История нефтегазовой отрасли

Перед уходом англичане, объединив несколько небольших княжеств, помогли образовать федерацию -- Объединенные Арабские Эмираты -- полагая, что это обеспечит небольшим княжествам определенную долю защиты.

Уход англичан ознаменовался самыми глубокими со времени Второй мировой войны переменами в Персидском заливе и обозначил конец системы безопасности, существовавшей в этом регионе свыше одного столетия.

Он оставил после себя опасный вакуум власти в регионе, который поставлял Западному миру 32 процента нефти, где в то время сосредоточивалось 58 процентов разведанных запасов нефти.

Шах Ирана горел желанием заполнить этот вакуум.

Американцы не были довольны уходом англичан.

Согласно доктрине президента Никсона опоры на сильные и дружественные местные режимы было решено - если не англичане, то пусть будет шах.

Но в это время советское оружие текло огромным потоком в соседний Ирак, у которого были свои, давно вынашиваемые амбиции установить господство над Персидским заливом и его нефтью.

В семидесятые годы на мировом рынке нефти произошли драматические изменения. Спрос догонял предложение, а накопленные за 20 лет излишки подошли к концу.

Это были годы высокого экономического роста в индустриальном мире, а иногда и настоящего бума.

Этот рост обеспечивала нефть.

Спрос на нефть вырос в Западном мире почти с 19 миллионов баррелей в день в 1960 году до более 44 миллионов баррелей в день в 1972 году.

В 1957-1963 годах избыточная мощность в Соединенных Штатах составляла в целом около 4 миллионов баррелей в день. К 1970 году оставался лишь 1 миллион баррелей в день.

И это не смотря на то, что был год, когда американская добыча нефти достигала 11,3 миллиона баррелей в день. Эта была максимальная производственная мощность, вершина, которую ни до, ни после уже не удавалось достичь.

Затем добыча начала снижаться.

В марте 1971 года, впервые за четверть столетия, была разрешена добыча стопроцентного дебета скважин.

Квоты, установленные Эйзенхауэром, были сокращены, и чистый импорт быстро вырос с 2,2 миллиона баррелей в день в 1967 году до 6 миллионов баррелей в день в 1973 году. Роль импорта в общем потреблении нефти за этот период поднялась с 19 до 36 процентов.

В ноябре 1968 года на заседании стран-членов ОЭСР в Париже государственный департамент США сообщил европейским правительствам, что американская добыча вскоре исчерпает лимит своей производительности. И в случае чрезвычайного положения Соединенные Штаты уже не смогут помогать им с поставками, на которые они рассчитывают. Для участников совещания это была полная неожиданность. Прошел всего лишь год после введения в 1967 году странами ОПЕК эмбарго на поставки нефти, и полагаться на Ближний Восток было уже явно нельзя. Хотя две трети огромного роста потребления нефти удовлетворялись за счет скважин Ближнего Востока.

В промышленно развитых странах происходил еще один знаменательный процесс. Менялись и точка зрения человека на окружающую среду, и его отношение к ней.

В 1970 году в США был принят федеральный закон о чистом воздухе, который ужесточал контроль за охраной окружающей среды.

Еще в 1923 году президент Уоррен Гардинг создал на арктическом побережье Аляски топливный резерв военно-морского флота, и в последующие годы отдельные компании на свой страх и риск вели в этом регионе разведочное бурение.

После Суэцкого кризиса в 1956 году к разведке нефти на Аляске приступили «Шелл» и «Стандард ойл оф Нью-Джерси», но в 1959 году, когда бурение самой дорогостоящей по тому времени скважины оказалось безрезультатным, работы были приостановлены.

Другой, проявлявшей интерес к этому региону компанией была «Бритиш петролеум».

Для ослабления зависимости «Бритиш петролеум» от Ближнего Востока «Синклер ойл» предложила ей совместное ведение разведки на Аляске.

Но после дорогостоящего бурения на Норт-Слоуп , Арктической прибрежной впадине, шести подряд скважин, оказавшихся сухими, обе компании приостановили работы. Определенный интерес к Аляске проявляла и «Галф ойл».

Тем не менее разведочные работы на Аляске продолжались, их вела базировавшаяся в Калифорнии независимая компания «Ричфилд».

В 1964 году снова заняться Аляской решила «Джерси», и, уплатив за участие в разработке в целом свыше 5 миллионов долларов, ее дочерняя компания «Хамбл» стала партнером «Ричфилда». В 1965 году это новое совместное предприятие выиграло тендер на ведение разведки в прибрежной структуре Норт-Слоуп в заливе Прадхо-Бей.

Лекция № 14

Другим главным победителем было объединение «Бритиш петролеум»-"Синклер".

В тот же год «Ричфилд» слилась с «Атлантик рифайнинг», образовав компанию «Атлантик Ричфилд», которая позднее стала называться «Арко». Возглавил корпорацию Роберт О. Андерсон.

Зимой 1966 года «Арко», при участии «Хамбл», затратив огромные средства, пробурила скважину в шестидесяти милях к югу от северного побережья Аляски. Скважина оказалась сухой.

В заливе Прадхо-Бей, на Норт-Слоуп планировалось пробурить еще одну разведочную скважину.

Весной 1967 года «Арко»-"Хамбл" начала рискованное предприятие, которое, не дав результатов, несомненно, стало бы концом разведки нефти в этом регионе.

Скважину назвали «Прадхо-Бей Стейт, номер 1».

26 декабря 1967 года они нашли нефть!.

И это был настоящий гигант. По подсчетам технологической фирмы «Де Гольер и Мак-Нотон», промышленные запасы Прадхо-Бей доходили до 10 миллиардов баррелей.

Прадхо-Бей оказался крупнейшим нефтяным месторождением, открытым за всю историю Северной Америки.

«Арко» купила «Синклер», успев буквально вырвать его из пасти конгломерата «Галф энд вестерн», что явилось на тот период крупнейшим слиянием в Соединенных Штатах. Теперь Большую тройку на Норт-Слоуп составляли «Арко», «Джерси» и «Бритиш петролеум». «Арко» в результате слияния с «Синклер» стала седьмой крупнейшей нефтяной компанией в Соединенных Штатах.

Но как транспортировать нефть?

