Инвенция, диспозиция и элокуция в риторике

· Модель: поймать тачку

· Пример:

Все его аргументы бьют мимо цели,

Метафора "аргументы бьют (мимо цели)" строится как сравнение между аргументами, с одной стороны, и орудиями - 'с другой. Высказывание развертывается следующим образом:

Орудия бьют (в цель или мимо цели)

Аргументы (напоминают) орудия

{Все орудия обладают силой

Все аргументы обладают силой

(следовательно)

Аргументы суть орудия}

(следовательно)

Аргументы бьют (в цель или мимо цели)

Рассматривать механизм обратного (негативного) использования логических операций начнем с так называемого "меньшего" силлогизма, из посылок которого выводится, что аргументы суть орудия.

Насколько корректен такой вывод? Абсолютно "некорректен" (а стало быть, неистинен) и фактически представляет собой случай учетверения термина. Сила - один из трех терминов (понятий) силлогизма (аргумент, орудие, сила) берется в двух значениях: сила как механическая энергия (для орудия) и сила как крайняя степень убедительности (для аргумента), в результате чего третий термин "удваивается".

Иными словами, логическое правило, согласно которому в силлогизме должно быть не более трех терминов, используется в данном случае негативно, паралогически. Кроме того, имеет смысл отметить еще один паралогический ход- называние целого вместо части (ср.: все аргументы обладают силой). В данном случае негативно используется логическое правило, в соответствии с которым по части не судят о целом.

Выводом из этого "меньшего" силлогизма служит положение, согласно которому аргументы суть орудия. Вывод этот, с точки зрения позитивного использования законов построения высказывания, ошибочный.

Попадая в "больший" силлогизм, он становится одним из его аргументов, но, будучи "ошибочным", продуцирует третий паралогизм типа неправильное допущение (вариант паралогизма "первичная ложь"). В соответствии с уже известным нам логическим правилом неправильное допущение ведет к неистинному выводу. Именно это правило паралогически используется в "большем" силлогизме.

Стало быть, метафора аргументы бьют (мимо цели) является следствием негативного использования трех логических правил сразу. Правила эти, как и подобает в фигуративной практике/просто рассматриваются в качестве нестрогих,

· Ряд:

доказательство не работает; мысль бесперспективна; вираж мысли; обращение не по адресу; столкновение мнений; крушение концепции; красота вывода.

Со времен античности существуют и описания некоторых традиционных видов метафоры:

· резкая метафора,

· стертая метафора,

· метафора-формула

· развернутая метафора.

· реализованная метафора

При сохранении механизма метафоризации, описанного выше все эти виды метафоры предполагают некий дополнительный признак, позволяющий оценить ту или иную метафору в зависимости от степени ее оригинальности/новизны (острая и стертая метафора, метафора-формула) или от степени ее последовательности (развернутая и реализованная метафора),[59] поэтому ограничимся лишь лаконичным определением каждого из видов и соответствующей моделью, не предлагая комментариев и вариантов.

Резкая метафора представляет собой метафору, сводящую далеко отстоящие друг от друга понятия.

· Модель: начинка высказывания

Стертая метафора есть общепринятая метафора, фигуральный характер которой уже не ощущается.

· Модель: ножка стула

Метафора-формула близка к стертой метафоре, но отличается от нее еще большей стереотипностью и (иногда) невозможностью преобразования в нефигуральную конструкцию.

· Модель: червь сомненья

Развернутая метафора-это метафора, последовательно осуществляемая на протяжении большого фрагмента сообщения или всего сообщения в целом.

· Модель: сообщение, подробно излагающее понята? 'книжный голод' (Книжный голод не проходит: продукты с книжного рынка все чаще оказываются несвежими - их приходится выбрасывать, даже не попробовав.)

Реализованная метафора предполагает оперирование метафорическим выражением без учета его фигурального характера, то есть так, как если бы метафора имела прямое значение. Результат реализации метафоры часто бывает комическим.

Модель: Я вышел из себя и вошел в автобус

2 Катахреза считается самостоятельной разновидностью метафоры в силу отчетливости механизма катахрезы. Название тропа в греческом варианте содержит негативную характеристику: katachiesis означает злоупотребление или некорректное словоупотребление (ср. акирологичность как признак тропов).

Риторика определяла для катахрезы две области применения: одна из них была областью стертой метафоры (см. выше), то есть метафоры, чей фигуративный смысл перестал восприниматься; другая, напротив, областью непривычной метафоры, воспринимающейся как нагромождение слов, В этом случае катахреза определялась в качестве скачка от "картины к картине".

В ряде учебных пособий катахреза рассматривалась как "метафора дурного вкуса", что, видимо, все-таки не вполне правомерно: непривычность метафоры может быть следствием не только языковых пристрастий автора (часто - слишком оригинальных), но и неподготовленности адресата, то есть отсутствия у него достаточного "метафорического опыта" как совокупности навыков воспринимать нетривиальные метафоры.

Классический пример катахрезы - из поздненемецкой литературы вошел в историю риторики как пример под названием "Der Zahn der Zeit" и который в переводе с немецкого звучит так: "Зуб времени, осушивший уже столько слез, вырастит траву забвения и над этой раной!" ("Der Zahn der Zeit, der schon so manche Trane getrocknet hat, wird auch uber diese Wunde Gras wachsen lassen"), Вполне головокружительный характер этой катахрезы, с прыжком "от картины к картине", хорошо ощущается и в русском переводе.

· Модель: тщедушная плоть духа противоречия

· Пример: Двуглавый российский сфинкс все никак не может выбрать направления движения.

Типичный пример катахрезы- не слишком прозрачной по своему содержанию, но и не вполне беспочвенной. Во всяком случае на уровне намерения понятно, что говорящий имплицирует (подразумевает) одновременно и символ России - двуглавого орла, и так называемую "загадочную русскую душу", а с ними и неисповедимость "русского пути".

