - законы физики и психофизические законы. Тем не менее, философ не исключает возможность нахождения всеобъемлющих законов, включающих «как физические феномены, так и феномены сознания в состав более масштабной теории» (стр.269).

Итак, можно заметить высокую гибкость позиции Чалмерса, не исключающего возможность объединения физических и психофизических законов в рамках «всеобъемлющих законов». Это допущение философа удивительным образом сочетается с его позицией, отрицающей возможность редукции феноменов сознания к более простым/фундаментальным компонентам. Другим минусом подхода Чалмерса является то, что он оставляет «за боротом» своего анализа возможной теории сознания проблему онтологического статуса абстрактных объектов. В рамках чалмерсовской парадигмы вопрос о природе самих физических и психофизических законов, вопрос «почему природа подчиняется законам физики, а сознание - психофизическим законам» - не имеет смысла и не рассматривается. Лично мне представляется более перспективным «платонический» подход Р.Пенроуза, который полагает, что реальность на фундаментальном уровне содержит физические, феноменальные и абстрактные, «идеальные» компоненты и фундаментальная «теория всего» должна описать их и все их взаимодействия между собой.

Тем не менее, мы не можем не отдать должного интеллектуальной честности в позиции австралийского философа. Он признает, что опора на данные «от первого лица» и невозможность точной интерсубъективной проверки лишают теорию сознания «сильных эмпирических мандатов» и неизбежно придают ей привкус спекулятивности. Тем не менее, « сознание - настолько важный феномен, что лучше хоть как-то понимать его, чем не понимать вовсе: если можно выдвинуть осмысленную теорию сознания и показать, что она превосходит все конкурирующие теории, то это будет важным достижением, даже если эта теория никогда не получит абсолютно убедительного подтверждения»

Когерентность

Если в отношении принципа нередуктивности сознания в подходе Чалмерса есть определенные противоречия, то то же можно сказать в отношении принципа когерентности сознательного опыта и структуры познания. Суть этого принципа - «феноменология и психология ментального не оторваны друг от друга; они систематически соотнесены. Множество закономерных отношений между сознанием и познанием может …послужить отправной точкой для теории сознания». На мой взгляд, этот принцип, в некотором смысле, ставит под удар «натуралистический дуализм» Чалмерса, его «дуализм свойств». Ведь Чалмерс предлагает в качестве отправной точки создания теории сознания использовать параллелизм между феноменальным и психологическим сознанием!

Далее философ перечисляет принципы, которые могли бы послужить такой «отправной точкой». Чалмерс выдвигает принципы достоверности и детектируемости опыта «от первого лица». Он пишет: «Когда я думаю о том, что только что испытал боль, я как правило, только что испытал боль». И об этом можно вынести «детектируемое» второпорядковое феноменальное суждение, хотя и не со 100% достоверностью.

Другим важным принципом при создании теории сознания, по Чалмерсу, служит «когерентность сознания и осведомленности», ведь там, где есть сознание - есть и осведомленность. «Осведомленность - психологический коррелят сознания, …его можно приблизительно охарактеризовать как состояние, в котором некая информация оказывается напрямую доступна для намеренного контроля над поведением и может быть использована для вербального отчета» (там же). У всех у нас есть такой непосредственный доступ к своей «осведомленности». Содержание осведомленности соответствует «содержательным моментам первопорядковых феноменальных суждений». Следовательно, «там, где есть сознание, имеется осведомленность, и там, где есть надлежащая осведомленность, имеется сознание»

Принцип структурной когерентности

Развивая этот подход, Чалмерс выдвигает «принцип структурной когерентности». Согласно ему, «различные структурные черты сознания напрямую соответствуют структурным чертам, репрезентированным при осведомленности». Сознание коррелятивно связано с психологической осведомлённостью, с обеспечивающими ее физиологическими структурами мозга - «структура сознания отражается структурой осведомленности, а структура осведомленности отражается структурой сознания». Так, «тот, кто в совершенстве знал бы мои когнитивные процессы, мог бы выявить все … структурные детали» репрезентации перцептивной информации. По мнению философа, даже если содержание переживания нельзя выразить объективно, то структурная форма вполне поддается объективной репрезентации. Так, переживание красного и зеленого цвета передать нельзя, а вот соотношения между этими переживаниями - можно.

