Ироническая форма возмущения упадком общественной морали: "О времена! О нравы!"

Но к июню молдавская сторона сумела выкупить недостающие механизмы управления огнём на Украине.

1 апреля в соответствии с указом президента России 14 гвардейская армия вошла в состав вооружённых сил Российской Федерации. Начались жёсткие трения между молдавской стороной и российским военным ведомством по поводу того, какие части перешли под юрисдикцию России, а какие уже переданы Молдове, но так как уже было подписано соглашение от 20 марта 1992 года между Шапошниковым и Муравским о передаче частей 14 армии, дислоцированных в гарнизонах Дубоссары, Бендеры, Бельцы, Рыбнице и других, то получается, что Москва противоречит сама себе.

В тот же день в городе Бендеры молдавской стороной был расстрелян пост приднестровской милиции и автобус с рабочими, следующими на хлопчатобумажную фабрику.

На следующий день 2 апреля офицеры 14 армии провели собрание, на котором были выдвинуты следующие требования: «Если после завершения переговоров окончательно не будут прекращены боевые действия и провокации, а так же не начнётся отвод вооружённых формирований, личный состав армии будет приведён в полную боевую готовность. Приведение войск в высшую степень боевой готовности должно было бы начаться в 16 часов 2 апреля 1992 года (По сути офицерский состав самостоятельно принял решение о возможном приведении армии в состояние полномасштабных боевых действий - Авт.) Что характерно, на этом собрании отсутствовали как командующий армией генерал-майор Неткачев, так и начальник штаба генерал-майор Тихомиров. Собрание вёл, а стало быть принимал на себя ответственность, заместитель командующего армией по боевой подготовке генерал-майор Б. Мельничук (не путать с бывшим командующим 39 армией в Монголии Ф. Мельничуком - Авт.). Также на этом собрании офицеры предложили вывести части 14 армии на линию, разделяющую противоборствующие стороны.

12 апреля между Молдовой и Приднестровьем был подписан так называемый «апрельский протокол» о перемирии в районе Бендер. Согласно этому документу город снимал блокпосты, разоружал и расформировывал свои воинские формирования. А всё оружие складировал в казармах под присмотром военных наблюдателей. В работе сессии городского совета Бендер участвовал командующий 24 армией генерал Неткачев. Он фактически подтолкнул власти города к подписанию данного протокола, заверив всех, что в случае чего военные город в обиду не дадут.

Но в июне Неткачев свои обещания е выполнил. На протяжении периода апрель-первая половина июня армейская разведка продолжала регулярно получать информацию о сосредоточении вокруг Бендер молдавских войск и ускоренной подготовке армии Молдовы к ведению боевых действий. Ряд офицеров управления армии, командиры отдельных частей всё более активно стали искать способы оказания содействия приднестровской стороне в обход собственного командования.

Так, в начале мая под личную ответственность полковника Чернобривого, начальника штаба РВ и А 14 армии, началась подготовка артиллеристов ПМР на базе 328 самоходно-артиллерийского полка 59 мотострелковой дивизии. Командование армии «закрыло глаза», так как эти действия способствовали снижению накала страстей среди местного населения и помогали предотвратить несанкционированный захват артиллерийской техники.

17 мая резко обострилась обстановка возле населённых пунктов Дороцкое, Кошница, Дубоссары. Молдавская сторона начала наступление с применением артиллерии и бронетехники. 18 мая обстрелу из орудий и миномётов был подвергнут российский военный гарнизон в Дубоссарах. Никаких ответных действий, кроме заявления маршала Шапошникова, с которым он обратился к руководству Молдовы, не последовало.

19 мая окончательно перешёл под юрисдикцию ПМР 115 отдельный инженерно-сапёрный батальон 14 армии под командованием подполковника И. Дуткевича, дислоцировавшийся в селе Парканы. Командующий армией Нетткачев приказал всех офицеров и прапорщиков батальона уволить, а их личные дела уничтожить. На грани перехода находилась и 237 инженерно-сапёрная бригада под командованием полковника И. Мукобенова, которая дислоцировалась в Дубассарах. В частях 59 мотострелковой дивизии настроения среди офицеров были аналогичные, особенно в 176 мотострелковом полку, командиром которого был полковник С. Протасов. В этот же день произошёл так называемый «захват» техники казаками при участии женского забастовочного комитета Приднестровья и генерал-полковника А. Макашова. Вместе с техникой убыли под Дубоссары ряд офицеров, трое из них погибли. Отсутствие реакции командования даёт основание полагать: «захват» артиллерии и бронетехники был осуществлён на основании договорённости между руководством ПМР и российским министерством обороны.

Военный совет 14 армии выступил с заявлением, в котором говорилось: В течение 17-18 мая резко обострилась обстановка в районе Дубоссары. Ожесточённому огневому обстрелу подверглись жилые районы города, в том числе в зону противоборствующих сторон попала воинская часть 14 армии. Так, 18 мая шестью минами был обстрелян военный городок и четырьмя минами - городок проживания семей военнослужащих. В городе Дубоссары имеются многочисленные человеческие жертвы среди мирного населения. С первого дня развязывания конфликта 14 армия пытается занимать позицию нейтралитета, понимая, что её вмешательство повлечёт за собой ещё более тяжёлые последствия для ни в чём не повинных людей. Но не всегда это удаётся сделать по различным причинам, как субъективным, так и объективным, да и большую роль здесь играл человеческий фактор. Учитывая, что развитие событий за последнее время приобретает крайне жёсткий характер и представляет непосредственную угрозу жизни военнослужащих и членов их семей военный совет армии заявляет и предупреждает руководство республики Молдова и Приднестровской Молдавской республики, что в случае повторного обстрела военных городков, жилых домов той или иной стороной, мы оставляем за собой право ввести в районы конфликта для непосредственной охраны военных объектов, воинских частей, жилых городков и семей военнослужащих имеющуюся на вооружении боевую технику и огневые средства для нанесения ответного огневого удара. В то же время мы обращаемся к главам государств, правительствам и министерствам иностранных дел России, Украины, Молдовы и Румынии с предложением о немедленном возобновлении переговоров и принятию срочных мер по мирному разрешению политического и вооружённого конфликта в Приднестровье».

