Метафорическое моделирование действительности в художественной картине мира М.А. Булгакова

2.1. Номинативно-оценочная функция проявляется в оценке новой реалии, у которой пока ещё не существует общепринятого наименования. В подобных случаях метафора называет эту реалию или переименовывает её и, что немаловажно, показывает осознание существенных свойств этой реалии. Например: «Чрево Москвы ещё не ворчало, как ворчит грозно и радостно чрево больших, живых городов» (Сорок сороков, с. 122).

Сквернословие и тревожное состояние, к которому приводит грубое поведение, писатель оценивает, метафорично сравнивая с разрушительной угрожающей жизни силой обваливающихся с горы камней, ср.: «Словно обвал камней, спустил страшное ругательство» (Записки на манжетах, с. 41).

2.2. Моделирующая функция. Использование системы взаимосвязанных метафор позволяет писателю создать целостную модель художественной реальности и показать взаимосвязь между его элементами при помощи концептов, относящихся к другой понятийной области. Например: «Ходит какой-то… вонзается в группы и те разваливаются. Как миноноска режет воду. На кого ни глянет, все бледнеют» (Записки на манжетах, с. 31).

Эта метафора позволяет автору сконструировать образ некоего человека, отразив в его действиях и поведении сущность, несущую угрозу разрушения. Сфера-источник метафоры «Военное вооружение» указывает на конкретное предназначение субъекта действия, которое является связующим звеном, общей характеристикой источника и мишени. Метафора позволяет акцентировать прагматический смысл «человек как носитель потенциальной угрозы разрушения».

В следующем примере М.А. Булгаков моделирует схему последовательности восстановления здоровья человека, ср.: «При третьем глотке живая сила вдруг закопошилась в висках, жилы набухли, и съежившиеся желтки расправились в костяном ящике» (Воспаление мозгов, с. 264).

Физическое переутомление и нестерпимая жара привели человека к тяжелому состоянию, при котором затрудняется мыслительный процесс. Чтобы оздоровить свой организм, он прибегает к напитку, способному придать силы. Концепты ящик, желтки, копошиться, выступая в роли метафорического источника, огрубляют, показывают ироничное отношение автора к предмету разговора, моделируют картину художественной реальности.

2.3. Гипотетическая функция проявляется в метафоре, которая представляет что-то еще до конца не осознанное и создает некоторое предположение о сущности метафоризируемого явления. Например: «Случилось, надо вам сказать, то, что события залетели ко мне в квартиру и за волосы вытащили меня и поволокли…» (Я убил, с. 492).

Произошедшее ещё до конца не осмыслилось, но метафора с яркой эмотивной основой показала принцип отношений: человек стал объектом воздействия, поддался манипулированию.

Физическому ощущению голода приписываются человеческие черты, что выступает в качестве иносказательного намека на потенциальность его постоянного присутствия, ср.: «Доживал я во Владикавказе последние дни, и грозный призрак голода постучался в мою скромную квартиру…» (Богема, с. 87).

3. Коммуникативная функция. Если исходить из того, что человек может мыслить метафорами, то и передачу мысли он тоже может осуществлять с помощью метафор. Во многих случаях метафора позволяет передавать информацию в более удобной для адресата форме (Чудинов, 2003: 62). В качестве разновидности коммуникативной функции выступают эвфемистическая и популяризаторская.

3.1. Эвфемистическая функция. Метафора помогает передать мысль в более мягкой форме, исключая прямые номинации. Примером подобного использования метафоры может служить описание лекторского доклада о творчестве А.С. Пушкина, ср.: «В одну из июньских ночей Пушкина он обработал на славу… за камер-юнкерство и холопскую стихию, вообще за псевдореволюционность и ханжество, за неприличные стихи и ухаживание за женщинами… Обливаясь потом, в духоте, я сидел в первом ряду и слушал, как докладчик рвал на Пушкине белые штаны» (Записки на манжетах, с. 38).

Избегая прямых номинаций -- критиковать, обвинять, линчевать, разоблачать, низвергать -- автор показывает свое отношение к происходящему.

Другой пример эвфемистической функции метафоры, которая опять же проявляется в том случае, когда автор по каким-то причинам не называет вещи своими именами, ср.: «Все буржуи… закутавшись в мандаты, как в простыни, они великолепно пережили голод, холод,… сердца их стали черствы как булки, продававшиеся тогда под часами на углу Садовой и Тверской» (Сорок сороков, с. 121).

