Новейшая история стран Европы и Америки

Реформизм становился все более заметной составляющей и в идеологии французского марксизма. Важную роль в этом сыграла небольшая политическая группа независимых социалистов, близкая к левому крылу партии радикалов. Жан Жорес, начинавший политическую карьеру среди независимых социалистов, стал одним из лидеров рабочей партии и наиболее авторитетным сторонником тактики «левого блока» -- коалиции социалистов и радикалов. В 1899 г. представители всех крупнейших социалистических организаций сформировали общий консультативный орган -- Генеральный совет. Так был сделан первый шаг к созданию единой социалистической партии. Но вхождение независимого социалиста Александра Мильерана в состав республиканского правительства Вальдека-Руссо вновь внесло раскол в ряды социалистов. Группировка Ж. Геда в Рабочей партии и бланскисты под руководством П. Вайяна выступили с резким протестом против «оппортунизма» Мильерана, тогда как сторонники Ж. Жореса поддержали идею правительства «защиты республики» как широкой левоцентристской коалиции.

Кабинет Вольдека-Руссо находился у власти до 1902 г. Итоги его деятельности были, на первый взгляд, достаточно скромны. Компромиссное решение дела Дрейфуса -- признание Дрейфуса виновным и его помилование по состоянию здоровья -- не устроило ни один из противоборствующих лагерей. Но опасность открытого гражданского конфликта была ликвидирована. Правительство сумело ориентировать практически все политические силы на конструктивное участие в подготовке парламентских выборов 1902 г., которые должны были закрепить вектор политического развития страны на последующий период. Столь же осторожной, компромиссной была политика правительства и в других областях. Был принят закон об одиннадцатичасовом максимальном рабочем дне на промышленных предприятиях смешанной формы собственности, декреты об условиях труда при поставках для государства и коммун, о представительстве в Высшем совете труда выборных делегатов от рабочих союзов, об образовании Советов труда на уровне предприятий, введении восьмичасового рабочего дня для почтовых, телеграфных и таможенных служащих. Все эти шаги были встречены с негодованием консервативными силами, тогда как они критиковались левыми за умеренность. Между тем фактически впервые правительство встало на путь проведения в социально-экономической сфере последовательного курса, не отражавшего политическую конъюнктуру, а ориентированного на формирование стабильной системы производственных отношений. В правовом ключе правительство Вальдека-Руссо пыталось решить и религиозный вопрос. В 1901 г. был принят закон об ассоциациях, по которому свободное образование любых объединений и групп ограничивалось требованием предварительной заявки и регистрации. Ассоциации могли быть зарегистрированы лишь при соответствии их целей предписаниям закона (не противоречащим «добрым нравам», цельности национальной территории, республиканской форме правления). Под определение ассоциаций подпадали и религиозные конгрегации. Таким образом, правительство предполагало не запрещать конгрегации как таковые, нарушая гражданские права католиков и провоцируя конфессиональную рознь, а поставить их деятельность под правовой контроль государства.

Парламентские выборы 1902 г. принесли успех ле-у власти вым. Бесспорным фаворитом на этих выборах оказалась партия радикалов и радикал-социалистов, образованная годом ранее после слияния партии радикал-социалистов с более умеренными группировками левых республиканцев. Обновленная партия радикалов получила 228 депутатских мандатов. При поддержке части социалистов радикалы образовали устойчивое большинство (339 против 252 голосов оппозиции). Учитывая явное полевение правительственного блока, Вальдек-Руссо предпочел оставить пост председателя правительства. Его преемником стал Эмиль Комб, один из наиболее авторитетных лидеров французского масонства. Кабинет Комба перешел к более жесткой антицерковной политике. На основании закона об ассоциациях были закрыты 125 женских школ, не прошедших процедуру регистрации. Затем было осуществлено закрытие трех тысяч католических школ, открытых еще до принятия закона 1901 г. Столь же жестко правительство решило вопрос и о 54 конгрегациях, обратившихся с просьбой о регистрации в соответствии с утвержденным порядком. Всем этим религиозным ассоциациям, вне зависимости от рода их деятельности, было отказано в регистрации. Комб объяснял подобную жесткость необходимостью «раз и навсегда обеспечить примат общества над монашеским послушанием». В 1904 г. кабинет Комба внес законопроект о полном отделении церкви от государства, провозглашающей свободу совести, исключение из бюджета всех расходов, связанных с отправлением религиозного культа, переход всего движимого и недвижимого церковного имущества в собственность государства. Однако принятию его помешал «скандал с карточками» -- придание огласке попыток правительства получать информацию о религиозных настроениях офицерства через региональные масонские ложи. Правительство Комба сменилось более умеренным кабинетом М. Рувье. Тем не менее спустя год закон об отделении церкви от государства был принят. Большую роль в этом сыграли социалисты, все фракции которых объединились в 1905 г. в единую партию СФИО (Французская секция рабочего интернационала). Лидер этой партии Жан Жорес стал одной из наиболее заметных фигур в левом блоке и главным глашатаем антиклерикального курса.

В 1906 г. состоялись очередные парламентские выборы. Их результаты показали, что правительственный курс встречает поддержку большинства избирателей. Правая оппозиция сумела сохранить лишь 174 из прежних 232 депутатских мандатов. Партия радикалов и радикал-социалистов отныне получила устойчивое большинство вне зависимости от позиции социалистов. К власти пришде правительство Ж. Сарьена, в состав которого вошли многие ведущие политики левого блока -- лидер радикал-социалистов Ж. Клемансо, представитель независимых социалистов А. Бриан, глава близкой к радикалам Республиканско-Демократической партии Р. Пуанкаре. Спустя год Клемансо уже сам возглавил правительство и сохранял этот пост до 1909 г. Ситуация, таким образом, вполне благоприятствовала дальнейшей реализации радикальной программы левого блока. Однако политика кабинетов Сарьена и Клемансо, напротив, оказалась гораздо более умеренной. Причина заключалась в том, что прежний жесткий антиклерикальный курс был связан с попытками упрочить республиканский строй, закрепить достигнутый политический баланс, а не исключить из общественной жизни представителей «правой Франции». Теперь же продолжение такой политики, а также радикальные шаги в области социального законодательства грозили чрезмерно усилить один из полюсов партийного спектра и тем самым дестабилизировать ситуацию, подорвать основы «республиканского синтеза». В результате из широкого списка социально ориентированных законопроектов в эти годы было принято лишь два -- об обязательном коллективном отдыхе по воскресеньям и о рабочих и крестьянских пенсиях (в умеренной редакции, предусматривавшей возрастную шкалу в 65 лет и формирование пенсионных фондов из отчислений трудящихся и предпринимателей при минимальном участии государства).

