История театрального искусства

Драматургическое наследие Беккета («Конец игры», 1957; «О! Счастливые дни!», 1961) насквозь пронизано отчаянием, его герои - слепые, немые, паралитики и уроды - предстают марионетками, управляемыми непознаваемыми силами зла.

Пышной зрелищностью и некоторой усложненностью привычной формы отличались произведения Жана Жене (1910--1986), стремившегося превратить их в причудливые фантасмагории («Служанки», 1946; «Негры», 1959; «Балкон», 1960; «Ширмы», 1966).

Стремление отвлечь публику от насущных проблем, погрузить ее в состояние транса нередко оборачивалось у Ж. Жене поэтизацией жестокого насилия (вероятно, это было обусловлено образом жизни, который писатель вел до того, как стать знаменитостью).

Отрицанием логического мышления как средства познания истины наполнены пьесы Эжена Ионеско (1912--1994). Гротескные образы и буффонный комизм присутствуют практически во всех драматургических произведениях автора («Лысая певица», 1950; «Урок», 1951; «Стулья», 1952; «Носорог», 1959 и др.), пронизанных проповедью нигилизма и анархического бунтарства.

Выступая против традиционных форм искусства, «абсурдисты» отрицали не только современный театр как таковой, но и литературу, и драматургию. Они отказывались рассматривать язык как средство понимания людьми друг друга, отсюда и некоторая запутанность и сложность форм «драмы абсурда».

Другим направлением во французском сценическом искусстве послевоенных лет являлся «демократический авангард», виднейшим представителем которого был Артюр Адамов (1908--1970). Родился он в Кисловодске. В 1914 году семья покинула Россию и после длительных скитаний обосновалась во Франции.

В литературный мир А. Адамов вошел как автор ряда сюрреалистических стихов, однако увлечение театральным искусством заставило его обратиться к новому для себя жанру - драматургии.

Ранние пьесы, свидетельствовавшие о смятении и духовной неустроенности молодого драматурга, были написаны под сильным влиянием идей драматургов-«абсурдистов», но уже тогда Адамов начал проявлять особый интерес к судьбам людей в современном мире.

Шесть месяцев, проведенных талантливым писателем в фашистском концлагере, наложили отпечаток на его дальнейшее творчество. В послевоенные годы драматург создал свои лучшие произведения, проникнутые верой в торжество демократических идей и содержащие резкую критику современного общества.

Особой популярностью пользовались пьесы А. Адамова «Нашествие» (1950), «Пинг-понг» (1955) и «Паоло Паоли» (1957). Не менее знаменитыми были «Политика отбросов» (1962), «Господин умеренный» (1967) и «Вход воспрещен» (1969).

Драматург называл своими лучшими произведениями сатирико-публицистические одноактные пьесы, именуемые «злободневными сценами» («Я - не француз», «Интимность», «Жалоба смеха»).

Помимо создания собственных драм, Артюр Адамов занимался переводами. Благодаря этому человеку Франция познакомилась с «Мещанами» и «Вассой Железновой» А. М. Горького, творческим наследием А. П. Чехова.

Конец 60-х годов XX столетия ознаменовался небывалым ростом интереса французской публики к драматургии. Пьесы молодых авторов печатались в крупнейших французских изданиях «Сейль» и «Сток», на сценах осуществлялись новые постановки.

Произведения молодых драматургов в большей степени были откликом на события современной реальности («Холодное оружие» и «Кожура плода на гнилом дереве» В. Айма), отражением социально-политической действительности («Ателье», «Ссора», «Завтра, „Окно на улицу“ Ж. К. Гранбера).

Особое место во французской драматургии XX века заняло творчество молодых авторов, начинавших свою карьеру на подмостках провинциальных театров. Они принимали активное участие в Авиньонском фестивале, этом своеобразном «празднике для ума и сердца». История фестиваля началась еще в 1947 году (организатором первого подобного мероприятия был прославленный театральный деятель Жан Вилар).

Новое звучание получила тема одиночества и заброшенности человека в современном мире в творчестве Барнара Мари Кольтеса (род. в 1948). Таковы, например, пьесы «Ночь перед лесом» (показана на Авиньонском фестивале в 1977 году), «Битва негра и собак» (поставлена в 1983 году в пригороде Парижа).

Обращением к социально-политической проблематике и человеческой психологии отмечены работы таких драматургов, как Пьер Лавиль, Даниэль Бенхард и др.

Более быстрыми темпами, чем драматургия, развивался во второй половине XX века французский театр. Уже в начале 1960-х годов коммерческие «бульварные» театры, постепенно сближавшиеся с кабаре и прочими заведениями развлекательного характера, стали «ареной» для постановок адюльтерных комедий Андре Руссена и Роже Фердинанда, для показа кровавых мелодрам и боевиков различных авторов.

В репертуар таких театров, наряду с утонченно-циничными драмами, Франсуазы Саган, входили эксцентричные, немного грубоватые пьесы Марселя Эме.

Несмотря ни на что, коммерческие театры продолжали собирать многочисленных зрителей, желавших посмотреть на популярных актеров - Жана Клода Бриали и Мишлин Прель (оба играли в пьесе «Блоха в ухе»), Даниэля Ивернеля и Поля Мерисса (главных героев в «Лестнице»), Мари Белль (Федра в модернистской постановке расиновской трагедии) и др.

Носителями богатейших культурных традиций во второй половине XX столетия явились старейший театр Франции «Комеди Франсез» и коллективы Андре Барсака и Жана Луи Барро. Игра актеров «Комеди Франсез», удостоенная в XVIII веке высшей похвалы итальянского драматурга Карло Гольдони, и сегодня поражает непревзойденным мастерством и высоким профессионализмом: «В ней нет ничего натянутого ни в жесте, ни в выражении. Каждый шаг, каждое движение, взгляд, немая сцена тщательно изучены, но искусство скрывает изучение под покровом естественности». Некоторые особенности сценического стиля старейшего французского театра присутствуют в игре других актерских коллективов. Однако «Комеди Франсез» по сей день не утрачивает своей популярности и престижа, многие актеры считают за честь выйти на сцену этого театра.

Талантливые французские постановщики Жан Луи Барро и Андре Барсак постигали тайны режиссерского мастерства в знаменитой школе «Картеля», у прославленного Шарля Дюллена. Однако уроки мастера каждый из них воспринял по-своему.

