Оценка компетенции: владение языком - 3 балла, аттриция в 9% полученных парадигм - 3 балла, литературных форм не встретилось - 1 балл. Итого - 7 баллов.

Оценка лояльности: отношение к диалекту - 2 балла, этничность - 3 балла. Итого - 5 баллов.

LK, 1927 года рождения, финка. Родилась в финской деревне, затем жила в Красноярском крае, Иркутской области, Карелии. Родители - финны, говорили на финском, но погибли на войне. Дети говорят на русском языке, а сама LK плохо говорит по-русски.

Оценка компетенции: владение языком - 3 балла, аттриция в 18% полученных парадигм - 2 балла, литературных форм нет - 1 балл. Итого - 6 баллов.

Оценка лояльности: отношение к диалекту - 3 балла, этничность - 2 балла. Итого - 5 баллов.

ELFK, 1930-е гг., русская. Выросла в финской деревне, говорила с финнами на финском диалекте, в семье - на русском. Родители русские. Муж был русский, но воспитывался у финнов. Говорили по-русски. Считает себя православной, но посещает также и финские службы, когда приезжают финны. Со знакомыми ELFK говорит и на финском, и на русском. О финском языке говорит, что не очень его любит, особенно это касается «местного» языка.

Оценка компетенции: владение языком - 3 балла, аттриция в 13% полученных парадигм - 2 балла, литературных форм нет - 1 балл. Итого - 6 баллов.

Оценка лояльности: отношение к диалекту - 0 баллов, этничность - 0 баллов. Итого - 0 баллов.

SH, 1928 года рождения, финка. Родилась в финской деревне. Родители были финны, в семье разговаривали по-фински. Два года ходила в финскую школу. Жила в Финляндии, Новгородской области, вернулась в свою деревню в 1945 году. Муж был украинец, говорили по-русски. Дети финского языка не знают, сама SH их не учила. Ходит в церковь, там говорит в основном по-русски и лишь немного на диалекте.

Оценка компетенции: владение языком - 3 балла, аттриция в 8% парадигм - 3 балла, литературных форм не встретилось - 1 балл. Итого - 7 баллов.

Оценка лояльности: отношение к диалекту - 2 балла, этничность - 2 балла. Итого - 4 балла.

AMK, 1930 года рождения, ингерманландка. Родилась в финской деревне. Родители - финны, говорила с ними на ингерманландском. Ходила в финскую школу, знает литературный финский. Жила в Эстонии, Финляндии, Ярославской области, Карелии. Муж был русский, говорили с ним по-русски. Никто в семье не говорит по-русски. AMK очень тяжело переживает то, что ей не с кем говорить на своем языке.

Оценка компетенции: владение языком - 3 балла, аттриция в 10% полученных парадигм - 2 балла, встречаются литературные формы - 0 баллов. Итого - 5 баллов.

Оценка лояльности: отношение к диалекту - 3 балла, этничность - 3 балла. Итого - 6 баллов.

HK, 1929 года рождения, ингерманландка. Родилась в финской деревне, в детстве говорила в семье на финском языке. Родители - ингерманландские финны. Ходила в финскую школу. Жила в Эстонии, Финляндии, Псковской области. Супруг - русский, разговаривали по-русски. Дети не говорят по-фински, внуки уехали в Финляндию. Ходит в церковь, там разговаривает с другими прихожанами, но очень редко.

Оценка компетенции: владение языком - 3 балла, аттриция в 12% полученных парадигм - 2 балла, литературных форм не встречается - 1 балл. Итого - 6 баллов.

Оценка лояльности: отношение к диалекту - 3 балла, этничность - 3 балла. Итого - 6 баллов.

Сопоставим полученные данные об информантах и результаты анализа материала, описанного в Главе 3.

