Антитеррористическая информационная политика российского государства

3. Возрастает возможность сокрытия личности преступника и его местоположения;

4. Отсутствуют материальные границы и барьеры;

5. Кибертеррорист способен действовать из любой точки планеты;

6. Кибератака может охватывать одновременно большое количество целей;

7. В результате кибератак возможно существенное увеличение количества пострадавших.

В качестве средств террористических действий в сети используется:

- широкий набор вирусов, искажающих информацию, либо блокирующих работу вычислительных систем;

- логические бомбы - набор команд, внедряемых в программу и срабатывающих при определенных условиях;

- «троянские кони» - программы, позволяющие считывать информацию с зараженного компьютера, а также выполнять определенные действия без ведома пользователя;

- средства подавления информационного обмена в сетях и организации БОоБ атак (отказ в обслуживании).

По данным российской антивирусной компании «Лаборатория Касперского» коммерческий ущерб от вредоносных программ, запущенных террористами, превысил в 2002г. 15 миллиардов долларов. В сети было зарегистрировано 12 крупных и 34 менее значительных вирусных эпидемии. См.: Зуев А. «Виртуальная демократия» в опасности.// Свободная мысль-ХХ1, 2004. №5 С 76-81.

Помимо непосредственно актов кибертерроризма субъектами террористической деятельности активно используется 1пегпе1 в качестве вспомогательного средства при организации и планировании террористической деятельности, контактов и связей между отдельными ячейками террористической сети.

Преимуществами использования Интернет являются: широкая аудитория пользователей и возможности ее неограниченного расширения; трансграничное распространение информации; высокая скорость и оперативность предоставления информации; неограниченный выбор источников и видов информации; отсутствие предварительного контроля содержания информации (цензуры); возможность контактов в режиме реального времени; комплекс одновременного предоставления информации в различной форме (текст, графика, звук, анимация и др.).

При этом, в первую очередь, Интернет привлекателен для террористов тем, что не является управляемой организационной структурой и субъектом правоотношений, вследствие чего отсутствуют юридические взаимоотношения между сетью Интернет (или ее национальными сегментами) и государством. Интернет - это коммуникационная среда, виртуальная сеть, не имеющая физического воплощения, а функциональность виртуального объекта достигается за счет средств другой природы - множества сетей, имеющих различных владельцев Куриной И. Возможно ли законодательное регулирование Интернета? Интервью с В Бардиным. //Независимая газета. 03.08.2004..

История создания Интернет берет начало с 1958г., когда в США при Министерстве обороны было создано Агентство Передовых Исследовательских Проектов (Advanced Research Projects Agency (ARPA)), занимающееся, в частности, исследованиями в области обеспечения безопасности военной связи и коммуникаций. В 1963г. руководитель компьютерной лаборатории ARPA Джон Ликлидер предложил первую детально разработанную концепцию компьютерной сети. В 1967г. Ларри Роберте, практик, воплощающий в жизнь идеи Ликлидера, инициировал работу над созданием ARPANET. В 1969г ARPANET объединил компьютеры ведущих, в том числе и невоенных, лабораторий и исследовательских центров США. В 1971г. была разработана система электронной почты, а в 1976г. Роберт Метклаф, сотрудник исследовательской компании Xerox, создал первую локальную компьютерную сеть Ethernet.

Один из адептов теории информационного общества, писатель и политический аналитик Алвин Тоффлер, оценивая перспективы роста компьютерных сетей в своей работе «Третья волна» (The third Wave), опубликованной в 1980 г., сделал предположение, что однажды такая сеть сможет объединить весь мир, дав людям неограниченные возможности.

Рождением современного Интернета считается 1982 г., ARPA создала единый сетевой язык TCP/IP. В 1991г. Европейской физической лабораторией CERN был создан всемирно известный протокол - www - World Wide Web; с этого времени развитие Интернета интенсифицируется. В 2002 г. сеть Интернет связала 689 млн. человек и 172 млн. хостов Военные тайны для всеобщего использования [Электронный pecypc]//http://www.nasledie.ru/poIitvnt/19_35.html (24.11.05.).

Столь огромная аудитория обусловила использование Интернет в качестве действенного политического инструмента. Д. Рэсник определяет три вида Интернет-политики:

1. Политика внутри Интернет - касается политической жизни кибер- сообществ и другой деятельности в сети Интернет и имеет минимальное влияние на жизнь вне сети;

2. Политика, которая влияет на сеть Интернет - совокупность политических отношений, возникающих в связи с использованием сети Интернет и как средства массовой коммуникации, и в экономических целях;

Использование Интернет в политических целях: использование сети Интернет обычными гражданами, политическими деятелями, заинтересованными группами, органами власти для достижения политических целей, то есть для воздействия на политическую активность в реальном миреЦит. по Convey М. Terrorist use of Internet and Fighting Back //Materials of the conference Cybersafety: Safety and Security in a Networked World: Balancing Cyber-Rights and Responsibilities, Oxford Internet Institute (Oil), Oxford University, UK, 8-10 September. 2005..

В качестве политического инструмента Интернет активно используется террористическими группами. На сегодняшний день в мире насчитывается около 500 нелегальных террористических организаций, и практически все тем или иным образом обнаруживают свое присутствие в Internet. Сотни террористических Web - сайтов предлагают любому желающему тексты, фотографии, аудио и видеозаписи соответствующей направленности на 40 различных языках. По данным департамента МВД РФ в Интернете на сегодняшний день действуют до 40 русскоязычных сайтов, содержащих материалы экстремистского и террористического характера. При этом только каждый 4-й такой сайт располагается на ресурсах отечественных провайдеров.

