Лингвистическое исследование прецедентных феноменов в дискурсе российских и американских президентских выборов 2004 года

Смысловая неопределённость реализуется в предвыборном дискурсе как превалирование коннотативности над денотативностью. Это является следствием того, что в основе любого коммуникативного акта в рамках предвыборного дискурса лежит стремление воздействовать на собеседника, изменить его взгляды, побудить к принятии определённого выборного решения, чем и определяется суггестивность предвыборного дискурса (имплицированная или эксплицированная), доминирующая над информативностью [Гудков 2003а : 142]. С данным системообразущим признаком политического дискурса связаны ещё две характеристики, фантомность (использование слов, в значении которых отсутствует денотативный компонент) и эзотеричность (наличие тайного смысла). Как отмечает А.Н. Баранов, подобное словоупотребление более характерно для тоталитарных режимов, где оно выполняет функцию схожую с функцией заклинания в первобытном обществе, а именно, “обозначение того, что положение дел остается прежним, что все «играют в одну игру» и вполне удовлетворены ею” [Баранов 1997 : 109].

Дистанцированность / дистанционность также является важной характеристикой. В предвыборном дискурсе, за исключением такой его разновидности как дебаты (и в них не всегда), нет возможности быстро оценивать результаты речевого поведения политика, в силу того, что общение между политическим деятелем и массами, как правило, опосредованно СМИ, а, следовательно, весьма затруднительно скорректировать эффект произведённый выступлением кандидата, в том случае, если это необходимо. А это бывает довольно часто, действительно, необходимо. Показательным примером является тот факт, что в ходе дебатов между кандидатами на пост президента США спичрайтеры каждого из избирательных штабов фиксируют те высказывания их кандидата, которые были истолкованы его оппонентом в невыгодном свете и создали неблагоприятный образ. Эти “недопонимания” или “неверные интерпретации” прояснятся на следующий день после дебатов или в сам день дебатов представителями каждого из избирательных штабов на специально созванных пресс-конференциях. Таким образом, дистанционность требует повышенного внимания не столько к содержанию, сколько к форме выражения.

Кроме этого, опосредованность средствами массовой информации дает предвыборному дискурсу огромный манипулятивный потенциал. Основной функцией СМИ является извещение общества о каком-либо событии, но материалы на страницах газет и журналов, а также на телевидении отражают не только точку зрения их авторов, но и заказчиков, и являются, таким образом, средством навязывания определённой, нужной точки зрения под маской бесстрастного описания произошедшего факта. Подобный способ преподнесения информации способен оказать значительное влияние на сознание и поведение тех, кому он адресован.

Предвыборный дискурс, безусловно, авторитарен. Как было сказано выше, общение происходит по схеме «вождь - толпа». Речевые произведения в рамках предвыборного дискурса создаются для народа и в некоторой степени определяются им, но направление коммуникации все же идет от представителя института к клиенту. И выбор стилевых параметров политического дискурса связан с целями и интересами его автора, но при этом «стилевое решение» также зависит от когнитивных возможностей той аудитории, для которой дискурс предназначен [Базылев 2005 : 20].

Такая характеристика предвыборного дискурса, как театральность обусловлена тем, что “политики, общаясь друг с другом и журналистами, постоянно помнят о «зрительской аудитории» и намеренно или непроизвольно лицедействуют, «работают на публику», стараются произвести впечатление и «сорвать аплодисменты»”. Как справедливо отмечает Е. И. Шейгал “ для обывателя, не читающего политические документы, не знакомого с оригинальными текстами речей и выступлений, воспринимающего политику преимущественно в препарированном виде через СМИ, политика предстает как набор сюжетов” [Шейгал 2000б : 55] То есть, политический дискурс и его разновидность предвыборный дискурс строятся на сюжетах, образах, на производимом впечатлении, значение имеет то, что воспринимает избиратель, а не то, что есть на самом деле. Чтобы произвести необходимое впечатление и завоевать симпатии разных групп избирателей участникам предвыборной кампании необходимо владение определенным политическим артистизмом, а именно, умением вести полемику, подать себя аудитории и, конечно, ораторским искусством.

Ещё одна характеристика предвыборного дискурса - идеологичность. Данный параметр означает, что предвыборный дискурс - это групповой дискурс, так как под идеологией понимается система принципов, лежащая в основе групповых знаний, верований и мнений, и основанная на групповых ценностях. “В политических дискурсах идет борьба за власть номинаций, за власть в сфере обозначения и, тем самым, борьба за фундаментальные групповые ценности” [Базылев 2005 : 13]. Эти ценности и верования определяют вербальное поведение участников избирательной кампании и влияют на выбор стратегии, риторических приёмов, импликаций, речевых ходов и т.д. Кандидаты, являющиеся членами определённой группы, в процессе пропагандистского воздействия склонны фокусировать внимание на пропозициях, преувеличивающих различие между группами, идентифицируя, таким образом, “своих”, консолидируя определённую социальную группу, и выделяя “чужих”, указывая, что их цели, нормы и ценности отличны или даже враждебны. Это ведет к тому, что дискурс стремится стать оценочным, а не фактологическим.

Таким образом, аксиологичность является ещё одной значимой характеристикой предвыборного дискурса, что определяется конфликтностью и агональностью текстов политического дискурса.

В оценочную сферу политического дискурса входят в основном три типа объектов: 1) сам говорящий и его сторонники (последователи), 2) его оппоненты, их поведение, реальные и прогнозируемые поступки и личностные черты и 3) объекты и факты, которые на первый взгляд не находятся в эксплицитных связях с двумя перечисленными выше параметрами. Оценочная деятельность в дискурсе дифференцируется по следующей шкале: положительная оценка и ее степень, нейтральная оценка и отрицательная оценка и ее степень [Базылев 2005 : 17].

