Убеждение и доказательство в современной российской предвыборной листовке как жанре агитационного дискурса

Размещено на http://www.allbest.ru/

ГОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет»

ГОУ ВПО «Нижнетагильская государственная

социально-педагогическая академия»

Диссертация

на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Убеждение и доказательство в современной российской предвыборной листовке как жанре агитационного дискурса

Култышева Ирина Владимировна

10.02.01 - русский язык

Научный руководитель:

доктор филологических наук,

профессор Н. Б. Руженцева

Нижний Тагил - 2011

Оглавление

Введение

Глава 1. Теоретические основы аргументации в современной российской предвыборной листовке как жанре агитационного дискурса

1.1 Понятие дискурса. Политический агитационный дискурс

1.2 Сущностные характеристики PR-текста

1.3 Жанровый анализ политической листовки

1.4 Понятие аргументации. Направления и подходы в изучении аргументации

1.5 Доказательство и убеждение как формы аргументации. Особенности аргументации в агитационном дискурсе

Выводы по первой главе

Глава 2. Доказательство в современных российских предвыборных листовках

2.1 Структура доказательства

2.2 Способы аргументации

2.2.1 Прямая - косвенная аргументация

2.2.2 Нисходящая - восходящая - волнообразная аргументация

2.2.3 Положительная - отрицательная аргументация

2.2.4 Односторонняя - двусторонняя аргументация

2.2.5 Индуктивная и дедуктивная аргументация

2.3 Типология аргументов

2.3.1 Логическая типология аргументов

2.3.2 Риторическая типология аргументов

2.4 Уловки в доказательстве как способ аргументации

2.4.1 Уловки, касающиеся тезиса

2.4.2 Уловки, касающиеся аргументов

2.4.3 Уловки, касающиеся вывода

Выводы по второй главе

Глава 3. Убеждение в современных российских предвыборных листовках

3.1 Логические и паралогические основы убеждения и доказательства

3.2 Средства убеждения на лексическом уровне языковой системы

3.2.1 Оценочная лексика как средство воздействия на лексическом уровне

3.2.2 Жаргонная лексика как средство речевого воздействия

3.2.3 Ресурсы фразеологии в современных российских предвыборных листовках

3.2.4 Тропы в современных российских предвыборных листовках

3.3 Средства воздействия на морфологическом уровне языковой системы

3.3.1 Убеждающий потенциал глагола в современных российских предвыборных листовках

3.3.2 Убеждающий потенциал имени числительного в современных российских предвыборных листовках

3.3.3 Убеждающий потенциал местоимения в современных российских предвыборных листовках

3.3.4 Убеждающий потенциал частиц в современных российских предвыборных листовках

3.4 Средства воздействия на синтаксическом уровне языковой системы

3.4.1 Убеждающий потенциал обращений

3.4.2 Убеждающий потенциал вводных и вставных конструкций

3.4.3 Риторический вопрос как средство убеждения

3.4.4 Убеждающий потенциал фигур речи

Выводы по третьей главе

Заключение

Литература

Введение

В связи с активизацией общественной жизни в России в лингвистике наблюдается тенденция, связанная с усилением интереса к политическому дискурсу. Анализируя феномен власти, политологи особо выделяют ее коммуникативный аспект, причем отмечается, что это в основном язык приказа, команды. Однако в ситуации выборов язык политики изменяется: избирателя призывают участвовать в выборах, проголосовать за определенного кандидата. Поэтому общение политика и народа в ситуации выборов представляет особый тип политического дискурса.

Изменения, произошедшие в российском обществе за последние десятилетия, обусловили появление целого ряда лингвосоциальных и лингвокультурологических исследований, в том числе детальное изучение политического дискурса.

Обращение к исследованию жанра политической листовки связано со все возрастающим интересом к политическому дискурсу, который в современной России сформировался как сфера многообразных практик общения (В. М. Амиров 2002, Т. Э. Гринберг 2005, К. А. Иванова 2005, О. С. Иссерс 2008, Н. Ю. Мамаев 2005, О. Н. Паршина 2007, Т. Г. Федотовских 2005, Г. Г. Хазагеров 2002).

Тематика нашего исследования обусловлена тем, что аргументация принадлежит к числу наиболее значимых феноменов человеческого мышления. Современная теория аргументации - интегральная дисциплина, использующая инструментарий лингвистики, теории речевых актов, философии, логики, культурологии, психологии и др. Каждое из этих научных направлений позволяет выделить специфические особенности аргументации. В сферу интересов политологов попадают те способы аргументирования, которые ведут к успеху. Лингвистов интересуют языковые структуры аргументативного диалога и условия их реализации в дискурсе (А. Н. Баранов 1990, 2007; А. А. Волков 2001, 2009; Е. Н. Зарецкая 1998, 2007; Л. М. Майданова 1992; В. П. Москвин 2008; Г. Г. Хазагеров 2002, 2008). Философы и логики обращают основное внимание на условие логической правильности и истинности аргументирования (С. К. Абачиев 2004; В. А. Бочаров 2002; А. А. Ивин 1997, 2000, 2003; Ю. В. Ивлев 2002; Г. И. Рузавин 2003).

Актуальность настоящего исследования определяется теоретическими и практическими потребностями изучения логических и паралогических схем аргументации в рамках современного российского агитационного дискурса; необходимостью выделения типовых способов аргументации, важностью более детального исследования системы приемов и языковых средств, используемых для повышения эффективности речевого воздействия в российской предвыборной листовке. Становление научного знания о политических PR-текстах в известной степени отстает от практики их текстопорождения: возникает потребность в структурировании содержания политических PR-текстов, в детальном рассмотрении их коммуникативных особенностей, в установлении причинно-следственных связей между процессами, происходящими в рамках избирательных кампаний, и изменениями в содержательно-формальной и прагматической организации текста.

Материалом исследования стали тексты предвыборных листовок, которые были доставлены избирателям (размещены на подъездах, вручены на улице и т.п.), а также листовки, помещенные в сети Интернет, во время избирательных кампаний в Государственную Думу Российской Федерации 2007 года, городскую Думу Нижнего Тагила 2008 года, на пост Главы города Нижний Тагил 2008 года, в Законодательное собрание Свердловской области 2010 года. Объем выборки - 700 текстов.

