Лексико-семантическое поле "прекрасное – уродливое" в русском языке

В ХХ в. происходит переосмысление взаимоотношений языка и человека. Ведущее место занимает человек, использующий язык в качестве орудия познания. Человек разбивает окружающий мир на категории, выделяет различные понятия в процессе этого познания для его облегчения. Членение мира на категории с позиций данного подхода рассматривается как «заданное извне и усваиваемое по мере обладания языком... Сам индивид выступает как субъект категоризации» [Семантика и категоризация 1991: 58].

Параллельно с антропоцентрическим направлением существует и "национальноцентрическое", согласно которому каждая нация формирует свою собственную понятийную систему. Приверженцем данного направления являются Дж. Гринберг, А. Вежбицка [Greenberg 1971, Wierzbicka 1992].

Й. Олвуд придерживается точки зрения, что концепты поддерживаются либо индивидом, либо всем обществом: «concepts are maintained by an individual or by a society» [Allwood 2002:2].

С появлением и распространением структурной лингвистики, которая опирается исключительно на семасиологический подход к устройству лексикона, ономасиологические исследования подвергаются критике «как не представляющие интереса» с точки зрения исследования структуры лексического состава языка, не раскрывающие его глубинные структуры и связи, так как группы лексических единиц, отобранные на основе общего понятия, обширны, но не всегда лингвистически едины [Уфимцева 1968: 172, 173].

Семасиологическое исследование, по определению Г. С. Щура, направлено от слова к понятию. Оно изучает язык и нацелено на обнаружение принципов организации языка безотносительно к говорящим. В соответствии с ним, слова объединяются в поля на основе внутренних признаков, имеющих отношение к сфере лексических значений. Критерий отбора - языковой, по наличию в любое время свободных смысловых связей между словами по линии их лексических значений. Смысловые связи слов выделяются:

а) на уровне одного слова;

б) на уровне смысловых групп и рядов слов;

в) на уровне всей системы языка.

Основным методом структурной лингвистики стал компонентный анализ лексических единиц. Компонентный анализ представляет собой метод исследования содержательной стороны значимых единиц языка, разрабатываемый в рамках структурной семантики и имеющий целью разложение значения слова для выделения его наименьших компонентов - семантических множителей (А. Вежбицка), семантических признаков (Д. Н. Шмелев) или сем (И. А. Стернин, З. Д. Попова). Он основан на предположении о корреляции семантической, лексической и понятийной систем. В лексико-семантической системе значение каждой языковой единицы определенного уровня языковой структуры состоит из набора семантических признаков. Следовательно, весь словарный состав языка может быть описан с помощью ограниченного и сравнительно небольшого числа единиц. В системе понятийной каждое понятие также может быть сведено к фиксированному набору простых, далее неразложимых понятий; при этом сложные понятия выводятся из простых с помощью операций логического умножения и пересечения объема понятий в логике классов. Набору исходных простых понятий должен удовлетворять критерий непротиворечивости [Кузнецов 1986: 8-11, Krifka 2001].

Принимая во внимание лингвистический и экстралингвистический подходы к изучению и формированию лексических полей, необходимо отметить, что «лексика языка непосредственно связана с историей, культурой, наукой, общественно-экономическим развитием народа и находится в тесных связях с внелингвистическими факторами, пренебрегать которыми означало бы сбросить со счетов научного анализа один из основных источников и причин смыслового изменения слова» [Уфимцева 1962:17]. Таким образом, правомерным будет сочетание этих двух подходов. Такого же мнения придерживаются большинство современных лингвистов (А. И. Новиков, Е. И. Ярославцева, Н. И. Шапилова и мн. др.).

Разработка проблемы полевой организации семантической системы в нашей стране, связанная в первую очередь с М. М. Покровским, велась в русле лингвистического, семасиологического, и экстралингвистического, ономасиологического, подходов. М. М. Покровский выделял внутриязыковые объединения лексических единиц «по сферам представлений» и объединения внеязыковые по принадлежности к одной тематической группе, например «понятия мер и веса», «понятия ярмарки и рынка». Во внутриязыковых группах преобладают, по мнению М. М. Покровского, универсальные, общечеловеческие закономерности семантики, которые всегда связаны с употреблением соответствующих слов в предложении, то есть с общими синтаксическими законами. Слова, имеющие сходное или прямо противоположное значение, ассоциируются друг с другом и потому подвергаются в своей истории сходным или параллельным изменениям и в конце концов приобретают все значения, свойственные своему классу имен. Например, латинские слова «momentum» и «pondus» означают «вес». В переносном употреблении ими одинаково обозначается «важность», «влияние». Слова прямо противоположные «gravis» и «levis» при основном значении «тяжелый», «легкий по весу» имеют параллельные переносные значения «серьезный», «легкомысленный». Основное значение было утрачено ими обоими при переходе в романские языки. Во внеязыковых группах превалируют исторические закономерности, связанные с производственной и общественной жизнью народа. Например, природа изменений лексических значений слов, связанных с ткацким или любым другим ремеслом, станет понятной только после ознакомления с историей ткачества, ткацкого станка и предназначением его частей [Покровский 1959].

Продолжателем традиций семасиологических и ономасиологических исследований М. М. Покровского в середине ХХ в. можно считать В. В. Виноградова. Он отмечал свойство русского (как и любого другого) национального языка связывать понятия, их группировки, их расслоения и их объединения в «пучки», в комплексные единства. Объем и содержание обозначаемых словами понятий, их классификация и дифференциация, постепенно проясняясь и оформляясь, существенно и многократно видоизменяются по мере развития языка. Они различны на разных этапах его истории. Характерной особенностью русского языка является, по мнению В. В. Виноградова, тенденция к группировке слов большими кучками вокруг основных центров значений [Виноградов 1972: 18].

