Конститутивное условия для формирования присутствия -- физическое соприсутствие актеров и зрителей (Фишер-Лихте, 2015, 68-71). Оно имеет и другое следствие, применимое для описания не только событийного спектакля, но и флешмоба. Физическое соприсутствие трансформирует тех, кто оказывается внутри перформативного пространства, в участников происходящего события. В случае флешмоба, мобберы превращают прохожих в публику, задавая тем самым, возможности и координаты для взаимодействия. Очевидцы могут принять такую трансформацию, наблюдая за флешмобом или фиксируя акцию посредством фото- или видеосъемки, или отказаться -- пройдя, например, мимо флешмоб-акции. Принимая трансформацию, очевидцы становятся такими же активными участниками действия, как и сами мобберы. Их участие заключается в восприятии и интерпретации. Очевидцы становятся эмансипированными зрителями, в терминах Ж. Рансьера, которые способны интерпретировать происходящее в рамках перформативного события и посредством собственных интерпретаций вступать в отношениями с другими субъектами этого события (Ranciere, 2004 (цит. по Brejzek, 2010)). Таким образом, очевидцы наделены агентностью в равной степени, что и мобберы.

«Событийный спектакль не существует вне процесса этого спектакля» (Яворская 2019). Это означает, что событийный спектакль эмерджентен, он не создается как произведение-артефакт, а происходит в момент своей реализации. Тем не менее, производство события все равно заключено в некоторую «систему координат», заданную первоначально создателями и/или институцией. Вместе с участниками события они взаимовлияют друг на друга. Система координат очерчивает пространство события и закладывает векторы возможных действий, но не стремится к ограничению события -- оно собирается в процессе действий и через восприятие этих действий разных акторов в заданной системе координат. Как следствие, воспроизводство события через реконструкцию одной системы координат невозможно: действия внутри казалось бы идентичной ситуации могут быть другими в зависимости от решений и аффектов акторов. В рамках флешмоба «система координат» задается одновременно сценарием и контекстом, в котором он проводится.

Анализ флешмоба в соответствии с выделенными категориями позволяет установить его событийный статус. Однако, необходимо отметить, что не все флешмобы, рассматриваемые в настоящей работе, оказываются событиями -- они могут также быть созданы заранее и представлены в качестве готового продукта. Более того, отдельные флешмобы не производят значения в момент проведения флешмоб-акции, а становятся трансляторами месседжа, сформулированного для них организаторами изначально. Р. Шехнер понимает концецпию перформативности и характерную для нее событийность более широко, поэтому его подход к перформансу позволяет расширить теоретическую рамку настоящей работы и включить в нее разные формы флешмобов.

Оптика Шехнера, в отличие от Фишер-Лихте, носит более антропологический характер. Автор предлагает рассматривать перформанс как особый тип деятельности, способный «означивать идентичности, нарушать привычный ход времени, видоизменять и украшать тело и рассказывать истории» (Schechner 2013, 28). Перформанс, по Шехнеру, остается широким понятием. Автор отмечает существование перформансов в сферах искусства, спорта, ритуала, повседневной жизни и др. Перформанс, по Шехнеру, -- «восстанавливаемые действия» (restored behaviors), «дважды проделываемые действия» (twice-behaved behaviors), представляемые действия людей, которые они до этого репетируют или тренируют (Schechner 2013, 28-29). Перформативность же -- свойство события оказывать влияние на реальность (Schechner 2013) . При этом влияние не исчерпывается здесь разрушением бинарных оппозиций, формированием лиминального состояния, возникновением автопоэзиса петли ответной реакции и конструирования новых значений непосредственно во время производства события, хотя и не исключает, очевидно, всех этих процессов.

Шехнер, как и Фишер-Лихте, рассматривает перформанс как коммуникативную ситуацию, в результате которой происходит изменение действительности. Но качество этой коммуникации понимается Шехнером в несколько ином ключе. Он признает, что много поступков и событий носит разовый характер (Schechner 2013, 29), но если детально рассматривать и анализировать их конститутивные части, то обнаруживается, что все они -- «дважды проделываемые действия». Использование, или проигрывание, этих действий может подрывать действительность, создавая в условиях лиминальности новый нормативный порядок, а может не носить субверсивного порядка и влиять на действительность, не выходя за рамки действующего нормативного порядка. В качестве уточнения второй возможности Шехнер обращается к символическому интеракционизму Гофмана: социальные взаимодействия, не выходящие за рамки установленных норм и правил, могут быть рассмотрены как перформанс, так как его акторы воспроизводят действия, которые они практиковали и оттачивали в течение жизни в процессах настраивания и проигрывания собственных ролей в социальных и личных обстоятельствах (Schechner 2013, 29-30). В то же время «дважды проигрываемое поведение», закодированное и предаваемое, в частности, посредством перформансов/ представлений в обыденной жизни создается и обеспечивается взаимодействием между ритуалом и игрой (Schechner 2013, 51-52). Поэтому другое определение перформанса -- «ритуализованное поведение, обусловленное и пронизанное игрой» (Schechner 2013, 52). Понятие игры у Шехнера является ключом к пониманию типов влияния перформанса на окружающую действительность. Автор описывает «функционал» игры, опираясь на категоризацию Р. Кайуа (Schechner 2013, 93-95). С одной стороны, игра может быть подражанием реальности внутри выдуманного, иллюзорного мира. С другой стороны, игра способна выполнять функцию симуляции, а именно служить способом достижения дезориентирующего опыта или состояния сознания. В зависимости от типа разыгрывания «восстанаваливаемых действий», перформанс оказывает разное влияние на действительность, в которой происходит. Но это не означает, что какой-то один из способов влияния оказывается более значимым, чем второй. В любую игру, и здесь Шехнер спорит с Й. Хейзингой, всегда оказывается вовлечена актуальная проблема, касающаяся действительности, которую игра перемещает, или переносит, из реального пространства в свое собственное (Schechner 2013, 34).