Переход радикалов на новые позиции вызвал сближение их с более умеренными республиканскими группировками и активизацию левой оппозиции. Во Франции участились трудовые конфликты, акции протеста со стороны профсоюзов. На выборах 1910 г. социалисты из СФ И О сумели увеличить свою парламентскую фракцию до 74 мест при том, что представительство радикалов несколько сократилось. Существенной проблемой стала и чехарда кабинетов -- с 1911 по 1914 г. сменилось восемь кабинетов. Поводами правительственных кризисов были конфликты между парламентскими фракциями, борьба вокруг министерских портфелей, вхождения в состав кабинетов тех или иных политиков, сложности с прохождением законопроектов в сенате, но подлинной причиной было стремление республиканцев в максимальной степени и л*юбой ценой сохранить стабильность и равновесие власти. Очевидной становилась оборотная, негативная сторона идеи республиканского синтеза. Власть, главной целью которой было достижение гражданского согласия в обществе компромиссной основе, становилась все менее способной к политическим решениям, направленным на преобразование самого общества. Даже закон 1913 г. о возвращении к трехлетнему сроку военной службы, отмененному в 1905 г.> вызвал острую дискуссию в парламенте, несмотря на очевидную угрозу мировой войны. Правительственные кабинеты предвоенного периода не смогли предпринять сколько-нибудь эффективные шаги и в области экономической политики.

К началу XX столетия Франция по-прежнему оставалась одной из наиболее мощных по экономическому потенциалу держав мира. Интенсивно проходила модернизация французской индустрии, в том числе формирование новых отраслей -- алюминиевой, химической, цветных металлов. По объему продукции тяжелой индустрии Франция занимала тогда второе место в мире, по производству автомобилей -- первое. Чрезвычайно бурно в эти годы развивалось металлургическое производство. Началось все более широкое производственное использование электрической энергии. Франция оставалась лидером Европы по использованию водной энергии. Возросли грузопассажирские перевозки на железнодорожном транспорте, увеличилась общая длина железных дорог в стране. Их протяженность в начале века составила уже более 50 тыс. км (Фракция занимала четвертое место в мире после США, России и Германии). Французский торговый флот насчитывал почти полторы тысячи судов общим тоннажем 2 млн тонн (пятое место в мире). Всемирная выставка в Париже в 1900 г. продемонстрировала высокий уровень французской научно-технической мысли.

Одновременно все более очевидным становилось и нарастание тревожных тенденций в развитии французской экономики. За период 1870--1913 гг. французское производство в целом выросло в три раза, но в те же годы мировое производство увеличилось в пять раз. По этому суммарному показателю Франция переместилась со второго на четвертое место, уступив стремительно набирающим темпы промышленного роста США и Германии. Отставание Франции не носило фатальный характер. Более того, французская экономика, не пережившая столь стремительного взлета на рубеже веков, оказалась менее уязвима для циклических кризисов перепроизводства, приобретавших в этот период мировой, универсальный характер. Кризис 1900 г. сказался, главным образом, на развитии металлургической промышленности, переживавшей бум в предыдущие годы. К 1905 г. уровень производства был не только восстановлен, но и значительно возрос. Причем он почти целиком обеспечивался внутренним спросом. Сравнительно легко пережив кризис 1907 г., французская экономика вступила накануне первой мировой войны в период дальнейшего устойчивого роста. Так, производство стали в 1909--1913 гг. выросло на 54 %. По добыче железной руда Франция вышла в эти годы на третье место в мире, по разработке бокситов -- на первое. Однако эти успехи все же не позволили Франции добиться таких же темпов роста, как ее основным конкурентам на мировой арене.

Главной причиной относительного замедления темпов экономического развития Франции была структурная специфика французской экономики. Значительное место в отраслевой структуре французской индустрии занимало производство средств потребления. Ювелирные изделия, парфюмерия, обувь, мебель, текстильные изделия оставались наиболее предпочтительными видами экспорта. Лишь накануне первой мировой войны, встав на путь милитаризации экономики, Франция достигла существенных успехов в наращивании продукции машиностроения, судостроении, строительной промышленности. Но при этом более 80 % станков по-прежнему ввозилось из-за границы.

Процесс концентрации промышленного производства во Франции привел к образованию на рубеже XIX--XX вв. мощных монополистических объединений -- металлургического синдиката «Комитэ де форж», сахарного и керосинового картелей, военного концерна «Шнейдер Крезо», автомобильных трестов «Рено» и «Пежо», химического концерна «Сен-Гобен». Тем не менее мелкая промышленность в целом преобладала -- в 1900 г. 94 % всех предприятий имели от 1 до 10 работников. По-прежнему значительные масштабы сохранял и некапиталистический сектор. По материалам переписи 1906 г. из 2,3 млн предприятий только 76,9 тыс. были капиталистическими, из которых лишь 9 тыс. являлись предприятиями индустриального типа, тогда как остальные были мануфактурами.