В зарубежном языкознании полевый подход связывается прежде всего с именем Й. Трира (1931), чьи исследования положили начало новому этапу в истории семантики. Именно немецкой школе языкознания принадлежит термин «поле». Й. Трир работал в русле ономасиологического (экстралингвистического) подхода. Он считал, что слова объединяются в поля на основе признаков, ориентированных на понятийную, предметно-тематическую сферу. Данный подход опирается на логический критерий. В соответствии с ним язык членит мир человека. В человеческом сознании существует система понятий, выражаемых одним или несколькими словами. Предметом исследования Й. Трира являлось понятийное поле (концептуальное, сфера идей и понятий), которому в языке соответствует накладывающееся на концептуальное лексическое (словесное) поле, языковое поле знаков, то есть определенные области слов. Язык сравнивался у Трира с уже построенным зданием, с архитектурным произведением, которое в готовом виде поступает в распоряжение говорящего.

Выступая против «атомизма» в семантических исследованиях, против традиционной в то время атомистической (изолирующей) трактовки значения, Й. Трир, использовав учение Ф. де Соссюра о «значимостях», которые определяются своими отношениями с прочими элементами системы, разрабатывает структуральное понятие поля, из которого следует, что «ничего в языке не существует самостоятельно». Значение определено через отношения слова с другими словами [Кузнецова 1963:12,13].

Й. Трир развел понятия «лексическое» и «понятийное» поле. Он указал на тот факт, что часто наличие у лексем так называемого общего семантического признака определяется их функционированием в языке (орудие труда, например) или внешними обстоятельствами. Он утверждал, что понятийному, концептуальному, полю в точности соответствует словесное поле и в нем каждое слово имеет свой кусочек. Основные положения полевой концепции Й. Трира таковы:

1. «The meanings of words delimit each other in the classical structural sense of «un systeme ou tout se tient» (значение одного слова ограничивает значение другого слова в структуре всей системы).

2. The vocabulary as a whole can be seen in terms of a set of sense fields or semantic spaces (весь словарный состав может быть представлен в виде смысловых полей или семантических единств).

3. The sense fields correspond to conceptual fields (смысловые поля соответствуют понятийным полям).

4. The senses of individual lexemes «cover» areas of semantic space without gaps (смыслы отдельных лексем полностью покрывают семантическое пространство, не оставляя пробелов).

5. The organization of the vocabulary and the relations between individual lexemes is language-specific (специфика организации словарного состава и отношений между лексемами зависит от конкретного языка)» [West 2000:2].

Синтагматические связи слов, контекст их употребления считались нерелевантными при составлении полей. Однако результаты практических исследований противоречили четвертому пункту выдвинутой теории. Определяя концептуальное поле «Weisheit, Kunst und List» (разум, интеллектуальные знания), Й. Трир проанализировал тексты 1200-1300гг., выбирая слова, обозначающие данное понятие. Оказалось, что у разных авторов одному понятию соответствуют различные слова словесного поля, а одно слово используется для различных понятий. Следовательно, полного параллелизма между понятийным полем и словесным полем не существует.

Тогда была выдвинута гипотеза о перечленении поля, то есть перегруппировке мозаичных кусочков понятийного поля, делимого словом, когда то или иное слово берет себе то больший, то меньший кусочек понятийного поля. Последователи Й. Трира - Фишер, Мор, Трелле и другие - критиковали его за то, что он пытался упростить язык до математического прибора, ясно и четко поделенного на поля. В результате не наблюдалось гармонии между членами поля: не было четкого разграничения значений слов, существовали пробелы, перекрещивания. Отсюда следовал вывод: членение поля необходимо проводить эмпирически, а не навязывать его языку [Кузнецова 1963:15,23].

Продолжателями исследований Й. Трира за рубежом стали Гуденаф, Лаунсбери, Э. Косериу, В. Порциг, Л. Вайсгербер и многие другие.

В России полевым изучением лексико-семантической системы языка с позиций семасиологического и ономасиологического (психологический, логический, ассоциативный, тематический) подходов занимались и занимаются большое количество лингвистов. При этом каждый автор вкладывает в термин «поле» особое содержание в зависимости от целей и задач своего исследования. Определить, что понимается под данным термином в каждом отдельном случае, можно лишь эмпирически. Разные языковеды выделяют различные связи, отношения внутри лексико-семантических объединений слов. Основными видами отношений являются парадигматические и синтагматические. Оппозиции между элементами поля, основанные на их компонентном составе, определяются как парадигматические отношения. Частными случаями парадигматических отношений являются отношения синонимии, антонимии, конверсивности, деривационные (love - существительное и глагол, affection, affectionate - существительное, прилагательное и т. д.).

Отношения несовместимости и гипонимии лежат в основе структурной организации словарного состава языка. Гипонимия - это тип парадигматических отношений в лексике, лежащий в основе ее иерархической организации: противопоставление лексических единиц, соотносящихся с понятиями, объемы которых пересекаются, например, слово с более узким смысловым содержанием (гипоним) противопоставлено слову с более широким смысловым содержанием (гиперониму, или суперординате). Значение первого при этом включается в значение второго, слух - орган чувств. Отношение общего и частного, родо-видовые отношения. Один гипероним может выступать в качестве гипонима к другой единице. Роза - цветок - растение. Отсюда принципы гипонимии - иерархичность и относительность. Включают разные части речи - красный, желтый - цвет. В естественном языке гипонимия проявляется непоследовательно. Существуют лакуны, асимметрии, неопределенности: например, в русском языке нет гиперонима к словам квадратный, круглый, прямоугольный, а слова вещь, предмет, объект - настолько общие, что могут соотноситься с разными классами единиц. В различных языках отношения гипонимии проявляются по-разному, их специфика определяется системой конкретного языка и отражаемым в нем характером культуры.

Гипонимия тесно связана с другим фундаментальным типом смысловых отношений - отношениями несовместимости семантически однородных лексических единиц, соотносящихся с понятиями, объемы которых не пересекаются (сравни гипонимы - красный и зеленый, стол и стул) [Русский язык 1997: 81].

