Правонарушения. Закон. Ответственность

Базовое значение имеет также ст.23 Основного Закона, в части второй которой закреплено право каждого человека на достойный уровень жизни, включая достаточное питание, одежду, жилье и постоянное улучшение необходимых для этого условий. На наш взгляд, содержание данной нормы не следует сводить только к экономическому аспекту или к обеспечению человеческого достоинства в узком смысле слова. В широком плане следует говорить о достоинстве, которое также включает право на жизнь, на целостность личности, запрет бесчеловечного или иного унижающего достоинство обращения и наказания, недопустимость рабства и принудительного труда.

Таким образом, уже из анализа указанных статей можно сделать несколько выводов и пожеланий. На наш взгляд, ориентиром для нормотворческой и правоприменительной деятельности государства в области не только внешней, но и внутренней политики являются общепризнанные принципы и нормы международного права, которые выработаны и признаны человеческим сообществом. Некоторые из них содержатся в нашей Конституции (см. ст.18), другие - в международных договорах, основополагающими среди которых можно назвать международные пакты, посвященные правам человека 1966 года, а также Всеобщую Декларацию прав человека.

Второе, на что хотелось бы обратить внимание, это вытекающий из содержания ст. 59 Основного Закона вывод о возможности не только ретроспективной (негативной) ответственности, но и позитивной ответственности, которая применительно к Правительству, другим органам исполнительной власти может наступить в связи с неэффективным управлением, спадом экономического развития, несвоевременным прогнозом возможных отрицательных последствий и принятием упреждающих мер: типичный и очевидный пример -- обвал валютного рынка, рост безработицы, цен на промышленные и продовольственные товары. Последствия такой деятельности видны на примере стран, входящих в Европейский Союз (Греция, Испания, Португалия и др.), много накопилось проблем и в нашей республике. Значит, правовые основания для ответственности Правительства есть и механизмы такой ответственности предусмотрены в национальном законодательстве, в том числе в белорусской Конституции. Например, отставка Правительства или отдельных его членов, роспуск Правительства и др. И в данном случае, подобная мера в опосредованном виде представляет собой ответственность центрального органа государственного управления перед гражданами. Иное дело, что при принятии подобного решения уполномоченные субъекты (Глава государства, граждане, когда они выдвигают такие требования) должны учитывать последствия реализации своих предложений, изменится ли ситуация к лучшему, будет ли достойная замена, придут ли на смену более профессионально подготовленные, не действуют ли в данном случае факторы объективного характера (глобальный финансовый или иной кризис, последствия техногенной или иной аварии). Поэтому от умения Правительства, других государственных органов эффективно (разумно) управлять, предвидеть последствия своих действий зависит стабильность в государстве. В этом отношении можно почерпнуть позитивный опыт Китая, руководство которого в ходе рыночных реформ обратило особое внимание на три составляющие рыночной инфраструктуры: инвестиционный спрос, внутренний рынок и система ценообразования (Островский А.В. Решение социальных проблем в Китае в условиях перехода к рыночной экономике. Журнал Российского права. 2011. №5. С.72). Конечно, неудачи в сфере управленческих решений, если при этом не допущено злоупотреблений, превышение властных полномочий, которые могли повлечь причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан, не дают правовых оснований для привлечения членов Правительства к уголовной ответственности, о чем пытались поставить вопрос отдельные политики, находящиеся в оппозиции. Зарубежный опыт также тому подтверждение, например упомянутой Греции, Италии.

Напомним, что на рубеже 80-х 90-х годов 20 столетия в некоторых республиках предусматривалась имущественная ответственность государства перед гражданами, если оно не обеспечило сохранность имущества гражданина: было несколько случаев, когда удовлетворялись требования граждан к власти в связи с кражей их автомобилей и не раскрытием преступления. Считаем, что такая идеализация возможностей государства является преждевременной, хотя здесь и можно «подвести» теоретическое обоснование позитивной ответственности -- не обеспечен надлежащий правовой порядок, не искоренена преступность, на что граждане (налогоплательщики) платят свои налоги.

В контексте публичной ответственности Правительства перед гражданами можно было бы ввести в практику регулярные отчеты в СМИ Правительства о мерах, принимаемых по обеспечению социально-экономических прав граждан. Полезно было бы, чтобы члены Правительства не только один раз в месяц, как в настоящее время предусмотрено законодательством, отвечали на вопросы депутатов, но и в случае кризисных явлений регулярно это делали перед гражданами, используя возможности средств массовой информации. Что же касается ответов на вопросы депутатов, то следует в обязательном порядке в Регламенте Палаты представителей предусмотреть по общему правилу публичную трансляцию заседаний палаты. В широком смысле слова здесь можно вести речь и о публичной ответственности центрального органа государственного управления перед гражданами, которые смогут оценивать результаты его работы.

Дальнейшему развитию демократического процесса могло бы послужить и закрепление в национальном законодательстве права определенного количества граждан вносить на рассмотрение Главы государства предложение о досрочной отставке Правительства. Ориентиром может быть предусмотренная в ст.99 Конституции норма, согласно которой правом законодательной инициативы, реализуемой в Палате представителей являются граждане в количестве не менее 50 тысяч человек. Кроме того, в законе «О республиканских и местных собраниях» также можно было бы закрепить право республиканскому собранию вносить соответствующее предложение Президенту Республики Беларусь, окончательное решение по которому принимает Глава государства. Наша идея вполне вписывается в определение юридической ответственности, данное известным советским ученым Б.Н.Братусем, как исполнение обязанности на основе государственного или приравненного к нему общественного принуждения (Братусь Б.Н. Юридическая ответственность и законность. М., 1976. С.85). Реализация нашего предложения явилось бы вкладом в реальное наполнение института конституционно-правовой ответственности, для которой характерно сочетание элементов юридической и политической ответственности. При этом главной целью указанного вида ответственности является стимулирование положительной деятельности ее потенциального субъекта и лишь, когда это не удается сделать, тогда - смещение с должности и другие отрицательные последствия.