Несмотря на общий рост промышленного производства, в начале XX в. в сельском хозяйстве во Франции было занято более 40 % населения. Аграрный сектор переживал затяжной кризис, начавшийся еще в 80-е годы прошлого столетия. Парцеллярный характер крестьянского землевладения препятствовал формированию экономически эффективных, рентабельных хозяйств. В 1908 г. 38 % крестьянских семей владели земельными наделами менее 1 га. Мелкие хозяйства не давали возможность крестьянам сосредоточить инвестиционные средства, достаточные для технической модернизации производства. Стоимость продукции оказывалась слишком высокой (например, французская пшеница стоила в 20 раз дороже, чем американская). Низкая рентабельность сельскохозяйственного производства стала причиной сокращения площадей виноградников и посевов зерновых культур. Рост животноводства, производства фруктов и овощей не мог компенсировать общие потери аграрного сектора.

Чем больше росли противоречия в развитии реального сектора французской экономики, тем более важной в обеспечении доходов национального бюджета и частного предпринимательства оказывалась роль финансовой системы. Франция уверенно лидировала по уровню централизации банковского капитала. Из 11 млрд франков общей суммы вкладов внутри страны 8 млрд сосредоточились в пяти крупнейших банках. Четыре из них обладали монополией на выпуск ценных бумаг. При этом сложилась чрезвычайно разветвленная система банковских отделений, охватившая всю территорию страны и позволявшая привлекать клиентуру из самых дальних регионов. В начале XX в. из 40 млн французов 2 млн были вкладчиками национальных банков. В результате складывалась мощная кредитно-финансовая система, способная обеспечить высокий уровень доходности капиталовложений. Но основной разновидностью финансовых операций стало не промышленное инвестирование внутри страны, а экспорт капитала. Подобная тенденция была универсальной для эпохи монополистического капитализма, но во Франции она приобрела гипертрофированный характер. К 1914 г. из 104 млрд франков, в которых оценивались ценные бумаги на французском финансовом рынке, лишь 9,5 млрд приходилось на национальную промышленность. Остальная масса ценных бумаг предоставляла ссудный капитал, преимущественно -- зарубежные капиталовложения. Доходность иностранных вложений (4,2 %) превышала доходность внутренних ценных бумаг (3,1 %). Неудивительно, что в таких условиях за период с 1980 по 1914 г. французские капиталовложения за границей утроились и составили 60 млрд франков. По этому показателю Франция вышла на второе место в мире после Великобритании. Основной сферой размещения капитала были Россия, Испания, Португалия, Австро-Венгрия, Турция. Причем в структуре капиталовложений преобладали централизованные ссудные займы, а не инвестиции в иностранную промышленность. Такое своеобразное ростовщичество стало отличительной чертой французской экономической системы в начале XX в. Оно не только питало гигантские состояния финансовой элиты, но и обеспечивало существование сотен тысяч мелких рантье. Негативным последствием такой практики явилась угроза инвестиционного голода в самой французской промыщденнрети, чрезмерная зависимость национальной экономики от благополучия финансовой системы. Последствия такой зависимости станут очевидны уже после первой мировой войны.

Непосредственным следствием наращивания экспорта капитала стало и возобновление французской колониальной экспансии. На рубеже XIX--XX вв. в Северной Африке к Алжиру были присоединены пограничные с Марокко земли, а также установлен протекторат над Тунисом. Были объединены разрозненные ранее французские владения в Центральной Африке, аннексирован остров Мадагаскар. Протекторат над Камбоджей и присоединение Аннама и Тонкина обозначили сферу французских интересов в Индокитае. Сохранила Франция и свои островные владения в Индийском океане. К1913 г. французская колониальная империя охватывала уже 10,6 млн кв. км. с населением 53,4 млн человек. Однако французские колонии играли значительно меньшую роль в развитии экономики метрополии по сравнению с ролью колониальных владений в Великобритании. К 1913 г. на колонии приходилось лишь 13 % французского товарного экспорта и менее 10 % импорта. Причина такого положения заключалась в особенностях структуры внешней торговли и капиталовложений Франции -- колонии не являлись сферой экспорта предметов роскоши и централизованных ссудных финансовых операций. Но, в силу наметившегося отставания от США и Германии в темпах промышленного роста, Франция оказалась особенно заинтересована в блокировании попыток стран «молодого капитализма» включиться в передел сфер колониального влияния. Колониальный вопрос превратился в один из важнейших для внешней политики Франции в начале XX в.

Эта принципиально новая политическая комбинация коренным образом меняла расстановку сил на европейском континенте. Угроза локального конфликта между ведущими державами была снята, однако началась ускоренная консолидация противостоящих блоков, что ставило Европу перед опасностью глобальной войны. В 1904 г. к союзу с Россией добавилось соглашение с Англией (названное «сердечным согласием» -- «Антант кордиаль», оно дало название всему блоку «Антанта»). Окончательно новая группировка оформилась в 1907 г. с подписанием русско-английского договора. Коалиции Франции, Великобритании и России противостоял Тройственный Союз Германии, Австро-Венгрии и Италии.

По мере укрепления своего положения в Европе Франция все в большей степени активизировала свою колониальную политику. Ее основными сферами были Африка и Индокитай. В 80--90-е гг. XIX в. в Северной Африке к Алжиру были присоединены пограничные с Марокко земли, а также установлен протекторат над Тунисом. Окончательно сложились контуры Французской Западной Африки, включившей Сенегал, Французскую Гвинею, Мавританию, Дагомею, Слоновый берег, Верхнюю Вольту, впоследствии -- Нигер. В 1895 г. совершилась аннексия Мадагаскара. Договор 1889 г. разделил сферы влияния Франции и Великобритании в Северо-восточной Африке. Уже в конце 80-х гг. на основе французских колоний в Юго-Восточной Азии -- Тонкина, Аннама и Кохинхины -- окончательно сложился Индокитайский союз, с состав которого в 1893 г. вошла и Камбоджа. Сохранила Франция и свои островные владения в Индийском океане.