К примеру, сайт чеченских экстремистов kavkaz-center.ru По инициативе властей разных стран сайт несколько раз закрывался , в частности в Литве, Финляндии. В последний раз был открыт в Швеции. При этом поисковая система Yandex при запросе дает ссылку в первой 10-ке списка совпадений., официально сайт Независимого Международного агентства «Кавказ-центр» содержит полный набор пропагандистско-идеологической информации антироссийского характера, что, по сути, противоречит статьи 29 Конституции РФ. Статьи сайта содержат как антироссийские лозунги, так и прямые обвинения российских военнослужащих в противоправных действиях в отношении чеченского народа: «...B русской армии среди солдат и офицеров ведется пропаганда, призывающая к массовым убийствам чеченцев особо жестоким образом. Действуют спецотряды садистов-уголовников, в задачу которых входит систематические убийства мирных людей с особой жестокостью и демонстрацией насилия...» Информация снабжена фотоснимками и видеозаписями. Сайт доступен любому желающему, регулярно обновляется, содержит контактную информацию и предлагает вознаграждение авторам статей в подобном духе.

Как правило, террористические сайты содержат как официальную, так и зашифрованную информацию, доступную посетителям, знающим определенные пароли и коды доступа. Основываясь на изучении ряда террористических web-сайтов, американскими исследователями был введен термин «киберпланирование», к которому были отнесены «сетевая координация и трансграничное планирование деятельности в сети, способное привести к кровопролитию» Thomas Т. L. Al Qaeda and the Internet: The Danger of "Cyberplanning'7/ www ivvar org uk/cvberterror/resources/cvberplanning/al-qaeda htm (11 01.2006)

'Курбацкий А.Н. Роль СМИ в борьбе с международным терроризмом.[Электронный ресурс] // httpV/crvptoprjphv ru/dh/mse htmPmid=l 169670 (23.12.2005)

Wilkinson P. The Media and Terrorism: A Reassessment/Terrorism and Political Violence, Vol.9. No.2. p. 51..

После 11 сентября 2001г. американские компетентные органы определили web-сайты, связанные с Аль-Кайдой, содержащие элементы «киберпланирования»: alneda.com по официальным данным США содержал зашифрованную информацию о возможности связи с членами Аль-Кайды на более безопасных сайтах, содержащих международные новости о деятельности Аль-Кайды, фото, статьи и книги; assam.com позиционировался как рупор Джихада в Афганистане, Чечне и Палестине; almuhrajiroun.com - сайт Аль- Кайды, побуждающий сочувствующих к совершению террористических актов; quassam.net - по сообщениям, связан с террористическим движением Hamas;jihadunspun.net - предлагал 36-минутное видео Усамы-бен- Ладена; - имел целью обучение совершению компьютерных содержал набор религиозных законов и правил, оправдывающих террористические атаки Террористические web - сайты, как правило, периодически меняют местоположение и кампанию, предоставляющую хостинг.

Интернет предоставляет террористам неоценимые информационные возможности при полном отсутствии ограничений и цензуры в сети под эгидой недопущения ущемления прав человека информацию и свободное выражение мнений. Ключевым при формировании контртеррористических мер в сети Интернет становится вопрос о приоритете демократических ценностей нашего общества, сохранении свободы слова и связи, соотношении последних с антитеррористической информационной деятельностью государства. Поиск решения данной проблемы лежит в правовой плоскости и будет рассмотрен нами ниже.

В контексте выявления информационной составляющей террористических действий необходимо обратить внимание на взаимосвязь терроризма и средств массовой информации. Данная проблема особенно актуальна в эпоху информационных технологий, значительно расширивших возможности СМИ по донесению информации до аудитории и влиянию на общественное мнение. А.Н. Курбацкий констатирует, что сегодня теракты в «традиционном» смысле используются лишь как элементы информационных технологий, а террористические организации, используя потенциал эмоционально насыщенной информации, создают условия мотивации представителей СМИ к крайне невыгодному для стабильности общества способу освещения событий.¹ Пол Уилкинсон считает, что интересы современных террористов и определенных сегментов масс медиа в значительной степени совпадают: «Первые жаждут получить прайм-тайм в телеэфире с целью обеспечения себе не только массового, возможно даже мирового паблисити, но и определенной доли легитимации в глазах последователей и сочувствующих, посредством привлечения медиа-внимания огромного масштаба. Для СМИ освещение терактов, в особенности «длящихся» инцидентов, таких как угон самолетов и захват заложников, обеспечивает неиссякаемый источник сенсационной информации, приковывающей внимание аудитории»². Развивая идею Уилкинсона о взаимосвязи интересов террористов и СМИ, можно отметить, что «длящиеся» теракты, связанные с захватом заложников, в основном нацелены на использование потенциала телевидения, ввиду его объективных преимуществ: наглядности, сиюминутности отображения происходящего, «эффекта непосредственного присутствия» на месте события, массовости и одновременности воздействия на многомиллионную аудиторию. Анализируя возможности современного телевидения, профессор теории коммуникативистики университета Denis-

Dideror (Paris) И. Рамонет обосновывает идею доминирования на медиа-рынке визуальной информации См.: Biernatzki W. Е. Terrorism and Mass Media//Center for the Study of Communication and Culture, Volume 21(2002) No.l. P. 3-39.. По мнению И. Рамонета, телевидение превратилось на сегодняшний день в лидирующую новостную индустрию, а пресса - лишь во вспомогательный элемент телевизионного освещения событий. Автор отмечает, что телевидение налагает собственный отпечаток на другие СМИ посредством преимуществ визуальности. Основная идея здесь состоит в том, что «только то, что дает визуальную картинку, может считаться новостью». Телевидение, таким образом, задает тон новостной повестке дня, фокусируя внимание других СМИ на определенных событиях. Соответственно, события, продуцирующие сильный визуальный эффект, возглавляют пирамиду новостной иерархии.

