Мы понимаем, что в условиях отсутствия правового государства и гражданского общества в этом вопросе пока еще могут возникать определенные практические коллизии. Поэтому на нынешнем этапе общественного развития первостепенное значение имеет своевременная правовая регламентация взаимоотношений органов внутренних дел и различных структур общества. Это всецело относится и к взаимоотношениям, с одной стороны, политических партий, их различных организационных структур, а с другой -- подразделений органов внутренних дел и их сотрудников.

Здесь уместно будет заметить, что как сама проблема неизбежных противоречий между личной позицией и служебными обязанностями работника госаппарата, так и предлагаемый подход к ее разрешению не новы в политической практике и науке. Вот как, к примеру, подходил к данному вопросу Макс Вебер. «В случае, -- писал он, -- если (несмотря на его [чиновника. -- В. М. ] представления) вышестоящее учреждение настаивает на кажущемся ему ошибочным приказе, дело чести чиновника -- выполнить приказ под ответственность приказывающего, выполнить добросовестно и точно так, будто этот приказ отвечавшего собственным убеждениям: без такой в высшем смысле нравственной дисциплины и самоотверженности развалился бы весь аппарат» [15. С. 666].

Среди условий и факторов бессознательного политического поведения политологами прежде всего называются поведения ситуационный контекст проявления активности, а также психические склонности и состояния субъекта. Это означает, что причины бессознательного поведения могут содержаться либо в самом субъекте, либо в ситуации, в которой он находится, либо одновременно в субъекте и политической ситуации.

Рассматривая основания систематизации поведения, мы уже называли типичные ситуационные условия активности субъектов: нормальные или ненормальные (патологические), повторяющиеся или неповторимые, конфликтные или кризисные. Психические состояния и склонности индивидов бывают еще разнообразнее. Вот перечень лишь некоторых из них: врожденные или приобретенные невропатологические особенности; состояния заторможенности протекания психических процессов; автоматизация стереотипов поведения, норм и предубеждений; отсутствие вмешательства сознания в момент появления новой ситуации; борьба взаимоисключающих чувств, эмоций, настроений; эмоциональное напряжение, перерастающее в коллективный психоз; эмоциональное состояние, вызванное дефицитом или избытком информации относительно непонятной ситуации.

Указанные политические ситуации и психические состояния, каждое в отдельности или накладываясь друг на друга в различных сочетаниях, обусловливают проявление бессознательного поведения в той или иной форме. Конкретные проявления бессознательного поведения индивидов или коллективных субъектов нередко образуют случайную величину данных условий. Однако в психологии и политологии общепризнано, что бессознательная активность проявляется главным образом в форме аффективного, патологического и рутинного поведения.

Аффективное (от лат. affectus -- душевное волнение, страсть) поведение проявляется в форме исключительно бурно протекающей реакции субъекта на сильный! внешний раздражитель, при которой частично или полностью вытесняется его сознательный контроль за своими действиями. Такое проявление характеризуется случайностью, кратковременностью и непредсказуемостью. В основе аффективного поведения субъектов политики могут лежать самые разные причины: психическая склонность к такому поведению самого субъекта (например, впечатлительность, податливость на влияния), неосознанное чувство конфликтной ситуации, очень высокое эмоциональное напряжение, вытекающее из чувства ответственности за принимаемые политические решения, и т. д.

Особенно подходящие условия для проявления бессознательного поведения с непредвиденным и аффективным характером образует политизированная толпа. Еще французский социолог и криминалист Габриэль Тард (1843-- 1904) описал такие черты толпы, объединяющие ее участников, как вера, цель, эгоизм, коллективное самолюбие, иррациональная подражательность. Другой известный исследователь феномена толпы, французский социальный психолог Гюстав Лебон (1841--1931), описал такие ее свойства, как нетерпимость, импульсивность, раздражительность, податливость внушению, склонность к иллюзиям, односторонность чувств и изменчивость.

Толпа поистине является наиболее страстным и, следовательно, опасным типом сборища, легко меняющим свои настроения на противоположные их состояния. «Для толпы, -- писал Тард, -- нет середины между проклятием и благоговением, презрением и восторгом, между криками «да здравствует!» и «на виселицу!» [88. С. 28 ]. Недаром описанное в евангелиях отношение толпы к Иисусу Христу, которая при появлении его в городе сперва кричала «Осанна! Осанна!» (евр. -- Помоги нам!), а через несколько дней -- «Рарпни его! Распни его!», остается бессмертным образом изменчивости настроения людей в толпе.

По сравнению с группой и ее формальными структурами в толпе действуют иные механизмы формирования политического поведения. Эти механизмы опираются в основном на так называемую циркулярную реакцию, проявляющуюся в самостимуляции того или иного эмоционального настроения и соответствующего ему поведения. Многократное усиление эмоций участников толпы достигается благодаря обоюдонаправленному внушению. Питательным источником эмоциональных реакций людей являются слухи, которые предваряют и сопровождают толпу. Данная самостимуляция может вести к нарастанию эмоционального возбуждения вплоть до неконтролируемых агрессивных действий участников толпы или к уменьшению аффективного поведения в результате постепенной разрядки психического напряжения.

В современных условиях законы поведения людей в толпе являются теми же, что и сотни лет назад, хотя состав участников толпы, ее лозунги, взаимоотношения с лидерами изменились весьма существенно. Политизированная толпа непременно заполняет возникающий институциональный вакуум при переходе от одной политической системы к другой. В такие периоды может возникать угроза поглощения толпой форм осознанного политического действия. Однако господство толпы, охлократия (от греч. ochlos -- толпа, kratos -- власть) -- это не есть воля народа, не есть демократия. Подлинно демократический политический процесс развивается преимущественно в институциональных формах политического действия.

