Уроки психологической защиты. Не позволяйте собой манипулировать

«Защита» -- слово, которое в нашей агрессивной реальности ассоциируется почти с физическим действием, напором и бойцовскими качествами. Именно поэтому адвокат, который рвет глотку за своего подзащитного на процессе, большинством обывателей будет признан хорошим.

Уверенный тон, напор, любые формы подчеркивания собственной респектабельности, компетенции и непогрешимости -- залог успешной работы с клиентом. Под словом «успешной» мы вовсе не подразумеваем, как может показаться, успех судопроизводства, то есть выигрыш дела. Дело можно и проиграть. Успех в том, что клиент если и не будет доволен, то уж точно Должен считать, что его адвокат сделал все возможное.

Исполнение этих заповедей начинается еще на стадии знакомства с делом со слов подзащитного: «Мне знакомы такие дела, я знаю как помочь вам, постараюсь сделать все возможное, но Ваше дело потребует особых усилий», и нередко приводится рассказ аналогичного дела с успешным завершением.

Каждый шаг должен быть наделен огромным смыслом. Компетентные и солидные люди не делают мелких и бессмысленных делишек, и посему любя мелочь подается как нечто весьма существенное: «Я разговаривал нынче со следователем и указал ему на существенные (на самом деле ерундовые или вовсе ничего не значащие) промахи в вашем деле!».

Рутинная и обязательная беседа подается как нечто «специальное» плюс «Я весь в работе! Я выкладываюсь ради вас!» Много ли мы с вами понимаем в тонкостях юриспруденции, Уголовном или Гражданском кодексах? Думаю, нет. Думаю даже, что многие судьи, будучи по уши в работе, не знают всех тонкостей Закона -- некогда в них вникать. Грех этим не воспользоваться. И -- нередко, блефуя, адвокаты заставляют даже судей (а то и своих менее опытных коллег) поверить в существование неких «ошибок», неточностей, не известных противной стороне нюансов. Подзащитный проникнется уважением, судья или некомпетентный коллега -- еще и чувством вины («как же я не знал такую вещь!»).

И потом, когда решение уже будет принято, или дело введенной в заблуждение стороной проиграно, адвокат-оппонент почувствует или узнает истинное положение дел, вряд ли ему захочется второй раз «плевать себе на лысину» и признаваться в своей некомпетентности в квадрате. Проще будет найти оправдание дурацкому судебному решению и собственным промахам и как следует обосновать их документально.

Особенно эффективно этот прием работает в том случае, когда юрист другой стороны не штатный, а «приглашенный» или новый и, следовательно, не может знать всех нюансов дела. Он, как правило, теряется и просит отложить дело. На суд это действует крайне отрицательно, особенно если комментировать его растерянность с искренним удивлением: «А вам разве об этом не сказали? ...А разве вы не видели этот документ? ...Странно, как с вашим большим опытом вы не видели этот документ и не попросили его у своих хозяев. Он имеет самое непосредственное отношение к рассматриваемому вопросу».

Этим приемом можно выбить из колеи даже очень опытного адвоката.

Бывает, что в мотивированной части решения суда, где были изложены доводы сторон, появляются нормы права, которых и в наличии не было и на которые не ссылалась ни одна из сторон. Например, в арбитражном суде протокол заседания суда не ведется вообще, и восстановить картину дискуссии невозможно.

Опытные адвокаты часто используют блеф, делая вид, что читают, откровенно перевирая нормы права, на которых они основывают свою позицию. И как ни странно, суд этому верит. Судья выносит на заседании краткое решение -- «да» или «нет». А потом в течение пяти дней пишет развернутое обоснование.

Нередко судьи выносят решение под влиянием момента, под гипнотическим влиянием одной из сторон. Рыться в нормах права у суда просто физически не хватает времени. На обдумывание решения выделается 15-30 минут. После этого судья обязан зачитать краткое решение по существу спора либо отложить дело (режим цейтнота). Откладывать дело судья может лишь до трех раз. Поэтому решение выносится под убедительным влиянием одной из сторон и бывает эмоциональным. А поскольку за пять дней, которые выделяются судье для написания мотивированной части, он может написать что угодно, но изменить само решение он уже не может.

Как можно видеть, здесь работает прием цейтнота.

Если прием цейтнота используют судьи, необходимо тактично напомнить о принципах справедливости и равенства сторон в судебном разбирательстве, сказать об «объективности».

«Ваша честь, я думаю, что ваша объективность не позволит вам удалиться для вынесение решения, не выслушав до конца позиции сторон, тем более, что вы опытный специалист и не можете не видеть, что наши положения по этому вопросу не могут не повлиять на решение по этому делу».

«Уважаемый суд, я думаю, что мы не должны нарушать декларированные принципы справедливости и равенства сторон.»

И без паузы дальше излагать свои сильные позиции. Если не сработает, можно повторить все вновь или ходатайствовать об отложении дела как сложного. Большинство решений принимается судом эмоционально. Это только в книжках существуют врачи и юристы, в равной мере заботящиеся о благе/справедливости других, независимо от их личных качеств, абстрагируясь от своих эмоций. Все мы люди, и мы не можем быть свободны от эмоций, особенно если это касается наших собственных комплексов.

Адвокаты как никто прекрасно это знают и используют для эмоционального давления на судей, присяжных, свидетелей, своих коллег с противной стороны и других участников процесса.

Своему коллеге, женщине, говорят: «Вы сегодня неважно выглядите! У вас пятно на платье».

Судье, старой деве, ханже и «поборнице нравственности»: «Ваша честь! Разве имеет моральное право эта особа, ведущая, как мы узнали, весьма сомнительный образ жизни, обвинять моего подзащитного в содеянном?».

Присяжным: «Господа! Мой подзащитный такой же простой человек, как и вы. Вообразите своих близких на его месте, хотели бы вы, чтобы их постигла та же участь, о которой просит уважаемый господин прокурор?».

Какими бы ни были все они искушенными людьми, а нет-нет, да какую-нибудь струнку адвокат и заденет.

Не секрет, что многие судьи ненавидят адвокатов. По-видимому, оттого, что в их глазах -- людей, творящих правосудие -- адвокаты предстают, как проститутки, защищающие за деньги подонков, заведомо виновных мерзавцев и тому подобную нечисть. Словом, тех, кто заплатил. Поэтому подобрать ключ к судье -- весьма важный момент. Идет в ход старый как мир прием: «мы с вами одного поля ягоды». Например, земляки, люди одного круга, коллеги-юристы.

