Дифференциальная психология

Но и на этом трансформация представлений Г. Уиткина об этих стилях не закончилась. Последняя его трактовка сводится к следующему: это глобальная доминирующая тенденция личности ориентироваться при решении проблемы либо на других людей (полезависимость), либо на самого себя (поленезависимость).

Указанные стили он рассматривал как проявление индивидуальности в мотивационно-смысловой сфере.

Поленезависимые склонны к активному научению; они любят структурировать материал и используют мнемонические стратегии для эффективного запоминания и воспроизведения информации; предпочитают изучать общие принципы, довольно легко их усваивая (А. Фернхем, 1995]). Полезависимые учащиеся склонны к пассивному научению, используя предложенную им организацию материала.

Поленезависимость связана с высоким показателем невербального интеллекта (образным мышлением), более высокой обучаемостью, успешностью решения задач на сообразительность, легкостью смены установок, с автономностью, стабильностью образа Я, более объективными подходами к проблемам, устойчивостью к внушению, критичностью, более высокой моральностью. Однако поленезависимые хуже ладят с людьми, склонны ими манипулировать, менее позитивно оценивают их и себя, труднее разрешают конфликты. Группа, состоящая из одних поленезависимых, редко приходит к соглашению по спорным вопросам. Работая в паре, поленезависимые берут на себя руководство работой даже в том случае, если по инструкции им отведена подчиненная роль.

По данным Г. Уиткина, полезависимые студенты более успешны в области искусства и гуманитарных дисциплин, чем в сфере точных наук. Они предпочитают также и более неформальные методы обучения, присущие полезависимым учителям. Поленезависимые же педагоги навязывают свою структуру организации преподаваемого материала, предпочитая более формальные модели его подачи. Поэтому с полезависимыми студентами у них может возникнуть несовместимость.

Г. Уиткин установил, что полезависимые более конформны, а поленезависимые активнее ищут информацию и оказываются более осведомленными.

Полезависимые люди более расположены к психогенным расстройствам, менее моральны (среди лиц, совершивших криминальные деяния, преобладают полезависимые), более внушаемы, чувствительны к социальным воздействиям, сильнее нуждаются в поддержке со стороны окружающих, лучше ассимилируют противоречивую информацию, более "удобны" в общении, так как им свойственна теплота и сердечность (В. Крозье, 1997]).

Согласно М.А. Гулиной (1987), полезависимость связана с низкой тревожностью.

В исследовании монозиготных и дизиготных близнецов установлено, что на полезависимость - поленезависимость влияет генотип (С.Д. Бирюков, 1988; М.С. Егорова, 1981; Н.Ф. Шляхта, 1991). В то же время У. Ларсен (W. Lагsеn, 1982) выявил, что поленезависимость увеличивается с возрастом и с повышением уровня образования человека и оформляется как стилевая особенность к 17 годам. Затем ее уровень стабилизируется, а к старости даже снижается (Н. WitKin, D. Gооdеnоugh, 1982).

Существенно, то, что при этом место каждого человека на шкале полезависимости - поленезависимости оставалось постоянным (Уиткин, 1967).

55. Характеристика отдельных когнитивных стилей

Рефлексивность - импульсивность. Эти стили были выделены Д. Kаганом (1965) при изучении интеллектуальной деятельности, когда в условиях неопределенности надо было принять решение и требовалось осуществить правильный выбор из некоторого множества альтернатив.

Импульсивные люди хотят быстрого успеха, отчего склонны быстро реагировать на проблемную ситуацию. Однако при этом гипотезы выдвигаются и принимаются ими без тщательного продумывания, поэтому часто оказываются неверными. Для рефлексивных людей, напротив, характерно замедленное реагирование в такой ситуации, решение принимается на основе тщательного взвешивания всех "за" и "против". Они стараются не допускать ошибок, для чего собирают больше информации о стимуле перед ответом, используют более продуктивные способы решения задач, успешнее применяют приобретенные в процессе обучения стратегии деятельности в новых условиях.

Импульсивные хуже, чем рефлексивные, справляются с заданиями на решение проблем, где не указаны альтернативы ответов. В задачах на распознавание стимулов рефлексивные используют более консервативные стратегии, чем импульсивные, и поэтому оказываются более точными. Но при решении задач повышенной сложности импульсивные тоже начинают использовать консервативные стратегии (М. Фридрих, 1986). Рефлексивные менее чувствительны к вознаграждению (поощрению за правильные ответы). Поощрение же импульсивных ведет к задержке ответа. Следовательно, степень импульсивности при поощрении уменьшается (Малдонадо, 1984). При изучении точных наук рефлексивные лучше справляются с заданиями в условиях низкого контроля в противоположность импульсивным, которые более эффективны при высоком контроле (Е. Туманн, 1982).

Рефлексивные более поленезависимы, чем импульсивные. У них выше устойчивость внимания и его концентрация), они эффективнее используют обратную связь, имеют лучшую зрительную и слуховую кратковременную память. Согласно М.А. Гулиной, такие люди более доминантны. Но они и тревожнее, особенно в отношении качества своей деятельности, боятся ошибок.

Импульсивные обладают меньшим самоконтролем, низкой концентрацией внимания, но большим его объемом (Гулина). Многие авторы считают, что рефлексивность предпочтительнее импульсивности. Так, академическая успеваемость, как правило, выше именно у рефлексивных.

По данным В.Н. Азарова (1982), для импульсивных характерна опора на перцептивно-рельефные признаки (цвет, величина элементов) и большая выраженность (по сравнению с рефлексивными) невербального интеллекта, а для рефлексивных - опора на количество элементов (признаков), т.е. аналитичность на уровне восприятия, и большая выраженность вербального интеллекта. Это дает основание отождествлять или, по крайней мере, сближать импульсивных с людьми, у которых преобладает первая сигнальная система, а рефлексивных - с теми, у кого преобладает вторая сигнальная система (по И.П. Павлову). Импульсивность связана с высокой активированностью и слабой нервной системой, т.е. имеет не только возникшую в жизни, но и природную обусловленность.