Андре Барсак (1909--1973) получил известность не только как режиссер-психолог, но и как театральный декоратор. Увлекшись театром еще в детские годы, он избрал своим поприщем не актерское мастерство, а профессию художника. Годы учебы в парижской Школе декорационных искусств (1924--1926) позволили ему овладеть основами выбранной профессии, и в 1928 году Барсак поступил на работу в популярный в те годы театр «Ателье» Ш. Дюллена.

Дебютной работой молодого художника стали декорации к спектаклю «Вольпоне» Б. Джонсона, а лучшими шедеврами на этом поприще - эскизы декораций и актерских костюмов к спектаклю «Врач своей части» Кальдерона (1935).

Начиная с 1930 года А. Барсак одновременно работал в нескольких театрах - «Ателье», «Труппе пятнадцати» и в оперном театре, где декорировал «Персефону» Стравинского.

В 1936 году Андре выступил инициатором создания нового театра под названием «Труппа четырех времен года», который вскоре представил на суд зрителей свою первую постановку - «Король-олень» Гоцци (это была дебютная работа Барсака-режиссера).

В сезон 1937/1938 годов на сцене этого театра был поставлен ряд спектаклей, декорации к которым выполнял сам режиссер, - «Жан с Луны» Ашара, «Кнок» Ромена, «Жил-был заключенный» Ануя и др. Успешные выступления труппы позволили ей начать гастрольные туры по Нью-Йорку, Парижу и провинциальным городам Франции, Бельгии и Бразилии.

В 1940 году Андре Барсак был назначен директором театра «Ателье», в то же время он продолжал работать художником-декоратором и режиссером-постановщиком. При активнейшем участии этого человека на сцене «Ателье» были поставлены «Проделки Скапена» (1940), «Эвридика» и «Ромео и Жанетта» Ануя (1940), «Братья Карамазовы» Достоевского (1946) и ряд других спектаклей.

В 1948 году Барсак представил на зрительский суд гоголевского «Ревизора», в 1940 году - чеховскую «Чайку», а в 1958--1959 годах - пьесу Маяковского «Клоп».

Однако наибольшую известность Барсаку-режиссеру принесла инсценировка романа Достоевского «Идиот», роль Настасьи Филипповны в которой сыграла знаменитая трагическая актриса Катрин Селлер.

Неменьшей популярностью пользовалась и постановка тургеневского произведения «Месяц в деревне». Спектакль оказался на редкость поэтичным, тонкие психологические характеристики героев позволяли понять их истинную сущность.

Еще одним направлением работы Андре Барсака была литературная деятельность. Ему принадлежит авторство комедии «Агриппа, или Безумный день», поставленной на сцене «Ателье» в 1947 году, и ряда статей, посвященных театру.

Особую роль в развитии французского сценического искусства сыграл талантливый актер и режиссер Жан Луи Барро (1910--1994). Родился он в семье аптекаря и уже в детские годы обнаружил выдающиеся способности к рисованию. По достижении необходимого возраста мальчик поступил на курсы живописи в Луврскую школу в Париже. Однако окончить данное учебное заведение Жану Луи было не суждено, увлечение театром вынудило его отказаться от карьеры художника и поступить в труппу театра Ш. Дюллена «Ателье».

Дебютировав в 1932 году в небольшой роли в одной из постановок театра, Барро начал участвовать практически во всех спектаклях. Но недостаток мастерства препятствовал карьерному росту, и молодой актер проявил желание заняться искусством пантомимы с прославленным мимом Э. Декру.

В 1935 году на сцене театра «Ателье» состоялся премьерный показ пантомимы «Около матери», поставленной по роману Фолкнера «В то время, как я умирал». В этом спектакле Жан Луи сыграл лошадь и объезжающего ее наездника. Примерно в то же время Барро дебютировал в кино (фильм «Дети райка»). Весьма значительным событием в его жизни стало знакомство с сюрреалистами и театральной труппой «Октябрь».

Вскоре Жан Луи покинул Дюллена и организовал собственную труппу, названную «Чердак Августинов», однако сотрудничества с «Ателье» не прекращал. В 1939 году Барро исполнил роль Сильвио в антифашистской пьесе Салакру «Земля кругла», поставленной в театре Дюллена, и представил на зрительский суд инсценировку пьесы Гамсуна «Голод».

Несколькими годами раньше Ж. Л. Барро дебютировал на сцене Театра Антуана с патриотической драмой «Нумансия» (по Сервантесу). Спектакль имел небывалый успех, обусловленный своевременностью и актуальностью постановки (в то время вся передовая общественность переживала за исход войны в Испании).

В 1940 году Барро был приглашен в театр «Комеди Франсез», где проработал до 1946 года. На этой знаменитейшей сцене Франции он исполнил ряд ролей, в том числе Родриго в шекспировском «Сиде» и отчаявшегося Гамлета в одноименной пьесе. Помимо того, Жан Луи по-новому интерпретировал классический репертуар театра: «Федра» Расина (1942), «Атласная туфелька» Клоделя (1943) и «Антоний и Клеопатра» Шекспира (1945) в постановке Барро стали очень популярными у искушенной столичной публики.

Свидетельством некоторого эклектизма вкусов талантливого режиссера являлись его удачные инсценировки произведений различных жанров, будь то комедия или трагедия, оперетта или пантомима. В то же время он стремился к созданию синтетического театра, в котором гармонично соединились бы лучшие средства выразительности, свойственные различным видам искусства.

В 1946 году Жан Луи организовал новую актерскую труппу, в которую, помимо него, вошли М. Рено (супруга режиссера) и несколько других талантливых исполнителей.

Барро стал художественным руководителем и ведущим актером этой труппы, выступавшей в здании театра «Мариньи». Здесь были поставлены такие спектакли, как «Ночи гнева» Салакру (1946), «Процесс» Кафки (1947), «Проделки Скапена» Мольера (1949), «Христофор Колумб» Клоделя (1950), «Мальбрук в поход собрался» Ашара, «Вишневый сад» Чехова.

В некоторых из этих постановок Жан Луи выступил не только как режиссер, но и как исполнитель главных ролей (патриот-антифашист Кордо в «Ночах гнева», Христофор Колумб в одноименной пьесе, Трофимов в «Вишневом саде» и др.).

В 1959 году Барро избрали президентом парижского «Театр де Франс». К этому же времени относятся его постановки пьес «Носороги» Ионеско, «Золотая голова» Клоделя и «Маленькая госпожа Мольер» Ануя.