Оставим за автором право имплицировать любое нужное ему содержание (даже такое необъятное, какое заложено в данной катахрезе!). Посмотрим только, какое из логических правил в данном случае используется па-ралогически. При осуществлении катахрезы это практически всегда одно и то же правило, а именно правило, релевантное также и для метафоры: определение не должно содержать в себе противоречия. Катахреза чаще всего и опознается по обычно присутствующему в высказывании противоречию. (Так, при анализе "зуба времени" тоже понятно, что даже если, напрягая воображение, и представить себе таковой, то сомнительно, что в функции "зуба" входит обсушивать слезы и выращивать траву). Однако противоречие не делает высказывание ошибочным; дело в том, что оно, как правило, имеет постоянно "ускользающий" характер: при катахрезе "подобраться" к противоречию весьма трудно.

Что же касается нашего примера, то в данном случае противоречие & определении" как негативное использование закона непротиворечивости определения - оказывается все же уловимым, главным образом в силу физической конкретности понятий: двуглавый орел- дело "обычное", а вот двуглавый сфинкс есть действительно "противоречие в определении" (или сфинкс, или некто двуглавый = несфинкс; суждение, оперирующее двуглавым сфинксом, не может быть истинным). Противоречие снимается в результате паралогической операции - катахрезы, синтезирующей несколько смыслов в одном образе.

Ряд: отважный защитник остановившегося века; запоздалый аргумент молчания; буриданов осм иврадберчквоста, символ намека на неизбежное; свет, опережающий себя в круговороте времен.

3 Синестезия (греч. Synaisthcsis - одновременное восприятие) тоже представляет собой троп метафорического типа. Особенность его в том, что он задействует сразу несколько областей чувств - скажем, зрение и слух или вкус, обоняние и осязание, плюс прочие самые разнообразные комбинации.

· Модель: невкусный на вид

· Пример: Приведите мне довод, который я мог бы пощупать.

(Притом что доводы воспринимаются на слух, а не на ощупь, понятно, что одно из известных нам логических правил используется негативно. Это, как и вообще чаще всего в случае с синестезией, правило большей посылки, которой со всей очевидностью придается чрезмерно широкий характер. В данном случае чрезмерно широкий характер обычно придается тому или иному из человеческих чувств.)

Посмотрим, что происходит в случае с нашим примером. Говорящий явно исходит из того, что осязание универсально, и как бы строит силлогизм следующего типа:

Любую данность можно воспринимать на ощупь Довод есть данность (следовательно) довод можно воспринимать на ощупь

С точки зрения позитивной логической практики, это ошибка большей посылки, приводящая к неистинному суждению. Однако правило большей посылки, использованное негативно, паралогически, создает троп, в результате которого взаимонезаменимые понятия оказываются взаимозаменимыми, - таким образом, правило начинает развертываться в обратную сторону).

· Ряд: весомое доказательство; "женщины любят ушами"; видеть кончиками пальцев; "чем ты слушаешь?"; головная поэзия; думающий желудком; теплый цвет; холодное рассуждение; яркое выступление.

4 Аллегория (греч. allegoria - иносказание) представляет собой еще один троп метафорического типа, настолько близкий к метафоре, что его часто называют "систематизированной метафорой", поскольку аллегория наиболее последовательно переводит мысль в "картину". Впоследствии "картина" должна быть снова разгадана как мысль. Легко зафиксировать негативное использование правила аналогии: то, что сравнивается, в случае с аллегорией обычно не представлено вообще, оно выводится за пределы текста.

"Фокус" аллегории в том, что представления, передаваемые посредством картины, обычно трудны для восприятия в своем "первозданном" виде: чаще всего это некие абстрактные понятия (типа правда, честь, невинность и др.), с трудом поддающиеся постижению. Эти-то абстрактные понятия обычно и передаются в виде совершенно конкретных "картин", иногда персонификаций (олицетворении, см. ниже).

· Модель: У бумажного тигра тоже бывают когти

· Пример: (на открытии конгресса японистов в Москве) В который уже раз отправляется в плавание наш фрегат "Паллада".

(Пример содержит аллегорию, открывающуюся для тех, кому известна история плавания с дипломатической миссией к берегам Японии фрегата русского флота "Паллада" в 1852 -1855 гг., в результате чего был заключен договор о мире и дружбе, определена морская граница и начато движение русских торговых судов в Японию. Аллегория прочитывается как очередная акция (в ряду предшествовавших акций), инициированная русскими для дальнейшего сближения наций.

Данная аллегория, как и большинство других, предполагает называние лишь одного из объектов сравнения" того, с которым осуществляется сравнение. Тот, который сравнивается, присутствует в виде неназываемого, но мыслимого в качестве второго члена аналогии конгресса японистов в Москве. Не называется и признак, на основании которого происходит аналогическая операция, - содействие сближению наций. Признак этот и без того присутствует в сознании собравшихся.

Если посмотреть, какое из логических правил используется в данном случае негативно, то это (кроме очевидного "пренебрежения" законами аналогии, что свойственно любой метафоре) так называемое правило необходимого условия. Необходимым условием является в данном случае то, что фрегат "Паллада" не есть конгресс японистов, но только может символизировать конгресс японистов (в частности и потому, что плавание фрегата "Паллада" к берегам Японии было однократной акцией и очередное плавание судна не предусмотрено). Перед нами как бы развертывается "силлогизм с оговорками":

Конгрессы японистов {предполагают) сближение наций

Фрегат "Паллада" {символизирует} сближение наций

(следовательно)

Конгрессы японистов {можно рассматривать как своего рода) фрегат "Паллада"

Несостоятельность этого силлогизма, очевидная с точки зрения позитивной логики, отнюдь не выглядит таковой с позиций паралогики: правило необходимого условия игнорируется как "для данного случая несущественное" и безотносительное в истинности высказывания.)

· Ряд: Содом и Гоморра на Тверской; российская Фемида, потерявшая весы; митрофаны высших учебных заведений; голгофа российской власти.