Объектом исследования является вербальный ряд современных российских агитационных листовок.

Предметом исследования выступают логические и паралогические способы аргументации и приемы речевого воздействия в современной российской предвыборной листовке.

Тема, объект и предмет работы определяют цель исследования - выявить специфику доказательства и убеждения как способов аргументации в современной российской предвыборной листовке (жанре агитационного дискурса).

Поставленная цель реализуется в решении следующих конкретных задач:

- выявить особенности современной российской предвыборной листовки как жанра политического агитационного дискурса;

- определить основные направления и подходы к изучению аргументации, в агитационном дискурсе;

- охарактеризовать логические и паралогические основы убеждения и доказательства в современной российской предвыборной листовке;

- проанализировать строение доказательства и основные способы аргументации в современной российской предвыборной листовке;

- выделить ведущие типы аргументов в современной российской предвыборной листовке;

- выявить основные приемы убеждения на лексическом, морфологическом и синтаксическом уровнях языка в современной российской предвыборной листовке.

Методологической базой исследования стали основные положения теории дискурса (Н. Д. Арутюнова 1979, 1990; Р. Водак 1997; Т. А. ван Дейк 1989; В. И. Карасик 2000, 2004; Ю. Н. Караулов, В. В. Петров 1989; Е. С. Кубрякова 2004; М. Л. Макаров 2003; Ю. Е. Прохоров 2004, К. Ф. Седов 2004), в том числе политического дискурса (А. Н. Баранов 1990; М. Р. Желтухина 2000; О. С. Иссерс 2008, 2009; Н. А. Купина 1995, 2000, 2003; Э. А. Лазарева 2003; Э. Лассан 1995; П. Б. Паршин 2001; О. Н. Паршина 2007; А. А. Романов 2002; Н. Б. Руженцева 2004; А. П. Чудинов 2001, 2003, 2007; Е. И. Шейгал 1999, 2000, 2001), риторики и теории аргументации (С. К. Абачиев 2004; А. Н. Баранов 2007; А. А.Волков 2009; Е. Н. Зарецкая 2007; А. А.Ивин 1997, 2003; О. С. Иссерс 2009; Е. В. Клюев 2001; Л. М. Майданова 1992; В. П. Москвин 2008; Г. Г. Хазагеров 2008; Ю. В. Шуйская 2008).

Основные методы исследования - дискурсивный анализ, лингвостилистический, риторический и контекстуальный анализ. При обобщении, систематизации и интерпретации результатов наблюдений применялся описательный метод, общенаучные методы наблюдения, обобщения и сопоставления, а также количественный метод.

Научная новизна исследования. В диссертации впервые представлена типология доказательства и убеждения в предвыборной агитационной листовке, выявлена специфика аргументации в текстах этого жанра, охарактеризованы наиболее продуктивные способы аргументации; системно исследованы средства речевого воздействия на морфологическом, лексическом и синтаксическом уровнях предвыборной листовки как агитационного PR-текста; дана характеристика основных уловок.

Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется тем, что данная работа вносит вклад в развитие теории дискурсивных взаимодействий, позволяющей выявить связи между агитационным, пропагандистским и рекламным дискурсами. В диссертации уточнены способы аргументации в современной российской предвыборной листовке, создана типология аргументов в конкретном PR-тексте; определена специфика средств речевого воздействия на разных уровнях организации текста агитационной листовки; выявлены и охарактеризованы типичные для этого жанра уловки. Предложенная в диссертации модель анализа способов аргументации и типов аргументов может быть использован при изучении текстов других видов дискурса.

Практическая значимость исследования связана с возможностями использования его материалов в практике преподавания курсов «Теория и практика аргументации», «Выборные технологии», «Связи с общественностью в политической сфере», а также в преподавании элективных курсов для студентов, обучающихся по специальностям «Русский язык и литература», «Связи с общественностью».

Апробация материалов исследования. Материалы диссертации обсуждались на заседании кафедры русского языка Нижнетагильской государственной социально-педагогической академии. Основные положения исследования излагались автором на международных научных конференциях «Инновационный потенциал стратегических коммуникаций: региональный аспект» (Екатеринбург 2008), «Интерпретатор и текст: Проблемы ограничений в интерпретационной деятельности» (Новосибирск 2004), «Языковое образование сегодня - векторы развития» (Екатеринбург 2010); на всероссийских научных конференциях «Система и среда: язык, человек, общество» (Нижний Тагил 2009), «Информация. Коммуникация. Общество» (Санкт-Петербург 2010); на региональных научных конференциях «Актуальные проблемы лингвистики: Уральские лингвистические чтения» (Екатеринбург 2004), «Речевая культура в разных сферах общения» (Нижний Тагил 2010).

Результаты исследования нашли отражение в 11 публикациях.

Раздел 1. В издании, включенном в реестр ВАК МОиН РФ:

1. Култышева, И. В. Уловки в доказательстве как способ аргументации в предвыборных листовках / И. В. Култышева // Политическая лингвистика. / гл. ред. А. П. Чудинов; ГОУ ВПО «Урал. гос. пед. ун-т» - Екатеринбург, 2010. - № 2 (32). - С. 114-118.

Раздел 2. В сборниках научных трудов и материалов докладов на научно-практических конференциях:

2. Култышева, И. В. Доказательство как способ аргументации в агитационном дискурсе (на примере предвыборной листовки) / И. В. Култышева // Система и среда: язык, человек, общество : материалы 3-й Всероссийской науч. конференции, Нижний Тагил, 8 апреля 2009 г. / отв. ред. В. П. Конева ; Нижнетагильская государственная социально-педагогическая академия. - Нижний Тагил, 2009. - С. 73-76.

3. Култышева, И. В. Виды аргументов в современном предвыборном дискурсе / И. В. Култышева // Речевая культура в разных сферах общения : материалы IV региональной научно-практической конференции, Нижний Тагил, 5 ноября 2009 г. / отв. ред. Е. В. Урумашвили. - Нижний Тагил: Нижнетальская государственная социально-педагогическая академия, 2009. - С. 34-38.

