Медиатизация районного сообщества: цифровые практики соседства и местного самоуправления

Миссия

Арина Гребельская транслирует миссию сообщества в правилах группы, в интервью, в публикациях от своего имени -- это создание атмосферы добрососедства, организация соседской взаимопомощи, совместное «освоение» территории района, предоставление площадки для развития местного малого бизнеса, местного самоуправления и гражданских инициатив. В этом контексте важно, что группа в первую очередь является гражданской платформой, а не объединением на основе политических взглядов, идеологии или «против» чего бы то ни было. Арина подчеркивает, что для нее также принципиальна некоммерческая направленность группы (хотя платные рекламные посты в группе есть, это около 5% от общей массы публикаций) и максимальная эффективность в том, что касается информирования жителей района и соседской взаимопомощи. Форматы взаимопомощи в группе крайне разнообразны и будут подробно детализированы ниже. О своем стимуле создать группу Арина рассказала в интервью. Она говорит, что когда 8-9 лет назад переехала на Сокол с Юго-Западной, она не ощущала ни присутствия сообщества, ни соседской, районно инфраструктуры. Во многом именно это побудило ее создать соседскую группу:

«Про сообщество я ничего не знала. Я переехала в район этот - и такая: «Что? Где здесь у вас магазин? Как пользоваться эти районом? Ничего тут не понятно было. А потом у меня был очень долгое время больничный, мне нужно было гулять, у меня было воспаление лёгких, у меня появилось желание рассказывать о жизни, которую я вижу. И вот из двух вот этих вот вещей сложилась идея сделать группу. У меня были друзья -- человек десять -- и я их записала в нашу группу. Они позвали своих друзей, те позвали своих, потом я начала развивать эту группу. Везде ходила и спрашивала: «Вы из какого района? Если близлежащего, то есть вот такая группа».

Правила группы

В группе действует достаточно жесткий свод правил, соблюдается, как говорит сама Арина, «авторитарная» политика модерирования, и этим «Neighborhood» принципиально отличается от других онлайн-сообществ подобной направленности, где, как правило, разрешены обсуждения, дискуссии на отвлеченные темы, реклама. В правилах сообщества написано, что в группе разрешены исключительно посты по тематике района, а для общения с соседями по любым другим вопросам создано ответвление от основной группы --«Airport/Sokol Da OffTOP и совет». Что также несвойственно районным группам -- это запрет на обсуждение политики (за исключением сугубо локальных вопросов).

Вся реклама в группе должна быть согласована с модератором и, как правило, оплачивается -- один рекламный пост в группе стоит 3000 рублей. Продажи, за исключением районной недвижимости, в группе запрещены: для продаж и предложения услуг также созданы ответвления от основной группы, где в том числе можно бесплатно (однако также по согласованию с модератором) прорекламировать товар или услугу. Любые сборы денег в группе также публикуются по согласованию с модератором.

За нарушение правил человеку выносится предупреждение, если же нарушение повторяется, он удаляется из группы модератором, причем эти правила соблюдаются достаточно жестко, а «бан» участников часто происходит публично с разъяснением причин со стороны модератора.

О том, что разрешено и запрещено в группе, в правилах написано следующее:

«В группе можно и нужно:

- Поддерживать атмосферу добрососедства и доброжелательности

- Писать на темы, связанные с районом

- Попросить помощи у соседей (за исключением советов не по теме группы)

- Предложить свою помощь бесплатно

- Отдать что-то бесплатно

- Предложить работу или подработку

- Использовать шуточные выражения: "на районе", "на раёне", "в нейбахуде"

В группе запрещены:

- Оскорбления других участников и недоброжелательный стиль общения

- Сквернословие

- Призывы к насилию, пожелания его осуществления по отношению к другим людям и другие экстремистские высказывания

- Проявления национализма и другие проявления ксенофобии

- Обсуждение политики и агитация

- Флуд

- «Посты позора»: публикации, обвиняющие человека в совершении неблаговидного поступка с его фотографией (подобные посты нарушают УК РФ), включая фотографии неправильно припаркованных автомобилей и публикации, обвиняющие группы людей и разжигающие к ним ненависть (автомобилистов, пешеходов, владельцев собак). Исключения возможны, согласовывайте в личных сообщениях с модератором.

- Публикации на темы, не относящиеся напрямую к району

- Выражения недовольства по поводу использования группового сленга - выражений "на районе", "на раёне", "в нейбахуде».

- Несогласованная с модератором реклама, включая продвижение групп в фейсбуке и других интернет-ресурсов

- Несогласованные призывы к благотворительности, особенно сборы денег

- Объявления о продаже (кроме продаж собственной недвижимости без комиссии и билетов на культурные мероприятия по стоимости, не выше номинальной - см. подробности ниже)

- Отключение комментариев к посту»

Вместе с Ариной Гребельской группу модерирует Александр Чикалов -- как рассказывала Арина, политику модерирования она строила по схеме «злой модератор -- добрый модератор», где она сама -- «злой», а Александр -- «добрый». Сама Арина время от времени пишет в группу собственные посты, которые она называет «Колонка модератора», и где напоминает о ценностях площадки, правилах или делится какими-то важными кейсами из опыта сообщества.

Аудитория

Аудитория сообщества разнообразна, однако участники группы авторы публикаций -- преимущественно женщины (70% от общего числа участников), среди которых большинство относится к возрастной категории 35-45 лет. В целом возрастной срез группы достаточно обширен, но однозначное меньшинство составляют подростки и молодые люди до 20 лет, а также люди старше 55-60 лет, которые значительно меньше пользуются Фейсбуком. При этом, если взять малочисленные группы в Вконтакте, некоторые из которых я описывала выше, то основное количество участников там относится как раз к возрастной категории 18-25 лет, что связано с отличным от Фейсбука возрастным распределением Вконтакте.