5 Прозопопея (греч. prosopopoia, от prosopon - человек и poiein - делать), или олицетворение, персонификацированлие, в свою очередь, трактуется как вид аллегории. Дело в том, что аллегория отнюдь не всегда предполагает указание на "лицо", аллегории другого типа (аллегории с предметами, явлениями, событиями) встречаются ничуть не реже.

Поэтому, может быть, действительно имело смысл выделять прозопопею в отдельную "рубрику" - исключительно для случаев персонифицирования, когда неодушевленному приписываются признаки одушевленности. Механизм действия прозопопеи очень напоминает механизм действия аллегории со всеми вытекающими отсюда последствиями.

· Модель: сердце спорит с рассудком

· Пример: Дядюшка Сэм Чистрплюй и ханжа. (Данная аллегория, представляя Америку пуританской страной, фактически является, как и любая аллегория (а также многие из метафор), результатом негативного использования такого логического правила, как "необходимое условие" (ср. логическую ошибку под названием "Игнорирование необходимого условия").

Из того, что Америку изображают в виде дядюшки Сэма, не следует в соответствии с позитивной логической практикой, что Америка является дядюшкой Сэмом и что неодушевленному понятию могут быть приписаны свойства лица - чистоплюйство и ханжество. Аллегория, "на поверхности" работающая лишь одним планом, "показывает" (предлагает "картину"):

Америка и есть дядюшка Сэм, а стало быть, все качества и действия, присущие ему, допустимо распространить и на страну.

Спрятанный в данной аллегории силлогизм может выглядеть следующим образом:

Америка {изображается как} дядюшка Сэм Дядюшка Сэм - чистоплюй и ханжа

(следовательно)

Америка (изображается как) чистоплюй и ханжа

Легко увидеть, что в этой логической конструкции вставка {изображается как} и есть то самое необходимое условие, которое - при негативном использовании правила необходимого условия " опускается как несущественное)

Ряд: юмор дышит в каждой строчке; доводы упрямы; щедра империализма; Молох (в значении: государство); проститутка (в значении: та или иная страна, "продающая" себя другой стране).

6 Метонимия - троп, который в античности также рассматривался как троп, близкий к метафоре, но в современной науке определяется как полярно противоположный ей (о концепций P.O. Якобсона, который "развел" метафору и метонимию, говорилось выше).[60]

В переводе с греческого "метафора" означает '"переименование" (metonomazem - называть по-другому и onyma - имя).

В более поздние времена стало принято определять метонимию как ассоциацию по смежности, в отличие от метафоры - ассоциации по сходству. (Фрагмент из одного стихотворения О. Мандельштама описывает этот механизм довольно точно: "...где вывеска, напоминая брюки, дает понятье нам о человеке".)

Механизм метонимии заключатся в замещении "имени предмета" его признаком или именем другого предмета, находящегося в связи с первым предметом. Иными словами, перед нами, так же как и в случае с метафорой, синестезией и аллегорией, - расширение возможностей наименования. Однако, совпадая по этому признаку, метафора и метонимия расходятся по основной функции. Если метафора считается характеризующим тропом, то метонимия - тропом идентифицирующим, то есть определяющим.

Понятно, что предмет, являясь набором большего или меньшего количества признаков и "соседствуя" с большим или меньшим количеством других предметов, будет "опознаваться" далеко не по каждому из признаков и по указанию далеко не на каждый близлежащий предмет. Типичные примеры отношений между членами метонимии - того, что называют, и того, о чем умалчивают, таковы:

* творение и творец (читать Пушкина {вместо: произведения Пушкина});

* носитель признака и признак ("Если бы молодость знала, если бы старость могла! {вместо: молодые люди ... старики});

* предмет и материал (важная бумага из управления {вместо: документ (на бумаге)});

* содержимое и содержащее (газета ошибается, говоря... {вместо: автор статьи в газете ошибается, говоря...});

* действие и его результат (это хорошая классификация {вместо: это хороший результат классификации});

* место жительства и жители (страна ликует {вместо: жители страны}) и др.

Продолжить этот перечень могли бы названия практически всех операций, запрещаемых логикой.

Несмотря на очевидные различия этих моделей, механизм их оказывается общим: некоторые аспекты предмета занимают в сообщении место самого предмета, который предлагается опознать (идентифицировать) по этим аспектам.

В современной литературе подчеркивается, что метонимия/как правило, не создает "абсолютного" наименования (в отличие, например, от аллегории): она обусловлена порождающим ее контекстом. Так, вполне естественно сказать: "На столе лежит Пушкин" {вместо: том Пушкина}, но "не вполне" естественно продолжить: "В Пушкине написано...". Это говорит о том, что метонимия ограничена условиями употребления.

· Модель: Огоньку не найдется?

· Пример: На выставке представлены работы начинающих и полотна знаменитых мастеров.

Отчетливый, хоть и не слишком "риторический" случай метонимии: слово "полотна" замещает слово "картины" {на полотне}. В данном случае, как и применительно к любой метонимии, особенно к такому ее виду, как синекдоха (си. ниже), о характере логического правила, используемого негативно, гадать не приходится: со всей отчетливостью это правило, запрещающее судить о целом по части или по одному из "аспектов" целого. у Соответствующая логическая ошибка была рассмотрена и в рубрике Логические ошибки вследствие неточного определения и деления понятий", и в рубрике "Логические ошибки в структуре силлогизма". Понятно, что в данном случае интересующее нас логическое правило работает в обратную сторону. О целом не только судят по одному из его аспектов, но фактически и исчерпывают этим аспектом целое. Строго говоря (в соответствии с позитивной логикой), аспект этот (полотна) "не имеет права" замещать предмет (картины), так как не дает о нем полного представления (легко, например, представить себе, что часть анонсированных "полотен" вообще выполнена на бумаге), но данное "замечание" априорно оценивается как несущественная частность: логический закон, разворачиваемый в обратную сторону, как всегда, связан с игнорированием особенностей слова или словосочетания, подставляемого на место реально существующего.

