Методология политической науки

Настоящее и будущее.

Многочисленность и зачастую противоречивость тенденций в развитии западной постбихевиоралистской политологии делают затруднительной общую оценку состояния дисциплины. Поскольку процесс перемен продолжается, в начале 1990-х годов сложно говорить о преобладании какой-либо одной тенденции или направления. Но если таковое и обнаруживается, то состоит оно в том, что большинство политологов сохраняют веру в применимость научной методологии, оправдавшей себя в естествознании, в социальных исследованиях. Было бы неверным, однако, полагать, что наше понимание научных методов осталось таким же, как на бихевиоралистском этапе. Наши представления о науке отнюдь не застыли, они сами претерпевают изменения. Мы больше не придерживаемся позитивистского идеала науки. Подспудная трансформация этого идеала уже началась и в дальнейшем может привести к полному его пересмотру. А если дело обстоит действительно так, то, возможно, мы переживаем одно из наиболее драматических событий в истории общественных наук, сами зачастую не осознавая этого. Политологами бихевиоралистского этапа, особенно 1950-х 1960-х годов, был в значительной мере усвоен (хотя это не всегда находило сознательное выражение) позитивизм в его унаследованной от Венского кружка 1920-х годов форме. Соответственно, было усвоено и представление, что в идеале продуктом научного исследования должен быть исходящий из аксиоматических положений корпус знаний, основанных на объективных наблюдениях и выраженных в виде положений, фиксирующих наиболее общие взаимосвязи с применением формального, желательно -- математического -- аппарата. Этим представлением и по сей день руководствуются многие обществоведы, особенно те, в исследовательских областях которых возможны реализация подобного идеала или, по крайней мере, приближение к нему (например, общественный выбор и рациональное моделирование). В таких областях математическая формализация является оправданной хотя бы потому, что она внутренне присуща используемым методам анализа. Но во многих -- пока еще, я бы сказал, в большинстве -- областях политологии, научные результаты такого рода не достижимы. Однако и в этих областях исследование может быть строго научным -- при условии применения обычных логических правил, тщательного сбора данных в соответствии с научными канонами и столь же тщательного их анализа. И все же полученные результаты не будут отвечать позитивистскому идеалу аксиоматической и математизированной системы утверждений. Значит ли это, что мы не вправе считать такие результаты научными? Во время позитивистского, бихевиоралистского этапа развития политологии на этот вопрос отвечали положительно. Сегодня же, по мере того как философия науки дает нам более гибкое понимание рассматриваемого феномена, возможен и отрицательный ответ, исходящий из признания неаксиоматических и нематематизированных положений в качестве составной части реального научного знания или даже его идеала. На Западе философия науки является особой дисциплиной, занимающейся изучением природы науки, т.е. способов получения знаний (эпистемология) и мира, который мы стремимся познать и понять (онтология). Как и любая другая дисциплина, философия науки постепенно развивается и, надо надеяться, совершенствуется. Подобно прочим дисциплинам, она растет и видоизменяется. Хотя когда-то философы науки, под влиянием раннего позитивизма, действительно оценивали результаты научного исследования в соответствии с критериями Венского кружка, в последнее время наблюдается тенденция к отказу от жестких математических стандартов. Далеко не все современные философы науки сводят -- в духе классического позитивизма научность к достижению формализованных результатов. Будучи более скептически настроены по отношению ко всякого рода идеалам, философы науки начинают признавать, что для ее понимания нужно не полагаться на некий абстрактный анализ науки, принимая его в качестве адекватного описания познавательной научной деятельности, а внимательнее всмотреться в то, что действительно делают ученые. Всмотревшись же в историю научной практики, мы обнаруживаем, что число и многообразие признаваемых полезными и необходимыми продуктов исследовательской деятельности гораздо шире, чем было бы, руководствуйся мы позитивистскими критериями. Современная философия науки начинает понимать, что существует множество разновидностей научных результатов, которые удовлетворяют ученых Такие результаты дают нам ответы на важные вопросы, возникающие в отдельных исследовательских областях, даже если не имеют ничего общего с формальными или математическими моделями, предписанными ранним позитивизмом. Например, классификационные и таксономические системы, концептуальные схемы, равно как и лишенные предиктивной силы качественные обобщения по поводу процессов эволюции, имеют мало общего с формальными моделями или с математикой. И все же в целом ряде наук -- таких как ботаника или биология -- они вполне приемлемы как конечные продукты исследования (Hanson, 1969; Shapere, 1974; Suppe, 1977; Toulmin, 1972). И если это так в естествознании, методологические успехи которого едва ли подлежат сомнению, то тем более верно это должно быть в обществознании. Но тогда систематические классификации политических явлений или концептуальные схемы, подобные представленным в моих работах по системному анализу, -- такой же нормальный исследовательский продукт, как и любые обобщения или математические модели. Единственное, что следует выяснить, -- соответствует ли данный интеллектуальный продукт нуждам претендующей на научность дисциплины, вроде политологии, с точки зрения однозначности его понимания и возможности проверки. Иными словами, если полученное нами знание способствует удовлетворительному объяснению или адекватному пониманию эмпирически наблюдаемых явлений, то оно полностью отвечает требованиям, предъявляемым к научным методам. История естественнонаучных исследований показывает, что вопреки настояниям классического позитивизма нет оснований приписывать какому-то определенному виду интеллектуальных продуктов монополию на правильное понимание того или иного феномена. В начале 1990-х годов постбихевиоралистский этап в истории политологии все еще находится в процессе становления. Пока еще трудно сказать с полной определенностью, чем он, в конечном счете, отличается от бихевиоралистского и в каком новом направлении идет дисциплина. Но одно уже ясно. Постбихевиорализм возник как реакция на проблемы, порожденные бихевиорализмом. К их числу относятся: равнодушие к моральным оценкам; чрезмерная приверженность формальным, математизированным заключениям, ставшая следствием использования научного метода; повышенное внимание к теоретическим критериям за счет социальной проблематики; концентрация на социальных детерминантах поведения, сочетающаяся с пренебрежением к его важным когнитивным (рациональным) элементам; отвлечение от истории политических систем, определяющей их современный характер. Но, надо признать, что, пытаясь справиться с этими унаследованными от бихевиорализма проблемами, постбихевиорализм порождает немало новых, присущих только ему. Некоторые из них уже бросаются в глаза, другие же неминуемо дадут о себе знать, когда будет исчерпан потенциал предлагаемых ныне объяснений. Например, упор на применение накопленных знаний для решения насущных социальных проблем уже поставил нас перед необходимостью реинтеграции специализированных дисциплин. Декарт учил, что достигнуть понимания можно, лишь выделив и проанализировав составные части объекта. Но применение знания к решению социальных проблем требует, напротив, сведения воедино специализированного знания различных общественных наук. Мы до сих пор не знаем, как этого добиться. Прикладные исследования отвлекли и без того скудные ресурсы, задействованные ранее для решения фундаментальных проблем, и уже возникла потребность в переоценке соотношения между прикладным и так называемым «чистым» знанием. Использование компьютерной технологии, несомненно, коренным образом изменит многие аспекты методологии ведения исследовательской работы во всех общественных науках, в том числе и политологии, и мы можем только догадываться, в каком направлении. Наконец, в условиях растущей интернационализации исследований все более остро встает вопрос, насколько универсальными могут быть применяемые в общественных науках понятия при учете культурной обусловленности большинства исследований, касающихся социальных явлений. Можно ли создать подлинно международное обществознание в мире, где различные культуры столь откровенно по-разному подходят к пониманию социальных явлений, часто используя совершенно несхожие понятия? Обсуждение значения подобных вопросов для политологии слишком далеко увело бы нас, однако, от темы настоящей работы, посвященной анализу четырех основных фаз развития -- формально-правовой, традиционной, бихевиоралистской и постбихевиоралистской, -- через которые прошла американская политология в XX в. Возможно, эти вопросы предвосхищают пятую фазу, которой еще предстоит наступить.