Чаще всего встречаются следующие варианты положительной оценки, которые представляют одну из сторон в привлекательных, социально-желательных красках:

- неаргументированные утверждения (по схеме: "Он - хороший", "Он - нужный");

- позитивно аргументированные суждения с указанием: 1) высоких моральных качеств, 2) служению интересам народа или общепринятым идеалам, 3) высокой компетентности (под компетентностью может пониматься как политическая, так и профессиональная деятельность объекта оценки), 4) миролюбивых и общеполезных (в системе ориентационных ценностей сообщества) инициатив; указание на сходство и тождественность объекта апологизации с литературными и историческими персонажами (образами), чья позитивная деятельность мифологизирована в массовом сознании, а также распространение их оценочных характеристик на объект описания.

Варианты негативных оценок реализуются с использованием:

- неаргументированных утверждений (по типу "Он - плохой");

- аргументированных оценочных суждений, обвиняющих оппонента: 1) в некомпетентности вообще или в незнании каких-либо сугубо профессиональных вопросов; 2) в нанесении ущерба большой Родине или конкретному региону и реальным жителям; 3) в психическом нездоровье; 4) в моральной неполноценности.

Необходимо обратить внимание на то, что оценки при этом отличаются ярко выраженной полярностью [Гудков 2003а : 142].

Подобные характеристики предвыборного дискурса определяют выбор языковых средств, используемых участниками избирательной кампании. Согласно описанным выше критериям эти средства должны скорее неосознанно, чем напрямую оказывать воздействие на избирателя, создавая в его сознании стереотипные, но яркие эмоциональные образы, с закреплённой за ними либо позитивной, либо негативной оценкой. Фиксированная оценка позволяет представителям того или иного социума расположить созданные образы в отрицательном или положительном полюсе шкалы ценностей данной социальной группы и в соответствии с этим принять определённое выборное решение. Кроме этого, вербальное поведение кандидатов должно отвечать конвенциональным ожиданиям избирателей, которые формируются на основе представления о стереотипном поведении участников избирательной кампании. То есть, оно должно быть в определённой мере стандартизировано и соответствовать нормам поведения в конкретных условиях, принятым в данном национально-лингвокультурном сообществе. Одним из таких средств, наряду с метафорой и тропами, является использование в текстах политического дискурса прецедентных феноменов. Функционирование прецедентных феноменов в текстах предвыборного дискурса будет рассмотрено в следующем параграфе.

1.2.2 Функционирование прецедентных феноменов в предвыборном дискурсе

Прежде всего, следует отметить, что, хотя в настоящее время существует большое количество работ, исследующих прецедентные феномены, они, как правило, посвящены изучению их формы, а не функций. Авторы зачастую только описывают, в каких именно целях употребляются прецедентные феномены в данном конкретном тексте. Вследствие этого, различные авторы предлагают разный перечень функций. В.Н. Базылев описательно говорит об экспрессивной, оценочной, идеологической и консолидирующей функциях [Базылев 2005 : 14-16], Д.Б. Гудков указывает на наличие экспрессивной, оценочной и парольной функций [Гудков 2003а : 157-158], А.А. Филинский в своём диссертационном исследовании выделяет опознавательную, поэтическую и референтивную функции [Филинский 2002 : 53]. Е.В. Михайлова при исследовании интертекстуальности научного дискурса выделяет следующие функции: референционная, оценочная, этикетная и декоративная [Михайлова 1999 : 11]. Н.А. Фатеева, анализируя художественный дискурс, говорит, что функционирование интертекста заключается во введении в свой текст некоторой мысли или конкретной формы представления мысли; введение данного текста в более широкий культурно-литературный контекст; создание подобия тропеических отношений на уровне текста, а также выделяет конструктивную, текстопорождающую функцию [Фатеева 2006 : 37-39]. Ю.А. Гунько, исследуя функционирование прецедентных феноменов в разговорной речи, выделяет оценочную, характеризующую, коммуникативную, конативную и экспрессивную функции [Гунько 2002 : 18]. Г.Г. Слышкин, занимаясь изучением смеховых жанров, рассматривает номинативную, персуазивную, людическую и парольную функции прецедентных феноменов [Слышкин 2000 : 85-104]. Даже этот краткий обзор показывает, насколько отличны существующие подходы к анализу функций прецедентных феноменов.

С нашей точки зрения, для рассмотрения функций прецедентных феноменов, в том числе и в предвыборном дискурсе, необходимо обратиться к природе этих явлений. Когнитивный механизм воздействия прецедентных феноменов обнаруживает определенное сходство с механизмом воздействия такой связывающей различные понятийные сферы операции, как метафора. В рамках когнитивного подхода метафора определяется как “основная ментальная операция, которая объединяет две понятийные сферы и создает возможность использовать потенции структурирования сферы-источника при концептуализации новой сферы” [Чудинов 2001 : 36]. То есть метафора позволяет представить одну понятийную область в терминах другой в силу неизвестности или плохой структурированности первой и полностью перенести характеристики сферы-источника на сферу-мишень. Когнитивный механизм функционирования прецедентных феноменов подобен. Отличие заключается в том, что в процессе познания нового аналогии проводятся со знаками “нагруженными” культурно-значимой информацией, каковыми являются прецедентные феномены. Именно поэтому некоторые специалисты называют прецедентные феномены интертекстуальной метафорой.

В силу общности когнитивного механизма прецедентных феноменов и метафоры, представляется возможным перенести существующую классификацию функций политической метафоры, предложенную А.П. Чудиновым [Чудинов 2003 : 59-67] на функционирование прецедентных феноменов в политическом дискурсе.