20 мая в районе населённого пункта Коржово от сильного артиллерийского обстрела со стороны молдавских войск на позициях приднестровской стороны погибло 10 человек. В ответ на это в районах сёл Дороцкое и Голерканы под артиллерийским огнём были уничтожены несколько военных объектов, огневые позиции, материально-техническое оборудование и десант в момент переправы через реку Днестр.

Появление под Дубоссарами бронетехники под командованием офицеров-добровольцев на некоторое время предотвратило разрастание вооружённого конфликта. 21 мая молдавская сторона запросила перемирия.

Руководство республики Молдова приняло лихорадочные политические меры в целях предотвратить подобные случаи и дезинформировать мировое сообщество. Для этого вновь была использована провокация. Утром 21 мая в селе Маловата молдавские «бурундуки» ракетами «Алазань» обстреляли автобус с мирными жителями. В результате обстрела была убита женщина, шесть человек получили ранения. Президент Снегур срочно отправляет телеграмму Ельцину, смысл которой сводился к следующему: выход из-под контроля органов управления, соединений и частей, что влечёт за собой опасные последствия; на несанкционированных собраниях принимаются решения о переходе на сторону бандитско-сепаратистских сил; танковые обстрелы молдавских сёл, повлекшие гибель женщин и детей; силой российского оружия учинены препятствия восстановлению конституционного порядка, ну и так далее в том же духе.

23 мая выходит распоряжение Снегура «О мерах по защите республики Молдова от вооружённой агрессии частей и подразделений 14 общевойсковой армии, перешедших на сторону сепаратистских сил». В тот же день пресс-служба президента Молдовы распространила следующее заявление, содержание которого считаю необходимым воспроизвести полностью, так же соблюдая стиль и орфографию: «Пользуясь отсутствием чёткой реакции руководства Российской Федерации на вовлечение её войсковых частей в открытые действия против республики Молдова, 14 армия продолжает демонстрировать своё истинное назначение - оккупационное. После тайного снабжения современным оружием и боеприпасами незаконных военизированных формирований сепаратистов и наёмников из России, после неудачных попыток самопровозгласиться «силой по поддержанию мира», оккупанты сбросили маску. Днём 21 мая и всю прошедшую ночь, да и сегодня не прекращается стрельба из артиллерийских установок и миномётов, которая уже ведётся по населённым пунктам правобережья Днестра. Это привело к многочисленным человеческим жертвам среди мирного населения. Сообщаем мировой общественности, что 14 армия Российской Федерации с сатанинской старательностью выполняет свою настоящую роль - претворение в жизнь ленинско-сталинского принципа слияния наций путём ликвидации непокорных народов». Нечто подобное, только ещё более радикальное, глупое по существу и содержанию, распространило гипертрофированное и лживое заявление пресс-бюро МВД Молдовы.

По этому поводу мне вспоминается анекдот из советских времён: «Лето 1980 года. В СССР, в целом, завершена подготовка к московской олимпиаде. На последнем заседании олимпийского комитета при участии представителей всех братских республик председатель организационного комитета подводит итоги подготовки к олимпийским играм: все работы завершены, осталось уточнить один немаловажный вопрос: «Какая нация в Советском Союзе самая тупая?» После довольно-таки продолжительной мёртвой тишины вскочил взволнованный представитель Молдавской ССР и радостно воскликнул: «Зато у нас самое лучшее в мире вино!» Комментарии излишни.

25 мая президент Молдовы Снегур на заседании парламента выступил с заявлением, в котором потребовал военным путём решить проблему Приднестровья и объявил присутствие войск России в республике Молдова прямой агрессией со стороны России. «С этого дня мы находимся в состоянии войны с Россией» - заявил Снегур.

После этих событий Неткачев дал команду в соединения и части армии разукомплектовать технику в целях предотвращения выхода её из парков, даже если её захватят приднестровцы. Все склады с вооружением, техникой и боеприпасами к ним были заминированы. Были приняты меры к возвращению убывших под Дубоссары российских офицеров, на которых после недолгого расследования были представлены документы на увольнение из рядов вооружённых сил. Только двух танкистов: капитана Зиманова и старшего лейтенанта Чернавского оставили в покое в связи с их гибелью.

Приказ командующего о разукомплектовании техники всячески саботировался подчинёнными ему командирами. Было сделано всё для того, чтобы технику в случае необходимости можно было восстановить в кратчайшие сроки, так как гробить технику своими руками офицерам не позволяли ни душа, ни сердце.

19 июня, использовав совершённую спецподразделением Молдовы провокацию у Бендерской типографии как предлог, силы молдавской армии, полиции и волонтёров нанесли удар по городу Бендеры в целях его захвата и наведения там «конституционного порядка». Вся артиллерия ПМР и бронетехника, захваченная в мае у 14 армии, в это время находились на Дубоссарском направлении. Российская армия пыталась не вмешиваться в эти события, н в силу неразберихи ночного боя к утру 20 июня в частях Бендерского и Дубоссарского гарнизонов среди личного состава появились убитые и раненые, погиб прапорщик Ю. И. Бабкин из 5 разведывательной эскадрильи, 12 человек получили серьёзные ранения.

В ходе артиллерийского обстрела Бендерской крепости со стороны Молдовы было повреждено семь казарм и одна столовая, разрушено хранилище на 32 единицы техники и уничтожено 63 единицы инженерных машин; во 2 понтонно-мостовом полку взорван склад ГСМ, сгорело два автомобиля КРАЗ-260; в результате пожаров было уничтожено вещевого имущества на сумму восемь миллионов рублей.

Российская армия на огонь не отвечала, но психологическое воздействие обстрела было таково, что гарнизон крепости перестал препятствовать в ведении огня приднестровцам, проникающим внутрь и на валы крепости, чем последние и воспользовались, нанеся немалый урон предмостной группировке националов.