Патологическая форма бессознательного политического поведения внешне наиболее заметно может проявляться в деятельности отдельных политических лидеров и функционеров. Это поведение болезненное, вытекающее из нарушения способности сохранять индивидом психологическое постоянство, равновесие. Причиной такого поведения могут быть врожденные или приобретенные физиологические, физические и психические травмы, часто оставляющие постоянные и неизбежные следы в поведении.

Патологическое политическое поведение может иметь самые разнообразные проявления: 1) крайние аффективные состояния; 2) постоянная потребность во вражде, агрессии, антагонизме; 3) болезненное и ненасытное стремление к власти; 4) маниакальные политические предубеждения; 5) наплывы страха и состояние паники в трудных политических ситуациях; 6) мании и ситуационная истерия; Т) неверное отражение политической действительности и искажение информации о ней; 8) паралич памяти и пониженная чувственная впечатлительность; 9) потеря способности к абстрактному мышлению; 10) хроническое чувство усталости и раздражения. Разумеется, этот перечень далеко не является исчерпывающим.

Проблематика патологического политического поведения весьма и весьма сложна. На эту тему существует богатая научная литература. Одним из самых глубоких исследований патологических отклонений в поведении политиков является работа Эриха Фромма «Анатомия человеческой деструктивности» [103]. В ней автор на основе психоаналитической биографии Адольфа Гитлера и многочисленных примеров из жизни других известных государственных деятелей прошлого показывает, как проявляется и к каким пагубным последствиям для общества может приводить патологическое политическое поведение. Однако исследователи данного феномена признают, что критерии его клинических форм весьма условны. По этому поводу классик американской политической науки Гарольд Лассуэл высказал следующее остроумное замечание: «Если учесть все сознательные и подсознательные стремления человека в модели политической личности, то психиатр совершенно определенно бы сказал: не существует такой личности, как гомо политикус, разве что пара психопатов» [111. С. 179].

Рутинное политическое поведение представляет собой автоматические, стереотипные и зачастую символические действия, имеющие политическое значение. Чаще всего оно возникает в процессе первоначально сознательных и целенаправленных действий. В результате постоянного повторения они становятся автоматическими, выходят из-под контроля сознания. Несмотря на то, что рутинное поведение объективно приводит к тем же результатам, что и Действия, постоянно контролируемые сознанием, с точки зрения своей психологической природы оно перестает быть действием, понимаемым как совокупность актов, направленных на осознанную цель. Заметим, что рутинное поведение может приводить к нежелательным результатам, если оно имело место в обстановке, требующей нестандартных политических действий.

В заключение подчеркнем, что любое политическое действие представляет процесс с необычайно сложной структурой, которую сознание не в состоянии контролировать во всех деталях. Поэтому даже в структуре политического действия, которое, как считается, имеет осознанный характер, всегда присутствуют бессознательные акты поведения, В таком действии элементы сознательного и бессознательного переплетаются, обусловливают друг друга при доминирующей роли сознания.

12.3 Политическое лидерство как социальное явление

Данная тема стала одной из главных в курсе политологии. Понять причины повышенного интереса к проблеме политического лидерства несложно. В настоящее время общество, различные политические партии и движения буквально заняты поиском ярких политических лидеров. Отсюда и рост научно-познавательного интереса к данной проблеме.

Прежде всего, отметим, что проблема лидерства может рассматриваться с позиций различных социально-гуманитарных наук. Социология, например, изучает лидерство в; контексте взаимодействия личности и других элементов социальной системы. Психология и психиатрия исследуют психологические и психопатологические особенности личности лидера. Социальная психология изучает лидерство как процесс взаимодействия социальных и психологических факторов, исследует его механизмы, разрабатывает методы обучения и психологической подготовки руководителей.

Особое значение проблеме лидерства придается в политологии. Конечно, политическая наука широко пользуется результатами изучения данной проблемы, полученными другими науками -- историей, философией, социологией, социальной психологией. Однако политология имеет и специфический предмет изучения лидерства. Она рассматривает лидерство как один из важнейших элементов механизма регулирования отношений индивидов, социальных групп и институтов в сфере политики. В этой связи важнейшими исследовательскими вопросами нам представляются: 1) сущность лидерства как социального явления;! 2) роль лидерства в функционировании политических систем; 3) типология политического лидерства.

В словарях общего характера термин «лидер» (от англ, leader -- ведущий, руководитель) определяется как глава, руководитель политической партии, общественной организации и как лицо, пользующееся большим авторитетом, влиянием в каком-либо коллективе. Данное определение указывает на внешние признаки явления, но никак не затрагивает его сущностных аспектов.

Обратимся теперь к научной дефиниции лидерства. В философском энциклопедическом словаре лидерство определяется как один из механизмов интеграции групповой деятельности, когда индивид или часть социальной группы берет на себя функции осуществления координации и направления действий всей группы, которая, в свою очередь, принимает на себя обязанность подчиняться указаниям и требованиям данного индивида или части членов группы. Таким образом, лидер -- это член группы, принимающий на себя значительно большую меру ответственности в достижении групповых целей, чем остальная часть группы. В системе совместной деятельности лидерство возникает как объективная потребность определенной группы, преломившаяся в сознании участников и принявшая форму ожиданий и требований, обращенных к лидеру.

Общественное лидерство имманентно человеку и обществу, т. е. проистекает из их природы, оно является древнейшей формой организации жизни людей. Уже на самых ранних этапах общественного бытия без формирования тех или иных способов организации групповой деятельности существование и развитие человеческих сообществ были бы просто немыслимыми. А это, в свою очередь, обусловливало выбор такого порядка общественной жизни, где ведущую роль играли более сообразительные, опытные, сильные, более мужественные индивиды. Они получали признание, доверие, авторитет среди своих современников, словом -- становились лидерами.