Зная о слабостях или комплексах судьи, можно играть на них и постараться вызвать у судьи чувство симпатии к себе и к подзащитному.

Важно также бывает «надавить»: показать, что вы сильный адвокат, за которым стоят «определенные силы», что вы будете бороться до конца и, если понадобится, пойдете по инстанциям. Судьи нередко боятся, что уверенный в себе, сильный адвокат пошлет дело на пересмотр в вышестоящие инстанции. Кому охота связываться?

Проникновенный голос, страдальческое или гневное (в зависимости от ситуации) лицо, эмоциональный напор, словом, натуральная актерская игра с множественными получателями совершенно разной информации:

- клиенту: «Я ради вас в лепешку разобьюсь! Видите, как я выкладываюсь!»

- судье, присяжным: «Я радею за дело Истины! Видите, как я взволнован!»

- или и тем, и другим: «Видите, как я компетентен!».

Взволнованные или уставшие присяжные могут легко допустить ошибку (вспомните «Воскресенье» Л. Толстого), задача же эмоционального воздействия -- заставить сделать нужную ошибку.

Параллельно неплохо вывести из строя нападение -- коллегу противной стороны. Об эмоциональной стороне воздействия мы уже сказали. Но существуют еще приемы рассеивания внимания, выбивания из колеи и социальной мимикрии.

Например, можно попросить у коллеги единственную авторучку «на минуточку» и не спешить ее отдавать, чтобы она понервничала и пропустила что-нибудь важное или допустила ошибку.

Неплохо обвинить начинающего коллегу в некомпетентности: «Вы же профессионал и прекрасно понимаете, что сейчас вы сказали глупость!» (выбивание из колеи).

Можно прикинуться дураком (мимикрия) и начать говорить явные глупости -- противная сторона расслабится, решив, что дело с таким идиотом они выиграют, их аргументы, о силе которых они теперь не очень пекутся, становятся слабее -- и в это время им наносится решающий удар.

Можно также усыпить бдительность коллеги, предложив ему помощь, опеку, лучшую работу, а заодно и сформировать у него некий «иммунитет» к нападению, этакое проективное чувство вины: «А сколько платят в вашей фирме? Не густо! Я мог бы вам предложить более интересную работу».

Эротическое манипулирование как с коллегами, так и с судьями -- классика манипулирования вообще. Она не нуждается в специальных комментариях.

К сожалению, не такая уж редкость -- прямой подкуп судьи адвокатом заинтересованной стороны. Тем более что ему это проще сделать, чем родственникам обвиняемого.

Две серии приемов получили название «психологического каратэ» и «психологического айкидо».

В первом случае используется грубый напор: серии вопросов, перебивание -- «это к делу не относится» (хотя очень даже относится), «здесь все ясно, можете не продолжать», постановка вопросов типа «да» или «нет», когда на деле ответить так просто невозможно.

В айкидо тактика более тонкая. Адвокат соглашается с большинством аргументов противной стороны (особенно если они действительно сильные и отрицать их бессмысленно). Атака нападающего «вязнет» в любезностях. И тут, на этом фоне, приводятся контраргументы, показываются неточности и несоответствия дела.

При этом адвокат -- сама любезность. Можно также посадить коллегу адвоката на неудобное место, где невозможно нормально разложить документы, а удобное занять самому.

ЗАВЫШЕНИЕ ПОРОГА ОЖИДАНИЯ

Надежным приемом для поднятия своего авторитета (а заодно и гонорара) может являться использование недостаточной компетентности и искушенности клиента в деталях, для завышения порога ожидания (еще один вариант блефа).

Допустим, адвокат отчетливо видит, что дело максимум потянет на пять лет, а учитывая многие смягчающие обстоятельства, суд даст три. Он же заявляет клиенту, что его ждут все восемь лет, но он, адвокат, «добьется смягчения».

Завышая порог ожидания, он одновременно убивает нескольких зайцев: повышает свой профессиональный авторитет, выказывает заботу о клиенте, страхует себя от неудачи.

К сожалению, сегодня пора красивых выступлений прошла. На судей уже не действует зажигательная эмоциональная речь. Видимо, цинизм и снижение общей культуры, в которой всегда ценилась риторика сама по себе, сделали свое дело. Эмоциями можно растрогать разве что присяжных. С судьями же лучше идет дело, если адвокат находит «проколы» в деле: нестыковки, недоработки, противоречия, слабые аргументы и строит свою защиту на них.

ОТЫГРЫВАНИЕ В СТОРОНУ

А что же делать, когда дело провалилось?

Как осуществить прием снятия вины с себя?

Самое лучшее -- перенести вину на самого клиента.

«Вы виноваты в том, что утаили от меня важные (на деле -- пустяшные) сведения!.. Вы неправильно вели себя... Вы солгали... Скажите спасибо, что вам не дали больше...»

Можно пенять на сложность, «особость» дела: «Ваше дело -- уравнение со множеством неизвестных» (отыгрывание в сторону).

Можно бить на жалость: «Я старался, вы же видели! (А вам меня не жалко!) Это все судья виноват...» (Одновременно это также перенос вины на сторону или отыгрывание в сторону.)

Памятка

Перечислим еще раз приемы и психокомплексы, задействованные в работе адвоката.

* Патерналистская модель выстраивания отношений, то есть подчинение вплоть до подавления. Во-первых, как наиболее подходящая для постсоветсткой культуры, во-вторых, как наиболее манипулятивная. Она включает:

=> покровительственные, «отеческие» манеры, переходящие в прямое давление; уверенный тон, безапелляционность, напор;

=> постоянную заботу об образе (авторитет, респектабельность, компетентность). Плюс это образ «отца-защитника», который в случае чего может и наказать.

* Придание «особого» смысла всем, даже незначительным или рутинным процедурам, поступкам.

* Имитация огромных усилий.

* Блеф.

* Персонифицированное манипулирование: игра на комплексах, половых различиях, предрассудках.

* Мимикрия (прикидываться более глупым, чем есть на самом деле, подавать себя «человеком из народа»).

* Общее манипулирование:

=> апелляция к чувствам вины, долга, совести, страха, жалости;

=> «выбивание из колеи» через отвлечение внимания, грубость (шоковые методы).

* Прием «завышения порога ожидания».

* «Отыгрывание в сторону».

Глава 10. От тюрьмы не зарекайся (Следователи)

Задача следователя -- раскрыть преступление.