Под мощным давлением своих офицеров, властей и населения ПМР Неткачев вынужден был передать приднестровцам 10 частично боеготовых танков из состава учебно-боевой группы. Надежда командующего на то, что приднестровцы не смогут вести на этих танках бой, и ему удастся избежать очередных объяснений с властями Молдовы, не оправдалась. 20 июня танки сумели прорваться через мост на Днестре в осаждённый город. Ещё более значимым признаком потери командующим своего престижа и способности управлять вверенными ему соединениями и частями стало то, что офицеры начали самостоятельно принимать решения об оказании помощи ПМР не только техникой и вооружением, но также огнём вверенных им артиллерийских подразделений.

Несмотря на жёсткие ограничения, которые пытался наложить командующий армией Неткачев, две артиллерийские батареи продолжали выполнять задачи по противодействию усилиям молдавской стороны подвести подкрепления и вновь атаковать город Бендеры. Отстранить их командиров Неткачев был уже не властен, это спровоцировало бы ответную реакцию офицеров армии, а батареи всё равно продолжали бы вести огонь. Главная задача, стоявшая перед взбунтовавшимися артиллерийскими частями армии в эти дни, заставить противника прекратить ведение огня. Задача на полное подавление или уничтожение противника не ставилась, так как для этого не было ни сил, ни средств.

21 июня поступило устное разрешение Руцкого на открытие ответного огня. 22 июня пришла шифровка от министра обороны П. Грачёва, разрешающая отвечать огнём на огонь в случае прямой угрозы нападения на военные городки, а также места компактного проживания семей военнослужащих. Но Неткачев нашёл в приказе пункт, в котором говорилось: «… исключить случаи провоцирования действий нападающих». На этом основании командующий запретил любую стрельбу без его личного разрешения. Но ещё до получения этих запоздалых разрешений развитие событий среди возмущённого личного состава соединений и частей армии приняли неудержимый характер.

Действия артиллерии продолжались: две батареи 183 мотострелкового полка вели огонь по зданию полиции города Бендеры и миномётной батарее на территории консервного завода, артиллерийской батарее западнее села Хаджимус и миномётной батарее на Суворовской горе. К 20 часам эти батареи уничтожили эшелон с ОПОН, который разгружался в тупике на железнодорожной станции в порту Варница. После этого одна батарея переместилась под Дубоссары, где обстановка резко обострилась.

В результате ответных боевых действий со стороны вооружённых формирований Приднестровской стороны и артиллерии 14 армии в период с 20 по 22 июня молдавская сторона понесла потери, в результате которых личный состав, побывавший под ответным огнём, был морально подавлен. Вместо лёгкой прогулки по городу вооружённые силы Молдовы получили жесточайший отпор. Молдавской стороне ничего не оставалось, как начать перегруппировку своих войск.

Помимо артиллерийских частей и подразделений в отражении агрессии со стороны Молдовы большую роль сыграл, перешедший под юрисдикцию ПМР 115 отдельный инженерно-сапёрный батальон. Боевые задачи, выполняемые личным составом по инженерному обеспечению ведения боевых действий, оказались неоценимы.

Тем временем, под влиянием шокирующих сообщений из Приднестровья, началось прозрение высших чинов в Москве.

23 июня около 14 часов в Тирасполь прибыл генерал-майор Александр Иванович Лебедь с полномочиями представителя президента России. В 18 часов было собрано совещание генералов и офицеров управления армии с приглашением командиров соединений и частей, а так же были приглашены командиры Приднестровских вооружённых формирований, которых Лебедь внимательно выслушал. Выяснилось, что военные структуры ПМР действуют на уровне неорганизованных партизанских отрядов. Никто никому не подчиняется, отсутствует взаимодействие с войсками 14 армии, связи и системы оповещения практически не существует. Гвардейцы, казаки и отряды ТСО действуют каждый сам по себе. Начальник республиканского управления по обороне и безопасности Кицак со своим штабом обстановкой не владеет и не контролирует действия вооружённых формирований ПМР.

Действуя через голову Неткачева, Александр Иванович, со всей присущей ему решительностью, приказал перевезти боеприпасы армии в бетонированные ангары для самолётов. В село Колбасное для обеспечения охраны складов с боеприпасами был отправлен мотострелковый батальон 59 дивизии. К утру 24 июня угроза обстрела и взрыва складов миновала. Органы управления, соединения, части и подразделения начали приводиться в готовность к боевому применению.

24 июня, в результате утечки информации о проводимых 14 армией мероприятиях, парламент Молдовы принял постановление об обострении ситуации в республике в связи с преднамеренным и прямым вмешательством командования 14 армии в конфликт в восточных районах страны. Этим постановлением решено было обратиться в ООН с просьбой о незамедлительном созыве Совета безопасности ООН в виду «открытой агрессией России против Молдовы». Зоны левобережья и Бендер признаны в постановлении «зоной, оккупированной 14 армией», было решено создать государственную комиссию республики Молдова по расследованию преступлений, совершённых этой армией на территории Молдовы с участием международных экспертов».

Контрразведчики положили Лебедю на стол записи телефонных переговоров Неткачева с Косташем, а также другие телефонные разговоры, которые они вели с молдавской и приднестровской сторонами. Выводы были сделаны незамедлительно. Через три дня ни одного офицера молдавской национальности в управлении армии уже не было. Что характерно, вся информация (приказы, распоряжения, планирующие документы), которая обсуждалась на служебных совещаниях под руководством Неткачева, буквально через 2-3 часа становилась достоянием как приднестровской, так и молдавской сторонами.

Активно заработала противовоздушная оборона (ПВО) армии. 23 июня средствами ПВО было обнаружено 59 воздушных целей на малых и средних высотах. Самолёты, входившие в зону поражения, заходили с северного направления по руслу Днестра. 24 июня было засечено 87 целей. Днём, для прикрытия авиации, противником принимались пассивные помехи, а в ночное время суток такие помехи ставились для имитации полётов армейской авиации - вертолётов.

25 июня резко обострилась обстановка под Дубоссарами. С утра в этот район были переброшены ствольная и реактивная артиллерия. Для охраны артиллеристов туда же был направлен и взвод черноморских казаков.

