Формирование и развитие общественных организаций в Бурятии в 20-гг. ХХ века

В процитированном выше документе, при указании общих недостатков работы ячеек, сообщалось, что «имея такой быстрый рост и большое количество членов (часть) безбожников до сих пор не уяснила себе целей и задач организации СБ и существует организация только за тем, чтобы взимать членские взносы и числиться безбожниками» ГАРБ. Ф. Р-581. Оп. 1. Д..Л. 17 (об). Не понятные и не разделяемые членами союза цели и задачи организации привели к тому, что большинство «безбожников» не вели никакой работы, или участвовали в ней формально. Подлинные причины отсутствия поддержки антирелигиозной пропаганды среди населения видятся в его глубокой религиозности, что доказывает факт значительного превышения членов религиозных объединений над членами Союза безбожников Там же. .

Процесс организационного становления и функционирования большинства аймачных ячеек проанализировать достаточно трудно, ввиду дискретного характера их существования. Существуют протоколы, согласно которым ячейки СБ были созданы в 1927 г. в Хоринском и Агинском аймаках ГАРБ. Ф. Р-581. Оп. 1. Д. 6. Л. 1-2. . Следующий этап «оживления» работы аймачных ячеек пришелся на зиму 1928-1929 гг. и характеризовался формированием ячеек в Баргузинском, Еравнинском и Кабанском аймаках, где были проведены аймачные съезды, на которых были избраны председатели, члены и кандидаты айкомов, намечены планы и задачи работы и т.д. ГАРБ. Ф. Р-581. Оп. 1. Д. 18, Л..10; Д..24. Л. 3,6.. Во всех случаях члены партии принимали участие в работе ячеек, стимулировали процесс их создания, руководствуясь иногда прямыми административными указаниями.

Сохранившиеся документы о деятельности союза безбожников в аймаках республики, дают представление об эпизодической работе ячеек союза, показывают явное нежелание населения принимать участие в антирелигиозной работе. В отчете заведующего агитационно-пропагандистским отделом Тункинского айкома ВКП(б) Найданова за 1928 г., содержатся сведения о несистемной работе союза, о том, что были проведены антирелигиозные вечера и антипасхальная кампания. В документе также указывалось, что «…директивы по этому вопросу на места были данные своевременно. Однако проведена известная работа только в Аймцентре, Коймарах и Тунке. В бурятских и смешанных районах никакой работы проведено не было» ГАРБ. Ф. Р-581. Оп. 1. Д. 9. Л. 45. . В качестве подведенного итога деятельности констатируется, что «Ячеек СБ в аймаке фактически не существует. В аймцентре и то никакие меры не дают результатов» Там же. .

Причины откровенно слабой работы ячеек Союза безбожников делегаты практически всех аймачных конференций видели в отсутствии партийного руководства работой низовых ячеек. На совещании секретарей ячеек города Верхнеудинска 10 сентября 1928 г. отмечалась низкая активность членов партии в процессе деятельности союза и проведении «антирелигиозной кампании»: «Партийцы говорили, что нам эта работа не нужна, лишь только потому, что мы сами в бога не верим», и далее «…они очень халатно относятся к этому», «ввиду халатного отношения к своей работе членов СБ бывает очень трудно собрать собрание или бюро» ГАРБ. Ф. Р-581. Оп. 1. Д. 5. Л. 23.. Докладчик, председатель ячейки безбожников при Винскладе, назвал отсутствие результатов работы ячейки прямым следствием недостатка партийного руководства: «…Библиотеки и уголка при ячейке не имеется. Работы никакой нет ввиду того, что нет партруководства со стороны партячейки» Там же. .

Практика насаждения единственно верного атеистического мировоззрения, сочетаясь с применением методов административного принуждения, порождала формальное отношение населения к работе Союза. Постепенно в ситуации отсутствия идеологического выбора, жесткого всеохватывающего контроля над личностью, формировался определенный «общественный инфантилизм». Члены добровольной общественной организации, объясняя недостатки своей работы недостаточным партийным руководством, устраняли себя от активной общественной деятельности. Безусловно, в случае с необходимостью изменения традиционного религиозного мировоззрения, подобная общественная пассивность являлась оправданной, однако во второй половине 1920-х гг. она распространилась на все формы общественной самодеятельности.

Работа Союза безбожников в республике наглядно демонстрирует сложность и противоречия внедрения нового, но исторически чуждого мировоззрения. Активная пропаганда атеизма, которая становилась обязанностью всех общественных организаций, а также органов государственной власти, размывала собственный предмет деятельности СБ и делала его работу необязательной и фиктивной.

В резолюции проходившего 23 - 27 февраля 1928 г. первого республиканского съезда Союза Безбожников БМАССР, хотя и перечислены некоторые достижения организационного периода, но в то же время отмечается «почти полное отсутствие систематической, настоящей, массовой антирелигиозной работы, охватывавшей широкие слои населения» ГАРБ. Ф. Р-581. Оп.1. Д. 14. Л. 58. .

О проблемах внутрисоюзной жизни писал в своем обращении к товарищам секретарь Союза А. Данилов: «… Все наши мероприятия по систематизации антирелигиозной работы в аймаках не увенчаются успехом. Даже после двулетнего существования Бурорганизации безбожников в областном Совете нет точных данных о количестве членов СБ и ячеек по отдельным районам, а также неизвестно что делается на местах во время антирелигиозных праздников» ГАРБ. Ф. Р-581. Оп. 1. Д. 24. Л. 74.. Болезненная ломка традиционных религиозных представлений населения, являвшаяся обязательным условием построения социалистического общества, стала важным фактором неэффективной работы СБ как общественной организации. Кроме того, низкая результативность работы союза объяснялась и нехваткой квалифицированных пропагандистов, методической и агитационной литературы, особенно на бурятском языке, о чем неоднократно говорили участники съездов и собраний безбожников.

