Основы теории коммуникации

Для успешной коммуникации недостаточно овладеть только языковым кодом в его узко структуралистском понимании (как номенклатуры знаков различных уровней и правил оперирования ими). Необходимо также овладеть социокультурным кодом сообщества, на языке которого осуществляется коммуникация, теми знаниями и представлениями, которые хранятся в его «когнитивной базе» -- совокупности знаний и представлений, общих для всех членов данирго лингвокультурного сообщества. Специфичность компонентов когнитивных баз различных социокультурных сообществ возводит барьеры в ситуации контакта их представителей, снятие которых возможно через введение в текст (сообщение) специфических фрагментов культуры реципиента. Однако даже если и существуют совпадения определенных единиц различных когнитивных баз, структура стоящих за ними культурно-детерминированных представлений, соответственно их оценка в той или иной культуре, могут оказаться различными. Одно и то же означающее может связываться в различных культурах с разными означаемыми и порождать различные ассоциации.

Д.Б. Гудков приводит несколько иллюстрирующих подобную ситуацию примеров знаковых коннотаций. Так, «Хиросима» для русского человека -- жестокая и бесчеловечная акция американской армии и ее политического руководства, бессмысленная с военной точки зрения; для среднего же американца -- то, что позволило приблизить конец Второй мировой войны, избежать десанта на Японские острова и тем самым спасти жизни сотен тысяч американцев и японцев (см.: Гудков Д.Б. Алгоритм восприятия текста и межкультурная коммуникация // Язык, сознание, коммуникация. Вып. 1. М., 1997. С. 117-121).

Другой пример: в русской культуре за романами Марка Твена о Томе Сойере однозначно закреплен статус детской литературы; американцы же «Приключения Тома Сойера» считают книгой для взрослых (на чем, кстати, настаивал и сам автор), герои романа воспринимаются американцами как воплощение различных типов национального характера.

К. Меннерт в своей книге о наиболее читаемых в России в 1980-х гг. писателях рассуждает о невозможности адекватно перевести на английский и немецкий языки название повести В.М. Шукшина «Калина красная», хотя в обоих языках есть слово, обозначающее данное растение; оно хорошо известно и немцам, и североамериканцам, но не включается ими в тот же ряд ассоциаций, обусловленных мифопоэтическими фольклорными представлениями, что и у русских.

Проблема культурных барьеров коммуникации это и проблема интерпретации одного и того же текста (сообщения, информации), понимаемой как расшифровка смысла, стоящего за очевидным смыслом, раскрытие более глубоких значений, заключенных в буквальном значении. Интерпретация -- это осознанная или неосознанная попытка преодолеть дистанцию между культурами коммуникантов. Попытки такого рода не всегда бывают удачными, ибо наталкиваются на культурные стереотипы, задающие жесткие параметры «правильного» или «неправильного» истолкования текста (сообщения).

Так, Д.Б. Гудков описывает целый ряд ситуаций, сложившихся на занятиях по истории русской литературы для иностранных студентов в МГУ. Монгольские студенты, хорошо знающие русский язык, при чтении «Слова о полку Игореве» выразили удивление по поводу того, что данное произведение относится к числу классических и является высокохудожественным. Они объяснили, что объектом художественного изображения никак не может быть позорное поражение, свидетельствующее о бездарности военачальника, который при этом еще и оказался в плену. Поэзия должна рассказывать о великих победах и воспевать подвиги настоящих героев. Данный же эпизод не входит в круг допустимых для поэзии.

Сказка «По щучьему велению» вызвала резко негативную реакцию практически всех студентов из Японии. Они сочли ее глубоко безнравственной, поскольку она повествует о том, как патологический бездельник, не совершив ничего полезного, не ударив палец о палец, получает ничем не заслуженную награду. Они были очень удивлены, что эта сказка весьма популярна в России и родители не считают предосудительным читать ее детям (см.: Гудков Д.Б. Алгоритм восприятия текста и межкультурная коммуникация. С. 122-- 123).

Данные примеры иллюстрируют глубокие различия в восприятии одного и того же текста представителями разных культур. Их интерпретации во многом носят оценочный характер и тем самым показывают, что проблема интерпретации -- проблема аксиологическая. Действительно, Емеля -- лодырь, но нам важны такие его черты, как находчивость, незлобивость и бескорыстность. Это не значит, что мы считаем лень положительным качеством, а японцы не ценят доброту. Просто русские и японцы выделяют разные черты данного героя, игнорируя остальные как несущественные.

Жесткость прозвучавших оценок автор объясняет стереотипами обыденного сознания. Если в гуманитарной науке в последнее время наметилась тенденция отказа от поиска единственно правильного смысла текста (считается, что всякий текст обладает множеством смыслов и задает веер возможностей своей интерпретации), то в обыденном сознаний всякая интерпретация, выходящая за рамки культурных стереотипов, воспринимается как «неправильная», поэтому игнорируется или резко осуждается. Таким образом, то восприятие текста (сообщения), которое санкционируется одной культурой, оказывается неприемлемым для другой, если выходит за «поле» ее интерпретаций. При этом свои оценки правильности интерпретаций представляются единственно возможными. Это означает, что ставится под вопрос значимость тех культур, в которых оценки имеют противоположный характер.

Сказанное касается не только противоречий национальных культур, но и аксиологической рассогласованности различных субкультур в рамках одной целостной национальной культуры. Здесь также наблюдается релятивизм оценок, обусловленный различными культурными стереотипами, приводящий к непониманию и даже конфликтам.