Таким образом, прецедентные феномены могут выполнять в предвыборном дискурсе следующие функции: когнитивную (которая представлена номинативной, оценочной, моделирующей, инструментальной, гипотетической функциями), коммуникативную, прагматическую и эстетическую (изобразительную и экспрессивную). Применительно к политическому дискурсу также отдельно выделяется имиджевая функция, направленная на создание социально одобряемого образа политика. Но данная функция нами отдельно не рассматривается, так как она представляет собой синтез номинативной, оценочной, коммуникативной и эстетической функций.

Номинативная функция - функция фиксации знаний. Прецедентные феномены дают наименование реалии, создавая и вместе с тем осознавая существенные свойства реалии, предоставляя, таким образом, ключ к её пониманию. В политическом дискурсе эта функция проявляется наиболее ярко, так как “ в политических дискурсах идет борьба за власть номинаций, за власть в сфере обозначения” [Базылев 2005 : 13].

С номинативной функцией неразрывно связана функция оценки. Прецедентные феномены участвуют в выражении не рациональной, но эмоциональной оценки. Высказывания, содержащие ее, претендуют не столько на выражение объективных свойств того или иного феномена, сколько на выражение субъективного отношения автора к указанному свойству (комплексу свойств). Оценка, выраженная с помощью прецедентных феноменов, не претендует на объективность, она подчеркнуто эмотивна и субъективна [Гудков 2003а : 157].

Моделирующая функция - функция формирования представлений о мире в виде модели. Данная функция хорошо просматривается на примере прецедентных имён. С помощью прецедентного имени тому или иному реальному лицу не только приписывается определенный комплекс характеристик, эталонным носителем которого выступает образ, означенный прецедентным именем, данное лицо также включается в определенный сюжет, находящий свое воплощение в прецедентном тексте и / или в прецедентной ситуации. Указанному лицу приписываются действия, заданные той позицией, которая представлена в сюжете, той моделью поведения, которая характерна для соответствующего персонажа. Причём сюжет может быть не развёрнут и представлен имплицитно, но без труда может быть эксплицирован представителями данного национально-лингвокультурного сообщества [Гудков 2003а : 158-159].

Инструментальная и гипотетическая функции очень близки друг к другу, это функции осмысления действительности говорящим. Прецедентные феномены в таком употреблении позволяют либо найти более точную формулировку для описания какого-либо объекта действительности, например, в том случае если вербализация другим способом оказывается невозможной или громоздкой; либо позволяет в образной форме выразить суждения, предположения о сущности сложного для понимания объекта.

Коммуникативная функция позволяет передавать информацию посредством прецедентных феноменов в более удобной для адресата форме. В эвфемистической разновидности этой функции прецедентные феномены передают информацию, которую автор по тем или иным причинам не считает целесообразным обозначить прямо, при помощи непосредственных номинаций. Это является характерным признаком политического дискурса, а прецедентные феномены, в силу своей природы называя и характеризуя объект не прямо, а косвенно, через его признаки или атрибуты, активно употребляются в этих целях. Популяризаторская разновидность данной функции позволяет посредством прецедентным феноменов представлять сложные конструкты в виде лёгких для понимания и восприятия образах, что является жизненно необходимым в предвыборном дискурсе, нацеленном на широкие массы. Прецедентные феномены в этой функции (особенно прецедентные имена и высказывания) часто используются, для подтверждения выражаемой точки зрения авторитетом известной личности, чей образ имеет позитивные коннотации в сознании представителей национально-лингвокультурного сообщества.

Прагматическая функция - функция воздействия на адресата. Прецедентные феномены используются для формирования необходимого отношения к факту действительности или восприятия действительности адресатом, посредством создания эмоционального отношения (позитивного или негативного) к описываемым явлениям действительности. Кроме этого, прецедентные феномены задают определенную систему ценностных ориентаций, регулирующую социальное поведение представителей национально-лингвокультурного сообщества, консолидируя “своих” и противопоставляя “своих” и “чужих”. Именно этим объясняется серьезное различие в составе и употреблении прецедентных феноменов в тезаурусе газет, являющихся политическими оппонентами.

Эстетическая функция реализуется через изобразительную и экспрессивную разновидности. Так как политический дискурс - это, в некоторой мере, театрализованное действо, для его участников необходимо артистичное владение речью для привлечения и удержания внимания. Эффект экспрессивности, практически всегда возникающий при употреблении прецедентных феноменов, а также их образность как нельзя лучше справляются с этой задачей.

Перечисленные функции прецедентных феноменов реализуются в предвыборном дискурсе в комплексе, так как невозможно говорить о номинации отдельно от оценочности, а, говоря об оценочности, не упоминать экспрессивность. Но, так как ведущей функцией предвыборного дискурса является воздействие на сознание, отмечается приоритет прагматической функции.

1.3 Методика исследования прецедентных феноменов в дискурсе российских и американских президентских выборов

В любом научном исследовании методы, методика и приёмы анализа определяются выбранной научной школой, целями исследования, материалом, подвергающимся анализу, и, конечно, они отбираются с учётом опыта, накопленного в науке в сфере подобных исследований. Поэтому, чтобы выбрать алгоритм анализа, который наиболее полно соответствует целям нашей работы, а также учитывает специфику рассматриваемого материала, необходимо остановиться на методиках, которые уже применяются для анализа прецедентных феноменов.

Наиболее распространённым является анализ прецедентных феноменов с точки зрения определение сфер культурного знания, к которым они принадлежат (Е.А. Земская 1996; Г.Г. Слышкин 2000; А.Е. Супрун 1995; Р.Л. Смулаковская 2004; Е.А.Нахимова 2004а; С.Л. Кушнерук 2006и др.). Каждый из названых авторов предлагает свою классификацию сфер-источников прецедентных феноменов. Приведём для примера некоторые их них.

Е.А. Земская (Е.А. Земская 1996), анализируя заголовки газетных статей, говорит о следующих источниках прецедентных феноменов: стихотворные произведения, прозаические художественные произведения, известные песни, названия кинофильмов, пословицы, поговорки, крылатые выражения, выражения эпохи социализма, Священное Писание.

