Римское право в России

Но рассмотрение различных факторов, влияющих на развитие правовой системы, игнорируется большинством представителей исторической науки, что дает почву не только для обоснованных упреков, но и для установления ошибочных мнений. На этот факт указывают отдельные представители ученого мира. Российский исследователь И.Я. Фроянов, основываясь на предполагаемом укладе жизни древнеславянского общества, считает, что клады в земле у славян - «клады антов» - должны рассматриваться, по видимому, в качестве жертвенного дара земле как весьма почитаемому божеству, дающему благоденствие людям. Фроянов И.Я. Рабство и данничество у восточных славян. СПб., 1996. С.66.

Другие мнения по данному поводу им обосновано критикуются, в связи с тем, что они «есть следствие одностороннего взгляда на богатство как на явление чисто экономическое, характеризующее процессы имущественного и социального расслоения первобытного, в частности славянского, общества. Они базируются на слишком упрощенном, прямолинейном понимании восточнославянской истории, на избыточной вере в способность открыть ее тайны одним лишь ключом материалистического познания. Однако следует отказаться от закоренелых привычек и сделать более разнообразным инструментарий проникновения в секреты прошлого, иначе - подойти к проблеме богатства не только с материальной, но и с духовной, религиозной точки зрения. И тут открывается нечто неожиданное и захватывающее» Там же. С.63..

М.Ф. Косарев в работе, посвященной рассмотрению основ языческого миропонимания, отмечает, что при изучении могильных древностей у нас до сих пор господствуют так называемые формализационные и статистические подходы, ориентированные на индексацию, типологизацию, корреляцию и систематизацию обрядовых признаков. Однако названные методические приемы ныне в значительной степени исчерпали свои возможности, превращаются в самоцель и начинают питать сами себя, не порождая ничего существенного и уже не суля сколько-нибудь обнадеживающих исследовательских перспектив Косарев М.Ф. Основы языческого миропонимания: По сибирским археолого-этнографическим материалам. М. 2003. С.319..

Попытки восстановить правовую ментальность прошлого, в том числе и римского народа, изредка встречаются в литературе. Например, Йоган Хезинга описывая характер античного судебного процесса, отмечает, что для него долгое время любые средства были хороши, чтобы одолеть противную сторону. Истец облачался в траурные одежды, вздыхал и стенал, громогласно ссылаясь на благо государства, приводил с собой в суд как можно больше клиентов, дабы усугубить впечатление, одним словом, делал все, что еще делается порой и в наше время. Хезинга. Й. Homo ludens: В тени завтрашнего дня. М.1992. С.105. Конечно, можно представить данную картину по политическим делам, но уж никак не по гражданским, а тем более - по уголовным делам. Трудно воспринять подсудимому, потерпевшим, близким судебный процесс как игру.

Вообще, подобные теории находят практическое применение в трудах представителей юриспруденции, причем такое использование зачастую носит характер абсурда. Так, О.Г. Колосовская считает, что римляне I в.н.э. не только не отрицали возможности лжи в суде, но даже открыто приветствовали ее, так как их представления об «общественной пользе» требовали не столько выяснения истины, сколько действий в интересах определенной социальной группы.Суханов Е.А., Кофанов Л.Л. Первая международная конференция «Римское право и его рецепция»// Древнее право. IVS ANTIQVVM. №1(3). М. 1998. С. 215.

Против подобных упрощений выступают виднейшие романисты. Совершенно справедливо отмечает известный российский романист Д.В. Дождев, что «само же римское право владения отличается столь очевидной спецификой, настолько явно противоречит требованиям логики и юридической догматики, что его интерпретация в современных правовых понятиях практически невозможна. Правовед постоянно вынужден прибегать к метафорам, жертвовать юридической четкостью языка ради фактической точности, отказываться от логических и аналитических в пользу исторических и гипотетических обоснований. Создается впечатление, что собственно институт владения в гражданском праве, т.н. юридическое владение было создано только юриспруденцией XIXв. и современными гражданскими законодательствами». Дождев В.Д. Институт владения в римском праве. Дисс. … докт.юрид.наук. М. 1997. С3.

Таким образом, представляется возможным констатировать факт игнорирования новых подходов в историко-правовых исследованиях, посвященных проблемам римского права. Эта тенденция точно обозначена еще в литературе XIXв.: «История римского права до нашего времени знает только циферблат часов, не имея понятия об их механизме. Она не касается вопроса о скрытой силе, которая приводит в движение стрелку и донельзя внешняя связь ее историко-юридического материала напоминает систематику счета прачки: сорочки, воротнички, носовые платки,- leges, senatusconsulta, constitutiones principum etc”. Рудольф фон - Иеринг. О задаче и методе истории права// Журнал министерства юстиции. №2. Февраль, 1896. С146.

Проблемы источниковедения римского права.

В завершении рассмотрения проблем историко-правового подхода, необходимо отметить, что историко-правовая наука основывается на источниковедении, которому придается огромное значение. В историко-правовом исследовании необходимо учитывать, что любой исторический источник, на котором всегда есть отпечаток взглядов и вкусов его составителя, не полностью, не адекватно отражает историческую действительность, события и явления прошлого. Искусство исследователя состоит в том, чтобы очистить изображаемую в источнике действительность от неточностей, вымысла и классовых искажений, выяснить, какие объективные процессы нашли отражение в субъективном восприятии автора документа Дербов Л.А. Введение в изучение истории. М. 1981. С.76. .

Историческая наука считает, что для того, чтобы делать какие-нибудь выводы на основании исторического документа, необходимо установить его подлинность, его значение, и, прежде всего, его правильно прочесть Дебольский Н.Н. О значении и методе истории русского права// Журнал Министерства народного просвещения. Май, 1904. С.87.