Однако на практике она не так уж редко упрощается до получения того объема сведений, который позволит передать дело в суд. В частности -- это добывание ложного признания в совершении преступления или ложных сведений, указывающих на чью-либо виновность.

Но вот что интересно: для получения как ложных, так и истинных сведений применяются одни и те же приемы. Все они эксплуатируют, если можно так выразиться, несколько базисных психокомплексов: страх, вину, превосходство, ревность, месть, зависть, справедливость. Все они используют определенное число приемов психологического слома (кнут и пряник): психическое раскачивание, блеф, запугивание, завоевание доверия, изматывание -- как физическое, так и психологическое.

Конечно, следователи -- люди разные. Но есть группа профессий (учитель, врач, репортер, следователь, судья, адвокат), которые по своей сути представляют собой систему персональной зависимости и потому подвержены специфическому социальному отбору людей, которые умеют манипулировать другими людьми в своих интересах. Отсюда сразу общий совет: будьте к этому готовы, если судьба свела вас со следователем...

Любой следователь все равно вынужден манипулировать подследственным, если тот не идет на чистосердечное признание сразу, -- такова специфика его работы вообще.

Рассмотрим некоторые приемы их работы. Сразу заметим, мы не рассматриваем все тонкости профессиональной деятельности следователей, а сосредоточиваем свое внимание только на самом главном - психологической стороне дела.

ПСИХИЧЕСКОЕ РАСКАЧИВАНИЕ

Допрос обычно начинается с представления данных о мелких правонарушениях, имевших место в прошлом допрашиваемого, постепенно следователь подходит к настоящему с целью создать впечатление у допрашиваемого, что о нем знают всю подноготную.

Нередко следователи работают параллельно с подельщиками допрашиваемого, которые дают необходимую информацию друг на друга. Например, проводят допрашиваемого мимо кабинета, где подельщик пишет свою биографию. И говорят: «Смотри, он уже на тебя пишет».

Предлагают перед подельщиком просто произнести фразу: «Я сказал всю правду». Второй, естественно, не знает, какую именно правду, и испытывает состояние растерянности.

БЛЕФ

Блеф следователя обычно сводится к следующему: «Я знаю больше, чем вы думаете. А ваши показания - пустая формальность. Нам нужно только составить протокол, то есть соблюсти некоторые формальности, чем мы сейчас и займемся».

При этом в процессе заполнения протокола уточняются «мелкие, незначительные» детали. Их псевдомалозначимость ослабляет внимание и бдительность допрашиваемого, и он допускает ошибки, неточности, выдает детали, которые ему казались смешными и незначительными, но которые могут уличить его во лжи или указать на серьезные факты. Нужно также отметить, что неизвестность, в которой пребывает подследственный в отношении того, что же действительно известно следователю, бьет в ту же мишень: отвлекает внимание, заставляет нервничать.

Человек не может держать в голове множество деталей. Чем больше он говорит, чем больше сообщает всяких сведений, тем больше рискует запутаться в деталях, что говорил в прошлый раз. И тут опытный следователь как бы забывает, что ему говорил допрашиваемый, и применяет прием повторного задавания вопресов, переспрашивания, уточнения незначительных деталей. Повторно обычно задаются только косвенные вопросы, уточняются только незначительные детали, то есть то, что легко забывается. Задача сводится к тому, чтобы подследственный побыстрее забыл, что он говорил в первый раз. Таким образом, он уличается во лжи.

А как сделать, чтобы подследственный побыстрее забыл? Есть два варианта.

Первый банален - нужно дистанцировать повторные вопросы во времени. Попросту говоря, спросить то же самое через некоторое время.

Второй - резко отвлечь внимание и усыпить бдительность допрашиваемого, сломить его волю к сопротивлению. Для этого можно применить к нему различные виды психологического давления, цель которых - вызвать бурную эмоциональную реакцию. На ее волне можно не просто выявить ошибки, но и получить полноценное признание. Например, играть на:

- ревности: «Пока ты здесь сидишь, твой подельщик спит с твоей женой» (не надо объяснять, что это также может быть чистый блеф);

- справедливости: «Разве это справедливо - ты будешь сидеть, а он на свободе»;

- безысходности: «Твой подельщик тебя уже сдал» (и демонстрируется фальшивый протокол его допроса или приводятся устные сведения, которые якобы получены от него). Или: «Ты все мудришь, а посмотри - сколько народу сидит. Они тоже себя считали умными». Это попытка сломать веру подследственного в собственные возможности, дескать, все бесполезно, и не такие умники раскалывались;

- антипатии: «Посмотрите, с какими подонками вы связались! Разве это люди вашего круга? Они же способны убить и мать родную!»;

- мести: «Он же продал тебя, этот подонок, что же ты его жалеешь?»;

- вине: «Как же ты так мог поступить со своим братом!»;

- страхе: «Получишь «вышку» (хотя в реальности потянет на пять лет). Просто пугать тюремными условиями (легко, правдиво и тривиально в условиях России): «Посадим с извращенцами или с туберкулезниками в одну камеру!».

ЗАПУГИВАНИЕ

Приемы запугивания неисчерпаемы. Однако нужно помнить, что чувства неодинаковы у разных людей и представителей разных культур. Например, мусульманина труднее запугать смертью, так как во многих мусульманских странах человеческая жизнь -- и своя и чужая -- ценятся мало, зато скорее сработает ставка на ревность.

В индивидуальных ценностях человека смерть может показаться ерундой по сравнению, например, с позором. В фильме «Комитет девятнадцати» замечательно показан сюжет с «проколом» следователя, пытавшимся запугать арестованного. Зная, что тот, будучи известным ученым, еще и большой любитель женщин, следователь говорит: «Если вы не подпишете этот документ, мы вас кастрируем!» На что арестованный радостно отвечает: «Очень меня обяжете. Я наконец-то смогу серьезно заняться наукой».

ФИЗИЧЕСКОЕ И ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМАТЫВАНИЕ

Известно, что эмоциональную реакцию всегда проще вызвать у человека утомленного или не ожидающего подвоха. Отсюда приемы (которые мы разделяем только с дидактической целью, на практике они сочетаются или обращены сразу к нескольким сферам).

Физическое и психологическое изматывание: не давать спать, многочасовые допросы (рекомендуется не менее 6 часов), возвращение к одним и тем же вопросам -- этакая «толчея воды в ступе» и тому подобное.