Ряд: лекции в портфеле; суетливый XX век; согласно звонку из министерства; слушать CD; красивая икебана; соглашаться с книгой; спорить с доводом; правила Лубянки; выпить таблетку; бойкое перо.

7 Синекдоха (греч. Synekdoche - соотнесение, от syn-ekdechesthai - обозначать через намек) рассматривается либо как вид метонимии, либо как самостоятельный троп. Разница в точках зрения не слишком принципиальна, поскольку в обоих случаях синекдоху определяют как представление целого как части этого целого или, наоборот, как представление части в качестве целого. Классический пример синекдохи - Чеширский кот, умевший исчезать так, что оставалась только одна улыбка.

Данный троп имеет весьма прозрачную структуру и отчетливо реферирует к соответствующим - разумеется, преобразуемым - логическим законам. Механизм синекдохи предполагает, что часть и целое взаимозаменяемы. Часть вполне способна заместить целое, как и целое вполне способно заместить часть не только в том случае, когда мы имеем дело с однородным целым, но и в тех случаях, когда предлагаемая синекдоха недвусмысленно отсылает к; неоднородному целому. Но в принципе синекдоха работает исключительно "представительными" частями целого.

· Модель: (в очереди) я стою за соломенной шляпкой (вместо: за этой дамой {в соломенной шляпке})

· Пример: Их мечта - Москва, диктующая законы всему миру.

Синекдоха как результат обозначения России через часть России - Москву, является, со всей очевидностью (ср. пример с Чернобылем в рубрике "Логические ошибки в структуре силлогизма"), негативным использованием логического правила, в соответствии с которым часть запрещается называть вместо целого.

Впрочем, в данном случае названная часть является более чем "представительной", ибо трудно представить себе, чтобы Москва действительно не выражала настроений всей России. Игнорирование соответствующего логического правила или развертывание его в обратную сторону снимает эффект "ошибки", явной с точки зрения позитивной логики:

Россия диктует законы миру

Москва находится в России

{= является столицей России, всецело выражает настроения России}

(следовательно)

Москва диктует законы всему миру

* Ряд: ручка не пишет; поймать мотор; задержан милицией; вредно для организма; зарабатывать на хлеб.

8 Антономазия (греч. antonomasia - перенаименование; от antonomazein - называть иначе) иногда квалифицируется как разновидность синекдохи - и к таким переходам из одного собственно тропа в другой читатель уже, видимо, привык. Действительно, тесная связь между собственно тропами очевидна. Данный троп предполагает собственное (чаще всего общеизвестное) имя вместо имени нарицательного. Понятно, что антономазия тоже расширяет возможности наименования и тоже содержит себе элемент аналогии, правда, подобно многим тропам, часто без указания признака, по которому сравниваются члены аналогии. Признак этот полагается самоочевидным: вот почему антономазия, подобно аллегории - для того чтобы быть прочитанной, предполагает подключение "фоновых знаний". Свойства лица (реже - предмета, действия и т. п.), которым наделяется объект, должны быть заранее известны. Опять же отметим негативное использование правил аналогии, согласно которым в сопоставлении должны быть представлены оба члена и признак, по которому они сравниваются (ср. также с аллегорией).

· Модель: (о жадном человеке) Плюшкин.

· Пример: Время от времени он просто Цицерон!

Данная антономазия предполагает знание того, что Цицерон в совершенстве владел искусством публичных выступлений. В нашем примере оратору, видимо, также в высокой степени присуще это качество - хотя бы и "время от времени"

Этот случай антономазии, как и прочие ее случаи, предполагает не только негативное использование правил аналогии: любая антономазия развертывает в обратную сторону и еще одно логическое правило -- из двух частных ^посылок не может следовать никакого вывода. Частные посылки, скрытые в рассматриваемой антономазии, допустимо представить следующим образом:

Цицерон великий оратор

и {время от времени тоже} великий оратор

(следовательно)

и {время от времени тоже} Цицерон

Несостоятельность данного силлогизма, с точки зрения логики, ничуть делает антономазию несостоятельной с точки зрения паралогики: во-первых, паралогически рассматриваемые объекты взаимозамещаемы; во-вторых, известность лица, с которым сравнивается объект, гарантирует, что объект не идентифицируется в качестве данного лица, но лишь сопоставляется с ним.

Ряд: "короче, Склифосовский!"; русский Борхес; моя одиссея, болдинская осень композитора; Алехин наших дней.

9 Гипаллаг представляет собой весьма редкий троп. Хотя его часто тоже рассматривают как вид метонимии, увидеть основания для такого рассмотрения довольно трудно.

Hypallassein означает в переводе с греческого переставлять, обменивать. В соответствии с этим значением гипаллаг и определяется в качестве рокировки слов в составе той или иной структуры, чаще всего структуры с довольно ясными отношениями между компонентами. Ясность отношений является действительно необходимым условием для того, чтобы осуществить гипаллаг. В противном случае соответствующая структура будет просто выглядеть невразумительной. Поэтому чаще всего гапаллагизируются действительно устойчивые словосочетания, которые, что называется, "у всех на слуху". Перестановки в их структуре все равно дают возможность видеть исходные отношения между компонентами - даже в зеркале гипаллага.

· Модель: серая шапочка и красный волк

· Пример: (газетный заголовок) Светлое прошлое и темное будущее России.

При, мягко говоря, спорности данного заголовка представленный в нем гипаллаг осуществлен чрезвычайно профессионально: сочетания, взятые для рокировки, мало того что вполне устойчивы - до стереотипности, но, как это и присуще стереотипам, потеряли (по крайней мере, к настоящему времени) свой смысл и потому вполне могут быть перекомпонованы.

Как и всякий гипаллаг, данный гнпаллаг тоже является результатом творческой и, разумеется, негативной переработки одного из правил аналогии, а именно -- правила рефлексивности, которое, как мы помним, гласит, что сопоставляемые объекты должны быть тождественны себе для того, чтобы их можно было сопоставить. Очевидная нетождественность себе данных "объектов" (рокировка признаков прямо в процессе сопоставления), предосудительная с точки зрения позитивной логики, оценивается иначе с точки зрения логики негативной: возможность простой перестановки определений превращает оба словосочетания в пустые.