В представленной сравнительной таблице видно отсутствие корреляции между критериями «Компетенция» и «Лояльность»: информанты с высокой степенью лояльности к диалекту могут демонстрировать низкую диалектную компетенцию (MA, VK, RRm, MH, MKH), а информанты с высокой компетенцией, напротив, не всегда получают высокую оценку за критерий «Лояльность» (ELFK, EK, SH). Подобная асимметрия проявляется также и в конкретных проявлениях языковой аттриции в идиолектах информантов с высокой лояльностью. Так, идиолект RRm отличает наибольшая вариативность: у него отмечены аналогические, парадигматические и категориальные выравнивания, а также фонетические изменения в речи. При этом RRm в социолингвистическом интервью постоянно указывает на то, что он говорит именно на диалекте, сохраняет его и его речь значительно отличается от речи его образованного двоюродного брата. Мы можем предположить, что ввиду недостаточно высокой компетенции, RRm пытается генерализировать некоторые диалектные черты (например, активное использования показателя -loi-/-lцi- для образования форм плюралиса даже в тех типах, где обычно этот показатель не встречается). С другой стороны, AMK, чья оценка за компетенцию выше, а оценка за лояльность такая же, как и у RRm, порождает диалектные формы, соответсвующие ожидаемым. AMK приводит большое количество примеров отличий между ингерманландским языком, на котором говорит она, и литературным языком, используемом финнами.

ELFK, получившую самую низкую оценку за критерий «Лояльность», при этом отличает высокая сохранность диалекта, такое же замечание можно сделать и относительно EK. Ни у ELFK, ни у EK нет никаких мотивов сохранять неродной для них язык, однако это не становится фактором, способствующим разрушению диалектной системы в их идиолектах.

Из всех информантов одинаково высокую оценку и за компетенцию, и за лояльность получили только HK и MKA. Можно было бы предположить, что это связано с их желанием сохранить свой родной язык, а также с постоянным его использованием. Однако лингвистические биографии показывают, что в то время как MKA пользуется языком при общении в семье, HK уже практически его не использует.

Из всех информантов только LR получила одинаково низкие оценки и за компетенцию, и за лояльность, и в ее случае действительно можно найти причинно-следственные между двумя этими показателями: LR редко пользуется языком, не желает говорить на нем с детьми, а также не считает себя частью особой группы среди финнов. Однако случай LR скорее исключение, чем правило.

Таким образом, гипотеза о наличии корреляции между социолингвистическими факторами и проявлениями аттриции в идиолекте, не подтвердилась. Как можно увидеть из лингвистических биографий и сравнительной таблицы оценок, количество случаев отсутствия связи между ними в значительной мере превышает число случаев ее наличия.

Описанные выше явления являются необходимыми условиями для того, чтобы в сообществе начался языковой сдвиг. Внешняя ситуация: репрессии и гонения финнов, привели к неравномерному распределению финского и русского языков в сообществе. Те домены, которые исторически занимал финский язык: «улица», «дом», «школа», «церковь», стали распределяться таким образом, что русский язык стал доминировать в абсолютном большинстве из них. Среди некоторой части сообщества развилось негативное отношение к родному языку, и такие носители приняли решение не передавать родной язык детям. Некоторые информанты практически запрещали детям говорить на финском языке, переходя на русский даже при желании детей говорить на диалекте.

Все события, описанные выше, в рамках модели языкового сдвига Зассе, показывают, что в сообществе ингерманландских финнов еще в 50-е гг. XX века произошел языковой сдвиг, связанный с государственными репрессиям, которые привели к постепенной элиминации языка из сфер, в которых он традиционно использовался. Необходимо отметить, что у ингерманландских диалектов никогда не было широкого круга формальных доменов, в которых они бы использовались, но даже такой устойчивый домен как «дом» также претерпел значительные изменения.

Модель Зассе предполагает, что на таком этапа языкового сдвига структурные проявления будут включать лексические потери, которые и демонстрируют информанты, когда забывают те или иные лексемы, рост интерференции и влияния доминирующего языка, упрощение структур языка, но сохранение его функциональной целостности, и, наконец, распад языка, проявляющийся в редукции в речи полуязычных носителей.

