История экономических учений

Как теоретик Г.В. Плеханов прошел большой и самостоятельный путь, написал много работ, и взгляды его на протяжении его творческой жизни, естественно, менялись.

Для периода конца 70-начала 80-х гг. идеи Г.В. Плеханова наиболее четко были выражены в его известных работах "Закон экономического развития общества и задачи социализма в России" (1879) и "Поземельная община и ее вероятное будущее" (1880). В этот период он еще не был марксистом, а разделял взгляды народников, и, следовательно, пытался доказать, что Россия в силу своей историко-экономической специфики вполне может миновать стадию капиталистического развития. В любом случае, -- подчеркивал Г.В. Плеханов, -- масштабы капиталистической экономики в России не могут быть значительны. Залогом некапиталистической эволюции страны была крестьянская община, которая, как полагал Г.В. Плеханов, являла собой более высокую степень кооперации труда, чем это виделось ему в хозяйственной жизни западноевропейских государств.

Плеханов разделял народническую точку зрения по вопросу о происхождении крестьянской общины в России. Он противопоставлял общинную и коллективистскую по своему духу Россию индивидуалистическому Западу.

Г.В. Плеханов считал, что крестьянство, обладающее прекрасными задатками для установления полного коллективизма, является ведущим элементом хозяйственной жизни России. Что касается рабочего класса, то в этот период Г.В. Плеханов видел в нем не самостоятельную силу, а лишь полезного союзника крестьянства.

Степень промышленного развития России он оценивал тогда как минимальную. Как и другие народники Г.В. Плеханов полагал, что в стране нет достаточного рынка для полной реализации производимой в стране продукции и, следовательно, нет необходимых условий для развития капитализма.

Очень скоро, однако, во взглядах Г.В. Плеханова произошел коренной перелом. Он отходит от идеологии народничества и становится на позиции марксизма. Его взгляды периода 80-90-х гг. XIX в. отражены в работах "Социализм и политическая борьба" (1883), "Наши разногласия" (1885), "К вопросу о развитии монистического взгляда на историю" (1895), "Обоснование народничества в трудах г. Воронцова (В.В.)" (1896).

Г.В. Плеханов пришел к выводу, что неправомерно чрезмерное противопоставление России Западу и не следует акцентировать внимание только на особенностях историко-экономического развития российского государства, так как увлечение спецификой мешает видеть общие для всех стран закономерности. Впрочем, он вовсе не стал затушевывать эти особенности. Так, он продолжал утверждать, что история России -- это непрерывная борьба государственности с автономными устремлениями и личностью. Он считал, что если в Западной Европе основной движущей силой развития является классовая борьба, то в России эта сила - государство. В то же время государство в России - тормоз исторического прогресса, ибо Россия по характеру государственного устройства является восточной деспотией и идет по азиатскому типу эволюции.

Таким образом, он признавал некоторые кардинальные особенности российского общества, так же, как славянофилы и народники.

Но если последние видели в этом определенное преимущество для России, то Г.В. Плеханов - не видел. В целом же он, как марксист, исходил из признания единства всемирно-исторического процесса и подчеркивал принципиальное единство историко-экономических путей стран Западной Европы и России.

В 80-е гг. XIX в. Г.В. Плеханов, анализируя на большом статистическом материале факты хозяйственной жизни России, пришел к заключению, что в стране уже развивается капитализм, что реален факт разрушения общины, и упования народников на общину как на средство избежать капиталистического уклада, таким образом, несостоятельны. Он писал о том, что для общины конца XIX в. были характерны процессы расслоения крестьянства, крепкие крестьяне стремились выйти из общины и хозяйничать самостоятельно.

Он полагал, что внутренние, фундаментальные причины разрушения общины - развитие товарного хозяйства. Г.В. Плеханов описал этапы превращения натурального хозяйства в товарное, показал процесс возникновения классов капиталистического общества - капиталистов и наемных рабочих, выступил против распространенной тогда теории бесклассовости русского общества.

Большое внимание он уделял сравнительному анализу экономических классов рабочих и крестьян, показав существенные различия между ними.

Г.В. Плеханов исследовал положение рабочих в России и их роль в социально-экономической жизни. Он утверждал, что пролетариат представляет собой самую могучую силу в историческом развитии страны.

Пролетариат, - полагал Г.В. Плеханов, - безусловно нуждается в союзе с либеральной буржуазией, так как в случае прихода к власти не сможет удержать ее в своих руках, не составляя большинства населения.

Одновременно Г.В. Плеханов полностью отрицал революционные возможности крестьянства, говорил о его реакционности и не отождествлял крестьян, занимающихся отхожими промыслами, с рабочими.

Г.В. Плеханов много сделал для популяризации взглядов западных экономистов в России, прежде всего ученых английской классической школы политэкономии. Вершиной всей предшествующей зарубежной экономической мысли он считал сочинения Д. Рикардо. Плеханов положительно охарактеризовал его методологию, высоко оценил его теорию трудовой стоимости. Г.В. Плеханов утверждал, что стоимость определяется не естественными свойствами вещи, а трудом, затраченным на ее производство. При этом он считал, что явление стоимости было и в натуральном хозяйстве первобытного человека.

Прибавочную стоимость он понимал как разность между вновь созданной стоимостью и заработной платой рабочего, доказывая, что она не может возникнуть в процессе обмена, а создается только в производстве.

Вместе с тем Г.В. Плеханов критиковал Д. Рикардо за его внеисторический подход к экономическим явлениям, не соглашаясь с тем, что капитализм - это вечный порядок, а капитал - это все средства производства, и, следовательно, мог быть и у первобытного охотника и рыболова.

Г.В. Плеханов разрабатывал проблему рынка, утверждал, что капитализм сам создает себе рынок. Его также интересовала проблема экономических кризисов перепроизводства. Их причину он сначала усматривал в анархии производства, затем утверждал, что их основная причина в том, что производительные силы просто переросли существующие производственные отношения.

