Образ малого города в восприятии мигрировавшей молодежи: применение методики zmet

2. Особенности и сфера применения метода ZMET

Для вычленения образа из сознания социологи, психологи, маркетологи и урбанисты пользуются различными методиками относительно объекта своего исследования. В данном исследовании для описания образа городского пространства малых российских городов у мигрировавших для обучения в мегаполис студентов будет применен метод Zaltman metaphor elicitation technique (ZMET) или метафорный метод Зальтмана. Для этого существует ряд предпосылок, которые делают это метод подходящим для изучения образа городского пространства. Прежде всего, стоит пояснить, что из себя представляет метафора, на которой строится сам метод.

Образ любого объекта исследования - это сложносоставная конструкция, для комплексного понимания которой следует разложить его на понятные части как для исследователя, так и для информанта. При этом если исследователь может руководствоваться научными классификациями, то информантов вопросы, сформированные под влиянием определенных классификаций образов, могут сильно ограничивать в воспроизводстве их истинного восприятия предмета исследования.

Для того, чтобы минимально предопределять ответы информантов, существуют такие качественные опросные методики, как построение ментальных карт, проективные вопросы и раскрытие метафор, подобранных информантом на заданную тему. ZMET как раз отражает последний вариант. Метафора представляет собой восприятие и представление одной вещи через другую на уровне ассоциаций и ощущений [Dent-Read, Szokolszky, 1993]. Метафора - это наиболее абстрактная форма представления человеческих мыслей, но она часто является ключом к пониманию этих самых мыслей [Allbritton, 1995]. И так как образ сам является абстракцией, которая формируется в человеческом мозге еще до этапа обработки информации, то метафора является самым непредвзятым отражением образа. Метафоры бывают различных видов, но самые распространенные из них - вербальные и визуальные. Однако, слова отражают наши мысли в несколько искаженном виде, в отличие от изображения: оно первично в сознании и появляется одновременно с мыслью, а потом уже возникает словесная интерпретация нейронного стимула [Kosslyn, 1994].

Поэтому ZMET берет за свою основу именно визуальные метафоры, так как они более приближены к исходным неискаженным мыслям. Кроме того, ряд исследований подтверждают, что большая часть коммуникации в обществе осуществляется невербально. Даже прямой словесный контакт, как правило, сопровождается тактильными, интонационными, проксемическими, хронологическими и зрительными коммуникативными сигналами, которым в случае противоречия с вербальными сигналами верят больше [Mehrabian, 1971]. Перечисленные способы коммуникации появились у человека задолго до оформления словесного и тем более письменного языка и потому до сих пор являются более простой и понятной формой выражения мысли для нашего сознания, поэтому ZMET включает в себя также прояснение чувственных образов (вкуса, звука, запаха, тактильных ощущений, эмоций) и их значения для человека [Zaltman, 1997].

Метафоры являются также двигателем другого важного концепта образа - воображения. Воображение отвечает за формирование и дальнейшее транслирование знания человека, без него было бы невозможно любое познание и осмысление опыта [Goldman, 1986]. Воображение является процессом и присутствует у всех людей, однако способность оформить плоды своего воображения отличается у разных людей. Поэтому для интервью ZMET отбираются люди, которые могут не только мыслить образами, но и оформлять их визуально и вербально [Zaltman, 1997].

С помощью метафор можно выявить скрытые знания, которые информант не может или не хочет выразить напрямую. Они порой обнаруживают такие ментальные структуры человеческого сознания, которые буквальный язык не в состоянии покрыть, так как они хранятся в мозге абстрактно в свободном от модальности языке [Burgess, Christine, 1996], Это особенно актуально в восприятии образа городского пространства, которое обычные жители обычно воспринимают «на фоне» и не акцентируют на нем свое внимание. Кроме того, они, как правило, не могут использовать профессиональный язык для выражения своего отношения к архитектуре пространства, к глубине пространственных форм и композиции объектов города, так как просто не владеют необходимой терминологией. При этом метафоры помогут выявить ощущения, которые вызывает среда у наблюдателя и через них уже определить опорные точки образа городского пространства.

Последнее называют сенсорными метафорами и их наличие отлично дополняет визуальные метафоры для более полного раскрытия образа. Сенсорные метафоры объединяют в себе комплекс ощущений, помогающих воспринимать и обрабатывать окружающий нас мир, как то: «визуальные ощущения цвета, формы, движения или поляризации света, равно как и обоняние, слух, осязание, кинестетика, чувство тяжести и, возможно, электрических и магнитных полей» [Lynch, 1960].

Несмотря на то, что визуальные и сенсорные метафоры первичны перед вербальными, формат интервью все же предполагает словесное оформление мыслей их дальнейший анализ. Поэтому визуальные и сенсорные метафоры так или иначе проходят через фильтр вербальных. Однако, их наличие в исследовании нужно для того, чтобы сместить фокус с вербоцентристского восприятия получаемой и обрабатываемой информации. При этом без специального акцентирования внимания на данных типах метафор и образов, они могут быть просто упущены из рассмотрения, как это происходит в повседневной коммуникации и из-за этого многие составляющие изучаемого образа останутся не раскрыты [Zaltman, 1997].

При этом несмотря на то, что сенсорные и визуальные метафоры являются уникальными у каждого индивида они все же обладают схожими паттернами у совокупности людей внутри одной культуры [Zaltman, 1997]. Например, термины локализации в пространстве, такие как «над», «под» и т. д. проецируются также на социальную иерархию, а цвета или соотношения размерности могут отвечать за настроение (например, черный и серый цвета скорее будут отражать грусть и подавленность, чем голубой и зеленый, так как они более яркие). Поэтому подобно тому, как мы можем создать обобщенный образ пространства города, также можно выделять обобщенные метафоры касательно этого образа и на них уже строить общий образ.