Таким образом, перформанс, по Шехнеру, -- это, в первую очередь, набор трансакций, результат которых зависит от того, кто, с какой целью и в каком контексте осуществляют каждую из этих трансакций (Schechner 1987, xix-xxviii). Наконец, Шехнер предлагает рассматривать процесс перформанса как пространственно-временную последовательность, состоящую из разных частей, начиная с «прото-перформанса» (proto-performance), или этапа подготовки представления, и заканчивая тем, что остается после него (Schechner 2013, 225). Концепция Шехнера позволяет не только проанализировать флешмобы как перформансы, но и описать не только саму флешмоб-акцию, но и весь процесс производства, реализации и постпродакшна, начиная с создания и распространения сценария и заканчивая вовзвращением флешмоба в онлайн-пространство.

Обращение к перформативной теории способствует описанию взаимодействия флешмоба как практики с теми контекстами, в которых ее используют. Второе возможное описание флешмоба как практики, как уже было указано, основывается на выстраивании границ самой практики. В своем исследовании Уолкер использует метод Й. Роча для того, чтобы одновременно поместить флешмоб в исторический и актуальный контекст и отделить от сходственных явлений, культурных форм и практик (Walker 2011a, 43-45). Подход Роча заключается прослеживании отношений, которые рассматриваемый объект потенциально может выстраивать к своему актуальному контексту или к истории поля, в котором он функционирует. Возможные отношения по Рочу могут быть описаны посредством 4 операций, две из которых заимствует Уолкер как наиболее релевантные, по ее мнению, в случае флешмобов (Walker 2011a, 43-45). Они позволяют исследовательнице не только восстановить контекст возникновения флешмобов, но поместить их внутрь определенных культурных кодов и практик. Уолкер отвечает на два вопроса: в рамках первой операции -- «суррогата» (surrogation) -- какие культурные практики и представления мог заместить, пересоздать и воспроизвести собой флешмоб, в рамках второй -- «вихри поведения» (vortices of behavior) -- в каких [досуговых] пространствах, где культура производится, практикуется и исследуется флешмоб мог возникнуть (Walker 2011a, 43-44). Эти вопросы представляются мне применительными и к российскому контексту с оговоркой, что для него флешмоб является заимствованной практикой, поэтому я предлагаю дополнить подход Роча-Уолкер некоторыми положениями из теории культурного трансфера М. Эспаня.

В общем виде, Эспань видит культурный трансфер как передачу сообщения, переводимого «с референциального кода системы передающей на код системы воспринимающей» (Эспань 2018, 60). В настоящей работе я предлагаю рассмотреть флешмоб как объект культурного трансфера, где передающей системой является американский контекст его возникновения, а воспринимающей -- культурное пространство современной России. В теории Эспаня ни передаваемый объект, ни воспринимающая культура не являются пассивными. Культурный трансфер не обусловлен только акторами социальной области передачи и, как было указано, не определяется исключительно экспортом. В рамках теории культурного трансфера учитывается конъюнктура, т.е. потребности пространства, в котором происходит усвоение чужого (Эспань 2018, 64). Воспринимающее пространство само задает правила трансфера -- определяет, что может быть заимствовано или что может быть в нем реактивировано при помощи чужого из уже латентно присутствующего, так как видит в чужом важный способ и/или инструмент для самоидентификации (Эспань 2018, 42). Тезис об обусловленности культурного трансфера, в частности, конъюнктурой воспринимающей культурной системы применительно к российским флешмобам уточняет операции, предлагаемые Рочем и используемые Уолкер. Руководствуясь им, я предпринимаю попытку реконструировать те аспекты культурного поля России рубежа 1990-2000-х гг., которые могли стать концептуальными истоками российского флешмоба и образовать контекст его дальнейшего развития.

В процессе культурного трансфера одновременно важными являются как передача сообщения с сопутствующим переводом, так и результат -- усвоение чужого. Здесь необходимо отметить, что Эспань работает или предлагает работать с процессами культурного трансфера, происходящими до условий уже свершившейся глобализации. Тем не менее, применение предлагаемой им модели для актуального контекста представляется мне релевантным при условии того, что фокус в ней смещается на усвоение, тогда как перенос, ввиду его сильной интенсификации, благодаря развитию сетевых технологий, отследить оказывается сложно. Однако продуктивным здесь оказывается предлагаемое Эспанем понятие -- «культурные перекрестки» (Эспань 2018, 68). Они представляют места пересечения/ наложения разных географических и/ или символических пространств, в которых одновременно с этим происходит формирование коллективного дискурса для каждого из участвующих пространств. Фиксация «культурных перекрестков» позволяет просматривать генезис различных дискурсов вокруг или с участием переводимого культурного факта, возникающих как в передающей системы, так и в воспринимающей. В случае с флешмобами это направление кажется наиболее актуальным, учитывая, с одной стороны, существующее в их материнской культуре многообразие форм, не поддающееся адекватной классификации, возникшее, в частности, в результате осмысления и апроприации его формы маркетинговым бизнесом, фанатскими сообществами и т.д., с другой -- положение российского флешмоба. Кроме того, фиксация «культурных перекрестков» трансфера флешмобов способна выявить, кто становится популяризаторами практики и какие значения они в нее вчитывают, исходя из собственного культурного контекста.

Такое «вчитывание» -- одна из иллюстраций второго аспекта, который освещает культурный трансфер, -- взаимодействия передаваемого объекта и уже существующих или формирующихся дискурсов. Теория культурного трансфера предполагает, что явление, переносимое в другое географическое/ символическое пространство, меняется в процессе переноса и усвоения, причем в обоих пространствах. То есть, в рамках теории речь идет не о сопоставлении элементов разных систем, а об их динамическом взаимодействии. Изменение переносимого объекта является гибридизацией. Ее анализ позволяет описать отношения этого объекта и существующих дискурсов. Гибридизация влияет и на формирование новых дискурсов, т.е. ресемантизацию (Эспань 2018, 77). В российском контексте флешмобы также переживают гибридизацию и ресемантизацию, которые влияют на способы их практикования. Кроме того, эти два процесса становятся методологическими инструментами для выявления и формулирования совокупности значений, которые связывают с флешмобом как практикой. В англоязычном контексте, например, такими значениями становятся новая социальность, умная толпа, культура хипстеров и т.д.