Таким образом, к началу XX в. складывание французской колониальной империи фактически завершилось. В последующие годы колониальная политика Франция сосредоточилась вокруг решения двух достаточно локальных проблем -- завершения консолидации своих владений в Экваториальной и Северной Африке. По договору с Великобританией 1904 г. Франции удалось закрепить контроль над территориями в районе озера Чад, ав 1910 г. с захватом Среднего Конго и Габона было образовано генерал-губернаторство Французская Тропическая Африка. В Магрибе опорой французского колониального господства являлись Алжир и Тунис. Опираясь на соглашение 1904 г. с Великобританией, Франция активизировала давление на султана Марокко и получила контроль над таможенной системой страны. Однако противодействие германг ской дипломатии привело к созыву в 1905 г. международной конференции по марокканской проблеме, на которой было принято решение о признании, независимости Марокко и предоставлении равных прав всем державам, имеющим экономические интересы в этом регионе. Тем не менее в 1911 г. Франция предприняла военную акцию в Марокко, использовав в качестве повода восстание местных племен. В ответ на это Германия направила 1 июля 1911 г. в порт. Агадир канонерскую лодку «Пантера» и крейсер «Берлин». Лишь явная поддержка Франции со стороны Великобритании и России удержала Германию от открытого колониального конфликта. В качестве компенсации за признание французского протектората в Марокко Германия получила часть Конго.

Основные усилия французской дипломатии в Европе были сосредоточены в эти годы вокруг укрепления Антанты и подготовки к прямому столкновению с германским блоком. Франция сыграла важную роль в расширений контактов стран Антанты с Италией, в том числе пойдя на соглашение с Италией о разделе сфер влияния в Северо-Восточной Африке. В 1912 г. была заключена военно-морская конвенция с Великобританией о разграничении сфер ответственности флотов обеих держав -- Великобритания обязывалась обеспечить защиту атлантического побережья Франции, тогда как франнузе дай флот брал под свою защиту английские интересы в Средиземноморье. Вместе со своими союзниками Франция активно содействовала консолидации Балканского союза и проявляла крайнюю воинственность после начала балканских войн. Отказываясь от непосредственного вмешательства в зоне конфликта, Франция подтверждала свои союзнические обязательства на случай, если Россия подвергнется агрессии со стороны Германии или Австро-Венгрии. На фоне эскалации международной напряженности в самой Франции чрезвычайно усилились националистические и милитаристские настроения. Летом 1913 г. парламент принял закон об увеличении срока военной службы до трех лет. Статьи военных расходов к 1914 г. составляли уже 38 % государственного бюджета. Отношение к войне стало определяющим фактором общественной жизни. Катализатором дальнейших событий послужило провокационное убийство монархистами 31 июля 1914 г. лидера СФИО Ж. Жореса. Гибель видного политика была воспринята как явная угроза республиканскому строю. На фоне разрастающегося политического кризиса правительство объявило всеобщую мобилизацию. В тот же день; 1 августа 1914 г. Германия объявила войну России. Используя в качестве повода мобилизацию во Франции и пограничные инциденты, 3 августа Германия объявила войну и Франции.

Уже в течение первых месяцев войны весь северо-восток Франции стал прифронтовой зоной. Фран-войны цузская армия несла основную тяжесть сдерживания германского наступления на Западном фронте. Военные действия приобрели затяжной характер. Кампания 1916 г. склонила чашу весов в пользу Антанты, однако война затягивалась. Экономика Франции оказалась не готова к подобному испытанию. Наращивание военного производства вело к образованию диспропорций в отраслевой структуре. Рос государственный долг. Мобилизация резко сократила число занятых в сельском хозяйстве, что вызвало падение производства продуктов питания и кризис потребительского рынка.

Начало военных действий вызвало консолидацию политических сил во Франции. В состав коалиционного правительственного кабинета Р. Вивиани вошли и представители социалистов, в том числе Жюль Гед, ранее зарекомендовавший себя как один из наиболее последовательных противников участия социалистов в буржуазных правительствах. Министерство внутренних дел тогда же аннулировало секретный «список Б», включавший фамилии тысяч активистов СФИО и ВКТ, которые должны были подвергнуться аресту после начала всеобщей мобилизации. Нация была объединена патриотическим порывом. Однако по мере затягивания войны внутриполитическая ситуация в стране начала обостряться. На смену эмоциональному подъему пришла усталость от постоянного напряжения, недовбльство ухудшением условий жизни. Участились забастовки. Стачечное движение стало приобретать политический характер. На этой волне происходила быстрая радикализация левых партий. В СФИО образовалась фракция «меньшевиков» (minoritaires), весьма влиятельная несмотря на свое название, выступавшая за возобновление сотрудничества с германской социал-демократией и поддержку антивоенной позиции российских большевиков. Большой резонанс во Франции вызвали события в России в 1917 г.

Активность левых и сложное положение на фронте спровоцировали усиление разногласий среди республиканских партий. Если на протяжении предшествующих трех лет у власти сменилось лишь два кабинета, то только в 1917 г. последовало четыре правительственных кризиса. К концу года социалисты практически перешли в оппозицию. Сползание страны в состояние политического хаоса было остановлено образованием правительственного кабинета Ж. Клемансо. Не считаясь с угрозой раскола республиканского лагеря, Клемансо жестко пресек антивоенную пропаганду. Несколько редакторов социалистической газеты «Bonnet Rouge» были преданы военному суду. Показательный процесс прошел и над известным политиком из партии радикалов Ж. Кайо, входившим в предвоенные годы во многие правительственные кабинеты. «Железной рукой» Клемансо, практически не опираясь на парламентскую власть, осуществил программу чрезвычайных мер, позволивших подготовить решающее наступление в кампании 1918 г. Революция в Германии ускорила ход событий. 11 ноября 101 пушечный выстрел в Париже возвестил об окончании войны.

§ 2. От «Национального блока» к «Национальному единению»

Первая мировая воина оказала двойственное влияние на социально-экономическое развитие Франции.

