Формирование и развитие общественных организаций в Бурятии в 20-гг. ХХ века

Вопрос об активизации внутрисоюзной жизни, вовлечение большего количества членов в повседневную работу профорганизаций, являлся одной из центральных проблем отраслевых союзов. Так, за 1926 г. правлениями 11 союзов проведено 99 совещаний, при 2516 их посетивших, в 1927 г. правлениями 12 союзов проведено 131 совещание, на которых присутствовало 3778 чел. т.е. 29% ГАРБ. Ф. п-1. Оп. 1. Д. 1329. Л. 31. . Приведенные данные отражают преимущественно количественные характеристики процесса «оживления», но судя по комплексу документов, уровень посещаемости членами БСПС таких совещаний был крайне низким, а потому возникала постоянная необходимость в его искусственном повышении.

Вопрос увеличения активности и эффективности союзных и производственных совещаний для профсоюзных организаций был одним из важнейших, и в силу этого систематически отслеживаемым. Данные статистических отчетов за 1926-1927 гг. говорят о том, что «посещаемость общих цеховых собраний, хотя и увеличилась в отчетном году по рабочим союзам с 2 до 20%, но все же еще недостаточная, давая в результате неполный кворум собраний у водников 37, 3%, химиков 46, 6%, комработников 42,7%. Число выступавших в прениях, как и число работавших по проработке резолюций, недостаточно велико и большим изменениям не подвергается. На каждые 13 присутствующих на собрании выступал 1 Там же. Л. 33. .

Несколько лучше было положение с проведением и посещением производственных совещаний, по причине предметного рассмотрения возникающих вопросов. Например, за 1926 г. проведено 18 производственных совещаний, на которых присутствовало 458 чел., заслушано вопросов 30, принято администрацией 23. В 1927 г. по всем союзам было проведено 45 совещаний, с 1452 присутствующими, на которых рассмотрен 91 вопрос, причем в 6 союзах на проведенных 23 производственных совещаниях из 38 рассмотренных вопросов администрацией было поддержано 27 Там же. Л. 43. .

Противоречивый характер участия рядовых профработников в деятельности профсоюзов, дает основание говорить о низкой эффективности механизма профсовещаний в целом, что не исключало их определенного влияния на принятие конкретных управленческих решений.

Недостатком производственных совещаний по мнению председателя контрольной комиссии Бурят-Монгольского обкома ВКП(б) А.Н. Широкова, являлся их личный состав «… в отдельных комиссиях почти все беспартийные, а в других комиссиях почти все партийцы» Бурят-Монгольская правда// Верхнеудинск, 1928. - № 293, от 20 декабря. - С. 3. . Констатируя невыполнение предложений производственных совещаний, председатель КК видел их причины в недостатке средств, бюрократическом и формальном отношении «… главным образом со стороны руководителей учреждений и предприятий» Там же.. Предложения по борьбе с бюрократизмом и формализмом сводились к ставшему уже традиционным привлечению партийных и комсомольских работников к участию в производственных совещаниях. Таким образом, очевидно, что решения совещаний не становились руководством к действию по причине того, что руководители предприятий не видели реальных оснований для их воплощения, относясь к ним как к ненужной формальности.

Привлечение большого количества трудящихся к работе в профессиональных организациях имело и свою обратную сторону. Усиление бюрократических начал в работе республиканских профсоюзных организаций стало тенденций внутрисоюзной жизни во второй половине 1920-х гг. В данный период времени увеличилось число членов союзов занятых в производственных комиссиях. Если на первое января 1925 г. - в различных комиссиях при завкомах и месткомах работало 245 членов профсоюза, на 1 января 1926 г. - 1083, то к октябрю 1928 г. в них работало около 4 тыс. членов союза Басаев Г.Д. Становление бурятской организации КПСС /Г.Д. Басаев. - Улан-Удэ: Бур. кн. изд-во. 1989 - С. 38. .

Таким образом, во второй половине 1920-х гг. профессиональными союзами был осуществлен комплекс мер, направленных на повышение участия рядовых тружеников к управлению производственными процессами. Безусловно, положительная и демократическая, по сути, идея в силу реализации ее в условиях формирования административно-командной системы породила такие негативные следствия, как бюрократизм и формализм. Требование привлечения большинства рабочих к работе в комиссиях приводило к отвлечению последних непосредственно от производства, к необходимости «посещать» собрания, но нечего не решать, следствием чего и становилась общественная пассивность и апатия.

Нелакированная действительность профсоюзной жизни нашла отражение в прениях по докладу председателя Бурпрофсовета на уже упомянутой IV конференции профсоюзов республики. Внимание делегатов больше сосредотачивалось на вопросах бесхозяйственности на предприятиях и в строительстве, наличии бюрократизма в учреждениях, на слабое выполнение хозяйственниками решений производственных совещаний и недостаточную защитную работу. Кроме того, делегаты указывали на недостатки медпомощи и затяжку с получением пособий по временной нетрудоспособности и по безработице в сельской местности ГАРБ. Ф. п-1. Оп. 1. Д. 1329. Л. 102.. Сформулированные претензии членов профорганизаций относились ко всей сфере труда и занятости населения, что говорит об использовании профсоюзных съездов как о некой «трибуне» для выражения своего недовольства текущим положением.

Специфика источниковой базы настоящего исследования состоит и в том, что материалы о достоинствах и недостатках деятельности профорганов, были помещены на страницах периодической печати, такой газеты как «Бурят-Монгольская правда» и журнала «Жизнь Бурятии», благодаря чему мы можем объективно отразить профессиональную жизнь рассматриваемого периода. Так, в одном из номеров Бурят-Монгольской правды говорилось, что «профсоюзы имеют ряд очень крупных достижений в своей деятельности. К ним относится большой количественный рост союзов, улучшение обслуживания членской массы, улучшение и углубление производственной работы и др.». Затем автор публикации отмечает ряд недостатков профсоюзной работы, такие как, решение месткомом «вопросов найма и увольнения рабслужащих», что, очевидно, не входило в круг его задач. Далее автор подчеркивает, что «не менее странно, когда тот же местком сейчас, в период развертывания внутрисоюзной демократии, устраивает «заседания вдвоем», не оповещая о них остальных членов месткома, не говоря уже о членах коллектива. Другой коллектив занимается на собраниях перекличками, забывая, что посещение собраний дело добровольное. В третьем - бюро кассы взаимопомощи забыло о том, что оно должно отчитываться перед своими избирателями. В четвертом есть все данные для развертывания работы, но она «почему-то» не развертывается» Бурят-Монгольская правда // Верхнеудинск, 1927. - № 101 от 8 мая. - С. 3.. Очевидно, что данная публикация описывала растущую бюрократизацию и формализацию работы профессиональных союзов, отсутствие реальной демократии внутри профсоюзов. Однако внешняя сторона профработы изобиловала отчетами, собраниями, дискуссиями, цель которых и состояла в активизации работы рядовых членов профсоюзов.