Изучение парадигматических отношений слов по их лексическому содержанию прежде всего вскрывает основной характер структурной организации лексико-семантической системы - отношение включения единиц, стоящих на более низкой ступени семантической обобщенности, в категории слов с более широкой и обобщенной семантикой. Задача изучения парадигматических отношений слов сводится к тому, чтобы разграничить различные по широте и типу отношений группировки слов и установить тот общий семантический признак, по которому они объединяются или дифференцируются в системе языка. При наличии огромного числа терминов для тех и других групп и признаков группировок, зачастую друг с другом несоотносимых, не разграничиваются: чисто эмпирически отличительные признаки (одного) отдельного слова и семантические признаки, дифференцирующие очень емкие категориально-семантические разряды и классы слов; не различаются чисто лексические парадигмы (микросистемы), группирующие слова (по всему смысловому объему) по предметной (тематические группы) или логический сфере (понятийные поля) и лексико-семантические группы и ряды, выделяемые по языковым единицам - слову и его значению [Уфимцева 1968: 171-174, 253].

Поскольку синтагматическими принято называть отношения, возникающие в контексте, а слова поля берутся вне контекста, можно было бы подумать, что для полей в языке синтагматические отношения нерелевантны. К примеру, Г. С. Щур считал, что семантическое поле должно рассматриваться как «онтологический феномен и один из способов осуществления лингвистических явлений, следовательно, имеющий парадигматическую природу» [Щур 1971:142].

А. М. Кузнецов исходя из его определения семантического поля как лексической парадигмы в структурном плане, которая появляется при сегментации лексико-семантического континуума на различные отрезки, соответствующие отдельным словам языка и противопоставленных друг другу на основе простых смыслоразличительных признаков, также придерживается мнения, что лексико-семантические поля характеризуются лишь парадигматическими отношениями [Кузнецов 1980:110]. Однако в силу присущей лексике полисемии в поля объединяются не слова, а лексико-семантические варианты. Но лексико-семантические варианты одного слова различаются сочетаемостью. Таким образом, синтагматические отношения тоже должны учитываться при рассмотрении поля. Уже через три года Г. С. Щур меняет свое мнение относительно значимости синтагматических отношений. «Единицы, входящие в поле, связаны парадигматически и синтагматически или синтаксически», - пишет он [Щур 1974:20].

Связи слов в пределах одного поля могут быть также ассоциативными. Ассоциативные связи находятся как бы над связями парадигматическими и синтагматическими или существуют параллельно с ними, так как слова, отобранные в поле по данным ассоциативных экспериментов, одновременно характеризуются как теми, так и другими. Ю. Д. Апресян, к примеру, отбирает слова в поле на основании ассоциативных экспериментов. Ассоциативные группы слов, отражающие субъективный опыт индивидуума, интерпретируются им как семантические поля. Например, на слово стимул needle были получены следующие реакции - thread, pin, sharp, sewing. Таким образом, «игла» включается в семантическое поле слов «булавка», «острый», «шитьё». Слова, включенные в такое поле, характеризуются ассоциативными, синтагматическими связями [Апресян 1966].

За ассоциативную природу организации лексико-семантического пространства высказываются, главным образом, сторонники психолингвистического подхода в языкознании [Апресян 1966, Залевская 1978, 1982]. При этом группы, в которые объединяются слова в соответствии с ассоциативными экспериментами, называют семантическими, что не оправдано, так как слово и ассоциат не всегда имеют смысловую общность. Они соотносятся определенными компонентами с реальной действительностью, то есть имеют синтагматические связи, обусловлены и отражают экстралингвистические факторы, зависят от субъективного опыта говорящего и не связаны с языковой реальностью.

Наиболее полный пример ассоциативного поля можно найти в «Русском ассоциативном словаре». По данным этого словаря в поле «прекрасный» входят следующие лексические единицы: день, пол, человек, красивый, вид, мир, цветок, вечер, чудесный, сон, голос, образ, ужасный, юноша, возраст, город, девушка, замечательный, красный, лес, миг, муж, некрасивый, отличный, очаровательный, парень, принц, хороший, чистый, великолепный, вопрос, дом, картина, край, настроение, нежность, облик, опасный, погода, сказка, случай, утро, хорошо, цвет, абстрактно, автобус, аппетит, артист, барский, букет, букет цветов, Вась, веселый, веселье, весна, ветер, врач, выпад, высота, выход, гадкий, год, господин, далекий, дама, дворец, дева, демон, день сегодня, дерево, добрый, домашний, друг, единственный, Елена, ералаш, женщина, загадочный, запах, зверинец, зверь, идеал, изумительный, инженер, интерьер, Иосиф, искусство, кабинет, кавалер, кирпич, кот, кошка, красиво, красный стол, ландшафт, лесть, лето, лик, мальчик, мама, мера, миг победы, мой, момент, мотив, музыкант, напиток, наряд, необычный, обалдеть, объект, ответ, певец, пейзаж, пень, плод, повод, подарок, портрет, поэт, праздник, превосходный, путь, рассказ, ребенок, редко встречается, рисунок, рыцарь, самый лучший, свет, светится, скользкий, сладко, сладострастный, слух, собеседник, спектакль, стена, страшный, счастливый, счастье, сын, танец, тенор, теплый, товарищ, тополь, торт, уголок, удивительный, удовольствие, ужин, умный, урок, фигура, фильм, фрукт, характер, ход, хорошее настроение, храм, чай, черт, чудесно, шедевр, этюд, яблоня, яркий, ясный [Русский ассоциативный словарь 1994:129].