19. Психологический подход в политической науке. Психоанализ и неопсихоанализ

Психологическое направление политических исследований в качестве самостоятельного складывается к началу ХХ в. Психологический подход направлен на анализ мотивов и потребностей политического участия личности. Пониманию важности изучения человека как субъекта политики способствовали такие факторы, как значительное увеличение массы людей, принимающих участие в политических и общественных движениях ХХ в., усложнение политических процессов во многих странах мира, повышение роли индивида и цены его поступка в политической сфере.

В политической науке активно используются следующие направления психологии: бихевиоризм и необихевиоризм (или теория «стимулов - ответных реакций»); фрейдизм и его социологизированные версии.

Бихевиоризм (от англ. behavior - поведение) - направление в психологии, возникшее на рубеже XIX-XX вв. под влиянием изучения психики животных (исследование условных и безусловных рефлексов). Наиболее известные его представители Дж. Уотсон, К. Лешли, Э. Торндайк. В основе бихевиоризма лежит анализ психики через исследование поведения. Поведение понимается как реакции - ответы (R) на стимулы внешней среды (S). Основной метод бихевиоризма - наблюдение и экспериментальное изучение реакций организма в ответ на воздействие внешней среды. Бихевиористы искали законы, описывающие взаимодействие между S и R. Представители политического бихевиоризма (Дж. Доллард, Р. Лейн, Б. Скиннер, Р. Уолтерс) предлагали производить исследование по схеме: социально-политические условия порождают определенное политическое поведение. Слабость этой концепции состоит в том, что трудно оценить влияние конкретных политических условий, абстрагируясь от индивидуальных качеств личности. Исходя из этой концепции, человек представал как объект манипуляции.

Как реакция на недостатки бихевиоризма, в 30-х годах ХХ в. в США возник необихевиоризм. Его представители Э. Толмен, К. Халл расширили традиционную формулу «стимул-реакция», введя между ними понятие «промежуточные переменные». Получилась формула S - O - R. Промежуточные переменные - это факторы, служащие опосредующим звеном между S и R, это мотивационные компоненты поведения.

Одним из известных ученых, исследовавших политическое участие с использованием методологии бихевиоризма, является Лестер Милбрат. Он исходил из того, что чем большее количество стимулов получает человек, тем выше вероятность его участия в политике. Однако из этого нельзя понять, от чего все же зависит предрасположенность к участию в политике. Поэтому многие политологи используют другие направления психологии, объясняющие поведение людей из внутренних факторов. Одним из таких направлений является психоанализ.

Теория психоанализа разработана Зигмундом Фрейдом (1856-1939 гг.) и является одним из наиболее влиятельных течений гуманитарной мысли ХХ в. Первоначально психоанализ возник как медико-биологическое учение. Однако с утверждением в науке идей о разделении и взаимодействии неосознанных и сознательных уровней психики, психоанализ становится и социально-политическим учением. Широко распространенные сегодня фрейдистские и неофрейдистские концепции исследуют роль бессознательного в политическом поведении.

Структура личности, по З. Фрейду, имеет три составляющих: «Оно», «Я», «Сверх-Я». «Оно» является продуктом унаследованного человеком от животных биологического опыта. «Я» - это самосознание человека, восприятие и оценка им самим собственной личности и поведения. «Сверх-Я» является итогом воздействия общества на сознание и подсознание человека, принятие им норм и ценностей общественной морали. Сверх-Я - это властный представитель общества в личности.

