Генезис новых религиозных движений

Э. Фромм весьма точно передает психологическое состояние людей индустриальной эпохи. Его творчество интересно тем, что помогает выявить причины появления НРД в условиях индустриального общества и в определенной мере дает ключ к пониманию природы религиозности человека. Иными словами, именно в его идеях можно найти ответ на волнующий вопрос: Почему некоторые доктрины очень легко находят последователей?

Э. Фромм считает, что они отвечают запросам и чаяниям тех людей, кому адресованы. Очевидно влияние на него обоснованной К.Марксом мысли о том, что идея становится материальной силой, когда овладевает массами. Эта мысль справедлива и в отношении религиозных идей. Религия может становиться могущественной силой, но это происходит в том случае, когда она отвечает специфическим потребностям людей, находит устойчивое распространение в массах, когда она присутствует, по мнению Э. Фромма, «у большинства членов данной социальной группы и возникла в результате общих для них переживаний и общего образа жизни»40. Примерно об этом же говорит В.О. Ключевский в «Курсе русской истории»: «Личные убеждения, становясь господствующими в обществе, входят в общее сознание, в нравы, в право, становятся правилами, обязательными и для тех, кто их не разделяет, то есть делаются общественными фактами». Эти мысли великого историка подтверждаются новейшим временем, когда за десятилетие появляются новые общественные явления, с которыми должны считаться и общество, и государство.

М. Вебер и его последователи считали, что современное общество все больше рационализируется, становится понимаемым, прогнозируемым, что приводит к разочарованию, расколдовыванию, демистификации, демифологизации человеческого бытия. Это, в свою очередь, увеличивает интерес к религии, астрологии, оккультизму, космогонии, которые основываются на иной рациональности, нежели современное постиндустриальное общество41. То есть, появление НРД можно также объяснить и реакцией на подобное «разочарование».

Человек в современном мире вынужден реагировать на окружающую социальную среду с ее многочисленными условностями и запретами. Когда ему угрожает одиночество и безумство, он стремится к единству с миром, соотносясь с другими людьми. Избежать одиночества можно путем подчинения лицу, группе, институту, Богу. Человек идентифицирует себя с частью целого, стремясь к господству, т.е. к власти, делая других частью себя. При этом в обоих случаях теряются свобода и целостность человеческой личности. Подчинение и господство ставят человека в зависимость от других. Причем нужно иметь в виду, что усиление этой тенденции происходит за счет встречного движения.

Согласно утверждению Э. Фромма, даже самые бредовые идеи, разделяемые значительным числом людей, дают индивиду чувство единства, определенной безопасности и стабильности, комфорта. «Самым убедительным тому доказательством служат случаи массового безумия, свидетелями которых мы были, и все еще продолжаем оставаться. Когда доктрина, какой бы она ни была иррациональной, забирает власть в обществе, миллионы людей выберут скорее ее, чем изгнание и одиночество»42.

Возможно, этим объясняются случаи массовых трагедий с участием религий нового времени. О роли «социального инстинкта» в поведении человека писал великий русский ученый В.М. Бехтерев в своей книге «Объективная психология», анализируя механизмы распространения в социальной среде «мыслей, желаний и верований»43.

Парадоксальное стремление к деперсонифицированной власти через подчинение авторитету имеет свое объяснение, но отнюдь не только сексуальной природы, как считали ранние психоаналитики. Авторитет - это не только власть, но и пример, с которым себя хочется отождествить, частично или полностью. Следовательно, желание «Учителей» создавать «секты», движения и готовность людей быть их покорными адептами - вещи одного порядка. Другими словами, мы имеем дело с взаимозависимыми комплексами, основанными на компенсаторных потребностях подавления и подчинения.

Доказательство этого находим и в концепции Ж.Т. Тощенко о «феномене парадоксального человека» эпохи переходного состояния цивилизационного развития. Согласно его точке зрения, парадоксальный человек является мощным дестабилизирующим фактором, поскольку, выступая одновременно средоточием противоположных тенденций, представляет собой удобный элемент манипулирования массовым сознанием. Общественную опасность представляет парадокс, связанный с мутацией сознания и поведения, в результате чего осуществляется осознанное поддержание парадоксальности, что сулит немалые выгоды и приносит ее проповедникам значительные дивиденды.

Даже самое поверхностное рассмотрение причин резкого роста численности адептов различных «сект», обнаруживает наличие серьезного социального фактора. Спрессованные в короткий исторический отрезок времени социальные трансформации ведут к серьезной маргинализации общества. Очевидно, правомерна точка зрения, определяющая маргинальность как причину многих социальных процессов в обществе. Для нас представляет интерес культурная маргинальность, обозначающая кросс- культурные контакты и ассимиляцию, в результате которых «взаимоотношения систем ценностей двух культур, в которые вовлечен индивид и результатом которых становится двусмысленность, неопределенность его статуса и роли» побуждает его к поиску самоидентификации и социальной интеграции с подобными себе индивидами.

Еще одна важная причина, несомненно в повышенной мобильности такой социальной группы как молодежь. Это было своевременно подмечено некоторыми немецкими учеными. Они полагали, что одной из причин распространения НРД является недовольство молодежи западных стран, ее стремление вырваться из существующих общественных порядков и совершить прорыв в непосредственность духовной жизни путем возвеличивания бытия. Однако они не усмотрели, что в этом кроется опасность фетишизации идеалов и устремлений. На это обратил внимание Б. Ерасов, отметивший, что упадок идеальной, возвышенной, романтической стороны жизни сопровождается ее «банализацией, обуржуазиванием, подчинением законам рынка, превращением в товар. Прежняя символика и образность, выражавшие высокие и часто недостижимые идеалы, превращаются в продукт массового духовного освоения, но освоения мнимого, ограниченного аудиовизуальным знакомством. Идеалы превращаются в продукт массового духовного потребления, но не освоения»44.