Государственную волю реализуют должностные лица, государственные органы с учетом их компетенции. На вершине этой властной пирамиды находится Глава государства. Правительство, являясь центральным органом государственного управления, по существу отвечает за все основные вопросы социально-экономического и социально-культурного развития страны. Если вести речь о «децентрализованной» ответственности государства, о ее персонификации, то отдельный чиновник, в том числе и член Правительства, при нарушении возложенных на него полномочий может нести дисциплинарную, материальную, административную, уголовную, имущественную ответственность. Причем если дисциплинарная, административная, уголовная ответственность имеют, прежде всего, карательный характер, то материальная и имущественная ответственность правовосстановительный.

В ст. 938 Гражданского кодекса предусмотрено, что государство отвечает за действия не только государственного органа, но и любого должностного лица. Так, вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного управления и самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего законодательству акта государственного органа или органа местного управления и самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается соответственно за счет казны Республики Беларусь или казны административно-территориальной единицы. (Что касается последней нормы - об источниках возмещения ущерба, то на этот счет у нас есть иная позиция, на что будет обращено внимание чуть ниже.

Это, на наш взгляд, обусловлено тем, что государство осуществляет свои функции через государственных служащих.

Закрепление в Конституции статуса государства как правового демократического и социального предполагает рациональное расходование государственных ресурсов, в частности на содержание государственного аппарата, его оптимизацию

Полагаем, назревшим является принятие специального акта в виде закона, в котором комплексно были бы решены вопросы ответственности государства в сфере управления, включая правосудие. Тем самым удалось бы поставить на прочную правовую основу выполнение государством универсального обязательства государства по созданию надлежащего внутреннего и международного порядка с целью полного осуществления предусмотренных Конституцией прав и свобод граждан. В этом законе необходимо закрепить (и самое главное реализовать затем на практике) следующие нормы (они имеются в Российской Конституции): «Каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц. Права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство гарантирует потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба».

Принятие специального закона будет способствовать укреплению доверия граждан к государству, так как будет обеспечено полное и своевременное возмещение причиненного вреда. Ответственность Правительства как органа исполнительной власти по существу субъекта, исполняющего закон о бюджете, предполагает ответственность независимо от вины отдельных государственных служащих.

Следует отметить, что в области имущественной ответственности государства перед своими гражданами уже накоплен определенный опыт, имеется определенная нормативная основа для имущественной компенсации гражданину из государственных фондов в связи с причинением ему вреда. Конечно, это не должно исключать возможности создания внебюджетных фондов для выплат гражданам соответствующих средств в связи с причинением им ущерба. Так, утвержденной указом Главы государства Концепцией совершенствования мер уголовной ответственности и порядка их исполнения предусмотрено формирование соответствующего фонда по мере закрепления в уголовном законе нормы о выплате лицами, совершившими уголовно наказуемое деяние, социальной компенсации. Из него могут производиться выплаты потерпевшим от преступлений.

Среди первых актов, которые были приняты в современной Беларуси и были нацелены на защиту от неправомерных действий государства, было принятое 16 июня 1993 г. Верховным Советом постановление, утвердившим Положение о порядке возмещении я ущерба, нанесенного субъектам хозяйственной деятельности незаконными действиями государственных органов и их должностных лиц. Указанное Положение определяет порядок и условия реализации права субъектов хозяйственной деятельности на возмещение ущерба, нанесенного им незаконными действиями государственных органов и их должностных лиц. Вместе с тем, согласно Положению не возмещается ущерб, нанесенный субъектам хозяйственной деятельности: в результате выполнения ими постановления (приговора, решения, определения) суда; невыполнением (ненадлежащим выполнением) органами государственной власти либо их должностными лицами обязательств, установленных договорами между этими органами и субъектами хозяйственной деятельности.

Нанесенный субъектам хозяйственной деятельности ущерб подлежит возмещению в случаях:

соблюдения субъектами хозяйственной деятельности актов органа государственной власти, признанных в установленном порядке недействительными;

исполнения субъектами хозяйственной деятельности не соответствующих законодательству указаний должностных лиц органов государственной власти;

осуществления не соответствующих законодательству указаний должностных лиц органов государственной власти, а также предписаний, содержащихся в актах этих органов, другими органами, предприятиями, организациями, учреждениями;

неисполнения или ненадлежащего исполнения органами государственной власти, их должностными лицами обязанностей, возложенных на них законодательством, в отношении субъектов хозяйственной деятельности.

Воспроизведенные из упомянутого Положения случаи возмещения ущерба хозяйствующему субъекту были «прорывом» для своего времени, однако не вполне совершенны и сбалансированы с современным законодательством. В частности, признание акта недействительным еще не означает автоматического возмещения ущерба с момента введения такого акта в действие, так как орган, признавший акт недействительным, может определить сроки и последствия его применения.

