Размещено на http://www.allbest.ru/

Социальный контроль в системах потестарного и правового типов



Введение

Человек первичен по отношению к обществу, однако он вынужден существовать в нем. Так как когнитивные функции человека во многом индивидуальны в силу его врожденных особенностей (происхождение, народ, место рождения), то ему необходимы общие правила для гармонизации отношений с окружающими его индивидуумами. Общество, внутри которого, находится человек, может быть, как закрытым, так и открытым, как микрообществом (семья), так и квазиобществом (общества, существующие в пределах государственных границ и даже шире их пределов). Человеку трудно существовать в пределах узкого ограниченного круга и потому он должен постоянно перемещаться из одного социума в другой. Этот процесс можно назвать словом «жизнь». Именно это перемещения внутри кругов и формирует второй комплекс когнитивных функций человека (религия, социальный статус, благосостояние и др), что в итоге и создает его «самость».

При этом, однако, из-за колоссального информативного потенциала и широкого спектра коммуникативных действий, человеку необходимо что-нибудь общее или говоря языком психологии «нормальное». В результате этого и формулируются те правила, что опоясывают процесс социальной жизни. Но где гарантии, что эти правила будут соблюдаться?

Гарантий, конечно же, никаких нет, но обществу необходимо верить в то, что они есть. Здесь мы и подходим к термину «Социальный контроль».

Под социальным контролем в общем смысле можно понимать «механизм поддержания социального порядка, основанный на проверке фактически достигнутых результатов деятельности с ожидаемыми санкциями».

Далее в ходе исследования, я попытаюсь показать, насколько актуален этот термин и не будет ли целесообразнее использовать другой.

Итак, определившись с тем, что представляет собой социальный контроль в его общем смысле, я бы хотел отметить следующее: Социальный контроль отличается, не только в зависимости от типа общества, но и в зависимости от культуры в которой существует это общество. Я буду рассматривать здесь два типа культур: потестарный и правовой (см. Приложение № 1).

Таким образом, мне остается лишь добавить, что данная работа будет просвещенна теории и практике социального контроле, которые смогут показать его составные элементы и рассказать о том, как они проявляются в окружающей действительности.

Актуальность темы настоящей работы обусловлена необходимостью более углубленного исследования проблемы социального контроля, так как социальный контроль до этого не дифференцировался в зависимости от типа культуры, в которой он применяется, а значит, его исследование в таком ключе позволит внести определенный вклад в социальную науку. Перед исследователем стоит задача рассмотреть все составные элементы социального контроля, так как они влияют на общественное мнение и на восприятие социального взаимодействия. Что бы показать актуальность при дифференциации социального контроля, мной будет исследованы его теоретические и практические учения в двух различных культурах. Также мной будет исследован социальный контроль в зависимости от его вида (политический, административный, судебный, неинституциональный). Изучение социального контроля играет важную роль сегодня, так как оно способно обратить внимание на проблемы, существующие в общественных отношениях.

Объектом данного курсового исследования являются общественные отношения, порождающие проблемную ситуацию в юридической науке о социальном контроле.

Предмет исследования в курсовой работе - социальный контроль в системах потестарного и правового типа.

Целью данной работы является рассмотрение социального контроля с точки зрения институциональной теории права и современной социальной науки.

Задачи исследования состоят в том, что бы рассмотреть

Социальный контроль в системе потестарного типа;

Социальный контроль в системе правового типа;

Механизм социального контроля в системе потестарного типа (на примере Российской Федерации);

Механизм социального контроля в системе правового типа (на примере США).

Методология исследования заключается в применении совокупности методов научного познания, необходимых для достижения цели диссертационного исследования. Методологической основой исследования выступает институциональная теория права В.А. Четвернина, которая определяет правопонимание используемых терминов и задает основу для построения модели социального контроля.

К методам исследования, использованным в данной работе, относятся:

- метод индукции, потребуется для построения модели социального контроля и системы его процессуальных особенностей;

- сравнение понятий, факторов, основополагающих признаков необходимо для того, что бы сформировать единый понятийный аппарат при разделении элементов социального контроля в зависимости от типов культуры;

- метод классификации - разделение исследуемых объектов на виды (четкие множества), исходя из какого-либо свойства, используется для схематического изложения сложных социальных явлений, в той мере, в какой это возможно;

- наблюдение - один из методов проведения исследования, который состоит из нескольких действий, направленных на получение информации о свойствах анализируемого объекта. Необходим для исследования, так как большая часть практической главы создается на основе окружающей действительности.

- метод обобщения - предполагает получение выводов об общих свойствах объектов исследования.

- исторический метод, используется для того что бы показать генезис некоторых социальных явлений, а так же для того, что бы обосновать аксиоматику работы.

- метод анализа, заключается в получении нужной информации, необходимой для исследования. Информация берется, как из письменных источников, так и из свойств окружающей действительности.

- метод синтеза, является краеугольных методом исследования, так как он позволяет совместить правовые идеи В.А. Четвернина с социологическими исследованиями Д. Блэка.

Гипотеза исследования предполагает, что в зависимости от культурных условий в которых существует общество, будет меняться то, что называется девиацией, а, следовательно, в различных системах строятся различные теории социального контроля, которые имеют принципиальные особенности при практическом осуществлении.

Научная новизна работы заключается в следующем:

1. Предлагается новый подход к теме социального контроля, который представляет собой синтез институциональной теории права В.А. Четвернина и концепции «поведения закона» Дональда Блэка.

2. Для преодоления разрыва между теорией права и социологией права в равной мере используются данные этих наук применительно к объекту исследования, что позволяет изучать социальный контроль как синтетическую целостность. При этом автор старается избежать «уклона» в ту или иную сторону, и обе науки идут «в ногу» друг с другом.

