Целостность вещи, когда с удалением одной части вещи гибнет и вся вещь, есть организм вещи в отличие от механизма вещи, когда вещь остается целостной, несмотря ни на какое удаление отдельных её частей и замену их другими частями. Аристотель. Первая Аналитика /Собрание сочинений, Москва, "Мысль" - 1998 г., т. 2, с. 337

Организм есть такая целостность вещи, когда имеется одна или несколько таких частей, в которых целостность присутсвует субстанционально.

Четырехпринципная структура всякой вещи, как организма:

1. Эйдос (идея) вещи является такой её сущностью, которая находится в ней самой, и без которой вообще нельзя понять, что такое данная вещь.

2. Материя вещи есть только ещё самая возможность её оформления и возможность эта - бесконечно разнообразная. Эйдос вещи не есть её материя, а материя вещи не есть её эйдос. Материя есть только возможность осуществления эйдоса.

3. Если вещи движутся, а для движения должна существовать какая-нибудь определенная причина движения, то это значит, что необходимо признать некое самодвижение, некую причину, которая является причиной для самой же себя. В бытии имеется самодвижущая причина и эта самодвижность так или иначе отражается и в реальной зависимости движения одной вещи от движения другой вещи.

4. Нельзя мыслить движение в абстрактном виде, то есть без того результата, который она дает. Движение вещи подразумевает цель движения - специфическую категорию вещи, которая не есть ни её форма, ни её материя, ни её причина.

Общая формулировка четырехпринципной структуры - вещь есть материя, форма, действующая причина и определенная целесообразность, то есть каждая вещь есть овеществленная форма с причинно-целевым назначением. Аристотель. Метафизика /Собрание сочинений, Москва, "Мысль" - 1979 г., т. 1, с. 120.

Художественно-творческий первопринцип:

1. Художественная роль материи - материя не просто отсутствие всяких форм, но и бесконечная творческая возможность. Материя проявляет себя в виде тех или иных пространственных и временных форм.

2. Природа как произведение искусства - природные вещи и вся природа, взятая в целом, является той или иной смысловой картиной.

3. Душа есть не что иное, как принцип живого тела. Душа - субстанция в качестве эйдоса физического тела, в потенции обладающего жизнью.

Художественно-творческий принцип в его завершении:

1. Подобно тому, как всякое материальное тело есть нечто, то есть является тем или иным эйдосом, и подобно тому, как эйдос живого тела есть принцип его жизни, то есть его душа, подобно этому и всякая душа, движущая телом в том или другом направлении, тоже имеет свой собственный эйдос, называемый Умом, так что душа есть энергия Ума.

2. Ум есть эйдос всех эйдосов.

3. Ум, несмотря на всю свою свободу от чувственной материи, содержит свою собственную чисто умственную материю, без которой он не был бы художественным произведением. Аристотель. «О душе», III, с. 358.

2.1 Политические взгляды Аристотеля

Государство есть политическое общение. Общение, естественным путем возникшее для удовлетворения повседневных надобностей, есть семья.

Государство принадлежит к тому, что существует по природе, как и человек есть по природе своей существо политическое. Кто природе своей принадлежит не самому себе, а другому и при этом все-таки человек, тот по своей природе раб. В наилучшем государстве лучше, чтобы собственность была частной, а пользование ею - общим. Государственное устройство - это распорядок в области организации государственных должностей вообще, и в первую очередь верховной власти.

Государственные устройства, имеющие в виду общую пользу, являются положительными, - это царская власть, власть немногих, но более чем одного - аристократия, власть большинства - полития.

Отклонения от указанных устройств: от царской власти - тирания, от аристократии - олигархия, от политии - демократия. Аристотель. «Политика», I-II, с. 401.

Из всех видов государственного устройства, отклоняющихся от правильных, наихудшим будет тот, который оказывается отклонением от первоначального и самого божественного. Тирания, как наихудший из всех видов государственного устройства, отстоит далее всего от самой его сущности; к ней непосредственно примыкает олигархия, наиболее же умеренным из отклоняющихся видов - демократия.

Правильное законодательство должно быть верховной властью, а должностные лица должны иметь решающее значение только в тех случаях, когда законы не в состоянии дать точный ответ.

Государство, состоящее преимущественно из людей среднего достатка, будет иметь и наилучший государственный строй. Законодатель должен при создании того или иного государственного устройства постоянно привлекать к себе средних граждан.

Во всяком государственном устройстве должны быть три основные части: законосовещательный орган, должности, судебные органы.

Причиной возмущений является неравенство. Самым важным способом сохранения государственного строя является воспитание в духе соответствующего государственного устройства.

2.2 Логика Аристотеля

"Прежде всего, следует сказать, о чем исследование и дело какой оно науки". Известно, что глобальное определение предмета какой-либо науки, учитывающее весь ход ее будущего развития, весь комплекс проблем могущих оказаться в кругозоре ее занятий - безнадежное дело. Однако, в работах "Топика" и "О софистических опровержениях" дан ответ на вопрос "о чем исследование?", т.е. на вопрос о предмете нового учения: "исследовать должно силлогизм, точнее, способ, средство, искусство построения силлогизмов о всякой проблеме", "относительно предложенных ... проблем".

Во всех сочинениях Аристотеля, посвященных вопросам логики рассматриваются обобщенные и, в известной мере, формализованные виды умозаключения и доказательства.

Но логика Аристотеля возникла не в безвоздушном пространстве логических абстракций. Она возникла как попытка логического исследования тех форм и видов логического мышления, которые действуют в умозаключениях и доказательствах науки. Логика не предписывает науке ничего, что не было бы выведено из бытующих в самой науке форм, методов. Для Аристотеля такой подход для нахождения форм логического мышления естествен: ведь сам Аристотель был не только крупнейшим философом своего века, но и его крупнейшим ученым широкого творческого охвата.