Практические выводы можно сформулировать следующим образом:

- никогда не следует настаивать на том, что единственно правильными являются только те представления, которые сложились в данной культуре; необходимо знакомить с ними представителей других культур, объясняя причины их возникновения;

- важно иметь правильное представление о психологии и культуре людей, с которыми осуществляется общение; именно в недооценке этого кроются причины большинства коммуникативных неудач;

- необходимо рассматривать сообщения с точки зрения получателей, фокусировать внимание на получателе сообщения, его интересах, чувствах, приоритетах;

- нужно использовать различные средства доставки сообщения;

- следует добиваться обратной связи и в процессе коммуникации сверять свои действия с ответной реакцией получателя. Практически для всех людей важно уметь общаться таким образом, чтобы их правильно понимали, чтобы их слова не наталкивались на стену непонимания, чтобы их слушали и слышали. Для многих людей умение «донести» свое мнение, точку зрения, свои знания до партнера -- часть профессии, поэтому они должны уделять первостепенное внимание проблеме коммуникативных барьеров и совершенствованию практических навыков их преодоления.

ВЫВОДЫ

1. Моделирование является одним из общенаучных методов познания. В коммуникативистике моделирование используется: как исследовательский прием, цель которого - объяснение коммуникативных процессов; как схематизированное, упрощенное описание реального коммуникативного процесса,

2. Анализ ряда известных моделей позволяет выделить и охарактеризовать следующие необходимые элементы любого коммуникативного акта: источник, кодирование, сообщение, канал, получатель, обратная связь.

3, Одна из ключевых проблем коммуникации - проблема адекватного восприятия передаваемой информации и, следовательно, результативности коммуникации. Сообщение, передаваемое источником получателю, преодолевает многочисленные коммуникативные барьеры. В результате оно может быть принято не полностью, в искаженном виде или не принято вовсе. Факторами, ограничивающими эффективность коммуникации, являются среда (внешние условия) коммуникации, технические средства коммуникации и сам человек как главное действующее лицо коммуникативного акта. В целях повышения эффективности коммуникации следует уделять внимание проблеме коммуникативных барьеров и совершенствованию практических навыков их преодоления.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. Дайте определение коммуникационного процесса.

2. Охарактеризуйте основные модели коммуникации

3. Отметьте достоинства и недостатки рассматриваемых моделей коммуникации.

4. В чем состоит специфика двухканальной модели речевой коммуникации?

162

5. Дайте характеристики основных элементов коммуникационного процесса.

6. Какие требования предъявляются к источнику сообщения (коммуникатору)?

7. Охарактеризуйте основные подходы к пониманию термина «код».

8. Что такое «кодирование» и «декодирование» информации?

9. Каково значение обратной связи в коммуникационном процессе?

10. Что такое «коммуникационный барьер»?

11. Каковы основания классификаций коммуникационных барьеров?

12. Назовите барьеры, обусловленные средой коммуникации.

13. Охарактеризуйте технические барьеры коммуникации.

14. В чем заключается специфика психофизиологических и социокультурных барьеров социальной коммуникации?

Часть II. ВИДЫ КОММУНИКАЦИИ

Глава 4. ВЕРБАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

4.1 Семиотика. Синтактика, семантика, прагматика

4.2 Средства коммуникации. Место естественного языка среди других знаковых систем

4.3 Соотношение «язык -- речь». Речевое общение как способ коммуникации. Функции речи

4.4 Речь как способ передачи информации

4.1 СЕМИОТИКА. СИНТАКТИКА, СЕМАНТИКА, ПРАГМАТИКА

В предыдущих главах понятие коммуникация подробно рассматривалось в различных аспектах. Напомним, что обычно коммуникацией называют: а) передачу информации, т.е. сообщение; б) взаимодействие, т.е. общение. Она может осуществляться в процессе любой деятельности с помощью различных знаковых способов, например речи, жестов, азбуки Морзе и др. Изучением таких знаковых систем занимается семиотика.

Семиотика, или семиология (от греч. semeiotikon, от semeion -- знак, признак) - наука, исследующая свойства знаковых систем и соответственно знаков (естественных и искусственных языков). Семиотика, находясь на стыке наук, получает материал из различных наук, обрабатывает его и затем передает этим наукам свои обобщения. Следовательно, семиотика может служить инструментом для всех наук, так как любая наука использует знаки и выражает свои результаты с помощью знаков. С одной стороны, семиотика близка к кибернетике, исследующей процессы связи и управления в живом организме, природе и обществе, а с другой стороны -- к лингвистике, изучающей самую полную и совершенную систему связи -- человеческий язык.

Являющаяся объектом изучения семиотики знаковая система -это совокупность знаков, устроенная определенным образом. Знаковая система есть материальный посредник, который служит для обмена информацией между двумя другими материальными системами (например, преподаватели -- [знаковая система языка] -- студенты). Понятие знака (минимальной единицы знаковой системы), или языка, несущего информацию, которое лежит в основе семиотики, требует отдельного рассмотрения.

Основные принципы семиотики сформулировал в 1860-е гг. американский философ Ч.С. Пирс. Ему же принадлежит и сам термин «семиотика». В XX в. семиотика приняла лингвистический уклон под влиянием идей основателя структурной лингвистики Ф. де Со-ссюра и основателя датского лингвистического структурализма Л. Ельмслева, а также философский уклон под влиянием идей американского философа Ч. Морриса.

По объекту изучения современная семиотика разделяется на три больших узла: 1) семиотика языка и литературы, объектом изучения которой являются проявления языка-речи, или тексты; 2) знаковые явления других родов, такие, как живопись, музыка, архитектура, кино, обряды, ритуалы (в той мере, в какой они являются знаковыми системами); это менее тесный узел; 3) системы коммуникации животных и системы биологической связи в человеческом организме; этот узел стоит несколько особняком.

Таким образом, каковы бы ни были знаковые системы, *- действуют ли они в обществе, в природе или человеке (его организме, мышлении и психике) -- они предмет семиотики. Общая семиотика подразделяется на ряд частных наук: биосемиотику, этносемиотику, лингвосемиотику и т.д. В дальнейшем нас будет интересовать лин-гвосемиотика. Лингвосемиотика (впрочем, как и семиотика литературы) -- это наука о таких знаковых системах, которые обладают высказываниями. Чаще всего высказывание -- это предложение. Однако предложение становится высказыванием лишь в пределах текста (подробнее речь об этом пойдет далее).