Об этом же говорит Т. Лейн, преподаватель Лондонского библейского колледжа. По его мнению, западная культура привнесла в современный мир культ потребительства, моды, рекламы. В таком контексте существуют сегодня все современные религии. Великие вероучения столкнулись с вызовами, как со стороны соперничающих религий, так и с угрозой, таящейся в необходимости преодоления глубокого разрыва между противоречиями современности. Действительно, массовая культура унифицирует духовные потребности молодежи. Как правило, внешняя идентификация носит конформистский характер и не всегда переходит в самоидентификацию, т.е. обретение индивидом осознанных убеждений и ценностных ориентаций, определяющих его социальную роль. Другими словами, культурная идентификация молодежи носит транзитный, переходный характер и опирается не на органичную среду, а ищет в меняющемся социуме новые формы. Как верно отмечено Карпухиным О.И., «суть самоидентификации заключается в понимании себя как целостности в процессе определения границ собственной культурной идентичности». Применительно к теме нашего исследования можно предположить, что зачастую этот процесс носит, в том числе, характер полного или частичного отождествления себя с той или иной конфессиональной культурой или является реакцией отторжения сложившихся традиций, не только религиозных.

Потребность в новых формулировках, новых истолкованиях и символах бесконечно велика. «Под этим знаком стоит духовная жизнь нашего времени: ослабление унаследованных систем, неистовые поиски нового осмысления человеческой жизни, расцвет бесчисленных, снискавших себе популярность сект, пророков, основателей обществ». Эта характеристика относится к первым десятилетиям XX века, но в еще большей степени она оказалась справедливой применительно к ситуации второй половины столетия.

Первоначально считалось, что молодежная культура - это форма массового протеста против устоявшихся общественных порядков. Отсюда название «контркультура». Впоследствии стало ясно, что наряду с пафосом протеста и бунтарства, молодежь постиндустриального общества несет в мировую культуру новые пути ее освоения, в том числе в религиозной форме. Обнаружилось, что именно здесь могут в полной мере реализоваться стремление к максимальной жизненной непосредственности, противостоящей чопорности и надменности, формальной и неформальной общности, бунтарству и экстремизму, как реакции на социальную пассивность, желание свободы для удовлетворения потребностей, в том числе неконвенциональных, естественное восприятие виртуальной реальности, «карнавальности» и игривости в жизни и культуре, мода на «юнисекс». Из перечисленных выше факторов склады ается социокультурный контекст.

Одной из ярчайших особенностей современного социокультурного контекста, безусловно, является постмодернизм. Начав с области искусства, он проникает во все стороны жизни, порождая понятия гиперпространства, гиперсреды и виртуальной реальности, где все больше нелинейных связей и больше мнимого. «Присвоив себе права религии, он вызвал смещение центра авторитета от священного к светскому». Быть может, поэтому на первый план выходят ценности массовой культуры с безоглядным гедонизмом и беспроблемностью? Неопределенность жизненных позиций ведет к поиску новых форм идентичности. Для эпохи постмодернизма типично засилие утопических проектов, массовая вера в обещания и иллюзии. У.Бек считает, что мы живем в «обществе повышенного исторически беспрецедентного риска». Реактивным следствием подобного состояния является «обострившаяся проблема одиночества, стресса, выход из которых все больше и больше молодых людей находят в девиантном поведении, наркотиках. Старый мир приходит к упадку, единственным Богом становится «золотой телец». В массовом сознании укрепляется лозунг «Дайте нам возможность жить, как мы хотим! Оставьте нас в покое!» Отсюда у людей растет ощущение изоляции, тревоги, потерянности и одиночества45.

Очевидно, что к феномену НРД условно применима формула Э. Дюркгейма: отклоняющееся поведение в обществе имеет положительное предназначение, поскольку укрепляет социальные связи. Общество сплачивается через ощущение «чужие». «Если в обществе отсутствует некий процент лиц с девиантным поведением, оно позаботится о том, чтобы этот процент создать и даже позаботится о том, чтобы его воспроизвести ради собственного выживания». Категорию условности мы вводим, дабы разграничить понимание социальной девиации вообще от социальной патологии в форме злоупотребления наркотиками и алкоголем. По нашему мнению, последнее никак не может быть средством укрепления социальных связей и способом выживания.

Углубленный анализ масштабов распространения НРД, однако показывает, что они «вышли далеко за рамки молодежного движения и охватили все возрастные группы взрослого населения», доказав ошибочность упрощенных подходов к объяснению всех явлений только через причины, лежащие на поверхности. Особенно это проявляется на примере российских религиозных новообразований в форме Богородичного Центра и Церкви Виссариона. Контингент приверженцев этих «сект» трудно назвать молодежным.

Во многих НРД открыто прославляются антимилитаристские добродетели. По мнению М. Вебера, это очень близко настроениям женщин. Кроме того, он подчеркивал большую предрасположенность женщин к любому религиозному пророчеству. Практически во всех традиционных религиях, кроме христианства и буддизма, в повседневной жизни общины с ее регламентацией отношений наступает реакция, и духовность женщин в религиозных вопросах начинают воспринимать как проявление неспособности следовать установленному порядку. Таким образом, предшествующие религиозные традиции подвергают сомнению равноценность женской души. В современную эпоху расцвета феминизма, НРД «в значительной степени обязаны успехом своей пропаганды тому обстоятельству, что они привлекают женщин, представляя им равные права с мужчинами». Данная тема в отечественной социологии совершенно не изучена и может стать предметом специальных тендерных исследований применительно к новым религиозным движениям.

Другое обстоятельство живучести и многочисленности НРД - их ориентированность на рыночные отношения и экономическую выгоду. В условиях открытого постиндустриального общества, организации религий «нового века» действуют как мощные межнациональные корпорации, занимающиеся крупным бизнесом и имеющие филиалы во многих странах мира.