С первого взгляда видна неоднородность и несвязанность, или точнее разносвязанность, лексического состава. Лексические единицы внутри поля объединены отношениями синонимии (превосходный, удивительный, отличный, великолепный), антонимии (ужасный, некрасивый, страшный), деривации (веселый, веселье, счастливый, счастье). Встречаются как слова, так и словосочетания (настроение, хороший - хорошее настроение; хороший - самый лучший). Иллюстрируются как парадигматические, так и синтагматические связи (прекрасный друг, прекрасный врач, прекрасный сын). По нашему мнению, ассоциативное поле нуждается в дополнительной упорядоченности с точки зрения семантических связей между его составляющими. Ассоциативный эксперимент может использоваться на начальном этапе лексико-семантического исследования в качестве средства отбора лексических единиц в лексико-семантическое поле, наряду с методом сплошной выборки.

Исследователи также выделяют понятийные связи, то есть связи между лексическими единицами и обозначаемыми ими понятиями. Слова в поле объединяются на основе общего понятия. По такому принципу построен первый тезаурус П. Роже «Roget's Thesaurus of English words and phrases», а также новые активаторные словари, к примеру «The Longman Language Activator» (LLA). Словари представляют собой смысловые группы слов и фраз, чьи значения объединяет одна идея или понятие. В словаре активаторного типа LLA командой лексикографов было выделено 1052 основных понятия (concepts). Каждое понятие получило простое и четкое название (key word): come, cost, need, power, deal with, agree. Далее ключевые понятия подразделяются на меньшие понятия, те, в свою очередь, на еще меньшие и так далее. Чем абстрактнее понятие, тем больше подразделений оно имеет. Каждое подпонятие делится на секции. Выбрав нужную секцию, пользователь получает доступ к смысловой группе слов и словосочетаний. Такие группы слов носят название тематических. Однако и здесь наблюдается смешение терминологии. Так, H. Jackson описывает группу слов comet, galaxy, moon, nova, planet, satellite, star, sun, объединенных понятием «heavenly bodies», и называет ее лексико-семантическим полем «lexical/semantic field» [Jackson 1995:213]. Исследованием тематических и семантических групп в функциональном аспекте занимался Т. Тинкхэм [Tinkham 1981].

Итак, выделяемые исследователями типы связей лексических единиц позволяют им выделять различные типы лексических полей. Ассоциативными связями характеризуются единицы ассоциативных полей, понятийными - тематических, семантическими - семантических. Семантические связи подразделяются на парадигматические (вертикальные, иерархические) и синтагматические (горизонтальные, линейные). Парадигматические связи являются основными структурирующими связями, среди них выделяются отношения гипонимии, несовместимости, синонимии, антонимии, паронимии, конверсивности, деривации и др. При этом гипонимия и несовместимость, выражая связи между элементами одного и того же класса, являются фундаментальными по отношению к лексико-семантической системе. На наш взгляд, все типы существующих отношений релевантны для лексико-семантического поля и должны служить законным основанием для объединения лексических единиц в лексико-семантическое поле. Ведь семантические связи подразумевают и ассоциативные и тематические. Еще М. М. Покровский писал: «Слова и формы языка соединяются в нашей душе, независимо от нашего сознания, в различные группы и категории вследствие сходства по форме и по содержанию; если в самих категориях есть пункты сходства, то и категории эти также ассоциируются друг с другом, и в таком случае явление одной из них мы бессознательно переносим в другую» [Покровский 1959:18].

Исследования лексико-семантической системы в нашей стране концентрируются на изучении организации словарного инвентаря и представляют собой так называемое семантическое картографирование: распределение слов по лексико-грамматическим группам (частей речи), по предметным группам и семантическим полям, по терминологическим и прочим лексическим микросистемам, выявление типов связей слов в пределах тематических, терминологических групп, понятийных и семантических полей, синонимических, антонимических, стилистических и лексико-семантических групп. Они проводятся по лингвистическому и экстралингвистическому признакам и учитывают как парадигматические, так и синтагматические связи слов.

Большое внимание уделяется описанию лексико-семантических групп.

Э. В. Кузнецова исследовала полевую структуру на примере лексико-грамматических групп, выявила их структуру и типы связей лексических единиц. Лексико-грамматическая группа, по определению Э. В. Кузнецовой, - слова одной части речи, в которой помимо общих грамматико-семантических имеется как минимум еще одна общая сема - категориально-лексическая (архисема, классема) Идти - грамматическая сема - действие, непереходность; категориально-лексическая - перемещение. Стул - грамматическая - предмет; категориально-лексическая - мебель. Категориально-лексическая сема уточняется с помощью дифференциальных сем. Структура имеет иерархический характер. Все элементы группы слова привативно связаны с базовыми, опорными словами. Они являются и наиболее употребимыми, так как несут значения общего, малосодержательного характера. Слова в пределах группы связаны наличием однотипных, повторяющихся сем.

В целом парадигматическая структура лексико-семантических групп имеет полевый характер. Э. В. Кузнецова выделяет следующие структурные элементы лексико-семантической группы. 1) Центр группы, представленный наиболее употребительными, наиболее многозначными словами. 2) Периферия, более конкретные и менее употребительные слова, окружающие центр. Чем более специализированным является значение слова, тем реже оно используется, тем более тяготеет к периферии. К периферии относятся также все слова, имеющие стилистическую маркированность, а также слова, которые «втягиваются» в сферу группы из других семантических групп.

Отношения, в которые вступают слова в пределах лексико-семантической группы, по мнению Э. В. Кузнецовой, как парадигматические, так и синтагматические. Сходство синтагматических характеристик слов является общей характеристикой лексико-семантических групп. Наличие общих семантических компонентов в содержании лексических значений слов предопределяет способы их функционирования в составе предложений - единиц вышестоящего уровня. Типичность функционирования создает единообразие синтагматических свойств слов сходной семантики [Кузнецова 1982:78-81].