В философской литературе выдвигалось предположение, что научной базой логики Аристотеля были его наблюдения и исследования, посвященные вопросам морфологии и физиологии животных. По-видимому, именно биология, в частности зоология, представляла в глазах Аристотеля пример систематики, классификации предметов на роды и виды. Различение биологического рода и вида, выступающее в биологической классификации, в логическом плане основывается на операции определения, на которой, в свою очередь, основывается в том же логическом плане доказательство.

И все же имеются серьезные доказательства о том, что основой для Аристотеля оказалась не столько современная ему биология, сколько математика. Известно, что в логических сочинениях Аристотеля почти все иллюстрации, необходимые для обоснования и разъяснения логики, почерпнуты из геометрии.

И действительно, предметы математики, по Аристотелю, имеют несомненное преимущество по сравнению с органическими существами, известными из опыта. Объекты математики - результат абстракций от чувственных предметов опыта.

Но, признавая умопостигаемую реальность объектов математики, благодаря которой математическое рассуждение - естественный "материал", в котором раскрывается природа логических операций и форм, Аристотель борется против платоновского взгляда на математику. Аристотель осуждает учение Платона о срединном положении математики между умопостигаемым миром "идей" и чувственно воспринимаемым миром вещей. Математика становится для Платона средством или орудием знания. Напротив, для Аристотеля математика - не "органон", не орудие знания, а само знание в его явлении или обнаружении. Для Аристотеля "органон" знания - не математика, а "аналитика", т.е. логика.

2.3 Законы мышления

Из четырех законов мышления традиционной логики Аристотель установил, по крайней мере, два: закон запрещения противоречия и закон исключенного третьего. Законы тождества и достаточного основания у Аристотеля намечены в учении о научном знании как знании доказательном (закон достаточного основания) и в тезисе, согласно которому "невозможно ничего мыслить, если не мыслить каждый раз что-нибудь одно" (закон тождества).

В краткой форме закон запрещения противоречия звучит как "вместе существовать и не существовать нельзя", а в полной как утверждение: "невозможно, чтобы одно и тоже вместе было и не было присуще одному и тому же в одном и том же смысле". В "Метафизике" сформулирован и логический аспект закона запрещения противоречия в словах о том, что "нельзя говорить верно, вместе утверждая и отрицая что-нибудь". Этот закон прямо обосновать нельзя, однако можно опровергнуть противоположный ему взгляд, показав его нелепость.

Закон запрещения противоречия у Аристотеля абсолютен, но он действует только в сфере актуального бытия, а в сфере возможного он не действует. Поэтому и становление, по Аристотелю, существует как реализация одной из возможностей, которая, будучи реализованной, актуализированной, исключает другие возможности, но только в действительности, но не в возможности.

У Аристотеля можно найти и другие принципиальные ограничения сферы действия закона противоречия. Его действие не распространяется на будущее, так как это связано со сферой возможности. Обостренной формой закона запрещения противоречия является закон исключенного третьего, этот закон выражен так: "Не может быть ничего посредине между двумя противоречащими друг другу суждениями, но об одном субъекте всякий отдельный предикат необходимо либо утверждать, либо отрицать".

Действие этих законов таково, что закон запрещения противоречия не обязательно влечет за собой закон исключенного третьего, но закон исключенного третьего предполагает действие закона запрещения противоречия. Алексеев П. В., Панин А. В. Хрестоматия по философии.

Заключение

Деятельность Аристотеля принадлежит как истории философии, так и истории науки. В кругу наук, разработкой и созданием которых занимался Аристотель, первое место принадлежит логике. Аристотель - автор оригинальной, чрезвычайно тщательно разработанной логической системы, оказавшей огромное влияние на развитие логической науки.

Великая заслуга Аристотеля состоит в том, что он впервые сделал приемы рассуждения предметом научных изысканий, именно приемы рассуждения как целостные образования, а не только те или иные компоненты рассуждения.

Все, что было сделано в логике до Аристотеля - это было всего лишь подходами, попытками уяснить отдельные методы и принципы, без какой-либо их систематизации и объединения в единую стройную систему. В трактате "О софистических опровержениях" Аристотель пишет: "в искусстве красноречия имелось многое и давно сказанное. Что же касается учения о умозаключениях, то мы не нашли ничего такого, что было бы сказано до нас, а должны были сами создать его с большой затратой времени и сил.

Аристотель сделал фундаментальное для всей логики открытие, вводя переменные. Тем самым было показано, что логика - это не есть конкретное учение о конкретных вещах или терминах, а логика - наука о законах силлогизмов, выраженных в переменных. Изучая различные суждения, формальная логика отвлекается от их конкретного содержания, выявляя структуру, общую для различных по содержанию предметов.

Этика и политика Аристотеля изучают один и тот же вопрос - вопрос о воспитании добродетелей и формировании привычек жить добродетельно для достижения счастья, доступного человеку в разных аспектах: первая - в аспектах природы отдельного человека. Вторая - в плане социально-политической жизни граждан. Для воспитания добродетельного образа жизни и поведения одной нравственности недостаточно. Необходимы еще законы, имеющие принудительную силу. Поэтому Аристотель заявляет, то “общественное внимание (к воспитанию) возникает благодаря законам, причем доброе внимание - благодаря добропорядочным законам”.

11. Интерпретация проблемы бытия Аристотелем. Подлинное бытие как бытие конкретного

Философия Аристотеля представляет собой завершающий этап трех столетий развития древнегреческой мысли. В определенном смысле он как бы подводит итог этого развития, создавая основания для ряда наук -- логики и онтологии, физики, биологии и психологии, этики и поэтики. При этом Аристотель наследует и основную тему размышления древнегреческих мудрецов: что такое бытие? Что значит «быть»7 В отличие от философии нового времени, античная мысль имеет четко выраженную онтологическую ориентацию. В теоретически рефлектированной форме понятие бытия впервые предстает у элеа- тов. Формула Парменида «мыслить и бьтгь -- одно и то же» выразила глубокое убеждение греческого духа о внутреннем родстве бытия и разума. С этой формулой тесно связана другая мысль: «бытие есть, а небытия нет»: небытия нет, потому что оно непостижимо для разума, невыразимо в слове. Элеаты впервые в такой отчетливой форме противопоставили бытие как истинное и поэтому познаваемое чувственному миру как всего лишь мнению. В парменидовском понятии бытия мы должны подчеркнуть три момента, сыгравшие ключевую роль в античной философии, в том числе и у Аристотеля: 1) бытие есть, а небытия нет; 2) бьтгие едино, неделимо; 3) бытие познаваемо, а небытие непостижимо.

