Устойчивое развитие как концептуальная основа стратегии национальной безопасности России

Определение УР в тексте доклада: устойчивое развитие - это развитие, которое удовлетворяет потребности нынешних [поколений], не подвергая риску способность будущих поколений удовлетворять свои потребности См. Брунтланд Г. Х. Наше общее будущее. М., 1989. В данном случае взят собственный перевод с английского из оригинального текста доклада., нейтрально по отношению к экономическому росту, рыночной экономике, единственное противоречие, которое здесь признается - между поколениями. Предполагается, что при УР удовлетворение жизненных потребностей нынешних поколений достигается в любом случае «не за счет лишения такой возможности будущих» См. Коптюг В.А. Устойчивое развитие цивилизации и место России. Владивосток, 1997..

Определение операциональное, то, что оно антропоцентрично, показывает, что УР "стратегия человека", свидетельствует о социальной природе теории УР. Но оно опосредованно ставит перед человечеством задачу консервации развития, а не природы.

Такое понимание отсылает нас к старой традиции консервационизма. УР, рассмотренное через такую консервационистскую призму, в этой трактовке предполагает максимизацию и оптимизацию распределения национального дохода, полученного от предыдущего экономического развития, достигнутого через экономический рост, с тем, чтобы поддерживать экологическую безопасность (включая поддержание нынешнего количества и качества природных ресурсов на длительную перспективу.) Для этого нужна мобилизация ресурсов, полученных в результате предыдущего экономического роста. Часть этих ресурсов направляется на развитие специфических сфер экономики, в том числе природоохранного сектора, который не столько производит прибыль, сколько сберегает ресурсы (например, переработка отходов), развитый экологический сектор может быть только в развитой экономике, где прибыль перераспределяется из ресурсопотребляющей отрасли в ресурсосберегающую В таком случае на практике оказывается достижима не "сильная" устойчивость, когда динамика устойчивого развития страны на каждом временном отрезке прямой вектора положительная, а лишь "слабая" - когда имеет место лишь в целом положительный вектор. (См. Pearce D. Sustainable development: economics and the environment in the 3^rd world. Elgar, 1990. P.4.).

Определение Брунтланд стало торжеством понимания УР как классического развития и технооптимистична.

В итоге теория УР предстала как частично неклассическая, а частично - классическая, в значительной мере, в форме, предложенной Брунтланд. Но это «одно сплошное недоразумение, обман, попытка игнорировать на теоретическом уровне базовое противоречие между предельностью планеты, с ограниченными пределами саморегулирующихся природных систем, и экспансионистской природой индустриального общества». Позиции данного видения УР ущербны потому, что оно опирается на попытки соединить неклассический эко- и биоцентризм и классический антропоцентризм, хотя «различия между антропоцентрическим и биоцентрическим подходами делают их несовместимыми (unbridgeable)» См. W.M. Lafferty. The politics of sustainable development: global norms for national implementation // Environmental politics, Volume 5, 2, 1996.. Так концепция по своему концептуальному ядру (сформированному до 1987 года) экоцентристская, предстала перед знакомящимися с ней впервые в антропоцентрическом виде, в том числе за счет того, что прикладные ее аспекты сформировались именно в конце 80-ых - 90-ые гг.

Всемирная Конференция ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро 1992 года подтвердила "линию Брунтланд" и это связало две эти даты - 1987 и 1992 год, время второго конвенционального этапа, во многом явившегося противоположностью предыдущему. 1992 год стал преддверием третьего этапа, этапа синтеза конвенционального и неконвенционального в теории УР, начавшегося в дальнейшем и идущего и по сей день. Провозглашение УР общемировой стратегией поставило задачу создания национальных стратегий, облик которых, конвенциональный, классический или неконвенциональный, неклассический, теперь зависел от национальных разработчиков. На симбиотическом этапе развития теории УР, между сторонниками и противниками экономического роста установилось равновесие: концепция УР признает, что не потребление ресурсов и экономический рост, а уровень загрязнения окружающей среды, моральная статистика, выявляющая качество жизни - основные показатели экономического развития. В результате теория УР вылилась в причудливый симбиоз неклассического эко- и классического техноцентризма, и в настоящее время совмещается с доминирующим мышлением и либерально-рыночными принципами индустриального Запада. В ходе своего осуществления, модель УР вступила в сложное взаимодействие с развернувшимися процессами глобализации.

В нашу страну термин "УР" пришел в 1989 году (с публикацией доклада «Наше общее будущее»), но был известен в очень узком кругу, и получил широкое распространение только после Всемирной Конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро 1992 года Впервые термин в нынешнем виде предстал, видимо, у Уильяма Офулса. (См. Ophuls W. Ecology and the politics of scarcity. San Francisco, 1977.) Первоначально это было словосочетание «общество устойчивого состояния» («sustainable state» society), будучи в тот момент в контексте политической теории Офулса, соратника известного американского экономиста Г. Дали.. Ясно и адекватно отражающим содержание концепции УР можно назвать определение В. Лафферти:

УР - нормативистская концепция, осуществляющая регулирование условий жизни. Это регулирование осуществляется на основе четырех принципов: так называемого "принципа развитие -1" (УР призвано удовлетворить базовые нужды людей и стандарты жизни всех ныне живущих,…), "принципа развитие -2" (причем равные стандарты жизни для всего населения планеты,…), "принципа устойчивости -1" (что достигается путем осторожного - with great caution - использования, без истощения природных ресурсов, подрыва биологического разнообразия, регеративных способностей природы…), и "принципа устойчивости - 2" (без подрыва возможностей для будущих поколений удовлетворять те же потребности в рамках тех же самых стандартов) См. Lafferty W.M. The politics of sustainable development: global norms for national implementation // Environmental politics, Volume 5, #2, 1996.. В сумме они составляют проходящий сквозь всю теорию принцип "окружающая среда плюс развитие" (еnvironment-and-development).