26 июня в 7.30 с западного направления на дальности до 35 километров от Бендер противником была поставлена пассивная помеха для прикрытия двух самолётов-истребителей МиГ-29. В момент выхода самолётов на цель, нефтебазу в Тирасполе, находившийся на командном пункте ПВО армии полковник Г. Добрянский отдал приказ на уничтожение воздушной цели. Через несколько минут после пуска с батареи на командный пункт поступил доклад: «Взрыв на высоте 3000 метров, отметка с экрана исчезла». Самолёт, получивший повреждение, упал на территорию Молдовы, сам факт потери самолёта официальный Кишинёв привычно отрицал. Ребята из роты СПЕЦНАЗ армейской разведки, проводившие рейд «на том берегу», принесли обломки одного самолёта, которые были идентифицированы как фрагмент антенны МиГ-29. После этого случая авиационные налёты на территорию Приднестровья прекратились. Только после окончания боевых действий молдаване официально признали потерю одного МиГ-29, и есть все основания считать, что этот истребитель на счету войск ПВО 14 армии. Военный совет армии выступил с заявлением к главам правительств и народам Содружества независимых государств: «Лживое заявление руководителя военного ведомства Молдовы господина Косташа о неприменении авиации по мирным объектам Приднестровья является не чем иным, как очередной попыткой ввести в заблуждение мировую общественность и собственный народ, скрыть преступления, совершаемые против мирного населения. В своих оправдательных речах Косташ представляет все эти сведения ни чем иным как мифом, созданным тираспольскими идеологами. Вместе с тем, наличие неопровержимых фактов, в частности, последствия бомбового удара с воздуха в районе населённого пункта Парканы, вынудило дивизионного генерала Косташа признать реальность применения ВВС Молдовы в зоне конфликта, якобы с разведывательными целями.

Военный совет 14 армии официально заявляет и уведомляет, что руководство Молдовы, несмотря на неоднократные заявления о своей приверженности к миру, не отказывается от шагов эскалации вооружённого конфликта с использованием авиации. Так, в период с 9.00 до 11.00 26 июня с. г. была предпринята попытка нанести бомбовой удар по народнохозяйственным объектам города Тирасполь. Хотелось бы услышать ответ руководства республики Молдова и, в частности, господина Косташа, почему ими сознательно вводится в заблуждение мировое сообщество? Военный совет армии ещё раз уведомляет, что средства ПВО 14 армии не позволят наносить варварские удары с воздуха по мирному населению Приднестровья».

В 17 часов того же дня Лебедь собрал журналистов на пресс-конференцию, на которой чётко и ясно сформулировал свою позицию: «…армия будет продолжать сохранять нейтралитет, но качество этого нейтралитета изменится. Это будет другой, качественно другой нейтралитет - вооружённый нейтралитет. Мы достаточно сильны для того, чтобы дать отпор кому угодно. Сущность этого вооружённого нейтралитета будет состоять в том что, пока нас трогать не будут, и мы никого трогать не будем». Александр Иванович открыто заявил, что для достижения мира на этой земле, будет взаимодействовать с вооружёнными формированиями Приднестровья, и что 14 армия, в случае агрессии республики Молдова, примет участие в боевых действиях.

27 июня Лебедь доложил в Москву, что Неткачев ситуацией не владеет и с трудом справляется с возложенными на него обязанностями. В 12 часов 17 минут из Москвы пришла шифровка с предложением А. Лебедю занять должность командующего 14 армией вместо Ю. Неткачева. Лебедь дал согласие. Ранее Неткачев приложил максимум усилий для того, чтобы технику армии разукомплектовать и привести её в состояние, непригодное для боевого применения. (По сути генерал Неткачев своими действиями встал на путь предательства своего личного состава и всей страны в целом. Какова судьба ожидала подобных Неткачеву «полководцев» в годы ВОВ, я уже упоминал. А назначение Неткачева командующим 14 армией в тяжелейший и драматичный для неё период, пусть останется на совести тогдашнего высшего руководства России,тех,кто ещё мог бы понести ответственность - Авт.). А тогда генерал А. Лебедь дал командиру 59 мотострелковой дивизии генералу В. Кожевникову 24 часа на восстановление боевой готовности.

Предупреждения военного совета и командующего 14 армией не подействовали на агрессора. Участились случаи провокаций, проводимых молдавской стороной. Спецподразделения Молдовы намеренно обстреливали позиции своих войск, после чего сообщалось, что вина за это ложится на головы агрессора - 14 армии и приднестровских военных формирований. При разбирательстве все отрицали факт своего участия в какой либо перестрелке. Появилась какая-то «третья сила». Не желая больше терпеть наглость молдавских бандитов, командующий армией вызвал к себе начальника ракетных войск и артиллерии (РВ и А) армии полковника В. Н. Чернобривого и потребовал, чтобы на все провокации и случаи открытия со стороны Молдовы огня из тяжёлых орудий давать ответный залп на поражение. Дословно Александр Иванович заявил: «Достала меня уже эта «третья сила». И запомни, полковник, чтобы я тебе не говорил в присутствии кого бы то ни было, ты работаешь в соответствии с тем планом, который я тебе утвердил. Будешь у меня работать за «четвёртую силу». Даже если я тебе прикажу немедленно прекратить огонь, ты ещё должен работать как минимум 40 минут, не взирая ни на какие мои приказы».

30 июня к 2 часам 30 минутам после полуночи в Бендерскую крепость были введены два батальона танкового полка 59 дивизии. Одновременно один танковый и один мотострелковый батальоны были переброшены на юг окраины села Слободзея и посёлка городского типа Днестровск в целях обеспечения безопасности Молдавской ГРЭС, обеспечивающей электроэнергией как ПМР и Молдову, так и Одесскую область Украины.

Зашевелились службы в министерстве обороны России, начали интересоваться потребностями армии. Прибыло несколько самолётов с аккумуляторами, вооружением, приборами разведки. Только артиллеристы получили около 30 лазерных приборов разведки. Даже космическая разведка стала присылать снимки молдавской стороны, правда, трёхдневной давности.

