Наука и гуманизм: философско-методологические аспекты

Очевиден тот факт, что научное знание имеет не только огромное технологическое, прикладное, «праксеологическое» значение, оно оказало и оказывает все возрастающее влияние на всю духовную и интеллектуальную жизнь человечества, на его идеалы и устремления, на его самосознание.

Свойство универсальной ценности научного знания, общеобязательности принципов, законов и фактов, образующих его достоверное ядро, имеет огромное значение для реализации идеала духовного единения человечества. Наука в силу своей универсальности, единства (целостности) и единственности оказывается в современную эпоху важнейшим фактором преодоления национально-этнической, идеологической, политической, религиозной разобщенности человечества, основой для выработки общих для человечества гуманистически ориентированных мировоззренческих представлений и тем самым становится важнейшим «средством общения между народами и служит взаимопониманию» Гейзенберг В. Шаги за горизонт. М., 1988. - С. 43; Heisenbrg. Der Teif und das Ganze. - Munchen, 1973. - S. 284-285..

Культурная и духовная эволюция человечества неотделимы от нашего миропонимания, и в этом смысле миф, религия, магия есть определенные ступени его развития, в которых есть своя логика и своя рациональность. Эти ступени человечество неизбежно должно было пройти и также неизбежно преодолеть.

Рациональное миропонимание предполагает критику и преодоление мифологической, религиозной, мистической и магической форм сознания, ассимиляцию объективного научного знания в качестве базиса решения проблемы отношения человека к миру.

Философия, искусство, в определенной мере современное религиозное сознание играют существенную роль в процессе нашего самопознания, в осмыслении сущности и характера человека и человеческого бытия. Но вместе с тем наше самопознание и осмысление нашего места в мире останутся ущербными и праксеологически неэффективными без обращения к науке, научной картине и к основанному на науке пониманию человека. Одно из классических определений научного метода дал В.И.Вернадский, который связывал понятие научного метода с понятием «научного мировоззрения» Последнее, писал В.И.Вернадский, подразумевает определенное отношение к окружающему нас миру явлений, при котором каждое явление входит в рамки научного изучения и находит объяснение, не противоречащее основным принципам научного искания. «В основе этого мировоззрения лежит метод научной работы, известное определенное отношение человека к подлежащему научному изучению явления» Вернадский В.И. Философские мысли натуралиста. - М., 1988. - С. 43.. Научный метод, не всегда есть орудие, которым строится научное знание, но оно всегда есть орудие, которым оно проверяется. Многие идеи и представления, знания почерпнуты наукой из ненауки (из философии, религии, общественной жизни, искусства, «народной мудрости»), т.е. развитие науки действительно тесно связано с развитием других форм сознания, но удержались эти идеи и представления в науке «только потому, что выдержали пробу научного метода» Там же. - С. 44.. Научный метод это своеобразный «каркас» живого тела науки, в нее встроены система средств и форм, принципов и идеалов научной деятельности, в основе которой лежит ориентация на «высшие» познавательные цели. Научный метод не сводится к «правилам научной игры», но и последние не создаются произвольно и не могут произвольно изменяться, а представляют собой итог, вывод, сумму «истории познания мира». Так Ю.В.Сачков определил науку как исторически развивающуюся, познавательную деятельность, которая характеризуется созданием особых, специализированных орудий познания. Система орудий научного познания и фиксирует основные структурные элементы научного метода. В качестве таких основных элементов Ю.В.Сачков выделяет математику, приборы, научные теории, ЭВМ. Каждый из этих элементов является продуктом огромных познавательных усилий человеческого интеллекта, он опредмечивает и объективирует накопленное знание, превращая его в инструмент познавательной деятельности, средство движения науки к новым результатам См.: Сачков Ю.В. Научный метод: вопросы его структуры// Методы научного познания и физика. - М., 1985. - С. 6-28; Файзуллаев А. Мустаљиллик шароитида илмий-тадљиљот методлари жахон фондини бойитиш ва ундан фойдаланиш масалалари// Мустаљил Њзбекистон: Фалсафа ва ќуљуљ фанларининг долзарб муаммолари. - Тошкент, 1994. - С. 7-9.. Вместе с тем следует подчеркнуть, что функционирование и развитие указанных элементов научного метода тесно связано с реализацией определенных «предписаний», норм и стандартов. Система специализированных средств познания неизбежно задает и реализует многообразие норм, стандартов, критериев и идеалов научной деятельности, а также ее исходные мировоззренческие установки.

Учет существенной роли нормативной и мировоззренческой составляющих научного метода позволяет в его структуре наряду с «инструментальным блоком» (специализированные средства, орудия познания), выделить также «нормативный блок» (правила, стандарты, нормы и идеалы научной деятельности, критерии научности) и «мировоззренческий блок» (основные онтологические идеи и принципы, ценностные установки, образующие «мировоззренческий базис» научного метода). Все три «блока» научного метода органически взаимосвязаны, функционируют в рамках научного познания в синкретическом единстве, которое реализуется через специализированные процедуры научного исследования.

К эмпирическим процедурам относятся; наблюдения, измерения, эксперимент; к теоретическим - описание, объяснение, интерпретация, предсказание, обоснование, логический анализ, синтез и др. Наличие определенных специализированных операций и процедур, осуществляемых с помощью соответствующих орудий познания в ходе познавательной деятельности - характерная черта научного метода. Ученый, чтобы познавать должен активно действовать и эта активная деятельность выражается в форме исследовательских операций, которые в определенном смысле регламентируют и направляют деятельность субъекта познания и без которых не может быть научного метода. Операции и процедуры, осуществляемые в рамках научного метода, органически связаны с инструментальным, нормативными и мировоззренческим блоками научного метода, обусловлены ими и в свою очередь раскрывают их потенциальные возможности.