Ресемантизация и процесс гибридизации обостряют переживание различий между «аутентичным» и «неаутентичным». (Что в случае культурного трансфера остается аутентичным при переносе в другую среду?). Эта проблема открывает два перспективных направления для исследования. Во-первых, аутентичное начинает рассматриваться как ценный объект для экспортирования, приближающий мировой рынок или другую культуру к первоначальной культуре этого объекта. Тейссл, в частности, рассматривает кейс кинематографа раннего Голливуда, где интерпретирует популярность американских фильмов на мировом рынке как стремление установить иллюзорную близость к США (Teissl 2014). Во-вторых, признание ценности аутентичного инициирует борьбу за него. При этом необходимо отметить проблематичность самого понятия аутентичности. Аутентичность -- это конструкт. Поэтому борьба за аутентичность выражается зачастую в борьбе за пересоздание канона или возможности сформулировать, как должен выглядеть идеальный тип того или иного явления/ объекта. Проблематика «аутентичного» флешмоба стоит очень остро, что демонстрируют сложно с определением практики. И в российском контексте с момента появления практики не существует единого представления о том, каким должен быть флешмоб, поэтому в исследовании я фиксирую те дискурсы, которые вступают в борьбу за аутентичность.

Сконструированная и довольно комплексная методологическая рамка обусловлена моей задачей проанализировать флешмоб как практику, имеющую разные формы и по-разному используемую в различных контекстах. Для этого я предлагаю, во-первых, зафиксировать и рассмотреть отношения, которые флешмоб способен устанавливать с различными контекстами, в которых он организуется и проводится. Во-вторых, я простраиваю границы между флешмобом и сходственными или смежными явлениями, необязательно современными ему. В рамках первого направления анализа я обращаюсь к двум теориям перформативности -- Э. Фишер-Лихте и Р. Шехнера, и к таким ключевым для их теорий понятиям, как перформативность, событийность, перформанс, игра. Для того, чтобы обозначить положение флешмоба в культурном поле России в разные периоды времени, я использую подход Й. Роча, предложенный применительно к флешмобам впервые Р. Уолкер, уточняя его положениями из теории культурного трансфера, так как учитываю то, что флешмоб не является оригинальной, исходной практикой для российского контекста.

II. Аналитическая часть: российские флешмобы 2000-х и 2010-х гг.

Глава 1. Флешмоб-движение в России 2003-2009 гг.: инфо- и инфраструктура

FLashmob.ru и FMOB.RU: пионеры флешмоб-движения в России

Первый успешно проведенный флешмоб, инициированный Биллом Васиком, был осуществлен 17 июня 2003 г. Уже осенью 2003 г. флешмобы проводятся в России. Они организуются централизовано на двух интернет-платформах -- сайте FMOB.RU и Flashmob.ru Другой упоминаемой платформой 2003-2004 гг. является также flashmobber.ru (https://web.archive.org/web/20030822140719/http://www.flashmobber.ru/), но она менее активна и охватывает меньший географический диапазон. С кон. 2003 г. практически полностью дублирует информацию с FMOB.RU. . Оба сайта предоставляют площадку, в основном, для московских мобберов и мобберов Санкт-Петербурга, однако уже в течение первого года развития флешмоб-движения на платформах начинают появляться ссылки на акции, проводимые в Архангельске, Нижнем Новгороде, Великом Новгороде, Владивостоке, Екатеринбурге, Кирове, Красноярске, Новосибирске, Омске, Перми, Самаре, Твери, Уфе, Ярославле https://web.archive.org/web/20031012211100/http://www.flashmob.ru/forum/default.asp, Челябинске, Воронежеhttps://web.archive.org/web/20031108184432/http://www.flashmob.ru/forum/ShowTopic.asp?topic_id=378, Костроме, Курске, Ижевске, Мурманске, Омске, Петропавловске-Камчатском, Ростове, Тюмени и Шахтах https://web.archive.org/web/20040607203903/http://fmob.ru/b/.

В настоящий момент FMOB.RU и Flashmob.ru являются недействующими, однако копии их некоторых страниц сохранены в веб-архиве https://web.archive.org/web/2019*/fmob.ru, https://web.archive.org/web/2019*/flashmob.ru, соответственно., что позволяет реконструировать российский флешмоб как практику практически с момента ее возникновения.

Необходимо уточнить оговорку «практически»: флешмоб-акции проводились еще в конце лета 2003 г. Информация о некоторых из них сохранилась в копиях веб-страниц flashmob.ru: https://web.archive.org/web/20030829032359/http://www.flashmob.ru/ , но их более подробная и детальная фиксация и документация начинает производиться только с ноября того же года. Это может быть связано с совокупностью факторов: с распространением практики, в частности, за пределами только одного города, формирование движения мобберов, с развитием взаимодействия мобберов из разных городов, со становлением сообществ постоянных мобберов и с попытками концептуализации практики и осмысления способов ее развития.

Между FMOB.RU и Flashmob.ru выстраиваются сложные взаимоотношения, с одной стороны, сотрудничества, с другой -- конкуренции. Они публикуют отчеты и статьи об акциях, организованных другой платформой (при этом, не в критическом ключе, а наравне с другими актуальными событиями в сфере культуры Отдельно им будет посвящена следующая подглава. ), но в то же время публикация сценария, предложенного на сайте FMOB.RU, одновременно и на форуме Flashmob.ru порицается «сообществом» мобберов https://web.archive.org/web/20041027101518/http://fmob.ru/b/viewtopic.php?t=235 , сформированном вокруг первой платформы. Факт такого порицания дополнительно примечателен по двум причинам. Во-первых, несмотря на то, что платформы представляют собой пространство для коммуникации по поводу флешмобов и инструмент для их организации, которыми может воспользоваться любой потенциальный моббер, вокруг каждой из них складывается сообщество «постоянных мобберов». При этом, в случае отсутствия нарушения авторства, один и тот же пользователь может участвовать в обсуждении и проведении акций, предлагаемых на отдельных платформах (например, пользователь Sputnik, Naosica () и др.). Во-вторых, несмотря на анонимность создателей сайта, организаторов и участников отдельных мобов, коллективное обсуждение и редактуру предлагаемых сценариев, за последними признается автор, который признает за собой этот статус и, исходя из этого, может в первую очередь модерировать правки и изменения, вносимые в сценарий.