Указания В.Н. Азарова об ориентации импульсивных на цвет совпали с данными, полученными в исследовании Д. Катца 1971), проведенном с привлечением в качестве испытуемых детей, и в работе Е.Т. Соколовой (1980), где обследовались взрослые.

Т.Н. Брусенцова (1984) отмечает, что стиль рефлексивность - импульсивность проявляется лишь в тех случаях, когда обучение достаточно трудное, а как подчеркивает С. Мессер, обнаруживается он лишь в ситуации неопределенности.

При исследовании близнецов получены доказательства, что этот стиль формируется под влиянием среды (Н.Ф. Шляхта, 1991). Выявлено, что рефлексивность возрастает с возрастом (J. Kаgаn, 1965), а импульсивность уменьшается по мере овладения субъектом сканирующими стратегиями. Показано также, что та или иная стратегия зависит от типа решаемых задач, причем эта гибкость увеличивается с возрастом. Поэтому высказывается мнение, что скорее надо оворить об интраиндивидуальных различиях в каждом возрастном диапазоне, чем о стабильности проявления данного стиля в течение всей жизни.

Ригидность - гибкость (флексибильность) познавательного контроля. Этот стиль связан с легкостью или трудностью смены способа деятельности или переключения с одного информационного алфавита на другой. Трудность смены или переключения ведет к узости и негибкости познавательного контроля.

Термин ригидность был введен Р. Кеттеллом для обозначения явлений персеверации (от лат. регsеvегаtiо - "упорство"), т. е. навязчивого повторения одних и тех же мыслей, образов, движений при переключении с одного вида деятельности на другой. Исследователем были выявлены значительные индивидуальные различия в проявлении данного феномена.

Диагностируются эти стили с помощью словесно-цветового теста Дж. Струпа. Конфликтная ситуация создается ситуацией интерференции, когда один процесс подавляется другим. Испытуемый должен называть цвет, которым написаны слова, обозначающие цвета, при этом цвет написания слова и тот, который словом обозначается, не соответствуют друг другу.

Л.П. Урванцев и А.П. Конин (1991) выявили большую гибкость у мальчиков по сравнению с девочками.

Узкий - широкий диапазон эквивалентности. Эти когнитивные стили показывают индивидуальные различия в масштабе, который используется человеком для оценки сходства и различия объектов. Одни люди при свободной классификации объектов разделяют их на множество групп с малым объемом (узкий диапазон эквивалентности), другие же на малое число групп, но с большим числом объектов (широкий диапазон эквивалентности).

В основе такого несовпадения лежит не столько способность видеть разницу, сколько степень "чувствительности" к выявленным различиям, а также ориентированность на фиксацию таковых разного типа. Так, для узкого диапазона эквивалентности характерна опора на явные физические особенности объектов, а для широкого диапазона - на их скрытые дополнительные признаки.

Ряд отечественных авторов первый стиль называют "аналитическим", а второй - "синтетическим" (В.А. Колга, 1976). Демонстрирующие первый, пользуясь более мелкими единицами шкалы, дают более точные оценки объектов или ситуации. Те же, кому свойствен синтетический стиль, пользуясь более грубой шкалой, выносят более общие оценки этих объектов и ситуаций. Аналитикам в большей мере присущи поленезависимость, рефлексивность, у них более гибкий контроль. Синтетичность означает преимущественную ориентацию на общие моменты в объектах, а не на их специфику. В умственной деятельности это приводит к выдвижению разнообразных вариантов решения задачи. В то же время ряд авторов полагают, что наибольшая успешность интеллектуальной деятельности достигается при совмещении аналитичности и синтетичности.

В общении аналитик стремится подчеркнуть различие между собой и другими людьми, что приводит к ограничению его круга, избирательности, затруднениям во взаимопонимании. Тот, кому свойствен синтетический стиль, лучше идентифицирует себя с другими, что способствует созданию широкого круга общения.

Выявлена связь этих когнитивных стилей с личностными особенностями. Аналитичность сопровождается повышенной тревожностью, она положительно связана с фактором самоконтроля по Р. Кеттеллу и отрицательно с фактором самодостаточности. Аналитики стараются хорошо выполнять социальные требования и ориентированы на социальное одобрение.

Аналитичный стиль оказывается эффективным при следующей программе обучения - низкий темп предъявления учебной информации, большое число повторений, малая вариативность учебных заданий, акцент на произвольное запоминание и саморегуляцию функционального состояния.

А.И. Палеем (1982) выявлена связь между качественными особенностями эмоциональности, ее модальностной структурой и когнитивным стилем деятельности (аналитичность - синтетичность). Были обнаружены две тенденции в эмоционально-когнитивных связях. Первая - сочетание аналитичности с отрицательной эмоциональностью пассивно-оборонительного рода. Это значит, что чем выше оценки человека страха и печали (дистресса), тем более он склонен к операциям обособления, дифференциации, подчеркиванию специфических признаков объектов. Вторая тенденция - сочетание синтетичности с отрицательной эмоциональностью активно-экстернального рода. Иными словами, чем выше оценки гнева, тем больше человек ориентирован на операции объединения, установления общности, сходства.