4. Култышева, И. В. Особенности аргументации в современном предвыборном дискурсе / И. В. Култышева // Информация - Коммуникация - Общество (ИКО-2010) : материалы VII Всерос. науч. конф. Санкт-Петербург, 28-29 января 2010 г. - СПб. : Изд-во СПбГЭТУ «Лэти», 2010. - С. 87-90.

5. Култышева, И. В. Убеждающий потенциал тропов в предвыборных листовках / И. В. Култышева // Языковое образование сегодня - векторы развития : материалы международной студенческой научно-практической конференции-форума.- Екатеринбург : Урал. гос. пед. ун-т, 2010.- С. 73-79.

6. Култышева, И. В. Потенциал воздействия имени числительного в предвыборных листовках / И. В. Култышева // Труды VIII международной научной конференции «Инновации в науке и образовании - 2010», посвященной 80-летию образования университета. Ч.3. - Калининград : ФГОУ КГТУ, 2010. С. 224-225.

7. Култышева, И. В. Листовка как жанр политического дискурса (на примере предвыборной агитации в городскую Думу г. Нижнего Тагила) / И. В. Култышева // Инновационный потенциал стратегических коммуникаций: региональный аспект : сборник тезисов к материалам Международной научно-практической конференции. Екатеринбург, 20-21 ноября 2008 г. / под ред. Е. Г. Соболевой. - Екатеринбург : Урал. ун-т, 2008. - С. 29.

8. Култышева, И. В. Типология логических аргументов в агитационной листовке / И. В. Култышева // Политическая коммуникация : материалы Всероссийской научной школы для молодежи. Екатеринбург, 25 августа - 8 октября 2009 г. / Урал. гос. пед. ун-т; гл. ред. А. П. Чудинов. - Екатеринбург, 2009. - Т. 1. - С. 57-59.

9. Култышева, И. В. Логическая модель аргументации в агитационной листовке / И. В. Култышева // Политическая коммуникация : материалы Всероссийской научной школы для молодежи. Екатеринбург, 25 августа - 8 октября 2009 г. / Урал. гос. пед. ун-т ; гл. ред. А. П. Чудинов. - Екатеринбург, 2009. - Т. 2. - С. 62-64.

10. Чурикова, И. В. Искусство устного убеждения для PR-специалиста / И. В. Чурикова // Речевая культура в разных сферах общения : Сборник статей сотрудников проблемной лаборатории «Речевая культура в разных сферах общения» Вып. 1 / сост. : Т. С. Кириллова, Г. А. Авдеева. - Нижний Тагил, 2003. - С.72-76.

11. Чурикова, И. В. Листовка как жанр PR-текста / И. В. Чурикова // Актуальные проблемы лингвистики: Уральские лингвистические чтения - 2004 (№ 17) : материалы ежегодной региональной научной конференции, Екатеринбург, 2-3 февраля 2004 / Урал. гос. пед. ун-т. - Екатеринбург, 2004. - С. 126-127.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. В современной российской агитационной листовке аргументация не всегда развертывается в форме полных доказательств. Чаще всего в предвыборной листовке эксплицируется не вся трехчастная структура доказательства, а лишь часть ее. Типичной языковой формой энтимем является сложноподчиненное предложение. В предвыборных листовках существует тенденция употребления сложноподчиненных предложений с придаточными причины, условия и цели. В этих типах придаточных предложений воплощаются субъективно­оценочные отношения, в которых объединяются стимул и потенциальный результат при воздействии на адресата.

2. Наиболее продуктивными способами аргументации в современной российской предвыборной листовке являются прямая и положительная аргументации. Косвенная (в отличие от прямой) аргументация предполагает внимательное прочтение текста листовки, при беглом прочтении ожидаемый эффект будет противоположным авторскому замыслу, что объясняет непопулярность данного способа аргументации. По причине того, что большинство анализируемых листовок выполнено в рамках презентационной, а не дискредитационной коммуникационной стратегии, положительная аргументация доминирует над отрицательной.

3. Выбор аргумента зависит от выбранной коммуникационной стратегии агитационной кампании, от способа аргументации, от характеристики целевой аудитории.

Логическая аргументация в современной российской предвыборных листовках представлена аргументами ad rem и ad hominem. Основными аргументами ad rem в предвыборных листовках являются аргументы к программе, к проблеме и к биографии. Легко используемые для обвинения аргументы ad hominem частотны в листовках дискредитационного типа.

Риторическая аргументация представлена аргументами к реальности, к авторитету, к аудитории. Самым распространенным классом аргументов в агитационных листовках являются аргументы к авторитету. Использование в предвыборной листовке ссылки на признанный авторитет, позволяет сократить логическую аргументацию в пользу соответствующего положения.

4. Уловки, связанные с доказательством, в современных российских предвыборных листовках разделяются на три основные группы: уловки в тезисе, в аргументах, в демонстрации. Отметим, что грань между логической ошибкой и уловкой (намеренным нарушением законов логики) в предвыборном дискурсе достаточно условна.

5. Основным средством речевого воздействия в современной российской предвыборной листовке является фигуративная практика (тропы и фигуры). Однако выразительные возможности жаргонной лексики, глаголов, частиц, обращений, вводных и вставных конструкций также активно привлекаются для создания убеждающего эффекта в этом жанре PR-текста.

Сказанное выше определяет структуру диссертационной работы.

Во введении определены актуальность и методологические основы исследования, объект, предмет, цель и задачи, материал и методы исследования, научная новизна, теоретическая и практическая значимость, а также представлена структура диссертации.

В первой главе рассматривается специфика политического агитационного дискурса, анализируется предвыборная листовка как PR-жанр, обслуживающий предвыборную кампанию. Кроме того, в главе выявлены направления и подходы в изучении аргументации, особенности политической аргументации, охарактеризованы доказательство и убеждение как средства формирования или изменения точки зрения на ту или иную реалию.