Так, С.М. Мун обратил в свою веру по всему миру 500 тысяч человек, годовой оборот Церкви его имени равен примерно 1 млрд. долларов и распределяется по разным промышленным секторам: производство женьшеня и газированных напитков, рыболовецких судов и станков, компьютерного программного обеспечения и оборудования для автомобилей, газетное и банковское дело. Церковь объединения «расходует миллионы долларов на «правые» политические акции и с 1982 года выступает в роли соучредителя ультраконсервативной газеты «WashingtonTimes»46. Свидетелей Иеговы - 3,5 млн. человек, ее годовой оборот 220 млн. долларов. Коммерческие успехи сайентологов (50 тысяч членов, 150 млн. долларов оборота), в два раза выше, чем у самой многочисленной 10 миллионной секты «Сока Гаккай» (75 млн. долларов).

Как верно отмечал В. Парето, при экономических кризисах, в нынешний период нарастания религиозного кризиса уже заметны силы, которые проявят себя в полной мере в момент кульминации. Всегда были «предусмотрительные люди, пытающиеся извлечь собственную выгоду из религиозных чувств других людей, подобно тому, как некоторые римские папы, собирая деньги верующих на строительство собора Святого Петра, тратили их на языческие оргии».

«Ловля душ» остается одним из главных направлений деятельности практически всех НРД, мелких и крупных. Ибо количество членов, массовость проповедей и иных мероприятий - визитная карточка, с которой их принимают в мире бизнеса. Сегодня обозначилась еще одна ориентация НРД. Восточная Европа, Россия, очевидно, представляются им неосвоенным обширнейшим рынком. Здесь есть и встречное движение: после крушения коммунизма пришедшие там к власти режимы спешат доказать свою приверженность демократическим свободам, разрешая без разбора все, что раньше было запрещено.

Одна из фундаментальных причин появления НРД коренится и в природе самой религиозности. Дело в том, что рационалистическое мышление (наука) с трудом дает ответы на вопросы о смысле жизни и смерти, любви и ненависти. З. Фрейд, признавал, что преимущество религиозного учения в его способности оставлять место для облагораживания и сублимации понятий, в результате чего остается только «система идей, уже не вступающих в противоречие с наукой и не поддающихся опровержению с ее стороны»47. Но человека всегда интересовали, и будут интересовать экзистенциальные проблемы. Наиболее яркие ответы на них дает только религия через институционализированные ритуалы для «экзистенциальных поворотных пунктов» - крещение, совместная молитва, венчание, похороны. О «последних человеческих вопросах», на которые может дать ответ только Бог, и ради которых необходимы Бог, церковь и священники.

Каждый человек, если он психически полноценный, задумывается над смыслом жизни. Любой народ имеет свою метафизику в мифах, которые помогают ему сделать мир более понятным и связанным в одно определенное целое. У каждого народа культ невидимых существ играет большую роль в общественной жизни. К этому культу относятся с большею серьезностью, чем к чему-либо другому. Фанатизм, с которым он защищается, - «все это показывает, как велика над человеком власть представлений о сверхъестественном и насколько они важны для него»48.

Сегодня многие утратили веру в светскую утопию и с надеждой обращаются к идее христианской цивилизации или мусульманского общества, хотя изучение общественного мнения свидетельствует вместе с тем о падении авторитета религиозных институтов, церкви. В этих условиях появляются религиозные культы и группы, которые стремятся дать страждущему ощущение вступления в новую жизнь и выступают как «сообщества поддержки», которые становятся для верующих как бы второй семьей. С.М. Соловьев справедливо подметил, что стремление высвободиться от всякого авторитета власти, всяких общественных и нравственных уз, всегда приводит к новым формам коммунитарности. Так, гуситское освобождение в Чехии от авторитета римской церкви привело к таборитству, Лютерово освобождение в Германии повело к такому же явлению в анабаптизме. Подобное же стремление к крайностям свободы явилось и у нас в некоторых раскольнических толках49.

В современном обществе опыт смерти, зла и страданий приводит к постановке глубоких вопросов о смысле всего этого, на которые не дают ответа повседневные категории причины и следствия. Лишь «религиозные символы предлагают осмысленный контекст, в котором этот опыт может быть объяснен благодаря помещению его в более грандиозную мирозданческую структуру и предоставлению эмоционального утешения, пусть даже это будет утешением самоотреченности».

Говоря об основных элементах человеческого общежития, В.О. Ключевский называет религию первой в ряду духовных потребностей человека. По его мнению, «чтобы стало возможно общение между людьми, необходимо что-либо общее между ними. Это общее возможно при двух условиях: чтобы люди понимали друг друга и чтобы нуждались друг в друге, чувствовали потребность один в другом». Большинство религий нового времени злоупотребляют этой потребностью человека, подвигая его к восприятию верований, культов, новых стандартов поведения в условиях ослабления или деградации традиционных.

Религия выступает сложным социальным институтом, в значительной степени обусловленным психологическими факторами, поскольку только она компенсирует недостатки реального мира. У некоторых индивидов наблюдается ярко выраженная потребность самореализации сразу и сейчас. Это очень мощная потребность, охватывающая все сферы жизни. При этом не важно, что мир «удваивается», индивид начинает одновременно жить и в реальном, и в выдуманном мире. Такая виртуализация сознания, очевидно, как наркотик либо другое психоделическое средство, является мощнейшим психотерапевтическим фактором. Но, как известно, к любому наркотику со временем развивается привыкание и, в конечном счете, зависимость. Так, даже избавляясь от своих реальных проблем, изменяя картину восприятия мира и себя, человек остается зависим если не навсегда, то надолго от предложенного ему варианта иллюзии.