Между тем, было понятно, что только теми мерами, которые уже были приняты для локализации конфликта, заставить молдавскую сторону сесть за стол переговоров очень сложно. В Молдове уважали только силу. Осознавая эти реалии, командующий и штаб 14 армии спланировали и осуществили мощный огневой удар по частям и объектам армии Молдовы.

Объектами для поражения были выбраны три базы отдыха молдавского ОПОНа, полиции и регулярной армии (одна - южнее села Слободзея, другая - в Гербовецком лесу, третья - дом отдыха южнее села Голерканы), три склада ГСМ, три артиллерийских батареи и один командный пункт.

В ночь со 2-го на 3-е июля с 3.00 до 3.45 по указанным целям был нанесён мощный огневой удар восемью артиллерийскими дивизионами и шестью миномётными батареями. По свидетельству очевидцев, после удара в течение двух суток собранные со всей Молдовы машины скорой помощи вывозили раненых. Убитых хоронили здесь же, а родственникам погибших позже сообщили, что все они дезертировали и находятся за пределами Молдовы. Солдаты и офицеры Молдовы тяжело перенесли этот удар. Попутно, по свидетельству офицеров управления 14 армии спецслужбами Молдовы распространялась информация о готовности соединений и частей армии к широкомасштабным наступательным действиям в направлении Кишинёва и даже выдвигалось предложение для усиления психологического эффекта использовать при проведении артиллерийской подготовки два имитатора ядерных взрывов, хранившихся на складах ракетной бригады в Бендерской крепости, что сыграло определённую психологическую роль.

3 июля в Москве состоялась встреча президентов России и Молдовы, а 4 июля Кицканский и Кочиерский плацдармы были повергнуты агитационной атаке. В листовках было предупреждение, чтобы молдавская армия возвращалась в свои места постоянной дислокации. К исходу этого же дня молдавская сторона запросила перемирие.

7 июля на военном аэродроме в украинском селе Лиманское произошла встреча приднестровской и молдавской сторон при посредничестве России. Между тем, бои ещё продолжались, но уже начался реальный переговорный процесс.

16 июля между враждующими сторонами были выставлены посты от личного состава 14 армии. На имя министра обороны России было отправлено заявление офицерского собрания, в котором выражалась тревога по поводу сложившейся обстановки в регионе и дальнейшей судьбы войск армии.

21 июля в Москве президентом Молдовы Снегуром и президентом Приднестровья Смирновым в присутствии Б. Н. Ельцина было подписано соглашение о мирном урегулировании приднестровского конфликта, а так же принято решение ввести миротворческие силы и разделить молдавскую армию с приднестровскими вооружёнными формированиями.

29 июля на аэродроме города Тирасполь приземлились 53 самолёта военно-транспортной авиации с парашютно-десантными частями. Началась операция по полному разведению сторон приднестровского конфликта.

В общем и целом, за что агрессивные и недальновидные националистические политики Молдовы того времени боролись, потрясая и размахивая жупелом русской угрозы, на то они и напоролись. Проводимая Молдовой линия на эскалацию вооружённого конфликта привела к вовлечению в него сначала личный состав 14 российской армии, а затем и самой России. Хотя первоначально условия для действий сил молдавской армии и полиции были самые благоприятные. Не все общественные и политические проблемы решаются силой. За ничем необъяснимую злобу и близорукость кишинёвского руководства и кликуш из национального фронта Молдовы тяжёлую цену заплатил народ по обоим берегам Днестра. Молдавская республика, бескровно получившая независимость, располагавшая прекрасным сельским хозяйством и многими промышленными предприятиями, возведёнными в период «советской оккупации», перед которой, казалось бы открыто светлое будущее, оказалась расколотой. Доныне стороны замороженного приднестровского конфликта демонстрируют нежелание заниматься его урегулированием, не признают трагических ошибок, продолжая распространять старую, давно ставшую явной ложь.

Урок не пошёл впрок и нынешнему руководству Приднестровской Молдавской республики, которые в худших традициях застойного времени, без тени смущения приписали себе все заслуги, принадлежащие множеству сынов и дочерей молдавского народа, многим оставшимся безвестными солдатам и офицерам 14 Российской армии. Между тем и те, и другие сыграли одинаково важную роль.

Вот такая судьба сложилась у, тогда ещё советской, 14 гвардейской армии, давшей мне путёвку в новую военную жизнь, помогла мне избавиться от ошибок и помогла мне достичь всего того, чего я заслуживал в меру своих знаний и способностей. Огромное спасибо офицерам 14 армии и персонально начальнику ракетных войск и артиллерии армии времён начала действительно «лихих девяностых» полковнику (возможно - генералу) Чирнобривому В. Н., благодаря которым мой читатель узнает всю правду о тех событиях, полных драматизма, и причастности к этим событиям генералов, офицеров и солдат, для которых выполнение долга перед Родиной и своим народом стал кодексом чести.

А я тем временем продолжу свои воспоминания и размышления из двадцатого столетия.

Глава 3. Монголия (1980 - 1985 гг.)

Транспортный самолёт АН-12, который здесь с любовью называли «Утюг» доставил меня и моих многочисленных попутчиков с почтовым грузом из Читы на военный аэродром «Налайх», базирующийся километрах в пятнадцати от города Удан-Батора - столицы Монгольской народной республики.

К моему приятному удивлению меня встречали. Позже я узнал, что это неписанный закон, когда сменяемый офицер обязан встретить и разместить своего сменщика по полной программе. Что и было сделано. По дороге в Улан-Батор Эдуард, так звали моего сменяемого, в общих чертах успел мне рассказать об обстановке, сложившейся в Монголии с учётом крайне сложных отношений местного руководства с Китаем, а также по существу моей новой службы в штабе армии.