Вторая глава посвящена проблеме доказательства как способа логической аргументации в современной российской агитационной листовке: представлено строение доказательства в предвыборной листовке, проанализированы основные способы аргументации, охарактеризованы две типологии аргументов (логическая и риторическая), выявлены основные уловки в логической структуре аргументации.

Третья глава посвящена убеждению как способу паралогической аргументации, систематизации и характеристике приемов убеждения на лексическом, морфологическом и синтаксическом уровнях языка в современной российской агитационной листовке.

В заключении отражены основные результаты исследования и намечены дальнейшие перспективы изучения убеждения и доказательства в политическом агитационном дискурсе.

Глава 1. Теоретические основы аргументации в современной российской предвыборной листовке как жанре агитационного дискурса

1.1 Понятие дискурса. Политический агитационный дискурс

убеждение доказательство предвыборный листовка

Характерной чертой современного употребления термина «дискурс» можно считать отсутствие какой-либо строгости и однозначности его интерпретации. За этим термином закреплено несколько толкований, так как в разных парадигмах знаний его используют в разных значениях.

Как отмечают исследователи, «дискурс многосторонен, и достаточно очевидна ограниченность любых попыток отразить его моделирование, сведя дискурс к одному или двум измерениям» [Кубрякова 2000: 9].

В современной лингвистике сформировалось несколько точек зрения на понятие «дискурс»:

Дискурс - комплексное коммуникативное событие (Т. ван Дейк, Д. Остин, А. К. Михальская, Ю. В. Рождественский, М. Л. Макаров);

Дискурс - текст, вербальный продукт коммуникативного действия (Э. Бенвенист, П. Серио, М. Пешё);

Дискурс - «социально обусловленная организация системы речи и действия» [Современный философский словарь 1998: 249] (М. Фуко, Е. И. Шейгал, Ю.А. Сорокин).

Дискурс «представляет собой явление промежуточного порядка между речью, общением, языковым поведением, с одной стороны, и фиксируемым тестом, остающимся в “сухом остатке” общения, с другой стороны» [Карасик 2004: 231].

Таким образом, дискурс - это речевое событие, сложное коммуникативное явление, включающее, кроме текста, еще дополнительно экстралингвистические факторы (знания о мире, мнения, установки, цели адресата), необходимые для понимания текста. Речевая ситуация - это «совокупность элементов речевого события, включающая его участников, отношения между ними и обстоятельства, в которых происходит общение» [Михальская 1996: 48], а дискурс обусловлен речевой ситуацией. Такое понимание дискурса характерно для коммуникативного и риторического течения в интерпретации этого понятия.

М. Л. Макаров анализирует понятие «дискурс», также отталкиваясь от формулы «дискурс - это текст плюс ситуация». Текст и дискурс, по мысли М. Л. Макарова, принадлежат к разным методологическим парадигмам, по-своему определяющим категориальную сущность информации и коммуникации. «Первая, текстоцентрическая парадигма отводит главную роль информации, так как именно последняя служит формой репрезентации действительности, объективного мира, где локализован опыт человека» [Макаров 2003: 11]. Дискурсивная парадигма выстраивается на коммуникации, которая «рассматривается как конститутивный фактор поведения и деятельности людей, а не как простой обменный процесс между переработчиками информации. Коммуникативность дискурса помещается где-то в пересечении социального и психологического, неизбежно оставаясь в рамках постоянно меняющихся биологических и физических условий деятельности, накладывающих свои собственные ограничения» [Там же: 11].

С точки зрения лингвопрагматики дискурс понимается как социальное действие. «Язык больше не мыслится как средство, коммуникация и взаимодействие, но как поступок, акт. Говорить - значит теперь не только обмениваться информацией, но, прежде всего, совершать речевой акт, воздействовать на слушателя, владеть (в соответствии с точными правилами) коммуникативной ситуацией, через языковое воздействие менять систему убеждений слушателя и даже его поведение» [Робен 1999: 186]. Так, Д. Остин (Остин 1986) вводит понятия перформативного и констатирующего высказывания. Под первым он понимает высказывание, являющееся исполнением некоторого действия, под вторым - дескриптивное высказывание, способное быть истинным или ложным. Соответствие речи целям ее отправителя находит отражение в понятии «иллокутивный акт».

Процессу создания текста сопутствует и процесс его восприятия. Когнитивное направление лингвистики сосредоточивает свое внимание на процессе понимания высказывания. Понимание текста обусловлено замыслом отправителя и контекстом, в котором совершен коммуникативный акт. Т. ван Дейк вводит понятие «модель ситуации» в качестве когнитивной модели обработки дискурса. По мнению Т. ван Дейка, в основе ситуационных моделей лежат не абстрактные знания о стереотипных событиях и ситуациях - как в ментальных моделях, сценариях и фреймах - а личностные знания носителей языка, аккумулирующие их предшествующий индивидуальный опыт, установки и намерения, чувства и эмоции. Т. ван Дейк исходит из положения, что текст понимается только тогда, когда понимается ситуация, о которой идет речь. «Дискурс - это существенная составляющая социокультурного взаимодействия, характерные черты которого - интересы, цели и стили. Изменения и ограничения находят свое проявление в дискурсе в виде определенных тематических репертуаров. Для нашего обсуждения это значит, что пользователи языка могут формировать гипотезы относительно того, что будет или может быть сказано, кем и в какой ситуации, по крайней мере, в общем, то есть на уровне макроструктур» [Т. ван Дейк 1989: 53].

Следующее направление интерпретации понятия «дискурс» связано с представлением о нем как «тексте, произведенном в институциональных рамках, которые накладывают сильные ограничения на акты высказывания» [Серио 1999: 27]. Его представители изучали условия производства текста. В наиболее полном виде это направление развилось во французской школе анализа дискурса. Она делает акцент на критике понятия психологически целостного, внеязыкового, целеполагающего субъекта речи: «Нельзя быть абсолютным хозяином смысла высказывания, история и бессознательное вносят свою непрозрачность в наивное представление о прозрачности смысла для говорящего субъекта» [там же: 16]. Структурализм за языком и текстом признает лишь относительную независимость, чем переносит акцент с деятельности говорящего субъекта на законы функционирования языка и построения текста. «Семантическая единица не может образовываться как постоянная и однородная проекция «коммуникативного намерения», она образуется скорее как некий узел в конфликтном пространстве, как некоторая, всегда неокончательная стабилизация в игре разнообразных сил. За определенной семантической единицей необходимо восстанавливать движение высказывания, которое под двойным нажимом уже сказанного и говоримого должно учитывать требования и языка, и интердискурса» [там же: 30].