На полосы газет выносились насущные проблемы профсоюзной жизни, имеющие подчас локальное значение, но дающие более широкое представление о ее характере. Анализируя газетные публикации, можно установить, что отраслевой профсоюз - Учкпрофсож - формально отнесся к задаче установления режима экономии, занимаясь при этом составлением известных «отписок» о якобы проведенной работе. Система рабкоровских заметок давала рабочим некую возможность сформулировать самим волнующие их проблемы, среди которых, как правило, были жалобы на низкую заработную плату или на неэффективность ее повышения, плохие жилищно-бытовые условия, не повсеместное заключение коллективных договоров и т.д. К сожалению, имеющийся комплекс источников не позволил выявить методы реагирования на подобные жалобы трудящихся.

Бюрократизация деятельности профессиональных союзов во второй половине 1920-х гг. стала неоспоримым явлением, наличие которого признавали руководящие партийные и профсоюзные органы. Параллельно с этим, в БСПС увеличивалось присутствие партийных работников, в задачи которых входила борьба с бюрократизацией, налаживание работы профессиональных союзов и т.п. Однако реальным следствием роста количества партийных кадров в профорганах стало нарастание партийного влияния, приводящего к послушному выполнению профсоюзами воли партийных органов. Подтверждением тенденции к усилению административного влияния на профессиональные союзы служат следующие данные. В конце 1927 г. в месткомах и завкомах профсоюзных организаций было 30% коммунистов, в аймачных профбюро, областных комитетах и Бурпрофсовете - 48%. Почти на всех руководящих должностях в профсоюзных органах работали коммунисты Басаев Г.Д. Становление бурятской организации КПСС / Г.Д. Басаев. - Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1989. - С. 136. .

Политизация профессионального движения республики проявилась и в обязательном характере участия профсоюзов в кампаниях по выборам и перевыборам в Советы. Практика широкого вовлечения профсоюзов в организационно-массовую работу была распространена и давала весомые результаты. Так, например, посещаемость членами профсоюзов отчетно-выборных собраний в Верхнеудинский Совет в 1927 г. достигла 70%, в 1928 г. - 92,5% Отчет правительства Бурят-Монгольской Автономной Советской Социалистической Республики за 1928-1930 гг. - Верхнеудинск, 1930 - 89 с.. Лозунги о необходимости вовлечения трудовых масс в советское строительство стали значимым аргументом для профессиональных союзов, которые также включались в политический процесс. Динамика участия профессиональных союзов в выборах в Верхнеудинский Совет приводит к выводу об обязательном и принудительном вовлечении всех членов городских профсоюзов в отчетно-выборные кампании.

Таким образом, формы рабочего контроля, каким изначально являлось профессиональные организации, трансформировалось в централизованный бюрократический механизм, функционировавший в рамках административно-командной системы и подконтрольный партийно-государственным органам.

Контроль партийных органов минимизировал проявления «классических» функций профессиональных союзов. Защитная деятельность республиканских профсоюзов, как работа в области регулирования заработной платы, носила противоречивый характер. С одной стороны, конфликты между рабочими и администрацией, батраком и нанимателем решились в профсоюзных примирительных комиссиях, где увеличивалось число конфликтов, решенных в пользу рабочих Бурят-Монгольская правда // Верхнеудинск, 1927. - № 101 от 8 мая. - С. 3. .

С другой стороны, функции по решению конфликтных ситуаций на сельскохозяйственном производстве были возложены на сомонные Советы, которые «от этой работы уклонялись» Бурят-Монгольская Автономная Советская Социалистическая Республика: Материалы к отчету IV съезда Советов 1926/7-1927/8 гг. - Б.м.: Изд-е ЦИК и СНК БМАССР. - С. 137.. Кроме того, наркомат труда был наделен полномочиями комплексного обследования предприятий, в ходе которых нередко фиксировались и решались трудовые споры. Подобные обследования также содержали сведения о проводимой кампании заключения трудовых договоров.

Так, например, проведенное обследование в 1928 г. показало, что Селенгинском, Верхнеудинском и Онохойском лесозаводах не соблюдаются условия трудовых договоров. На Селенгинском и Онохойском заводах прием на работу рабочих и служащих проходил без согласования с завкомом, дополнительные отпуска, предусмотренные колдоговором, не предоставлялись, не выдавалась во время зарплата. На Верхнеудинском заводе условия договора также остались на бумаге Бурят-Монгольская правда // Верхнеудинск, 1928, № 229 от 4 октября. - С. 3.. Аналогичное обследование аймачных учреждений здравоохранения проведено союзом Медикосантруд, в ходе которого были выявлены нарушения трудовых соглашений в больницах Кяхтинского и Еравнинского аймака, в части выплаты заработной платы и плохих жилищных условий. По итогам проведенной проверки предусмотрено было принятие мер административного характера, как например, «категорически потребовать выполнение договора» Там же. .

К сожалению, имеющиеся в нашем распоряжении источники, не позволили с точностью описать динамику заключения коллективных договоров за вторую половину 1920-х гг. По немногочисленным источникам удалось установить, что в 1926 г. было зарегистрировано 122 коллективных договора, 150 тарифных соглашений, индивидуальных договоров - 326 БМАССР: очерки и отчеты. 1925--1926 гг. Верхнеудинск: изд-во Госплана БМАСС, 1927.- С. 314. .

С октября 1927 г. по 1 февраля 1928 заключено 84 коллективных договоров. По предварительным данным на 1-е 1929 г. июля по республике заключено 2613 договоров, что составляет 50% от годового количества договоров прошлого года ГАРБ. Ф. п-1. Оп. 1. 1329. Л. 45(об).. Охват рабочих коллективными договорами в 1927 г. составил 51,455 тыс. чел., на 1 января 1928 - 78,8173 тыс. чел. Там же. Л. 120. . Очевидно, что работа по заключению коллективных договоров являлась плановой и системной, но ее динамика, в целом являясь восходящей, была неодинаковой в разные годы.