Лексико-семантические группы выделяются на материале существительных, прилагательных и глаголов. Л. В. Пантелеева описала лексико-семантическое поле глаголов успеха действия в английском языке [Пантелеева 1990]. Популярны сопоставительные исследования лексико-семантических групп, тематических групп и полей. Лексико-семантическую группу прилагательных русск. «низкий» и англ. «low» с точки зрения синтагматических связей слов и их сопоставления в русском и английском языках исследовала Л. И. Иванова [Иванова 1980]. Сопоставительные исследования лексико-семантической группы глаголов со значением «to doubt» провела Н. Ф. Щукина [Щукина 1980]. В. В. Дудченко осуществила сопоставительные исследования тематических групп в русском и немецком языках. Проанализировав способы соотношения лексем внутри тематической группы названий плодовых деревьев и кустарников путем сравнения их в русском и немецком языках, она выделила наличие «неуниверсальных явлений», своеобразие лексической членимости [Дудченко 1980]. Л. Б. Лебедева исследовала антонимические группы слов в русском языке [Лебедева 1980]. Тематические группировки лексических единиц изучались Н. И. Шапиловой (семантический анализ существительных, называющих ткани). Целью данной работы было уточнение границ и состава интуитивно выделенной группы, выявление семантических компонентов, формирующих значение указанных слов, установление степени адекватности словарных толкований содержанию именуемого денотата. Основным типом связи слов в тематическом поле была установлена родовидовая связь [Шапилова 1981].

На материале лексики конкретной семантики проводилось гораздо больше исследований, чем на материале лексики абстрактной. Причина кроется, очевидно, в большей определенности конкретной лексики, в более простых отношениях между знаком и денотатом, между значением и обозначаемым понятием. Из абстрактной лексики обширным исследованиям подвергалось поле обозначения цветов, особенно в сопоставительном аспекте. Х. Я. Якубова изучала ядро цветовых прилагательных в русском и узбекском языках и принципы его выделения [Якубова 1980]. Л. В. Ржевцева описала цветовые прилагательные в романе Л. Леонова «Соть» [Ржевцева 1980]. А. А. Брагина выделяла «цветовые» определения и формирование новых значений слов и словосочетаний «цветовой» семантики [Брагина 1972]. В. Б. Гольдберг занимался конструировнаием лексико-семантического поля «сна и бодрствования» в русском и английском языках [Гольдберг 1980].

Признание релевантности синтагматических отношений наряду с парадигматическими между единицами внутри одного поля привело к возникновению текстовых семантических полей. Исследованиями семантических полей на материале художественного текста или текстов какого-либо автора занимаются Ю. С. Язикова [Язикова 1982], В. А. Сиротина [Сиротина 1982], Л. С. Ковтун [Ковтун 1982], Л. Г. Солодовникова [Солодовникова 1980], Ю. Н. Караулов [Караулов 1981] и многие другие.

Попытки описания и классификации более объемных фрагментов лексики, не групп, а полей, принадлежат А. И. Новикову и Е. И. Ярославцевой. Семантическое поле в их интерпретации самое объемное. Это группа или класс слов, имеющих между собой нечто общее, близкое, сходное. Связь слов в пределах поля осуществляется по линии установления общей, пересекающейся части в их лексических значениях и наличия какого-либо элемента как объединителя группы слов и являющегося внешним по отношению к ней. Вот как авторы представляют схему лексического поля «Энергия»:

[Новиков, Ярославцева 1990:51].

Такое представление поля носит явно выраженный экстралингвистический характер. И хотя авторы называют его лексическим, оно больше похоже на понятийное.

И. А. Стернин считает возможным применять полевый метод для описания лексико-семантической структуры языка в целом. Полевая модель, по его мнению, представляет систему всего языка как непрерывную совокупность полей, переходящих друг в друга своими периферийными зонами и имеющих многоуровневый характер. Главными положениями полевой концепции языка, по мнению И. А. Стернина, являются:

Поле представляет собой инвентарь элементов, связанных между собой системными отношениями.

Элементы, образующие поле, имеют семантическую общность и выполняют в языке единую функцию.

Поле объединяет однородные и разнородные элементы.

Поле образуется из составных частей - микрополей, число которых не должно быть меньше двух.

Поле имеет вертикальную и горизонтальную организацию. Вертикальная - сфера микрополей, горизонтальная - взаимоотношения микрополей.

В составе поля выделяются ядерные и периферийные конституенты. Ядро консолидируется вокруг компонента-доминанты.

Ядерные конституенты наиболее специфицированы для выполнения функций поля, систематически используются, выполняют функцию поля наиболее однозначно, наиболее частотны по сравнению с другими конституентами и обязательны для данного поля.

Между ядром и периферией осуществляется распределение выполняемых полем функций: часть функций приходится на ядро, часть - на периферию.

Граница между ядром и периферией - нечетка, размыта.

Конституенты одного поля могут принадлежать ядру одного поля и периферии другого или других полей.

Разные поля отчасти накладываются друг на друга, образуя зоны постепенных переходов, что является законом полевой организации системы языка [Стернин 1985:38].

Итак, понятие «поля» в языкознании возникло как интуитивное отражение структурно-функционального подхода к явлениям языка, который неотделим от анализа групп и который, однако, на разных этапах рассматривался то как системный, то как просто групповой. Существуют два принципа организации лексических единиц в поля: лингвистический и экстралингвистический. В зависимости от исходного принципа выделяются поля семантические, предметные, понятийные, ассоциативные. При этом современные языковеды высказываются за правомерность сочетания этих двух принципов при моделировании семантических полей. В результате нередко происходит подмена лексико-семантического поля тематической, ассоциативной или предметной группой. Несмотря на обилие определений термина «поле», понять, какое содержание автор вкладывает в этот термин, можно лишь эмпирически. Наблюдаются и расхождения в терминологии: лексическое поле, лексико-семантическое поле, тематическое поле, ассоциативное поле, психологическое поле, lexical field, semantic field, thematic clusters, Bedeutungsfeld, Begriffsfeld, Wortfeld. По нашему мнению, семантическое поле наиболее точно отражает внутреннюю структуру лексической системы языка и связи ее элементов, кроме того, оно позволяет понять как понятийную систему носителей языка, так и их ассоциативное мышление. А любое понятийное и ассоциативное поле может быть преобразовано и упорядочено в семантическое поле.