Вопросы метода и методологии должны ставиться в широком социокультурном контексте и не должны ограничиваться только философскими или внутринаучными рамками. Речь идет о том, что необходимо видеть связь науки с производством на данном этапе общественного развития, учитывать взаимодействие науки с экономическими, политическими, правовыми, экологическими, этическими, эстетическими формами общественного сознания. Учитывать соотношение методологического и ценностного аспектов науки, «личностные особенности» субъекта научной деятельности и иные социокультурные факторы. Осознанное применение методов, которое основано на понимании их возможностей и границ, делает научную деятельность и деятельность людей в целом, более рациональной и эффективной.

Нам представляется интересной точка зрения P.M.Имамалиевой, которая отмечает, что «методы являются важнейшей характеристикой любой формы жизнедеятельности людей, на основе которых упорядочивается, делается целенаправленной и осмысленной деятельность человека. Система избранных методов представляет собой не только объект исследования, но и социально-исторические характеристики познающего субъекта. Вследствие этого методы являются наиболее революционными и действенными в развитии науки. Совокупность методов характеризует научную деятельность, ее мировоззренческую и методологическую направленность, связанную с природой получаемого знания» Имамалиева Р.М. Выбор методов исследования// Мустаљил Њзбекистонда фалсафа ва ќуљуљ фанларининг долзарб муаммолари. - Ташкент, 1996. - С. 14.. Надо признать, мировоззрение человечества за последние полтора столетия существенно изменилось и приобрело новые гуманистические интенции не только благодаря открытиям в области физических наук, но и не в меньшей мере благодаря фундаментальным сдвигам, происшедшим в биологической науке, начиная с клеточной теории и эволюционной теории Дарвина, законов наследственности, генной теории, молекулярной биологии вплоть до современных рубежей биологии человека и биоинформатики. Именно поэтому проблема человека в современную эпоху рассматривается не только как философская, мировоззренческая проблема, но и, прежде всего, как проблема научного исследования, в решении которой наряду с философией и гуманитарными науками фундаментальную роль должны играть естественные науки. Естественнонаучное познание становится в современную эпоху такой приоритетной научной традицией, которая естественно, занимает доминирующее положение среди других «научных традиций», поскольку для человечества сейчас нет более важной проблемы, чем проблема обеспечения сохранения и развития человека и его среды обитания в условиях сохранения и развития гуманистически ориентированной цивилизации См.: "Круглый стол" ж. "Вопросы философии", посвященный обсуждению книги Н.Н.Моисеева "Быть или не быть ... человечеству?" // Вопросы философии. - 2000. - № 9. - С. 5.

Выводы:

1. Научный метод, по мнению М.Борна, это тот феномен, через который осуществляется связь деятельности ученого, научных открытий, с жизнью общества, экономикой, политикой, с гуманистическими идеалами. Точка зрения, что поиск истины сам по себе уже есть благо, утратила свою значимость. Он остро поставил проблему «человек и научное знание» в свете гуманистической оценки науки и научно-технического прогресса, отстаивая идею органического единства нравственного идеала и рационального научного знания. Современные тенденции развития теории познания подтверждают справедливость точки зрения М.Борна.

2. В поисках гуманистического начала науки, его научного метода П.Фейерабенд формулирует два принципа: принцип пролиферации и принцип упорства; разработка альтернативных концепций, плюралистических теорий важен не только для методологии, но и для гуманизма, сохраняет свободу творчества. Фейерабенд открыто выступает против сциентистской абсолютизации науки, признавая, что наука не является единственным способом освоения мира, так как не исчерпывает многообразие способов человеческого отношения к миру.

3. Научный метод как реальность, имеющая место в науке включает в свою структуру «инструментальный блок», «нормативный блок», и «мировоззренческий блок» - все перечисленные блоки функционируют синкретично в поле научного знания. Соответственно научный метод обладает гуманистическими интенциями, имеющими отношение и к субъекту науки, и обществу в целом.

4. Анализ генезиса и теоретического обоснования идеалов и норм науки свидетельствует о значительном влиянии гуманистических ценностных компонентов культуры на процесс формирования целевых и практических ориентации науки. Фундаментальные аксиологические установки общественного сознания той или иной эпохи выступают в функции «моделирующих систем» науки, предписывают ей формы и эталоны теоретического освоения реальности и наиболее общие схемы видения мира.

5. В целом следует подчеркнуть, что гуманизм и научное знание, научный метод взаимообусловливают и взаимодополняют друг друга. Возникновение науки сыграло в свое время существенную роль в формировании и осознании гуманистического идеала, научный метод обладает фундаментальными «гуманистическими интенциями», которые касаются как субъекта науки (личности ученого, научного социума), так и общества в целом (гуманистический смысл социальных функций науки). Наука приобретает в современную эпоху особую роль как необходимое средство научного обоснования, научной проработки гуманистических представлений, их уточнения, конкретизации. Только достижение гармонии между научно-рационалистической и нравственной традициями позволит науке раскрыть свой гуманистический потенциал.

4. Гуманистическая сущность творческой деятельности

В техногенном обществе философия, методология, социология науки предпринимают усилия, направленные на преодоление традиционного понимания науки как системы сформированного «готового» и проверенного практикой знания. Эти усилия направлены на выработку более полного и глубокого ее образа, адекватно отражающего ее суть как сложной организованной и самоуправляемой системы. Соответственно заслуживают внимания так называемые деятельностный и институциональный подходы к науке, позволяющие понять ее как динамический процесс определенной социальной деятельности и организации, раскрыть механизм получения нового знания. Рассуждая об образе современной науки, нельзя упускать из виду то, что она является одновременно и ценностью культуры, идеальным и практическим общественным богатством, которое прочно входит во все сферы человеческого бытия, являясь по существу исходным в преобразовании их собственных сущностных сил. Она во многом определяет способ деятельности человека. Наука может быть определена как необходимая, исторически сложившаяся и организованная в соответствии с определенными когнитивными, социально-культурными и нравственно-гуманистическими ценностями, нормами и идеалами специфическая форма творческой деятельности, которая предполагает выработку и теоретическую систематизацию объективных знаний в интересах дальнейшего познания природы и преобразования социальных отношений.