Определен круг субъектов, по чьей инициативе может быть возбуждено дело о признании акта органа государственной власти недействительным и о возмещении ущерба, нанесенного субъектам хозяйственной деятельности незаконными действиями этих органов и их должностных лиц, в частности, по заявлению соответствующего субъекта, прокурора, а также по собственной инициативе хозяйственного суда.

Справедливым является закрепленный подход, в соответствии с которым нанесенный ущерб возмещается непосредственно органом государственной власти, своими действиями (бездействием) нарушившего законные права субъекта хозяйственной деятельности. При невозможности возместить этим органом нанесенный ущерб он возмещается за счет соответственно республиканского или местного бюджета. Это стимулирует работу соответствующих ведомств, которые, прежде всего из своих средств, возмещают причиненный ущерб.

В настоящее время предусмотрен определенный порядок компенсации гражданину в связи с его незаконным привлечением к уголовной ответственности органами дознания, следствия, судом, незаконным применением мер пресечения. Однако оптимально не решен в настоящее время вопрос о компенсации морального вреда в связи с необоснованным возбуждением уголовного дела и понесенными в связи с этим гражданином издержками (моральными и иными). Согласно ст.939 ГК вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, применения принудительных мер безопасности и лечения, привлечения в качестве обвиняемого, задержания, содержания под стражей, домашнего ареста, применения подписки о невыезде и надлежащем поведении, временного отстранения от должности, помещения в психиатрическое (психоневрологическое) учреждение, незаконного наложения административного взыскания в виде административного ареста, исправительных работ, возмещается за счет казны Республики Беларусь, а в случаях, предусмотренных законодательством, - за счет казны административно-территориальной единицы в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов уголовного преследования и суда в порядке, установленном законодательными актами. Вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконной деятельности органов уголовного преследования, не повлекшей вышеназванных последствий, возмещается по основаниям и в порядке, предусмотренным статьей 938 Гражданского кодекса. Вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу. Анализ ст.939 ГК показывает определенные ее недостатки. Считаем, что если и на стадии осуществления правосудия лицу причинен ущерб, то независимо от вины судьи пострадавшему от таких действий должен возмещаться ущерб. Было бы полезным совершенствовать дальше законодательство также по пути персонификации ответственности. В частности, сотрудники правоохранительных органов, в том числе и судов, должны нести имущественную ответственность в порядке регресса не только, когда ими совершены уголовно наказуемые деяния, но и допущены грубые нарушения законодательства. Перечень таких грубых нарушений, а также сроки, в течение которых можно поставить вопрос об имущественной ответственности соответствующих должностных лиц, можно было бы изложить в Кодексе о судоустройстве и статусе судей. Это способствовало бы укреплению законности, дополнительной защите прав и свобод граждан. Что же касается соответствующих норм Уголовного кодекса (ст.ст 392, 393, 395, 397, 399 и др.), то они вполне совершенны, их необходимо соблюдать.

ГАРМОНИЗАЦИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА: ГЛАВНЫЙ КРИТЕРИЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ И ГУМАНИЗМА - ДОСТОИНСТВО ЛИЧНОСТИ

Правовая система, как и экономика отдельного государства, не могут существовать в замкнутом пространстве. Объективно развивающиеся процессы интеграции на европейском пространстве, включая постсоветское, глобализация оказывают все большее влияние на национальные правовые системы. Все более очевидным становится процесс интернационализации права. Единое правовое пространство на европейском континенте объективно формируется и по той причине, что при подготовке проектов конституций новых государств, включая и Беларусь, были заимствованы многие положения (идеи и нормы) из конституций развитых стран Западной Европы и США. Ориентиром были тексты конституций Германии, Франции, Италии, Швеции, Швейцарии и других стран, накопивших необходимый опыт преобразований. И естественно, общие правовые принципы и нормы предполагают единый стандарт действий.

Европейская интеграция в настоящее время выполняет роль авангарда в процессе глобализации. Две важнейшие структуры - Европейский Союз, охватывающий 27 государств, и Совет Европы (46 государств) - оказывают существенное влияние и на динамику процесса интеграции государств СНГ. На европейском континенте появился гигант, который будет оказывать влияние и на нашу страну. Сейчас 27 государств Европейского Союза имеют общее население в 455 млн. человек, территорию - около четырех млн. кв. м. Он становится важнейшим полюсом геополитики. Можно констатировать две тенденции. В рамках Европы идет усиление (углубление) интеграции, о чем свидетельствует подписание Договора, устанавливающего Конституцию для Европы. (Процесс ратификации Конституции в государствах Европейского Союза пока не завершен). С другой стороны, на постсоветском пространстве государства уже давно отошли даже от тех норм, которые содержатся в Соглашении о создании Содружества Независимых Государств, подписанном 8 декабря 1991 года. В то же время предпринимаются усилия по сохранению Содружества, укреплению многосторонних иди двух сторонних связей, например, между Россией и Беларусью.

Таким образом, правовая система как и экономика отдельного государства не могут существовать в замкнутом пространстве. Объективно развивающиеся процессы интеграции на европейском пространстве, включая постсоветское, глобализация оказывают все больше влияние на национальные правовые системы. Все более очевидным становится процесс интернационализации права.