Эти моменты в разных философских школах получали разную интерпретацию, но принципиальное, парадигмальное их значение сохранялось на протяжении многих веков -- от Парменида и Демокрита до Платона, Аристотеля, Плотина и Прокла. Мы здесь вкратце коснемся интерпретации понятия бытия только у наиболее выдающихся предшественников Стагирита -- у Демокрита и у Платона, поскольку это необходимо для постановки вопроса о бытии и сущности у Аристотеля.

У Демокрита элеатовское «бытие» -- единое и неделимое -- предстало как атом, соответственно небытие -- как пустота. Бытие у Демокрита, в отличие от небытия, познаваемо. Правда, у Демокрита утратили свое значение тезисы элеатов о единстве и единственности бытия, а также о его неподвижности: атомов -- множество, они непрерывно движутся в пустоте. Хотя Демокрит сохранил парменидов- ское противопоставление данного чувствам мира мнения и мира подлинно сущего, доступного лишь уму, тем не менее атомы Демокрита, как справедливо заметил Гегель. -- предмет не умозрения, а абстрактного представления, о чем свидетельствует как вид атомов (вогнутые, выпуклые, шероховатые, якореобразные, угловатые и т.

д.), так и чисто физическое толкование их неделимости: атopos -- «неразрезае- мое», «нерассекаемое». Нужна была полувековая критика натурфилософии и «работа с понятиями» софистов и Сократа, чтобы различие между абстрактным представлением и понятием ума стало общим достоянием.

Плодом этой работы оказалось рассмотрение бьгтия Платоном. Как и элеаты, Платон считает бытие вечным и неизменным; в отличие от чувственного мира мнения, мира становления, бытие открывается только умозрению. «Нужно отвратиться всей душой ото всего становящегося, тогда способность человека к познанию сможет выдержать созерцание бытия»9. Предметом умозрения оказываются вечные, неизменные, неподвижные, недоступные чувствам идеи; Платон называет их истинно сущим -- ovrcos ov. «Истинное бытие -- это некие умопостигаемые и бестелесные идеи»10; их Платон называет сущностями: слово «сущность» (ovcrla), образованное от глагола «быть» (то efvcu), означает не что иное, как «существующее».

Именно понятие «сущности» становится ведущим у Аристотеля. Но Аристотель дает ему новую, отличную от платоновской, интерпретацию, отвергая платоновское учение о сущностях как бестелесных, отделенных от чувственных вещей идеях. Тем не менее у Аристотеля сохраняется характерное для большинства греческих философов понимание бытия как вечного, неизменного и неподвижного. В отличие от Платона, Аристотель, однако, ищет нечто постоянное, пребывающее в самом изменчивом природном мире, стремясь создать также науку о движущемся и изменяющемся, то есть о природе. В результате Аристотель ищет новые способы выражения бытия в понятиях, давая свое истолкование бытия и сущности.

Насколько важным для Аристотеля оказывается вопрос о бытии во всех возможных его модификациях, свидетельствует ряд языковых выражений, ставших ключевыми терминами философии на протяжении многих столетий. Приведем важнейшие из них: то elvat (субстан- тивированный глагол «быть») -- бытие; то ov (субстантивированное причастие от глагола «быть») -- сущее; -q ovala (субстантивированное причастие от глагола «быть») -- сущность; то ті ifv etvai (субстантивированный вопрос: «что есть бытие?») -- суть бытия11. Важнейшую роль играет у Аристотеля также термин то ov кат' айто (ens per se) -- сущее само по себе и то ov Jj ov -- «сущее как сущее», «сущее как таковое»12.

С самого начала необходимо отметить, что у Аристотеля нет принципиального различения понятий «бьтгия» и «сущего»13 в том виде, как мы встречаем это позднее, например, у Фомы Аквината в XIII в.

или у В. С. Соловьева и М. Хайдеггера -- в XX в. У Аристотеля то etvai и то ov различаются в соответствии с их грамматической формой, что всегда определяется из контекста. Как же понимает философ бьпие, или сущее? Ответить на этот вопрос -- значит изложить онтологию Аристотеля, органически связанную с его логикой и теорией познания, то есть раскрыть содержание Метафизики14. Ибо первая наука, какой является метафизика, имеет своим предметом сущее как таковое. Всякое же знание, согласно Аристотелю -- и тут он опять-таки следует греческой философской традиции -- есть знание причин и начал: «мудрость есть наука об определенных причинах и началах»15. Для философа необходимо приобрести знание о первых причинах: «ведь мы говорим, что тогда знаем в каждом отдельном случае, когда полагаем, что нам известна первая причина»16. Не касаясь пока вопроса, в каких значениях говорится о причинах, отметим, что первым таким значением Аристотель считает сущность, или суть бытия вещи: «ведь каждое "почему". -- пишет философ, -- сводится в конечном счете к определению вещи, а первое "почему" и есть причина и начало»17. Поскольку благодаря сущности каждое сущее есть то, что оно есть, то именно в ней следует, по Аристотелю, искать источник связи следствия с его причиной как в природе, так и в искусстве и в мышлении. «Причина, по которой создается что- нибудь, есть первичная часть, сама по себе сущая... Так же, как в умозаключениях, сущность есть начало всего, ибо из сути вещи исходят умозаключения, а здесь -- вида возникновения. Одной сущности необходимо должна предшествовать другая сущность, которая создает ее, находясь в состоянии осуществленности, например, живое существо, если возникает живое существо»18. Вместе с понятием сущности вводятся, как видим, те принципы научно-теоретического объяснения мира, которым суждено было определять характер европейской науки вплоть до XVII-XVIII вв. Не удивительно, что при этом сущность выступает как предмет исследования в метафизике, и именно рассматривая проблему сущности, мы, по Аристотелю, отвечаем и на вопрос о том, что такое бытие.