Семиотика выделяет три основных аспекта изучения знака и знаковой системы: 1) синтактику, изучающую отношения между знаками, т.е. внутренние свойства систем знаков (иначе, правила построения знаков в рамках знаковой системы); 2) семантику, изучающую отношения между знаками и обозначаемым предметом - внешним миром и внутренним миром человека, т.е. содержание знаков; 3) прагматику, изучающую отношение между знаком и человеком, т.е. тем, кто пользуется знаками: говорящим, слушающим, пишущим, читающим.

В разделении семиотики на синтактику, семантику и прагматику видны следы происхождения семиотики из средневекового «три-вия» (от лат. trivium -- трехдорожье) гуманитарных наук. Тривий состоял из грамматики, логики, называвшейся тогда диалектикой, и риторики. Части тривия по предмету изучения и по задачам, которые в их рамках ставились, соответствуют частям семиотики: грамматика -- синтактике, логика -- семантике, а риторика -- прагматике.

Таблица 4.1. Соотношение частей «тривия» и разделов семиотики

Средневековый «три-вий» гуманитарных наук	Семиотика: аспекты изучения знака	Предмет изучения
Грамматика Логика (диалектика)	Синтактика Семантика

Разделение на семантику, синтактику и прагматику ввел Ч. Моррис (он же обратил внимание и на соотношение аспектов семиотики И частей «Тривия»). Сначала ученые занимались в основном син-тактикой: синтаксисом, композицией, морфологией текста. Затем центр исследований переместился в область семантики: изучались отношения элементов (знаков) к внешнему миру, соотношение знак -- понятие, языковая «картина мира». В последние годы основные исследования ведутся в области прагматики (говорящего и пишущего субъекта, его различных Я; отношений между отправителем и адресатом, говорящим и слушающим, пишущим и читающим; словесного воздействия, убеждения и т.п.). Рассмотрим более подробно каждый из аспектов изучения семиотики.

Синтактика изучает объективные законы устройства знаковых систем. Ее задачей является описание запаса правильно построенных текстов (составных знаков) для различных классов знаковых систем. В идеале она должна описывать все допустимые тексты. Однако в настоящее время на практике это реализовано только для искусственных языков. В случае естественного языка формальное описание синтактики (прежде всего синтаксиса) получено лишь фрагментарно. Причины этого -- избыточность естественного языка в отличие olp искусственных знаковых систем (см. § 4.5), а также динамичность системы естественного языка, ее постоянное движение, развитие.

Элементарным примером неполноты описания может служить система естественного (русского) языка, для которого характерно обилие исключений в системе грамматических и синтаксических правил. Многие из исключений -- осколки системы языка в различные моменты его исторического развития. Обычно «несистемны» наиболее употребительные слова и конструкции, так как в силу частого использования их форма запоминается носителями языка автоматически и без труда, вследствие чего «застывает» и с течением времени выпадает из системы языка, которая находится в постоянном движении, изменении. Таковы, например:

1) непродуктивные (не пополняющиеся новыми единицами) словообразовательные типы глаголов в русском языке1: давать, создавать, -знавать (типа познавать(ся), узнавать), -- ставать (типа: до-ставать(ся), отставать);

2) фразеологизированные структурные схемы простого предложения, т.е. предложения с индивидуальными отношениями компонентов и с индивидуальной семантикой, когда связываются друг с другом идиоматически, служебные и местоименные слова, частицы и междометия функционируют не по действующим синтаксическим правилам: Люди как люди; Нет чтобы помолчать; Праздник не ,в праздник; (Мне) не до отдыха; Учиться так учиться и др. (см.: Русская грамматика. М., 1982. Т. 2. С. 97 (схема типов простых предложений; п. 2585-2590).

В случае естественного языка максимально полное описание синтактики может быть достигнуто с помощью методов языкового прогнозирования, но они в настоящий момент еще далеки от совершенства.

Семантика изучает законы смысла. Центральным понятием семантики является понятие значения. Обычно для разъяснения структуры языкового значения используется «семантический треугольник», показанный на рис. 4.1.

Рис. 4.1. Семантический треугольник для знака (слова)

1 Речь здесь идет, казалось бы, о формах изменения только одного знака (слова), но нельзя забывать, что эти изменения происходят лишь в предложении, т.е. когда слово вступает в отношения с другими словами, а следовательно, относятся к области изучения синтактики.

В значении слова находит обобщенное отражение определенный предмет, «фрагмент» действительности: слово является названием не отдельного предмета, а целого класса предметов. Предметы и явления действительности отражаются в сознании человека в виде логических понятий. Таким образом, значение есть соотнесенность знака (слова) с определенным понятием.

Например, слово стул обозначает класс реально существующих предметов. Все существующие виды стульев отображаются в нашем сознании в виде понятия о стуле. Значение слова стул содержит лишь минимальный набор характерных признаков (которые берутся обычно из числа признаков понятия), позволяющих соотнести слово и обозначаемый предмет.

В семантическом треугольнике обязательными компонентами являются знак и понятие, а денотат может отсутствовать.

Например, все русские люди знают, кто такая Баба Яга, и могут приблизительно описать ее и дать ей некоторую характеристику. Следовательно, знак и понятие существуют. А вот денотата -- самой Бабы Яги -- не существует.

Знаком является и предложение. Понятие предложения-высказывания -- центральная категория лингвосемиотики. Смысл предложения-высказывания заключается в "высказанном в нем суждении, а денотатов у предложения бывает только два -- «истина» или «ложь», т.е. соответствие или несоответствие высказанного в предложении суждения реальному положению вещей. Семантический треугольник для этого случая приводится на рис. 4.2.

Рис. 4.2. Семантический треугольник для знака-предложения

Например, истинный знак-предложение М. Горбачев является зачинателем перестройки; ложный знак-предложение М.Горбачев является главным противником перестройки.

В сложном предложении придаточная часть перестает рассматриваться как истинная или ложная; с этой точки зрения рассматривается только главная часть. Приведем примеры.

1. В предложении Министр финансов сказал, что в этом году утвержден бездефицитный бюджет с точки зрения истинности или ложности рассматривается только главная часть Министр финансов сказал. Таким образом, вся ответственность за Истинность или ложность утверждения В этом году утвержден бездефицитный бюджет ложится на министра.