В начале XX в. историко-экономические воззрения Плеханова по важнейшим вопросам хозяйственной жизни России опять в значительной степени изменились: он стал отходить от идей ортодоксального марксизма.

Новые явления в развитии капитализма с марксистских позиций были проанализированы В.И. Лениным (1870-1924) в работе "Империализм, как высшая стадия капитализма" (1916). Ленин делает вывод о наступлении новой, особой эпохи в развитии капитализма. На основе изучения статистических материалов, характеризующих новейшее экономическое развитие капиталистических стран, Ленин выделил факты, касающиеся концентрации производства на крупнейших предприятиях и развития акционерной формы капитала, и связывал с этими явлениями дальнейшее развитие процессов монополизации капиталистической экономики, усиление гнёта синдикатов и трестов.

Одновременно с концентрацией производства и в связи с ней в развитых странах развернулся процесс быстрого роста банковского капитала и концентрация его в руках небольшого количества банков-гигантов. Вместе с этим изменяются роль и значение банков. Из скромных посредников банки превращаются в монополистов, распоряжающихся почти всем денежным капиталом страны. При этом банки начинают вкладывать свои капиталы в промышленные, торговые и другие предприятия.

Столь же естественным было стремление промышленных монополий проникнуть в сферу банковского дела, чтобы обеспечить контроль над этой важнейшей сферой бизнеса.

В.И. Ленин показал, что слияние монополистического капитала банков и промышленности привело к образованию качественно новой формы капитала - финансового капитала. На основе финансового капитала неизбежным становится господство финансовой олигархии - группы богатейших монополистов, контролирующих ключевые сферы экономики и политики (контроль над буржуазной прессой, "личная уния" с правительством, подкуп в широких масштабах парламентариев и государственных чиновников).

Ленин останавливается далее на особенностях вывоза капитала. Он показывает, что в отличие от прежней эпохи вывоз капитала при империализме превращается в типичное явление. Ускорив процесс накопления денежного капитала, монополии в то же время затрудняют его высоко прибыльное применение. Возникает относительный избыток капитала. Этот избыточный капитал вывозится за границу, особенно в регионы, где обеспечена высокая прибыль, так как в них капиталов мало, низки цена земли и заработная плата, дешевое сырьё и материалы. Вывоз капитала при этом приводит к возникновению зависимости слаборазвитых стран от высокоразвитых.

Затем Ленин выделяет такую черту империализма, как экономический раздел мира союзами монополистов, образование международных картелей. Это обостряет противоречия между ними на почве борьбы за раздел и передел мира. Такая борьба неизбежна по мере того, как изменяется соотношение сил участников дележа вследствие неравномерности их экономического развития. Отсюда вытекает последняя черта империализма - борьба за территориальный передел мира.

Проанализировав основные признаки империализма, Ленин отмечает особенность монополистического капитализма - тенденцию к "загниванию". Он показал, что наряду с быстрым ростом слоя рантье, эксплуатации зависимых стран, милитаризма, монополия порождает тенденцию к застою в той мере, в которой с установлением монопольных цен ослабляются побудительные мотивы к техническому прогрессу.

Но проявляются и факторы, противодействующие указанной тенденции. Они связаны с конкуренцией, с возможностью посредством технических усовершенствований снижать издержки производства и увеличивать прибыль.

Вывод, сделанный В.И. Лениным: империализм - высшая и последняя стадия развития капитализма, канун социалистической революции, так как подготавливает важнейшие материальные предпосылки (обобществление производства) и субъективные факторы (наличие организованного пролетариата и его партии) перехода к социализму.

Сейчас, в конце XX в., мы видим, что прогноз В.И. Ленина в целом не оправдался. Опыт построения нового общества в нашей стране и ряде других на данном этапе окончился неудачей, возвратом на проторенную стезю капитализма. Возврат этот сопровождался колоссальной растратой материальных и духовных богатств, потерей лидирующих позиций по ряду направлений экономического, научно-технического, гуманитарного характера.

Все это происходит на фоне процветания и стабильного роста высокоразвитых капиталистических стран. Что же помогло одолеть стихийные силы рынка, которые должны были погубить капитализм?

Дело в том, что капиталистическое государство научилось регулировать спрос и предложение -- сердце рынка. Не нарушая самой природы и механизмов саморегулирования на микроуровне, оно создало мощное средство регулирования рынка на его макроуровне. Рынок стал регулируемым и были обузданы заключенные в нем грозные разрушительные силы стихийности. Это вызвано не только изменением роли государства, но и тем, что сама частная собственность, став другою по форме и структуре, отторгла монополию. Конкурентный характер современного капитализма выражается прежде всего в том, что в национальных рамках отдельных стран нет почти ни одной отрасли, где бы господствовала одна корпорация.

Во многих, весьма важных сферах и отраслях экономики концентрация и централизация производства и капитала не только не прогрессируют, а, напротив, в течение многих десятилетий находятся на одном уровне, а в некоторых случаях и понижаются. Многократно отмечалось такое положение: если дело доходит до одной корпорации в отрасли, такая монополия надолго не удержится -- через 5-10-15 лет возникают мощные конкуренты. Число таких случаев настолько велико, что именно они отражают господствующую закономерность.

Экономические взгляды Александра Васильевича Чаянова (1888 - 1937), лидера организационно-производственной школы

А.В.Чаянову принадлежат около двух сот экономических работ, несколько книг по истории Москвы, искусствоведческие исследования, пять повестей в стиле социальной утопии, фантастики, сборник стихов и детективный сценарий, по которому был поставлен фильм в 1928г. «Альбидум».

Основная сфера интересов ученого - это кооперативное движение.