Это теория отталкивается от положений Э. Бенвениста. Бенвенист называет дискурсом «речь, присвоенную говорящим» [Бенвенист 2002: 27]. Именно в речи говорящий оформляется как субъект. Анализ позиции субъекта в тексте является основой для подхода к дискурсу с точки зрения его имманентных, внутренних, механизмов, что является началом и для анализа дискурса.

Свое видение феномена дискурса предлагает Е. И. Шейгал, которая широко использует понятие «институциональный дискурс». Исходя из положения о том, что «общение всегда протекает в определенной сфере человеческой деятельности, в определенном социальном пространстве», Е. И. Шейгал констатирует предназначенность дискурса к обслуживанию своей конкретной социальной сферы: «…мы сталкиваемся с анализом не дискурса вообще, а некоего конкретного дискурса с агентивным или генетивным определением: публичный дискурс, политический дискурс, дискурс власти» [Шейгал 2000: 14].

Сущность эволюции понятия «дискурс» и причины его вариативности выразила Е. С. Кубрякова, отмечая, что «интуитивное обращение к новому понятию было вызвано не просто модой и не только содержанием слова дискурс, которое в литературном языке могло означать и речь, и беседу, и разговоры, и лекции, и последовательное изложение мысли, и рассуждения с переходом от одной темы к другой. Оно было связано с необходимой потребностью в создании такого концепта, который соединил бы существующие в неясном и смутном виде представления в единый гештальт и помог бы отразить в едином образе порождаемую в особых условиях речь, связанную с самими коммуникативными условиями этого порождения» [Кубрякова 2004: 524]. Как указывает А. П. Чудинов, «преимущество такого подхода в том, что дискурс не ограничивается рамками собственно текста, а включает также социальный контекст коммуникации, характеризующий ее участников, процессы продуцирования и восприятия речи с учетом фоновых знаний» [Чудинов 2001: 196].

Мы присоединяемся к мнению тех ученых, которые рассматривают дискурс как сложное коммуникативное явление, включающее, кроме текста, еще и экстралингвистические факторы (знания о мире, мнения, установки, цели адресата), необходимые для понимания текста.

Центральным понятием политической лингвистики является политический дискурс, который представляет собой особую разновидность дискурса и отражает целевую установку говорящего на завоевание и удержание политической власти.

В лингвистической литературе политический дискурс представлен как многоаспектное и многоплановое явление, как комплекс элементов, образующих единое целое. Мы, в целом разделяя данное понимание дискурса, включаем в него процесс и результат порождения и восприятия текстов плюс экстралингвистические факторы, влияющие на восприятие. Кроме того, мы полагаем, что термин «дискурс» в современной лингвистике используется для обозначения разных видов речи и речевых произведений, осмысление которых должно строиться с учетом всей совокупности языковых и неязыковых факторов. «Предназначение политического дискурса - не просто информировать, а дать почву для убеждения и побудить к действию» [Маслова 2008: 45]. Эффективность политического дискурса следует определять относительно этой цели.

Эта несводимость политического дискурса к совокупности текстов подчеркивается и в других определениях, например: политический дискурс - это «совокупность всех речевых актов, используемых в политических дискуссиях, а также правил публичной политики, освященных традицией и проверенных опытом» [Баранов, Казакевич 1991: 6].

Политический дискурс характеризуется «фантомностью денотатов» (Шейгал 1999: 140). «Социальная действительность раздваивается на реальную инстанцию и ее образ, который ее скрадывает, делает неразличимой и оставляет место лишь для схемы растворения личности: общество всецело приспосабливается к вам, так интегрируйтесь же и сами в него. Но эта взаимность, конечно, с подвохом: к вам приспосабливается чисто воображаемая инстанция, вы же взамен приспосабливаетесь ко вполне реальному социальному строю» (Базылев 1997: 7). Заметим, что политический дискурс в его «предвыборном варианте» вполне отвечает этой характеристике. Е. И. Шейгал характеризует политический дискурс «как текущую речевую деятельность с ее результатом (текстами) и как семиотическое пространство, включающее в себя знаки разной природы (слова, политическую афористику, флаги, эмблемы, гимны и др.)» [Шейгал 1999: 15].

В России выборы президента, депутатов, глав городов стали уже привычными событиями политической действительности.

Важным элементом процедуры выборов является предвыборная кампания. Это временной отрезок, на протяжении которого политические субъекты (лица, партии, общественные движения) должны позиционировать себя в глазах избирателей, привлечь к себе внимание электората (объекта своего воздействия) и побудить людей проголосовать за кандидата той или иной политической ориентации, который обещает своему сегменту электората определенные социальные выгоды (желательное будущее). При этом позиционирование включает в себя не только самопрезентацию, но и дискредитацию других участников предвыборной кампании.

Агитационный предвыборный дискурс рисует картину мира по структуре «прошлое - настоящее - будущее», «свой претендент - чужой претендент - электорат». Картина мира призвана ответить на вопросы: как сделать будущее лучше настоящего; почему «свой» претендент сможет решить эту задачу лучше «чужого». Такая мифологизированная картина мира замещает в сознании адресата реальность. Это сформированное отражение реальности призвано организовать нужное адресанту поведение адресата.

Речевая ситуация агитационного дискурса имеет следующую трехчастную схему: адресант-кандидат, агитационный текст и адресат-избиратель. Эта триада отображает сложное взаимодействие между кандидатом и избирателем.

Тексты, объединенные в агитационный предвыборный дискурс, направлены на то, чтобы побудить адресата-избирателя к конкретному политическому действию.