Все принципы, указанные выше, равноценны, однако, во многом, центральными среди них являются "принципы устойчивости - 1 и 2", в основе которых лежит знаменитая идея "несущей способности". Имеется и "пятый" элемент УР, связанный с "устойчивостью - 1". Это принцип предосторожности, находящий отражение, прежде всего, в политике. Он является одной из ключевых идей УР и касается поддержания как биосферного, так и социального равновесия. Его суть в том, что при дефиците информации о потенциальных экологических эффектах последствиях, некоего действия, скажем, принимаемого политического решения, это решение должно учитывать недостаток нашего знания о его возможных последствиях, чтобы при всех возможных сценариях не привело бы к деградации окружающей среды W.M. Lafferty. The politics of sustainable development: global norms for national implementation // Environmental politics, Volume 5, #2, 1996..

Определение Лафферти привлекательно тем, что высвечивает концептуальное ядро теории УР, взаимоувязывая необходимость поддержания «несущей способности», хозяйственной емкости планеты, естественной грузоподъемности, вместимости природных комплексов ("принцип устойчивости -1") и социальной устойчивости. При выходе за пределы "несущей способности" окружающая среда утрачивает способность к саморегулированию, нарушается движение потоков энергии и вещества, и возмущенное состояние биосферы данной системы грозит гибелью человеческому обществу, а не только природе, ведет к катастрофе социума, а не одной окружающей среды.

Социальная устойчивость и, шире, социальная составляющая УР, может быть, таким образом, определена не только через призму борьбы с бедностью, но и как способность человечества блокировать процессы социальной дезинтеграции, противостоять хаосу См. Олдак П.Г. Введение в метасоциальный анализ, теория экологически устойчивого общественного развития. Новосибирск, 1992., стр. 114.. Ее эволюция внутри теории была непростой: лишь в начале 80-ых гг., когда объединились теория экологически устойчивого (sustainable) управления природными ресурсами, теория биологического равновесия и концепция базовых нужд Как видно из определения Комиссии Брунтланд, УР основано на принципе «наследования благ» в общегуманитарном понимании (те же потенциальные возможности использования ресурсов для будущих поколений, что и для ныне живущих), и на принципе «равенства возможностей» всех ныне населяющих нашу планету народов, и граждан внутри отдельно взятой страны в процессе потребления ресурсов при соблюдении соответствующих предельных норм. Выделяется два ключевых понятия: понятие базовых потребностей, которые являются предметом первостепенного приоритета и понятие ограничений, обусловленных состоянием технологии и организацией общества, накладываемых на способность окружающей среды удовлетворять нынешние, в равной мере как и будущие, потребности людей. , УР окончательно приобрело социальную направленность. В нынешнем виде УР включает теорию базовых нужд как цель, экологически УР как средство и устойчивое использование природных ресурсов как механизм См. T. O'Riordan. Politics of sustainability // Turner K. Sustainable environmental management. Colorado. 1988.. В центре рассмотрения теории УР - политика учета и сбалансирования интересов между поколениями, внутри одного поколения и внутри данного сообщества людей (объединенных по национальному и иным признакам) Писарев В. Д. Концепция устойчивого выживания человечества // США, №10, 1995..

Принцип предосторожности, который создан в ходе междисциплинарного синтеза экологии с социальными дисциплинами и науками об управлении, является одной из ключевых идей УР. Уровень развития науки, достигнутый к настоящему моменту, согласно логике неклассической науки, представляется принципиально недостаточным для всестороннего и полномасштабного описания настоящего состояния систем включенным в них наблюдателем, и, тем более, недостаточен для предсказания их будущего. Принцип предосторожности "закладывает" наше незнание в решение, в котором остается некий "зазор" на случай наихудшего сценария. На основе данного принципа осуществляется создание механизмов коррекции развития общества, отличное от историцистского планирования (термин К. Поппера), не ищущее "научного контроля" человека над природой, а "закладывающее" наше незнание в наши решения и долгосрочные планы развития.

Коль скоро источники развития общества должны быть не вне, а внутри самого общества, то, вместо форсированного создания искусственных сред, «зуда преобразования» окружающей среды, надо активнее видоизменять социальные институты См: Ophuls W. Ecology and the politics of scarcity. San Francisco, 1977 и др. , корректировать наше развитие под влиянием быстро меняющейся окружающей социальной среды, так, чтобы это не вело к социальной дезинтеграции и распаду. Нужна гибкая социальная организация, способная к самокорректировке. В данном принципе - основной антиутопический пафос УР как концепта. Главное в УР - водораздел между ней и позитивистскими классическими теориями развития - признание объективной неадекватности наших знаний реальному строению социальной системы. "Ни один прогноз в отношении окружающей среды не может надлежащим образом предсказать все относящиеся к делу переменные" Ойзерман Т.И. НТП: возможности и границы предвидения // СОЦИС, №8, 1999. . В УР оптимальное будущее в УР не постулируются, а раскрываются через осуществление политики УР, состоящей в устойчивом планировании перспективного развития всех зависящих от человека систем и долгосрочном прогнозировании деятельности систем, от человека автономных.

