Вещные правоотношения: содержание и развитие

Правоотношения между указанными выше лицами являются имущественными, так как складываются по поводу перемещения прав на имущество. Относительный характер данных правоотношений также не вызывает сомнений, поскольку заключённый договор между конкретными лицами (собственником и лицом, обладающим ограниченным вещным правом) предполагает наложение на каждого из них взаимных прав и обязанностей активного характера. Так, например, ч. 1 ст. 296 ГК РФ предусматривает, что носитель права оперативного управления несёт обязанность надлежащего владения, пользования и распоряжения имуществом в соответствии с целями своей деятельности, заданиями собственника и назначением имущества. Интерес собственника будет в этом случае удовлетворён выполнением активной стороной определённых действий.

Что касается элементов правоотношения, то они также иллюстрируют обязательственный характер отношений. Субъектами правоотношений являются кредитор и должник. Объектом правоотношения выступают действия должника, направленные на имущество. Содержание - это право требования кредитора и долг должника. Так, согласно ч. 2 ст. 269 ГК РФ лицо, которому земельный участок предоставлен в постоянное пользование, обязано осуществлять его использование в соответствии с целями, для которых он был предоставлен собственником. Собственник, таким образом, имеет право требовать исполнения этих условий, а постоянный (бессрочный) пользователь земельным участком обязан выполнять данное требование.

Наличие особой правовой связи между собственником и носителем ограниченного вещного права приводит некоторых авторов к выводу о том, что ограниченные вещные правоотношения лишены абсолютного характера и являются относительными См.: Иоффе О. С.Указ. соч. С. 109-110. . Данный подход не учитывает общую направленность, содержание и предназначение этих правоотношений. Применение категорий смешанных правоотношений позволит учесть двойственный характер отношений, складывающихся по поводу ограниченных вещных прав.

Смешанный характер ограниченных вещных правоотношений отмечался К.Д. Кавелиным. По его мнению, "в неполных вещных правах происходит смешение обязательства с правом на вещь, на имущество.., таким образом, выработался с развитием человечества особый разряд имущественных, реальных отношений, с одной стороны похожих на право собственности, а с другой резко от них отличных - нечто среднее между правом собственности и обязательствами личными, со своим особым, отличным от обоих характером и значением" Кавелин К. Д. О неполном праве собственности по своду законов/ Собрание сочинений К. Д. Кавелина. Т. 4. - СПб., 1899. С. 710, 712..

Одна из существенных проблем данной области заключается в том, что признаки, отличающие вещные отношения, не обладают характером единства для всех их видов. Применение категории смешанных правоотношений с включением в неё ограниченных вещных правоотношений позволит чётко выделить признаки, свойственные чистым вещным правоотношениям (правоотношению собственности), предложив вариант решения указанной выше проблемы.

Проникновение вещных элементов в обязательственные правоотношения происходит, прежде всего, через конструкцию «вещного договора» (этому вопросу посвящён параграф 3).

Второй вариант проникновения вещных элементов в обязательственные правоотношения отмечался ещё римскими юристами. Он состоит в использовании в отдельных случаях для защиты обязательственных прав абсолютных исков, применяющихся при защите вещных прав Данное обстоятельство отмечалось В.А. Рясенцевым (Советское гражданское право. Т.1/ под ред. В.А. Рясенцева. С. 62-63); И.Б. Новицким (Новицкий И.Б., Лунц Л.А Общее учение об обязательстве. - М.: Гос. изд. юрид. лит., 1950. С. 47).. В качестве иллюстрации можно процитировать нормы, содержащиеся в действующем гражданском законодательстве. Так, помимо такого основного способа защиты как возмещение убытков, ст.398 ГК РФ предусматривает применение способа защиты обязательств, однотипного виндикационному иску. В случае неисполнения обязательства передать индивидуально-определённую вещь в собственность, хозяйственное ведение, оперативное управление или в возмездное пользование кредитору, последний вправе требовать отобрания этой вещи у должника. Абсолютность проявляется здесь в том, что от должника не требуется совершения каких-либо действий. Требование об отобрании индивидуально-определённой вещи у должника в случае неисполнения обязательства и истребование имущества из чужого незаконного владения являются идентичными, поэтому непонимание природы отношений приводит к ошибочному выбору способа защиты нарушенных прав Так, отдел негосударственного пенсионного фонда обратился в арбитражный суд с иском к инвестиционному институту об обязании последнего передать акции пяти акционерных обществ, приобретённых для истца. При проверке судебных актов в порядке надзора была установлена необоснованность вывода суда о характере заявленного истцом требования. Суд признал иск виндикационным, об истребовании акций из чужого незаконного владения. Однако отношения сторон носили обязательственный характер, а требования истца вытекали из ненадлежащего выполнения ответчиком обязательств по договору поручения - уклонения от передачи полученного по сделке (Обзор практики разрешения споров по сделкам, связанным с размещением и обращением акций (Информационное письмо от 21 апреля 1998 года № 33) // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1998. № 6. С. 85-86). Следует, таким образом, проводить надлежащую правовую классификацию регулируемых отношений, обращая внимание на проникновение вещных элементов в обязательственные правоотношения..

Ст. 397 ГК РФ предусматривает еще один вариант использования вещных исков для защиты обязательственного правоотношения. Так, в случае неисполнения должником обязательства кредитор вправе в разумный срок поручить выполнение обязательства третьим лицам и потребовать от должника возмещение понесённых расходов и убытков. От должника при этом не требуется совершение активных действий.

Ст. 305 ГК РФ предусматривает возможность титульного владельца пользоваться вещными исками для защиты своего владения. Указанная статья не даёт исчерпывающий перечень титулов, на которые может опираться истец, заявляя свои виндикационные либо негаторные требования, однако, думается, что таким титулом может быть и право, возникшее из договора, например, договора аренды Такого мнения придерживается, в частности, В. В. Чубаров (Комментарий к ГК РФ. Ч. 1/ под ред. О.Н.Садикова. - М.: Юринформцентр, 1996. С. 254). См. также Балашова Э.Г. «Неисполнение как стадия существования обязательственного правоотношения».Дисс. к.ю.н. Казань. 2004. с.33. стр. 189..