Характерно, что коммунистическая фракция БСПС на заседании от 30 декабря определила показатели 1929 г. как «срыв колдоговорной компании», а участники прений по обсуждаемому вопросу всю вину возложили на Бурпрофсовет: «Затяжка кампании произошла потому, что нет руководства со стороны Бурпросовета…», «…Бурпрофсовет ничего не сделал для обеспечения окончании кампании в срок. Помощи от Бурпрофсовета в компании не было…» Там же. Л. 111. и т.д. На не качественную реализацию практики заключения трудовых договоров указывают многочисленные публикации в «Бурят-Монгольской правде», как например, заметка «Кол в договор», в которой приведены факты несоблюдения коллективных договоров Бурят-Монгольская правда. // Верхнеудинск, 1929. - № 299, от 28 декабря. - С. 2. .

Таким образом, работа по заключению коллективных договоров не может быть признана однозначно неэффективной, в силу большого количественного охвата ею населения республики. Неэффективность деятельности профсоюзов по заключению трудовых договоров видится в отсутствии восходящей динамики и в переплетении функций профессиональных организаций, наркомата труда и трудовой инспекции, приводившей к их дублированию и не всегда верному учету. Кроме того, профсоюзы не всегда контролировали выполнение трудовых соглашений, что говорит о недостаточном объеме полномочий для оптимальной реализации контролирующих функций.

Профессиональные союзы, являясь политизированной и идеологизированной инстанцией, включились в новый этап экономического развития страны - индустриализацию. В резолюции, принятой в декабре 1926 г. на VII Всесоюзном съезде профсоюзов отмечалось, что первый этап хозяйственного развития СССР (период восстановления промышленности до довоенных пределов) в основном закончен, и страна переходит к решению новой грандиозной задачи -- индустриализации. И этот этап в развитии народного хозяйства характеризуется стремлением к реорганизации всего производства в направлении «более правильного, рационального и экономичного» использования, как всех средств производства, так и рабочей силы. В этой связи перед профсоюзами ставились задачи по систематическому участию в плановой работе хозяйственных органов, организации и руководству экономической работой в нижестоящих звеньях, особенно на предприятиях; усилению работы по подготовке и обучению широких масс рабочих делу управления социалистическим государством, выдвигая наиболее способных из них на хозяйственные посты. Являясь общественной организацией, профсоюзы должны были участвовать в определении и установлении наиболее благоприятных условий труда, в систематической работе по рационализации всех процессов и видов работы и проведении ряда мероприятий, способствующих улучшению производства. Это должно было усиливать связь профсоюзов со всей рабочей массой, одновременно привлекая к этой работе и инженерно-технические силы.

На VII съезде было принято важное решение. Съезд отказался от единой тарифной сетки и принял резолюцию о переходе к дифференцированным тарифным сеткам по отраслям промышленности. Эта резолюция сыграла большую роль в вопросах регулирования заработной платы. Создание максимально согласованных форм и систем оплаты труда, увязка их с характерными особенностями и условиями работ каждого производства, должна была привести к устранению разрывов в зарплате рабочих путем подтягивания низкооплачиваемых групп Бородкин Л.И., Сафонова Е.И. Государственное регулирование трудовых отношений в годы НЭПа: формирование системы мотивации труда в промышленности // Экономическая история. -- 2000. -- № 5 [электронный ресурс] -- Режим доступа. -- http://www.hist.msu.ru (Дата обращения: 23.07.2014).

Однако проследить выполнение решений съезда профсоюзами Бурят-Монгольской АССР, а также установить конкретные мероприятия в области тарифно-экономического регулирования не просто, ввиду неразделенности их основных функций. Внести некоторую ясность в данный вопрос могут воспоминания председателя БСПС П.Ф. Зорина, согласно которым «профсоюзы играли тогда решающую роль в разработке и осуществлении политики заработной платы, непосредственно участвовали в разработке норм выработки расценок на работы, в установлении должностных окладов» Зорин П.Ф. Воспоминания ветерана// П.Ф. Зорин /Байкал, Улан-Удэ, 1983 - С. 113. .

Кроме того, инструментом регулирования заработной платы стал коллективный договор, заключаемый при посредничестве профсоюзов. Но в силу того, что договора соблюдались не всеми участниками трудовых отношений, повсеместно возникали проблемы с выплатой заработной платы. В ряде случаев, профессиональные союзы не могли отстоять позиции трудящихся при разрешении конкретной проблемы, связанной с оплатой труда. Так, например, «когда повысили ставки на разряд, то хозяйственники стали изощряться. Если рабочий до повышения работал по 7 разряду, то потом его перевели в 6. И профсоюз не возражал» Бурят-Монгольская правда // Верхнеудинск, 1928. - № 31 от 7 февраля. - С. 3..

Как отмечалось в статистической отчетности периода 1927-1928 г. «в росте заработной платы занял то положение, которое было намечено еще в начале колдоговорной кампании 1927-1928 г. профсоюзными организациями. Заработная плата рабочих за истекший период возросла на 10%. В первую очередь профсоюзами была подтянута заработная плата неквалифицированных и малоквалифицированных рабочих, отрыв которой от квалифицированных рабочих имел еще значительное место» Материалы по статистике Бурятии: статистический материал. - Верхнеудинск: Бурят-Монгольское статуправление, 1929. - Вып. 3.- С. 16. . При этом как профсоюзные, так и партийные органы нередко высказывались за сдерживание роста заработной платы служащих, придерживаясь при этом социально-классового подхода, который не отвечал принципам защиты всех категорий населения.

В 1928 г. профессиональными союзами была пересмотрена тарифная ставка, в результате чего зарплата учителей начальной школы повысилась на 12,6%, работников сельсоветов на 29,1%, зарплата обслуживающего персонала города Верхнеудинска на 33% ГАРБ. Ф. п-1. Оп. 1. Д. 1329. Л. 38..