Приведем простой пример планирования в рамках принципа предосторожности. Например, если дуб достигает зрелости за 400 лет, то именно такими временными горизонтами должны руководствоваться специалисты в области экономики лесного хозяйства, когда принимают решения по лесам и дубравам, по регулированию их роста, высадкам и вырубкам. И при осуществлении государственной политики, создании соответствующих планов и стратегий, УР требует уделять одинаковое внимание как нынешним, так и отдаленным во времени последствиям.

Стратегии, которые вырабатываются, должны быть рассчитаны на не менее чем сотню лет (пять поколений) См. А. Макандия. УР лучше всего усвоили рантье // Сегодня, №105, 1995.. Международной правовой основой здесь является "стратегическая экологическая оценка", которая содержится, в частности, в экологической Директиве ЕС 1997 года. Экспертам предлагается оценить все известные и предполагаемые последствия решения, поняв, какие из них могут быть предсказаны, и "заложить" в решение самый негативный возможный сценарий. Она требуется четко уяснить, каковы последствия решения, и не только оповестить всех, кому от этого решения будет хоть как-то "по-другому" после его принятия, а последние должны участвовать в его принятии: УР политически связано с практиками "демократии участия".

Планирование в УР отвергает утопическую технологию Поппера, которая есть технология господства и подчинения, доминирующего в индустриальном обществе, причем аналогичные отношения имеют место и по отношению к окружающей среде. Поэтому, оно отлично и от историцистского утопического марксистского планирования, централизованного, и уже потому дающего неправильное прочтение поступающих из окружающей среды сигналов «Плановик не замечает того факта, что в отличие от власти знание централизовать невозможно, оно распределено (курсив мой - Е.Г.) между людьми. И в то же время централизация его необходима, если распоряжаясь централизованно властью мы желаем распоряжаться ей мудро», в условиях высокой степени концентрации информации эффективность осуществления плана снижается на порядок, вынужденный адаптировать задачу к не обладающим всей полнотой информации исполнителям, центральный плановик ее упрощает, разделяет на подзадачи, в результате реализация первоначального плана делается невозможной. См. Поппер К. Нищета историцизма. М., 1993. Стр. 104-105..

Попытки самокорректировки развития и элементы планирования всегда присутствовали в общественном управлении, которое есть комбинация регулирования и саморегулирования. «Нет выбора между планированием и непланированием - есть хорошее планирование и плохое планирование» Поппер К. Нищета историцизма. М., 1993., стр. 103.. Но современная социальная система чрезвычайно сложна, она всегда будет функционировать по своим собственным, самостоятельным законам, а попытки вмешаться в нее, даже на основе "истинного знания", с неизбежностью приведут к обратным планируемым результатам См. Кутырев В.А. Ноосфера - сциентистский аналог социально-политической утопии коммунизма // "Природа", №11, 1990. . "Когда человек работает с развивающейся системой, в которую он сам включен, то насильственное ее переделывание может вызвать катастрофические последствия для него" и для самой системы В. Хесле "Философия и экология", М., 1993. Стр. 146.. Прежняя модель экстенсивного развития, навязываемая "классической" наукой, что развивалась по логике индустриальной социальной парадигмы, требовала экспансии во внешнюю среду, существования за счет внешних ресурсов, а УР, опираясь на постмодернизм неклассической философии, предлагает развитие за счет внутренних резервов.

Принцип предосторожности вкупе с "устойчивым" планированием в УР ведут к тому, что концепцией предлагаются не предсказания, а "технологические концепции" и ориентировочные планы, строго основанные на мониторинге фактического состояния среды. Это не отменяет необходимость составления прагматических узконаправленных планов на среднесрочную и долгосрочную перспективу, планов-договоров, планов-прогнозов, которые станут ориентирами перестройки хозяйственной деятельности под влиянием окружающей среды в целях предотвращения грядущих рисков, "закладке" ответа на них в наши системы. Сама деятельность должна происходить путем точечных воздействий на социальную систему, как говорит Хесле, небольших "воздействий-уколов" в нужном пространственно-временном направлении, без жесткой зависимости от достоверности доступных нам знаний о системе, перманентный недостаток, неточность которых закладывается в жизнь принципом предосторожности См. В. Хесле "Философия и экология", М., 1993..

Основываясь на принципе планирования, мы склонны допустить, что преобразования при переходе к УР должны быть частичными, "мелкомасштабными" См. Кинг А., Шнайдер Б. Первая глобальная революция. М., 1991.. Общее направление реформ при переходе к УР должно быть методологическое и содержательное разнообразие. Сами они должны осуществляться на основе равновесия, гомеостазиса, невыпячивания лишь одной стороны жизни (т.е. холистского подхода). В основе преобразований должен быть процесс, идущий снизу вверх, а не сверху вниз (с участием гражданского общества, не со стороны государства и не из одного центра). Значит, планирование в УР предполагает с необходимостью, что концепция УР политически не нейтральная, ей соответствует определенный тип политической реформы, элементы самоуправления и предполагает внедрение практик "демократии участия". Так теория УР становится "методологией и нормативной целью, моделью планирования, стратегией управления окружающей средой".

С учетом вышесказанного, дадим дополнительно возможное определение УР как осуществляемого в основном за счет внутренних резервов способа жизнедеятельности социальных систем, в основе которого - способность к автоматической самокорректировке в целях бессрочного выживания человечества не только как биологического вида, но и как социального организма в изменчивой окружающей социальной и природной среде.