Многие с трудом переносят неизвестность, неопределенность ситуации, поэтому создание такой обстановки (затягивание начала допросов, загадочность происходящего, недомолвки, намеки, информационный вакуум) -- одна из разновидностей психологического изматывания. Вспомните «Процесс» Ф. Кафки и «Приглашение на казнь» В. Набокова.

Допрос по горячим следам, когда человек еще не успел собраться, посоветоваться с адвокатом (затягивание свидания с адвокатом -- классический пример).

Наскок. Вдруг, во время спокойной беседы, совершенно другим тоном задается ключевой вопрос. Или это делается, когда беседа вроде бы окончилась и подследственный уже расслабился. Вспомните, как мастерски работал дуэт Жеглов--Шарапов «хороший» и «плохой» следователь. Эти роли можно чередовать или сочетать (перекрестный допрос). Смена следователей дает следующее:

Наличие двух человек, особенно столь разных, создает иллюзию, что один не знает, что говорилось другому. Внимание ослабляется и человек делает ошибки -- расхождения в показаниях.

Психологически человек тянется к «доброму следователю», даже если он знает о таком приеме (вспомните, как об этом говорит герой фильма «Место встречи изменить нельзя», которого играл актер Сергей Юрский).

Человек изматывается физически (один против двоих), «раскачивается» психологически oт «плохого» следователя к «хорошему»).

Если человек идет на сотрудничество, то к нему чаще применяют «позитивные» приемы: поощрение, сочувствие, обещания, цель которых -- вызвать симпатию, близость, создать комфортность общения.

Например, следователь говорит: «Я понимаю твои проблемы, как тебе плохо, и я хочу тебе помочь. Я сделаю так, что тебе «скостят» срок. Ты ведь заслуженный человек», «Мы с тобой земляки. Ты не какой-нибудь кавказец, ты же русский!» (Прием «родственные души».)

Если же человек не настроен на сотрудничество, в ход идут приемы прямого и косвенного давления. К тем, что уже перечислены выше, добавим:

Провокация. Ее цель --бурная эмоциональная реакция и последующая утрата контроля. Уже упоминавшийся блеф -- одна из разновидностей провокации. Можно, например, подбросить подследственному сведения, что, дескать, известно, где основная улика, и он отправится ее искать, чтобы уничтожить, и тем самым выдаст себя (классический сюжет всех кинофильмов -- подброшенное оружие, наркотики). В сущности, перечисленные нами выше игры на различных чувствах (психокомплексах) подследственных и есть варианты провокативного поведения, К ним можно добавлять едва ли не бесконечное число оттенков человеческих чувств. Можно, например, оскорбить подследственного (игра на чувстве собственного достоинства), спровоцировав его на рукоприкладство, и затем «с чистой совестью» его задержать под этим предлогом. А на самом деле до выяснения обстоятельств совершенно другого дела. Или, как в сериале «Коломбо», спросить у дамы, сколько ей лет, и сказать, что она хорошо сохранилась...

ВОПРОСЫ СЛЕДОВАТЕЛЯ

Они могут быть:

Нейтральные, среди которых вкрапливаются нужные косвенные вопросы.

Группа вопросов, позволяющих направить ответы в нужное следователю русло.

Разделительные вопросы типа «или-или», на деле столь простая альтернатива ответа невозможна: «Ответь прямо, обманывал или нет».

Вопросы, представляющие право выбора между двумя ответами, но положительный вопрос соответствует ожиданию спрашивающего.

Вопросы, не оставляющие выбора ответа (так как один из ответов невозможен) типа: «Или ты убил (но мы-то знаем, что ты этого не делал), или ты украл!» То есть подозреваемого заставляют выбирать «меньшее зло», хотя он вообще не виновен.

Вопросы прямого внушения. Можно сказать, что это вопрос--ответ типа: «Ты убил!». Когда подследственный уже сломлен, ему остается только ответить «Да!» и подписать протокол.

Сложные вопросы рекомендуется разделять на более простые, на общие ответы использовать уточняющие вопросы.

Иногда полезно построить серию вопросов. Что? Где? Когда? Как? Почему? Такие серии не дают долго думать над каждым из них, и в случае лжи подследственный обязательно «прокалывается».

Хорошо задавать повторные вопросы в разных формулировках. Создается иллюзия, что спрашивают о другом, и это расслабляет подозреваемого.

Памятка

Хороший следователь -- это, прежде всего, хороший психолог.

Следователь относится к группе профессий (учитель, врач, репортер, следователь, судья, адвокат), которые по своей сути представляют собой систему персональной зависимости и потому подвержены специфическому социальному отбору людей, которым манипулирование над зависимыми от них людьми доставляет удовольствие. Но даже если следователь и не получает наслаждения от такой работы, он все равно вынужден манипулировать подследственным. К этому надо быть готовым.

Для этого применяются определенные приемы. Их набор невелик. Все они эксплуатируют несколько базисных психокомплексов: страх, вину, превосходство, ревность, месть, зависть, справедливость. Все они используют ограниченное число приемов психологического слома: психическое раскачивание, блеф, запугивание, завоевание доверия, изматывание (как физическое, так и психологическое). Более конкретно приемы включают:

=>блеф (провоцирует напряжение, неизвестность и как результат -- отвлечение внимания);

=> уточнение «мелких, незначительных» деталей («прокачать на косвенных»);

=> прием повторного задавания вопросов, переспрашивания.

Приемы, позволяющие сделать так, чтобы подследственный побыстрее забыл, что он говорил в первый раз:

=> дистанцировать повторные вопросы во времени;

=> резко отвлечь внимание и усыпить бдительность допрашиваемого, сломить его волю к сопротивлению путем применения к нему различных видов психологического давления;

=> игра на чувствах (психокомплексах) подозреваемого:

- ревности;

- справедливости;

- безысходности;

- антипатии;

- мести;

- вины;

- страха;

- чувстве собственного достоинства.

Нужно помнить, что чувства неодинаковы у разных людей и представителей разных культур.

Эмоциональную реакцию всегда проще вызвать у человека утомленного или не ожидающего подвоха. Приемы изматывания:

=> физическое или психологическое изматывание;

=> создание обстановки неизвестности, неопределенности ситуации, то есть психологического изматывания.

Приемы внезапности:

=> расспрос по горячим следам;

=> наскок;

=> прием провоцирования чувства превосходства.