Рубеж 1929-1930 гг. стал периодом усиления борьбы государства с религиозными институтами, что символизировало принятие постановления ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 г. «О религиозных организациях» и резолюции бюро Бурятского обкома ВКП (б) 12-13 августа 1929 г. «Об антирелигиозной работе». К этому времени происходит очередной этап «оживления» работы СВБ как в союзном, так и в республиканском масштабе, во многом связанный с идей так называемой «безбожной пятилетки», что сопровождалось ростом организации и ее омоложением, вызванным понижением возраста вступления в СВБ до 14 лет И.С. Церемпилова. Русская православная церковь и государство: история взаимоотношений в 1917 - 1930-гг. (на материалах Байкальского региона). - Улан-Удэ, 2008 - С. 210..

К концу изучаемого периода государство перешло от антирелигиозной пропаганды и агитации к активной борьбе с представителями духовенства, закрытию молитвенных зданий, пресечению обрядовых практик. Значительную роль в этих мероприятиях играл и республиканский Союз безбожников. Собравшийся накануне месячника II пленум облсовета «Союза воинственных безбожников» БМАССР, дал своим ячейкам на местах установку добиться в течение 1930 г. закрытия минимум одного дацана или церкви в своем районе. Под действием антирелигиозной пропаганды население некоторых сел и улусов требовало закрыть местные храмы и молитвенные дома, а здания использовать под культурные учреждения История Бурятии в 3 т. - Улан-Удэ: изд-во БНЦ СО РАН, 2011. -Т.3 - XX-XXI вв. - С. 155. .

Следовательно, Союз безбожников Бурят-Монгольской АССР являлся общественной организацией, главной функцией которой стало содействие антирелигиозной политике государства. Прямое и всеохватывающее подчинение СБ воле партийных органов, привело к отчуждению трудящихся от активного участия в деятельности общества. Невозможность иметь иные морально-нравственные убеждения и обязательность их пропаганды всеми участниками общественной жизни, повлияла на отсутствие содержательной основы деятельности союза. Лишь только под воздействием довольно длительной антирелигиозной пропаганды, некоторая часть населения стала открыто демонстрировать атеистические взгляды.

Ко второй половине 1920-х гг. общественная организация «Долой неграмотность» занимала собственную позицию в общем контексте социокультурной модернизации. Общество с самого начала своего существования позиционировало себя как «общество содействия» органам государственной власти в деле борьбы с неграмотностью, определив свою роль как проводника официальной образовательной политики. К началу второй половины 1920-х гг. республиканское отделение ОДН представляло сформированную общественную организацию, имевшую ячейки во всех аймаках Бурят-Монгольской АССР. В августе 1926 г. состоялась городская конференция ОДН, на которой были озвучены, в том числе и основные показатели работы республиканского отделения.

Данные о численности ОДН довольно противоречивы и существенно разнятся. Так, из циркулярного письма Центрального Правления общества указывается, что к октябрю 1927 г. общество состояло из 152 ячеек, с количеством членов 3320 человек ГАРБ. Ф. Р-571. Оп.1. Д. 2. Л. 48.

В литературе оценки численности ОДН диаметрально противоположные: в монографии И.Н. Ильиной приводятся данные о 364 членах общества к 1927 г. Ильина И.Н. Общественные организации России в 1920-е годы.//И.Н. Ильина. - М., 2000. Режим доступа: http://www.arran.ru (Дата обращения: 23.06.2014), в работе З.А. Даниловой говорится о 6 883 членах уже к 1926 г. Данилова З.А. Общественные организации Бурятии (1923-1928 гг.) /З.А. Данилова. - Улан-Удэ, Бурятское книжное издательство. - 1989. - С. 156.. Можно предположить, что различные сведения о численности ОДН являются следствием внутренней несогласованности работы общества, что привело к проблеме качественного учета членов его аймачных отделений.

В этот же период было принято республиканское конкретизирующее положение о сомонных ячейках ОДН, где была определена структура ячеек, их функции, способы поступления и распределения средств, которые «расходуются исключительно на нужды ликбеза, по постановлению общего собрания членов ячейки и с утверждения хошбюро» ГАРБ. Ф Р-571. Оп. 1. Д. 2. Л.23. .

Достижения и недостатки работы ОДН изложены во вступительной части циркулярного письма «О работе на зимне-весенний период» в октябре 1927 г. В качестве положительных сторон работы отмечено создание пунктов ликвидации неграмотности, которые организовывались при инициативе и финансовой поддержке ячеек ОДН. Также отмечалось, что проведение агитационной работы, вызвало «заинтересованность рабоче-крестьянских масс в деле ликвидации неграмотности» Там же. Л.48.

Однако в этом же документе, среди слабых сторон деятельности общества, обращалось внимание на несогласованность в работе, отсутствие плановости, отчетности, недостаточность связи с партийно-государственными органами. Кроме того, подчеркивалась оторванность ячеек ОДН от крестьянских масс и, как следствие, отсутствие у последних интереса к работе общества, а также формальное отношение членов общественной организации к своим обязанностям Там же. .

Противоречивые сведения о заинтересованности рабочих и крестьян в деятельности ОДН, возможно, отражают разные виды работы общества. Так, на этапе активной пропаганды внимание населения к работе общества возрастало, тогда как участие в повседневной деятельности не вызвало большого интереса.

Партийные органы также принимали активное участие в деятельности ОДН. Так, например, в резолюции коллегии агитационно-пропагандистского отдела Бурятского обкома ВКП(б) в 1928 г. «По докладу об итогах и перспективах ликвидации неграмотности и малограмотности» отмечалось недостаточное участие советской общественности в деле ликвидации неграмотности и в качестве одной из мер по преодолению сложившегося положения указывалось необходимость «сосредоточить внимание на оживлении деятельности ОДН выделением наиболее активных комсомольцев в руководящие органы ОДН, обеспечив помощью и инструктажем их работу» ГАРБ. Ф. п-1. Оп. 1. Д. 1269. Л. 53. Следовательно, меры, предпринятые для активизации внутренней работы общества, как и в большинстве случаев, заключались в прямом администрировании деятельности и не приводили к заинтересованности населения в работе ОДН.