Честно скажу: от всего увиденного и услышанного я прибывал в состоянии, весьма отдалённо, напоминающего чувства восторга. И всё же это не Афганистан, здесь хоть пока не стреляют. Эта мысль как-то успокаивала меня, не давала скиснуть… Хотя, чего киснуть? Служить надо, только и всего. А вот это уже придавало уверенности. И ещё одно известие от Эдуарда не то чтобы поразило меня, а ввело в некоторое смятение: оказывается, должность начальника воздушного пункта управления не являясь вакантной, была замещена одним из офицеров оперативного отдела, выдвинутого на повышение. Так что, придётся с ходу овладевать навыками работы оператора в чистом виде.

Здесь я бы хотел несколько отступить от своего повествования и пояснить, что же это такое «операторы» и в чём заключается их предназначение. Оперативный отдел - это ведущее структурное подразделение штаба объединения оперативно-тактического звена управления, то есть общевойсковой (танковой) армии, главной задачей которого является организация вопросов боевой и мобилизационной готовности органов управления, соединений и частей армии; планирование и проведение оперативной подготовки генералов и офицеров; совместно с другими подразделениями управления - боевой подготовки соединений и частей; организация и поддержание в постоянной готовности к боевому применению пунктов управления; информация подчинённых органов управления, соединений и частей о военно-политической обстановке в вооружённых силах, войсках армии, на конкретном театре военных действий и стране в целом, а также представление в оперативное управление штаба военного округа (в военное время - штаб фронта) оперативных сводок, донесений и других отчётных документов, касающихся положения органов управления, соединений и частей армии; организация взаимодействия родов войск, специальных войск, органов управления и частей тылового и технического обеспечения во время подготовки и ведения военных операций и боевых действий; организация и проведение военно-научной работы, направленной на изыскание более эффективных методов применения органов управления, вооружения и техники в бою, материально-технического обеспечения операции (боя). Пусть простят меня за допущенные неточности мои читатели, имеющие непосредственное отношение к работе операторов По истечении многих лет вполне возможны более конкретные формулировки функций, выполняемые оперативными отделами, но сущность работы операторов, по крайней мере в те годы моей службы, остались примерно такими, какими я попытался их сформулировать. Ни в коем случае нельзя ставить на одну доску такие понятия как «оператор» и «оперативник», а так же «работа оператора» и «оперативная работа». Между этими двумя понятиями стоят вооружённые силы, попросту говоря - армия и правоохранительные органы, иначе - спецслужбы.

В своё время Георгий Константинович Жуков, будучи накануне и в начальный период Великой Отечественной войны начальником Генерального штаба Красной армии, очень ревностно относился к операторам и их работе. Старался всячески их оберегать, на пушечный выстрел не подпуская к ним сотрудников двух палачей Берии и Мехлиса, верных псов товарища Сталина.

Разместившись в гостинице, приличном двухэтажном здании, заодно пообедав в кафе «Россия» (столовая для генералов и офицеров управления армии - Авт.) мы отправились к моему новому месту службы по единственной асфальтированной дороге на окраине города, соединяющей охраняемый жилой комплекс управления армии (дома офицерского состава (ДОСы) - Авт.) с гостиницей и Домом офицеров и местом расположения штаба армии. Представив меня начальнику оперативного отдела полковнику Жуковскому Евгению Владимировичу, Эдик отправился сколачивать ящики и комплектовать коробки с барахлом. Передавать ему мне было нечего, так как должность начальника ВзПУ была замещена, и я смиренно ожидал своей участи. Евгений Владимирович был кадетом четвёртого выпуска Московского Суворовского военного училища, служил на различных командных и штабных должностях. С должности начальника штаба дивизии поступил на учёбу в военную академию Генерального штаба, по окончании которой и был назначен начопером в штаб 39 армии. То что Жуковский кадет, да к тому же командующий армией генерал-лейтенант Фомин, под началом которого я проходил службу в Кишинёве, сформировавший полнокровную армию в сложнейших военно-политических условиях, как то послужило некоторому нашему сближению, что, впрочем не мешало ему спрашивать с меня порою строже, чем с остальных операторов. Кстати, работающий в отделе ещё один выпускник Суворовского училища Александр Новиков, и был тем самым офицером, занявшим должность начальника ВзПУ, о чём Жуковский сразу мне и поведал. А мне было приказано вступить в должность и исполнять обязанности старшего офицера в отделении оперативной подготовки и информации. Начальником этого отделения был подполковник Жилко Вячеслав Вячеславович, по словам начальника отдела, матёрый оператор, виртуоз планирования и разработки учений и штабных тренировок различного характера и масштаба.

После окончания организационной части нашего знакомства Евгений Владимирович повёл меня на смотрины к начальнику штаба армии. Генерал-майор Калинин Михаил Николаевич, также не новичок на штабной работе, тот самый генерал, о котором я упоминал в предыдущих главах относительно цене, совершаемых вольно или невольно ошибок в жизни. С первых же минут нашего знакомства, я убедился в полной компетенции Михаила Николаевича в любых вопросах, решаемых управлением армии в формировании и боевом слаживании органов управления, соединений и частей 39 армии. Здесь я бы хотел обратиться к истории и коротко рассказать об истории и боевом пути 39 армии, наполненной драматизмом тех лет.

39 армия была сформирована 15 ноября 1941 года во внутреннем Архангельском военном округе. В декабре соединения и части армии были перегруппированы в район Торжка и 22 декабря армия была включена в состав Калининского фронта. В ходе Московской битвы участвовала во фронтовой Калининской наступательной операции, к концу которой вышла в район северо-западнее Ржева, где впоследствии разыгрались одни из самых трагических событий начального периода Великой Отечественной войны. К 6 июля 39 армия с 11 кавалерйским корпусом оказались в котле и рассечены на две группы окружения. 18 июля 1942 года, по приказу командования Калининского фронта, военный совет армии с группой штабных офицеров и ранеными должны были эвакуироваться на девяти самолётах У-2 в Андреаполь. При посадке три самолёта разбились. Окружёнными частями приказано было командовать генерал-лейтенанту Богданову. В конце июля 42-го после выхода отдельных частей и подразделений из окружения 39 армия была расформирована, поскольку её фактически не существовало.