3. Системное раскрытие. В работе дается собственная оригинальная теория социального контроля, которая построена на мощных логических взаимосвязях.

Положения, выносимые на защиту:

1. Общественные отношения (социальная деятельность, практики, институты) складываются в определенной локальной культурной системе (ЛКС). При этом в качестве аксиомы следует принять типологическое разделение всех известных в истории ЛКС на культуры потестарного и правового типов.

2. Социальный контроль - реакция ЛКС на девиантное поведение, призванная пресекать его и подавлять, наказывать за него, восстанавливать нормальный порядок («правопорядок»). Социальный контроль является необходимым аспектом функционирования любой социальной системы, так как нарушение правил системы опасно для ее существования. Социальный контроль в ЛКС правого типа выполняет функцию пресечения и подавления агрессивного насилия и поддерживает правопорядок.

3. Теория социального контроля всегда развивается в определенной культурной парадигме, потестарной или либертарной, и напрямую зависит от типа культуры, в частности, от понимания морали и девиации.

4. «Поведение закона» как социального контроля в реальной среде носит яркие социально-предсказуемые окраски.

Теоретическая и практическая значимость работы заключается в создании оригинальной теории социального контроля, которая может применяться как в социологической, так и в юридической среде. Так же при помощи наблюдения за окружающей действительностью вносятся практическая критика, раскрывающая сущность социальных правил и санкцией, чье понимание способно решить проблемы в практической реализации права.

Степень научной разработанности темы. Изучением данной темы занимались В.А. Четвернин, Д. Блэк, У. Бернам, В.Н. Кудрявцев, Э.Фромм и другие. Основу работу составляют труды двух основных авторов. Четвернина В.И., чьи исследования являются базисом для теоретико-правовых исследований в социальной науке и Д. Блэка («Поведение закона»), чьи работы позволяют проследить конкретный социологический контекст между общественными отношениями. Так же в качестве источников используются доктринальные исторические произведения (Платон, Э. Дюркгейм, М. Вебер и т.д.) и современные исследования социального контроля и девиации (Кудрявцев В.Н., Гилинский Я.И. и др). Таким образом,исследование имеет определенные наработки его различных элементов, однако до сих пор не существовало их комплексного изучения с использованием аксиомы разделения существующего на культурные типы.

В работе использованы источники, дающие развернутое рассмотрение данной темы, а также литература по теории права и другие специальные литературные источники.



1. Теория социального контроля

1.1 Социальный контроль в системе потестарного типа

Во введении к основной части моего исследования намечено общее понятие социального контроля, однако дать развернутое понятие представляется едва ли возможным, так как социальный контроль и его элементы будут существенно различаться в зависимости от типа социальных систем. Поэтому понятия социального контроля применительно к противоположным типам социокультуры будут различны сущностно, хотя и будут совпадать методологически. О методах и терминологии речь пойдет позже.

В данной главе мной будет объяснено, что такое система потестарного типа; будет выявлена общая терминология, которая будет использоваться в ходе всего исследования. Далее путем индуктивного метода, я постараюсь дать характеристику элементов социального контроля. Будут рассмотрены:

Формы социального контроля:

- Институциональный;

- Неинституциональный.

2. Типы социального контроля:

- Формальный;

- Неформальный

Так выглядят, основные пункты, что будут исследованы мной в данной главе. Обозначив их, можно перейти к их характеристике. Как я уже заметил выше, сущность социального контроля будет отличаться в зависимости от системы, в которой он реализуется. Именно система и будет использоваться, как некий «водораздел» для дифференциации элементов социального контроля. Проводя разделение объективного мира на системы, в качестве базиса для него являются институты. Так согласно институтам и «фундаменту», на котором они были построены, можно выделить две основные системы: Правовую и Потестарную.

В качестве основы для данного подхода, мной будет использована институциональная теория права В.А. Четвернина.

Таким образом, для начала я бы хотел рассказать о том, что такое система потестарного типа. Для этого следует привести несколько базовых терминов.

Государство потестарного типа (социальная система потестарного типа и интегрирующая ее организация политической власти того же типа) - это локальная культурная система, где доминируют потестарные институты Четвернин В. А. Институциональная теория права: основные положения. М., 2013..

Потестарные институты - это институты агрессивного насилия - правила, системы норм, строящиеся на «силовом» принципе, позволяющие людям удовлетворять потребности в соответствии с их выгодным или невыгодным статусом в системе силового распределения или перераспределения (независимо от того, что они дают другим) Четвернин В. А. Институциональная теория права: основные положения. - М.: 2013..

В потестарной парадигме закон и право отожествляются (легизм).

Закон в потестарной парадигме - это правила, обладающие высшей силой. Правовой порядок здесь - это самый сильный принудительный порядок. Правовыми нормами (законами) они считают установления Верховной Власти или правила, имеющие наиболее сильный, наиболее эффективный механизм принуждения Четвернин В. А. Институциональная теория права: основные положения. - М.: 2013..

Правомерная деятельность в потестарной парадигме - В потестарной парадигме правомерной считается такая деятельность, за которой стоит наиболее сильный механизм принуждения Четвернин В. А. Институциональная теория права: основные положения. - М.: 2013.: например, агрессивное насилие считается противоправным, когда оно исходит от частных лиц, и правомерным, когда оно исходит от акторов верховной власти; наоборот, ненасильственная деятельность считается в потестарной парадигме противоправной, если она не дозволена верховной властью. В потестарной (силовой) парадигме объявляется аксиомой, что социальный порядок возможен лишь постольку, поскольку одни люди осуществляют организованное насилие в отношении других, а поэтому считается нормой то, что одни люди подчиняют себе других и заставляют их поступать так, как в противном случае те не поступили бы.