Толерантность к нереалистическому опыту. Толерантность (от лат. tоlегаntiа - "терпение") означает терпимость, снисходительность к чему-либо. Как стилевая характеристика она предполагает возможность принятия впечатлений, несоответствующих или даже противоположных имеющимся у человека (например, при быстрой смене картинок с лошадью возникает ощущение ее движения). Нетолерантные люди сопротивляются видимому, так как оно противоречит их знанию о том, что на картинках изображена неподвижная лошадь (М.А. Холодная, 1998). Основным показателем толерантности служит длительность периода, в который испытуемый видит движущуюся лошадь. Фактически речь идет об умении принимать несоответствующую имеющимся установкам информацию и воспринимать внешнее воздействие таким, какое оно есть на самом деле.

Когнитивная простота - когнитивная сложность. Теоретической основой этих когнитивных стилей является теория личностных конструктов Дж. Келли (2000). Выраженность того или иного стиля определяется мерой простоты или сложности системы личностных конструкций при интерпретации, прогнозировании и оценке действительности на основе определенным образом организованного субъективного опыта. Конструкт - это двухполюсная субъективно-измерительная шкала, выполняющая функции обобщения (установления сходства) и противопоставления (установление различий).

Когнитивная сложность, по некоторым данным, связана с тревожностью, догматизмом и риидностью, меньшей социальной адаптированностью. Дж. Адамс-Вебер (1979) установил, что когнитивно-сложные субъекты точнее находят соответствие между выявленными конструктами и конкретными людьми и успешнее делают выводы о системе представлений человека после краткой беседы с ним.

Стили атрибуции. Стили атрибуции, или объяснения, - это характерный способ интерпретации событий. При негативном стиле человек склонен объяснять отрицательные события устойчивыми внутренними причинами (например, отсутствием способностей). Если индивидуум верит, что он недостаточно способный и обречен на неудачу, то станет прилагать меньше усилий для достижения нужного ему результата. При положительном стиле атрибуции успехи объясняются своими способностями, а неудачи - случайностью.

Эмоционально неустойчивые женщины и женщины-экстраверты объясняют неблагоприятные события внутренними причинами чаще, чем женщины с противоположными свойствами темперамента. Однако на выборке мужчин эта закономерность не выявлена (У. Гim, 1991).

Экстернальность - интернальность, или локус контроля. Одни люди склонны считать, что способны управлять событиями (внутренний локус контроля, интернальность), другие полагают, что от них мало что зависит, так как все с ними происходящее объясняется внешними неконтролируемыми факторами (внешний локус контроля, экстернальность). Понятие локуса контроля предложено Д. Роттером (1966) в качестве устойчивой характеристики человека, формирующейся в процессе его социализации.

Люди с внутренними локусом контроля более уверены в себе, последовательны и настойчивы в достижении цели, склонны к самоанализу, общительны, спокойнее и доброжелательнее, популярнее и независимее. Они в большей мере находят в жизни смысл, у них очевиднее выражена готовность к оказанию помощи. Поскольку интерналы в своих неудачах винят прежде всего себя, они испытывают больший, чем экстерналы, стыд и вину.

Склонность к внешнему локусу контроля сочетается с неуверенностью в своих способностях и стремлением отложить реализацию намерений на неопределенный срок, тревожностью, подозрительностью, агрессивностью. Такие люди испытывают большие трудности в принятии решения, если оно имеет для них серьезные последствия. Для них в большей мере угрозу составляет напряжение, поэтому они более уязвимы и подвержены "выгоранию".

Отмечается большая стрессоустойчивость лиц с внутренним локусом контроля.

Локус контроля влияет на мотивацию к учению. Люди с внутренним локусом убеждены, что успешное освоение программы зависит только от них самих и что для этого у них достаточно способностей. Поэтому, вероятно, они будут хорошо учиться в школе и вузе. Они более восприимчивы к обратной связи в процессе обучения и склонны к устранению собственных недостатков. Они больше интересуются своей карьерой и работой, чем люди с внешним локусом контроля.

Вообще люди с внутренним локусом контроля организованнее: могут бросить курить, в транспорте пользуются привязными ремнями, используют противозачаточные средства, сами решают семейные проблемы, зарабатывают много денег и отказываются от минутных удовольствий ради достижения стратегических целей.

В то же время Л.И. Анциферова (1994) высказывает мнение, что хотя интернальность и связана с ощущением себя субъектом, управляющим своей жизнью, контролирующим ее события и склонным к активному, преобразующему стилю поведения, по природе своей она ведет к ограничению спонтанности (свободного выражения чувств, эмоций, проявлений импульсивного поведения).

Было обнаружено, что с возрастом у мальчиков усиливается интернальность, а у девочек - экстернальность (Н. Kulаs, 1988). У взрослых, по данным А.К. Канатова (2000), во всех возрастных периодах уровень субъективного контроля несколько выше, чем у женщин того же возраста. Кроме того, по информации этого автора, следует, что с возрастом уровень субъективного контроля (интернальность) снижается. И это неудивительно. С опытом люди все больше начинают понимать, что не все в их жизни зависит только от них.

Внутренний локус контроля является социально одобряемой ценностью. Он всегда входит в идеальный Я-образ. Поэтому интернальность имеет для мужчин большую значимость, чем для женщин.

Согласно Головей (1999), экстернальность - интернальность влияет на профессиональное самоопределение школьников. Учащиеся с превалированием экстернального контроля в ситуации выбора профессии руководствуются эмоциональной ее привлекательностью. Не соотносят свои склонности с этим выбором и предпочитают такие профессиональные сферы, как человек - человек, человек - художественный образ. Среди экстерналов чаще, чем среди интерналов, встречаются лица с низким уровнем контроля. По опроснику Кеттелла они обнаруживают высокую возбудимость (фактор D), чувствительность (фактор I), напряженность (фактор QIV) и непосредственность (фактор N).

На основании этих данных Головей делает вывод, что у экстерналов процесс самоопределения является пассивным, незрелым, что связано с эмоциональными особенностями, с незрелостью таких структур самосознания, как рефлексия, самоконтроль и саморегуляция, с незрелостью мотивационной сферы.