В 1928-1929 гг. популярной формой просветительской работы стали так называемые «культпоходы», организованные Буробкомом ВКП(б) и ВЛКСМ, за время проведения которых организовывались школы, ликпункты, «красные уголки», читались лекции, проводились беседы и т.д. Во время очередного культпохода в 1928 г. в Верхнеудинске комсомольские культармейцы вновь организовали 10 новых ячеек ОДН, куда вовлекли 300 человек, приняли меры по улучшению работы существующих ячеек этого общества.

В 1929г. во время культпохода в восточные аймаки, в Селенгинском аймаке было организовано 46 хотонных школ, охвативших 824 человека, создано 5 ячеек общества «Долой неграмотность, 8 красных уголков и т.д. Чимитова Д.К, Номогоева В.В. Государственное управление в сфере культурного строительства в 1920 - е гг// Д.К. Чимитова, В.В. Номогоева/ Экономический журнал. - М.: 2010. - № 2. - Т. 18. - С. 103. Приведенные данные, кроме успешности проведения подобных акций, свидетельствуют о необходимости в постоянной «активизации» работы ОДН со стороны партийных органов, что говорит о слабой внутренней активности общества.

Из озвученного выше следует, что массовая организация «Долой неграмотность», будучи наделенной востребованными социальными целями и задачами, не смогла их реализовать в силу своей включенности в механизмы властного контроля, что привело к подавлению общественной инициативы по ликвидации неграмотности.

Кроме добровольного общества «Долой неграмотность» просветительской деятельностью на территории Бурят-Монгольской АССР занималось Научное Общество им. Доржи Банзарова. Работа Научного Общества заключалась в проведении исследований флоры и фауны, геолого-минералогических изысканий, изучения производительных сил республики.

Для организации научно-исследовательской работы в обществе были созданы физико-экономическая, политико-экономическая и историко-этнографическая секции. В 1927 г. была образована секция школьного краеведения. Научным Обществом для популяризации краеведческих знаний издавался совместно с Бурятским ученым комитетом журнал «Бурятиеведение», а также публиковались тематические статьи в журнале «Жизнь Бурятии».

Однако применяемые формы и методы работы по расширению краеведческих знаний не приводили к ощутимому увеличению членского состава. Данное обстоятельство послужило основанием для постановки перед Научным Обществом задачи увеличения количества действительных членов и привлечения к работе широких трудовых масс и учащихся Бурятиеведение. // Верхнеудинск, 1925. № 1. - С.150. . Несмотря на однозначно поставленные цели, рост членов Научного общества происходил медленнее, чем в других общественных организациях. Так если на 1 октября 1926 г. в НО им. Банзарова состояло 157 действительных членов и 36 членов-соревнователей История Бурятии 3 т. - Улан-Удэ: изд-во БНЦ СО РАН, 2011. -Т.3 - XX-XXI вв. - С. 160., то на 1 января 1929 г. количество действительных членов равнялось 315 чел., число членов-соревнователей не изменилось Жизнь Бурятии // Верхнеудинск, 1929. - № 2. - С. 116.. Причины низкой динамики роста предположительно заключались в отсутствии централизованного административного аппарата, способного вовлекать широкие слои населения в Общество.

Кроме того, данное научное Общество в республике было единственной общественной организацией интеллигенции, что в условиях второй половины 1920 -х гг. являлось фактором, не способствующим расширению ее влияния. Как и все общественные организации, данное общество испытывало на себе воздействие органов государственной власти, представители которой входили в состав руководства и определяли характер и цели его работы. В 1930 г. Научное Общество было закрыто в связи с реорганизацией системы краеведческих обществ.

В целом Научное общество им. Доржи Банзарова занимало определенную нишу в общественном развитии республики, содействуя распространению краеведческих знаний силами активных членов общества. Не являясь массовым, Научное Общество стремилось к проведению работы, которой было бы охвачено население республики. Однако довольно мягкий властный контроль и отсутствие политического диктата стали причинами несколько замкнутой работы общества.

Для воссоздания целостной картины деятельности общественных организаций республики отметим, что во второй половине 1920-х гг. осуществляли свою деятельность общества «Друзья Детей», республиканское отделения Российского общества Красного Креста, которые воплощали в жизнь благородные социальные цели. Недостаток источников о деятельности перечисленных обществ не позволил раскрыть сущностную сторону их работы. Можно лишь предположить, что это был пример противоречивого сочетания государственного контроля и общественной инициативы, направленной на решение конкретных социальных задач.

Анализируя деятельность общественных организаций республики, необходимо специально остановиться на проблеме их социального состава, которая представляется не столь однозначной. Выше было упомянуто, что в Советской России при создании общественных организаций приоритет получали социальные группы, лишенные этого права ранее, т.е. рабочие и крестьяне. В Постановлении XIII съезда РКП(б) «Об очередных задачах партийного строительства», о пролетарском характере добровольных обществ говорилось, что в « росте и оживлении работы этих организаций находит свое выражение развертывание пролетарской общественности, иначе говоря, развертывание подлинной рабочей демократии» Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съезд в, конференций и пленумов ЦК. 7-е изд-е, доп. и испр. -М.: Полититиздат, 1953. Т. 1. - С. 825.. Другими словами, создаваемые общественные организации могли быть преимущественно пролетарскими, отражая тем самым конкретные партийные установки. Зафиксированное в нормативно-правовых документах видение социального состава общественных организаций, стало весомым основанием для его консервации в дальнейшем. Для экономически активных слоев, зарождавшихся в период проведения НЭПа, доступ в общественные организации был закрыт, что не давало последним возможности эффективного обновления. Вместе с тем, участие в общественной деятельности социальных групп, традиционно ею не занимавшихся и к ней не подготовленных, стало почвой для ее содержательного упрощения, сведение ее к набору идеологем.