Все воззрения А.В.Чаянова условно можно разделить на три части: концепция трудового хозяйства отдельной крестьянской семьи; теория крестьянской кооперации; теорию организации аграрного сектора в целом.

Рассмотрим первое. При изучении крестьянского хозяйства Чаянова интересовал не процесс возникновения капитализма, а взаимодействие крестьянского хозяйства с окружающей средой.

Основополагающим понятием при исследовании крестьянского хозяйства являлись трудопотребительский баланс и организационный план. Организационный план предполагал исследование сочетания различных отраслей хозяйства, увязку трудовых ресурсов и основных объёмов работ, распределение продукции на потребление и продажу, баланс доходов и расходов.

В концепции трудового баланса Чаянов показывает, что крестьянин стремится не к максимуму прибыли, а к росту валового дохода, также стремится к равновесию производственных и природных факторов, производства и потребления.

Чаянов объяснил ряд парадоксов в развитии крестьянского хозяйства дореволюционной России. Он показал, что крупным предпринимательским хозяйствам было невыгодно выращивать картофель и лён, потому что эти культуры очень трудоёмки. Малоземельные крестьяне разводили эти культуры, потому что они теряли в размере чистой прибыли, но расширяли объём применяемого труда и таким образом сокращали безработицу.

Также учёный дал объяснение, почему в сельском хозяйстве не находили применение высокопроизводительные молотилки. Они заменяли крестьян в зимнее время, и увеличивалось количество безработных.

А.В.Чаянов рассмотрел процессы дифференциации в деревне, но не с социальной точки зрения, а с демографической. В молодой семье число работники/едоки невелико, продуктивность семьи, потребление невелики. Когда дети начинают расти и включаться в общий труд число работники/едоки растёт. Затем от семьи отделяются взрослые дети - число работники/едоки падает, среднедушевые потребление и доход падают. Т.о. имущественная дифференциация крестьян не носит социального характера.

А.В.Чаянов выступал против имевших место в марксистской литературе двадцатых годов преувеличенных представлений о степени капиталистического расслоения российской деревни, которые сыграли негативную роль при обосновании кампании массового «раскулачивания». Ученый считал слишком грубой схему «кулак - середняк - бедняк», распространённую в современной литературе. Эта схема сводила в одну кулацкую группу капиталистические, крепкие крестьянские хозяйства, использующие наёмный труд. Он предложил свою собственную классификацию, состоящую из шести типов хозяйств: капиталистические, полутрудовые, зажиточные семейно - трудовые, бедняцкие семейно - трудовые, полупролетарские, пролетарские.

Учёный предлагает разрешать социальные противоречия в деревне через кооперативную коллективизацию, различных типов хозяйства (со 2 по5-й). Кооперация позволит вытеснить капиталистические хозяйства и привлечь к семейно - трудовому хозяйствованию сельских пролетариев посредством кооперативного кредита.

Большой вклад вносит ученый в теорию крестьянской кооперации.

Он видел отчетливо и преимущества и недостатки мелкого крестьянского хозяйства. К преимуществам относятся: привязанность крестьян к земле, точный учёт почвенно-климатических погодных условий, детальное знание особенностей сельскохозяйственного труда. К недостаткам он отнес: невозможность внедрения научно-технических достижений; цель крестьянского хозяйства - обеспечение потребления небольшой семьи, что препятствует общему подъёму сельскохозяйственного производства.

Путь к кардинальному повышению эффективности аграрного сектора Чаянов видел в массовом распространении кооперации. При этом от семейно-трудового хозяйства в ведение кооперативов переходили бы операции по переработке, хранению, сбыту крестьянской продукции, закупке и обслуживанию техники, заготовке минеральных удобрений и семян, именная и селекционная работа, кредитное дело. По мнению ученого это помогло бы сочетать преимущества самостоятельного хозяйства отдельной семьи с теми плюсами, которые несёт с собой обобществленное производство и обмен.

Учёный подходил к кооперации с двух сторон, как к организационной форме хозяйства и как к общественному движению. Ценность кооперации как общественного движения заключалась в том, что она носила антикапиталистическое и антибюрократическое содержание. Кооператив освобождал крестьян от эксплуатации со стороны перекупщика, ростовщика и развивал навыки самоуправления.

Чаянов протестовал против тенденции к огосударствлению, впервые появившейся в годы военного коммунизма. Он отстаивал самостоятельность кооперативов, выступал за согласование интересов кооперации и государства с кооперативными центрами.

Согласно Чаянову экономический эффект деятельности кооперации - относительно низкие цены на продукцию и дополнительный доход для членов её семьи - обусловлен антибюрократическим и антикапиталистическим содержанием кооперации.

С точки зрения организации к кооперации должны отходить те виды деятельности, в которых отдельное крестьянское хозяйство неэффективно. «Отношение» операций происходит от «рынка к полю»: сначала кооперативная форма распространяется на операции, связывающие хозяйство с рынком (кооперативы по закупкам, сбыту, кредиту). Затем кооперируются процессы первичной обработки сырья, (например - маслодельные, картофелетёрочные, овощесушительные). И, наконец, кооперация охватывает общества по разведению племенного скота, машинные, мелиоративные товарищества.

А.В.Чаянов выступал как сторонник вертикальной интеграции. К горизонтальным формам, т.е. объединению в артели, колхозы, он относился прохладно. Он указывал на слабую приспособляемость таких кооперативов к конъюнктуре рынка, на опасность произвола со стороны руководителей, на недостаточность стимулов к труду.

Идеи А.В.Чаянова противоречили идеям Сталина и его окружения. Чаяновская кооперация не позволяла перекачивать средства из аграрного сектора в индустриальный. Не случайно в речи на конференции аграрников-марксистов 27 декабря 1929г.Сталин сказал : ” Не понятно только, почему антинаучные теории советских экономистов типа Чаяновых должны иметь свободное хождение в нашей печати”. После этого ученого стали незаслуженно числить идеологом кулачества, “ярым противником социализма и марксизма”.