2.1 Основные метафоры ZMET

Существует ряд глубинных метафор, которые Зальтман выявил в ходе множества маркетинговых исследований потребителей. Глубинные метафоры отличаются от поверхностных тем, что не сообщаются напрямую информантами, и исследователь должен «читать между строк», чтобы выявить те скрытые смыслы, которые были заложены в ассоциации информантов [Zaltman, Zaltman, 2008].

Также в ходе большого числа исследований было выявлено, что существует семь основных метафор-гигантов, хотя бы одна из которых так или иначе проявится в исследовании вне зависимости от его тематики. Примерно 70 процентов всех метафор составляют как раз эти семь метафор- гигантов: «Баланс», «Преобразование», «Путь», «Контейнер», «Связь», «Ресурс» и «Контроль». Так как метафоры тесно связаны с эмоциями, то подобно им между метафорами нет иерархии, и они сосуществуют нераздельно друг с другом, переплетаясь и оказывая друг на друга взаимное влияние. Кроме того, многие метафоры, особенно среди семи основных имеют 2 противоположные стороны, которые являются полярными проявлениями одной метафоры [Zaltman, Zaltman, 2008].

Баланс

Так, метафора баланса предполагает также метафору дисбаланса, но в своем положительном значении означает внутреннее и внешнее равновесие, «регулирующие, поддерживающие или компенсирующие силы и вещи, какими они должны быть» [Zaltman, Zaltman, 2008]. Она включает в себя в числе других физическое равновесие, которое наиболее актуально для образа городского пространства, но при этом значение морального, социального, эстетического и психологического равновесий [Zaltman, Zaltman, 2008] также важны в выяснении образа, так как они отражают реакцию человека на предметный баланс объектов городской среды.

Преобразование

Преобразование или трансформация отражает изменение состояния чего-либо. Это может быть также физическое изменение объектов, либо их эмоциональное, социальное, символическое изменение [Zaltman, Zaltman, 2008]. Например, в городе могут демонтировать памятник или отремонтировать здание городской администрации и это будет физическая трансформация его образа. Также преобразование может произойти в результате изменения идеологической или культурной рамки общества: например, памятник Ленину из символического культа поклонения в советское время превратился в обыденность российских городов в последние десятилетия. Изменение может идти и со стороны наблюдающего: так, если говорить о субъекте данного исследования, то переехавшие для обучения в мегаполис студенты по возвращении в родной малый город могут совсем иначе воспринимать его пространство, хотя оно не поменялось, но зато в каком-то плане поменялся их статус относительно города.

Путь

Путь - это путешествие, которое, как правило, имеет начальную и конечную точку. Это очень широкая метафора, включающая в себя и жизнь как долгое путешествие, и поход в магазин как одно из многих повседневных путешествий в рамках пространства. Кроме того, в метафору пути часто входит другая, менее распространенная, но не менее важная метафора - движения [Zaltman, Zaltman, 2008]. Кто-то предпочитает быстрое движение, кто-то - стабильный застой, а кто-то - баланс между ними- неторопливое и размеренное движение. В малом городе возможна вторая крайность - ощущение «застывшего» пространства за счет более медленного темпа жизни горожан, по сравнению с мегаполисом и вытекающими из этого толпами на улицах, пробками на дорогах и в общественном транспорте, ощущения постоянной спешки и так далее.

Контейнер

Контейнеры выполняют две функции: удержание вещей внутри и удержание вещей снаружи. Это метафора покрывает ценности различного рода, которые близки человеку, либо обособление от ценностей, которые ему не близки. Воспоминания являются одним из самых важных контейнеров, так как они хранят нашу личную историю и часто имеют сильную эмоциональную окраску [Zaltman, Zaltman, 2008]. Так, воспоминания, связанные с городом и его элементами могут оказывать значительное влияние на формирование образа его пространства.

Связь

Метафора связи относится к чувству принадлежности или отчуждения. Она обозначает не только физическую близость или отдаленность объектов в пространстве, но и психологическое чувство привязанности, незримой связи с кем-то или с чем-то [Zaltman, Zaltman, 2008]. Так, у студентов, обучающихся в мегаполисе может возникать ощущение связи с родным малым городом благодаря тому, что там долгое время был их дом, там остались жить их родственниками и с самой городской средой связано много воспоминаний, которые заключаются в метафоре контейнера.

Ресурс

Ресурс означает как физические, так и моральные средства, которые человек использует для благополучного поддержания жизни. Ресурсом может быть что угодно в зависимости от контекста исследования и мнений информанта: семья и друзья, поддерживающие в трудный момент - это ресурсы моральных сил, при этом они так же могут отражать метафору контейнера, так как мы их ценим и с ними связано много воспоминаний или связи, так как нам важно чувство принадлежности их группе [Zaltman, Zaltman, 2008]. Ресурсы в городе могут проявляться в двух основных аспектов. Во-первых, это физические ресурсы самого города: природные ресурсы (водоемы, полезные ископаемые, плодородная почва и т. д.), промышленность, туризм и другие способы дохода города и его независимого существования. Во-вторых, это социальные и психологические ресурсы, которые может давать городская среда человеку в нем - это, например, чистая экология, что актуально в малом городе, или различные «места силы», где человек чувствует себя хорошо и «перезаряжается».

Контроль

Метафора контроля означает ощущение влияния на свою жизнь и происходящие в ней события [Zaltman, Zaltman, 2008]. Опять же, в городе контроль может проявляться с двух аспектов: контроль города над человеком и человека над городом. В первом случае это может вызывать чувство беспомощности и подавленности, так как контроль не принадлежит человеку, он не может повлиять на среду своими действиями. С другой стороны, если контроль осуществляется благонадежно, то человек будет только рад отдать его в чужие руки и чувствовать себя в безопасности в городе. Во втором случае, когда контроль принадлежит человеку, это проявляется в беспрепятственном пользовании средой и возможностью повлиять на нее, изменить ее, подобно постулатам Д. Харви в его «Праве на город» [Harvey, 2006]. При этом на чьей бы стороне не был контроль, если он всеобъемлющий часто это перетекает в менее распространенную метафору силы, которая является частью метафоры контроля [Zaltman, Zaltman, 2008]. Эта внешняя сила может ощущаться сильнее в мегаполисе и слабее в малом городе, но при этом некоторые элементы его пространства все равно будут вызывать бессилие.