Продуктивным видится приложение некоторых теоретических идей к исследуемой теме для. объяснения причин нетрадиционной религиозности. В конце XX века складывается мировоззренческая парадигма, в основе которой лежит синергетика. В синергетической теории Вселенная предстает как сложная, нестабильная (хаотическая) система, открытая для появления новых непредсказуемых состояний. Если перенести аналогию на общество, можно утверждать, что хаос, неустойчивость выступают как конструктивное начало, когда слабые изменения запускают процессы лавинообразного структурообразования. Информация в отношении НРД дает основание предположить, что современное общество в своих духовных исканиях находится на точке бифуркации. Следовательно, новые религиозные движения могут послужить своего рода детонатором перехода в иное состояние плюралистичности духовных исканий и в религиозной сфере. События ближайшего будущего покажут, насколько вероятна данная гипотеза.

Здесь мы называем лишь основные причины возникновения новых религиозных движений в современном мире. Нельзя не упомянуть о той силе, которая активизирует эти и другие источники. Такой силой является синкретизм, то есть стремление человека соединить разные религиозные традиции. С этой задачей новые религиозные движения справились успешнее, чем традиционные институты. Все великие религии, возникшие в обстановке катастроф как «моральные социальные движения», не справились с миссией «вновь объединить свои усилия для спасения человечества», о чем мечтал П. Сорокин, полагая, что «они должны заменить доминировавшие прежде родовые взгляды («религиозный трайбализм») на всеобщие, универсальные, относящиеся ко всем человеческим существам независимо от вероисповедания, расы, национальности, социального положения и т.п., отказать от монополистических притязаний на исключительную истинность и бесспорное превосходство над другими религиями». НРД по многим критериям - абсолютное воплощение этих пожеланий.

Современный человек, ощущая себя хозяином собственной судьбы, считает себя вправе выбирать из религиозного наследия только то, что «не устарело», и вольно соединять это с чертами других религиозных традиций. Более того, в эту смесь для крепости добавляются элементы науки не только в доктринальные основы религии, но и вероучительную практику и ритуалы. Имеются документальные свидетельства использования некоторыми религиозными объединениями, например, Церковью Унификации и Церковью Сайентологии, новейших достижений в сфере манипулирования сознанием и применении методов т.н. нейролингвистического программирования. Психология, как практическая наука оказания выгодного воздействия на личность, подавления и подчинения ее внешним силам, была взята на вооружение практически всеми НРД.

Вопреки ожиданиям, что телевидение, прежде всего, должно служить поддержанию, стабилизации и усилению общепринятых ценностей, убеждений и моделей поведения, оно зачастую становится источником информации, пропагандирующим девиацию.

В плюралистическом обществе естественно обилие точек зрения на причины и условия возникновения НРД. Распространение культовых объединений объясняется, например, духовным вакуумом, который образовался в нашей стране в результате перестройки и перехода к новым формам социальных отношений. Другие говорят об экспансии «новых религий», третьи ссылаются на негативные процессы, которые сопровождают нашу страну последние годы: снижение жизненного уровня, разгул преступности, произвол чиновников, духовное обнищание. Между тем «новые религии», по мнению Гуревича П.С., - это общесоциальный феномен. Он обнаруживается и там, где все эти инвективы не имеют почвы. Очевидно, религия, еще «задолго до идеологии и других видов светских верований стала средством сплочения людей в единый неодолимый организм». Она является неотъемлемой частью человеческой природы и зачастую соседствует с «частными формами культа, неизбежно запятнанными недостатками своего времени и страны».

Можно также предположить, что религиозные поиски в современных социальных условиях не ограничиваются сферой духа. Во многом они определяются и социальными мотивами, и потребностью в общении с близкими по духу людьми. Как раз такую атмосферу общинной близости и стремятся воссоздать многие из известных НРД. И это им, похоже, удается.

Итак, выделим некоторые факторы, влияющие на возникновение новых религиозных движений. Это отчуждение человека в постиндустриальном обществе, стремительный рост потребностей, порождаемых рекламой, СМИ, модой при ограниченных возможностях их удовлетворения; обострение кризисного состояния общества, выражающееся в фрустрации, разочаровании прошлым и настоящим; тревожное ожидание будущего, отягощенность исторической памяти, расшатывание общественных и групповых идеалов, падение общественных нравов; распространение массовых групповых страхов и страданий. Любая религия богата ритуалами. Наших далеких предков постоянно занимали боги и святые, которым надо было приносить жертвы, возносить молитвы, воздвигать и украшать храмы, давать обеты, а затем их выполнять, справлять церковные службы, таинства, воздавать поклонение, украшать иконы, совершать паломничества и т.д. Через эти ритуальные события оказывалось мнимое воздействие на этих существ, а общение с ними занимало почти половину жизни и было гораздо интереснее, чем общение с людьми. Это общение украшало жизнь и всегда поддерживало надежду на лучшее будущее «потом». «Все это, конечно, может дать только такая религия, которая служит предметом серьезной веры, и которая богата рожденными местными богами ритуалами и требует много церемоний».

Таким образом, ритуальное общение в религиях является персонифицированной формой общественных отношений, одной из существенных потребностей людей.

Нетрадиционная религиозность - реакция на отчуждение человека от человека, при котором происходит бегство от свободы по пути к культовой несвободе, порождающей групповые психологические явления. В психологии людей происходят изменения, появляются коллективные представления и переживания, несвойственные индивидам, когда они действуют вне группы. Коллективные действия вызывают явления синергии (достижение более высоких результатов), фацилитации (облегчение работы), снижения психологической напряженности, производит возбуждение жизненной энергии и служат одним из источников небывалого миссионерского заряда представителей НРД.