На этот факт, прежде всего, обращают свое внимание сторонники нового направления пересмотра традиционной концепции истории Европы. Известный немецкий критик историографии и хронологии Уве Топпер считает, что большинство античных текстов являются производством эпохи Возрождения. См. Топпер У. Великий обман. Выдуманная история Европы. СПб. 2004.

Недостаток историко-филологических сведений ученых-юристов приводит к типичным ошибкам. Так, например, Р.-М.З. Зумбулидзе в работе, посвященной обычному праву, ссылается на поэму восточных славян «Суд Любуши», характеризуя ее как уникальную юридическую поэму древности Зумбулидзе Р.-М. З. Обычное право как источник гражданского права/ Обычай в праве: сборник. СПб. 2004. С.40.. Однако достаточно познакомится с исследованиями современных авторов-филологов, в том числе и российских, детально исследовавших эту поэму чешского народа, чтобы признать достоверность их вывода - это всего лишь чешская подделка XIXв. См.: Лаптева Л.П. Краледворская и Зеленогорская рукописи и их русские переводы/ Рукописи которых не было: подделки в области славянского фольклора. М. 2002. С.12.

Юристы вплоть до недавнего времени недостаточно уделяли внимания источниковедению римского права. Оно в России изучалось и изучается по крайне скудной источниковой базе, которая не пересматривалась уже много времени (Исключение, подтверждающее правило, составляет состоявшееся издание Дигест Юстиниана).

Этот факт выражается, в частности, в том, что выпущенные в 1998г. издательством «Зерцало» Институции Юстиниана полностью основываются еще на переводе Д. Расснера, опубликованном еще в 1888-1890гг, причем признается, что все же «над русским переводом проведена некоторая редакторская правка»Кофанов Л.Л. Введение// Институции Юстиниана. М. 1998. С.7..

Другой результат этого пренебрежения - существующая проблема перевода историко-правового документа. Она заключается в том, что перевод юридических текстов необходимо соизмерять с ментальностью общества, в котором эти тексты были выработаны, а также общества, в котором будут читаться. Конечно, это представляет собой очень далекий от действительности идеал…

Кроме того, исследование должно основываться на источниках, изданных по всем правилам филологической науки Акад. С.А. Жебелев. Русское византиноведение// Вестник древней истории. №4(5). 1938. С21. . Перевод исторического правового документа должен быть технически точным, насколько это возможно в современных условиях. В противном случае, результат перевода рассматривается как фантазия переводчика. С этой проблемой исследователи сталкиваются повсеместно и не только в отношении древних текстов. Для правильного понимания того или иного аспекта правовой деятельности древнего общества, в том числе и древнеримского, необходимо восстановить и объяснить правовую ментальность того времени. В противном случае, перевод не будет отражать историческую действительность, а только будет направлен в сторону современного права.

«Римляне, - отмечал Иеринг,- понимали под respublica и ius publicum нечто совсем иное, нежели мы. Согласно их воззрению, «государство относится к гражданам так же как род к родичам, т.е. государство не есть нечто обособленное от граждан, нечто вне и над ними стоящее: государство- это сами граждане. Государство и народ - тождественные понятия» Ihering, Geist des rom. Rechts L. 1852. Bd. IS. 193-196.: Цит.: Гидулянов П.В. Сущность и юридическая природа церковного властвования// Журнал министерства народного просвещения. Июнь, Петроград, 1916. С151.

Однако проблема технически точного перевода касается не только древности. Типичным примером, показывающим актуальность обозначенной проблемы, является перевод на русский язык Германского гражданского уложения. Отмечается, что, несмотря на близость гражданско-правовых систем Германии и России, перевод и редактирование законодательного текста были сопряжены со значительными проблемами, в частности, из-за отсутствия прямых эквивалентов в русском языке для отдельных немецких терминов. Бергман В., Суханов Е. Введение/ Германское право. Ч.1. Гражданское уложение. М. 1996. С.12.

Похожая проблема, показывающая общую закономерность, возникла и в Японии. В силу специфичности уклада жизни (ее «закрытость»), эта восточная страна не знала основных принципов и терминологии теории римского права. Может быть именно поэтому японские ученые середины XIXв., хотя и были знакомы с правом европейских государств и Соединенных Штатов, тем не менее испытывали большие трудности в переводе правовой терминологии этих стран на японский язык. Термин «obligation» (обязанность) они переводили как «гиму». Однако этот термин, заимствованный из китайского языка (по-китайски «иу») означал то, что должен делать каждый человек или что запрещается ему делать, исходя из его статуса. Поскольку ни в японском, ни в китайском не было слова, адекватного термину «right» (право), был создан новый термин «кэнри» из двух слов - «кэнрёку» (власть) и «риэки» (польза). По мнению японских исследователей, этот факт означает, что в старой Японии не было общего понятия прав, соответствующих обязанностям, и общего понятия соотношения между правами и обязанностямиЦунэо Инако. Современное право Японии. М. 1981. С.33.. Эта же проблема касается и самой идеи свободы как основы западной цивилизации. Известно высказывание профессора Судзуки, что одна из бессмысленных идей Запада для Востока - идея свободы. Как можно быть свободным в обществе, группе, которая ограничивает индивида во всех его движениях? Даже в одиночестве человек не совсем свободен. Личность свободна лишь там, где сама личность утраивается. Говорить о свободе, спонтанности, ответственности можно лишь осознав, что значит быть и не быть собою одновременно, что значит, забыв себя, быть поглощенным целым. На Западе существует четкая грань между «да» и «нет», тогда как Восток заставляет «да» стремится к «нет», а «нет» к «да». Между ними не существует непреодолимого различия. И это - природа самой жизни, нарушаемая логикой, где это различие неустранимо Александрова Е.А. Психокультурный аспект влияния религии на личность (на примере буддизма в республике Калмыкия). Дисс. … канд. культ.наук. М. 2005. С.28..