Профессиональное самоопределение интерналов отличается большей самостоятельностью, осознанностью и адекватностью. Диапазон выбора профессии у них шире, чем у экстерналов, и более дифференцирован. Мотивы и эмоции более устойчивы. Интерналы активны в достижении цели. По опроснику Кеттелла они характеризуются низким нейротизмом (фактор С), самоконтролем (фактор QIII), общительностью (фактор А), избирательным контактом с окружающими (фактор L) и тенденцией к нормативному поведению (фактор С).

Таким образом, подростки с интернальным контролем более уравновешены эмоционально, самостоятельны, активны в достижении цели, имеют определенные и стабильные установки на будущее, более высокий уровень самоконтроля.

В различных профессиях люди с внутренним локусом контроля добиваются больших успехов, чем те, кто отличается внешним локусом. Так, страховые агенты, считающие, что неудачи можно контролировать, продают больше страховых полисов. Они почти в два раза реже бросают эту работу в течение первого года. У людей, имеющих внутренний локус контроля, больше шансов увлечься своей работой и получать от нее удовлетворение, а также быть преданным своей организации.

Менеджеры с внутренним локусом контроля менее подвержены стрессам, чем их коллеги с внешним локусом контроля, выполняющие ту же работу. Такие же данные получены относительно бухгалтеров (Guрру, 1994).

Д. Миллер (1982) обнаружил, что руководители характеризуются более высокими показателями внутреннего локуса контроля, чем неруководители. Руководители же, у которых уровень внутреннего локуса контроля высокий, стремятся внедрять много нововведений в производство, идут на значительный риск и принимают решение сами, не приглашая экспертов.

Выделяют также стили: вербально-логический (абстрактный стиль переработки информации, обусловленный ведущей ролью левого полушария) и образно-действенный (конкретный стиль переработки информации; который обусловлен преобладанием (ведущей ролью) правого полушария).

По мнению Д.М. Вордела и Дж. Ройса (1978), когнитивные стили связаны с эмоциональной сферой, поэтому их целесообразно делить на когнитивные, аффективные и когнитивно-аффективные. В основу такой дифференциации положены три фактора: - рационализм: опора на логически последовательный взгляд на внешний мир; - эмпиризм: учет внешнего опыта; - метафоризм: преобразование опыта знаниями, имеющими символическую природу и включающими механизмы инсайта. (Ильин)

56. Единая концепция стиля человека

Серьезные затруднения при исследовании источников стилевого своеобразия и взаимозависимости стиля с другими психологическими образованиями вызывает отсутствие необходимого методологического обоснования о проявлении стилевых особенностей в поведении и деятельности человека. Крайне важным представляется поиск оснований для создания непротиворечивой теории стиля человека, интегрирующей в себе достижения отечественных и зарубежных психологов.

В лаборатории дифференциальной психологии и психофизиологии Института психологии Российской Академии наук проведена работа, целью которой стал поиск единого концептуального начала при изучении стилевых характеристик индивидуальности и определение роли индивидуального стиля как опосредующего звена при взаимодействии биологического и социального факторов в функционировании индивидуальности. Специфика этого исследования заключается в разработке концепции стиля как целостной характеристики человека, выражающей соотношение различных подструктур индивидуальности между собой и с параметрами конкретных ситуаций с точки зрения компенсаторности, оптимальности, адаптивности и результативности.

Существование десятков параметров индивидуальности, называемых стилевыми проявлениями, представляет собой отображение одной и той же психологической реальности, обозначаемой различными терминами. В то же время, устойчивость этих проявлений заставляет думать о существовании общих факторов, латентных переменных, с помощью которых возможно создание адекватных объяснительных моделей. Необходимым является введение и нового термина для изучаемого феномена - стиль человека. Тем самым подчеркивается целостность этой уникальной характеристики взаимодействия субъекта с окружающим миром.

Определение стиля человека, отражающее соединение общепсихологического и дифференциально-психологического подходов может выглядеть так: стиль человека - это устойчивый целостный паттерн индивидуальных проявлений, выражающийся в предпочтении конкретной формы взаимодействия субъекта с физической и социальной средой. Структура стиля представляет собой определенный тип связей между разными параметрами индивидуальности, с одной стороны, и между этими параметрами и ситуативными переменными - с другой.

Само словосочетание "стиль человека" подразумевает существование некоего единого контура, объединяющего все разнообразие и многовариативность стилевых проявлений в целостную структурно-функциональную модель. Наличие структуры предполагает выделение в модели устойчивых, сквозных характеристик.

Взгляд на стилевую сферу как особое психологическое образование в структуре индивидуальности, имеющее свои специфические функции, дает возможность сформулировать гипотезу о статусе стиля человека, реализующегося в двух аспектах, внутреннем - через систему сопряженности индивидуально-психологических параметров, и внешнем, в форме различных типов взаимодействия индивидуума со средой.

Исследуем внутренний статус. Функционирование стиля обеспечивается действием механизмов, опосредующих взаимосвязь параметров разных психологических образований: темперамента - интеллекта, характера - способностей, способностей - темперамента, темперамента - характера. Специфика сопряженности проявляется на разных уровнях организации индивидуальности - от биохимического до межличностного. Изучение статуса стиля в структуре индивидуальности показало его промежуточное положение между вышеназванными психологическими образованиями.

В ходе исследования выяснилось, что ряд стилевых показателей связан со свойствами нервной системы.

Положение об опосредующей функции стиля проверялось путем сопоставления стилевых параметров с темпераментальными и характерологическими свойствами, а также на основе выявления плотности связей между этими составляющими индивидуальности.

Рис. 10. Плотность связей стилевых, темпераментальных и характерологических свойств в структуре индивидуальности.