Данные о социальном составе общественных организаций приведены в следующей таблице.

Источник: Ильина И.Н. Общественные организации России в 1920-е годы./И.Н. Ильина. - М:, 2000. Режим доступа: http://www.arran.ru (Дата обращения: 25.06.2014).

Приведенные неполные данные свидетельствуют о преобладании категории служащих практически во всех общественных организациях: 43% в Обществе друзей воздушного флота, 52% - в АВИАХИМе, 40% - в Обществе Красного Креста, 56% - в Обществе «Долой неграмотность», 40% - в Союзе безбожников. Под термином «служащие» чаще всего скрывались представители государственного аппарата, администрации предприятий, формирующаяся научная интеллигенция. Рабочие и крестьяне массово входили в состав оборонных обществ, не являясь при этом доминантой их социального состава. В республике сложилась ситуация явного несоответствия между лозунгами об общественных организациях как о форме «развертывания» пролетарской демократии и реальным участием рабочих и крестьян в общественной жизни. При действительно масштабном вовлечении рабочих и крестьян в добровольные общества республики, их положение оказалось номинальным, становясь своего рода «фасадной» характеристикой.

Идея вовлечения в общественно-политическую жизнь социальных групп, которым ранее эта деятельность была недоступна, являлась по существу благородной и революционной. Однако, поголовная неграмотность, отсутствие исторических традиций участия трудящихся в общественной жизни, что ярче всего проявилось на региональном уровне, тормозили процесс формирования «пролетарской общественности».

Следствием описанного положения стал смешанный социальный состав добровольных обществ, в которых были представлены основные социальные группы. Смешенным являлся и национальный состав обществ. Перечисленные факторы, искусственно созданные инструкциями партийных органов, препятствовали образованию организаций, которые отстаивали собственные национальные и классовые интересы. Некоторым исключением стали профсоюзные организации, которые формально защищая интересы рабочего класса, на деле включали большую часть крестьянства.

Дефицит общественного опыта, обусловил аморфность общественной инициативы, неспособность членов общественных организаций независимо от органов государственной власти заниматься общественной деятельностью. В одном из выпусков газеты «Бурят-Монгольская правда» указано, что судя по докладам председателей «аймачные отделения всех организаций бездействуют. В центре о некоторых отделениях уже давно ничего не слышно. Некоторые организации пытались разбудить свои филиалы, но с мест нет «ни ответа не привета» Бурят-Монгольская правда // Верхнеудинск, 1926. - №125 от 5 июня. - С. 6. . В конце концов, что наши общественные организации бездеятельны - общеизвестный факт» - отмечалось в статье. Причины подобного положения объяснялись не недостатком общественной инициативы, а недостаточным - по мнению БурЦИКа - руководством советских органов, который в качестве решения проблемы предлагал «провести отчетную кампанию обществ перед аймисполкомами» Там же. . Бездеятельность общественных организаций стала неотъемлемой частью общественной жизни, а партийный диктат - верным средством ее улучшения.

Обязательное партийное представительство являлось еще одной общей характеристикой добровольных обществ республики. Партийная и комсомольская принадлежность членов общественных организаций стала обязательным условием их существования. В 1928 г. председатель Верхнеудинского городского совета ОСОВИАХИМА констатировал ослабление работы общества, причину чего он видел в том, что «парткомсомольские и профсоюзные организации до сего времени не уделяют должного внимания военной осохимовской работе, а подчас даже не интересуются ею» ГАРБ. Ф. п-1. Оп. 1. Д. 1287. В качестве решения данной проблемы бурятский областной комитет ВКП(б) постановил «принять решительные меры к вовлечению 100% членов ВКП(б) и ВЛКСМ, а также работников и работниц госпредприятий в члены ОСОВИАХИМА» Там же..

Данное решение демонстрировало еще одну ключевую характеристику развития советской общественности - всеобщее подчинение воле партии и государства. Нарастание авторитарных тенденций в жизни общества обусловило подключение всего общества к решению той или иной государственной задачи, что иллюстрирует процитированный документ.

Таким образом, развитие общественных организаций Бурят-Монгольской АССР во второй половине 1920-х гг. проходило в условиях нарастания тоталитарных тенденций в жизни общества. Система жесткого партийно-государственного контроля, привела к доминированию в республике однотипных массовых общественных объединений, которыми было охвачено большинство населения. Сформированные общества, фокусировали общественную инициативу, приспосабливая ее к государственному видению функций социалистической общественности. Роль новой общественности заключалась в оказании «содействия» различным направлениям государственной политики, трансляции идеологических конструкций, являвшихся единственно правильными и обязательно разделяемыми всеми членами общества.

Государственный идеологический контроль, обозначив рамки проявления общественной инициативы, изменил природу существующих обществ. Добровольные массовые организации создавались при активном участии государственной власти, которая всецело регламентировала их деятельность, что стало главной причиной отчуждения населения от работы в них. Более того, давление на общественные организации, деятельность которых была всецело направлена на решение стратегических задач, являлось тотальным. В республике такими обществами стали МОПР и Союз безбожников.

Добровольные массовые общества являлись инструментом идеологического влияния партии, способом насаждения официальной идеологической концепции. Массовые организации стали частью механизма тотального, всеобъемлющего контроля над общественной жизнью, действуя в рамках единых централизованных структур, которыми было охвачено все общество снизу доверху.

2.3 Изменение положения профессиональных союзов в общественно-политической жизни республики

Ко второй половине 1920-х гг. в Бурят-Монгольской АССР существовала единая централизованная система профессиональных союзов, построенная по производственному принципу. Как и в целом по стране, профессиональные организации республики являлись частью государственного механизма, выполняя несвойственные для них функции и практически не занимаясь защитной деятельностью.