Впрочем, все это вышеперечисленное, не является для русского общества какой-то восточной экзотикой правового мышления. Исследователи отмечают фундаментальное различие базовых интуиций, вкладываемых русской и западно-европейской культурой в понятия, соответственно, «справедливость» и iustice. Это различие проявляется уже на уровне «внутренней формы» слов - iustice ассоциируется с весами, с равными возможностями и беспристрастностью, в то время как справедливость всегда пристрастна, она опирается на «соответствие правде» - стремлении к истинности человеческих отношений, к добру и совершенству. Чайка В.Н. Элементы бессознательного в правовой реальности России. Дисс. .. канд.юрид.наук. СПб. 2006. С.3-4. Русская идея правосудия - это, прежде всего, стремление к Правде.

Известно также, что непрофессиональный филологический и историко-правовой перевод закономерно приводит к разночтениям, которые порождают ожесточенные (порой достаточно пустые, не приносящие полезных плодов) споры в науке.

Так, в исследовании, посвященном философии права, В.С. Нерсесянц пришел к гениальному выводу, о том, что «только право и справедливо» Нерсесянц В.С. Философия права. М., 1998. С.28.. Правильность этого вывода оспаривается О.В. Мартышиным, который считает, что маститый ученый высказался под влиянием неточного перевода римского правового текста См.: Мартышин О.В. Справедливость и право// Государство и право на рубеже веков (материалы всероссийской конференции). М.2001. В противном случае, данная фраза очень удобна для оправдания политико-правового произвола государства по отношению к населению.

С.П. Бортников, в свою очередь, считает ошибочным высказывание В.П. Камышанского, ссылающегося на Свод Юстиниана для обоснования собственности как полного вещного права, в связи с тем, что «plena in re potestas» имеет другой перевод: полное господство над вещью Бортников С.П. Проблемы доктрины модели вещных прав/ Государство и право: вопросы методологии, теории и практики функционирования. Самара, 2001. С.224..

Показательна и дискуссия вокруг определения «источника права». А.А. Рубанов считает, что хотя термин «источник права» и восходит к античному миру, в современных же правовых системах он имеет иное смысловое содержание, далекое от римского Рубанов А.А. Понятие источника права как проявление метафоричности юридического сознания// Судебная практика как источник права. М. 1997. С.44.. А.А. Белкин отмечает, что интерпретация А.А. Рубанова - это только часть правды, и притом далеко не самая важная, так как состоит в том, что Тит Ливий (впервые провозгласивший, что законы XII таблиц были источником всего публичного и частного права) предложил метафору, которая в последствии была воспринята юридической наукой и в результате стала одним из главных правовых понятий: «Следует иметь ввиду, что для Тита Ливия, как и для любого римлянина, со словом «источник» были связаны определенные представления. Согласно римской религии источник был тем местом, где соединялись два мира, а именно: наземный, где жили люди, и подземный, где жили боги. По этой причине в античном мире почитались. Находившиеся вблизи них рощи нередко объявлялись священными. Согласно римской мифологии вблизи источников проживали нимфы. Когда Тит Ливий охарактеризовал Законы XII таблиц как источник он имел в виду бесспорную для него параллель. Для него эти Законы связывали земной мир с миром богов». Белкин А.А. Источники права и практическая юриспруденция// Ученые записки юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета экономики и финансов. Вып.1(11). 2004. С.88.

Как справедливо отмечает И.Б. Ломакина, разъяснения А.А. Белкина здесь акцентируют внимание на божественной (религиозной) стороне источника. Именно эта сторона источника указывает на несамодостаточность внешних правовых конструкций, нуждающихся в соответствующей (религиозной) психологической и прочей легитимации. Ломакина И.Б. Этническое обычное право: теоретико-правовой аспект. Дисс. … докт. юрид.наук. СПБ. 2005. С.97

Даже старший преподаватель Академии управления «ТИСБИ», соискатель Казанского государственного университета, пользуясь, по-видимому, только латинско-русским словарем Дворецкого И.Х., делает попытку филологической интерпретации положений римского права в серьезном научном журнале. См.: Аксенова О.В. Ценностные основания римского права//Российский юридический журнал. №2.М. 2007. С. 26.

Конечно, проблемы филологии, даже юридической, должны разбирать специалисты этой области знаний (а это, как ни печально - отнюдь не юристы!). В противном случае, это будут только псевдонаучные рассуждения, вносящие все большее количество фантазий в науку.

1.2 Цивилистический подход к изучению римского частного права

Историко-правовой метод исследования не является единственным подходом изучения проблем римского права и его последующей рецепции.

Другим методом является условно определяемый автором «цивилистический подход». Он позволяет рассматривать римское право в качестве основания современной правовой теории публичного и частного права. При этом в силу исторической традиции акцент делается на теорию частного права. Данное направление традиционно основывается на догматическом направлении изучения византийского законодательства императора Юстиниана.

Уже в XIX веке в мире проводилось жесткое различие между историко-правовым и догматическим способами изучения римского права. Отмечалось, что при историческом изучении исследуется последовательная смена правовых институтов во времени в зависимости от изменяющихся условий жизни данной общественной среды, а при догматическом - анализируются эти же правовые институты в том виде, в каком они представляются при данных условиях места и времени Гримм Д.Д. Лекции по догме римского права. Пособие для слушателей. СПб. 1910. С.6..

Традиционно основателем догмы римского права признается итальянский ученый- филолог Ирнерий, который в конце XI века стал публично преподавать римское право.

Как уже отмечалось, догматический метод «привязан» к византийскому законодательству эпохи императора Юстиниана - Corpus iuris civilis. Этот источник состоит из четырех частей: Институций (Institutiones), Дигест (Pandectae или Digesta), Кодекса (Сodex), Новелл (Novellae).