Однако деятельность профессиональных организаций в области регулирования заработной платы сочеталась с мероприятиями государственных органов, которые носили комплексный и системный характер. В феврале 1925 г. Совет Народных Комиссаров издал приказ «О мероприятиях по заработной плате», в котором поручил НК труда разработать единообразную сокращенную номенклатуру должностей для служащих государственных учреждений. 9 июня 1925 г. Совнарком СССР принял постановление «О нормировании зарплаты служащих государственных учреждений». В основу системы государственного нормирования были положены номенклатура должностей с единым наименованием и характеристикой вида и объема выполняемой работы, твердые штаты на основе этой номенклатуры и твердые оклады для каждой штатной должности. Предельный размер персональных окладов (специальных ставок) определялся в 360 руб. В марте 1927 г. вышло постановление ЦИК и Совнаркома СССР «О порядке выдачи поощрительного вознаграждения лицам руководящего персонала». 30 сентября того же года Совнарком принял постановление «О государственном нормировании зарплаты служащих государственных учреждений и предприятий», которым государственные учреждения обязывались проводить сокращение аппарата и рационализацию его деятельности. Для тех учреждений и предприятий, где еще не была введена система государственного нормирования зарплаты, специальным постановлением СНК от 26 апреля 1928 г. определялся порядок установления персональных окладов. В сентябре 1928 г. было издано постановление «О нормировании заработной платы», которое унифицировало оплату труда служащих государственных учреждений Бородкин Л.И., Сафонова Е.И. Государственное регулирование трудовых отношений в годы НЭПа: формирование системы мотивации труда в промышленности // Экономическая история. -- 2000. -- № 5 [электронный ресурс] -- Режим доступа. -- http://www.hist.msu.ru (Дата обращения: 23.02.2014).

На этом фоне работа региональных профессиональных организаций в области тарифно-экономического регулирования выглядит эпизодической и недостаточной. Вместе с тем, говорить об отсутствии какой-либо деятельности профорганизаций в области тарифно-экономического регулирования нет достаточных оснований. Необходимо говорить о ее низкой эффективности и нерегулярности.

Несколько лучше обстояла работа с помощью безработным, для которой в БСПС была выделена даже специальная строка расходов. Так в 1925-26 гг. ЦСК на плановое пособие по безработице израсходовано вместе с другими видами 13948 р. 56 к., в 1926-1927 гг. - 354997 р. 6 к. ГАРБ. Ф. п-1. Оп. 1. Д. 1329. Л. 120. Кроме того, проводились и другие специальные мероприятия по решению проблемы растущей безработицы, такие как создание временных рабочих коллективов. Увеличение расходов на борьбу с безработицей объясняется возрастанием количества членов профессиональных организаций, вставшим на учет в Бирже труда, которое в 1927-1928 гг. достигло 60% Бурят-Монгольская Автономная Советская Социалистическая Республика: Материалы к отчету IV съезда Советов 1926/7-1927/8 гг. - Изд-е ЦИК и СНК БМАССР. - С. 137.. Однако следует отметить, что успехи в борьбе с безработицей имели весьма далекое отношение к деятельности самого советского профдвижения. В первую очередь, они объяснялись втягиванием огромной массы рабочих рук в промышленное строительство республики конца 1920-х гг., значение и роль профсоюзов в котором были небольшим.

Во второй половине 1920-х гг. стало реальностью огосударствление профессиональных организаций, рост, особенно в руководящем звене, доли партийных работников. Теоретические представления В. И. Ленина о профсоюзах как о «школе коммунизма», в сочетании с функциональной аморфностью и отсутствием реальных оснований для противопоставления их государству, стали трансформироваться в реальное положение дел.

Определенная тенденциозность решений комфракции проявилась по отношению к «неугодным» руководителям профсоюзов, что очевидно на примере председателя союза работников просвещения, одного из весомых членов президиума БСПС т. Зонова. В октябре 1928 г. он был арестован органами ГПУ, в связи с тем, что в 1922 году Зонов являлся активным борцом против Советской власти и партии во время Антоновского мятежа в Тамбовской губернии. Решение комфракции было принято соответствующе: «исключить Зонова из членов президиума и пленума БСПС. Предложить БО РАБПРОС исключить Зонова из членов союза» ГАРБ. Ф. п-1, оп. 1. Д. 1325. 2. . Интересно, что комфракция не предприняла попыток защиты члена руководящего состава совета профессиональных союзов, а, констатировав правильность ареста Зонова, без выяснения дополнительных обстоятельств дела, лишила его членства в союзе.

Функции комфракции БСПС по регламентации кадровой политики в сфере труда и занятости населения расширялись, что в конечном итоге привело к явлению прямого назначенчества руководящих работников. Решения коммунистических фракций БСПС являлись необходимой формальностью, в то время как изначально они были предрешены партийными кометами. Так, например, постановляющая часть протокола заседания президиума Бурпрофсовета гласила: «с предложением городского комитета ВКП(б) о выдвижении а) председателя Горсовета из рабочих с производства, предоставив это производство союзам Железнодорожникам, Водникам и Химикам, после чего обсудить на заседании к/ф. б) заместителем по коммунальному хозяйству Новосильцева. В) заместителем т.т. Копосову ИЛИ Никитенко - согласиться» Там же. Л. 12. .

Однако, самый яркий пример прямого контроля комфракции над БО БСПС, появился в связи с решением о смене председателя совета профсоюзов Е.Н. Лосова в декабре 1929 г. Причины, по которым обком ВКП(б) счел необходимым удалить Лосова, были объяснены следующим образом: «Обком своим постановлением решил снять с работы т. Лосова ввиду несработанности с бюро и, кроме того, он вел политику, идущую в разрез с политикой бюро. Кроме того, т. Лосов не введен в члены обкома, что затрудняет работу и руководство обкома над Бурпрофсоветом» Там же. Л. 111. . Судя по приводимой аргументации, руководство бурятского обкома ВКП(б) рассматривало Бурпрофсовет как напрямую зависимую полугосударственную структуру, руководство которой не имеет права проводить самостоятельную политику.

Таким образом, анализ деятельности республиканских профессиональных союзов, позволяет сделать вывод о существенном изменении их положения. Трансформация политико-идеологического статуса профсоюзов во второй половине 1920-х гг. заключалась в складывании механизмов подчинения и контроля партийных органов над профсоюзами. Следствием всеобъемлющего контроля партийных органов стала утрата профсоюзами функций защиты прав и интересов трудящихся. В данный период главной целью существования профсоюзов стала задача идеологического воспитания трудящихся. Постепенно функции профессиональных союзов стали сводиться к агитации и пропаганде политических задач, организации участия трудящихся в демонстрациях, организации культурно-массовой и досуговой работы трудящихся.

