Культурология в системе современного знания

5.2 Идентичность и процесс самоидентификации

Идентичность (самоидентичность) в психологии и социологии.

Понятия «идентичность», «самоидентичность», «идентификация» и «самоидентификация» пришли в культурологию из психологии и социологии. «Идентификация» происходит от лат. identifico , что можно перевести как «отождествляю». В современном русском языке «идентификация» и «самоидентификация» обычно используются как синонимы.

В психологической литературе под идентификацией подразумевается сложный процесс эмоционально-психологического и иного самоотождествления индивида с другими людьми, группой, идеальным образом, художественным персонажем.

Понятие «идентификация» было введено 3игмунд Фрейдом и прочно вошло в практику психоанализа. В психоаналитической традиции процесс идентификации трактуется как необходимый этап взросления, а также как важнейший механизм, обеспечивающий способность Я (Эго) к самореализации. Ребенок (или просто слабый, несамостоятельный человек) имитирует слова и поступки родителя (родителей, избранного кумира), пытается воспроизвести в своей жизни его эмоционально-психологические стереотипы. Такие действия - непустое и непраздное занятие, они выполняют очень важную функ цию защиты от окружающего мира, позволяют преодолевать страх и подавленность. Благодаря многократному уподоблению своего Эго кумиру формируется инстанция Супер-Эго (Сверх-Я), которая в последующем будет выступать одновременно и цензором поступков человека, доставляющим ему подчас немалые хлопоты, и щитом от невзгод жизни.

Французский ученый, считавший себя верным последователем идей 3. Фрейда, Жак Лакан более подробно описал этапы и механизмы процесса самоидентификации какнеобходимого условия вхождения в социально-культурное пространство. По мнению ученого, человек проходит в своем развитии три стадии - «воображаемого», «символического» и «реального».

На первой, ранней, стадии становления субъекта Я жаждет слиться с тем, кто воспринимается как Другой. Ребенок, ранее воспринимавший собственное отражение как другое живое существо, начинает отождествлять себя с ним. Этот воображаемый образ самого себя, которым обладает каждый человек, - его личная самотождественность. Стадию «воображаемого», или, как ее еще называет Ж. Лакан, стадию «зеркала», все мы переживаем от 6 до 18 л ет. Определение Я через Другого приводит к пониманию социального как такового. Обычно Другим выступает мать, с которой у субъекта завязываются непосредственные отношения.

На втором этапе - стадии «символического» - центром притяжения выступает отец, в фигуре которого персонифицируются социальные запреты и ограничения. Самоотождествление с Другим (отцом) знаменует встречу с культурой как институтом. Именно на этой стадии происходит интеграция в социально-культурный контекст, эмоционально-психологическое единение с определенной традицией.

И, наконец, третья стадия - стадия «реального» - может считаться «просто историей», т.е. конкретной индивидуальной практикой объективации человеком собственного Эго в реальном социальном контексте, в процессе которой удовлетворяются (или не удовлетворяются) его потребности. Заключительный этап позволяет человеку осознать как его тождественность с единым социально-культурным организмом, так и отличие от него (индивидуальность), тем самым определяется место человека в окружающем мире.

Насколько адекватно представление индивида о себе, о том, чем является его Я, зависит от множества обстоятельств. Ни одна стадия процесса идентификации не проходит без болезненно.

В социологии при помощи термина «идентификация» описыва ются механизмы и практики вхождения человека в социальное пространство, помогающие ему овладевать различными видами социальной деятельности, усваивать и адекватно воспринимать социальные нормы и ценности, воспроизводить определенные ролевые установки.

Усвоение тех или иных видов социальной практики происходит в результате того, что идентификация протекает в разнообразных формах. Различаются три основных формы идентификации:

непосредственно эмоциональное отождествление себя с реальными или вымышленными людьми (с родителями, героями рома нов и кинофильмов и пр.), итогом чего становится в первую очередь копирование внешних признаков деятельности;

причисление себя к номинальной социальной группе, что при водит к усвоению важных социально-поведенческих стереотипов; 

отождествление себя с реальной социальной группой, чем обусловливается стойкая убежденность в своей полной сопричаст ности нормам и требованиям данной социальной общности.

В процессе идентификации человек обретает идентичность - ощущение принадлежности к какому-либо сообществу, чувство того, что он не один и что его неповторимая индивидуальность защищена от хаоса одиночества определенной традицией.

Психосоциальная идентичность.

Понятие «психосоциальная идентичность» было введено американским психологом и психотерапевтом, причисляемым к неофрейдистской традиции, Эриком Эриксоном. Под идентификацией личности Эриксон понимал субъективное чувство и в то же время объективно наблюдаемое состояние самотождественности и целостности индивидуального Я, сопряженное с уверенностью человека в тождественности, истинности и целостности того или иного разделяемого с другими людьми образа мира и своего места в этом мире. Идентичность выступает фундаментом всякой личности и показателем ее психосоциального благополучия. По Эриксону, она включает в себя следующие моменты:

внутреннее тождество субъекта при восприятии окружающе го мира, ощущении времени и пространства;

тождество личных и социально принятых мировоззренческих установок;

чувство включенности Я-человека в какую-либо общность.

Таким образом, идентичность включает несколько аспектов.

У всякого человека существует уверенность, что «Он есть», т.е. существует как автономная уникальная индивидуальность, вопреки всем очевидным изменениям, которые происходят вокруг него и в нем самом.