Помимо режиссерской и актерской деятельности, Барро занимался и общественной: на протяжении ряда лет он был директором Школы драматического искусства, основанной им в Париже при помощи Ж. Берто и Р. Руло. Перу Жана Луи Барро принадлежит литературный труд «Размышления о театре», в котором автор выступает искателем правды и поэтом сценического искусства.

Таким образом, творчество Барро и Барсака оказало значительное влияние на становление французского театра в послевоенные годы. Не менее интересной была и деятельность выдающихся мастеров Пьера Франка, Жоржа Витали, Жана Мейера на сценах театров «Эвр», «Ла-Брюйер» и «Мишель».

На начало 1950-х годов пришлось возрождение былой славы Национального народного театра Ф. Жемье, обусловленное приходом в труппу талантливого режиссера Жана Вилара (1912--1971). За короткий срок этому человеку удалось превратить Национальный народный театр в один из лучших театров Франции.

Вилар преследовал единственную цель: сделать театр доступным миллионам зрителей, «согласно мудрой и основополагающей формуле Станиславского». Талантливый постановщик выступил создателем нового сценического стиля: простого и в то же время величественного, эстетически совершенного и доступного, рассчитанного на многотысячную зрительскую аудиторию.

Вилар создал подлинно живой театр, в котором публика играла определенную роль, сумел пробудить интерес к сценическому искусству даже у тех, кто был далек от театра. По инициативе этого человека была реорганизована система обслуживания зрителей: за два часа до начала представления в Национальном народном театре открывалось кафе, где можно было перекусить после работы, кроме того, спектакли начинались в удобное для зрителей время.

Постепенно театр превращался в своеобразный Дом народной культуры, в котором не только показывались спектакли и кинофильмы, но и устраивались литературные и музыкальные вечера, выставки скульптуры и живописи. Наибольшую популярность обрели в те годы «народные балы», организованные руководством Национального народного театра.

Ставя на сцене произведения отечественных и зарубежных классиков, Жан Вилар пытался отыскать в них ответы на волнующие его вопросы, извлечь из прошлого необходимые уроки. Таковы постановки корнелевского «Сида» с Жераром Филиппом в главной роли (1951), «Принца Гомбургского» Г. Клейста (1952), «Дона Жуана» Мольера (1953) и шекспировского «Макбета» (1954).

Пьеса «Сид» в интерпретации Вилара предстала поэмой о любви и благородстве, полный страсти текст звучал на сцене как понятная каждому обывателю разговорная речь.

Эта постановка стала символом возрождения народного французского театра, лучшие люди Франции отзывались о ней с восторгом. Так, Луи Арагон назвал «Сида» «лучшим спектаклем, ставившимся когда-либо на французской сцене», а Морис Торез после просмотра этого шедевра отметил: «Национальное наследие - оно наше».

На сцене Национального народного театра были сделаны важные шаги на пути к постижению народной исторической темы, постановки «Марии Тюдор» Гюго (1955) и «Лорензаччо» Мюссе (1958) стали настоящей сенсацией в современном мире.

В 1960--1961 годах Вилар представил на суд зрительской аудитории спектакли «Антигона» Софокла, «Карьера Артуро Уи» Брехта, «Алые розы для меня» О'Кейси, «Саламейский алькальд» Кальдерона и «Мир» Аристофана. В этих постановках получил развитие образ народного героя, борющегося за мир и свободу.

Многие талантливые актеры почитали за честь работать под началом знаменитого Жана Вилара. Постепенно в Национальном народном театре сформировалась высокопрофессиональная актерская труппа, в которую вошли Жерар Филип, Даниэль Сорано, Мария Казарес, Кристиан Минаццоли и другие актеры. Сюда же стекались лучшие художники-декораторы, осветители, костюмеры и прочие работники сцены.

Одним из наиболее популярных актеров послевоенной Франции, признанным лидером среди романтических актеров современности был Жерар Филип (1922--1959). Он дебютировал на театральных подмостках в 1942 году и довольно скоро приобрел известность.

Многочисленные спектакли с участием этого актера вызывали неподдельный интерес публики. Жерар Филип создал ряд незабываемых образов - Родриго в корнелевском «Сиде», принц Гомбургский в одноименной пьесе, Лорензаччо в пьесе Мюссе и др. Будучи первым президентом Союза актеров Франции, он отстаивал права людей этой профессии в современном мире.

Жерар Филип выступал не только на театральной сцене, но и перед кинокамерами, он снялся в главных ролях в таких фильмах, как «Пармская обитель», «Фанфан-Тюльпан», «Красное и черное» и др.

Выдающейся драматической актрисой трагического амплуа была Мария Казарес (настоящая фамилия Кирога) (1922--1996), представительница семьи испанского государственного деятеля.

После перевода отца во Францию Мария начала учебу в одном из парижских лицеев, а затем, успешно окончив данное учебное заведение, поступила в Консерваторию драматического искусства.

В середине 1950-х годов талантливая актриса покинула «Комеди Франсез», где выступала на протяжении ряда лет, и вошла в состав труппы Народного национального театра, на сцене которого ею было создано большое количество незабываемых драматических образов (королева Мария в «Марии Тюдор» Гюго и др.).

Особую популярность Мария Казарес получила как киноактриса, ее дебютом на этом поприще стала роль в «Детях райка» М. Карне (1945), затем последовало предложение от Р. Брессона сняться в фильме «Дамы Булонского леса» (1945). Однако наиболее удачной ролью, оставившей яркий след во французском кинематографе, стала Сансеверина в экранизации Кристианом-Жаном «Пармской обители» А. Стендаля.

В 1949 году выдающаяся драматическая актриса сыграла роль Смерти в «Орфее» Жана Кокто, а спустя десять лет получила приглашение на роль принцессы в картине «Завещание Орфея» (1959). Партнерами М. Казарес на съемочной площадке тогда стали Жан Маре (Орфей) и Жан Кокто (поэт), талантливая игра которых явилась залогом успешного проката картины.

Неменьшим зрительским вниманием были отмечены небольшие роли, сыгранные М. Казарес в фильмах «Тень и свет» А. Калефа (1950), «Чтица» М. Девиля (1987) и «Рыцари Круглого стола» Д. Льорки (1990).