Надо иметь в виду, что европейское право, европейские стандарты получают свое развитие и дальнейшее свое закрепление в соответствующих юридических документах. Среди учредительных документов можно назвать Договор о Европейском Союзе, Договор о функционировании Европейского Союза, Хартия Европейского Союза об основных правах, упоминавшийся Договор, устанавливающий Конституцию для Европы (в силу того, что указанный Договор не вступил в силу, в настоящее время он реализуется с помощью поправок в действующие учредительные документы).

Европейский Союз признал юридически обязательной Европейскую конвенцию о правах человека и основных свобод в 1992 году в качестве общих принципов Сообщества (см. параграф 2 статьи F Договора о Европейском Союзе в редакции 1992 г. («маастрихтской» редакции).

В дальнейшем это получили также закрепление в параграфе 2 статьи 6 Договора о Европейском Союзе в редакции Амстердамского (1997 г.) и Ниццкого (2011 г.) договоров.

Присоединение Европейского Союза к ЕКПЧ означает, что практика реализации Конвенции, в том числе и толковательная практика ЕКПЧ Европейским Судом по правам человека, является правовой основой для развития национального законодательства государств, входящих в ЕС, и его исполнения.

Вместе с тем, наряду с ЕКПЧ, 7 декабря 2000 г. провозглашена Хартия Европейского Союза об основных правах, вобравшей в себя весь спектр основных прав и свобод, которые признаны международным сообществом. Отмечает Хартию то, что она в отличие от ЕКПЧ включает также экономические, социальные и культурные права.

Что еще отличает Хартию? По юридической силе она приравнена к учредительным документам. Содержащиеся в ней права классифицированы по такому критерию, как их ценность, на защиту которых они направлены.

На первом месте в Хартии находится достоинство (ст.ст. 1-5 Хартии, раздел I). При этом имеется в виду не только само право на человеческое достоинство, но и другие, права, предопределяющие бытие человека, а именно: право на жизнь, на целостность личности, запрет пыток, иного бесчеловечного или унижающего достоинство обращения и наказания, недопустимость рабства и принудительного труда. Среди белорусских авторов, первым кто актуализировал проблему достоинства личности в качестве интегрального показателя сути отношений между государством, обществом и человеком, является доктор философских наук, профессор, член-корреспондент НАН Беларуси Л.Ф. Евменов [1, с.17, 21 и др.]. Полагаем, что его фундаментальные идеи и оценки на этот счет должны получить свое дальнейшее развитие и реализацию.

В Хартии конкретизируется содержание также таких ценностей как свобода (право на свободу и личную неприкосновенность, право на уважение частной и семейной жизни, свобода выражения мнений, свобода искусства и науки, право собственности, свобода профессиональной деятельности, свобода труда); равенство (равенство перед законом, недискриминация, равенство мужчин и женщин, права детей, пожилых, инвалидов); солидарность (право на коллективные переговоры и коллективные действия, включая забастовку, на справедливые и надлежащие условия труда, на социальное обеспечение, охрана окружающей среды); гражданство; правосудие как источник прав и гарантий личности на судебную защиту.

Как справедливо отмечает профессор Л.Ф.Евменов, ключевой в правах человека является проблема их принципов [1, с.60]. В европейской практике (судебной, иной правоприменительной) принципы рассматриваются в качестве источника права, например, в Австрии, Германии, Греции, Испании. У нас же пока эта идея только пробивает себе дорогу.

В юридической литературе слово “принцип” раскрывается как начало, основа, руководящая идея, исходное положение. Под принципами права понимают руководящие нормативные начала, лежащие в основе права, которые выражают его сущность и определяют общую направленность правового регулирования [2, с. 70].

В зависимости от формы закрепления принципы правовой системы подразделяют на “принципы-идеи (существующие в форме правосознания) и принципы-нормы или нормы-принципы, то есть те принципы-идеи, которые закреплены в источниках права” [2, с.70], [3, с. 22].

Особую роль в регулировании отношений между государствами, оказании влияния на внутреннюю политику, включая и правовую, играют общепризнанные принципы международного права, которые определяются как “исторически обусловленные, основополагающие общепринятые нормы, выражающие главное содержание международного права, его характерные черты и обладающие высшей императивной юридической силой”.

Понятие “общепризнанные принципы”, как отмечается в литературе, имеет исключительно международно-правовую природу и именно здесь можно говорить о признании или непризнании разными государствами тех или иных идей и нормативов [2. с. 71].

По мнению А.Н. Талалаева, общепризнанными следует считать такие нормы, которые официально признаны общеобязательными (нормативными) всеми или почти всеми государствами [4, с. 5]. И.Н. Лукашук придерживается более мягкого подхода, полагая возможным рассматривать в качестве общепризнанных принципов и норм те из них, которые признаны достаточно представительным большинством государств. При этом он полагает, что общепризнанные принципы и нормы существуют в форме обычая [5, с. 9].

В литературе обращается внимание на то, что с точки зрения реальной практики имеет значение, какие государства “входят” в состав “подавляющего большинства” (например, Уганда или США) [2, с. 72].

В силу нормативности общепризнанных принципов возникает вопрос, являются ли они обязательными и для тех государств, которые их официально не признали? Ответ скорее отрицательный.

Обращение к принципам демократического правового государства по примеру стран Европейского Союза обусловлено и тем, что мы уже прошли ту первоначальную стадию становления, когда в основе действий органов государственной власти, в том числе и Конституционного Суда, преобладало простое сопоставление норм Конституции, международных договоров и актов текущего законодательства. Развитие правовой культуры, интенсификация нормотворческого процесса, динамизм общественной жизни обусловливают необходимость проникновения в глубинную суть правовых норм.