В рассматриваемый период в работе профессиональных организаций республики проявилось ряд негативных тенденций, таких как снижение членской активности, бюрократизация работы союзов, что стало следствием, как фактической утраты независимости профсоюзов, так и неверия их рядовых членов в силу союзных организаций, в их способность реально отстаивать интересы трудящихся.

К концу 1920-х гг. республиканские профорганизации утратили остатки политико-административной самостоятельности и стали полностью подчиненными партийному аппарату полугосударственными структурами, с прямым назначением руководящих работников.

Проведенный анализ взаимоотношений государства и общественных организаций во второй половине 1920-х гг. свидетельствует о существенной трансформации института общественных организаций под воздействием партийно-государственных органов.

Период проведения новой экономической политики стал временем относительной экономической свободы, так и не ставшей свободой политической и общественной. Проявленная изначально реальная общественная инициатива по созданию общественных организаций, во второй половине 1920-х стала объектом жесткого политико-идеологического контроля. Подобное положение было обусловлено необходимостью замены методов экономического управления обществом на идеологические. Неслучайно в период НЭПа экономически активные слои населения были лишены возможности заниматься общественной деятельностью, что разрывало давнюю связь между экономическим и гражданским статусом человека.

Вовлечение в общественно-политическую жизнь широких слоев населения должно было способствовать ее демократизации, но отсутствие опыта участия в общественных процессах тормозило развитие новой общественности, что проявилось и на региональном уровне. Для республиканских массовых обществ был характерен смешанный социальный и национальный состав, что являлось следствием негласного запрета отстаивать национальные и социальные интересы. Республиканские профсоюзы также не являлись классовыми организациями, поскольку включали и рабочих и крестьян и служащих.

К концу 1920-х гг. во всех общественных организациях республики обозначился кризис, проявлением которого стал повсеместный развал низовых ячеек и нежелание участников массовых организаций заниматься общественной работой. Существование массовых и профсоюзных организаций как концентрированных форм поддержки мероприятий государственной власти, заставляло партийно-государственные органы заниматься административной «активизацией» обществ. Практически все организации, независимо от вида и типа деятельности, стали выполнять сходные задачи, занимаясь историко-революционной, военно-патриотической работой, пропагандой советского образа жизни и достижений советской власти.

Общественные организации республики претворяли в жизнь политико-идеологические установки, подчиняя человека воле партии и государства. Однако жесткий партийный диктат, направив первоначальный революционный энтузиазм населения в русло политической целесообразности, привел к осознанию трудящимися бесполезности общественной инициативы, а, следовательно, к формализации деятельности обществ.

Подобное положение могло стать реальностью только в условиях всеохватывающего, тотального контроля государства над всеми общественными институтами. С этой точки зрения, республиканские общественные организации стали инструментом политико-идеологического влияния государства, формирования новой социалистической общественности.

Заключение

Проведенный в диссертационном исследовании анализ взаимоотношений государственной власти и общественных организаций в Бурят-Монгольской АССР в 1920-е гг. позволяет утверждать, что их основным результатом стало подавление властными институтами организаций общественной самодеятельности. Сформированная к концу 1920-х гг. система взаимоотношений власти и общественных организаций основывалась на идеи безусловного подчинения последних политической и идеологической доктрине Советского государства.

Экономическая либерализация периода проведения НЭПа диктовала необходимость политического контроля над обществом, итогом которого должно было стать отстранение нарождавшегося «среднего слоя» от прямого доступа в органы власти. Рассматривая общественные организации как некие политические объединения, государство распространило на них механизмы политического контроля и ограничило их функции политико-идеологическим воспитанием трудящихся. Преобразования общественной сферы происходили в течение всего нэповского периода и привели к выполнению профсоюзами и массовыми обществами только одной функции - мобилизации населения для решения государственных задач. Включение различных групп населения в политическую жизнь, стирание граней между общественной и политической деятельностью стало сущностным наполнением формируемой новой - советской - общественности.

Образование Бурят-Монгольской АССР, определение ее территориальных рамок создали условия для формирования общественных организаций, которые появились уже осенью 1923 г. Вхождение республики в состав РСФСР способствовало созданию общественных организаций социалистических по форме и содержанию. Их деятельность регулировалась системой советских нормативно-правовых актов.

Советское законодательство об общественных организациях 1920-х гг. легализовало систему всестороннего партийно-государственного контроля над обществами, сведя многообразие существующих организаций к обществам «содействия социалистическому строительству». Контроль партийных органов по отношению к республиканским организациям проявился уже на первом этапе их создания, препятствуя появлению обществ, не вписывающихся в формируемый общественный контекст.

Одним из итогов общественного развития Бурят-Монгольской АССР стало доминирование массовых обществ над другими видами общественных организаций. Подобное положение привело, с одной стороны, к неразвитости обществ, образованных непосредственно населением республики, к их видовому однообразию. С другой стороны, в образованных массовых обществах находила выражение подлинная общественная инициатива, направленная на решение социально значимых проблем (ликвидация неграмотности, борьба с детской беспризорностью, научное изучение региона и др.). Однако первоначальный революционный энтузиазм населения, был погашен применяемыми методами административно-идеологического контроля. Образованные партийно-государственными органами массовые и профсоюзные организации занимались в основном идеологической пропагандой и политико-воспитательной работой среди населения.

Отличительной чертой рассматриваемых массовых организаций являлся переход инициативы их создания от граждан к центральным органам и представителям власти. Данные общества не были организациями какой-либо социальной или национальной группы, что было связано с интернационалистским видением партийно-государственными органами сущности общественной жизни, отсутствием необходимости защищать социальные и национальные интересы.

Профсоюзные организации республики строились по отраслевому принципу и были функционально подчинены коммунистической фракции БСПС. В данный период цель существования профсоюзов заключалась в политико-идеологическом воспитании трудящихся. Постепенно функции профессиональных союзов стали сводиться к агитации и пропаганде политических задач, организации участия трудящихся в демонстрациях, организации культурно-массовой и досуговой работы трудящихся.

К концу 1920-х гг. в деятельности общественных организаций наметился кризис, основной причиной которого являлся набиравший силу процесс отчуждения населения от участия в управлении общественными организациями. Характерными чертами кризиса общественных организаций стала формализация и бюрократизация их работы, сводившаяся к взиманию членских взносов, низкая активность населения. Вынужденное следование единственно верной идеологии, пропаганда социалистического образа жизни унифицировали общественную деятельность, смысл которой заключался в легитимации политики правящей партии.