Как было показано в главе 3, такие структурные проявления действительно наблюдаются, но нужно отметить, что вопрос о наличии связи между социальными факторами языкового сдвига и структурными проявлениями языковой аттриции очень сложен и требует дальнейшего исследования.

Заключение

В данной работе были рассмотрены проявления языковой аттриции в финских диалектах Центральной Ингерманландии. В ходе проведения полевого исследования был собран диалектный языковой материал, а также разработано и проведено социолингвистическое интервью. Было показано, что разным словоизменительным типам присущи разные аттриционные изменения: типы одноосновных и двухосновных имен с чередованием слабой и сильной ступени подвержены парадигматическому выравниванию, а типам с одноосновными именами без чередования ступеней было присуще аналогическое выравнивание.

Среди аттриционных процессов были выявлены аналогическое, парадигматическое, категориальное выравнивание, категориальный сдвиг, а также ряд изменений, затрагивающий изменения в сингармонизме, в котором наблюдались нарушения и геминации, правила которой обобщались на те контексты, где не должны применяться (геминация в третьем слоге).

В перспективе представляется возможным исследовать изменения в именном склонении на более широком материале с привлечением диалектных данных из других регионов Ингерманландии.

Данные, полученные в проведенных социолингвистических интервью были описаны и проинтерпретированы. Результаты подтверждают, что для центральноингерманландских диалектов финского языка характерна ситуация далеко зашедшего языкового сдвига. Диалекты почти полностью вытеснены доминирующим русским языком из всех доменов, в которых они употреблялись исторически. Передача языка нарушена: носители не учат своих детей говорить на родном диалекте, немалую роль в этом также играют смешанные браки, в результате которых вся семья начинает говорить на языке отца. Лишь небольшая группа информантов считает себя отдельной этничности ингерманландцы, большинство же называет себя финнами.

Перспективным также представляется социолингвистическое исследование группы «финноязычных русских».

Предполагаемое существование причинно-следственных связей между социолингвистическими факторами и проявлениями аттриции в идиолекте не подтвердилось. Это соотношение оказалось очень многогранным, и данный вопрос требует большего количества материала, что выходит за рамки данного исследования.

Список литературы

1. Вахтин Н.Б. Языки народов Севера в XX веке: Очерки языкового сдвига. - СПб. : Дмитрий Буланин, 2001. - 338 с.

2. Викторова К.В. Языковой сдвиг как социолингвистическое явление // Языковые изменения в условиях языкового сдвига / Институт лингвистических исследований РАН / Отв. ред. Н.Б. Вахтин. - СПб. : Нестор, 2007. - С. 59-85.

3. Галахова Л.Я. К вопросу о геминации согласных в финских говорах Ленинградской области // Советское финно-угроведение. -1979. - №15. - С. 221 - 225.

4. Галахова Л.Я. Чередование ступеней согласных в основе слова в финских говорах Ленинградской области // Кафедра финно-угорской филологии 75 лет. Избранные труды. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 2000. - С. 115 - 131.

5. Галахова Л.Я. Основные особенности консонантизма в финских говорах Лениградской области: дисс. … канд. филол. наук // Ленинградский гос. университет. - Л., 1974. - 223 с.

6. Грамматика финского языка. Фонетика и морфология. / Ред. Серебренников Б.А., Керт Г.М. - Изд-во АН СССР, 1958. - 296 с.

7. Груздева Е.Ю. Языковая аттриция в системе языковых изменений // Языковые изменения в условиях языкового сдвига / Институт лингвистических исследований РАН / Отв. ред. Н.Б. Вахтин. - СПб. : Нестор, 2007. - С. 16-58.

8. Гулида В.Б. О языковой компетенции носителя малого языка в условиях языкового сдвига. // Лики билингвизма / Отв. ред. С.Н. Цейтлин. Институт лингвистических исследований РАН. - СПб. : Златоуст, 2016. - 264 с.

9. Доброва А.Е. Морфонология возвратных и стяжённых глаголов ингерманландского языка (на примере северных приходов Ингерманландии Токсово, Вуоле, Лемболово): дисс. … маг. филологии // Санкт-Петербругский Государственный Университет. - СПб, 2014. - 142 с.