Основа бытия, материя.

Основой всякого бытия Аристотель считает так называемую первую материю. Эта первичная материя, однако, не определена (принципиально неопределима) ни одной из категорий, которыми мы определяем реальные (конкретные) состояния сущего. Она образует, собственно, "потенциальную" предпосылку существования. И хотя она является основой всякого бытия, ее нельзя отождествлять с бытием и даже нельзя считать простой составной частью конкретного бытия. Наипростейшей определенностью этой первой категории являются, по Аристотелю, четыре элемента - огонь, воздух, вода и земля. Они представляют определенную промежуточную ступень между первой материей, которая чувственно непостижима, и реально существующим миром, который чувственно воспринимаем. У воспринимаемых чувствами вещей (их изучением занимается физика) можно различить две пары взаимно противоположных свойств - тепло и холод, влажное и сухое. Четыре основных соединения этих свойств, по Аристотелю, характеризуют четыре основных элемента: огонь является соединением теплого и сухого, воздух - теплого и влажного, вода - холодного и влажного, а земля - холодного и сухого. Эти четыре элемента - основа реальных (чувственно воспринимаемых) вещей. Позже в связи с проблемами небесных сфер Аристотель вводит пятый элемент - "пятую сущность" (quinta essentia) - эфир. В то же время Аристотель допускает и возможность замены одного элемента другим, это становится возможным потому, что все элементы являются в принципе (конкретной) модификацией одной и той же первой материи.

Конкретные, существующие (чувственно воспринимаемые) вещи являются результатом взаимодействия всевозможных комбинаций этих элементов. В отличие от первой материи они (как конкретное бытие) _ постижимы и определимы посредством основных категорий. Они суть соединения материи (гиле) и образа, формы (эйдос, морфе).

Бытие, сущность

Форма, по Аристотелю, образует из потенциального бытия (первой материи, четырех основных элементов) действительное, реальное бытие. Действительное бытие, таким образом, представляет собой единство материи и формы. Аристотель в этом учении, которое является, собственно, основой всей его философии и проходит через все его рассуждения, по-новому решает проблему отношения единичного и общего - как отношение двух сторон действительности. Этим он преодолевает разрыв между идеальным и реальным миром, столь разительный в системе Платона.

При изучении конкретных вещей как реального бытия Аристотель говорит о первых и вторых сущности. Первую сущность он отождествляет с индивидуальным бытием, с субстратом, с конкретной вещью как таковой. Характеризует ее как "то, в чем сказывается все остальное, в то время как сам он уже не сказывается в другом". Первая, сущность, согласно Аристотелю, выступает индивидуальным, неделимым и чувственно познаваемым бытием. От первых сущностей Аристотель отличает вторую сущности (иногда употребляется более адекватный термин - вторичные). Они определенным образом производны от первых сущностей. Вторичные сущности не постигают конкретное индивидуальное бытие, а являются в большей или меньшей степени родовым либо видовым определением. Аристотель характеризует их так: "...вторичными сущностями названы те, в которых, как в видах и родах, содержатся первые сущности". Аристотелево учение о первичных и вторичных сущностях в то же время свидетельствует о критическом отношении автора к сократовско-платоновской концепции идеализма. Если Платон признавал первичными реальным бытием общие и неизменные идеи, то Аристотель подчеркивал приоритет индивидуального, чувственно воспринимаемого. Вторичные сущности, постигающие общее _ (под влиянием идеалистической традиции, понимаемые как неизменные), являются производными по отношению к конкретному, чувственно воспринимаемому бытию. Категории сущности Аристотель считал основным средством познаваемости мира. Все другие категории служат для их определения.

12. Особенности эллинистического мировоззрения. Эпикуреизм. Стоицизм. Скептицизм

Эллинизмом называют период в истории восточного Средиземноморья, длившийся со времени походов Александра Македонского (356-323 до н. э.) до окончательного установления римского господства на этих территориях, которое датируется обычно падением птолемеевского Египта (30 до н. э.). Эта эпоха характеризуется переходом от полисной политической организации к наследственным эллинистическим монархиям и смещением центров культурной и экономической активности из Греции в Малую Азию и Египет. Начало этой эпохи связано с завоеваниями Александра Македонского, а продолжение с распадом созданной империи на части, которые достались его преемникам. Впоследствии эти малые империи были поглощены Римом. Этот период длился около 4-х столетий. Наиболее значительными философскими направлениями, в которых отразились в том числе и этические учения, были скептицизм, кинизм, эпикуреизм, стоицизм и неоплатонизм.