Типологизация контента

Публикации в группе можно типологизировать, разделив их на четыре группы. С одной стороны это посты, которые предполагают коммуникацию, обмен информацией -- их легко выделить в отдельную группу, поскольку они изначально содержат в себе некий вопрос (или запрос) автора и ожидание ответа со стороны участников группы, причем этот тип постов в группе наиболее многочисленный. С другой стороны, это посты, сообщающие ту или иную информацию, которые не предполагают ответа со стороны аудитории (но могут предполагать иной тип отклика - благодарность или встречные вопросы), а ставят своей целью проинформировать, оповестить, предупредить участников группы. Еще один тип публикаций, также не подразумевающий обязательного диалога между автором и аудиторией -- это развлекательные или визуальные посты, основная цель которых -- поделиться эстетичным, смешным или примечательным чем-либо иным контентом, связанным с районом. В отдельный тип постов следует выделить рекламные публикации.

Описанная мной выше типологизация относится именно к публикациям в группе, а не к иным форматам коммуникации, как например, общение в комментариях.

Все публикации, подразумевающие соседскую коммуникацию, можно разделить на две группы -- просьбы о помощи и предложения помощи. Просьбы -- самый распространенный тип публикаций. Они могут быть следующими:

1. Вопросы по районной инфраструктуре и услугам:

2. - Заведения и магазины в районе (где лучше провести деловую встречу, где действуют скидки для соседей, где лучше всего готовят то или иное блюдо, куда пускают с собаками, где покупать ту или иную продукцию);

3. - Специалисты и услуги (где заказать кейтеринг, к какому косметологу обратиться, рекомендации нянь и домработниц);

4. - Государственные учреждения (к какому врачу пойти, в какую школу записать ребенка);

5. - Инфраструктура (вопросы о ремонтных работах, уборке территории, благоустройстве, изменениях в пространстве района, просьбы разъяснить что-либо, осведомить о планах на ту или иную территорию).

6. Прямые просьбы к соседям, при этом автору может требоваться:

7. - Консультация в том или ином вопросе (бытовом, юридическом, техническом);

8. - Помощь в транспортировк (просьба купить или забрать что-либо в одном месте, а затем привезти в район, если кому-то по пути);

9. - Специфические просьбы разного характера;

10. - Экстренная помощь (забрать ребенка из школы, завести машину).

11. Просьбы, связанные с поиском вещи (поскольку продажи в группе запрещены, авторы постов никогда не пишут о готовности купить что-либо). Чаще всего просят:

12. - Одолжить ту или иную вещь (обычно эксклюзивная вещь, которой больше нет в продаже, либо ее невозможно найти, или дорогая вещь, необходимая автору одноразово, к примеру, винтажный проигрыватель, осветительный прибор, карнавальный костюм);

13. - Отдать даром ту или иную вещь (предполагается, что это вещи, которым свойственно со временем оказываются ненужными -- часто это касается учебников или книг, детской одежды, ненужных материалов, старой мебели);

14. - Поделиться купоном или скидочной картой (в ресторан, фитнес-клуб, магазин).

15. Поиск людей:

16. - Для участия в неоплачиваемой деятельности (волонтеры, участие в интервью, исследовании, районной активности);

17. - Для работы или подработки (вакансии, расположенные на территории района, подработка для школьников и студентов -- здесь группа выполняет функцию своеобразного районного Youdo);

18. - Поиск компании (в путешествие, на экскурсию, на фестиваль);

19. Поиск работы или подработки;

20. Сборы материальной помощи или денег на благотворительность (данные посты публикуются по согласованию с модератором и размещаются, как правило, одним и тем же человеком).

Предложения помощи также бывают нескольких видов:

1. Публикации категории «отдам даром» -- спектр того, что отдают в группе, исключительно широк, поэтому нет смысла типологизировать его отдельно. Это может быть целая библиотека, еда (в конце лета в группе часто раздают то, что привезли с дачи -- фрукты, овощи, соленья), ненужная одежда, мебель, техника, скидочные карты и т.д.;

2. Предложения купить, забрать, привезти (чаще всего участники группы пишут, что готовы купить что-либо небольшое в Икее или других отдаленных магазинах);

3. Предложения бесплатных услуг (автор поста может предложить бесплатную фотосессию, звукозапись, услуги макияжа, если, к примеру, отрабатывает портфолио);

4. Продажа или аренда недвижимости в ареале района (единственный вид продаж, разрешенный в районной группе).

Информирующие посты также можно разделить на категории

1. Объявления (о пропаже и поиске, изменениях в районе, предстоящих районных мероприятиях, акциях, к примеру, по сбору подписей);

2. Предупреждения (об эвакуации машин, падении льда с крыш, мошенничестве, некачественной продукции -- такие предостережения появляются в группе регулярно);

3. До недавнего времени сюда же можно было бы отнести «посты позора» (публикации, обличающие тех или иных людей в недобросовестности, предъявляемые претензии жалобы на конкретных людей -- как в сообществе, так и вне его), однако с февраля 2018 года они начали удаляться, а впоследствии были запрещены.

Третью группу публикаций -- развлекательные или визуальные посты -- можно типологизировать следующим образом:

1. Юмористические посты и «посты радости» (что-либо забавное, увиденное автором в районе, выражение эмоций или благодарности группе и т.д.);

2. Фотографии современного района (чаще всего фотографируют виды с Триумф-паласом, район на закате или на рассвете, природу, локальные достопримечательности);

3. Ретро-фотографии района (транспорт, заведения, парки, которых больше нет).

На рекламных постах нет смысла останавливаться отдельно, но следует уточнить специфику публикуемой рекламы: чаще всего это реклама районного бизнеса, заведений и услуг, базируемых на территории района или неподалеку.

Отбор респондентов для глубинных интервью

Прежде чем перейти к анализу механизмов медиатизации соседских отношений и функций медиатизированного соседства, в котором я буду опираться на глубинные интервью с участниками группы, необходимо отдельно остановиться на отборе респондентов для исследования и сценарии глубинного интервью.