А.Е. Супрун (Супрун 1995) указывает, что источником прецедентных феноменов могут быть фольклор, Библия, произведения античной мифологии и литературы, произведения древнерусской, русской и мировой литературы, популярные (в разные годы - разные) песни, кинофильмы, политические тексты, детская литература.

Следующим распространённым аспектом анализа является фиксирование трансформаций, представленных в прецедентных феноменах, если таковые имеются (Е.А. Земская 1996; А. Е. Супрун 1995; О.А. Солопова 2004а; М.Ю. Илюшкина 2004; О.С. Боярских 2007 и др.). Здесь, как правило, выделяются два вида трансформаций: лексические и синтаксические, которые рассматриваются в разнообразных проявлениях.

Некоторые исследователи анализируют связи прецедентных феноменов (как правило, прецедентных высказываний и прецедентных имён) с породившими их текстами или ситуациями (В.В. Красных 2002; О.С. Боярских 2007). Здесь выделяются прецедентные высказывания, которые утратили связь с породившим их текстом или ситуацией и приобрели статус автономных, и прецедентные высказывания, полное понимание которых возможно только при апелляции к породившему их источнику (прецедентному тексту) или при соположении с прецедентной ситуацией. Среди прецедентных имён выделяют прецедентные имена, которые связаны с конкретным текстом или ситуацией, и те, происхождение которых сложно ограничить одним текстом, так как тот или иной персонаж является героем нескольких произведений, данное явление особенно характерно для фольклора.

Кроме этого, в своих работах учёные обращают внимание на маркированность / немаркированность прецедентных феноменов в текстах и приводят типологии маркеров (Н.С. Бирюкова 2005; Е.В. Михайлова 1999 и др.). Например, Н.С. Бирюкова приводит следующую классификацию: библиографическая ссылка, ссылка на автора, расширенная ссылка на автора, ссылка на название произведения, двойные ссылки, неопределенные ссылки, другие виды ссылок на источник, использование лексических и грамматических показателей не вполне традиционного смысла имени и графическое указание на прецедентность [Бирюкова 2005 : 35-41].

Д.Б. Гудков (Д.Б. Гудков 2003а), С.Л. Кушнерук (С.Л. Кушнерук 2004) рассматривают денотативный (экстенсиональный) и денотативный (интенсиональный) аспекты употребления прецедентных феноменов. В результате такого анализа выделяются низкоконтекстные и высококонтекстные культуры. Для первых характерно использование прецедентных феноменов с целью называния объекта, личности или ситуации. Отличительным признаком высококонтекстных культур является использование прецедентных феноменов для характеристики предмета, человека или события, выражение оценки и личностного отношения.

Исследованию подвергаются также взаимодействия прецедентных феноменов друг с другом.

Ряд учёных (Д.Б. Гудков 2003а; Н.В. Немирова 2003; Р.Л. Смулаковская 2003) исследуют механизмы построения и развертывания прецедентных цепочек, в которых один прецедентный феномен актуализирует другой. Подобный способ актуализации прецедентных феноменов создает яркий сложный образ, который развёртывается постепенно, но его расшифровка требует от читателя хорошего знакомства как с дифференциальными признаками, так и с атрибутами конечного феномена этой цепочки: прецедентного текста или прецедентной ситуации. Исследование прецедентных цепочек создает представление о структуре когнитивной базы национально-лингвокультурного сообщества посредством установления связей между её элементами - прецедентными феноменами.

В.В. Красных (В.В. Красных 2002) и Е.А. Нахимова (Е.А. Нахимова 2004б) разрабатывают полевую структуру прецедентных феноменов, в которой выделяют свой центр и периферию. Центр составляют прецедентные феномены, апелляции к которым наиболее частотны в дискурсе определённого периода времени, то есть те, которые выражают наиболее актуальные ценности определённого лингвокультурного сообщества на конкретном этапе исторического развития. К периферии относятся те прецедентные феномены, которые потенциально существуют в когнитивной базе народа, но обращение к ним не является частотным. При этом В.В. Красных указывает, что с течением времени под влиянием происходящих социальных изменений прецедентные феномены могут перемещаться из центра на периферию и наоборот или вообще терять прецедентность. Е.А. Попова (Е.А. Попова 1995), анализируя то, что в нашем понимании является прецедентными высказываниями, а в терминах автора это интертекстуализмы, предлагает другой подход к полевой структуре. Согласно её трактовке ядро поля составляет маркированная цитата, периферию - косвенная речь и аллюзия.

Производятся также сопоставительные исследования особенностей использования прецедентных феноменов в разных лингвокультурах. Например, С.Л. Кушнерук (С.Л. Кушнерук 2006) исследовала употребление прецедентных феноменов в российской и американской рекламе, акцентируя при этом внимание на содержательно-семантических и функциональных свойствах прецедентных имён. В работе исследуются связи прецедентных имён с широко известными текстами и ситуациями, выделяются однополюсные и многополюсные прецедентные имена. При анализе функциональных свойств прецедентных имён в российской и американской рекламе рассматриваются особенности актуализации дифференциальных признаков прецедентных имён и соотнесённость прецедентных имён с первичным денотатом. Исследование приводит автора к выводу о том, что использование прецедентных имён в рекламном дискурсе различных лингвокультур соответствует особенностям механизмов речевого воздействия, свойственным каждой из национальных культур.