В середине 1920-х гг. в республике доминировал аграрный сектор экономики, преобладали докапиталистические социальные отношения, характерные для традиционного общества, с неоформленной социально-классовой структурой. В республике отсутствовала крупная промышленность, развитый частнокапиталистический сектор, следствием чего являлось фактическое отсутствие рабочего класса как особой социальной группы.

Положительным следствием проведения новой экономической политики стало формирование промышленного потенциала республики. Восстановление промышленности сопровождалось ростом трудящихся, занятых промышленным производством. В 1927-1928 гг. в государственной цензовой промышленности было занято 1 215 рабочих Плеханова А.М. Создание условий формирования рабочего класса в Бурят-Монголии в период НЭПа// А.М. Плеханова/ Вестн. Бурят. гос. ун-та. Сер. История. - Улан-Удэ : Изд-во Бурят. гос. ун-та, 2009. - Вып. 7. - С. 65..

Пополнение рабочих кадров в республике происходило за счет избытка рабочих рук в улусе и деревне, естественного прироста населения, а также за счет лиц, прибывших из крупных промышленных центров страны. На промышленные предприятия возвращались рабочие, ушедшие в годы Гражданской войны на фронт, а в неурожайные годы - в улусы и села в поисках заработка. В основном же потребность в рабочей силе на протяжении 1920-х гг. покрывалась за счет батрачества Там же. . Отсюда следует, что деятельность профессиональных союзов республики протекала в условиях формирования рабочего класса, его специфических социальных характеристик.

Опубликованная отчетность отражала дифференциацию по отраслям труда: занятых в сельском хозяйстве 87,64%, фабрично-заводской промышленности 0,46%, кустарно-ремесленной промышленности 1,37%, строительстве 0,26%, железнодорожном транспорте 0,85%, прочих видах транспорта 0,21%, торговля и кредит-0,82%, учреждениях 1,71%, прочих отраслях груда 0,96% Отчет правительства Бурят-Монгольской Автономной Советской Социалистической Республики за 1928-1930 гг. - Верхнеудинск, 1930. - С. 5..

Особое внимание государство уделяло вовлечению коренного населения в индустриальное производство. Коренное население вовлекалось в производство тремя путями: вербовкой, отходничеством, организованным набором, причем последний источник был наиболее распространенным. В 1926 г. в Бурятии среди рабочих фабрично-заводской промышленности представители коренной национальности составляли 1,33%, а к концу 1930-х гг. их удельный вес составил 8-10% История Бурятии: в 3 т. - Улан-Удэ: изд-во БНЦ СО РАН, 2011. -Т.3 - XX-XXI вв. - С.79..

Специфику сферы трудовых отношений в рассматриваемый период отражает такое социальное явление как безработица, присущее только рыночной экономической системе, сигнализирующее об общем состоянии экономики. Наличие массовой безработицы - это самый острый вопрос в сфере занятости населения в 1920-е гг. С введением нэпа и связанными с этим структурными изменениями в сфере промышленности резко сократился спрос на рабочую силу. Уровень ее по сравнению с численностью трудовых ресурсов был высоким. Проблема, связанная с оборотом рабочей силы, заключалась в крайне неравномерном соотношении числа высвобожденных работников и незанятых рабочих мест. Первыми подвергались сокращению при закрытии нерентабельных предприятий рабочие большей частью малоквалифицированные и неквалифицированные, впоследствии - работники учреждений и государственного аппарата, т.е. служащие.

Процесс нарастания темпов безработицы продолжался в Бурятии на всем протяжении нэпа, что говорит о противоречивости развития экономики в 20-е гг. Так, в 1923-1924 гг. в Бурятии было зарегистрировано 1 394 безработных, в 1926-1927 гг. - 1 861, в 1927-1928 гг. - 2 200. Весной 1927 г. БурЦИК, отметив увеличение количества безработных, издал циркуляр о порядке приема на работу только через органы Бурнаркомтруда (биржу труда) Плеханова А.М. создание условий для формирования рабочего класса в Бурят-Монголии в период НЭПа/ А.М. Плеханова// Вестник Бурят. гос. ун-та. Сер. История. - Улан-Удэ : Изд-во Бурят. госуниверситета, 2009. - Вып. 7. - С. 65..

Для решения проблемы безработицы государством были созданы дополнительные рабочие места, принята к концу периода программа вербовки рабочих, организовывались трудовые коллективы безработных, кроме того применялся комплекс мер материальной поддержки, включая пособия, льготы. По мнению Д.К. Чимитовой и Н.С. Барановой материальная помощь, оказываемая безработным, «при всей ее важности и значимости не решала проблему в целом, а была лишь средством по ослаблению безработицы, улучшению условий жизни безработных. Все предпринятые меры носили паллиативный характер и приносили лишь временное облегчение. К тому же, с точки зрения экономики, данные меры являются крайне неэффективными. Они не побуждают людей больше трудиться - наоборот, часть из них выходят из состава рабочей силы, становятся иждивенцами работающих членов общества. Так, и на Верхнеудинской бирже труда часто наблюдались явления регистрации безработных с целью получения справки об освобождении от государственных сборов и предоставлении льгот» Баранова Н.С., Чимитова Д.К. Методы борьбы с безработицей в период НЭПа (на примере Республики Бурятия) /Н.С. Баранова, Д.К. Чимитова// Вестник ВСГТУ. 2011. - № 3. - С. 15..

Таким образом, безработица и борьба с ней, стали одним из важнейших факторов сферы труда и занятости в 1920 -е гг. При всей очевидной значимости, в том числе социальной и идеологической, решения данной проблемы, методы борьбы с безработицей не были направлены на развитие трудовых стимулов и порождали иждивенческие настроения.