Очевидно, что наиболее репрезентативной выборкой для моего исследования являются члены группы, принимающие разные виды участия в межсоседской коммуникации на ее базе. Таким образом, единственный критерий для участия в исследовании -- принадлежность к соседской группе. Для поиска респондентов я разместила в исследуемой мной группе «Neighborhood» пост, где описала свое исследование и предложила участникам группы встретиться со мной и ответить на вопросы, касающиеся их медиапотребления, связи с районом, локальной идентичности, взаимодействия с соседским сообществом. На публикацию откликнулись 12 человек, готовые принять участие в исследовании, из которых удалось взять интервью у 10; еще с тремя участниками группы понадобилось связаться отдельно. Помимо тех, участников, которые были мне незнакомы и откликнулись на публикацию в группе, я пригласила принять участие в исследовании создательницу группы, владельца локального бизнеса, а также краеведа и экскурсовода, который в том числе является активным участником группы. Все интервью, кроме одного, проводились очно. В результате сформировалась репрезентативная выборка, включившая в себя очень разных респондентов. Так, среди участников моего исследования оказались, помимо модератора группы и краеведа, два студента, девушка, приехавшая в Москву из Японии, психолог, юрист, преподаватель, продюсер, владелец малого бизнеса в районе, участник группы, сам себя позиционирующий как «тролля» и другие люди, имеющие разный бэкграунд, отношение к району и в разной степени участвующие в жизни сообщества.

Итого было проведено и расшифровано 13 глубинных интервью, каждое длительностью в среднем полтора часа.

Сценарий глубинных интервью

В составлении сценария глубинных интервью я отталкивалась от тех задач, которые были поставлены мной в практической части исследования. Принципиальным для меня было найти ответы на следующие вопросы

- Проанализировать паттерны медиатизации районного сообщества

- Сформулировать понятие медиатизированного районного сообщества;

- Выявить особенности соседской коммуникации на онлайн-площадке;

- Выявить основные функции медиатизированного соседства;

Принципиальным для меня было найти ответы на следующие вопросы

- Можно ли рассматривать медиатизированное сообщество как продолжение традиционных соседских практик, перенесенных в медиапространство?

- Сформировалось ли соседское сообщество как следствие медиатизации, или наоборот -- онлайн формат взаимодействия стал возможен благодаря изначальному существованию некого устойчивого соседства?

- По какой схеме формируется и развивается медиатизированное сообщество?

Для реализации этих задач и ответа на исследовательский вопрос интервью с участниками было разбито на 3 блока.

В первую очередь, я стремилась получить целостную картину взаимодействия моих респондентов с районом: выявить образ района в их восприятии, идентификацию себя через принадлежность к району, образ районного соседства. Для этого респондентам были заданы вопросы об их связи с районом, любимых локациях, границах района в их представлении, отношении к соседям, восприятии других жителей района.

Затем ряд вопросов был посвящен медиапотреблению респондента, его пониманию средств массовой информации, отношению к локальным медиа и гражданской журналистике, а также роли соседской группы в этом контексте. Этот блок вопросов был необходим мне для выявления того, в какой связи находятся привычки человека, связанные с медиапотреблением, с его культурой коммуникации и участия. Здесь мне также было важно понять, что формирует доверие к группе как к средству массовой информации и источнику новостей.

Последний, самый объемный и сложный блок вопросов касался места респондента в соседском сообществе. Респондентам задавались вопросы об их личном опыте, связанном с группой, о группе как об инструменте политического участия, площадке для развития малого бизнеса, механизме социального контроля и о том, как тот или иной функционал группы проявлялся в их жизни. В этом блоке респондентам также предлагалась порефлексировать на тему того, что такое соседское сообщество, зачем оно нужно и за счет чего формируется. Основной целью этого блока было выяснить, в чем основная польза группы для ее участников, как формируется цифровое соседство и в чем глубинные мотивы респондентов, побуждающие их к активному участию в жизни района.

Следует оговориться, что сценарий интервью с Ариной Гребельской, создательницей группы, был несколько другим, и подразумевал выявление ее личной мотивации в ведении соседской группы, ее видения соседского сообщества, политики модерирования и анализ возможных причин исключительной для групп такой направленности популярности этой площадки.

Помимо интервью с участниками группы, для большей репрезентативности и возможности сравнения мной были также приведены два менее развернутых интервью с жителями района, не состоящими в группе, тем не менее принимающими активное участие в районной жизни.

Анализ результатов глубинных интервью

Теперь я бы хотела перейти непосредственно к тем результатам исследования и обратиться к интервью с респондентами. Первой частью моего анализа интервью станет детализация целей и функций группы.

Арина Гребельская четко выделяет основные цели группы: это обеспечение участников группы максимальной информацией и максимальной помощью.

Проанализировав контент в группе и интервью с Ариной, я сформулировала следующие функции соседской группы:

- Бытовая соседская помощь

- Информирование

- Поддержка малого бизнеса

- Социальный контроль

- Развитие гражданской осознанности

- Местное самоуправление

- Функция локального медиа

- Консолидация исторической памяти

Ниже о каждой из функций будет написано подробно.

Бытовая соседская помощь.

Исследуемая мной группа является по-настоящему уникальным в московских реалиях примером того, какого масштаба может достичь соседская коммуникация и взаимопомощь. По сути, на данный момент группа функционирует так, что ее участники могут дать отклик по любому, даже самому специфическому запросу, причем, так как продажи в группе запрещены, любая помощь предлагается безвозмездно. Помимо повседневных и привычных просьб, к примеру, отдать ненужные детские игрушки или посоветовать юриста, в группе появляются очень неординарные запросы. Об одном из таких рассказала одна из респонденток Анна:

«Девушка писала: ей нужен был аппарат для электрофореза «Поток-1». Это очень специфическая вещь, но так получилось, что она у меня есть. Я ей написала, она удивилась, конечно, пришла. Она была очень благодарна, взяла эту штуку, и меня так удивило -- она меня спрашивает «Вы хотите мои паспортные данн тые записать?» Я говорю «конечно, нет, что я буду делать с вашими паспортными данными? Я просто надеюсь, что вы его мне вернете. […] Или вот женщина написала, что она и дочка ее болеют, просит малиновое варенье. Я написала, ко мне муж ее приехал, забрал».