Анализируя освещение терактов в средствах массовой информации, исследователи большей частью сходятся во мнении по поводу наличия тесной взаимосвязи терроризма и масс медиа. Ч. Бассиноуни указывает, что «психологический эффект конкретного акта насилия может быть гораздо более значительным нежели сам акт, что является, в основном, следствием деятельности СМИ» Bassinouni M. C. Terrorism, Law Enforcement, and the Mass Media: Perspectives, Problems, and Proposals.//Journal of Criminal Law and Criminology. 1981. Vol.72, Nol.. Й Александер считает, что средства массовой информации обеспечивают террористов необходимым инструментом пропаганды и достижения целей психологической войны. См.: Aleksander Y. 1978. Terrorism, the Media and the Police.// Journal of International affairs. Vol.32, No.l. pp. 101-113. Наличие устойчивой причинно-следственной взаимосвязи терроризма и СМИ подчеркивают В. Лакер, Б. Дженнинг, У.Экко, Ж. Бандрилард, М. Маклюэн. В. Цыганов выводит термин медиа-терроризм, понимая под ним целенаправленное, планомерное, систематическое использование возможностей средств массовой информации для создания и тиражирования чувств страха, (ужаса, беспокойства, тревоги) и распространения их в информационном пространстве в целях манипулирования общественным мнением. Цыганов В. Медиа-терроризм. Терроризм и средства массовой информации. Киев. 2004. С. 32. Из обосновываемой авторами концепции причинно- следственной взаимосвязи терроризма и СМИ следует вывод, что публичность, обеспечиваемая терроризму масс медиа, является причиной интенсификации его проявлений. Кевин Барнхерст, в данной связи, выделяет две модели взаимосвязи терроризма и СМИ:

- модель обвинения СМИ (culpable-media model), согласно которой СМИ являются частью «порочного круга»: освещение терактов - увеличение количества терактов - освещение новых терактов.

- модель уязвимости СМИ (vulnerable media model), где СМИ выступают в качестве жертвы, а не пособника терроризма, выполняя, однако, по сути, те же функции LJm.no Biernatzki W. Terrorism and Mass Media//Center for the Study of Communication and Culture, Volume 21(2002) No.l. p. 24..

К. Барнхерст подчеркивает, что любые формы информационного контроля, предпринимаемые правительством, будут в равной степени неэффективны, так как введение цензуры непременно повлечет снижение уровня доверия общества, как к власти, так и к средствам массовой информации, террористы же при этом смогут обратиться к другим формам коммуникации, обнаружив уязвимости в инфраструктуре либеральных обществ.

Вместе с тем, ряд ученых, в частности, Д. Вордлоу, Р. Пикард, М. Родриго, М. Вивьорка считают, что многочисленные заявления об устойчивой причинно-следственной взаимосвязи терроризма и СМИ не имеют под собой доказательной базы. М. Вивьорка выделяет 4 типа взаимодействия терроризма и СМИ LJht. no. Wilkinson P. The Media and Terrorism: A Reassessment//Terrorism and Political Violence, Vol.9. No.2. p.54.:

- Абсолютное безразличие (pure indifference), когда террористы не преследуют цели запугивания определенных групп населения посредством возможных жертв, равно как и не стремятся оказывать пропагандистское воздействие;

- Относительное безразличие (relative indifference), при котором террористы не преследуют цели широкого освещения акта насилия не потому, что не заинтересованы в наиболее влиятельных СМИ, а так как уже имеют необходимые каналы коммуникации для донесения и объяснения своих позиций. В качестве таковых автор указывает относительно свободную прессу, а также локальные общественные центры - университеты, церкви, мечети.

- Медиа-ориентированная стратегия (media-oriented strategy), в данную категорию включаются попытки террористов спровоцировать СМИ к участию в конфликте посредством манипулирования их сущностью. М. Вивьорка полагает, что это единственный тип взаимоотношений, когда терроризм выступает в непосредственной взаимосвязи со СМИ.

- Абсолютный разрыв (total break). М. Вивьорка оперирует фактами враждебного отношения террористов к медиа организациям, когда журналисты становились объектами насилия со стороны террористических групп в зонах конфликта. Одних атаковали за репортажи и статьи в отношении террористических движений, другим угрожали расправой с целью предотвращения обнародования разоблачительных подробностей террористической деятельности, которые хотели скрыть.

П. Уилкинсон оппонирует М. Вивьорке, утверждая, что в реальной жизни возможен лишь третий, согласно его типологии, тип взаимоотношений терроризма и СМИ, ибо отсутствие элемента запугивания означает, что акт насилия имеет другую природу, отличную от террористической, а альтернативные каналы коммуникации, указываемые М. Вивьоркой, являются, по сути, не чем иным, как видами СМИ.

Между тем, Р. Пикард, анализируя доступную литературу по проблеме, приходит к выводу, что положения о причинно-следственной взаимосвязи терроризма и СМИ должны иметь под собой эмпирическую основу. В связи с этим рядом ученых были предприняты попытки изучения проблемы терроризма и СМИ с использованием эмпирических методов.

Используя метод контент-анализа, Р. Фан, Ханс-Берт Брозас и Франк Эшер исследовали содержание двух немецких газет на предмет информации о насильственных атаках на иностранцев и контртеррористических демонстрациях в Германии в период 1990-1994гг.