1 ^млн 359 тыс. французов погибло, 2 млн 560 тыс было ранено. Демографические потери усугубились высокой смертностью среди гражданского населения в годы войны, в том числе детской -- от неизвестного ранее вируса гриппа «испанка». В результате Франция потеряла более 11 % трудоспособного населения. Предстояло решить и сложную задачу демобилизации огромной армии, трудоустройства и социальной реабилитации сотен тысяч фронтовиков. Десять департаментов на северо-востоке страны -- наиболее развитые в экономическом отношении -- были опустошены в результате военных действий. Было разрушено более 10 тысяч предприятии7Т500 мостов, 265 тыс. жилых домов, подорвано поголовье скота, потеряна половина торгового флота. Страна понесла катастрофические финансовые потери -- долг союзникам составил 62 млрд франков (из них 40 млрд -- США). В результате революций в России, Турции, Австро-Венгрии оказалось потеряно более 40 % зарубежных инвестиций. Часть капиталовложений за рубежом была распродана в счет военных долгов. В целом война стоила Франции 134 млрд франков, т. е. четверть национального богатства.

В то же время война способствовала структурной перестройке французской промышленности, концентрации производства, развитию его стандартизации и механизации. Началась усиленная разработка второстепенных угольных и железорудных месторождений.

ранее считавшихся нерентабельными. Толчок к развитию получили авиа^ионная1и автомобильная; а также химическая промышленность. Ускорилась модернизация социальной структуры населения, сокращение традиционных средних слоев. Франция стала самой мощной военной державой мира, врщда в чщую ведущих стран-победительниц и получила право непосредственно влиять на процесс послевоенного урегулирования.

Проведение мирной конференции в-1919 г. в Париже символизировало признание вклада Франции в победу Антанты. Председателем конференции стал Ж? Клемансо. Франция жаждала реванша. С парламентских трибун и газетных страниц звучала одна фраза: «Боши заплатят за все» (бошами в годы войны называли немцев). Наиболее радикальные предложения французской делегации -- вплоть до территориального расчленения Германии -- конференцией были отвергнуты. Однако по условиям мирных договоров Франция действительно получила важные преимущества. Ей был возвращен отторгнутый Германией в 1871 г. район Эльзаса и Лотарингии, чрезвычайно важный в экономическом плане, с населением в 1,7 млн чел. Здесь находились металлургические заводы с современным оборудованием, текстильные предприятия, продукция которых на 50 % превышала объем производства всей остальной французской текстильной промышленности. Вернув Эльзас и Лотарингию, а также получив право на 15 лет эксплуатащш Саарского угольного бассейна, отошедшего под управление Лиги наций, Франция значительно расширила топливную и сырьевую базы промышленного производства, в частности выйдя по добыче руды на первое место в Европе. Став постоянным членом Совета Наций, Франция получила при распределении колониальных мандатов право на контроль над Сирией, Ливаном, половиной территории Того* и Камеруна. Репарационная комиссия установила, что из общей суммы в 269 млрд золотых марок (впоследствии сокращенной до 132 млрд марок) Франция должна получить 52 %. Правда, впоследствии Франции удалось по-лУрштъ лт&Ё*8,2 млрд марок, причем главным образом в виде натуральных поставок сырья и промышленной продукции.

Окончание войны вызвало существенную перестройку политической системы Франции. Палата депутатов, избранная в 1914 г., должна была быть переизбрана в соответствии с положениями Конституции весной 1918 г. Однако ее полномочия были продлены до ноября 1919 г., и в течение этого времени парламент провел радикальную реформу избирательной системы. Основной целью реформ было обеспечение большей гибкости избирательного права, максимальный учет настроений и предпочтений избирателей. В результате была введена сложная смешанная пропорционально-мажоритарная система. Выборы половому закону проводились в департаментах из расчета 1 депутат от 75 тыс. жителей. Партии и коалиции представляли списки своих кандидатов в соответствии с максимально возможным количеством мандатов от данного округа, но избиратели голосовали за конкретных кандидатов (с правом отдать свои голоса за кандидатов, находящихся в разных списках). Избранными считались кандидаты, собравшие абсолютное большинство голосов. Если не все мандаты были распределены таким образом, то высчитывался коэффициент пропорционального представительства. Число голосовавших по департаменту в целом делилось на общее количество мандатов («избирательный метр»), а общая сумма голосов, поданных за кандидатов, входящих в один список, делилась на количество кандидатов, в нем указанных («средняя списка»). Каждый список получал столько мандатов, сколько раз «избирательный метр» содержался в «средней списка». Такая избирательная система давала преимущества партиям, включавшим в свои списки наиболее популярных политиков и формировавшим широкие коалиции.

В преддверии парламентских выборов 1919 г. во Франции произошла существенная перестройка всего партийно-политического спектра. Чрезвычайную активность проявляли левые. СФИО к этому времени превратилась в крупнейшую партию, насчитывавшую 180 тыс. членов. Более тесными стали контакты социалистов с профсоюзами, в том числе с ВКТ, в рядах которой было более 2,4,млн человек. В 1918--1919 гг. Франция была охвачена широким забастовочным движением, участники которого все чаще выдвигали политические требования. Однако в рядах социалистов обозначился явный раскол. На чрезвычайном съезде СФИО в апреле 1919г. очевидным стало противостояние трех фракций. Лидерство пока принадлежало бывшим «меньшевикам» -- центристской группировке под руководством Л. Блюма и П. Фора, выступившей еще в годы войны за восстановление единства международного рабочего движения, отказ от ревизионистских идей, ориентацию на проведение широких демократических реформ во всех сферах общественной жизни, а в качестве стратегической цели -- провозглашение диктатуры пролетариата. Еще более радикадьрая левая груцпа под руководством М. Кашена и М. Тореза призывала к разрыву всех связей с социал-демократией и присоединению к только что образованному Коминтерну. Правое же крыло партии -- «сопротивленцы», выступавшие за восстановление II Интернационала на принципах социал-реформизма, -- осталось в меньшинстве. Съезд закрепил ориентацию партии на идеи революционного марксизма, хотя и не принял решение о выходе из II Интернационала.