Семантическое поле - это иерархическая структура множества лексических единиц, объединенных общим (инвариантным) значением и отражающих в языке определенную понятийную сферу. С точки зрения идеографического (ономасиологического) описания языка, то есть в направлении от заданного смысла (содержания) к средствам его выражения, лексику можно представить в виде системы взаимодействующих семантических полей, которые образуют сложную и специфическую для каждого языка «картину мира» (Weltbild), определяемую его внутренней формой: таковы, например, разнообразные по своему характеру наименования времени, пространства, движения, обозначения родства, цвета, красоты, названия средств перемещения, музыкальных инструментов, деревьев и т. д. Количество единиц семантического поля может быть как сравнительно ограниченным, так и очень большим. Семантическое поле, в котором отражаются существенные связи его единиц, образующих подвижную напряженную мозаику, можно сравнить с элетромагнитным полем и его частицами.

Семантическое поле характеризуется в первую очередь семантической общностью его составляющих, так как лексические единицы отбираются в поле на основе общего компонента их значений. Семантическое поле отличается также и понятийной однородностью элементов, поэтому его единицами являются обычно лексико-семантические варианты (ЛСВ) многозначных слов и однозначные слова. Понятийно неоднородные ЛСВ слова распределяются по разным семантическим полям (срав. отец - «родитель» и отец - «священник»).

В основе организации семантического поля как упорядоченного множества наименований лежат гиперо-гипонимические (родо-видовые) отношения его единиц: гипонимы в качестве однородных единиц, обладающих свойством несовместимости (т. е. соответствующих видовым понятиям), включаются в класс (соотносительный с родовым понятием и обозначаемый гиперонимом) как его элементы. Гиперо-гипонимические отношения структурируют семантическое поле сверху донизу и снизу доверху, при этом понятия гипонима и гиперонима в нем относительны. Так, лексическая единица собака, выступая как гипероним к гипонимам пудель, борзая, ньюфаундленд и др., может в свою очередь рассматриваться как гипоним по отношению к иерархически более высокому наименованию «животное» и т. д., например, пудель, борзая, ньюфаундленд >… собака > животное > органический мир (> - знак включения). Однородные в смысловом отношении единицы последовательно объединяются в лексико-семантические группы, или элементарные микрополя (относительно замкнутые ряды слов одной части речи), подклассы, классы, классы классов, семантические макросферы и т. д., образуя сложную многомерную иерархическую систему взаимосвязанных семантических полей, границы которых относительны и часто определяются той или иной исследовательской задачей или установкой.

В зависимости от природы исходной единицы, лежащей в основе семантического поля и определяющей семантическую и словообразовательную деривацию его элементов (характер значения единиц семантических классов, направления развертывания семантического поля от исходной лексемы, его частеречный состав и др.), выделяются категориальные типы семантического поля: процессуальные (ср. передача - с доминантой глаголом), предметные (ср. транспортные средства - с существительным), признаковые (ср. красота - с прилагательным) и др. Учет типологии семантических полей позволяет выявить для каждого их них детерминанту как главное свойство, определяющее состав единиц семантического поля и категориальный характер их семантики: в одних доминируют глаголы (передача - передавать, вручать, продавать); другие члены производны, вторичны, периферийны: передача - продавец, торговля и др., во-вторых, - существительные (транспортные средства - автомобиль, мотоцикл, судно и др.; ср. автомобильный, речной, мотор и др.), в-третьих - прилагательные (красота: красивый, прекрасный, очаровательный; ср. красота, грация, конкурс и др.) и т. д.

В структуре семантического поля выделяются ядро (лексическая единица или несколько единиц, семантически наиболее простые и содержащие общее значение семантического поля в его «чистом» виде: «цвет» в наименованиях цветообозначения, «каузировать кого-л. начинать иметь что-л.», то есть делать так, чтобы что-л. начало иметь место, возникло - в обозначениях передачи, центр (ряд «обволакивающих» ядро «слоев» - специализированных классов единиц с семантически более сложными значениями: (пере)давать - дарить, преподносить, презентовать… (дарение), продавать, сбывать, уступать (продажа), сообщать (по радио), транслировать, телеграфировать (информирование по каналам связи) и др.), который формируется наиболее частотными лексическими единицами, консолидирующимися вокруг компонента-доминанты; и периферия (вторичные наименования, входящие своими первичными значениями в смежные семантические поля и реализующие семантику данного поля в специфических контекстуальных условиях). Границы между структурными элементами одного поля и между разными полями нечетки, что означает возможность включения одной единицы в два и более поля. Компонентами поля могут быть слова, словосочетания, фразеологические обороты. Поскольку слово общепризнанно является основной единицей языка, то, естественно, оно будет и основным структурным элементом поля.

Для поля неотделимо наличие общего дифференциального семантического признака и взаимодействие между его элементами - аттракция. Если этого нет, то это не поле, а система с причинными связями, сеть связей между функциональными элементами. При исследовании поля необходимо учитывать не только парадигматические, но и синтагматические отношения между его составляющими, так как в состав поля входят не слова, а их лексико-семантические варианты, которые различаются только в контексте. В семантическое поле могут синтезироваться все типы категориальных семантических отношений единиц, которые способны входить, если этому не противоречит их природа, в отношения синонимии (давать - вручать), антонимии (давать - брать/обратно/), конверсии (вручать - принимать), полисемии (передавать /книгу/ - передавать /сообщение по радио/); кроме того, они выступают как гипонимы по отношению к ближайшему гиперониму и имени семантического поля.