Не меньшее значение имеет нормативность индивидуального психического развития и душевного благополучия (личностная идентичность). Эта норма не обязательно выражается в именовании, своде отчетливо осознаваемых правил, озвученных поведенческих регламентов. Очень часто она ощущается интуитивно, на предсознательном уровне, действует как «непонятно кем спущенный императив». Признак принадлежности индивидуального бытия к некоторой социальной общности, определяемой конкретной исторической данностью (групповая или коллективная идентичность), выступает еще одной стороной идентичности. И наконец, последний ее аспект - свидетельства обретения экстенциальной, т.е. фундаментально-жизненной, устойчивости перед лицом угрозы несуществования-смерти.

Общим моментом перечисленных аспектов идентичности, а так же главным условием их формирования, согласно Эриксону, выступает соотношение психологических и социокультурных параметров жизни человека. Они принимаются как соответствие (или, напротив, несоответствие) духовного содержания конкретно-исторической эпохи, реализованного в пределах определенной группы людей, и внутренних - осознаваемых и неосознаваемых - запросов личности. Очень часто мы слышим сетования вроде: «Мне надо было родиться в другом времени или в другом месте» либо, напротив, торжествующее: «Я нахожусь именно там, где должен был находиться!». Они как раз и выражают крайние позиции различных вариаций идентификации. Первая фраза передает ощущение человеком своей принадлежности иному социокультурному контексту, отличному от времени и места, в котором ему довелось родиться. Вторая указывает на адекватное восприятие им окружающей действительности, абсолютное отождествление себя с реалиями жизни.

Личностная психосоциальная идентичность, таким образом, - это знание того, «кто я есть в мире», ощущение факта своего конкретного бытия, встреча со своим «подлинным Я». Частое отсутствие уверенности в том, что его Я созвучно миру, побуждает человека к действию либо служит причиной страдания. Индивид оценивает себя, во-первых, на основе мнения о себе окружающих, руководствуясь социальными нормами, культурными установками, высказываниями других людей, во-вторых опираясь на собственные критерии оценки себя и окружающего мира. Благодаря непрерывному сравнению этих оценок возникает (или не возникает) тождество личностной и социокультурной идентичностей, что в свою очередь служит признаком адаптированности человека к среде обитания.

Идентичности принадлежит ведущая роль в обретении индивидуумом психосоциального равновесия. В процессе идентификации огромное значение имеют культурные и этнические характеристики группы, в которую включен человек, ее обычаи и нравы, религиозная практика, нравственные установки, особенности материально-экономической деятельности, способы организации труда и быта и пр. Из этих форм социальной и культурной деятельности - «резервуара коллективной целостности», как называет их Эриксон, - человек черпает собственные социальные роли, лексические и фразиеологические шаблоны, регламенты поведения, а также их оценочно-смысловое наполнение.

Следует акцентировать внимание на том, что идентификация, равно как и социокультурная идентификация, это не «разовое мероприятие» или некоторая стадия в развитии, заканчивающаяся при достижении человеком определенного состояния, но непрерывный процесс приобретения им новых психосоциальных и культурных характеристик, а также утраты старых. На каждом этапе жизни значимыми, доминантными для человека могут быть самые разные социокультурные установки. По мере взросления, расширения жизненного опыта, внесения в орбиту внимания новых граней и полюсов действительности, общения с другими людьми, он пересматривает свое мнение и о себе, и о мире. Формирование идентичности, ее изменения протекают в виде сменяющих друг друга нормативных психосоциальных кризисов. Под ростковый кризис, горькое прощание с «иллюзиями молодости», кризис среднего возраста, разочарования в окружающих людях, в своей профессии, в себе самом вполне закономерны, каждый из людей так или иначе проходит эти рубежи.

Среди наиболее болезненных необходимо назвать юношеский кризис самоидентичности. Он знаменует собой время перехода из стадии «воображаемого», еще в значительной мере неадекватного отражения действительности, в стадию «символического», непосредственного вхождения в культуру; пору первых реальных столкновений с ее ограничительными механизмами, когда нормативные требования могут восприниматься исключительно как репрессивные, враждебные и ущемляющие свободу индивида. В этот период человек получает возможность осознанно обрести (или утратить) свое подлинное Я. Он вступает в мир и самым непосредственным образом соприкасается с реальностью времени и места, в которых ему предстоит жить. Поэтому столь «беспокойна» юность, столь много хлопот доставляет она и самому молодому человеку, и всему социальному порядку. Чрезвычайно важно, чтобы по окончании юношеского кризиса создалось гармоничное и адекватное возможностям представление индивида о его личной сопричастности ведущей культурно-исторической тенденции эпохи, что позволит ему в будущем сохранить полноту и целостность ощущения жизни вопреки всем изменениям. Чаще всего именно в этот период создается (или не создается) представление о социально-исторической идентичности группы, с которой отождествляет себя индивид, как о единственно аутентичной, подлинно человеческой возможности реализации собственного Я, приобщения к высшим реальностям, обретения морального бессмертия.

К концу юношеского возраста обычно закрепляются и социально-культурные роли, которые в последующем будут определять жизненный путь человека. Эриксон различает негативные идентичности - «преступник», «проститутка», «сумасшедший», «изгой» и др. - и позитивные. Конкретный «набор» позитивных и негативных ролей определяется культурными нормами, доминирующими в данное время, и может варьироваться.

Тема 6. Типологические модели культуры

6.1 Основания типологического подхода

… В разных контекстах слово «культура» может относиться к различным феноменам, областям и сторонам социально-исторической реальности.

Прежде всего слово «культура» может обозначать общечеловеческую, мировую культуру в целом. Таков, например, его смысл в выражениях «развитие человеческой культуры», «вклад в мировую культуру». Культура в этом глобальном смысле - одна, о ней можно говорить только в единственном числе.