Необходимо формировать уважение к собственной Конституции, принципам и нормам международного права. Этого можно добиться в том случае, если на практике утвердится взгляд о непосредственном, прямом действии их норм. Ведь конституционные нормы, а также нормы ставших обязательными для Беларуси международных договоров, в том числе входящих в Международный билль о правах человека, являются важнейшим рычагом для решения правовых конфликтов. В этом отношении потенциал указанных документов неисчерпаем.

В современный период побуждает к таким действиям, причем скоординированного характера, подписанная в Праге 7 мая 2009 г. совместная Декларация пражского саммита «Восточного партнерства». В ней прямо зафиксирована приверженность участников принципам международного права и основополагающим ценностям, включая демократию, верховенство закона и уважение прав человека и основных свобод, а также рыночной экономике, устойчивому развитию и эффективному государственному управлению.

Не затрагивая достаточно конкретные и однозначно понимаемые нормы, обратимся к такому базовому принципу, закрепленному в ст. 6 Основного Закона, как верховенство права.

Верховенство права - это не что иное, как торжество справедливости. Реализации этого принципа на практике наряду с законодательными и другими судебными органами содействует Конституционный Суд Республики Беларусь.

Право должно содействовать экономической, социальной, духовной, демографической безопасности государства и общества, формированию политической системы, в основе которой находятся конституционные принципы и нормы.

В силу того, что право используется как средство реализации экономических и иных концепций развития, оно должно содействовать прогрессивному развитию общества. Примером уважительного отношения к правовым предписаниям обязаны быть должностные лица, органы государственной власти. Это будет подчеркивать роль и значение права в нашем обществе как важнейшего фактора развития государства по цивилизованному пути.

Принцип верховенства Конституции, верховенства права можно рассматривать и с позиции необходимости обеспечения: 1) системности законодательства, 2) его иерархичности, 3) стабильности. Опыт зарубежных западных европейских стран, их органов конституционного правосудия убеждают в этом.

Одним из крайне негативных явлений является нестабильность законодательства. Причем некоторые авторы объясняют нестабильность лапидарным утверждением: законодательство нестабильно, потому что часто меняется. Проблема в другом - нет основательного изучения проблем общественного развития, требующих своего юридического регулирования, нет прогноза, нет видения того, как правовой акт начнет применяться на практике.

Р. Штобер обоснованно утверждает, что «дееспособность, рентабельность, производительность, инвестиции и адаптационные способности народного хозяйства в значительной степени зависят от измеримости и предсказуемости хозяйственно- и административно-правовых действий» [6, с. 60].

Очень важно, чтобы право защищало экономическое доверие. При этом проблема даже не сводится к вопросу о непридании акту, ухудшающему правовое положение, обратной силы. Позиция автора по данному вопросу выражена в ряде его предыдущих публикаций [7, с. 57], [8, с. 48-49]. Важно также, чтобы правовые правила оставались стабильными в будущем, а изменения норм законодательства были логичными и предсказуемыми. Иногда происходит так, что после выполнения субъектами хозяйствования требований, установленных законодательством, в дальнейшем правила вновь меняются, и деятельность приходится начинать сначала.

Право проверяется практикой. Известно утверждение, что практика - критерий истины. Именно практика делает юридическую норму живой, воздействуя, в свою очередь, на ее содержание и смысл.

Противоречивость законодательства ведет к нарушению ряда конституционных принципов, представляющих собой основу формирования отношений между государством и человеком. В такой ситуации правоприменитель находится в крайне трудном положении, а иногда по вине субъектов такого нормотворчества он становится невольным правонарушителем.

Согласно Конституции все равны перед законом и имеют право без всякой дискриминации на равную защиту прав и законных интересов (статья 22). Конституционный принцип равенства обусловливает требование определенности, ясности и недвусмысленности законодательного регулирования, поскольку лишь при условии единообразного понимания и толкования правовой нормы всеми правоприменителями можно обеспечить такое равенство. Неопределенность содержания законодательного регулирования создает на практике конфликтную ситуацию, ведет к субъективному усмотрению в процессе правоприменения. Тем самым нарушается принцип равенства и верховенства права. Сравнительный анализ, как одноуровневых нормативных актов, так и нормативных актов, занимающих в правовой пирамиде различные уровни, часто свидетельствует о противоречивости используемых в них понятий и определений, ссылок на различные нормы, что недопустимо. По существу, на практике не обеспечивается единое нормативное регулирование. Это может послужить основанием для признания соответствующих актов, не имеющими юридической силы в связи с их неконституционностью.

Конечно, невозможно на законодательном уровне определить сроки действия каждого акта. Одно время высказывались идеи не менять новый акт (закон) ранее, чем через шесть месяцев. В силу имеющихся недостатков в законопроектной работе, недостаточной «увязки» разрабатываемых актов с действующими принять такое предложение пока не представляется возможным.

Высказываясь в пользу предсказуемости развития законодательства как важнейшего условия формирования доверия граждан к государству и отстаивая в связи с этим стабильность законодательства, в то же время следует учитывать и объективную динамичность экономических и социальных процессов. Как справедливо полагает Р. Штобер, законодатель при основополагающих изменениях права должен предусматривать приемлемые переходные положения (оговорки о недействительности в определенных случаях особо жестких положений и сроки для адаптации) [6, с. 62].