Рассматривалось использование танкеров ледокольного типа, подвесная монорельсовая дорога, перевозки автомобильным транспортом, использовать в качестве танкеров флот ядерных подводных лодок, «Боинг» и «Локхид» изучали возможность создания гигантских реактивных авиатанкеров.

Наконец было решено строить трансаляскинский нефтепровод.

Но несмотря на всю сложность проблем, какие могли возникнуть на строительстве, группа компаний в составе «Арко», «Джерси» и «Бритиш петролеум», плюс компании, занимавшие более слабые позиции на Норт-Слоуп, бросились вперед и, не дожидаясь, пока американские компании займутся производством оборудования, закупили 500 тысяч тонн сорока восьми дюймовых труб у японской компании. Это была ошибка.

Остановка в реализации проекта наступила даже еще до того, как трубопровод начали строить.

Сначала работы отодвинулись из-за протестов эскимосов и других коренных жителей Аляски, а также ожесточенных споров среди партнеров.

Но полная остановка наступила по совершенно иной причине: судебного запрета Федерального суда, выигранного защитниками окружающей среды в 1970 году.

Горевшие нетерпением нефтяные компании, в полной уверенности, что им удастся преодолеть оппозицию, завезли на берега реки Юкон мощные бульдозеры и трейлеры корпорации «Катерпиллар» на сумму в 75 миллионов долларов и были готовы начать строительство дорог и прокладку труб. Бульдозеры и трейлеры, как и сложенные в хранилища трубы, оставались без движения пять лет. Запрет на строительство трубопровода был по-прежнему в силе. Нефть, которая, как ожидалось, должна была пойти с Аляски в 1972 году, не поступала, и американский импорт возрос. Что же касается механизмов и оборудования на берегах Юкона, нефтяные компании потратили миллионы долларов, поддерживая моторы в рабочем состоянии и постоянно их прогревая в ожидании дня начала работ.

Как раз в это время появилась другая многообещающая альтернатива -- открытие нефти в Северном море.

Но разработка месторождения в Северном море была весьма неопределенной. Предстоявший объем работ обещал стать гигантским по масштабам и чрезвычайно дорогостоящим.

Однако ресурсы этих месторождений в политическом плане были стабильны.

Но даже и при этом они не могли повлиять на мировой баланс спроса и предложения, который становился все более напряженным.

Все это означало, что по-прежнему существует всего один регион, способный удовлетворять мировой, практически ненасытный аппетит на нефть.

И этим регионом оставался Ближний Восток.

В это время в Ливии компания «Оксидентал», принадлежавшая Хаммеру, открыла одно из богатейших месторождений в мире.

Его запасы достигали 3 миллиарда баррелей -- то есть почти треть запасов, открытых в то же время на Норт-Слоуп на Аляске!

Но то, что не могло быть сделано на Аляске -- строительство трубопровода, безусловно, могло быть осуществлено в Ливии.

Его построили менее чем за год.

Начав с нуля, «Оксидентал петролеум» стала шестой крупнейшей нефтедобывающей компанией в мире и с помощью контрактов и покупки собственной системы сбыта пробилась на конкурентный европейский рынок.

И все же этот внезапно появившийся колосс очень непрочно стоял на ногах, поскольку сам его успех находился в односторонней зависимости от Ливии.

В ночь с 31 августа на 1 сентября 1969 года произошел переворот, возглавляемый Муамаром Каддафи.

После успешного переворота среди первых действий нового Совета революционного командования Каддафи была ликвидация английских и американских баз в Ливии и высылка довольно значительного по численности итальянского населения.

Каддафи также закрыл все католические церкви в стране, приказал снять с них кресты, а имущество храмов продать на аукционах.

Затем в декабре 1969 года была предотвращена попытка антиправительственного заговора, и утверждение власти Каддафи успешно завершилось.

Теперь он был готов заняться нефтяными делами.

В январе 1970 года Каддафи потребовал повысить объявленную цену на нефть.

Первой сильному нажиму подверглась «Эссо-Ливия».

Военное правительство потребовало увеличения объявленной цены на 43 цента за баррель.

«Эссо» предложила пять центов.

Другие компании были готовы не уступать ни на йоту.

Тогда ливийцы взялись за единственную компанию, не имевшую источников нефти в других регионах, -- «Ок-сидентал».

В конце весны 1970 года «Оксидентал» было приказано сократить добычу с 800 тысяч баррелей в день до 500 тысяч.

Наступление Ливии на нефтяные компании началось в исключительно благоприятное для нее время. Ливия поставляла 30 процентов необходимой Европе нефти.

Суэцкий канал был все еще закрыт, и напряженная ситуация в перевозках сохранялась.

Затем в мае 1970 года в Сирии бульдозером был поврежден трубопровод, по которому из Саудовской Аравии к Средиземноморскому побережью ежедневно перекачивалось 500 тысяч баррелей.

Цены на танкерные перевозки немедленно подскочили втрое.

Хаммер попытался найти другие компании, которые компенсировали бы «Оксидентал» недостающий объем нефти по себестоимости .

Безуспешно.

Ливийцы добились двадцатипроцентного увеличения отчислений и налогов за право разработки недр. Что же касается других компаний, они долго проявляли нерешительность, но к концу сентября буквально все уступили, хотя и с огромным нежеланием.

Ливийцы торжественно обещали, что будут придерживаться новых соглашений в течение пяти лет.

Главным в происшедших событиях было не увеличение объявленной цены на 30 центов и ливийской доли прибыли с 50 процентов до 55. Гораздо большее значение имел тот факт, что ливийские соглашения решительно изменили баланс сил между правительствами стран-экспортеров и нефтяными компаниями.

Для нефтяных компаний это было начало отступления.

Шах Ирана в ноябре 1970 года тоже добился увеличения отчислений от прибылей нефтяного консорциума с 50 до 55 процентов.

Затем компании пришли к выводу, что у них нет иного выбора, как отдавать 55 процентов и в других странах Персидского залива.

С этого началась игра скачкообразного повышения цен.

Венесуэла приняла закон, который повышал ее долю прибыли до 60 процентов, а также допускал одностороннее повышение цен без согласования с компаниями или переговоров с ними.

Конференция ОПЕК утвердила уровень в 55 процентов.

Затем в начале 1971 года Ливия выставила новые требования.

Игра явно грозила стать бесконечной, если компании не образуют единый фронт.

Главным защитником идеи создания общего фронта был Дэвид Барран, президент «Шелл транспорт энд трейдинг».