Под словом «культура» можно также понимать локальную культуру, т.е. культуру некоторого конкретного, исторически определенного общества. Каждая такая система обладает своими специфическими чертами и особенностями. Это объясняется различиями в географических и социально-исторических условиях существования стран и народов и их относительной обособленностью друг от друга (последняя по мере совершенствования средств передвижения и коммуникации преодолевается, что приводит к сближению культур).

Особое место среди локальных культур занимают этнические и национальные культуры, создаваемые отдельными племенами, народами, нациями. Внутри национальных культур выделяются субкультуры. Это культуры отдельных демографических или социальных слоев и групп, воплощающие в себе отличия их образа жизни, мышления и поведения от общенациональных культурных норм (молодежная субкультура, субкультура преступного мира, религиозной секты и др.). Иногда отход субкультуры от общенациональной культуры заходит настолько далеко, что приверженцы ее становятся в оппозицию к обществу и вступают в конфликт с существующими в нем традициями и правилами жизни. В таких случаях субкультура превращается в контркультуру.

Культурами называются и культурные образования, охватывающие целые исторические эпохи и включающие в себя культуры различных стран и народов, например виды культур, которые складываются на разных этапах человеческой истории (первобытная, средневековая, современная), или надэтнические культурные общности (европейская, христианская, арабская, советская (социалистическая), восточная и западная). Для обозначения образований такого рода используются также термины «культурный мир», «метакультура», «цивилизация».

Чтобы разобраться в многообразии культур, существовавших и существующих в составе мировой культуры необходимо их типологическое описание, которое предполагает выяснение сходства и различия между культурами и создание их типологии, т.е. разделение их на различные типы.

Тип - это идеальная, абстрактная конструкция, которая в обобщенном, схематизированном виде выражает некоторые существенные («типичные») черты культур, отвлекаясь от их специфических особенностей. Однако каждая реальная культура уникальна, и отнести ее к тому или иному типу удается лишь с какими-то упрощениями и оговорками. Исторически существовавшие конкретные культуры лишь приблизительно соответствуют тому или иному типу. Они могут в чем-то отходить от его типичных черт и включать в себя черты других типов.

Характеристики, свойственные культурам одного типа и отличающие их от культур другого типа, можно выделять по-разному. Взяв те или иные из них в качестве критерия, культурологи строят различные типологии. Существуют варианты типологии культуры, в основе которых лежат географический принцип (локализация в пространстве), хронологический принцип (локализация во времени), особенности религии, языка, экономики и т.д.

Культурология: учебник для студентов технических вузов / Под ред. Н.Г. Багдасарьян. М.: Высшая школа, 2002.

Типологизация культур, упорядочивание по группам опирается на выбор оснований, критериев классификации.

Сами основания (критерии) как общезначимые характеристики для выделения разных множеств, типов культур могут быть различными. Это могут быть:

этнографические критерии (в качестве которых выступать могут быт, хозяйственный уклад, язык и др.);

пространственно-географические критерии, лежащие в основе региональной типологии культур: западноевропейская, латиноамериканская, дальневосточная, африканская, сибирская и т.д.;

хронологическо-временные, обуславливающие выделение таких типов культур как: культура первых людей (древняя или первобытная культура); античный тип культуры; культура средневековья; культура Возрождения; культура Просвещения; культура Нового времени; модернистская культура; постмодерн и т.п.;

в качестве критериев для выделения типов культур могут выступать ценностные ориентации, приоритетность тех или иных ценностей. Именно такой признак положен в основу современной, самой обобщенной типологии культур "Запад- Восток".

Следует иметь в виду, что по одним признакам те или иные культурные единицы (самобытные культуры) могут оказаться включенными в один тип культуры, а по другим основаниям - в иной...

6.2 Этнографическая типология

Одной из исторически первых сформировавшихся классификаций культуры по типам является историко-этнографическая типология, сложившаяся в рамках этнографии - науки о происхождении и этнической истории народов, что вполне не случайно, если вспомнить, что становление и выделение культурологии как самостоятельной области знания начиналось в лоне этнографии. В основе историко-этнографической типологии культуры основным критерием оформления типологических моделей культур являетсявыделение общих для той или иной группы культур особенностей образа жизни во всей полноте его проявления у различных народов и этносов.

Этнография в качестве оснований для характеристики типов культур пытается охватить многообразные проявления форм жизни человека, его культурной среды: принадлежность к расе (природный фактор), хозяйственно-бытовые формопроявления, язык и др. В этой связи в практике этнографической типологизации культуры можно выделить три важнейшие группы основополагающих критериев (оснований) и соответственно три разновидности этнографических типологических построений.

Во-первых, выделяют антропологическую типологию культур, главными критериями которой является принадлежность к разным расам (родство по происхождению), физические (естественно-природные) признаки и территориальная общность.

Вторая разновидность историко-этнографической типологии культуры - хозяйственно-бытовая типология культур, главным объединяющим признаком которой выступает единый тип хозяйства, общие формы организаций хозяйственной деятельности. Общность эта определяется приблизительно одним уровнем социально-экономического производственного развития в сходных естественно-географических условиях. Именно зависимостью хозяйственной деятельности от физико-географических условий среды обитания объясняется в этом типе культуры общность занятий, приемов и орудий труда. Так, в хозяйственно-бытовой историко-этнографической типологии культур различаютприсваивающий хозяйственно-культурный тип. Доминирующим, в этом хозяйственно-культурном типе, приоритетным, системообразующим признаком остается не изготовление, а присвоение, чем и обуславливается низкая продуктивность хозяйствования и его очень большая зависимость от случайных факторов, справиться с которыми бывает трудно, а подчас и невозможно.

В отличие от него другой хозяйственно-бытовой историко-этнографический тип культуры - тип производящего хозяйства, основанный на ручном земледелии и скотоводстве имеет такие общие культурные особенности хозяйствования и жизнеобустройства как оседлость, имущественное неравенство, начало социального расслоения, создание государства как органа политической власти и др.