Известно, что в 530г. была учреждена комиссия из 16 человек под председательством известного юриста Трибониана. Этой комиссии было поручено составить сборник из 50 книг, который назывался Digesta или Pandectae. В состав этого сборника должны были войти выдержки из сочинений классических юристов, которых, по словам самого Юстиниана, было собрано до 2 тыс. книг (libri). Этой комиссии даны были широкие полномочия изменять текст сочинений и выбрасывать то, что уже не применялось в жизни и исключать места противоречивые. Юстиниан не ограничился тем, что уполномочил комиссию выбрасывать устаревшее и устранять противоречия. Еще до начала и во время деятельности комиссии, он сам издал целый ряд конституций, которые имели целью отменить силу некоторых древних институтов, таких, например, как: деление собственности на квиритскую и бонитарную, и разрешить множество спорных вопросов, оставшихся неразрешенным в классической литературе. Через три года с момента начала работы комиссии, Digesta был завершен и 16 декабря 533г. был опубликован. 30 декабря 533г. он должен был уже вступить в силу и заменить собой все прежде бывшие в употреблении сочинения юристов. Юстиниан запретил ссылаться в судах на эти сочинения или на основании их делать в Дигестах или других его сборниках (Кодексе и Институциях) какие-нибудь поправки. См.: Сас Д.В. Источники права в римской правовой традиции и их современное развитие. Дисс. … канд.юрид.наук. М. 2006.

В силу исторической традиции, основным источником догматического изучения римского права является изданный императором Юстинианом сборник - Corpus iuris civilis. По своей юридической силой данный источник занимает положение “первого среди равных”- primus inter pares. Догма римского права определяет, что этим источником надлежит пользоваться как «первым источником всякого знания законов».

Дигесты представляют ряд достаточно самостоятельных правовых извлечений, сделанных из сочинений 39 римских юристов, живших в классический период. В частности, встречаются целые фрагменты из трудов Папиниана, Марциана, Модестина и других.

Дигесты подразделяются на 7 частей и 50 книг. Каждая книга делится на титулы под определенным названием. Исключение составляют 30, 31 и 32 книги, не классифицированные на титулы. Каждый титул состоит из соответствующих названию правовых фрагментов и высказываний юристов, общим количеством 9123. Дигесты обнародованы 16 декабря 533г.

Цель создания этого правового акта выражена от имени императора в Институциях: « Императорскому величеству подобает быть украшенным не только победными трофеями, но также вооруженным законами, дабы во всякое время - в военное и мирное - могло надлежащим образом управляться и дабы римский император был победителем не только в сражениях с неприятелем, но также и гонителем, посредством законных путей, неправды недобросовестных людей; и явился бы, таким образом, и благочестивейшим блюстителем законов, и победителем над разбитыми врагами».

Современник Юстиниана, Прокопий Кессарийский определил законотворческую деятельность императора так: «…поняв что законы не должны быть неясными вследствие ненужной их многочисленности и, явно один другому противореча, друг друга уничтожают, император, очистив их от массы ненужной и вредной болтовни, с великой твердостью преодолевал их взаимные распоряжения, сохранил правильные законы» Прокопий Кессарийский. О постройках // Вестник древней истории. 4(9). М. 1939. С.207-208..

Содержание этого источника римского права вызывает неоднозначную реакцию у исследователей.

«Тщеславные титулы Юстиниана, напоминавшие о его завоеваниях, исчезли без всякого следа, но название законодателя надписано на славном и долговечном памятнике» - почтительно отзывался о Дигестах известный историк Эдуард Гиббон Гиббон Э. История упадка и разрушения Великой Римской империи: Закат и падение Римской империи: в 7т./ Т.5. М., 1997. С-15.. Исследователями отмечалось, что только таким трудом Юстиниан создал себе бессмертное имя Низе Б. Очерк римской истории и источниковедения. Изд.2., СПб, 1908. С.497. Ш.Диль считал, что «несмотря на некоторые недостатки, несмотря на спешку в работе, вызвавшую повторения и противоречия, несмотря на жалкий вид помещенных в кодексе отрывков из прекраснейших памятников римского права, - это было поистине великое творение, одно из наиболее плодотворных для прогресса человечества». Диль Ш. История византийской империи. 1948. С.39.

Исследователями отмечается, что именно в Дигестах, более чем в каком либо другом памятнике древности выразился истинный характер римской юриспруденции Муромцев С. Римское право в Италии XI-XV столетиях. Очерк 2. // Юридический вестник. Кн.3 (март). М. 1885.С.458.. Тем более что комиссия при императоре Юстиниане вовсе не имела целью составить непосредственно историю римского гражданского права. Напротив, по мнению П.Е. Соколовского, неоднократно обнаруживалось явное стремление законодателя удалить из источников все остатки классического права, утратившие практическое значение и свою жизненность в «круговороте продолжительного исторического процесса» Соколовский П.Е. Договор товарищества по римскому гражданскому праву. М. 1898. С.1. . Л.Л. Кофанов считает, «что это уникальный памятник юридической литературы не столько VIв.н.э., сколько эпохи классического права I-IIIв. н.э., когда получила особое развитие такая уникальная область римского права, как юриспруденция» Кофанов Л.Л. Введение. Дигесты Юстиниана. М. 2002. С.15.. В.С. Нерсесянц утверждает, что именно «собрание текстов» римских юристов обеспечило кодификации Юстиниана то выдающееся место, которое она занимает в развитии права и правовой мысли Нерсесянц В.С. Общая теория права и государства. Учебник для юридических вузов и факультетов. М., 1999. С.106.