Помимо осознаваемых процессов, в психике человека есть и бессознательные. Бессознательные процессы обусловлены «первичными влечениями» (прежде всего либидо). Эти влечения пытаются проникнуть в сознание, но подавляются и вытесняются им, так как сознание впитало господствующие социальные нормы и запреты. Стремясь избавиться от неприятных психических состояний, человек с помощью «Я» вырабатывает защитные механизмы: неприятие критики в свой адрес, подавление мыслей и желаний, противоречащих принятым нормам, оправдание неспособности сделать что-то.

В работах «Тотем и табу» (1913), «Массовая психология и анализ человеческого "Я"» (1921) и др. З. Фрейд исследует социально-политическую структуру общества. Его схема социальной структуры такова: вождь - элита - массы. Потребность в объединении с другими людьми принуждает человека сдерживать свои естественные устремления. Массы всегда ищут вождя, поклоняются ему и жаждут отказа от самостоятельной ответственности. В основе связей, которые объединяют массу, лежит идентификация ребенка с отцом. Отождествление вождя с отцом идет из семейных отношений.

Таким образом, для фрейдизма характерно сведение социальной организации к патриархальному семейству. Эта концепция работает лишь в тех случаях, когда происходит политизация массы, когда идеальный образ лидера проецируется на творимого кумира.

Неофрейдисты пытаются преодолеть биологизм классического фрейдизма и ввести в некоторые его положения общественно-политический контекст. Центр тяжести психоанализа переносится с внутрипсихических процессов на межличностные отношения.

Эрих Фромм считал, что психика человека социально обусловлена. Характер человека создается обществом, обстоятельствами его жизни. Там где подавляется свобода личности, возникают патологические проявления: садизм, мазохизм, склонность к разрушению. В работе «Бегство от свободы» Э. Фромм исходит из того, что в капиталистическом обществе человек выделяется из социальной среды. Он предоставлен самому себе, изолирован и свободен. Одни люди стремятся использовать возможности для индивидуального развития, а другие стремятся убежать от свободы. Бегство от свободы характерно для авторитарной личности, которая одновременно стремится и к подчинению, и к господству. Это явление Э. Фромм назвал садо-мазохизмом. Мазохизм проявляется в наслаждении от подчинения сильной деспотической власти. Садизм - в стремлении к господству над другими. Общая черта в мазохизме и садизме - слияние индивидуального «Я» с другими «Я». Формирование авторитарной личности происходит под влиянием социальных условий: экономической и политической нестабильности, падения жизненного уровня.

На основании психоанализа разработан жанр психоаналитического портрета. Впервые этот жанр был применен в совместной работе З. Фрейда и американского дипломата У. Буллита. Ими был создан портрет американского президента Вудро Вильсона. Г. Лассуэлл использовал этот метод в работе «Психопатология и политика», где он сделал вывод, что стиль политического деятеля напрямую связан с его психологическими особенностями. Лассуэлл выделил три типа политиков: агитатор, администратор, теоретик. Л. Милбрат, проанализировав психику американского президента Р. Никсона, сумел объяснить его отставку.

Многие исследователи критикуют сторонников психоанализа за некорректные аналогии индивидуального и группового поведения, за упрощенческий подход при описании поведения. Другие же, наоборот, считают психоанализ весьма продуктивным методом исследования в политологии.

20. Основные постулаты и категории структурного функционализма. Концепция социальной системы Т. Парсонса

Другой попыткой преодолеть недостатки бихевиорализма стало развитие структурно-функционального подхода.

Основной методологический принцип структурно-функционального анализа - исследование социально-политических явлений и процессов как структурно расчлененной целостности, где каждый элемент имеет свое функциональное назначение.

Важно определить, какие структуры выполняют те или иные функции.

Исходным пунктом анализа в данном подходе является социальное действие (теории социального действия).

Социальное действие - это целостная саморегулирующаяся система.

Структура социального действия:

1. субъект действия (действующее лицо);

2. ситуация;

3. отношение субъекта к ситуации.

Любое действие зависит от общепринятых в обществе ценностей и норм.

Субъект действия, участвуя в ситуации, выполняет социальную роль, а будучи вовлеченным в политику - выполняет политические роли.

Сторонники структурно-функционального анализа представляют общество как систему, включающую в себя устойчивые элементы, а также способы связей между этими элементами. Эти элементы, а также способы связи между ними образуют структуру системы. Каждый из элементов выполняет определенную функцию, которая является важной для поддержания системы в целостности.

Согласно структурно-функциональному подходу, общество можно представить как совокупность крупных элементов (подсистем), а также как совокупность отдельных позиций, занимаемых индивидами, и ролей, соответствующих этим позициям. Состояние и поведение крупных элементов и индивидов объясняется, в первую очередь, потребностями в выполнении функций и ролей. Поэтому главной задачей исследования, по мнению, представителей данного подхода, является выявление элементов системы, их функций и способов связи между ними.

Основателем структурно-функционального анализа считают Т. Парсонса, положившего начало системному взгляду на политический процесс. Т. Парсонс выделяет четыре крупных элемента общества: экономическую, политическую, социетальную и культурную подсистемы. Каждая подсистема выполняет определенную функцию, важную для поддержания целостности системы. Экономическая подсистема выполняет функцию адаптации к внешней по отношению к обществу среде; политическая выполняет функцию достижения общих для общества целей; социетальная -- функцию интеграции; культурная -- воспроизводство культурных образцов. В свою очередь, каждая из подсистем может быть также представлена как система с соответствующими характеристиками.