Усилиями Баррана был разработан общий подход, компании будут единым блоком вести переговоры с ОПЕК, а не с отдельными странами.

Таким путем, надеялись они, поток требований удастся остановить.

Добившись от министерства юстиции США отмены одного из положений антимонопольного законодательства, нефтяные компании приступили к созданию нового «Фронта Юни».

Современный «Фронт Юни» охватывал два десятка компаний -- американских и неамериканских, что составляло около четырех пятых от числа нефтяных компаний западного мира.

Эти компании создали также «ливийскую сеть безопасности» -- тайную договоренность о том, что если добыча какой-либо компании будет урезана из-за отказа выполнить требования правительства Каддафи, другие компании возместят ей потери нефти.

то был тот самый вид сделки, которую не удалось осуществить Хаммеру при переговорах с «Экссон».

15 января 1971 года компании направили экспортерам нефти так называемое «Письмо ОПЕК», призывавшее к глобальному, всестороннему урегулированию.

Переговоры начались в Тегеране.

Компании считали, что они располагают поддержкой правительства США, но, прибыв в Тегеран, обнаружили, что это не так.

Арабы соглашались обсудить цены на нефть только по странам Персидского залива, а не по странам ОПЕК.

Таким образом, на первом этапе никаких результатов достигнуто не было.

Компании согласились вести переговоры с каждой страной в отдельности.

В противном случае никакого урегулирования вообще не будет достигнуто, страны-экспортеры будут просто назначать свои цены.

Новое соглашение устанавливало пятьдесят пять процентов как минимальную долю правительства и поднимало цену барреля нефти на 30 центов, сохраняя возможность дальнейшего ежегодного повышения. Экспортеры торжественно обещали: никаких повышений в следующие пять лет сверх того, о чем уже было договорено.

Тегеранское соглашение явилось своеобразным водоразделом: инициатива перешла от компаний к странам-экспортерам.

Теперь наступил второй этап переговоров, о цене нефти ОПЕК в районе Средиземного моря. В Средиземноморский комитет входили Ливия и Алжир, а также Саудовская Аравия и Ирак -- частично их нефть перекачивалась по нефтепроводам к Средиземноморскому побережью.

2 апреля 1971 года было объявлено о достижении соглашения. Объявленная цена была поднята на 90 центов -- намного выше, чем указывалось в тегеранском соглашении. Ливийское правительство повысило свои доходы от нефти почти на 50 процентов.

Заложенные в тегеранском и триполийском соглашениях гарантии сохранять стабильность цен в течение пяти лет оказались иллюзорными.

Вскоре ОПЕК потребовала в качестве компенсации девальвации доллара в начале семидесятых годов повысить объявленную цену, что привело к новому сражению.

Но и его затмил другой, более значительный конфликт, драматически изменивший отношения компаний и стран.

Борьба разгорелась по вопросу об «участии»: частичному приобретению странами-экспортерами права собственности на нефтяные ресурсы в пределах своих стран. В случае победы стран-экспортеров это бы означало радикальную реструктуризацию нефтедобывающей отрасли и коренное перераспределение ролей всех игроков.

Нефтяные операции за пределами Соединенных Штатов большей частью основывались на системе концессий.

При такой системе нефтяная компания на договорной основе с правителем суверенного государства получала право владеть землей, вести изыскания и добывать нефть на оговоренной территории независимо от её размеров.

Но сейчас, с точки зрения стран-экспортеров нефти, концессии были уже наследием прошлого, пережитком эры колониализма и империализма и абсолютно неприемлемы в веке деколонизации и стремления к национальной независимости.

Эти страны не хотели быть просто сборщиками налогов.

Речь шла не только о повышении доходов в виде ренты.

Главным для стран-экспортеров был суверенитет над их собственными природными ресурсами.

В качестве альтернативы национализации и полному владению была придумана концепция «участия», то есть частичного получения собственности в результате переговоров -- такая позиция отвечала интересам некоторых крупнейших стран-экспортеров.

Полная национализация привела бы к разрыву связей с международными компаниями и заставила страну-экспортера заниматься сбытом самостоятельно.

Концепция участия вполне устраивала Саудовскую Аравию, ибо она была предпочтительнее немедленного ниспровержения всего нефтяного порядка.

Но для других экспортеров постепенного перехода было недостаточно.

Алжир, даже без видимости переговоров, забрал 51 процент собственности во французских нефтепромыслах, оставшейся у Франции десять лет назад, когда Алжир добился независимости. Венесуэла приняла закон, по которому все концессии после истечения их срока в начале восьмидесятых переходят к правительству.

ОПЕК потребовала немедленного осуществления программы участия.

Давление на компании возрастало.

В конце 1971 года после ухода англичан из Персидского залива Иран захватил несколько небольших островов вблизи Ормузского пролива.

В ответ Ливия национализировала арендованные «Бритиш петролеум» участки.

Ирак национализировал последние остатки «Иракской нефтяной компании».

Саудовская Аравия осталась в одиночку противостоять тенденции национализации.

В октябре 1972 года между государствами Персидского залива и компаниями было наконец достигнуто «соглашение об участии».

Оно предусматривало немедленное выделение двадцатипятипроцентной доли участия в капиталах нефтяных компаний при дальнейшем ее увеличении до 51 процента к 1983 году.

Алжир, Ливия, Кувейт и Иран выступили против.

Компании, входившие в «Арамко», в конечном счете, согласились с Саудовской Аравией в вопросе об участии, поскольку альтернативный вариант был гораздо хуже -- полная национализация.

После сделки с «Арамко», Ливия забрала свыше 50 процентов нефтедобычи итальянской государственной нефтяной компании ЭНИ, затем приступила к экспроприации промыслов «Банкер хант».

Затем Каддафи приступил к национализации 51 процента промыслов других работавших в Ливии компаний, в том числе и компании Хам-мера «Оксидентал петролеум».

После национализации в 1951 года Иран уже владел нефтью и производственными мощностями, но всеми нефтяными делами фактически заправлял образованный в 1954 году консорциум, а не «Иранская национальная нефтяная компания» (ИННК).

Шах Ирана добился, что ИННК стала не только владельцем, но и эксплуатационником, компании же, образовавшие в 1954 году консорциум, создали новую корпорацию, которая, заменив прежний консорциум, стала подрядчиком ИННК.