С.К. Павликова (С.К. Павликова 2005), проводя сопоставительный анализ прецедентных высказываний на материале русской и американской публицистики, рассматривает этот тип прецедентных феноменов как текстовую самостоятельную репрезентативную единицу в лексиконе индивида, выявляя структуру психологических связей стоящих за прецедентным высказыванием. В результате эксперимента по свободной классификации прецедентных высказываний автор приходит к выводу о том, что значение прецедентного высказывания строится не только на понятийно существенных признаках, но преимущественно на “сильных” признаках, которые связаны с наиболее сильными аффективными переживаниями индивида. Указывая на зависимость между прецедентными высказываниями и культурно-историческими условиями общения, С.К. Павликова говорит о тенденции к изменению контекста употребления прецедентных высказываний в рамках одной культуры и о наличии лакун в тезаурусе прецедентных высказываний различных лингвокультур, а также предлагает пути преодоления подобных трудностей при переводе прецедентных высказываний.

О.В. Спиридовский (О.В. Спиридовский 2006), анализируя то, на какие тексты делаются ссылки в президентском дискурсе США, Германии и Австрии, указывает, что типология авторства в президентском дискурсе США, Германии и Австрии обнаруживает много общих характеристик. Во всех исследованных лингвокультурах присутствуют ссылки на президентов-предшественников, других политических деятелей, людей науки, искусства, литературы и библейские тексты. Преобладание одного из указанных видов ссылок в президентском дискурсе каждой из стран автор объясняет национально-культурной спецификой.

Приведённые данные позволяют сделать вывод о том, что исследователи предпочитают комплексный подход к анализу прецедентных феноменов, рассматривая несколько аспектов одновременно для получения полноценной картины.

На основании представленного обзора, а также с учётом целей данного сопоставительного исследования прецедентных феноменов в предвыборном дискурсе России и США, представляется возможным определить следующую методику исследования:

- отбор политических текстов разных жанров, имеющих отношение к избирательным кампаниям 2004 года па пост президентов России и США;

- обнаружение прецедентных феноменов в дискурсе российских и американских президентских выборов с указанием маркированности / немаркированности прецедентности и наличия / отсутствия трансформаций;

- определение сфер-источников культурного знания, к которым принадлежат прецедентные феномены, используемые в дискурсе российских и американских президентских выборов;

- установление иерархии сфер-источников прецедентных феноменов в президентском предвыборном дискурсе в США и России на основе частотности их актуализации;

- определение национально-культурных основ происхождения прецедентных феноменов в дискурсе российских и американских президентских выборов;

- определение аспекта функционирования прецедентных феноменов в дискурсе российских и американских президентских выборов;

- анализ тезаурусов прецедентных феноменов различных кандидатов на пост президента внутри каждой из рассматриваемых стран;

- сопоставление особенностей употребления прецедентных феноменов в дискурсе российских и американских выборов 2004года.

В последующих главах такой алгоритм сопоставительного исследования, во-первых, позволит определить частотные для каждой из стран сферы-источники прецедентных феноменов, что даст материал для выводов о наиболее актуальных для народа каждой из стран ценностях и приоритетах; во-вторых, даст возможность проверить предположение о национально детерминированном характере отбора и употребления прецедентных феноменов в президентском предвыборном дискурсе России и США; в-третьих, позволит установить, есть ли зависимость между политическими взглядами противостоящих кандидатов (внутри каждой из стран по отдельности) и теми прецедентными феноменами, которые они используют.

Выводы по первой главе

Проведённое исследование теоретических основ изучения прецедентных феноменов в дискурсе российских и американских президентских выборов позволяет сделать следующие выводы:

1. На современном этапе развития культуры теория интертекстуальности имеет большой потенциал для развития как в лингвистических науках, так и в ряде других областей, среди которых кинематограф, изобразительное искусство. Это объясняется постмодернистским мышлением, постмодернистским характером восприятия действительности, когда все новое - это, прежде всего, отзвук, отсылка к чему-то уже созданному, существующему в мировой культуре. Крайние проявления данной точки зрения приводят к тезису о “смерти автора” и “смерти конкретного текста”. Более умеренные взгляды рассматривают создание интертекстуальных связей наравне с другими стилистическими приёмами, которые всегда сосуществовали, но на настоящей ступени развития литературы и искусства интертекстуальность вышла на первый план.

2. Одним из подходов к анализу интертекстуальных связей в тексте является теория прецедентных феноменов, разработанная московскими учёными Д.Б. Гудковым, В.В. Красных и И.В. Захаренко. Данная теория предлагает последовательный механизм описания связей анализируемого текста не только с другими текстами, в смысле, письменными источниками, но и с явлениями экстралингвистической действительности, что является её несомненным достоинством. В рамках данной теории выделяются прецедентные имена, прецедентные высказывания, прецедентные тексты и прецедентные ситуации. Каждый из перечисленных видов прецедентных феноменов имеет свои критерии и характеристики.

3. Предвыборный дискурс, будучи видовой разновидностью политического дискурса, обладает всеми системообразующими характеристиками этого вида институционального общения, а также рядом отличительных черт, к которым относятся временная и пространственная ограниченность, тематическая детерминированность и общая канва развития событий. Эти особенности предвыборного дискурса определяют выбор языковых средств участниками избирательных кампаний, которые позволяют ярко, эмоционально и лаконично воздействовать на сознание избирателей, убеждая в необходимости принять то или иное выборное решение. Но, в тоже время, эти языковые средства должны укладываться в рамки ограничений, накладываемых необходимостью стандартизации и стереотипизации данного вида дискурса. Одним из таких средств являются прецедентные феномены, которые с одной стороны отражают национальные стереотипы в восприятии и оценке людей и событий, а с другой стороны, будучи эмоционально окрашенными, обладают мощным манипулятивным потенциалом.