Лидерство как социальное явление носит всеобщий характер. Можно смело утверждать: там, где возникает то или иное человеческое сообщество, там появляются и лидеры. С этим явлением каждый человек сталкивается уже с детства. Юношеские стихийные группы всегда возглавляются лидерами, это присуще школьным и студенческим группам. Досуговые объединения взрослых также выделяют своих лидеров, в семье обязательно имеется лидер. Без лидерства немыслимы трудовые коллективы. С развитием частной собственности на средства производства, появлением социальных классов и государства лидерство становится активным компонентом политических процессов.

По мере развития социальной жизни эволюционировал и феномен лидерства, усложнялись его формы и иерархия. На ранних этапах общественного развития преобладающей являлась личностная форма лидерства, когда функции руководителя группы выполняет одно лицо. В дальнейшем стали возникать различные формы коллективного лидерства, когда руководящую функцию в группе выполняет какой-либо коллективный орган или ведущее положение в системе общественных отношений занимает социальная группа, класс, партия, государство (среди системы государств). С развитием институциональных форм общественной жизни стали различать лидерство формальное и неформальное. Формальный лидер назначается или избирается в соответствии с установленной процедурой, приобретая таким путем официальный статус руководителя. Неформальный лидер -- член группы, наиболее полно в своем поведении отвечающий групповым ценностям и нормам и потому пользующийся наибольшим авторитетом среди своего окружения. Он ведет группу, стимулируя достижение групповых целей и проявляя при этом по сравнению с остальными членами более высокий уровень активности.

В связи с наличием формального и неформального лидерства представляется необходимым выяснить различия содержании понятий «лидер» и «руководитель». На уровне обыденного сознания эти понятия употребляются как синонимы. Однако на уровне научного анализа принято различать роли руководителя и лидера.

Руководитель обладает регламентированными права: и обязанностями по отношению к остальным членам группы включая и возможность наложения на них официальных санкций. Руководитель не всегда является тем лицом, которое обладает наибольшим реальным авторитетом членов группы. Однако, несмотря на это, полномочия его в группе остаются теми же. Лидер, который играет центральную роль в выработке и принятии решений, организации деятельности и регулировании отношений в группе, может и не обладать статусом руководителя. Однако такой лидер -- непременно личность, индивидуальность. Он занимает ведущее положение благодаря своим неординарным личностным качествам. В то же время неформальное лидерство нестабильно, его надо постоянно подтверждать. Неформальный лидер имеет больше шансов, чем другие члены группы, быть избранным или назначенным на должность руководителя. Нередко в реальной жизни сочетаются в одном лице формальный и неформальный лидеры, хотя встречается немало и исключений из этого правила.

В западной науке среди имеющихся способов обоснования возникновения лидерства центральное место принадлежит различным его психологическим интерпретациям. Основополагающим при этом у всех авторов является тезис о том, что в основе общественной жизни лежит человеческая психика. Считается, что она первична, определяюща по отношению к явлениям социальной жизни, а человек, по природе своей индивидуалист и собственник, одержим волей к власти.

Так, уже упоминавшийся французский социальный психолог Гюстав Лебон лидерство рассматривал как чисто психологический феномен. Власть лидера, по его мнению, основывается на сознательном или чаще всего бессознательном использовании законов психологии. Все властители мира, считает Лебон, всегда были бессознательными психологами, инстинктивно понимавшими душу толпы. Толпа -- этим термином Лебон обозначал как случайную массу людей, так и социальные секты, касты, классы -- по своей природе не обладает интеллектом и чувством личной ответственности. Поэтому он разрабатывал рецепты, призванные помочь лидерам овладеть толпой. В частности, он советовал при взаимодействии с массами прибегать к сильным выражениям, преувеличивать, утверждать, повторять и никогда не пытаться доказывать им что-либо рассуждениями. «Простое утверждение, -- писал Лебон, -- не подкрепленное никакими рассуждениями и никакими доказательствами, служит одним из самых верных средств для того, чтобы заставить какую-нибудь идею проникнуть в душу толпы. Чем более кратко утверждение, чем более оно лишено какой бы то ни было доказательности, тем более оно оказывает влияние на толпу» [51. С. 240]. Видимо, неправильным было бы абсолютизировать данные рецепты, но нельзя и не видеть, что многие лидеры не без успеха ими пользуются и по сей день.

Пожалуй, наибольшее влияние на современные западные психологические концепции лидерства оказали идеи основоположника психоанализа, австрийского психиатра и психолога Зигмунда Фрейда (1856--1939). Как известно, Фрейд сформулировал тезис о вечном и неразрешимом противоречии между половым влечением, с одной стороны, и цивилизацией -- с другой. Центральным понятием при анализе данного противоречия выступает у него термин сублимация (от ср.-век. лат. sublimatio -- возвышение, вознесение), которым он обозначил психический процесс преобразования, переключения энергии аффективных влечений, прежде всего сексуальных, на цели социальной деятельности и культурного творчества [99. С. 220]. Разновидностями сублимации, например, могут быть художественное и философское творчество, научная, политическая и спортивная деятельность. Но и при этом оказывается, что заряд психологической энергии не снимается полностью и что он находит обходные пути для своей реализации, оборачиваясь, чаще всего, неврозами. Поэтому, считал Фрейд, зачастую невротиками являются великие люди. Среди влечений таких людей преобладает, по его мнению, стремление в той или иной форме господствовать над людьми.