39 армия второго формирования была создана 8 августа 1942 года в составе Калининского фронта на базе 58 армии второго формирования. До ноября 1942 года войска армии обороняли рубеж северо-западнее Ржева. В ноябре-декабре участвовали во второй Ржевско-Сычёвской операции на ржевском направлении, в марте 1843 года - в наступательной Ржевско-вяземской операции. В начале 1944 года армия участвовала в Витебской операции.

В наступательной Витебско-Оршанской операции в конце июня 1944 года войска армии во взаимодействии с войсками 5 армии прорвали оборону противника на богушевском направлении, во взаимодействии с соединениями и частями 43 армии участвовали в окружении и разгроме витебской группировки противника. 39 армия участвовала в стратегических Белорусской и Прибалтийской операциях. Зимой и весной 1945 года армия вела боевые действия в Восточной Пруссии в Инстербургско-Кёнигсбергской (13-27 января) и Кёнигсбергской (6-9 апреля) операциях. Боевые действия на советско-германском фронте армия завершила участием 13-25 апреля 1945 года) в Земландской наступательной операции.

1 мая 1945 года 39 армия была выведена в резерв Ставки Верховного Главнокомандования. В мае-июне этого же года передислоцирована в Монголию и 20 июня включена в состав Забайкальского фронта. В его составе участвовала в победоносной советско-японской войне 1945 года. В ходе Хингано-Мукденской фронтовой наступательной операции войска армии нанесли удар из Тамцаг-Булагского выступа по войскам 30 и левому флангу 4 отдельной яапонских армий. Разгромив войска противника, прикрывавшие подступы к перевалам Большого Хингана, армия овладела Халун-Аршанским укреплённым районом. Развивая наступление на Чанчунь, продвинулась с боями на 300-400 км и к 14 августа вышла в центральную часть Маньчжурии. Эти события ярко отражены съёмочной группой в художественном фильме «Через Гоби «Хмнган».

В XX веке советские войска вводились на территорию Монголии в 1921, 1939, 1945 годы. Перемещения войск были связаны с необходимостью отражения внешней агрессии против монгольского государства и выполнения задач по обороне страны от потенциальной угрозы извне. Размещённые на территории Монголии советские войска в отличие от других союзных стран, не формировали так называемую «группу войск», а непосредственно входили в состав Забайкальского военного округа.

В марте 1925 года после ликвидации белогвардейских отрядов Советский Союз вывел войска из МНР. В январе 1936 года в обстановке возросшей угрозы нападения на МНР со стороны милитаристской Японии правительство Монголии обратилось к своим коллегам в Москве с просьбой об оказании военной помощи. В феврале того же года Советское правительство заявило, что Советский Союз поможет МНР защитить её от японской агрессии. На территории Монголии были размещены советские войска. К концу мая 1939 года численность этих войск, входивших в 57 отдельный стрелковый корпус и принимавших участие в первых боях на Халхин-Голе составляла 5 544 человека.

К концу 60-х годов Народно-освободительная армия Китая (НОАК) создала мощную северную группировку, в составе которой к концу шестидесятых насчитывалось девять общевойсковых армий (44 дивизии, из них 33 полевые и 11 механизированные). Они имели в своём составе более 4,3 тысяч танков и 10 тысяч орудий и ракетных установок. В резерве группировки находились формирования народного ополчения численностью до 30 пехотных дивизий, по выучке и боеготовности практически не уступавшие регулярным войскам, не говоря уже о возможностях восполнения потерь за счёт поистине неисчислимых людских ресурсов. Такая группировка позволяла НОАК расположить войска вдоль всей границы с плотностью до роты на каждые 200-300 м фронта.

Главным поводом ввода советских войск на территорию Монголии был нажим на КНР, которая развязала войну во Вьетнаме. В случае продолжения военных операций СССР грозил напасть на неё, после чего КНР вывела свои войска из Вьетнама, а войска СССР остались там же, как «полицейская дубинка» для Китая.

Противостоявшие китайскому воинству силы Дальневосточного и Забайкальского военных округов выглядели несопоставимо слабее. До этого времени Китай считался надёжным союзником, на поддержку которого направлялись немалые средства. Боевой апотенциал нависшей над советской границей НОАК составляли почти исключительно военная техника и оружие советских образцов. К этому времени Забайкадье давно уже считалось тыловым и снабжалось по «остаточному принципу». Имевшиеся на границе укрепления и оборонительные линии строились и оснащались ещё в предвоенные годы, когда работами здесь руководил, тогда ещё инженер-полковник Дмитрий Михайлович Карбышев. К тому же край не обошли знаменитые хрущёвские «решения проблемы разоружения и в ходе сокращений армии даже эти немногочисленные силы подверглись порядочному «урезанию». (излишне говорить, что эти мероприятия проводились в одностороннем порядке). Мотострелковые полки сокращались до батальонов, артиллерийские - до дивизионов, 13, 111 и 5 гвардейская танковые дивизии были расформированы, а управление 6 гвардейской танковой армии выведено за Урал. (Не правда ли всё это напоминает реформипрвание Вооружённых сил России конца девятнадцатого, начала двадцатого столетий - Авт.) В итоге Забайкальский военный округ располагал лишь армейским корпусом (Борзинским), а прежде достаточно мощная воздушная армия к началу 1964 года была сокращена до отдела авиации ЗабВО. Очевидным было и то, что китайские военные хорошо представляли себе состояние войск и военную инфраструктуру Забайкалья. По оценкам специалистов главного разведывательного управления и главного оперативного управления Генерального штаба, в случае полномасштабных боевых действий наступающие фронты китайцев в считанные дни смогут выйти на свои оперативные рубежи, продвигаясь вперёд с темпом 15-20 км/час на глубину до 200-250 км за сутки. Степной характер местности был на руку противнику - редкие перелески и малое число рек т других естественных препятствий делали возможным после прорыва государственной границы развитие наступления на любом направлении.

Потребовались быстрые и решительные меры по исправлению положения. Без особого афиширования правительство и министерство обороны СССР предприняли ряд мер по восстановлению обороноспособности граничащих с беспокойным соседом районов.