Сообщество постоянных мобберов FMOB.RU носит более очерченный и выраженный характер, чем сообщество пользователей Flashmob.ru. Я предполагаю, что это является следствием структурно-организационных различий двух платформ, которые начинают формироваться в 2004 г. До 2004 г. отношения между платформами можно охарактеризовать как конкурентные, но не противоборствующие. Проводимые посредством платформ акции были также формально сходственны. Создатели обоих сайтов подчеркивали На FMOB.RU это пояснение существует на главной странице сайта с 2003 г. по 2005 г., когда он претерпевает поступательный редизайн (https://web.archive.org/web/20031204053023/http://www.fmob.ru/). На Flashmob.ru -- c 2003 г. по 2006 г. До 2004 г. в разделе «О сайте» указано, что в планы создателей «категорически не входит с помощью сайта управлять движением» (https://web.archive.org/web/20040124031949/http://www.flashmob.ru/about.asp), а затем в разделе «О FLASHMOB.RU» -- «FlashMob.ru - Все о флэшмобе в России. Не единый управленческий центр, а лишь возможность творить и наслаждаться творчеством.» (https://web.archive.org/web/20041009162543/http://www.flashmob.ru/contacts.asp) , что их основная функция состоит в обеспечении мобберов площадкой для того, чтобы собираться, обсуждать акции и то, что с ними связано. Т. е. создатели сайтов утверждали, что сайтов организуют исключительно коммуникативное пространство, но не сами флешмоб-акции, отказываясь от потенциального авторства, ответственности за «высказывания и призывы участников форумов» https://web.archive.org/web/20031204053023/http://www.fmob.ru/ и оставаясь анонимными. Они создавали платформу, не ограничивая пользователей в ее использовании.

Модерация самими мобберами на практике реализовывалась следующим образом. Любой из потенциальных мобберов мог зарегистрироваться на форуме и затем -- принимать участие в предложении сценариев, обсуждении их и уже проведенных акций. Однако Flashmob.ru первоначально представлял более упорядоченную структуру использования: в 2003 г. в раздел «О FLASHMOB.RU» был размещен адрес электронной почты Администратора сайта -- на него предлагалось направлять любые предложения/ отчеты по акциям, другие вопросы по движению, и другой электронный адрес (owner@flashmob.ru) -- для вопросов и предложений по самому сайту https://web.archive.org/web/20031209155350/http://www.flashmob.ru/contacts.asp . За этими электронными адресами стоят анонимные фигуры «инициативной группы» флешмоб-движения по Москве. С 2004 г. Flashmob.ru разрабатывает региональные сервисы, с целью предоставления «региональным лидерам движения самим размещать отдельные фотогалереи и отчеты для каждого города России» https://web.archive.org/web/20030830071513/http://www.flashmob.ru/AboutProject.asp . Заявку на модерирование «своего города» мог прислать любой пользователь https://web.archive.org/web/20040203190100/http://www.flashmob.ru:80/contacts.asp .

На FMOB.RU мобберы могли делиться всеми материалами на форумах (имеются в виду не только сценарии, обсуждения и отчеты, но и статьи, фотографии, видеозаписи, материалы по другим тексты манифестарного характера, предлагающие интерпретацию идеологии флшемоба и т.д.), создатели и/или администраторы сайта параллельно вели остальные его разделы. Отдельные темы форума так же модерировались пользователями. Одну тему могло вести сразу несколько из них.

Однако, возвращаясь к исходному тезису и уточняя его, московский сегмент FMOB.RU обнаруживает, начиная с 2004 г. ряд отличий в организации самого флешмоб-движения и коммуникации среди мобберов, по сравнению с активностью платформы в 2003 г. и деятельностью Flashmob.ru на протяжении 2003-2006 гг. Одно из таких отличий -- появление устойчивого сообщества мобберов, не структурирующих анонимно функционирование платформы (как в случае с Flashmob.ru), но перераспределяющих отношения власти внутри движения оффлайн. Я не отрицаю возможность появления аналогичных сообществ и на платформе Flashmob.ru и/или в других сегментах FMOB.RU, однако реконструировать их активность по сохранившемся сетевым свидетельства мне не удалось. По меньше мере, движение московских мобберов, собиравшихся на FMOB.RU является пионером отличающих его изменений. Их причина, как считается изнутри самого движенияhttps://web.archive.org/web/20040818054012/http:/www.flashmob.ru/forum/ShowUserArticle.asp?article_id=400 ,  -- приобретение платформы FMOB. RU Давидом Яном в 2004 г.

Интерес, который представляет сдвиг внутри самой практики и способах ее организации, демонстрируемый FMOB.RU в 2004 г. обуславливает то, что в этой главе я преимущественно сфокусируюсь на сохранившихся материалах этой платформы. Они позволяют проследить изменения в динамике, охватив при этом не только сам процесс сдвига, но и то, что собой представляли движение и практика до и после него. Результаты анализа периода до изменений релевантны и по отношению к акциям, проводимым посредством Flashmob.ru. Кроме того, можно выделить еще две причины, объясняющие фокус на кейсе именно FMOB.RU. Первая -- более широкий доступ к материалам, сгенерированным самими мобберами, чем на Flashmob.ru. Вторая -- сообщество, сформировавшееся вокруг FMOB.RU, вело собственный аккаунт на платформе Youtube. Это позволило сохранить видеозаписи ряда их флешмобов, в то время, как видеозаписи (или ссылки на личные видеоархивы участников) на самих сайтах были утеряны.

Функции сайта

Как уже было отмечено, наиболее значимые изменения связывают с фигурой Давида Яна, который выкупил платформу FMOB.RU в 2004 г. Давид Ян -- предприниматель и основатель компании ABBYY, которому приписывают роль создателя российского флешмоба. Он ставил перед собой задачу объединить разнородные низовые инициативы, централизовать и унифицировать движение, поместив его в единую и единственную теоретическую (если не идеологическую) рамку, и затем -- популяризовать Denisov Igor. Давид Ян о флешмобах [видеозапись TEDxMoscow]// Youtube. 16 июня 2011. (https://www.youtube.com/watch?v=8jAwK8jKRSc) Просмотрено: 14.08.2019. . Если Васик вначале разработал теоретические положения для своей практики, то Давид Ян, напротив, концептуализировал существующие способы ее реализации Дальнейшее сопоставление фигур Васика и Яна как пионеров флешмоба представляется мне неизбежным, ввиду их сходственного положения в разных контекстах. Моя задача, однако, состоит в том, чтобы проследить различия в их положении и понимании флешмоба, несмотря на то, что на первый взгляд Давид Ян оказывается своего рода российским Биллом Васиком, т.к. стоял у истоков движения и после периода анонимности стал осуществлять публичную рефлексию над практикой -- в основном, в формате лекций, как в примере в предыдущей сноске. .