3.2. Популяризаторская функция. Метафора позволяет представить новую информацию в краткой и доступной для адресата форме. Четко, в виде поговорки в диалоге один персонаж объясняет другому понятие, отражающее положение времени: «Революционная езда. Час едешь -- два стоишь» (Белая гвардия, с. 15).

Известная поговорка, содержащая иносказательную, но вполне простую мысль, по сути, является биографическим сведением конкретного периода жизни писателя, ср.: «Я человек обыкновенный рожденный ползать, -- и, ползая по Москве, я чуть не умер с голоду» (Сорок сороков, с. 121).

4. Прагматическая функция (функция воздействия на адресата). Метафора используется в данном случае как средство формирования у адресата определенного взгляда на определенные события. Прагматическая функция метафоры призвана сформировать соответствующее эмоциональное отношение, ср.: «О, чертова кукла, лишенная малейшего понятия о чести! Всё, что ни говорит, говорит, как бесструнная балалайка, и это офицер русской военной академии» (Белая гвардия, с. 26).

Подобная метафора создается для того, чтобы перенести имеющееся у читателя эмоциональное отношение с понятия-источника (его обозначает слово в основном значении) на понятие, которое концептуализируется метафорическим значением слова (Чудинов, 2003: 65). Иначе говоря, неприязненное отношение к уродливому, бесполезному нефункциональному артефакту переносится на одиозную личность.

Завершая обзор проявляющихся в художественном дискурсе функций, отметим, что обозначенные функции концептуальной метафоры нельзя назвать автономными, они носят взаимодополняемый характер. Эстетическая функция и её разновидности -- изобразительная и экспрессивная -- отражаются в каждой художественной метафоре, так как в ней проявляется не только иная понятийная область, но и создается художественный образ. Когнитивная функция также проявляется в каждой метафорической модели, так как позволяет проследить процесс и закономерность формирования структуры художественной метафоры. Коммуникативная функция концептуальной метафоры проявляется в рациональности и тактичности передачи метафоризируемой реалии. Прагматическая функция проявляется в формировании у адресата определенного отношения к объекту метафоризации.

Необходимо отметить, что функции метафоры в художественном тексте постоянно взаимодействуют, и в некоторых случаях одни функции могут проявляться в большей степени, другие в меньшей. Определение точного выражения и количественного соотношения функций метафорики в художественной картине мира выходит за рамки интересов настоящей диссертации.

1.4 Методика описания метафорических моделей в творчестве М.А. Булгакова

В настоящем исследовании идиостиля М.А. Булгакова мы используем методику метафорического анализа, восходящую к методу Дж. Лакоффа и М. Джонсона. Основанием для их теории послужил тезис о схожести «алгоритмов деятельности» в различных областях, что дает возможность семантизировать одни структуры за счет отождествления их со структурами, относящимися к другой сфере человеческой деятельности. Дж. Лакофф и М. Джонсон представили процесс метафоризации как перенос из одной области - сферы-источника в другую - сферу-мишень. «Суть метафоры заключается в понимании и переживании сущности одного вида в терминах сущности другого вида» (Лакофф, Джонсон, 1980: 128). В классификации Дж. Лакоффа и М. Джонсона выделяются три разряда концептуальной метафоры, проиллюстрируем их классификацию примерами из художественной картинны мира М.А. Булгакова:

1. Ориентационные метафоры опираются на пространственные оппозиции типа «верх -- низ», ср.: «Теперь, когда наша несчастная родина находится на самом дне ямы позора и бедствия, в которую её загнала “великая социальная революция”, у многих из нас всё чаще и чаще начинает являться одна и та же мысль» (Грядущие перспективы. Эссе, с. 4).

2. Онтологические метафоры представляют неодушевленные предметы в виде живых существ. Ср.: «На высоте, над самой головой полковника трещала, как беспокойная птица, пишущая машинка <…> пела она за перилами, висящими под самым потолком магазина» (Белая гвардия, с. 37).

3. Структурные метафоры дают возможность использовать одну понятийную сферу для описания другой, например, с помощью лексики погоды и атмосферных явлений писателем отображается восприятие героем революции и гражданской войны. Ср.: «Его сердце защемило почему-то от страха. Ему показалось вдруг, что черная туча заслонила небо, что налетел какой-то вихрь и смыл всю жизнь, как страшный вал смывает пристань» (Белая гвардия, с. 76).