Существование данного правового явления признавалось даже последователями строгого деления правоотношений на вещные и обязательственные. Признание, однако, не означало поддержку и согласие с такой точкой зрения. Так, Г.Ф. Шершеневич отмечал невозможность принудительного исполнения обязательства обязанным субъектом при помощи собственных сил кредитора или при содействии правительственных органов. «Он имеет только право требовать от должника исполнения, с угрозой взыскать со всего его имущества ценность неосуществлённого интереса. Поэтому нельзя силой отнять у продавца проданную вещь, пока она не была передана, то есть покупщик не приобрёл вещного права, нельзя силой заставить выполнить установленные работы по договору личного найма» Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. - М., 1995. С. 266-267..

Сторонником позиции, в соответствии с которой для защиты обязательственных прав применяются в отдельных случаях абсолютные иски, являлся И.А. Покровский. По его мнению, требование о передаче вещи in natura по обязательству опирается на обязательственное право, в соответствии с которым должник обязан к такой передаче, но не на вещное право, которое он ещё не приобрёл См.: Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. - М.: Статут, 1998. С. 242..

Таким образом, И.А. Покровский, а вслед за ним М.И. Брагинский, Л.Г. Ефимова приходят к выводу, что «субъективное, обязательственное по природе, право способно к защите его с помощью средств, сходных с теми, которые применяются к такому же субъективному, но иному по своей природе - вещному - праву» См.: Брагинский М. И., Витрянский В. В. Указ. соч. С. 229; Брагинский М. И. Указ. соч. С. 123; Ефимова Л. Г. Указ. соч. С. 38-39..

Таким образом, смешанный характер правоотношений приводит к возможности использования абсолютных исков для защиты обязательственных прав, и, наоборот, защита обязательственных прав приводит, в конечном итоге, к защите вещных правоотношений.

На практике существуют такие правовые конструкции, в которых и вещные, и обязательственные элементы настолько выражены, что даже законодатель, нередко, не может чётко определить их место в структуре гражданских кодексов.

Примером такой конструкции являются залоговые отношения. По справедливому замечанию А.С. Звоницкого редко в какой другой области можно найти столько различных определений, столько взаимно противоречивых взглядов, столько глубокомысленных теорий, … столько эффектных построений, и при всём том ни один вопрос не может считаться решённым, ни одно воззрение не может добиться более или менее общего признания Цит. по: Щенникова Л. В. Вещные права в гражданском праве России. - М.: БЕК, 1996. С. 71-72. . Действительно, дискуссия по поводу природы залоговых отношений имела место ещё в дореволюционной юридической литературе. Так, Г.Ф. Шершеневич являлся сторонником отнесения залоговых отношений к вещным правоотношениям См.: Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. - М., 1995. С. 240. . Его оппонентом в этом вопросе выступал Д.И. Мейер, пытавшийся обосновать исключительно обязательственную природу залоговых отношений См.: Мейер Д. И. Русское гражданское право. Ч. 2, С. 198 и сл. . Споры продолжаются и по сей день, причём какое бы решение ни было принято законодателем по поводу отнесения залога к вещным или обязательственным правам, в литературе оно будет убедительно оспариваться. Так, например, в период действия ГК РСФСР 1922 года, где залог был помещён в раздел Вещное право, О.С. Иоффе делал акцент на обязательственной природе залоговых отношений См.: Иоффе О. С. Советское гражданское право. Ч. 1. - Л.: Изд-во Лен. ун-та, 1958. С. 76. . В ГК 1964 года в качестве доминирующей была принята обязательственная природа залога, и он, соответственно, был помещён в раздел Обязательственное право, такая же конструкция была воспринята и действующим ГК РФ 1994, 1995 года. Однако в течение всего этого времени авторы акцентируют внимание на вещной природе залоговых правоотношений См.: Будилов В. М. Залоговое право России и ФРГ. - СПб. Фарватер, 1993. С. 20 и сл. Щенникова Л.В. Указ. соч. С. 71 и сл. .

Точка зрения Л.Г. Ефимовой, которая приводит доказательства того, что и у сторонников вещной, и у сторонников обязательственной природы залоговых отношений, нет абсолютно бесспорных аргументов, однозначно доказывающих ту или другую концепцию См.: Ефимова Л. Г. О соотношении вещных и обязательственных прав. С. 41-44. Такой же точки зрения придерживается М. И. Брагинский (см.: Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право.

С. 236-237). , представляется наиболее правильной. Поскольку вычленение особенностей той или иной стороны залоговых правоотношений обедняет одни и гипертрофирует другие стороны, искажая сущность, необходимо относить их к смешанным правоотношениям, в которых в равной степени проявляются вещные и обязательственные элементы.

Отношения, складывающиеся по поводу доверительного управления имуществом также можно отнести к категории смешанных правоотношений с равным соотношением вещных и обязательственных элементов. Несмотря на прекращение действия отдельных положений Указа Президента РФ О доверительной собственности (трасте) от 24 декабря 1993 года См.: Собрание актов Президента и Правительства РФ. 1994. № 1. Ст. 6. , по которому отношения по доверительному управлению толковались как собственнические, отдельные авторы выдвигают концепцию, в соответствии с которой вещная конструкция данных отношений более понятна и логична.

Так, А.А. Рябов отмечает, что в соответствии со ст. 1020 ГК РФ доверительный управляющий обладает всем комплексом собственнических полномочий, ограниченных определённым образом, доверительное управление, кроме того, не может устанавливаться в отношении имущества, находящегося в хозяйственном ведении, оперативном управлении, то есть занимает их юридическую нишу. Эти обстоятельства позволяют сделать А.А. Рябову вывод о том, что отношения доверительного управления - это самостоятельное ограниченное вещное правоотношение См.: Рябов А. А. Траст в российском праве / Государство и право. 1996. № 9. С. 44-45. . С.А. Зинченко также отмечает, что правоотношения доверительного управления следует относить к вещным правоотношениям, и их анализ должен вестись в контексте ограниченных вещных правоотношений См.: Новый ГК РФ. Краткий научно-практический комментарий под ред. В. П. Гапеева, С. А. Зинченко, А. А. Лукьянцева. - Ростов-на-Дону: Феникс, 1995. С. 219; Щенникова Л. В. Вещные права в гражданском праве России. С. 3. .