Анна также рассказала, как однажды в группе кто-то искал учебники для школы. Анна написала в родительскую группу класса своей дочери, у кого-то эти учебники нашлись, и она передала их человеку.

О похожих ситуациях рассказывала Евгения:

«Мы для одного учебного проекта искали медицинский халат, для видеоролика. Я написала в группу в день съемок, и через час у меня был в руках халат. […] Однажды я была в Лондоне, приближался День святого Валентина, накануне я сообразила, что у меня нет подарка для моего молодого человека. Я написала в группу, спросила, может ли кто-нибудь кое-что купить и принести на стойку ресепшена, и буквально через несколько минут откликнулись люди, я договорилась с женщиной, и она бесплатно купила и отнесла моему молодому человеку килограмм бананов -- все бесплатно, только за покупку я ей деньги перекинула. […] Мне еще яблоки отдавали через группу. DVD-плеер для мамы отдали, просто так отдали, я только принесла от себя какую шоколадку».

Арина, модератор группы, отмечает пользу группы для себя лично в этом контексте:

«Что такое наша группа? Грубо говоря, самое страшное - это остаться без бензина и зимой не завестись. Прошлой зимой, когда было -30, наши соседи ездили, друг друга заводили и передавали в общее пользование батареи с переносным аккумулятором. Я, например, все время этого боюсь, потому что заправки у нас нет в районе. Мне один участник нашей группы написал: «Если что, у меня есть канистра с бензином». Теперь я спокойная, так как знаю, что он мне эту канистру с бензином привезёт».

О своем участии в соседской взаимопомощи говорит также другая респондентка Нина:

«Какой-то прекрасный мужчина однажды написал: «еду в икею, могу взять что-то, только мелкое давайте, и все вам привезу. Мне так эта идея понравилась». И я пару раз, когда ездила, делала так же. А сейчас это уже каскадом делают многие жители района. И я и привозила, и просила что-то привезти. […] Еще у меня дикое количество яблок, которое мы не перерабатываем. Я их собираю, мешки огромные складываю в багажник. Очень удобно: я подъехала к дому, оставила их в багажнике, сказала людям, они приехали. Я открываю багажник, они сами выбирают все, что им нужно, мне даже не надо никуда ездить для этого».

Ксения также отмечает пользу группы в бытовом плане:

«Я тут часто чем-то обмениваюсь, из-за детей все постоянно эти вещи друг другу передают, и гораздо приятнее это делать через группу, бесплатно, чем на Авито продавать».

Таким образом, «Neighborhood» развивает достаточно нетипичный для нашего времени формат соседского взаимодействия, особенно учитывая масштабы группы. Примечательно то, что многие респонденты отметили, что мало или почти не общаются со своими соседями и что подобная взаимопомощь внутри их дома или двора не встречается.

Информирование.

Группа является площадкой для оперативного информирования и оповещения жителей по самым разным вопросам: в можно узнать о нововведениях в районе, предостеречь от той или иной опасности, рассказать о новых открывшихся в районе заведениях, получить рекомендацию. Об этой функции группы в с точки зрения безопасности рассказывали Анна и Ольга, причем можно предположить, что они рассказали об одном и том же случае. Вот, как рассказала об этом Ольга:

«Вот недавно новость была - сгорела подстанция. Ты сидишь в этой огромной башне со спящей семьёй. У тебя нет ни воды, ни электричества, ни канализации. […] Ночь. Что случилось? Куда звонить? Открываешь «Фейсбук» и узнаешь, что через два дома горит подстанция. Мы видим, что пожар гасят, люди вывесили фотки. Кто-то написал, чтоб забирали машины - ребята побежали их забирать. Жизнь идёт. Все ответы на все вопросы я получила, мы спокойно легли спать. […] Если что-то случилось, там уже знают, значит, страх снят».

Анна описала это следующим образом:

«Когда у нас горело здесь, я проснулась в два часа ночи, услышала звук, не поняла, что это, пошла посмотреть, может это посудомойка. Пришла и обнаружила, что там дым. Это назавтра после Кемерово. Первое, что я сделала -- это полезла в Фейсбук. Потому что ну что ты будешь делать в два часа ночи? Никакого оповещения нет, звонить ты никому не будешь -- скорее всего люди написали. Первое, что я увидела -- да, Афанасьев написал».

Анна отмечает ценность и других видов контента в сообществе:

«Меня очень интересуют новости про район. Из серии «Ребята, у Заура на Ленинградском рынке отличный чечил» -- и я мужу пишу, съезди, узнай. Или там писали про крутецкую хинкальную на Асееву. То есть такие новости из серии «наша деревня». […] Периодически я задаю вопросы, получаю очень быстро ответы. У дочки была крапивница, я за полчаса узнала все самые важные контакты всех врачей, получила все нужные мне ответы».

Об информирующей функции группы высказались другие участники исследования.

К примеру, Ксения:

«Благодаря группе всегда можно быть в курсе всех новостей, что где происходит, притом очень оперативно, это какие-то чрезвычайные ситуации, какие-то неприятные люди появляются на улице, а с другой стороны если появились какие-то новые заведения или что-то открылось, ты тоже сразу в курсе всего».

Георгий:

«В связи с тем, что люди в группе поднимают общие для меня проблемы -- открылось какое-то новое заведение, общие проблемы, реновация-не реновация, бордюры-не бордюры, парковка-не парковка. Я узнаю новости района из группы. Какие-то организационные моменты. Например, что будет с кинотеатром Баку. Какие-то объявления -- про платные парковки, рекомендации, какие-то вопросы, что из Икеи забрать. Кто-то раздавал свою библиотеку».

Поддержка малого бизнеса.

В группе ежедневно появляются публикации, посвященные местному малому бизнесу: магазинам, кофейням, ресторанам и пр. Как показали интервью, выдержки из которых будут приведены ниже, у пользователей группы есть желание поддерживать именно локальный, несетевой бизнес, а потому у новых заведений есть возможность получить эффективную рекламу в виде рекомендации или упоминания в комментариях в группе. Один из респондентов, Мстислав, достаточно точно сформулировал главный принцип раскрутки районного бизнеса в группе как «у кого больше лайков -- тот победил».