План выражения агитационного текста представляет собой несколько уровней. Композиционные построения представляют один из них, а другой -лексические, морфологические и синтаксические средства, используемые для выражения той или иной точки зрения.

Четкое разграничение позиций адресанта и адресата обусловлено пафосом агитационного текста. Это обстоятельство является стержневым в агитационном дискурсе и соотносимых с ним текстах: «Агитационная речь имеет четкую стратегию: побудить адресата (избирателей) к выбору того, а не иного кандидата, убедить адресата в необходимости совершения сознательного действия» [Купина 2000: 216]. Воздействие на избирателей, завоевание и удержание их симпатий - основная задача агитационного текста. Эта задача реализуется в условиях недифференцированной избирательской аудитории, так как призыв обращен к достаточно большой и разнородной группе избирателей. Заинтересованность в количестве сторонников диктует необходимость адресовать тексты по возможности наиболее общей, включающей максимум потенциальных избирателей, аудитории.

Агитация является областью массовой коммуникации, в связи с этим агитационные тексты имеют существенные признаки своей родовой принадлежности: ориентация на широкую группу читателей, подстройка под нее, суггестивность и заинтересованность в обратной реакции адресата.

Адресантом агитационного текста, то есть отправителем, но не обязательно его автором (а в условиях совершенствования предвыборных технологий, как правило, не автором) является кандидат, баллотирующийся в тот или иной политический орган. Его цель - быть избранным - является и основной интенцией текста.

Адресатом агитационного текста является, как правило, широкая, но иногда достаточно определенная группа. В обращении могут быть перечислены те категории граждан, возрастные, социальные, гендерные группы людей, на которых рассчитывает кандидат в первую очередь. Реакция избирателя на агитационный текст становится итогом взаимодействия адресата и адресанта.

Нужно отметить, что агитационный дискурс базируется на особенных субъект-субъектных отношениях. «Речевая ситуация агитации осмысливается в известной мере как конфликт, то есть взаимодействие кандидата и избирателя на основе разных интересов» [Гофман 2009: 16]. Для того чтобы взаимодействие между сторонами было успешным, необходимо снять антагонизм между кандидатом и его избирателем и представить их друг другу как людей, имеющих общие интересы. Поэтому агитационный дискурс - это в известной мере воплощенное разрешение конфликта посредством ассимиляции интересов кандидата и избирателя, а конфликтность как свойство агитации определяет специфику агитационного дискурса. «В агитационном дискурсе прослеживается борьба за точку зрения, вскрывающая намерение объединить позиции адресанта и адресата, сформировать единую агитационную платформу, превратить избирателя в агитатора» [Купина 2000: 217].

Немного остановимся на взаимодействии агитационного дискурса с иными видами дискурсов: пропагандистским и рекламным.

В пропагандистском дискурсе, в отличие от агитационного, не звучит призывов к каким-либо действиям, его главная функция - переоценка системы ценностей. Агитационный дискурс, как правило, имеет редуцированную структуру силлогизма (меньшая посылка + следствие), а пропагандистский дискурс составляют большие посылки - общие суждения, которые являются базой для убеждения. Агитационный дискурс апеллирует к традиционному общественному мнению, устоявшемуся, пропаганда же активно участвует в формировании нового мнения, часто по спорным вопросам.

В соответствии со специфическими отличиями сферы агитации от сферы пропаганды агитационный дискурс и дискурс пропагандистский имеют различную структуру. Речевая ситуация пропагандистского дискурса включает в себя имплицитно выраженного адресанта, сообщение, имеющее целью изменить или укрепить общественное мнение, и широкую аудиторию, которая принимает данное сообщение. Пропагандистский дискурс старается предстать «незаинтересованным». Сокрытие адресанта-манипулятора в пропагандистском дискурсе существенно отличает его от агитационного дискурса, для которого запоминаемость кандидата и открытый призыв к его избранию являются основным признаком.

Наиболее близок агитационному дискурсу рекламный дискурс. Общее для них - стратегия позиционирования: уникальное торговое предложение для рекламы, уникальное политическое предложение для агитации. Общая интенция - вызвать у адресата желание совершить определенное действие: для рекламы - приобрести товар, для агитации - проголосовать за кандидата. Однако имеется и существенное отличие, которое находится в структуре речевой ситуации рекламы и агитации и соответствующих каждой сфере специфических субъект-субъектных отношениях.

Как отметил Ж. Бодрийяр, в рекламе действует «не логика тезиса и доказательства, но логика легенды и вовлеченности в нее» [Бодрийяр 1999: 179]. Для того чтобы потенциальный покупатель совершил покупку, нужно изобразить как можно более красочно все преимущества, которые можно получить от предлагаемого товара. Как только адресат рекламного сообщения отождествил себя с получателем преимуществ, он станет потенциальным покупателем. Поэтому речевая ситуация рекламного дискурса имеет следующую структуру: адресант (рекламный субъект), сообщение по поводу товара и адресат. Рекламный субъект сублимирует в себе удовольствия, удобства, выгоду от объекта рекламы (товара) и готов поделиться ими с адресатом рекламы. Адресат, к которому обращен рекламный дискурс, может отождествить себя с субъектом рекламы, то есть получателем преимуществ от товара. Адресат становится вовлеченным в рекламу через идентификацию себя с субъектом рекламы. При этом интересен феномен доверия адресата рекламы, который Бодрийяр называет «феномен Деда Мороза»: не всегда веря в достоинства товара, адресат верит в удовольствие, которое можно от него получить, то есть он покупает, по сути, не товар, а удовольствие. «Не веря в этот товар, я верю рекламе, которая пытается заставить меня в него поверить» [Там же 1999: 180].

Более сложные отношения, не вписывающиеся в формулу «деньги - товар» возникают между избирателем и кандидатом. В этих отношениях не должно быть отождествления. Кандидат ни в коем случае не должен воплощать преимущества в себе - он должен гарантировать благо (в более высоком смысле отстаивания прав и свобод). Агитационный дискурс направлен в будущее, он обещает, гарантирует, поэтому избиратель должен поверить кандидату, найти общее с ним. Как следствие, агитационный текст содержит в себе линию кандидата и линию избирателя, часто служит для смягчения конфликта между ними.