Приближение доверительного управления к структуре вещного права - лишь один из возможных вариантов развития законодательства, возможно в дальнейшем будет совершенствоваться обязательственная конструкция. Однако сама возможность двухвариантного развития конструкции отношений доверительного управления позволяет сделать вывод о смешанном характере данных отношений, где вещные и обязательственные элементы тесно переплетены.

Конструкция ценных бумаг также основана на соединении вещных и обязательственных элементов См.: Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. С. 237-238 Брагинский М. И. К вопросу о соотношении вещных и обязательственных правоотношений. С. 129-130., с одной стороны, здесь существует право собственности на ценную бумагу как на вещь (ст. 128 ГК РФ), с другой стороны, ценная бумага подтверждает принадлежность лицу определённого обязательственного права. К.Д. Кавелин отмечал, что некоторые виды обязательств, такие, как векселя, кредитные деньги, благодаря своему имущественному характеру, превращаются в имущество особого вида, свободно передаваемое от одного лица другому См.: Кавелин К. Д. Русское гражданское уложение/ Собрание сочинений К. Д. Кавелина. Т. 4. - СПб, 1899. С. 972. . Двойственная природа правоотношений, порождающихся ценной бумагой иллюстрируется также тем, что согласно ст. 921 ГК РФ ценные бумаги, как и другие вещи, могут быть предметом договора хранения, но в тоже время ст. 338 ГК РФ устанавливает, что предметом договора о залоге признаётся не ценная бумага как вещь, а удостоверенное ею право. Таким образом, отношения, складывающиеся по поводу ценных бумаг, - это смешанные правоотношения.

В настоящем параграфе показаны лишь отдельные виды смешанных правоотношений, т.к. едва ли не большинство гражданских правоотношений имеют смешанную вещно-обязательственную природу.

Причины возникновения смешанной категории правоотношений в науке гражданского права не исследованы. Однако некоторые авторы делают попытку объяснить их наличие Так, Л.Г.Ефимовой воспроизводится точка зрения К.Д.Кавелина, который считает, что «одна и та же реальная вещь, находясь в обладании одного лица, становится в то же время для множества лиц предметом разнообразного употребления и пользования, иногда более или менее продолжительного, иногда же самого короткого, почти минутного. Когда же реальная вещь находится в обладании одного или нескольких лиц, такое употребление и пользование ею посторонними невозможно без взаимного соглашения тех и других. И вот, рядом с правом на вещь возникают обязательства. Предмет их, с одной стороны, - пользование вещью, её употребление, а с другой - какое-нибудь действие. Когда пользование и употребление более или менее продолжительны, из этих обязательств вырабатываются юридические отношения, близко подходящие к имущественным; когда же они кратковременны и мимолётны, то почти улетучиваются в обязательства, как бы распускаются в преобладающем личном характере юридических отношений… Из сказанного видно, что многое, сближая права имущественные и по обязательствам, создаёт юридические отношения с двойственным характером, которые составляют переход от одних к другим. Но, сверх того, деятельное участие человека в произведении реальных предметов и в их обращении в государстве и обществе, а также многочисленные и беспрестанные сношения между собой людей как по производству вещей, так и по их обращению, имеют последствием почти беспрестанные переходы имущественных прав в обязательства, обязательств в имущественные права» (Точка зрения К.Д. Кавелина приводится по статье: Ефимова Л.Г. О соотношении вещных и обязательственных прав. С. 44). . Можно предположить, что категория смешанных правоотношений возникает вследствие того, что «грани, отделяющие один вид прав от другого, не занимают постоянно одного и того же места, а зависят от ступени развития юридического быта, так что на одной ступени развития юридического быта они лежат на одном месте, а на другой передвигаются на другое место» Мейер Д. И. Русское гражданское право (в 2-х ч. Часть 1). С. 227..

На основании вышеизложенного, можно сделать вывод, что смешанными называют особый вид правоотношений в системе вещных и обязательственных отношений, в которых сочетаются как вещные, так и обязательственные элементы. Данный вид правоотношений - результат динамики правоотношений, они служат средством приобретения новых качеств, способствующих возникновению единства юридической формы и фактического поведения, то есть соответствия сложившихся фактических общественных отношений характеру прав и обязанностей.

2.2 Владение как основание возникновения и осуществления вещного права

На сегодняшний день в гражданском законодательстве России отсутствует закрепление владения как самостоятельного вещного права. В тоже время, представляется, что признание такого права позволило бы объяснить проблемы, решение которых вызывает определенные трудности в теории и на практике.

История владения, как и многих других юридических категорий, начинается в Древнем Риме. Первоначально в Древнем Риме появилось понимание владения как чувственного отношения лица к вещи, и обозначалось это отношение термином «usus». Юшкевич В.А. О приобретении владения по римскому праву. М. 1908. С.112. Usus в римской терминологии - это физическое соприкосновение и фактическое пользование вещью в течение определенного времени, так называемое натуральное обладание См. Вороной В.В. Феномен владения в цивилистической науке / Законодательство. 2002. № 10 С 76..

Еще в эпоху Древнего Рима юрист Павел провозгласил, что для всякого приобретения владения необходима совокупность двух факторов: физическое соприкосновение с вещью (corpus) и соответствующее внутреннее состояние (намерение) (animus).

В пользовании вещью всегда проявляется волевое и сознательное отношение лица, по характеру пользования можно судить об известном внутреннем (духовном) настроении человека. В силу же того, что понятие «usus» имело фактический характер, не было необходимости в разделении внутренней и внешней стороны такого отношении к вещи (т.е. в разделении на animus и corpus) См. Римское частное право. Учебник. / Под ред. Проф. И.Б Новицкого и проф. И.С.Перетерского. М. Юристъ. 1997. С.157-158. 544с..