21. СТРУКТУРНЫЙ ФУНКЦИОНАЛИЗМ МЕРТОНА

Мертон критиковал Парсонса за то, что с помощью унифицированной жесткой схемы все многообразие социальной реальности подгоняется под идеализированное теоретическое представление. Согласно Мертону, следует не постулировать функциональность всех социальных структур - паттернов, а выявлять значение каждой из них для людей, чья деятельность организуется и регулируется структурами, и тип влияния этих структур на систему.

Мертон разделил функции на явные и латентные. Явная функция - это распознанный и ожидаемый результат существования структурного элемента системы. Латентная функция - это нераспознанный и непредусмотренный результат существования структурного элемента. Например, явная, то есть очевидная для преподавателей, студентов, членов их семей, администраторов учебных заведений и работодателей, функция высшего образования - обеспечение молодежи знаниями и навыками, необходимыми для профессиональной деятельности. Латентными же функциями можно считать нахождение молодыми людьми брачных партнеров, близких по социальному положению, и формирование особого стиля жизни - предпочтений в одежде, в проведении свободного времени, манеры общаться и т. д.

Мертон также указал на то, что структурные элементы не всегда функциональны. Результатом существования структурного элемента может быть дисфункция - вредное воздействие на систему, нарушающее ее стабильность и нормальное воспроизводство. Люди часто расходятся во мнениях, когда речь идет о том, что полезно и что вредно. Например, то, что высшее образование дает возможность избежать призыва на военную службу, рассматривается сотрудниками военкоматов как явный вред, а студентами и их родителями как явное благо. Однако в структурном функционализме дисфункцией называется вред не с точки зрения осуществления целей людей, а с точки зрения существования социальной системы. В этом смысле дисфункцией высшего образования следует считать нарушение интегрированности системы, создание конфликта между ее структурными элементами - функционированием военного ведомства, нуждающегося в солдатах, и функционированием гражданских предприятий и организаций, нуждающихся в квалифицированных специалистах. Также дисфункцией можно считать создание многочисленной категории амбициозных и продуктивно мыслящих людей, часть которых в ситуации недостатка возможностей для успешной карьеры в рамках существующей системы находит новые, подрывающие систему способы достижения жизненных целей: участвует в организации «теневого» бизнеса или радикальных социальных движений.

Введенное Мертоном представление о латентных функциях и дисфункциях позволило анализировать конфликты и изменения в системе и тем самым несколько скорректировало парсонсовскую трактовку социальных систем как внутренне единых, устойчивых и упорядоченных образований. Однако в общем структурно-функциональная парадигма сосредоточена на рассмотрении устойчивых образцов деятельности и не вполне учитывает роль социальных конфликтов и изменений, порождаемых неравенством и отчуждением людей друг от друга и от социальных структур.

22. Принципы системного подхода. Модель политической системы «вход-выход» Д. Истона

Структурно-функциональный подход явился основой для создания теории политических систем, уделявший большое внимание факторам, которые обуславливают стабильность политической системы.

В рамках системного подхода предполагается, что социальные явления можно описать как взаимоотношения между элементами системы. Система - это множество элементов, находящихся во взаимоотношениях и связях друг с другом, образующих определенную целостность, единство. Среди системных качеств обычно выделяют следующие:

1. целостность (т.е. несводимость свойств системы к сумме свойств составляющих ее элементов);

2. структурность (система состоит из определенных элементов);

3. рассмотрение структурных элементов в качестве самостоятельных систем (подсистем);

4. взаимозависимость системы и среды;

5. множественность описания (в силу сложности системы можно строить множество моделей, каждая из которых описывает лишь отдельный аспект системы).

Политическая система, как ее определяет Д. Истон, включает опознаваемые и взаимосвязанные институты и действия (правительственные институты и политические процессы) по властному распределению ресурсов (решения), которые связывают общество. Среда, окружающая политическую систему, состоит из внешних по отношению к границам политической системы феноменов, таких как социальная система, экономическая система, биологическое окружение.

«Вход» политической системы состоит из запросов и поддерживающих фактов. Запросы представляют собой требования действовать, выдвигаемые индивидами или группами для того, чтобы удовлетворить свои интересы. Поддержка выражается в том, что группы или индивиды соглашаются с результатами выборов, платят налоги, соблюдают законы, или, другими словами, соглашаются с решениями и действиями, предпринимаемыми политической системой в ответ на запросы.

Центральным элементом политической системы является «центр принятия решений». Политическая система перерабатывает огромное количество социальной информации и превращает ее в конкретные авторитетно-властные решения. Процесс переработки требований в политические решения называется внутрисистемной конверсией. Ее функция - анализ поступающей на «вход» информации и разработка политического решения, которые подаются на «выход» политической системы.

«Выход» политической системы состоит из решений и действий, где первые принимают форму законов, правил, юридических решений, программ, политик и т.п., а вторые - приведение законов, правил, юридических решений, программ, политик в исполнение.

В свою очередь, решения и действия оказывают влияние на среду, вследствие чего возникают новые требования. «Вход» и «выход» системы постоянно воздействуют друг на друга. Этот непрерывный цикл называют «петлей обратной связи». В политической жизни обратная связь имеет фундаментальное значение для проверки правильности принятых решений, их коррекции, устранения ошибок, организации поддержки. Обратная связь важна и для возможной переориентации, отхода от заданного направления и выбора новых целей и путей их достижения.

Политическая система, игнорирующая обратную связь, неэффективна, так как она не в состоянии оценить уровень поддержки, провести конструктивную адаптацию к среде, мобилизовать ресурсы и организовать коллективные действия в соответствии с общественными целями. В конечном счете - это оборачивается политическим кризисом и потерей политической стабильности.