2. Высказывание Говорят, что в этом году утвержден бездефицитный бюджет с точки зрения истинности -- ложности верифицировать практически невозможно.

Денотат придаточного предложения в обоих случаях отсутствует, и мы можем рассматривать только его смысл (понятие), в принципе не обсуждая истинность или ложность этой части высказывания.

Возможны предложения, у которых есть смысл, но нет, а иногда и не может быть денотата, как и в словах (БабаЯго). Приведем примеры.

1. Знаменитое предложение Б. Рассела Нынешний король Франции лыс не является ни истинным, ни ложным, так как Франция -- республика и сейчас там вообще нет короля.

2. Н. Хомский считал совершенно бессмысленным Бесцветные зеленые идеи яростно спят. Однако позднее известный русский лингвист и семиотик P.O. Якобсон доказал, что даже этому предложению можно придать смысл: бесцветные идеи -- «невыразительные идеи», зеленые -- «незрелые», спят -- «не работают», яростно -- может быть истолковано в этом контексте как «окончательно и агрессивно».

В «семантическом треугольнике» помимо отсутствия денотата возможна неоднозначность соответствия знак -- понятие -- денотат (предмет), выражающаяся в омонимии, полисемии и синонимии.

Явление омонимии состоит в том, что существуют два совершенно одинаковых по форме знака, каждый из которых имеет свое значение, причем эти значения между собой абсолютно не связаны, так же как и соответствующие понятия и денотаты (ключ (для замка) -- ключ (родник)).

Развитие полисемии (многозначности слова) с семантической точки зрения объясняется законом асимметрии знака и значения. Знак и значение обычно полностью не покрывают друг друга. Один и тот же знак «стремится обладать иными функциями, нежели его собственная», а значение «стремится к тому, чтобы выразить себя иными средствами, нежели его собственный знак. Они асимметричны...» Эта асимметрия объясняет природу языковых единиц, которые обладают, с одной стороны, устойчивостью, выполняя коммуникативную функцию, а с другой -- подвижностью, изменяясь в соответствии с условиями конкретного контекста. В результате постоянного расширения круга ситуаций, в которых используется та или иная языковая единица, происходит пошаговое, частичное изменение семантической структуры лексических единиц, обогащение их семантической структуры. Одновременно каждое из значений стремится выразиться в новом знаке: Корабль идет. Корабль плывет. Таким образом, каждая лексическая единица входит в пересекающиеся ряды полисемии и синонимии (рис. 4.3).

Рис. 4.3. Ряды полисемии и синонимии для слова идти (Источник: Современный русский язык / Под ред. В А. Белошапковой. М., 1989. С. 198).

Явление синонимии в семиотике интерпретируется весьма широко. В семиотике синонимы -- два равнозначных, но не тождественных выражения. При этом под равнозначностью понимается:

1) либо соотнесенность с одним и тем же денотатом (предметом);

2) либо соотнесенность с одним и тем же понятием, точнее с той его частью, которая содержит характеризующую информацию. В первом случае говорят об экстансиональной синонимии, во втором -- об интенсиональной. Приведем примеры.

1. Слова картина - шедевр - мазня -- экстансиональные синонимы, если они используются говорящими (пишущими) для обозначения одного и того же конкретного произведения живописи (денотата), а слова картина - полотно-- интенсиональные синонимы, так как соотнесены с одним и тем же понятием «картина любого художника».

2. Слова абрикос, курага, урюк -- экстенсиональные синонимы, так как обозначают плод абрикосового дерева, но при этом соотносятся с разными понятиями: абрикос -- свежий фрукт, курага -- «высушенный, разделенный на две половинки и без косточки абрикос», урюк -- «высушенный цельный абрикос с косточкой». В то же время слово абрикос и выражение плод абрикосового дерева с точки зрения семиотики -- интенсиональные синонимы, так как прежде всего соотносятся с одним приятием -- означаемым.

3. Таким образом, слова, являющиеся интенсиональными синонимами, одновременно всегда являются и экстансиональными синонимами, но не наоборот: пары слов бегемот - гиппопотам, бортпроводница - стюардесса, художник - живописец и подобные могут рассматриваться одновременно и как интенсиональные, и как экс-тансиональные синонимы.

В лингвистике исследуется преимущественно интенсиональная синонимия. Экстансиональная синонимия до недавнего времени рассматривалась гораздо реже, но сейчас ей стали уделять большее внимание, в первую очередь в работах, посвященных описанию различных приемов воздействия на слушателя (читателя) посредством средств массовой коммуникации (см.: Блакар P.M. Язык как инструмент социальной власти // Язык и моделирование социального взаимодействия. М., 1987. С. 88--125; БалинджерД. Истина -- проблема лингвистическая //Там же. С. 23--43).

Этот интерес объясняется тем, что в предложении экстенсионально синонимичные выражения (т.е. выражения, имеющие один денотат) далеко не всегда могут быть заменены друг другом так, чтобы информация, передаваемая предложением, не изменялась. Приведем примеры.

1. Выражения зачинатель перестройки; человек, который начал перестройку и первый и единственный Президент СССР являются экстансиональными синонимами, так как имеют один денотат (1орбачев как человек, точнее общее представление об этом человеке). Однако предложения Горбачев - это зачинатель перестройки и Горбачев -это человек, который намол перестройку несут почти одинаковую информацию, а предложение Горбачев - первый и единственный Президент СССР имеет совершенно иное значение.

2. Если журналист описывает идущие где-либо военные действия, он выбирает лексику из серии экстенсионально синонимичных выражений: боевые действия трактуются как освободительная война или ожесточенное сопротивление банд наемников:, солдат, участвующих в этих боевых действиях, можно назвать соответственно воинами-освободителями или бандами боевиков или наемников и т.п.).

Выбор лексики определяется политическими, эстетическими и т.п. взглядами пишущего (говорящего) и далеко небезразличен читающему (слушающему), ибо он придает предложению-высказыванию строго определенный смысл.