Актриса сохраняла бодрость духа до последних дней жизни. Например, показателен такой факт: в 1996 году (год, когда она умерла) 74-летняя Мария Казарес принимала активное участие в съемках фильма Паскалевича «Чья-то Америка».

Примечательно, что за всю свою жизнь актриса ни разу не дала повода усомниться в ее репутации, более того, она не допускала в свою жизнь журналистов и биографов.

Одним из самых знаменитых французских актеров современности был Жан Габен (настоящее имя Жан Алексис Монкорже) (1904--1976). Родился он в семье простого рабочего, и, казалось, ничто не предвещало Жану иной судьбы. Тем не менее, еще будучи подмастерьем на стройке и подручным рабочим на литейном заводе, он демонстрировал выдающиеся актерские способности.

В 1923 году Жан Габен дебютировал на сцене столичного театра «Фоли бержер» в качестве статиста. Талант и привлекательную внешность молодого актера заметили, и вскоре он получил приглашение стать актером варьете. Проработав несколько лет в жанре музыкального ревю, он перешел в театр оперетты, став в то же время исполнителем веселых песенок в театрах «Водевиль», «Буфф-Паризьенн» и «Мулен Руж».

Однако наибольшую известность Жану Габену принесли многочисленные роли, сыгранные в кино. Дебют на киноплощадке состоялся в 1931 году в картине «Великая иллюзия».

Успех фильма заставил многих режиссеров обратить внимание на двадцатисемилетнего актера, вскоре он стал одним из наиболее приглашаемых. Жан Габен сыграл ряд ролей в таких картинах, как «Набережная туманов», «Гром небесный», «У стен Малапаги», «Великие семьи», «Сильные мира сего», «Улица Прери» и др.

Этот актер вошел в историю мирового театрального и кинематографического искусства как создатель образа человека, верного идеальным представлениям о долге и справедливости, способного отстоять в борьбе свое достоинство и независимость.

В 1949 году, после почти двадцатилетнего перерыва, Ж. Габен вернулся на сцену. В театре «Амбассадор» им была исполнена одна из лучших сценических ролей - главный герой в пьесе Бернстейна «Жажда».

После завершения Второй мировой войны получило развитие не только сценическое искусство Парижа, но и провинциальные театры Франции, долгое время пребывавшие в «спячке».

После проведения в 1947 году Первого фестиваля французского драматического искусства в Авиньоне активизировалась деятельность театралов в других провинциальных городах Франции. Вскоре в Страсбурге, Гавре, Тулузе, Реймсе, Сент-Этьене, Бурже, Гренобле, Марселе, Кольмаре, Лилле и Лионе начали действовать постоянные актерские труппы, появились центры драматического искусства и Дома культуры.

Вслед за Ж. Виларом провинциальные театры обратились к творчеству выдающихся отечественных и зарубежных классиков, по-новому интерпретируя классические шедевры. Провинциальные режиссеры представляли на зрительский суд спектакли, соответствовавшие духу времени.

Так, сохранив гуманистическое звучание корнелевской трагедии «Гораций», страсбургский режиссер Юбер Жиньу в своей постановке 1963 года акцентировал внимание на последствиях слепого повиновения приказу.

В разное время были очень популярны постановки пьес Гоголя, Чехова, Горького, а также Арбузова («Иркутская история» в Страсбурге в 1964 году), Шварца («Дракон» в Сент-Этьене в 1968 году) и других русских драматургов. Любовью зрителей пользовались инсценировки сатирических комедий отечественных авторов - Дюрренматта и Фриша, пьесы О'Кейси и Бертольта Брехта.

Заметный след в истории французских провинциальных театров оставил талантливый режиссер, руководитель «Театра де ля Сите» в Виллербанне Роже Планшон (род. в 1931 году). Будучи горячим почитателем творчества Б. Брехта и Ж. Б. Мольера, он пытался донести идеи этих писателей до широкой зрительской аудитории.

Новаторство режиссера проявилось в ряде его спектаклей, например в постановке «Швейк во Второй мировой войне» Б. Брехта (1961) Р. Планшон воспользовался постоянно вращающимся кругом, что позволило ему достигнуть определенного эффекта: в необходимых местах герой то приближался к зрителям, то удалялся от них.

При постановке мольеровского «Тартюфа» (1963) был использован прием расширения сценического пространства, благодаря чему разворачивавшиеся события приобретали лавинообразный, угрожающий характер.

Планшон справедливо полагал, что режиссер должен быть тонким психологом, это позволит ему в полной мере раскрыть «социальную ситуацию», исследовать окружающую среду во время определенного историко-политического момента.

Верно определяя характер той или иной пьесы, режиссер именно на нем акцентировал внимание. Во время показа мольеровского «Жоржа Дандена» (1959) Планшон заставил зрителей почувствовать трагикомизм ситуации, в которой оказался богатый крестьянин, утративший связь с привычным миром и не получивший признания в дворянской среде.

Небывалый успех у зрителей имели спектакли, поставленные режиссером по собственным драматургическим шедеврам. Среди них можно назвать пьесы «Должники» (1962), «Белая лапка» (1965), «Бесчестный» (1969) и др. Обнаруживая интерес к различным драматургическим и сценическим формам, Планшон тем не менее стремился найти в своих постановках решение единственной задачи - исследования социальных противоречий современной жизни.

Жесткий рационализм и точный расчет, неожиданность решений и откровенная фантазия - вот характерные черты режиссерского стиля Роже Планшона. Наиболее ярко эти особенности проявились в процессе инсценировки романа А. Дюма-отца «Три мушкетера» (1957), многочисленные пародийные и иронические сценки заставили вспомнить о постановках знаменитых российских режиссеров Мейерхольда и Вахтангова.

Наибольшую известность принесли Планшону спектакли, поставленные по пьесам современных французских авторов, последователей Брехта - «Паоло Паоли» Артюра Адамова (1957), «Воображаемая жизнь метельщика улиц Огюста Жэ» Армана Гатти (1962) и др.

Пьеса А. Гатти в инсценировке Р. Планшона явилась гармоничным союзом двух драм - «драмы идей» и «драмы воображения»: настоящее и прошлое, реальность и мечты путаются в сознании смертельно раненного человека. Перед зрителями предстает не один, а сразу несколько Огюстов разных возрастов - мальчик, юноша, мужчина, тем самым режиссер подчеркивает стремление запечатлеть героя в различные периоды его жизни.

