Имидж человека как текст и его актуальные виды в социально-культурном пространстве

Такой социальный феномен как «потребление напоказ» был проанализирован Т. Вебленом в работе «Теория праздного класса». Автор отмечает, что в данном случае не столь важен сам процесс потребления, сколько его демонстрация. Процесс публичного потребления делает высокой капитализацию бренда, тем самым, подчеркивая исключительность потребляющего данный бренд человека Веблен Т. Теория праздного класса. М.: Прогресс, 1984. 367 с.. По замечанию Т. Веблена, одежда, жилище, питание, экзотические безделушки являются свидетельством денежного преуспевания.

Если говорить о России, то на сегодняшний день демонстративное потребление - это главный структурированный момент гламурного текста, имеющий смысловую доминанту - основное «произведение», имеющее своего «автора» и «читателя». Демонстративное расходование денег, потребление товаров более высокого качества, товаров ручной работы, товаров модных, и, следовательно, дорогих - есть свидетельство гламурного образа жизни. Например, на страницах одного из многочисленных «гламурных» сайтов данный тип имиджа описан его посетителями-поклонниками следующим образом: «Это стиль характеризуется показной роскошью во всём: одежде, украшениях, автомобилях, авторучках, зажигалках, вазах, посуде, сотовых телефонах. Украшения должны быть обязательно подлинными и дорогими: бриллианты, жемчуг, рубины, сапфиры, золото. Вообще, гламур - это шикарность, ухоженность и красота. Гламур - это современная модная одежда, из дорогих тканей, типа шёлк, бархат… Гламур - это шик, это заведомо приукрашенный образ, соблазняющий следующими качествами: красотой, артистичностью, богатством, умением жить…» Электронный сайт «kiska4863» [Электронный ресурс] / Режим доступа: http://kiska4863.narod.ru/proglamyr.html..

Обратим внимание на слова, которые много раз повторяются в этом фрагменте: «шик», «красота», «дорого», «богатство». Значение применяемых слов говорит о том, что позиции «человека гламурного» - это позиции значимости, власти, величии, принадлежности к миру недоступного для большинства - миру глянца, богатства, успеха. При этом, надо отметить, данное пространство является результатом не столько потребления реальных товаров, сколько симуляции образов, символов. Вещи в их реальном качественном измерении оказываются стертыми, на первый план выходит их мифическая притягательность. Поэтому владение вещью означает знаковое удовольствие, удовольствие от симулятивных свойств предмета.

Именно по этой причине неотъемлемым элементом гламурного имиджа является использование одежды известных мировых брендов, стоимость которых далека от реальных затрат на их производство. Демонстрация дорогих домов, автомобилей, гардеробов, способов отдыха, досуга сегодня является неотъемлемым элементом гламурного имиджа публичных людей. Анализ продукции современного телевидения показал, что многие российские телеканалы, формируя гламурные имиджи не только «звёзд», но и никому не известных людей посредством различных реалити-шоу и таких телепередач, как «Блондинка в шоколаде», «Каникулы в Мексике», «Полный фэшн с Сергеем Зверевым», «Секс с Анфисой Чеховой» и др., демонстрируют дома, автомобили, гардеробы и способы досуга участников такого рода проектов. Непременным атрибутом гламурного имиджа здесь выступает упоение потреблением, благополучием, а содержание самого шоу сводится к демонстрации и перечислению приобретенных материальных благ и достигнутых финансовых успехов.

Так Е.Г. Трубина, анализируя эстетические особенности общественного мышления современной России, посредством исследования СМИ, констатирует чрезмерную эстетизацию окружающего пространства и ожидаемого от человека к ней отношения. Автор отмечает рост театрализации политической сферы, повсеместную стилизацию и «брэндинг», а главное - «рост значимости видимости субъектов и тенденций в публичном пространстве и нарастание общей зависимости от тех, кто определяет, кто, что и на каких условиях может быть показано» Трубина Е.Г. Красивое как «правильное»: эстетизация объектов персонального обладания в «стильных» журналах / Образ достойной жизни в современных российских СМИ: Сб. ст. - Екатеринбург: Изд-во Урал. Ун-та, 2008. с. 217..

Таким образом, в симуляционном пространстве знак выполняет функцию закрывания, вуалирования реальности, и - одновременно маскирует это исчезновение, создавая гиперреальность как собственно продолжения, удвоения, раздвижения границ реального мира. Подобно и гламурный имидж включает в себя симулятивный аспект гиперреализма: «человек-гламурный» живет, создавая пространство, где осуществляется игра в реальность, в основе которой заложен механизм создания «косметического» эффекта повседневности, стремление украсить и идеализировать жизненные процессы. Как пишет К.Ю. Точилов: «Внешняя форма превалирует над внутренним содержанием. Всеобщая «гламуризация» сфабрикована и адаптирована к выживанию посредством искусственной переоценки и замены гуманных ценностей ценностями симулятивными» Точилов К.Ю. Эстетика гламура: идеологические основания и историческая преемственность/ Вестник МГУКИ. № 5 (37) 2010. с. 94..

Об интертекстуальном характере гламурного имиджа свидетельствует и его тесная связь с гедонистическими теориями и практиками не только современной элиты, но и с аристократическими субкультурами прошлого. Согласно исследованию К.Ю. Точилова, истоки феномена «гламура» нужно искать в эстетической составляющей прошлых обществТам же, с. 91.. Так стиль рококо, денди - это стиль, объединяющий «упоение» наслаждением и уход от «серьёзного» восприятия жизни, где один из главных принципов - «не прилагай усилий, живи в своё удовольствие» Фукс Э. Галантный век // Иллюстративная история нравов. М.: Республика, 1994. с. 7.. Их общим моментом с современным гламуром выступает стремление к чувственному наслаждению, игре и эротической красоте, проявляющееся в моде, как утверждение рафинированности телесного, освобождения от физического принуждения.