* Ряд: мир дворцам -- война хижинам; лучше никогда, чем поздно; морально здоров и физически устойчив.

10 Эналлага (1) (греч. enallage - поворот, перестановка) в одной из двух своих модификаций тоже рассматривается как отдаленный вид метонимии. Этот троп предполагает перестановку (как чисто пространственное перемещение) признака. Чисто технически это осуществляется следующим образом: существует два сопоставляемых понятия, причем при одном из них имеется некий признак, признак этот "отбирается" у данного понятия и подставляется к другому понятию, становясь, таким образом, его признаком.

"Увидеть" эналлагу бывает подчас довольно трудно вследствие способности словосочетаний к своего рода мимикрии: словосочетание как бы ассимилирует компоненты, стирая отчетливые границы между ними. По этой причине эналлага есть один из тропов, который легко ускользает от внимания адресата.

Стало быть, перед нами тоже случай некоей рокировки, правда, эналлага предполагает рокировку исключительно признаков.

· Модель: неопровержимая сила доказательств (вместо: сила неопровержимых доказательств)

· Пример: Наиболее удивителен феномен загадочной устойчивости коммунистических идей в истории человечества.

В данном примере эналлагой, как можно заметить, является "феномен загадочной устойчивости", который, вне всякого сомнения, есть результат паралогического преобразования словосочетания "загадочный феномен устойчивости". Как и всякая эналлага, данная эналлага может быть успешно прочитана лишь при '"тренированном внимании" адресата - адресат с тренированным вниманием и получит "удовольствие" от "феномена загадочной устойчивости", который ~ в отличие от загадочного феномена устойчивости (^ непонятного феномена)- понятен, в то время как сама ''устойчивость" оказывается подозрительной. Это, в общем-то, нюанс, однако существенный!

Секрет эналлаги, как следует и из нашего примера, прежде всего в том, что она развертывает в обратном направлении одно из правил аналогии. Правило это гласит: отношение между сопоставляемыми объектами в идеале должно быть транзитивным (правда, как мы помним, симметричность и транзитивность членов аналогии, в отличие от рефлексивности, не являются строго обязательными: эту-то логическую лазейку и обнаруживает эналлага).

В случае негативного использования данного правила признак (в нашем примере - загадочность), не являющийся, в сущности, транзитивным, то есть представленным в обоих понятиях ("загадочный феномен", с одной стороны, и "устойчивость {коммунистических идей}" - с другой), делается транзитивным в ходе паралогической операции. Будучи теперь таковым, он получает способность мигрировать от одного члена аналогии к другому. Ряд: характер противоречивой идеи; крылатая мудрость слов; размашистый тип почерка; изящное обаяние манеры; попытка бессмысленного самоуглубления.

Эналлага (2) часто употребляется и для обозначения "грамматической категории не на своем месте". В сущности, это тоже перемещение - перемещение категории (например, части речи или рода, числа, падежа) в позицию, которая не присуща ей с точки зрения грамматической логики. Эналлага в этом своем качестве воспринимается как резкий "сбой" грамматической последовательности в структуре предложения, так что целесообразно было бы представить ее в разделе фигур. Здесь же она рассматривается только для того, чтобы не вводить информацию об одном и том же речевом явлении в двух разных разделах пособия.

· Модель: думать только о поспать да поесть

· Пример: Так только врачи да воспитатели спрашивают: "Что мы сегодня кушали?"

Эналлага по поводу категории лица (разумеется, ни врачей, ни педагогов) не может занимать вопрос о том, что они (сами) сегодня кушали: их интерес распространяется только на рацион пациента или воспитуемого, однако вместо второго лица употребляется первое лицо множественного числа, так называемое "присоединительное множественное".

Эналлага, как и прочие фигуры, преобразует правила нормативного синтаксиса: в данном случае -- правило о необходимое взаимодействия между отдельными компонентами синтаксической структуры. Игнорирование того факта, что к собеседнику обычно обращаются посредством местоимений второго лица, приводит в данном случае к возникновению своего рода "эффекта причастности", что и является разгадкой эналлаги в данном случае.

· Ряд: чаи распивать; мы люди- маленькие; молодая пешеход; кокетливая мужчина; возьми себя со мной; это так и будет быть.

11 Эпитет - один из самых традиционных и известных тропов. В буквальном переводе с греческого (epitethon) означает приложение, и на самом деле "прилагается" к предмету в качестве его характеристики. Применительно к эпитету особенно отчетливо, встает вопрос о логическом и паралогическом типах речевого поведения. В этой связи имеет смысл различать так называемое определение как средство логики и эпитет как средство паралогики.

Считается, что определение употребляется для различения предметов, в то время как эпитет - для их характеристики. Действительно, если мы сравним определения типа "первое доказательство" или "нестрогое доказательство" с эпитетами типа "яркое доказательство" или "бредовое доказательство", увидеть разницу между логикой и паралогикой не составит особого труда. Логика систематизирует предметы, паралогика индивидуализирует их, А потому далеко не каждое "приложение" является эпитетом.

Для того чтобы конкретно представить себе (разумеется, в рабочем плане) методику распознавания эпитета относительно определения, следует иметь в виду, что эпитет почти всегда несколько метафоричен. Однако данный различительный признак, разводя эпитет и определение, "сводит" эпитет и метафору. Отличие между двумя последними, скорее всего, носит, на первый взгляд, преимущественно грамматический характер: в роли эпитетов чаще всего (но не исключительно) выступают имена прилагательные, в роли метафор - другие части речи.