Последователи Фрейда делят общество на психически нормальных людей, не способных к творчеству, и на лидеров, являющихся, по их мнению, невротиками. Они объясняют, что ориентированными на лидерство людьми движет чувство вины и они ищут облегчения посредством таких механизмов, как обличение других. В детстве многие лидеры пережили крушение определенных надежд и компенсирует комплекс неполноценности тем, что ведут ожесточенную борьбу за власть, за самоутверждение. Сторонники данных концепций лидерства свои положения подкрепляют тем, что ряд политических деятелей, по свидетельствам историков и биографов, были невротиками (Наполеон, Линкольн, Робеспьер, Рузвельт, Пуанкаре, Гитлер, Сталин).

Концепцииполитического лидерства.

Проблема политического лидерства стала предметом рассмотрения политической науки еще в древности. Мы уже отмечали, что в утопии совершенного государства Платона правителями являются философы. Право философов на господство Платон обосновывает тем, что они, «видя и созерцая нечто стройное и вечно тождественное, не творящее несправедливости и от нее не страдающее, полное порядка и смысла», сами подражая этому, внесут в «частный и общественный быт людей» то, что они находят в мире идеального бытия, сделают человеческие нравы угодными Богу [67. Т. 3. Ч. 1. С. 305]. Но для достижения благоденствия правители должны быть не мнимыми, а истинными философами: под таковыми Платон понимает только любящих «созерцать истину». Иными словами, главными условиями, при которых человек получает право быть правителем, являются обладание истиной и ее постоянное постижение.

Аристотель считал, что на ранних этапах развития общества лидерами (царями) становились старшие и более опытные главы семейств. В последующем, по его мнению, право властвовать получает тот, кто превосходит других разумом. Он обосновывает это положение рядом аналогий: «Так, домашние животные по своей природе стоят выше, чем дикие, и для всех домашних животных предпочтительнее находиться в подчинении у человека: так они приобщаются к своему благу. Так же и мужчина по отношению к, женщине: первый по своей природе выше, вторая -- ниже, и вот первый властвует, вторая находится в подчинении. Тот же самый принцип неминуемо должен господствовать и во всем человечестве» [3. Т. 4. С. 383].

Средневековые мыслители право монарха на господство обосновывали «божьей волей». Однако в такой воле они усматривали и рациональный момент, состоящий в том, что Богу проще управлять ходом истории посредством своих избранников-королей. Фома Аквинский, например, обосновывая целесообразность монархического правления, прибегает к аналогиям: как Бог -- только один во всем мире, как душа -- лишь одна в теле, как пчелиный рой имеет только одну матку, а корабль, гонимый подчас противоположными ветрами, направляется волей единственного рулевого, так и государственный корабль лучше всего может Функционировать, если во главе его стоит единственный правитель-монарх [82. С. 376].

В эпоху Возрождения наиболее интересные взгляды на] политическое лидерство были высказаны Никколо Макиавелли. Мы уже приводили его мысли о роли сильного правителя в создании централизованного государства. Его трактат «Государь», в сущности, полностью посвящен рассмотрению того, каким должен быть правитель, чтобы повести народ к основанию нового государства. Тот, кто встал на этот путь, по мнению Макиавелли, должен быть абсолютным властелином, деспотом. Правитель как общественный деятель руководствуется моралью силы этого мира, исходит из строго проанализированных реальных фактов, может быть жестким, хитрым, грешным, беспощадным, должен сочетать в себе качества льва (сила) и лиса (хитрость). Он не должен быть связан никакими априорными схемами, правовыми предписаниями, религией или своим собственным словом.

В трактате «Государь» Макиавелли пишет об этом так «Из всех зверей пусть государь уподобится двум: льву лисе. Лев боится капканов, а лиса -- волков, следовательно, надо быть подобным лисе, чтобы уметь обойти капкан, льву, чтобы отпугнуть волков. Тот, кто всегда подражает льву, может не заметить капкана. Из чего следует, разумный правитель не может и не должен оставаться верным своему обещанию, если это вредит его интересам и если отпали причины, побудившие его дать обещание. Такой совет был бы недостойным, если бы люди держали слово, но люди, будучи дурны, слова не держат, поэтому и ты должен поступать с ними так же. А благовидный предлог нарушить обещание всегда найдется. Примеров тому множество: сколько мирных договоров, сколько соглашений не вступило в силу или пошло прахом из-за того, что государи нарушали свое слово, и всегда в выигрыше оказывался тот, кто имел лисью натуру» [57. С. 351 ].

Выдвинутый Макиавелли принцип сочетания силы и хитрости зачастую характеризуется как образец циничности и аморальности в политике. Впоследствии для обозначения политики, пренебрегающей законами морали, не разбирающейся в средствах достижения цели, стал использоваться термин макиавеллизм. Однако справедливости ради надо отметить, что принципом «цель оправдывает средства» руководствовались многие политики задолго до Макиавелли. Скрупулезный анализ его произведений показывает, что он никогда не формулировал подобного принципа, он не вытекает также из контекста его творчества, что видно и из приведенного отрывка. Макиавелли лишь отразил и абсолютизировал некоторые черты политики современных ему итальянских властителей и вместе с тем предвосхитил многие типичные черты государственной политики последующих времен. Сам же он в качестве высшей политической цели рассматривал интересы государства, и именно для их защиты он считал нравственно оправданными любые средства. Трудно не согласиться с ним в этом.