Таким образом, субъект-субъектное взаимодействие различно в трех представленных видах дискурса: адресат, воспринимая пропагандистский дискурс, может сделать своими навязываемые ему выводы, воспринимая рекламный дискурс, может идентифицировать себя с субъектом рекламы, а в агитационном дискурсе адресат «находит себя» в контрапункте, точке, где пересекаются интересы кандидата и избирателя. Именно здесь избиратель видит гарантию правильности своего выбора.

Высказывается мнение о том, что в период предвыборной агитации «правомерно параллельное рассмотрение политики и рекламы, точнее говоря, пропаганды и рекламы» [Миронова 2003: 82-83]. Как и реклама, политическая предвыборная агитация должна привлечь внимание адресата, пробудить интерес к предмету разговора, возбудить желание видеть «рекламируемого» кандидата на определенном политическом посту и побудить к действию - голосованию за данное лицо или данное политическое объединение.

Активно использующаяся в политической коммуникации воздействующая функция языка реализуется через применение ряда речевых стратегий.

С позиций прагмалингвистического подхода стратегия определяется как «совокупность речевых действий» [Ольшанский 2003: 58], «цепочка решений говорящего, его выборов определенных коммуникативных действий и языковых средств» [Мечин 2002: 192].

В русле когнитивного подхода О. Н. Паршина понимает под коммуникативной стратегией «комплекс речевых действий, направленных на достижение коммуникативных целей», который «включает в себя планирование процесса речевой коммуникации в зависимости от конкретных условий общения и личностей коммуникантов, а также реализацию этого плана» [Паршина 2007: 14].

С позиции психолингвистики под стратегией понимается способ организации речевого поведения в соответствии с замыслом, интенцией коммуниканта, «осознание ситуации в целом, определение направления развития и организация воздействия», «развернутая во времени установка субъекта на общение» [Почепцов 2001: 178]. В широком смысле коммуникативная стратегия понимается как сверхзадача речи, диктуемая практическими целями говорящего.

Таким образом, при определении стратегии учитываются такие характеристики, как зависимость выбора стратегии от интенции (шире - коммуникативного намерения), а также от общей коммуникативной ситуации.

Понятие «стратегии речевого воздействия» соотносится с набором тех тактик, которые используются для ее реализации. Так, побудить проголосовать за определенного кандидата можно как путем предъявления убедительных аргументов, так и с помощью средств саморекламы или через дискредитацию политического противника в глазах избирателей. «Речевые тактики представляют собой выбор и последовательность речевых действий, характеризующихся своей задачей в рамках реализуемой коммуникативной стратегии» [Руженцева 2004: 31].

Исследователи выделяют различные виды коммуникативных стратегий в разных дискурсах, в том числе в политическом: дискурсивные, стилистические, семантические, прагматические, риторические, диалоговые и т. д. «Конечной целью любой речевой стратегии является коррекция модели мира адресата» [Иссерс 2008: 109].

В политическом дискурсе Е. И. Шейгал (Шейгал 2000) выделяет следующие виды стратегий: стратегия вуалирования, затушевывания нежелательной информации (позволяет притушить, сделать менее очевидными неприятные факты); стратегия мистификации (сокрытие истины, сознательное введение в заблуждение); стратегия анонимности (деперсонализации) как прием снятия ответственности.

Н. Б. Руженцева выделяет в предвыборном дискурсе стратегии дискредитации, презентации и самопрезентации.

Основная цель стратегии дискредитации - подорвать авторитет дискредитируемого объекта, унизить его, опорочить в глазах избирателей [Паршина 2007: 56]. Основная цель стратегий презентации и самопрезентации - создание положительного имиджа политического лидера [Там же: 42].

Итак, общепринятого определения понятий «дискурс» и «политический дискурс» на сегодняшний день не существует. Основная цель политического дискурса - побудить адресата к конкретному действию. Агитационный дискурс, являясь частью политического дискурса, представляет собой совокупность опубликованных в период избирательной кампании текстов, ограниченных временем и пространством, в которых четко выражена позиция адресанта, реализующего свои политические цели для воздействия на адресата (электорат), делающего свой политический выбор.

1.2 Сущностные характеристики PR-текста

Не вызывает сомнения, что важнейшим идентификационным параметром паблик рилейшнз (PR) является коммуникационный аспект. Детализация и систематизация коммуникационных тенденций, проистекающих внутри одного из самых динамично развивающихся социальных институтов, которым являются связи с общественностью, разумеется, достойны соответствующего изучения и описания. Очевидно, что одним из главных факторов, образующих указанные тенденции, является феномен развития PR-текста, происходящий в сочетании со сложными трансформациями сопредельных коммуникационных дисциплин.

PR-текст как особая форма коммуникационного обмена на сегодняшний день уже сформировался; появились и активно используются в практике связей с общественностью определенные жанровые разновидности этого типа текстов. «Следует также отметить, что PR-текст как одна из разновидностей текстов массовой коммуникации, как инструмент публичных коммуникаций функционирует вместе с текстовыми феноменами смежных коммуникационных форм - журналистики и рекламы, находясь с последними в отношениях дополнительной дистрибуции и возрастающего взаимовлияния» [Кривоносов 2002: 6].

В современной науке под «текстом» подразумевают многоаспектный феномен (вербальный и невербальный, письменный и устный), когда само понятие текста «не замыкается в жестких рамках элементарной схемы, не сводится лишь к акту письменной фиксации содержания, оно гораздо многоаспектнее в функциональных проявлениях, самобытнее и ярче» [Уилкокс 2004: 285].

В данном исследовании текст рассматривается прежде всего с двух позиций: как носитель особого рода информации - PR-информации - и как средство коммуникации.

Отметим также еще одну важную для нашего исследования черту текста - открытость или закрытость, то есть наличие определенного рода границ, отделяющих данный конкретный текст от других текстов. Категория открытости/закрытости текста определяет возможность (или невозможность) дальнейших интерпретаций данного текста.