Как видим, данное правило - отнюдь не безоговорочно и должно использоваться исключительно как ориентир. Однако можно предложить и второе правило - семантическое, которое, видимо, более надежно. Его допустимо обозначить следующим образом: смысловые искажения компонентов метафоры, с одной стороны, и эпитета - с другой (даже если как метафора, так и эпитет представлены моделью "имя существительное плюс имя прилагательное"), различны. В метафоре семантической трансформации в одинаковой мере подвергаются оба компонента, в то время как в случае с эпитетом имя прилагательное гораздо более семантически трансформировано, чем имя существительное, как правило, сохраняющее значение, близкое к свободному.

Так, "огненно-рыжий тигр" (эпитет "огненно-рыжий") и "бумажный тигр" (метафора) семантически отличаются друг от друга прежде всего тем, что в первом случае, несмотря на смысловую интенсивность признака, качество тигра как животного практически не меняется. Во втором же случае перед нами уже вовсе не тигр (то есть не животное): семантической трансформации подверглись оба компонента словосочетания, Научиться ощущать данную разницу вполне возможно, это только вопрос тренировки.

Однако не следует думать, будто в каждом случае возможно провести резкую границу между эпитетом, с одной стороны, и метафорой - с другой: реальная речевая практика знает множество действительно головоломных случаев.

· Модель: холодная голова

· Пример: На таких призрачных результатах трудно построить какую бы то ни было концепцию.

Слово "призрачные", будучи достаточно типичным эпитетом, хорошо отражает все основные качества этого тропа - как грамматические и семантические, уже описанные выше, так и связанные с негативным использованием правила, которое в логике формулируется как учетверение термина. Иначе говоря, механика "работы" эпитета тоже напоминает метафорическую.

"Призрачные" со всей отчетливостью обозначают как "неосновательные", так и "мнимые". Понятно, что термин призрачные будет соотнесен с двумя" другими терминами (концепция и результат) разными своими значениями, а это и есть учетверение термина. Подробнее об этом говорилось в связи с метафорой.

· Ряд: воздушный почерк; изящная теория; безголовый директор; заводной собеседник; божественная вечеринка.

12 Оксюморон тоже принадлежит к тропам, объединяющим понятия. А это, в частности, означает, что в основе его" тоже лежит аналогия - правда, пожалуй, наиболее головокружительный тип аналогии. Недаром греч. слово "oxymoron" состоит из двух значений: "oxys"- острый (остроумный) и "moros" - глупый, нелепый, что само по себе отражает структуру любого оксюморона. Оксюморон объединяет необъединимое в одном понятии, работая лексическими значениями. Вот почему удобнее обсудить его в составе тропов, чем в составе фигур, как это делается обычно. При этом оксюморон считается разновидностью антитезы.

Оксюморон всегда объединяет в себе антонимы (типа "богатый нищий"), но, видимо, правильнее будет сказать, что для осуществления оксюморона достаточно и контрарных отношений между компонентами (контрарность и контрадикторность обсуждались выше в связи с разговором об аналогии) - например, "белая чернота".

Иными словами, компоненты оксюморона не столько исключают, сколько противоречат друг другу. Поэтому восприятие оксюморона предполагает известную "широту взгляда". В противном случае оксюморон может просто показаться бессмыслицей, не заслуживающей внимания. Следует, однако, помнить, что именно посредством суждений парадоксального типа (а оксюморон часто трактуется как своего рода парадокс) делаются наиболее интересные смысловые открытия,

· Модель: живой труп

· Пример: Привычная концепция свободы как никому не нужной необходимости...

Оксюморон "(никому) не нужная необходимость" как раз и представляет собой объединение понятий, рождающих новое целое. Как видно из этого примера, разгадать оксюморон с точки зрения позитивной логики, в аспекте которой он не представляет никакой ценности, довольно нетрудно: перед нами типичный случай contradictio in adjecto - противоречия в определении (либо ^необходимый", либо "ненужный"). Однако с точки зрения паралогики, игнорирующей правило, согласно которому определение не должно содержать в себе взаимоисключающих понятий, оксюморон позволяет увидеть довольно тонкие вещи -- в частности, что закон исключенного третьего не всегда можно рассматривать абсолютно.

· Ряд: параллельные кривые; передовые отстающие; всем известные новости; безобразно привлекательна; рассеянно целеустремлен; открытие закрытия выставки; немножко навсегда.

13 Антитеза относится к тропам, не объединяющим, но, напротив, разъединяющим понятия. Греческое название antithesis указывает и на характер соответствующей операции: в переводе с греческого слово означает противопоставление, противоположение.

Антитеза осуществляется для того, чтобы поставить понятия в отношения контраста, причем не только те понятия, которые в принципе контрадикторны или контрарны, но и понятия, обычно не связанные между собой никакими отношениями, но становящиеся конфликтными, когда они поставлены рядом.

Часто антитеза подчеркивается тем, что характер расположения "конфликтующих понятий" в соответствующих частях предложена одинаков (параллелен, см. параллелизм). Это бывает необходимо для того, бы сделать противопоставление по смыслу наиболее очевидным. При одинаковых структурных частях предложения (в каждой из которых находится по одному противопоставленному понятию) этого достигнуть, разумеется, гораздо проще.

В принципе можно рассматривать антитезу как отрицательный вариант аналогии. Если любая аналогия формализуется в "А есть В (В есть А)", то антитеза формализуется в "А не есть В (В не есть А)". Поэтому часто подчеркивается, что так же, как и в случае с аналогией, в случае с антитезой необходимо, чтобы противопоставляемые понятия были в принципе соотносимы, если рассматривать соотнесение в качестве операции, при которой может выявиться как сходство, так и различие. Если понятия не соотнесены, антитеза не состоится (ср.: пирожки свежи, а лилии душисты).

Характерная особенность антитезы в том, что конфликтные отношения между понятиями обычно демонстрируются вполне, что называется, открыто. Более того, если понятия не могут быть явно противопоставлены в составе одного предложения, антитеза окажется сорванной.

· Модель: жизнь коротка - искусство вечно

· Пример: Претензии-то велики, да возможности малы!