Естественно, возникает вопрос о соотношении принципов осведомленности и структурной когерентности Чалмерса с традиционными для XX века функционалистскими редуктивно-материалистическими теориями сознания. Чалмерс провозглашет, что принцип структурной когерентности - это поиск нередуктивного объяснение сознания, указывающий на «функциональные критерии возникновения сознания». На мой взгляд - это «горячий лед». Провозглашая нередуктивный «натуралистический дуализм» свойств в первой критической части «Сознающего ума», во второй «позитивной» части - Чалмерс де-факто возвращается к редуктивному функционализму в качестве позитивной программы исследования сознания. Фактически, философ и сам признает это, заявляя о близости своих взглядов к взглядам Дэниела Деннета. Действительно, опираясь на принцип «структурной когерентности», мы обретаем стартовую точку эмпирического исследования сознания и «обретаем методологический фундамент для эмпирического исследования сознательного опыта». Только, как мне кажется, этот принцип корреляции психологического и феноменального - и так имплицитно сидит во всех современных «редукционистских» проектах исследования сознания. Использование для этого МРТ и других современных технологий - как раз и основано на этом принципе. Чалмерсовский проект «нередуктивного функционализма» кажется внутренне противоречивым. Ведь действуя в рамках функционального похода к исследованию сознания, мы можем, вслед за Д.И.Дубровским утверждать, что последовательное решение «легких» проблем сознания - самый надежный путь к решению «трудной проблемы сознания» и что, в конце концов, корреляция психологического и феноменального - получит вполне редукционистское объяснение.

Однако сам Чалмерс подчеркивает, что использует принцип структурной когерентности «как фоновое допущение для наведения моста от характеристик физических процессов к характеристикам опыта» и следовательно, сам этот принцип носит достаточно размытый характер. Например, «функциональное объяснение визуальных процессов оказывается косвенным объяснением структуры феноменального цветового пространства». В то же время, принцип структурной когерентности «не объясняет внутреннюю природу переживания цвета», о чем свидетельствует описанный выше чалмерсовский пример с инверсией спектра. Кроме того, «никакое объяснение структуры осведомленности не объясняет, почему она вообще сопровождается опытом» - т.е. исходя из принципа структурной когерентности, вообще невозможно понять, почему сам этот принцип работает! Сам философ говорит о «принципе структурной когерентности» и его эпистемологических следствиях как о «неком априорном допущении», необходимом для соединения эмпирического и феноменального. Делая эти оговорки, говоря о «предельной таинственности сознания» Чалмерс, видимо, считает свой «натуралистический дуализм» свойств спасенным от функционалистской редукции. Философ полагает, что благодаря структурной когерентности между сознанием и осведомленностью - мы сможем понять достаточно много (хотя и далеко не все!) из структуры переживаний «летучей мыши» Нагеля и что принцип структурной когерентности может послужить мощным эпистемическим рычагом в исследовании сознания, перебрасывая мостик между психофизическим и феноменальным, с чем трудно спорить. Также важно отметить, что Чалмерс, в принципе, допускает нахождение объективных коррелятов сознания «на более высоких, нежели нейронный, уровнях» - т.е. философ принципиально не исключает возможность нахождения физических /кибернетических коррелятов сознания.

Таким образом, принцип структурной когерентности между психологическим и феноменальным, между сознанием и осведомленностью - центральный «позитивный» принцип гносеологический принцип австралийского философа. По Чалмерсу, «принципы когерентности могут иметь статус всеобщих законов» природы, ведь «если сознание сопровождается осведомленностью, и наоборот, … то возникает подозрение, что мы имеем место с систематическим явлением» или, как минимум, с «законоподобной корреляцией». Из принципа структурной когерентности возникает частичный ответ на вопрос, что такое сознание: «сознание возникает благодаря функциональной организации, связанной с осведомленностью», «структура сознания определяется структурой осведомленности». Хотя принцип структурной когерентности - может и не являться, по Чалмерсу, фундаментальным психофизическом законом и допускать «маргинальные исключения», он налагает «жесткие ограничения на любые фундаментальные психофизические законы». Любая теория сознания должна включать в себя этот принцип, объяснять корреляцию психофизического и феноменального, осведомленности и сознания. По Чалмерсу, научная теория сознания должна иметь вид: «осведомленность + нечто порождает сознание», ведь «сознание есть дополнительный факт, и никакая структурная организация не может быть логически достаточной для него» . Причем это «нечто», по Чалмерсу, не может иметь ни нейробиологический, ни физический характер - «сознание кажется выходящим за пределы биологии» и «никакие физические факты недостаточны для объяснения сознания».