Следует обратить внимание на то обстоятельство, что общность всех культурных единиц, всех субъектов, носителей культуры в рамках того или иного хозяйственно-бытового историко-этнографического типа культуры ограничивается, как правило, общностью именно хозяйственного уклада, т.е. общностью хозяйственно-бытового элемента целостного социокультурного пространства. А что касается других элементов культуры, духовного освоения мира, то у народов с одним и тем же хозяйственно-культурным типом наблюдают существенные различия в нравственных нормах, политических, психологических, эстетических и др. ценностях. И это свидетельствует о том, что хозяйственно-культурная этнографическая типология является весьма односторонней, пригодной для весьма узких, ограниченных, исследовательских познавательных задач экономического плана, и потому она не исчерпывает всего культурного богатства в рамках своей культурно-типологической характеристики.

Третья разновидность типологических построений в рамках этнографической классификации культур связывает поиск основополагающего критерия деления культур на типы не с естественно-природными различиями и сходством и не с общностью хозяйствования, а с общностью одного из важнейших духовных жизнепроявлений - со сходством в языке, как способе выражения мысли и общения. Эта разновидность историко-этнографической типологизации культур оформляется в этнолингвистическую типологию культур. Хорошо известно, что одной из важнейших характеристик этноса является принадлежность не только к единому происхождению, но и к единому языку. В рамках лингвистической этнографической типологии выделяют два типа культур. Один из них - генеалогический или генетический языковой тип культур, в котором общность культур определяется родством языков по происхождению. Сегодня насчитывается три тысячи языков, из которых описано 2796 и которые сгруппированы лингвистами в 13 языковых семей.

Другой, языковой (лингвистический) тип культур - морфологический, в котором общность языковая устанавливается не на основе родства языков по происхождению, а на основе их структурного сходства и функционального подобия. По этим признаком выделяют романские народы и соответственно романскую культуру, англосаксонскую, славянскую, арабскую, тюркскую, латиноамериканскую и др

6.3Типологическая модель культуры Маргарет Мид

Выдающийся антрополог и этнограф Маргарет Мид обратила внимание на то, что при различном соотношении культурных традиций и новаций по-разному складывается взаимодействие между живущими в обществе поколениями людей. Это привело к различению культуры трех типов ( Мид М. Культура и мир детства. М., 1988) :

1) постфигуративной, основанной на том, что подрастающее поколение перенимает опыт у старших;

2) кофигуративной, где и дети и взрослые учатся не только у старших, но и у сверстников;

3) префигуративной, в которой не только дети учатся у родителей, но и родителям приходится учиться у своих детей.

Традиционная культура постфигуративна: она изменяется медленно и незаметно, внуки живут в тех же условиях, что и деды. «Прошлое взрослых оказывается будущим каждого нового поколения; прожитое ими - это схема будущего для их детей» (с. 356). Такая культура сохраняется при условии совместного проживания трех поколений, при котором старики выступают не только руководителями и наставниками, но и носителями образцов жизни, примером для подражания. Отношения между поколениями не обязательно бесконфликтны. В некоторых постфигуративных обществах от каждого младшего поколения ждут мятежа против старших. Но захватив власть, новое поколение не меняет образ жизни общества и продолжает следовать усвоенным с детства поведенческим стандартам. Повторяющийся из поколения в поколение круговорот одних и тех же жизненных процессов и дел создает ощущение вне-временности. Вся система постфигуративной культуры существует всегда «здесь и сейчас». Лишь небольшая часть норм культуры осознается. Неосознанность, автоматичность, отсутствие сомнений - ключевые условия, обеспечивающие долговременное стабильное существование постфигуративной культуры.

Хотя постфигуративные культуры обычно существуют в обществах, живущих веками на одной и той же территории, их можно встретить среди кочевых народов, среди групп в диаспорах (таких, как армянская или еврейская) или, например, среди индийских каст, состоящих из небольшого числа членов, которые разбросаны по деревням и живут рядом с людьми многих других каст. Эти культуры можно обнаружить в группах аристократов или же отщепенцев общества.

Кофигуративная культура - это культура, в которой преобладают модели поведения, задаваемые современниками. Она существует там, где в обществе происходят перемены, делающие опыт прошлых поколений непригодным для организации жизни в изменившихся условиях. В такой ситуации и старшим, и младшим приходится приспосабливаться к новой ситуации, на собственном опыте вырабатывая другие, отличные от прежних стили жизни и способы деятельности. Люди учатся жить друг у друга, перенимая найденные сверстниками пути к успеху и избегая сделанных ими ошибок. Те, чей опыт оказывается наиболее удачным, становятся образцами для других представителей своего поколения. В кофигуративной ситуации формы поведения разных поколений становятся неидентичными, что порождает конфликты между поколениями. Эти конфликты особенно обостряются, когда воспитание детей в новых условиях не обеспечивает формирования того стиля жизни во взрослом возрасте, какого они, по мнению их отцов, должны придерживаться.

В кофигуративной культуре старшее поколение хоть и сохраняет ведущую роль в воспитательном процессе, однако не является непогрешимым идеалом для младшего. В своей простейшей форме кофигуративная культура не нуждается в поколении дедов. Для нее характерна нуклеарная семья, состоящая только из родителей и детей, - в отличие от больших патриархальных семей, свойственных постфигуративной культуре. Важную роль играет внесемейное, школьное (и «уличное») воспитание и обучение. Молодые люди знают, что их родители живут не так, как жили деды, и что их собственная жизнь будет непохожа на жизнь отцов и матерей. Нередко дети видят наилучших и наиболее авторитетных наставников не в родителях, а в сверстниках или в тех, кто чуть постарше их. В кофигуративном обществе создаются условия для образования молодежной субкультуры, культуры «тинейджеров» (подростков).