2.2 УР как стратегия национального политического развития на этапе глобального кризиса цивилизации

УР - это не только теория и основа для принятия решений. В силу своей методологической широты она предстоит стратегией национального развития, направленная на решение комплекса задач, связанных с экологически УР, с поддержанием биоразнообразия, сбалансированности потоков энергии, вещества, информации Розенберг Г.С., Черникова С.А,, Краснощеков Г.П., Крылов Ю.М., Гелашвили Д.Б. Мифы и реальность устойчивого развития // Проблемы прогнозирования, №2, 2000.. И, тем более, она обязательно влияет на концептуальные основы стратегии национального развития, как и национальной безопасности: все возможные стратегии развития и стратегии безопасности могут быть выполнены либо в ее "развитие", и дружественны ей, либо, наоборот. В последнем случае, они, вероятно, соответствуют классическим представлениям о развитии, превалирующим в индустриальном обществе.

Реализация императивов УР может быть рассмотрена как особого рода модернизационный процесс, "осовременивание" развития, способность данного конкретного общества к инновациям, в ходе адаптации в непрерывно меняющейся окружающей среде. В рамках теории непрерывно модернизирующимся является любое общество, а никакого эталонного пути не существует. Если современные "классические" общественные науки соответствуют логике безальтернативности единственной траектории развития (как только экономика развивающейся страны вступает в фазу современного экономического роста, наступает общая "модель развития"), то неклассические системные теории, исследуя эволюцию роста и кризиса, восстали против теории модернизации, которая подчеркивает историческую неизбежность, фактически, "западного" пути развития.

Неклассические теории модернизации предполагают, что любое общество постоянно находится в процессе модернизации. Способ такой модернизации - это модель адаптации, более или менее адекватная среде в настоящий конкретный отрезок времени.

Г. Спенсер в конце ХIХ века пришел к обнаружению следующей закономерности: "общество, доведшее свое приспособление к настоящим условиям до полной законченности, теряет способность … приспосабливаться к новым условиям… и исчезает если не путем насилия, то путем медленного упадка…" Спенсер Г. Основания социологии, т.1, ч.1-2, СПб, 1898, стр. 369. Цитата по: Мамедов Н., Кадыров М., Зейналов Г. "Философские и социологические стратегии устойчивого развития". М., 1997..

Современное индустриальное общество так устроено, что не может меняться, адаптироваться постоянно. На какой-то момент оно полностью соответствует окружающей среде, но в дальнейшем в нем включаются механизмы, которые препятствуют всяческой перестройке, и, закостеневая изнутри, с изменениями окружающей среды оно делается неадекватным. Механизмы эти, безусловно, связаны с нынешней моделью адаптации. Индустриальная социальная система - источник разрушения окружающей среды, она адаптируется путем попыток сформировать вокруг себя благоприятную окружающую среду, уничтожая ее, произвольно видоизменяя, навязывая ей несвойственные ей законы функционирования. Подрыв собственной среды - тупиковый путь, ведущий к гибели. Техноцентризм современного развития имеет место именно за счет данной модели адаптации.

УР ставит перед человечеством задачу способствовать созданию такого общества, которое бы не гибло по достижении определенного уровня приспособленности к окружающей среде в ходе дальнейших в ней изменений.

Для этого от социальной системы требуется адаптироваться к среде самой, а не пытаться адаптировать к себе весь остальной мир, последнее - задача, в сущности, утопическая, в силу несоразмерности индустриальной системы и той системы (совокупности систем), которая предстает как ее среда, несоизмеримо масштабнее и сложнее организованная.

Таким образом, взаимоотношения между окружающей средой и адаптирующейся к среде социальной системой (или, уже, политической системой) может предстать в качестве определенной парадигмы, либо дружественной, либо враждебной УР. Парадигмой УР рассматривается ответ политической сферы на импульсы со стороны окружающей среды (или сред), и внутренняя перестройка системы под их действием, политическое выживание общественной системы в условиях меняющейся среды. В ее рамках оптимальна система, безболезненно адаптирующаяся, сама внутренне перестраивающаяся, не подрывая основ своего функционирования, с изменением внешней среды: парадигма УР требует, чтобы, скажем, национальное государство "выживало" через способность адаптироваться, не подрывая ни окружающей, в том числе природной, среды ни основ жизни ее граждан, существование стержневых его институтов (в т.ч. ключевых элементов культуры, и основных форм общежития). Данная парадигма само-адаптации может быть признана экоцентристской. На ее основе прежняя техноцентристская индустриальная система, орудием которой выступили веберовские формальные структуры, с их экспансией в среду, попытками навязать ей свои законы, и такой же бизнес, должна быть заменена на "работающие" в логике парадигмы УР.

Политическим смыслом этой реформы является то, что очевидна связь экологически недружественной индустриальной парадигмы взаимоотношений между обществом и окружающей средой и опасным назреванием тоталитарных тенденций. Исследователи отмечают, что экспансионистская парадигма индустриализма неразрывно связана с преобладанием тоталитарных тенденций в политике О парадигмах взаимоотношений между обществом и природой в рамках разных систем, в том числе, тоталитарной, см. Яницкий О. Н. Индустриализм и инвайроментализм// СОЦИС, №3, 1994..