К примеру, на Новопесчаной улице есть популярный у жителей района салон цветов и подарков «Это еще цветочки». Владелец салона, Валентин, рассказал, что его бизнес развился во многом именно благодаря группе:

«Очень многие постоянные клиенты как раз узнали обо мне через группу. Плюс, большинство я знаю, как друзей по ФБ. Поэтому, когда заходят за цветами очень часто обсуждают районные новости. Через группу я нашел я рассказал району о себе и нашел первых клиентов. Сейчас я периодически размещаю в группе информацию о скидках и акциях. Стараюсь отслеживать запросы о цветах. Предлагаю свой магазин, как перевалочный пункт в некоторых ситуациях. Сейчас меньше выхлопа, так как группа растет и пост тут же улетает. Это неизбежно».

Отвечая на вопрос о мотивациях покупателей выбирать малый локальный бизнес, а не сетевой, Валентин говорит:

«Думаю, что всегда подкупает, когда ты лично знаешь владельца. И всегда приятно, когда могут идти на встречу».

Другой успешно реализованный кейс локального бизнеса -- кофейня «Nook», открывшаяся в 2015 году как первая районная кофейня «третьей волны» и ставшая известной в районе благодаря группе. Сейчас «Nook» постепенно становится сетью и готовится открывать новые точки в том числе в центре Москвы. Как отмечали многие респонденты, именно из группы они узнают о всех открывающихся в районе заведениях. К примеру, Евгения, Мстислав и Арина говорили, что до вступления в группу (а в случае с Ариной -- до того, как она основала группу) они предпочитали проводить досуг в центре, поскольку на территории района для этого не было достаточной инфраструктуры, а также площадки, где можно было бы получать информацию о новых местах в районе. Евгения связывает вступление в группу с своего рода освоением района -- она говорит о том, что для нее крайне важна кофейная инфраструктура, и ее развитие стало возможным именно благодаря группе. Мстислав говорит на этот счет следующее:

«Там [в группе] был отзыв про какую-то кафешку, и внизу люди предлагали свои варианты. И, разумеется, по понятному ранжированию, у кого больше лайков -- тот победил. Я всегда считал, что у нас в районе этого всего нет -- инфраструктуры развлекательной и инфраструктуры торговой. И у меня всегда было представление, что чтобы встретиться с друзьями, мне надо ехать в условный Старбакс или Джеффрис, в центр, всегда, а оказалось, что это не так».

Нина рассказывает о новогодней вечеринке для соседей, организованной через группу, которая прошла в декабре 2017 года и проводилась в формате ярмарки, где каждый мог прорекламировать свой бизнес:

«В таких масштабах это развивает малый бизнес, и вот это мне, пожалуй, больше всего интересно в группе».

Социальный контроль.

Группа обеспечивает эту функцию за счет того, что любая недобросовестность, некачественные услуги, мошенничество, неприемлемое поведение со стороны жителей района моментально становятся общеизвестными. Такая прозрачность и скорость распространения информации, которые, в свою очередь, обусловлены количеством участников группы и их активностью, выполняют роль контролирующего и сдерживающего механизма. Это касается, к примеру, районного бизнеса, для которого группа может послужить трамплином, а может, наоборот, поспособствовать его разорению, если в пространстве группы о нем появятся негативные отзывы или его репутация будет испорчена каким-либо иным образом. К примеру, в группе был опубликован пост с фотографией о том, что в районном супермаркете продаются испорченные овощи. Фотографию сопровождал текст, в котором автор писал, что он, увидев некачественные продукты на прилавке, сказал сотрудникам магазина, что намерен опубликовать это в группе, на что они посетовали, что жители района «носятся» с группой, но после этого убрали испорченные продукты. Это подтверждает, что группа на самом деле выполняет функцию контроля: об опасности оказаться выставленными в негативном свете знают многие жители района, что способствует улучшению качества услуг и коммуникации в целом. Об этой функции группы подробно рассказала Ксения, а также привела иллюстрирующий ее кейс:

«Одна американская исследовательница писала, что главная прелесть города -- это в хорошем плане общественный контроль, чтобы были не закрытые дворы, решетки, заборы, за которыми безопасность, а чтобы наоборот, дети, грубо говоря, играли на тротуарах, по которым постоянно ходят люди и смотрят, что там происходит. Если произойдет что-то неприятное, на это сразу среагирует прохожий, и это гораздо безопаснее, чем заборы. В группе однажды как раз там был пост о том, что кто-то увидел, как няня плохо обходилась с ребенком, и эту няню вычислили за несколько часов, и мама была очень благодарна, соседям за то, что они обратили внимание, сфотографировали. […] И я очень радуюсь, что кто-то следит за этим, что есть такой общественный контроль».

Здесь возникает своеобразная дилемма между необходимостью общественного контроля и уважением к личному пространству и границам каждого, ведь возможность сфотографировать на улице человека и привлечь к нему внимание десятков тысяч участников онлайн-сообщества по своей сути является достаточно грубым вторжением в личное пространство. Следует также оговориться, что кейс, описанный Ксенией выше, скорее всего не был бы пропущен модератором при нынешних правилах группы, запрещающих «посты позора» в таком виде.

Так или иначе, данная функция тесно связана с безопасностью жителей района. Некоторые респонденты отмечали, что с появлением группы они стали воспринимать район как более безопасное место, Нина предположила, что группа снижает уровень криминала в районе.