В Новое время глубокие мысли о роли выдающихся личностей в истории высказаны Гегелем. Он считал, что цели, которые преследуют великие люди и которым они отдают всю свою страсть, содержат момент всеобщего. «Исторических людей, -- писал он, -- следует рассматривать по отношению к тем общим моментам, которые составляют интересы, а таким образом и страсти индивидуумов. Они являются великими именно потому, что они хотели и осуществили великое и притом не воображаемое и мнимое, а справедливое и необходимое» [20. С. 83]. Иными словами, исторические личности -- это люди, в которых воплощены цели диалектических переходов, которые должны иметь место в их время. Поэтому только на первый взгляд может показаться, что исторические события, по Гегелю, выступают как результат произвольного творчества великих людей, на самом же деле частный интерес их страсти неразрывно связан с «обнаружением всеобщего» [20. С. 84].

По нашему мнению, гегелевский подход к рассмотрению общественно-политического лидерства получил дальнейшее развитие в марксизме. Основоположники этой аналитической традиции исходили из того, что и само появление выдающихся личностей, и результаты их деятельности являются исторической необходимостью, которую дополняет случайность. «То обстоятельство, -- писал Энгельс, -- что такой и именно вот этот великий человек появляется в определенное время в данной стране, конечно, есть чистая случайность. Но если этого человека устранить, то появляется спрос на его замену, и такая замена находится -- более или менее удачная, но с течением времени находится» [59. Т. 39. С. 175].

В современной западной политологии выдвинуто несколько концепций политического лидерства. Наибольшую известность получили так называемые теория черт лидера, ситуационная теория лидерства, теория определяющей роли последователей, а также синтетические подходы к рассмотрению лидерства.

В основу теории черт лидера положено учение английского психолога и антрополога Фрэнсиса Гальтона (1822-- 1911) об индивидуально-психологических различиях между людьми, которые он объяснял преимущественно наследственными факторами. Авторы данной теории исходят из того, что выдвижение индивидов в политические лидеры обусловливается их особыми личностными качествами. По-, этому, полагают они, необходимо сосредоточиваться на исследовании личностных качеств лидеров. При этом они считают необходимым изучать деятельность лидеров в различных, в том числе случайных, ситуациях, выявлять присущие им психологические характеристики и составлять соответствующие таблицы. В итоге лидерство объясняется; ими как специфический социально-психологический феномен.

Видимо, нельзя отрицать того, что каждый индивид, стремящийся занять лидирующее положение, должен обладать определенными качествами. Не претендуя на пол-' ноту, назовем лишь некоторые необходимые политическому; лидеру качества: 1) умение учитывать, выражать и отстаивать взгляды своей социальной группы; 2) умение интересы« общества ставить выше личных интересов, без чего авторитет лидера невозможен; 3) способность организовать действия больших общественных групп; 4) ораторские способности и личная коммуникабельность; 5) наличие развитой политической культуры, адекватной национальной ментальное™. Кроме всех прочих качеств, политический лидер -- это индивидуальность, эрудированный, корректный, безупречный в моральном отношении человек.

Вместе с тем нельзя не видеть и некоторую внеисторичность «теории черт лидера». Ее авторы рассматривают лидерство как изолированный от конкретных социальных условий феномен. Однако разные исторические эпохи, социальные классы и группы требуют лидеров, обладающих различными, несовпадающими качествами. Отмеченная особенность рассматриваемой концепции дает о себе знать в том, что в различных ее модификациях в качестве необходимых для лидеров перечисляются прямо противоположные черты.

Так, например, одни авторы утверждают, что лидер должен обладать большим интеллектом, чем члены руководимой им группы. Другие же считают, что большей частью лидерами становятся не мыслители, а люди действия. Они не должны обладать большой проницательностью, так как это ведет к сомнениям и бездействию. Лидеры, по их мнению, рекрутируются из нервных, эмоционально возбудимых людей. Превосходный ум совсем не обязателен для лидерства, особенно в бюрократических организациях, где карьеру делают не самые умные, а самые изворотливые и беспринципные индивиды.

В основе теории определяющей роли последователей находится один из фундаментальных принципов структурно-функционального подхода к анализу социальных явлений, согласно которому каждый элемент определенной социальной целостности имеет свое функциональное назначение. С этой точки зрения, лидерство является функцией социальной общности, направленной на ее самовоспроизводство и обеспечение ее целей. Данное положение впервые сформулировал уже упоминавшийся американский социолог Толкотт Парсонс. Оно, в сущности, означает, что лидер -- это человек, который имеет своих последователей. Поэтому авторы данной теории считают, что на первом плане должен быть не анализ самих лидеров, а их последователей. Считается, что именно последователи выбирают себе лидера, который призван обеспечивать удовлетворение их интересов. И именно последователи воспринимают лидера, они же в конечном счете принимают или отвергают лидера. Таким образом, согласно данной концепции лидер является, в сущности, инструментом социальной группы, т. е. группы последователей. Если встать на данную точку зрения, то «тайна лидера» видится не в его личностных качествах, не в особенностях социальных условий, а в психологии и запросах его последователей.

К данной концепции лидерства весьма близка и ситуационная теория. Ее авторы рассматривают лидерство как функцию социально-политической ситуации. Согласно их подходу, настроения, интересы, потребности и устремления социальной группы выступают в качестве важнейших элементов ситуации, ориентируясь на которую лидер строит свое поведение. С этой точки зрения, политическое лидерство характеризуется не столько специфическими чертами индивида, сколько содержанием той роли, которую призван выполнять лидер в данных условиях. Авторы рассматриваемой концепции считают, что каждая конкретная ситуация выдвигает своего лидера, личностные качества которого в наибольшей мере отвечают потребностям группы. В этой связи представляются примечательными слова американского социолога Ю. Дженнингса: «Нет сомнения, что если ситуация созрела для Наполеона, то Наполеон созрел для ситуации. Великие события всегда свадьба между человеком и временем. Великий лидер «чувствует» ситуацию и знает ... когда он ее может использовать... обратить в свой актив» [6. С. 13].