Семантическое поле многомерно. Его единицы входят в несколько видов отношений: парадигматические (рука - нога - голова; ср. «парадигматические поля» Й. Трира и Л. Вайсгербера), синтагматические (трогать, хватать, махать рукой/руками; ср. «синтагматические поля» В. Порцига), ассоциативные (прекрасный: великолепный, хорошее настроение, Елена, врач, ужасный; ср. ассоциативные поля Ю. Д. Апресяна); понятийные (фрукт: яблоко, груша, апельсин; ср. понятийные поля Н. И. Шапиловой, H. Jackson). Такие отношения, особенно последние из них, могут выходить за пределы данного семантического поля, указывая на его связи с другими семантическими полями [Русский язык 1997:458].

Парадигматическая близость единиц семантического поля и сходство их значений нередко отражаются синтагматически в наличии у них общей формулы употребления (схемы предложения), которая конкретизируется по мере усложнения и спецификации семантики [Грибановский 1975, Котелова 1975, Иванова 1980, Комина 1994, Левченко 1980, Мухин 1987, Чеснокова 1987].

Сходство слов одного лексико-семантического поля проявляется и на уровне их вторичных связей, в сфере вариантных отношений. В явлении регулярной многозначности, которая представлена тем, что у слов, семантически сходных по основным значениям, развиваются одинаковые вторичные значения. Главное значение «излучать свет» у слов «Засиять - 1. Начать сиять, стать сияющим.» и «Светить - 1. Излучать свет.» развивается в одинаковое вторичное значение «выражения положительных эмоций» (удовольствие, радость, счастье). «Засиять - 3. Выразить на лице радость, удовольствие» [К 2001: 216] и «Светить - 4. Освещаться счастьем, радостью (о лице, глазах, улыбке)» [К 2001:724]. Слова одной лексико-семантической группы как бы пересекаются друг с другом на уровне своих вторичных значений, становятся функционально эквивалентными [Кузнецова 1982:83].

Интегративные отношения или гипо-гиперонимические отношения включения устанавливают связи между микрополями и полями, то есть между единицами различных уровней логической абстракции. Интегративные признаки микрополей оказываются дифференциальными для полей более высоких уровней, а эти последние относятся к категории событий и противопоставляются сущностям и признакам. Деление в значительной степени соответствует классификации логических категорий, но может не точно совпадать с ней, поскольку семантическая сторона каждого языка отличается некоторым национальным своеобразием. Однако язык, наука, логика возникают как отражение объективной действительности, поэтому для языков с развитой наукой они сближаются.

Все вышесказанное можно обобщить следующим образом:

Семантические поля не разделены жесткими преградами и часто взаимодействуют друг с другом.

Семантические поля обнаруживают сферы притяжения и отталкивания, обусловленные наличием общих и дифференциальных признаков.

В семантических полях выделяются центральные и периферийные области, при этом центр более консолидирован и воплощает существо всего семантического комплекса.

По мере приближения к периферийным областям смысловые связи в семантическом поле могут значительно ослабляться, образуя зоны семантического «возмущения», в которых отдельные элементы поля (семантические признаки, ЛСВ или слова в целом) либо вовсе отрываются от него, либо становятся принадлежностью сразу двух или нескольких семантических полей [Кузнецов 1986:15].

Исследование языка по методу семантического поля находит применение в лексикологии, лексикографии, грамматике, науке о языке художественной литературы, авторском стиле («текстовые семантические поля»), сопоставительной лингвистике, методике и других областях языкознания. Полевый подход позволяет по-новому посмотреть на проблему строения лексико-семантической системы. Его применение открывает широкие перспективы для развития современной теории языка не только на уровне целого лексикона, но и на уровне слова. Структура системы в целом обычно повторяет структуру своих элементов. Таким образом, лексическая структура всего языка непосредственно соотносится с лексической структурой поля. А лексическая структура поля, в свою очередь, соотносится с лексической структурой слова. В русле полевого подхода к организации лексико-семантической структуры языка произошло переосмысление смысловой структуры слова и структуры отдельного значения слова. Новое понимание значения слова будет рассмотрено в следующей главе.

1.3 Лексическое значение слова и его структура с точки зрения полевого подхода

Проблема изучения значения слова, его компонентов и их организацией до сих пор актуальна в отечественном и в зарубежном языкознании. Ею занимаются Н. Ю. Шведова, И. А. Стернин, Н. Г. Комлев, М. В. Никитин, А. А. Леонтьев, Ю. Д. Апресян, А. Шаф, М. Махмудиан, А. Метингер, Р. Робинс, Ф. Палмер, М. Мейер, Р. Хипкис, Дж. Пустейовски и Б. Богураев и многие другие. Значение слова исследовалось не только языковедами, но и психологами, философами. В частности, среди лингвистов существует не один подход к проблеме значения слова: лексический, контекстологический, грамматический, психолингвистический.

Традиционно при исследовании семантики различных слов разграничивают их грамматические и лексические значения. Грамматическое значение является общим для больших групп слов и выражено формально (значение «процессуальности», объединяющее все глаголы, и связанные с этим общим значением грамматические значения времени, лица, присущие всем глаголам и находящие свое формальное выражение в формах спряжения). Лексическое значение - это содержание слова, отображающее в сознании представление о предмете, свойстве, процессе, явлении и т. д. Лексические значения индивидуальны и неоднородны, поэтому их исследование представляет наибольшие трудности.