Творческая научная деятельность, как и любая сознательная деятельность человека, является целенаправленной. В нашем случае она направлена на достижение истинного описания и понимания происходящих в действительности процессов. Конечно, ученый должен искать наиболее эффективные пути и способы реализации стоящей перед ним цели, выбирая из имеющихся путей и способов наиболее пригодные. Но для этого ему надо соответственно их оценить, а также считаться с определенными нормами научного исследования. За каждой же оценкой и нормой, стоит та или иная система гуманистических ценностей. Последние могут быть как внутреннего, так и внешнего характера по отношению к науке.

На каждом этапе своего исторического развития наука вырабатывает собственные ценности и нормы, идеалы и принципы. Это, прежде всего, методологические принципы, используемые для определения того, что является научным, а что - ненаучным методом исследования. До второй половины XIX в. ученые в массе своей были убеждены в том, что регуляторами их исследовательской деятельности являются в основном внутринаучные методологические нормы. Последние, в отличие от всех других общественных норм, считались объективными, ибо следование им вело к достижению объективной истины. Абсолютизация внутринаучных ценностей способствовала возникновению взглядов сциентистского толка. Эта научная идеология заявила, что лишь наука способна решить все проблемы, стоящие перед человечеством См.: Горелов А.А. Концепции современного естествознания. - М.: Центр, 1998. - С. 26-28; Степин В.С. У истоков современной философской науки// Вопросы философии. - 2004. - № 1. - С.5-13. . Но было бы неверно вообще игнорировать наличие таких ценностей. Научная деятельность, как творческая по характеру, включает их в себя и, кроме того, может быть направлена на изучение самых различных гуманистических ценностей, установок, ориентации, идеалов и т.д. Не случайно существуют такие научные дисциплины, как, этика, эстетика, аксиология. Таким образом, можно говорить о двух типах внутринаучных ценностей, выполняющих разные функции в сфере научно-познавательной деятельности. Это ценности, которые регулируют указанную деятельность, и ценности, которые выступают ее предметом. Вместе с тем сама она связана и с общей системой гуманистических ценностей.

Научная деятельность может быть принята в качестве общественной ценности, что и наблюдается почти во всех современных ценностных системах. Развитие науки показало, что регуляторами творческой деятельности ученых служат не только внутринаучные ценности и нормы. На научную деятельность и на изменение ее собственной системы ценностей воздействует вся совокупность системы гуманистических ценностных установок, ориентации, идеалов, сложившихся в данном обществе См.: Старостин Б. Ценности и ценностный мир. - М., 2000. - С.3-10; Стасович Л.Н. Об общечеловеческих ценностях// Вопросы философии. - 2004. - № 7. - С.86-98.. Такое воздействие носит социокультурный характер и может идти от того или иного мировоззрения, идеологии, философской концепции, нравственности, принципов гуманизма и т.д., а результатом его может явиться определенное изменение методологии исследований, теоретической ориентации ученого.

Одни лишь методологические принципы нередко оказываются недостаточными для принятия конкретных решений в процессе научной деятельности. Такого рода ситуация наблюдается, например, при выборе определенной проблематики исследований из множества новых теоретических проблем, представляющихся с эвристических позиций равноценными. В подобных ситуациях решающую роль может сыграть ориентация ученого на гуманистические идеалы, ценности, то есть на то, что является наиболее полезным для информационно-технологического развития общества в данный исторический момент. Главными стимулами, в этом случае, научного поиска выступают как раз вненаучные ценности.

Существование определенных отношений между научной деятельностью и гуманистическими ценностями предполагает, очевидно, и наличие взаимосвязей гуманистических систем ценностей и всей системы научного знания. Научное знание, будучи продуктом творческой познавательной деятельности, должна в какой-то мере содержать в себе также основные черты этой деятельности, в том числе, конечно, и ее ценностные оценки. Довольно распространенный тезис, согласно которому экспериментальная проверка и практическое подтверждение научных знаний и теорий «отменяют» все ценностные характеристики научного знания, представляется несостоятельным. Ведь и первая, и вторая также являются формами человеческой деятельности с присущими ей ценностными аспектами и детерминациями, переходящими в той или иной степени и на результаты предпринимаемых человеком действий. Экспериментальная проверка и практическое подтверждение добытых исследователями научных истин вытесняют из системы научных знаний лишь некоторую часть гуманистических ценностей, связанных с личным вкусом, склонностями, пристрастиями, эмоциями, этическими нормами, аффектами ученого в отношении каких-либо научных идей, концепций и т.д. Однако от этого сами научные гипотезы, теории, законы не перестают быть предметными ценностями, поскольку имеют теоретическую значимость и дают полезный практический эффект. Иначе говоря, мы считаем, что данные характеристики общи, универсальны для научной деятельности, и ее продукту, хотя в последнем случае и не всегда выступают сразу в явном виде.

Что касается субъективных ценностей, выражаемых в форме определенных гуманистических идеалов, норм, принципов, то они также имеют отношение не только к научной деятельности, но и к научному знанию. Оценивается ведь не одна лишь работа ученого, а еще и ее результат. Степень адекватности научного знания вообще действительному положению вещей, степень точности, полноты, глубины отражения знанием действительности оцениваются также в плане предпочтительного или нежелательного. Ведь научное знание не есть порождение абстрактного субъекта или результат откровения, оно не сводится также к массе накопленных фактов и сведений, имеющих объективный статус. Научное знание есть результат и функция человеческой творческой деятельности и вне человека никакое творчество и никакое знание невозможно. С одной стороны, гуманизация научного знания проявляется как реакция на господствующий в ее методологическом сознании сциентизм, когда наука, заявляя о своем человеческом статусе, проявляет тенденцию к превращению в бесчеловечную силу. С другой, гуманизация науки становится необходимой в плане построения нового общества, к которому движется человечество и которое должно основываться на технологических, социальных и духовных структурах, не отделяющих человека от природы, но органично его вписывающих в окружающий мир. Наука как система производства научного знания и как особый вид творческой деятельности должна включать гуманистический фактор в число своих базисных методологических структур и самоорганизовываться так, чтобы производить знание осмысленно, с учетом высших ценностей человеческого существования См.: Аллен Л. Достоевский: рациональность, наука и эстетика// Разум и культура. - М., 1983. - С. 144..