10. Дориан Н. Утрата и сохранение языка в ситуации языкового контакта. // Социолингвистика и социология языка. Хрестоматия / [пер. с англ.]; отв. ред. Н. Б. Вахтин. - СПб. : Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2012 - С. 382-401.

11. Зайков П.М. Грамматика карельского языка: фонетика и морфология. - Петрозаводск: Периодика, 1999. - 120 с.

12. Зассе Х.-Ю. Теория языковой смерти. // Социолингвистика и социология языка. Хрестоматия / [пер. с англ.]; отв. ред. Н. Б. Вахтин. - СПб. : Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2012 - С. 433-459.

13. Кирпу Л.П. Прибалтийско-финское языкознание. Сборник статей. - Петрозаводск: Карельский научный центр РАН, 1991. - С.18-28.

14. Конькова О.И., Кокко В.А. Ингерманландские финны. Очерки истории и культуры. - СПб: МАЭ РАН, 2009. - 164 с.

15. Лаанест А. Ижорские диалекты: Лингвогеографическое исследование. - Таллин: Валгус, 1966. - 184 с.

16. Лаанест А. Об истории долгих гласных непервых слогов в ижорском, водском и финском языках (тезисы). // Всесоюзная конференция по финно-угорскому языкознанию (Тезисы к докладам и некоторые доклады). - Ижевск, 1967. - С. 35-36.

17. Маркус Е.Б., Рожанский Ф.И. Современный водский язык. Тексты и грамматический очерк. Грамматический очерк и библиография. - СПб. : Издательство Санкт-Петербургского института истории РАН „Нестор-История“, 2011. -Том II. - 384 с.

18. Мусаев В.И. Политическая история Ингерманландии в конце XIX-XX веке. - Nestor-Historia, 2001. - 400 с.

19. Муслимов М.З. К классификации финских диалектов Ингерманландии. // Вопросы уралистики 2009. Научный альманах. / Ред. С.А. Мызников. - СПб, 2009. - С. 179-204.

20. Муслимов, М. З. Об аналогическом выравнивании в формах партитива в прибалтийско-финских языках Ингерманландии и вепсском языке [Текст] / М. З. Муслимов // Ежегодник финно-угорских исследований. -- 2015. -- Вып. 2. -- С. 9-18.

21. Муслимов М.З. Раздаточный материал к курсу «Ингерманландский язык». - СПбГУ, 2012 уч.год. - 14 с.

22. Муслимов М.З. Языковой сдвиг и изменения в прибалтийско-финских языках и диалектах Западной Ингерманландии. // Языковые изменения в условиях языкового сдвига. / Институт лингвистических исследований РАН. / Отв. ред. Н.Б. Вахтин. - СПб. : Нестор. 2007. - С. 225-251.

23. Муслимов М.З. Языковые контакты в Западной Ингерманландии: нижнее течение реки Луги: дисс. … канд. филол. наук. / Институт лингвистических исследований РАН. - СПб., 2005. - 411 с.

24. Нилова В. И. «Финский» Петербург А. К. Глазунова // Петрозаводская государственная консерватория им. А. К. Глазунова. -- Петрозаводск, 2010. -- 20 с.

25. Ракитина С.А. Количественные противопоставления гласных в ингерманландском финском языке на материале говоров Центральной Ингерманландии: дисс. … маг. лингвистики. / Санкт-Петербургский Государственный Университет. - СПб., 2015. - 84 с.

26. Руоппила, В. Языковые особенности в Ингерманландии // История ингерманландских финнов / пер. книги «INKERIN SUOMALAISTEN HISTORIA», изданной в Финляндии в 1969 г., Д.И. Орехова -- Санкт-Петербург: «Гйоль», 2012. -- С. 329 -- 346.