С другой стороны, утверждается, что именно компиляторы Юстиниана погубили древнее право римлян «выкраивая учреждения и трактаты права, подобно какой-либо одежде, сшитой из лоскутов; что Трибониан изувечил, испортил, искромсал самое лучшее творение Рима - его гражданское право, наложив свою варварскую руку на удивительные остатки римской юриспруденции, что он разрушил произведения Ульпиана, Павла, Папиниана, Африкана и Гая, чтобы только приспособить эти обломки к нуждам греческой империи и построить из них здание, состоящее из лохмотьев». Цит.: Удальцова З.М. Законодательные реформы Юстиниана// Византийский временник. Т.XXVI. М. 1965. С.18. По мнению И.И. Царькова, данное древнее законодательство хоть и составляло сложную систему норм, однако они существовали не как интеллектуальные образования, а скорее как красочная мозаика практических решений конкретных юридических вопросов Царьков И.И. Источники и принципы естественно-правовой доктрины: монография. Тольятти. 2001. С.21., которую византийцы переработали для своих нужд, и которое уже не может рассматриваться как римское.

И.Н. Глазунова также достаточно сурово оценивает законотворческую деятельность Юстиниана: «Этот император пишет в своих конституциях Deo Auctori и Tanta, что в соответствии с его указанием в текстах были осуществлены необходимые изменения - добавления, исправления, купюры, и делалось это с глубоким уважением к древним авторам и их произведениям с целью систематизации и гармонизации оригинальных текстов. Однако остается неизвестным, что именно было изменено, изменения замалчиваются, и сегодня подобные умолчания объясняются тем, что потомки старались лишить свое прошлое мудрости и величия и наделяли его тем, что в изобилии имелось в современном им мире - анахроническими законами, устаревшими доктринами, бесполезными наставлениями. Юстиниановская компиляция была далека от систематизированности и гармонии, особенно в Дигестах, которые представляют собой пеструю мозаику законов и доктрин, переписанных из различных источников, и, кроме того, почти барочное смешение стилей, где идут рука об руку элегантность Сервия, параграфы Марцела, точность Папиниана с одной стороны, и вульгарный элинизированный стиль поздних византийских составителей, с другой. Но, несмотря на эту смесь классической латыни с вульгарной, эллинского языка с византийским, именно через эти поздние компиляции мы знакомимся с юридической культурой римлян» Глазунова И.Н. Влияние римского права на становление и развитие континентальной и англосаксонской правовых систем современности. Процессуальный аспект. Дисс. … канд.юрид.наук. Ставрополь. 1999. С.9..

М.В. Лившиц вообще рассматривает Свод Юстиниана как не имеющего значения самостоятельного творческого предприятия юридической мысли византийцев, но он хоть сохранил римское право, вписавшее существенные принципы того права, которым управляется современное общество. См.: Лившиц М.В. История Византии. М. ,Л., 1948. С.63.

Результатом такой законотворческой деятельности императора Юстиниана было внесение в так называемое «римское право» столько чуждых ему исторических понятий, что Дигесты необходимо рассматривать уже как «явление греко-римского мира» Азаревич Д. История византийского права. Т.1. Ярославль. 1876. С.VIII., а не чисто римского, классического.

Иными словами, сами Дигесты Юстиниана представляли собой типичный продукт рецепции римского права классического периода в византийское законодательство.

Как и любой продукт декоративной рецепции, Дигесты Юстиниана действовали в самой Византии весьма непродолжительное время. Основные причины неудачи такой полномасштабной рецепции исследователи описывают следующим образом: «когда круг римского права на первый раз закончился законодательством Юстиниана, необходимость посредничества между ним и народной жизнью сделалось всего настоятельнее. Но при невнимании тогдашнего высшего общества ко всему, что не имело прямого отношения к центру государства, необходимость эта не была понята. Сначала, по крайней мере, относительно языка, посредничество принимали на себя ученые юристы. Вскоре и их не стало. Законодательство, писанное большей частью на чужом языке и нередко не согласное с нравами, образом мыслей и обычаями местных жителей, сделалось малоизвестным. Правосудие колебалось. Местные судебные обычаи, не подведенные под общую норму, испрещали юридический быт народа…». Впоследствии, «заселение империи новыми племенами, приносившими с собой обычаи, упадок просвещения и внутренние раздоры существенно изменили юридический быт империи: возникшие везде новые обычаи во многих отношениях вытеснили из употребления право Юстинианово, которое во всем своем объеме не успело глубоко укорениться в народе…». Энгельман А. Об ученой обработке греко-римского права с обозрением новейшей его литературы. Санктпетербург, 1857. С.60-61.

Думается, причина неудавшейся рецепции заключалась и в нежелании населения пользоваться иностранным по духу правом. Даже для современного юриста Дигесты представляют собой определенную проблему для восприятия. Что уж говорить о византийском обывателе…

Однако, несмотря на факт непродолжительного действия такого продукта рецепции римского права, законодательство Юстиниана оказало огромное влияние на развитие цивилизации не только и не сколько в самой Византии, но и в Средние и последующие века для всего мира.

Его содержание отражалось в различных по значимости законодательных актах многих стран. Так, исследователи, изучавшие грузинское право периода правления царя Вахтанга VI, отмечали, что «… тщательное изучение Вахтангова сборника законов привело нас к убеждению, что греко-римское право содержится не только в том отделе, который обозначен как «законы греческие», но и в отделе, отмеченном, как «законы армянские». Дело в том, что содержание первого отделения так называемых армянских законов Вахтангова кодекса, а именно первых 150 статей, заимствованно из греко-римского права древнейшей формации. Эти первые 150 статей, равно как и введение к ним (начиная со слов «Закон благий и истинный»… являются не чем иным, как армянской редакцией составленного на Востоке, приблизительно в конце V столетия нашей эры, в царствование императора Василиска, сборника римских законов» Сокольский В.В. Греко-римское право в уложении грузинского царя Вахтанга VI/ Журнал министерства народного просвещения. Сентябрь. СПб, 1897. С.59..