Классическая антитеза - весьма прозрачная по своей структуре - прежде всего по причине действительной контрарности понятий "претензии" и "возможности". В общем-то, казалось бы цель достигнута: противопоставление состоялось. Однако данная антитеза выстроена фактически скорее в соответствии с логическими правилами, чем с паралогическими, поскольку

· противопоставляемые посредством нее понятия, в общем-то, противопоставлены и сами по себе. Так что антитеза, по существу, оказывается излишней.

И дело не в том, что эта антитеза не имеет права на существование или не имеет риторической функции, ~ все это в данном случае представлено. Однако риторическая функция в том виде, в котором она существует в нашем примере, практически не ощущается. А потому, если мы строим действительно паралогическую антитезу, то есть реализуем риторическую функцию, что называется, "на полную катушку", мы должны позаботиться о том, чтобы наше противопоставление "стремилось к уникальности".

Но это возможно только в одном случае - в случае нарушений правил аналогии. Признак, по которому мы соотносим предметы, фактически не должен быть очевидным. Поэтому при расчете на "острый" смысловой эффект и не рекомендуется брать так и так противопоставленные (например, антонимические) понятия. Напомним, что и в противном случае антитеза не станет ошибочной, однако риторическая функция в ней "убудет" прямо пропорционально.

Например, перестраивая приведенную антитезу в свете сформулированных только что установок, я могу получить конструкцию вроде "Претензии-то велики, да гортензии дороги!". О преимуществах и недостатках этой антитезы по сравнению с первой, в частности о значении слова "гортензии" в данном контексте, читателям предлагается подумать самостоятельно.

Ряд: вор должен сидеть в тюрьме, а не разгуливать на свободе; лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным; персонал наш, зато зарплата американская; голубой, но милый; русская, а красавица.

14 Антаметабола (греч. antimetabole - взаимообмен) описывается как разновидность антитезы. Она фактически и является антитезой - в качестве добавочного, "нового", признака возникает лишь дополнительный штрих: подчеркивание противопоставления еще и на уровне "звучания" посредством повтора одних и тех же слов или слов, имеющих один и тот же корень.

Понятно, что будучи экспонированными на одном и том же фоне, противопоставляющиеся понятая (как в случае с отмеченным выше параллелизмом) "заиграют" особенно ярко.

· Модель', (шутка о рыбаках) На одном конце -- червяк, на другом конце - чудак.

· Пример: (реклама) Страховка увеличивается - страх уменьшается.

Вполне приемлемый, в том числе и риторически, вариант ангиметаболы: смысловые переклички между "страхом" и "страховкой" - в принципе очевидные, но неактуальные для адресата каждую минуту действительно выполняют роль "стимулятора" антитезы, подчеркивая заложенное в сообщении противопоставление.

О паралогической состоятельности данной антиметаболы можно судить хотя бы уже потому, что она сводит в составе одного предложения понятия, нормально не противопоставляемые (нарушение правила симметрии для аналогии), но в данном случае действительно становящиеся противоположными вопреки, так сказать, здравому смыслу.

· Ряд: Пусть кофе дорог, зато кофейники дешевы! (реклама); не народ для государства, а государство для народа; лучше честная сдержанность, чем сдержанная честность.

15 Эмфаза (греч. emfasis, от emfainein - показывать) как термин обладает двумя значениями: с одной стороны, это любое интонационное выделение фрагмента речи (что нам придется оставить в стороне), с другой - троп, предполагающий резкое сужение значения. После тропов, объединяющих понятия, и тропов, разъединяющих понятия, удобно рассмотреть, таким образом, тропы, соотносящие понятия.

Перед нами первый случай такого типа - случай, когда слову с широким значением приписывается необходимое по смыслу узкое значение. Троп этот с "секретом", и секрет состоит в том, что употребляющий его, всецело полагаясь на контекст, может никоим образом не сигнализировать о необходимости "узкого прочтения" соответствующего речевого фрагмента.

Использование же слова с широким значением в узком значении оказывается предпочтительным потому, что слово с узким значением, которое могло бы стоять на соответствующем месте, по каким-либо причинам "не годится". Причины могут носить в том числе и этикетный характер. Отчасти поэтому эмфазу как троп иногда сближают с эвфемизмом.

Важно помнить только, что, осуществляя эмфазу, мы не должны выходить за пределы близких по смыслу понятий. В противном случае вместо эмфазы можно получить метафору.

· Модель: Да вы больной {вместо: сумасшедший} просто!

· Пример: (о кофеварке) Машина совсем вышла из строя.

В примере эмфазой является "машина" слово, употребляемое вместо возможного здесь слова "кофеварка". Обратим внимание на то, что "машина" по отношению к "кофеварке" есть смежная понятийная область (в то время как ближайшая понятийная область есть "прибор"): если бы ношению к другим высказываниям подобного же рода. Понятно, что они приветствуются паралогикой "пропагандирующей" взаимозаменяемость речевых субститутов объектов.

· Ряд: будь человеком (вместо: будь другом); (о дереве) насаждение засохло; (о необходимости врачебной помощи) следует обратиться к специалисту; (об электропроводке) свет перегорел.

Градация (лат. gradatio - постепенность, последовательность) представляет собой один из самых семантически сложных для исполнения тропов, несмотря на кажущуюся его очевидность/Удобно рассматривать градацию не как таковую, а в качестве двух основных ее модификаций.

16 Градация-климакс, или просто климакс (греч. klimaks - лестница), представляет собой последовательное расширение значений следующих друг за другом понятий - либо самих по себе, либо в составе соответствующих синтаксических структур. Осуществление этой процедуры предполагает последовательное восхождение от частного к более общему, причем последовательность шагов не должна нарушаться. Смысл градации, а стало быть и градации-климакса как ее вида, - в точности ее исполнения: в том случае, если единая линия "нарастания" не выдерживается, градация не состоится как троп.

Несмотря на как бы отчетливо логический характер этого тропа, пара-логика вполне может использовать его для своих целей. "Фокус" здесь в том, какого характера понятие выбирается для осуществления градации. Разумеется, я останусь верным логике (и буду "судиться" по ее законам), предлагая такую градацию, как сосна- дерево- растение, но паралогика может ждать от меня более интересных семантических предложений.