Рассматривая основные направления развития трудовых отношений, необходимо сказать о проблеме дефицита квалифицированных кадров, от решения которой, напрямую зависела эффективность модернизации традиционной экономики. Для решения заявленной задачи Наркоматом труда и различными ведомствами предпринимались меры быстродействующего характера, как например, курсы по подготовке счетных, статистических работников, работников прилавка, работников средней и низшей квалификации для колхозов и совхозов Отчет правительства Бурят-Монгольской Автономной Советской Социалистической Республики за 1928-1930 гг. - Верхнеудинск, 1930. - С. 6.. Кроме того, развитие всей системы образования республики было подчиненно задаче формирования кадрового потенциала во всех отраслях экономики.

Определяющее значение для сферы трудовых отношений имеет уровень заработной платы различных категорий трудящихся и его соответствие покупательской способности населения. Во второй половине 1920-х гг. быстрее всего росла среднегодовая зарплата в промышленности и сфере государственного управления, а также на транспорте и связи. Например, среднемесячная заработная плата в промышленности по группе «А» выросла с 49,33 до 66,96 руб., по группе «Б» с 50,04 до 64,8 руб. в конце 1920-х гг. Также росла среднемесячная зарплата обслуживающего персонала в промышленности. Так, например, зарплата техника выросла с 124,49 руб., до 177,60 руб., десятника с 75,29 руб. до 118,20 руб. Социалистическое строительство Бурят-Монгольской АССР за 10 лет. - Верхнеудинск, 1933.- С. 34. Таким образом, государство выполняло свои обязательства по увеличению заработной платы, но ее рост шел явно замедленными темпами, что объясняется восстановительными процессами в экономике и необходимостью сочетания рыночного регулирования с администрированием экономических процессов.

На протяжении 1920-х гг. на небольшую зарплату было трудно прожить, значительными были доходы от личного хозяйства, кустарничества, различных видов приработка (извоз, торговля). К 1928 г. зарплата становится основным источником дохода городского населения, значительно снизилась доля приработка и поступлений от продажи вещей, займов, составляя примерно 1/5 от основного источника дохода. На протяжении всего рассматриваемого периода, основная доля всех доходов населения тратилась на продукты питания и предметы первой необходимости Хабаева Ю.В. Образ жизни горожан Бурят-Монголии (1920-1930- е гг.) / Ю.В. Хабаева. - Улан-Удэ, 2007. - С. 93..

Таким образом, сфера трудовых отношений в республике в 1920-х гг. характеризовалась многочисленными изменениями, вызванными внедрением элементов рыночного регулирования в экономику, что стало началом формирования новых социальных групп. Политика государственной власти регламентировала сферу трудовых отношений, охватывая важнейшие ее направления. Профессиональным союзам предстояло найти свое место в системе охраны труда и занятости населения, сохранив при этом свою роль «школы коммунизма».

Во второй половине 1920-х гг. тенденция к вовлечению всех трудящихся в профессиональные союзы была доминирующей, причем рост отраслевых профсоюзов республики наглядно демонстрировал активный рост непромышленных союзов. К 1926 г. самой большой отраслевой группой профсоюзов являлся профсоюз служащих государственных и общественных учреждений с 6409 членами, следующим по численности группой стала группа сельскохозяйственных профсоюзов 3607 членами, затем профсоюзы транспорта и связи с 2089 членами, промышленности с 1533 членами и профсоюзы служащих с 802 членами. К 1930 г. кроме общего роста численности, принципиальных изменений в распределении трудящихся по группам профсоюзов зафиксировано не было Социалистическое строительство Бурят-Монгольской АССР за 10 лет. - Верхнеудинск, 1933.- С. 34. . Данное распределение по группам было связано с преобладанием аграрного сектора и сферы государственного управления в экономике республики, с неразвитостью собственно промышленного сектора и его отраслевых союзов.

Во второй половине 1920-х гг. наблюдался количественный рост профессиональных союзов в динамично развивающихся отраслях народного хозяйства. Наиболее значительный рост отмечался в союзе сельскохозяйственных рабочих, который в 1926 г. объединял 3607 чел., а в 1930 г. 4620 чел., а также профсоюз строителей, число членов которого выросло с 802 до 1700 чел. Динамика роста в остальных отраслевых союзах была существенно меньше, в некоторых наблюдалась убыль членов. Общее количество членов профессиональных союзов в Бурят-Монгольской АССР увеличилось с 14985 чел. в 1926 г. до 20430 чел. в 1930 г., в том числе по городу Верхнеудинску с 6641 чел. до 8973 чел. Там же. - С. 88..

Очевидно, что социальную основу профессиональных союзов составляли крестьяне и служащие промышленных предприятий, в то время как непосредственно рабочие, в силу своей малочисленности, являлись лишь небольшой их частью. Значительное превышение крестьян и служащих в профессиональных союзах относится к числу региональных особенностей профсоюзного движения и напрямую связано с социально-экономическим развитием республики. Анализируя динамику роста профессиональных союзов, необходимо отметить неточный, примерный характер приводимых статистических данных, что особенно касается сельских профорганов. Причиной такого положения зачастую являлась неграмотность работников профорганов, недостаточный уровень их квалификации. К этому стоит добавить неэффективную связь между разными административными элементами БСПС, которая нередко становилась причиной, в том числе и плохой постановки отчетности.

В период проведения новой экономической политики профессиональные организации вернулись к практике добровольного членства, что стало попыткой устранения формализма в работе союзов. Данное нововведение спорило с партийной установкой на вовлечение всех трудящихся в профессиональные союзы, поэтому осталось по сути декларативным и не реализованным. Вовлечение абсолютного числа трудящихся в союзы происходило без учета их реального профессионального положения на том или ином предприятии, учреждении. Членами одной и той же профессиональной организации были представители администрации предприятий и простые рабочие, что снижало возможность возникновения конфликтной ситуации и демонстрировало положение равенства всех работников перед государственной властью.