Так обстоит дело с потестарной системой. Данный глоссарий был выбран мной, потому что он позволил:

-Во-первых, показать, как выглядят институты (основной фундамент) при потестарной культуре;

-Во-вторых, обозначить такие базовые вещи как «закон» и «право», так как мы будем очень часто их касаться, при картине, где они будут выступать «регуляторами» и «охранниками» социальных отношений.

Далее мы подходим к раскрытию терминологии в рамках определения социального контроля. Здесь я бы хотел отметить, что хотя мной и соблюдаются общие методологические установки, но, тем не менее, я сразу обращаю внимание на то, что определения социального контроля и его частей в данной потестарной парадигме будут отличаться от определений при правовой парадигме.

Это будет сделано для того, что бы показать насколько стандартные и на первый взгляд понятные вещи могут отличаться в понятийном аппарате носителей различных культур (во многом прямое последствие семантической революции).

Таким образом, мы можем остановиться на следующих терминах:

Общество - институт вторичный по отношению к государству. Выступает в качестве совокупности лиц, которые используются для удовлетворения потребностей власти. Потребности у государства могут быть абсолютно различными: экономическими (обогащение за счет агрессивного насилия, которое производится путем налогов, нарушения принципа самопринадлежности и т.д.), политическими («закрепощение» ради «закрепощения» вследствие самой природы власти), духовными и др. Очень часто во многих актах государственной власти, в том числе и Конституциях общество и его интересы в иерархии ценностей ставятся выше, чем государство, однако это является всего лишь фикцией и логически неверным методом, так как он означает, что субъект наделяет другого субъекта полномочиями, которые и так должны у него быть по своей сути, как стоящего на более высокой позиции. Кроме того, общественные отношения являются вторичными и несоблюдаемыми в силу того, что строятся они на принципе агрессивного насилия, то есть деятельностного отказа в самопринадлежности другого. Здесь есть один спорный момент, так как представители государственной власти тоже являются обществом, пусть и квазизакрытым. Здесь нужно отметить, то, что ассоциировать со словом государство всех его жителей является ошибочным. И более верным будет ассоциация с узким кругом человеческой прослойки, находящейся на «службе» у государства. То есть если попробовать выразить это схематически, то можно показать это на примере Цепи Паппа Александрийского (см. Приложение 2).

Личность - единица общества, здесь синоним физиологического термина «человек», термин «личность» используется, как в науке, так и в нормативных актах в связи с психологической потребностью человека в возвеличивании своей значимости.

Социальные (общественные) отношения - одна из важнейших функций человеческой жизнедеятельности (в том числе и при потестарной системе). Представляет собой любые коммуникационные или деятельностные функции, оказывающие влияние на других индивидуумов. Призваны для освобождения от социальной изоляции и способствуют построению гармонии и эффективности в любых отношениях. Однако при потестарной системе, в данных отношениях преобладает силовой метод, который строится на силовых институтах, принадлежащих государству. И потому, те отношения, которые должны выбираться людьми добровольно, навязываются «извне» и пропагандируются как «всеобщее благо» или как «проявление нормы».

Социальные отношения в потестарной культуре строятся на потестарной морали.

Потестарная мораль - мораль строящееся на принципе: «Либо ты соблюдаешь правила, которые являются нормой для меня, либо ты будешь «уничтожен» мной».

Следствием потестарной морали является теория о девиантном поведении.

Девиантное поведение - термин, существующий на стыке двух наук: социологии и психологии. В общем смысле означает: устойчивое поведение личности, отклоняющееся от общепринятых, наиболее распространённых и устоявшихся общественных норм.

Девиантное поведение имеет ряд противоречий, лучше всего они были раскрыты в книге Дональда Блэка «Поведение Закона». Противоречия заключаются в том, что социология, которая позиционируется как точная наука (изначально вообще имела название «социальная физика») занимается чуждой для нее моральной идеологией, то есть судит о том, какое поведение является «нормальным», а какое «отклоняющимся» отталкиваясь от существующих моральных ценностей. На мой взгляд, этот подход является неверным, так как моральные ценности не могут носить характер аксиомы для всего сборища человеческих индивидуумов. Этот тезис строится в силу того, что мораль это, прежде всего «внутренние эмпирические характеристики отдельного человека» и придавать ей характер всеобщности означает тем самым внедрять агрессивное насилие, что нарушает принцип самопринадлежности. Принцип самопринадлежности знаменует следующее: «Либо каждый человек принадлежит самому себе, либо он принадлежит другим». Отсюда следует, что оценивать проявления человеческого поведения с точки зрения «всеобщих» моральных ценностей, значит заниматься ненужной идеологией, которая исходит от государственных и около государственных структур. Применение метода всеобщности в качестве проявления морали не работает в силу неоднородности самого общества и его обширной дифференциации на сообщества и «то, что с точки зрения общей морали будет нормально для одного сообщества, будет абсолютно маргинальным для другого». Например, для работников офиса будет считаться девиантным, употребление наркотических веществ на рабочем месте, тогда как для сообщества наркоманов, девиантным будет напротив, отказ в их употреблении. Или другой пример: для сотрудников полиции будет неприемлемым совершение незаконных действий против государственной власти (здесь имеется в виду преступления без потерпевшего), а для различных «правозащитных» организаций в потестарном государстве, это будет нормальным проявлением своей «гражданской активности», которая и является целью для организации их сообщества.