Однако, при внешнем сходстве, существует большая разница в характере их имиджевых текстов. Так сравнительный анализ подтверждает описанные нами в первой главе заключения о преобладании структурированных пространств - «произведений» в имиджевом тексте человека традиционного общества, которые были сформированы с учётом статусных, социально-ролевых, стратификационных (сословных, классовых) характеристик. Поэтому имиджевые тексты дендизма и рококо изобилуют готовыми, однозначно трактуемыми «произведениями», основанными на определенном кодекс поведения, уровне образования, особой «технике» тела там же, с. 54.. Помимо прочего, они были ориентированы исключительно на запросы определенного сообщества - аристократию там же, с. 93. и, следовательно, их чувственно-выразительная эстетика предполагала высокую степень элитарности, которая определялась и принадлежностью к аристократическому роду и стилю воспитания.

Гламурный имиджевый интертекст, напротив, обладает открытостью, множественностью смыслов. В большей степени он представляет собой произвольное сочетание разнородных стилевых элементов и характеризуется общедоступностью, разрушением имеющихся прежде границ. Его собственную аудиторию составляют представители практически всех слоёв населения. Происхождение, воспитание, статус играют второстепенную роль, главное-приобрести атрибуты «элиты» и научиться соответствовать её критериям. И в этом случае человек, ощутивший потребность приблизится к миру гламура, способен сформировать желанное пространство телесности: научится «гламурно» ходить, сидеть, смотреть, говорить и т.д. Он вырабатывает определенные интонации, жесты, движения, одобренные гламурным сообществом, позиции тела, «скованную раскованность», деланное смущение и т.п.

Обозначенные изменения гламурного интертекста современного человека, выраженные в множественности его смыслов, «смерти автора» и «власти интерпретации» способствовали всё большему распространению симуляции. Именно в гламурном пространстве симуляция дошла до предельной, критической стадии - тотальной подмены реальности, что отличает его, например, от текстов гедонизма, субкультуры рококо и дендизма, которые изобилуют однозначными, структурированными «произведениями». Симуляционное качество такого пространства проявляется даже не в самом процессе формирования и обучения телесному поведению, а в том, что это должно быть представлено как естественное образование. Если для аристократов предыдущих эпох формирование подобного телесного поведения происходило естественным образом и при естественных условиях, а так же предопределялось происхождением ребёнка, то сегодня факт обучения ремеслу гламура происходит быстро, поверхностно, либо по советам имиджмейкеров, либо как простое подражание. При этом данный факт не просто умалчивается, но даже скрывается, ибо всё должно быть «безупречно», так чтобы создавалось впечатление, будто человек именно «рожден гламурным», гламурность присуща ему с детства. Поэтому вне гламурного имиджа не должно быть ни одного жеста, или взгляда, и при этом, ничего не должно свидетельствовать о каком-либо напряжении, усилии, труде в процессе обучения.

Анализируя гламурный имидж как сложное интертекстуальное пространство, сформированное по принципам гиперреальности, важно поднять вопрос о степени симуляции его образующих субъектов. Так исследователь современного общества Д.А. Руднева выделяет две группы потребителей гламура Руднева Д.А. Гламур и его презентации в культуре постиндустриального общества на рубеже XX-XXI вв.: дис. канд. кул. наук 2011 г. с. 175.. К первой относятся люди, обладающие высоким уровнем образования, и профессионально реализующиеся в сфере креативной индустрии: киноиндустрия, реклама, издательская деятельность, музыка, изобразительное искусство, дизайн и индустрия моды, антиквариат и т.д. Их материальное благосостояние достаточно велико для того, чтобы приобретать вещи известных брендов в их подлинном дизайнерском исполнении, реализовать репрезентативные для гламурного имиджа практики - путешествия, шопинг, использование новейших технологий в сфере красоты и т.д.. Представители данной группы используют практики престижного потребления, характерного для гламурного имиджа не только современной эпохи, но и других исторических периодов. Поскольку гламурный имидж таких людей представлен естественным образом в их практике повседневности и исходит из их реального финансового положения, то Д.А. Руднева предлагает обозначать данную группу людей как «истинные» потребители гламура там же.. Материальное обеспечение представителей данной группы так высоко, что позволяет потреблять подлинные артефакты данной общности. Конечно же, данная общность не многочисленна и имеет четко фиксируемые закрытые границы, проникнуть через которые практически невозможно.

Другую группу составляют люди, заинтересованные ценностными установками гламурного имиджа, транслируемого через различные средства массовой коммуникации, но в силу ограниченных финансовых возможностей, не способных к «истинному» потреблению продуктов данной общности. Такие имиджи формируются на основе показного потребления копий известных брендов и не могут совмещать в себе все практики современного гламура, раскрываясь лишь в отдельных элементах. Такая «выборочная» реализация обозначена как «ложный гламур» или «псевдо-гламур» там же..

На первый взгляд, наиболее показательным материалом, демонстрирующим симуляционную природу гламурного пространства, является позиция второй группы, так как они пользуются симуляцией под «истинный гламур». Однако, при более детальном анализе, такой вывод может оказаться недостаточно объективным. На наш взгляд, симуляционная природа свойственна обеим позициям, так как реальности, которая бы являлась неким ориентиром в нахождении «истинного» в гламурном пространстве современности, больше нет, так как их формирование происходит не через соотнесение с реальностью, а благодаря различению, что приобретает смысл только внутри некой «универсальной» системы, которая ими же и формируется. Как отмечает Ж.Бодрийяр, «все знаки обмениваются друг на друга, но не обмениваются больше ни на что реальное (причем друг на друга они так хорошо, так безупречно обмениваются именно постольку, поскольку не обмениваются больше ни на что реальное)» Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: «Добросвет» 2000. с. 52.. Так «снимается» вопрос о противоположности истины и фикции, так как уже в самой истине обнаруживается фикция.

Более того, имидж, обозначенный в концепции Д.А. Рудневой как «истинный гламур», на наш взгляд, является ярким примером пространства гиперреальности, чего нельзя сказать про «псевдо-гламур».

В первую очередь, это объясняется тем, что они обладают разной степенью участия, погружения в интертекстуальное пространство гламура. Так позиция псевдо-гламура диктует реализацию в своём поведении только некоторых внешних атрибутов данного имиджа, то есть это позиция лишь частичного погружения. Позиция же «истинного» гламура требует полного погружения в интертекстуальное пространство симуляционных практик.