Прагматика изучает законы, зависящие от позиции наблюдателя. Языковые основы прагматики лежат за ее пределами -- в синтак-тике и семантике языка. Можно сказать, что прагматика -- это семантика языка в действии.

При объяснении понятия прагматика в качестве простейшего примера знаковой системы часто приводят систему дорожной сигнализации -- светофор. Эта система имеет три знака: красный, означающий «Остановиться!», зеленый -- «Можно ехать!» и желтый -- «Приготовиться к движению (или остановке)!» Синтактика знаков светофора составляет четыре Комбинации, каждой из которых соответствует определенная семантика.

Синтактика Семантика

1) красный + желтый стоять + приготовиться к движению

2) желтый + зеленый приготовиться к движению + ехать (идти)

3) зеленый + желтый ехать (идти) + приготовиться к остановке

4) желтый + красный приготовиться к остановке + остановиться Прагматика светофора заключается в следующем. Знаковая система светофора адресуется водителям и пешеходам. Если на стороне светофора, обращенной к водителю, последовательно загорается «желтый + зеленый», то для водителя эта комбинация означает «приготовиться к движению». В то же время для пешехода, который смотрит на сторону светофора, обращенную к водителю, и видит эту же комбинацию, она означает «приготовиться к остановке + остановиться» (соответственно на его стороне светофора загорается комбинация «желтый + красный»). Таким образом, значение каждой Комбинации различно по отношению к каждому из адресатов (водителю и пешеходу). Если пешеход в этой ситуации «выполнил команду» светофора и остановился, значит, коммуникативный акт со стороны светофора был успешным.

Прагматику лингвистического знака -- предложения можно проиллюстрировать аналогично. Предложение-высказывание -- это элемент коммуникации, который имеет субъектно-предикатную структуру (т.е. подлежащее и сказуемое) и интонационную оформленность (синтактика) и соединяет в себе функцию номинации -- обозначения предметов и явлений действительности (семантика) и коммуникативную функцию (собственно прагматика). Субъектно-предикатная структура одновременно фиксирует и акт номинации (обозначения), и акт коммуникации, поскольку она превращает номинацию в сообщение. Наиболее наглядно прагматика предложения-высказывания проявляется в случае рассогласования собственно номинативной и коммуникативной функций.

Например, предложение Вы уже слишком далеко зашли, взятое вне контекста, обо-Мгачает «Вы ушли куца-то, в каком-то Направлении слишком далеко». В конкретных речевых ситуациях оно может приобрести различный коммуникативный смысл: 1) Надо возвращаться: в лесу темнеет. Вы уже слишком далеко зашли; 2) Вы уже слишком далеко зашли. Я такие слова никому не прощаю; 3) Вы уже слишком далеко зашли. В этой 'ситуации, ничего не изменить. Придется смириться.

Основания прагматики языка кроются в общем свойстве языка, пронизывающем все его стороны, -- в «субъективности». При этом прагматика рассматривает широкий круг вопросов:

1) в обыденной речи -- отношение говорящего к тому, что и как он говорит: истинность, объективность, предположительность речи, ее искренность или неискренность, приспособленность к социальной среде и социальному положению слушающего и т.д.;

2) интерпретация речи слушателем -- как истинной, объективной, искренней или, напротив, ложной, сомнительной, вводящей в заблуждение;

3) в художественной речи -- отношение писателя к действительности и к тому, что и как он изображает; отношение читателя к тексту и в конечном счете к художественному произведению в целом и др.

Связующим звеном в таком широком наборе вопросов является, по мнению одних ученых, центр субъективности языка -- категория субъекта, по мнению других -- социальная ситуация и фактор адресата.

Обсудим первые две группы вопросов, которыми занимается современная прагматика.

Рассматривая вопрос отношения говорящего к тому, что и как он говорит, начнем с определения понятия пропозициональной функции, которая составляет основу предложения-высказывания. Пропозициональная функция -- это языковое выражение, имеющее по внешней форме вид высказывания, но в действительности таковым еще не являющееся, так как содержит одну или несколько переменных. Например, при замене переменной на ту или иную постоянную в языковом выражении X - столица России получаем либо истинное высказывание «Москва - столица России», либо ложное «Тверь - столица России». Таким образом, языковое основание, дающее говорящему возможность солгать, исходит из того, что пропозициональная функция, составляющая основу каждого предложения-высказывания, сама по себе не является ни истиной, ни ложью, стоит над тем и другим.

Роль прагматических аспектов высказывания, которые может использовать говорящий для достижения своей коммуникативной цели, иллюстрирует также ситуация многоязычия.

В качестве примера один из основателей теории речевых актов Дж.Р. Серл приводит следующую ситуацию. Допустим, говорит он, вы -- американский офицер и во время войны попадаете в плен к итальянцам, союзникам немцев. Вы хотите их убедить, что вы немецкий офицер. Но из всего школьного запаса знаний немецкого языка вы помните только одну фразу. Однако, по вашему мнению, итальянцы тоже не знают немецкого языка и одни лишь звуки немецкой речи могут их убедить, что перед ними союзник. Тогда вы произносите строку из стихотворения И.В. Гете «Kennst du das Land, wo die Zitronen blihen?» («Знаешь ли ты край, где растут лимонные деревья?»). При этом с помощью интонации вы пытаетесь доказать, что произносите фразу «Я немецкий офицер»

Другая группа вопросов связана с интерпретацией речи слушателем, его языковыми ожиданиями. Так, в русской культуре принято утешать человека минимизацией беды: Велико дело! Не велика беда! Что за горе! Это ли горе! Это горюшко не горе; горе будет впереди! и др. Приведенные выражения для русскоязычного слушателя имеют один смысл «Беда не так велика». Если же буквально, слово в слово, перевести эти выражения на любой другой язык, они будут иметь иной смысл. Таким образом, каждое из данных выражений приобретает смысл утешения лишь в определенном контексте, в определенной речевой ситуации и культурной среде. Вне ее эти предложения лишены коммуникативного смысла.