Местное самоуправление

С одной стороны, большинство участников группы политически активны. Это подтверждается и тем, что в районах Сокол и Аэропорт был один из самых высоких процентов явки на муниципальные выборы в 2017 году (а некоторые избранные депутаты -- выходцы из группы), и тем, что среди 13 респондентов только один назвал себя аполитичным, а остальные 11 высказывались против действующей власти, показывали свою осведомленность и заинтересованность в теме политики. При этом любые обсуждения политики и политическая агитация в группе категорически запрещены, и даже в преддверии выборов дискуссии разрешались только в достаточно аполитичном ключе, без перехода на деятельность партий, государственной власти. Несмотря на это, респонденты отмечают, что о муниципальных выборах и кандидатах они узнали именно из группы -- то есть, группа, вопреки запрету на политическую тематику, тем не менее в той или иной степени формирует политическое сознание пользователей, способствует политическому участию. У большинства респондентов прозвучала мысль о том, что группа не является политической силой (и не ставит перед собой такой задачи), а является силой гражданской. То есть, группа, по мнению ее участников, не преследуя цели стать политическим субъектом и имея очень локальную сферу влияния, преображает жизнь конкретного сообщества на конкретной территории, привлекая доступные ей ресурсы. Возможно, такой парадоксальный эффект группы -- это своего рода движение от частного к общему. То есть, от локальной гражданской осознанности, ответственности за свой двор и уважения к соседям (что конвенционально не считается политикой, поскольку политикой обычно называют более глобальные процессы) человек переходит к политической осознанности в общепринятом смысле: участвует в выборах, следит за политической повесткой.

Эту мысль формулирует Анна:

«У меня очень мало веры в возможности власти. Но у меня при этом много веры в добрососедство. На уровне человек-человеку. Люди делятся приборами, знаниями, велосипедами, отдают друг другу какие-то штуки, какое-то малиновое варенье. Возможность перемен -- она в людях. Мне кажется, что власти в принципе никогда ни на что не способны».

Ольга также считает, что перемены, произошедшие в районе благодаря группе, не стоит связывать с политикой. В ответ на мой вопрос о том, возрос ли интерес граждан к политической повестке, она отвечает: «Мы не будем это называть политической повесткой. Это повестка порядка».

Об этой функции говорит создательница и модератор группы Арина Гребельская.

«Моя личная задача, как общественного деятеля, перевести сознание гражданское из состояния «я объект» в состояние «я субъект». Мы, с одной стороны, самые малоправные по сравнению с другими странами, но при этом самые амбициозные в плане требований. Поэтому моя задача - показать, что надо больше надо думать и делать, тогда всё будет хорошо. Пойми свою ответственность, что это в твоих руках, ты можешь что-то сделать».

Константин говорит о группе в контексте гражданственности:

«Группа позволила так или иначе скоординировать народ на выборы. Во всяком случае, предоставила площадку, чтобы муниципальные депутаты могли прийти туда и сказать о себе. Это реально способ довольно быстро распространить среди большого круга людей какую-либо информацию».

Ксения считает, что называть группу политической силой неправильно. При этом она делится историей о том, как группа поспособствовала тому, чтобы во время матчей на стадионе ЦСКА перекрывали Новопесчаную улицу. Ксения переходит к этому кейсу сразу после вопроса о политической силе, и из этого можно сделать вывод, что она усматривает связь между политикой и подобными локальными достижениями группы.

Георгий считает, что нет однозначного ответа на то, как Фейсбук и новые медиа влияют на развитие демократии. По его мнению, «Фейсбук -- это только платформа, а что с этим делать -- это выбор людей».

Нина, к примеру, как и Ксения, предпочитает избегать политической повестки:

«…потому что не могу отделаться от ощущения, что это самопиар. Перед [муниципальными] выборами я все равно все читала, но не могу отделить правду от какой-то позы. Что он готов реально делать и будет делать, а что делает для рекламы».

Нина также говорит о своем понимании местного патриотизма:

«Чистота в районе, борьба с криминальностью -- если мы можем как-то на это повлиять, это, на мой взгляд, и называется патриотизмом. Когда на этом уровне люди делают то, что они реально могут сделать руками, ногами -- какие-то вещи вокруг себя. Мы не можем сделать глобально что-то для страны, но если каждый будет делать свой кусочек, как у нас это происходит, уже будет хорошо».

Из вышенаписанного можно сделать вывод, что у людей присутствует недоверие к официальной власти, поэтому они предпочитают абстрагироваться от формальной политической повестки в том, что касается локальных вопросов, и осуществлять местное самоуправление самостоятельно, без кооперации с властями.

При этом Арина рассказывает, что местные власти видят в группе некое посягательство, угрозу своему авторитету и боятся, что группа станет масштабной политической силой, а потому пытаются создавать конкуренцию (или ее имитацию) и дестабилизировать ситуацию внутри сообщества:

«К нам в группу пришли главы управ. Нужно сказать, что это явно к ним поступила разнарядка быть с народом - они стали ближе к народу. […] Есть такая программа мэрии, «имитация соседских сообществ»: ООО «Соседи», его сделало рекламное агентство «Ами Пресс». Это всё появилось, когда началась реновация. Мэрия Москвы прозрела, что надо как-то процесс контролировать. Они начали делать фальшивые сообщества - «Соседи», сообщества «За реновацию». Создавали фальшивые сообщества и покупали другие. Вот, например, у нас была группа-клон: они у нас всё воровали «ВКонтакте», причём это был участник нашей группы, который знает меня в лицо. И вот они, значит, это сообщество купили, и ведут его. […] Многие уверены, что это сообщество Москвы, такое, как наше. Они и пишут, как мы, «соседи» и всё такое».

Арина также приводит в пример кейс, когда в группе появился «пост позора», в котором высказывались претензии к владельцам собак за то, что те не убирают за своими собаками, причем дискуссия под публикацией переросла в ожесточенный спор с оскорблениями и переходом на личности. Арина выяснила, что опубликовал пост «тролль мэрии», а на мой вопрос, для чего это нужно, она ответила:

«Они пытаются свести общественную дискуссию с того, насколько район плохо убирается, к тому, что это все собаки виноваты. На самом деле есть там работы по управлению общественным мнением, достаточно обширные. Они ведутся в соцсетях, а в группе приходится зачищать агитаторов, но с этим легко - удаляешь их, а они новые приходят».

Это подтверждает, что местные власти, несмотря на гражданскую, соседскую направленность группы, не связанную с политикой, видят в сообществе конкуренцию официальной власти.