Робин Джеритс и Синтия Ирвин сосредоточились на анализе первичных информационных материалов террористических организаций с целью выявления их истинных целей и мотивов в информационном обеспечении деятельности. Типологизируя терроризм на государственный и негосударственный, авторы согласились в том, что если негосударственный терроризм жаждет публичности, то государственный, наоборот, нуждается в секретности. Однако исследователи разошлись во мнениях касательно путей и степени использования СМИ террористами. То есть, имеет ли место зависимость терроризма от СМИ, либо умелое манипулирование последними со стороны террористов. С. Ирвин утверждает, что проведенный ею анализ заявлений и внутренних документов трех террористических организаций - ИРА, ЭТА и Организации Освобождения Палестины показал наличие дихотомии в восприятии СМИ террористами: вынужденные союзники - враждебные противники Cm.: Irvin C. Terrorists Perspectives: Interviews. /Paletz D., Shmid A. Terrorism and the Media. Newbury Park, CA: Sage. 1992. pp. 62-85.. При этом Ирвин настаивает на расширении практики эмпирических исследований роли СМИ в стратегии негосударственных террористических организаций во избежание проведения неэффективной информационной политики, основанной на ложных представлениях.

Выводы С. Ирвин можно считать абсолютно обоснованными применительно к российской действительности. Анализ взглядов отечественных исследователей по проблеме взаимосвязи терроризма и СМИ показывает, что авторы зачастую используют идею пособничества (вольного или невольного) СМИ террористам, как установленный факт, не требующий доказательств В Цыганов, А. Курбацкий, В. Васильев,С. Сидорова, А. Дугин, И.Панарин ,Е. .Лукасевич и др.

Понятие информационная угроза в данной работе подразумевает угрозу, предполагающую использование в качестве оружия - информации и ее продуктов. При этом о взаимосвязи говорят большей частью в контексте освещения СМИ «длящихся» терактов. Безусловно, следует отделять освещение СМИ контртеррористических операций от освещения терроризма как явления. И первое при неправильном подходе СМИ к освещению потенциально может производить деструктивный эффект, выступая в качестве одной из информационных угроз терроризма наряду с кибертерроризмом и использованием сети Интернет в террористических целях. Однако практические рекомендации по разработке мер противодействия данным информационным угрозам в рамках антитеррористической информационной политики должны строиться на основе детальных эмпирических исследований самих угроз.

Завершая анализ феномена терроризма в эпоху информационных технологий, можно сделать следующие выводы:

Структура понятия терроризм неотъемлемо включает следующие элементы: человеческий фактор; насильственный элемент; элемент целеполагания; фактор «следствия.

Массовое внедрение информационных технологий обусловило возникновение нового вида терроризма - кибертерроризма, а также активное использование Интернет террористами. Кибертерроризм можно определить как атаку на информацию либо несанкционированное нарушение целостности информации, циркулирующей в киберпространстве, охраняемой законом и носящей высокий уровень секретности, для достижения целей субъекта террористической деятельности, предполагающее, как результат, наступление опасных последствий, в виде угрозы для жизни людей и финансового ущерба.

Интернет предоставляет террористам неоценимые информационные возможности при полном отсутствии ограничений и цензуры в сети.

Средства массовой информации при освещении «длящихся» терактов способны производить определенный деструктивный эффект в обществе.

Под информационными угрозами терроризма следует понимать: возможности деструктивного воздействия СМИ при освещении терактов; противоправные действия на сетевой среде посредством кибератак (кибертерроризм);использование сети Интернет в целях террористических организаций. Практические рекомендации по разработке мер противодействия данным информационным угрозам в рамках антитеррористической информационной политики государства должны строиться на основе детальных эмпирических исследований самих угроз.

2. Направления и механизмы реализации антитеррористической информационной политики российского государства 2.1 Правовые основы государственной антитеррористической информационной политики России.

Основополагающим инструментом реализации государственной антитеррористической информационной политики является законодательство, определяющее субъектов контртеррора различных уровней и областей деятельности, условия их взаимодействия, цели, задачи и организационные формы антитеррористической активности в информационной сфере. Информационные угрозы терроризма обуславливают два направления государственной антитеррористической информационной политики, связанные, во-первых, с деятельностью средств массовой информации, во вторых, с функционированием сетевой инфраструктуры. Выявление правовых основ государственной антитеррористической информационной политики предполагает системный анализ существующей на сегодняшний день нормативно-правовой базы борьбы с терроризмом и информационных отношений, определение проблем и тенденций развития российского законодательства в данной области. Учитывая международный характер террористической угрозы, и ее информационной составляющей, в системе антитеррористического информационного законодательства выделяется 3 уровня:

- государственный (комплекс внутригосударственных нормативно- правовых актов информационного и антитеррористического направлений);

- региональный (нормативно-правовые документы, принятые в рамках региональных организаций - Совета Европы, ОБСЕ, и др.);

- международный (нормативно-правовые документы, принятые в рамках Организации Объединенных Наций и ее подразделений).

В Российской Федерации правовую основу информационной борьбы с терроризмом составляют: нормы Конституции РФ и Уголовного кодекса РФ, а также Федеральные законы «О противодействии терроризму» от 6 марта 2006г.