Почва для кофигурации возникает там, где наступает кризис постфигуративной системы. Такой кризис может быть следствием переселения в другую страну, где старшие оказываются чужаками, которым трудно вжиться в новую среду; завоевания или обращения в другую веру, когда старшие не могут освоить иные нравы и идеалы, овладеть новым языком; революции, приносящей новые стили поведения для молодежи; развития новых видов техники, неизвестных старшим. В подобных обстоятельствах поведение следующих поколений начинает отличаться от поведения предшествующих. В современном мире кофигуративный характер приобретает, например, культура семей иммигрантов, которым приходится быстро приспосабливаться к жизни в другой стране: дети, как правило, адаптируются в новой культурной среде быстрее родителей. Кофигуративная культура формируется при социально-политических, хозяйственных и технических преобразованиях в экономически отсталых странах. «В Индии, Пакистане или в новых государствах Африки дети также становятся экспертами по вопросам нового образа жизни, и родители теряют свое право на оценку и руководство их поведением» (с. 322) . Подобное наблюдается и в нашей стране при переходе от социалистической системы к современной рыночной экономике.

Кофигуративная культура динамична, способна к быстрой перестройке своих норм и стандартов и соответствует потребностям общества, живущего в условиях социальных перемен и ускоренного научно-технического прогресса. В XX в. она заняла главенствующие позиции в индустриально развитых странах.

Однако темп развития современного общества, по мнению Мид, становится настолько высоким, что прошлый опыт оказывается подчас не только недостаточным, но и вредным, мешающим творческому подходу к новым, небывалым обстоятельствам. Учитывая это, Мид предвидит возможность появления префигуративной культуры.

Префигуративная культура - это культура еще более интенсивных и быстрых трансформаций, чем кофигуративная. Инновации в ней могут происходить в настолько бешеном темпе, что взрос лое население просто не будет успевать усваивать их. «Дети стоят сегодня перед лицом будущего, которое настолько неизвестно, что им нельзя управлять так, как мы это пытаемся делать сегодня, осуществляя изменения в одном поколении с помощью кофигурации в рамках устойчивой, контролируемой старшими культуры, несущей в себе много постфигуративных элементов» (с. 360 - 361) . Если постфигуративная культура ориентирована на прошлое, а кофигуративная - на настоящее, то префигуративная - на будущее. Решающее значение в ней приобретет духовный потенциал молодого поколения, у которого образуется общность опыта, которого не было и не будет у старших.

6.4 Типология культур Герберта Маршалла Маклюэна

Канадский социолог и культуролог Герберт Маршалл Маклюэн выдвинул идею, что средоточием культуры являются средства общения, которые формируют сознание людей и их образ жизни (М. Маклюэн. Галактика Гутенберга: Сотворение человека печатной культуры. К., 2003). Смена средств и способов общения меняет взгляд человека на мир и формы деятельности. И Маклюэн предлагает свою типологию: дописьменные (бесписьменные), письменные (книжные) и экранные (информационные) общества и культуры.

В дописьменном обществе (культуре) человек передавал свой жизненный опыт при помощи устной речи, которая доминировала в общении людей, будучи вплетенной в практическую деятельность «племенного человека». Восприятие мира и все формы общения здесь основаны на слухе и других органах чувств. Человек еще не отделяет себя от других членов общества, мышление его преимущественно мифологическое, а восприятие мира - синкретическое. Особое внимание уделяется ритуалам, гаданиям, пророчествам. Они построены на обычаях и коллективном опыте, которые выступают как форма социальной памяти. Поэтому дописьменная культура придает большое значение природным приметам, которые помогают запомнить время начала сельскохозяйственных работ, она ориентирована на материальные предметы и вещи, потому что вещи помогают сохранить приобретенный опыт (форма вещей непосредственно связана с материалами, из которых они сделаны, а значит, и с технологией изготовления). Важнейшим средством общения и передачи информации здесь служит язык, который обеспечивает не только непосредственное общение людей, их трудовую деятельность, но и создает предпосылки для формирования духовной сферы культуры.

Письменные культуры формируются впервые в цивилизациях Древ него Востока (Шумер, Древний Египет) около IV тыс. до н. э. и продолжают существовать в наше время. Основу этого типа культуры составляет письмо, имеющее разную технику, опирающееся на разные языки, разные культурные традиции и формы духовной культуры. Зарождение письменности существенно меняет культуру, поскольку стимулирует развитие и распространение рационального знания, расширение социальных отношений, возникновение социальных иерархий и формирование национального государства. Кроме того, письменность является самой эффективной формой коллективной памяти.

Особым этапом в развитии письменной культуры становится изобретение книгопечатания, которое сформировало новый взгляд на мир в виде «линейной перспективы». Не слух и осязание, а зрение стало теперь определять образ мира. С этого времени все большее число людей получает возможность приобщаться к знаниям, окончательно закрепляется доминирующее положение науки в европейской культуре, следствием чего стало развитие техники и промышленные революции.

Информационная, или экранная, культура рождается в условиях господства электроники, когда современные средства массовой коммуникации создают принципиально новые формы общения. Переход от книги к экрану как главному средству общения в некотором смысле вернул людей XX в. на начальную ступень развития, где пластичность речи позволяла выражать любые, самые фантастические образы. Развитие экранной техники усилило значение осязания и слуха в общении с себе по добными. Электронные средства вновь возвращают культуру к первобытной устной традиции. Однако между ними есть и принципиальное отличие - в информационной культуре установлена глобальная коммуникативная сеть, что позволяет человеку, обладающему современными средствами связи, получить любые знания не выходя из дома. Она зримо облегчает контакты между людьми, разрушая национальные, государственные и культурные границы, активно формируя единую мировую культуру, основанную на глобальных технологиях.