Во-вторых, позиция «истинного гламура» скрывает симуляционный аспект своего существования и выдаёт себя за чистую реальность. Утаивание реального происходит в форме идеализации, как своей внешности, так и жизни в целом, что создаёт «альтернативный мир», заменяющий естественное проживание жизни, потому что в основе гламурной идеологии лежит принцип «косметологии» реального человека, стремление симулировать его образ жизни, судьбу, внешность. И первым шагом к созданию имиджа-симулякра является «идеализация» тела и его состояний. Гламурный имидж не совместим с проявлениями любой, человеческой немощи, болезнями, старостью. Но, ориентируясь на мысль Бодрийяра, заметим, что избавляясь от небытия, гламур сам возвращается к тому, что изгонял, вынужденная амбивалентность при отсутствии антипода заставляет вбирать качества смерти. Так соединяя в себе жизнь / смерть Там же, с. 263., гламур оказывается сам симулякром вечности-небытия.

И в-третьих, позиция «истинного гламура» как «истинный» симулякр обладает притягательной, даже гипнотической силой. О связи симулякров с искушением, обольщением говорит Ж.Бодрийяр в работе «Злой демон образов» Бодрийяр Ж. Злой демон образов // Искусство кино. 1992. № 10. с. 64-70., неоднократно подчеркивая, что симулятивная реальность подобна «дьявольскому искушению», имеет «дьявольскую природу». Симулякры обладают способностью обвораживать своим обаянием, так, что человек эпохи их господства оказывается полностью погруженным в зачарованную реальность. Наделяясь «колдовской» силой, они порождают «животное очарование образами, неподвластное контролю моральных или социальных принципов» там же, с. 69.. При этом симулякры третьего порядка «совращают» «не благодаря своей репрезентационной способности и передаче идей - в этом не было бы никакой новизны, - а напротив, потому что они представляют собой то место, где исчезают значение и репрезентация, место, где нас отсекают от каких бы то ни было суждений о реальности, место, где осуществляется стратегический план отрицания реальности и принципа реальности» там же..

Таким образом, позиция «истинного» гламура, как яркий симулякр современности, и представляет собой подобный соблазн - острое очарование пропавшей рутинной реальности, на место которой приходит стратегия обольщения, бесконечная сила соблазна дорогого, шикарного, недоступного большинству: исчезает, растворяется, не дается в руки, ускользает от чего ещё больше хочется это получить Бодрийяр Ж. Соблазн. М.:AdMarginem, 2000. с. 318.. Именно таким способом вовлечения в орбиту людей, далеких от «глянца», а также непреодолимым обаянием симулякров и формируется позиция «ложного гламура». Например, в книге Оксаны Робски и Ксении Собчак «Zамуж за миллионера, или Брак высшего сорта» речь идет о гламурном мире, как современной мечте: «Там льётся рекой «Вдова Клико», проносятся третьи «хаммеры» цвета «угольный бриллиант» и девушкам за ночь любви дарятся жёлтые и голубые алмазы» Цит. по: Максимов А.М. Интеллигенция и гламур. М.: ЗАО «СВР - Медиа», 2010. с. 109.. Мир реальности превращается в придуманный мир грез, пассивного ожидания чуда, в котором восторженными глазами российская действительность взирает на волшебный мир гламура, и, разумеется, жаждет в этот мир проникнуть.

Особенность обольщения симулякров, как отмечает Ж. Бодрийяр, «состоит в динамике преображения вещей в чистую видимость» там же, с. 206., так что «своей реверсией из реальности они резко противопоставляют себя репрезентативному пространству» Бодрийяр Ж. Соблазн. М.: AdMarginem, 2000. с. 117.. Всеми своими ресурсами, стимулируя приобретения товаров они соблазняют современного человека, открываясь перед ним как недостижимый, но манящий идеал. Брендовые вещи, дорогие автомобили, просторные квартиры и фешенебельные дачи являются предметом мечтаний людей «ложного гламура»: "vip - ложа" "истинного гламура" доступна для немногих, но намеренно создаётся иллюзия причастности к ней каждого представителя "ложного гламура"» Суворов Н.Н. Элитарное и массовое сознание в художественной культуре постмодернизма: дис. д-ра филос.наук. - СПб., 2005. с. 279..

Следует также особо отметить, что соблазнение представляет собой специфический сценарий. Ж. Бодрийяр описывает данный процесс на примере «Дневника обольстителя» С. Кьеркегора Бодрийяр Ж. Соблазн. М.: AdMarginem, 2000. 318 с.. Его анализ применим в более широком контексте - симуляции, что позволяет проанализировать его через природу гламурного имиджа.

Итак, особенностью обольщения позиции «истинного гламура» для людей, далёких от «элиты», является прежде всего сдерживающий фактор, ситуация недоступности, ибо для соблазна всегда важно нечто большее - расчет, игра, состязание - «всё - намек, недомолвка, недосказанность» Там же, с. 198.. Сущность обольщения позиции «истинного гламура» как игры, заключается в невысказанности, зашифровке, недосказанности настоящего содержания имиджевого текста, что провоцирует желание раскодировать, узнать, испытать. Никто не знает реальной жизни «человека гламурного», его бед, проблем, болезней, немощей, так как это подавляется внешним выражением легкости бытия, беззаботности, состоянием «вечной весны». Заурядное соблазнение имиджевого текста «квази-гламура», напротив, проявляет себя открыто, явно, настойчиво.

Поэтому истинный соблазн и заурядное соблазнение позиции «ложного гламура» принципиальным образом отличны друг от друга. Истинное обольщение - это тайна, умалчивание, запирательство, самоустранение, искажение, разочарование, передергивание. По словам Ж. Бодрийяра, такое обольщение «окручивает отсутствием - точнее, изобретает что-то вроде искривленного пространства, где знаки, сбитые со своей траектории, возвращаются к собственному началу» там же, с. 191-192..