Кризисные явления в немалой степени коснулись и деятельности профсоюзных организаций. В рассматриваемый период в работе профсоюзов республики проявилось ряд негативных тенденций, таких как снижение членской активности, бюрократизация работы союзов. Данное положение было следствием, как фактической утраты независимости профсоюзов, их реально совершившегося огосударствления, так и неверия рядовых членов в силу и способность профсоюзов на деле отстаивать интересы трудящихся.

Таким образом, становление и развитие общественных организации Бурят-Монгольской АССР в 1920-х гг. происходило на фоне формирования идеологии тоталитарного режима, обусловившей насаждение коммунистического мировоззрения, где общественные объединения граждан являлись одним из инструментов партийно-государственного контроля.

Библиография диссертационного исследования

Неопубликованные источники

а) Государственный архив Республики Бурятия (ГАРБ):

1. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 236.

2. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 425.

3. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 428.

4. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 432.

5. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 438.

6. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 442.

7. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 463.

8. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 612.

9. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 614.

10. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 699.

11. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 700.

12. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 818.

13. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 827.

14. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 835.

15. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 855.

16. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 858.

17. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 870.

18. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 872.

19. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 1025.

20. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 1040.

21. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 1269.

22. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 1325.

23. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 1303.

24. ГАРБ, Фонд П-1 - Бурятский обком КПСС, опись 1, дело 1537.

25. ГАРБ, Фонд Р-918 - Бурят-Монгольский областной комитет Всесоюзной организации помощи борцам революции (МОПР), опись 1, дело 1.

26. ГАРБ, Фонд Р-918 - Бурят-Монгольский областной комитет Всесоюзной организации помощи борцам революции (МОПР), опись 1, дело 1 а.

27. ГАРБ, Фонд Р-918 - Бурят-Монгольский областной комитет Всесоюзной организации помощи борцам революции (МОПР), опись 1, дело 1б.

28. ГАРБ, Фонд Р-918 - Бурят-Монгольский областной комитет Всесоюзной организации помощи борцам революции (МОПР), опись 1, дело 2.

29. ГАРБ, Фонд Р-918 - Бурят-Монгольский областной комитет Всесоюзной организации помощи борцам революции (МОПР), опись 1, дело 4.

30. ГАРБ, Фонд Р-918 - Бурят-Монгольский областной комитет Всесоюзной организации помощи борцам революции (МОПР), опись 1, дело 6.

31. ГАРБ, Фонд Р-918 - Бурят-Монгольский областной комитет Всесоюзной организации помощи борцам революции (МОПР), опись 1, дело 17.

32. ГАРБ, Фонд Р-717 - Общество политкаторжан и ссыльных поселенцев, опись 1, дело 1.

33. ГАРБ, Фонд Р-717 - Общество политкаторжан и ссыльных поселенцев, опись 1, дело 6.

34. ГАРБ, Фонд Р-717 - Общество политкаторжан и ссыльных поселенцев, опись 1, дело 14.

35. ГАРБ, Фонд Р-717 - Общество политкаторжан и ссыльных поселенцев, опись 1, дело 30.

36. ГАРБ, Фонд Р-571 - Бурят-Монгольское отделение Всесоюзного общества бывших политкаторжан и ссыльных поселенцев, опись 1, дело 1.

37. ГАРБ, Фонд Р-571 - Бурят-Монгольское отделение Всесоюзного общества бывших политкаторжан и ссыльных поселенцев, опись 1, дело 2.

38. ГАРБ, Фонд Р-571 - Бурят-Монгольское отделение Всесоюзного общества бывших политкаторжан и ссыльных поселенцев, опись 1, дело 4.

39. ГАРБ, Фонд Р-571 - Бурят-Монгольское отделение Всесоюзного общества бывших политкаторжан и ссыльных поселенцев, опись 1, дело 5.

40. ГАРБ, Фонд Р-571 - Бурят-Монгольское отделение Всесоюзного общества бывших политкаторжан и ссыльных поселенцев, опись 1, дело 6.

41. ГАРБ, Фонд Р-571 - Бурят-Монгольское отделение Всесоюзного общества бывших политкаторжан и ссыльных поселенцев, опись 1, дело 7.

42. ГАРБ, Фонд Р-571 - Бурят-Монгольское отделение Всесоюзного общества бывших политкаторжан и ссыльных поселенцев, опись 1, дело 9.

43. ГАРБ, Фонд Р-571 - Бурят-Монгольское отделение Всесоюзного общества бывших политкаторжан и ссыльных поселенцев, опись 1, дело 11.

44. ГАРБ, Фонд Р-851 - Областной союз воинствующих безбожников, опись1, дело 9.

45. ГАРБ, Фонд Р-851 - Областной союз воинствующих безбожников, опись1, дело 10.

46. ГАРБ, Фонд Р-851 - Областной союз воинствующих безбожников, опись1, дело 12.

47. ГАРБ, Фонд Р-851 - Областной союз воинствующих безбожников, опись1, дело 14.

48. ГАРБ, Фонд Р-851 - Областной союз воинствующих безбожников, опись1, дело 16.

49. ГАРБ, Фонд Р-851 - Областной союз воинствующих безбожников, опись1, дело 18.

50. ГАРБ, Фонд Р-851 - Областной союз воинствующих безбожников, опись1, дело 19.

51. ГАРБ, Фонд Р-851 - Областной союз воинствующих безбожников, опись1, дело 21.

52. ГАРБ, Фонд Р-851 - Областной союз воинствующих безбожников, опись1, дело 23.

53. ГАРБ, Фонд Р-851 - Областной союз воинствующих безбожников, опись1, дело 24.

54. ГАРБ, Фонд Р-851 - Областной союз воинствующих безбожников, опись1, дело 27.

55. ГАРБ, Фонд Р-851 - Областной союз воинствующих безбожников, опись1, дело 29.

56. ГАРБ, Фонд Р-248 - Совет Народных Комиссаров Бурят-Монгольской АССР, опись 1, дело 117.

57. ГАРБ, Фонд Р-248 - Совет Народных Комиссаров Бурят-Монгольской АССР, опись 1, дело 164.