В этом контексте никак нельзя говорить о навязывании данному конкретному обществу, например, стране, с "переходным" статусом (какова якобы Россия), набора учреждений, институтов, моделей принятия решений в рамках модернизации, ибо любая страна выживает в современном мире путем более или менее успешных попыток адаптации, т.е. приведения себя в соответствие фактическому состоянию развития глобальной цивилизации, сама толкая процесс этого развития вперед. Соответственно, у нее уже есть "свои" способы адаптации, может быть, не удовлетворительные в каком-либо отношении, но действенные, "работающие", и их нельзя "менять". Те, кто навязывает другим (что находятся в их политической окружающей среде), некие правила, "свои" законы, никак не могут способствовать адаптации последних. Они это делают в соответствии с индустриалистской логикой, чтобы легче взаимодействовать со страной окружения, взаимодействовать при помощи доминирования. Очевидно, что попытки некоторых развитых стран предложить России те или иные модели и институты, как бы они не назывались, "гуманитарная помощь" или борьба за "права человека", нужно рассматривать лишь как такой способ их адаптации к своей политической окружающей среде, неудобным, но значительным сегментом которой является Россия. Это необходимо для дальнейшего существования, выживания во времени индустриальной системы "той" страны, но не нужно России, ее выживанию, так как в современном мире межстрановой диалог выстраивается в соответствии с логикой диктата и подчинения.

Концепция УР не поддерживает этой логики, предлагает выход за ее рамки, раскрывая порочность ее и несоответствие ее реалиям нынешнего кризисного общества. Теоретики неклассической версии УР подчеркивают, что возможно множество путей перехода на его рельсы, но в силу именно неклассического видения развития в каких-то главных моментах стратегии развития будут универсальны и для стран с "переходной" экономикой, и для "рыночных" стран.

Главное - преодоление глобального экологического кризиса, происходящее путем своего рода экологической модернизации - "реорганизации индустриального общества в попытках побороть экологический кризис", глубоких перемен в науке и политике См. Mol A. Ecological modernization and institutional reflexity // Environmental politics, Volume 5, #2, 1996.. Экологическая модернизация на основе императивов УР - это значит модернизировать современность (modernizing modernity) путем приведения в соответствие современного общества фактическому состоянию развития глобальной цивилизации.

Теория экологической модернизации в настоящее время предлагает себя в качестве теории перехода к УР. Она разрабатывалась преимущественно в Европе и опираясь на европейский опыт экологической политики, созданная группой европейских обществоведов, в основном, жителей Германии и Бенилюкса (Беком У., Хубером Дж., Яничке М., Молом А., Шпааргареном Г.). Это социальная теория и политическая программа, направленная на преодоление экологического кризиса в условиях сохранения рыночной экономики. Как социальная теория она предлагает "эмансипировать" экологическую сферу жизни, как было сделано с экономической. Как политическая стратегия она выдвигает конкретные пути "экологизации экономики" и "экономизации экологии" Mol A.P.J. The refinement of production. Ecological modernization theory and the chemical industry. Utrecht, 1995. . Теория экологической модернизации предлагает поставить технологическое и промышленное состояние современного общества на службу охране окружающей среды, в то время, как теории демодернизации вообще предлагают отказаться от "порочных" индустриальных институтов и технологий. Теорию жестко критикуют неконвенционалисты за то, что она не подразумевает глубокую реформу господствующих институтов западного общества, но в ряде стран уже приступили к ее осуществлению в рамках национальных стратегий УР, что доказывает: теория операбельна.

В условиях глобализации все страны охвачены экологическим кризисом (как все, но в разной мере развиваются в рамках логики индустриального общества) вне зависимости от специфики конкретных проявлений. И переход к УР должен будет произойти в каждой стране, вне зависимости от того, настолько действительно остр там экологический кризис, велик ли выход за пределы "несущей способности".

Переход к УР позволяет по-настоящему реанимировать понятие политического развития, которое одно время отошло на второй план. Это произошло потому, что исследователи пошли тупиковым путем, создавая кальку политической модернизации с соответствующей неоклассической экономической теории В основе обеих - классическое эволюционно-позитивистское понимание развития, применение которого для создания неклассической политической составляющей неклассической междисциплинарной теории УР контрпродуктивно. См. Lafferty W.M. The politics of sustainable development: global norms for national implementation // Environmental politics, Volume 5, #2, 1996.. Императивы УР предлагают новое, неклассическое понимание политического развития. Его смысл: УР - это направленные изменения, которые имеют вектор, но не имеют цели, так что переход на рельсы УР подразумевает изменение направления, вектора развития Вебер Александр. Возможно ли устойчивое развитие? // Свободная мысль, №5, 1998., но не постулирует итог, цель, которая будет этим достигнута. (То есть цель - в самом движении к экологически УР, фактически, в следовании определенным принципам развития.)

Национальные стратегии перехода к УР различны. Разрабатывая основы стратегии перехода к УР, ранние теоретики УР противопоставляли национальное государство его национальному гражданскому сообществу («national communities») См. The sustainable society. Implications for limited growth. Ed. by D. C. Pirages. Praeger Publishers, NY-London, 1977. Так же М. Кастельс считал, частью современного политического процесса наследия является признание нового типа ценностей - формирующегося вокруг признания значения локальных общностей (community)., причем приоритет оставался за вторым. На следующем этапе государству было отдано предпочтение в ущерб гражданскому обществу. И если изначально ставка делалась на связь между глобальным и локальным уровнями осуществления политики УР, (минуя национальный), где, казалось, индустриальная модель политики минимальна, в дальнейшем осуществлять переход к УР было поручено национальным государствам, при этом были проигнорированы идеи кризиса государства, все это не могло не вызвать негативной реакции авторов неклассических школ. Процесс УР вначале воспринимался как совокупность стихийных действий различных, не связанных между собой субъектов политического процесса, всех действующих в направлении УР, (версия неклассического видения политического процесса - реформы не из одного центра), а сейчас речь идет о том, что возможно подлинное, реальное осуществление национальной стратегии УР, осуществляемого тем самым государством эпохи "кризиса властей". Но тогда следует руководствоваться некоторыми правилами. глобальный устойчивый развитие россия

При создании национальной политической модели УР следует иметь ввиду глобальные политические трансформации последних десятилетий, сопровождающие экологический кризис: трансформацию от иерархических к сетевым структурам управления и информационным системам, рост влияния на политический процесс гражданского общества, вытеснение политики партий и элит новейшими практиками политического участия, ибо где корень проблемы, там и средство ее решения. Она должна быть неклассической, отрицать политические институты индустриального общества.