По мере развития и усложнения общественных отношений и увеличения числа разнообразных форм обладания вещами квалификация натурального обладания в практической жизни становилась все более проблематичной. Понадобилась иная формула для обозначения фактического отношения человека к вещи, так как « при мало-мальски сносных экономических условиях невозможно находиться в постоянном телесном соприкосновении со всем своим имуществом». Юшкевич В.А. Указ. Соч. С.60.

Классическое римское владение, таким образом, возникло вследствие развития и усложнения жизни (а значит, позднее, нежели usus) и стало определяться термином «possessio». Римские юристы классики (Лабеон, Павел) этимологически производили слово владение - possession от sedere - сидеть, оседать, а самое владение описывали, как position -- поселение (на земле).См. Римское частное право. Учебник. / Под ред. Проф. И.Б Новицкого и проф. И.С.Перетерского. М. Юристъ. 1997. - С.157. Изложенного подхода к пониманию возникновения категории владения придерживались такие ученые, как В.А.Краснокутский, В.А.Юшкевич,М.Казер по работе. В.В. Вороной Феномен владения в цивилистической науке / Законодательство. 2002. № 10. - С. 78.

Владением - possession - называется фактическое господство лица над вещью. Исторически оно предшествует праву собственности и отличается от него настолько, что позволило римским юристам выработать вполне приемлемую, хотя и непривычную формулу: «Между собственностью и владением не существует ничего общего» -« Nihil commune habet proprietas cum possessione» (Д. 41.2.12.). Черниловский З.М. Лекции по римскому частному праву. М. «Юридическая литература» 1991. С.92. 208 с.

Собственнику для осуществления своего права необходимо наличие фактического господства над вещью. Право владения представляет собой юридически обеспеченную возможность осуществлять фактическое обладание имуществом. Вещные права в Республике Казахстан / отв. Ред. М.Н.Сулейменова. Алматы, 1999, - С..95.

Значительно сложнее обстоит дело с владением субъекта иного вещного права. Здесь мы неизбежно выходим на известные проблемы разграничения владения и держания, владения как права и как факта.

Существует основные две теории владения, выдвинутые в начале Х1Х века К.-Ф.Савиньи и в середине Х1Х века - Р.Иерингом. Исходя из римского права, обе эти теории признают, что элементами владения являются фактическое состояние физического обладания вещью, или корпус (corpus), и намерение владеть, т.е. воля лица обладать вещью в качестве собственника или иного носителя вещного права (animus).

В соответствии с теорией К.-Ф. Савиньи, именуемой субъективной теорией владения и находящей свое отражение во французском праве до настоящего времени, « юридическим владельцем вещи считался лишь тот обладатель вещи, который проявлял желание присвоить себе вещь полностью и не признавал какой-либо высшей власти по отношении к вещи, составлявшей объект его господства. Таким образом, юридическим владельцем являлось только то лицо, которое желало господствовать над вещью подобно собственнику». Гриько М.А. Институт владения в Германском гражданском уложении 1896 г.: к истории вопроса / Вестн. МГУ Сер. 11. Право. 1999. № 3. С.99 . Исходя из этой концепции французское право различает владение (possession) и временное держание (detention precaire), имея в виду в первом случае владение «для себя и как собственник» (ст. 2230 ФГК), а во втором случае - владение «для другого» (ст. 2231 и 2236 ФГК) Гражданское и торговое право капиталистических государств. Издание третье, переработанное и дополнекннное. /Отв. Ред. к.ю.н., доцент Е.А.Васильев. М.»Международные отношения». 1993. С.244..

Правовой режим владения и держания неодинаков. До 1975 года держатели вещи вообще не имели права на самостоятельную исковую защиту владельческими исками против нарушения владения, но в настоящее время, согласно ст. 2282 и 2283 ФГК, оно признается. Временное держание не рассматривается как основание для приобретения вещи в собственность по давности владения, независимо от длительности обладания вещью. Это обосновывается отсутствием у держателя намерения владеть в качестве собственника. Там же. С. 244.

По мнению Т.Н.Сафроновой незащищенность держателей объясняется непризнанием самостоятельности их личности со стороны права, но не вообще в обороте, а в отношении конкретной вещи Сафронова Т.Н. Проблемы владения в гражданском праве. Автореф. Дисс. к.ю.н., Саратов, 2002. С.12. .

Таким образом, теоретически нет никаких препятствий к защите держания. Тенденция снабжения защитой держателей наблюдается уже в римском праве в ограниченном числе случаев.

Революционными в понимании юридической природы владения стали взгляды Рудольфа фон Иеринга, который предложил понимать под владельцем каждого, кто имеет фактическое господство над вещью и снабдить его поссесорной защитой Гринько М.А. Институт владения в Германском гражданском уложении 1896г.: к истории вопроса // Вестник Московского университета. Серия 11. Право. 1999. №3. С.100.. Согласно данной теории, «вещь заявляет о наличии правоотношения владения самим положением в котором она находится…» Иеринг Р. Об основах защиты владения. М. 1889.. Значение учения Иеринга в том, что впервые «центр тяжести в понимании владения перенесен здесь из области юридического воздействия лица на принадлежащую ему вещь в область восприятия окружающими способа, которым имущество введено в хозяйственный оборот, признаки которого позволяют не сомневаться в пребывании вещи в чьем-либо владении».

На основе и в развитие теории Иеринга Германское гражданское уложение 1896 года впервые отказалось от деления на владение и держание, введя взамен понятие двойного (непосредственного и опосредованного) владения, а также снабдив и то, и другое владельческой защитой… «практические потребности вызывают необходимость, - чтобы в известном объеме посессорная защита была предоставлена и тому лицу, которое во всяком случае не совсем порвало свои фактические отношения к вещи и которое проект называет поэтому посредственным владельцем». См. Покровский И.А. Основные вопросы владения в новом германском уложении. По книге Российские цивилисты Х1Х в. о недвижимости и владении. Хрестоматия. Самара. 2004. С.170. . Несмотря на сделанный здесь акцент в сторону фактического господства лица над вещью, данное обстоятельство не препятствует рассмотрению владения как субъективного права.