6.5 Восток и Запад как культурные типы

Типологическая целостность Востока.

Любая культура имеет две стороны - устойчивую, консервативную и развивающуюся, новаторскую. Устойчивая сторона культуры - это культурная традиция, благодаря которой происходит накопление человеческого опыта в истории. Развивающаяся сторона культуры представляет собой постоянное открытие нового, творчество, изменение.

Понятия «Восток» и «Запад» сопоставляются еще со времен античности. В современных исследованиях оба понятия используются для обозначения двух типов развития: восточного, где преобладает традиция, и западного, в котором доминирует новаторство.

Понятие «традиционное общество», или «общество традиционного типа», - одно из определяющих в культурологии. Традиционным называется общество, подчиняющееся традиции, воспроизводящее уже имеющиеся экономические, социально-политические и идеологические отношения на протяжении длительного времени.

Для взаимоотношений человека и социума в обществах традиционного типа характерны следующие черты:

* традиционализм, т.е. отсутствие исторического динамизма, неизменность социально-экономического уклада. Новаторство здесь играет подчиненную роль, что обеспечивает жизнестойкость социума. Приверженность традиционному типу отношений гарантирует стабильность цивилизации, отсутствие тех изменений, которые могут привести ее к гибели. Жизнеустойчивость культур Востока - это следствие традиционализма. Тысячи лет, на протяжении которых существуют восточные цивилизации, свидетельствуют об их устойчивости;

* связь человека со своей социальной группой и подчинение ей. С самого рождения судьба человека, возможности его личностного развития почти всецело определяются принадлежностью к социальной группе (каста, род, клан, сословие, община и т.п.), за которой закрепляются определенный вид трудовой деятельности и профессия;

* в терминах современной социологии традиционное общество можно охарактеризовать как закрытое, т.е. лишенное степени социальной мобильности, характерной для западной культуры. Любому обществу присуще социальное неравенство, люди распределяются на слои (страты). Общество, в котором человек способен изменить социальное положение, данное ему от рождения, повысив свой социальный статус благодаря личным усилиям, талантам и заслугам, принято считать открытым. Существуют институты, с помощью которых человек поднимается по ступенькам социальной лестницы. В современном обществе такими «лифтами социальной мобильности» (способами изменения статуса) являются карьера, образование, бизнес, брак. В традиционных культурах изменение социального статуса затруднено. Исключение составлял Китай с его системой отбора чиновников. Но для большинства традиционных культур характерны закрытость и немобильность общества (Индия с ее кастовой системой);

* неотделимость мировосприятия человека как от окружающей природы, так и от собственной телесной природы. Данная черта связана с восточным стилем мышления. В традиционном обществе отсутствует противопоставление субъекта и объекта, общественное и природное воспринимаются как нечто единое, неразрывное и гармоничное. Общество характеризуется особым типом экологического сознания. Существовавшие в течение тысячелетий цивилизации не сталкивались с экологическими проблемами, не нарушали хрупкого природного равновесия. В понятие «природа» входило и понятие человеческой природы, что объясняет то огромное внимание, которое в этих культурах уделяется самому че-ловеку: его физическому состоянию, гармонизации сексуальных отношений и совершенствованию возможностей регуляции психической деятельности. Все эти проблемы гораздо более разработаны в системе взглядов восточных цивилизаций (в даосизме, йоге, буддизме), нежели в европейской культуре;

* обусловленность мировосприятия человека существующим типом мировоззрения (мифологии, религии). Основой духовной культуры восточных цивилизаций является миф. Изучение различных мифологических систем и мифов позволило установить, что у разных народов повторяются ряды образов, тем и мотивов. На этом основании выделены различные типы мифов: космогонические (о происхождении мира), теогонические (о появлении богов), антропогонические (о возникновении человека), мифы о культурном герое (персонаже, с которым связаны культурные умения и навыки) и т.д.

В традиционных культурах Востока сознание было религиозно-мифологическим по своей сути. Для Востока характерно необыкновенное разнообразие верований, смена нескольких типов религии (Индия) или же сосуществование их (Китай и Япония). Мифология и религия формировали картину мира человека традиционных культур. Мифологическая картина мироздания не выделяет человека из окружающего мира, напротив, она одушевляет мир, очеловечивая его. Мифологическая культура интересуется не законом, а индивидуальными событиями, не причинно-следственными связями, а материальными изменениями. Хотя разрешение конфликтов в мифе иллюзорно, оно гармонизирует личностное существование человека. Обществу традиционного типа соответствует и особый способ, или стиль, мышления, получивший название восточного. В восточной культуре созерцательное отношение человека к миру отразилось в типе философствования. Идеалом мыслителя был не исследователь, всесторонне познающий окружающий его мир и преобразующий его на основе знания, а мудрец, прислу-шивающийся к себе и пытающийся через себя понять мир.

Отсутствие противопоставления субъекта и объекта, восприятие их в единстве, нераздельности исключало появление на Востоке онтологической и гносеологической проблематики в виде, присущем европейской философии. Но зато этическая проблематика становится главной в восточной философии и религии. В центре всех направлений мысли Востока (брахманизм, индуизм, буддизм, даосизм и конфуцианство) находятся нравственные принципы человека, правила и нормы организации социальной жизни, способы психической саморегуляции. Восточная философия так и осталась неразрывно связанной с мифологическими и религиозными формами, что вовсе не помешало глубочайшей и интереснейшей постановке в ней подлинно философских вопросов. Восточные цивилизации в своем познании человека достигли таких глубин, таких интуитивных прозрений, которые и сегодня представляют огромный интерес для европейской культуры (не случайно, например, неофрейдизм уделяет внимание буддистским методам психорегуляции подсознания).