НРД, выполняя компенсаторно-терапевтическую функцию религии, дают понятные современным людям ответы на экзистенциальные вопросы, облегчают страдание и горе, помогают преодолеть страх смерти, духовный распад, чувство одиночества и заброшенности, ощущение безысходности. Психологи рассматривают в качестве одного из важнейших факторов, формирующих религиозность индивида, религиозную общину. Она представляет собой особую социальную группу, в рамках которой людей объединяют отправление религиозного культа, общность верований. Индивидуальная религиозность питается извне через механизмы социального влияния - такие, как традиции, институты, обычаи, привычки. В этом ряду стоит и религиозная община.

Что касается психологических последствий вовлеченности индивида в религиозную общину, то важнейшим является создание и поддержание социально-психологической идентичности личности, ее внутреннего равновесия. В значительной мере это обеспечивается свойствами религиозной общины. Она оказывает повседневное и заметное влияние на ее членов, удовлетворяет потребности в общении, в моральной и материальной поддержке (чувство опоры), в утешении. Кроме того, жажда престижа, свойственная в той или иной мере каждому человеку, относится к числу фундаментальных потребностей человека. Например, П. Симонов и П. Ершов определяют ее как потребность принадлежать к социальной группе и занимать в ней определенное место, пользоваться привязанностью и вниманием окружающих, быть объектом их уважения и любви. Именно эту потребность человека, на наш взгляд, эксплуатируют многие современные культы.

Значение таким образом организованной религиозной жизни заключается в том, что она поддерживает общение и взаимодействие в микромире, который обеспечивает определенную степень общности взглядов (консенсус значения) и сплоченности. Больше того, исследуемый феномен НРД сегодня в значительной мере объясняется поиском «душевного комфорта» с коммунитарными формами жизни последователей, иногда противоречащей принятым в обществе официальным нормам поведения.

Таким образом, распространение НРД можно объяснить тремя главными причинами:

Во-первых, - это резкий рост социальных проблем в условиях перехода к новым формам цивилизационных отношений, упадок прежних традиционных ценностей, порождающие аномию и объективирующие поиск путей преодоления отчуждения личности от окружающего мира.

Во-вторых, наличие у человека потребности в иллюзорной компенсации незащищенности, чего не может обеспечить ни один из других институтов общества, кроме религии.

В-третьих, к концу второго тысячелетия, в условиях плюрализма и складывающихся новых цивилизационных отношений информационного общества, большинство традиционных религий переживают кризис, обусловленный внутренними противоречиями. Эти причины, на наш взгляд, носят, универсальный характер. НРД по существу имеют схожие социальные, гносеологические, психологические и антропологические причины появления и распространения независимо от стран и типов обществ. Наряду с явными элементами расколотости современного мира налицо резкая интенсификация связей человечества, которая ведет к ее объективному единству. Формирование и укрепление нравственной ответственности за создание альтернативной цивилизации и культуры может быть по силам только свободной и духовной зрелой личности. Перед лицом глобальных проблем современности человеку необходимо попытаться выявить во множестве религиозных концепций общее и взаимосогласующееся, сделав это общее источником культурного обновления и универсальной морали для всего человечества.

Зарождение новых религиозных движений в России

События конца 80-х годов в бывшем Советском Союзе и ряде стран Восточной Европы, сопровождаемые крушением режимов, превративших идеологизированный атеизм в символ веры и осуществлявших политику ликвидации религии в качестве социального института, обусловили рост тенденции к возрождению религии как силы, призванной способствовать преодолению духовного кризиса общества.

Культурно-коммуникативные особенности новых социальных отношений особенно остро проявились в указанный период в России. Объяснение этому лежит в плоскости особенностей российской социальной реальности, так как их наступление совпало с системным кризисом. Разрушение экономических основ, политической и правовой системы, а также духовных ценностей произошло столь быстро, что ни в одной из сфер общественной жизни новые устои, образ жизни, духовные ориентиры не успели сформироваться. Начался хаотичный процесс заимствований, взаимопроникновений духовных, культурно- коммуникативных факторов в совершенно неподготовленное к такому повороту событий массовое сознание россиян50.

Смена духовно-ценностных ориентаций особенно заметной оказалась в период бурных последовавших после августовских событий 1991 года лет в промежутке между 1993-1995 годами. Как показывают исследования, изменения российской ментальности в 1995 году по сравнению с 1993 г. в наибольшей степени коснулись таких ценностей, как патриотизм, служение Родине, отношение к труду, закону и т.д. Так, стремление помочь обществу в его экономическом и духовном развитии получило лишь 0,2%, служение Родине - 0,4%. В то время как ценности индивидуального характера выросли в среднем в полтора раза. Так, оценка значимости успеха за 2 года поднялась с 9,5% опрошенных до 20,4%, семья - с 39% до 58,8%, достоинство - с 6,9% до 21,5%. В то же время рейтинг общественно значимых ценностей значительно снизилась за этот же срок. Так, ценность патриотизма упала с 24,3% до 11,7%, законности с 72,4% до 43,2%, демократии с 29,1% до 11,9%, культуры с 27,5% до 19%>, свободы с 43,8% до 19,5%) и т.д. Низкий баланс в оценке цели жизни получило стремление посвятить свою жизнь Богу51. Очевидно, справедлива точка зрения, что «для значительной части нынешнего населения России религиозность является не столько определенной жизненной позицией, сколько маркером некой направленности, символом желанных изменений в обществе». Если эти изменения не наступают, происходит разочарование, что ведет к снижению показателя религиозности. Так, по результатам мониторингового исследования «Как живешь Россия?», проводимого в 1992-1999 годах, «уровень сдержанного отношения населения к Церкви к ноябрю 1999 года находится на максимальной отметке»52.

Явно обозначившийся отход от социально значимых ценностей подтверждает мысли о духовном дискомфорте россиян в последнее десятилетие ушедшего столетия. По этой тенденции происходящих в российской культуре перемен можно предположить, что спада интереса к НРД не предвидится, во всяком случае, до тех пор, пока стабилизируются экономические и духовные сферы жизни российского общества.