27. Рожанский Ф.И., Маркус Е.Б. Ижора Сойкинского полуострова: фрагменты социолингвистического анализа. // ACTA LINGUISTICA PETROPOLITANA. Труды Института лингвистических исследований РАН. / Отв. ред. Н. Н. Казанский. - СПб.: Наука, 2013. - Т. IX. Ч. 3. Сборник статей к 60-летию Евгения Васильевича Головко / Сост. и ред. тома Н. Б. Вахтин, Е. В. Перехвальская. - С. 261-298.

28. Хакулинен Л. Развитие и структура финского языка. Часть 1 Фонетика и морфология. / Пер. с финского Ю.С. Елисеева. - М. : Издательство иностранной литературы, 1953. - 311 с.

29. Халтсонен С. Период утверждения финской церкви в Ингерманландии (1800-1917 гг). // История ингерманландских финнов [сборник статей/ пер. с фин.: Дмитрий Орехов]. - СПб. : Гйоль, 2012. - С. 163-205.

30. Халтсонен С. Этапы истории финских школ и народного просвещения в Ингерманландии. // История ингерманландских финнов [сборник статей/ пер. с фин.: Дмитрий Орехов]. - СПб. : Гйоль, 2012. - С. 205-269.

31. Языки мира: Уральские языки. - М. : Наука, 1993. - 398 с.

32. Andersen R.W. Determining the linguistic attributes of language attrition // The loss of language skills / Ed. by R.D. Lambert and B.F. Freed. Rowley. - MA : Newbury House Publishers, 1982. - P. 83-118.

33. Ariste P.A. Grammar of Votic language. - Indiana University Press. Uralic and Altaic Series, 1968. - 121 p.

34. Bradley D. The disappearance of the Ugong in Thailand // Investigating obsolescence: studies in language contraction and death / edited by Nancy Dorian -- Cambridge : Cambridge University Press, 1989. - P. 33-40.

35. Campbell L. Language death // Encyclopedia of Language and Linguistics. Vol. 5. Oxford, 1994. - P. 1961 - 1968.

36. Campbell L. The structural consequences of language death. // Investigating obsolescence: Studies in language contraction and death / Ed. by N.C. Dorian. -- Cambridge : Cambridge University Press, 1989 -- P. 181-196.

37. Crystal D. Language death. - Cambridge : Cambridge University Press, 2014. - 276 p.c

38. Denison N. Language death or language suicide? // International Journal of the Sociology of Language. Vol. 12, 1977. P. 13-22.

39. Dressler W.U. The sociolinguistic and patholinguistic attrtition of Breton phonology, morphology, and morphonology. // First language attrition / edited by Herbert W. Seliger and Robert M. Vago. -- Cambridge : Cambridge University Press, 1991. -- P. 99-111.

40. Engelenhoven v. A. The Makuva enigma: locating a hidden language in East Timor. // Revue Roumaine de Linguistique. - 2003. - 80 (2). - P. 161-181.

41. Evmenov D., Muslimov M. Atlas of Ingrian Finnish dialects: making the most of our data. // Methods in Dialectology: Proceedings of Methods XIII. Papers from the Thirteenth International Conference on Methods in Dialectology, 2008. / ed. by B. Heselwood, C. Upton. -- Frankfurt am Main : Peter Lang, 2010. -- P. 91-99.

42. Fishman J.A. Language in Sociocultural Change. - Stanford : Stanford University Press, 1972. - 375 p.

43. Heikkinen J. Inkerinsuomen morfonoloogia: Vartaloallomorfien paradigmat murroksessa. - Joensuun yliopisto, 1998. - 97 p.

44. Kokko O. Inkerinsuomen pirstaleisuus. Erдiden sijojen kehitys murten yksilцllistymisen kuvastajana. Joensuun yliopisto. Joensuu, 2007. - 249 p.

45. Kokko O. Loss and maintenance of linguistic features in language attrition // Language Contact, Variation, and Change / Ed. by Jussi Niemi, Terence Odlin and Janne Heikkinen. Studies in Languages N.o. 32. Joensuu, 1998. - P. 151-172.