Правоцентристские партии в преддверии парламентских выборов 1919 г. сумели создать необычно широкую коалицию, выступившую под лозунгомчединения, труда, солидарности между классами, экономического либерализма, умиротворения религиозных споров». Инициатором их консолидации выступили уже не радикалы, а Демократический альянс - небольшая партия либерального тодкаЗЗ коалицию, получившую название «Нащюнальный блок», вошло более десяти партий, представлявших весь спектр республиканского движения. Помимо левых республиканских партий, близких к радикалайГи имевшим богатый опыт участия в правительственных кабинетах Третьей республики («Республиканско-демократическая левая» Л. Барту, республиканские социалисты П. Пенлеве, левые республиканцы Ж. Клемансо), участие в новой коалиции приняли и партии, придерживавшиеся классической либеральной ориентации,-- «Республиканско-Демократическая Партия» Р. Пуанкаре, «Республиканская Федерация» Ф. де Ваде-ля, «Национально-республиканское действие» Ж. Нуланса, а также весьма влиятельное движение «Республиканско-Демократическое соглашение», соединявшее в своей программе либеральные установки с католическими ценностями. С правого фланга к «Национальному блоку» тяготели монархические группировки типа «Аксьон франсез», а с левого -- несколько ослабевшая после ухода Клемансо партия радикалов и радикал-социалистов под руководством своего нового лидера Эдуарда Эррио.

Появление на политической арене «Национального блока» символизировало рождение новой трактовки «республиканского синтеза», переход от солидаристского идеала нации-республики к национальной идее, обладающей четко выраженной либеральной тональностью. Подобная эволюция республиканского движения коренным образом изменяла соотношение метаполитических категорий «правая» и «левая Франция» как выражения традиционалистской и прогрессистской политической культуры. Конфессионально окрашенное противостояние «левых» и «правых», рожденное в эпоху ломки традиционного общества, сменялось противоборством двух новых политических субкультур, опирающихся на мировоззрение двух основных классов индустриального общества. Тем самыэдле^ рестройка партийного спектра, произошедшая по окончании первой мировой войны, отражала не столько временный компромисс тех или иных политических сил, сколько фундаментальные изменения в социальной структуре французского общестщ, завершение процесса модернизации, оформление биполярной социальной системы. Такая ситуация могла подорвать стабильность конституционного строя Третьей республики, ориентированного на безусловное преобладание парламентской власти и не имеющего достаточных правовых гарантий в условиях жесткого раскола политической элиты. Ранее эта проблема решалась за счет консолидации всех лояльных политических сил вокруг республиканского центра -- в рамках «республиканского синтеза». Теперь же опора этой системы -- партия радикалов и радикал-социалистов - - необратимо теряла прежнее влияние из-за сокращения традиционных средних слоев населения, размывания их специфического мировоззренческого комплекса. И, тем не менее, именно радикалы вновь приобрели особые функции «хранителей стабильности» обновленной партийно-политической системы -- роль «шарнирной партии», чья позиция чрезвычайно важна для оформления устойчивого парламентского большинства вокруг левого или правового полюса. Иной вариант укрепления властной системы -- за счет консолидации одного из политических полюсов, будь то сближение либеральных партий с традиционными националистическими и консервативными группировками, или сближение левоцентристов с радикальным левьм движением, -- грозил полной дестабилизации государственного строя.

Консолидация правоцентристских сил и назревающий раскол левых предопределили итоги выборов в декабре 1919 г. В большинстве округов избиратели голосовали на основе трех списков -- «Национального блока», радикалов и СФИО. «Национальный блок» получил 437 мандатов, радикалы -- 86, социалисты -- 68. Провал на выборах способствовал дальнейшему расколу в рядах СФИО. В феврале 1920 г. в Страсбурге состоялся очередной съезд партии, заявивший о выходе СФИО из II Интернационала. После этого социал-реформистское меньшинство покинуло партию. Его возглавил Леон Блюм, бывший лидер центристов, выступивший против революционного экстремизма. В декабре того же года новый съезд в Туре принял окончательное решение о формировании на базе социалистической партии Французской секции Коммунистического Интернационала (СФИК, с 1922 г. -- Французская коммунистическая партия). Новая партия официально вступила в Коминтерн, признав «21 условие о приеме». Тогда же группа Л. Блюма воссоздала СФИО, вошедшую во II Интернационал. Раскол ослабил позиции левых, особенно в профсоюзном движении, куда также было перенесено противоборство коммунистов и социалистов. Из состава ВКТ в 1922 г. выделилась прокоммунистическая Унитарная всеобщая конфедерация труда. Реальным оппонентом ВКТ и УВКТ стала Французская конфедерация христианских профсоюзов -- объединение католических синдикатов.

Реальный политический облик «Национального блока» прояснили состоявшиеся в январе 1920 г. президентские выборы. По традиции, сложившейся в Третьей республике, эти выборы, проходившие в парламенте, имели особую важность именно с точки зрения выявления баланса политических сил. Сам президент не обладал сколько-нибудь серьезными полномочиями. В качестве наиболее реального претендента на президентский пост рассматривался

Ж. Клемансо. Но сторонник «жесткого курса», бывший радикал Клемансо «неожиданно» проиграл далекому от политики академику Нолю Дешанелю (причем новый президент уже в сентябре того же года уступил по причине умопомешательства свой пост А. Мильера-ну). Провал Клемансо символизировал стремление лидеров «Национального блока» покончить с эпохой «чрезвычайных мер», перейти к стабильной либеральной политике, требующей минимального вмешательства государства в развитие общества. Однако сложности послевоенного периода помешали полной реализации таких планов.