С лета 1967 года началась передислокация войск из центральных военных округов на Дальний Восток и в Забайкалье, в первую очередь - танковых и мотострелковых соединений. К началу 70-х годов в ЗабВО армейский корпус был развёрнут в 39 общевойсковую армию, одновременно из её состава на территории Монголии сформировали оперативную группировку.

В Забайкальском военном округе были собраны двадцать авиаполков, сведённых в 23 воздушную армию. Преобладание в них ударной бомбардировочной и истребительно-бомбардировочной авиации в изрядной мере позволяло компенсировать численный перевес противостоящей группировки, благо в «диких степях Забайкалья» те становились для авиации сравнительно лёгкой добычей.

Вот на фоне такой сложной военно-политической обстановки формировалась наша 39 армия. Разумеется, делать какие-то сравнения с ситуацией, в которой приходилось действовать войскам 40 армии в Афганистане, было бы, по крайней мере, некорректно. Там гибли наши советские солдаты и офицеры, и этим сказано всё. Но то, что личный состав 39 армии постоянно находился на линии огня, не должно ни у кого вызывать сомнения.

На день моего приезда в Монголию и вступления в должность старшего офицера оперативного отдела штаба армии формирование войск объединения было в основном завершено. В органах управления, соединениях, частях и подразделениях полным ходом разворачивалась оперативная и боевая и политическая подготовка.

Управление армии размещалось в двенадцати одноэтажных сборно-щитовых домах на территории площадью в несколько сотен квадратных метров. В первом самом большом здании размещались спортивный зал, буфет, в котором до прихода к руководству страной Горбачёва свободно продавали рижский бальзам и шампанское, и зал военного совета, где проходили всякого рода совещания, собрания и занятия с управлением армии, а так же некоторые культурно-развлекательные мероприятия, предназначенные для глаз и ушей генералов, офицеров и служащих СА управления армии. Возле первого здания была оборудована летняя площадка со спортивными снарядами и тренажёрами. Командующий армией и начальник штаба уделяли значительное внимание физической подготовке офицерского состава. Во втором здании работало командование армии (командующий, его первый заместитель начальник штаба, с первым заместителем, начальник политотдела, один из заместителей начальника оперативного отдела, по всей видимости, на подхвате и первое (оперативное) отделение оперативного отдела с чертёжным бюро. Третье здание занимал оперативный отдел в составе второго заместителя начальника отдела, второго отделения (оперативной подготовки и информации) и третьего отделения пунктов управления. Всего оперативный отдел насчитывал в своём составе (без чертёжного бюро) 22 офицера, это по сравнению с численностью оперативного отдела штаба армии в Кишинёве (15 человек) было значительно больше. Но и задачи, решаемые 39 армией, были в разы больше по своему объёму и значимости. Напротив нашего помещения, крыльцом в крыльцо размещалась канцелярия штаба армии с писарями и 8 отдел ( зашифрованной связи и обеспечивающий сохранность секретных документов - Авт.) Пятое помещение было предназначено для размещения разведывательного и организационно-мобилизационного отделов. В доме за номером 6 размещались два самых серьёзных и всеми боявшимися структурных подразделения - особый отдел и политический отдел в составе, если мне память не изменяет, около тридцати человек (!!!) Для чего держать такую армию бездельников, наверное было неизвестно даже самому начальнику политотдела. В седьмом доме размещалось управление вооружения, в девятом - службы управления тыла. В десятом здании размещались служба войск и отдел боевой подготовки численностью посолиднее, в сравнении с аналогичной структурой в любой армии, дислоцированной на территории Советского Союза, но так и войск в 39 армии было несравнимо больше, чем в любом объединении на территории Союза. Одиннадцатое здание занимал отдел армейской авиации. И наконец одиннадцатое двухэтажное помещение, единственное, выложенное из кирпича, было предназначено для отдела и узла связи (не дай Бог, опять с ними связаться - и Авт.), там же размещался медицинский пункт, предназначенный для оказания первой медицинской помощи и непродолжительного лечения в стационарных, не связанных с серьёзными заболеваниями, условиях,.

Первое знакомство с моим непосредственным начальником подполковником Жилко Вячеславом Вячеславовичем не привело меня в восторг, как это было ранее при знакомстве с моими сослуживцами. Жилко отличали строгие черты лица и печать какой-то неизгладимой печали в глазах. Вячеслав Вячеславович в свои сорок с небольшим лет работал оператором уже более десяти лет, что давало ему право гордо именовать себя «я - оператор». Этот критерий вывел наш начальник отдела Евгений Владимирович Жуковский, который был связан с работой оператора более двадцати лет, что давало ему полное право требовать от своих подчинённых, не достигших десятилетнего стажа работы в штабах оперативного звена управления, не выпячивать свою принадлежность к оперативному отделу. Мой же стаж работы включал в себя скромные три с половиной года. Должен заметить, что наши отношения с Жилко на первых порах складывались не просто. Было видно, что Вячеслав Вячеславович надеялся иметь в помощниках более опытного офицера- оператора. Особенно это ярко проявилось после моего робкого замечания, смысл которого сводился к тому, что я никогда не занимался разработкой учений и штабных тренировок, не имел опыта, а точнее, не занимался вопросами планирования, на что мудрый Жилко проникновенно мне заявил, что, ложась впервые с женщиной в постель, понятия не имел, что делать дальше. Комментарии, как говориться, были излишни, и я со всей напористостью взялся за постижение оперативного искусства. В отделе было достаточно литературы, что бы можно было почерпнуть для себя и для моей работы много полезного материала. В канцелярии было множество дел с разработками проведённых ранее мероприятий оперативной и боевой подготовки. Главным документом, который являлся для операторов настольной книгой, или как его ещё называл Жуковский - «букварь» назывался «Основы подготовки и ведения операций в вооружённых силах», и вот этот «букварь» я должен знать в совершенстве. Забегая несколько вперёд, могу без излишней скромности заметить, что перед моим отъездом через пять лет в Калининград, я был достаточно подготовлен в оперативном отношении, чтобы не говорить «я этим никогда не занимался».