Так, Т.Н.Сафронова подмечает, что проведение различия между владением прямым и опосредованным делает акцент на естественном компоненте (степень полноты телесного контакта). В то же время, выводимое из норм вещного и обязательственного права разграничение владения на самостоятельное и зависимое (опосредованность отношения к вещи связью с самостоятельным владельцем) можно обозначить не иначе как соотношение владения и держания, получившего в современном праве защиту и утратившего историческую самобытность. Сафронова Т.Н. Указ. соч. С.16. Коновалов А.В. Владение и владельческая защита в гражданском праве. Спб., 2001. С.12.Разграничение владения на самостоятельное и зависимое происходит по юридической стороне владения, сохраняя, тем самым, некоторую преемственность с римским правом, требованием наличие animus domini.

В русском дореволюционном праве выражение «владение» употребляется в самых различных смыслах: и как синоним права собственности, и как пользование, и как владение Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. (По изданию 1907 г.) М. Фирма «СПАРК». 1995.С. 151.. Русские юристы, основываясь на неясности выражения понятия владения в законодательстве, выдвигали различные точки зрения на понятие защиты владения. Одни, исходя из теории Савиньи, понимали под владением фактическое господство над вещью с намерением присвоить ее себе См. Там же С. 150. Есть ряд суждений на понятие владения в русском праве. Так, И.А.Покровский под владением рассматривал «некоторое отношение между субъектом - лицом и объектом - вещью. См. Покровский И.А. Владение в русском проекте гражданского уложения по книге Российские цивилисты Х1Х о недвижимости и владении Хрестоматия. Самара. 2004. С.144. Д.И.Мейер писал, что: « В силу своего права собственности лицо может состоять в непосредственном фактическом отношении к вещи, владеть ею» См. Мейер Д.И. Русское гражданское право, Ч.2 М. «Статут» 1997. С.7., и доказывали, что держание не должно пользоваться владельческой защитой. Другие, поддаваясь влиянию германского права, доказывали, что русское право не делает разницы между владением и держанием В России к сторонникам теории Иеринга принадлежали Л.Колокольцев, защищавший ее положения в своей работе « Понятие и юридическая природа владения вещами по римскому праву»/ Временник Демидовского юридического лицея. Ярославль, 1874. Кн. 8., и Ф.Морошкин, который в своей работе «О владении по началам российского законодательства» в 1837 году писал, что «В действительном юридическом состоянии нет настоящей собственности; а за собственность принимается обыкновенно владение, возведенное в высшую степень добросовестного сознания». См. Вороной В.В. Феномен владения в цивилистической науке /Законодательство. 2002. № 10. С. 78-79..

В советском праве право владения как самостоятельное право исчезло совсем. Владение в настоящее время, в.ч. и в современном российском праве, закрепляется только как одно из правомочий собственника. Владение рассматривается также при регулировании вещно-правовых исков о защите права собственности. Говорится о законном владении, добросовестном владельце, владении как вещном праве лица, не являющегося собственником. (ст.ст.209,220,234,301-306 ГК РФ.)

По нашему мнению, понятие владение может употребляться в нескольких значениях Специфическое понимание владения как Германским законодателем, так и российской цивилистикой позволяет рассматривать его как: 1) презумпцию права собственности; 2) юридический факт, с которым законодатель связывает наступление определенных правовых последствий; 3) предпосылку для приобретения права собственности (передача вещи); 4) обоснование добросовестного приобретения вещи. См.: Василевская Л.Ю. Указ. работа С.83-84.:

1. владение как одно из правомочий права собственности.

В данном случае под правомочием владения понимается основанная на законе (т.е. юридически обеспеченная) возможность иметь у себя данное имущество, содержать его в своем хозяйстве (фактически обладать им, числить на своем балансе и т.п.) . В таком значении владение рассматривается практически во всех учебниках гражданского права. См., например, Гражданское право. Том 1. Учебник. Издание второе, переработанное и дополненное / Под ред. Е.А.Суханова. М.: Изд-во БЕК. 2003. С.485.; Гражданское право. Часть 1. Учебник. /Под ред. Ю.К.Толстого, А.П.Сергеева. С-Петербург.: Изд-во ТЕИС. 1996. С.296.; Гражданское право. Часть первая. Учебник. /Под общей редакцией Т.И.Илларионовой, Б.М.Гонгало, В.А.Плетнева. М.: Издательская группа НОРМА - ИНФРА-М. 1998. С.270.; Гражданское право России. Часть первая. Учебник. / Под ред. З.И.Цыбуленко. М.:ЮРИСТЪ. 1998. С.263. Впервые проблема владения как особого вещного права была затронута в учебной литературе современного периода В.В.Чубаровым. См. Гражданское право России. Общая часть. Курс лекций./ Под ред. О.Н.Садикова. М.: ЮРИСТЪ. 2001. С.368-372. Несмотря на отсутствие в ГК РФ конкретизации правомочия собственника по владению принадлежащим ему имуществом, значение владения для осуществления и защиты данного права огромно. Р.Фон Иеринг по этому поводу очень образно замечает: «Собственность без владения была бы кладовой без ключа, фруктовым деревом без лестницы которая необходима, чтобы срывать плоды» Цит. По Хвостов В.М. Система римского права. М. Спарк. 1996. С.271..Особое значение владения как составной части содержания права собственности подтверждается наличием специального иска о возврате имущества из незаконного владения - виндикационного иска. Кроме того, ст.304 ГК РФ устанавливает, что право на защиту от нарушений, не связанных с лишением владения (негаторный иск) может быть предъявлен лишь собственником или иным законным владельцем вещи. Аналогичный подход законодатель определяет для исков, связанных с устранением препятствий в распоряжении (иногда пользовании) имуществом. Такими требованиями являются споры об освобождении имущества от ареста (исключении из описи) А.П. Цыбуленко определяет арест имущества как процессуальное действие, заключающееся в составлении описи и объявлении собственнику и другим лицам, у которых находится это имущество, запрета распоряжения (иногда владения и пользования) арестованным имуществом. Цыбуленко А.П. Гражданско-правовое регулирование ареста имущества. Автореферат дисс .к.ю.н. Саратов. 1976. С.7.. Существо требований по такого рода делам состоит в устранении препятствий в распоряжении имуществом собственника. Правовая природа иска об исключении имущества из описи оценивается в юридической литературе по-разному. По мнению одних ученых этот иск является виндикационным Юрченко В.С. Охрана имущественных прав советских граждан. - Минск, 1962, С.77; Маслов В.Ф. Осуществление и защита права личной собственности в СССР.- М., 1961, С.181. . Другие ученые полагают, что рассматриваемый иск, по своей материально-правовой сущности, обладает чертами негаторного иска Иоффе О.С. Советское гражданское право. - М., 1967, С. 489; Рыбаков В.А., Тархов В.А. Собственность и право собственности. - Уфа, 2001, С. 204-205; и др.. Третьи уверены в двойственности природы иска об исключении имущества из описи, который в одних случаях является виндикационным (если истец лишен владения вещью), в других - негаторным (если истец владеет вещью) Венедиктов А.В. Гражданско-правовая охрана социалистической собственности в СССР. - М.-Л., 1954, С.94; Толстой Ю.К. Содержание и гражданско-правовая защита права собственности в СССР. - Ленинград, 1955, С.100; Гражданское право: Т.1. Отв. ред. А.П. Сергеев, Ю.К. Толстой. - М., 2004, С.565; Комментарий к Гражданскому кодексу РФ части первой / Отв. ред. О.Н. Садиков. - М., 2002, С. 659; Цыбуленко А.П. Гражданско-правовое регулирование ареста имущества. Автореферат дисс. к.ю.н. Саратов, 1976, С. 9-10; и др..