Проблема НРД имеет несколько существенных аспектов (социальные, психологические, медицинские); о них речь шла выше. Очевидно, было бы ошибочно анализировать проблему НРД в современной России изолированно, в исключительно историко- религиозном аспекте, тем более что «факт сращивания новых нетрадиционных религий с различными аспектами политической, экономической, коммерческой и хозяйственной активности уже налицо»53.

Предпринимая попытку обосновать тезис о том, что НРД являются объективным социальным феноменом современности, рассмотрим их в контексте экономического, социального, политического и духовного кризиса, в котором оказалась Россия, когда «внешние формы единства распались, а внутренние не образовались».

Предварительный анализ распространения НРД в России показывает, что в тех местах, где приходская, или общинная православная жизнь не прекращалась, «секты» не получили такого распространения как в тех местах, где храмы не открыты до сих пор, или открыты совсем недавно.

В России большинство НРД столкнулось с непривычной для них социально-политической обстановкой. Они приобрели здесь последователей не только потому, что миссионеры обладают особой психофизической техникой вовлечения неофитов. Очевидно, должны существовать более фундаментальные обстоятельства, способствующие превращению НРД в заметное явление духовной жизни.

С середины 80-х годов российское общество вступило в рыночные отношения. К началу 90-х годов приходится пик расцвета нетрадиционной религиозности в нашей стране, когда начали складываться товарно-денежные отношения, основанные на новых принципах. В это же время обозначается проблема маргинализации общества. В результате кризиса и реформ начинают разрушаться прежде стабильные структуры, а элементы этих структур оказываются в промежуточном, пограничном, переходном состоянии. Курс новой экономической политики с ее «шоковой терапией», пирамидами «МММ», циничным переделом собственности привел к системному кризису, выражающемуся в «социальной деградации российского общества». По мнению Д. Ольшанского, на рубеже 90-х годов наше «общество вступило в достаточно длительную полосу комплексной (экономической, социальной, политической, духовно-идеологической и даже нравственной) нестабильности». Тогда же на уровне обыденного сознания впервые стали возникать признаки разочарованности, обманутых ожиданий. Человек впадает в состояние перманентной фрустрации. Как бы не складывались условия жизни в дальнейшем, боязнь перед мощью и силой общества начинают играть существенную роль в его поведенческих реакциях. Появляются ощущения одиночества, потерянности, покинутости и страха. Страх за свое самобытие приводит людей в религию, потому что реальный мир «полон опасностей и риска».

В условиях социокультурного кризиса, который для индивидов обернулся кризисом идентичности, особенно «возрастает роль непосредственных, межличных (лицом к лицу) отношений между людьми». Чем же объясняется существенное изменение религиозной ситуации и отношения общественного мнения к религии в российском обществе, произошедшее за относительно короткий отрезок времени?

Во-первых, наличием общественной потребности в религии после того, как она в течение длительного времени игнорировалась и подавлялась как средствами пропаганды, так и жесткими административными мерами. Она во многом была вытеснена верой в победу коммунизма.

Во-вторых, глубоким духовным кризисом общества. В сложный переломный период развития в общественном сознании превалирует состояние хаоса, причудливый конгломерат представлений о сверхъестественном. Этому в значительной мере способствует деятельность многих НРД, содержательным ядром вероучения которых выступает экзистенция. Происходит своеобразная ремифологизация сознания людей на некомсубкультурном уровне.

Всего за несколько лет НРД распространились на всей территории страны от Калининграда до Владивостока. Их деятельность стала предметом пристального интереса средств массовой информации, органов обеспечения правопорядка, о них говорят в учебных аудиториях и на улицах, ведут дискуссии депутаты российского парламента, богословы и религиоведы. Одни расценивают их как наглядное свидетельство демократичности постсоветского общества, торжества свободы совести, другие - как религиозно-культурную экспансию чужеродных сил, а поэтому требуют немедленного выдворения из России и законодательного запрещения всякого рода «тоталитарных сект».

Следует отметить, что плюрализм в религиозной жизни стал возможным благодаря демократизации политической жизни, началу формирования новой модели церковно-государственных отношений и изменения общественного мнения в пользу признания права на существование религиозных объединений различного типа, в том числе и пришедших из-за рубежа. Эти процессы проходили на фоне падения популярности исторических религий, в которых роль простых верующих, как правило, сводилась к пассивному участию в богослужении. Присущие практически всем традиционным религиям жесткие уставы и предписания воспринимаются людьми (особенно молодежью) как препятствие к самовыражению и духовным поискам, тем самым побуждают их реализовать свои запросы в иных альтернативных формах54. Важно отметить и то, что большинство пришедших в Россию НРД несли некое подобие социальных программ организации и переустройства мира по принципу «здесь и сейчас». Как правило, эти рецепты отличаются простотой и доступностью, что делает их весьма привлекательными для максималистски ориентированных россиян. Столь необходимые для дальнейшего существования государства реформы сопровождаются негативными процессами: сокращение продолжительности жизни, обнищание больших масс населения, резкий перепад в доходах, рост наркомании, коррупции и иной преступности, экологические и техногенные бедствия. Быть может, потому апокалиптические пророчества некоторых новых религиозных движений находят адресата, что они соответствуют интуиции общественного самосознания.