Стилевые признаки образуют со шкалами темперамента и характера приблизительно равное количество связей, в то же время между показателями темперамента и характера обнаружено лишь шесть значимых корреляций, что является свидетельством различий в мере "близости-удаленности" исследуемых свойств, с одной стороны, и подтверждает положение об опосредующей функции стиля, с другой. Изучение факторной структуры анализируемых признаков показало, что паттерны "стиль-характер" и "стиль-темперамент" являются более устойчивыми комбинациями, чем "темперамент-характер".

Было предпринято экспериментальное исследование различных компонентов индивидуальности: свойств нервной системы, темперамента, установок, когнитивных и эмоциональных параметров, черт характера (Либин 1993). Одновременно изучались особенности стилевой сферы, традиционно обозначаемые как "когнитивные стили", "стратегии семантических предпочтений", "стили личности", "стили решения конфликтных ситуаций". Установлено, что сопряжение стилевых характеристик между собой приводит к появлению фреймов (блоков), образующих иерархическую структуру (см. рис.). Анализ этой структуры позволяет понять эволюционное назначение стиля как особого свойства индивидуальности, характеризующего специфику формы взаимодействия человека с действительностью с учетом эффектов компенсаторности, оптимальности, адаптивности и результативности.

Иерархизированная структура стилевой сферы индивидуальности показывает значение каждого стилевого паттерна, позволяющее сгруппировать их по определенной внутренней логике в виде структурно-функциональных фреймов.

Анализ корреляционных связей выявил существование устойчивой взаимозависимости между определенными стилевыми параметрами и признаками темперамента. Тем не менее, стилевые характеристики, в отличие от темпераментальных, оказались в значительно большей зависимости от содержательных аспектов психики. Поэтому дальнейшей проверке подверглось положение о том, что по мере продвижения в иерархии стилевых фреймов от семантических предпочтений к характеристикам стиля жизни, связь между конституциональными факторами и стилевыми признаками "верхних" фреймов будет ослабевать. Так, была выявлена различная мера интенсивности связей между важнейшими стилевыми параметрами, такими как семантические стратегии предпочтений, перцептивная полезависимость, локус контроля, стиль реагирования в конфликтной ситуации, с одной стороны, и темпераментальными и характерологическими признаками, с другой.

Стилевые признаки "верхних" фреймов (IV--V) образуют более устойчивые комбинации с характерологическими параметрами, чем, например, с темпераментальными.

Стилевая сфера: внешний статус (контур)

Проявление статуса стиля человека во внешней реальности лучше всего описывается в терминах психологического интеракционизма. Стилевые характеристики, наряду с темпераментальными, играют важную роль в разграничении реакций человека на физическое и социальное окружение.

Факторно-аналитическое исследование различных индивидуально-психологических особенностей дает возможность выделить следующие базовые метаизмерения, отражающие специфику формы взаимодействия, то есть стиля, человека с физической и социальной реальностью (см. компоненты внешнего контура на рисунке):

интенсивность--умеренность характеризует частоту интеракций, отражающую готовность человека к энергозатратам, проявляющимся в его адаптационных и конструктивных возможностях;

устойчивость--изменчивость связана с временными параметрами взаимодействия человека со средой;

широта--узость характеризует масштаб субъективных шкал, а также меру сложности в структуре внутренних и внешних связей стилевых компонентов;

включенность--отстраненность субъекта при взаимодействии со средой выступает как проявление меры дистантности между ними. Предполагается, что "включенный в среду субъект" опирается на внешний источник побуждения. "Отстраненный" субъект характеризуется дистантностью по отношению к внешним референтным стимулам.

57. Групповые характеристики индивидуальности

Несмотря на то, что самым важным в дифференциальной психологии является исследование индивидуальности личности, не менее значим также интерес к группам, в которые включен конкретный человек и которые оказывают свое влияние на него и развитие его индивидуальности.

Итак, в измерение индивидуальности добавляется еще одна очень важная координата - групповой статус, который складывается из многих компонентов, образуя иерархическую структуру (см. рис.):

Выделяется несколько линий, условно разграничивающих сферу индивидуальности, определяя ту или иную индивидуальную характеристику через принадлежность субъекта к группе - "Я" как представитель определенной расы и национальности, "Я" как мужчина или женщина, ребенок, подросток или взрослый, имеющий или не имеющий отклонения от условной нормы (в физическом, психическом или личностном развитии) и т.д. Можно проследить влияние выделенной нами ранее парадигмальной конструкции на групповой статус. Так, критерии расы, пола и возраста соответствуют биологическому уровню (организм), различия в психическом развитии - индивидному, социокультурные, классовые особенности сильнее всего проявляются на уровне личности, наконец, различия в стилях жизни характеризуют индивидуальность человека в целом.

Как пишет известный испанский социобиолог Хосе Хауреги (1995), "„.бывает очень интересно обнаружить, как часто и в каких обстоятельствах человеческие существа думают и чувствуют или действуют не как отдельные, уникальные индивидуальности, а как члены определенных социальных групп: как англичане, марксисты, католики и так далее".

58. Социоэкономический статус индивидуальности

Социальные классы или "слои населения" (страты) оказываются важной переменной в сфере групповых различий. Переход от понятия "социальный класс" к "социоэкономический статус" означает, что от изучения групп, "различающихся по уровню благополучия, образования или политического влияния", акцент смещается на множество компонентов, образующих социальный класс, как-то: "доход семьи, уровень образования родителей, профессиональный престиж, демографические характеристики ближайшего окружения". Все эти компоненты должны быть учтены и изучены с точки зрения их влияния на интеллект и индивидуальный стиль поведения, ценностные ориентации и мотивы, на индивидуальное своеобразие человека в целом.