23. Функциональный анализ модели политической системы Алмонд

Американский политолог Габриэль Алмонд (1911) в работе «Политика развивающихся регионов» (1971) не только дополнил и развил взгляды Истона, но и применил структурно-функциональный метод для исследования политической системы.

Г.Алмонд рассматривал политическую систему как совокупность функций всех структур, составляющих ее:

1. Законодательная,

2. Исполнительная,

3. Судебная ветви власти,

4. Чиновничество,

5. Политические партии,

6. Другие группы давления.

Каждый элемент этой системы выполняет определенные функции в интересах всей системы и способствует ее адаптации и эффективной деятельности.

Г.Алмонд подразделил функции на три группы исходя из места, которое соответствующие структурные элементы занимают в системе.

В первую группу вошли функции входа или функции процесса, которые реализуют партии, законодательные органы, исполнительные органы, чиновничество и суды. Это:

o артикуляция интересов, то есть высказывание интересов гражданами;

o агрегация интересов, то есть объединение интересов граждан исходя из их разрозненных и расплывчатых высказываний, требований, запросов и т.д. в программы политических партий или правительства;

o определение политического курса;

o осуществление политического курса;

o выполнение судебных решений.

Во вторую группу вошли функции системы, то есть такие, которые определяют, сохранится ли система тождественной самой себе или изменится настолько, что станет иной политической системой. Это функции:

o политической социализации

o -политического рекрутирования, то есть отбор людей для политической деятельности и занятия государственных должностей;

o политической коммуникации, то есть движение политической информации в политической системе и обществе в целом.

Третью группу составляют функции выхода или функции воплощения политического процесса:

o функция политического курса, то есть воздействие проводимой правительством политики на общество в целом и на экономику и культуру в частности;

o регулирование поведения;

o извлечение ресурсов (в форме налогов, сборов и т.д.);

o распределение благ и услуг (между различными группами населения).

Другой вариант функций политической системы Габриэль Алмонд сформулировал вместе с Сиднеем Вербой, отталкиваясь от потребностей системы и необходимости сохранения ее тождественности.

Это функции:

o политической социализации, которая служит сохранению «образца» политической системы, а людям позволяет следовать ценностям и нормам данного общества, проявлять лояльность к существующей власти;

o адаптации к внутренней и внешней среде, которая проявляется как отбор лидеров;

o реагирования, с помощью которого система отвечает на поступающие снаружи и изнутри сигналы. С помощью этой функции система приспосабливается к изменениям;

o экстракции, то есть получение ресурсов из внутренней (из самой системы) или из внешней среды (из природы, экономики и т.д.);

o регулирования, то есть осуществление политической системой управления обществом, которое осуществляется через введение правил и норм и контролем за их выполнением.

Российские теоретики политики Ф.А.Бурлацкий и А.А.Галкин выделили три функции политической системы, а именно:

o определение целей и задач общества;

o мобилизация ресурсов;

о легитимизация действующей власти.

24. Информационно-кибернетическая модель политической системы К. Дойча

Одним из главных разработчиков модели политической системы как коммуникационной структуры стал Карл Дойч. В 1963 г. он выпустил книгу «Нервы управления: модели политической коммуникации и контроля» (The Nerves of Government), в которой обратился к изучению роли коммуникации в политике. Дойч определял политическую систему как сеть коммуникаций и информационных потоков. По мнению Дойча, правительство (как субъект государственного управления) мобилизует политическую систему путем регулирования информационных потоков и коммуникативных взаимодействий между системой и средой, а также отдельными блоками внутри самой системы.Интерес к изучению коммуникации зародился в 50-е гг. XX в. и был ориентирован на исследование пропаганды с помощью контент-анализа, анализ языка (символов, идеологических штампов), анализ частоты коммуникаций между официальными лицами (по объему международной корреспонденции). В государственном управлении и политике возможно использование метода, опирающегося на теорию, коммуникации и кибернетику. Согласно этому методу, на «входе» политической системы находятся сообщения, поступающие из внутренних и внешних источников. На «выходе» - политические решения. Функция политики и управления состоит в том, чтобы получать и перерабатывать информацию, а также координировать усилия людей по достижению целей. Основная задача политической системы - вызвать у людей соответствующую ответную реакцию и готовность подчиняться решениям властей. В разработке кибернетической концепции Политической системы К. Дойч использовал количественные методы (изучал сферу торговли, почтовые потоки, дипломатические соглашения). Через изучение передачи информации от лиц, принимающих решения, и деятельность средств массовой информации он пытался выяснить то, как формируются взгляды и представления людей.

Базовая единица анализа у Дойча - информационный поток. Это фактический поток, возникающий в результате перемещения бит информации через информационные каналы. Канал понимается как вероятность того, что информация проследует в заданном направлении между двумя позициями. Каналы коммуникации бывают официальными и неофициальными. Например, один из информационных каналов правительства - слушание дел на открытых заседаниях. Законодатели имеют каналы коммуникации на избирательных участках. Средства массовой информации представляют собой развитую сеть теле-, радиоканалов. Группы интереса - один из основных каналов коммуникации - имеют контакты с законодательной и исполнительной властями.

К. Дойч выделил три основных типа политических коммуникаций: 1) личные, неформальные коммуникации (face- to-face); 2) коммуникации через организации, когда контакт с органами власти осуществляется посредством партий, групп давления и др.; 3) коммуникации через СМИ (печатные и электронные), роль которых в постиндустриальном обществе постоянно возрастает.Итак, К. Дойч выделяет проблемы динамики и различных информационных потоков, обслуживающих политическую коммуникацию и принятие решений (decision making). Политика и управление - это процесс координации человеческих усилий по достижению совокупных целей. Базовым механизмом, обеспечивающим этот процесс, является решение. В изучении процесса принятия решений акцент у Дойча сдвигается с результата решений на «выходе» политической системы на сам процесс принятия решений.