Значение Дигест, по мнению З.В. Удальцовой, необходимо рассматривать в трех аспектах. Прежде всего историческое значение их состоит в том, что они отразили не только эволюцию римского права к VIв. и состояние византийской юриспруденции при Юстиниане, но и дали возможность выявить некоторые аспекты эволюции общественных отношений в империи в этот период. Научное значение Дигест заключается в том, что они не столько разрушили, но сохранили для последующих поколений классическое римское право и до наших дней является основной сокровищницей, откуда ученые-историки римского права черпают свои сведения о римской юриспруденции. Практическое значение Дигест проявилось в том, что они являлись главным источником римского права, имевшего силу закона в некоторых странах Западной Европы в феодальный и капиталистический период их развития. Удальцова З.М. Законодательные реформы Юстиниана// Византийский временник. Т.XXVI. М. 1965. С.17-18.

Признавая определенную справедливость вышесказанного, нельзя не добавить, что Дигесты - это тот основной источник византийского происхождения, который наполнил древнеримское право новой правовой идеологией, и лег в основу средневековой модели частного права, активно используемого современностью. Но ученый мир юриспруденции, в силу определенных причин, идеализирует только классический этап развития римского права, вследствие чего отрицает самобытность и причины последующего возвышения византийского права в Средние века.

В настоящее время римское право, созданное Ирнерием, давно выросло из представления об изучении правовых древностей, применявшихся римским народом в рабовладельческий период развития. Это «обновленное» право, пропущенное через призму субъективного восприятия различных эпох, юридических школ и направлений. Оно, опираясь на догматическое изучение законодательства императора Юстиниана, на нем не останавливается, а вольно или невольно модифицируется под современные условия, обогащаясь современной правовой философией.

Цивилистический подход к изучению римского права рассматривает римское право в качестве универсальной теории частного права, отталкиваясь от законодательства императора Юстиниана (565 н.э.), постоянно развивающейся и дополняющейся в настоящее время. Это тот идеал юриспруденции, к которому всегда стремилось человечество, но которое никогда не применялось в чистом виде ни одной известной правовой системой.

Основной заслугой цивилистического способа является конкретное обозначение контуров частного права, которые остаются неизменными и по настоящий день. Весь остальной мир, вольно либо невольно развивает положения этого римского права, наполняя его содержание определенной философией, характерной для состояния данного общества, тем самым, приспосабливая правовые институты к новым изменяющимся условиям.

Грубо говоря, для юридической науки не так уж принципиально основывались ли глоссаторы при создании своей науки на историческом римском праве, либо же только на Византийском, либо на таком, которое действовало исключительно в его время. Но то, что основано ими под названием «римское право», включившее в себя все известные правовые ценности, характерные человечеству на всех этапах его существования, сделало римское право огромным интеллектуальным достоянием человечества, теоретическим базисом частного (и не только частного) права.

Цивилистический подход к изучению римского права как материала для последующей рецепции постоянно модернизировал его, начиная со Средних веков.

При использовании законодательства Юстиниана ученым миром в Средние века, происходила постоянная, зачастую - грубая, но необходимая для практических целей, модернизация его содержания к условиям и духу Средневековья.

В одном сохранившемся документе отмечается, что «господин Ирнерий, по просьбе графини Матильды, восстановил книги законов, которые долгое время находились в полном пренебрежении и не изучались. В соответствии с той манерой, в которой они были составлены божественной памяти императором Юстинианом, он привел их в порядок и разделил на части, даже вставив кое-где немногие собственные слова» Документы по истории университетов Европы XII-XVвв. Воронеж, 1973. С.25..

Ученый Ирнерий возглавил школу глоссаторов, которые продолжили тенденцию модернизации внутреннего содержания римского права. Сам характер первоначального освоения и обработки глоссаторами римских текстов был до такой степени «зависимым и механическим», что способен скорее поражать обилием труда, чем качеством результатов: «Это было собственно набожное заучивание текстов открытых в ту пору частей Юстинианова права, приведение их в такой порядок, который наиболее соответствовал этой цели, объяснение темных мест сопоставлением параллельных текстов, примирение противоречий. Весь ученый аппарат рассчитан был главным образом на облегчение и запоминание цитат» Дювернуа Н.Л. Чтения по гражданскому праву. Т.1. В.1. СПб 1896.С.107.

Был создан особый метод изучения римских правовых источников - глоссирование, по которому и получила название школа, активно применявшая его. Этот метод, основывался на даче объяснений на полях и между строк Дигест, содержащихся в примечаниях (глоссах) к тексту. Некоторые из глосс (notabilia) давали краткое содержание глоссируемых отрывков. Другие же (bricardica) - были изложением широких правовых норм (максим), основанных на глоссируемой части текста.

Описываемый метод в средневековом обществе обладал огромным правовым значением. Это подтверждается существовавшим и широко применявшимся правилом: не могут иметь обязательной силы для суда те римские источники, которые не снабжены глоссами - quidquid non agnoscit glossa, non agnoscit curia.

Заслуги глоссаторов можно выразить словами германского профессора XIXв. Пухты, считавшего, что освоение с рассеянным по всему Corpus iuris материалом и разъяснение его разума из его же внутреннего содержания - есть главнейшая теоретическая заслуга школы глоссаторов, этих отцов новой юриспруденции, заслуги, оказанных последующему времени и давшая возможность продолжать это дело на прочном основании Пухта, проф. Курс Римского гражданского права. Т.1., М.1874. С.4..

По мнению А. Стоянова, именно глоссаторы напали на те живые стороны, которые должны быть в методе юриспруденции как науки в истинном смысле этого слова. Изучение положительного права не может обойтись без экзегезы, без догматической и систематической обработки. Здесь выражаются основные, неизменные приемы человеческого ума, которые называют анализом и синтезом Стоянов А. Методы разработки положительного права и общественное значение юристов от глоссаторов до конца XVIII столетия. Харьков, 1862. С.4-5..