4. Прецедентные феномены в предвыборном дискурсе выполняют множество функций. На основании схожести когнитивного механизма воздействия прецедентных феноменов и метафоры возможно перенести существующую типологию функций метафоры на функционирование прецедентных феноменов в политическом дискурсе. Таким образом, прецедентные феномены в предвыборном дискурсе выполняют следующие функции: когнитивную,которая представлена номинативной, оценочной, моделирующей, инструментальной и гипотетической разновидностями; коммуникативную, прагматическую и эстетическую (изобразительную и экспрессивную). Эти функции прецедентных феноменов в предвыборном дискурсе реализуются одновременно, с небольшим приоритетом прагматической функции, что объясняется манипулятивным характером рассматриваемого вида институционального дискурса.

5. Обзор публикаций по вопросам исследования прецедентных феноменов в различных видах дискурса показал, что наиболее эффективным является комплексный анализ прецедентных феноменов, включающий изучение как формы, так и функционирования с учётом специфики конкретного вида дискурса. Выбранная методика анализа предоставит материал для выявления механизмов употребления прецедентных феноменов в предвыборном дискурсе России и США, сопоставление которых позволит обнаружить как общие закономерности функционирования прецедентных феноменов в предвыборном дискурсе, так и национально детерминированные отличия.

2. Прецедентные феномены, используемые в дискурсе российских президентских выборов 2004 года

Данная глава диссертации посвящена выявлению механизмов использования прецедентных феноменов в дискурсе российских президентских выборов 2004 года, включая описание особенностей употребления прецедентных феноменов в дискурсе кандидатов от “левых”, “правых” и центристских политических партий.

Для достижения указанной цели необходимо последовательное решение следующих задач:

- выбрать основу для классификации прецедентных феноменов по сфере-источнику культурного знания и проанализировать прецедентные феномены, обнаруженные в дискурсе российских президентских выборов 2004 года, по данному критерию;

- определить параметры анализа национальных основ происхождения прецедентных феноменов и применить их при исследовании прецедентных феноменов, используемых в дискурсе российских президентских выборов 2004 года;

- проанализировать прецедентные феномены, употребляющиеся в дискурсе российских президентских выборов 2004 года на наличие / отсутствие маркированности и трансформации;

- установить критерии денотативного и коннотативного функционирования прецедентных феноменов, проиллюстрировав их, используя материалы российских президентских выборов 2004 года.

Полученные на основе такого анализа данные предоставят, на наш взгяд, материал для выявления закономерностей употребления прецедентных феноменов в дискурсе российских президентских выборов 2004 года и базу для последующего сопоставительного исследования механизмов использования прецедентных феноменов в дискурсе президентских выборов в России и США в 2004 году.

2.1 Дискурсивные основы исследования прецедентных феноменов в избирательной кампании на пост президента России 2004 года

Выборы президента России 2004 года уникальны по своей природе, у основного кандидата на пост президента В.В. Путина не было соперников, способных реально с ним конкурировать. Это во многом связано с проводившимися тремя месяцами раннее выборами в Государственную Думу Российской Федерации, результаты которых не только шокировали представителей политических партий и широкую общественность, но во многом предопределили характер президентских выборов. В Государственную Думу не прошли традиционные оппозиционные правительству “правые” партии - “Яблоко” и “СПС”, что заставило их лидеров Г. Явлинского и Б. Немцова бойкотировать президентские выборы. В качестве главной причины своего отказа баллотироваться на пост президента они назвали невозможность участия в нечестных выборах с заранее предрешенным результатом. Провал думских выборов КПРФ, под руководством Г. Зюганова, которая едва преодолела пятипроцентный барьер, набрав лишь 7% голосов избирателей, говорил о кризисе в руководстве партии, что могло привести к отсутствию кандидата от “левой” оппозиционной партии в избирательном бюллетене. Кроме этого, В. Жириновский, традиционный участник президентских выборов, заявил, что без Г. Зюганова сам баллотироваться не будет. В подобной ситуации существовал реальный шанс срыва президентских выборов, так как основные оппозиционные партии не могли выставить конкурентноспособные кандидатуры действующему президенту, а “кандидаты-маломерки” (И.П. Рыбкин, С.Ю. Глазьев), как их называла пресса, не имели политического веса. К счастью, ничего подобного не произошло, и выборы состоялись, победу одержал действующий президент России. Представителем “правых” стала самовыдвиженка И. Хакамада, “левая” оппозиция была представлена Н. Харитоновым. Причем, как отмечала пресса, кандидаты от “левой” и “правой” оппозиций приняли участие в президентских выборах, чтобы указанные политические силы не прослыли “политическими трупами”.

Всего на пост президента России в 2004 году баллотировались семь кандидатов (в порядке регистрации): Малышкин О.А. (ЛДПР), Харитонов Н.М. (КПРФ), Путин В.А. (выдвинут инициативной группой избирателей), Миронов С.М. (Российская Партия Жизни), Рыбкин И.П. (выдвинут инициативной группой избирателей), Хакамада И.М. (выдвинута инициативной группой избирателей), Глазьев С.Ю. (выдвинут инициативной группой избирателей). В ходе данной избирательной кампании произошли события, которые заставили одного из кандидатов И.П. Рыбкина снять свою кандидатуру за девять дней до выборов уже после начала досрочного голосования. И.П. Рыбкин исчез на несколько дней, появившись, он не смог дать вразумительного объяснения, что на самом деле произошло. Журналисты предлагали множество версий: похищение, спланированное Б.А. Березовским с целью дискредитировать действующего президента, любовный роман в Киеве (появился даже особый термин “девушка Рыбкина”), похищение инопланетянами. Загадочное исчезновение привело к потере И.П. Рыбкиным "политического лица", подорвало доверие избирателей, что, вероятно, и заставило его отказаться от участия в выборах. Это экстраординарное событие на время отвлекло внимание прессы от предвыборной гонки и других кандидатов.