Метафоры в творчестве М.А. Булгакова обозначают как уже существующие в общественном сознании концепты, так и новые, передающие индивидуальное ощущение действительности. Изображая в художественном произведении фрагменты реального мира с помощью метафорического иносказания, писатель создает метафорические модели этих самых фрагментов.

Под метафорическими моделями мы понимаем существующие и (или) складывающиеся в сознании носителей языка схемы связи между понятийными сферами, которые можно представить формулой: «X -- это Y». Например, «Политическая действительность -- это шахматная игра». Отношения между компонентами формулы понимается как подобие: «Х подобно Y», политическая действительность подобна шахматной игре. В соответствии с приведенной формулой система фреймов (слотов, концептов) одной ментальной сферы (сферы-источника) служит основой для моделирования ментальной системы другой сферы (сферы-магнита). При таком моделировании в сфере-магните сохраняется структура исходной области и эмотивный потенциал, характерный для концептов сферы-источника (Чудинов, 2003: 70).

В соответствии со сложившейся традицией для описания метафорической модели характеризуются следующие признаки:

-- исходная понятийная область (ментальная сфера-источник, сфера-донор, сигнификативная зона, источник метафорической экспансии), то есть понятийная область, к которой относятся прямые смыслы охватываемых моделью единиц;

-- новая понятийная область (ментальная сфера-магнит, сфера-мишень, денотативная зона, направление метафорической экспансии), то есть понятийная область, к которой относятся метафорические смыслы соответствующих модели единиц;

-- относящиеся к данной модели фреймы, каждый из которых понимается как фрагмент наивной языковой картины мира. Эти фреймы изначально структурируют исходную концептуальную сферу (сферу-источник), а в метафорических смыслах служат для нетрадиционной ментальной категоризации сферы-магнита;

-- составляющие каждый фрейм типовые слоты, то есть элементы ситуации, которые составляют какую-то часть фрейма, какой-то аспект его конкретизации. При характеристике составляющих слота мы употребляем термин «концепт», под которым понимаем единицу сознания, ментального лексикона;

-- компонент, который связывает первичные (в сфере-источнике) и метафоричные (в сфере-мишени) смыслы, охватываемые данной моделью единиц. Например, при анализе метафорической модели «Политическая действительность -- это шахматная игра» определяются признаки сближения указанных сфер, чем именно политические события могут напоминать шахматную игру, почему понятийная структура сферы-источника оказывается подходящей для обозначения элементов в сфере-магните;

-- дискурсивная характеристика модели, то есть типичные для соответствующих метафор концептуальные векторы, ведущие эмотивные характеристики, прагматический потенциал модели, её взаимосвязи с моделируемой ситуацией, конкретными событиями, взглядами и т. п;

-- продуктивность модели, то есть способность к развертыванию и типовые направления развертывания в текстах автора. Также вычисляется частотность использования соответствующих моделей метафор и сопоставляется частотность моделей с учетом различных признаков текста (Чудинов, 2003: 72).

Структурно метафорическая модель состоит из двух разноуровневых типов элементов: фреймов и слотов. Эти термины были заимствованы из области исследования искусственного интеллекта. Согласно представлению их создателя М. Минского, фреймы «являются центрами концентрированного представления знаний о том, как связаны между собой различные предметы и явления, каким образом они используются и как они друг с другом взаимодействуют» (Минский, 1979: 47). Данное понятие, введенное в сферу когнитивной лингвистики, представляется как «описание типизированной ситуации» (Баранов, Караулов, 1991: 86), объединяющее лингвистическую и экстралингвистическую информацию и состоящее из слотов. Принадлежность различных фреймов к одной метафорической модели определяется на основании наличия у них общих свойств (свойства). Свое название модель получает в соответствии со сферой-источником составляющих ее метафор. В свою очередь фреймы состоят из слотов, представляющих собой определенные типы информации, релевантные для описываемого фрагмента действительности. Релевантность определяется необходимостью информации для успешной деятельности в выбранном фрагменте действительности конкретной когнитивной системы.

Описываемая в романе «Белая гвардия» внутренняя политика Украинского государства осмысляется и изображается писателем с помощью структурной метафоры, которая помогает понять происходящее с помощью позиций и терминологии шахматной игры.