Использование тактики «двух следователей». Она:

=> создает иллюзию, что один не знает, что говорилось другому. Внимание ослабляется и человек делает ошибки -- расхождения в показаниях;

=> психологически человек тянется к « доброму следователю», даже если он знает о таком приеме;

=> человек изматывается физически (один против двоих) и «раскачивается» психологически (от «плохого» следователя к «хорошему»).

Если человек идет на сотрудничество, то к нему чаще применяют «позитивные» приемы: поощрение, сочувствие, обещания, цель которых -- вызвать симпатию, близость, создать комфортность общения.

Глава 11. Психокоррекция (Психотерапевты)

Мы назвали это раздел психокоррекцией, хотя с таким же правом его можно назвать психотерапией. Психотерапия -- частный случай психокоррекции, так как в строгом смысле слова терапия обращена к лечению болезней. В сущности, перед вами набор наиболее общих приемов, с помощью которых в сложной, стрессовой ситуации (патологической или обыденной) можно не только помочь другим, но и самому себе.

ВЫСЛУШИВАНИЕ

Это самый первый и самый главный прием. Нередко говорят об активном слушании. Это не совсем верно. Когда говорят об активном слушании, подразумевается, по-видимому, что психотерапевт действительно и обязательно слушает вас, чтобы понять ваши проблемы. Но он может только делать вид, что слушает, и, уверяю вас, эффект будет не меньший.

Идея выслушивания состоит в том, чтобы человек, во-первых, высказался и тем самым «облегчил душу» (прием катарсиса), этого иногда бывает достаточно для облегчения его состояния, во-вторых, нашел собственное решение своих проблем.

Выслушивание -- классический прием психоанализа любого направления. Молчащий аналитик -- лучший проективный собеседник. Молчите -- и собеседник сам ответит себе на все вопросы и именно так, как ему понравится. Испробовав этот прием, вы с удивлением обнаружите, что клиенты будут вас называть прекрасным собеседником, хотя вы не произнесли ни слова.

Поскольку смысл психоанализа сводится к тому, чтобы заставить клиента сказать себе то, что он говорить не хочет, то можно сказать ему, что скорость решения проблемы будет обратно пропорциональна степени сопротивления клиента такому решению. Не зря сеансы психоанализа порой длятся годами.

СНЯТИЕ СИНДРОМА ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОСТИ (БАНАЛИЗАЦИЯ ПРОБЛЕМЫ)

Наши проблемы нередко кажутся нам исключительными. Кажется, что такое могло случиться только с нами, и человечество не знает еще, как решать такие проблемы. Это нормально. В противном случае индивидуальная жизнь потеряла бы смысл и стала бы простой репродукцией уже прожитого другими (что чаще всего и бывает на самом деле).

Однако бывают случаи, если ситуация чрезвычайно обострена, невыносима, и тогда об этом и следует напомнить. Банализировав проблему, мы обесцениваем невыносимую ситуацию, делая ее заурядной, неисключительной, решаемой. Человек успокаивается.

«ПРИЗЕМЛЕНИЕ» (ЧАСТНАЯ ФОРМА СНЯТИЯ СИНДРОМА ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОСТИ)

Иногда проблему полезно приземлить.

Мне приходилось слышать от людей с тяжелыми физическими пороками, что они страдают оттого, что не могут делать каких-то вещей, доступных здоровым (прыгать в высоту, бегать, подниматься по эскалатору и тому подобное). И поэтому они, например, пьют или бездельничают. Но все здоровые люди должны их жалеть и помогать им.

Или (вариант) здоровые люди должны им помочь поехать в инвалидной коляске на Северный полюс в компании с организатором этого дела, каким-нибудь здоровым авантюристом, который лечит собственные комплексы неполноценности (а заодно зарабатывает деньги от спонсоров на «благородное дело»). При этом им почему-то не приходит в голову, что не все здоровые бегают и прыгают в высоту, а большая часть из них сидит на диване дома и пьет пиво. То есть делает то же самое, что могут делать и они.

Неплохо бывает напомнить таким людям эту «суровую правду жизни», и тогда, может быть, они не полезут на Эверест в инвалидной коляске и не станут участвовать в Олимпийских играх для инвалидов, а займутся каким-нибудь общественно-полезным делом.

КОНКРЕТИЗАЦИЯ ДЕЙСТВИЙ

Растерянность, которая возникает, когда надо что-то быстро решать в условиях большого объема работ или в условиях дефицита времени, хорошо знакома людям, решившим навести порядок в квартире, где годами этого порядка не было: не знаешь, за что хвататься, впору сесть и зареветь в три ручья.

Аналогично чувствует себя человек, попавший в беду, в экстремальной ситуации, болезни...

Выход простой: надо браться за то, что лежит у тебя перед глазами, «смотрит» на тебя. А дальше, как говорится, «глаза боятся, а руки делают». Нужно не рассуждать, а действовать совершенно конкретным образом.

Можно также (вместе с терапевтом или самому) составить план таких конкретных действий, лучше календарный: сегодня ищу себе работу, завтра сажусь на диету и так далее. И приступать к его осуществлению (на терапевта может быть возложен строгий контроль его исполнения). Кстати, сам факт составления некого плана мобилизует, не дает снова «уйти в болезнь», прикинуться беспомощным, увильнуть от решения проблемы.

ДОВЕДЕНИЕ ДО АБСУРДА

Замечательный прием для людей с чувством юмора, если он еще не полностью утрачен в связи с тяжестью ситуации. Хотя порой он неуместен, например, при потере близкого человека.

Идея состоит в том, чтобы, сгущая краски, довести частную проблему до масштабов вселенской трагедии. В какой-то момент человек начинает смеяться вместе с вами.

Здесь задействованы сразу несколько механизмов: и целительное свойство смеха, и обесценивание ситуации путем «перемены масштаба», и ваше участие в решении проблемы клиента.

СРАВНЕНИЕ С ТЕМИ, КОМУ ЕЩЕ ХУЖЕ

Это прием, который можно назвать также методом контрастирования, когда для совершенно беспросветной проблемы подбирается еще более темный фон.

Мне приходилось заниматься психотерапией ампутированных людей. Казалось бы, чем их утешить? Однако всегда найдется пример еще более страшного несчастья, несмотря на которое человек находит в себе силы чего-то достичь в своей жизни.

Я приводил им в пример слепого американского певца Рея Чарльза. Будучи слепым с детства, он выучился играть на фортепиано и стал знаменитым джазовым певцом и музыкантом. Особенно впечатляющим было параллельное исполнение одной из его проникновенных песен -- «Джорджия». «Джорджия, я вижу уходящую вдаль дорогу...», -- поет слепой человек.