Выделив общие для традиционных культур Востока черты, необходимо отметить и имеющиеся в них существенные различия как в путях развития, так и в образе жизни. Если Индия и Китай развивались исключительно самобытно, то Япония, напротив, многое заимствовала, причем весьма успешно.

Ко времени встречи с европейской цивилизацией Индия, Китай и Япония были преуспевающими и стабильными. Восток превосходил Европу не только численностью населения, но и богатством. Современные методики подсчета дохода на душу населения показывают, что и по этому показателю Восток в конце XVIII в. обгонял Европу, тогда еще отнюдь не достигшую того уровня богатства, который бы затмевал другие регионы мира.

Промышленная революция и модернизация общества, начавшиеся на Западе, позволили ему осуществить экспансию, превратив государства Востока в колонии и полуколонии. Так называемый культурный диалог на протяжении всего XIX в. был агрессивным монологом Запада и терпеливым молчанием Востока. Если в XIX в. Индия и Китай, упорно пытаясь сберечь свои традиции, были вовлечены в насильственную модернизацию, то в XX в. модернизация осознается как цель социальных и политических реформ, проводимых в этих странах.

Модернизация предстает здесь как процесс трансформации традиционной культуры, причем это всесторонний процесс, включающий в себя индустриализацию, научно-технический прогресс, урбанизацию, изменение социальной структуры и возрастание социальной мобильности, изменение образа жизни людей, демократизацию и секуляризацию общества, рост образования, повышение социального статуса женщин.

Модернизация в каждой из традиционных культур идет по-разному: некоторые общества сталкиваются с огромными проблемами, другие же добиваются поразительных успехов, как, на-пример, Япония с ее давней традицией заимствования и преобразования иноземного опыта, а в последнее время на пути модернизации стоит и Китай. Главное, как показывает история преобразований восточных культур, это сама возможность успешных метаморфоз, желанного сочетания достижений западной цивилизации при сохранении традиционных ценностей Востока.

Культурология: учебник для студентов технических вузов / Под ред. Н.Г. Багдасарьян. М.: Высшая школа, 2002.

 Западный тип культуры (предпосылки зарождения техногенного общества)

... Выделим те черты в шкале культурных универсалий, которые составляют основу западно-европейской культуры...

Во-первых, это особое представление о природе. В западноевропейской культуре Мир, Природа всегда рассматривались как поле для приложения сил человека. Вспомним укоренившуюся в нашем сознании парадигму: “природа не храм, а мастерская, а человек в ней - работник”, “мы не можем ждать милостей от природы, взять их у нее - наша задача” и т.п. Сравним этот принцип с важнейшей ценностной установкой восточной культуры на невмешательство в природу.

Во-вторых, человек рассматривается как активное существо, призванное преобразовать мир. Эта позиция наиболее ярко выражена в марксистской философии (“философы лишь различным образом объясняли мир, а дело заключается в том, чтобы преобразовать его”). Проницательный критик марксизма Р. Арон заметил, что “марксизм был не идеологией пролетариата, а доктриной промышленного прогресса”. А Жак Эллюль оценивал марксизм как “фазу болезненного брака между человеком и техникой”.

Если сравнивать этот принцип европейской культуры с принципом восточной, в соответствии с которой мир надо не преобразовывать, а адаптироваться к нему, не навязывать свою волю, а угадывать ритмы изменения мира (китайский принцип “у-вэй”), то логически неизбежной или уж по крайней мере, понятной, становится абсолютизация человеческой активности в западноевропейской культуре, приведшая к агрессивности технического вмешательства человека в природу и породившая одну из острейших проблем современной цивилизации - экологическую.

В-третьих. Первые две культурных парадигмы обуславливают и особое понимание человеческой деятельности: с позиций западноевропейской культуры деятельность человека направлена вовне, на преобразование предметов, а не на самого человека. В восточной культуре доминирует стремление к самосовершенствованию человека, что проявлялось и в технических изобретениях .

В-четвертых, установка на технико-экономическую результативность преобразования внешнего мира породила еще одну важнейшую характеристику техногенной цивилизации: акцент на технико-технологическую оптимальность развития техники и технологии вне их человеческого, социокультурного измерения. Заметим, что и сама идея о том, что определяющим фактором общественного развития является материальное производство, не могла в принципе возникнуть в рамках восточной культуры.

Из других социокультурных универсалий западноевропейской культуры, лежащих в основе техногенной цивилизации, отметим быстрое, в геометрической прогрессии изменение предметного мира, влияющего на образ жизни, динамику социальных связей, меняющих соотношение традиционности и новационности в культурном и цивилизационном развитии; доминирование научной рациональности; пуританскую этику; ориентацию на автономию личности, ее прав, свободы; особое понимание власти, силы, их характера и природы.

Происходит глобализация стилей жизни ( массовая культура, пища, одежда), которой способствуют средства массовых коммуникаций и современный транспорт: каждый день 3 млн. человек путешествуют из одного конца планеты в другой, более чем 10500 ресторанов “Макдональдс” работают в 50 странах, в любой стране мира можно купить любую газету или журнал, просмотреть с помощью спутникового телевидения множество иностранных телепрограмм. Ныне свыше 1 млрд. людей говорят на английском языке, к 2000 г. это число возрастет до 1,5 млрд. По мере глобализации стилей жизни все более заметны знаки противоположной тенденции - борьбы за сохранение уникальности национальных культур.