Методологические структуры научного знания генетически восходят к общим моделям культурного освоения реальности человеком. Механизм проявления культурного освоения мира находится в сфере творчества. «Творчество носит глубоко индивидуальный характер. В поиске решения проблемы ученый вкладывает в этот процесс часть самого себя, своего мировоззрения» Гулевский А.Н. О структуре творческого процесса в научном познании. // ХХI век: Будущее России в философском измерении. Т.1. Онтология, гносеология и методология науки, логики. - Екатеринбург, 1999. - С. 179., - пишет А.Н.Гулевский. Носителем творческого потенциала, начала выступает человек, обладающий некоторыми субъективными качествами и работающий в конкретных социально-исторических обстоятельствах, предполагающих известную автономию личностного духовного мира. Творчество тесно связано со свободой и требует в первую очередь наличия свободы внутренней. Реализация творческого потенциала человека предполагает выход за рамки обыденного бытия, преодоления мировоззренческого догматизма, готовности отказаться от стандартных, самоочевидных идейных клише и стереотипов, сложившихся в системе культуры, науки, образования, духовных ценностей и гуманистических идеалов. Даже принимая и подтверждая гуманистические ценности, возникшие прежде, личность при этом как бы пересоздает, вновь творит их, вводя в структуру собственной и уникальной вселенной Васечко А.Н. Философия культуры и проблема творчества. // ХХI век: Будущее России в философском измерении. - Екатеринбург, 1999. - С. 110.. В процессе творчества преобразуется не только окружающий мир, но и сам человек, происходит развитие и самореализация человеческой индивидуальности. Материальные и духовные, в том числе научные, продукты творческой деятельности, выступают непосредственно как результаты чьей-то конкретной работы со всеми ее индивидуально-психологическими особенностями, оказываются в итоге общечеловеческим достоянием См.: Богоявленская Д.Б. Психология творческих способностей. - М., 2003. - С.5-8..

Человек призван к творчеству. Творчество есть его нравственный долг, назначение человека на земле, его задача и миссия. Творческий акт вырывает человека из рабского принудительного состояния в мире, поднимает его к миру иному, к иному пониманию бытия. Творчество - это просветление и преображение мира. Перед человеком ставится теургическая задача - творение мира, т.е. его преображение и одухотворение. Творцы зависят от мировой среды, от своей исторической эпохи и действующих в ней исторических сил, но главная проблема в том, что они все-таки творят из ничего, вносят в мир принципиально новое, то чего не было раньше в истории См.: Бердяев Н.А. Смысл творчества.// Сочинения. - М., 1983; Губин В.Д. Культура и творческая деятельность. - М., 1987.. Главным условием творчества является самотворчество, так как человек - исток и смысл всякого творческого действия и лишь такое творчество увеличивает, в конечном счете, подлинное общественное богатство, которое делает человека разумнее, добрее, одухотвореннее. Творить самого себя - значит, в каждом своем стремлении и в каждом поступке стремиться к максимуму выражения своей человечности Степин В.С. Проблема аксиологического базиса современного образования: Материалы «Круглого стола»// Вопросы философии. - 1999. - № 8. - С. 20..

В условиях техногенной цивилизации фундаментальные науки не существуют вне ценностей инновации и творчества. Мы считаем, что инновации, творчество, креативная деятельность выступают как неотъемлемые характеристики творческой личности. Формирование творческой личности является стратегической целью народного образования в Узбекистане. Творческая личность не просто повторяет то, что было сделано до нее, не просто адаптируется к уже сделанному. Она в самом своем бытии неразрывно связана с инновационной деятельностью Каримов Б.Р. Творчество, синергетика и взаимосвязь репродуктивной и продуктивной деятельности // Мустаљил Њзбекистон: фалсафа фанларининг долзарб муаммолари. - Ташкент, 1997. - С. 17-18.. Этот процесс имеет онтологическую основу в инновационных процессах, имеющих универсальный характер. В ходе инновационных процессов происходит возникновение качественно нового, имеющего в себе потенцию преодоления старого путем его диалектического снятия. Инновационные процессы реализуются в ходе диалектического самодвижения, самоорганизации объектов. Вместе с тем творческую деятельность, направленную на получение нового научного знания, мы связываем с интуицией, воображением, бессознательным, сверхсознанием, разумом и т.п. психологическими факторами. Между тем в психологии человека, занятого исследованием нового, закрепляются формы и схемы поиска, «озарения», выработанные длительной практикой взаимодействия с реальностью. Это своего рода «бессознательный» разум человечества, вне которого невозможно никакое открытие или творческая деятельность.

Сознание активизируется в проблемных ситуациях, когда возможны альтернативные решения и действия, но и здесь схемы бессознательного могут сработать эффективно, нежели контролируемое сознанием движение. Г.Селье объясняет это по аналогии с упорядочением множества шаров разного веса и цвета: их можно собрать в единства, отбирая шары один за другим, но этот процесс будет быстрее и легче, если все шары положить в сосуд и встряхнуть, они сами придут к естественному порядку Селье Г. От мечты к открытию: Как стать ученым. - М., 1987. - С. 74-75.. Ученый, правда, полагает, что интуитивные процессы невозможно рационализировать. Представляется, что в этой сфере господствует случай, который дает возможность интеллекту схватить эти процессы на уровне сознания.