На фоне развития права, законодательства у нас сформировался такой тип правопонимания, правообразования, суть которого сводится в основном к необходимости быстрого увеличения законодательного массива. Действительно, пробелы в правовом регулировании следует безотлагательно восполнять, особенно в области основных прав и свобод граждан. Однако при этом необходимо уделять повышенное внимание согласованности нормативных актов, соподчиненности с учетом их юридической силы.

Ограничения должны быть необходимыми, законодателю следует выбирать наименее обременительное средство ограничения прав. Принцип пропорциональности должен рассматриваться как допущение такого вмешательства в права и свободы, которые конституционно необходимы. Основой для определения законности действий является ст. 23 белорусской Конституции, а также положения международных документов о правах и свободах граждан.

В уголовно- и административно-правовой сферах принцип пропорциональности должен применяться с наибольшей степенью значимости. Мера ответственности должна быть адекватна тяжести содеянного. При этом речь идет не только о сроках лишения свободы, но и об административной ответственности. Например, сохраняя свою карательную функцию, административные штрафы не должны иметь “разорительный” характер. В сфере уголовно-процессуальных отношений актуальной остается проблема принятия решения о заключении под стражу до суда при условии, что ограничение свободы в данном случае будет мерой, пропорциональной характеру предполагаемого преступления и наказанию, которое влечет совершение такого преступления. На реализацию этих идей направлена утвержденная Президентом Республики Беларусь в декабре 2010 года Концепция совершенствования мер уголовной ответственности и порядка их исполнения, инициатива в разработке которой была проявлена автором. Цель Концепции - обеспечить разумность и эффективность наказания, проявляя при этом обоснованный гуманизм.

Для правового государства характерно создание отлаженного механизма восстановления нарушенного права. Разумеется, абсолютное большинство судей и прокурорских работников стремятся надлежащим образом выполнять свои функции. Суд действительно должен быть независимым, беспристрастным и компетентным. Этому содействует бессрочный характер назначения судьи на должность, что всегда поддерживалось Конституционным Судом Республики Беларусь. Вместе с тем увлечение анализом причин так называемой судебной волокиты часто уводит в сторону от решения другой, самой важной задачи - правильности отправления правосудия. Следует опасаться не отмены судебных постановлений, а сохранения неправосудных постановлений. Конечно, пока судебное постановление не отменено, оно должно исполняться. Другого утверждения быть не может.

Право на судебную защиту в современных юридических источниках (международных документах, доктрине европейского права) рассматривается в качестве неотъемлемого права человека. Оно органично присуще природе отношений между государством и индивидуумом, построенным на демократических правовых принципах.

Праву на справедливое судебное разбирательство посвящена ст. 6 ЕКЧП, согласно которой каждый человек имеет право при определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявляемого ему, на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Судебное решение объявляется публично, однако пресса и публика могут не допускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его части по соображениям морали, общественного порядка или государственной безопасности в демократическом обществе, а также когда того требуют интересы несовершеннолетних или для защиты частной жизни сторон, или - в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо - при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия.

Каждый человек, обвиняемый в совершении уголовного преступления, считается невиновным, до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком.

Каждый человек, обвиняемый в совершении уголовного преступления, имеет как минимум следующие права:

а) быть незамедлительно и подробно уведомленным на понятном ему языке о характере и основании предъявленного ему обвинения;

b) иметь достаточное время и возможности для подготовки своей защиты;

c) защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника или, если у него нет достаточных средств для оплаты услуг защитника, иметь назначенного ему защитника бесплатно, когда того требуют интересы правосудия;

d) допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, и иметь право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него;

e) пользоваться бесплатной помощью переводчика, если он не понимает языка, используемого в суде, или не говорит на этом языке.

Что же касается подхода к определению права на судебную защиту, то в белорусской Конституции оно сформулировано следующим образом: каждому гарантируется защита его прав и свобод компетентным, независимым и беспристрастным судом в определенные законом сроки. С целью защиты прав и свобод, чести и достоинства граждане в соответствии с законом вправе взыскать в судебном порядке как имущественный вред, так и материальное возмещение морального вреда (ст. 60).

Таким образом, белорусская Конституция с 30 марта 1994 года, т.е. со дня вступления ее в силу, закрепила право: 1) на обращение в суд за защитой прав и свобод; 2) на разбирательство дела судом, являющимся компетентным, независимым и беспристрастным; можно утверждать о праве на “законного” судью; 3) на судебную защиту (обращение и разбирательство) в определенные законом сроки, т.е. Конституция не только предполагает установление сроков рассмотрения дела в суде, но и сроков исковой давности, определение времени, в течение которого заинтересованное лицо вправе обратиться в суд, который обязан в этом случае разрешить спор по существу.

Конституция Республики Беларусь закрепляет в более широком плане право на справедливое судебное разбирательство. Если в ст. 6 Европейской Конвенции речь идет о таком праве человека «при определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявленного ему», то в ст. 60 Конституции Республики Беларусь речь идет о праве каждого на защиту в судебном порядке всех прав и свобод (включая экономические, социальные и культурные).