На наш взгляд, подобные иски не следует отождествлять с исками об освобождении имущества от ареста, которые подают собственники (обладатели иных вещных прав), лишенные права реально владеть этим имуществом. Такой иск квалифицируется как виндикационный и может быть заявлен по правилам ст.ст. 301 и 305 ГК. Поэтому есть все основания относить иски об исключении имущества из описи (освобождении от ареста) в случае нахождения вещи у истца к негаторным. См. Комментарий к гражданскому кодексу Российской Федерации части первой (постатейный) Издание второе, исправленное и дополненное, с использованием судебно - арбитражной практики. Под ред. доктора юр. Наук, профессора О.Н.Садикова. М. 2ИНФРА-М. 2003.С.658-659. Это доказывает, что защиту всех правомочий в составе триады отечественный законодатель связывает именно с наличием владения на стороне управомоченного лица.

2. владение как самостоятельное (особое) вещное право. Речь идет о признании владения единственным существующим в природе вещным правом, сопутствующем праву собственности, ограниченному вещному праву, титульному и давностному владению.

На наш взгляд, как самостоятельное вещное право, право владения выступает в очень небольшом числе случаев, в основном связанном со способами приобретения собственности. В первую очередь и главным образом - это право владения при приобретательской давности (ст.234 ГК). В определенной степени и с определенными оговорками можно также говорить о возникновении права владения при находке (ст.ст.227-229 ГК.), при задержании безнадзорных животных (ст.230 ГК.), при обнаружении клада (ст.233 ГК.), при владении как своим собственным имуществом бесхозяйными вещами (ст. 225 ГК.), при владении самовольной постройкой (ст.222 ГК.) Так, А.В. Колодкин исследуя объекты вещных правоотношений и их правовой режим утверждает, что самовольная постройка - это правопорождающий юридический факт, обстоятельство, порождающее субъективное право. Лицо, осуществляющее самовольную постройку, не приобретает права распоряжения, но оно приобретает право владения и пользования, и они подлежат защите. (Колодкин А.В. Вещные правоотношения, порождаемые при осуществлении права на вещи. Автореферат дисс… к.ю.н. Волгоград, 2004. С. 17.. Этот вопрос имеет, как правильно отмечает К.Скловский, системное значение…Утрата владением своей истории приводит к примитизации основ вещных прав, которые играют главную роль в строении системы права. См. Скловский К.И. Собственность в гражданском праве М. Издательство «Дело». 1999. С.272. . Кроме того, в нашем праве он связан с проблемами «триады» правомочий собственника, а также с некоторыми техническими аспектами судебной практики. К.И.Скловский ставит два общих вопроса: « …имеет владение юридический или фактический характер, и предшествует ли становление владения собственности или следует за нею» Скловский К.И. Указ соч. С.278..

Еще Савиньи подчеркивал, что первоначально владение есть не более чем факт, с которым соединены правовые последствия осуществления владения - давность и интердиктная защита. По мнению ученого, во владении необходимо рассматривать не право на владение, а права, проистекающие из владения См. работу Вороного В.В. Феномен владения в цивилистической науке / законодательство 2002. № 10. С.79..

Г. Деренбург пишет: «Владение, как это полагают многие, не есть право. Оно напротив, явление, находящиеся вне права, хотя с ним и связаны права. Предположим, что правовой порядок совершенно упразднен (это фактически невозможно, но мыслимо) - все-таки владение осталось бы. Практическое господство человека над вещью продолжало бы существовать, оно есть необходимое условие, обеспечивающее человеческое существование» См. : Деренбург Г.Пандекты Т.2 СПб.,1905. С.23. На наш взгляд, нельзя вообще говорить о правовых категориях вне правового порядка. Сам Г.Деренбург противореча себе, говорит: «…если полагать правом «участие в житейских благах», то владение, не являясь само по себе таковым, правом не становится» См.: Деренбург Г.Пандекты. Т. 1. Ч.2.: Вещное право. СПб., 1905. С.24..

Российские цивилисты - такие, как К.А.Неволин, В.Вельяминов-Зернов, Д.И. Мейер, Е.В.Васьковский - также считали владение отношением фактическим.