Истинное обольщение никогда не бывает прямолинейным, оно косвенно. Обольститель вступает в борьбу, но мнимо отступает, суля противнику победу над собой, а в тот момент, когда противник начинает ощущать свою силу и свободу, считать себя победителем, он оказывается в роле проигравшего, так соблазнитель одерживает победу. Подобным образом обстоит дело и с позицией «истинного» гламура: большая часть населения в России относится, как кажется, отрицательно к гламуру, что находит свое вербальное выражение у наших сограждан. Например, как показывает мониторинг, проведенный Е.В. Михайловым при толковании слова «гламур», у наших соотечественников выходят на первый план не «очарование» и «шарм», а «поддельность» и «искусственность». И, как замечает в этой связи исследователь, в различных трактовках значения слова «гламур» проявляется русская ментальность Михайлова Е.В. О слове гламур и его производных // Русский язык в школе. - 2005. - № 4. с. 84..

Так, гламур, который в понимании европейца означает роскошь, блеск, очарование и элегантность, ассоциируется с богатством и успехом, в русском языке приобретает негативную окраску и означает излишнюю красивость, фальшь и конъюнктурность там же.. Можно сказать, что при прямолинейном «соблазне» нет успеха и у гламурного имиджа, однако при косвенном «соблазне» люди попадают в его «сети». К примеру, не смотря на негативные оценки, большая доля населения стремится любыми средствами стать сопричастными к обворожительному миру гламура: ездить на дорогих машинах, пользоваться брендовыми товарами, работать на престижной работе, занимать VIP-зоны, иметь в своём окружении известных персон и т.д. Так происходит косвенное, едва уловимое, едва осознаваемое соблазнение современного человека гламуром.

И особой силой «совращения», в этом случае, обладают гламурные имиджи, транслируемые посредством аудиовизуальных СМИ. Современное телевидение, представляющее собой наиболее «дешёвый», поэтому самый доступный для потребителя медиа-канал, который преподносит зрителю обольстительную видимость, иллюзию, симуляцию. Так в среде «первых лиц» каждого телеканала есть персоны, связанные с трансляцией ценностей гламура, а имиджи участников различных современных зрелищ, обозначаемых как «шоу» и «реалити-шоу», обладают особой силой «обольщения», ибо их отличительной чертой является нерасчлененность пространства на «приватное» и «публичное», на «зрителя» и «героя». И, наблюдая за повседневной жизнью их участников, человек незаметно для себя попадает в сети «обольщения», втягивается в процесс «подглядывания» за личной, интимной жизнью «героев».

Однако, при всем своём внешнем лоске, гламурный имидж чаще является поверхностью беспечной, счастливой жизни. Как любой симулякр, он имеет свою «обратную сторону», которую не замечают и не могут заметить потребители, слишком «близко» оказавшиеся к данной поверхности. Так, по данным клинической психологии, гламурный имидж, выглядя, как чисто внешнее явление, на самом деле, «триедин» и имеет психологические, телесные и этические признаки. Как отмечает генеральный директор Института телесности Е.А. Газарова, на поверхности гламурного имиджа виден шик и блеск, но далее - слой серьёзных психологических проблем, а под этими двумя слоями - этические нарушения: зависть, жадность, лень, тщеславие, злоба, похоть, честолюбие, так как стремление к необычному совершенству отвлекает от естественного проживания. Основной же причиной потребности в гламурном имидже является отсутствие у современника в чувствах и представлениях опоры на вечные ценности, прежде всего, любовь, ибо «пресыщение на фоне духовной пустоты - причина гламура» Газарова Е. Гламурная телесность [Электронный ресурс] / Е. Газарова // Сборник статей «Философия душевного здоровья и психотерапия». М.: Орфография, 2012. - Режим доступа: telesnost.ru/omega/etika..

По мнению психологов, гламурный имидж является одним из способов привлечения внимания, но приводящий в итоге к совершенно обратному: через эпатаж он уводит человека в иллюзию от реалистического решения главной потребности - потребности в любви. И это есть обман и аверс связи гламура с человеком, реверс же показывает нам другую картинку: гламурная реальность завлекает своими прелестями и всего лишь предлагает взбунтоваться и уйти в иллюзию. Человек же сам выбирает лёгкое и быстрое «решение» проблемы любви и отвержения, но в данном случае это становится самообманом там же..

На основе данных, полученных от практики психологической клиники, Е.Э. Газарова приводит следующие психологические особенности, типичный симптомокомплекс поклонников гламура: «низкое либидо и высокую истощаемость, отсутствие ощущений, неустойчивую эрекцию/ затрудненную эякуляцию, аноргазмию, неустойчивый сон. У всех - отсутствие привязанности к родителям (флуктуация - от безразличия - через бунт / демонстрацию пылкой любви и внимания - к ненависти) и напряженные отношения с членами своей семьи; зависть, язвительность, недовольство всеми вокруг, высокая подозрительность и склонность презрительно отзываться о друзьях; высокая гипнобельность и внушаемость специфического вектора на социальные рост и привилегии. Для многих также характерны чувства одиночества, тревожные состояния, раздражительность вплоть до истеричности, подавленность; фантасмагорические сновидения с мотивами чудовищ, преследований, горящих домов, презентаций, достижений и наград Там же..

Еще одна важная особенность, о которой следует сказать особо, это то, что в полной мере симулятивная составляющая гламурного имиджа проявляет себя в теле человека. Она стирает оппозицию естественное - искусственное и настаивает на тотальной ненатуральности: накладные ногти, силиконовые губы, наращенные ресницы, волосы, искусственный загар и т.д., придавая неестественному статус прекрасного. Например, glem-фотография, которая является эталоном подражания в мире гламура содержит в себе максимальный процент ненатуральности. Фоторедакторы «гламуром» называют, портрет на котором всё отретушировано, все изъяны - прыщики, неровности, поры скрыты - абсолютно идеальное лицо, что и составляет содержание «глянцевой обложки» Голынко-Вольфсон Д. Агрессивно-пассивный гламур [Электронный ресурс] / Д. Голынко-Вольфсон // Художественный журнал. - 2005. - № 60. - Режим доступа:xz.git.ru/numbers/60/glamur/.. Поэтому гламурный имидж невозможен без гламурного тела в виде искусственного, неестественного образования, которое должно выглядеть как естественное.