Ср.: «Так вот-с, нежданно-негаданно появилась третья сила на громадной шахматной доске. Так плохой и неумный игрок, отгородившись пешечным строем от страшного партнера (к слову говоря, пешки очень похожи на немцев в тазах), группирует своих офицеров около игрушечного короля. Но коварная ферзь противника внезапно находит путь откуда-то сбоку, проходит в тыл и начинает бить по тылам пешки и коней и объявляет страшные шахи, а за ферзем приходит стремительный легкий слон -- офицер, подлетают коварными зигзагами кони, и вот-с, погибает слабый и скверный игрок -- получает его деревянный король мат» (Белая гвардия, с. 49).

Представленная множеством фреймов и слотов шахматная метафора является яркой иллюстрацией сущности политических коллизий. Метафорическое представление войны как шахматной игры реализуется М.А. Булгаковым через отождествление участников этих событий с шахматными фигурами; территория, на которой разворачиваются военные действия -- с шахматной доской; солдаты армий -- с пешками, офицеры -- с конями и слонами, глава государства -- с игрушечным королем. Противоборствующие стороны в игре представляют неумный игрок и партнер.

Некоторые реалии военной действительности совпадают с шахматной организацией: по форме «пешки очень похожи на немцев в тазах», территория одной из сторон «отгораживается пешечным строем», по способу перемещения «внезапно находит путь откуда-то сбоку», «подлетают коварными зигзагами кони».

Целью игры является постановка главной фигуры противника в безвыходное положение, чего добиваются последовательным расчетом, сначала объявляя шах и, при хорошем мастерстве игрока, скорейший мат. Отождествлять войну с интеллектуальной игрой позволяет существование стратегии и тактики у обоих концептов. Ведение военных действий и игра в шахматы требуют умения прогнозировать, предвидеть, рассчитывать действия (свои и неприятеля) на несколько ходов вперед.

Строго определенное иерархическое положение фигур в игре определяет ходы, то есть действия политических лидеров обеих сторон. Непримиримыми противниками в игре являются немецкие оккупанты и украинская гетманская армия. Третья сила выступает со стороны большевиков и имеет их первооснову. Под коварным ферзем противника подразумевается С. Петлюра, который был одним из лидеров Украинской социал-демократической партии и имел на тот момент пророссийские взгляды (Какурин, 1990: 24). Именно армия Петлюры, завладевшая Киевом, свергла власть гетмана Скоропадского, «игрушечного короля»

Таким образом, метафорическая модель «Война -- это шахматная партия» демонстрирует многосложную тактику и стратегию военных действий, влияние на вмешательство извне, логику и закономерность игры.

Метафорическая модель в соответствии с определением А.П. Чудинова представляет собой «существующее в сознании носителей языка типовое соотношение семантики находящихся в отношениях непосредственной мотивации первичных и вторичных значений, являющееся образцом для возникновения новых вторичных значений» (Чудинов, 2001: 35).

Термин «метафорическая модель» достаточно нов и представляет собой предмет дискуссий. Для обозначения этого феномена используются различные термины: архетип, базисная метафора, концептуальная метафора, ментальная модель, метафорическая модель, метафорический архетип, метафорическое поле, модель регулярной многозначности, образ, образ-схема, парадигма образов, поэтическая формула. При таком широком представлении акцентируются различные аспекты этого явления: философский, лингвистический, культурологический, психологический, когнитивный. Несмотря на терминологические различия, мы считаем возможным использовать устоявшиеся и принятые в когнитивной лингвистике определения «метафорическое моделирование», «концептуальная метафора» и «метафорическая модель».

Необходимо отметить, что не каждый набор метафор, объединенных единой источниковой сферой, может считаться метафорической моделью. В своей монографии «Россия в метафорическом зеркале» А.П. Чудинов перечислил базовые признаки метафорической модели, характеризующиеся наличием: исходной понятийной области, новой понятийной области, семантического компонента, связывающего значения первичной и вторичной семантических сфер и дающего основания для метафоризации; относящихся к данной модели фреймов, структурирующих соответствующую понятийную область (Чудинов, 2001: 44- 45).