Первичной задачей FMOB.RU являлась та, которую выполняла электронная почта во флешмобах Васика, но, очевидно, превосходила ее в организации пространства для того, чтобы мобберы могли сформировывать «ризоматичные сети» для отдельных флешмобов. Для того, чтобы сохранять анонимность, принципиальную для Васика, во время организации флешмоба автор сначала посылал себе письма с FAQ и сценарием с фиктивного электронного адреса и уже после этого пересылал их своим друзьям и знакомым (Wasik 2006). Таким образом, «исходная точка», которой был Васик, оказывалась скрыта от других участников и представлялась им как такое звено цепи, или узел, как и они сами. Собирающаяся сеть формально напоминала тип организации (значений и/или общества), который Ж. Делез и Ф. Гваттари описывали как «ризому». «Ризома -- это союз и только союз» (Делез, Гваттари 2009, 186), в который можно попасть из любой его точки (Делез, Гваттари 2009, 171). За счет образования новых «точек» (или множественностей) ризомы, она находится в процессе беспрерывной реконфигурации, а потому не имеет структуры (Делез, Гваттари 2009, 163). Наконец, одно из ключевых свойств -- ацентрированность (Делез, Гваттари 2009, 180): у ризомы нет организующего центра. Аналогично, мобберы в модели Васика оказываются точками «ризомы», каждая из которых связана с другими (Делез, Гваттари 2009, 180) самой ситуацией мобилизации. Фигуру организатора -- центр -- потенциальным мобберам установить не удается. Их дальнейшая коммуникация -- линии внутри «ризомы» -- обуславливают ее дальнейшее развитие. Таким образом, ответственность за организацию лежит в равной степени на всех потенциальных участниках и их социальных капиталах.

Распространение информации о флешмобах от-одного-к-одному (person-to-person) в модели Васика должно было повышать уровень доверия к ней и возможность «вербовки» нового участника Wasik B. My Crowd// Harper's Magazine, 2006. №3 (https://harpers.org/archive/2006/03/my-crowd/). Просмотрено 06.13.2019.. Единая платформа избавляет от необходимости прибегать к техническим уловкам, которые использовал Васик, чтобы сохранить анонимность -- на FMOB.RU любой пользователь под никнеймом может предложить сценарий для флешмоба. Более того, платформа открывает возможности обсуждать и дорабатывать предложение онлайн, тогда как в случае рассылки Васика любые изменения в сценарии оставались интригой вплоть до проведения самой акции и принимали форму индивидуальных инициатив, опасность которых состояла в возможности разрушить драматургию коллективного действия. Таким образом, открытая коммуникация между мобберами в рамках платформы позволяет распределить между ними ответственность за обсуждаемый флешмоб. Формат «один-ко-многим», преобладающий в общении мобберов на сайте между собой, не носит характера трансляции за счет возможности коммуникации и ответа со стороны любого другого пользователя. Открытым вопросом в случае сайта остается то, каким образом участники узнавали о нем. Два ответа наиболее вероятны -- из личных рекомендаций мобберов, и благодаря самому флешмобу, заявляющему о себе в публичном пространстве. Так или иначе, на сайты по типу FMOB.RU приходят те пользователи, которые уже заинтересовались феноменом флешмоба. «На этой странице мы не будем писать, что такое Flash Mob. Раз Вы здесь, значит Вас уже «зацепило»…» -- так начинается, например, раздел «О сайте» Flashmob.ru в 2003 г. https://web.archive.org/web/20030830071513/http://www.flashmob.ru/AboutProject.asp

Помимо коммуникативной функции, FMOB.RU выполнял «просветительскую» задачу: сайт не просто предоставлял платформу для организации флешмобов, но содержал также информационные статьи о том, что такое флешмоб, какие правила существуют внутри движения (от технических правил пользования форумом для обсуждения до конститутивных правил флешмоба, по принципу тех, что были сформулированы Васиком), отчеты о проведенных флешмобах (не только в Москве, но и в других городах), тексты о зарубежных флешмобах, содержащие как описание отдельных кейсов, так и «идеологические манифесты» В качестве примеров: https://web.archive.org/web/20040918184030/http://www.fmob.ru/b/viewtopic.php?t=1826, https://web.archive.org/web/20040423072216/http://www.fmob.ru/b/viewtopic.php?p=26419#26419, https://web.archive.org/web/20041019122727/http://www.fmob.ru/b/viewtopic.php?t=1384, https://web.archive.org/web/20040918183847/http://www.fmob.ru/b/viewtopic.php?t=1390 и др. , а также статьи, предмет которых так или иначе связан с флешмобом, -- о Г. Рейнгольде Реи?нгольд Г. Умная толпа. Новая социальная революция. М.: «ФАИР-ПРЕСС», 2006. Распространенным убеждением среди мобберов, особенно до публикации пояснительного лонгрида Васика, было то, что первым феномен флешмоба описал в совей работе Рейнгольд, однако на уровне теоретической модели. Поэтому сопоставление смартмобов и флешмобов, а также интерес к другим тезисам Рейнгольда об отношениях между технологиями и социальным, были довольно распространены среди мобберов, в частности, в российском контексте, который ориентировался на неофициальные, «самиздатные» переводы самой монографии или статей из англоязычного контекста. Например: https://web.archive.org/web/20041019122005/http://www.fmob.ru/b/viewtopic.php?t=2076 , музыкальной группе `Jane's Addiction', собирающей свою аудиторию на концерт по принципу флешмоба http://web.archive.org/web/20031204053023/http://www.fmob.ru/ и т.д.