Во второй половине 1920-х гг. профессиональные союзы начинают расти не только в сельской, но и городской местности, что было связано с оживлением экономической жизни. На 1 апреля 1928 г. в сельской местности насчитывалось 9521 члена профсоюза и 8691 в городах Верхнеудинске и Троицкосавске, при безусловном лидерстве столицы республики Там же.. Половина отраслевых союзов - союзы швейников, кожевников и др. - в сельской местности не была представлена или насчитывала незначительное число членов. Наиболее представительными в сельской местности были группы союзов служащих предприятий и учреждений, а также союзы транспортников и связи, в которые, по всей видимости, входили члены сельских Советов и работники транспорта. Тем самым к концу 1920-х гг. профессиональные союзы стали не только сельскими, но и городскими, включая большую часть служащих госучреждений. Профорганизации существовали при каждом предприятии, учреждении, организации, охватывая тем самым подавляющее большинство трудящихся, препятствуя созданию иных союзов, не являющихся частью Бурпрофсовета.

В 1926 г. на третьей республиканской конференции было избрано новое руководство БСПС, а на организационном пленуме его председателем был избран Петр Федорович Зорин, заместитель председателя Рабкрина, впоследствии не совмещавший эти должности.

Во второй половине 1920-х гг. республиканские профсоюзы определяли свое положение в общественно-политической жизни как организации содействия политики советской власти и открыто заявляли о поддержке ее мероприятий во всех областях жизни. Характеризуя деятельность профессиональных союзов в 1920-х гг., в своих воспоминаниях П.Ф. Зорин отмечал, что ее основным направлением «основной практической задачей являлось всемерное содействие развитию государственной и кооперативной промышленности, росту рабочего класса, особенно из населения бурятской национальности» Зорин П.Ф. Записки ветерана /П.Ф. Зорин//Байкал. - Улан-Удэ, 1983. - № 3. - С.113. .

Показательно, что при четко очерченных границах деятельности профессиональных организаций, достижения в области труда и занятости населения, такие как рост производительности труда на 17%, объема валовой промышленности на 31%, численности рабочих на 12%, были оценены главой Бурпрофсовета, как результат предпринятых усилий партийных, советских и профсоюзных органов Там же. - С. 114.. Объективность подобной оценки бесспорна, как и то, что в сознании профсоюзных лидеров единство партийных и профсоюзных органов являлось безусловным.

Идеологизация и политизация профсоюзного движения на данном этапе стала более очевидной, повышая значение политико-идеологического воспитания трудящихся в духе социалистической солидарности. Подводя итог развитию профессиональных союзов республики в первую юбилейную годовщину революции в 1927 г., председатель БСПС П.Ф. Зорин утверждал, что «под влиянием профсоюзов во всей системе советского строительства замечается подъем классово-политического и культурного уровня рабочих масс. Они не только понимают задачи своего государства, но и стремятся быть активными его строителями. Профсоюзы правильно выполнили основной завет Ленина - стали школой коммунизма» Жизнь Бурятии. //Верхнеудинск, 1927. - №10. - С. 113.. Такое понимание идеологической задачи и отождествление интересов рабочих с целями государства и партии, являлось отражением генеральных политических изменений в сторону усиления роли государства в общественно-политическом развитии. Более того, на профессиональные союзы были возложены функции идеологической пропаганды и политического воспитания, что не было характерным для профсоюзного движения изначально и являлось еще одним подтверждением встроенности профессионального движения в систему органов государственной власти и управления.

Однако, кроме панегирических тенденций, данная статья отразила отдельные аспекты текущей профработы, как например, рост заработной платы промышленных рабочих и служащих, с указанием на то, что рост зарплаты неквалифицированных рабочих являлся недостаточным. Среди основных достижений профсоюзов Бурятии отмечалось содействие политики государственной власти «организации, формированию и укреплению ее советского, хозяйственного и культурного аппарата». Также признавались успехи в деле коренизации, «в результате чего к настоящему моменту мы имеем около двух тысяч бурят, вовлеченных в профсоюзы, а процент их организованности по отдельным союзам (медики, просвещенцы) достигает 90%». В качестве недостатков профработы в деле коренизации аппаратов Зориным отмечено, что «вовлечение бурят в аппарат разного рода учреждений и, особенно в производство далеко недостаточно, особенно мало вовлекается батрацко-бедняцкая часть. Недостаточно развернута работа по организации батрачества, его воспитанию и вовлечению на арену общественно-советской жизни» Там же. . Характер деятельности профсоюзных органов демонстрировал единство целей и задач государственной власти и профсоюзов, что было следствием огосударствления последних и лишало их самостоятельности при принятии решений и превращало в ничего не решавшую инстанцию.

Во второй половине 1920-х гг. практика партийного руководства профсоюзами становилась системной и всеобъемлющей. В итоговой резолюции четвертой облпартконференции большее внимание обращалось на необходимость активизации профсоюзной жизни. «В области профсоюзной работы обратить внимание на воспитание профсоюзной массы в отношении правильного понимания национальной политики и содействия активного участия реализации задач культурно-национального строительства и вовлечение их в работу по хозяйственному строительству по снижению цен, по проведению в жизнь режима экономии. Также обратить внимание на большее оживление работы низовых профсоюзных органов, на усиление руководства производственными и экономсовещаниями» ГАРБ. Ф.п-1. Оп. 1. Д. 1018. Л. 114..

В ноябре 1926 г. на пленуме Бурят-Монгольского обкома ВКП(б) обсуждался вопрос «О состоянии и работе профсоюзов Бурятии», где был отмечен значительный рост профсоюзных организаций и улучшение их работы на основе развертывания рабочей демократии, расширения сети профорганизаций и союзного актива. Пленум отметил также недостатки в руководстве фракциями профорганизаций со стороны партийных органов: мелочное вмешательство в текущую работу профорганизаций, частая смена их руководства, нарушающая профсоюзную демократию, перенесение большинства вопросов на обсуждение партийных организаций, входящих главным образом в компетенцию профорганизаций Басаев Г.Д. Становление бурятской организации КПСС / Г.Д. Басаев. - Улан-Удэ, Бурят. кн. изд-во, 1989. - С. 37. .