В своей деятельности глоссаторы учили отнюдь не нормам римского права и действовавшей тогда правовой системы, а, прежде всего, методам анализа и обобщения. Глоссаторская школа, обучение в которой длилось 7 лет, давала в основном филологическое образование, которое должно было воспитать в своей среде высокообразованных юристов-ученых. Соболева А.К. Топическая юриспруденция. М. 2001. С.73.

Модернизация римского права глоссаторами к условиям средневековья выражалась в замене исконного содержания различных правовых институтов, норм той правовой философией, что уже сложилось в Средние века. Это была успешная подготовка материала для последующей рецепции, используя авторитет античного права Древнего Рима.

Так, особенно ярко такая модернизация проявилось в определении правового статуса различных лиц. В литературе отмечается факт, что глоссаторы рассматривали римского претора (praetor) в качестве судьи своего времени, под всадником (eques) - современного им рыцаря. На рыцарей распространялись также положения о milites; положения слуг приравнивали к положению либертинов и т.д. Муромцев С. Римское право в Италии XI-XV столетиях. Очерк 2. // Юридический вестник. Кн.3 (март). М. 1885. С.460

Средневековые юристы именно Византийское законодательство (Дигесты Юстиниана) рассматривали как общее достояние всего человечества, в котором собраны универсальные законы всех времен и народов. Они рассуждали так, как будто император Юстиниан и в средневековье владел Италией, а судебные процессы разбирались в его судах. Работа по глоссированию тянутся непрерывно с классических времен через все Средние века: глоссы заменяли средневековой эпохе переводы и комментарии Виноградов П.Г. Римское право в средневековой Европе. М. 1910. С.35..

Заслуга именно глоссаторов в том, что они вдохнули жизнь в эти разрозненные, запутанные, сбивчивые пояснения для настоящего времени античных юристов. И ничем, кроме отмеченной ранее негативной тенденции к идеализации римского права, нельзя объяснить высказывание известного российского цивилиста в отношении византийской компиляции императора Юстиниана: «Какой прекрасный пример для современного отечественного законодателя, «создавшего» хаотический, бессистемный «набор» изобилующих внутренними и внешними противоречиями законов, с помощью которых он во многих случаях искренне надеется и пытается решить серьезнейшие экономические и социальные проблемы!» Суханов Е.А. Предисловие/ Дигесты Юстиниана. М. 2002. С.9.

Думается, что России все-таки не нужен такой пример для законодателя. Хватает уже в современной российской истории таких примеров с очевидными положительными для юридического сообщества и пагубными для общественности результатами. Достаточно взять в руки многочисленные тома Дигест, чтобы понять всю абсурдность данного предложения.

Проблемная ситуация, связанная с невозможностью определения внезапно возникшего интереса глоссаторов к римскому праву приводит к шаблонному объяснению, направленного на абстрактное восхваление античного права. Исследователями высказывается суждение, что только созданная усилиями римских юристов юриспруденция стала фундаментом всего последующего развития юридической науки. Это обусловлено как высокой юридической культурой римской юриспруденции, так и историческими судьбами римского права, на основе которого сформировалась римская юриспруденция Нерсесянц В.С. Общая теория права и государства. Учебник для вузов. М., 1999. С.105.

Но почему популяризированное средневековыми глоссаторами римское право приобрело такой авторитет? Причин этому явлению много, но одной из главных является использование его в политических целях средневековых деятелей.

Известно, что на такое обновленное римское право возлагались политические надежды различных слоев общества. Так, в 1158г. император Фридрих I Барбаросса, провозгласивший римское право «всемирным правом», пригласил виднейших ученых в области римского права из Болонского университета для разработки законодательства, детально определявшего полномочия императора в отношении городов северной Италии. Составленный им закон не был римским правом Юстиниана, он целиком опирался на правовые принципы и доктрины романистов, которые излагались ими в комментариях к Дигестам и в их университетских курсах Берман Г.Дж., Рейд Ч. Дж. Римское право и Общее право Европы// Государство и право. №12. 1994. С.105, но которые прикрывали свои собственные разработки авторитетом римского права.

Кроме того, с IXв. в церковных, а затем и в общественных кругах распространилось воззрение, возведенное в официальный догмат, на средневековую германскую империю как на продолжение римской Гамбаров. Курс гражданского права. СПБ. 1875. С112.. Это создало необходимую идеологическую основу для рецепции римского права.

При использовании византийской компиляции императора Юстиниана в политических целях происходила популяризация римского права в средневековом обществе на различных его уровнях. Авторитет римского права и его разработчиков - Ирнерия, Одофредуса, Бассиануса, Ацо и других привлекала в Болонский университет огромное множество студентов (вплоть до 10000 человек Фердинанд Грегоровиус. История города Рима в средние века (от V до XVIстолетия). Т.V. С-Петербург, 1912. С.490).

Впоследствии, Болонский университет стал пользоваться таким влиянием, что папа Григорий IX отправил ему, имевшему монопольное право пропаганды канонического права, собранные декреталии, а император Фридрих II - свои законы в целях «всемирного распространения и придания им научного авторитета» Там же. С.490.

Глоссаторов в их деятельности по модернизации римского права сменили постглоссаторы. Этот этап характеризуется изучением уже не непосредственно римских источников, а компиляцией работ всех известных глоссаторов и, на базе этого, составления комментария к Дигестам с конца XIIIв.

В литературе отмечается, что, прилагая все усилия к тому, чтобы превратить римское право в закон, имеющий полное и исключительное действие, постглоссаторы не только преобразовывали его нормы применительно к условиям своего времени, но и увязывали последние с нормами канонического и обычного права, а также с нормами местного законодательства Иоффе О.С. Избранные труды по гражданскому праву: из истории цивилистической мысли. М. 2000. С.46..