Однако наиболее важная функция, не артикулированная на сайте, но которую он (и аналогичные ему), тем не менее, выполняет, -- перепридумывание и производство границ и наполнения самой практики. Обсуждения непосредственных участников, критика и рефлексия над проведенными акциями в совокупности конструируют определение флешмоба и представления о том, каким он должен быть. Поэтому более подробно я бы хотела остановиться на дискурсивном наполнении сайта, как форумов, так и других разделов, которые в меньшей степени находятся в общем пользовании для того, чтобы проследить внутренние границы практики, которые выстраивают ее пионеры и инициаторы в России. Еще раз отмечу, что FMOB.RU представляет в этой оптике особый кейс, который позволяет проследить динамику внутри движения.

Правила «хорошего» флешмоба

Базовая информация о флешмобе находится на главной странице сайта и распределена по трем параграфам -- «Что такое флэшмоб?», «Что думают о флэшмобе его участники?», «Основные правила флэшмоба». Описание в каждом из них могут полностью или частично противоречить друг другу. Так, в 2003 г. флэшмоб представлен как «экстремальное развлечение молодежи», но под экстремальностью в первую очередь понимается «выход за рамки обычного». В правилах отмечается, что флешмоб «безопасен для участников и окружающих» http://web.archive.org/web/20031204053023/http://www.fmob.ru/ . Определяющая привязка к молодежи (а именно студентам) также не разделяется всеми участниками движения и, согласно сохранившейся видеодокументации, не в полной мере соответствует действительности: мобберами оказываются люди разного возраста Тем не менее, стоит отметить, что некоторые флешмобы полностью организуются и проводятся участниками студенческого возраста и младше. Например: https://www.youtube.com/watch?v=K4Kxm88ggYw, https://www.youtube.com/watch?v=kYQ0leQaZ7M, https://www.youtube.com/watch?v=he-jM5yRhDg . В качестве иллюстрации, аналогичное противоречие о портрете моббера обнаруживается и на форуме Flashmob.ru https://web.archive.org/web/20031108184432/http://www.flashmob.ru/forum/ShowTopic.asp?topic_id=378 : одна из пользовательниц указывает, что мобберы -- это «неразумные студенты», в то время, как другие участники отвечают ей, что это обобщение не релевантно и не оправдано. Примечательно, что позже рассматриваемого периода Васик отмечает, что одним из основных концептуальных истоков флешмоба была культура хипстеров, разделяемая, в основном, именно молодыми людьми. Если для Васика в этом контексте молодежь означала агентов, готовых к эксперименту и в то же время пересборке культуры при помощи тех фрагментов традиций, которые были до них, то в случае российских флешмобов указание на преимущественно молодой состав мобберов используется как способ дискредитации практики, как демонстрирует уже приведенный пример, встречаются обвинения в сторону мобберов, выстраиваемые вокруг их возраста. Эти обвинения имеют два направления. Во-первых, флешмоб как практика в целом предстает бесполезным и не имеющим смысла развлечением для скучающей молодежи Например, https://web.archive.org/web/20041026215625/http:/fmob.ru/b/viewtopic.php?t=1116 . Во-вторых, молодые мобберы (и здесь важно, что такой тип обвинений исходит от старших мобберов) -- те, кто не понимает первоначальной идеи оригинальных флешмобов, а потому своими действуя ми и неправильной интерпретацией практики приводят к критике всего движения мобберов с позиции, представленной в первом направлении. Более подробно этот конфликт я опишу ниже, анализируя разные модели идеального флешмоба в понимании самого сообщества.

Общими чертами для разных способов описаний являются «секретность практики», ее развлекательный характер и потенциал «нарушать привычный ход жизни». До начала флешмоб секретен и для участников, и для очевидцев. С одной стороны, он является практикой для «посвященных», мобберов, которые знают, как минимум, сценарий моба, в котором собрались участвовать, правила организации и поведения во время акции. С другой стороны, они (мобберы) сами не до конца осведомлены о «закулисье» (Гофман 2000, 148) акции, не зная точно, кто является ее организатором и остальными участниками.

Основные правила флешмоба, прописанные на главной странице в общем виде, были изменены в 2004 г. В 2003 г. они включали в себя пять пунктов:

«1. Флэшмоб - дело добровольное. 2. У флэшмоба нет никаких политических, коммерческих и т.п. целей. 3. Флэшмоб безопасен для окружающих и участников. 4. Во время флэшмоб-акции разговоры запрещены. 5. Флэшмоб начинается и заканчивается одинаково внезапно. http://web.archive.org/web/20031204053023/http://www.fmob.ru/»

Если приведенные правила описывают, скорее, онтологию флешмоба (только два последних положения описывают непосредственно действия мобберов), то список 2004 г. является более практико-ориентированным и представляет универсальную для всех флешмобов инструкцию (Приложение №2). Она разделена на три части, каждая из которых описывает правила поведения до моба (т.е. реализации флешмоба, или флешмоб-акции), во время и после нее, соответственно. Подробнее те же самые правила раскрыты на форуме http://web.archive.org/web/20040605190305/http://www.fmob.ru/b/viewtopic.php?t=981&start=0 . В большей степени они также направлены на контроль и унификацию действий мобберов, однако некоторые положения уточняют характерные черты флешмоба как события:

(1) «На мобе ВЫ - НЕЗНАКОМЫ!!! Иначе пропадёт эффект случайности и внезапности всего происходящего»

(2) «Строго следуй инструкциям в сценарии. Никогда не старайся выделиться из «толпы» <…> Качество акции прямо пропорционально синхронности действий участников, их одинаковости»

(3) НЕ СМЕЙСЯ ВО ВРЕМЯ АКЦИИ! Это может самое важное правило моба!!! Чем с более серьезным лицом человек выполняет абсурдное действие, тем сильнее впечатление на окружающих. Тем больше акция бывает похожа на искажение реальности, а не на бродячий цирк.

(4) Не позируй перед фото/видео камерами! Иначе со стороны может показаться, что всё происходящее - съёмки клипа или рекламного ролика, а это уже не будет удивлять.»