Хотя промышленные запасы на Ближнем Востоке были, конечно, огромны, действующие производственные мощности увязывались главным образом с реальным спросом.

Еще в 1970 году за пределами Соединенных Штатов наличествовал резерв производственных мощностей до 3 миллионов баррелей в день, большая часть которых концентрировалась на Ближнем Востоке.

К 1973 году дополнительные мощности в чисто физическом выражении сократились вдвое: примерно до 1,5 миллиона баррелей в день. Это составило приблизительно 3 процента от общего спроса.

Между тем некоторые ближневосточные страны во главе с Кувейтом и Ливией уже снижали нефтедобычу. К 1973 году избыточные производственные мощности, которые могли рассматриваться как реально «наличествующие», в общей сложности составляли лишь 500 тысяч баррелей в день. Это был всего лишь один процент всего потребления в западном мире.

Что все это могло означать в будущем ?

Только то, что , что производящие страны преодолеют свои разногласия и, объединившись, приступят к сокращению добычи и повышению цен.

В это время Соединенные Штаты отменили систему квот.

Их отмена привела к росту нового огромного спроса на уже охваченном лихорадкой рынке.

К лету 1973 года импорт Соединенных Штатов составлял ежедневно уже 6,2 миллиона баррелей по сравнению с 3,2 миллиона в 1970 году и 4,5 миллиона в 1972 году.

В условиях ограниченных наличных запасов рост мирового спроса привел к тому, что рыночные цены превысили официальные справочные.

Произошла радикальная смена позиций, и страны-экспортеры, безусловно, не намеревались допускать, чтобы разница между справочной и рыночной ценами уходила в карманы компаний.

Экспортеры, рассчитывая увеличить свою долю доходов за счет растущих цен, сразу же потребовали пересмотра условий участия и выкупа.

Самой агрессивной была Ливия.

1 сентября 1973 года, -- она национализировала 51 процент операций еще не взятых под контроль компаний.

Радикально настроенные члены ОПЕК -- Ирак, Алжир и Ливия -- потребовали пересмотра двух вроде бы неприкосновенных документов -- тегеранского и триполииского соглашений.

Поздней весной и летом 1973 года, видя повышение цен на открытом рынке, такую же позицию заняли и другие экспортеры.

Они ссылались на рост инфляции и девальвацию доллара, но главным аргументом было, конечно же, повышение цен. Между 1970 и 1973 годами рыночная цена на нефть увеличилась вдвое.

История нефтяной отрасли от конца 70 - х годов 20 века по настоящее время.

Это время характеризуется процессом превращения ОПЕК из незаметной организации в колосс мировой экономики и борьбе ее членов за мировое господство.

Усиленный экономический рост в Западных странах в семидесятых годах привел к тому, что спрос на нефть стал превышать предложение.

Именно с этого периода наиболее отчетливо проявились негативные факторы десятилетиями нараставшей зависимости прежде всего европейских стран от ближневосточной нефти.

С этого момента нефть стала полноценным оружием Ближнего Востока. В самой ОПЕК это время называют «золотым веком» организации. Хозяевами мировой экономики теперь были страны-члены ОПЕК, полностью контролировавшие свои нефтяные ресурсы и цены на нефть. Они активно избавлялись от своего колониального прошлого, и статус западных нефтяных компаний опустился до уровня наемной рабочей силы. В результате к концу семидесятых годов глобальная нефтяная промышленность изменилась до неузнаваемости.

После революции в Иране поставки нефти этого крупнейшего экспортера прекратились, и нефть стала предметом крупнейших спекуляций, показавших, что под угрозой был не только экономический рост и целостность мировой экономики, но даже и мировое устройство. В результате кризиса страны стали создавать значительные запасы топлива, начался переход на другие источники энергии, наметился экономический спад и рост темпов инфляции.

Новые источники нефти в Мексике и Северном море ослабили позиции ОПЕК, и к середине восьмидесятых годов цены начали снижаться.

В этой ситуации в развитии нефтяной промышленности ближневосточных стран наметилась естественная в условиях конкуренции тенденция вертикальной интеграции, постепенно превращающая их из оптовых торговцев нефтью в розничных распространителей продукции переработки.

Более того, кризисные явления, возникшие в 1997-1998 годы, связанные с падением цен на нефть, уже имели не только экономический, но и геополити ческий аспект.

Они заставили страны ОПЕК принять и реализовать (что оказалось существенно сложнее) меры по лучшей сбалансированности спроса и предложения в нефтяном мире. Более того, проблема координации нефтяного рынка вышла за пределы ОПЕК и приобрела общемировой масштаб.

Но далеко не всегда удавалось решать спорные вопросы мирным путём.

Так, 2 августа 1990 года один из диктаторов 20 - го столетия, Саддам Хусейн в Ираке, вторгся в соседний Кувейт. Его целью было не столько покорение суверенного государства, сколько захват его богатств. Добыча была громадной. В случае успеха Ирак стал бы ведущей нефтяной державой мира, и господствовал бы в арабском мире и в Персидском заливе, где сконцентрированы основные запасы мировой нефти. Его новая мощь и богатство, а также контроль над нефтяными запасами, вынудили бы весь остальной мир считаться с устремлениями Саддама Хусейна.

Но ставки были столь велики, что вторжение в Кувейт не было принято остальным миром как свершившийся факт, как того ожидал Саддам Хусейн. Вместо этого ООН установила эмбарго, и множество государств в западном и арабском мире мобилизовали военные силы с тем, чтобы защитить сопредельную Саудовскую Аравию от Ирака и встать на пути устремлений Саддама Хусейна. Это был беспрецедентный случай.

Последовала известная американская военная операция «Буря в пустыне» и «статус кво»» был восстановлен.

Таким образом:

В течении длительного времени нефть способствовала ускоренному развитию цивилизации как в положительном, так и в отрицательном направлениях, постоянно находясь в центре международной экономики и политики, являясь одновременно надежным источником благосостояния и политической силы государств.

Этот стратегически важный ресурс, вскормивший мировую экономику, которая без него не в состоянии функционировать, еще многие десятилетия будет оставаться объектом интересов и действий компаний и государств как экономическими инструментами, так и с помощью военной силы, меняя направления развития отдельных стран, регионов и всей планеты.