На основе прагматических закономерностей нередко строятся тексты юмористического характера, а также рекламные.

1. Например, в одной юмореске М. Задорнова есть такой фрагмент: «Вот и наступила долгожданная демократия...[пауза]... Демократы отобрали у коммунистов все их привилегии... [пауза]... И... правильно... взяли их себе». Здесь приведена цепочка обманутых языковых ожиданий: после каждого предложения-высказывания слушатель ждет иного развития речевой ситуации. После первой фразы ожидаем хвалебных слов в адрес демократии, например: «Демократические начинания пронизывают все стороны нашей жизни; или: Приход демократии ознаменовал собой новый этап в развитии нашего общества» и т.п. Вместо этого звучит фраза: «Демократы отобрали у коммунистов все их привилегии... И... правильно... взяли их себе».

2. Телевизионная реклама крышек для консервирования сопровождается рекламным текстом, построенным с учетом прагматики предложения-высказывания. Диктор замогильным голосом произносит: «Мне... крышка!», и все зрители понимают, что он хочет сказать: «Мне конец!» Однако их языковые ожидания не оправдываются: хор голосов радостно кричит: «Имне, и мне... крышки! Нам всем нужны крышки». После паузы диктор говорит: «Покупайте крышки для консервирования!»

Так, небольшое лингвистическое мошенничество -- замена винительного падежа именительным, характерное для разговорной речи (Мне крышка вместо Мне (надо) крышку), а также изменение интонации служат причиной появления ложных ожиданий у слушающих. Вместе с дальнейшим «разъяснением» оно повышает экспрессивность рекламы.

4.2 СРЕДСТВА КОММУНИКАЦИИ. МЕСТО ЕСТЕСТВЕННОГО ЯЗЫКА СРЕДИ ДРУГИХ ЗНАКОВЫХ СИСТЕМ

Каждая знаковая система как звено-посредник включается в более широкую материальную систему. Знаковые системы в совокупности образуют непрерывный ряд явлений в объективной действительности. Этот ряд может быть разделен человеком (наблюдателем).

В результате все знаковые системы могут быть расположены в определенной последовательности в соответствии со ступенями зна-ковости. Эта последовательность, «гамма», составляет особый закон семиотики. Классификация по принципу гаммы («градуальная классификация»), предложенная Ю.С. Степановым, дана в табл. 4.2.

Таблица 4.2. Основные типы знаковых систем, расположенные по степени нарастания семиотических свойств

Источник: Степанов fO.С. Семиотика. М., 1971. С. 81-84.

Если взять естественный человеческий язык мерой семиотических языковых свойств и по очереди накладывать рубрику 8 шкалы на другие рубрики, то можно увидеть, что свойства языка последовательно возникают на ступенях эволюции. При этом по отношению к каждой ступени имеет смысл не только вопрос «Язык это или не язык?», но и «сколько это язык?»

В семиотике выделяют несколько признаков естественного человеческого языка, отличающих его от других знаковых систем и, прежде всего, 6т систем коммуникации у животных.

Главными признаками естественного человеческого языка являются:

1. Канал для всех языковых сообщений вокально-слуховой: языковые сообщения передаются голосом и воспринимаются слухом.

1 МЫ не говорим сейчас об особом, вторичном и производном виде языка -- письменной речи. Чешский язык резко отличается от языка низших животных. Эти различия касаются способа, каким информация передается через внешнюю среду в организм. Однако с точки зрения того, что происходит внутри организма при восприятии языковых сигналов, имеется много общего даже между человеком и низшими животными.

Например, для того чтобы воспринять сообщение, летная пчела должна повторить движения пчелы-вербовщицы, как и человек, который, чтобы распознать принимаемый сигнал, должен не пассивно воспринимать его, а действовать активно (хотя и не обязательно сознательно). Согласно данным психологических исследований (например, А.Н. Леонтьева), при восприятии звука звуковой раздражитель вызывает ответную реакцию у человека и он сам начинает «интонировать», «подбирать» высоту звука. Происходит как бы активный поиск изнутри такой высоты звука, которая будет отвечать высоте звука, заданной извне. Когда интонируемая высота совпадает с заданной, происходит «резонанс» сигналов, поиск прекращается -- человек воспринял высоту звука. Именно поэтому очень важно совпадение тембра голоса оратора и слушателей, а также темпа речи. Как правило, слишком высокий голос вызывает раздражение. Не менее негативно воспринимается слушающим и речь, которая является слишком медленной (или слишком быстрой) относительно его собственной речи.

2. Языковая деятельность не имеет непосредственного биологического значения, иначе говоря, она биологически нерелевантна (несущественна). Как бы ни изменялся характер речи (тембр, высота голоса, скорость, интонация и т.п.) в процессе разговора, это нисколько не повлияет на биологические свойства окружающей среды. В то же время знаковые системы животных имеют и значение сигнала, и чисто биологическое значение.

Например, в наиболее тонко организованном виде связи -- танцах пчел -- существует прямая зависимость между энергией, передаваемой с сигналом, и расстоянием, на которое дается сигнал. Если бы человеческий язык был организован по тому же принципу, то, для сообщения о чем-нибудь очень большом, человеку пришлось бы кричать, а сообщая об очень маленьком, говорить шепотом .

Одно из следствий этого положения относится к интонации. Характер и значение интонации не зависят от абсолютной силы звука. Если убавлять от большой громкости звуковую запись крика, восклицания и т.п. до едва слышного писка, то все равно это будет восприниматься как крик, восклицание, а не как шепот. Отсюда практический вывод: если вы хотите максимально повлиять своей

1 Правда, замечено, что такая зависимость существует у детей, только начинающих говорить речью на собеседника, хотите, чтобы он хорошо вас услышал и понял, вовсе необязательно «давить на голос».