Главной проблемой, с которой предстояло справиться правительственным кабинетам «Национального блока», был послевоенный экономический кризис. Пик его пришелся на 1921 г., когда падение производства составило 55 % по сравнению с уровнем 1913 г. (в сельском хозяйстве -- до 77 %). Цены на продовольствие и товары широкого потребления возросли в 5--7 раз, тогда как номинальная заработная плата -- лишь в 2--2,5 раза. Страна была охвачена мощным забастовочным движением, активно поддержанным СФИО и ФКП. Партия радикалов в свою очередь ратовала за осуществление широкой государственной программы экономических преобразований, в том числе ввода прогрессивного налогообложения, национализации важнейших предприятий, транспорта, предоставления широкого кредита крестьянам. Однако правительства «Национального блока» (в период его правления сменилось четыре кабинета -- А. Мильерана, Ж. Лейга, А. Бриана и Р. Пуанкаре) избрали иную стратегию антикризисной политики. Ее основой стала программа либерализации экономики, восстановления естественных рыночных механизмов. Был осуществлен демонтаж системы государственного регулирования, сложившейся в годы войны, взят курс на поддержку наиболее рентабельных производителей. На практике это означало предоставление максимальных льгот крупным монополистическим объединениям и банковским группам в сочетании с относительно мягкой налоговой политикой. Правительство пыталось сделать став-ку на либерализацию экономических отношений Рост на яогон в Франции был достаточно заметен по сравнению с довоенным уровнем. За период 1913--1924 гг. соотношение налогов к доходу населения увеличилось с 13,8 до 17,8 %. Однако в то же время в Италии, Германии, Великобритании уровень налогообложения превышал 20 %, тогда как ранее Франция опережала по этому показателю все крупнейшие страны континента.

Опасаясь подорвать рентабельность восстанавливающейся промышленности, правительства «Национального блока» крайне неохотно шли на удовлетворение социальных требований трудящихся. Лишь под сильнейшим давлением левых партий и забастовочного движения был введен 8-часовой рабочий день в фабрично-заводской промышлейности, уравнены права на производстве мужчин и женщин, легализована практика коллективных трудовых договоров. Однако «ахиллесовой пятой» правительственных программ оставалась финансовая проблема. Только в 1919 г. дефицит бюджета составил 27 млрд франков, что в два раза превышало все доходы государства. Общий государственный долг Франции в 1920 г. превысил 300 млрд фр. Попытки же ввести режим жесткой экономии и сократить социальные расходы бюджета приводили лишь к новым выступлениям рабочих.

Оказавшись в тупике экономических проблем, лидеры Национального блока все больше надежд возлагали на использование статуса держав что бедительницы. В 1922 г. на конференции в Генуе французская делегация выдвинула жесткие требования к России по вопросу о возвращении «царских долгов» -- довоенных займов правительству России. Чрезвычайно радикальную позицию Франция занимала и на международных переговорах 1920--1922 гг. по вопросу о германских репарациях. Ценой уступки в пользу Великобритании контроля над нефтеносным районом Мосул на северо-востоке Ирака Франции удалось на Лондонской конференции 1921 г. остановить сокращение общей суммы репараций на уровне 132 млрд марок и добиться ультимативного заявления конференции по этому поводу. Однако уже в следующем году немецкое правительство заявило о принципиальной невозможности репарационных выплат в связи с острейшим кризисом германской экономики. В ответ 11 января 1923 г. франко-бельгийские войска перешли границу и оккупировали Рурский угольный бассейн. Эта мера не дала сколько-нибудь ощутимого экономического эффекта, но вызвала политический кризис в самой Франции и обострение ее отношений с США и Великобританией. За два месяца курс франка снизился более чем в два раза. Для предотвращения краха национальной финансовой системы правительству «Национального блока» пришлось обратиться за займами к американским и британским банкам. Ценой финансовой поддержки стала передача репарационной проблемы на рассмотрение международной комиссии под руководством Ч. Дауэса для ее компромиссного решения. Таким образом, политическая стратегия «Национального блока» потерпела крах как раз накануне очередных парламентских выборов 1924 г.

Политический кризис «Национального блока» совпал по времени с образованием левоцентристской коалиции, ведущую роль в которой играла партия радикалов и радикал-социалистов. Правда, внутри самой партии радикалов значительно усилилась межфракционная борьба. Оформилось два крайних течения, одно из которых, под руководством Шотана, выступало за последовательное сотрудничество с партиями «Национального блока», тогда как другое, возглавляемое Эдуардом Даладье, призывало к сохранению традиционной доктрины партии и переходу ее в принципиальную оппозицию. Центристская фракция под руководством Эдуарда Эррио попыталась перевести решение вопроса в совершенно иное русло. Эррио призывал превратить партию в гарант стабильности, преемственности государственного курса, его защиты от влияния любой экстремистской идеологии как левого, так и правого толка. Еще в 1921 г. усилиями группировки Эррио было сформирована так называемая «Лига республики» -- межпартийное движение левых республиканцев, следовательно выступавшее за демократизацию во всех сферах общественной жизни.

В преддверии выборов 1924г. Эргзио удалось добиться не только консолидации собственной партии, но и образования с ее ближайшими союзниками -- СФИО и республиканскими социалистами. Социалистическая партия была значительно ослаблена произошедшим в 1920 г. расколом -- в ее рядах осталось тогда лишь 30 тыс. человек (в ФКП -- 180 тыс.). Однако вскоре влияние СФИО вновь начало расти. Важное значение имело участие французских социалистов в образовании Рабочего Социалистического Интернациодала в мае 1923 г. Принятие концепции демократического социализма, ставшей основой платформы Социнтерна, обусловило дальнейшую идеологическую эволюцию СФИО и начало ее сотрудничества с левыми радикалами. В свою очередь партия республиканских социалистов уже в 1923 г. вышла из состава «Национального блока» в знак протеста против жесткого внешнеполитического курса. Летом 1923 г. представители трех партий официально объявили о создании новой коалиции -- «Картеля "левых» (использование слова «картель» подчеркивало намерение его участников осуществлять тесное сотрудничество и после выборов, но при сохранении полной автономии своих партий).