Доходы экспортеров росли с каждым баррелем, но на рынке, характеризовавшимся ростом цен, увеличивалась также и доля доходов компаний. Это резко расходилось как с целями экспортеров, так и с их идеологией. С их точки зрения, достававшийся компаниям кусок пирога должен был уменьшаться, а отнюдь не расти.

На венской конференции в середине сентября 1973 года страны ОПЕК потребовали заключения нового соглашения с нефтяными компаниями. Тегеранское и триполийское соглашения были мертвы. Члены ОПЕК были решительно настроены забрать, как они ее называли, «непредвиденную прибыль», которую компании получали в результате повышения рыночных цен.

В Египте после смерти Насера в 1970 году к власти пришел Анвар Садат.

10 октября 1973 года Египет начал «октябрьскую войну», четвертую из арабо-израильских войн -- самую разрушительную и напряженную из всех, войнау которая привела к крайне серьезным последствиям.

Оружие участникам конфликта было поставлено супердержавами: Соединенными Штатами Америки и Советским Союзом. Но один из самых мощных видов потенциального оружия принадлежал Ближнему Востоку. Это было «нефтяное оружие» -- эмбарго, сокращение добычи нефти и ограничение экспорта.

Эмбарго, как и сама война, явилось полной неожиданностью и вызвало шок.

Начало военных действий вызвало среди делегатов ОПЕК в Вене огромное волнение.

Война уже шла, а , компании предложили 15-процентное повышение справочной (официальной) цены, то есть примерно на 45 центов за баррель.

Для экспортеров нефти это было смехотворно. Они хотели повышения на 100 процентов -- еще на целых три доллара.

Между 9 и 11 октября Соединенные Штаты, Япония и полдесятка правительств стран Западной Европы высказали свое мнение. Оно было практически единогласным: повышение, которого требуют экспортеры, слишком велико, и компании, безусловно, не должны пересматривать свое предложение цены в соответствии с тем, которое может оказаться приемлемым для ОПЕК.

С началом войны американской задачей номер один стало скорейшее заключение перемирия, согласно которому воюющие стороны отойдут на свои предвоенные позиции, а затем последуют усиленные поиски разрешения конфликта дипломатическим путем.

В понедельник 8 октября, через два дня после неожиданного нападения, Вашингтон сообщил израильтянам, что они могут вывезти из Соединенных Штатов некоторые виды вооружения на самолете компании «Эль-Ал», но без опознавательных знаков. Это, как предполагалось, будет достаточным для поддержки Израиля.

Но Израиль все еще не мог опомниться от нападения.

9 октября Соединенным Штатам стало ясно, что израильские военные силы находятся в тяжелом положении и отчаянно нуждаются в оружии.

10 октября Советский Союз возобновил массированные военные поставки сначала в Сирию, силы которой начали отступать, а затем в Египет. Советский Союз также привел в состояние боевой готовности военно-десантные войска и начал призывать другие арабские страны вступить в войну.

В этот же день Соединенные Штаты приступили к переговорам о возможности полетов большего числа самолетов «Эль-Ал» без опознавательных знаков для доставки дополнительных военных грузов в Израиль.

11 октября американцам уже было ясно, что без военной помощи Израиль проиграет войну.

Поставки начались.

Израильтянам удалось остановить наступление египетских войск и 15 октября они предприняли первое успешное контрнаступление.

Тем временем в Вене ОПЕК объявила 14 октября о прекращении переговоров с компаниями, но входившие в ОПЕК страны Персидского залива, решив в одностороннем порядке возобновить обсуждение вопроса о ценах, запланировали провести совещание в Эль-Кувейте.

16 октября делегаты стран Персидского залива -- пять арабов и один иранец -встретились в Эль-Кувейте.

Они не намеревались больше ждать ответа компаний. Они приступили к действиям и объявили свое решение: справочная цена будет повышена на 70 процентов, то есть до 5,11 доллара за баррель, что приводило ее в соответствие с ценами на охваченном паникой рынке наличной нефти.

Это действие имело двойной смысл: была поднята цена, и решение было принято в одностороннем порядке.

Иллюзия, что экспортеры будут вести переговоры с компаниями, ушла в прошлое.

Теперь полная и абсолютная власть над нефтяными ценами перешла к экспортерам.

Если входящие в ОПЕК экспортеры повысили цены на нефть в одностороннем порядке, то чего же от них ожидать дальше?

И лишь Саудовская Аравия не была склонна предпринимать какие-либо действия против Соединенных Штатов без дополнительных контактов с Вашингтоном., потребовав лиши прекращения помощи Израилю.

Это было 16 октября.

17 октября, радикально настроенный Ирак призвал арабские страны направить всю силу своего возмущения на Соединенные Штаты -- национализировать все американские предприятия в арабском мире, отозвать все арабские активы в американских банках и наложить полное эмбарго на экспорт нефти в Соединенные Штаты и другие дружественные Израилю государства.

Отклонив иракское предложение, арабские министры приняли решение о частичном эмбарго: сократить добычу нефти на 5 процентов от уровня сентября, а затем сокращать на 5 процентов в каждом следующем месяце, пока задачи не будут выполнены. Поставки же нефти «дружественным странам» было решено сохранить на прежнем уровне.

Несколько стран немедленно заявили, что они начнут с 10-, а не 5-процентного сокращения.

После совещания в Эль-Кувейте события развивались стремительно.

18 октября США приступили к программе отправки дополнительных военных грузов в Израиль.

На следующий день, 19 октября, Никсон публично объявил о намерении правительства выделить 2,2 миллиарда долларов на военную помощь Израилю.

В тот же самый день Ливия объявила, что вводит эмбарго на все поставки нефти в Соединенные Штаты.

В субботу 20 октября в два часа ночи Киссинджер вылетел в Москву для обсуждения условий перемирия.

Уже в самолете он узнал еще одну ошеломляющую новость: Саудовская Аравия полностью прекратила поставки нефти в Соединенные Штаты. Другие арабские страны уже поступили так же или готовились к этому.

Нефтяное оружие теперь полностью вступило в игру, оружие.

Существовавший почти три десятилетия послевоенный нефтяной порядок окончательно ушел в небытие.

Тем временем в Москве Киссинджер и официальные советские лица завершили подготовку плана перемирия.

Но ни израильтяне, ни египтяне его не соблюдали.