Социоэкономический Статус (СЭС) (с англ. - sосiо-есоnоmiсаl stаtus - SЕS), определяется на основе анализа рода занятий, уровня дохода и образования. Все эти показатели коррелируют между собой, что дает основание для их выделения в качестве интегративного критерия, разделяющего любое современное общество на страты. Система стратификации включает в себя и такие переменные, как условия проживания, стили жизни (включая установки и ценностные ориентации), ожидания как показатель направления развития. Взятые все вместе, эти параметры образуют контекст, на фоне которого происходит важнейший процесс социализации ребенка (Liеbегt, Wiсks-Nеlsоn, 1981).

Можно выделить два подхода к анализу различий между людьми, обусловленных феноменом стратификации. Первый связан с выделением континуальной шкалы "снизу-вверх", второй построен на сравнении среднего класса с неблагополучными группами населения. Исследования, проведенные среди различных групп населения в рамках первого подхода, выделяют пять социально-экономических уровней: "нижний (неблагополучный) класс", рабочий класс ("голубые воротнички"), класс ниже среднего ("белые воротнички", служащие), класс выше среднего (бизнесмены и независимые профессионалы), "класс с высоким уровнем" (Соlеmаn & Nеugагtеn, 1971).

Влияние социального класса или страты, в которую включен индивид, проявляется на протяжении всего жизненного пути субъекта - от особенностей протекания беременности матери до становления зрелой личности. Д.Картрайт (1974) выделяет два взаимосвязанных кластера признаков, характеризующих эффект влияния на личность особенностей социального статуса. Представим эти данные в обобщенном виде (см. таблицу):

Таблица - Влияние на личность социоэкономических факторов

Психологи выявили восемь компонентов, которые могут служить критериями для определения статусной позиции - ранг профессии мужчины в терминах ее престижности, доход семьи, качество домашнего хозяйства, репутация района проживания, связи с общественными клубами и организациями, посещение церкви, образование мужчины, образование женщины (Соlеmаn & Nеugагtеn, 1971). Одним из важнейших компонентов, влияющих на проявление индивидуальных различий, оказывается специфика внутрисемейного взаимодействия.

Семейная среда. Многие психологические различия между школьниками (в уровне развития способностей, предпочтении эмоциональных реакций, самооценке и Я-концепции в целом) связаны с различиями в семейной среде, нередко зависящей от СЭС. В семьях, имеющих более высокие показатели СЭС, отцы были склонны чаще бывать дома, родители претендовали на большее участие в школьной жизни детей и в их последующей профессионализации (Whitеmаn & Dеutsсh, 1968).

Три важнейших показателя СЭС - уровень образования матери и отца и профессиональный статус отца - связаны с измерением оценки родительской заботы о детях (Bаumгind, 1971). Каждый из отмеченных трех индикаторов положительно коррелировал со степенью их благотворного влияния на семейную среду, а также со степенью проявления отцом стремления к развитию в ребенке независимости и индивидуального своеобразия. При этом матери с высоким образовательным статусом поощряли эти качества в дочерях, в то время как корреляция их статуса с характеристиками сыновей оказалась незначимой. Отвержение ребенком отца негативно коррелировало со степенью выраженности всех трех показателей.

Изучение семейной среды в разных социальных классах в течение 30 лет позволило сделать два вывода - количественный и качественный. Были выявлены лишь незначительные различия между семьями с разным СЭС по признакам, характеризующим практику ухода за детьми (количественный признак). Однако различия в манере, в которой осуществлялось родительское воспитание, были значительны (качественный аспект). Низкостатусные родители характеризовались как более авторитарные, обвиняющие, принуждающие. Матери 3-5-летних детей из семей с низким статусом сильнее ограничивали поведение своих детей (Ziglег & Сhild, 1969).

Имея тенденцию к усилению с возрастом, частные эффекты социально-классовых различий образуют довольно серьезный фактор, влияющий на такие тонкие сферы индивидуальности, как эмоциональная жизнь и связанные с нею поведенческие паттерны. Представители среднего класса чаще испытывают чувство вины и склонны возникающую агрессию обращать против себя, что проявляется, например, в количестве суицидов. Напротив, представители "нижних слоев общества" обнаруживают тенденцию к проявлению агрессии в форме физических действий, направленных против других. Для детей из низкостатусных семей характерна высокая соревновательность как возможность непосредственной демонстрации своего превосходства над другими, а для детей из "среднего класса" характерно проявление высокой степени стремления к достижениям (Ziglег & Сhild, 1969).

В зависимости от степени дифференциации между семьями из разных слоев общества, включая отличия в ценностных ориентациях, целях и стилях взаимодействия, формируются различия между детьми, а затем уже и между взрослыми. В соответствии с приведенной выше пятизначной шкалой градации социальных классов можно охарактеризовать специфику важнейших личностных характеристик, относящихся к особенностям целей и ценностных ориентации в семейной жизни, в зависимости от СЭС (Dubегmаn, 1976):

1. "Неблагополучные". Супруги эмоционально и социально изолированы; акцентирование обязанностей женщины; мужчины не могут выполнить свою маскулинную роль в освоении профессионального рынка; прямое деление обязанностей по половой принадлежности; осознание не контролируемости своей жизни.

2. "Голубые воротнички". По традиции свойственна сильная половая сегрегация; женщины изолированы, пассивны, подчиняемы, привязаны к дому. Современная тенденция проявляется в стремлении к большему, по сравнению с традиционными установками, равенству и разделению обязанностей, принятия решений и сексуальных удовольствий.

3. "Белые воротнички". Акцент делается на респектабельности, что может вести к ригидности поведения; сильные семейные узы; жена является младшим помощником мужа.

4. "Выше среднего". Ориентация на карьеру, особенно среди мужчин; финансовая независимость и стабилизация; социальный престиж; жена часто занимается самосовершенствованием для помощи мужу в его карьере.