Описанные экстралингвистические факторы оказали сильное влияние на предвыборный дискурс кампании. Во-первых, по данным мониторинга, проведённого Союзом журналистов России в рамках проекта, финансируемого Делегацией Европейской Комиссии в России, президентские выборы 2004 года впервые в истории постсоветской России прошли при таком низком внимании со стороны общества и СМИ. Низкий интерес СМИ к президентским выборам 2004 года обусловлен тем, что ещё до начала предвыборной кампании результат был предрешён, ни у прессы, ни у кандидатов, ни у избирателей не было сомнений по поводу кандидатуры будущего президента России. В выборах не стояло задачи - победить, главное было обеспечить явку избирателей. В результате ни печатная пресса, ни телевидение не посчитали необходимым отвести больше эфирного времени и печатных площадей для освещения рассматриваемой избирательной кампании.

Во-вторых, так как президентские выборы проходили сразу после выборов в Думу аналитики и журналисты на протяжении декабря 2003 - января 2004 продолжали анализировать думские выборы, рассуждая о кризисе оппозиции в России. Исчезновение господина Рыбкина также стало известной помехой для освещения СМИ предвыборной кампании.

И в-третьих, сравнительно небольшой объем материалов СМИ, посвящённый президентским выборам 2004 года, неравноценно представлял кандидатов на пост президента России. На долю В.В. Путина приходилось 47% освещения деятельности кандидатов на федеральных телеканалах, 69% объемов публикаций в общероссийских газетах, 70% материалов в региональной прессе. В наиболее рейтинговых новостных программах В.В. Путин занимал 69% эфира, уделяемого всем кандидатам.

Перечисленные факторы, безусловно определили характер и особенности употребления прецедентных феноменов в дискурсе российских президентских выборов 2004 года, анализ которых представлен в последующих параграфах.

2.2 Сферы-источники прецедентных феноменов, используемых в дискурсе российских президентских выборов 2004 года

Такой аспект анализа прецедентных феноменов, как выявление сфер-источников культурного знания, уже стал традиционным в исследованиях интертекстуальных связей. Это можно объяснить тем, что данные, полученные в результате такого анализа, предоставляют важную информацию о превалирующих ценностях и наиболее актуальных проблемах данного национально-лингвокультурного сообщества на конкретном этапе исторического развития. Это даёт ключ к пониманию образа мысли национально-лингвокультурного сообщества, и, следовательно, приводит к выводам о наиболее эффективных механизмах воздействия на сознание его представителей, что является основной целью рассматриваемого в данной работе вида дискурса.

В нашем сопоставительном исследовании прецедентных феноменов, используемых в предвыборном дискурсе, будет использоваться следующая классификация сфер-источников:

1. Социальная область, в составе которой можно выделить такие сферы, как политика, экономика, образование, религия, медицина, криминал, спорт.

2. Область искусств, в которую входят такие сферы, как литература, театр и кино, изобразительные искусства, музыка, архитектура, мифология.

3. Область науки, которая включает, в частности, следующие сферы: физика, математика, биология, химия, история, география, филология [Нахимова 2005 : 104].

Данная классификация представляется наиболее подходящей, так как она достаточно гибкая, и предложенный список может быть уточнен, а выделенные сферы позволяют более мелкое дробление.

Обобщённые данные по частотности употребления прецедентных феноменов, принадлежащих к выделенным сферам-источникам, представлены в Таблице 1.

Таблица 1. Сферы-источники прецедентных феноменов, обнаруженных в дискурсе российских президентских выборов 2004 года

Описание сфер-источников прецедентных феноменов, выявленных в дискурсе российских президентских выборов 2004 года осуществляется нами по принципу уменьшения их частотности.

Сфера “Литература”

Проведённый анализ показал, что наиболее частотной, а следовательно, наиболее актуальной сферой-источником прецедентных феноменов в дискурсе российских президентских выборов 2004 года является сфера “Литература”, на её долю приходится 55,31% прецедентных феноменов.

Наиболее частотным типом прецедентных феноменов в данной сфере оказались прецедентные высказывания (77,97%), которые представляют собой единицы, относящиеся к фразеологии (74,46%), авторские цитаты (16,3%), советизмы (6,52%) и высказывания, заимствованные из фольклора (2,72%).

Начнём с рассмотрения группы “Фразеология”(74,46%), к которой мы, придерживаясь широкого подхода, относим фразеологизмы, крылатые выражения, пословицы, поговорки.

В.В. Путин, говоря об инфраструктуре России, употребляет фразеологизм, который лаконично и ясно характеризует её состояние на текущий момент.

Прежде всего это изношенность национальной инфраструктуры: нам пока удается лишь латать тришкин кафтан. Каждый новый отопительный сезон выявляет целые микрорайоны и некрупные города, внезапно оставшиеся без тепла и света. (В.Путин, Российская газета,12.02.2004).

Фразеологизм “латать Тришкин кафтан” означает непродуманное и небрежное, поспешное устранение одних недостатков, которое влечет за собой возникновение новых. Таким образом, имеется в виду, что в России нет достаточного количества мощностей, которые являются залогом стабильного развития, российская экономика - это экономика экстренного реагирования. Но использование перед этим фразеологизмом наречия времени “пока” показывает, что такое положение дел временно, и в будущем обязательно будут улучшения. Данное прецедентное высказывание нацелено на максимально широкую аудиторию, в силу хорошей известности этого фразеологизма, кроме этого, оно позволяет в емкой яркой форме донести до адресата суть довольно сложного явления.

Приведём пример из дискурса “правых” партий.