Между тем корни бессознательного в любой сфере творчества могут быть прослежены достаточно адекватно, если учитывать генетические связи, конституирующие процессы культурного, научного развития. Пути, по которому движется мысль, выработаны исторически и включены в систему цивилизации таким же образом, как и все прочие орудия человеческого взаимодействия с реальностью. Не все они сохраняют свое первоначальное значение и ценность в общей системе, однако, остаются прочным базисом для функционирования более совершенных моделей. Прогресс познания в таком случае состоит не просто в увеличении общей совокупности научных знаний о мире, но в большей мере в совершенствовании тех методологических структур, которые человек использует в своей деятельности, в своих взаимодействиях с реальностью и на остове которых он обретает уверенность в своих знаниях. Их действие может не контролироваться мышлением и в этом смысле может быть названо «бессознательным», подобно тому, как не осознаются правила, по которым человек формулирует высказывания на данном языке. Для системы научного сознания можно зафиксировать и его «бессознательное» - те формы научного знания и понимания реальности, которые выработаны культурой и практическим сознанием. Еще Г.Риккерт отмечал существование процессов донаучного образования понятий, которые становятся материалом для собственного научного мышления Риккерт Г. Философия истории. - Пб.: Изд-во Д.Е.Жуковского, 1908. - С. 18..

Немало усилий приложил анализу бессознательного К.Юнг. Разрабатывая учение о коллективном бессознательном, он пришел к выводу, что повсюду мы имеем дело с «вечными проформами» - архетипами. Архетипы - это базовые схемы. «То, что мы называем инстинктами, является физиологическим побуждением и постигается органами чувств. Но в то же самое время инстинкты проявляют себя в фантазиях и часто обнаруживают свое присутствие только посредством символических образов. Эти проявления Я и назвал архетипами» Юнг К. Архетип и символ. - М., 1991. - С. 65.. И дальше продолжает: «Так же как и инстинкты, паттерны коллективной мысли человеческого разума являются врожденными и унаследованными» Там же. - С. 70.. Однако же архетипы выражаются в виде восприятия целостных образов, инстинкт же на уровне ощущений. Если личностное бессознательное - объект исследования Фрейда и его последователей - является результатом жизни индивида, бессознательно вытесненные на протяжении жизни представления, то коллективное бессознательное есть результат жизни рода. Коллективное бессознательное является основанием психической жизни всех людей, в нем как бы отложились наиболее общие характеристики психики, типичные реакции на окружающую среду, нравственно-гуманистические установки поведения и мышления.

Сознание выделило человека из бессознательной инстинктивности животного мира, оно открыло перед человеком огромные возможности, но привело и к отрыву сознания от «жизненных корней». Пропасть углубляется вместе с развитием сознания, все более четким разделением субъекта и объекта, внешнего и внутреннего. Сознание вступает в конфликт с унаследованными бессознательными детерминантами поведения и мышления. Интровертивное интуитивное видение преобладает над экстровертивным логическим мышлением. Первое приспосабливает сознание к бессознательному, «священному» внутреннему мира, второе - к внешней среде. Интуитивное мышление служит созданию образов искусства, религии, оно близко опыту сновидца, погружающегося в алогическую стихию образов. Производство, техника, наука связаны с исчисляющим понятийным мышлением, являющимся порождением и инструментом культуры.

Юнг сравнивал архетип с невещественной системой осей кристалла, которая как своего рода поле задает его форму. В психике «веществом» является внешний и внутренний опыт, соединяющийся с унаследованными формами-архетипами. В чистом виде архетип не входит в сознание, ибо в любом представлении материя и форма слиты. Ближе всего к самим архетипам, видимо, стоит опыт видений мистиков, сновидений - сознательная переработка здесь минимальна, но даже спутанные, воспринимаемые как нечто чуждое, страшное, непонятное образы суть образы сознания - человек обречен на сознание. «У человечества никогда не было недостатка в могущественных образах, которые были магической стеной против жуткой жизненности, таящейся в глубинах души. Бессознательные формы всегда получали выражение в защитных и целительных образах» Юнг К. Об архетипах коллективного бессознательного // Вопросы философии. - 1988. - № 1. - С. 138.. Символы мифологии и религии приспосабливали человека к его внутреннему миру, ассимилировали колоссальную психическую энергию, сокрытую в глубинах психики. Но, становясь общезначимыми религиозные символы, образы теряют свою непосредственную связь с архетипами. Они постепенно рационализируются, превращаются сначала в догматы, потом в схоластические понятия теологии. Затем символы усыхают до понятий философии, предстают как «врожденные идеи» Декарта или категории Канта и, наконец, становятся инструментальными терминами «позитивных наук». Научное мышление отрывается от интуитивного видения архетипов. Архетипы сознания, а точнее бессознательное, по мысли К.Юнга, сначала понимаются как принципы деятельности, затем как способность производить образы и, наконец, как творческое начало всех форм человеческой жизнедеятельности, включая и познавательную деятельность.

В процессе творческой деятельности субъект устанавливает новые взаимосвязи с объектами познания, выявляя тем самым их новые свойства и формирует свои новые способности, освобождаясь от ограниченности предшествующего опыта. Речь идет о свободе человека, раздвигать границы освоенного мира, характеризующей активную конструктивную направленность познания в ходе самореализации, самоосуществления личности в качестве субъекта. Это не только предполагает экстенсивное приращение знаний об объекте, но и по-новому высвечивает его целостность, его сущность. То есть, в составе творческой деятельности субъект познания находится в постоянно воссоздаваемой непосредственной взаимосвязи с объектом. Процессуальность научного знания существенно меняет схему познавательной ситуации, так как развитие его оказывается включенным в состав целенаправленного взаимодействия субъекта и объекта, а весь этот процесс наполняется культурными, гуманистическими смыслами. Сами наличные научные знания воспринимаются им при этом как тексты, с авторами которых ученый вступает как бы в диалог по поводу объекта. Обсуждая возникшую проблему, он вовлекает их в межличностное, субъект-субъектное общение, которое ценностно. Нормой для науки как творческой деятельности по производству нового научного знания является именно ситуация диалога. В этом диалоге, обосновывая корректность своих аргументации, ученый должен освоить весь состав исторического опыта, предметно воплощенный его «оппонентом» в рассматриваемом научном знании, распредметить, то есть переосмыслить его с точки зрения возникшей проблемы и в контексте актуальной культуры, гуманистических идеалов. В этой ситуации решение проблемы вызывает необходимость обращения ко всему общественно-историческому опыту, ко всей культуре, т.е. самоопределение ученого в культурно-гуманистической традиции в качестве субъекта ее развития. Тем самым культурная традиция преломляется через личностное освоение ее ученым, который в своей творческой деятельности, предметно воплощает - опредмечивает - освоенное им интеллектуальное, нравственно-гуманистическое, духовное богатство общества в новом знании. Он, таким образом, определяется и в качестве субъекта, призванного и способного расширить пространство общественного бытия, превращать внешний мир в мир самого человека и обогащать культуру, а также развивать гуманистические идеалы современного ему общества.