Нетрудно видеть, что «ситуационная теория» также не раскрывает во всей полноте феномен политического лидерства. Большинство политологов, принимающих данную концепцию, считают влияние на лидера его последователей негативным. Чтобы удержать свое положение, лидер стремится удовлетворять запросы массы, в результате чего он превращается в марионетку. Думается, что именно такая эволюция и происходит с лидером, если он свою задачу видит только в том, чтобы угодить своим последователям. Однако при ситуационном подходе к объяснению феномена политического лидерства игнорируется относительная самостоятельность личности. Авторами «ситуационной теории» упускается из виду тот факт, что лидер может овладеть ситуацией и сам оказывать влияние на развитие обстановки. Как мы видели, социализация личности -- это не пассивное отражение индивидом существующих общественных отношений, а формирование себя как личности в процессе активного взаимодействия с социальной средой.

Так называемые синтетические концепции лидерства содержат попытки объединить основные положения рассмотренных выше теорий. В таких концепциях проблема лидерства представлена, конечно, более полно, но они не свободны от эклектизма.

С нашей точки зрения, политическое лидерство детерминируется, обусловливается общими социальными условиями, своеобразно преломляющимися в конкретной исторической ситуации и в специфике личностных качеств. Согласно такому подходу, лидер предстает как человек, в наибольшей степени отвечающий требованиям исторического момента и потребностям определенных социальных сил. Чем выше степень соответствия качеств политического лидера потребностям общественного развития, тем более значимо его влияние на ход политической жизни.

Политический лидер является одновременно и субъектом, и объектом политического процесса. Как субъект политики он стоит во главе тех или иных социально-политических движений с целью реализации интересов общностей, его выдвинувших. Ради этого политический лидер наделяется властными полномочиями, то есть правом концентрировать и направлять усилия и волю людей. Критерием эффективности его деятельности в таком качестве является степень удовлетворения запросов и интересов той общности, которая прибегла к его услугам. Как объект политики он всегда испытывает влияние и давление различных заинтересованных сторон и должен быть готов к восприятию предложений и требований, к определенным компромиссам с различными политическими силами.

С уверенностью можно утверждать, что в действительности не встречается двух совершенно одинаковых политических лидеров. Однако это не означает, что у различных лидеров отсутствуют какие бы то ни было схожие, типологические черты. В политологии предпринимаются попытки составить классификации лидерства по тем или иным основаниям. Полученные при этом типы лидерства отражают характерные признаки, присущие различным группам данного класса общественных явлений. Как известно, типология есть метод научного познания, она служит одним из главных средств объяснения объекта и создания его теории.

Многие исследователи при составлении классификации лидерства опираются на типологию господства (авторитета), разработанную Максом Вебером. С этой типологией мы уже знакомились при рассмотрении проблемы легитимности власти. Напомним, что Вебер выделил три типа господства: традиционное, харизматическое и легальное. Соответственно политологами выделяется и три типа политического лидерства -- традиционное, харизматическое и легальное. Традиционное лидерство основывается на силе традиции. Это означает, что лидеры выявляются, определяются в соответствии с правилами, содержащимися в многолетних, если не многовековых, обычаях: например, после смерти вождя (монарха) новым лидером по традиции» становится его сын. Говоря современным языком, в данном случае индивид обладает «правом» на лидерство в силу своей принадлежности к определенному роду, сословию или элите. Авторитет такого лидера, лидера-вождя, также опирается на силу традиции. Данный тип лидерства характерен для традиционного (доиндустриального) общества.

В политических системах традиционного общества проблема преемственности лидерства решается просто. Хотя, если быть точным, и в этом вопросе история знает немало примеров споров и конфликтов по поводу наследования династических прав, попыток насильственного изменения существующего порядка передачи власти. Относительно просто здесь решается и задача приобретения навыков управления социально-политическими делами. Такие навыки прививаются наследникам престола с самого раннего возраста. Основная же трудность для лидера традиционного типа состоит в необходимости следовать рутине как обязательной норме поведения, почитать все то, что имело место в вековом прошлом. Его возможности влиять на процесс общественного развития крайне ограничены. Сила традиции такова, что лидеры, которые ее нарушают, рискуют лишиться своей легитимности и, вслед за этим, повиновения подданных. Всякие же их более или менее значимые социально-политические нововведения непременно оспариваются общественными авторитетами и сопровождаются попытками реставрации прежних порядков.

Харизматическое лидерство основывается на вере в наличие у какого-то человека исключительных качеств: откровений, одаренности, непогрешимости, героизма. Все эти способности индивида, который выделяется из среды обыкновенных людей, его последователями рассматриваются как сверхъестественный дар. На этой основе такой человек и признается лидером. Данный тип лидерства, по Веберу, формируется, как правило, в переломные моменты развития общества. Классический пример харизматического лидерства -- утверждение Мухаммеда, некогда бедного пастуха, женившегося на богатой вдове, сначала в качестве пророка, а затем и руководителя мусульманской общины. Харизматическое лидерство может иметь место в обществах самого различного характера. В современных условиях такой тип лидерства чаще всего встречается в развивающихся странах. Видимо, есть объективная закономерность в том, что в ходе национально-освободительных революций традиционное лидерство вытесняется харизматическим.