Помимо столичных и провинциальных театров, в послевоенной Франции получили развитие театры парижских предместий, руководители которых преследовали цель сделать эти заведения «парламентом общественной мысли». На сценических подмостках осуществлялись постановки спектаклей-судов, своеобразных исследований, акцентировавших внимание на трагической судьбе порабощенного народа.

Так, на сцене Театра Нантера был инсценирован булгаковский «Бег» (1971), труппе «Гилд» удалось осуществить постановку «Макбета» Шекспира (1965), в репертуар Театра коммуны в Обервилье долгое время входили спектакли «Оптимистическая трагедия» Вс. Вишневского (1961) и «Звезда становится красной» О'Кейси (1962), в Театре им. Жерара Филипа в Сент-Дени наибольшей популярностью пользовалась «Весна-71» А. Адамова.

Помимо этого, на театральных подмостках парижских предместий были поставлены драма А. Гатти «Аист» и комедия А. Адамова «Политика отбросов», «Вишневый сад» А. П. Чехова и пьесы Б. Брехта («Трехгрошовая опера», «Святая Иоанна скотобоен», «Сны Симоны Машар»).

Вторая половина 1960-х годов, ознаменовавшаяся обострением политической ситуации во всем мире, в том числе и во Франции, стала временем реакции в истории театра.

Многие руководители французских театров были вынуждены подать в отставку. В 1963 году это сделал Жан Вилар, его преемником на посту руководителя Национального народного театра стал Жорж Вильсон (род. в 1921).

Будучи горячим поклонником драматургии Брехта и его последователей (Гатти, Дюрренматт и др.), Вильсон поставил на сцене театра ряд замечательных пьес этих авторов - «Господин Пунтила и его слуга Матти» Брехта (1964), «Лютер» Осборна (1964), «Ромул Великий» Дюрренматта (1964), «Всенародная песня перед двумя электрическими стульями» Гатти (1965), «Турандот, или Конгресс обелителей» Брехта (1971) и др.

Несмотря на ряд удачных постановок, Национальный народный театр постепенно утрачивал свою былую популярность, это в некоторой степени было связано с отказом от системы народных абонементов, введенных еще Ж. Виларом.

В 1971 году, когда Национальный народный театр прекратил свое существование, его идеи были подхвачены городским муниципальным театром Парижа - «Театр де ля Вилль», руководство которым в те годы осуществлял Жан Меркюр (род. в 1909). Разносторонний репертуар, состоящий из шедевров классической и современной драматургии, привлекал в театр многочисленных зрителей.

Новым веянием во французском театральном искусстве XX столетия стали массовые представления Робера Оссейна (род. в 1927). В 1971 году этот популярный киноактер возглавил Народный театр Реймса; при его непосредственном участии в театре были поставлены «Преступление и наказание» Достоевского, «Ромео и Джульетта» Шекспира, «Дом Бернарды Альбы» Лорки, «На дне» Горького и ряд других значительных спектаклей.

В сознании Оссейна, считавшего, что театр должен воздействовать на чувства зрительской аудитории, постепенно вырабатывалась концепция «большого народного зрелища», своеобразного народного праздника.

Спектакль «Броненосец Потемкин», поставленный в 1975 году в столичном Дворце спорта, явился первой удачной работой в данном направлении. Затем последовали инсценировки пьес классического репертуара - «Собор Парижской Богоматери» (1978) и «Отверженные» (1980) Гюго, вызвавшие неменьший интерес публики, чем первая постановка.

В конце 1979 года Р. Оссейн представил на зрительский суд свою новую работу - историческую драму «Дантон и Робеспьер» (1979), а в 1983 году состоялся премьерный показ спектакля «Человек по имени Иисус», поставленного на сюжет из Библии.

Работы Р. Оссейна привлекали внимание не только своей грандиозностью и красочной зрелищностью, но и динамичными массовыми сценами, необычными световыми и звуковыми эффектами, а также простотой и доступностью содержания.

Заметным явлением в театральной жизни Франции XX века стал Новый национальный театр Марселя, организованный талантливым режиссером Марселем Марешалем (род. в 1938), бывшим к тому же замечательным актером (он создал на сцене яркие образы Фальстафа и Тамерлана, Скапена и Лира, Сганареля и Гамлета).

Еще в начале 1960-х годов Марешаль организовал в Лионе труппу, получившую название «Компани дю Котурн». Демократические устремления передовой театральной общественности не могли не отразиться на деятельности талантливого провинциального режиссера, это выразилось в желании Марешаля превратить свой театр в Дом народной культуры, доступный многочисленной зрительской аудитории.

Полагая, что главная проблема сценического искусства заключается в отсутствии «поэтического реализма», Марсель Марешаль стремился решить ее при помощи использования новых сценических форм, доступных пониманию массового зрителя.

В своем творчестве он часто обращался к социально-политической проблематике: в 1971 году им была поставлена пьеса алжирского драматурга Катеба Ясина «Человек в каучуковых сандалиях», посвященная событиям вьетнамской войны.

В следующем году на зрительский суд была представлена инсценировка пьесы Брехта «Господин Пунтила и его слуга Матти» (1972). Постановщик сумел, по отзывам театральных критиков, преподать публике урок «самым веселым в мире способом - в ритме фарса, в котором сливаются магия и народная мудрость, злая сатира и поэзия».

Среди наиболее удачных работ М. Марешаля особого внимания заслуживают «Москетта» Рудзанте (1968), «Фракасс» Т. Готье (1972), многочасовая постановка «Грааль-театр» (1979), посвященная королю Артуру и рыцарям Круглого стола. Эти спектакли представляли собой органичное сочетание простого и сложного, наивного и расчетливого, моменты высокой лирики в них сопровождались шутливыми фарсовыми сценками; здесь прошлое встречалось с настоящим, заставляя задумываться о будущем.

Марешаль с гордостью говорил, что ему удалось «возродить театральную традицию, целиком погруженную в стихию игры, то есть вернуться к великим традициям и сюжетам народной игры».

В 1975 году труппа Марешаля перебралась в Марсель, второй по величине город Франции, здесь и возник Новый национальный театр Марселя, ставший крупнейшим центром борьбы за народное сценическое искусство.

Заметный след в истории современного французского театра оставили молодежные театры - такие, как «Театр Бюль» Алена Скофа, «Большой магический цирк» Жерома Савари и др.

Лучшими представителями нового поколения французской режиссуры явились Патрис Шеро и Ариана Мнушкина, в творчестве которых получили развитие новаторские идеи.