3. Произвольная семантизация. Между самим знаком и тем, что он означает, всегда существует связь, иначе знак не был бы знаком. Так, когда мы видим во дворе дерево, которое растет и зеленеет, то это не означает ничего, кроме того, что оно растет и зеленеет. Связь между явлением, выступающим в качестве материального знака, и тем явлением, которое им означается, называется семантизацией (приданием смысла). Без семантизации нет языка. Например, то же самое зеленеющее во дворе дерево, появляющееся в последнем кадре фильма о победе добра над злом, в знаковой системе фильма будет означать, скорее всего, эту победу. В данном случае знаку в контексте фильма придан определенный смысл, что и сделало его знаком.

Семантизация свойственна и животным системам связи. В языке животных семантизация всегда заключается в том, что явление-сигнал и явление, сигнализируемое материально (биологически), подобны друг другу. В человеческом языке между явлением-сигналом и сигнализируемым явлением связь устанавливается независимо от какого-либо материального, физического или биологического подобия между ними. Так, между танцем пчелы (это знак) и положением добычи во внешнем мире (сигнализируемое явление) существует физическое подобие в размерах и направлении. В человеческом же языке между выражением танец пчелы (это знак) и самим танцем (это означаемое явление) не существует подобия. В этом смысле семантизация в человеческих языках произвольна. (Но вовсе не в том смысле, что она может осуществляться по воле случая, без системы и порядка. Напротив, само изучение системы и порядка семантизации составляет одну из главных задач языкознания.) Представление о произвольности, конвенциональности языкового знака характерно для структурной лингвистики и идет от ее основателя известного швейцарского лингвиста Ф. де Соссюра.

Знаки животного мира воссоздают означаемое явление; наиболее развитые случаи, например танцы пчел, воссоздают явление только в основных чертах -- изображают. В отличие от них знаки человеческого языка не изображают, а символизируют. Однако на самом деле все обстоит сложнее, о чем писал, в частности, P.O. Якобсон. Во-первых, в языке существуют звукоподражательные слова (междометия «Ух!», «Хрясь!», «Трах!»), которые похожи на свои планы выражения (денотаты) -- соответствующие звуки. От таких междометий образуются глаголы (ухнуть, хряснутъ, трахнуть в значении «ударить»), следовательно, область неконвенциональных знаков в языке расширяется. Во-вторых, грамматические формы порой индексально напоминают то, что они изображают.

Так, в ряде языков положительная, сравнительная и превосходная степени прилагательных различаются по количеству букв в сторону увеличения: белый-- белее-- белейший:, simple (простой) -- simpler (более простой), simplest-- (самый простой).

Другие отличия человеческого языка от систем связи у животных вытекают из перечисленных трех главных свойств, являются его следствиями. К ним относятся: рассеянная передача и направленный прием, быстрое затухание, взаимозаменимость, полная обратная связь, разобщенность, открытость, традиция и обучение, обратимость.

4.3 СООТНОШЕНИЕ «ЯЗЫК - РЕЧЬ». РЕЧЕВОЕ ОБЩЕНИЕ КАК СПОСОБ КОММУНИКАЦИИ. ФУНКЦИИ РЕЧИ

Одним из основных средств коммуникации является речь, речевое общение. По подсчетам ученых, человеческое общение на две трети состоит из речевого общения.

Понятие «речь» имеет несколько значений: Д особый вид человеческой деятельности;

*ф- разновидность общения при помощи языка (то, что обычно называют стилем языка, слогом), которая характеризуется отбором определенных лексических и грамматических средств в зависимости от условий и целей коммуникации (деловая речь, официальная речь, поэтическая речь, профессиональная речь и др.);

*^ виды синтаксического построения высказывания (косвенная и прямая речь, отрывистая речь, чужая речь и др.). Нас интересует прежде всего первое значение. Речь - это особый вид деятельности, который существует наряду с другими видами деятельности (трудовой, познавательной, мнемической, т.е. деятельностью памяти, и т.д.).

Так как «речевая деятельность есть специализированное употребление речи для общения, частный случай деятельности общения», то «речь есть потенциальный компонент любой деятельности, например, познавательной (мыслительной), мнемической и т.п.» (Леонтьев А.А. Психология общения. М., 1999. С. 56). Говорящий (пишущий), осуществляя эту деятельность, использует средства языка в двух основных целях: для общения с другими людьми или для обращения к самому себе. Таким образом, речь как психологическое явление соотносится с категориями мышления, памяти и т.п.

В языкознании речь изучается внутри оппозиции язык -- речь и обычно понимается как реализация системы языка. Эта оппозиция впервые была выделена и описана Соссюром в «Курсе общей лингвистики» (1916).

Соссюр рассматривал речевую деятельность как своего рода интеграл языка и речи. Язык представляет собой как бы потенцию, некую систему, структура которой до сих пор не до конца изучена, но которая, несмотря на это, известна всем членам данного языкового коллектива и является продуктом его деятельности, т.е. носит социальный характер. Система языка находит свою реализацию в речи, т.е. язык присутствует в нас постоянно в состоянии возможности. Речь -- это актуальное, индивидуальное; речь присутствует в нас время от времени в состоянии действительности. Развивая идею Соссюра, исследователи предполагают, что «речевая деятельность как целое, как интеграл заключает последовательность: это последовательность перехода языка, постоянно существующего в говорящем (следовательно, вне зависимости от конкретного момента), к речи (в речь), принадлежащей говорящему только в конкретные моменты времени» (1ийом Г. Принципы теоретической лингвистики. М., 1992. С. 37).

От того, каким образом осуществляется этот переход, зависит характер воздействия речи говорящего (пишущего) на собеседника (читателя).

Функции речи (языка). Вопрос о конкретных приемах речевого воздействия теснейшим образом связан с общей проблемой функций речи (языка). Известно, что языковое оформление каждого конкретного сообщения определяется в своей основе целями, которые ставит перед собой его автор. Каждое высказывание выполняет ту или иную функцию в процессе коммуникации (привлечение внимания, установление контакта, передача информации и др.). Частные функции конкретных высказываний могут быть объединены в более общие, которые и называют функциями речи. Обычно выделяют три основных и ряд частных функций. К основным функциям относят:

*ф- коммуникативную или репрезентативную (репрезентация -- представление; изображение, образ), которая является доминирующей;

-ф- апеллятивную (апелляция -- призыв, обращение, т.е. воздействие), которая грамматически наиболее ярко выражена в звательной форме и повелительном наклонении (Андрей! Иди сюда!);

*ф- экспрессивную (экспрессия -- выражение и выразительность).