Перейдём к третьему пункту чаяновских идей в области сельскохозяйственного производства - организация сельскохозяйственного производства в целом.

Для оценки деятельности сельскохозяйственных предприятий А.В.Чаянов предлагает два вида рентабельности - экономическую рентабельность, выражающуюся в росте доходов отдельного хозяйства и - социальную, выражающуюся в реализации интересов всего народного хозяйства.

Институт сельскохозяйственной экономики, возглавляемый А.В.Чаяновым, предложил ряд идей по рациональному ведению сельскохозяйственного производства: специализация региона на экономически выгодных культурах; рациональное сочетание отраслей; подчинённость отраслей той отрасли, которая наиболее рентабельна; использование достижений аграрной науки; активная государственная политика по использованию водных ресурсов.

Крупным достижением Чаянова является выдвинутая им теория дифференциальных предприятий. По Чаянову, оптимум имеет место там, где при прочих равных условиях себестоимость получаемых продуктов будет наименьшая. Согласно Чаянову в аграрном секторе экономики оптимальные размеры хозяйств сильно зависят от природно-климатических, географических условий, биологического характера процессов.

Чаянов выдвинул простую методику определения оптимальных размеров предприятия. Так, в земледелии все элементы себестоимости подразделялись на три группы: 1) уменьшающиеся при укрупнении хозяйств (административные расходы, издержки по использованию машин и оборудования); 2) увеличивающиеся при укрупнении хозяйств(транспортные издержки, потери, связанные с ухудшением надзора за качеством труда); 3) независящие от размера хозяйства(стоимость семян, удобрений, погрузочно-разгрузочные работы).

По Чаянову задача нахождения оптимума сводится к нахождению точки, в которой сумма всех трёх видов издержек на единицу продукции будет минимальной.

В конце двадцатых годов в нашей стране начинается поворот к коллективизации сельскохозяйственного производства. Чаянов вынужден был отойти от исследований индивидуального семейно-трудового хозяйства. Однако, хотя идея коллективизации не отвечала его научным убеждениям, он внёс значительный вклад в организацию совхозов. Он предложил оценивать их деятельность по степени выполнения государственного плана с точки зрения учета интересов региона и по уровню прибыльности самого предприятия.

Экономические взгляды Н.Д.Кондратьева (1892 - 1938)

Проживая в стране, где подавляющее большинство населения составляли крестьяне, Н.Д.Кондратьев в начале своей научной карьеры начинает интересоваться аграрными проблемами. В монографии «Рынок хлебов и его регулирование во время войны и революции» он анализирует соотношение твёрдых и вольных (рыночных) цен и приходит к выводу, что политика твёрдых цен не в состоянии устранить вольные, нелегальные цены. В этой связи с этим ставится вопрос о пределах государственного вмешательства на рынке.

Кондратьев выступает за смешанные формы воздействия на экономику. Эти идеи воплотились в разработку первого перспективного плана развития сельского и лесного хозяйства РСФСР (1923-1928 г.г.). В этом плане учёный исходит из сочетания плана и рынка, из необходимости тесной связи аграрного и индустриального сектора. По его мнению, эффективный аграрный сектор способен обеспечить подъём всей экономики.

В сельском хозяйстве он ориентировался на товарно-торговые основы деревни, на фермерские хозяйства. Учёный выступает против огульного занесения всех сильных слоёв деревни в состав кулачества. По его мнению, государство должно поддерживать крепкие семейные трудовые хозяйства, которые способны стать основой экономического подъёма в стране. В то же время он считает неоправданно помогать бедным и малоимущим. Именно за эти взгляды на него ополчились левые. Концепция Кондратьева была названа «манифестом кулацкой партии».

В 1927 году в СССР начинается свёртывание НЭПа. С этого времени научные Взгляды Кондратьева не находили применения.

Большой вклад внёс Кондратьев и в теорию планирования. Он изучал роль планирования в рыночной системе, выступал за сочетание рыночных и плановых начал в экономике. По его мнению, в сельскохозяйственном секторе должны преобладать рыночные начала, а в национализированной области дадут большой эффект плановые начала.

Он выступает против излишней детализации планов и делает упор на прогнозирование.

Заслуга Кондратьева заключается в том, что он разработал строгую концепцию научного планирования в условиях действия рыночных механизмов. Эта концепция оказалась не по вкусу сталинскому руководству и была им грубо раскритикована, названа «буржуазным предрассудком».

Сегодня можно сказать, что уже в 20-е годы Кондратьев подошёл к системе индикативного планирования, увидел и начал критиковать зародыши волюнтаризма в планировании.

Мировой экономической науке Н.Д. Кондратьев известен, прежде всего, как автор теории больших циклов хозяйственной конъюнктуры. Кондратьев обработал большой фактический материал по четырём странам: Англии, Франции, Германии, США. Он проанализировал динамические ряды цен, процента на капитал, заработной платы, объёма внешней торговли, а также производства основных видов промышленной продукции. Большинство взятых данных обнаружило наличие циклических волн продолжительностью в 48-55 лет. Период наблюдений составлял 140 лет. Учёный выделил следующие периоды (начало - повышательная волна, со средины - понижательная):

1. конец 80-х г. (начало) 1810-1817 г.г. (середина) 1844-1851 г.г. (конец)

2. 1844-1851 г.г. 1870-1875 г.г. 1890-1896 г.г.

3. 1890-1896 г.г. 1914-1920 г.г.

По мнению учёного главную роль в этих колебаниях играли научно-технические новации. Так, в развитии первой повышательной волны в конце 18 века решающую роль сыграли изобретения в текстильной промышленности и в производстве чугуна. Рост на второй волне (средина Х1Х века) обусловлен строительством железных дорог, бурным развитием морского транспорта. Третья повышательная волна (конец Х1Х - начало ХХ веков) основывалась на массовом внедрении электричества, радио, телефона и других новшеств.