Патрис Шеро (род. в 1944) избрал главной темой своего творчества кризисное состояние общества, построенного на лжи, лицемерии и несправедливости. Давая глубокий социально-исторический анализ произведению и времени его написания, драматург в то же время пытается переосмыслить его с точки зрения современного человека.

Многие критики называют П. Шеро наследником Роже Планшона. Дело в том, что последний, будучи руководителем Национального народного театра, открывшегося в Виллербанне на базе «Театра де ля Сите», пригласил молодого режиссера в свой театр. Здесь П. Шеро и поставил свои первые спектакли - «Солдаты» Ленца (1967), «Дон Жуан» Мольера (1969), «Мнимая горничная» Мариво (1971), «Парижская резня» Марло (1972).

В 1982 году Патрис Шеро был назначен руководителем «Театр дез Амандье», расположенного в парижском предместье Нантере. Новыми направлениями деятельности этого человека стали воспитание и обучение молодых актеров в театральной школе, а также организация работы киностудии, специализирующейся на выпуске полнометражных фильмов. Не забывает П. Шеро и о режиссерской работе в театре, в 1980-е годы им были поставлены пьесы «Битва негра и собак» Б. М. Кольтеса, «Ширмы» Жене.

Ариана Мнушкина, руководитель «Театра солнца», неоднократно привлекала внимание зрителей своими режиссерскими работами, среди которых особого внимания заслуживают «Мещане» Горького (1966), «Сон в летнюю ночь» Шекспира (1968), «Клоуны» (1969) и др.

Значительным событием в театральной жизни Франции стали спектакли «1789» и «1793», посвященные Великой французской революции и поставленные А. Мнушкиной в 1971 и 1973 годах соответственно. Комментируя дилогию, Ариана говорила: «Мы хотели взглянуть на Французскую революцию глазами народа», показать его роль в этом событии.

Характерной особенностью спектаклей явилось введение в действие коллективного героя, творца истории - французский народ. Помимо этого, каждый актер исполнял несколько ролей, было задействовано пять игровых площадок, что заставляло зрителей, переходивших от одного помоста к другому, принимать непосредственное участие в действии.

В постановках Мнушкиной нашли выражение песни, танцы и символика эпохи Великой французской революции, более того, она ввела в канву повествования исторические документы, ставшие неотъемлемой частью сюжета. Действие, увлекающее своей необычайной силой и поражающее масштабом, одновременно сложно и просто; его динамизм, огромная эмоциональность и в то же время необыкновенная целеустремленность оказались способными произвести на зрителей большое впечатление.

Следующая работа А. Мнушкиной, спектакль «Золотой век» (1975), повествующий о жизни рабочих-иммигрантов во Франции, явилась продолжением темы социальной борьбы, начатой постановкой дилогии.

В то же время в репертуар «Театра солнца» входил ряд классических пьес. Так, в сезон 1981/1982 годов коллектив представил на суд зрительской аудитории «Ричарда II» и «Двенадцатую ночь» Шекспира. Эти постановки, имевшие небывалый успех, были отмечены двумя престижными премиями - призом Доминика за лучший спектакль года и Большим призом драматических критиков.

К началу 90-х годов XX века во многих театрах Франции появились театральные школы, готовящие молодое поколение актеров. Среди них наибольшую известность получили школы «Театра Шайо», «Театра дез Амандье», Нового национального театра Марселя и др.

Примерно в это же время в ряде столичных театров было заменено руководство: генеральным администратором «Комеди Франсез» тогда стал Жан Пьер Венсан, во главе парижской Консерватории драматического искусства встал Жан Пьер Микель, а коллектив «Театра Шайо» возглавил Антуан Витез, руководивший ранее одним из пригородных театров Парижа.

В настоящее время во Франции наблюдается расцвет театрального искусства. Наряду со старыми, именитыми мастерами режиссуры, в столичных и провинциальных театрах активно работают молодые постановщики, стремящиеся привнести в сценическое искусство что-то новое. Появляются молодые звезды и на актерском небосклоне. В репертуаре большинства французских театров пьесы отечественных и зарубежных классиков мирно сосуществуют с драматургией молодых талантливых писателей.

Немецкий театр

1917 - 1945 годы являются самым драматическим периодом в истории Германии. В этот период произошли две мировые войны, начатые самой Германией и закончившиеся полным ее разгромом. Кроме этого, в стране активизировались революционно настроенные народные массы, произошел крах кайзеровской империи и созданной в 1919 году Веймарской республики. С этим временем связан приход к власти Гитлера, расцвет и закат нацизма.

В период 10 - 40-х годов ХХ века немецкий театр довольно значительно продвинулся в своем развитии. В 1926 году Герхардт Гауптман создал пьесу «Доротея Ангерман», в 1932 - «Перед заходом солнца», в 1941--1944 - тетралогию по сюжету греческой легенды об Атридах. В это время возникло новое художественное направление - экспрессионизм, которое внесло большой вклад в развитие сценического искусства. Можно сказать, что переворот в драматургии совершил Бертольт Брехт. Немецкая драматургия вместе с возрождающимся после долгого застоя немецким романом стала выразителем идей и тревог народа.

В тот период в Германии быстро менялось все: настроения, идейные властители, литературные направления. В связи с этим определился и характер немецкой литературы и культуры. Многие из немецких писателей были участниками описываемых ими событий. Например, активными деятелями Баварской Советской республики были Э. Толлер, Э. Мюзам, К. Эйснер, членом Аугсбургского Совета рабочих и солдатских депутатов был Б. Брехт, ревсовета в Дрездене - Ф. Вольф.

Писателями создавались произведения, рассказывающие не только об ужасах Первой мировой войны, но и наглядно показывающие, что прозрели даже те, кто поначалу верил, что война, которую ведет Германия, вызвана защитой национального достоинства. В качестве примера можно назвать следующие романы: «На Западном фронте без перемен» Э. М. Ремарка, «Война» Л. Ренна, «Спор об унтере Грише» А. Цвейга, «Баллада о мертвом солдате» Б. Брехта, «Песня павших» Л. Фейхтвангера.

О революционном движении конца 1918 - начала 1919 года в Германии рассказывают произведения Л. Фейхтвангера «Томас Вендт», Ф. Вольфа «Матросы из Каттаро», Б. Келлермана «9 ноября». Эти произведения показывают революционный подъем народа, а также сомнения, разброд и слабости многих революционеров, что в конечном итоге привело к поражению революции.