В арсенале психотерапевта всегда найдутся примеры великих людей, ставших таковыми вопреки имеющимся дефектам.

Этот вариант терапии не только сравнение с более мрачным фоном, но и ободрение, обращение к сохранившимся возможностям.

Другой вариант сравнения с теми, кому еще хуже, апеллирует уже к низменным чувствам. Есть категория людей, которые испытывают удовольствие, облегчение или радость, когда другим хуже, чем им.

Отрывок из книги Н. Зорина «Русские рабы на кушетках Парижа»:

«Я вспомнил, как один московский сноб, утративший советское монопольное право на путешествия в Париж, не понимая моего подавленного состояния в первые дни моего приезда туда, в качестве, видимо, очень веского для него аргумента говорил мне: «Что ты киснешь? Посмотри, это же Париж! Ты подумай только, сколько людей в Москве тебе сейчас завидуют!».

Да... Я и сам когда-то завидовал ему: был в Париже! Учился в Сорбонне, да еще целый год! А я вот уже полтора года здесь, и что-то счастья не прибавилось... По-видимому, только ущербные люди, которые строят ощущения собственного счастья на несчастии других, могут получать удовольствие от того, что кто-то им завидует.

Вчера прочитал несколько хороших рассказов Тургенева, написанных, кстати, в Бужевале под Парижем. Один как раз об этом. Помню не дословно, как он пишет: «Вот вижу, идет молодой человек. Красивый, пышущий здоровьем. Он весел и счастлив. Отчего, думаю, он так весел и счастлив? Может, ему выпало наследство? Или он влюблен? Или просто хорошо позавтракал и радуется хорошей погоде, собственной молодости и здоровью? Нет! Он только что удачно распространил клевету на своего товарища, и уже услышал ее от других, и поверил в нее. Вот оттого он такой радостный и счастливый».

ПОМОЩЬ ДРУГИМ

Человек в стрессовой ситуации -- нередко эгоист, порой -- мазохистический эгоист. Он ковыряет свою кровоточащую рану, бесконечно муссирует свои проблемы, все глубже и глубже погружаясь в патогенную ситуацию.

Один из способов выведения его из этого порочного круга -- переключение его на заботу о других: близких, нуждающихся в помощи, еще более страдающих людях. Забота о ком-то -- иногда даже о домашнем животном -- растворяет собственные проблемы. Особенно, если собственные проблемы лежат в плоскости отсутствия смысла жизни (частная форма утраты смысла жизни -- одиночество).

Не всем дано реализовывать высокие идеалы, и, по большому счету, смысл человеческой жизни большинства и состоит именно в повседневной заботе о ком-то, а не о себе.

Забота имеет глубокий биологический смысл. Известно, например, как впавшего в депрессию шимпанзе удалось вывести из этого состояния, запустив к нему в клетку несколько кошек. Он стал заботиться о них, без конца чесал и ласкал их, что кошкам очень нравилось, и вскоре исцелился. Когда же кошек забрали, он снова впал в прежнее состояние.

ВЗГЛЯД НА ПРОБЛЕМУ ИЗ БУДУЩЕГО (ОБЕСЦЕНИВАНИЕ В МАСШТАБАХ ЖИЗНИ)

«Что такое генерал-лейтенант по сравнению с величием природы!» Так, кажется, говаривал бравый солдат Швейк. И был прав. Масштабы несоизмеримы.

Именно на несоизмеримости масштабов конкретной, «мелкой» проблемы и всей жизни строится прием «взгляда из будущего». Для такого сопоставления всегда найдутся прецеденты из собственной жизни. Кому из нас не приходилось, оглядываясь назад, вспоминать, из-за какой ерунды мы порой страдали и тратили нервы! Поверьте, пройдет время, и вы сами будете удивлены тому, сколь ничтожна ваша проблема.

Этот распространенный психотерапевтический прием отражает философский взгляд на жизнь, который в самом общем виде выразил «Экклезиаст»: «Все -- суета сует и томление духа».

ПОИСК ПОЛОЖИТЕЛЬНЫХ МОМЕНТОВ

Этот прием полезен пессимистам и сомневающимся. Например, людям, которым в силу своего характера (психастеники) очень трудно принять решение.

Известно, что Чарльз Дарвин, собравшись жениться, никак не мог решить для себя, правильно ли он поступает. Тогда он взял лист бумаги, разделил его на две части, в одной написал положительные следствия женитьбы, а в другой -- отрицательные. Положительных набралось больше, и он женился. Конечно, можно сказать: наивный человек! Если бы он подумал как следует, то в отрицательные качества поместил бы сам факт женитьбы. Но, как говорится, и гении ошибаются.

Другой вариант поиска положительных моментов -- вспомнить прошлый опыт решения аналогичных проблем.

аконец, все мы знаем, что «нет худа без добра». В конце концов, мы приобретаем опыт, только делая собственные ошибки.

ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ПРИТЧ

Для людей с философским складом ума (а в экстремальных ситуациях мы все становимся немного философами) подойдут готовые рецепты о жизни в виде притч, для тех, кто попроще, -- поговорок и пословиц.

Существуют универсальные или почти универсальные притчи, суть которых -- описание общих ситуаций и философский взгляд на них. Например, замечательная притча-высказывание: «Сказали мне, что прямая дорога приведет меня к смерти, и я повернул назад. И с тех пор вьются передо мной глухие, кривые, окольные тропы...»

Как можно видеть, эта притча подходит к любой ситуации, когда человек пересматривает сделанное, прожитое и недоволен им. Суть ее в том, что все мы смертны, и это неизбежно. И потому не нужно суетиться, пытаться изменить неизбежное. Следует идти своей дорогой, а не искать лучших путей, которые могут оказаться куда хуже. Нужно жить своим умом, а не слушать встречных поперечных. И что сделано, то сделано -- прежнего не вернешь. И так далее. Словом, это притча, которая вмещает целый мир.

Конечно, употребляя притчи, нужно быть уверенным, что ваш собеседник способен к абстрактному мышлению.

«А ЧТО БЫ ВЫ САМИ СЕБЕ ПОСОВЕТОВАЛИ (ДРУГУ, ДОЧЕРИ), ЕСЛИ БЫ...»

Прием, мобилизующий собственные силы клиента. Он переводит эгоистическую установку («Ах, я такой беспомощный, у меня такие маленькие ручки и ножки, отнесите меня пописать!») на поиск собственных резервов.