Продолжая анализ профессора Кондратьева, можно отметить, что все послевоенные повышательные волны связаны с определёнными этапами научно-технической революции.

По прогнозу Кондратьева на 30-е годы 20-го столетия приходится нижняя часть понижательной волны. Таким образом, он предсказал наступление великой депрессии.

Если делать прогноз в соответствии с идеей длинных волн, то на средину 70-х годов опять приходится нижняя часть понижательной волны. Этот период в мировом развитии характеризовался хозяйственным всеобщим спадом.

Кондратьев отметил также и следующие закономерности: наибольшее количество потрясений приходилось на периоды повышательных волн; периоды понижательной волны сопровождались сильной депрессией в сельском хозяйстве; в период повышательной волны депрессии носили краткий характер.

В настоящее время концепция Кондратьева имеет как сторонников, так и противников.

В 20-е годы её критиковали за то, что она фактически признавала возможность в будущем новых длительных подъёмов капиталистической экономики.

Какова бы не была её дальнейшая судьба, несомненно, она внесла немалый вклад в развитие теории хозяйственной конъюнктуры.

Социализм и товарное производство

Взгляды советских экономистов на судьбу товарно-денежных отношений испытывали воздействие точки зрения Маркса и Ленина.

В марксистской экономической литературе господствовал тезис о несовместимости социализма и денег. Политика «военного коммунизма» была попыткой построения нетоварного социалистического хозяйства, без денег. За уничтожение денег высказывался II Всероссийский съезд Советов народного хозяйства в декабре 1918 г. В существовании денег многие авторы тех лет видели источник многих бед и затруднений того времени.

Советские экономисты занялись изобретением систем учёта без денег.

В 1920-1921 гг. А Чаяновым и А. Вайнштейном была разработана система натурального учета. В таком хозяйстве ресурсы распределялись в соответствии с централизованным планом, учет вёлся в натуральном выражении. Против этой системы выступили многие экономисты. Они указывали, что в ней отсутствует единая мера затрат и результатов труда. Для устранения этого недостатка начали разрабатываться системы, где учет велся в часах рабочего времени. Но и эти системы подвергались критике за то, что, во-первых, они мало чем отличались от денежного хозяйства, и, во-вторых, за то, что они не учитывали затраты машинной энергии.

Интересны на сегодняшний день взгляды экономиста Б. Бруцкуса. Бруцкус разделял взгляды о несовместимости социализма и рынка, но выбор он делает в пользу рынка.

По его мнению, человеческие потребности стали настолько разнообразными, что государство не сможет их правильно определить и дать правильные директивы производству.

Ещё более опасной, по мнению ученого, является бюрократизация хозяйственной жизни. Хозяйственные руководители не заинтересованы при социализме в успешной работе своих предприятий, а хозяйственный риск они перекладывают на общество. Распределение ресурсов будет не зависеть от производительности предприятий.

Бруцкус делает вывод, что в своем развитом виде социалистическая система хозяйства будет характеризоваться крайним расточительством, суперанархией, консерватизмом и инерцией.

Трудно назвать другую экономическую проблему советской экономической науки, которая вызвала бы столько дискуссий и обсуждений в 60-- 80-е гг., как проблема связи социализма и товарного хозяйства.

Начало широкой дискуссии по проблемам товарно-денежных отношений при социализме было положено еще во второй половине 50-х гг. В мае 1957 г. в Институте экономики АН СССР проводилось совещание по вопросу о законе стоимости. С докладом «Товарное производство и его особенности в условиях социализма» выступил академик К.В. Островитянов, который, отстаивая сталинский тезис о существовании двух форм собственности как причины товарного производства, вместе с тем критиковал имевшую хождение идею о том, что средства производства не являются товарами, а имеют лишь чисто внешнюю оболочку товаров. Это был маленький шаг к признанию прав товарных форм на существование в качестве реальных инструментов экономической политики. Из выступавших на совещании сталинское объяснение необходимости товарного производства двумя формами собственности поддержали немногие. Большинство участников совещания пытались найти более глубокие причины существования товарного производства. В.П. Дьяченко объяснял существование товарного производства общественным разделением труда, Я.А. Кронрод -- неоднородностью труда в государственном секторе, что вызывало необходимость рыночной формы оценки затрачиваемого конкретного труда. Некоторые молодые экономисты пытались трактовать товарно-денежные отношения при социализме как рыночные, то есть основанные на механизмах спроса и предложения, рыночном равновесии, прибыли, рентабельности.

Широкую известность приобрела позиция Г. Лисичкина, изложенная в книге «План и рынок» (1966). В ней обосновывалась необходимость сделать классический рыночный механизм полноценно действующим регулятором хозяйства. Г. Лисичкин весьма смело для того времени утверждал, что для повышения эффективности общественного производства и ликвидации диспропорций в хозяйстве необходимо обеспечить свободный перелив капитала из одной отрасли в другую, формирование цен на основе соотношения спроса и предложения. Аналогичную точку зрения разделял и Н.Я. Петраков в книге «Некоторые аспекты дискуссии об экономических методах хозяйствования» (1966). В качестве регулятора хозяйства они предлагали использовать цену производства, основанную на средней норме рентабельности во всех отраслях хозяйства. Социализм рассматривался при этом как один из видов, разновидность или форма товарного производства.

Против подобной позиции решительно выступали ученые кафедры политической экономии экономического факультета МГУ. Их утверждения сводились к следующему: социализм не является системой товарного производства, поэтому используемые в литературе понятия «социалистический товар», «социалистическое товарное производство» следует признать неправильными.