Многие из немецких писателей-гуманистов смогли предсказать трагический конец буржуазной Веймарской республики. И. Бехер, А. Зегерс, В. Бредель, Э. Вайнерт, Ф. Вольф и Б. Брехт уже с социалистических позиций отразили в своих произведениях классовую борьбу и социальную несправедливость. Они стали основоположниками нового направления в немецкой литературе - социалистического реализма. В те годы, когда в стране господствовал фашизм, все прогрессивные писатели выступали единым блоком и создали антифашистскую литературу.

В 1910 - 1940-е годы основным литературным жанром в Германии стал социально-критический реалистический роман, который был признан во всей Европе. Но немецкие драматурги реагировали на происходящие события более оперативно и остро. Многие из писателей брались за создание пьес. Например, Томас Манн написал в 1906 году единственную в своей жизни пьесу «Фьоренца». Генриху Манну принадлежит много пьес, лучшей из них является драма времен Великой французской революции «Мадам Легро», которую он создал в 1913 году. В разные годы писали драматические произведения А. Цвейг, Л. Фейхтвангер, Л. Франк, И. Бехер, Э. М. Ремарк.

Пьесы этого периода рассказывают о проблемах, которые возникали в ходе исторических процессов. Драматурги, как никто другой, ощущали необходимость в новых формах изображения окружающего мира. Они создали драму с нетрадиционной структурой, которая была обогащена возможностями других литературных жанров - эпоса и лирики.

Как уже говорилось выше, в начале 10-х годов ХХ века дал о себе знать экспрессионизм. В преддверии Первой мировой войны он возник как острое предчувствие близких потрясений. Продержался он недолго - всего около 15 лет, но в искусстве проявился очень четко.

Экспрессионисты считали своей задачей показать потаенную суть существующего мира. Крылатым выражением стали слова писателя и теоретика экспрессионизма Казимира Эдшмида: «Мир существует. Повторять его нет смысла».

Экспрессионизм видел свое предназначение в расщеплении на «видимость» и «суть». Видимостью считалась реальная повседневность капиталистической эпохи. Банки, дивиденды, биржа, механизированный труд у конвейера - все это, по мнению экспрессионистов, не выражало истинной жизни человека. А истину должна была подсказать интуиция художника, который имеет возможность проникнуть в суть вещей.

Основным жанром этого направления была не только драма, но и лирика. Экспрессионистская драматургия получила название «драма крика». Это название означало, что ничего не говорили вполголоса, все было «слишком»: отказ от правдоподобия в построении сюжетов и развитии отдельных образов; персонажи, почти лишенные индивидуальных черт; резкие контрасты; нарочито неправильные ритмы и исковерканный язык. В 1918 году В. Газенклевер создал политическую драму «Люди». Во вводной ремарке к этой пьесе он писал: «Время - сегодня. Место - мир».

Но в чрезмерности экспрессионизма не было равнодушия, формализма и декоративности. Как художник со своим произведением, так и драматург и его герои - все сливались в одном порыве, оказывались в одном и том же мире стремительных событий, катастроф, необъяснимых несоответствий и трагических конфликтов. Это искусство, по мнению экспрессионистов, должно было выражать недовольство действительностью, предчувствие катастроф, сочувствие как человеку, так и человечеству в целом, страдающему от уродства окружающего мира.

В 1914 году В. Газенклевер создал пьесу «Сын». Постановка этой пьесы положила начало экспрессионизму на театральной сцене. В центре этого произведения как будто бы внутрисемейная драма - бунт сына против власти отца. По ходу пьесы сын наставляет на отца дуло пистолета. С точки зрения бытового правдоподобия этому эпизоду явно не хватает реальных обоснований. Совсем неубедительно сведен этот конфликт к борьбе поколений. Сын восстает не только против власти отца, но и против сложившейся буржуазной действительности вообще.

Экспрессионисты были категорически против развязанной Германией мировой бойни. Писатели-гуманисты считали, что поднявшие руку на себе подобных - это потерянные люди, похожие на автомат. В 1918 году Рейн-гард Геринг написал трагедию «Морская битва». С использованием гротеска автор показал процесс не только физического, но и духовного уничтожения личности на войне. Охваченные паникой матросы на тонущем корабле по приказу командира натягивают противогазы. Этот эпизод должен был показать, что человек лишился своего последнего индивидуального признака - лица.

Самым известным и значительным произведением экспрессионистов о войне заслуженно считается драматическая трилогия Фрица фон Унру «Род», которую он писал с 1918 по 1936 год. В драме показана сила страсти, которая выражена в образе матери, пережившей смерть сына и моральное падение дочери. Мать восприняла как свое личное горе все ужасы войны. Привлекательность пьесы состоит в страстности протеста главного героя - Дитриха, в человечности и мягкости его невесты Ирины, т. е. в воплощении той любви, которая в будущем должна соединить всех людей.

В своей драматургии экспрессионисты видели средство для духовного пробуждения народа.

Эрнст Толлер (1893--1939) стал основоположником характерного варианта экспрессионистской драмы. Свою первую пьесу «Превращение» он написал в 1919 году. Вот как описывается действие пьесы: «По сцене передвигались призраки, полуживые, полускелеты. В госпитале измученные призраки выстраивались среди гниющих тел под ослепляющим светом прожекторов, чтобы получить свидетельство о полной пригодности для фронта. Где-то на нейтральной полосе возле брошенных окопов поднимались с земли мертвецы. Враги и союзники, офицеры и рядовые - они были теперь неотличимы. Только один скелет прятался в тени. Это девушка, когда-то изнасилованная солдатами. „Долой стыд! - кричали мертвецы. - Вас изнасиловали. Господи, ведь и нас тоже!“ Тут следовал общий танец - одна из бесчисленных плясок смерти в произведениях экспрессионистов».

Это произведение Толлера не было реальным рассказом о войне. Оно представляло собой ее четкое и мучительное выражение. В конце пьесы главный герой призывает обступившую его толпу вспомнить, что все они люди. А люди не могут мириться с бессмысленной и кровопролитной бойней, каковой является война. После этого призыва все выстраиваются в шеренгу и начинают скандировать: «Революция! Революция!»

В экспрессионистской драматургии было принято деление персонажей на несколько иерархических групп. В первой из них были немые персонажи, или «толпа», во второй - «люди» - те, кто может понять героя, в третьей - сам герой, устами которого автор высказывал свои идеи.