К тому же возникла угроза того, что 3-я египетская армия, находившаяся на восточном берегу Суэцкого канала, будет или захвачена в плен, или уничтожена.

На имя Никсона поступило резкое послание Брежнева.

Советский Союз не допустит уничтожения 3-й армии.

Брежнев требовал, чтобы объединенные американо-советские войска провели разъединение воюющих сторон.

Если Соединенные Штаты откажутся от сотрудничества, Советский Союз проведет эту операцию в одностороннем порядке.

На другой день боевые действия на Ближнем Востоке прекратились и перемирие вступило в силу.

Супердержавы отменили боевую готовность.

А через два дня, впервые за четверть столетия, военные представители Египта и Израиля встретились для прямых переговоров.

Тем временем начался диалог между Соединенными Штатами.

Эмбарго на нефть не было снято, и его последствия сказывались еще очень длительное время после октябрьской войны.

Решение нефтяных проблем приобрело такое колоссальное значение, что его не следовало предоставлять нефтяной отрасли. Нефть стала территорией президентов и премьеров.

В начале ноября 1973 года, всего через две недели после решения применить нефтяное оружие, арабские министры решили увеличить общий объем сокращения нефтедобычи.

Однако, теперь в Соединенных Штатах не было запасных резервных мощностей.

С учетом роста нефтедобычи в других регионах чистые потери в декабре составляли 4,4 миллиона баррелей в день или примерно 9 процентов от 5 миллионов баррелей в день, которые получали страны Запада два месяца назад -- не особенно, на первый взгляд, большая потеря в пропорциональном отношении. Но на мировом рынке продаж она составляла 14 процентов, а из-за быстрого роста темпов мирового потребления -- 7,5 процента в год -- была еще более ощутимой.

Лекция № 15

На торгах стали расти цены. Объявленная цена на иранскую нефть, по договору от 16 октября, составляла 5,4 доллара за баррель. В ноябре некоторое количество нигерийской нефти было продано более чем по 16 долларов за баррель. В середине декабря Иран для проверки состояния рынка провел широкий аукцион. Предложения были неслыханными -- свыше 17 долларов за баррель, 600 процентов сверх цены до 16 октября. Затем одна японская торговая компания предложила 22,6 доллара за баррель.

Розничные цены на бензин подскочили на 40 процентов.

До октября 1973 года среди правительств проводилось обсуждение плана распределения, подобного действовавшему в 1956 и 1967 годы.

Однако каждое правительство настаивало на принятии системы, которая отвечала бы его собственным нуждам и положению.

Таким образом, оставалась лишь одна возможность справиться с кризисом, -- отдать его на откуп самим компаниям, по преимуществу крупным.

А они должны были принять принцип «равного дефицита» и «равного дискомфорта». Это означало, что компании будут распределять процент сокращений общих поставок поровну между всеми странами, транспортируя арабскую и неарабскую нефть во все регионы.

В конце декабря 1973 года в обстановке лихорадочного спроса на рынках наличной нефти нефтяные министры стран ОПЕК собрались в Тегеране, чтобы обсудить вопрос объявленной цены.

Новая цена составила 11,65 доллара. Это было повышение, чреватое многочисленными историческими последствиями. Объявленная цена поднялась с 1,80 доллара в 1970 году до 2,18 долларов в 1971 году, в 1973 году в середине года она составляла 2,90 доллара, в октябре -- 5,12 доллара и теперь, в конце декабря -- 11,65 доллара.

Ориентиром при новой объявленной цене стала саудовская сырая нефть «Арабиан лайт». В соответствии с ней определялись цены на все другие сорта сырой нефти стран ОПЕК при дифференциации цен на основании качества (низкое или высокое содержание серы), тяжести и расходов по транспортировке на главные рынки.

В мае эмбарго стало т историей, по крайне мере для Соединенных Штатов.

Штаб-квартира ОПЕК обосновалась в Вене в 1965 г.

В середине семидесятых в ОПЕК входили все мировые экспортеры нефти, за исключением Советского Союза.

От воли ОПЕК зависело, наступит ли инфляция или спад. Они стали новыми международными банкирами. Они устанавливали такой мировой экономический порядок, при котором они бы не ограничивались лишь перераспределением ренты от потребителей к производителям, а полностью перераспределяли и экономическую, и политическую власть. Они становились примером для всех других развивающихся стран, реально влияли на внешнюю политику и даже суверенитет самых могущественных стран мира.

Суммарные доходы стран-экспортеров выросли с 23 миллиардов долларов в 1972 году до 140 миллиардов долларов в 1977 году. У них образовались огромные финансовые активы, и опасения, что они не смогут израсходовать их, вызывали серьезную тревогу у международных банкиров и у экономических стратегов. Неизрасходованные десятки миллиардов долларов, лежавшие без движения на счетах, могли означать серьезное сокращение деловой активности и перекосы в мировой экономике.

Однако беспокойство оказалось излишним. Нефтяные экспортеры, внезапно разбогатев, причем так, что они и не мечтали разбогатеть, встали на путь бешеного расходования накопленных средств. Они тратили деньги на индустриализацию, создание инфраструктуры, субсидии и услуги, предметы первой необходимости и роскоши, покупку вооружений, компенсацию убытков и коррупцию.

В целом, колоссальные расходы стран-экспортеров плюс галопирующая инфляция при стремительном развитии их экономик гарантировали быстрое исчезновение их финансовых активов. И они действительно исчезли, причем полностью -- вопреки первоначальным страхам банкиров. В 1974 году страны ОПЕК имели положительное сальдо в размере 67 миллиардов долларов платежного баланса по товарам и услугам и таким «невидимым» статьям как доходы от инвестиций. К 1978 году излишки обернулись дефицитом в 2 миллиарда долларов.

Для стран Запада скачок цен на нефть привел к существенному сокращению их покупательной способности и глубокому экономическому спаду.

Так валовой национальный продукт США упал на 6 процентов с 1973 по 1975 годы.

Но более всего пострадали от повышения цен те развивающиеся страны, не имевшие собственной нефти. Повышение цен нанесло сокрушительный удар по их экономическому развитию.

При администрациях Никсона, Форда и Картера США последовательно выступали против повышения цен, считая, что с каждым разом оно еще более обостряет положение в мировой экономике. Но добиваясь снижения цен, Вашингтон не хотел прибегать к насильственным мерам.