Если бы нас, оппозиционных кандидатов, не боялись, то давали бы говорить свободно. Нам не было бы так трудно вести кампанию... Рейтинги - дутые. Поддержка народом Кремля - дутая. Это колосс на глиняных ногах (И. Хакамада, НГ, 10.03.2004)

Данный фразеологизм означает что-либо величественное, могущественное с виду, но слабое, легко разрушающееся по существу. Используя это прецедентное высказывание, чтобы сказать о притеснении оппозиционных кандидатов СМИ, И. Хакамада выражает мнение о том, что на самом деле всеобщая поддержка народом Кремля - это фикция, создаваемая правящими кругами. Но этим смысл данного высказывания не ограничивается. Колоссом на глиняных ногах часто называли СССР, то есть в данном примере проводится параллель между режимом современной России и режимом советского времени, времени тотального контроля. Такое уравнивание указанных политических режимов характерно для дискурса “правых” партий в ходе этой предвыборной кампании.

Наряду с обращением к фразеологизмам для дискурса российских президентских выборов характерны апелляции к пословицам и поговоркам.

Ирину, конечно, можно всячески ругать, но она единственная из демократов решила сделать хоть что-то конкретное. Но все изменилось после заявления Хакамады по “Норд-Осту”. Почему она его сделала? Одна из наиболее убедительных версий состоит в том, что кандидат в президенты Хакамада не вполне самостоятельна. Мол, кто платит, тот и заказывает музыку (М. Ростовский, МК, 03.02.2004).

Используя данное прецедентное высказывание, автор статьи показывает, что И. Хакамада является всего лишь проводником мыслей других людей, марионеткой в чужих руках, а не самобытным политиком с собственной точкой зрения. В этих словах также содержится намёк на слухи о том, что спонсором этого кандидата является Б.А. Березовский, связь с которым портит политический имидж любого политика.

Второе место по частотности среди прецедентных высказываний этой сферы занимают “Авторские цитаты” (16,3%).

Например, журналист, описывая политическую ситуацию в России на момент выборов, использует следующую цитату из “Мертвых душ”.

Тройка, куда несешься ты? - кричал Гоголь. Не дала ответа. Унеслась. И теперь мы знаем, куда понесло птицу-тройку в 1917-м... . И теперь не она несется, наводя ужас на соседей, а другие народы и государства несутся мимо нас, и многие уже далеко впереди, не догонишь; несутся, с ужасом поглядывая на стоящую в грязи на обочине ржавую, ревущую, на глазах дичающую махину (А. Минкин, МК, 10.03.2004).

С помощью расширения цитаты Н.В. Гоголя и использования транспортной метафоры автор статьи отмечает, что президентские выборы 2004 года - это такой же знаковый момент истории, как и переворот 1917 года, с последствиями которого страна справлялась семьдесят лет. Но если в 1917 году произошли кардинальные перемены, то в 2004, по мнению журналиста, изменений не предстоит: выбор очевиден. Россия остаётся на тех же позициях, сохраняется политический строй, который автор в статье называет “контролируемой демократией”, строй, в котором другие страны видят диктатуру, шаг назад в тоталитарное прошлое. Тот факт, что эта цитата принадлежит Н.В. Гоголю, великому человеку и выдающемуся писателю, творчество которого пронизано стремлением служить обществу, придаёт данному высказыванию весомость и авторитетность.

Следующей по частотности группой прецедентных высказываний в сфере “Литература” являются “Советизмы” (6,52%), которые определяются как слова, сокращения, фразы, лозунги, сформировавшиеся в советскую эпоху (В.М. Мокиенко, Т.Г. Никитина 1998). Советизмы, хотя и не частотны, но употребляются в дискурсе всех рассматриваемых партий. Обратимся к примерам.

В «…» Кремле явно занервничали. Недаром президентские помощники стали упрашивать Геннадия Зюганова, чтобы тот не снимал с выборов Николая Харитонова - последнего из оппонирующих Путину кандидатов. И недаром в регионы идут такие забавные разнарядки, как требование не класть в больницы пациентов, если те не взяли заблаговременно открепительные талоны (М. Гликин, НГ, 25.02.2004).

Советизм “разнарядка” имеет значение “распоряжение о производстве спешных или специальных работ или приказ об исполнении служебных обязанностей (с указанием срока, порядка и перечнем исполнителей работы)”. В данном контексте он употребляется, чтобы ещё раз обратить внимание на то, как власть использует “административный ресурс” с целью обеспечить явку на выборах, что очень похоже на то, как это делалось в советское время, от чего Россия недавно ушла, но, похоже, опять возвращается. Прилагательное “забавные” перед этим прецедентным высказыванием представляет в комичном свете кремлёвскую администрацию, которая готова пойти на всё, лишь бы выборы состоялись.

Ещё один пример. Комментируя программные выступления кандидатов от ЛДПР и КПРФ, репортёр “Независимой газеты” обращается к лозунгу советского времени.

Харитонов и Малышкин вовсю эксплуатировали лозунг «отнять и поделить». По мнению этих кандидатов, лучшим способом решения социальных проблем была бы национализация большинства предприятий в России (С. Варшавчик, НГ, 13.02.2004).

Использование этого лозунга похоже на функционирование советизма в предыдущем примере и отражает основную цель использования данных единиц в предвыборном дискурсе в целом. Эта цель заключается в указании на то, что описываемые явления уже были в российской истории, российский народ извлёк из всего этого горький урок и не желает повторения подобного, даже если это преподносится другим образом, под другим именем.

Наименее частотной группой прецедентных высказываний в сфере “Литература” является “Фольклор” (2,72%), под которым понимается “народное творчество, чаще именно устное; художественная коллективная творческая деятельность народа, отражающая его жизнь, воззрения, идеалы; создаваемые народом и бытующие в народных массах поэзия (предания, песни, частушки, анекдоты, сказки, эпос)…” (БСЭ). Прецедентные высказывания данной группы употребляются либо для того, чтобы подкрепить свою точку зрения народной мудростью, либо для создания комического эффекта.

Например, журналист, освещающий съезд КПРФ по поводу назревшего кризиса партии и выдвижения кандидатуры для участия в президентских выборах, использует следующую цитату.