5. "Высокий уровень". Беззаботная жизнь, финансовая стабильность, престиж; акцент на традициях и родословной; мужчины должны следовать в профессии семейной традиции; жена должна полностью "идентифицироваться" с мужем.

В соответствии с этими базовыми жизненными установками родители воспитывают детей, закладывая прочную основу для обнаруживаемых затем во взрослых взаимоотношениях личностных различий.

Влияние статусного уровня на интеллект. Интеллект продолжает оставаться наиболее привлекательной моделью изучения различий между людьми. В этой сфере существуют свои устоявшиеся мнения. Никто еще не опроверг результаты исследований Дж. Лоэвингер (Lоеvingег, 1940) показывающие, что уровень образования родителей является гораздо более предсказательным в отношении детского IQ (г=,50), чем доход семьи (г=,30). Брэдли, проведя целую серию исследований (1989), установил, подтверждая вышеприведенные данные, что глобальные измерения социально-классовых различий являются в целом менее предсказательными для когнитивного развития детей в первые три года жизни, по сравнению со специфическими аспектами домашней обстановки, такими как возможность пользоваться игрушками и отзывчивость родителей.

Уже отходит в прошлое традиция, рассматривающая уровень IQ как единственный показатель, характеризующий качество выявляемых различий. Наиболее перспективным является выделение признаков, относящихся к разным уровням индивидуальности. Например, низкие показатели IQ наблюдаются среди детей, имеющих при рождении сниженный вес и растущих в бедных семьях, в то время как дети с таким же весом при рождении, но растущие в семьях среднего класса, имеют нормативные показатели интеллекта (Wегnег 1986). Однако и в низкостатусных семьях с наличием "защищающих" факторов, таких как постоянное место проживания, меньшая стесненность жизненных условий, большая взаимность, стимуляция и обучение со стороны родителей, - уровень интеллектуального развития детей остается в норме, по сравнению с детьми того же класса, но имеющими менее оптимальные условия жизни (Bгаdlеу, 1994).

Отчетливое влияние средового компонента на актуальный уровень развития интеллекта выявлено в исследованиях приемных детей. К. Кэпрон и М. Дайм во время Французского Эксперимента изучили группу из 38 детей, взятых в младенчестве приемными родителями. При этом около половины детей родились в более образованных высокостатусных семьях, а другая часть - в семьях с более низкими социоэкономическими показателями (см. рисунок). Сравнение показателей IQ между выделенными двумя группами подростков обнаружило превышение в 11-12 пунктов для тех, кто воспитывался в высокостатусных приемных семьях, независимо от отнесенности к какой-либо из групп по факту рождения. С другой стороны, был выявлен и наследственный эффект, который проявился в том, что дети, рожденные в высокостатусных семьях, имели более высокие показатели IQ независимо от того, в какой приемной семье они воспитывались:

Рис. - Генетические и средовые эффекты воспитания приемных детей

* - стандартные баллы по КЗ

Положение на шкале социально-экономического статуса (низкий, средний и высокий уровни) влияет на многие связанные с интеллектом характеристики индивидуальности. На основе лонгитюдного исследования детей в низкостатусных семьях Шэфер (1987) предположил, что интеллектуальная компетентность опосредуется на каждом этапе индивидуального развития набором родительских установок и ценностей. Родители с низким социально-экономическим статусом вырабатывают менее удачные стратегии решения проблем для своих детей, чем родители, относящиеся к так называемому среднему классу. В низкостатусных семьях родители также проявляют тенденцию скорее решать детские проблемы самим, чем помогать детям в решении их проблем (MсGitiiсuddу-DеLisi, 1982). При этом, по полученным в других исследованиях данным, поощряющий независимость в решении проблем стиль родительского воспитания связан с более высокими показателями IQ у детей (Blосk, 1988). Социально-классовые различия взрослых также обнаруживают ряд устойчивых тенденций.

Качество жизни: образование, наличие и сложность работы, деньги и здоровье. Качество окружающей ребенка социально-экономической среды непосредственно сказывается на его физическом, психическом и личностном развитии. Районы проживания с неблагополучной обстановкой становятся сильным препятствием для формирования у растущих детей адекватного мировосприятия, что неизбежно сказывается на уровне жизненной адаптации. Наблюдения за человеческими младенцами подтвердили гипотезу о значимости ранней жизненной стимуляции (включая богатое витаминами питание) для дальнейшей адаптации (Регlmаn, 1996). К тому же раннее корректирующее воздействие в первые месяцы жизни ребенка ведет к увеличению в последующем показателей интеллектуальных тестов на 15-30% по сравнению с контрольной группой.

Хорошо образованные взрослые не только имеют более высокий уровень IQ, но и обнаруживают более развитые интеллектуальные и исполнительские навыки в пожилом возрасте. При этом сексуальная активность среди хорошо образованных женщин старшего возраста также более обычна (Раlmоге, 1981). Взрослые с менее высоким уровнем образования имеют более крепкое здоровье и живут дольше, чем образованные люди их класса (Раlmоге, 1973), а также имеют более стабильные браки и чаще считают их счастливыми (Саmрbеll, 1981). Интересно, что образованные люди и представители среднего класса удовлетворены, в целом, своей жизнью, более счастливы и демонстрируют значительно больший личностный рост (Hаггis, 1975). Однако, хотя исследования показывают, что ощущение удовлетворенности жизнью и счастья среди людей с высоким доходом (как правило, хорошо образованных) намного выше, в целом уровень выраженности этих показателей даже в развитых странах снижается.

Показатели обеспеченности отражают потенциальные экономические возможности, которые смягчают или усиливают различные формы стрессового воздействия. Поэтому хорошо обеспеченные люди отличаются в лучшую сторону показателями здоровья и удовлетворенности жизнью. Высокий уровень дохода связан также с возможностью хорошего ухода за детьми и с более комфортной жизнью на пенсии.