Очень важно отметить, что в рассматриваемую эпоху происходило изменение образа жизни представителей античной культуры, что существенным образом отразилось в философии. Скептицизм появился еще до Сократа, но широкое распространение его идей произошло в период эллинизма в рамках иных этико-философских течений. Пик популярности кинизма и эпикуреизма пришелся на тот период, когда греки еще жили в самоуправляемых городах. Соответственно их этические учения были ориентированы на городское общество. Они предлагались не для человека вообще, а для гражданина античного полиса. То есть эти учения были обусловлены конкретными историческими и социальными условиями. Тогдашний город представлял собой большую семью, или большую деревню. В нем практически все зависели друг от друга не только в хозяйственном или политическом плане, но и в межличностных отношениях. Жители античного полиса, очень сильно зависели от общественного мнения о них (так же как и наши современники, проживающие в сельской местности). В этих условиях этика ориентировала человека на то, чтобы своими добродетелями и трудом на пользу отечества заслужить одобрение своих сограждан. Не случайно, что наряду с высокой нравственностью важнейшим идеалом греков классического периода было служение своему отечеству. Вкупе добродетель и служение отечеству сочетались в едином нравственном идеале, который назывался каллогатией, что можно перевести как «нравственная красота». До Сократа эту характеристику относили прежде всего к аристократии, поскольку именно эти люди вносили наибольший вклад в политическое благополучие города и были нравственным образцом для горожан. В эпоху эллинизма разрозненные и самостоятельные полисы стали объединяться в государства и это привело к тому, что жители полиса переставали осознавать себя как единое образование (племя) и включались в более широкую общность - народ. Раньше город гарантировал удовлетворение жизненных потребностей (то есть жизнь) всем своим гражданам и эта забота была вполне конкретна и ощутима. Когда же города стали объединяться в государства эта забота стала заметно слабее. Племенное устройство полиса размывалось. Горожане перестали жить по-деревенски и становясь более самостоятельными, но вместе с этим в их жизнь вошли неуверенность и страх за свое будущее, чувство одиночества.

Данные изменения отразились в этических учениях. Киники противопоставили себя городской аристократии и сформулировали идеал независимости от внешнего мира. Эпикуреизм также был ориентирован на индивидуальную жизнь. Нравственные учения стоицизма были уже предельно индивидуалистичны.

Скептицизм как способ философствования возник еще в софистике, однако свое наибольшее развитие получил уже в эпоху эллинизма. Специфика скептицизма состояла в том, что главным принципом мышления было сомнение, особенно сомнение в надёжности истины. Основателем скептицизма как отдельного движения был Пиррон, который считал, что можно жить искусно и вполне счастливо, не зная истины и ценностей. Он придерживался того мнения, что в действительности ничто не является ни прекрасным, ни безобразным, ни справедливым, ни несправедливым, т.к. в себе все одинаково (бдйЬцпспн (адиафорон) - безразличное), ибо любая вещь и есть и не есть. Все неодинаковое, различное является (произвольными) человеческими установлениями и обычаями. Поэтому нужно жить без мнений, без поисков истины (ведь ее невозможно найти), ни склоняясь к чему-то, ни отвращаясь от чего-либо. При таком подходе к жизни уместны лишь апатия (бесстрастие) и непоколебимость. В этом и состоит счастье.

Эпикуреизм. Эпикурейцев считают последователями Аристотеля. Эпикур выводил нравственность из потребности человека в удовольствии, почему его этику считают натуралистической. Философия для Эпикура также имела практический смысл: он писал, что пусты слова того философа, которыми не врачуется человеческое страдание. Таким образом также как и киники он желал сделать человека счастливым научив его избегать страданий. Однако он не был столь суров к своим последователям как киники и не разделял их абсолютного антигедонизма. Эпикур предложил людям «тетрафармакон» - четверолекарствие, указывающее путь к счастливой жизни: «Бог не внушает страха; смерть не внушает опасения; благо легко достижимо; зло легко претерпеваемо». Три из четырех главных принципов Эпикура направления против страха и страданий.

Основанием счастья для человека является его способность испытывать удовольствие. Но под истинным наслаждением он понимал отнюдь не потакание своим чувствам и страстям, которое неизбежно приводят человека к страданию. Истинное удовольствие, которое одно приносит счастье, состоит в уклонении от страданий и стремлении к достижению спокойного и радостно умиротворенного состояния духа: «Когда мы говорим, что удовольствие есть конечная цель, то мы разумеем не удовольствия распутников и не удовольствия, заключающиеся в чувственном наслаждении, как думают некоторые неправильно понимающие, но мы разумеем свободу от телесных страданий и от душевных тревог».

В отличие от киников Эпикур не требовал порывать связи с обществом, поскольку считал, что ради собственного спокойствия лучше смириться с общественными законами и ограничениями как наименьшим злом. Ведь жизнь в городе избавляет человека от излишних забот о минимальных бытовых благах. Вместе с этим добрые взаимоотношения с близкими людьми он считал очень важными, поскольку они приносят такую радость, за которой не приходит страдание. Дружба - неотъемлемая составляющая счастливой жизни.

Высшей добродетелью Эпикур считал благоразумие, которое достигается в результате самостоятельного выбора своего поведения и отношения к жизни. Он считал, что боги не определяют критерий нравственности, не устанавливают для человека нравственный закон, но человек обретает свое счастье сам, научившись «размышлять о том, что создает счастье», и должен надеяться в жизни только на себя. Эпикур считал, что душевные страдания хуже телесных, так как тело мучится лишь страданиями настоящего, а душа - и прошлого, и настоящего и будущего. В связи с этим важно не только избавиться от диктата желаний тела, но и тех желаний души, которые вносят разлад и страдание в жизнь человека.

Самым слабым местом его учения было отношение к смерти. Мысль о ней сильно угнетает простых людей. Эпикур считал, что душа смертна и не может существовать без тела, однако призывали не бояться смерти, поскольку когда человек умрет, уже некому будет страдать: «Пока мы существуем, нет смерти; когда есть смерть, нас более нет». Страх смерти необходимо преодолевать благоразумием, то есть философией. Нужно сказать, что это весьма слабое утешение.

Стоицизм - это тоже практическая философия, однако не чуждая сложных теоретических изысканий. Особенностью этики стоицизма является соединение идеи счастья, как основания добродетели, и антигедонизма, что близко к этическим учениям киников. От последних стоицизм отличался отсутствием антисоциальной направленности. Если киники отвергали закон в угоду свободе, то стоики как раз в подчинении закону и видели свободу. Они считали, что в природе действия всякого живого организма изначально предопределены стремлением к самосохранению. У разумного существа эта эгоистическая склонность с возрастом необходимо превращается из «расположенности» к близким до уважения к самому себе и другим как носителям разума в мире. Таким образом законы социальные и нравственные возникают как естественное развитие склонностей, заложенных в человеке природой.