Стремясь установить предел росту цен и обеспечить дополнительные поставки, Вашингтон решил сотрудничать с Советским Союзом путем заключения сделки «баррель за бушель», согласно которой Соединенные Штаты в обмен на свою пшеницу будут импортировать советскую нефть.

В октябре 1975 года в Москве были подписаны предварительные договоренности. Вскоре после этого в Вашингтон прибыли советские официальные представители для проведения переговоров.

Но американцы настаивали, чтобы их пшеница оценивалась по мировым ценам, тогда как советская нефть -- на двенадцать или даже более процентов ниже мировых нефтяных цен.

В итоге сделка не состоялась.

Стремление к стабильности цен ставило американцев на путь столкновения с Ираном -ярым сторонником повышения цен.

Но Иран был необходимым союзником, игравшим главную роль в обеспечении безопасности на Ближнем и Среднем Востоке.

В ноябре 1977 года шах Ирана отправился в Вашингтон для встречи с Картером.

Ему была предложена сделка: поддержка Саудовской Аравии в вопросе о ценах в обмен на продолжение потока оружия из Соединенных Штатов и отказ от давления по соблюдению прав человека.

Щах согласился и начал вместе с Саудовской Аравией выступать за установление умеренных цен.

На долю этих двух стран приходилось 48 процентов производимой странами ОПЕК нефти, и они могли оказывать давление на других экспортеров, так что контроль над ценами был установлен.

На протяжении пяти лет, с 1974 по 1978 год, страны ОПЕК приняли только два небольших повышения: с 10,84 доллара, принятого в Тегеране в декабре 1973 года, до 11,46 в 1975 году и до 12,70 доллара в конце 1977 года. Но темпы инфляции опережали рост цен, и она размывала реальную цену. К 1978 году с учетом инфляции цена на нефть была на 10 процентов ниже, чем после отмены эмбарго в 1974 году.

Однако еще оставались немногочисленные концессии.

В Иране концессия была сметена национализацией в 1951 году.

Ирак завершил национализацию, ликвидировав концессию «Иракской нефтяной компании» в 1972 году.

Оставались последние из них -- в Кувейте, Венесуэле и Саудовской Аравии.

Концессии в Кувейте предстояло пасть первой. В начале 1974 года, Кувейт приобрел 60 процентов финансового участия в «Кувейт ойл», оставив «Бритиш петролеум» и «Гал-фу» 40 процентов. Затем, в начале марта 1975 года, Кувейт объявил, что он забирает и эти последние 40 процентов .

Компании запросили в качестве компенсации 2 миллиарда долларов. Но получили лишь 50 миллионов долларов.

Затем наступила очередь Венесуэлы.

В 1971 году Венесуэла приняла «закон о возврате», согласно которому все концессии нефтяных компаний и все их активы по истечении сроков договоренностей перейдут в собственность государства -- при ограниченной выплате компенсаций.

Сроки эксплуатации первых концессий истекали в 1983 году.

К 1972 году был принят ряд законов и указов, предоставлявших правительству реальный административный контроль на всех этапах производства, от разведки до сбыта. До 96 процентов была повышена фактическая ставка налогового обложения. Таким образом, многие задачи национализации правительство осуществило еще до ее объявления.

Венесуэла не захотела ждать 1983 года и национализация была объявлена.

Компании заключили с Венесуэлой сервисные контракты, согласно которым в обмен на постоянную передачу передовых технологий и обеспечение специалистами бывшие владельцы концессий получали 14-15 центов за баррель.

Кроме того, с Венесуэлой были заключены долгосрочные контракты по поставкам нефти на рынок.

Теперь осталась лишь крупнейшая из всех прежних концессий -- «Арамко» в Саудовской Аравии.

В июне 1974 года Саудовская Аравия получила в «Арамко» 60 процентов доли.

Весной 1976 г. национализация состоялась.

Саудовская Аравия забирала в собственность все активы и права «Арамко» в своей стране.

«Арамко» могла продолжать нефтедобычу и оказывать услуги Саудовской Аравии, за что она будет получать 21 цент за баррель. Взамен она брала обязательство продавать 80 процентов саудовской нефтедобычи. В 1980 году Саудовская Аравия выплатила «Арамко» компенсацию, исходя из чистой балансовой стоимости, за все ее промыслы на территории королевства.

Сразу же после введения эмбарго конгресс США дал зеленый свет строительству аляскинского трубопровода. Проект обошелся в конечном счете в 10 миллиардов долларов.

Он оказался единственным новым вкладом в обеспечение американских поставок энергоносителей со времен тридцатых годов.

Другим важным достижением было введение в 1975 году в автомобильной промышленности стандартов топливной экономичности двигателей. Согласно этим стандартам средняя экономичность двигателя нового автомобиля должна была за десятилетний период удвоиться -- то есть пробег при расходе одного галлона бензина с 13 миль должен был увеличиться до 27,5 мили.

Закон о стандартах экономичности двигателей также предусматривал образование стратегических запасов нефти. Такой резерв будет полностью компенсировать нехватку при любом перерыве в поставках. Однако на практике темпы создания такого резерва оказались фатально медленными.

В 1977 году Джимми Картер стал президентом и энергетика стала вопросом номер один.

Он решил, что Соединенные Штаты, исходя из соображений национальной безопасности, внешней экономической политики и улучшения окружающей среды, должны принять программу энергосбережения.

Разработка программы держалась в секрете.

Она была озвучена в СМИ в апреле 1977 года президентом Картером.

Приоритетом номер один был поиск механизма, с помощью которого удалось бы поднять цены на отечественную нефть, которые подлежали контролю, до уровня мировых рыночных цен.

При существовавшей системе происходило как бы слияние контролируемых цен на отечественную нефть и более высоких цен на импортируемую нефть, образовывая одну конечную цену, которую платили потребители. На практике это означало, что Соединенные Штаты субсидируют импортируемую нефть.

Картер предложил ликвидировать контроль над ценами на отечественную нефть и природный газ путем введения «уравнительного налога на сырую нефть и газ».

В большинстве стран ОПЕК нефтеразведка была приостановлена в результате национализации. Компании перенаправляли свои средства на нефтеразведку в индустриальные страны Западного мира.

Помимо этого, нефтяные компании начали широко вкладывать средства в различные, не связанные с нефтью предприятия.