Гламурной одежде должны соответствовать и определенные жесты, продиктованные их спецификой и подчеркивающие своей привлекательностью - привлекательность их владельца. Покрой «гламурной» одежды должен сдерживать движения, подстраивать под себя тело его владельца. И, кроме того, поскольку основная идея гламура сводится к сексуальности, то в жест, интонацию, во взгляд намеренно вкладывается сексуальный оттенок. Как следствие они получаются неестественными, скованными, но при этом впоследствии возникает привычка так двигаться, говорить, дышать, смотреть. И именно через эти, искусственно вызванные, состояния и двигательные привычки телесность и становится «гламурной».

Е.Э. Газарова выделяет два телесных мотива, свойственных гламурной телесности: «робот», «кошка». В первом случае - «адепты» выбирают искусственно-изломанный образ, двигающийся, как на пружинах, туда-сюда с деланной развязностью и распущенностью, непременно подчеркнутой артикуляцией речи и магически-агрессивным взглядом. В другом случае - «образ, гипнотизирующий своими закругленными соблазняющими движениями, томным взглядом, тягучей речью с придыханием и мягкими акцентами на суггестивно-важных словах. Градации - от намёков до карикатурно-выраженных признаков. В первом варианте - «техногенная сексуальность» робота, во втором - животная сексуальность. Человека нет» Газарова Е. Гламурная телесность [Электронный ресурс] / Е. Газарова // Сборник статей «Философия душевного здоровья и психотерапия». М.: Орфография, 2012. - Режим доступа: telesnost.ru/omega/etika..

Подобное возрастание социальной зависимости «человека гламурного», всё большее его «порабощение» «идеальным» образом порождает проблему, обозначенную Ж. Бодрийяром, как «исчезновение Реального» и «удушение всего Натурального» Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет, 2000. с. 387.. Природное тело как таковое в гламурном концепте перестает существовать, оно становится производным от мира моды, «глянца», демонстративной роскоши, как тело «паникующее», «агонизирующее», «исчезающее» (Ж. Бодрийяр, А. Крокер и др.), как механизм получения выгоды, как капитал. Такая ориентация на потребительское отношение к телесности провоцирует все большее отрицание живого тела, его отчуждение, подавляя телесную чувствительность и экспрессивность. Сосредоточенность внимания на гламурных характеристиках тела приводит к уничтожению его свободы, эмоциональной радости, коммуникативной выразительности.

Демонстрация гламурной телесности как искусственного, деформированного образования даёт нам повод предположить о наличии в её структуре шизоидного аспекта, как результата позиции соматизации и её крайней формы - телоцентризма, которые более подробно были описаны в 1 главе данной работы.

Гламурный имидж, со свойственной ему холодной сексуальностью, отстраненностью, искусственностью, пассивностью, - является одной из форм шизоидного отрицания жизни. Его пространство пронизано эстетикой смерти. «Гламур - побежденная смерть, перманентное сознание того, что “лучше, чем я выгляжу сейчас, я уже выглядеть не могу”. Гламур узаконивает смерть, стремится сделать миг перед погребением вечностью» Чесноков А. Гламур: гонка за смертью [Электронный ресурс] / А. Чесноков // Правый взгляд. - 2006. - 27 декабря. - Режим доступа: http://www.pravaya.ru/look/10380.. Алексей Чесноков проводит аналогию между современным миром гламура и эпохой Древнего Египта, когда на лицо фараона накладывали золотую маску смерти, чтобы этот образ поражал своей красотой загробный мир. Как пишет автор: «Языческий ритуал, цель которого очаровать богов и есть, в сущности, единственный подлинный гламур» там же.. Современный гламурный образ, возможно, и есть та самая маска смерти, за которой прячет человек свою естественность. Ведь природные, естественные, живые проявления тела являются антиподом гламурному.

С точки зрения Гваттари и Делёза, все аффекты шизофрении сводятся к проблеме Я через посредство образа тела: шизофреник не верит в «Я», не отождествляет себя с «Я», а находится всегда где то за его пределом - сзади, снизу, в другом месте Делёз Ж., Гваттари Ф. Анти-Эдип: Капитализм и шизофрения / Екатеринбург: У-Фактория, 2007. с. 564.. Такая позиция отстраненности совпадает с гламурной реальностью. Как пишет Татьяна Толстая, «в гламуре нет ни прыщей, ни вросших ногтей, ни кишечных колик, ни заусениц, ни храпа: всё это преодолено на более ранней стадии развития… В гламуре нет заплаканных глаз, хлюпающего носа, уныния, отчаяния, наплевательства, ответственности, тревоги за родственников. Наконец, нет смерти, в лучшем случае - «неумирающая легенда»… Оно не нуждается в деньгах, не берет и не дает в долг; источник его богатства не ясен, но, очевидно, не истощим» Толстая Т.Н. День М.: Подкова, 2002. с. 216..

Как видим, в данной цитате нет анализа гламура, скорее - вчувствование в явление, определение его через эпитеты телесного, осязаемого бытия человека. Как отмечает А. Лоуэн, тело шизоида кажется «неживым»: «он высок, худощав, фригиден, мускулатура недостаточно развита, подвижность и дыхание ограничено» Лоуэн А. Предательство тела. «Эйдос». 2010. с. 32.. При этом телосложение шизоида, чаще всего характеризуется как астеническое, то есть слабо выстроенное, с недостаточно развитой мускулатурой (термин «астения», от которого происходит слово «астеничный» определяется как слабость и расслабленность). Как указывает исследователь, «в каждом шизоиде, не зависимо от типа его тела, присутствует некая фундаментальная слабость» там же, с. 228.. Анализ этой особенности тела шизоида подробно представлено и в работе Э. Кречмера, который детально проанализировал шизоидный темперамент и физическое строение Kretschmer, E., Physigueand Character, New York, Humanities Press, 1951, p. 169..