К.А. Неволин отмечал: «Из соображений всех узаконений открывается, что владение, в отличие его от права собственности, есть фактическое содержание лицом вещи в своей власти, с присвоением себе на вещь права собственности» Неволин К.А. Полн. Собр. Соч. Т.4. История российских гражданских законов. Спб. 1857. С.110..

Другой русский цивилист, Д. И. Мейер, указывал: «Мы не признаем владение правом, а определяем его лишь фактическим отношением к вещи, поэтому нет надобности относить к владению все те понятия, которые входят в состав права; но вместе с тем владение и не исключает всех тех понятий, которые входят в состав права» Мейер Д.И. Русское гражданское право Ч.2 М. «Статут» 1997. С.14. .

Профессор В.И. Синайский также придерживался мнения о фактическом содержании владения. По его словам, римляне, предоставив владельцу, право на защиту, тем самым фактическое отношение по владению стали рассматривать как фикцию права, но не более того Синайский В.И. Русское гражданское право М. «Статут». 2002. С.198..

Современный ученый К.И.Скловский также считает, что: « Владение, взятое само по себе, в совокупности его известных фактических признаков не влечет в нашем праве никаких юридических последствий частноправового характера, пока не дается оценка волевой сфере владельца. Но эта оценка немедленно выводит нас из области владения в то или иное право, стороной которого выступает владение, и в дальнейшем речь идет уже об этом праве» Скловский К.И. Указ. соч. С.292.. Данная позиция К.И.Скловского широко воспринята в работах современных ученых Так, О.В.Григорьева предлагает понимать владение как « правомочие в составе того или иного субъективного права». Авторское определение владения сформулировано следующим образом: «Владение - это признаваемая и охраняемая нормами права возможность управомоченного лица на основании закона или договора обладать индивидуально-определенной вещью, извлекать из нее полезные свойства и пользоваться гражданско- правовой защитой от нарушений.» См. Григорьева О.В. Владение как необходимое условие возникновения и осуществления вещных прав. Автореф. дисс. к.ю.н. Волгоград. 2004. С.14, 16.; Р.С.Бевзенко усматривает во владении и фактическую сторону и правовое содержание. См. Бевзенко Р.С. Защита добросовестно приобретенного владения в гражданском праве. Дисс. к.ю.н. Саратов. 2002. С.34-36.;Ю.А. Бочкарев делает вывод о том, что факт владения порождает правомочие пользования владельцем вещью, поскольку оно никем не оспорено. См. Бочкарев Ю.А. Защита владения и права владения в гражданском праве России. Автореферат к.ю.н. Волгоград. 2007. С.13. . В обоснование данной позиции различными авторами приводятся следующие выводы: 1) владелец противопоставляется собственнику именно как фактический обладатель; 2) владение, будучи фактом, порождает правовые последствия; 3)наличие защиты владения не доказывает его правового характера, так как приведенная формула («за всяким иском стоит право») имеет римские корни, а в Риме владение защищалось не исковым, а административным средством - интердиктом.

Владение есть право. Сторонниками этого подхода были Г.Ф.Пухта, Р.Фон. Иеринг Он рассматривал владение в качестве юридически защищенного интереса, а значит, несомненно, - в качестве права. См. работу В.В. Вороного « Феномен владения в цивилистической науке» /законодательство. 2002. № 10. С.79., у нас - К.Д.Кавелин, проф. Г.Ф. Шершеневич Так, Г.Ф. Шершеневич утверждал: «Важно то, что владение приобретается и утрачивается, ак этому факты не способны. Мало того, владение передается по наследству, а наследство составляет совокупность прав и обязанностей. (…) С точки зрения русского законодательства, владение есть право, как по приведенным выше соображениям, так и по наименованию его «правом владения». См. Шершеневич Г.Ф. Указ. Соч. С.152-153. и проф. В.М Хвостов.Из современных авторов эту позицию отстаивает Д.Дождев. Приверженцы воззрения на владение как на право расходятся между собой в вопросе, какое именно право представляет собой владение. Большинство считают его вещным правом, причем одни - настоящим вещным, а другие - совсем особым (Беккер).

Пухта относит владение к числу личных прав, «…владение есть подчинение вещи, находящейся под охраной или как бы под властью права личности».

Р.Фон.Иеринг рассматривает владение в качестве юридически защищенного интереса, а значит, несомненно, - в качестве права.

Г.Ф.Шершеневич утверждает: «Важно то, что владение приобретается и утрачивается, а к этому факты не способны. Мало того, владение передается по наследству, а наследство составляет совокупность прав и обязанностей.(…) С точки зрения русского законодательства, владение есть право, как по приведенным выше соображениям, так и по наименованию его «правом владения» Шершеневич Г.Ф.Указ. соч. С.152-153..

Взгляд на правовой характер владения разделял и С.А. Муромцев. Согласно его теории правоотношения, «каждое правоотношение, которое называют правом, есть ничто иное, как некоторое фактическое отношение, сопровождаемое юридической защитою, и…юридический элемент такого отношения состоит только в том, что оно имеет эту защиту. Следовательно, владение ничем не отличается от прочих прав и есть потому право» См.: Муромцев С.А. О владении /Журнал гражданского и уголовного права. 1876. Кн. 4. По работе В.В. Вороной Феномен владения в цивилистической науке /Законодательство 2002 №10. С.79.. В.М. Хвостов полагает, что «юридическое владение, т.е. владение, защищаемое владельческими интердиктами, есть право, но право с довольно скудным содержанием» Хвостов В.М. Указ. Соч. С.273..

Д.В.Дождев, полагая, что споры о том, « является ли владение фактом или правом, неосновательны», указывает на сопоставимость римского владения с современным понятием права владения Дождев Д.В. Институт владения в римском праве. Автореферат дисс. д-ра ю.н. М. 1997. С.4..

Таким образом, сторонники определения владения как права обосновывают свою точку зрения, прежде всего, наличием бесспорной связи владения с определенными юридическими последствиями. По мнению сторонников такого, подхода, наличие указанных последствий владения, к которым обычно относят интердиктную (в современном понимании - владельческую) защиту и приобретальную давность, доказывает, что владение - это право.