Это связано с тем, что «Neighborhood» представляет собой площадку для консолидации жителей района и осуществления местного самоуправления. Следует оговориться, что, поскольку политическая тематика в группе запрещена, местным самоуправлением корректнее называть гражданские акции, инициируемые в группе, а не прямое участие группы в политике района. Из того, что формально можно отнести к местному самоуправлению, следует выделить только взаимодействие муниципальных депутатов с группой (отчеты о работе, опрос жителей касаемо той или иной инциативы муниципального совета, решение спорных ситуаций), однако этот механизм по-прежнему недостаточно эффективен и критикуется участниками группы. Это отмечают в том числе респонденты: к примеру, Нина считает, что наибольшую активность муниципальные депутаты проявляли еще до выборов, а после них они ушли в тень:

«Вот они [муниципальные депутаты] немножко подзапропали -- почему я не доверяю этим всем делам. После выборов, как правило, все исчезают. Я их такое количество видела перед выборами, а сейчас не вижу».

Недовольство высказывают и другие респонденты, при этом у многих звучит мысль, что рассчитывать на власть, даже на локальную, в районных вопросах не стоит и что гораздо более серьезную реальную силу представляет из себя соседское сообщество. Об этом говорит в том числе Георгий: «Раньше мы оставались один на один со своими проблемами, а теперь есть сообщество людей».

К успешным реализованным кейсам местного самоуправления можно отнести, к примеру, борьбу за Мемориальный парк, которому летом 2014 года грозила застройка, снос кинотеатра «Ленинград» и появление на территории подземной парковки. Через группу был организован ряд митингов против сноса «Ленинграда» и застройки. Планы по сносу были заморожены застройщиками, но через два года эта тема поднялась вновь. Тогда районной активисткой Екатериной Волковой был организован сбор подписей, проводившийся централизованно в магазине «Это еще цветочки», о котором было рассказано выше. В магазине и еще в нескольких районных местах (к примеру, в булочной «Хлебникофф», кафе «7-й элемент») распространялись бланки для подписей, затем сотрудники же магазина эти бланки собирали и передавали Екатерине. В результате было собрано более 5000 подписей, и на данный момент парку и кинотеатру больше не угрожает застройка.

Консолидация исторической памяти

Еще одной важной функцией группы является то, что она формирует интерес жителей к истории района и способствует накоплению и распространению исторической памяти. Во-первых, в группе часто появляются исторические кадры района, и эти публикации обычно становятся резонансными, собирают большое количество лайков -- в среднем такие посты достигают 200 отметок «мне нравится», вызывают активное обсуждение прежнего облика района и того, что пространстве района сохранилось и не сохранилось. Во-вторых, «Neighborhood» -- это площадка для районных активистов, краеведов, экскурсоводов, которые через группу привлекают внимание людей к своей деятельности. К примеру, краевед и журналист Евгений Плисс, активный участник группы, своего рода opinion-maker, известен благодаря своим экскурсиям по району, которые он анонсирует именно через группу. Евгений рассказывает, что его работа экскурсоводом в принципе стала возможна благодаря группе и культивации в группе образа района как исторического, примечательного с архитектурной и культурной точки зрения. О том, что формирование образа района и осмысление его истории происходит благодаря новым медиа, в том числе группе, говорит также Мстислав (он рассказывает о том, что историю района он открывал через Живой журнал):

«Там было очень много об истории района, а я интересовался историей, это был мой любимый предмет в школе. Для меня стало открытием, что здесь, в этом Храме Всех Святых, начался Красный террор. И первый серьезный большой расстрел произошел именно здесь. […] В общем, с помощью жж-шечки я узнал очень много всего, и это очень понятные ориентиры, понятные маркеры, которые вот ты сказал -- и у третьего человека в голове что-то отложилось».

Таким образом, группа культивирует интерес людей к локальной исторической тематике, а это, в свою очередь, повышает уровень гражданской осознанности в том, что касается местных памятников архитектуры и исторических локаций.

Локальное СМИ

Арина сравнивает группу с локальными медиа и говорит о том, что новые форматы гражданской журналистики, к которым она относит «Nieghborhood», гораздо более эффективны и лучше справляются с главной журналистской задачей -- обеспечивать аудиторию оперативной, правдивой информацией об общественно важных вещах. Говоря о традиционных медиа, Арина отмечает их несостоятельность в этой функции:

«…[в традиционных медиа] никакой информации у тебя нет - только те новости, которые тебе захотели рассказать, да ещё в той интерпретации, в которой тебе захотели рассказать. Вообще я хочу рассказать про момент, который меня очень сильно волнует - городская журналистика. В моей юности было великолепное городское издание, оно называлось «Столица», я его очень сильно люблю. Потом появилась «Афиша» - там были такие сильные журналисты, тогда эти люди были просто свет в окошке. Они формировали представление о городе. Потом появился «Большой город», который тоже был довольно прикольным, а потом они скатились. […] Я фанат гражданской журналистики, вот я сама гражданский журналист, теперь я, скорее, гражданский редактор и гражданский Гитлер».

Арина также формулирует разницу между традиционными и гражданскими медиа:

«Издание способно формировать мнение. Гражданская журналистика просто отражает, что происходит».

Говоря о конкуренции с традиционными медиа, Мстислав отмечает:

«…я в следующий раз зайду скорее сюда, чем пойду читать газету, которую мне сунули в почтовый ящик, потому что здесь плюрализм. Я думаю, что в конце концов просто будет отправляться на макулатуру то, что кладут в ящик -- если я знаю, что это издание ангажированное, что это издание спонсируется заинтересованным лицом. Хотя я думаю, что в конце концов в цифру перейдет и сама управа».

О конкуренции с другими медиа также говорит Ксения:

«Честно говоря, иногда я вижу, что то, что обсуждалось в группе появляется на полосах районных газет, и я думаю: «ничего себе, как не стыдно. Недавно кто-то этим просто поделился, а эти господа делают из этого свой контент».

По мнению Ольги, традиционные медиа больше не работают, а работает только тот формат, который есть в группе -- «живое, горячее, сиюминутное».