Развитие человеческой культуры, будь то познание окружающего мира, совершенствование технологий или выработка моральных гуманистических норм общественной жизни, представляет результат усилий многих поколений. Любой из нас, делая свой вклад в развитие цивилизации, всегда опирается на достижения своих предшественников и современников. Создаваемая чередой сменяющих друг друга поколений культура эволюционирует как единое целое, но любое открытие, пополняя общечеловеческий фонд, первоначально возникает в конкретной, индивидуальной человеческой голове, а не в абстрактном межличностном или надличностном пространстве. Сугубо индивидуальная находка в области технологии позднее оборачивается промышленной революцией, в свою очередь меняющей ранее существовавшие производственные отношения.

Наиболее загадочной способностью человека является его способность к творчеству - к приобретению принципиально нового знания о человеке, окружающем его мире и способах его преобразования, знания, которым не располагали предшествующие поколения, которое надо добыть, а не получить в готовом виде от своих предшественников и современников. По мнению К.А.Тимирязева, человек способный к творческой деятельности, должен сочетать в себе два свойства: «Изумительной производительности воображение и не менее изумительной тонкой и быстрой критической способности... Громадная производительность и неумолимая критика являются, следовательно, составным началом творчества человека» Тимирязев К.А. Сочинения. - М., 1939. Т.6. - С. 226.. Представители творческих профессий много раз отмечали, что ответственнейшие этапы их деятельности носят интуитивный характер, не контролируемый сознанием и волей. Из 332 опрошенных психологами ученых 182 сообщили, что решение научной проблемы пришло к ним внезапно, а не в результате строго логической цепи рассуждении. «Я уповаю на подсознание, - признается писатель Грэм Грин. - Бывает, что-то не дается в тексте... и, если не ладится, бросаю работу... Проходит ночь, на следующее утро садишься за письменный стол, как правило, с решением, уже найденным» Грэм Г. Иностранная литература. - 1989, № 9. - С. 232-233.. Обычно сознание определяется как знание человека об окружающем мире и о себе самом, которое с помощью слов, математических символов, образов художественных произведений может быть передано другим людям, в том числе другим поколениям в виде памятников культуры. «События в мозгу, воспринимаемые нами как сознательные, являются событиями, обрабатывающимися языковой системой мозга» Спрингер С., Дей Г. Левый мозг, правый мозг. - М., 1983. - С. 203.. Неосознаваемую деятельность мозга необходимо разделить на три группы, которые принципиально отличны друг от друга.

1. Сфера бессознательное (досознательное) - витальные (биологические) потребности в пище, воде, продолжение рода, во избежание вредностей и побуждаемые ими врожденные поведенческие акты - безусловные рефлексы, по И.П.Павлову, в том числе и сложнейшие (инстинкты); генетически заданные черты темперамента, особенности телесной конституции, влияющие на психику и поведение. В системе З.Фрейда эта группа явлений близка к понятию «Оно», к «стремлению удовлетворить инстинктивные потребности при сохранении принципа удовольствия» См.: Фрейд З. Введение в психоанализ. - М., 1989. - С. 345; Горелов А.А. Концепции современного естествознания. - М.: Центр, 1998. - С. 159-161..

2. Сфера подсознание - все то, что было осознаваемым или может стать осознаваемым в определенных условиях. Это не только хорошо автоматизированные и поэтому переставшие осознаваться навыки, но и глубоко усвоенные субъектом, ставшие его убеждением, социальные нормы, регулирующая функция которых переживается как «веление долга», «зов сердца», «чувство вины» и т.п. Наряду с ранее осознававшимся опытом, наполняющим подсознание конкретным, внешним по своему происхождению содержанием, имеется и прямой канал воздействия на подсознание в виде подражательного поведения. Требования социального окружения, перешедшие в сферу неосознаваемого психического З.Фрейд обозначил терминами сверх-Я и Я-идеал См.: Фрейд З. Я и ОНО. - М., 1990. - С. 25.. Первым источником этих требований являются родители. «В дальнейшем ходе развития роль отца переходит к учителям и авторитетам; их заповеди и запреты сохраняют свою силу в Я-идеале... Социальные чувства покоятся на идентификации с другими людьми на основе одинакового Я-идеала» Фрейд З. Психология бессознательного. - М., 1989. - С. 439..

3. Творческое начало в деятельности мозга представлено механизмами сверхсознания. Сфера сверхсознания - неосознаваемое рекомбинирование ранее накопленного опыта, которое пробуждается и направляется доминирующей потребностью в поиске средств ее удовлетворения. Неосознаваемость этих первоначальных этапов всякого творчества представляет защиту рождающихся гипотез и замыслов от консерватизма сознания, от чрезмерного давления очевидности непосредственных наблюдений, от догматизма прочно усвоенных норм. За сознанием остаются функции формулировки проблемы, ее постановки перед познающим умом, а также вторичный отбор порождаемых сверхсознанием гипотез, сперва путем логической оценки, а затем в горниле экспериментальной, производственной и общественной практики См.: Симонов П.В. Мозг и творчество // Вопросы философии. - 1992. - № 11. - С. 3..