№ 35-Ф3, «О борьбе с терроризмом» от 25 июля 1998г. № 130-Ф3, «О противодействии экстремистской деятельности» от 25 июля 2002г. № 114-ФЗ, «О средствах массовой информации» от 27 декабря 1991г. № 2124-1, «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» от 27 июля 2006г. № 149-ФЗ С принятием данного закона утратили силу Федеральные законы «Об информации, информатизации и защите информации» от 20 февраля 1995г. № 24-ФЗ, «Об участии в международном информационном обмене» от 4 июля 1996г. № 85-ФЗ., «О связи» от 7 июля 2003г. № 126-ФЗ; Указы Президента Российской Федерации «О мерах по противодействию терроризму» от 15 февраля 2006г. № 116, «О мерах по выполнению резолюции Совета Безопасности ООН 1373 от 28 сентября 2001г.» от 10 января 2002г. №6, «О мерах по обеспечению информационной безопасности Российской Федерации в сфере международного информационного обмена» от 12 мая 2004 г. №61 Г, «О гарантиях информационной стабильности и требованиях к телерадиовещанию» от 20 марта 1993г. №377; Постановление Правительства Российской Федерации «Об утверждении перечня федеральных органов исполнительной власти, участвующих в пределах своей компетенции в предупреждении, выявлении и пресечении террористической деятельности» от 22 июня 1999г. № 660 В данное Постановление вносились изменения Постановлениями Правительства РФ от 09.09.1999 № 1025, от 04 04.2002 № 215, от 06 02.2004 №51, от 17.11.2004 № 648, от 30.12.2005 №847., и др.

Ст. 2 Закона «О противодействии терроризму» определяя основные принципы борьбы с терроризмом в РФ, выделяет, в частности, приоритет мер предупреждения терроризма, а также системность и комплексное использование политических, информационно-пропагандистских, социально- экономических, правовых, специальных и иных мер противодействия терроризму, что говорит о необходимости активной превентивной деятельности в области борьбы с терроризмом, в том числе деятельности органов исполнительной власти. Постановлением правительства РФ № 660 от 22 июня 1999г. был утвержден перечень органов исполнительной власти, участвующих в пределах своей компетенции в предупреждении, выявлении и пресечении террористической деятельности, в том числе ряд органов информационного сегмента, компетенция которых предполагает информационное обеспечение антитеррористической активности государства. Положением о национальном антитеррористическом комитете, утвержденном указом Президента РФ от 15 февраля 2006 г. №116 определен состав национального антитеррористического комитета по должностям, куда входит, в частности, министр информационных технологий и связи РФ.

Федеральный закон «О борьбе с терроризмом», действовавший с 1998 по 2006 гг. содержал также положения об информационном сопровождении контртеррористических операций. Ст.15 данного закона устанавливала порядок информирования общественности о террористической акции при проведении контртеррористической операции:

1. Припроведении контртеррористической операции информирование общественности о террористической акции осуществляется в формах и объеме, определяемых руководителем оперативного штаба по управлению контртеррористической операцией или представителем указанного штаба, ответственным за поддержание связи с общественностью.

2. Не допускается распространение информации:

1) раскрывающей специальные технические приемы и тактику проведения контртеррористической операции;

2) способной затруднить проведение контртеррористической операции, создать угрозу жизни и здоровью людей, оказавшихся в зоне проведения контртеррористической операции или находящихся за пределами указанной зоны;

3) служащей пропаганде или оправданию терроризма и экстремизма;

4) о сотрудниках специальных подразделений, членах оперативного штаба по управлению контртеррористической операцией при ее проведении, а также о лицах, оказывающих содействие в проведении указанной операции.

Появление данной статьи в Законе «О борьбе с терроризмом» вызвало массовую критику правозащитников ввиду устанавливаемого ограничения на распространение определенной информации. В качестве аргументов приводились юридическая неопределенность и некорректность понятий «пропаганда» и «экстремизм», позволяющие толковать указанные термины произвольным образом, размытость понятия «контртеррористическая операция», применимого как к конкретной акции по обезвреживанию террористов, так и к долгосрочным действиям федеральных сил в Чечне, ограничение свободы слова и права на получение достоверной информации.

Между тем некоторые ограничения распространения определенной информации были предусмотрены тремя основными международными документами 20 века.

Статья 29 Всеобщей декларации прав человека гласит: «Каждый человек имеет обязанности перед обществом, в котором только и возможно свободное и полное развитие его личности. При осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе» Всеобщая декларация прав человека. Принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948г. //Международные акты о правах человека. Сборник документов. М., Норма-Инфра 19981 ..

Международный пакт о гражданских и политических правах конкретизирует указанные ограничения. Ст. 19 Пакта подчеркивает, что особые обязанности и особая ответственность налагаются при пользовании правом на свободное выражение своего мнения. Оно может быть сопряжено с некоторыми ограничениями, которые должны быть установлены законом и являться необходимыми для уважения прав и репутации других лиц, для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья и нравственности населения. Международный пакт о гражданских и политических правах. Принят Генеральной Ассамблеей ООН 16 декакбря 1966г., вступил в силу 23 марта 1976г.// Правовые и этические нормы в журналистике. М , Аспект Пресс. 2004.

Часть 2 статьи 10 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950г (Свобода получать и распространять информацию) гласит, что осуществление данных свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями и санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод. Принята Советом Европы 4 ноября 1950г., вступила в силу 3 сентября 1953г// Правовые и этические нормы в журналистике. М, Аспект Пресс. 2004..

Таким образом, законные ограничения распространения информации могут считаться не только допустимыми, но и необходимыми в демократическом обществе.

Анализируя законодательство РФ в данной области, можно отметить, что ограничения информации в интересах государства и общества заложены в тексте российской Конституции и в ряде других законов. Ст. 29 Конституции РФ запрещает пропаганду или агитацию, возбуждающую социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду, а часть 3 статьи 55 гласит, что «права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства» Конституция Российской Федерации. М.: Юрид. лит., 1993.