Практикой Европейского Суда по правам человека выработаны критерии толкования гражданского права. Здесь налицо динамичный подход. Суд определил, что для применения «п. 1 ст. 6 Конвенции нужно, чтобы имел место «спор» о праве, на которое можно претендовать, по меньшей мере, защищаясь в суде, и которое признано внутренним правом. Речь должна идти о реальном и «серьезном» споре: он может касаться как самого существования права, так и его сферы действия и условий существования» [9, с. 339]. Вместе с тем, есть и изъятия. Например, неподсудны согласно позиции Европейского Суда некоторые конфликты в области осуществления профессиональной деятельности (например, споры, относящиеся к приему на работу, прохождению службы и прекращению трудовой деятельности государственных служащих, не входят, по общему правилу, в сферу действия п. 1 ст. 6; аналогичный подход сформулирован по отношению к налоговым спорам). Исключение для споров имущественного характера.

Конституционные основы организации и деятельности судов содержатся также в других статьях Конституции. Так, в ст. 26 закреплена презумпция невиновности в совершении преступления (полагаем, что ее следует распространить и на иные правонарушения).

В ст. 27 зафиксирована гарантия каждого не быть принуждаемым к даче показаний и объяснений против самого себя, членов своей семьи и близких родственников. Доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы. В Конституции закрепляется право человека на юридическую помощь при осуществлении защиты прав и свобод. Противодействие оказанию правовой помощи в Республике Беларусь запрещается.

Судам посвящена самостоятельная глава (6), где речь идет об обеспечении их независимости, подчинении только закону, сформулированы важнейшие принципы (открытость судебного разбирательства, обязательность судебных постановлений для всех граждан и должностных лиц; право на обжалование судебных постановлений; подчинение суда только закону, при этом на вершине правовой пирамиды находится Конституция).

Позитивным обстоятельством является то, что Европейский Суд по правам человека исходит при оценке степени реализации ст. 6 Конвенции из того факта, что закрепленные в ней права являются не теоретическими или иллюзорными, а реальными, воплощенными на практике. В силу того, что надлежащее правосудие имеет особую значимость, его недопустимо приносить в угоду целесообразности [9, с. 276-277]. При этом Европейский Суд контролирует соблюдение конвенционной нормы о праве на справедливое правосудие и не касается материального содержания национальных решений. Также и Конституционный Суд Республики Беларусь исходит из того, что Конституция направлена на защиту не теоретических и иллюзорных, а конкретных и действительных прав и делает все от него зависящее для этого.

Может создаться впечатление, что теме взаимодействия национальных судебных инстанций и Европейского Суда по правам человека, видимо, уделяется в нашей юридической литературе меньшее внимание, чем в тех странах, которые ратифицировали ЕКЧП. Однако это не так. Более того, есть множество интересных примеров в этой области. Мы убеждены, что справедливое судебное разбирательство является важнейшим параметром соответствия развития государства как правового и демократического. Для прошлой истории республик, входивших в состав СССР, как, впрочем, в целом и для всего федеративного государства, был характерен значительный объем не судебного, а административного порядка разрешения правовых споров, сложились свои традиции и подходы к определению роли и места судов в общей правовой системе. С учетом того, что в западноевропейских странах уже давно сформирована доминанта приверженности ценностям правового государства и суду как важнейшему инструменту защиты прав, свобод и обязанностей граждан, накопленный здесь опыт весьма полезен. Тем более, что на общеевропейском уровне есть инстанция - Европейский Суд по правам человека, деятельность которого имеет первостепенное значение для обеспечения справедливого судебного разбирательства.

Хотя, к сожалению, еще есть основания констатировать, что еще сильно влияние прошлого на умы отдельных должностных лиц, в том числе и в системе судебной власти, и консерватизм. Это приводит к нарушению конституционного права на судебную защиту. Обычно отказ в реализации этого права мотивируется отсутствием в том или ином конкретном нормативном правовом акте (кодексе, законе, указе и др.) права на обращение в суд. Иногда действительно в актах законодательства предусматривается лишь право на обращение с жалобой в вышестоящий в порядке подчиненности государственный орган или к вышестоящему должностному лицу. Такие пробелы в законодательстве дают повод для отказа в праве на обращение в суд. Подобная позиция должностных лиц (судей) объясняется либо умышленным игнорированием конституционных предписаний, либо сохранением прежнего стереотипа отношения к Основному Закону, в соответствии с которым нормы Конституции следует применять лишь тогда, когда они нашли свое закрепление в текущем законодательстве, например кодексах (Уголовном, Гражданском, Уголовно-процессуальном, Гражданском процессуальном, Трудовом и др.). Однако во всех современных европейских странах аксиомой является признание не только верховенства конституционных норм, но и их непосредственное, прямое действие, когда речь идет о правах, свободах и обязанностях граждан. Принцип верховенства и прямого действия Конституции - основа для правотворческой и правоприменительной практики.

Как отмечает М. Энтин, «условно систему элементов, из которых складывается право на справедливое судебное разбирательство, можно подразделить на четыре группы: органические, институциональные, процессуальные и специальные» [10, с. 86].

Под органическими элементами понимаются те из них, которые обеспечивают эффективное пользование указанным правом, в частности, обеспечивают доступ к правосудию и исполнение судебных решений [10, с. 86].

Уместно будет напомнить одну из статей Кодекса Наполеона, в которой записано: «Судья, который отказывается судить под предлогом молчания (silence), темноты или недостаточности закона, может подлежать преследованию по обвинению в отказе в правосудии» [11, с. 281].

К институциональным относят те критерии, которым должна соответствовать судебная система, органы, осуществляющие юрисдикционные полномочия.