Стоит только на человека возложить ответственность, и он становится находчивым. Одновременно этот прием снимает чувство вины, которое клиент готов повесить на психотерапевта за то, что тот дал «не такой», «плохой» совет. А ну-ка, сам-то ты, что можешь предложить?

ТЕРАПИЯ БУДУЩИМ

Или я назвал бы ее терапия надеждой.

Надежда всегда впереди. Впереди -- лето, коммунизм, новые возможности и много чего хорошего. Может быть, сейчас, выходя из кабинета психотерапевта, вы встретите принца с голубыми тестикулами, и он женится на вас.

Человека можно до самой смерти кормить надеждой, заставляя переживать неимоверные трудности. При этом еще подчеркивать, что нынешние трудности, во-первых, временные, а во-вторых, не напрасные: вы страдаете во имя чего-то: «светлого будущего», ваших детей, человечества, вашего дела...

Памятка

Набор наиболее общих приемов, которыми пользуются психотерапевты и с помощью которых в сложной, стрессовой ситуации можно не только помочь другим, но и самому себе:

· выслушивание;

· снятие синдрома исключительности (банализация проблемы);

· «приземление» (частная форма снятия синдрома исключительности);

· конкретизация действий;

· доведение до абсурда;

· сравнение с теми, кому еще хуже;

· помощь другим;

· взгляд на проблему из будущего (обесценивание в масштабах жизни);

· поиск положительных моментов;

· использование притч;

· терапия будущим;

· «А что бы вы сами себе посоветовали (другу, дочери), если бы...»

Глава 12. Вылечим всё! (Целители)

Целительство -- один из древнейших и неискоренимых видов парамедицинской деятельности (от греч. para -- «около»). Во-первых, потому что неискоренимо все то, в чем замешаны деньги. Во-вторых, потому что неискоренимы проблемы со здоровьем.

Люди болели, и будут болеть. Как бы ни была развита официальная медицина, всегда найдутся болезни, против которых она бессильна. Это и побуждает людей обращаться к услугам парамедицины.

Целители заполняют нишу, образованную беспомощностью официальной медицины.

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ МЕХАНИЗМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ЦЕЛИТЕЛЯ С КЛИЕНТОМ

Впрочем, сами они не всегда называют себя целителями, зная неоднозначное отношение общества к этому названию. Да и риск подвергнуться уголовному преследованию велик. Потому многие из них предпочитают отмежеваться подальше от медицины и именуют себя кто колдунами, кто шаманами, кто экстрасенсами. Но, по сути это дела не меняет, так как в основном их деятельность связана с проблемами здоровья. Именно эти проблемы составляют ядро благополучия любого человека. Вспомните ставший уже банальным тост: «Выпьем за здоровье, а все остальное мы купим!».

Психологический комфорт, успех, достаток также вовлекаются в орбиту интересов целительства. Парадокс, на котором зиждется парамедицинская практика, заключается в том, что здоровье -- единственное, что нельзя купить, и потому оно продается сколь угодно дорого.

Что же, собственно, продается и покупается? Продаются и покупаются мифы.

УТЕРЯННОЕ И НАЙДЕННОЕ ЗНАНИЕ

Одним из наиболее древних и потому стойких мифов является миф «об утерянном и вновь найденном знании». Именно поэтому многие представители парамедицины объявляют себя «принадлежащими» к древним родам, нациям, народностям и культурам. Например, таким, как ассирийская или цыганская, «владеющим» тайными знаниями предков. Знания нередко «возвратились» к целителям из забвения в результате какого-нибудь потрясения, «озарения», травмы головы или удара молнии.

При этом многие из них хорошо понимают, что нельзя терять «связи времен». И вот уже мы видим множество титулованных особ, отмеченных вполне современными научными регалиями: «академиков» всех академий, «докторов наук», «научных сотрудников», обладателей «дипломов» и «патентов», выданных такими же самопровозглашенными академиями и развешанных по стенам кабинетов для обозрения. Обычно дипломы иностранные: полученные не у нас, они сильнее воздействуют на психику клиента.

Порой упор делается на сверхсовременные технологии, и тогда в названиях мифов звучат современные нотки: «нейро-лингвистическое программирование», «компьютерный анализ чего-то», «биорезонансная терапия».

Популярны также «смешанные формы». Например, «иридодиагностика» -- этакое смешение жанров: древней восточной медицины и современной оптики. Или «компьютерный психоанализ»: последнему сто лет, а компьютер сами знаете, когда появился...

Нередко мифология бывает хорошо замешана на религиозных верованиях и предрассудках. Здесь тоже нередко наблюдается смешение жанров. Например, христианство легко уживается с буддизмом и языческим шаманством. Клиенту реко мендуют помимо «лечения» еще и сходить в церковь, поставить свечку Николаю Угоднику...

ВСЕМОГУЩЕСТВО

Еще один миф -- всемогущество. Его продавец обладает возможностями, которые недоступны официальной медицине: «Разве вы не знаете, что она ничего не может? Я сделаю то, что не смогли врачи».

Это, конечно, подлость. Ибо вера в чудо тем сильнее, чем безнадежнее состояние человека. А целители обещают такое чудо.

Впрочем, нередко в роли таких благодетелей оказываются и совершенно бескорыстные врачи, попавшиеся на удочку мифа о чудодейственных свойствах какого-нибудь препарата. Обратите внимание, что обычно это «средства» от неизлечимых болезней: рака, СПИДа, рассеянного склероза. В истории медицины такие «средства» всплывают с завидной циклической регулярностью: стоит развенчать один препарат, тотчас появляется новый («Катран», «вакцина Троицкой», «Арменикум» и прочие подобные).

Образно можно сказать, что миф лечит не болезнь, а представления о ней, порождая соответствующие ощущения чаще общего свойства: «прилив сил, энергии... укрепление организма... иммунитета...»

Узнали знакомые слова из рекламных проспектов и аннотаций к «чудодейственным» лекарствам?

Опытные врачи, которым этот феномен известен как «эффект плацебо» (пустышки), знают его и нередко используют для целей психотерапии, при этом отдавая себе отчет, на каком поле идет «борьба» с болезнью. Те же, кто принимает этот психологический эффект за реальность, сами впадают в заблуждение и вводят в заблуждение других по поводу своих возможностей помогать и исцелять. Но в этом же состоит и опасность парамедицинских практик, способных угробить еще излечимого больного, заставив его на время почувствовать улучшение. Нередко как раз на то время, которое было упущено для медицинского вмешательства.