В Лиге наций Эррио чрезвычайно активно отстаивал ключевые принципы пацифистской дипломатии -- арбитраж, безопасность^ разоружение. Основной задачей он считал создание международной правовой системы под эгидой Лиги наций с отказом от войны как средства политики. В духе идей Эррио и его единомышленников V сессия Ассамблеи Лиги наций приняла в 1924 г. протокол «О мирном урегулировании международных конфликтов», ставший символом новой дипломатии.

Во внутренней политике успехи правительства Э. Эррио оказались значительно меньшими. Широкая программа демократизации, включавшая принятие закона о политической амнистии (участников восстания военных моряков 1919 г. и общенациональных забастовок), расширение избирательных прав женщин, последовательную борьбу против преподавательской деятельности монашеских конгрегации, вызвала положительный резойанс в ощшстве, но не могла решить экономические проблемы. Некоторое улучшение динамики развития производства во Франции в 1924 г. являлось результатом не столько деятельности правительства, сколько объективного выхода рыночной экономики из наиболее острой стадии послевоенного кризиса. В этому времени завершилась интеграция Эльзаса и Лотарингии в экономическую инфраструктуру Франции, стабилщивовались поставки сырьяи финансовые выплаты в счет немецких репараций. Тяжелая промышленность по-прежнему^име-ла стабильный рынок сбыта за счет восстановления севера-запад-ных департаментов. Рост уровня промышленного производства во Франции составил в эти годы 5 %, что уступало лишь показателям экономического развития США. Однако ресурсы для поддержания таких темпов были ограниченыГСлабая энерговооруженность французской промышленности, отставание в технической модернизации повышали себестоимость товаров и снижали их качество. Французский финансовый капитал с трудом переходил к практике производственного инвестирования. Широкая сеть мелких вкладчиков была подорвана в годы войны и последующего кризиса. В свою очередь и правительство практически не смогло предложить какад-либо м^_4Jgлл_ипpeoдoлeни_ля бюджетного дефицита. Выпущенный в декабре 1924 г. четырехмиллиардный внутренний заем потерпел неудачу. Не оправдались и надежды на комплексную программу социализации производства, предусматривавшую расширение практики коллективных договоров, источников финансирования пенсионных фондов, ввод пособий по безработице и инвалидности. Реализация таких мер не была обеспечена бюджетом и вызывала недовольство предпринимателей. Рост социальных расходов, в том числе ассигнование 300 млн франков на жилищное строительство, заставило правительство продолжить пагубную практику скрытой эмиссии.

С этого момента вновь ухудшись отношения с СССР, но был продолжен курс на умиротворение Германии и сотрудничество с англо-американской дипломатией. Символом новой стратегии стало заключение Рейнского гарантийного пакта на конференции в Локарно в 1925 г. Однако тогда же правительство развязало и две колониальные войны -- в Марокко и Сирии, вызвавшие полную поддержку только1|Ъ стороны правых партий. Колониальные войны стали непосильным бременем для бюджета. Началось стремительное падение курса франка. Если в мае 1926 г. фунт стерлингов стоил 170 франков, то &Щюле -- уже 250 франков. Дополнительная эмиссия 7,5 млрд франков, санкционированная парламентом для спасения бюджета, грозила финансовой катастрофой. Эти проблемы в сочетании с острой дискуссией по поводу колониальных войн стали поводом для распада Картеля левых.

В июле 1926 г. после сложных переговоров в парламенте была сформирована новая правительственная коалиция, получившая название «Национальное единение». В ее состав вошли как республиканские партии, так и радикалы с республиканскими социалистами. Политический маятник вновь качнулся вправо, но на этот раз правительство могло опираться и на голоса депутатов из левого центра. Лидером коадации стал Рай-мон Пуанкаре, пользовавшийся полным доверием и поддержкой" французских и международных деловых кругов. Главной задачей правительства была финансовая стабилизация, достижение которой предстояло обеспечить даже ценою самых непопулярных мер.

Впервые после войны последовало резкое повышение косвенных налогов. Если в 1913 г. на налоги уходило 14,2 % национального дохода, то в 1928 г. -- уже 26,1 %. Было значительно сокращено финансирование государственных социальных программ. Правительство решилось и на. масштабную девальвацию франка -- на 4/5 по сравнению с курсом 1913 г. В результате предпринятых мер уже к 1928 г. удалось погасить инфляцию. Пуанкаре получил почетное прозвище «спаситель франка». Благодаря активной финансовой политике правительства за период 1926--1932 гг. золотой запас Франции увеличился с 18 до 83 млрд фр. Приток золота в страну обеспечил исключительно высокую ликвидность ценных б^маг французского государственного банка -- порядка 100 % в 1926--1928 гг., что в свою очередь способствовало укреплению кредитной системы и развитию рынка ссудного капитала.

Стабилизация национальной финансовой системы определяла уверенный промышленный рост. В 1927 г. французское промышленное производство уже в три раза превысило довоенный уровень. Значительно возросла доля промыш«2§нных, инвестиций в общей структуре производственных расходов, изменилась их география -- все большую роль играл новый юго-восточный промышленный район. Увеличилось и производственное инвестирование в колониях -- с 10 до 20 %. Это позволило довести в течение последующих десяти лет долю колоний в экспорте с 9 до 28 % и в импорте с 12 до 24 %. Впервые за долгое время начала ощущаться нехватка рабочих рук -- Франция в эти годы стала единственной в Европе страной, где наблюдался приток рабочей силы из-за рубежа. Изменилась и структура занятости. К концу 20-х гг. численность городского населения впервые превысид^численность сельского. При этом рост численности наемных рабочих и служащих привел к тому, что удельный вес самостоятельных предпринимателей в самодеятельном населении, занятом в промышленности, сократился до 9,7 % (в 1911 г. -- 23,4 %). В целом, динаг^ика экономического развития <ЗЙранцда, обеспеченная рывком второй половины 20-х гг., существенно отличалась от общеевропейских показателей: если промышленное производство в Европе в течение экономического цикла,1920--1929 гг. выросло на 18 %, то во Франции этот показатель составил 31 %.