На «входе» политической системы различные рецепторы (воспринимающие структуры) имеют дело с восприятием информации из ближайшей (внутренней) и международной (внешней) окружающей среды. Роль «рецепторов» могут выполнять информационные службы (правительственные и частные), центры изучения общественного мнения (правительственные приемные, агентурная сеть и т.д.). Рецепторы принимают информацию, анализируют, отбирают и обрабатывают ее.

В пределах аппарата принятия решений информация обрабатывается структурами, представляющими память, комплекс ценностей и собственно центры принятия решений. Память соотносит входящую информацию с прошлым опытом как относительно процессов, так и последствий деятельности. Ценности выполняют нормативную задачу соотнесения возможностей и предпочтений в выборе решения. В аппарат принятия решений входят структуры, ответственные за претворение решения в жизнь и за возвращение информации на «вход».Следующий разряд понятий в концепции Дойча касается процессов, которые формируют коммуникационную сеть. Основное понятие здесь - обратная связь. Здесь Дойч вводит ряд чисто технических понятий: нагрузка, мощность, вместимость информационных каналов и так далее. Обратная связь в политической системе является отрицательной обратной связью. Положительная обратная связь усиливает результаты функционирования системы и приводит к ее неустойчивости. Отрицательная обратная связь ослабляет их и стабилизирует функционирование системы.

Через отрицательную обратную связь центр принятия решений получает информацию о последствиях решений. В соответствии с этим система может переориентировать свои цели. Последствия решений для достижения какой-либо цели в значительной степени будут зависеть от эффективности проведения решений в жизнь. Система должна быть такова, чтобы работать на максимальное достижение целей.

Исполнительные органы и на заключительной фазе реализуют решения, а затем их результаты служат новой информацией через обратную связь для «рецепторов», выводящих систему на новый цикл функционирования.

Таким образом, обратная связь в концепции политической системы К. Дойча - это коммуникационная сеть, которая производит действия в ответ на ввод информации и позволяет включить результаты политических решений в свое последующее поведение. В сфере политики коммуникация является ведущей функцией. Через нее стихийная «воля к власти» оформляется в определенные взаимоотношения между людьми. Политика и коммуникация тесно связаны в любой организации. Власть, принятие решений и коммуникационная сеть воздействуют друг на друга, что способствует распространению правил и норм организации (например, ассимиляция работников какого- либо учреждения с помощью идеологического воздействия).

В целом концепцию политической системы К. Дойча можно оценить следующим образом. Если концепции Д. Истона и Г. Алмонда сконцентрированы на проблемах равновесия политической системы, то внимание Дойча переносится на динамические процессы в политической системе. Дойч писал, что подход с позиций равновесия неприменим к анализу политических систем направленного движения. Политическая система функционирует и достигает каких-либо целей, чтобы изменить свое положение по отношению к окружению и чтобы иметь возможность изменить себя. Политическая система часто оказывается в ситуации, когда какие-то цели оказываются выполненными. Здесь выходит на арену целевая обратная связь - толчок для изменения целей системы. Политическая система должна двигаться от адаптации к изменениям, если она хочет избежать стагнации и долговременного упадка, если она стремится к росту. Трансформация системы относится к способности вырабатывать саморегулирующие процессы. Подход К. Дойча, по мнению О.Р. Янга, может мало дать для анализа власти, однако он незаменим для исследования контроля и управления.

Таким образом, политическая система в коммуникационной теории выступает технологией, перерабатывающей полуфабрикаты общественного мнения и запросов в политические решения. Технология здесь - это перевод информации из неофициальных каналов в официальные. Политическая система в данном подходе отождествляется с управлением и рассматривается как процесс координации индивидуальных и групповых усилий для достижения определенных политических целей. Главный механизм, посредством которого этот процесс проявляет себя, не функция, как считают сторонники структурного функционализма, а принятие и осуществление решений. Принятые политические решения приводят к определенным последствиям и оцениваются с позиций ценностей и авторитетности.

25. Марксистская теория в социально-политических исследованиях

Марксизм - это система философских, экономических и социально-политических взглядов, разработанных К.Марксом в 40-е гг. XIX в. Марксизм является одним из макро-подходов к анализу социально-экономической природы общества.

Социальная философия К.Маркса (исторический материализм) основывалась на материалистическом понимании истории человечества. По мнению К. Маркса, политические отношения, то есть отношения, вытекающие из борьбы за власть и ее осуществление, вырастают на основе общественно-экономических отношений и обусловлены ими. Основными субъектами политической борьбы являются различные социально-экономические классы, среди которых К. Маркс выделил господствующий класс эксплуататоров и эксплуатируемые классы.

В марксизме, общество представляется как сложное образование, основу которого составляет общественное производство. Совокупность производственных отношений составляет экономическую структуру общества - базис. По мнению К. Маркса, в процессе общественного производства люди вступают в определенные, необходимые и не зависящие от их воли отношения. Они навязываются индивидам без учета их интересов и предпочтений. Способ производства материальной жизни обусловливает социальные, политические и духовные процессы жизни: «Не сознание людей определяет их бытие, а общественное бытие определяет их сознание».

Над базисом возвышается надстройка - это политические и юридические институты, способы мышления, идеологии. В марксизме политическая динамика является выражением социальной динамики (борьбы классов), которую порождает экономический базис. По выражению В.И. Ленина: «Политика - это концентрированное выражение экономики».