Приведенное описание вполне соответствует требуемым характеристикам гламурного имиджа. Человек-гламурный, как и шизоид, согласно А. Лоуэну, «повернут к миру холодной стороной» Лоуэн А. Предательство тела. «Эйдос». 2010. с. 188.. В то же время К. Щербино замечает: «Гламур - холодный, безразличный, смертельный, основывается на размытии границ вещей и перемещении их в абстрактную сферу, на нечеловечности - гладкой, непроницаемой поверхности» Щербино К. Гламур, прекрасный и проклятый / Теория моды: одежда, тело, культура. 2010. с. 245.. Если попытаться перечислить повторяющиеся характеристики гламурного имиджа, которые встречаются в различных источниках, то к ним относят следующие: худоба, инертность кинесики, бледность кожи. Гламурную модель целенаправленно ретушируют в тёмные тона, для того чтобы представленная коллекция одежды или фотографий «была более мрачной и жуткой. <…> Модели выглядели более худыми и бледными» Вики Караминас. Денди - вампир: переосмысление концепций мужской идентичности в моде, кино и литературе // Теория моды: Одежда. Тело. Культура. М.: 2012 № 23. с. 56.. Например, выпуск британского глянцевого журнала Fashion Ins (2007г.) был посвящен «Тёмной стороне», где редакционные подборки именовались «Принц тьмы» и «Роковой мужчина». Оба материала содержали явные отсылки к тематике смерти и телесного истощения. Для этого режиссёры Александр Маккуин и Эди Слиман использовали атмосферу мрака и обреченности с помощью черных кожаных блуз и атласных тренчей, которые облегали худые тела моделей-мужчин. По словам Эдриана Кларка данное действо выглядело следующим образом: «модели медленно выплывали из теней: мрачные, призрачные, в неверном свете столба огня в конце подиума» ClarkA. Princeofdarkness // FashionIncMagazine, IPCMedia, UnitedKingdom, 2007. P. 139..

На наш взгляд, важным моментом в определении шизоидной позиции в гламурном пространстве, а именно тенденции к смерти, является возрождение образа вампира, нападающего на людей и высасывающего из них кровь, от кинематографа до подиума и мужской «глянцевой» фотографии, относящихся к миру гламура Вики Караминас. Денди - вампир: переосмысление концепций мужской идентичности в моде, кино и литературе // Теория моды: Одежда. Тело. Культура. М.: 2012 № 23. с. 43.. Так, на подиумы с 2009 года выходит вампирская мода: на демонстрациях коллекций Роберта Геллера гламурные модели с напудренными волосами и в мертвенно-бледном гриме проходят по подиуму в образе вампиров, напоминая романтических денди XIX столетия; коллекции одежды Александра Маккуина и Джона Гальяно так же выполнены в тотально темных тонах и стилистически ориентированы на вампирскую тематику. Активно образ вампира используется и в современном кинематографе: фильмы «Интервью с вампиром», «Дракула Брэма Стокера», «Пропащие ребята» где главные роли исполняют «гламурные» актеры - Том Круз и Гэри Олдмен, Кифер Сазерленд, а так же в фильме «Золотое зеркало», снятом режиссёром Лукой Гуаданьино для Fendi. Более того, эстетика вампиризма перешла в массы.

Недавнее появление образа гламурного вампира и в литературе, и в кинематографе, и в модной фотографии указывает на связь между потреблением и сексуальным влечением, как основных доминант данного пространства. Подобный образ побуждает наблюдателя не только приобретать брендовую продукцию, как симулякры, но и смотреть на себя как на объект страсти, покупки или потребления. Иностранный исследователь Лэтам обозначил данное явление «потребительским вампиризмом» Latham R. Consumin gyouth. Vampires, cyborgsand thecultureofcon sumption. Chicago, 2002. p. 100.. Он считает, что капиталистический строй с идеологией потребительского стремления формирует у человека вампирические наклонности: вуайеризм, нарциссизм, гомосексуализм там же..

Такая позиция вновь совпадает с теоретическими воззрениями Ж. Делёза и Ф. Гваттари о шизоидном характере современной эпохи. По их мнению, усиливая потоки желания, капитализм приближается к своему пределу, который и есть собственно шизофренический предел, где происходит самое активное стремление к формированию шизофреника как субъекта Делёз Ж., Гваттари Ф. Анти-Эдип: Капитализм и шизофрения. Екатеринбург: У-Фактория, 2007. 672 с.. Согласно предложенной нами аналогии, человек-гламурный как шизофреник представляет собой производство желания как предел общественного производства. Он смешивает все коды, будучи носителем декодированных потоков желания, одним из которых может выступать образ вампира. Поэтому человек-гламурный и вампир трактуются как ненасытные потребители, движимые жадным стремлением к вечной молодости и красоте. «Спи весь день. Развлекайся всю ночь. Никогда не состаришься. Никогда не умрёшь. Весело быть вампиром» - так звучит слоган к кинофильму «Пропащие ребята».

Помимо прочего, в пространстве гламурного имиджа и образа вампира размыты границы классически определенных категорий - пола, гендера, сексуального влечения. Так, гламурный конструкт учит современного мужчину быть «чуть более женственным», «не столь грубым и резким», поощряет быть активным потребителем предметов роскоши и модной продукции, жить в престижных районах, совершенствовать своё тело в тренажерном зале и просматривать журналы GO, Arena, Men'sHealth в поисках своего модного стиля. Как пишет исследователь моды Викки Караминас, современный гламурный мужчина «обращает взгляд на людей одного с ним пола, и любит когда другие смотрят на него. <…> его сексуальность как таковая - не является значимой категорией» Вики Караминас. Денди - вампир: переосмысление концепций мужской идентичности в моде, кино и литературе // Теория моды: Одежда. Тело. Культура. М.: 2012 № 23. с. 55.. В гламурном пространстве мужские и женские образы, как гендерные представления сливаются, и мы обнаруживаем цельный образ, в основе привлекательности которого - потребление и удовольствие. Подобное совпадение гендерных представлений мы наблюдаем и в пространстве вампира: ему свойственна «нетрадиционная сексуальная ориентация», он не вписывается в рамки противостоящих друг другу категорий и служит утверждению полиморфной, динамической сексуальности, не совпадающей ни с одной традиционной гендерной ролью» там же, с. 46..