Ст. 4 Закона «О средствах массовой информации» определяет недопустимость злоупотребления свободой массовой информации:

«Не допускается использование средств массовой информации в целях совершения уголовно наказуемых деяний, для разглашения сведений, составляющих государственную или иную, специально охраняемую законом тайну, для осуществления экстремистской деятельности, а также для распространения передач, пропагандирующих порнографию, культ насилия и жестокости» Федеральный закон «О средствах массовой информации» от 27 декабря 1991. № 2124-1. //КонсультантПлюс - [закон РФ от 27.12.1991 № 2124-1 (ред. от 27 07.2006)];.

Статьей 59 данного Закона предусмотрена уголовная, административная, дисциплинарная и иная ответственность за злоупотребление свободой СМИ в соответствии с законодательством РФ.

Пример законного временного ограничения прав и свобод, связанных с получением и распространением информации демонстрируют нормы Федерального Конституционного Закона от 30 мая 2001г. «О чрезвычайном положении» №3- ФКЗ. Статья 12 данного закона в качестве одного из временных ограничений, применяемых при чрезвычайном положении, называет «ограничение свободы печати и других СМИ путем введения предварительной цензуры с указанием условий и порядка ее осуществления, а также временное изъятие или арест печатной продукции, радиопередающих технических средств, установление особого порядка аккредитации журналистов» Федеральный Конституционный Закон от 30 мая 2001. «О чрезвычайном положении» №3- ФКЗ // Российская газета, №105, 02.06.2001. В перечень случаев возможности введения чрезвычайного положения входят, в том числе и террористические акты.

Возвращаясь к статье 15 Закона «О борьбе с терроризмом» 1998г., можно отметить неточность и нелогичность в определении субъектов регулирования, а именно, к кому относился запрет в распространении указанной информации и включались ли в эту группу журналисты, освещающие террористические акты, если согласно пункту 1 ст. 15 именно руководитель оперативного штаба несет ответственность за обеспечение надлежащего информирования общественности о террористическом акте и контртеррористической операции.

Конкретизировать положения статьи 15 был призван Федеральный Закон «О внесении изменений в статью 4 К моменту принятия данного закона статья 4 закон «О средствах массовой информации» изменялась дважды Первые изменения были внесены Федеральным законом от 19.07.1995г. №114-ФЗ и дополнили часть 1-ю статьи словами «а также для распространения передач, пропагандирующих порнографию, культ насилия и жестокости». Впоследствии Федеральным законом от 25.07.2002г. № 112-ФЗ слова «осуществление экстремистской деятельности» сменили «призыва к захвату власти, насильственному изменению конституционного строя и целостности государства, разжигания национальной, классовой , социальной , религиозной нетерпимости или розни, для пропаганды войны». закона «О средствах массовой информации» и в статью 15 закона «О борьбе с терроризмом»» касательно регламентации освещения журналистами террористических актов и предоставления информации о терроризме, принятый Федеральным Собранием Российской Федерации после захвата заложников в Театральном центре на Дубровке в октябре 2002г.

Изменения, вносимые в ст.4 закона «О средствах массовой информации» предполагали следующие формулировки: «не допускается использование средств массовой информации для пропаганды или оправдания терроризма и экстремизма... для распространения сведений о технологии изготовления оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств». Согласно поправкам в закон «О борьбе с терроризмом» не допускалось «распространение через средства массовой информации либо иным образом информации», в частности, «содержащей высказывания лиц, препятствующих проведению контртеррористической операции, пропагандирующих и (или) оправдывающих сопротивление проведению контртеррористической операции».

Президент РФ наложил вето на данный закон, который, по мнению многих журналистов, ввиду расплывчатости формулировок дал бы возможность Минпечати на свое усмотрение выносить средствам массовой информации предупреждения и впоследствии добиваться через суд их закрытия либо отказывать им в продлении лицензий на вещание.

В целом, подозрительное отношение журналистского сообщества к государственным инициативам изменения законодательства о СМИ в рамках борьбы с терроризмом понятно и объясняется боязнью злоупотребления со стороны власти возможными дополнительными полномочиями в плане ограничения свободы информации. В данной связи, в качестве альтернативы поправкам в законы «О средствах массовой информации» и «О борьбе с терроризмом» по инициативе журналистского сообщества в лице Индустриального комитета средств массовой информации по вопросам совершенствования правового регулирования деятельности СМИ были разработаны рекомендации о порядке освещения в СМИ контртеррористических операций в виде Антитеррористической конвенции средств массовой информации Проекты этических кодексов разрабатывались также Союзом журналистов России («Этические принципы профессионального поведения журналистов, освещающих акты терроризма и контртеррористические операции»), Минпечати России («Методические рекомендации по освещению в СМИ чрезвычайных ситуаций, представляющих угрозу безопасности людей»), а также Институтом Пойнтера.. (Приложение 2).

Важным моментом Конвенции является установление ответственности средств массовой информации в целом, а не отдельных журналистов, освещающих теракты, так как именно руководство СМИ принимает решение о выдаче определенного материала в эфир; оно же обязано разработать такую внутреннюю инструкцию, чтобы поведение корреспондентов соответствовало Конвенции.

Согласно Антитеррористической Конвенции СМИ сознательно накладывают на себя ряд ограничений при освещении терактов, как-то запрет:

-на интервью с террористами, кроме как по просьбе или с санкции оперативного штаба;

- на предоставление прямого эфира террористам без согласования с Оперативным штабом;

- на предложение террористам, заложникам, другим, вовлеченным в конфликт лицам, предпринимать какие-либо действия для получения удачных видео - или фотокадров;

- оскорблять или унижать террористов, в руках которых жизнь заложников;

а также обязуются соблюдать ряд этических правил, в целях минимизации эмоциональных последствий терактов.