Пункт 1 статьи 6 Конвенции требует, чтобы юрисдикционные органы отвечали требованиям учреждения, претендующего на статус судебного. Если этого нет, то должен быть обеспечен контроль со стороны судебного органа с полной юрисдикцией.

Для суда характерно разрешение спора на основе норм права и по окончании организованного процесса по вопросу, относящемуся к его компетенции; независимость особенно по отношению к исполнительной власти, беспристрастность, продолжительность мандата его членов, достаточные процессуальные гарантии. Судоустройство в Республике Беларусь определяется законом. В Конституции прямо зафиксирован запрет на образование чрезвычайных судов.

В Беларуси много сделано для обновления законодательства. Но есть и существенные недостатки: противоречивость, запутанность, несистемность, двусмысленность формулировок снижает уважение к праву, ведут к нарушению законодательства, а нередко и к необоснованному привлечению к ответственности граждан и субъектов хозяйствования. Такие факты устанавливают органы прокуратуры, другие правоохранительные органы, а также Конституционный Суд.

На фоне развития права, законодательства у нас сформировался такой тип правопонимания, правообразования, суть которого сводится в основном к увеличению законодательного массива. Действительно, пробелы в правовом регулировании следует безотлагательно восполнять, особенно в области основных прав и свобод граждан. Однако при этом необходимо уделять повышенное внимание согласованности нормативных актов, соподчиненности с учетом их юридической силы.

Нам необходимо научиться формулировать законы достаточно четко, с тем, чтобы позволить заинтересованным лицам - при необходимости с помощью юридической консультации - предвидеть с разумной для данных обстоятельств степенью определенности те последствия, которые может повлечь за собой конкретное действие.

Необходимость избежать чрезмерной негибкости и не отставать от изменяющихся обстоятельств означает, что многие законы неизбежно сформулированы, в большей или меньшей степени, широко.

Закон, предоставляющий публичной власти свободу усмотрения, должен определить ее пределы, а уровень требуемого уточнения зависит от конкретной области.

Принято считать «законом» только ту норму, которая сформулирована достаточно четко, чтобы гражданин мог скорректировать свои действия.

Лишь принимая во внимание общий характер конституционных норм, требуемый для них уровень точности может быть меньше уровня, требуемого для другого законодательства.

Упорядочить нормотворческую деятельность, структурировать ее можно, если руководствоваться не умозрительными пожеланиями, а конституционными принципами.

Не будем останавливаться на таких известных и являвшихся предметом пристального внимания принципах как верховенство права или принцип законности. Их дополняют такие как принцип предсказуемости правового регулирования, пропорциональности ограничений и др.

В юридической научной литературе проблема оснований и пределов ограничений прав и свобод граждан в обычных условиях, а также в условиях особых правовых режимов исследована слабо, хотя имеет важнейшее и теоретическое и практическое значение. Определенные шаги в этом направлении сделаны Конституционным Судом, который в одном из своих посланий о состоянии конституционной законности, в других решениях касался таких принципов как формирование доверия к государству, пропорциональность ограничений преследуемым правомерным целям и др. Можно выделить три основных условия ограничения прав граждан: а) необходимость; б) пригодность; в) соразмерность. Речь идет о запрете на злоупотребления ограничением конституционных прав и свобод со стороны государства, имея ввиду чрезмерное вмешательство в права и свободы. В то же время не исключается ситуации, когда даже допустимое с точки зрения критериев необходимости и пригодности ограничение прав может быть антиконституционным, исходя из принципа соразмерности. Несоразмерностью является несоответствие тяжести воздействия на конституционные права и свободы тем или иным общественным интересам, ради которых допускается то или иное нарушение [12, с. 64, 68, 70]. Слово «необходимость» означает существование насущной общественной потребности и оно соразмерно преследуемой правомерной цели.

Предсказуемость и разумная стабильность нормативного регулирования, учитывающая интересы государства, общества и отдельного человека, способствует защите интересов этих субъектов, укрепляя при этом доверие граждан к государству.

Правовая система будет именно системой тогда, когда она будет настроена на самосовершенствование. И основой для самовоспроизводства должна быть Конституция. Если в ней содержится соответствующий механизм самонастройки, значит Конституция выполняет свою миссию.

Важнейшей задачей является упорядочение (ранжирование) актов с учетом их иерархии. Для успешного развития Беларуси как правового государства акты текущего законодательства должны составлять выстроенную на основе Конституции правовую пирамиду, где отсутствуют противоречия и пробелы.

Процесс формирования единого правового (конституционного) пространства в Европе, по существу представляет собой развитие конституционного права наднационального уровня [13, с. 124]. Именно на него следует ориентироваться при осуществлении конституционной защиты прав и свобод граждан.

Сейчас можно изучать структуру жалоб, поступающих в ЕСПЧ из России и других стран СНГ. У нас есть уникальный случай отработать нашу собственную правовую практику, узнать болевые проблемы.

Анализ жалоб против России в ЕСПЧ можно классифицировать на несколько групп.

1) жалобы, имеющие отношение к уголовному процессу и содержанию лиц в местах предварительного заключения или исправительных учреждениях после осуждения; это касается условий содержания лиц в местах лишения свободы и ненадлежащего обращения с ними администрации; жалобы относительно нарушения права на справедливое судебное разбирательство (например, неучастие в слушаниях заявителя в рассмотрении кассационной жалобы, хотя в заседании - был прокурор, задержание и невозможность консультаций с адвокатом и др.).