Указанные недостатки в работе профорганов, безусловно, имели место быть, однако их наличие не ставило под сомнение необходимость партийного руководства профсоюзами, сохранявшими формально статус общественной организации. Перечисленные несовершенства бюрократизировали и обезличивали работу профессиональных союзов, снижали уровень доверия к ним со стороны простых рабочих.

Из отчетов бурятского обкома на проводимой 5 областной партконференции в ноябре 1927 г. становится ясно, что в результате взаимодействия власти и профорганов удалось достигнуть определенных успехов. «Мы сейчас имеем такое положение, когда профсоюзные организации принимают гораздо большее участие в работе учреждений, предприятий, чем это было раньше. Укомплектование аппаратов, выдвижение на ту или иную работу, практическое осуществление мероприятий по рационализации - ни один из этих вопросов не остается не обсужденным профсоюзами, перед тем как его провести в жизнь. Это не значит, что у нас в этой области нет недочетов. Особенно ими богаты низовые профорганизации. В слабой мере принимается участие в работе по рационализации, иногда совсем не уделяется внимание ей. То же самое можно сказать и в отношении борьбы с бюрократизмом. В нашей практике такого рода бюрократические извращения дают о себе сильно знать» ГАРБ. Ф. п-1. Оп. 1. Д. 1025. Л. 25. Иными словами, достижением профсоюзной работы считалась активная работа в органах власти, где профработникам была отведена роль статистов, в то время как главным недостатком стала неэффективная борьба с бюрократизмом. Стоит отметить, что функция борьбы профсоюзов с бюрократизмом стала своеобразной заменой защитной деятельности, на реализации которой, по мнению государственной власти, должны были сконцентрироваться профсоюзы.

Показательно то, что состояние профессиональных организаций анализировалось в докладе обкома ВКП(б) «О задачах облпарторганизации по работе в деревне и улусе», что было еще одним проявлением включенности профдвижения в структуру государственной власти. «Состояние профсоюзов таково, - отмечалось в документе - что последний период характеризуется большим ростом профсоюзов почти исключительно за счет союза Всеработземлес» (из 16914 чел. наемного труда на сельскохозяйственный наемный труд приходится около 4365 чел, т.е. около 26%). Это обстоятельство говорит о необходимости усиления партруководства в работе профсоюзов вообще и союза «Всеработземлес» в особенности. Работа профсоюзов в деревне далеко недостаточно развернута и отдельные профколлективы слабо ведут не только союзную работу, но и работу по профессиональному воспитанию своих членов. В этой работе придется и комячейкам принять участие, с тем, чтобы профсоюзные организации на местах сумели охватить стоящие перед ними задачи, как вне, так и в союзной работе» ГАРБ. Ф. п-1. Оп. 1. Д. 860. Л. 18.. Следовательно, решение многообразных проблем профдвижения партийному руководству виделось в усилении влияния низовых партийных ячеек на профсоюзные организации. Партийные органы, находясь в стадии становления, не имели достаточного опыта решения проблем трудящихся, вследствие чего не могли положительно влиять на низовые профорганизации.

Однако анализировать профсоюзную жизнь только с позиции роста количества членов союзов и партийно-государственного давления, при постоянном присутствии этих факторов, было бы упрощением. На протяжении 1920-х гг. профсоюзы все-таки рассматривались как организации рабочего самоуправления, как средство осуществления рабочего контроля. По этой причине руководством Бурпрофсовета предпринимались меры для разносторонней активизации внутрисоюзной жизни.

Рапорт об успехах профсоюзов в деле активизации их внутренней жизни и реализации режима экономии был сделан главой БСПС на объединенном январско-майском пленуме обкома и КК в 1928 г. В выступлении, сообщалось, что «посещаемость по отдельным союзам выросла до 20-%. Заметно улучшилось проведение собраний и разбор стоящих на повестке дня вопросов. Административные расходы снижены до 12%. Процент расхода на аппарат также снизился, но он все еще велик, главным образом, в маленьких союзах. Дневная зарплата возросла на 8,8%, месячная на 9,7%» ГАРБ. Ф. п-1. Оп. 1. Д. 1249. Л. 55. .

Далее П.Ф. Зорин обращал внимание на то, что производительность труда понизилась. Но увеличилось число конфликтов, разрешаемых в пользу рабочих, что «мы объясняем лучшей защитой, но все же считаем, что доля разрешенных конфликтов в пользу администрации еще высока» Там же..

Докладчик особо остановился на культурно-просветительской работе, указывая что «за три месяца в трех клубах проведено 84 семейных вечера, 42 спектакля, 62 кино-постановок, 13 докладов и лекций, 14 разных вечеров. Всего кружков мы имеем 111 с охватом 2388 человек. Профпросвещение - окончили работу 17 кружков из 70, остальные развалились. Нынче мы перешли на профшколы, организовано 14 школ. На периферии мы школ не организовывали, т.к. нет актива, который бы обслуживал их» Там же. .

Положительная динамика внутрисоюзной работы стала предметом обсуждения на IV областной конференции профессиональных союзов в феврале 1928 г., где кроме выше озвученных показателей указывалось на привлечение к обсуждению кампании по заключению коллективных договоров от 62 до 97%, из которых в прениях высказывалось 28% Бурят-Монгольская правда // Верхнеудинск, 1928. - № 31 от 7 февраля. - С. 3.. Иначе говоря, на проводимых профсобраниях была активна только треть присутствующих, в то время как остальные члены профколлективов не принимали участие в обсуждениях. Похожую картину членской активности дают сведения об активности на производственных совещаниях, в работу которых было втянуто от 10 до 12% рабочих Там же. . Приведенные данные позволяют предположить, что к концу изучаемого периода в эффективность работы профессиональных организаций верило гораздо меньшее количество рабочих, предпочитая напрямую обращаться в государственные органы. Кроме того, профсоюзные органы констатировали, что выполнение решений производственных совещаний улучшилось очень незначительно, что не могло не подставить под сомнение их результативность.