Государство в нынешнем виде не может взять на себя функции осуществления экологически УР, иначе и "ломать копья" из-за перехода на рельсы УР было бы не нужно. Принятие политической модели УР подразумевает трансформацию нынешнего государства элит в государство национальных сообществ Теорию государства национальных сообществ см.: The sustainable society. Implications for limited growth. Ed. by D. C. Pirages. Praeger Publishers, NY-London, 1977..

Введение соответствующей системы принятия экологически устойчивых решений - это начало собственно политики УР, осуществляемой на основе принципа предосторожности, центрального в УР. Нужна реформа принятия государством политических решений. Прежде всего имеется ввиду децентрализация управления, которая действительно сделает возможным принятие решений, которые будут сопоставимы с остротой реальных проблем. Но децентрализация - это только результат, более того, это внешняя сторона работы.

Правильнее назвать реформу государственных органов при переходе к УР перераспределением властных полномочий. Опыт природопользования в развитых странах показывает, что реализация национальных экологических программ прямо зависит от рационального распределения функций между различными уровнями государственного управления. На национальном уровне обычно имеет место основной объем нормотворческой деятельности. Эта деятельность требует солидной научно-технической поддержки, а государственные исследовательские организации входят в систему национальных природоохранных ведомств. Здесь осуществляется оценка эффективности национальных экологических программ в социально-экономическом аспекте и с точки зрения сохранения качества среды, ведется экономическая и технологическая проработка принимаемых решений. Ведомства национального уровня готовят рекомендации исполнительным и законодательным органам страны. Часто организационное построение местных и региональных ведомств отражает структуру национальных природоохранных организаций. На региональном уровне в национальных экологических программах обеспечивается подготовка документов по их реализации с учетом региональной специфики природно-климатических условий и условий хозяйственного развития. И основным уровнем, где осуществляется реализация государственных природоохранных программ является местный уровень, муниципальный. Сюда направляется основной поток финансовых средств из государственного бюджета на природоохранные цели, сюда должны идти основные инвестиции частного бизнеса.

Децентрализации противостоит сама бюрократия. Нужен подрыв бюрократической системы. Это должен быть выход за пределы традиционной формальной организации, описанной когда-то М. Вебером. Проблема напряженных отношений между организацией и средой ее обитания непреодолима в рамках представлений об организации как закрытой внутренне структурированной системы. Нужно движение государственных организаций к открытым формам. Последние удивительно хорошо "накладываются" на парадигму УР характером своего функционирования.

Как уже было отмечено, парадигма УР предлагается социальной системе адаптироваться к среде, а не адаптировать к себе остальной мир. Это соответствует логике глобального экологического кризиса: как писал Винер, "мы столь радикально изменили нашу среду, что теперь для того, чтобы существовать в этой среде, мы должны изменить себя" Винер Н. Кибернетика и общество. М., 1958. Стр. 58..

В соответствии с данной парадигмой, потоки вещества, энергии и информация циркулируют свободно из системы в окружающую ее среду и обратно, благодаря чему укрепляется совокупность обратных связей с системой. Сохранение системы - наименьший приоритет, а наибольший - со-выживание (коэволюция) системы и среды, общества и природы.

Жизненную необходимость парадигмы УР показала реальность современных политики и международных отношений: уже имеются и организационные формы, построенные по данной логике и противоположные индустриальным формальным организациям. Это организации как открытые системы, в том числе знаменитые сетевые организации.

Окружающая среда, фактически, творит открытую организацию, которая видится не как формальная структура с четкими границами, своими сферами непосредственного, опосредованного влияния, некое самостоятельное органическое единство, а как система взаимодействия сред, границы которой явились результатом этого взаимодействия. То, каким будет конкретный способ существования данной организации в окружающей ее среде, зависит от характера среды. Основой эффективности работы такой организации являются тесные межорганизационные, межсредовые отношения. Среду такой организации можно описать как независимую, автономную, лежащую за ее пределами основу ее существования. Между организацией и ее средой - равноправные, партнерские взаимоотношения, детерминированные, однако, средой.

Сети как открытые структуры неограниченно расширяются путем включения новых узлов, если те способны к коммуникации в рамках данной сети, и используют аналогичные коммуникационные коды (решают те же задачи, исповедуют те же ценности). Это самоорганизующиеся полицентричные структуры, созданные с ориентацией на конкретные цели и задачи, из неких временных коллективов, с плоской иерархией, прозрачной легитимацией власти, децентрализацией ответственности с ориентацией на групповые формы труда, вертикальной и горизонтальной направленностью связей и коммуникаций См. Й. Рюэгг-Штюрм, М. Янг. Значение новых сетеобразных организационно-управленческих форм для динамики предприятий // Проблемы теории и практики управления, №6, 2001. .

Тогда можно будет говорить и о смене схем принятия решений, которые должны быть основаны на принципе предосторожности. Такие модели уже разработаны, начато их осуществление. Управление в рамках УР - не контроль и подавление, оно предстает как самоорганизация и взаимоприспособление сложных систем.