Между 1970 и 1976 годами разведанные американские запасы нефти сократились на 27 процентов, а запасы газа -- на 24 процента. Казалось, что нефтяному счастью Соединенных Штатов вот-вот придет конец.

На протяжении семидесятых годов на мировом нефтяном рынке по-прежнему доминировала ОПЕК. В 1973 году на ее долю приходилось 65 процентов общей нефтедобычи Западного мира и 62 процента в 1978 году.

Однако власть ее, хотя еще и не слишком заметно, начинала ослабевать.

На первый план вскоре вышли три новых района: Аляска, Мексика и Северное море.

К 1977 году строительство аляскинского трубопровода протяженностью в 800 миль было завершено.

и к 1978 году по трубе перекачивалось свыше миллиона баррелей нефти в день, а через несколько лет -- уже два миллиона баррелей, то есть четвертая часть всей добычи сырой нефти в Америке.

В целях увеличения нефтедобычи мексиканская государственная компания «Пемекс» приступила к разведочным работам методом глубокого бурения в холмистых саваннах южного штата Табаско.

В 1972 году в необычной структуре, названной «Реформа», была открыта нефть. Продуктивность скважин на участках «Реформы» была настолько велика, что район назвали «Маленький Кувейт». А вскоре были обнаружены богатые месторождения в континентальном шельфе залива Кампече.

Становилось ясно, что Мексика обладает нефтяными ресурсами мирового уровня. В 1974 году страна снова приступила, хотя и в очень небольшом масштабе, к экспорту нефти.

Ежедневная нефтедобыча росла головокружительными темпами, даже опережая план. С 500000 баррелей в 1972 году она поднялась до 830000 баррелей в 1976 году и 1,9 миллиона баррелей в 1980 году -- в четыре раза увеличившись менее, чем за десятилетие.

Мексика стала серьезной новой силой на мировом нефтяном рынке, какой она не была с двадцатых годов. И она служила еще одним альтернативным источником поставок, который подрывал абсолютную власть ОПЕК.

На североморских берегах еще с двадцатых годов начали бурить скважины. Результаты были явно обнадеживающими, но общая добыча здесь никогда не превышала 250000 баррелей в день.

Новый толчок к поискам надежных источников нефти и газа в Европе дал Суэцкий кризис 1956 года. И в 1959 году в голландской провинции Гронинген «Шелл» и «Эссо» открыли огромное газовое месторождение, самое большое из всех известных, исключая СССР.

Исходя из предположения, что в геологическом строении Северного моря и Голландии присутствуют схожие черты, компании начали разведку в прилегающих водах.

В 1965 году, в тот самый год, когда Великобритания и Норвегия официально разделили ровно посередине акваторию Северного моря, в его относительно мелководной части были открыты огромные месторождения газа.

Некоторые компании продолжали вести разведку нефти, но в лучшем случае с умеренным интересом и без большого рвения.

Среди них была и компания «Филлипс петролеум» из Бартлсвила в штате Оклахома.

Но в 1969 году, пробурив за пять лет ряд бесперспективных скважин, компания собиралась прекратить работы. На норвежском континентальном шельфе было пробурено, в том числе и «Филлипс», около 32 скважин, и ни одна из них не имела промышленного значения. К тому же с каждой новой скважиной работы в Северном море становились все более дорогостоящими, гораздо более сложными, чем все, что компания до сих пор предпринимала. Поступивший из Бартлсвиля приказ менеджерам «Филлипс» в Норвегии был ясен: «К бурению новых скважин не приступать».

Но «Филлипс», хотя и с большой неохотой, решила сделать еще одну попытку -- но только потому, что она уже заплатила за аренду морской буровой установки «Оушен Викинг» и не могла найти никого, кто захотел бы взять ее в субаренду. А за буровую установку приходилось платить ежедневно, независимо от того, работала она или нет.

В ноябре 1969 года были получены положительные результаты на участке 2/4 месторождения Экофиск, на норвежской стороне от серединной разделительной линии.

Это был год торжества новейших технологий -- открытие нового месторождения с помощью сейсмической разведки .

Открытие «Филлипс» заставило все другие компании пересмотреть свои сейсмические данные и усилить активность.

К концу 1970 года «Бритиш петролеум» объявила об открытии месторождения «Фортис» на британской стороне, в сотне миль к северо-западу от Экофиск. Это был огромный нефтеносный пласт. В 1971 году последовал ряд других открытий, в том числе открытие «Шелл» и «Экссон» огромного месторождения «Брент». Северное море охватило волнение. Нефтяной кризис в 1973 году превратил его в настоящую бурю.

В целом разработка месторождений в Северном море была одним из крупнейших инвестиционных проектов в мире, дороговизну которого постоянно увеличивала инфляция.

Он был также и чудом, созданным новейшими технологиями. И он осуществлялся поразительно быстрыми темпами.

18 июня 1975 года первая североморская нефть потекла к британскому берегу, на нефтеперерабатывающий завод.

Великобритания немедленно ввела специальный налог на доходы от нефти и образовала новую государственную нефтяную компанию «Британская национальная нефтяная корпорация».

Она получила право на владение долей государственного участия, дававшее право на покупку 51 процента североморской нефтедобычи, и должна была защищать государственные интересы, осуществляя наблюдение за разведкой и добычей североморской нефти частными компаниями.

Одним из своеобразных последствий ценового шока в 1973 году было появление новой сферы деятельности -- прогнозирования цен на нефть.

До 1973 года в этом не было необходимости -- изменения цен шли на центы, а не на доллары, и в течение многих лет цены на все категории нефти были более или менее одинаковы. Однако после 1973 года прогнозирование расцвело пышным цветом.

В конце концов, движение цен стало теперь решающим фактором.

Теперь прогнозированием цен, казалось, занимались все. В нем участвовали нефтяные компании, правительства, им занимались центральные банки и международные организации, занимались брокерские фирмы и банкирские дома.

В середине семидесятых годов стало ясно, что Иран не в состоянии поглотить поступавший в страну огромный приток нефтяных доходов.

Нефтедоллары бездумно растрачивались на экстравагантные программы модернизации, пропадали в результате ненужных расходов и коррупции, порождая экономический хаос и политическую нестабильность.

В правительстве США вряд ли кто-либо предполагал, что режим шаха падет.

Иран был одной из двух крупнейших мировых нефтяных держав.

...