Изначально в лексическом значении слова выделяли денотативный и коннотативный компоненты. Денотативное значение образует понятийное ядро значения, т. е. «объективный» («номинативный», «репрезентативный», «внешнеситуационный», «когнитивный», «фактический», «диктальный», «предметно-реляционный») компонент смысла, абстрагированный от стилистических, прагматических, модальных, эмоциональных, субъективных, коммуникативных и т. п. оттенков. Коннотация - любой компонент, который дополняет предметно-понятийное (или денотативное) содержание языковой единицы и придает ей экспрессивную функцию. Коннотация соотносится с обиходно-бытовым опытом, культурно-национальным знанием говорящих на данном языке, с их мировидением и выражает ценностное - рациональное или эмоциональное по характеру оценки - отношение говорящего к обозначаемому или отношение к социальным условиям речевой деятельности, т. е. к стилистической форме речи. Например, теща - злая, сварливая. В узком смысле коннотация - это такой компонент значения языковой единицы, выступающей во вторичной для нее функции наименования, который дополняет ее объективное значение ассоциативно-образным представлением об обозначаемой реалии на основе осознания внутренней формы наименования, т. е. признаков, соотносимых с буквальным смыслом тропа или фигуры речи. В этом случае говорят об образной коннотации, например, медведь - о человеке. Коннотация как фактор субъекта речи, включенный в значение, противопоставлена объективному содержанию языковых единиц. Субъективность коннотации проявляется в возможности неоднозначной интерпретации признаков реалии, названной одним и тем же именем, например, волосенки - ласкательное и пренебрежительное [Русский язык 1997:109, 193].

Можно назвать несколько групп подходов к определению лексического значения слова. В рамках каждого подхода к исследованию словарного значения были выработаны собственные определения значения слова и выделены его различные компоненты.

Реляционный. Значение равно отношению к предмету, понятию, представлению (Мальцев В. И., Волков А. Г.) [Чесноков 1967, Котелова 1975]. В. В. Виноградов отмечал, что значение слова не совпадает с содержащимся в нем указанием на предмет, с его функцией называния, с его предметной соотнесенностью. Причина лежит в том, что одни и те же названия в разные исторические периоды обозначают разные предметы, разные понятия [Виноградов 1972:17]. Одинаковые понятия по-разному осмысляются и обозначаются разными социальными слоями. Сравните в русском языке оценочные определения, относящиеся к разным категориям пьющих людей: портной настегался или наутюжился, сапожник настукался, музыкант наканифолился, барин налимонился, лакей нализался, солдат употребил [Покровский 1959:39].

Функциональный (контекстуальный). Приобретает все большую популярность в современной лингвистике. Значение приравнивается к функции знака, которую он выполняет в языке. Роль контекстных характеристик в семантизации слова трудно переоценить. Это основной способ дифференциации отдельных значений слова, причем чем разветвленнее семантическая структура лексической единицы, чем ближе она к разряду единиц широкой семантики, тем выше конкретизирующая, избирательная роль контекста. Под контекстом понимается относительно законченный отрывок речи, состоящий из соединения лексической единицы и ее индикатора прямыми и непрямыми синтаксическими связями и позволяющий точно указать, в каком из возможных значений употреблено полисемантичное слово. Описанием смысловой структуры слова с точки зрения его сочетаемостных потенций занимались многие ученые [Брудный 1971, Гак 1971, Шмелев 1973, Медникова 1974, Грибановский 1975, Денисов 1980, Кошляк 1980, Чеснокова 1987, Кухаренко 1988, Розина 1988, Левицкий, Тинка, Капатрук 1990, Eoyang 1993, Комина 1994]. В связи с этим неоднократно возникал вопрос: равно ли значение слова его употреблению [Виноградов 1972, Медникова 1969, 1974, Schaff 1962]. Вопрос, в общем-то, решается однозначно: не равно. Значения устойчивы и общи для всех, владеющих языком. Употребления - индивидуальны, это отдельные возможности использования лексических единиц. Такое решение привело к необходимости ввести новое понятие, новую лексико-семантическую единицу и новый термин «традиционное словосочетание» или более употребимое за рубежом - «коллокация», которое бы объясняло узкую сочетаемость некоторых слов и обуславливало их регулярную воспроизводимость [Robins 1969, Медникова 1974, Johansson 1995].

Интроспективный. Значение характеризуется не материальной, а духовно-понятийной природой и поэтому не идентично речевым ситуациям или контексту. Значения слов языка представляют собой отражательную категорию. Их неправомерно определять ни как отношение означающего к означаемому, ни как отношение означаемого к другим означаемым, то есть сводить к значимости (ценности). В значениях языка отражено представление народа о внешнем мире, детерминированное этим внешним миром. Носитель языка благодаря своей языковой компетенции знает интуитивно значения и различия значений в своем родном языке [Гумбольдт 1985, Комлев 1969, Солнцев 1977]. «Words are symbols and have no meaning in themselves. What they mean depends on the connection between them and our perception of things, what they stand for in our experience both immediate and recalled» [Hipkiss 1995: 1]. (Слова - это символы. Сами по себе они не имеют значения. Значение слова зависит от связи между ним и нашим восприятием окружающих предметов, тем, что оно означает в нашем жизненном опыте, настоящем и прошлом.)

Ситуативный. Значение выводится по бихевиористской модели словоупотребления на базе так называемой ситуации. Ситуация понимается как совокупность языковых связей, в которые вступает слово. Из современных лингвистов ситуативного подхода придерживается В. Г. Гак. Но необходимо принимать во внимание все три стороны семантического треугольника, показывающего отношения между означающим (совокупность графем, фонем), означаемым или сигнификатом (понятие, выражаемое в слове) и обозначаемым или денотатом (предмет, экстралингвистический элемент, на который указывает слово). Так, одна и та же реальность (ситуация) может быть обозначена разными языковыми средствами. Мы не можем говорить на языке, зная лишь его систему. Нужно знать нормы применения этой системы. Таким образом, первостепенное значение приобретает анализ семантической структуры высказывания, описывающего данный отрезок ситуации, и слова как компонента высказывания. В основе лексико-семантической организации высказывания лежит отбор и наименование элементов ситуации (дискретно выделяемых говорящим при восприятии ситуации, предметов, процессов, их признаков). Элемент ситуации характеризуется определенными свойствами. Каждый аспект воспринимается по его различительной черте. Например, способ передвижения: шаг, бег, приближение, удаление. Несовместимые и кладутся в основу наименования денотата [Гак 1971: 80-81].