Определяя границы практики, Васик формулирует ее правила, как и в случае с сайтом, совмещающие в себе сущностные характеристики флешмоба и его «технические параметры». Тремя основополагающими правилами проекта Васика были кратковременность (действие не должно было длиться дольше 5 минут), онлайн-организация и «роение» толпы в заранее установленном месте Wasik B. My Crowd// Harper's Magazine, 2006. (https://harpers.org/archive/2006/03/my-crowd/). Просмотрено 06.13.2019.. Р. Уолкер добавляет к ним отсутствие смысла, логики и связности в тех действиях, которые выполняют мобберы, и несрежисированность, т.е. непостановочность флешмоб-акции (Walker 2011a). Все эти правила внятно артикулированы на FMOB.RU, начиная с 2004 г. Основная интрига, однако, состоит в том, что Васик сформулировал и зафиксировал правила в лонгриде спустя 3 года после реализации своего проекта. Более того, согласно его собственному признанию, они не были прописаны в тех e-мейлах, которые получали от него потенциальные участники Wasik B. My Crowd// Harper's Magazine, 2006. (https://harpers.org/archive/2006/03/my-crowd/). Просмотрено 06.13.2019., однако могли быть вычленены последними эмпирически после первых мобов, т.к. все заданные рамки повторялись из моба в моб и из сценария в сценарий на протяжении реализации всего проекта. Васик и не стремился четко прописывать заданные им изначально границы, допуская возможность и даже поощряя попытки взламывать их изнутри Ibid.. «Вбрасывая» сценарий и оставаясь анонимным, автор не имел права останавливать вмешательство других участников в организацию или модерировать его, что нарушало бы «ризоматичность» образующейся сети и разрушало бы коллективность такого типа, которая устанавливается в результате взаимодействия атомарных и автономных индивидов и существует за счет него Яворская М. Флешмоб в современной культуре: теории и практики. Архив Яворской М.В., 2019. (https://drive.google.com/file/d/1Msx8lBZ1aOIl-BG1E2MoNyVDO_FferET/view?usp=sharing). Просмотрено 26.03.2020.. Разделяемая между участниками ответственность и отсутствие фиксированных границ превращали флешмоб в пространство, свободное для импровизации.

Несмотря на то, что Васик устанавливал определенные правила практики, в ней самой была имплицитно заложена возможность их нарушать. Следующую за проектом диверсификацию форм флешмоба и способов его практиковать Васик объясняет именно этой особенностью в своем проекте Wasik B. My Crowd// Harper's Magazine, 2006. № 3 (https://harpers.org/archive/2006/03/my-crowd/). Просмотрено 06.13.2019.. Правила же, установленные на платформе FMOB.RU в 2004 г., носят более императивный и организующий характер, накладывая на мобберов дополнительные ограничения.

Особо это демонстрируют положения, предписывающие участникам иметь с собой паспорт, быть трезвыми и вменяемыми во время моба, а также запрещающие смеяться в момент проведения флешмоб-акции. Первая два предписания являются частью особого «приложения» к расширенной версии правил на форуме. Помимо указанных, оно включает в себя положения, регламентирующие отношения мобберов с правоохранительными органами. Пункты 2 и 3 из правил 2003 г. получают развитие в рассматриваемых положениях и становятся более конкретными -- «не создавать и не втягиваться в открытые конфликты», «не преступать грань закона и морали». Наконец, мобберов призывают «уважать людей в форме и их работу», «быть вежливыми с сотрудниками охраны порядка, подчиняться их требованиям». В целях продолжения сравнения необходимо отметить, что только самая первая акция Васика была сорвана полицией, а в остальных случаях мобберы не получали указаний, аналогичных рассматриваемым.

Российские флешмобы, которые организует в первой половине 2000-х гг. сообщество, сформированное вокруг сайта FMOB.RU, сталкиваются с опасностью оказаться не узнанными в качестве, собственно, флешмобов. Это ставит их в парадоксальное положение -- с одной стороны, сила и основная задача флешмоба состоит во временном искажении, изменении или нарушении нормативного порядка, с другой, -- в этом заключается и его уязвимость. Флешмоб сталкивается с тем, что очевидцы могут «считать», проинтерпретировать его со своей позиции, соотнося с узнаваемыми, привычными и известными явлениями, -- например, с беспорядками. Таким образом, рассматриваемый комплекс правил, во-первых, напоминает мобберам о том, что флешмоб искажает реальность только во временных рамках флешмоб-акции, и по ее окончании нормативный социальный порядок должен быть восстановлен в том виде, в каком он существовал до акции. Следовательно, любой вред, причиненный мобберами пространству или очевидцам, противоречит концепции флешмоба.

Во-вторых, приведенные правила указывают на неопределенный статус флешмоба в публичном пространстве. Флешмоб-акция представляет спонтанное коллективное действие незнакомцев, нарушающих порядок, привычный для очевидцев акции, -- они оказываются не способны нормализовать для себя увиденное. Эта неспособность очевидцев соотнести флешмоб-акцию со знакомыми им городскими явлениями -- художественной акцией или, например, «шумной гуляющей толпой молодых людей», -- конститутивна для флешмоба. В случае авангардных флешмобов 2003-2009 гг. она обусловлена особым способом выстраивания флешмоб-акции. Основой сценария преобладающего числа флешмобов становятся простые повседневные действия -- ходьба по улице, выстраивание очереди, хлопки в ладоши и т.д. Посредством акции мобберы «перетолковывают» их, выполняя собственным особым образом. Они воплощают собой горожан, прибегающих к тактикам в собственных повседневных действиях. Но отличие реинтерпретации повседневных действий мобберами заключается в достижении дезориентирующего опыта посредством проигрывания восстанавливаемых действий. «Действия, представляемые во флешмобе воспринимают как странные не потому, что они вопиющи или возмутительны сами по себе, но потому что они выполняются либо неправильным образом, либо в неправильном месте в свете превалирующих социальных норм» (Walker 2011a, 23). В отличие от повседневного творчества горожан, эта странность культивируется и демонстрируется мобберами, образуя передний план флешмоба.

Кроме того, флешмоб -- во-первых, коллективен, во-вторых, уникален. Тактики -- инструменты для творчества в повседневности, которыми по-своему пользуется каждый отдельный горожанин. Они преимущественно индивидуальны, хотя и могут повторяться разными горожанами (как в примере с водителями Рима и Неаполя, который приводит де Серто (де Серто 2013, 85). Флешмоб, напротив, представляет если не синхронное, то синхронизированное, коллективное пользование или проигрывание с общими четко обозначенными временными рамками.