Движущей силой истории является несоответствие, противоречие между производительными силами и производственными отношениями. Так, по К. Марксу, капиталистическое общество характеризуется двумя видами противоречий. Первый вид - противоречие между производительными силами и производственными отношениями. Производительные силы достаточно развиты, однако производственные отношения (в первую очередь отношения собственности) не меняются. Второй вид - противоречие между ростом богатства меньшинства и нищетой большинства населения. Капиталистическое общество способно производить достаточное количество товаров, но уделом большинства остается нищета. Это порождает революционный кризис.

По К. Марксу, господствующим классом в капиталистическом обществе является класс владельцев средств производства. Преимущественно из этого класса происходит формирование руководителей государственного аппарата. Поэтому в марксизме, государство понимается как инструмент господства, принуждения, подавления и эксплуатации одного класса другим, используемый господствующим классом для сохранения своего господства. Буржуазная демократия, по К. Марксу, носит чисто формальный характер. Права и свободы существуют только во благо единственного господствующего класса, а для остальных граждан - это обман, ловушка.

Для создания единого, не разделенного на классы общества необходима победа пролетариата в результате социалистической революции. Таким образом будет разрешено основное противоречие капиталистического строя - между общественным производством и частной собственностью. По его мнению, общественная собственность на средства производства составят основу коммунистической формации.

26. НЕОМАРКСИСТСКАЯ МЕТОДОЛОГИЯ ПОЗНАНИЯ СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКЙО СФЕРЫ(ГРАМШИ АЛЬТЮССЕР ПУЛАНЗАС)

ГРАМШИ.

Вариантом неомарксизма были и идеи Антонио Грамши (1891-1937), одного из основателей Итальянской компартии. В ряде работ, особенно в основном труде «Тюремные тетради»,написанном в заключении с 1929 по 1935 гг.. он развивал политико-философский аспект марксизма, расширяя рамки первоисточника и частично ревизуя его. Новаторской была мысль о том, что движущей силой истории является не развитие производительных сил, как утверждал К. Маркс, а конкуренция гегемонии и культурных моделей, причем не обязательно связанных с экономикой.

Одна из главных тем политической философии А. Грамши - теория гегемонии, которая использовалась для обоснования стратегии перехода к социализму. Смысл этой теории состоял в достижении рабочим классом экономического, политического и идейно-нравственного господства в обществе путем создания «исторического блока» с другими угнетаемыми классами и слоями, внедрения в массовое сознание новой культуры, ориентированной на социалистические ценности.

Важную роль в завоевании рабочим классом господствующих позиций в обществе А. Грамши отводил интеллигенции рабочего класса, по его выражению, «органической интеллигенции». Она должна не просто творить культуру, но и посредством культуры объединять нацию вокруг доминирующего класса, формировать коллективную волю нации. Ее миссию А. Грамши видел и в том, чтобы привлечь в «исторический блок» «традиционную интеллигенцию», доставшуюся от прошлой эпохи.

Согласно теории гегемонии, интеллектуальным лидером нации («коллективным интеллигентом») должна стать марксистская партия как выразитель коренных интересов рабочего класса. Именно эта партия, согласно А. Грамши, обладает монополией на истину и подобна божеству (или церкви), которой следует подчиняться.

Оригинальна и разработанная А. Грамши концепция революции как способа достижения рабочим классом полной гегемонии. Он считал, что прямое столкновение со старым режимом и государством, как это было в России в 1917 г., малоэффективно. В условиях гегемонии буржуазии рабочему классу будет трудно взять власть в результате одной, пусть даже и хорошо подготовленной, атаки на капитал. Для овладения господствующими позициями необходима «маневренная война» в политическом обществе и «позиционная война» в структурах гражданского общества, целенаправленная политико-воспитательная деятельность марксистской партии среди широких слоев населения.

АЛЬТЮССЕР.

Одной из самых заметных фигур среди неомарксистов 70-х годов был Луи Альтюссер (1918--1984). Лейтмотивом его работ было сравнение «Капитала» с «Экономическо-философскими рукописями» Маркса. Молодой Маркс намечал концепцию активной, творческой и свободной личности. Согласно Альтюссеру, суть зрелой марксовой теории -- в анализе структуры общества и законов, которые управляют действием этих структур, а не свободно действующими лицами. С его точки зрения, эта суть проявилась в «Капитале» с особой ясностью. Альтюссер писал: «Если мы всерьез примем то, что Маркс говорил нам о реальной диалектике истории, то следует считать, что не люди делают историю -- хотя ее диалектика реализуется в них и их практике, -- а массы, вовлеченные в классовую борьбу» [6, с. 168].
Альтюссер доказывал, что есть очевидный эпистемологический разрыв между работами молодого и зрелого Маркса в переходе Маркса от философской субъективности (идеологической позиции) к абстрактной теории (научной позиции). Альтюссер разделил творчество Маркса на два главных периода: до и после 1845 г. До 1845 г. он оценивается главным образом как философ-гуманист. Затем начинается период научной переориентации.

Альтюссер признает, что в 1845 г. Маркс сделал беспрецедентное по значимости научное открытие: «он основал новую науку -- науку об истории общественных формаций» [2, с. 13]. Но эта наука, 498 Глава 21. Карл Маркс и неомарксизм с точки зрения Альтюссера, предполагала решительный отказ от теорий, выводящих историю и политику из сущности человека. Альтгоссер усматривает в этом драматическом решении три главных момента. Во-первых, Маркс развил новую систему понятий, заменяющую гуманистическую терминологию («отчуждение», «формы бытия» и др.) понятиями общественных формаций, надстройки, производственных отношений, производительных сил. Во-вторых, Маркс подверг теоретической критике все формы философского гуманизма. В-третьих, Маркс определил гуманизм как форму идеологии -- элитарную и искаженную идею системы. Вывод Альтюссера весьма категоричен: «Этот разрыв со всяким философским... гуманизмом -- отнюдь не второразрядная деталь; это и есть научное открытие Маркса» [2, с. 297]. Критический пафос, очевидно, направлен не по адресу: он бьет по тому догматизированному «марксизму», который распространился среди ряда практиков революционного движения конца века. Они восприняли в вульгаризированном виде «Капитал», а «Экономическо-философские рукописи» были утеряны и увидели свет лишь в 1932 г.