Идея о несовместимости товарного производства с социализмом получила поддержку в литературе, в выступлениях экономистов конца 50-х- начала 60-х гг. (З.В. Атлас, И.С. Малышев, В.А. Соболь).

В результате активных выступлений противников толкования социализма как разновидности товарного, а тем более рыночного, хозяйства в экономической литературе все более утверждались характеристики сущности социализма как непосредственно общественного, планомерно организованного общества, которое развивается во имя обеспечения полного благосостояния и всестороннего развития личности. Согласно именно этим коренным свойствам социализма товарное производство рассматривалось как более ранняя и якобы незрелая форма организации общественного производства. Существование же реальных товарно-денежных отношений объяснялось противоречивостью социализма как первой ступени на пути к коммунизму, его объективной незрелостью. Процесс преобразования товарного производства в непосредственно общественное, по мнению ряда экономистов продолжался и в условиях зрелого социалистического общества; тем самым в теории провозглашалась тенденция, прямо противоположная той, что имела место в действительности, где товарно-денежные отношения легально и нелегально прокладывали себе дорогу.

Сторонники концепции социалистического товарного производства пытались на самом деле начать открытое обсуждение возможности широкого использования рыночных форм регулирования при реформировании экономической системы СССР в середине 60-х гг. Однако в идеологическом контексте того времени, особенно в связи с событиями 1968 г. в Чехословакии, любая попытка увязать социализм и рыночное хозяйство трактовалась как обоснование концепций «рыночного социализма» и тотчас же пресекалась.

Термин «товарное производство» с начала 70-х гг. исчез из научного оборота, его снова стали связывать с рынком. Разрешалось говорить только о товарно-денежных отношениях. Появились и концепции, согласно которым товарно-денежные отношения являлись формой выражения непосредственно общественных, то есть нетоварных по своей сути отношений.

В рамках данной концепции в печати было выдвинуто значительное количество объяснений причин существования товарного производства при социализме: разделение труда, различия в техническом уровне отдельных предприятий и относительная самостоятельность предприятий в рамках единой государственной собственности; специфический характер труда при социализме; неравенство в качестве труда работников.

Отсутствие единого мнения по вопросу о товарно-денежных отношениях при социализме было обусловлено только одной причиной - невозможностью для экономистов-теоретиков отобразить реальный характер той экономической системы, которая была создана в конце 20-х - начале 30-х гг. и которая уже в конце 80-х гг. получила название «государственного социализма».

В 70-80-е гг. преобладающей идеологической концепцией, определившей развитие экономической науки, стала концепция развитого социалистического общества. Характерной чертой развитого социализма был признан высокий уровень планомерности и планирования. В этот период экономисты были вынуждены сосредоточиться на раскрытии подчиненности товарно-денежных отношений плановому характеру социалистического производства. Была выдвинута идея о планомерном характере действия закона стоимости при социализме (Л.И. Абалкин, Д.В. Валовой).

Эконометрика

Одним из наиболее выдающихся представителей российской эконометрики Л.В. Канторович (1912-1986). Он занялся решением вполне практической задачи - распределения различного рода сырья по разным обрабатывающим станкам с целью максимизации выпуска продукции при заданном ассортименте. Для решения этой задачи Канторович разработал специальный метод, при котором с каждым ограничением исходной задачи связывалась специальная оценка, называемая разрешающим множителем. Оптимальный план задачи определялся в результате итеративного процесса, в ходе которого осуществлялась последовательная корректировка разрешающих множителей. Таким образом, Канторович создал новую науку - линейное программирование. Результаты исследования были изложены в брошюре "Математические методы организации и планирования производства" (1939 г.), в которой рассматривались, помимо задачи со станками, известная транспортная задача, проблемы минимизации отходов, максимизации отдачи от использования комплексного сырья, наилучшего распределения посевной площади. В 1975 г. за выдающийся вклад в мировую экономическую науку учёный был удостоен Нобелевской премии по экономике.

В 1939 г. была опубликована крупная экономико-математическая работа - "Методы соизмерения народнохозяйственной эффективности плановых и проектных вариантов" В.В. Новожилова (1892-1970), в которой сформулирована задача составления народнохозяйственного плана. Оптимальным, по мнению Новожилова, является такой план, который требует минимальной суммы трудовых затрат при заданном объёме продукции.

В 1958 г. В.С. Немчинов (1894-1964) организовал в Академии наук первую в стране лабораторию экономико-математических методов. В работе Немчинова "Экономико-математические методы и модели" (1964г.) определены основные направления применения математики в экономической науке: разработка теории плановых расчётов и общей математической методологии оптимального планирования; разработка межотраслевых и межрегиональных балансов; математический анализ схемы расширенного воспроизводства; оптимальное планирование работы транспорта; решение технико-экономических задач; разработка математической статистики и её использование в народном хозяйстве.

В рамках экономико-математической науки в 50-60-е г. выдвигались идеи о необходимости использования косвенных рычагов государственного регулирования экономики, необходимости сокращения сферы директивного планирования, необходимости в связи с этим сокращения бюрократического аппарата и др.

В 60-е г. эти идеи нашли отражение в концепции системы оптимального функционирования экономики (СОФЭ), оставившей заметный след в развитии советской эконометрики. СОФЭ выступала как альтернатива господствовавшим методам управления народным хозяйством.

Развитие экономической науки в 60-90-е годы

В 50-60-е г. не прекращались дискуссии о роли плана и рынка. Отношение к роли планирования и рыночных рычагов в экономической системе социализма стало главным критерием классификации советских политэкономов. В 1965-67 гг. была предпринята попытка экономической реформы, основанная на хозяйственных методах руководства (концепция Е.Г. Либермана). Однако в науке сохраняли монополию сторонники планового подхода, представителями которого были Н.А. Цаголов, Н.В. Хессин, Н.С. Малышев, В.А. Соболь, А.В. Бачурин, Л.Е. Минц.