В политических системах, для которых характерен харизматический тип лидерства, всегда остро стоит проблема выявления нового лидера, проблема смены властвующей группы. Заполнение оставленной после смерти лидера политической пустоты сопровождается, как правило, драматическими событиями. Действительно, в обществе, которое во всем следовало за боготворимой им личностью, отсутствуют общепринятые процедуры выявления нового лидера. Политическая культура данного общества ориентирована на принятие в качестве лидера «самого выдающегося соратника» прежнего вождя. Но сложность заключается в неясности того, кто же из окружения умершего вождя является самым верным его последователем. Если таковой не был назначен самим вождем еще при жизни, то среди элиты непременно разворачивается борьба за лидерство. Нередко она приобретает самые ожесточенные формы и завершается утверждением нового лидера харизматического типа или переориентацией политической системы на иной тип лидерства.

Легальное лидерство основывается на убеждении в правомерности рационально установленных норм общежития, в законности существующего общественного порядка. Иногда данный тип лидерства называют бюрократическим, и для этого есть весомые основания.

Действительно, во-первых, лидером легального типа можно стать не обязательно в силу выдающихся личностных качеств (хотя при этом всегда необходим определенный уровень компетентности), но посредством выполнения установленных законом бюрократических процедур. Замена такого лидера также осуществляется путем приведения в действие соответствующих юридических норм. Во-вторых, легальный лидер есть в сущности чиновник, бюрократ в обычном смысле этих слов. Он выступает не как индивид, от которого непосредственно исходит власть, а как исполнитель определенной государственной функции. Его задачей является наилучшее осуществление не им установленных правил политического поведения и действия. Разумеется, у него остается немало резервов для проявления в политике своей индивидуальности.

Нетрудно видеть, что легальный тип лидерства характерен для демократических политических систем. Но утверждение лидера данного типа -- это все-таки не одноразовый бюрократический акт, а развивающийся во времени и в контексте реального политического действия процесс. Эволюция политического лидерства, как и всякого социального явления, -- это движение от простого к сложному, от единичного к соподчиненной множественности. Соответственно, в политологии различают три уровня политического лидерства: 1) лидер малой группы, объединенной политическими интересами; 2) лидер общественного движения, организации или партии, выражающей интересы определенного социального класса (слоя) и преследующей цели овладения средствами политической власти; 3) лидер-политик, действующий в системе властных отношений, в которой лидерство представлено в виде политического института (например, глава государства, глава исполнительной власти).

На практике процесс формирования политического лидерства носит стадиальный характер: всякий вновь рождающийся лидер изначально стремится публично заявить о себе, заиметь как можно большее число сторонников, формализоваться, вписаться в существующую политическую систему; затем происходит возникновение общественных движений и выделение их лидеров; далее -- образование политических партий, выработка их программных установок и организационных принципов, формирование иерархии партийно-политического руководства; наконец -- приход партий к власти, участие в управлении страной, делегирование партийных лидеров на руководящие государственные посты, появление лидеров-руководителей, государственных деятелей. Но, разумеется, не всякому общественно-политическому движению и не каждому лидеру суждено получить возможность формировать правящую политическую группу.

В рассмотренной типологии политического лидерства, конечно же, описаны «идеальные» черты, которые в действительности редко встречаются в чистом виде. В реально существующих политических системах чаще всего имеет место переплетение признаков всех трех типов лидерства при преобладании одного из них. Например, глава современной президентской республики избирается на свой пост в соответствии с процедурой, предусмотренной законом. Но чтобы стать кандидатом в президенты, он должен принадлежать к элитному кругу лиц. А чтобы быть избранным, 9н должен завоевать симпатии у избирателей, убедив их в наличии у себя определенных выдающихся качеств.

В литературе встречаются типологии политического лидерства, составленные по иным основаниям, в частности: по характеру институциональное -- формальное и неформальное; по субъектам лидерства -- индивидуальное и групповое; по объекту лидерства -- общенациональное, лидеры определенных социальных групп, лидеры политических партий и движений, лидеры территориальных общностей; по стилю взаимодействия со средой -- авторитарные, демократические, невмешивающиеся лидеры; по типу политического сознания (политической культуры) лидера -- реформаторское, революционное и консервативное. Полагаем, что нет необходимости приводить развернутые характеристики всех данных типов лидерства, поскольку содержание их вытекает из изложенных выше тем курса. Обозначим лишь самые существенные черты лидеров двух последних классификаций.

Для авторитарного лидерства характерно стремление к монопольной власти. Лидер такого типа единолично определяет цели группы или общества и способы их достижения. Он пытается повышать активность своих последователей административными методами. Демократический лидер стимулирует активность своих последователей путем пробуждения у них чувства собственного достоинства, создания атмосферы сотрудничества. Его предложения и распоряжения, как правило, предварительно обсуждаются, окончательные решения всегда учитывают мнения членов группы. Подобные лидеры обычно тактичны, уважительны и максимально объективны. Считается, что демократический стиль лидерства является предпочтительным. Невмешивающийся лидер стремится уйти от решения имеющихся проблем, обезопасить себя от ответственности, переложить свои функции на ближайших помощников. Словом, он старается не вмешиваться в разрешение сложных общественно-политических коллизий. Очевидно, бывают периоды в общественном развитии, когда возникают потребности в подобных лидерах. Большинство же аналитиков низко оценивают этот стиль поведения лидера.

По типу политического сознания лидеров классифицировал американский политолог Роберт Такер. Он выделяет реформаторский, революционный и консервативный типы лидерства. По его мнению, лидер-реформатор верит в принятую большинством идеальную модель общества, определяет отклонение от этой модели привычек* и обычаев в поведении людей. Свою главную задачу он видит в преодолении имеющихся отклонений путем изменения этих привычек. Лидер-революционер видит и определяет существующие социальные порядки как настолько непоправимо неправильные, что признает лишь одно возможное решение -- фундаментальное переустройство общества в соответствии с иными социальными идеалами. Лидер-консерватор не желает социальных изменений, противодействует им и имеет в качестве своих союзников существующие общественные установления, нормы и принципы.