При этом подобно человеку-гламурному, вампир необычайно сексуален, притягателен и соблазнителен: «может заразить нас своей «инаковостью», обманом вовлечь нас в извращенные интимные отношения» там же.. Популярные романы - «Интервью с вампиром», «Дракула» являются примером описания неотразимого гламурного образа, которым наделены герои - вампиры. Авторы описывают их сверхъестественные инстинкты как нескончаемые источники харизматического обаяния и сексуальности. Ричард Дайер в статье «Дети ночи: вампиризм как гомосексуальность, гомосексуальность как вампиризм» анализирует необыкновенную способность вампира создавать чувственный образ, даже в отсутствии непосредственной сексуальной тематики: «лишь вампир способен произнести такой высшей степени эротический панегирик: несомненно, это самый соблазнительный монстр во всей беллетристике. Его присутствие всегда связано с сексуальным напряжением» там же, с. 45.. Исследователи Урсайни и Сильвер так же отмечают наличие в образе вампира черт, совпадающих с эстетикой гламура: «герой-вампир, будь он воплощением злобы, сладострастия и свирепости или, напротив, невольной жертвой, страдающей или даже трагической фигурой… предстает воплощением соблазна, эротического обаяния и обладает гипнотическим влиянием» там же, с. 46..

Показательным признаком шизоидной позиции является атмосфера нереальности, которой пронизано всё личностное пространствоЛоуэн А. Предательство тела. «Эйдос». 2010. с. 60.. Это отсутствие живости и эмоционального отклика тела, что создают пустые глаза, похожее на маску лицо, ригидное тело и отсутствие спонтанности, так как шизоидный индивидуум сознанием понимает окружающее, но на эмоциональном или телесном уровне с ситуацией не соприкасается там же.. Подобная отстраненность отчетливо проявляется и в гламурном пространстве, которое основывается на принципах отстраненности от окружающих, на демонстрации отсутствия телесного чувствования и контакта с окружающими.

Ситуация непрочного взаимодействия с реальностью возникает при употреблении алкоголя и наркотиков, что является одним из важных элементов формирования гламурного имиджа, поэтому дорогие сигары, коньяк, гламурные наркотики - неотъемлемые атрибуты гламура, а классические гламурные имиджи - Джин Харлоу, Лорен Бэкол, Марлен Дитрих - образы курящих женщин.

К. Щербино в свое работе «Гламур, прекрасный и проклятый» цитирует оду сигарете, как символу гламурного имиджа: «Сигарета - идеальный тип идеального удовольствия: она оставляет вас неудовлетворенным» Щербино К. Гламур, прекрасный и проклятый / Теория моды: одежда, тело, культура. 2010. с. 245.. Не случайно гламурные имиджи от Брет Эшли до Хэльги Крейн провозглашали своё право быть свободными и сексуальными с сигаретой в руке. Профессор и исследователь истории табака Ричард Клейн называл сигарету «по - этессой или - эткой», исполненной соблазна. Сигарета - определенно женского рода - свидетельствовала о размытости гендерных ролей; её мужественная, брутальная женственность отражала её способности останавливать время во имя медитативного удовольствия. Сигарета - это «опыт, который уносит тебя из материального мира с его требованиями, ответственностью и вниманием к производительности в эфемерное пространство, страшное и прекрасное, чарующее и опасное, - потому она младшая сестра гламура. Таким образом, «гламур» как и курение, выходит за рамки обычного, поднимаясь до уровня формальной эстетики, современной философии времени и пространства, сдвигающихся гендерных границ и ослепительных поверхностных эффектов» там же, с. 246..

Телесность в гламурном имидже напоминает, как мы уже отмечали, структуру шизоида. Подчеркнем так же и то, что она жёстко подчинена предписаниям, демонстрирующим экстравагантность, изящество. Ей не свойственны быстрые движения, резкие жесты, естественная живость. И как отмечает А. Лоуэн, «шизоид зависим от воли, которая цементирует его» Лоуэн А. Предательство тела. «Эйдос». 2010. с. 59. или «поведение и действия шизоида экстравагантны, они напоминают действия существа, которое выполняет их, проходя по жизни и не чувствуя её» там же.. Тело становится инструментом воли, отстраняется от окружающего пространства, не переживает события, происходящие вокруг него, так как нацелено выполнять команды ума. Так имидж принимает на себя жизнь тела, тотально контролирует его. По этому поводу исследователь пишет: «Когда тело «мертво», человек с трудом воспринимает влияние среды, его способность откликаться на ситуации затруднена. Эмоционально мёртвый человек обращен внутрь себя: чувства и действия подменяются размышлениями и фантазиями, а реальность компенсируют образы. Чрезмерно развитая ментальная активность, подменяющая контакт с реальным миром, создаёт фальшивую живость» там же, с. 12.. И понятно, что «здоровая», «не гламурная» телесность ведёт себя иначе: её признаками являются естественность, живость, быстрота реакции, витальность, оживленность, грация, спонтанность жестов и физическое тепло там же, с. 44..

Следующая особенность, которую отмечают исследователи у шизоидного человека и которую мы можем проследить в гламурном тексте - лицо, обладающее пустым взглядом - «отсутствующим», «опустошенным», «ускользающим от контакта». А. Лоуэн отмечает, что шизоиды и шизофренники «обладают типичным нездешним, отдаленным взглядом. Это выглядит так, будто бы психотик смотрит сквозь вас, его взгляд не содержит мысли, но проникает достаточно глубоко и с большой дистанции… Специфику шизоидного взгляда можно описать иным образом. Можно сказать, что такой человек «видит, но не смотрит». И различие между «видеть» и «смотреть» в том, что первое действие - пассивно, а второе - активно. Видеть - функция пассивная, поскольку шизофреник не может направить взгляд с чувством, он не полностью владеет им, он не может нормально контролировать эту функцию, так как его само-обладание (self-possession) ограничено» там же, с. 72..

Как видим, такое описание взгляда шизоида и шизофреника напоминает нам взгляд человека-гламурного - взгляд отстраненный, томный, сексапильно-холодный как взгляд моделей гламурных фотографий, который практически всегда вообще не направлен на зрителя, модель обычно смотрит в сторону. И в противовес им - заботливый взгляд матери, взгляд наивной юной девушки, открытый взгляд ребёнка, добрый, сочувствующий взгляд случайного прохожего - все антиподы гламурности.