Изменения в мире, ускорение НТП в странах с рыночной экономикой к началу 80-х годов выявили полную несостоятельность методов управления экономикой на основе административно-командных методов. Часть экономистов (Г. Лисичкин, Н. Петраков, О. Лацис и др.) склонялись к необходимости серьёзных преобразований.

У истоков перестройки стояли такие экономисты как А. Аганбегян, Л. Абалкин, А. Анчишкин, А. Гринберг, П. Бунич, С. Шаталин.

С начала 70-х гг. темпы экономического роста стали резко снижаться. Возможности экстенсивной формы расширенного воспроизводства уменьшались в результате сокращения прироста важнейших производственных ресурсов -- трудовых, сырьевых, энергетических. Директивное централизованное планирование экономики не справлялось с многократно возросшими масштабами и усложнением экономической жизни страны. От пятилетки к пятилетке происходило падение основных качественных экономических показателей. На поддержание «статус-кво» в экономике тратились колоссальные ресурсы. Этот период советской истории впоследствии получил название «застой».

Исследование факторов эффективности производства и, в частности, научно-технического прогресса (НТП) стало особо актуальной проблемой для советской науки в середине 70-х гг., когда на XXIVсъезде КПСС была выдвинута задача «органически соединить достижения научно-технической революции с преимуществами социалистического хозяйства».

Экономические исследования в области НТП в советской литературе 70--80-х гг. представляли собой попытку, с одной стороны, доказать преимущества социалистического производства в использовании НТП, а с другой -- найти способы и механизмы, позволяющие реально использовать достижения НТП для модернизации стареющего и неэффективного производственного аппарата промышленности, для придания стагнирующей экономической системе импульса, позволяющего устоять в изматывающем соревновании с развитыми странами Запада, успешно преодолевшими кризис модернизации середины 60-х -- начала 70-х гг.

В 70-х гг. экономисты были вынуждены констатировать, что «еще не выработан действенный экономический механизм, который на базе государственного плана и в полном соответствии с ним влиял бы на экономическую заинтересованность предприятий таким образом, чтобы они сами были экономически вынуждены к производству новой техники и ее внедрению.

В работах того периода отмечалось, что сеть хозяйственных связей в экономике усложнилась и стала намного чувствительней к нарушениям ритма взаимных поставок. Сохранение неизменными принципов централизованного планирования приводило к тому, что сбои в любом звене народного хозяйства серьезно нарушали воспроизводственные связи в производстве, распределении, обмене и потреблении общественного продукта. Ареал исследовательских проблем по сравнению с более ранним периодом был заметно расширен. К традиционному исследованию валового общественного продукта, национального дохода, производственных фондов и производственных отношений добавился анализ воспроизводства рабочей силы, материальных условий роста жизненного уровня, национального богатства и природной среды.

Было признано, что ключевую роль в расширенном воспроизводстве играет соотношение производства средств производства и производства предметов потребления. Это соотношение было взято в качестве исходной точки дальнейшего исследования расширенного воспроизводства.

Опережающее развитие I подразделения, приведшее к формированию капиталоемкой и ресурсоемкой структуры экономики, считалось большинством ученых особым законом развития социалистической экономики.

Некоторые авторы, наоборот, утверждали, что преимущественный рост I' подразделения не может считаться экономическим законом, что это лишь тенденция, берущая верх в непродолжительные периоды развития экономики.

В экономической литературе 60--80-х гг. можно было встретить и утверждения, что преимущественный рост I подразделения присущ лишь экстенсивному типу воспроизводства, а в условиях интенсивного роста производства он теряет почву. По мнению сторонников этой концепции повышение производительности труда сокращает потребности в технике, а следовательно, не приводит к опережающему росту производства средств производства, поскольку меньшим количеством техники производится большее количество продукции. Официальная наука почти единодушно признала эти концепции ненаучными.

Непрерывное наращивание масштабов производства имело свой экономический предел. Продолжение производства старой продукции на неизменной технической базе становилось бессмысленным. Это ограничивало дальнейший экономический рост. Многолетнее упоение политического руководства и официальной науки высокими темпами роста производства и якобы безграничными возможностями их сохранения стало проходить. Официальная идеология не позволяла открыто ставить вопросы падения темпов экономического роста, снижения эффективности хозяйства. Тем не менее? закрытые обсуждения этих вопросов проходили в Академии наук СССР и некоторых других организациях.

Было выдвинуто положение о необходимости перехода от экстенсивных к интенсивным факторам экономического роста. В 70-е гг. в соответствии с социальным заказом экономисты развернули изучение этих вопросов. Среди ученых не было заметных разногласий по вопросу о том, что в стране созрела необходимость перехода к новому механизму экономического роста. Этот механизм был обозначен как интенсивный тип расширенного воспроизводства.

Первоначально в 70-е гг. преобладало мнение, что необходимость перехода к интенсивному типу воспроизводства обусловлена не социально-экономической, а технико-экономической причиной, а именно -- возникшей ограниченностью ресурсов. Высокие темпы количественного роста на базе старой техники и при неизменной технологии привели к тому, что дефицит ресурсов стал реальностью.

В публикациях А.И. Ноткина, Б.П. Плышевского, А.И. Анчишкина и других авторов доказывалось, что ограниченность или избыточность ресурсов носит относительный характер. Все зависит от уровня их использования. Ресурсов будет не хватать, если расширение производства ведется при неизменной технике и технологии, распылении капитальных вложений по многочисленным объектам, бесхозяйственном, варварском их использовании, отсутствии дисциплины и культуры хозяйствования.