Конечной нравственной целью для стоицизма является жизнь согласно разумной природе, тождественная добродетели и приводящая к достижению счастья («добродетели довольно для счастья»). Добродетель основана на разумности человека. Благодаря ей человек познает, что есть благо, что есть зло и безразличное, и применят это знание практически. То есть добродетель есть разумное поведение, соответствующее природе человека. Противоположность добродетели - порок, представляющий собой неразумное и противоприродное движение души, непреодолимое влечение, страсть. Поэтому отсутствие страстей (апатия), которые вносят в жизнь человека страдание, есть необходимое условие нравственной жизни. Естественные неразумные потребности человека, которые с одной стороны не осмысляются человеком (т.е. являются неразумными), а с другой стороны не разрастаются до сильных влечений, считались в стоицизме ни добрыми, ни злыми, то есть безразличными. Действия направленные на удовлетворение этих потребностей заданы первичной склонностью к самосохранению и оправданы природой. Они не имеют нравственного характера.

Воплощением идеала добродетельности в стоицизме является мудрец. Такой человек ни от кого независим, то есть автономен, поскольку его главная цель - добродетель, а её достижение зависит только от самого человека. Он контролирует разумом все свои внутренние потребности и желания, не давая им обладать собою. Кроме этого его бесстрастие (апатия) проявляется в том, что никакое внешнее событие не колеблет его спокойного состояния духа, поскольку он видит в своей судьбе проявление разумного закона. В понимании стоицизма нравственные законы были одним из проявлений законов природы, которые управляли космосом. Целью мудреца является его собственное совершенство, подобное совершенству космоса и выраженное в действии: мудрец имеет друзей, участвует в делах общества и т.п. Поскольку мудрец следует только своим внутренним принципам, он может демонстративно пренебрегать сферой «безразличного» и совершать шокирующие поступки. Так например, при определенных обстоятельствах, когда человек оказывается не в состоянии быть добродетельным, то есть не в силах жить в соответствии со своей природой (болезнь, старость), стоики предлагали совершать самоубийство.

Отношение к другим людям основывается в стоицизме на такой добродетели как справедливость. Справедливость основывается на уважения к другому индивиду, так как он разумен от природы, а разум является высшим свойством человека, который отличает его от других объектов этого мира. То есть сама природа побуждает ценить людей. Разум - свойство любого человека. Социальные различия не должны влиять на отношения к людям, ведь по природе все равны и никто не является рабом. Все механизмы совместной жизни (социальные законы) возникли естественным образом, а не по установлению. Писаные законы установлены лишь по причине несовершенства большинства людей. Подлинно «справедливый муж» - гражданин мира, сообразующий свои действия с требованиями всекосмического разума. Жизнь мудреца не может противоречить юридическим законам, поскольку они есть одно из отражений всеобщего закона, в согласии с которым должны жить добродетельные стоики.

Позднеантичная философия

Среди поздних античных этических концепций, относящихся к эпохе эллинизма, обычно выделяют скептицизм, эпикуреизм и стоицизм. На римской почве определенное распространение получили также неопифагореизм и неоплатонизм. Последний, собственно, уже развивался параллельно с гностицизмом и христианством, но по характеру выраженных в нем идей неоплатонизм несомненно завершает античную традицию. Особенностью философских учений данного периода является усиление внимания к этическим вопросам, которое вытесняет разработку теории познания и онтологии. В этике при этом происходит резкое противопоставление личной и общественной жизни, формируется идеал невозмутимого мудреца, который, если и участвует в общественных делах, то делает это по необходимости, одновременно бесстрастно, спокойно принимая свою судьбу.

В эпоху эллинизма изменяются представления человека о самом себе, происходит как бы расширение пространственных горизонтов его бытия, изменяется сам стиль его мышления. Во многом это было связано с завоеваниями Александра Македонского и войнами, которые вел Рим. Модели полиса с упорядоченным пространством, что закономерно требовало представить в качестве упорядоченного и весь космос, звало к поискам сущности и основанного на ней совершенства, все более и более противопоставляется в этот период активность, направленная на решение задач данного момента, на соединение разносторонних оснований бытия. Так Полибий -- видный греческий историк и политический деятель, продолживший свою политическую и дипломатическую деятельность также как римлянин, уже не стремится к какой-то идеальной модели государства. В отличие от Аристотеля и особенно Платона, стремящихся к выражению в представлении об идеальном государстве некоторого совершенного принципа, Полибий, наоборот, отмечает неустойчивость и недостатки, присущие каждой простой форме. Так, царству сопутствует тирания, а демократия вырождается в необузданное господство силы. Он говорит, что совершенной формой государственного устройства надо признать такую, в которой соединяются особенности царской власти, аристократии и демократии. Этот идеал Полибий в принципе видел в организации Римского государства, хотя он и полагал, что основным средством упорядочивания политической жизни должно быть не создание совершенных государственных структур, а искусство политического управления, принятие конкретных политических решений в конкретных ситуациях.

Скептицизм

В предшествующей скептицизму традиции сам мир рассматривался как универсальный субъект. В его центре почти во всех концепциях греческой философии (даже материалистических) находилась «Душа- правительница». Познание и понимание добродетели в основном восходило к представлению о месте человека в универсальном порядке бытия. Скептики прерывают эту традицию, объявляя мир непознаваемым, и, по существу, оставляя человека наедине с самим собой. Они считают, что спокойствие духа, которое также, как и у многих других античных философов, является их идеалом, можно достичь и в неизвестном, непонятном для человека мире. Я думаю, что в своем представлении о необходимости производства жизненного идеала, в условиях принципиальной ограниченности возможностей познания скептики не правы только в степени: мы действительно вынуждены жить и хотим быть счастливыми в мире, который не можем до конца познать.