Природа

Еще одной метафорой, не входящей в большую семерку является природа. Присутствие нетронутой природы в малом городе отличает его от более крупных, при этом ее образ может быть различен в разных типах городов в зависимости от ее состояния и того, какую роль она играет в жизни наблюдателя. Также природа часто является противопоставлением цивилизованного мира и возможности «вырваться из привычных рамок» [Zaltman, Zaltman, 2008].

Система

Последнее пересекается с метафорой системы - следующей менее распространенной, но не менее важной глубинной метафорой Зальтмана. Люди часто нуждаются в порядке и структуре, а в городе эти качества особенно важны для эффективного взаимодействия со средой [Zaltman, Zaltman, 2008]. Сравнение мегаполисов со сложным механизмом, а горожан в нем - с его «винтиками» как раз отражает метафору системы, которая в малом городе может проявляться совсем иначе, например, в виде «антисистемы», но это только предстоит выяснить.

Все перечисленные глубинные метафоры могут сообщаться информантами напрямую теми же словами и формулировками, а могут быть заключены в поверхностных метафорах, которые должны быть расшифрованы исследователем. Несколько поверхностных метафор, повторенных несколькими информантами, свидетельствует о присутствии глубинной метафоры в образе объекта исследования. Подобно тому, как разные глубинные метафоры могут применяться к разным брендам в одной и той же категории [Zaltman, Zaltman, 2008], также они могут применяться и по-разному к различным городам, особенно к разным типам городов (малым, средним, большим, крупным и крупнейшим - мегаполисам) [Министерство регионального развития РФ, 2016]. Часто они могут включать разные стороны одной и той же метафоры. Понятно, что наиболее полярна и заметна эта разница будет у малого города и мегаполиса - именно поэтому эти два города были выбраны с целью противопоставления их образов для получения еще более контрастных и оформленных глубинных метафор образа пространства малого города, на котором будет сделан акцент данного исследования.

2.2 Обоснование выбора метода

Одним из самых распространенных методов выявления образа города являются ментальное картографирование. В узком смысле ментальные карты - это схематичный рисунок определенной местности, который информант выполняет по просьбе исследователя [Веселкова, 2010]. Метальные карты представляют собой визуальный образ городского пространства, что способствует его наглядности. Также их преимуществом является то, что их создает сам информант, что убирает лишние ограничения для свободного предоставления персонифицированного образа города [Веселкова, 2010], которые мог ввести исследователь, например, в ходе формализованного интервью. Эти характеристики роднят ментальный карты с методом ZMET, однако, последний все же больше подходит для данного исследования по ряду причин.

Сами исследователи, применявшие ментальные карты в своих проектах признаются, что данный метод улавливает не сложившийся образ города информантов, а скорее опыт взаимодействия с городским пространством и его особенности [Веселкова, 2010]. Это, конечно, тоже важно, но в данном исследовании не так важны виды ориентирования и взаимное расположение элементов города в городском пространстве [Lynch, 1960], сколько обобщенная совокупность этих элементов, создающих образ малого российского города. Из данной особенности вытекает следующее следствие ментальных карт, которое заключается в их излишней привязанности к опыту конкретного информанта в конкретном городе. Если в первом случае, это не мешает анализу, так как кроме отличительных черт в образах любых информантов можно найти и общие черты, особенно, если информанты принадлежат одной социальной группе, то привязка к городу и специфике его строения может мешать при анализе разных городов [Golledge, 2005], как будет происходить в данном исследовании. При этом ZMET, являющийся также методом создания информантами визуального ментального образа, но с помощью более абстрактных глубинных метафор [Zaltman, 1997] поможет скрасить чрезмерную «буквальность» ментальных карт.

Существуют также особенности применения ментальных карт в малых городах. Так, большинство исследований образов малых городов ставят перед собой целью изучения практических и, опять же, более прикладных проблем пространства города, что выпускает из рассмотрения целостность образа города и внутреннюю связанность различных аспектов этого образа [Глазков, 2015]. При этом, под рассмотрение часто попадают только неподвижные физические элементы городского пространства, которые легче изобразить на стабильной карте, в то время как подвижные феномены в городе, в том числе и сами горожане отходят на второй план.

Кроме того, в исследовании ментального образа города Мышкин методом ментальных карт исследователи столкнулись с трудностью выполнения задания «нарисовать город» со стороны жителей, так как это не то, что человек делает в повседневной жизни [Глазков, 2015]. Особенно это может быть трудно сделать людям, которые не только не привыкли к подобным заданиям, но и забыли некоторые конкретные элементы городской среды, так как не проживают в ней постоянно в последнее время, как это может произойти со студентами, переехавшими в мегаполис. При этом у них остались ощущения и эмоции от пространства города и его элементов, которые гораздо легче выразить в виде абстрактной визуальной метафоры. Тем более, что большинство наших мыслей формируется как раз в виде неоформленных метафор и только позже они приобретают оболочку слов, картосхем и прочих более буквальных форм [Zaltman, 1997].