Анализ функционирующих в булгаковских текстах метафорических моделей помогает выявлять закономерности формирования идиостиля писателя, особенности его мышления. Особую значимость имеют доминантные метафорические модели, то есть модели частотные, детально развернутые и рассредоточенные по разным текстам или частям текста. Важными признаками доминантной метафоры в художественном тексте М.А. Булгакова можно назвать также яркие индивидуальные авторские образы-концепты, отображающие позицию автора по отношению к персонажам, событиям, явлениям в собственном тексте.

В структуре художественного текста метафора занимает особое положение: в одних произведениях это отдельные метафорические образы, в других - цепочки метафор, в третьих - весь текст представляет собой метафору. Метафорическая плотность текста, индивидуальный набор функций метафор в ткани произведения становятся существенными, отличительными, маркирующими признаками идиостиля и художественной картины мира писателя.

По определению, данному в коллективной монографии «Язык и национальное сознание», художественная картина мира -- это вторичная картина мира, подобная языковой. Она возникает в сознании читателя при восприятии им художественного произведения. Картина мира, создаваемая в художественном тексте, отражает индивидуальную картину мира писателя и воплощается с помощью содержательных элементов, языковых и образных средств. Кроме того, в художественной картине мира могут быть концепты, присущие только данному авторскому восприятию мира -- индивидуальные концепты (Язык и национальное сознание: 42).

В художественном тексте могут репрезентироваться такие индивидуально-авторские концепты, для которых нет обозначения в национальном языке. И тогда возможны три способа репрезентации подобных когнитивных единиц: а) описательный, б) при помощи индивидуально-авторского неологизма, в) посредством метафоры (Язык и национальное сознание: 223). Концептосфера художественного текста включает авторские концепты-метафоры, образованные посредством совмещения концептуальных признаков двух концептов в одной, вновь сконструированной индивидуально-авторским сознанием оперативной единице или когнитивной структуре. Ср.: «Затем появился писатель Винниченко, прославивший себя двумя вещами -- своими романами и тем, что лишь только колдовская волна ещё в начале восемнадцатого года выдернула его на поверхность отчаянного украинского моря, его в сатирических журналах города Санкт-Петербурга, не медля ни секунды, назвали изменником» (Белая гвардия, с. 63).

В приведенном метафорическом контексте можно выделить такие концепты-метафоры: колдовская волна, отчаянное украинское море. До конца не осознанные, но воспринимаемые писателем события получают метафорическую оценку, содержащую понимание событий как магических, сверхъестественных, воздействующих на людей и явления природы. Под отчаянным украинским морем понимается массовое волнение людей, населяющих обширное украинское пространство, способных совершать безрассудно смелые, рискованные действия.

В настоящем исследовании поставлена цель через инвентаризацию метафорических моделей в реалистической прозе М.А. Булгакова сформировать представление о закономерностях метафорического моделирования действительности писателем. Под инвентаризацией понимается максимально полное выявление, анализ и описание всех метафорических моделей, которые использовал автор в своих произведениях. В процессе инвентаризации были выделены существенные признаки концептуальных метафор, на основании которых создана классификация источников и мишеней метафорического моделирования.

В рамках одного исследования невозможно детально охарактеризовать все метафорические модели, концептуально раскрывающие действительность в художественной картине мира М.А. Булгакова. При отборе и анализе метафорических моделей, воссоздающих различные сферы жизни в художественной картине мира писателя, учитывались такие факторы, как детальная структурированность моделей, частотность, продуктивность и возможность отнесения рассмотренных моделей к числу доминантных, кроме того, были обнаружены такие свойства авторской метафоры, как пересекаемость метафорических моделей и плотность метафорических номинаций в тексте. Рассмотрим два этих свойства булгаковской метафоры.

1. Пересекаемость метафорических моделей. Метафорические модели обладают свойствами взаимопроникновения, диффузности (Чудинов, 2000, 173). В метафорических примерах душа наполнялась счастьем, из глаз сочится ненависть можно выделить онтологические модели глаза -- это сосуд, душа -- это сосуд. Образным наполнителем, жидкостью представлены чувства человека, то есть можно выделить модель чувства -- это жидкость.

С другой стороны, фреймы некоторых моделей можно отнести одновременно к разным понятийным сферам, например: обломки кекса плавали в чайном море. Слот «Обломки» может относиться к фрейму «Части целого» или к фрейму «Бытовые отходы». Слот «Море» может относиться к фрейму «Водное пространство» или «Большое количество чего-нибудь».