46. Kцppen v. Peter Erkla?render Text zur der ethnographischen Karte des St. Petersburger Gouvernements. - St.-Petersburg : Commissiona?re der Kaiserlichen Akademie der Wissenschaften, 1867. - 150 p.

47. Kuter L. Breton vs. French: Language and the opposition of political, economic, social, and cultural values. // Investigating obsolescence: studies in language contraction and death. / edited by Nancy Dorian. -- Cambridge : Cambridge University Press, 1989. - P. 91-102.

48. Ladefoged P. Another View of Endangered Languages. // Language. - 1992. - Vol. 98, No. 4 (Dec., 1992). - P. 809-811.

49. Laos K. Kihnlasх emдkiel. - Pдrnu : Kihnu Kultuuri Instituut, 2010. - 240 p.

50. Mullonen M. Elettiinpд ennen Inkeris. Nдytteitд inkerinsuomalasista murteista / M. Mullonen -- Petroskoi : Periodika, 2004. -- 256 с.

51. Riionheimo H. Morphological attrtion and interference in language contact: sketching a framework. // Language Contact, Variation, and Change / Ed. by Jussi Niemi, Terence Odlin and Janne Heikkinen. Studies in Languages. - Joensuu, 1998. - N.o. 32. - P. 246-268.

52. Ruoppila V. Дyrдmцismurteiden ддnnehistoria. - Helsinki: Suomalainen Kirjallisuuden Seura, 1955. - 210 c.

53. Sasse H.-J. Language decay and contact-induced change: similarities and differences. // Arbeitspapier N. 12. - Kцln : Institut fьr Linguistik, Abteilung Allgemeine Sprachwissenschaft, 1990. - P. 30-54.

54. Seliger H.W., Vago R.M. The study of language attrition: an overview. // First Language Attrition. / Ed. by H. Seliger, R. Vago. - Cambridge : Cambridge University Press, 1991. - P. 3-16.

55. Tosco M. “People who are not the language they speak”: On Language Shift without Language Decay in East Africa. // Endangered Languages in Africa. / edited by Matthias Brenzinger - Rьdiger Kцppe Verlag, 1998. - P. 119-142.

56. Wei L. Contact // Society and language use / ed. by Jьrgen Jaspers, Jan-Ola Цstman and Jef Verschueren. John Benjamins B.V., 2010. - P. 127-139.

Приложение

Вопросы, использовавшиеся при проведении социолингвистического интервью.

1. ФИО

2. Год рождения, дата по возможности

3. Место рождения

4. Где жили, когда переезжали

5. Родной язык

6. Какими языками владеете

7. Где родилась ваша мать? Какая у нее была национальность? На каких языках она с вами говорила?

8. Где родился ваш отец? Какая у него была национальность? На каких языках он с вами говорил?

9. Ваша национальность. Как вы называете себя на родном языке?

10. Национальность супруга

11. На каких языках с ним говорили?

12. На каком языке говорили в детстве

13. На каком языке говорили в школе

14. На каком языке говорите (говорили) с соседями?

15. Ходите ли Вы в церковь? Если да, то в какую?

16. На каком языке говорите в церкви? На каком языке проходит служба?

17. Если нет, то посещает ли Вас священник?

18. Если да, то откуда он приезжает?

19. Смотрите ли вы телевидение/слушаете радио/читаете газеты/книги? На каком языке?

20. Учили ли Вы литературный финский?

21. Если да, то где и когда?

22. Где Вам приходилось слышать литературный финский или общаться на нем?

23. Как часто Вам сейчас приходится общаться на ингерманландском финском? Если приходится, то с кем и в каких ситуациях?

24. На каком языке говорят Ваши дети?

25. Знают ли Ваши дети финский язык? Литературный или ингерманландский?

26. Пытались ли Вы учить Ваших детей Вашему языку? Если нет, то почему?

27. Если да, то как они к этому отнеслись и что из этого получилось?

28. Какая национальность у Ваших детей?

29. Какие, как Вам кажется, наиболее заметные отличия между литературным финским и Вашим языком? Можете ли привести пример?

Размещено на Allbest.ru