Принцип организационной инвариантности и аргумент «Зомби».

Чалмерс также, опираясь на мысленные эксперименты «скачущих квалиа», «инвертированных квалиа», «блекнущих квалиа» - отрицает сильную версию функционализма и провозглашает себя сторонником «нередуктивного функционализма», согласно которому «функциональная организация с естественной необходимостью оказывается достаточной для сознательного опыта… сознательный опыт детерминируется функциональной организацией, но не обязан сводится к ней». Чалмерс также вводит «принцип организационной инвариантности, согласно которому, если имеется система, обладающая сознательными переживаниями, то любая система с точной такой же … функциональной организацией будет обладать качественно тождественными переживаниями». Очевидно, что этот принцип не оставляет камня на камне от чалмерсовского же «аргумента зомби».

Фактически, Чалмерс претендует на создание дуалистической версии функционализма, соединяющей его «натуралистический дуализм» с исследовательскими подходами материалистического функционализма. Мне данная программа представляется крайне внутренне противоречивой: так, с одной стороны, звучит тезис о «принципе структурной когерентности» как неком «априорном допущении», необходимом для связи феноменального и физического миров, с другой - этот же принцип провозглашается «фундаментальным психофизическим законом», говорится, что «сознательный опыт детерминируется функциональной организацией». Чалмерс явно пытается усидеть одновременно на 2-х стульях - дуализма свойств и редуктивного функционализма. Особенно странно для меня звучит сочетание «принципа структурной когерентности» сознания и осведомленности как его психологического коррелята с «дуалистическим» отрицанием физической природы самого сознания. Остается непонятной точка «разрыва» между успешно работающими структурно-функционалистскими моделями сознания и «тайной» самого сознания; непонятно, почему должно быть еще «нечто», кроме осведомленности, чтобы сознание стало сознанием. С другой стороны, если сознание «таинственно» и нематериально, то почему опора на принцип когерентности между психологическим и феноменальным может служить «эпистемическим рычагом» для изучения сознания?

Итак, по Чалмерсу, ключевыми компонентами при создании новой фундаментальной теории сознания должны стать:

1) «принцип когерентности, сопрягающий сознание с осведомленностью»

2) «принцип структурной когерентности, связующий структуру сознания и структуру осведомленности»

3) «принцип организационной инвариантности».

Однако, как отмечает сам австралийский философ, «сами эти принципы не составляют окончательной теории или даже…подобия последней». Из-за размытого, «высокоуровневого» характера они не могут выполнять роль «фундаментальных законов в теории сознания») и объяснить «природу психофизической связи».

Чалмерс приходит к выводу, что «для окончательной теории нам нужен набор психофизических законов, аналогичных фундаментальным законам физики. Эти фундаментальные законы будут выражены на уровне, связывающем базовые свойства опыта с элементарными характеристиками физического мира…При сочетании с физическими фактами о системе они должны позволять нам в полной мере предсказывать феноменальные факты об этой системе…Из базовых законов сознания должны вытекать и объяснятся различные небазовые законы, такие как принципы когерентности и принцип организационной инвариантности ».