Тема 7. Субкультуры и контркультуры

7.1Понятие "субкультура"

Несмотря на то что всякая культурная эпоха обладает определенной целостностью и мы без особого труда можем выявить ее отличительные черты, сама по себе, «внутри себя» она неоднородна: в любой исторической эпохе наряду с магистральной, официальной и политически поощряемой культурой существуют различные подкультуры, которые могут весьма существенно отличаться от ортодоксальных, т.е. признаваемых правильными, практик. Это объясняется многими причинами, и одной из важнейших является то, что культура включает в себя массу разнородного материала.

Еще на заре культурологической мысли И. Г. Гердер, одним из первых попытавшийся осмыслить человеческую культуру как таковую, указывал на те ее элементы, которые, обладая относительной самостоятельностью, тем не менее входят составными частями в общий культурный ансамбль. Наука, религия, мораль, искусство, политические институты, семья, образование, воспитание и другие «элементы» культуры, не нарушая общего гармонического целого, имеют особенные ритмы развития, собственные историю и предысторию, свой набор характерных черт, в которых по-разному преломляются ведущие культурные тенденции эпохи.

Более радикально высказывался М. Вебер, настаивавший на том, что любая форма типизации есть не более чем умозрительная абстракция, отвлечение от реальности с целью создания неких стройных моделей, необходимых в процессе познания. Соответственно, то, что мы, опираясь на тот или иной набор характеристических черт мыслим, например, как культуры Древней Греции, средневековой Европы или Возрождения, на самом деле есть очень сложные образования, включающие разнообразные тенденции, стили, традиции, поведенческие и мыслительные регламенты, формы позиционирования себя в жизни и т.д.

Культура как единый организм необычайно сложна, бесконечно многообразна, полна прямых и косвенных противоречий. Отдельный человек не в состоянии ни осмыслить, ни воспринять ее пол ностью. В любое время и в любом регионе конкретные культуры урбанистических образований существенно отличались от деревенских. Различия касались и одежды, и склада характера, и манеры поведения городских и сельских жителей. Официальная культура «парадов и демонстраций» предполагала «культуру повседневности», в которой человек пребывал большую часть жизни. Такой куль туре могла противостоять культура народная. До сегодняшнего дня в большинстве европейских стран наряду с христианской культурой продолжают существовать и более архаические, языческие пласты, взаимодействуя - не всегда мирно - друг с другом. Культуры детей и взрослых, тинейджеров и пенсионеров достаточно резко различаются: разные возрастные категории людей практикуют специфичные жизненные стили, поклоняются различным кумирам, неодинаково проводят свой досуг. Культурный облик человека предопределяется и его социальной принадлежностью: бизнесмен и рок-певец, «бомж» и чиновник, студент и рабочий, даже идентифицируясь с одним и тем же типом культуры, внутри него образуют достаточно автономные культурные сообщества, которые могут либо вовсе не соприкасаться друг с другом, либо относиться к другим с предубежденной враждебностью, не принимая их во всем объеме характерных черт.

Так было во все времена. Долгое время в европейском гуманитарном сознании господствовало мнение, что Древняя Греция - колыбель современной культуры - представляла собой мирное, гармоничное, очень цельное единство. Осуществленная мечта о безмя тежности, правильности, уравновешенности, цельности - такой воспринималась древняя Эллада в новоевропейской культуре вплоть до XIX в. Однако это представление было существенно поколеблено после выхода в 1872 г. работы Фридриха Ницше «Рождение трагедии из духа музыки, или Эллинство и пессимизм». Немецкий философ при вел убедительные аргументы в подтверждение того, что эпоха эллинизма была трагической, а ее культура никогда не составляла единства. По крайней мере два начала - апполоническое, рациональное, и диониссийское, иррациональное, - прослеживаются в ней на протяжении очень долгого времени; они выступали условиями развития и совершенствования всех форм культурного устроения древних греков, пронизывая собой любые уровни их реальной жизни.

Существует стойкое представление о том, что культура европейского Средневековья была очень мрачной, не допускавшей отклонений, закрытой от любых вторжений, насквозь пропитанной сосредоточенной религиозностью и гневно пресекавшей все попытки нарушить серьезность христианской мистерии, подавляла проявления индивидуальности, изгоняла «улыбку и праздник», обрекая людей на монотонное, безрадостное, унылое и серое прозябание. Но, как показывают исторические исследования, это не соответствует действительности. Наряду с официальным, христианским, каноном, который оставался более или менее неизменным на протяжении почти десяти веков европейской истории, существовали и иные культурные практики, весьма от него отличавшиеся. Михаил Бахтин в своей знаменитой работе «Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса» исследовал разнообразный комплекс категорий и ценностей, связанный с таким культурным явлением, как традиция европейского карнавала, непрекращавшаяся на всем протяжении «мрачного Средневековья». В отдельные периоды карнавальные «фрагменты» могли занимать чуть ли не большую часть годового цикла. Карнавал, по мнению Бахтина, представлял собой альтернативное, неофициальное дополнение к магистральной традиции эпохи, карнавальная культура выступала антиподом средневекового официоза. Это обусловливалось самой сущностью карнавала. Благодаря «веселой относительности» народных праздничных действий ценности официальной культуры в них «снижаются» и «переворачиваются»: «верх» и «низ» жизни меняются местами. На первый план выступает телесность, плоть. «При всем разнообразии... форм и проявлений площадные празднества карнавального типа, от дельные смеховые обряды и культы, шуты и дураки, великаны, карлики и уроды, скоморохи разного рода и ранга, огромная многообразная па родийная литература и многое другое - все они, эти формы, обладают единым стилем и являются частями и частицами единой и целостной народно-смеховой, карнавальной культуры» (Бахтин М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. М., 1965. С. 201) .