Неэффективная экологическая политика, приводящая в экологическому кризису, сконцентрирована в руках бюрократии, а УР усиливает ориентацию на признание местных знаний и опыта гражданского общества как источника политики, а рядового гражданина - как его полноценного участника. Осуществление экологической политики нельзя навязать "из центра", это может быть лишь свободное волеизъявление "на местах"; население, естественно, будет требовать экологических реформ так как оно (а не чиновники в Москве) в них заинтересованы. С этой целью, наряду с вовлечением людей снизу (grassroot perspective), в практическую политику вводится междисциплинарный подход, который еще называют холизмом. (Принятие решений должно основываться на холизме, потому, что это методологически вытекает из самого объекта управления - окружающей среды Холизм предполагает смотреть на предмет в комплексе всех его взаимодействий с окружающей средой. Подробнее см. Backstrand K., Kronsell A., Soderholm P. Organisational challenges to sustainable development // Environmental politics, Volume 5, #2, 1996..) Затем можно говорить о принятии решений на основе императивов УР:

Как видим, общим направлением движения к УР должно статьи усиление позиций общества, граждан и ослабление - традиционного государства элит. Лишь модели, ошибочно принимаемые за политические версии УР, могут подразумевать переход к УР через дальнейшую концентрацию власти в одном центре, преобладание авторитарных структур. Парадигма УР центральную роль в этом деле отводит гражданскому обществу: национальное государство во власти индустриальных элит - противник УР, а национальное гражданское сообщество является ключевой движущей силой УР.

Неклассическая версия политики УР означает самую серьезную перестройку политической системы данного общества таким образом, чтобы она могла адаптироваться к вызовам со стороны окружающей ее природной и социальной среды без подрыва основ жизни данного общества, и без подрыва основ жизни других. Адаптационные возможности политической системы современного индустриального общества исчерпаны. УР ставит задачу нового способа адаптации.

В основе модели политической теории УР с необходимостью должна лежать концепция центрального места, роли местного самоуправления, локальной общины, местного сообщества (community), которые станут источником экологизации в рамках УР. Община - социальное объединение, где процесс выработки и принятия решений связан с реальными интересами конкретных людей, озабоченных зримыми проблемами и готовых нести ответственность за свои решения. Местная община ныне - вне политической системы, и она должна быть наделена властными полномочиями, которые позволят ей не только вовлечься в политический процесс.

На локальном уровне существуют местные системы ценностей и приоритетов, и задача формирования устойчивой социальной среды наиболее ощутима и конкретна, на этой основе может эффективно формироваться системное мышление, облегчающее интересы социальных действий. На этом уровне может сформироваться действительно системное мышление, облегчающее интеграцию разнородных интересов и институтов См. Писарев В. Д. Концепция устойчивого выживания человечества // США, №10, 1995.. Но, конечно, для осуществления децентрализованного самоуправления на уровне локальной общины (не по всем вопросам, а по тем, которые касаются только ее граждан, как гласят партиципаторные теории) необходим консенсус относительно жизненно важных проблем, определенный уровень развития гражданского общества.

Партиципаторные теории подразумевают внедрение практик гражданского участия на местах. Экологисты верят, что если отдать власть напрямую людям, то они не будут принимать решения в ущерб своим долгосрочным приоритетам, в ущерб интересам долгосрочного выживания. Гражданское общество данной страны в этом отношении может быть признано выразителем интересов и выступать от имени будущих поколений.

Отдельный человек может не иметь потомков, но общество выживет, воспроизведет себя в долгосрочной перспективе, поэтому данное гражданское общество как совокупность потенциальных "родителей" может представлять интересы "будущих поколений", но лишь как целое, а не как совокупность конкретных индивидов. Повышение политического статуса гражданского общества как целого ведет к приоритету коммунализма над индивидуализмом индустриального толка. (Коммунализм - communalism - следует отличать от коллективизма. Он значит самоуправление всей совокупности живущих, всего данного сообщества.)

Гражданское участие может предполагать гражданский контроль за принятием и выполнением определенного решения, прямую передачу властных полномочий местному сообществу по одному конкретному вопросу, регулярные консультации между властями и населением. В экополитологии гражданское участие описывают, соответственно, плюралистическая и коммуналистская (communalist) теории принятия решений Подробнее об этом см. Williams B., Matheny A. Democracy, dialogue and environmental disptes. New Haven-London, 1995.. Коммуналистская концепция и практика принятия решений предусматривает передачу государством полномочий в принятии определенных решений группе граждан, которых эти решения затронут в первую очередь, базируясь на идее «прав местного населения». Она получила хождение наряду с более традиционной плюралистической концепцией политики, которая предусматривает участие организованных представителей гражданского общества, в частности, экологические неправительственные организации, где гражданин участвует не напрямую, а опосредованно, через организацию гражданского общества.

По мнению теоретиков неклассических версий УР, местные сообщества являются источником "движения снизу" при переходе к УР. Фактически, политическая модель УР предполагает увеличение роли гражданского общества, организованного именно на местной основе, а местные сообщества - та мельчайшая ячейка, с политической активности которой начинается политика УР. В ходе децентрализации должны быть переданы "на места" максимально возможные, а у центральной власти должны остаться необходимые полномочия в принятии решений и формировании механизмов выработки общественного согласия по всем существенным вопросам, затрагивающим интересы населения на фоне доступности и свободной циркуляции информации.