Идеи скептицизма были представлены во многих античных школах. Парменид утверждал, что воспринимаемое с помощью ощущений не дает истинного знания. Гераклит говорил, что хотя логос всеобщ, многие живут так, как будто у них имеется особое понимание. Сократ говорил: «Я знаю, что я ничего не знаю». Платон полагал, что людям доступен лишь правдоподобный смысл (правильное мнение). Аристотель также считал, что человеческое познание ограничено. Одновременное видение всех форм принадлежит, с его точки зрения, лишь божественному разуму. Ближе всего к оправданному, вытекающему из неопределенности положения субъекта в мире скептицизму, подошел Демокрит. Его идея о том, что холод и тепло относительны, даются по уговору, хотя в действительности существуют лишь атомы и пустота, предвосхищает локковское различие первичных и вторичных качеств, а его принцип умеренности прямо следует из того, что мы не знаем, какая из страстей наилучшая. Тем не менее Демокрит, как сторонник абсолютного детерминизма по логике вещей, тоже должен был верить в достижимость исчерпывающего (по крайней мере для какой-то ограниченной сферы бытия) знания.

В результате осознания сложностей процесса познания, связанных с тем, что сущности оказываются замаскированными, что они не раскрываются непосредственно на основе наблюдения явлений земного мира, у многих философов рождалось желание приблизиться к некоторому метафизическому миру, постичь идеи, имеющие самостоятельное бытие, что, как казалось, обеспечило бы обладание истинным, всеобъемлющим знанием. Но в действительности, обретение такого знания фактически означало бы устранение субъективности, ведь оно лишило бы человека неопределенности его положения в мире, из-за которой и развиваются все механизмы опережающего отражения, в том числе и такой развитый механизм, как сознание. Скептицизм пробивает первую брешь в обычном для древнегреческих мыслителей стремлении к обладанию всеохватывающим знанием, он вообще ставит под сомнение пользу от такого знания, даже если бы его было возможно получить.

Основателем скептицизма считается Пиррон (IV -- нач. III в. до н. э.). Он полагал, что состояние спокойствия духа достигается в результате воздержания от суждений. Своей жизнью Пиррон, как и многие другие греческие философы, демонстрировал непоколебимую веру в собственные идеи. Это выражалось в том, что данные идеи использовались как жизненные принципы. Считая мир непознаваемым, Пиррон, по-види- мому, считал, что невозможно оценить и степень вероятности опасностей, которые нас в нем подстерегают. Поэтому он ходил по улицам, не замечая ничего, не опасаясь повозок, и от опасностей философа уберегали его ученики.

Пытаясь кратко выразить суть концепции скептицизма, Пиррон формулирует три вопроса и дает на них следующие соответствующие доктрине ответы: какова природа вещей?-- непознаваемость; как мы должны к ним относиться?-- воздерживаться; какую мы получаем выгоду из такого отношения?-- невозмутимость.

Идеалом такой невозмутимости, наверное, можно считать поведение Пиррона во время кораблекрушения, когда он, указав на поросенка, спокойно принимавшего пищу и просто не воспринимавшего ситуацию, сказал, что это идеал поведения истинного мудреца и все должны следовать ему. Данный пример хорошо показывает, что совсем не всякое знание дает человеку практическую пользу. Так, адекватное восприятие ситуации кораблекрушения только усиливает беспокойство.

С точки зрения скептиков, во многом традиционная для античности идея зависимости добродетели от знания, представление о том, что на пути познания можно достичь большего счастья, является ложной. Они считают, что в таком случае индивид оказывается рабом по отношению к истине: он или сожалеет о том, что не обладают ею, или боится ее лишиться. Таким образом, стремление к истине, так же как и намеренное стремление к счастью, приводит только к ненужному беспокойству души. Секст Эмпирик (2-я пол. II в. -- нач. III в.), один из наиболее известных представителей данного течения, оставивший после себя много сочинений, пишет по поводу стремления человека к достижению истинного блага следующее: «Не уловивши блага, он будет сильно тревожиться от желания овладеть им, а достигнув его, никогда не успокоится вследствие избытка радости или заботы о полученном»15. В то же время вывод о том, что спокойствие духа наступает в результате воздержания от суждений, скептики рассматривают как случайно получивший подтверждение факт обыденной жизни, ведь если бы это следовало из теории, то также было бы основано на суждении.

Эпикуреизм -- учение, созданное одним мыслителем Эпикуром (341-270 гг. до н. э.). Ученики Эпикура лишь пересказывали его идеи, не внося в них ничего принципиально нового. Идеал, сформулированный Эпикуром, близок идеалу скептиков, но, в отличие от них, спокойствие, наоборот, следует в учении Эпикура из правильного рассуждения, в том числе -- из применения наличного научного знания для решения важных смысложизненных вопросов.

Эпикура часто истолковывают как гедониста и эвдемониста. Что касается первого, это не совсем точно. Конечно, Эпикур признавал роль чувственных удовольствий как необходимого элемента жизни, но он решительно отвергал всякое удовольствие, которое ведет к страданию, в том числе -- даже к простому беспокойству. Говоря о чувственных удовольствиях, Эпикур не признает ценности удовольствий процесса, т. е. например, поглощения пищи, а признает только ценность состояния, наступающего в результате удовлетворения чувства голода.

Удовольствия разделяются им на три класса:

естественные и необходимые, т. е. те, что связаны с удовлетворением элементарных физиологических потребностей;

естественные, но не необходимые, например, удовольствия от изысканных яств;

неестественные и не необходимые, например, удовольствия от удовлетворения честолюбивых замыслов.

Решение относительно предпочтений в этих удовольствиях принимает разум. В отношении чувственных удовольствий благоразумие показывает, что приемлемой является только первая группа, т. е. удовольствия естественные и необходимые. Других удовольствий следует избегать, даже если они доступны потому, что в таком случае всегда есть основания для лишнего беспокойства, связанного с приобретением дорогих вещей, изысканных кушаний и страхом все это потерять.