Строго говоря и ментальные карты, и ZMET можно отнести к проективным методикам, так как к ним относят рисуночные методики, какими являются ментальные карты и «вопросы на ассоциации и интерпретации событий и фактов» [Стрельникова, 2012], к которым в общем смысле относится метафорный метод Зальтмана. Однако, среди проективных методик есть еще множество полезных, которые могут послужить хорошим дополнением раскрытию глубинных метафор образа городского пространства малых городов. Такими, являются, например проективные вопросы, которые с одной стороны не слишком сужают нарратив мысли информанта, а с другой- направляют его в нужном исследователю русле [Стрельникова, 2012]. Например, в данном исследовании нас интересуют различные элементы городской среды по Линчу [Lynch, 1960] и их образ в восприятии студентов. Но если по каким-то причинам в ходе раскрытия глубинных метафор информант не упоминает интересующие исследователя элементы, то привлечь его внимание к этому помогут проективные вопросы, заданные методом неоконченных предложений [Стрельникова, 2012].

Что касается непосредственного применения методики ZMET в исследованиях городского пространство, то яркие примеры такого опыта присутствуют в основном в иностранной литературе. Изначально данный метод широко применялся в маркетинговых исследованиях, однако, в последнее время метод стал использоваться и в исследованиях пространства, в том числе - городского. Анализ в этих статьях проходит на стыке маркетинга и социологии, что позволяет выделить характерные черты образа городского пространства для дальнейшего построения бренда города [Brandt, Pahud de Mortanges, 2011; Van-Anh, 2019; Mьge, Naciye, Mukaddes, 2012]. Ограничениями этих статей является то, что они хоть и изучают образ города, как такового, но все же конечной целью ставят себе построение прикладного бренда, что смещает фокус исследования. Кроме того, образ строится в рамках только одного города, что делает невозможным обобщение образа группы городов, чего хочет добиться данное исследование.

Однако, в данных статьях все равно выделяются некоторые особенности применения методики ZMET в изучении образа города, которые будут полезны применительно к нашему исследованию. Так, в статье, посвященной изучению образа небольшого студенческого городка Льеж в Бельгии, в первую очередь выводится тезис о специфике выборки: в данном исследовании изучается образ со стороны студентов, перспективного и образованного сегмента, незаслуженно забытого в исследованиях мнений об образе городского пространства [Brandt, Pahud de Mortanges, 2011]. Авторы статьи утверждают, что метод ZMET лучше всего подходит для выяснения критериев, по которым студенты выбирают студенческий город, так как он позволяет «выявлять личные чувства, иррациональность, нелогичное поведение и подавленные установки, которые трудно получить с помощью традиционных методов интервьюирования» [Brandt, Pahud de Mortanges,2011]. В ходе исследования было выяснено, что метафоры и ассоциации которые студенты раскрывали в ходе интервью подтвердили уже существующий образ города других групп населения и тот, который транслировался в бренде города, но и добавили к нему несколько атрибутов, связанных с особенностями восприятия пространства города студентами (например, "ночная жизнь", "молодое население", "магазины", и "знаменитый университет").

Еще одно исследование образа города «снизу» со стороны студенчества было проведено с помощью методики ZMET во вьетнамском городе Дананг [Van-Anh, 2019]. Нововведением данного исследования стало изображение концептов образа города в виде инициаторов (пример.: красивые виды), передатчиков (пример: туризм) и конечных точек (пример: развитие). Также авторы статьи делают вывод, что образ города оказывается тесно связан с городской культурой и ее особенностями [Van-Anh, 2019].

3. Методология исследования

3.1 Дизайн выборки

Студенты, которые переехали для обучения в мегаполис, являются наиболее интересным эмпирическим объектом для данного исследования, так как уже сделали шаг на пути к жизни в другом более крупном и развитом городе, но при этом их выбор еще не окончателен, поскольку их проживание обусловлено в основном образовательной целью [Van-Anh, 2019] и часто соответствующими условиями (предоставлением общежитий, социальными льготами и так далее). Кроме того, выборка является и наиболее доступной, так как у исследователя есть доступ к студенческому сообществу Москвы.

Выборку составили студенты различных московских вузов, которые переехали из малого города в Москву от 1 года до 6 лет назад. Отбор проходил методом снежного кома с несколькими точками входа. В основном, осуществлялся через социальную сеть «Вконтакте» и сообщества различных университетов Москвы и общежитий университетов в данной сети, так как это сужало спектр поиска иногородних студентов. Данный метод мог вызвать смещение выборки в сторону интернет-пользователей и пользователей сети «Вконтакте», однако он является наиболее удобным и доступным в ситуации пандемии коронавируса и невозможности личного общения с информантами. Также точками входа являлись знакомые исследователя из различных вузов.

Данные информантов с их именами, ссылками на страницы «Вконтакте», вузом, в котором информант обучается, названиями их родных малых городов и численностью населения каждого города заносились в базу Excel. Туда же заносился и статус интервью. Итоговая выборка составила 16 человек, так как после 16 интервью исследователь достиг теоретического насыщения [Brandt, Pahud de Mortanges, 2011]. Среди информантов были студенты НИУ ВШЭ (6 человек), МГУ (3 человека), МГИМО (2 человека), МФТИ (1 человек), МГТУ им. Баумана (1 человек), МГСУ (1 человек), РАНХиГС (1 человек), МГЮА (1 человек). Они оказались родом из следующих малых городов России: Нововоронеж, Трубчевск, Сланцы, Шарья, Ярцево (2 человека), Буденновск, Кимры, Курчатов, Кольчугино, Вязники, Западная Двина, Песчанокопцы, Станица Вешенская, Прибрежный, Белорецк. Интересно, что в выборку попали как города, численность которых уже стремится к границе со средними городами (например, город Ярцево, численность населения - 44 тыс. чел.), так и те, численность которых упала ниже пороговой границы для городского населенного пункта, но они все еще не утратили свой статус и свойственную городу структуру пространства (например, город Западная Двина, численность населения - 9 тыс. чел.).