Опыт в выполнении сложной работы и набор освоенных жизненных ролей оказываются еще одним дифференцирующим параметром. Взрослые, отличающиеся по этим показателям, способны к развитию высших уровней Я, позволяющих интегрировать жизненные структуры. Сложность работы (Giеl, 1982) обеспечивает развитие когнитивных навыков и, соответственно, интеллектуальное совершенствование и вырабатывает рефлексивность, как качество, ведущее к эмоциональному и личностному росту.

Отсутствие любой работы является одним из важнейших источников жизненного стресса. Не занятые работой мужчины отличаются проявлением большего количества нежелательных симптомов - тревожности, депрессии, беспокойства о своем здоровье, чем работающие (Liегn & Гауmаn, 1982). Некоторые показатели здоровья оказываются довольно прочно связанными с уровнем статуса. Долгое время считалось, что высокий уровень кровяного давления у американских африканцев является генетически детерминированным. Однако недавние данные (Klаg,1991) позволяют интерпретировать этот показатель как следствие хронического стресса, вызванного низкостатусной работой (или же ее отсутствием) и ограниченными возможностями в получении образования. Гипертония развивается в результате фрустрации, вызванной попытками достичь удовлетворения наиболее значимых жизненных целей, что не является доказательством ее генетической детерминированности.

Социоэкономический статус оказывается наиболее значимым предиктором различий в здоровье для людей среднего возраста. Хотя по данным на момент обследования (Jаmеs,1992), молодые люди кажутся схожими по показателям здоровья, в более зрелом возрасте частота хронических заболеваний связана с профессиональным и образовательным уровнем в молодые годы. В некоторых случаях весьма существенным оказывается также введение дополнительной, этнической переменной. Например, в США связь между здоровьем и уровнем СЭС наиболее значима в исследованной выборке для американских испанцев и африканцев.

Особенности СЭС изучались также в связи с частотой проявления определенных типов психических расстройств. Среди пациентов, относящихся к слоям общества с высоким СЭС, был выявлен высокий процент невротических расстройств, а пациенты с низким СЭС значительно чаще страдали от психопатических расстройств (Hоllingshеаd & Геdliсh, 1958). На этих данных основана теория, условно названная "дрейф". Человеку с психотическим расстройством, к какому бы классу он ни относился, труднее всего подобрать себе работу. Как следствие этого, его способность в достижении удовлетворительного статусного уровня резко ухудшается, что и заставляет его "дрейфовать" ко все более худшим условиям существования.

Интерпретация параметров качества жизни довольно сложна. Например, степень удовлетворенности хорошо образованного работника связана с тем, что он видит в своей работе не только источник повышения своего дохода, но и возможность приложения способностей, В то же время для плохо образованного ценность работы определяется в первую очередь возможностью заработка.

Стремление к достижениям в контексте социальной стратификации. Экономические ресурсы скрывают в себе важный источник роста социоэкономического статуса для молодежи. Подростки из семей с высоким социоэкономическим положением с большей вероятностью продолжают и завершают образование после окончания высшей школы и проявляют стремление к достижению высокого уровня личных и социальных успехов (Gustаfsоn & Mаgnussоn, 1991). Родители, принадлежащие к среднему классу и более высоким социальным слоям общества, поощряют своих детей к проявлению высокой мотивации достижения, прогнозируя больший успех в карьере и предоставляя им экономические ресурсы, часто недоступные для малообеспеченных детей (Асhеnbасh, 1982).

У. Бронфербреннер получил данные о том, что низкостатусные матери чаще, по сравнению со среднестатусными, наказывают за отсутствие нужного самоконтроля, больше полагаются на физические наказания, озабочены внешним видом детей и ожидают от них меньшей независимой активности (Bгоnfегbгеnnег, 1958). Такая стратегия, детерминирующая соответствующий уровень достижений, характерна для обществ, где экономическое самообеспечение является первостепенной задачей. В таких обществах послушание становится необходимым для выживания признаком. Легко проследить параллель между спецификой обществ, еще существующих в некоторых регионах Земли, и низкостатусными классами в большинстве наиболее развитых стран мира. Эти данные соответствуют гипотезе Р. Лэвайн (1974) о соответствии родительских целей в процессе воспитания ребенка определенным эволюционным стратегиям, соответствующим стадиям развития общества.

Стремление к достижениям связано как с самооценкой, так и со структурой наиболее устойчивых мотивов индивида. Необходимо учитывать и влияние такой важной средовой детерминанты, как ожидания со стороны окружающих. Воздействие этого фактора, обнаруживающего себя уже в формировании поведения школьников, опосредовано уровнем СЭС Учителя по-разному строят свои взаимоотношения с детьми, от которых они ожидают большего или меньшего успеха в обучении (Bгорhу & Gооd, 1970). После опроса учителей, проранжировавших обучающихся у них первоклассников по уровню достижений, психологи отобрали для наблюдения две группы ребят, образовывающих верхнюю и нижнюю части шкалы достижений. Типы взаимодействия "учитель-ученик" выделялись на основе таких показателей, как частота поднятия руки во время урока, определение правильности ответа, похвала или критика. Учеников, поведение которых соответствовало высоким ожиданиям, учителя чаще хвалили за правильный ответ, реже критиковали за неправильный, гораздо чаще сопровождали неправильные ответы комментариями, давая ученику второй шанс, - другими словами, строили свое взаимодействие на основе обратной связи после каждого ответа. Такой тип взаимодействия формировал стремление к более высоким достижениям в будущем у "соответствующих-высоким-ожиданиям", подчеркивая несущественность тех же качеств у "несоответствующих".