Внимание к отдельному человеку в конкретный момент в концепции тактик обуславливает и то, что тактики горожан -- это варьируемые, но в целом повторяющиеся типы практик, набор которых ограничен тем, что составляет повседневную жизнь горожанина. Флешмоб, напротив, каждый раз представляет собой новое автономное событие. За счет массового коллективного соприсутствия, создание перформативного пространства с собственными временными границами и внутренним ритмом, временного нарушения нормативного социального порядка, которое заметно окружающим и заставляет обратить на себя внимание, флешмоб как событие перформативен. В дополнение, некоторые сценарии предполагают все же использование дополнительного «реквизита» (например, очки http://web.archive.org/web/20041020222713/http://www.fmob.ru/flashmob.php?ri=55 , накладные глаза http://web.archive.org/web/20041020223253/http:/www.fmob.ru/flashmob.php?ri=218 и др.) или выполнение действий, которые выходят за рамки повседневных. Именно событийный статус флешмоба приводит к тому, что очевидцы оказываются неспособны соотнести увиденное со своим опытом.

Аналогично, пограничность флешмоба, выраженная в том, что мобберы привлекают к себе внимание неконвенциональным поведением, но при этом флешмоб остается легальной практикой, обусловливает отношения, устанавливаемые между мобберами и представителями правоохранительных органов на практике. Фигура милиционера или охранника -- значимый Другой для мобберов, выступающий в роли индикатора того, насколько сильно и/или необратимо флешмоб-акция нарушает нормативный порядок. В отчетах и обсуждениях проведенных акций, мобберы в качестве их важной составляющей отмечают взаимодействие не только с очевидцами-горожанами, но отдельно -- с милицией или охраной (если флешмоб-акция проводилась в торговом центре, например). Благодаря их присутствию и вниманию флешмоб приобретает дополнительное игровое измерение -- добавочная цель мобберов заключается в том, чтобы «одурачить» сотрудников охраны порядка, помещая их в такую ситуацию, в которой они замечают действия, казалось бы, нарушающие общественный порядок, но при более детальном рассмотрении не обнаруживающие в себе ничего, что позволило бы милиции или охране вмешаться и остановить их. Как отдельный и особый успех флешмоб-акции мобберы выделяют бездействующих сотрудников охраны порядка, которым остается только наблюдать за происходящим. Их озадаченность является следствием неспособности соотнести флешмоб с чем-либо из привычного опыта, а значит, и дать ему определение. В отчете о мобе «Восхождение», во время которого мобберы ложились на лестнице в ЦДХ во время ярмарки «non/fiction» (1 декабря 2003 г.) http://web.archive.org/web/20041020234931/http://www.fmob.ru/flashmob.php?ri=97 пользователь фиксирует такого рода озадаченность, пересказывая диалог двух охранников по рации:

«-- Что такое?

-- Лежат, говорю.

-- Помощь нужна?!

-- Да лежат они просто!» http://web.archive.org/web/20040904022951/http://www.fmob.ru/b/viewtopic.php?t=623&start=0

Тем не менее, описанного эффекта не всегда удается достичь, и мобберам приходится вступать в непосредственную коммуникацию с сотрудниками охраны порядка: их могут не пропускать на место проведения флешмоб-акции, проверять документы, расспрашивать о том, что происходит, и какова цель мероприятия, с кем оно согласовано и т.д.. Отдельно выделяются те случаи, когда часть мобберов охрана игнорирует, а часть -- задерживает. Например, во время флешмоб-акции «Дежа Вю» (20 декабря 2003 г.) http://web.archive.org/web/20041020223253/http://www.fmob.ru/flashmob.php?ri=218 , проходившей на вокзале, часть мобберов вначале не пускали на перрон, так как они приходили на место действия с огромными накладными глазами. Затем политика охраны изменилась по причине, которая остается не зафиксирована. Подобные примеры вносят свой вклад а формирование мифа о моббере, способном согласовывать проведение флешмоб-акции в любом публичном пространстве.

Эта фигура возникает также в отчетах о флешмоб-акциях, проводимых в торговых центрах, учреждениях культуры и т.п. Невмешательство охраны участники моба сами для себя объясняют тем, что кто-то из мобберов находится в сговоре с сотрудниками выбранного пространства. Таким образом, в рамках одного флешмоба среди мобберов, делящих между собой ответственность за его проведение, начинают выделять тех, кто принимает на себя большую ответственность, по сравнению с остальными.

Мобберы, принимающие на себя большую ответственность, формируют категорию, которую можно обозначить как «организаторы». Остальные мобберы -- «исполнители». При этом «организатор» не означает «автор»: в роли автора сценария может выступать тот, кто затем будет одним из исполнителей. Соответствующее разделение начинает рефлексироваться внутри сообщества мобберов на FMOB.RU с проявлением активности «организаторов» оффлайн. Так, создатели и первые модераторы самой платформы не воспринимались изначально в роли «организаторов». С 2004 г. к ним начинают причислять постоянных модераторов на форуме и тех, кто принимает наибольшее участие в развитии сообщества и движения в целом. Кроме того, их функция состоит в обеспечении технических условий для проведения флешмоб-акций (в частности, улаживание проблем, возникающих с органами правопорядка). В комментариях к проведенным мобам конца 2004 г. «организаторов» определяют как «актив» -- это мобберы, знакомые между собой оффлайн, образующие сообщество и принимающие участие практически во всех крупных акциях. Кроме того, актив занимается популяризацией флешмоба, развитием его концепции и идеологии. Актив является константой, ядром сообщества, сформированного на платформе, что отличает тех, кто его составляет, от мобберов, присоединяющихся к отдельным флешмобам, а также повышает их статус. Одним из тех, кто входил в актив первых российских акций такого рода, и был Давид Ян. Помимо актива, появляется позиция агента -- моббера, который помогает другим участникам сориентироваться на месте проведения флешмоб-акции, дает им дополнительные инструкции, о которых они должны узнать непосредственно перед началом действия, согласно сценарию.