Подобные этические правила есть у каждого западного СМИ и являются нормой журналистской деятельности в цивилизованных странах с устойчивыми институтами гражданского общества. Рекомендацию по их принятию в качестве меры по обеспечению ответственности печати и других СМИ содержит еще Резолюция 428 (1970) XXI очередной сессии парламентской ассамблеи Совета Европы относительно Декларации о средствах массовой информации и правах человека. Рекомендация Парламентской ассамблеи Совета Европы 1706 «Средства массовой информации и терроризм» (2005) уточняет, что определенный кодекс поведения должен быть разработан самими СМИ для журналистов, фотографов и редакторов, занимающихся вопросами террористических актов и угроз, с тем, чтобы держать общественность в курсе событий без неоправданного приумножения воздействия терроризма.

В британской телерадиовещательной кампании ВВС существует, в частности инструкция "Терроризм и национальная безопасность". В преамбуле этого документа говорится, что основная задача ВВС при освещении террористической ситуации - говорить правду, быстро, аккуратно, полно, ответственно и избегая спекуляции. Гельман М. Русский способ (Терроризм и масс-медиа в третьем тысячилетии). М. 2003. С. 69.

Резолюция парламентской ассамблеи Совета Европы 1003 (1993) по журналистской этике декларирует, в частности, обязанность СМИ играть ведущую роль в предотвращении напряженности в конфликтных ситуациях. Пункт 37 данной Резолюции определяет необходимость создания саморегулирующих органов или механизмов, объединяющих издателей, журналистов, пользователей СМИ, экспертов и судей с целью контроля за соблюдением журналистской этики.

Рассматривая опыт зарубежных стран в данной области, можно отметить советы по делам печати, существующие в Австрии, Германии, Нидерландах, Норвегии, Швеции, Великобритании и Австралии, созданные совместно издателями, журналистами и другими организациями прессы с целью заслушивать и принимать решения по индивидуальным жалобам в отношении СМИ.

Акцент на профессиональной ответственности журналистов как гарантии отсутствия формальных ограничений касательно освещения терроризма сделан и в ряде документов ООН и ее подразделений.

В Софийской декларации (1997), принятой на Европейском семинаре, посвященном СМИ, организованном Департаментом общественной информации ООН и ЮНЕСКО, отмечается, в частности, что «беспристрастная фактическая информация и высочайшие профессиональные нормы имеют важнейшее значение во время работы в зонах конфликтов и при передаче репортажей из них профессионально правильные методы журналистской работы являются наиболее эффективной гарантией от правительственных ограничений любые попытки установления норм и руководящих принципов должны исходить от самих журналистов Софийская Декларация «Укрепление независимых и плюралистических средств массовой информации (особенно в странах центральной и восточной Европы)» от 13 сентября 1997г. - одобрена на 29 сессии Генеральной конференции ЮНЕСКО 12 ноября 1997г. - Сб. Средства массовой информации за демократию. Сборник основополагающих документов МФЖ. М, Союз журналистов России. 1999.».

Манильская резолюция конференции Юнеско «Терроризм и средства массовой информации» (2002) гласит: «В целях обеспечения права общества на информацию СМИ имеют право и обязаны полно сообщать о терроризме и содействовать открытым, информированным общественным дебатам о терроризме»; внимание также акцентируется на обязательствах всех сторон по «расширению способностей СМИ профессионально сообщать о терроризме и способствовать толерантности, в том числе через обучение и обеспечение возможностей для обсуждения этических проблем, касающихся освещения терроризма в СМИ» Россия: власть против прессы//Еженедельный бюллетень. Выпуск №9 (61), 24 февраля-1 марта 2004.

Наряду с вопросами профессиональной ответственности журналистов и рекомендациями по саморегулированию СМИ ряд международно-правовых документов направлен на регулирование проблемы открытости и объективности информации в контексте взаимодействия СМИ с органами государственной власти. Наиболее полно данная проблема отражена в Резолюции №2 «Журналистские свободы и права человека», принятой в рамках 4-й Европейской конференции министров по политике в области средств массовой информации в Праге (1994). В Резолюции подчеркивается, что для того, чтобы журналистика могла содействовать поддержанию и развитию подлинной демократии, должны быть соблюдены определенные условия, в частности:

- действительная редакционная независимость по отношению к политической власти и давлению, осуществляемому частными заинтересованными группами или органами государственной власти;

- доступ к информации, которой располагают органы государственной власти, обеспечиваемый справедливым и непредвзятым образом, в порядке осуществления политики информационной открытости.

При этом вмешательство со стороны органов государственной власти в журналистскую деятельность должно соответствовать следующим условиям:

- фигурировать в полном и исчерпывающем списке ограничений, предусмотренных в пункте 2 статья 10 Европейской конвенции по правам человека; - быть необходимым в демократическом обществе и отвечать настоятельной общественной потребности; - быть предусмотренным законом и ясно и точно сформулированным; - интерпретироваться узко; - быть пропорциональным цели, преследуемой таким ограничением Декларация Четвертой Европейской конференции (на уровне министров стран-членов Совета Европы по делам средств массовой информации) Журналистские свободы и права человека (Резолюция №2)//www.шed1alaw.ru/publications/books/evr/4/9.html.

Таким образом, нормативно-правовые документы регионального и международного уровня в исследуемой области содержат как рекомендации по саморегулированию СМИ, так и допущения о возможности введения законных ограничений свободы информационных потоков, вписывающихся в рамки международного права. Однако, как справедливо отмечает А. Робинов, на сегодня, не принят какой-либо документ, содержащий в себе рекомендации в отношении уровня допустимых ограничений свободы массовой информации в условиях борьбы с терроризмом, что, фактически, оставляет введение подобных ограничений на усмотрение государств.