б) Государственный Архив Забайкальского края:

58. Государственный Архив Забайкальского края (ГАЗК), Фонд, Р-110 - Забайкальский губисполком 1923-1926 гг., опись 1, дело, 101,

59. ГАЗК, Фонд Р-601. Забайкальский губернский совет профсоюзов 1917-1926 гг. опись 1, дело 196.

60. ГАЗК, Фонд П-85 - Коллекция протоколов Восточно-Сибирского краевого комитета ВКП(б) - 1930-1937 гг. опись1, дело 1.

61. ГАЗК, Фонд П-85 - Коллекция протоколов Восточно-Сибирского краевого комитета ВКП(б) - 1930-1937 гг. опись1, дело 7.

62. ГАЗК, Фонд П-85 - Коллекция протоколов Восточно-Сибирского краевого комитета ВКП(б) - 1930-1937 гг. опись1, дело 10.

63. ГАЗК, Фонд П-85 - Коллекция протоколов Восточно-Сибирского краевого комитета ВКП(б) - 1930-1937 гг. опись1, дело 15.

64. ГАЗК, Фонд П-85 - Коллекция протоколов Восточно-Сибирского краевого комитета ВКП(б) - 1930-1937 гг. опись1, дело 21.

65. ГАЗК, Фонд П-85 - Коллекция протоколов Восточно-Сибирского краевого комитета ВКП(б) - 1930-1937 гг. опись1, дело 22.

Опубликованные источники.

66. Борьба за власть Советов в Бурят-Монголии (1917-1918 гг.). Сборник документальных материалов [Текст]. Улан-Удэ, 1957. С. 302.

67. БМАССР: очерки и отчеты. 1924--1925 гг. [Текст]. Верхнеудинск: издательство Госплана БМАССР, 1925. С. 380.

68. БМАССР: очерки и отчеты. 1925--1926 гг. [Текст]. Верхнеудинск: издательство Госплана БМАССР, 1927. С. 225.

69. Бурят-Монгольская Автономная Советская Социалистическая Республика: Материалы к отчету IV съезда Советов 1927-1928 гг. [Текст]. Верхнеудинск: изд-во ЦИК и СНК БМАССР, С. 137.

70. Бюллетень РК, ЦИК и СНК Бурят-Монгольской АССР [Текст]. Верхнеудинск, 1923. №1. С. 16.

71. Бюллетень ЦИК и СНК Бурят-Монгольской АССР [Текст]. Верхнеудинск, 1925. С. 21.

72. Бюллетень ЦИК и СНК Бурят-Монгольской АССР [Текст]. Верхнеудинск 1927. С. 26.

73. Бюллетень ЦИК и СНК Бурят-Монгольской АССР [Текст]. Верхнеудинск 1929. С. 32.

74. Бурятия в цифрах: от V до VI республиканскому съезду Советов [Текст]. Улан-Удэ, 1934. С. 48.

75. Второй съезд Советов Бурят-Монгольской АССР [Текст]. Верхнеудинск, 1925. С. 190.

76. Десятый съезд РКП(б). Стенографический отчет [Текст]. Москва, 1963. С. 707.

77. Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов конференций и пленумов ЦК [Текст]. Москва: Полититиздат, 1985. Т 8. С. 543.

78. Материалы по статистике Бурятии: статистистический материал/ Бурят-Монгольское статуправление [Текст]. Верхнеудинск, 1926 - Вып. 1: Население. Труд/ Бурят-Монгольское статуправление. 1926. С. 140.

79. Национальное движение в Бурятии в 1917-1918 гг. Документы и материалы [Текст]/сост. Б.Б. Батуев. Улан-Удэ, 1994. С. 197.

80. Отчет о деятельности Бурят-Монгольского научного общества имени Доржи Банзарова с 1 октября 1925 года по 1-е октября 1926 года / Бурят-Монгольское научное общество им. Доржи Банзарова [Текст]. Верхнеудинск, 1927. С. 25.

81. Отчет о деятельности с 1 октября 1926 г. по 1 января 1929 г. [Текст] / Бурят-Монгольское общество им. Доржи Банзарова. Верхнеудинск, 1929. С. 55.

82. Отчет правительства Бурят-Монгольской Автономной Советской Социалистической Республики за 1928-1930 гг. [Текст]. Верхнеудинск, 1930. С. 97.

83. Постановления первого съезда Советов БМАССР [Текст]. Верхнеудинск, издание ЦИК Бурреспублики, 1925. С. 188.

84. Протокол заседания второй сессии Центрального Исполнительного Комитета Бурят-Монгольской Автономной Социалистической Советской Республики [Текст]. Верхнеудинск, 1925. С. 27.

85. Сибирский революционный комитет (Сибревком): (август 1919-декабрь 1925 гг.) [Текст]: сборник документов и материалов. Новосибирск, 1959. С. 658.

86. Социалистическое строительство Бурят-Монгольской АССР за 10- лет [Текст]. Верхнеудинск, 1933. С. 152.

87. Третий съезд Советов Бурят-Монгольской АССР [Текст]. Верхнеудинск, 1925. С. 96.

88. Декрет СНК РСФСР «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», от 2 февраля 1918 г. Сайт Конституции Российской Федерации [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://constitution.garant.ru (05.06.2014).

89. Гражданский кодекс РСФСР. 1922 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://civil-law.narod.ru ( 15.05.2014).

90. Конституция РСФСР, 1918 г., СССР 1924 г. Электронная библиотека Исторического факультета МГУ [Электронный ресурс]. Режим доступа http://www.hist.msu.ru/ (15.05.2014).

91. Конституция СССР 1936 г. Электронная библиотека Исторического факультета МГУ [Электронный ресурс]. Режим доступа http://www.hist.msu.ru/ (24. 05.2014).

92. Положение ВЦИК и СНК РСФСР «О порядке учреждения и регистрации обществ и союзов, не преследующих цели извлечения прибыли, и о порядке надзора за ними», от 3 августа 1922 г. Библиотека нормативно-правовых актов СССР [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.libussr.ru/doc ( 23.09.2013).

93. Положение ВЦИК и СНК РСФСР «Об обществах и союзах, не преследующих целей извлечения прибыли», от 6 февраля 1928 г. Консультант плюс [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.consultant.ru. (30.10.2013 г.).

94. Положение ВЦИК и СНК РСФСР «Об обществах и союзах (объединениях, клубах, ассоциациях, федерациях)» от 30 августа 1930 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.consultant.ru. (30.10.2013 г.).