Всеобщую мораль при этом не стоит путать с всеобщей культурой, так как:

-Во-первых, культура, имеющая характер всеобщности может существовать только при разделении человеческих систем на потестарную и правовую.

-Во-вторых, культура является шире морали и именно культура, сложившаяся в обществе, как раз таки и определяет, что будет являться ее проявлением, а что девиацией от ее традиций.

-В-третьих, если даже мы, попытаемся, ограничить сообщество в пределах одной государственной системы и даже если это государство будет «национальным», мы все равно увидим в нем широкий спектр культурных проявлений и не сможем говорить о подкультуре преобладающей нации, так как сообщество нации все равно будет разделяться на более мелкие сообщества, имеющие свои собственные культурные обычаи. Так, например, культура французов-горожан может отличаться от культуры французов-жителей деревни и, хотя они и будут признавать свое национальное культурное наследие, но при этом все равно встретят непреодолимые противоречия, когда их культурные обычаи горожан и деревенских жителей столкнуться друг с другом.

Таким образом, если давать культуре состояние всеобщности. То она может быть только правовой или потестарной, так как здесь в независимости от других разделений, все равно все будет упираться в их общий знаменатель. То есть, если французы-горожане вступят в социальный конфликт с французами-жителями деревни из-за своих местных культурных обычаев, то в потестарной культуре этот конфликт все равно будет разрешаться только силовыми методами, так как институты общества основаны на силе и именно они, какую бы причудливую форму они не носили, будут служить регулятором для улаживания конфликта (кроме того разрешение конфликтов в потестарной культуре без привлечения «арбитра» является если и не невозможным, то очень затруднительным). Если же конфликт между французами-горожанами и французами-жителями деревни будет происходить в правовой культуре, то и разрешение этого конфликта будет происходить правовыми методами. Право здесь, это оценочная категория, определяющая, что будет являться «правильным», а что «неправильным». Критериями для этой оценки будет выступать запрет на агрессивной насилие, соблюдение принципа самопринадлежности (свобода=собственность) и наличие формального равенства. Арбитром для улаживания конфликтом будут выступать правовые институты. Более подробно о правовой системе будет рассказано в следующей главе.

То есть, за исключением формулировки о потестарной и правой культуре, придавать ей состояние всеобщности тоже является не очень правильным.

Таким образом, общество (локальная культурная система, ЛКС) состоит из различных подобществ (субкультур), которые строятся на различных культурных феноменах, в которых пропагандируется и внедряется своя собственная мораль.

«Отклонение от морали и социальных правил, которые на нее опираются и будут служить критерием для определения девиации».

Таким, образом, тот, чье поведение не соответствует социальным правилам сообщества будет попадать в особый социальный конфликт. Например, представитель общества «Ку-клукс-клан» откажется от проявления насилия по отношению к чернокожим или представительница феминистического общества, начнет вести пропаганду о том, что единственная цель женщины это рождение детей.

Именно, такое проявление девиантного поведения, то есть отказа от норм существующего социально-культурного этикета в конкретном сообществе и повлечет за собой, то чему и посвящена моя работа, то есть социальному контролю.

Однако и здесь все не так просто, так как в данной главе я рассматриваю социальный контроль в потестарной культуре, то и социальный контроль будет стоится исключительно на отклонениях от потестарной морали, которая имеет общий характер и облагается санкциями, построенными на силовых методах и проявлениях.

То есть девиантное поведение, попадающее под социальный контроль и наказывающееся социальными санкциями, не будет проявлением того, что ненормально для конкретного сообщества, а будет являться проявлением того, что, по мнению государства, ненормально для всего общества, даже если это нормально для конкретного общества поменьше.

Если опять привести примеры, то можно сказать следующее. Допустим, для общества тунеядцев в Советском союзе являлось нормальным не осуществлять трудовые функции и не работать, если же кто то начинал из них, работать, то он мог попасть под действия социального контроля со стороны других тунеядцев, которые в худшем случае могли исключить его из своего общества, а в лучшем ограничится несколькими словами осуждения. Для государства, строящегося на потестарной морали, в принципе «проявление тунеядства и наличие его представителей является ненормальным, а значит, они должны быть подвержены социальному контролю», причем контролю силовому, где санкции призваны уничтожить человеческую личность за несоответствие норме. То есть государство здесь наказывает тунеядцев, за то, что они тунеядцы, потому что, по мнению государства, быть тунеядцем является ненормальным для всего общества, но при этом игнорирует то, что для общества тунеядцев абсолютно нормально быть тунеядцем и как раз таки их отказ тунеядствовать должен повлечь за собой социальный контроль. Но только со стороны других тунеядцев, а не со стороны государства.

Таким образом, разобравшись с тем, что представляет собой девиантное поведение мы можем перейти непосредственно к социальному контролю.

Социальный контроль - реакция на девиантное поведение, призванная не допускать его, следящая за ним и наказывающая за него. В теории социальный контроль необходим, так как он создает некие общие правила, создающие удобства внутри сообществ. Социальный контроль должен способствовать защите от агрессивного насилия и обеспечивать непротиворечивость внутри общественных отношений.