Одна из особенностей современной религиозно-конфессиональной ситуации состоит в том, что в ряду многочисленных, больших и малых конфессий выделяется явно выраженный лидер - Русская Православная Церковь, последователи которой составляют абсолютное большинство верующих в стране. Будучи «органической», культурооборазующей религией, РПЦ одной из первых обратила внимание на пришествие в Россию НРД. Ее активность позволила собрать уникальную информацию о распространении и деятельности в России новых религиозных организаций, преимущественно деструктивного и оккультного характера. По данным Миссионерского отдела Московского Патриархата РПЦ, общее количество НРД, действующих на территории России, можно предварительно оценить в 1800-2000. Для сравнения отметим, что «в Италии насчитывается около 600 тысяч адептов 400 новых религиозных и псевдорелигиозных движений, в Англии около 400 тысяч адептов, в США - от 2500 до 3000 деструктивных культов с вовлечением до 15 млн. граждан, в Бразилии - около 4100 всевозможных культов».

Большая часть общин НРД действует в России без государственной регистрации, поэтому можно оперировать лишь относительно достоверными сведениями. В этой связи цифра в 1800-2000 организаций представляется недостоверной. Авторитетные источники указывают порядка 300 объединений с общим количеством приверженцев в 300-400 тысяч человек55. Для целей данного исследования интерес представляют не цифры, отражающие количество религиозных общин или число адептов, гораздо важнее причины и условия их появления в России. Большинство крупных и влиятельных новых религиозных движений были имплантированы в Россию непосредственно из США, а не из стран и регионов своего возникновения. Такие движения как «Церковь Объединения», «Международное Общество Сознания Кришны», «Церковь Сайентологии», «Церковь Христа» опыт работы в условиях рыночной экономики обрели в США, там же научились быстро и оперативно реагировать на спрос и потребности массовой аудитории. Деятельность миссионеров на улицах, в транспорте, в учебных заведениях и жилых домах поначалу выглядела странной и раздражающе назойливой, но постепенно россияне осознали, что она мало чем отличается от рекламы товаров и услуг, к которым население уже успело привыкнуть. В этом отношении большой густонаселенный город представляет собой благоприятную почву для миссионерских мероприятий с «американским лицом», оказывая на городских жителей гораздо большее воздействие, нежели на население небольших городов и сельских поселений.

Для полноты исследования следует сказать и об источниках нетрадиционной религиозности в России. Под источниками понимается изначальная религиозная идея, существовавшая в качестве самостоятельного общественного института, подвергшаяся в последующем трансформации.

Таким мощным источником новых религиозных движений являются древние восточные религии - индуизм и буддизм. Здесь важно иметь в виду следующее. Новизна их в том, что, выходя за пределы своего привычного ареала и распространяясь в иной социокультурной среде, они подвергаются ее влиянию, ассимилируются, меняют свое обличье, а иногда и сущность.

Например, приверженцы Общества Сознания Кришны не любят, когда их причисляют к НРД и настаивают на своих древних корнях. Однако фактом остается то, что впервые их оранжевые одежды появилась в Москве с середины 80-х годов. Кроме того, высшая каста брахманов в Индии и по сей день наследуется, а не присваивается, как это происходит в современном кришнаизме. В других неоориенталистских религиях этот момент новизны еще более очевиден. Например, когда последователи МохаришиМахеш Йоги заявляют, что Трансцендентальная Медитация (ТМ) способна привести не только к личному просветлению, но и подготовить «век просветления», т.е. изменить мир к лучшему, сразу вспоминаются не ведийские риши, а западные утописты гораздо более поздних времен.

Другим источником НРД является оккультная традиция. И здесь мы сталкиваемся с тем же противоречием. Оккультисты настаивают на том, что их «тайное знание» уходит своими корнями в глубокую вавилонско- египетскую древность. Непосредственные предшественники новых религий - теософия и антропософия - это типичный продукт конца прошлого столетия, когда попытки объединить науку и религию носили уже вполне современный характер. Экзотические восточные учения и практики были хорошо известны в России конца XIX начала XX века. Уже тогда в Москве и Петербурге были модны теософия, спиритизм, различные системы йоги56. Они несли надежду, веру в наступление радикально новой эпохи, где разум и чувство сольются воедино. Новые религии оккультного происхождения, да и не только они одни, унаследовали эти идеи.

Еще одним источником НРД является язычество, сохраняющееся в российской культурной традиции, согласно исследованиям Б.А. Рыбакова, вплоть до XX века в «обрядах, хороводных играх, песнях, сказках и народном искусстве». Как показали исследования неоязыческих движений, все они имеют сравнительно мало общего с германским или кельтским язычеством и являются не более чем искусственными реконструкциями. У России неоязычество имеет весьма серьезныйпотенциал для развития. С одной стороны, оно опирается на реставрацию славянской архаики, которая является важным идейным компонентом русского национализма, с другой - на повсеместный интерес к знахарству. Славянским древностям посвящаются как серьезные штудии, так и очевидные мистификации. Именно последние становятся идейной основой неоязыческих групп, поклоняющихся Перуну и иным божествам. Практической же базой являются многочисленные ассоциации и союзы колдунов знахарей с участием таких известных персонажей, как Лонго, Тарасов и др. В последнее время обозначилась тенденция проникновения языческих представлений на страницы церковных изданий. А. Кураев, например, пишет, что «оккультные симпатии обнаружились у самого духовенства, причем не у рядового, а у элитарного - того самого, которое призвано заниматься религиозным образованием и миссионерством».

Мощным источником, питающим НРД, является протестантизм. Отвергая идею посредничества между Богом и мирянами, он «вполне возместил ущерб, нанесенный христианству в его католической форме». Однако, протестантизм лишь слегка «обновил христианство, вернув его к истокам, но не секуляризировал его, напротив, в противоположность обмирщению церкви, утвердил его строго и безусловно». Протестантский бунт против церковной иерархии и переход на индивидуальные отношения между верующими и Священным текстом содержит в себе потенцию бесконечного дробления традиции - сколько интерпретаций, столько и конфессий. Безграничная свобода в интерпретации Писания, вольное толкование собственно религиозного опыта и напряженное ожидание конца света, с одной стороны, а с другой - безудержный прозелитизм присущи практически всем протестантским деноминациям.