3.2 Метод сбора данных

Сбор данных проводился методом глубинных интервью ZMET или метафорным методом Зальтмана в онлайн формате. Длительность интервью составила в среднем 1,5-2 часа для более подробного разворачивания глубинных метафор. Перед интервью информанты получали задание собрать набор картинок (от 8 до 12) - это могли быть фотографии, вырезки из журналов и т. д.), которые в наибольше степени соответствуют их мыслям, ощущениям или чувствам относительно городского пространства их родного малого города. Картинки не должны были являться прямыми фотографиями городского пространства или содержать его элементы (улицы, тротуары, торговые центры, памятники и т. д.). Также их просили поразмышлять и наблюдать свои мысли о пространстве своего родного малого города за несколько часов до лабораторной фазы исследования, цель этой подготовки - настроить информанта на глубокое обсуждение предмета исследования [Zaltman, Coulter, 1995].

В самом начале все информанты рассказывают о себе: из какого они города родом, как давно переехали, где теперь учатся, как часто приезжают домой. На следующем этапе интервью все информанты описывают принесенные ими изображения и раскрывают свои метафоры относительно городского пространства, которые они в них вложили [Zaltman, 1997]. Исследователь параллельно записывает заметки по поверхностным метафорам и по предположительным глубоким метафорам. Этап рассказа об изображении очень важен, так как часто смысл метафор, кажущийся очевидным для исследователя, является совсем другим для информанта. После раскрытия всех картинок, информанта спрашивают о том, были ли у него мысли и чувства, для описания которых он не смог подобрать нужных изображений, это дополняет существующие метафоры [Zaltman, 1997]. Так как данное исследование одной из своих задач видит поиск структурных сходств и отличий образов пространства малого города и мегаполиса, то в конце описания метафор выясняется, какие из изображений-метафор могли бы также отразить образ Москвы и что можно изменить на изображениях, чтобы они отражали ее образ (авторское нововведение).

Так как одной из задач исследования стало изучение изменения восприятия информантами образа городского пространства малого города после переезда для обучения в Москву, в конце описания метафор задается вопрос об изменении восприятия образа и на примере нескольких картинок информанты пытаются восстановить образ городской среды родного города, который у них был до переезда (авторское нововведение). Кроме того, исследователя интересует поиск структурных сходств и отличий образов пространства малого города и мегаполиса, поэтому выясняется, какие из изображений-метафор могли бы также отразить образ Москвы и что можно изменить на изображениях, чтобы они отражали ее образ. После сравнения выясняется, какой образ ближе информанту (авторское нововведение).

Далее используется метод репертуарной решетки Келли, в ходе которого интервьюер выбирает 3 случайные картинки из принесенных информантом и спрашивает у него чем две из них похожи и отличаются от третьей [Kelly, 1963]. Данная процедура последовательных триад продолжается до тех пор, пока не будут выявлены все особенности конструирования ментальных структур метафор относительно городского пространства.

Дальнейшие шаги интервью направлены на дополнительное раскрытие метафор информанта. Например, его просят «расширить» несколько изображений и з выбранных им и описать свои эмоции от нахождения внутри изображений [Kelly, 1963]. Также их просят рассказать о сенсорных ассоциациях с городским пространством, как то: звук, вкус, запах, цвет, тактильные ощущения, которые являются важной частью восприятия среды города [Lynch, 1960].

Для более предметного описания различных элементов образа городского пространства используется проективная методика [Стрельникова, 2012], в ходе которой перед информантом воссоздается гипотетическая ситуация, связанная с различными элементами городской среды [Lynch, 1960; Сергеева, Лазарева, 2018].

Для обобщения образа города информанту также предлагается проективная методика «Фильм», в ходе которой он должен описать фильм или театральную постановку по мотивам образа среды города. В конце интервью или уже после его окончания информанты составляют коллаж из выбранных ими изображений, отражающий целостный образ городского пространства их родного малого города [Zaltman, 1997].

3.3 Метод анализа данных

В ходе данного этапа производится ручное выделение и кодирование ментальных структур глубинных метафор, в виде слов и словосочетаний информантов относительно образа городского пространств их родного малого города. По мере появления повторяющихся понятий создаются конструкции, которые представляют собой глубинные метафоры из числа метафор-гигантов Зальтмана, либо новые специфические для предмета исследования метафоры. На этапе обобщения всех интервью, определяется частота упоминания конструкций [Brandt, Pahud de Mortanges, 2011] и производится поиск недостающих конструкций: тех, что в неявном виде присутствуют в речи информантов (например, не упоминаются улицы малого города, но конструкт «прогулка по городу» их предполагают). Те конструкции, которые были упомянуты по крайней мере в 4 из 16 интервью попадают в карту восприятий [Christensen, Olson, 2002].

Для создания карты восприятий образа городского пространства малого города производится построение диад конструкций - фиксация связи между конструкциями, как выделенной из речи информантов, так и обоснованной на теоретическом уровне. Перенос повторяющихся диад из нескольких индивидуальных карт восприятий на общую карту восприятий. Уровень отсечения равен 4, так как в экспериментальном порядке было установлено, что в таком случае создается карта восприятий, на основе которой возможно проинтерпретировать образ малого города, не запутавшись во множестве диад конструкций. При этом рост уровней отсечения может вызывать и рост тривиальности карты так, что она не будет иметь никакой исследовательской и научной ценности. Было рассмотрено несколько карт консенсуса на разных уровнях отсечения, пока не была найдена наиболее сбалансированная карта, которая уравновешивает детализацию и интерпретируемость [Christensen, Olson, 2002].

На карте с помощью цветного выделения фигур отмечены метафоры, которые упомянуло в своих интервью наибольшее число информантов (более 9 из 16). Жирным выделением шрифта обозначены опорные узлы, так называемые «созвездия», которые связаны с наибольшим числом других конструкций, то есть входят в состав четырех и более диад. Та конструкция, к которой стремятся все остальные или большинство из них через прямые, либо опосредованные связи, имеет статус общей цели или конечного состояния метафоры городского пространства малых городов [Christensen, Olson, 2002]. Те метафоры, которые являются и наиболее часто упоминаемыми среди информантов, и являются опорными узлами карты восприятий будут называться центральными метафорами образа городского пространства малого города.