При этом, когда я использую общие правила, то я имею в виду не те правила, которые «должны быть», потому что они «должны быть», а правила, сложившиеся внутри сообществ в силу характера и культурных особенностей этих сообществ. То есть, например, правила существующие в семейных отношениях, гласящие, что родители имеют обязанности по воспитанию своих детей, будут считаться общими правилами, сложившимися в силу «особенностей собрания микрообществ» (семей). Эта обязанность существует, потому что она в силу исторических и антропологических особенностей принята в данных сообществах. Эти правила существуют, поскольку они взамен взаимной ответственности создают взаимные обязанности, согласно которым родители должны заботиться о своих детях, пока те находятся в зависимом от них состоянии, а дети должны в будущем (если появится такая необходимость) заботится о своих родителях, когда те в силу возраста, так же окажутся, в зависимом от своих детей, состоянии. Однако, когда эта обязанность внедряется кем то извне, она является проявлением силы и значит не соответствует характеру сообщества. То есть, например, когда государство заставляет родителей заботится о детях, а детей о родителях, оно проявляет агрессивное насилие, так как в случае отказа подчинится этому, проявляет санкции со своей стороны. Санкции же строятся на силовом принципе. Напротив, если же родители и дети исполняют свои обязанности не в силу того, что «так должно быть», а в силу того что «так в нашей семье принято», то это будет являться нормальным и санкции социального контроля будут строиться на тех общих правилах, которые приняты внутри единоличного микросообщества. Например, в одной семье принято отвечать отказом на отказ и если родители отказываются заботиться о детях, то и дети потом могут отказаться заботиться о родителях; в другой семье, наоборот может быть принято, отвечать согласием на отказ и дети могут согласиться заботиться о родителях, хотя родители, в свое время, отказывались заботиться о детях.

Кроме того, социальный контроль должен строиться на той морали, которая существует внутри сообщества, а не навязываться со сторону государства потестарной моралью.

Если мы опять вернемся к семейным отношениям и возьмем в качестве примера такое потестарное государство, как Российская Федерация, то сможем увидеть следующую картину. Например, в религиозном сообществе Свидетелей Иеговы есть общее правило не подвергать своих детей переливанию крови и прочим медицинским процедурам. В силу их религиозных особенностей, это является нормальным и отказ от этого правила должен повлечь за собой санкции со стороны социального контроля. Однако так как в Российской Федерации преобладает потестарная мораль, она считает нужным подвергать Свидетелей Иеговы санкциям, за то, что они отказываются подвергать своих детей медицинским процедурам. Так как согласно потестарной морали Российской Федерации, лечение детей при помощи практик является не нормальным, а лечение при помощи медицины или православных практик нормальным, она начинает обязывать Свидетелей Иеговы прийти к норме (что для них является девиацией), а если те отказываются, то подвергаются потестарным санкциям, что строятся на потестарной морали. То есть общие правила, которые пропагандирует государство становится важнее общих правил, существующих в конкретном сообществе. На вопрос «Почему это плохо? И почему правила меньшинства важнее правил меньшинства?» Отвечу. Это плохо, потому что правила меньшинства были выбраны этим самым меньшинством и значит, отвечают требованиям этого меньшинства и санкции за девиацию так же должно выбирать само меньшинство, а желание государство подвести все под общий корень, будет просто напросто вмешательство в общественные отношения (причем вмешательством чужеродным и уничтожающим), которые спокойно могут существовать и без регулирования исходящего извне. На второй вопрос отвечу так, что общие правила, исходящие от государства вовсе не являются правилами большинства, а всего лишь такими же правилами меньшинства (правилами, что удобны для государственных чиновников). И все отличие между ними лишь в том, что у одних есть сила для захватнического вмешательства в другие общественные отношения, а других нет.

Выше я говорил о том, что социальный контроль должен следить за соблюдением общих правил внутри сообществ. Так должно быть в теории, однако в потестарной системе социальный контроль имеет несколько иное значение.

Социальный контроль в потестарной системе - Реакция государственного меньшинства на нарушение, установленных ими правил, которая производится для применения силовых санкций.

Итак, как я уже сказал выше, одной из целей (возможно даже основной) социального контроля является применение санкций за нарушение общих правил и отклонения от нормы.

Санкции социального контроля - это меры ответственности за нарушение общих правил внутри сообществ. В потестарной системе общие правила, созданные самими сообществами не признаются со стороны государственной власти и считаются незаконными. «Санкциями являются меры ответственности за нарушение тех правил, которые приписываются государством». Данные правила выражаются обязательно в текстуальной форме и обладают высшей силой. Эти правила носят название закон. Санкции предусмотрены за нарушение закона и производятся даже, несмотря на то, что закон может быть не правовым и стоящим на силовом принципе. В потестарной системе могут существовать несколько законов (например: в Российской Федерации на Кавказе, правила фикха могут обладать более высшей силой, чем законы Российской Федерации) однако признаваться из них будут только те, что исходят из государства. Санкции при потестарной культуре реализуются по принципу силы и представляют собой, видоизмененные социальные санкции, возведенные в Абсолют (пример: для сообществ, санкцией может служить изоляция в форме «изгнания» из сообщества; для государства санкцией может быть изоляция в форме тюремного заключения).

Таким образом, более подробно рассмотрев сущность социального контроля, я могу перейти к описанию его элементов.

Формы социального контроля - это способы выражения социального контроля, имеющие или не имеющие конкретного носителя и осуществляющиеся конкретным видом выражения.

Выделяется два вида социального контроля:

Институциональный;

Неинституциональный.

Институциональный вид социального контроля в потестарной системе - это контроль силовых институтов. Данная форма реализуется посредством особого, специализирующегося на контрольной деятельности аппарата, представляющего собой совокупность государственных и общественных организаций. Исходя из вышесказанного, мы можем обратить внимание на то, что в потестарной системе мы можем четко разграничивать социальный контроль со стороны государственных институтов и социальный контроль со стороны институтов общественных. Так, как я уже говорил общество является вторичным по отношении к государству элементом (в потестарной системе), то нас больше будут интересовать институциональный контроль государственных институтов.

Государственный контроль можно разделить на 3 вида:

Политический;

Административный;

Судебный

Политический контроль реализуется теми органами и лицами, которые реализуют полномочия государственной власти.