Как только шаманам, колдунам, изобретателям «чудодейственных» лекарств и прочей подобной публике предлагается научная проверка их методов, они категорически от этого отказываются. Остановимся на психологических уловках отказа от таких проверок. Приводятся обычно «весомые» аргументы типа: «Мы -- не ученые, мы -- практики! Миллионы исцеленных нами людей подтвердят действие нашего метода! Нам некогда заниматься проверками, мы работаем!»

Апелляция к практике очень близка и понятна обывателю, ведь ее можно «пощупать», это вам не какая-то там теория!

БЕСКОРЫСТИЕ

Еще один миф, которым торгует парамедицина, -- бескорыстие.

Вымогательство денег начинается с декларации бескорыстия. Вначале целители бескорыстно «диагностируют» причины ваших неудач, болезней, трудностей, проблем. Вам сообщается, что кому-то из ваших близких грозит болезнь (у кого нет чем-нибудь страдающих близких?).

Потом в отношения вводятся деньги. Например, обнаружив «порчу» или «сглаз», «забитые чакры», «энергетический хвост», «искривленную карму», клиенту сообщают, что злые люди «навели порчу» с помощью денег. И посему для ее снятия тоже потребуются деньги. Сначала деньги берут «на время», чтобы совершить ритуал, обещая впоследствии их вернуть. Как бы не так! Денег обычно требуется много.

С деньгами проделывается некий ритуал, например раскладывание по кучкам, по количеству родственников клиента, с которых «снимается порча». Затем клиента заставляют проделывать какие-нибудь нелепые ритуальные действия с постепенным отдалением его от денег в пространстве: выбрасывание через каждые сто метров иголок, воткнутых ему в одежду, бегание вокруг дома, где деньги эти еще лежат.

Известен случай одномоментного «снятия» с клиента (вместе со «сглазом») 30 тысяч долларов. При этом использовался вычурный ритуал: клиент должен был топить принесенных ему крыс, олицетворявших «вселившееся в них зло!».

Ритуал обладает одновременно отвлекающим и суггестивным действием. Клиента, когда он начал (а главное, может и дальше платить), что называется, «сажают на иглу». Сфера действия целителя или колдуна расширяется. В орбиту действия магических сил вовлекаются все новые лица и предметы из окружения клиента: жилище, мебель, автомобиль, офис, родственники, которые «очищаются от сглаза» или «защищаются» . от него уже за дополнительную плату... После ритуала клиент, как правило, отдает деньги добровольно.

Интересны механизмы оправдания целительских и колдовских неудач. Они все те же: «сглаз» врагов оказался сильнее... их карма -- прочнее... «сила» -- выше. Одновременно идет игра на чувстве вины: «Пожадничали, вот и получайте!» или « Я вам дал шанс, а вы им не воспользовались».

Муху ловят на варенье, а человека -- на приветливость, заботу, лесть. Делая ставку на человеческую доброту, опытные целители не ошибаются. Вам говорят: «Люди устали от грязи и зла. Только доброта спасет мир. Вспомните о своих родителях, детях! Пожелайте им добра! Помогите тем, кто рядом, -- и вам зачтется, найдутся люди, которые помогут вашим близким. Не нужно быть крохоборами, и Бог вам воздаст. Вознаграждением вам будет уважение людей. Ваша доброта спасет мир».

ИМИДЖ ЦЕЛИТЕЛЯ

Высокопрофессиональные целители всегда уверены в себе. Их отличает постоянная улыбка, приятный завораживающий голос и бодрое настроение. Эти люди умеют тонко блефовать, постоянно рассказывая истории о своих успехах, как то: «После моих сеансов женщина, которая долгое время не могла забеременеть, родила ребенка. Другой мой клиент с моей помощью нашел себе жену. У третьего нога стала длиннее, и он перестал хромать».

Как правило, они могут объяснить любую жизненную ситуацию и найти в ней нужный для себя смысл: «Я заранее почувствовал, что у нее не пойдет бизнес, «дорога еще не открыта. А то, что с тобой случилось, это предупреждение или испытание, выпавшее тебе специально».

Создается впечатление, что они полностью контролируй ситуацию и все знают наперед. Обычному человеку такое не под силу. Этим самым они подчеркивают, что у них особый дар хотя они простые люди: «Я такая же земная женщина, как все».

Клиентами целителей и колдунов становятся чаще всего люди с так называемым мистическим, магическим складом мышления. То есть люди с предрассудками. В стрессовых ситуациях, в моменты психологической сломленности (неизлечимых болезней, горя, страха) предрассудки на время овладевают сознанием человека, лишая его способности отдавать себе отчет в том, что он совершает.

Памятка

Целители заполняют нишу, образованную беспомощностью официальной медицины. Их имена отличаются многообразием -- колдуны, шаманы и прочие.

Целители и иже с ними работают, опираясь на комплексы страха, вины (перед близкими, детьми). Их деятельность вращается вокруг проблем здоровья, поскольку именно эти проблемы составляют ядро любого другого благополучия человека. Другие формы благополучия -- психологический комфорт, успех, достаток -- также вовлекаются в орбиту интересов парамедицины.

Смысл парамедицинских практик -- в торговле мифами. Продаются как древние, так и суперсовременные мифы или их сочетания. Миф -- простое решение сложных проблем. Он понятен, прост как репа. Это также перекладывание усилий с самого клиента на «магические» силы.

Вера в чудо тем сильнее, чем безнадежнее состояние человека. Миф «лечит» не болезнь, а представления о ней, порождая соответствующие ощущения. Поэтому многие целители могут совершенно искренне считать себя способными помогать и исцелять. Но в этом же состоит и опасность парамедицинских практик, способных погубить еще излечимого больного, заставив его на время почувствовать улучшение.

Важное место в деятельности целителей занимает ритуал, поскольку он обладает одновременно отвлекающим и суггестивным действием.

Целители апеллируют к общечеловеческим добродетелям: бескорыстию, сочувствию, терпению, доброте.

Глава 13. Так выпьем же за это и за то! (Тамада)

Нередко на страницах рекламных газет вы можете наткнуться на объявление: «Свои услуги предлагает тамада для проведения праздников и торжественных мероприятий».

Тамада. Кто это? Человек, который сидит во главе стола, произносит тосты и командует другим, когда наполнить бокалы, рюмки или стаканы?

...