В России законом «О противодействии терроризму» от 6 марта 2006г. были сняты ограничения деятельности СМИ в условиях проведения спецопераций. Однако Федеральным законом от 27.07.2006 № 153-Ф3 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма» и Федерального закона «О противодействии терроризму»» внесены поправки в статью 4 Федерального закона «О средствах массовой информации», регулирующие организацию сбора информации журналистами на объекте контртеррористической операции и запрещающие распространение сведений о специальных средствах, технических приемах и тактике проведения такой операции.

Таким образом, сохраняется проблема несогласованности в политике государства в отношении СМИ, что проявляется в периодической смене подходов к регулированию деятельности средств массовой информации касательно освещения контртеррористических операций, открытом вопросе о мерах ответственности журналистов за несоблюдение профессионально- этических норм. В качестве органа саморегулирования СМИ в России с 1998 действует Общественная коллегия по жалобам на прессу, рассматривающая конфликтные ситуации нравственно-этического характера, возникающие в журналистском сообществе. Однако реальных полномочий в плане контроля над соблюдением СМИ, скажем, антитеррористической конвенции данный орган не имеет. Формально, на сегодняшний день отсутствует институт, располагающий полномочиями давать оценку действиям СМИ в сомнительных случаях при освещении террористических актов и налагать санкции. Таким образом, сохраняется проблема создания механизма контроля и правового оформления статуса и полномочий соответствующих институтов.

Вторым направлением процесса совершенствования нормативно - правовой базы противодействия терроризму в информационной плоскости является обеспечение гарантий безопасности информационных систем.

В последние годы были приняты законодательные акты по обеспечению безопасности информационных ресурсов государственных органов Российской федерации. В соответствии с Приказом Федерального Агенства правительственной связи и информации при Президенте РФ от 1 октября 2002г. №284 был создан Центр правительственной связи в целях организации эксплуатации и развития правительственной связи и иных видов специальной связи и принятия в пределах своей компетенции мер по обеспечению криптографической, инженерно-технической безопасности шифрованной связи и информационной безопасности в информационно-телекоммуникационной системе специального назначения в интересах органов государственной власти, а также обнаружение и предупреждение воздействий на ИТКС.

Угроза кибертерроризма и использования сети Интернет в террористических целях обусловила подписание Президентом России Указа «О мерах по обеспечению информационной безопасности Российской Федерации в сфере международного информационного обмена» от 12.05.2004г. № 611. По данным пресс-службы главы государства, указ направлен главным образом на обеспечение надежной защиты российского сегмента международной сети Интернет, в первую очередь - сетевых ресурсов государственных органов, от внешних угроз несанкционированного воздействия. Реализация указа призвана повысить устойчивость Интернет-ресурсов органов власти России к воздействию активно распространяющихся сетевых компьютерных вирусов, способных нанести серьезный урон тем сферам государственной деятельности, где активно развиваются компьютерные технологии.

Указ Президента № 611 является одним из первых нормативно-правовых документов, направленных на борьбу с кибертерроризмом в плане минимизации возможности несанкционированного доступа к конфиденциальной и стратегически важной информации и очередным шагом в процессе правового противодействия компьютерным преступлениям. Данный процесс начался с 1992г, когда был принят Закон «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных » от 23.09.1992г. № 3523-1. Далее, в 1995 г. был принят Федеральный Закон «Об информации, информатизации и защите информации» № 24-ФЗ, определивший основные термины в области компьютерной информации, правила пользования информационными ресурсами, а в 1997г Уголовный кодекс Российской Федерации был дополнен специальной главой 28 «Преступления в сфере компьютерной информации». В качестве данных преступлений были выделены:

1. Неправомерный доступ к компьютерной информации (ст.272 УК РФ);

2. Создание, использование и распространение вредоносных программ для ЭВМ (ст.273 УК РФ);

3. Нарушение правил эксплуатации ЭВМ, системы ЭВМ или их сети (ст.274) Уголовный кодекс Российской федерации. Официальный текст, действующая редакция. М. 2006..

Между тем анализ судебной практики по компьютерным преступлениям показывает, что по компьютерным статьям УК, в основном, привлекаются мелкие компьютерные мошенники и хулиганы, а саму практику отличает несформированность и неоднородность. К тому же термин «кибертерроризм» до сих пор не нашел законодательного закрепления в РФ, а вследствие этого отсутствует уголовная ответственность за компьютерные преступления террористического характера. Основная сложность здесь состоит в юридическом определении понятия кибертерроризм для выделения в дальнейшем преступлений, подпадающих под эту категорию.

Показательным в данной области является законодательный опыт США, где процесс правового регулирования сетевого пространства начался еще с середины 80-х годов. В 1986г. Был принят закон «О компьютерном мошенничестве» (The Computer Fraud and Abuse Act). Этот закон определил как преступления следующие действия, совершаемые по отношению к компьютерам (или с их посредством), используемым финансовыми институтами, федеральным правительством или применяемым для обеспечения внутренней или международной торговли или коммуникаций:

- несанкционированный доступ к правительственным компьютерам либо незаконное раскрытие информации, предназначенной для конфиденциального использования, кому-либо, не имеющему права ее получить;

- несанкционированный доступ к компьютеру с целью дальнейшего злонамеренного мошенничества;

- причинение компьютеру повреждения, как в результате получения несанкционированного доступа к нему, так и в результате размещения в нем программ, кодов или информации;