Административный контроль реализуется исполнительными органами и имеет строгую иерархию.

Судебный контроль осуществляется судами.

Это лишь кратчайшие моменты сущности государственного контроля. Более подробно о них будет рассказано во Второй главе, а пока я бы хотел дать общую характеристику.

В 18-м веке были популярны идеи регулярного (полицейского) государства. Основной мыслью этого учения была концепция, согласно которой государство должно регулировать как можно больше сфер общественной жизни. Многие до этого, строящиеся на обычаях и традициях отношения начали, подвергается детальной регламентации. Для этого со временем стало требоваться наличие определенного класса-класса профессиональной бюрократии, а для формирования этого класса потребовалось наличие необходимого образования. В результате, количество бюрократов стало все больше возрастать, стали изменяться степени регуляции и нормативных актов (текстов) стало появляться все больше и больше. Для надзора за проверкой этих актов, для контроля над составляющими эти акты и самое главное, для проверки об исполнении этих актов и правил, которые они устанавливали, потребовались специальные лица, которые должны были наблюдать за исполнением всего обширного регулирования общественной жизни. Для того что бы проверяющие не злоупотребляли своими полномочиями, понадобились проворящие, которые следили за другими проверяющими. В итоге вся эта система стала приходить в состояние кризиса (теория о трех информационных барьерах), но так как многие потестарные государства прошли через модернизацию, то и история стала повторяться вновь.

Модернизация бывает двух видов:

Модернизация западного типа - это цивилизационный переход от формата, при котором свобода (собственность) является привилегией высшего класса к формату, где собственность (свобода) становится равным правом всех.

Модернизация восточного типа - это цивилизационный переход от формата, при котором свобода (частная собственность) является привилегией высшего класса к формату, где частная собственность (свобода) становится равным правом всех.

Сейчас нас будет интересовать модернизация восточного типа.

В ходе модернизации сменяются культурно-цивилизационные типы, а значит и информационные барьеры могут повторяться.

Если обратиться к древней истории, то мы сможем увидеть следующий процесс по информационным барьерам.

Так скажем, аграрная революция привела к радикальному росту численности общества, организованного по общинному типу. Локально-цивилизационные сообщества в сотни раз превосходили родоплеменные межобщинные объединения. Этот рост привел к тому, что система в сфере управления перешла информационный? барьер, за которым прежняя (потестарная) организация власти уже не справлялась с управлением системой?. Старая система общинного типа, не имевшая постоянного, профессионального аппарата управления, дошла до предела роста. Для того чтобы превзойти этот предел, нужно было перейти к качественно новому управлению системой?, т.е. должна была произойти трансформация старой системы в новую систему того же типа. Именно так и про- изошло: при сохранении общинного типа системы произошел переход к регулированию посредством постоянного аппарата управления, который ведал, прежде всего, производством и распределением. Возник профессиональный аппарат, планирующий, организующий и контролирующий всю жизнедеятельность сообщества.

Переход информационного барьера (и кризис управляемости родоплеменной? системы) был первой причиной перехода к политическому управлению посредством профессионального бюрократического аппарата. В социальной системе общинного типа стали складываться аппарат и организация публичной политической власти. К началу формирования этой организации популяции оседлых земледельцев существовали уже как население, проживающее и осуществляющее хозяйственную жизнь на определённой территории. Поэтому аппарат публичной политической власти, управлявший производством и распределением, структурировался не по родовому, а по территориально-поселенческому принципу. Возникла территориальная организация власти, при которой родовые структуры постепенно утрачивали социальную значимость в сравнении с территориально-поселенческой организацией населения.

Вторая причина - необходимость организовать совместную производственную деятельность населения на основе внеэкономического (силового) принуждения. Поэтому понадобилась организация публичной политической власти силового типа, способная, ради сохранения системы, мобилизовать население для решения производственных или оборонительных (либо захватнических) задач и при этом не считаться с массовыми людскими потерями. Иначе говоря, выжить в борьбе за существование могли в тех условиях только те локально-цивилизационные общности, в которых «формировалась деспотическая организация власти. Там, где такая организация власти не возникла, социальная система погибла или была поглощена более сильной, деспотически организованной системой».

Возвращаясь к информационным барьерам можно отметить то, что указанная выше информация, касается первых двух барьеров. Третий же информационный барьер непреодолим и потому во втором информационном барьере все заканчивается кризисом, который приводит к социальному взрыву, в результате которого одна потестарная система сменяется другой.

Таким образом, по моему мнению, вся история потестарных систем это во многом «мыльный пузырь», который вырастая все больше и больше вовсе не становится крепким, а наоборот более шатким в итоге становится достаточно всего лишь одного легкого дуновения ветра для того что бы он лопнул. Потестарные институты (образование, суды, властные и исполнительные органы) стремятся все больше и больше контролировать общественные отношения и заставлять из подчиняться своим правилам, однако это приводит вовсе не к порядку, а полному бюрократическому беспорядку, где невозможно, что либо контролировать из-за молекулярной сущности информация, где уже невозможно разобраться, кто кого и кто что контролирует.

Институциональный контроль в потестарной системе есть контроль, чей сущностью является неэквивалентный обмен свободы (собственности) в обмен на порядок и безопасность, но в итоге контроль за не нарушением правил просто напросто приводит к смене одной опасности на другую. Этакого Гамельнского крысолова, который может и освободит город от крыс, но взамен потребует настолько большую плату, что все жители города в тоске будут вспоминать, что при крысах им жилось то не очень и плохо.