Школа постглоссаторов подверглась критике в связи с тем, что произошел отрыв от непосредственного изучения источников, так как она занималась исключительно толкованием глосс - «glossant glossas». Наукой выделяются и такие этапы, как элегантный (XV- XVIв.), который основывался на историческом и филологическом изучении и объяснении содержания Дигест.

Особо выделяется пандектный этап развития римского права. Он характеризуется полномасштабной рецепцией модернизированного римского права в действующую правовую систему Германии. Впоследствии существовал и «натуралистический» этап, характеризующийся созданием учения о правовом порядке, который базируется на принципах человеческого разума. Его сменила «обновленная историческая школа». Этот этап характеризовался суждением, что правовой порядок не является отражением абстрактной человеческой природы, но проистекают из национальной природы и национальных качеств каждого народа.

1.3 Модернизация римского права в рамках канонического права

Теория римского права активно развивалась (модернизировалась) в рамках канонического права, что, в общем, было вполне естественно для западного средневекового общества. Особенно эта система права активно развивалась при Папе Римском Иннокентии III, называвшего себя «наместником Иисуса Христа». Он предпринял успешные активные попытки к кодификации ранее разрозненных источников канонического права.

Исследователями отмечается, что каноническое право, разработанное церковью, “состояло в теснейшей связи с римским правом. Его основные идеи, его исходные положения, насколько дело шло о гражданских институтах, были идеи и положения римских юристов, заимствованных из Юстиниановой компиляции; в этом случае каноническое право было все той же римской системой личного обладания и договорных форм с изменениями, которые требовались непосредственными интересами самого церковного строя, и с известной окраской римских норм в христианском духе”. Муромцев С. Римское право на Западе. Очерк 3. Влияние канонического законодательства и литературы// Юридический вестник. Кн.4. (апрель), М. 1885. С.657. Об этой же тесной связи писал и другой русский ученый Н. Суворов: “… выработанное западной церковью каноническое право, влияние которого обнаружилось потом на германском праве, имеет во многих отношениях свои корни в римском праве. Кроме того, выяснение римского бракозаключительного права дает возможность сравнить его с каноническим и с германским, так что уже одним сопоставлением того и другого и третьего сразу определяется их взаимное отношение и предупреждает сбивчевость в понятиях, которая никогда и нигде не может быть желательна” Суворов Н. Заключение брака в средние века// Юридический вестник. Кн.1 (январь). М. 1888..

Отмечалось, что церковь нашла основания вещного, обязательственного, семейного и наследственного права, а также основания уголовного права касательно личной правоспособности, методов судебного следствия, наказуемости преступных деяний и способов наказания, готовыми в значительной мере и в цельном виде в римском праве, а в меньшей мере - в германском. “Поэтому законодательная деятельность церкви должна была, в сущности, ограничиться соединением уже имевшихся основ права с системой ее учения» - считал исследователь средневековья Генрих Эйкен. Эйкен Г. История и система средневекового миросозерцания. С-Петербург, 1907. С512

Использование римского права связано также с резко возросшими в средневековом обществе международно-правовыми амбициями римской церкви. Исследователями отмечается, что “Римская церковь до такой степени узурпирует функции римской империи, что сливается с последней в одно понятие, и старые правовые представления о римском государстве переносятся на римскую церковь. В новом строе место римских граждан заняли христиане, место иностранцев- иноверцы; название “gentes” применявшееся к народам, жившим вне пределов римской империи, т.е. к чужеземным, стало применяться теперь к народам, неподвластным римской церкви к языческим. Весь общественный строй пропитался новыми теократическими воззрениями, но правовые формулы остались старые” Грабарь В. Э. Римское право в истории международно-правовых учений// Ученые записки императорского Юрьевского университета. Юрьев. 1901. №1. С.12 . Канонисты, по отношению к закону, рассматривали его как служанку, находящуюся на службе канонического права. Генрих Эйкен. История и система средневекового миросозерцания. С-Петербург, 1907. С.511

Каноническое право представляет собой объективно существующую систему религиозно-правовых норм, регулирующих устройство и положение церковной организации, порождаемые ею отношения и взаимодействие с другими общественными организациями и с государством Плешков Е.В. Каноническое право средневековой Европы. Дисс. …канд.юрид.наук. Ставрополь. 2002. С.9..

Каноническим правом мир интересовался в средневековый период также, как и законодательством императора Юстиниана. Оно нашло своих многочисленных комментаторов. К знанию его особенно ревностно стремился клир, так как оно служило вернейшим путем к достижению кардинальского и даже папского звания. Легаты и ректоры церковной области должны были быть выдающимися учеными юристами. Фердинанд Грегоровиус. История города Рима в средние века (от V до XVIстолетия). Т.V. С-Петербург, 1912. С.492

Необходимо отметить, что отношение к римскому праву не всегда было таким благожелательным. Ярким примером служит булла папы Гонория III Super Speculam 1217г. и булла Инокентия IV Dolentes 1259г., положениями которых в XIII в., предпринимались активные, но безуспешные попытки по запрету преподавания римского права в Парижском и других университетах Европы.

Составными частями Corpus iuris canonici (clausum) являлись: Decretum Gratiani, Collectio Gregoriana, Liber Sextus Decretalium и Сlementinae.

Decretum Gratiani представлял собой руководство по каноническому праву, изданное камадульским монахом монастыря св. Феликса в Болонии Грацианом около 1150г. и состояло из систематизированных церковных сборников, выдержек из Библии, рассуждений отцов Церкви, апостольских правил, фрагментов из постановлений Вселенских соборов, папских декретов, римских законов и франкских капитулярий. Он состоял из следующих частей: а) рассуждение об источниках церковного права и о церковно- представительных органах; б) о церковном суде, церковных преступлениях и о судебном процессе; содержит трактаты о брачном праве и о покаянии; в) определяет и регламентирует богослужебную деятельность церковных органов.