2. Своеобразие метафорического словотворчества М.А. Булгакова заключается в плотности метафорических номинаций в тексте. Под плотностью мы понимаем количество метафорических единиц в предложении или высказывании. Создавая фрагменты художественной картины мира, писатель употребляет связные в единый образ метафорические словосочетания, которые мы относим к разным моделям.

Рассмотрим ряд примеров.

· Восприятие человеком окружающего мира и собственного состояния после пережитого стресса, ср.: «Отчаяние. Над головой портянка. В сердце черная мышь» (Записки на манжетах, с. 33).

· Восприятие героем межличностных отношений с соседом, ср.: «Кошмар в пиджаке и полосатых подштанниках заслонил мне солнце! Я упираюсь лбом в каменную стену, и Василий Иванович надо мной как крышка гроба» (Москва 20-х годов, с. 171).

· Восприятие персонажем ночного времени суток, ср.: «А ночь нарастает, безграничная, черная, ползучая. Шалит, ругает. Ущелье длинное. В ночных бархатах -- неизвестность» (Необыкновенные приключения доктора, с. 69).

· Восприятие сельского пейзажа, ср.: «Станция Сухая Канава дремала в сугробах. В депо вяло пересвистывались паровозы. В железнодорожном поселке тек мутный и спокойный зимний денек» (Вода жизни, с. 248).

· Начало пожара в коммунальной квартире, ср.: «… свернувшись, как собачонки, спали люди в квартире 50, комнате 5, стало тепло как в раю. За черными окнами была бесовская метель, а в маленькой печке танцевал огненный маленький принц, сжигая паркетные квадратики» (№13 Дом Эльпит-Рабкоммуна, с. 112).

Эти метафорические кластеры (или скопления) показывают мироощущение и мировидение автора, отображают его в художественной картине мира. Такое нагнетание метафор передает сложный и вместе с тем целостный комплекс ощущений, чувств, рефлексий по отношению к отражаемой писателем действительности.

Таким образом, методика описания метафорических моделей в творчестве М.А. Булгакова включает в себя следующие этапы:

1) Выявление метафорических моделей и установление их схем и общего компонента.

2) Анализ структуры концептуальной метафоры.

3) Выявление вектора направленности и прагматический смысл концептуальной метафоры.

4) Статистический подсчет для выявления доминантных моделей.

5) Определение процентного соотношения сфер-источников и сфер-мишеней в диаграммах.

6) Поэтапное описание метафорических моделей и выявление их типичных прагматических смыслов.

7) Многоаспектный анализ мегасфер-мишеней метафорической экспансии в художественной картине мира М.А. Булгакова

8) Многоаспектный анализ мегасфер-источников метафорической экспансии в художественной картине мира М.А. Булгакова.

9) Формулирование выводов о специфике метафорического моделирования действительности в идиостиле М.А. Булгакова.

1.5 Выводы по первой главе

Представленный в настоящей главе анализ позволяет сделать вывод о том, что при конкретном исследовании закономерностей метафорического моделирования художественной картины мира в творчестве М. А. Булгакова для выявления существенных характеристик идиостиля писателя необходимо учитывать следующие положения:

1. В многообразии исследований, посвященных художественному наследию М.А. Булгакова, до настоящего времени не было монографических работ, посвященных концептуальным метафорам как элементу идиостиля М.А. Булгакова и метафорическому моделированию действительности в художественной картине мира М.А. Булгакова. Существует необходимость заполнить эти пробелы в булгаковедении.

2. Исследования метафорического моделирования художественной картины мира с помощью когнитивной методологии единичны, а методика таких исследований требует существенного уточнения, что даст возможность для более полного осмысления когнитивных аспектов художественного дискурса.

3. Современные достижения когнитивной лингвистики позволяют рассматривать метафору в художественной картине мира как способ познания действительности и концептуализации мира. Когнитивное направление в исследовании художественной картины мира обращается к идиостилю как к сложной системе, отражающей знания писателя о действительности, воплощенные в его произведениях в виде индивидуально-авторской картины мира. Художественная картина мира М. А. Булгакова отображает социальные и исторические процессы сквозь призму ментальных и психических ресурсов сознания писателя.

4. Исследование процессов метафоризации в художественной картине мира в настоящей работе опирается на лучшие достижения теории концептуальной метафоры. Такой подход позволяет рассматривать метафору как сложный вербально-образный комплекс, где образная система, концентрируя в себе существенные черты обозначаемого, становится инструментом познания и художественного воссоздания объектов действительности.