Опасность потестарного социального контроля в том, что если преступники за свою девиацию могут и должны быть наказаны социальными санкциями, то носители потестарного социального контроля могут осуществлять агрессивное насилие на полных законных основаниях.

Тезис же о том, что их полномочия ограничиваются законом неверен, так как:

-Во-первых, закон может быть не правовым, то есть строиться на силе (в потестарной системе закон вообще имеет тоже значение, что и право).

-Во-вторых, законы принимают сами же носители контроля. Тот факт, что они дифференцируются между собой не играет никакой глобальной роли, так как принцип на котором они стоят остается непоколебимым несмотря на различные внешние атрибуты.

Так обстоят дела с потестарным социальным контролем. Мне остается лишь сказать о них еще несколько слов для того, что бы моя характеристика была полной.

Институты силового типа подавляют свободу, свободный социальный обмен и упорядочивают принудительное публично-властное распределение (и перераспределение) ресурсов жизнедеятельности в масштабах общества.

Институты потестарного типа позволяют людям удовлетворять потребности только в соответствии с их (людей) выгодным или невыгодным статусом в системе силового распределения или перераспределения (независимо от того, что они дают другим).

Такова ситуация с институциональным контролем. Далее я бы хотел поговорить о контроле неинстититуциональном.

Неинституциональный контроль - это особый вид саморегулирования, присущего различным общественным системам, контроль за поведением людей со стороны массового сознания. «Его функционирование основано преимущественно на действии нравственно-психологических механизмов, состоящих из непрерывного мониторинга поведения других людей и оценок соответствия его социальным предписаний и ожиданиям». Человек осознает себя, наблюдая за другими членами общества (организации, группы, общности), постоянно сопоставляя себя с ними, усваивая в процессе социализации определенные нормы поведения. Общество не может существовать без психических реакций, взаимных оценок. Именно благодаря взаимным контактам люди осознают социальные ценности, приобретают социальный опыт и навыки общественного поведения.

Здесь возникает вопрос, насколько возможен неинституциональный контроль в потестарной системе?

Данный вид контроля, конечно же возможен и в потестарной системе, однако он будет иметь свои особенности:

1. Он будет построен на потестарной морали, а значит, любая девиация будет оцениваться обществом на основе тех моральных предпочтений, которые строятся по принципу «если что то нормально для меня, значит это нормально для всех и если ты не следуешь букве моей нормальности, то ты будешь за это наказан».

2. Неинституциональный контроль будет происходить так же в различных видах сообществ, а значит будет подчиняться их правилам и иногда потестарная мораль будет уступать здравому смыслу, но так как сообщества, которые существуют в потестарной системе и при это функционируют не соблюдая принципы потестарной морали автоматически признаются девиантными, то отсюда следует, что они априори будут признаны неприемлемыми и значит неинституциональный контроль внутри этих сообществ будет соблюдаться сообществами, однако они сами в это же время будут подвергнуты другому более радикальному социальному контролю со стороны тех сообществ, которые построены как раз таки на потестарной морали.

3. Неинституциональный контроль сообществ не будет признаваться государственной властью, так как общество вторично по отношению к государству и значит если этот контроль не соответствует государственной норме «так должно быть, потому что так должно быть», то он будет признан «незаконным» ненормальным и оцениваться как неприемлемый. Однако так происходит все же не всегда, хоть государство и борется со всеми формами самоуправлениями, оно все же позволяет некоторым из них существовать если они не претендуют на то, что по мнению государство должно относиться к его подведомственности (стремление к регулярному государству) и если они совершают как можно меньше публичных действий (подробнее будет рассмотрено во второй главе).

Таким образом, мы можем сделать вывод о том, что неинституциональный контроль возможен в потестарной системе, однако он:

- Будет играть сугубо вторичную роль по отношению к институциональному (и прежде всего к государственному) контролю.

- Существует постольку, поскольку даже при переходе информационных барьеров, контролировать все общие правила сообществ не возможно.

При неинституциональном контроле «социальная этика, выраженная в форме морали (нравственности) или в религиозной форме, может быть разной у разных индивидов и разных групп». Она существенно различается в субкультурах одной и той же национальной культуры. В частности, публично-властное перераспределение всегда оценивается как социальное благо теми, кто получает от этого перераспределения, и как социальное зло (возможно, как необходимое зло) - теми, у кого в основном отбирают.

Совсем другое дело - социально-властное регулирование, трансформирующее некий моральный принцип в обязательные предписания. Как таковой, моральный выбор является автономным, не навязанным извне. Но гетерономное воздействие из соображений «защиты общественной морали», «принуждение к добру» означает, что одна группа, используя силовые ресурсы, навязывает свои нравы другим.

Социальные правила должны исключать агрессивное насилие, но в остальном они должны позволять каждому самому определять, что есть добро и что есть зло. Напротив, при моральном регулировании свободные взаимодействия, в которых нет агрессивного насилия, но которые не нравятся политически господствующей группе, запрещаются ею как «недопустимое социальное зло».

«Ненасильственная деятельность правомерна и тогда, когда она противоречит интересам других (неких третьих лиц), например, ухудшает их имущественное положение, или когда она противоречит их нравам, убеждениям или верованиям. С точки зрения формального равенства люди, не разделяющие нравы других, даже если это моральные принципы некоего большинства, вправе не учитывать эти принципы в своих действиях, и никто - ни «моральное большинство», ни «моральные маргиналы» - не вправе навязывать свои нравы другим».

Однако люди с неразвитым правовым сознанием убеждены, что если свобода ведет к аморальным (с их точки зрения) или греховным деяниям, то такую свободу нужно запретить, даже если это ненасильственные действия (например, стремление предпринимателей к получению прибыли или добровольные гомосексуальные связи). И многим российским «обществоведам», рассуждающим о праве и нравственности, отрыв понятия правовой свободы от «общественной морали» представляется неприемлемым, достойным наказания.