Конфликт в пьесе возникал не потому, что сталкивались различные мнения. Это происходило потому, что права всегда была только одна сторона. Диалог постепенно заменялся монологом или той особой формой обмена неперекрещивающимися репликами, при которой партнеры говорят одновременно, как бы не слыша друг друга.

Сначала Бюхнер, затем Стриндберг, а после этого практически все экспрессионисты стали заниматься так называемой Stationendrama, которая содержала в себе несколько замкнутых эпизодов. Действительность в этом случае воспринималась как незаконченная. Экспрессионисты не видели другой возможности, кроме как пробудить человека, вызвать любое общественное движение. Динамичная картина мира становилась в итоге неподвижной.

Вторую пьесу Эрнст Толлер написал в 1921 году и назвал ее «Человек-масса». Главными героями являются Женщина и Безымянный. Они представляют разные позиции по отношению к революции. По вопросу права революции посылать на смерть или наказывать ради общего дела Женщина говорит: «Собой лишь может жертвовать герой». Этим она отвергает такое право. Безымянный ее убеждает: «Подумайте, один кровавый бой - и вечный мир… Подумайте: окончится нужда! Подумайте: исчезнут преступленья! Вы думаете, говорить легко мне? - Необходима нам война!» Женщина погибает в тюрьме, отказавшись совершить побег, чтобы вновь встать во главе народных масс, потому что при этом нужно было пожертвовать жизнью сторожа. Несмотря на то что она оказалась бессильной перед обстоятельствами, для автора она - «светлый человек будущего».

Те же самые проблемы подняты Толлером в пьесе «Разрушители машин», написанной в 1922 году. Это произведение было посвящено луддистскому движению в Англии. Луддиты - участники стихийных выступлений против применения машин и станков, а также капиталистической эксплуатации в ходе промышленного переворота в Англии в конце XVIII - начале XIX века.

В тех пьесах, которые Толлер написал в 1920-е годы, он ставит вопросы очень конкретно. В 1927 году была создана пьеса «Гоп-ля, мы живем!» Главный герой - революционер Томас, который вернулся к жизни после нескольких лет психического заболевания, никак не может понять целесообразность создания Веймарской республики. Действительность в ней кажется ему абсурдом.

Действие пьесы начинается в 1919 году в тюрьме. Там сидят приговоренные к смерти революционеры. В конце пьесы, в 1927 году, уже в демократическом государстве, Томас находится в этой же камере, т. е. судьба совершила круг, и все попытки пробудить людей потерпели крах. От отчаяния Томас сводит счеты с жизнью.

Еще раньше, в 1923 году, Толлер пишет трагедию «Еуген несчастный». Если беда революционера Томаса состоит в том, что он не способен вернуть дух революции, то в этой пьесе Толлер еще более пессимистичен. От сомнений в правомерности насилия («Человек-масса») автор приходит к выводу о том, что даже самый справедливый общественный строй не способен дать счастье всем людям.

В пьесе рассказывается о тяжких размышлениях искалеченного на войне солдата. Он думает о том, что его горе уже ничем не поправишь и не залечишь. Если в ранних драмах Толлера были описаны абстрактные герои, то здесь их уже нет. В этом произведении бытовая психологическая драма сочетается с гротеском и другими элементами экспрессионизма. Впервые Толлер использовал диалект. В пьесе «Гоп-ля, мы живем!» было точно обозначено время и место действия, потому что все это должно было монтироваться с кадрами кинохроники, которые воспроизводили события 1919 и 1927 годов.

Пьесу «Еуген несчастный» ставил на сцене Эрвин Пискатор. Он расширил применение кинохроники и вместо абстрактных схем использовал разговорный язык, бытовые элементы, характерные подробности ситуации в обществе. Все это говорило о том, что Толлер решил писать о реальной и сложной жизни людей.

В 1930 году Толлер, в соответствии с общей потребностью немецкой драматургии и театра 1920-х годов, создал драму «Огонь из котлов». Это был рассказ об одном из эпизодов борьбы перед революцией 1918 года. В конце 1920-х годов, когда уже стала реальной угроза фашизма, пьеса Толлера была напоминанием о героях революции.

Впоследствии Толлер написал еще несколько произведений, свидетельствующих о его вере в стойкость человеческого духа. Они по своей манере находятся уже довольно далеко от стилистики экспрессионизма. Среди них можно назвать пьесу «No more Peace», написанную в 1937 году, и трагедию «Пастор Галль», созданную в 1939 году (это была последняя пьеса, которую написал Толлер).

Объединяющим признаком литературы, несмотря на множество различных течений, было, как сказал критик В. Михель, «бегство в детали». Основным жанром драматургии становится документальная пьеса. Драматург отождествлял себя с репортером, а главным методом построения пьесы являлся монтаж.

На театральной сцене Веймарской Германии был поставлен целый ряд так называемых фактографических пьес. Среди них выделялись такие постановки, в которых документ служил пояснением к исторической истине. Например, можно назвать «Знамена» Альфонса Паке (1924), «Подводную лодку С-4» Гюнтера Вайзенборна (1928), «Сакко и Ванцетти» Эриха Мюзама (1929). Но неменьшим успехом пользовались и пьесы, в основе которых лежали протоколы шумных уголовных процессов.

В экспрессионистском русле создавалась революционно-пролетарская драматургия. Точность для нее означала абсолютную политическую определенность, которая противопоставлялась абстрактной всеобщности экспрессионистской пьесы. Так называемые речевые хоры и массовые действия, тексты для которых писали Э. Толлер («Картины из Французской революции», 1922) и Б. Ласк («Мертвые зовут», 1923), сменили «агитпропы». Они были созданы по типу советских «синих блуз». Сценарии выступлений актеры сочиняли сами, поэтому они были до крайности просты. Например, человек в цилиндре олицетворял капитал, двое крупных боксеров, наносивших удары в воздух, представляли мирно сосуществовавшие в Веймарском государстве монархистскую и республиканскую традиции.

Образы, показываемые в агитпропе, были очень конкретными, все вещи назывались своими именами. В этом жанре была неприемлема расплывчатость представлений, которая была принята в экспрессионистской пьесе. Эта точность достигалась не столько за счет верности живых деталей, сколько категоричной формулировкой проблем, которые волновали передовых рабочих Германии.

...