Разрабатывая структуралистскую версию марксизма («марксистский структурализм»), Альтюссер трактует труды Маркса как первый структуралистский анализ капиталистического общества. Он принимает позицию Маркса относительно определяющей роли экономического фактора, но определяющей лишь «в конечном счете». При всей важности экономического базиса, убежден он, огромную, если не первостепенную значимость имеют и другие структурные компоненты капиталистического общества.

Альтюссер говорил о капитализме как об общественной формации в том смысле, что она является структурной целостностью на каждом этапе исторического развития (хотя в его трактовке понятие формации носит более статистический, внеисторический характер, чем в трактовке Маркса). Важно, однако, что он в отличие от вульгарных марксистов отходит от простой Дихотомии базиса и надстройки и учитывает множество других социальных компонентов. Он признает, что надстройка капиталистического общества не просто «отражает» экономический базис, а является относительно автономной. Каждая ее составляющая в определенный момент может стать доминирующей. Экономика оказывается «первичной» лишь в конечном счете. Альтюссера интересует диалектика взаимодействия трех основополагающих компонентов общественной формации: экономики, политики и идеологии. Он акцентирует мысль" Маркса о том, что общества не могут развиваться единообразно, что их развитие всегда неравномерно и неодномерно. Идея неодномерности развития различных компонентов социальной формации позволила Альтюссеру выйти за рамки вульгаризаторской концепции «тотального детерминизма»: личности детерминированы структурами, но общественные формации не могут быть тотально детерминированы.

Гуманизм и «экономический детерминизм».

Противоречия в общественной формации рассматриваются Альтюссером в контексте динамической целостности. Он полемизирует с однофакторной моделью общественного развития, резко критикуя экономический детерминизм и его представителей. Примечательно, что он разделяет «аутентичный марксизм» и «экономический детерминизм»: «Экономизм» (механизм), а не истинно марксистская традиция устанавливает иерархию структур, приписывает каждой определенную сущность и роль и обусловливает их универсальное содержание их взаимоотношениями, -- пишет Альтюссер. -- Экономизм навечно идентифицирует роли и личности, не осознавая, что неотъемлемое свойство процесса --- именно изменение ролей соответственно обстоятельствам».

Таким образом, Альтюссера можно отнести к группе неомарксистов-диалектов. Особое направление в критике марксистского «экономического детерминизма» составляет позиция Никоса Пулантцаса (1936--1979), грека по происхождению, видного социолога и политического деятеля.

Пуланзас

Н. Пулантцас сосредоточил внимание на таких социальных феноменах, как классы, диктатура, фашизм. Он критиковал не только «экономический детерминизм» Маркса, но и структурализм Альтюссера и его коллег. Он занимает, таким образом, свое-особое место среди французских «марксистов-структуралистов». Свои теоретические исследования он стремился сделать максимально конкретными, что связано, видимо, с его политической ангажированностью. Пулантцас не пытался конструировать общие теории. Но тем не менее многое объединяет его со структуралистами. В частности, критическое отношение к «экономизму» догматически ориентированных марксистов. Фактическое отсутствие исследований о государстве в современном ортодоксальном марксизме он объяснял, например, тем, что долгие годы доминировал экономизм.

Характерно, что Пулантцас рассматривал экономизм как уклон, который обходится без революционной стратегии. «В действительности, -- пишет он, -- экономизм рассматривает другие уровни социальной реальности, включая государство, как эпифеномен, сводимый к экономическому «базису»... Экономизм полагает, что каждое изменение в социальной системе возникает прежде всего в экономике, а политическое действие направлено на экономический результат как свою принципиальную цель» [19, с. 238--253]. Пулантцас отвергал не только «экономизм», но и гегельянскую разновидность марксизма. И в «критической теории», и в работах Д. Лукача его не удовлетворяет акцент на субъективные исторические факторы. Подобные социологические исследования, заимствующие, по мнению Пулантцаса, методологию Вебера и функционалистов, «...ведут в конечном счете не к изучению объективной системы координат, которая определяет место личности в классовой структуре 500 Глава 21. Карл Маркс и неомарксизм общества и противоречие между классами, а к поиску неких абсолютов, окончательных объяснений, обосновывающих объяснение мотивации поведения индивидуальных деятелей» [19, с. 242--243]. Основное содержание работ Пулантцаса --.что объединяет его со структуралистским марксизмом -- идея трехчленки социальной формации (он имеет в виду прежде всего капиталистическую формацию): государство -- идеология -- экономика. Пулантцас воспринял реалистическую точку зрения на эти структуры и, подобно другим структуралистам, дал их детальный эмпирический анализ. Но главная его заслуга состоит не в эмпирическом анализе, а в теоретических построениях относительно выявления скрытых структур капиталистического общества. Один из главных тезисов, перекликающийся с построениями Альтюссера, -- тезис «относительной автономии» структур капиталистического общества. Пулантцас разработал эту идею шире, чем другие авторы. Он показал, например, что капиталистическое государство характеризуется относительным отделением экономики от политики и относительной автономией государства от господствующих классов. Это относится и к экономике, и к идеологии. Он доказывает, в частности, существование относительной независимости различных компонентов классовой структуры, таких, как разного рода группы, фракции, кланы [16, с. 112].