Для описания функционирующих в анализируемых художественных текстах метафорических моделей необходимо охарактеризовать следующие их составляющие: исходную понятийную область, новую понятийную область, типовые для данной модели сценарии, относящиеся к данной модели фреймы и составляющие их типовые слоты, а также компонент, связывающий первичные и вторичные значения охватываемых данной моделью единиц.

5. Концептуальная метафора в художественном дискурсе может реализовывать следующие функции: эстетическую, изобразительную, экспрессивную, когнитивную, коммуникативную, эвфемистическую, популяризаторскую, прагматическую. Функции концептуальной метафоры, проявляющиеся в художественной картине мира не автономны, они имеют взаимопроникающий и взаимодополняемый характер. В определенном контексте та или иная функция может проявляться в большей или меньшей степени.

6. Метафорические кластеры, обладающие таким свойством как пересекаемость метафорических моделей и плотность метафорических номинаций, показывают мироощущение и мировидение автора, отображают его в художественной картине мира. Нагнетание метафор в тексте передает сложный и вместе с тем целостный комплекс ощущений, чувств, рефлексий по отношению к отражаемой писателем действительности.

2. Сферы метафорического притяжения в прозе М.А. Булгакова

Задачей настоящей главы является поиск специфики метафорического моделирования в художественной картине мира М.А. Булгакова на основе использования методики фреймово-слотового анализа мегасфер, служащих мишенями (по Дж. Лакоффу) метафорической экспансии. Основное внимание уделяется тем сферам смысловым сферам метафорического притяжения СОЦИУМ и ЧЕЛОВЕК, которые являются наиболее частотными, доминантными, развернутыми, детально структурированными.

Детальному описанию слотов, фреймов и сфер, составляющих две названные мегасферы, посвящены два первых параграфа главы. В третьем параграфе (он подготовлен на материале романа «Белая гвардия») представлено последовательное описание закономерностей метафорического представления конкретных политических лидеров -- Симона Петлюры, кайзера Вильгельма, гетмана Скоропадского, Льва Троцкого и др. В соответствии с первоначальным замыслом эти материалы должны были войти во второй параграф настоящей главы, однако конкретный анализ показал, что для М.А. Булгакова характерны существенные особенности в метафорическом представлении политических лидеров. Поэтому указанные метафоры были рассмотрены в специальном разделе.

Необходимо отметить, что в рассмотренных текстах обнаружены также метафоры, сферы-мишени которых относятся к иным мегасферам. М.А. Булгаков нередко используют метафоры, относящиеся к мегасферам-мишеням АРТЕФАКТЫ и ПРИРОДА. Однако проведенное нами исследование свидетельствует, что к числу доминантных, то есть наиболее частотных, относятся именно метафоры, относящиеся к мегасферам СОЦИУМ и ЧЕЛОВЕК, причем в последней мегасфере весьма активны образы, связанные с метафорическим представлением конкретных политических лидеров.

Следует подчеркнуть, что в рассмотренных текстах обнаружены метафоры, которые восходят и к иным мегасферам (природа, артефакты и др.), однако метафорическая продуктивность всех иных мегасфер в творчестве М.А. Булгакова существенно меньше, чем продуктивность мегасфер, которые рассматриваются в настоящем разделе.

2.1 Мегасфера СОЦИУМ как мишень метафорической экспансии

Мегасфера СОЦИУМ как мишень метафорической экспансии представлена тремя сферами: «Государство», «Армия» и «Общество». Под социумом в данной работе понимается общество как совокупность людей, объединенных общими для них конкретно-историческими условиями материальной жизни, иерархическая система, взаимоотношения внутри этого общества и закономерности его развития (Ожегов. Словарь русского языка).

Структурный состав и статистические данные мегасферы-мишени СОЦИУМ приведены в рисунке 1.

Рис. 1 Структурный состав и статистические данные мегасферы-мишени СОЦИУМ

Показательно уже само количественное соотношение между представленными на схеме сферами метафорического притяжения. Очевидным лидером по метафорической продуктивности является сфера «Армия», почти в два раза отстает от нее сфера-мишень «Общество», тогда как сфера-мишень «Государство» оказывается наименее частотной. Несомненное «лидерство» сферы «Армия», возможно, объясняется тем, что большинство рассматриваемых произведений посвящено гражданской войне и связанным с ней политическим событиям. Рассмотрим конкретные закономерности использования метафор, относящихся к указанным сферам-мишеням.