95. Положение ВЦИК и СНК СССР «О добровольных обществах и союзах», от 10 июня 1932 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.economics.kiev.ua (25.05.2014).

Периодическая печать.

96. Бурят-Монгольская правда. С 1923 по 1929 гг.

97. Жизнь Бурятии. С 1924 по 1929 гг.

Справочная литература.

98. Большая советская энциклопедия. Алфавитный именной указатель к 3-му изд. А-Я. Москва: «Сов. энциклопедия», 1981. 719.

99. История Бурятии: в 3 т. Т. 3 - XX-XXI вв.- Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2011. 464 с.

100. Историческая энциклопедия Сибири в 3-х т. / Ин-т истории СО РАН ; гл. ред. В. А. Ламин [и др.]. Новосибирск: Издательский дом «Историческое наследие Сибири», 2009.

101. Краткий политический словарь. Москва, 1989.

102. Социологический словарь. Онлайн словари. Режим доступа: http://wwwSlovarus.ru.

Монографии, брошюры, статьи.

103. Базаров Б.В. Национальные формирования Красной Армии в Бурятии в 1920-1930-х гг. [Текст] / Б.В. Базаров, Д.Д. Намнанов. Улан-Удэ, 2000. С. 105.

104. Базарова В.В. Коренизация государственного аппарата в Бурят-Монголии как опыт национальной политики [Текст] / В.В. Базарова // Власть. 2008. №7. С. 53-55.

105. Базарова В.В. Латинизация бурят-монгольской письменности в 1920-1930 гг.: историография и источники [Текст] / В.В. Базарова. Улан-Удэ, 2006. С. 47.

106. Бартанова A.A. Образование Бурятской Автономной Советской Социалистической Республики [Текст] / А.А. Бартанова. Улан-Удэ, Бур. кн. изд-во, 1964.130 с.

107. Балдано М.Н. Город в Байкальской Азии: процессы индустриализации и урбанизации // Город в системе этнокультурных взаимодействий Байкальской Азии: материалы международного семинара-совещания / К.Б-М. Митупов [и др.] - Улан-Удэ: Изд-во Бурятского гос. ун-та, 2006. С. 38-42.

108. Баранова Н.С., Чимитова Д.К. Методы борьбы с безработицей в период НЭПа (на примере Республики Бурятия). /Н.С. Баранова, Д.К. Чимитова// Вестник ВСГТУ. 2011. № 3. 15-15 с.

109. Барсукова Е.Г. Партийные и профсоюзные организации на госкапиталистических и частновладельческих промышленных предприятиях в восстановительный период (1921-- 1925 гг.) [Текст] /Е.Г. Барсукова. Москва, 1971. С. 105.

110. Басаев Г.Д. Становление бурятской организации КПСС [Текст] /Г.Д. Басаев. Улан-Удэ, Бурятское книжное издательство. 176 с.

111. Батуев Б.Б. Партия большевиков - организатор победы Советской власти в Восточной Сибири [Текст] / Б.Б. Батуев. Улан-Удэ, 1971. С. 262.

112. Башмаков В.И. Профсоюзы как социальный институт [Текст]/В.И. Башмаков - Москва: Гуманитарный университет, 2001. С. 201.

113. Башинов Д.С. Становление и развитие профсоюзов Бурятской АССР в период строительства социализма (1923-1937 гг.) [Текст]/ Д.С. Башинов. Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во. 1991. С. 88.

114. Богданов М.Н. Очерки истории бурят-монгольского народа [Текст] / М.Н. Богданов. Верхнеудинск: Бурят.-монг.изд-во, 1926. 233 с.

115. Бородкин Л.И., Сафонова Е.И. Государственное регулирование трудовых отношений в годы НЭПа: формирование системы мотивации труда в промышленности // Экономическая история. 2000. № 5 [электронный ресурс]. Режим доступа. http://www.hist.msu.ru (25.04.2014).

116. Боффа Дж. История Советского Союза. Т. 1. 1917-1941 гг. [Текст] / Дж. Боффа. Москва,1994. С. 632.

117. Бурятская областная организация КПСС. Хроника. 1895-1987 в 2 кн. [Текст] / [сост.: Г. Л. Санжиев, Н. А. Худугуев]. Улан-Удэ, Бурят. кн. изд-во. Кн. 1: 1895-июнь1941. 1987. С. 264.

118. Варнавский П.К. Бурятская этничность в контексте социокультурной модернизации (конец XIX - первая треть XX вв.) [Текст] / П.К. Варнавский, Г.А. Дырхеева, Т.Д. Скрынникова. Иркутск, 2003. 105 с.

119. Верш Н. История Советского государства 1900-1991. [Текст] / Н. Верш. Москва, 1992. С. 402.

120. Гирченко В.П. К вопросу о феодальных отношениях в истории Бурят-Монголии [Текст] / В.П. Гирченко. Москва - Ленинград, 1935. С. 190.

121. Гимпельсон Е.Г. Формирование советской политической системы. 1917-1923 гг. [Текст] / Е.Г. Гимпельсон. Москва, 1995. С. 230.

122. Гимпельсон Е.Г. НЭП. Новая экономическая политика Ленина-Сталина. Проблемы и уроки. 20-е годы ХХ в. [Текст] /Е.Г. Гимпельсон. Москва: Собрание, 2004. С. 304.

123. Голанд Ю. М. Кризисы, разрушившие НЭП [Текст] / Ю.М. Голанд - Москва, 1991. С. 98.

124. Горелов О.И. М. П. Томский: страницы политической биографии [Текст] / О.И. Горелов. Москва: Знание, 1989. С. 64.

125. Данилин А.Б. Нэповская Россия: «социалистическая рационализация» рынка труда [Электронный ресурс] / А.Б. Данилин // Новый исторический вестник. 2001. № 3. Режим доступа: http://www.niveb1nik.ru (02.06.2014).

126. Данилова З.А. Общественные организации Бурятии (1923-1928 гг.) [Текст] /З.А. Данилова. Улан-Удэ: Бурятское книжное издательство. 1989 г. 156 с.

127. Доброва О.В. Этапы изучения понятия «общественные организации» и их классификация.//Известия ПГПУ им. В. Г. Белинского, серия Гуманитарные науки, 2011 г., № 23. 382 с.

...