Право не знает, что такое добро и что такое зло, ибо в области права мы оперируем терминами и понятиями «правомерное» и «противоправное», снимающими моральные противоречия.

Так обстоит дело и неинституциональным контролем в системе потестарного типа.

Таким образом, рассмотрев формы социального контроля, я бы хотел перейти к его типам.

Существует два типа социального контроля:

- Формальный;

- Неформальный.

Формальный социальный контроль в системе потестарного типа - это правила обладающие высшей силой (закон), имеющие обязательное выражение в тексте.

Итак, как я уже говорил выше, социальные санкции наступают за несоблюдение общих правил внутри сообществ. Общие правила могут быть выражены по-разному и не зависимо от формы их выражения они будут соблюдаться и нарушаться внутри сообществ, однако в потестарной системе признаются только те правила, что выражены при помощи текста, причем сам текст должен отвечать специальным характеристикам: оформление, качество, где написан и т.д и так как он является производным от Абсолюта, то его значение (текста) признается наиважнейшим, однако не смотря на это он все равно не соблюдается, так как согласно учению об информационных барьерах все больше увеличивающим институциональный контроль, эти текстовых правил становится настоль много, что его становится не возможно знать. Если что, то невозможно знать, то это и не возможно соблюдать. Конечно, можно принять во внимание принцип «Незнание закона не освобождает от ответственности», однако в силу здравого смысла и пределов человеческого мозга, знать все эти правила не представляется возможным. Этим активно пользуются акторы государственной власти манипулируя законом в свою пользу. Здесь действует другой принцип: «То что человек не может понять, не может ему навредить», что конечно же является в корне не верно.

Формальный социальный контроль «формально» должен призывать к правопорядку, но призывая группы к нему, он тем самым «отчуждает» (в самом марксистском смысле этого слова) сообщества от справедливости (справедливость означает: «Каждому свое»). Это происходит потому что реализация правопорядка иметь серьезные недостатки.

Здесь уместно будет обратиться к теории позитивизма, в том ключе, в котором трактует ее Кельзен:

Так Кельзен в своем трактате «Чистое учение о праве», строя теорию позитивного права, которая в обеспечение своей чистоты, отказывается от познавательных усилий в отношении всех элементов, чуждых данной области исследования, писал: «чистое учение о праве есть теория позитивного права: позитивного права вообще, а не какого-либо конкретного правопорядка. Это общее учение о праве, а не интерпретация отдельных национальных или международных правовых норм. Оно пытается ответить на вопрос, что есть право и как оно есть, но не на вопрос, как оно должно быть или создаваться. Оно есть правоведение, но не политика права».

Описание норм в его учении преследовало цель не в описании права таким, каким оно находится в фактически существующих правовых текстах, а конструирование схемы, позволяющей обособить нормы от самих текстов: «Суждение, согласно которому совершенный в пространстве и времени акт человеческого поведения есть правовой (или противоправный) акт, представляет собой результат некоего специфического - а именно нормативного - толкования. Норма, доставляющая акту значение правового (или противоправного) акта, сама создается посредством правового акта, который в свою очередь получает правовое значение от другой нормы. Иначе говоря, содержание реальных событий согласуется с содержанием некоей нормы, которая признается действительной. Наконец, следует отметить, что норма может быть смыслом не только акта воли, но также, и акта мышления в качестве идеи. Мы можем представить себе норму, которая, не будучи смыслом акта воли, существует лишь в нашем мышлении. Тогда это не установленная, не позитивная норма. Иначе говоря, норма не обязательно должна быть установленной, она может быть только лишь мысленным допущением».

Так, анализируя эти положения и вообще концепцию Кельзена, можно заметить следующие проблемы, показывающие реальность отчуждения от справедливости:

Абстракция законодателя. По мнению Кельзена право должно исходить исключительно от норм, но при этом следует учитывать, что нормы составляются такими, же людьми, как и те для которых они создаются. Образование и профессионализм здесь уходят на второй план, потому что сам характер норм, зачастую носит утопичный характер. Законы не отражают реального положения вещей, а указывают так как «должно быть» и требуют лишь слепого подражания тому, что написано. При этом факт того, что какое - то положение указано где-то там в законе ни в коем случае не отменяет его в обществе, потому что с формальной точки зрения в норме можно указать все, что угодно, но это вовсе не значит, что оно будет исполняться если оно совершенно не соответствует действительности. Если подводить юриспруденцию к одному лишь составлению норм, то тогда возникают большие сомнения в том, что эти нормы будут исполняться. Причем причина здесь не только в их нелогичности, но и в их обилии. Из огромного «левиафана» информации, она не может усваиваться и потому рядовой человек может просто напросто не знать того факта, что он нарушает закон, пока его не обвинят в этом. Здесь, конечно же, вспоминается формулировка «Незнание закона не освобождает от ответственности», но как раз таки в сути этой формулировки и кроется отчуждение от справедливости, не в ее игнорирование, но в ее понимании. А именно - многие положение (запрет убийства, кражи и пр) в любом обществе носит характер аксиом и не требует подчеркивания недопустимости этого. Все осознается обществом посредством очевидности, которая как раз таки строится на формате справедливости. Поэтому если характер норм основан на аксиомах, то и проблем с их знанием, у людей не будет, так как это им уже и так известно. Конечно, справедливость тоже достаточно спорный термин, но в данном случае, по моему мнению, он достаточно ясен, так как соответствует общей формулировке справедливости по Платону, а именно, что каждый должен получать свое.

...