· Модель: время летит: минута, век, эра

· Пример: (из статьи, посвященной проблемам уфологии) Вспоминается знаменитая гейневская сосна, которая ведь и есть планета Земля, посылающая свой привет через космос.

Именно данный пример предполагался как альтернатива логической градации, развернутой выше. Не вдаваясь в обсуждение того, насколько он интересен по содержанию, заметим лишь, что на нем хорошо видна разница между логикой и паралогикой при осуществлении климакса.

Логическая и паралогическая "лестницы" чаще всего оказываются разными по "количеству ступеней": логическая лестница предполагает шаги, паралогическая - прыжки (или, напротив, продвижение вперед каждый раз на полшага, а то и на четверть шага). Кроме того, паралогический климакс обычно не есть в строгом смысле слова понятийная градация, паралогический климакс всегда метафоризован: ср. сосна- земля- космос. Практически это может означать, что паралогический климакс пользуется логически неочевидными классами (ср. логическую ошибку "переход в другой род").

· Ряд: Увы, существует и такая прогрессия: сигарета, болезнь, смерть; сначала становятся мэром, потом миллионером, потом заключенным; сегодня ты украл винтик - завтра украдешь прокатный стан.

паралогическая - прыжки (или, напротив, продвижение вперед каждый раз на полшага, а то и на четверть шага). Кроме того, паралогический климакс обычно не есть в строгом смысле слова понятийная градация, паралогический климакс всегда метафоризован: ср. сосна- земля-космос. Практически это может означать, что паралогический климакс пользуется логически неочевидными классами (ср. логическую ошибку '"переход в другой род").

· Ряд: Увы, существует и такая прогрессия: сигарета, болезнь, смерть; сначала становятся мэром, потом миллионером, потом заключенным; сегодня ты украл винтик -- завтра украдешь прокатный стан.

17 Градация-антиклимакс или антиклимакс есть троп, обратный климаксу, предполагает последовательное сужение понятия. Правила, которых в случае с антиклимаксом следует придерживаться, те же самые, что и в случае с климаксом: должна выдерживаться точная линия "убывания". Иными словами, движение при антиклимаксе происходит в прямо противоположную сторону; путем постепенного преобразования общего понятия во все более частные.

· Модель'. Мафиози оказался не бандитом, а мальчиком с трудным детством.

· Пример: И не дискуссия это никакая, а так... болтовня, треп!

· Пример паралогического антиклимакса, выстраивающего сужение посредством слов, нормально не соотносящихся друг с другом как общее и частное, но в составе сообщения получающих эту функцию.

· Ряд: Прибыл в столицу-- какой там очаг: комнаты, угла своего нету; хоть бы какая мысль мелькнула, не мысль даже -- соображение...

18 Антанакласис открывает группу тропов, оперирующих многозначностью независимо от того, идет ли речь о многозначности слова, словосочетания или предложения. Antanaldasis означает по-гречески отражение и представляет собой прямой повтор фрагмента речи. Однако полностью воспроизводя данный фрагмент внешне, антанакласис не предполагает внутренней близости между формально одинаковыми фрагментами.

Таким образом, можно трактовать антанакласис как своего рода провокацию: под оболочкой известного фактически контрабандой протаскивается неизвестное. Впрочем, долго гадать адресату не приходится: смена значения осуществляется говорящим настолько стремительно, что последствием чаще всего оказывается комический эффект как некоторое - едва ли не противоестественное - удовольствие от осознания того, что человека можно так легко одурачить.

· Модель: партия была, есть и будет есть

· Пример: Ученье - свет. Свет выключили.

Очевидное в примере смещение значения слова "свет"-- с переносного (свет как символ истины) на прямое (свет как электричество) ~ позволяет переосмыслить одну часть сообщения на базе сведений, полученных из' другой части ("выключить свет" означает отобрать возможность учиться). Именно таков эффект любого антанакласиса: мы оказываемся пойманными на изначально неправильном прочтении сообщения и в ходе дальнейшего приобщения к нему корректируем свои представления о его сути.

Логическое правило, превращающееся в паралогическое, есть правило, которое в позитивной логике известно нам как ошибка под названием "подмена тезиса" ("неведение довода"). Само же по себе правило это восходит к уже обсужденному нами фундаментальному закону тождества: в ходе сообщения предмет должен оставаться "верным себе", то есть попросту одним и тем же.

Правило это игнорируется паралогикой антанакласиса чрезвычайно хитро: антанакласис имитирует соблюдение закона тождества (а стало быть, и правила единства тезиса), действительно держась того же самого слова "свет". Однако такая последовательность на самом деле имеет лишь поверхностный характер: "предмет" эволюционирует на наших глазах прежде, чем мы успеваем это заметить. Сильный смысловой скачок дает возможность вызвать семантический эффект необыкновенной силы.

· Ряд: Из форточки дуло, Штирлиц захлопнул ее -- дуло исчезло (из анекдотов про Штирлица, интенсивно использующих антанакласис); продаю мышь: мышь в хорошем состоянии (имеется в виду мышь для компьютера).

19 Амфиболия (греч. amphibolla - двусмысленность троп, близкий к только что обсужденному и тоже предполагающий игру на многозначности, чаще всего - двузначности. В отличие от антанакласиса амфиболия строит аналогию не между двумя словами (одинаковыми внешне, но Разными по значению), а между двумя значениями одного и того же слова. То есть данный троп не предполагает лексического повтора: оба значения заключены, так сказать, в одной оболочке.

Особенность амфиболии в том, что изначально "гипотетически пригодными" оказываются оба значения. Возможность же выбора одного из них возникает лишь позднее. Такое запаздывание нужного смысла на короткое время ставит адресата в тупик до тех пор, пока последующий контекст не "открывает карт" говорящего. Ради этого-то кратковременного замешательства, разрешающегося тоже чаще всего комическим эффектом, амфиболия и существует.

...