Функции политических лидеров

Из изложенного видно, что лидеры призваны решать широкий круг общественно-политических задач. Иными словами, в осуществлении политического процесса они выполняют определенные функции. Поскольку политический процесс в своем развитии проходит ряд последовательных этапов, то и функции лидера можно представить в виде определенных ступеней (фаз) в его деятельности. Например, Роберт Такер выделяет в деятельности политического лидера три взаимосвязанные фазы-функции. Первая -- это диагностическая функция: люди ожидают от лидеров авторитетной, точной и своевременной оценки ситуации в группе, обществе. Вторая -- предписывающая, или функция выработки линии поведения: на этой стадии лидеры определяют политическую стратегию, т. е. направление действия в интересах группы или сообщества, которое будет разрешать проблемную ситуацию. Третья -- мобилизующая функция: лидеры добиваются поддержки группой данной ими оценки общественного положения группы и предписанного плана действий. Эти функции можно назвать также соответственно диагностической, политико-формирующей и политико-осуществляющей. Все они присущи как лидерам, занимающим ключевые посты в структуре государственной власти, так и лидерам общественно-политических организаций и движений.

В учебной литературе по политологии можно встретить и более подробное перечисление функций лидеров. Приведем один из таких перечней. Так, уже упоминавшиеся авторы учебного пособия «Введение в политологию» В. П. Пугачев и А. И. Соловьев насчитывают шщесть функций лидера: 1) интеграция социальной группы, сообщества; 2) нахождение и принятие оптимальных политических решений; 3) социальный арбитраж, защита масс от беззакония, самоуправства бюрократии; 4) поддержание и развитие эмоциональной связи между политическим руководством и массами; 5) инициирование общественного обновления, генерирование социального оптимизма, мобилизация масс на реализацию политических решений; 6) легитимация политического режима, т. е. обеспечение его поддержки со стороны масс [73. С, 127].

Таким образом, политическое лидерство -- важный компонент политического процесса. Существование феномена политического лидерства определяется объективными потребностями организации и регулирования общественно-политической жизни. В этих потребностях, в особенностях социальной и политической организации общества следует искать объяснения характера лидерства.

Раздел 4. Социально-политические идеи и течения в современном мире

13.1 Социально-политические идеи либерализма

Подчеркнем, что нельзя смешивать политологию с политическими идеологиями и доктринами, предлагающими программы политического действия. Политическая наука призвана формулировать теории, объясняющие явления политической действительности, но она не указывает участникам политики те цели, к которым они должны стремиться. Вместе с тем научное знание о реальных политических процессах предполагает ознакомление и с содержанием различных социально-политических идей, которые являются неотъемлемым элементом политического действия. Поэтому, мы полагаем, фундаментальный курс политологии целесообразно дополнить специальным рассмотрением основных идейно-политических концепций и течений современности. Именно этим соображением, а также задачами более широкого овладения политической культурой продиктовано включение данного раздела в качестве составной части курса.

Еще относительно недавно в обыденном сознании либерализм (от лат. liberalis -- свободный) отождествлялся, как правило, с негативным оттенком его смысла, т. е. понимался как излишняя терпимость, снисходительность, вредное попустительство. Когда же он употреблялся для обозначения общественной позиции, то еще обязательно имел при себе нелестный эпитет «гнилой». Между тем этим термином обозначается идейно-политическое течение, имеющее весьма прогрессивные традиции. Интерес к нему резко возрос в последнее время, в условиях, когда с мировой политической арены один за другим уходили тоталитарные режимы. Особенно оживились дискуссии по проблемам либерализма после выхода в свет летом 1989 г. сенсационной статьи американского профессора Френсиса Фукуямы «Конец истории?».

Автор этой весьма интересной статьи считает, что все другие идейно-политические доктрины потерпели поражение в конкурентной борьбе с либерализмом, и ставит вопрос: не означает ли это конец истории или, иными словами, существуют ли в современном обществе еще какие-то фундаментальные «противоречия», разрешить которые либерализм бессилен, но которые разрешались бы в рамках некоего альтернативного политико-экономического устройства? [105. С. 139]. Словом, настало время, когда и нам вслед за данным автором стоит приступить к серьезному осмыслению этого идейно-политического течения и пересмотру своего отношения к нему.

Термин «либерализм» вошел в широкое употребление в первой половине XIX в., когда в ряде западноевропейских государств появились политические партии либералов. Однако истоки либерализма как идейно-политического течения восходят к эпохе революций XVII--XVIII вв. В числе основателей, классиков этого течения по праву считаются англичане Джон Локк (1632--1704), Адам Смит (1723-- 1790), Иеремия Вентам (1748--1832), французы Шарле* Луи Монтескье (1689--1755), Бенжамен Констан (1767-- 1830), Франсуа Гизо (1787--1874), немцы Иммануил Кант (1724--1804), Вильгельм Гумбольдт (1767--1835), американцы Томас Джефферсон (1743--1826), Джеймс Медисон (1751--1836) и др. В последующие периоды значительный вклад в разработку идей либерализма внесли англичане Джон Стюарт Милль (1806--1873), Герберт Спенсер (1820--1903), Джон Кейнс (1883--1946), французский философ, социолог и политолог Раймон Арон (1899-- 1988), американский экономист Джон Кеннет Гэлбрейт (р. 1908), американский политолог Роберт Даль (р. 1915). 376