Необходимость изучения явлений природы Эпикур также всецело подчиняет задаче достижения спокойствия духа. «Если бы нас нисколько не беспокоили подозрения относительно небесных явлений, -- говорит Эпикур, -- и подозрения о смерти, что она имеет к нам какое-то отношение, а также непонимание границ страданий и страстей, то мы не имели бы надобности в изучении природы».

Знание позволяет преодолеть страх перед смертью, перед богами и перед природной необходимостью. Аргумент Эпикура относительно преодоления страха перед смертью хорошо известен. Когда мы что-то ощущаем, смерти еще нет, а когда смерть есть, мы уже ничего не ощущаем. Эпикур пытается объяснить все природные явления материалистически и тем самым показать, что боги не оказывают на жизнь людей никакого влияния. Если они и есть, это исключительно созерцающие, живущие своей собственной эгоистической жизнью существа. Данное положение (предположение) Эпикур также пытается доказать научно. Если боги блаженны, говорит он, то они пребывают в спокойном состоянии духа и не вмешиваются в дела людей. Что же касается научного понимания природных явлений, то оригинальность подхода Эпикура заключается здесь в том, что он допускает множественность объяснений.

«...Даже если мы находим несколько причин поворотов, заходов, восходов, затмений и тому подобных явлений, -- говорит Эпикур в письме к Геродоту, -- не следует думать, что исследование об этих явлениях не достигло той точности, какая способствует безмятежности и счастью нашему»17. Здесь Эпикур впервые ставит колоссальную научную проблему; проблему степени точности научного знания, необходимого для практического ответа на тот или иной мировоззренческий вопрос. Страх перед необходимостью преодолевается за счет представления об отклоняющемся атоме. Отсюда следует вывод о том, что полного детерминизма в природе нет. Это позволяет более глубоко и правильно понять случайность, по сравнению с Демокритом. Случай сам по себе не дает людям ни добра, ни зла. Он доставляет только начало великих благ или великих зол. Последнее же зависит от того, как человек использует этот случай или, иначе говоря, -- как он отреагирует на непредвиденное воздействие внешнего мира. Это уже непросто преодоление страха перед необходимостью, но и новый шаг в понимании реактивной природы субъекта, его способности по-разному организовать жизнь в разных обстоятельствах.

В представлениях об обществе Эпикур придерживался договорной теории. Он считал, что законы необходимы, т. к. дают каждому гарантии его независимости, служат средством предотвращения вреда, который один человек мог бы нанести другому при отсутствии общих правил поведения, общего понятия о справедливости. «Справедливость сама по себе не есть нечто, но в сношениях людей друг с другом в каких бы то ни было местах всегда она есть некоторый договор о том, чтобы не вредить и не терпеть вреда»18. Так как справедливость определяется общей пользой, законы необходимо исполнять. Если же кто-то уклоняется от справедливости, желая получить личную выгоду, он в действительности получает большее страдание, т. к. в течение всей жизни боится, что его поступок будет раскрыт.

Стоицизм

В стоической традиции, представленной многими мыслителями уже не только на греческой, но и на римской почве, также формулируется идеал невозмутимости духа. Человек здесь, правда, не устраняется от общественных дел в такой степени, в какой это было характерно для эпикуреизма. Однако он всецело подчиняется своей судьбе, должен ее безропотно принять и сохранять невозмутимость духа, независимо от того, что бы с ним не происходило.

Мир, согласно мнению стоиков, развивается от одного мирового пожара до другого. В пожаре все уничтожается и затем возникает вновь в той же последовательности. Это представление основано на идее всеобщего детерминизма, согласно которой все действия человека предопределены однозначно действующими причинами, все, что случается с ним, предопределено судьбой.

Такой взгляд, казалось бы, мало совместим с представлениями об активности человека, свободной воле и возможности определенного выбора. Тем не менее сторонники стоической философии, по-видимому, полагали, что положение человека в мире, хотя и определено, но не задано абсолютно жестко, что есть какая- то предназначенная каждому линия судьбы, к которой в реальной жизни можно приблизиться, но которая не может быть воспроизведена абсолютно точно. Это показывает значение субъективных усилий, направленных на то, чтобы по каким-то признакам понять свою судьбу, осознать свое предназначение и попытаться наиболее полно реализовать его. Диоген Лаэртский описывает, что с Зеноном-стоиком (ок. 333-262 гг. до н. э.), который является основателем философии стоицизма, однажды произошел такой случай. Он стал пороть раба за кражу. «Мне суждено было украсть», -- сказал раб, намекая на всеобщую необходимость. «Суждено было быть битым», -- ответил Зенон.

В связи с тем, что стоики поставили своей задачей достижение спокойствия духа, они много внимания уделили исследованию человеческих эмоций. С их точки зрения, эмоции, страсти являются просто результатом наших верований, суждений, причем чаще всего неправильных, т. к. ненужных вредных страстей гораздо больше, чем полезных. В связи с этим стоики полагали, что достаточно просто изменить наши представления для того, чтобы обрести столь желанное спокойствие духа. Например, достаточно просто понять, что-то, что кажется страшным, в действительности таковым не является для того, чтобы перестать бояться.

В своих нравственных представлениях стоики пожалуй, наиболее явно в античной этике выразили позицию морального абсолютизма. Они разделили добродетельные и надлежащие действия как действия, в которых проявляются нравственные мотивы, и действия, направленные на достижение какого-либо оправданного разумом результата. Так надлежит, например, заботиться о собственном здоровье, но к морали это не имеет никакого отношения. Абсолютной нетленной ценностью является, с их точки зрения, только добродетель, т. к. память о ней сохраняется в веках, и именно добродетель нужна для счастья. Надлежащие действия составляют сферу относительных ценностей. В отдельных случаях надлежащее и добродетельное, правда, может совпадать, хотя полного тождества между ними нет. Например, жизнь друга является относительной ценностью, но усилие, направленное на его спасение, имеет абсолютное значение.