Далее при более подробном анализе раскрывается смысл конструктов (глубинных метафор) образа малого города и их взаимосвязей друг с другом, описывается динамика этого образа. Также описывается сравнительный образ мегаполиса, который не был отражен в карте восприятий и раскрываются метафоры и их связи, используемые при сравнении образа малого города с мегаполисом (в нашем случае это Москва). Выделяются физические элементы образа городской среды [Lynch, 1960; Сергеева, Лазарева, 2018] и описывается их специфика.

4. Анализ данных

4.1 Карта восприятия образа малого города

На карте восприятий (Рис. 1) выделилось 19 метафор, упоминание которых присутствовали в 4 и более интервью. Наиболее часто упоминаемыми метафорами оказались «Досуг», «Масштаб», «Природа», «Баланс», «Контейнер», «Преобразование» и «История», из них 4 метафоры («Масштаб», «Природа», «Баланс», «Контейнер») заняли места центральных метафор, то есть кроме того, что их упомянуло наибольшее число информантов, они еще связаны с наибольшим количеством других метафор на карте (более 4 связей), то есть являются ее опорными узлами. Кроме названных метафор, опорными узлами карты также оказались «Символ», «Чистота» и «Простота». Подробнее смысл выделенных глубинных метафор и их связь с другими метафорами будет описана в разделах ниже.

Рис. 1 Карта восприятий

4.2 Глубинные метафоры восприятия образа родного малого города

Природа

Метафора природы оказалось одной из самых популярных среди студентов родом из малых городов: из 16 информантов ее так или иначе упомянули 15. В основном природу описывали в контексте города в виде отдельных зеленых насаждений (деревьев, кустарников, цветов и так далее), а также водоемов (реках, озерах) и лесов в черте города и за ее пределами, окружающих город. С этим связывались красивые виды и пейзажи в городе, «зелёность» города. Природа почти у всех информантов ассоциировалась с некой первозданностью, нетронутостью и свободой. Эти метафоры становились ярче на противопоставлении с природой Москвы, которая по мнению информантов хоть и тоже красивая, но более искусственная и город ее физически поглощает: «Природа в Москве есть, но там все равно везде видны дома, это не так как в Трубчевске» (Анна, Трубчевск).

Также в качестве элемента природы упоминались различные парки и скверы в городе, но, опять же, делался акцент на их большей «природности» по сравнению с парками Москвы. Один информант даже сказал, что парки не так нужны в малом городе: «Зачем он нужен? Город итак зеленый» (Никита, Кольчугино). Некоторые информанты выражали мнение, что природы даже слишком много в их родном малом городе, в то время как в идеале нужен баланс. Так, информант из Ярцево сравнил среду своего родного города с пейзажем из постапокалиптической компьютерной игры, в которой не облагороженная природа «захватила» город, и он от этого разрушается (Рис. 2).

Широкая распространенность и значимость для наблюдателя природы в городе подтверждается другими сенсорными метафорами. Так, многие информанты в качестве запаха, с которым у них ассоциируется родной город выбрали запахи природы: листва, скошенная трава, цветущие деревья, крыжовник, запах озона после дождя, запах летнего поля и так далее. Текстуры были подобраны также в виде природных материалов (прикосновений к растениям, к земле, к деревянным поверхностям), в качестве цвета выбирались природные спокойные цвета (зеленый, синий, голубой).

Рис. 2 Дмитрий, Ярцево

Земля

Более узкой составной частью метафоры «природа» является метафора «земля», которая отражает более близкое и бережное отношение жителей малых городов к натуральному хозяйству, нежели у жителей более крупных городов. Обычно эта метафора проявлялась в изображениях информантов в виде домашнего скота или фруктов и овощей. По словам студентов у многих людей в городе есть собственные участки, особенно на окраинах в частном секторе, а бережное отношение горожан к земле и животным отличает их от жителей других городов: «Вешки мне ближе. В общаге в Москве мне было хреново: я скучала по земле и простору» (Фаина, Станица Вешенская).

Ресурс

Земля, как и вся природа в общем является ресурсом города. Однако, в самом городе часто есть рукотворные и символические объекты, которые также являются его ресурсами. Экономическим ресурсом города являются предприятия, особенно градообразующие в моногородах. Они дают работу большой части горожан и привлекают в город новую рабочую силу, а значит обеспечивают прирост населения. В среде малых городов это отражается в самой структуре города, которая словно направлена в сторону предприятия и вся инфраструктура выстроена вокруг него, а также в памятниках, названиях улиц и других объектов города: «У нас градообразующие предприятие - металлургический завод, поэтому почти все названия мест в городе посвящены металлургам, много памятников» (Павел, Белорецк). Часто наличие такого предприятия влияет и на звуковую среду города и присутствие необычных промышленных звуков также становится обыденностью пространства малого города: «Гудок подается на заводе несколько раз в день: утром, днем, вечером. Идешь в школу- слышишь гудок: ага, значит немного опаздываю…К этому привыкаешь» (Павел, Белорецк).

Чистота

Еще одной тесно связанной с природой метафорой оказалась чистота. Под чистотой понимается чистота природы и экологичность, опять же, на противопоставлении с Москвой, где воздух по мнению информантов не такой свежий и захламлен различными техническими выбросами большого города. При этом, даже жители промышленных моногородов и атомградов утверждают, что миф о худшей экологии в их городах не верен. Это подтверждает статистику Касаткиной о том, что экологическая обстановка в малых городах в среднем лучше, чем в более крупных [Касаткина, 2016].