О более выигрышном положении протестантских движений даже в России по сравнению с традиционным православием говорится в одном из исследований, в котором это объясняется ориентированностью протестантских церквей на решение социальных проблем общества, обращение вовне, за пределы церковной общины. Что касается НРД отечественного происхождения, следует, однако признать, что их реформаторская или «мироисцеляющая» направленность выражена слабее, чем на Западе. Исключение, пожалуй, проявляется в деятельности Церкви Последнего Завета (последователи Виссариона), которая не ограничивается проповедью откровения, ниспосланного ее основателю, но стремится доказать обществу истинность предлагаемого им пути. Соответствующая реклама выглядит так: «общины примером своей жизни способствуют закладке в современном обществе высоких духовно- нравственных основ объединения человечества в Единый Народ на Земле-Матушке и переходе его на новую ступень своего развития во Вселенной». И первым шагом в достижении этой цели должно стать создание заповедной зоны в таежном районе, «как образца нового отношения к Природе и гармоничного взаимодействия с ней, организация сельскохозяйственного производства, народных и художественных промыслов»57.

Протестантизм дал миру большое количество сект, иные из которых, окрепнув, стали самостоятельными церквями. Б. Рассел, например, считал, что «реформированная религия обязана гуманистическому влиянию концепцией свободного отправления культа. Каждый человек находится в прямом контакте с Богом. Христу не нужны его наместники». Тенденция к уходу от верований, которые не занимаются ничем иным как борьбой друг с другом и переманиванием друг у друга верующих, с тех пор обозначилась более отчетливо. Таким образом, можно заключить, что мир движется не к универсальной, а к личной, «персонализированной религиозности, с помощью которой каждый сможет общаться с Богом на своем собственном, личном, интимном языке»58.

Россия же существует в условиях иной религиозной реальности и традиции. Так получилось, что в рамках этической парадигмы православного христианства нет такого элемента как «этика личного успеха». В противовес ей сформировался принцип соборности, как коллективное сакральное служение. Возможно, одной из причин множественности культов в России является поиск новой парадигмы социальных ценностей. Впрочем, «протестантская этика» также не панацея. Укрепление позиций НРД в России может быть объяснено отличной от обычных бытовых стандартов особой внутригрупповой атмосферой, нарочитым культивированием гуманных отношений друг к другу, к человечеству, природе. Успеху также способствует и умение лидеров обеспечивать прочность организационных структур, поддерживать дисциплину в своих сообществах, добиваться от последователей безропотного послушания. Функционирование НРД связано с развитием чувствительности, переживаний, вдохновенных озарений, экстаза, в идеале и нирваны и связанными с ними конкретными чувственно- рациональными формами выражения постигаемого.

Как уже отмечалось, ослабление и последующее упразднение партийно-государственного контроля, принятие нового законодательства 0 свободе совести открыло перед религиозными объединениями небывалые в истории России возможности для полнокровной жизни, религиозного свидетельства и социального служения, восстановления канонических норм внутреннего устройства.

Однако реальное осуществление полученных свобод оказалось процессом далеко не простым. Обострение борьбы «между модернистской и консервативными тенденциями в богословии об отношении православия и философии», резкие обвинения со стороны православных клириков в адрес друг друга по вопросу о путях возрождения церковного прихода, о модернизации некоторых обрядов, понимании социальных проблем, «христианском социальном идеале», отношение к советскому прошлому, соотношении соборного и индивидуального и т.п., свидетельствуют о трудностях адаптации РПЦ к новым условиям.

История духовной культуры человечества наглядно свидетельствует о том, что поиски нового всегда соседствовали с консерватизмом, и чем больше свобод давалось для волеизъявления людей, тем многообразнее и противоречивее становились формы его проявления. Нередко эти формы принимали мистический, антисоциальный, деструктивный характер.

Из средств массовой информации известны факты совершения в России убийств, имеющих признаки ритуальных (в Оптиной Пустыни Калужской области, Канске Красноярского края, Дягилево Рязанской области, Санкт-Петербурге, Фрязине Московской области, Нижнем Новгороде и других городах страны), десятки случаев осквернения православных храмов, кладбищ, но многие преступления сатанистов просто остаются втайне59.

Среди НРД, успешно позиционировавшихся в России, особо следует назвать АУМ Синрике (Учение истины АУМ). АУМ представляет собой международную религиозную корпорацию, которая была основана в Японии в 1986 году (просуществовала 10 лет до запрета в 1996 году) Тидзуо Мацумото, принявшим ритуальное имя СекоАсахара. Кроме России, зарубежные филиалы появились в США, Германии, Шри Ланке. АУМ - это новое религиозное движение неоориенталистской направленности, отличающееся синкретизмом древневосточных религиозно-философских учений и религиозно- мистических практик (йоги, даосизма и трех исторических ветвей буддизма - Хинаяны, Махаяны и Ваджраяны)60.

В России зарегистрирована в 1992 году в Москве, Московской области и Владикавказе. К 1994 г. число последователей СекоАсахары превысило общее количество приверженцев во всем мире, включая Японию. Более- менее разумное объяснение этому - АУМ Синрике в России была самой широко рекламируемой религиозной организацией. Радиостанция «Маяк» ежедневно в течение часа транслировала проповеди и музыкальные произведения Асахара. Телеканал 2x2 еженедельно выделял АУМ Синрике эфир для получасовой передачи. Проповеди Асахара на различных языках транслировало международное российское радио. Миллионными тиражами издавалась литература АУМ Синрике, листовки, буклеты и т.п. Эти факты наглядно показывают, что без поддержки российских государственных чиновников, такие масштабы пропагандистской деятельности иноземной «секты», несущей иное миропонимание были бы невозможны.