Отличны от сверхсознания и в тo же время близки сверх-Я (т.е. подсознанию) так называемые «надсознательные» явления, ибо они «представляют собой усвоенные субъектом как членом той или иной группы образцы типичного для данной общности поведения и познания, влияние которых на его деятельность актуально не осознается субъектом и не контролируется им» Асмолов А.Г. Бессознательное. - Тбилиси, 1985. Т.4. - С. 83.. Если сознание вооружено речью, символикой математических формул и образным строем художественных произведений, то неосознаваемое психическое сообщает сознанию результат своей деятельности переживанием чувств, т.е. эмоцией. Психофизиологические эксперименты привели к выводу о том, что эмоция есть отражение мозгом человека и высших животных какой-либо актуальной потребности и вероятности ее удовлетворения, которую субъект оценивает, непроизвольно и зачастую неосознанно сопоставляя информацию о средствах, времени, ресурсах, прогностически необходимых для достижения цели, с информацией, поступившей в данный момент. В сущности, эмоция интегрирует оба принципа З.Фрейда «удовольствия и реальности» Симонов П.В. Мозг и творчество// Вопросы философии. - 1992. - № 11. - С.8., - как отмечает П.В.Симонов. Так в чем же заключается информационный компонент данной эмоции? Это возможно проиллюстрировать на примере эмоции совести. Совесть есть человеческая способность эмоционально реагировать на последствия своих прогнозируемых или совершаемых поступков в той мере, в какой они затрагивают удовлетворение двух фундаментальных потребностей - в объективной истине и в добре. В рефлексирующем сознании эти эмоциональные переживания предстают как способность к нравственной самооценке своих действий независимо от норм, принятых в социальном окружении субъекта и сформировавшихся в соответствии с этими нормами убеждений. Влияние совести на поведение определяется степенью выраженности потребностей правды и добра в мотивационной структуре данной личности.

Так как потребность в истине и потребность в добре (альтруизм) представляют главнейшие мотивационные источники деятельности сверхсознания, они образуют теснейшие переплетения и становятся трудно изолируемыми друг от друга. Размышляя о процессе творчества, ученые сами признают, что думают они лишь о том, что необходимо сделать, а какие средства при этом избрать, подсказывает интуиция. А то, что подсказывает интуиция, им и в голову не приходит сверять с нравственными нормами. Продиктованное интуицией, - уже наверняка проверенно их нравственностью.

Итак, сверхсознание - это первоисточник всякого прогресса в развитии человеческой цивилизации, в завоеваниях науки, в производстве нового научного знания, в откровениях искусства, в совершенствовании этических норм. Представление о сверхсознании ни в коей мере не умаляет роль сознания ни в постановке задач перед ищущим человеческим умом, ни в отборе предлагаемых сверхсознанием решений. Достаточно важны и функции подсознания, вооружающего сверхсознание теми запасами ранее накопленного опыта, которые М.Полани называл «личностным знанием». Любое творчество начинается с постановки проблемы, задачи, подлежащей разрешению. Проблема может быть порождена и ходом саморазвития науки, потребностями совершенствования технологии, и эволюцией искусства, испытывающего на себе влияние общественного развития в целом. Логика возникновения задачи, требующей творческого разрешения, может быть вполне осознаваемой, но иногда само обнаружение проблемы является подлинным открытием и зависит от степени одаренности первооткрывателя. И здесь мы вновь сталкиваемся не с логикой, а с чувством - языком неосознаваемого психического. Поскольку сверхсознание оперирует опытом, накопленным сознанием и частично зафиксированным в подсознании, оно в принципе не может породить гипотезу, совершенно свободную от этого опыта.

Мотивация творчества - фактор, в огромной мере определяющий его продуктивность. По всей вероятности, существуют очень глубокие связи между потребностями, сознанием и неосознаваемыми проявлениями высшей нервной деятельности. Уже само коммуникативное происхождение сознания делает его неизбежно социальным. Подсознание тяготеет к витальным потребностям, к инстинктивному поведению. Что касается сверхсознания, то оно в решающей степени принадлежит идеальным потребностям познания и преобразования окружающего мира. Сверхсознание всегда «работает» на удовлетворение потребности, устойчиво доминирующей в иерархии мотивов данной личности.

Что же касается таких дефиниций как подсказка, аналогия, которые служат непосредственным толчком мгновенного озарения - так это всегда отклик мотивационной доминанты на событие. Многие изобретатели отмечают, что самая первоначальная догадка возникает в виде расплывчатого образа, а не в словах или точных математических знаках. Зависимость феномена подсказки от мотивационной доминанты объясняет: почему именно потребности бескорыстного познания, стремление к правде и красоте должны доминировать в иерархии мотивов личности, претендующей на открытие в области науки. Заключительный этап творчества - отбор генерированных сверхсознанием гипотез. Для того чтобы изобретать, надо быть в двух лицах. Биолог П.Медавар по этому поводу писал: «На любом уровне научное понимание начинается с образной, предвзятой идеи о том, что может быть истиной... На любом уровне научное рассуждение представляет собой взаимодействие двух аспектов мысли, диалог двух голосов - фантазирующего и критического, - диалог, если хотите возможного и действительного» Медавар П. Литература против науки: диалоги. - М., 1979. - С. 10.. То есть в само основание творчества включены гуманистические параметры: фантазия, разум, интуиция, воображение, эмоции, нравственные нормы и идеалы, мировоззренческие ценности. Так где же возникают мысленные образы в научном знании: в сфере «полного сознания» или «на краю сознания»? Оригинальный ответ был дан Эйнштейном: «Полное сознание является предельным случаем, которого никогда нельзя достичь» Цит. по: Бернштейн М. О письмах Эйнштейна Жаку Адамару. // Эйнштейновский сборник. - М., 1967. - С. 35.. Это весьма существенное замечание для понимания интуиции и логики. «На краю сознания» - сфера интуиции, а «полное сознание» - сфера логики. Познание всегда стремится охватить мир логическими дедукциями, но такой охват - недостижимый предельный пункт, развитие познания стремится к нему, но не достигает его никогда. То есть в данном случае речь идет о бесконечном продвижении к идеалу научного знания. Бесконечным оно является потому, что чистая логическая структура познания не может полностью вытеснить интуицию, то, что находится «на краю сознания». «Интуиция является родовой сущностью человека, - пишут Н.Н.Лукин, Т.Г.Тупальская. - Несмотря на то, что ее основа есть связь между наглядными образами и абстрактными понятиями, интуицию нельзя поставить на ту же ступень познавательной деятельности. Она занимает более высокое положение, что непосредственно связано с ее спецификой (невозможностью предугадывания; материальной базой, основой природы)» Лукин Н.Н., Тупальская Т.Г. Интуиция и творчество // ХХI век: Будущее России в философском измерении. В 4-х т. Т.1: Онтология, гносеология и методология науки. Ч.1. - Екатеринбург, 1999. - С. 70..