В то же время критики отмечают, что таковая интердиктная защита возникла не столько из-за содержания владения, сколько в силу ограждения общества от самоуправных действий, которые сами по себе являлись опасными и считались публичными преступлениями См.:, например Морошкин Ф. О владении по началам российского законодательства . М. 1837. С.219..

Юридический аспект владения, как отмечалось выше, проявляется также в момент оценки третьими лицами отношения владельца к вещи. Рассмотрение владения как права не противоречит также исследованию лишь фактической его стороны в рамках посессорного процесса. Если сторона не удовлетворяется провизорным решением (в рамках посессорного процесса), спор переходит в общеисковое производство, где владение защищается уже не само по себе, а в составе права собственника, субъекта ограниченного вещного права, титульного владельца. Исследование фактических обстоятельств не означает, что защищается факт, а не право. Защита владения без рассмотрения титула не свидетельствует о признании его фактом, а не правом на стадии поссесорного производства, так как «едва ли юридическая природа института может изменяться в зависимости от специфики механизма его гражданско-правовой защиты». Коновалов А.В. Указ. Соч., С.26. В.П. Камышанский допускает возможность рассматривать владение « … не только как один из элементов триады права собственности…, но и отдельно от права собственности. В этом случае право отдельного владения представляет собой право, основанное на законе или договоре (законное владение) либо факт, не имеющий законного основания, или противоречащий действующему законодательству (незаконное владение) Осуществление правомочия владения, не основанного на праве собственности, возможно при наличии прав на чужое имущество» Камышанский В.П. Ограничение права собственности. Дисс. Д. ю. н. Санкт-Петербург. 2000. С.59-60. .

Интересную точку зрения на природу владения высказал А.В. Коновалов. Легитимация владельца на использование средств вещно-правовой защиты, наличие во владении всех ключевых признаков вещных прав и его сопутствующее положение по отношению к праву собственности, ограниченным вещным правам, титульному и давностному владению, привели автора к признанию владения единственным существующим в природе вещным правом. Коновалов А.В. Указ. Соч. С.52.

Таким образом, владение, на наш взгляд, должно рассматриваться как субъективное право в единстве фактического и волевого момента. А. В. Коновалов определяет такую ситуации, как наличие или возможность физического моментального обладания вещью и контроля над ней своей властью, соединенные с добросовестным отношением лица к вещи как к принадлежащей ему и связанные с волевым стремлением к ее обособлению от произвольного воздействия окружающих Коновалов А.В. Указ. Соч., С. 21..

Владение не есть только факт, владение - это и право, пользующееся правовой защитой и влекущее за собой юридические последствия.

2.3 Вещный договор как основание обременения, изменения и прекращения вещных прав

Владение как составной элемент способов приобретения собственности, при котором владелец, также как и собственник, относится к вещи как к своей. В первую очередь - это правило о приобретательной давности.

На наш взгляд давностный владелец также является носителем особого субъективного права. Обоснованием здесь может служить предоставление такому владельцу права на иск, связывающее окружающих пассивной обязанностью (всех и каждого) не нарушать спокойного обладания вещью, что вполне соответствует модели субъективного вещного права. Подтверждается это и наличием правопреемства между давностными владельцами по ст. 234 ГК. В то же время, такое вещное право будет иметь ряд особенностей, А именно, непроизводность от права собственности, ограниченность временного существования Данная особенность давностного владения характерна и для ряда других прав, рассматриваемых некоторыми авторами в качестве вещных. Например, залога., скудность позитивного содержания, изъятия из абсолютного характера защиты.

Т.Н. Сафронова справедливо, на наш взгляд, предлагает обозначить давностное владение как вспомогательный институт вещного права, где интерес владельца вещи заключен в допускаемом законом стремлении, приобрести право собственности При этом примечательно, что отсутствующую в современном российском законодательстве поссессорную защиту и так называемый публицианов иск (иск давностного владельца) роднит упрощенный порядок защиты владения. См. Сафронова Т.Н. Указ. Соч. С..

4. владение как элемент других вещных прав, когда владелец не относится к вещи как к своей и признает власть собственника. Это то, что называется detention - в римском праве, непосредственное владение - германском праве, держание - во французском , и т.п.

Такое владение возникает на основе договора. Примером является владение в залоговых отношениях. В силу залогового отношения собственник добровольно передает вещь во временное владение. На основе договора у залогодержателя возникают обязательственные права, но вместе с тем возникает и вещное право, пользующееся вещно-правовой защитой, в т.ч. и против собственника.

В определенных случаях владение не имеет самостоятельного значения Так, Д.И. Мейер утверждает, что, закладоприниматель приобретает право залога относительно вещи и владеет им по праву; но не владение составляет главное, существенное содержание права залога. Точно также лицо, приобретающее право пользования вещью, если приобретается с тем вместе и право владения, то приобретает его лишь потому, и только потому интересуется им, что само пользование вещью во многих случаях обусловливается господством над ней, владением». См.: Мейер Д.М. Русское гражданское право. Ч. 2. М.. Статут. 1997. С. 17.. Оно также составляет одно из правомочий вещного права, причем не самое главное правомочие. Факт владения порождает правомочие пользования владельцем вещью, поскольку оно никем не оспорено. Бочкарев Ю.А. Защита владения и права владения в гражданском праве России. Автореферат к.ю.н. Волгоград. 2007. С.13. стр.22. Так, в праве постоянного (бессрочного) пользования земельным участком (ст. 268 ГК), в сервитутных отношениях (ст.ст. 274,277) владение необходимо для того, чтобы осуществлять правомочие пользования.

В этих отношениях владение выступает как одно из правомочий вещного права лиц, не являющихся собственниками вещи - право землепользования, залога. Причем это правило действует и в случаях, когда правомочие пользования ограничено договором или существом обязательства, в частности, при договоре залога. Главным здесь выступает наличие обязательственного отношения, которым связан владелец, отсутствие у владельца отношения к вещи как к своей. Таких владельцев можно назвать титульными договорными владельцами.