Тех же природных ресурсов будет достаточно, если расширение производства осуществляется на новой технической и технологической основе, обеспечивающей более глубокую и всестороннюю переработку сырья и материалов при повышении качества продукции. Исследователи приходили к выводу, что дело не в ограниченности ресурсов, а в недостатке рационального хозяйствования, дисциплины и ответственности. Под этими терминами скрывалась попытка дать «мягкую» критику недостатков системы, показать, что ее неэффективность обусловлена не ее сущностными чертами, а некоторыми ее недостатками.

В конце 60-х -- начале 70-х гг. в экономической науке возникло направление, сторонники которого считали, что интенсивный и экстенсивный типы воспроизводства существуют и действуют одновременно. Роль каждого из них на разных этапах развития производства различна. Производство может развиваться только экстенсивно или только интенсивно лишь на отдельном предприятии либо в отдельной отрасли. В масштабе всего народного хозяйства эти два способа всегда выступают в единстве и взаимодействии, выражая количественный рост и качественные изменения производства. Такой подход обосновывался Т.С. Хачатуровым и А.И. Анчишкиным. Позже данная проблема была всесторонне исследована в книге Ю.М. Иванова «Соотношение экстенсивных и интенсивных процессов в расширенном воспроизводстве» (1980).

В литературе велась оживленная дискуссия относительно содержания и критерия эффективности как экономической категории. Одна часть экономистов отождествляла эффективность с производительностью труда, рассматривая при этом эффективность как категорию, общую для всех экономических систем.

Другая часть экономистов рассматривала эффективность как специфическую категорию социалистической системы, обладающую своим социально-экономическим содержанием, связанным, в том числе, с основным экономическим законом, основной целью социализма, благосостоянием трудящихся.

Смешанную позицию в вопросе соотношения производительности труда и эффективности производства занимал В.Н. Черковец. Он рассматривал эффективность производства как производительность совокупного общественного труда в материальном производстве, измеренную по фонду потребления с коррективом на численность населения. Этот показатель отнюдь не адекватен производительности труда в ее классическом определении.

В целом можно констатировать, что хотя в понимании многих проблем хозяйственного механизма советской экономической науке в итоге дискуссий удалось продвинуться вперед, главный вопрос не мог быть ею решен и даже поставлен: совместим ли сам государственный социализм с требованиями, вытекающими из современного этапа НТП, с новыми возможностями и потребностями общества.

Если позитивный вклад послевоенной советской экономической мысли в мировую экономическую науку весьма скромен, то уроки, которые следует извлечь из ее истории, имеют поистине фундаментальное значение. Это был гигантский эксперимент по проблеме: можно ли построить внешне правдоподобную теорию на исходных посылках, противоречащих реальности. Оказывается можно. Для этого достаточно, чтобы хотя бы некоторые постулаты этой теории совпадали с отдельными аспектами реальности, чтобы хотя бы частично теория отражала один из возможных вариантов эволюции реальной системы. Это можно назвать ловушкой внешнего правдоподобия.

Другой урок можно изложить в форме максимы: чем более прямолинейно теория отвечает интересам правящей элиты, тем увереннее можно предположить, что она не научна. Одним из приложений этой максимы может служить правило: теория, используемая в качестве идеологического инструмента власти, превращается в источник самообмана этой власти.

Оторванная от коренных реальных процессов, но внешне правдоподобная теория может оказаться самодостаточной и интенсивно эволюционировать: выдвигать новые гипотезы, делиться на направления и школы, а главное, оказывать существенное воздействие на экономическую политику государства. Последний момент нуждается в особом пояснении.

Всю советологическую литературу обошло утверждение, что советские руководители -- «сами себе экономисты» и к советам ученых не прислушивались. На первый взгляд это верно, при Политбюро или Совете Министров СССР не было органа, подобного Совету экономических консультантов при Президенте США. Тем не менее, в аппарате ЦК КПСС, в Госплане и других «директивных организациях» было много работников с учеными степенями: ученые систематически готовили для этих организаций разработки по всему спектру социально-экономических проблем. Все высшие руководители в свое время прошли обучение в ВУЗах по экономическим учебникам, все они ежедневно испытывали влияние средств массовой информации, где активно выступали экономисты. Так что «проникающего» воздействия экономической науки на советскую практику не следует недооценивать.

Это воздействие было двояким и разнонаправленным: с одной стороны, оно активизировало поиски путей повышения эффективности, подталкивало к проведению реформ, к учету опыта достижений стран Запада. С другой стороны, оно в общем ограничивало поле этого поиска и тем самым обрекало его на неудачу.

Государственный социализм породил такое научное сообщество в сфере обществоведения вообще и в экономической науке в частности, которое длительное время не столько способствовало, сколько препятствовало его трансформации в жизнеспособную форму демократической социализированной рыночной системы.

Тренировочные задания

1. Какова главная причина больших циклов конъюнктуры, исследованных Н.Д.Кондратьевым?

2. Какие идеи Н.Т Посошкова являются актуальными для любого этапа развития экономики любой страны?

Примеры решения тренировочных заданий

1. Главной причиной циклических волн продолжительностью 48-55 лет Н.Д.Кондратьев считал научно-технические новации. Так, в развитии первой повышательной волны (конец ХY века) решающую роль сыграли изобретения и сдвиги в текстильной промышленности и производстве чугуна. В середине Х1Х века (вторая повышательная волна) рост был обусловлен строительством железных дорог, бурным развитием морского транспорта. Третья повышательная волна (конц Х1Х века - начало ХХ века) была подготовлена изобретениями в сфере электротехники и основывалась на массовом внедрении электричества, радио, телефона и других новшеств. Если продолжить анализ Н.Д.Кондратьева, то можно сказать, что четвертая волна (1940-1960 г.г.) связана с изобретением и внедрением синтетических материалов, пластмасс, электронно-вычислительных машин первых поколений, пятая большая повышательная волна (1980-е годы) - с массовым внедрением микропроцессоров, достижений генной инженерии, биотехнологии, «нетрадиционной» энергетики.

...