Научная интуиция, если воспользоваться физической аналогией - это виртуальная логика, виртуальный переход к научному знанию, обладающему внешним оправданием, то есть эмпирическим подтверждением и внутренним совершенством, то есть стремлением к философскому обобщению, синтез которых происходит интуитивно. Некоторую независимость, вероятно, интуиция получает при металогическом переходе, когда внешнее оправдание требует не только логических понятий, но и смены самих норм логики. В неклассической науке такая смена происходит непрерывно и явно. В целом во всей истории познания движение по кругу по преимуществу подчиняется логике открытий, а переход из одного круга на другой, движение по оси спирали подчиняется интуитивным «озарениям» и образует необратимую эволюцию картины мира.

По теории Эйнштейна основа интуиции и ее гносеологическая роль - бесконечная сложность объективного мира, но вместе с тем единство и постижимость этого мира. Бесконечной сложности иерархии миров соответствует иерархия гносеологических путей их познания. Разум, устанавливая законы бытия, все время опирается на интуитивные переходы от конечного к бесконечному. Интуиция - необходимое условие интеллектуального, логического и металогического постижения мира. Современный рационализм, раскрывающий бесконечную сложность мира, раскрывает вместе с тем историческую связь логики и интуиции, знания и нравственности. По А.Е.Кузнецову, В.Я.Кузнецовой интуиция трактуется как: а) интеллигибельное явление; б) проникновение в глубины индивидуального сознания; в) высшее проявление единства знаний, мышления и созерцания, разума и чувств» Кузнецов А.Е., Кузнецова В.Я. К вопросу о понятии интуиции. // Указ.сб. - С. 75..

А.Пуанкаре в своих «Последних письмах», посвященных этике и науке, говорит об автономии добра и истины, должного и сущего. Должное выражено только в повелительном наклонении, а сущее всегда в изъявительном. «Принципы науки... могут быть только в изъявительном наклонении, так же как и данные научного эксперимента и основы науки не могут быть иными. Поэтому логический переход от сущего к должному невозможен. Если две посылки силлогизма - в изъявительном наклонении, то и заключение в равной мере - там» Пуанкаре А. Последние мысли. - Пг., 1933. - С. 17.. Конечно, логической связи тут нет. Но может быть, связь между добром и истиной - это интуитивная связь? «Наука, - пишет далее Пуанкаре, - ставит нас в постоянную связь с чем-то, высшим, более великим, чем мы, она нам демонстрирует непрерывный переход ко все более высшему, и это зрелище приносит нам радость, и в этой радости мы забываем о себе, и, благодаря этому, она становится агентом морального здоровья» Там же. - С. 17.. Здесь речь идет об интуитивном, в отличие от логического, воздействии науки, как системы научного знания, а также эмоций, сопровождающих творческий процесс и мораль. Научная теория, научные знания, наряду с логикой, обязательно используют, как равноправный метод, интуитивное суждение, прямое внелогическое синтезирующее усмотрение истины не только при установлении аксиоматического базиса, но и при формулировке основных определений, понятий, используемых в теории См.: Фейнберг Е.Л. Эволюция методологии в ХХ веке // Вопросы философии. - 1996. - № 7. - С. 40..

Современное научное знание - это не только логическая конструкция, создаваемая мыслью, но и воплощение интуиции. Интуитивная компонента знания отражает его бесконечное углубление, которая здесь фигурирует как целое, в качестве актуальной бесконечности. Такая бесконечность выражается в выходе человека за пределы личного, в его приобщении к Космосу, в эмоциях, связанных с этическими и эстетическими ценностями, которые вписываются в творческую деятельность ученого. Интуиция неотделима от идеалов добра, и красоты. Творческий акт немыслим без субъекта, в сознании которого возникают эстетические, этические, вообще психологические импульсы и оценки каждого логического вывода (критерий изящества) или системы выводов, какой бы сложной она ни была (критерий красоты и добра). В последнем счете эти эмоциональные импульсы зависят от эмпирии, от деятельности органов чувств, но такая зависимость еще не может быть представлена логико-математической абстрактной моделью. Это эмоциональные элементы творческого познания, его эмоциональный эффект и его эмоционально движущие силы образуют романтику научного знания. Этот гедонизм связан с интуицией, поскольку последняя предвосхищает цепь экспериментальных доказательств и логических дедукций, подтверждающих интуитивно постигнутую теорию. Научная теория обрекает мыслителя на муки творчества, потому что он интуитивно чувствует ее недостаточность, и приносит ему радость, потому что он постигает в творчестве бесконечную истину в конечном числе наблюдений. Методологическое сознание в конце ХХ века отвело интуиции, внутреннему миру человека его истинное место - между эмпирией и логикой, в качестве основы металогических переходов.