Кроме того, метафора чистоты означает отсутствие мусора на улицах города. И здесь большинство информантов отмечали, что ситуация с мусором в их родном городе довольно плачевная, особенно, по сравнению с Москвой: «Мусор- это большая проблема, в Москве можно его разделять, а в Вешенской только силами субботников: администрации насрать. Однажды пошли в лес с одноклассниками и они отказались забирать свой мусор,…. и мне пришлось тащить на себе. После я этого перестала с ними общаться» (Фаина, Станица Вешенская). В данном случае также прослеживается связь чистоты и ответственности за нее горожан, что отражено на карте восприятий в диаде «Чистота- Контингент» (Рис. 1).

Некоторые информанты говорят, что в целом их родные города довольно чистые и что администрация старается поддерживать чистоту в городе, убирая мусор, но при этом ссылаются, опять же, на определенный «контингент» горожан, который препятствует чистоте города: «Город у нас грязный, конечно, но есть и хуже. Администрация пытается его чистить, а вот горожане хоть и говорят, что против мусора, все равно продолжают мусорить». Поэтому этот пакет - как оболочка, которой они прикрываются» (Татьяна, Будённовск). Так одна из информанток выражает свое ощущение, как безответственно горожане относятся к пространству ее родного города, помещая себя как бы в «пузырь невнимания» к нему (Рис. 3).

Рис. 3 Татьяна, Будённовск

Безопасность

Чистота города связаны со следующим немаловажным концептом- безопасностью. Безопасность понимается студентами в двух аспектах: непосредственная безопасность самой городской среды и безопасность поведения тех людей, которые это среду населяют. Первая безопасность напрямую связана с чистотой городского пространства и отсутствием заброшенных потенциально опасных зданий. Некоторые информанты отмечали, что среда их родного города может быть опасна для неподготовленного человека, особенно для детей: «Ребенок может за 10 секунд провалиться под лед и протаранить себе руку арматурой, но все нормально к этому относятся» (Матвей, Кимры). При этом несмотря на опасность среды и «технического мусора», выражается некоторая ностальгическая теплота даже к таким, казалось бы, отрицательным элементам среды: «Я рос среди электрического мусора, он был везде и по заброшкам лазили -- это вечно порезанные руки. Но это было интересно, мы все с друзьями стали технарями именно потому, что тырили эти штуки и разбирали» (Матвей, Кимры)».

Второй тип безопасности, связанный с самими горожанами, обладает некой двойственностью в ментальных структурах образа малого города переехавших студентов. С одной стороны, информанты склонны доверять другому в городе и потому среда для них тоже становится безопасной [Балакина, Шкурко, 2011]: «В мое детство мы всегда гуляли на улице и никто за нами особо не следил. В большом городе опаснее, здесь легче растить детей, ведь все друг друга знают» (Анна, Трубчевск). С другой стороны, есть определенный контингент людей, присутствие которых в городе делает его среду априори не безопасной: «В некоторые районы города лучше не заходить, особенно ночью - там контингент соответствующий» (Полина, Курчатов).

Контингент

Хотя люди проживающие в городе и не относятся напрямую к его физической среде, они так или иначе оказывают влияние на ее образ и, соответственно, восприятие ее другими людьми, помимо того, что сами являются воспринимающими субъектами. Именно поэтому данная метафора также оказалась довольно сильно распространена среди информантов: она так или иначе проявилась в 9 из 16 интервью. Как уже было упомянуто выше, определенный «контингент» горожан влияет на уровень безопасности среды. Так, если объединять все мнения опрошенных, то собирательный образ «контингента» малого города - это люди из низших слоев населения, которые своими действиями делают среду города потенциально более опасной для остальных горожан (Рис. 4). Один из информантов сравнил свой город с «деревней дураков», так как горожане в нем «необразованные и гопники» (Дмитрий, Ярцево). Другой информант сравнил среду города с компьютерной игрой на выживание, где врага (в данной метафоре это представитель класса так называемых «гопников») можно отличить по заметным внешним признакам: «Это как в ГТА: если человек там красным подсвечен, то он по любому докопается. Вот и у нас таких сразу видно: ходят в трениках и свитерах своих прадедов, обычно еще с пятилитровой баклажкой пиваса» (Матвей, Кимры).

Рис. 4 Артем, Западная Двина

При этом существует другая характеристика контингента города, которая связана со «знакомыми другими» [Балакина, Шкурко, 2011] в городе. Здесь студенты также проводят параллель с Москвой, в которой все люди незнакомы и это вызывает у них чувство отчуждения, в то время как в родном городе они чувствуют себя более стабильно и приятно за счет знакомого окружения: «Люди здесь - это не абстракции, а знакомые люди. Приятно знать, что это не просто левый дядька за углом, а старичок, который живет в твоем подъезде и ты его всю жизнь чуть ли не каждый день встречаешь» (Александр, Ярцево). Это же ощущение «знакомости» перекладывается и на среду вокруг, даже если человек находит для себя в городе какое-то новое место, он не теряется от того, что не сможет найти дорогу, ведь он понимает, что большая часть города ему знакома. «Город похож на лабиринт, потому что даже если кажется, что мало места и ты уже все исходил здесь, все равно всегда можно найти что-то новое» (Павел, Прибрежный).

Досуг

Однако, знакомство в городе имеет и обратную сторону медали. Как утверждали некоторые информанты, среди горожан очень распространены сплетни, особенно о тех горожанах, у которых «жизнь сложилась удачнее» и которые, например, переехали в другой город. Тем самым у горожан практически не остается личного пространства и приватной жизни в городе, так как они постоянно чувствуют, что окружены знакомыми им людьми: «Ну бабушки, которые шепчутся на лавке - это типичная картина в нашем городе. Город маленький, поэтому много слухов. Например, когда некоторые наши знакомые узнали, что я поступила в МГУ, то начали говорить, что я не сама поступила на бюджет, а отец заплатил…Если гуляешь с другом по городу, то сразу начинаются какие-то косые взгляды и потом разговоры про романтические отношения и все такое. Тут ничего интересного не происходит, почему бы не почесать языками» (Анна, Трубчевск) (Рис. 5). Последнее выражение определяет следующую важную метафору городского пространства малого города - досуг.