Подводя итог, мы можем констатировать факт существования современного гламурного пространства по принципам интертекстуальности.

Его поле социального взаимодействия подобно многомерному пространству различных текстов, отличающихся разными временными, экономическими, стратификационными, аксиологическими параметрами. Современный интертекст гламура образован как текстами аристократических слоев традиционного общества, голливудского кинематографа и элиты 20 века, так и текстами массовой культуры и общедоступной «глянцевой» продукции последних десятилетий. Его ассоциативное поле характеризуется семиотической неоднородностью: блеск, шик, роскошь, очарование, шарм, стиль, успешность, мечта, недостижимый образ, идеал - на ряду с иллюзорностью, обманчивостью, пошлостью, мещанством, кичем, эпотажностью и подделкой. Интертекстуальность гламура обеспечивается наличием его идеологии в самых различных сферах социальной жизни и его представителей можно найти в разных возрастных категориях и всех статусных кругов. От него получают и знаковое удовольствие, удовольствие от стратегии обольщения «счастливой», «радостной», «беззаботной» жизни, и, в то же время, выражают отстраненность, критикуют за фальшь и подделку. Данные обстоятельства свидетельствуют о необходимости переориентировки вопросов, касающихся восприятия гламурного имиджа, где акцент с «понимания» переносится на «прочтение» его как Текста, что предполагает не нахождение единственно верного мнения или правильной оценки, а «власти интерпретаций».

Особенностью российского варианта гламурного имиджа является его ориентация на стратегическую позицию «Взгляда», которая выражается в стремлении к огромным масштабам, подавляющими своими размерами и величием. Это провоцирует все большее распространение симулятивных принципов в его пространстве. Его образцами выступают «медийные» персоны, что в данных условиях отражает не реальную действительность, а гиперреальность. В своем основании гламурный концепт идеализирует реальные жизненные процессы, при обязательном условии активной демонстрации праздности, расточительного потребления и культа «вечной весны».

Определяя пространство гламурной телесности, функционирующего по принципам интертекстуальности и гиперреальности, мы пришли к выводу о наличии шизоидных позиций в его структуре, которые проявляются в дистанционировании от собственного, живого тела, восприятии его как отчужденной вещи и всё к большему приближению к искусственным, холодным, разрушающим, смертельным, ригидным, отстраненным от реальности аффектам. При этом, центром гламурного пространства, создающим энергетические, питательные «пульсации» выступают - кино, телевидение, фотография, глянцевые журналы, которые как раз и являются наивысшей степенью эволюции шизофрении.

Концепт гламурного имиджа отражает основные черты общества XXI века, репрезентируя такие его характеристики как: симуляция, доминирование утилитаризма, потребление материальных ценностей, демонстрация успешности и богатства, шизоидность, игнорирование духовных и нравственных ценностей. Таким образом, социальный феномен гламура выявляет симптоматику современного общества и помогает сформулировать условия его преображения.

2.2 Игровая трансформация текстов имиджа представителя молодёжной неформальной организации

Имидж представителя молодёжной неформальной организации мы предлагаем рассмотреть как интертекст, как сложное, многократное переплетение множества различных и столь же сложных текстов, языков, кодов, у которого нет объединяющего начала, нет закрытости и завершенности. Поэтому он открывает большие возможности для интерпретации, для формирования разных образов, мнений, оценок, для рождения разнообразных чувств и отношений.

Имидж представителя молодёжной неформальной организации, подобно текстуальной реальности, неоднозначно воспринимается как в обыденном сознании, так и в научной литературе. В последние годы в России, как показывают некоторые исследования (Левикова С.И. Щепанская Т.Б.), сложилось общественное мнение, согласно которому представителям молодёжных организаций приписываются такие качества, как крайняя асоциальность, инфантилизм, чрезмерная агрессивность, психологическая патология, враждебное отношение к нормам, ценностям и образу жизни доминирующей культуры, а так же отсутствие социально значимых интересов, увлечений и тяги к знаниям.

Такая, довольно распространенная, точка зрения является примером определенного типа интерпретаций, которые задаются не внутритекстовыми позициями, а взглядом «наблюдателя со стороны», не позволяющим проникнуть вглубь имиджевого пространства сложных, многогранных свойств и характеристик другого человека. Подобная интерпретация, как мы уже описывали выше, окутывает данное имиджевое пространство традиционно обусловленным, стереотипизированным понимательным ритмом, снимающим полностью проблему текстовой многогранности.

Однако, как мы стремимся показать в данном исследовании, имиджевое текстуальное пространство не исчезает в границах подобных интерпретаций - в структурах однозначно трактуемых «произведений». Имиджевый текст, как нечто простираемое, как ткань вибрирующих, мерцающих значений, трансцендентен данным «произведениям», но в тоже время и имманентен им. Это заключается в одновременности протекания акта чтения с конструкцией завершенного произведения, в результате чего его нейтральные коммуникативные позиции начинают колебаться, выпуская смысловую атмосферу за собственные пределы.

Поэтому существуют иные позиции интерпретации феномена неформальной молодёжной организации, направленные на репрезентацию символических форм социального взаимодействия. Как показывают социальные исследования, появление данного феномена не является ни курьёзом, ни недоразумением и, тем более, не представляет собой результат плохого воспитания некоторых молодых людей. Например, Т.Б. Щепанская Щепанская Т.Б. Система: тексты и традиции субкультуры. М. 2006. 317 с. и С.И. Левикова Левикова С.И. Неформальная молодёжная субкультура. М. 2010. С. 265. полагают, что в особенностях жизнедеятельности молодежи выражены перемены, происшедшие в обществе во второй половине ХХ века, и сам социальный феномен неформальной молодёжной организации является результатом возникновения новых социокультурных реалий, совпадает со временем перехода от индустриально развитой стадии цивилизации к постиндустриальной, от модерна к постмодерну. Исторически в силу социальных причин это случилось сначала в США, примерно в 50-х годах XX столетия, затем в Европе, в СССР, в Японии, а так же и в других странах.