Двуаспектный информационный подход

Другим важным моментом движения Чалмерса к «нередуктивной и фундаментальной» теории сознания представляется его теория феноменально реализованной информации с ее двуаспектным принципом. Очевидно, что из «принципа организационной инвариантности» вытекает возможность «сильного ИИ» - если на кремниевых чипах правильно повторить функциональную структуру человеческого сознания, то компьютер сможет обладать сознанием. Это рассуждение явно входит в некоторое противоречие с «натуралистическим дуализмом» Чалмерса, и он вводит новый конструкт «феноменально реализованной информации», говорит о «феноменологической реализации» информации. По Чалмерсу, «Между феноменальными состояниями имеются естественные паттерны сходства и различия, и эти паттерны задают структуру различая информационного пространства…феноменальные состояния реализуют информационные состояния тех пространств». Между физической и феноменальной реализацией информации возникает естественная корреляция. Чалмерс отмечает, что хотя «мы не знаем точно, как закодированы эти состояния, и…не знаем в точности, как физически реализовано это информационное пространство», мы можем предположить, что «двойная жизнь информационных пространств соответствует какой-то дуальности на глубоком уровне». Мы опять возвращаемся к двуаспектному принципу, впервые возникшему для решения проблемы эпифеноменализма сознания как естественного следствия «натуралистического дуализма». Чалмерс вводит в качестве «базового принципа наличие у информации (в актуальном мире) двух аспектов, физического и феноменального. Любое феноменальное состояние реализует какое-то информационное состояние, которое реализуется также в когнитивной системе мозга». И напротив, любая физическая реализация информационного состояния влечет за собой «феноменальную реализацию». Это рассуждение ведет Чалмерса к различным парадоксальным выводам, например о том, что обыкновенный термостат должен обладать сознанием, хотя и очень феноменально бедным, состоящим всего из двух состояний - вкл. и выкл.

Напрашивается аналогия с информационным подходом к сознанию Д.И.Дубровского. Однако, если у российского философа «болевой точкой» концепции является точка перехода от «информации о» к «информации об информации» в сознательных и квалитативных состояниях, то для австралийского философа такой точкой является проблема выяснения, на каком уровне сложности системы проявляется «феноменальная реализация» информации, и почему, например, современные суперкомпьютеры, значительно превосходящие по своей вычислительной мощи человеческий мозг, все-таки не обладают феноменальным сознанием? Может, дело не только в недостатках их функциональной организации?

Тем не менее, «двухаспектный поход» к информации Чалмерса, предполагающий возможность ее феноменальной реализации, при всей противоречивости, на наш взгляд, заслуживает самого серьезного отношения и может быть положен в основу новой исследовательской парадигмы в сфере изучения сознания.

Г) Критика Д.Чалмерсом «квантового физикализма» Р.Пенроуза

Чалмерс очень критически относится к гипотезе о том, что «ключ к объяснению сознания может быть найден в какой-то новой разновидности физической теории». По мнению философа, ни один из пропонентов концепта «новой физики» не может ответить на вопрос: «как из очевидно физической теории могло бы выводится существование сознания?». (там же). Физика и ее теории говорят о «структуре и динамике физических процессов…Но из структуры и динамики мы можем получить лишь структуру и динамику» - никакая физическая теория неспособна объяснить феноменальный опыт. Между физикой и феноменологией сохраняется принципиальный разрыв - «Никакой набор фактов о физической структуре и динамике не может составлять феноменологический факт». Интересно, как этот тезис Чалмерса сочетается с его вариациями на тему «двуаспектной теории», признанием у информации коррелирующей физической и феноменальной реализации, его реверансами в сторону теории «нейтрального монизма» Рассела, с ее утверждениями о том, что физические явления обладают протофеноменальными свойствами?

Как уже отмечалось выше, австралийский философ принципиально отрицает возможность редуктивного объяснения сознания. Физика же построена на редуктивных объяснениях различных явлений и процессов. Поэтому, по Чалмерсу, физика как фундаментальная теория должна допускать существование сознания, но не может его объяснить.

Говоря о Пенроузе, Чалмерс отмечает, что «неалгоритмизируемый элемент при коллапсе ( квантовых волновых функций - А.Д.) мог бы объяснить некоторые аспекты наших математических интуиций…Но ничто из этого…не помогает объяснить сознательный опыт. Почему квантовые процессы в микротрубочках должны порождать сознание? Этот вопрос не менее труден, чем аналогичный вопрос о классических процессах в классическом мозге. Когда речь идет о проблеме опыта, неалгоритмические и алгоритмические процессы оказываются в одной лодке».