Среди частных функций выделяют:

*ф- фатическую, осуществляющуюся посредством обмена ритуальными формулами, т.е. затрагивающую преимущественно область речевого этикета (Добрый день. Рад вас видеть. - Взаимно. Как ваши дела?);

-ф- метаязыковую, т.е. функцию толкования, когда говорящему или слушающему необходимо проверить, пользуются ли они при общении одним и тем же кодом; таким образом, предметом речи становится сам код (Вы понимаете, что я имею в виду ? Уточните, что вы понимаете под словом?..).

Кроме того, говорят о поэтической, эмотивной, волюнтативной и ряде других функций.

При этом «вряд ли можно найти речевые сообщения, выполняющие только одну из этих функций. Различия между сообщениями заключаются не в монопольном проявлении какой-либо одной функции, а в их различной иерархии. Словесная структура сообщения зависит прежде всего от преобладающей функции» (Якобсон Р. Лингвистика и поэтика // Структурализм: «за» и «против». М., 1975. С. 198).

Таким образом, система функций речи представляет иерархическую структуру (см. рис. 4.4). Чтобы выполнять свою основную функцию средства коммуникации, речь должна выполнять конкретные функции общения и сообщения. Для реализации последних необходимо оформить мысли, т.е. предполагается функция репрезентации (представления). Ее составными и подчиненными частями являются функции экспрессии (выражения и выразительности) и апелляции (воздействия). Фактически функция репрезентации невозможна без обеих своих составляющих, но и они невозможны без нее. Примеры чистой апелляции во многом условны, так как любая реальная команда (Уходи отсюда! Пошел вон! Чтобы дуну твоего здесь не было! Катись колбаской по Малой Спасской!) имеет некое языковое выражение, следовательно, несет в себе элемент экспрессии, т.е. прежде всего маркирована или нейтральна с точки зрения экспрессивности, эмотивности и т.п.

Например, P.O. Якобсон, иллюстрируя экспрессивную функцию, приводит рассказ актера Московского художественного театра, которому на прослушивании у К.С. Станиславского предложили так произнести слова Сегодня вечером, меняя их экспрессивную окраску, чтобы получилось 40 разных сообщений. Актер повторил этот же опыт для лингвистов: он составил список приблизительно из 50 ситуаций, соотносящихся с этой фразой, и прочитал на магнитофонную пленку 50 соответствующих сообщений. Большинство из них было правильно и достаточно полно понято людьми, впоследствии слушавшими пленку.



Рис. 4.4. Функции речи

Таким образом, в процессе любого речевого акта реализуются и частные функции. При этом от того, какая функция преобладает в конкретном речевом сообщении, зависит характер воздействия на собеседника.

Схема функций речи еще более усложняется, если учесть, что язык используется не только для коммуникации, но и в других видах деятельности. Так, когнитивная (познавательная) функция языка реализуется в познавательной деятельности, т.е. в мышлении. Язык используется и в мнемической деятельности как опора памяти и т<п. Эти функции языка изучаются прежде всего философией и психологией.

Итак, функции, которые выполняет речь в каждой конкретной ситуации общения, определяют внешний вид высказывания, в первую очередь отбор слов и синтаксических конструкций. Отсюда следует, что для успешного общения необходимо знать основной набор языковых средств, которые используются для выполнения тех или иных речевых функций.

4.4 РЕЧЬ КАК СПОСОБ ПЕРЕДАЧИ ИНФОРМАЦИИ

Важнейшей функцией речи является коммуникативная, т.е. обслуживание процесса коммуникации. Коммуникационный процесс можно рассматривать как обмен информацией между людьми, информационный аспект общения, а целью коммуникационного процесса считать осознание и понимание передаваемой и получаемой информации.

В повседневной практике под информацией обычно понимают сведения, которые представляют определенный интерес для людей и которыми люди обмениваются в процессе общения. Понятие «информация» трактуется учеными неоднозначно. Так, Н. Винер писал, что информация -- это «обозначение содержания, полученного из внешнего мира в процессе нашего приспособления к нему и приспособления к нему наших чувств» (Винер Н. Кибернетика. М., 1958). Другие представители кибернетического направления часто определяют информацию как меру организации, противоположную энтропии1. И.Р. Гальперин считает, что информация снимает неопределенность, неполноту сообщения какого-либо рода. Понятие информации оказывается тесно связанным с понятиями аксиологии (ценность сообщения), психологии (новизна), математики (объем и количество), прагматики (использование информации), семиотики (знаки и символы, посредством которых передается информация). Нас будет интересовать использование информационных методов в лингвистическом аспекте коммуникации.

Информацию, содержащуюся в человеческой речи, можно определить как вербализованную передачу уже добытых, осмысленных и организованных фактов объективной действительности.

В единице языка -- предложении уже давно фигурируют такие понятия, как «данное» и «новое». Применительно к высказыванию «новое» можно интерпретировать как информацию. Каждая единица языка имеет определенное содержание и потенциально несет в себе некоторый объем информации. Последний зависит от величины, характера и независимости данной единицы. Условно можно принять, что содержание языковой единицы -- это совокупность признаков (основных и производных, ведущих и второстепенных, постоянных и переменных, закономерно проявляющихся и случайных) понятия, выраженного данной единицей. Информативность языковой единицы - это мера содержания данной единицы в конкретной реализации.

1 Энтропия -- мера неопределенности какого-либо опыта, который может иметь разные исходы

Не только слово, но и другие единицы языка, перерабатывая содержание в информацию, становятся единицами речи. В фактах языка информация выступает лишь в качестве потенциально возможных реализаций всего содержания единицы, причем при некоторых условиях содержание языковой единицы может быть расширено в связи с особенностями ее реализации в речи.

...