Выделяют официальные и авторские документы (по типу авторства), а также первоначальные и производные (по степени близости к объекту отображения). Источники PR-текста обязательно содержат информацию, инициированную PR-субъектом о нем самом.

Любой текст должен иметь свою тему - это то главное, о чем говорится в данном речевом произведении, это и материал, организуемый в соответствии с целями и задачами текста. Для PR-текста - это событие (новость) или ситуация, связанные с деятельностью субъекта PR. В центре PR-текста, таким образом, находится некая персона или организация. Следовательно, объектом PR-текста или, точнее, объектом отражения становится некая социальная реальность, выступающая в виде организации и ее деятельности, первого лица или сотрудников данной организации, информация о которых способствует формированию оптимальной коммуникационной среды данной организации.

Как уже отмечалось выше, связи с общественностью представляют специфические коммуникации, целью которых является установление диалогических отношений между субъектом PR и различными группами общественности, направленных на оптимизацию коммуникационной среды. Говоря об оптимизации коммуникационной среды, А. Д. Кривоносов имеет в виду процесс формирования нематериального капитала особого рода, называемого также и имиджевым. Этот капитал был определен М. А. Шишкиной как «паблицитный». В данной работе представляется возможным говорить о репутации субъекта PR. Следовательно, PR-текст должен обладать признаком паблицитности (Кривоносов 2002, Шишкина 1999), наращивать положительную репутацию, корректировать отрицательную (Иванова 2003, Серов 2005).

Следующий отличительный признак PR-текста - скрытое авторство. Любой текст создается конкретным человеком или группой лиц. Тексты по их отношению к типу авторства определяются как «индивидуальные, коллективные, со скрытым индивидуальным типом авторства» [Уилкокс 2004: 165]. Индивидуальные тексты могут быть написаны в соавторстве, под которым подразумевается коллективная деятельность двух (и более) субъектов, направленная на один объект и приводящая к одному результату. Под понятием «коллективное авторство» понимается «деятельность разных субъектов с различными результатами, послужившими предметом деятельности последнего в цепи субъекта, объединившего их в новый продукт» [Кривоносов 2002: 55]; скрытое индивидуальное авторство отражено в некоторых видах обзоров. В журналистике тип авторства связывается с жанром (Майданова, 1987). Плодом коллективного авторства, естественно, выступает печатное СМИ. Таким образом, коллективные тексты представляют собой монтаж текстов разных авторов.

В отношении к PR-тексту тип авторства рассматривается как скрытое, «надличностное» [Кривоносов 2002: 56]. Контактное лицо, указываемое в ряде жанров PR-текста, не обязательно подразумевает указание на конкретное авторство текста, приписываемое данному контактному лицу. Для общественности важным представляется то, что данный текст исходит от самой организации, а не от конкретного ее представителя, индивида. Однако авторство может быть и прямым, открытым, например, когда первое лицо самостоятельно, от своего имени составляет текст. Такие случаи прямого авторства первого лица не являются частотными и определяющими для категории авторства PR-текста. Таким образом, превалирующим для PR-текста можно констатировать следующий тип авторства: личностное скрытое. Хотя заметим, что любой вид авторства (как открытое, так и скрытое) является выражением корпоративной точки зрения.

Таким образом, PR-текст - текст, инициированный субъектом PR, функционирующий в пространстве публичных коммуникаций, служащий целям формирования нужной репутации PR-субъекта, адресованный определенному сегменту общественности, обладающий скрытым (или значительно реже прямым) авторством.

1.3 Жанровый анализ предвыборной листовки

Продуктом предвыборного политического (агитационного) дискурса является совокупность текстов, которую в силу их смысловой целостности, общей прагматической направленности можно обозначить как сверхтекст (Купина 1995, Амиров 2002). Е. И. Шейгал (2000) наряду с термином «сверхтекст» вводит термин «политический нарратив», характеризуя им совокупность дискурсных образований разных жанров, сконцентрированных вокруг определенного политического события. Для политического нарратива (сверхтекста) также характерно тематическое единство, временные и пространственные рамки. Однако, по мнению Е. И. Шейгал, политический нарратив отличает множественность оценок и мнений, плюрализм позиций.

Как определенного вида сверхтекст можно рассмотреть и совокупность агитационных предвыборных материалов, к числу которых относятся листовки. Совершенно очевидно локальное ограничение данного вида текста. Оно экстралингвистически задано предвыборной кампанией, протекающей в определенные сроки и на определенной территории, в масштабах государства или отдельных его регионов.

Экстралингвистические обстоятельства обусловливают особого рода смысловую целостность агитационного предвыборного сверхтекста. Политический лидер обращается к избирателю с предложениями своих услуг и с критикой своего политического противника. Поэтому агитационный предвыборный текст формирует свое содержание, основываясь на этих ключевых элементах: субъект, продвигающий себя к власти; контрагент, которого стараются не допустить к власти; адресат (объект пропагандистского воздействия); цель (пропагандируемое будущее).

Технологи, копирайтеры решают, с каким акцентом нужно представить позиционируемую политическую фигуру, что выдвинуть на первый план в картине «потребного будущего», как дискредитировать противника, раскрыв для избирателя его слабые места, как учесть нужды разных слоев электората, чтобы обратить к этим нуждам предвыборные обещания.

В агитационном дискурсе к избирателю поступает не объективный анализ действительного положения дел и совсем не предложения по его улучшению. К адресату поступает некий миф - упрощенная картина жизни страны или региона, с героем, который обещает благо, в центре, за которого избиратель должен голосовать. Если принять во внимание тот факт, что целью паблик рилейшнз является «формирование эффективной системы коммуникаций социального субъекта с его общественностью, обеспечивающей оптимизацию социальных взаимодействий со значимыми для него сегментами среды» [Шишкина 1999: 75], то становится очевидной значимость текстовых коммуникаций. В пространстве современных коммуникаций активно функционирует целый корпус определенных текстов, имеющих свою особую структуру, систему жанров, языковой облик.

...