Рис. 5 Анна, Трубчевск

В физической среде города досуг проявляется в виде специально отведенных пространств для развлечения населения. Большинство студентов, переехавших в Москву, подтвердили, что в малых городах катастрофически мало мест, где жители могут провести свой досуг. Это, по их мнению, и рождает вышеперечисленные проблемы, такие, как сплетни и потенциально опасные маргинальные группы населения в городе. При этом интересно, что среди немногочисленных досуговых мест в городе почти все упомянули старый кинотеатр, старый парк развлечений, который «когда-то был открыт, а теперь уже давно заброшен» и как одну из форм досуга - музыкантов на улицах: «Рок-музыканты - это досуг у нас в Вешках. У них обычно мало слушателей, но для них это не главное, так как это все спонтанно и просто для развлечения, а не как в Москве, когда к тебе пристают, чтобы ты заплатил» (Фаина, Станица Вешенская).

Здесь также прослеживается противопоставление досуга в родном малом городе и в Москве, который помимо другого характера музыкантов отличается большим разнообразием в Москве, что делает ее городское пространство более привлекательным и интересным: «По городу мало кто ходит, заняться нечем, пусто. Для подростков есть кружки, а для взрослых ни ресторанов, ни кафе, ни бильярда. Кинотеатр - ужасный, вместо кресел -стулья, у экрана порвано полотно. В Москве гораздо больше выбор развлечений» (Дмитрий, Ярцево). Поэтому самым популярным видом досуга в малом городе является простая прогулка по его улицам, например, до центра и обратно или, как выражаются информанты, «наматывание кругов», так как путь в один конец и обратно занимает слишком мало времени из-за небольших расстояний в городе.

Движение

Хоть метафора движения и является частью метафоры «Путь» [Zaltman, Zaltman, 1997] в контексте малого города она также приобретает самостоятельное и более отдельное значение. Движение в городском пространстве связано с темпом жизни города и его жителей. Так, опять же на противопоставлении с Москвой малый город имеет более медленный и размеренный темп жизни, отсутствие спешки, что проявляется в пустынности улиц, более медленной походке людей и не таком высоком уровне шумового и визуального загрязнения [Simmel, 1950]: «Честно говоря, за время обучения я устала от Москвы, от метро, от спешки. Когда я приезжаю домой, у меня даже походка меняется. Тут совсем другой темп жизни, торопиться некуда - все рядом» (Алена, Вязники).

Путь

Путь является более широкой метафорой и кроме характеристик движения включает более устойчивые паттерны этого движения в городе. Сразу стоит отметить, что метафора пути здесь рассматривается не как элемент городского пространства Линча «путь» [Lynch, 1960], хотя они конечно же будут иметь пересечения, так как относятся к общему концепту. Так, метафора пути, как дороги в малом городе ассоциируется у мигрировавших студентов небольшими расстояниями в городе между основными объектами, которые гораздо легче преодолеть пешком, нежели пользоваться каким-либо транспортом. Также информантами отмечался сжатый масштаб путей в городе: «Каньон здесь означает, что все дороги в городе узкие. Меня это не сильно напрягает, но хотелось бы пошире, это немного давит» (Павел, Белорецк). Обе характеристики также относятся и к метафоре «Масштаб», с которой также связана метафора пути.

Другое понимание пути в пространстве города более абстрактно и связано с путем горожан в нем, как некий цикл жизни в городе. Информанты отмечают, что данный путь характеризуется скучностью и однообразностью и словно замкнутый круг, где каждый следующий день похож на предыдущий (Рис. 6): «Круг - это процесс жизни в малых городах. Она идет по кругу: развлекательной инфраструктуры почти нет, те заведения, что были, сейчас все больше закрываются. Остался только ресторан и клуб. Круги неровные, так как жизненный путь горожан витляет по одним и тем же вещам (алкоголь, наркотики) в связи с отсутствием развлечений» (Артем, Западная Двина). При этом информант утверждает, что в Москве путь горожанина тоже представляет из себя неровный круг, только смысл в это вкладывается иной: в Москве наоборот слишком много занятий, но горожанин тратит на них и на дорогу до них слишком много времени так, что у него не остается времени на себя. Круг неровный, так как и траектория пути в малом городе и траектория в мегаполисе является неправильной, неидеальной и должна быть чем-то средним по мнению информанта.

Рис. 6 Артем, Западная Двина

Простота

Простота в пространстве города не привязана к какому-то конкретному его объекту, а пронизывает почти все метафоры, которые составляют образ города. Это и простота самих горожан, и простота досуга ввиду небольшого выбора, простота путей до различных точек в городе, простота пространственных форм из-за небольшого размера города и низкой плотности застройки по сравнению с мегаполисом. Также простота связывается и с присутствием природы в городе и с его чистотой, то есть отсутствием визуальной нагрузки пространства. Одна из информанток сравнила город с детским рисунком на руке из-за его простоты и незамысловатости (Рис. 7).

Рис. 7 Полина, Курчатов

Другой информант отметил, что с дизайнерской точки зрения все здания, рекламные вывески и средства передвижения в городе выглядят максимально примитивно, но это не отталкивает, а даже наоборот умиляет наблюдателя, если отделять простоту от запущенности, о которой речь пойдет позже. Здесь тоже проводится аналогия с детским рисунком (Рис. 8): «Вот вроде кустарный, наивно нарисованный листочек, но выглядит мило. Например, есть человек и у него магазин. Он его очень любит, но платить дизайнеру не может и делает сам, как может. Но видно, что он любит, что делает. В этом что-то есть» (Александр, Ярцево). То есть в простоте города словно проявляется его душа.