Переход на модель УР предлагает повышение организованности, упорядоченности развития, жизни, но, в отличие от поползновений индустриальных институтов решить эту проблему, УР это осуществляется за счет самоорганизации, а не роста централизации; по логике старого либерального лозунга «больше управления без больше правительства».

Факт, что гражданское участие действительно более эффективно разрешает многие сложные проблемы, уже доказан. Как показывают исследования, именно от включения или невключения механизмов участия в описанных выше рамках зависит эффективность осуществления политики в области охраны окружающей среды в современном мире См: R.C. Paehlke. Environmental values and democracy. The challenge of a next century // Environmental policy in the 90s. Toward a new agenda. Washington, 1990; Yandle Bruce. The political limits of the environmental regulation. NY-Westport (Connecticut)-London. 1989. Taylor Serge. Making bureaucracies think. The environmental impact statement. California, 1984; и др..

Внедрение практик участия оказывается, фактически, политическим итогом перехода к УР и, одновременно, основным ее наследием в теоретической политологии: "концепция УР предусматривает создание такой экономической и социальной среды, которая бы обеспечила доступ к возможностям и ресурсам цивилизации, расширение стабильного участия каждого гражданина в развитии общества как для нынешних, так и для будущих поколений" См. Россия: переход к стабильному развитию на основе рыночных принципов. М., 1997. (Издательство ИСК РАН). Стр. 89..

К реформе принятия государственных решений и децентрализации предлагается и набор экономических и социальных мер: переход к смешанной экономике, в которой не будет преобладать ни государство, ни крупный бизнес, децентрализация экономики, поощрение этики постматериальных ценностей и др. Все это очень радикально. Реформа "мира политического" на пути к УР, по мнению ряда авторов, может привести к кризису еще большему, чем тот, что предсказывал капитализму Маркс. Г. Х. Брунтланд как-то заявила: «Земля требует революции... Она грядет» Цитата по: Коптюг В.А. На пути к устойчивому развитию цивилизации // Свободная мысль, №14, 1992..

Следует помнить, что наибольший потенциал концепций УР заложен не в ее научном или академическом значении, а именно в политике. Стратегия УР, принятая главами государств и правительств на Всемирной Конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро в 1992 году, обязывает национальные государства разработать стратегию собственного перехода к УР. Россия обязалась присоединиться к этому процессу на той же Конференции: на саммите присутствовал Вице-президент Российской Федерации А. Руцкой и подписал все предложенные документы, в том числе знаменитую Конвенцию о биологическом разнообразии. Россия несет как минимум моральную ответственность за реализацию договоренностей Рио. И России не следует ожидать полной экологической катастрофы, чтобы начать движение к УР, как это предлагают всерьез некоторые. (Выход за пределы "несущей способности" - чисто технический показатель, переход к УР в данной стране назрел тем больше, чем более развиты в ней природоразрушающие индустриальные экономические и политические институты, а это именно случай России.)

С катастрофой нужно не бороться, а не допускать ее, и механизмом этого недопущения должен стать переход на рельсы УР.

2.3 Проблема разработки стратегии УР России

По традиции, идущей от Рио-92, крупнейшие современные официальные документы по УР гласят, что основная ответственность за переход к УР лежит на национальных государствах; государства должны в своей каждодневной политике ликвидировать неустойчивые способы производства и потребления, осуществлять должную демографическую политику на основе "Повестки дня на ХХI век", иных документов, позволяющих установить новые стандарты национальной политики в экологической сфере.

Впрочем, как уже говорилось, в разное время на первое место выходили различные уровни осуществления УР: глобальный уровень реализации УР (уровень планеты Земля), национальный уровень перехода к УР - уровень государства (переход осуществляется на основе национальной стратегии УР), региональный уровень и местный. Национальный уровень был провозглашен единственно возможным, так как стало очевидно, что иные не обладают в современном обществе рычагами для решения столь масштабных задач. И в настоящее время большинство теоретиков УР полагают, что, во-первых, стихийно переход к УР неосуществим, а, во-вторых, он должен планомерно происходить на национальном уровне. Под давлением продолжающегося процесса деградации окружающей среды и других глобальных перемен разработка национальных стратегий осуществления УР в настоящее время уже реально происходит, и России, как члену международного сообщества придется либо разделить преимущества, либо пострадать от новых правил игры, предписываемых переходом на данную модель развития.

Переход к УР на уровне национального государства в контексте глобального развития происходит сейчас на фоне борьбы за мировое лидерство, это проявляется как в вопросе о сути теории УР, так и в попытках реализации УР. Хотя реализацию УР рассматривают по схеме «win-win» и для развивающихся и для развитых стран, но разрушение губящего природу общественного порядка с применением принятых в нем правил ведет к тому, что переход к УР в мире, вместо того, чтобы предотвращать, в настоящее время сам порождает неравенство. Но ни для кого не секрет и то, что проникновение практик УР в политическую реальность происходит на фоне жесточайшей международной конкуренции, и не может не быть тесно взаимосвязано с развертыванием настоящей модели НМП. В этих условиях, в частности, США, как еще будет показано, стремятся разыграть карту охраны окружающей среды и УР в своих целях, а именно, при помощи подчиненных им международных институтов предлагают миру версию УР, основанную на так называемой слабой устойчивости развития, не бросающей вызов современному капитализму (возникла на втором этапе эволюции теории), которая направлена лишь на легитимацию глобальных стратегий развития, поддерживающих гегемонию "северных" развитых стран против поднимающегося из экономического рабства господствующего мирового порядка Юга См. Redclift M., C. Sage. (ed. by) Strategies for sustainable development. Local agendas for the Southern Hemisphere. NY., 1994..