Ни один из респондентов не читает традиционные локальные медиа, в том числе не использует другие районные интернет-платформы. Для Анны принципиальным фактором в этом контексте является то, что в группе она однозначно найдет контент, созданный людьми -- такими же, как она --, и это формирует доверие к той информации, которую она получает. Фактор доверия является для нее принципиальным в выборе источников информации, к которым она обращается:

«Это же известный эффект про то, что люди верят условно таким же, как они, больше, чем профессионалам. Непрофессиональным блогерам доверяют больше. […] Мне интересно, что пишут сами пользователи. Я встречаю одни и те же имена раз за разом, и у меня возникает гипотеза, чем эти люди живут. Для меня в этом есть что-то цивилизованное, европейское. Про развитое какое-то общество. […] Важно, что я получаю информацию от живых людей. Потому что к журналисту у меня такое же почти недоверие, как и к депутатам».

Анна также отмечает, что доверие формируется во многом благодаря группе и что факт принадлежности к группе того, кто сообщает ей информацию, для нее является своего рода гарантией достоверности и качества этой информации.

О функции группы как локального медиа также говорит Георгий:

«Я считаю, что это средство массовой информации. Меня учили довольно широком подходу к пониманию средств массовой информации. Группа -- это иная форма, нежели газеты и радио, хотя они и принципиально не отличаются. Различия в том, что я сам могу в группе комментировать постить. Это платформа для распространения информации -- тут все так же, но есть прямое участие аудитории».

Теперь я бы хотела перейти к анализу важного для моего исследования аспекта группы. Мое предположение о том, что онлайн-сообщество является адаптацией традиционного соседства к правилам медиасреды, своего рода продолжением традиционного сообщества, но на иной площадке, можно поставить под сомнение исходя из того, что говорят респонденты о связи между оффлайн- и онлайн-сообществом. В этом контексте важно проанализировать инструменты модерации, влияние специфики медиапространства на выстраивание коммуникации в сети и то, насколько соседские практики в онлайн-пространстве отражают некую действительность, являются репрезентативными в контексте всего района на различныхуровнях его существования.

Почти у всех респондентов так или иначе звучала мысль о том, что районы Сокол, Аэропорт, Ходынка -- особенные, с особым менталитетом, атмосферой, контингентом людей. Причем, если анализировать слова респондентов, обращая внимания на все оговорки и уточнения, пытаясь вычленить глубинный смысл их слов, в рассуждениях многих из них можно усмотреть предположение, что позитивный образ соседства -- это некий конструкт, формируемый на основе группы.

К примеру, Анна говорит о том, что считает свой район самым лучшим, потому что «здесь живут самые лучшие люди». При этом она сама же рефлексирует на тему своих слов и ищет объяснение тому, откуда берется такое восприятие:

«Наверное, факт принадлежности к сообществу -- это для меня фактор выделяющий из всего человечества. Хотя, ну это смешно, это ни о чем. Вы меня спросили -- чем отличаются люди здесь? И я говорю -- здесь живут хорошие люди. Но это пресуппозиция. То есть, я считаю заранее, что здесь живут хорошие люди. Хотя очевидно, что здесь живут и хорошие люди, и плохие, и 1 процент шизофреников как везде».

Район называют интеллигентным, творческим, богемным, причем кто-то связывает это историческими особенностями заселения района. Об этом упоминает, к примеру, Нина:

«Я люблю еще на Аэропорте район, который назывался ХЛАМ когда-то -- художники, литераторы, актеры, музыканты. Этот район еще в довоенное время застраивался, и там жила всякая творческая элита. Собственно, да, профессионально у меня тоже многое с районом связано, потому что многие сценаристы живут именно там, на той стороны».

Ксения также считает район интеллигентным:

«… здесь собрались очень неплохие люди, потому что это советская, военная, в основном, интеллигенция, ну и в целом люди, которые очень тепло относятся к этому месту. И здесь это чувствуется буквально в окружении. […] Если сравнить с остальными районами, здесь просто очевидно другие люди, и это очень приятно».

Мстислав тоже говорит об элитности и интеллигентности района и его жителей, рефлексируя на эту тему и анализируя, откуда берется такое представление он соотносит это с медиа:

«Район где-то называют элитным, говорят, что здесь цены на 20 процентов выше рынка московского. Район интеллигентный».

На мой вопрос, из-за чего формируется подобное представление, Мстислав отвечает:

«Если мне говорят постоянно, что мой район интеллигентный, то у меня составляется портрет такого тихого человека, советского человека. […] Вот мы вбиваем в гугле район Сокол. Какая-то часть из этого будет недвижимость, то есть, реклама. Везде написано, что тихий, интеллигентный район недалеко от центра. Варламов упоминал, что Сокол -- обязательно «спокойный, тихий, интеллигентный», иногда «элитный». Вот из каких-то таких обрывочков складывается».

В мыслях Мстислава присутствует предположение о некой сконструированности образа районного соседства.

Георгий также рассказывает о том, откуда берется представление о районе, и здесь можно проследить схожие с Мстиславом мысли:

«Родительская установка такая из детства -- там все плохо. В моем детстве меня пугали Чертаново, Бирюлево. Там контингент другой. Для меня установки детские все равно сохраняются -- я понимаю, что это не то что бы реальность, но все равно я туда не хожу».

Звучит также мысль об обособленности района, некой закрытой экосистеме, существующей как бы вопреки внешней агрессивной среде. Респонденты объясняют такое восприятие района с разными вещами. К примеру, Нина анализирует причины своего восприятия района как закрытой экосистемы:

«У меня вот такое ощущение обособленности как раз есть. Я не знаю, с чем это связано, я думала на эту тему. Может быть, с тем, что я здесь росла, маленькая когда была. Когда ты маленький, твой мир же тоже очень маленький».

Образ района, который сформировался благодаря медиа, описывает Мстислав:

«После этой медиатизации, скажем так, я стал много следить за новостями района, начал гуглить, и там по большей части находил информацию в каких-то жж-шечках, и именно Живой Журнал очень изменил мое представление о районе».

...