2.1.1 Сфера «Государство» как мишень метафорической экспансии

Многообразие ярких метафор в романе «Белая гвардия» отражает сложную политическую и военную действительность Европы 1918-1919 годов в ее восприятии М.А. Булгаковым. Военно-политическое положение заключалось в следующем: во время первой мировой войны Германия стремилась отнять у Англии и Франции колонии, у России -- Украину, Польшу, Прибалтику. Таким образом, немецкая сторона вела военные действия во всех направлениях, пытаясь насадить свою власть и расширить сферу влияния. В романе «Белая гвардия» основным местом действия является город Киев. Именно там благодаря поддержке немецкой власти 29 апреля 1918 года был провозглашен гетманом Украины Павел Скоропадский (Какурин, 1990: 24). Неестественное, условное положение гетмана было очевидно не только его приближенным. Декларированное новым правительством устройство по существу ничем не отличалось от прежнего царского режима. И несмотря на то, что Германия считалась всего лишь союзнической стороной, она имела всю полноту власти и постоянно вмешивалась во внутренние дела Украины (Тихомиров, 1999: 18).

Форма власти представлена при помощи сказочной метафоры.

Ср.: «Прибегающие москвичи и петербуржцы и большинство горожан, хоть и смеялись над странной гетманской страной, которую они, подобно Тальбергу, называли опереткой, невсамделишным царством, гетмана славили искренне <…> Однажды, в мае месяце, когда Город проснулся сияющий, как жемчужина в бирюзе, и солнце выкатилось освещать царство гетмана...» (Белая гвардия, с. 49 -- 50).

Сказочная метафора передает реальное положение в Городе, которое, как понимали сами жители, рано или поздно должно было измениться.

Итак, рассмотрим конкретные фреймы, концепты, составляющие сферу метафорического притяжения в изучаемом тексте.

2.1.1.1 Фрейм «Внутренняя политика»

Положение на Украине в период нахождения у власти гетмана Скоропадского неоднократно становится сферой притяжения театральной метафоры в романе М.А. Булгакова. Вектор неискренности, фальсификации действительности (правители действуют не самостоятельно, они лишь выполняют чьи-то указания) сопровождает каждый случай употребления этой концептуальной метафоры.

Ср.: «Когда же к концу знаменитого года в Городе произошло уже много чудесных событий, и родились в нем какие-то люди... заявили, что ни в коем случае не пойдут из Города на фронт... останутся здесь, в Городе, Тальберг... заявил, что это не то, что нужно, пошлая оперетка <…> Гетманское министерство -- это глупая и пошлая оперетка, как впрочем и сам гетман <…> Да, оперетка... Елена знала, что значит это слово на припухших прибалтийских устах. Но теперь оперетка грозила плохим <…> вышла действительно, оперетка, но не простая, а с большим кровопролитием» (Белая гвардия, с. 23 -- 24).

Концептуальная метафора «Положение в государстве -- это оперетка» используется для характеристики не только Украинской державы, к ней же прибегает автор, упоминая Россию и русскую революцию 1917 года.

Ср.: «Мы отгорожены от кровавой московской оперетки, - говорил Тальберг и блестел в странной, гетманской форме дома, на фоне милых, старых обоев» и «Прибегающие москвичи и петербуржцы и большинство горожан, хоть и смеялись над странной гетманской страной, которую они, подобно Тальбергу, называли опереткой, невсамделишным царством, гетмана славили искренне…» (Белая гвардия, с. 23, 49).

Два государства, происходящее в которых метафорически одинаково категоризировано как театральное действие, противопоставлены друг другу и в то же время изображаются весьма похоже. С одной стороны -- это немцы, оккупировавшие Украину, разоряющие её, с другой стороны -- большевики с авторитетным идеологическим началом. Все это может быть воспринято как антитеза двух идеологий и двух государственных систем, но вместе с тем обнаруживается и весьма заметный параллелизм.

2.1.1.2 Фрейм «Внешняя политика»

В художественной картине мира М.А. Булгакова выделяется также сфера внешней политики, к которой относятся образы зарубежных стран, населяющие их народы, их взаимодействие друг с другом, а именно: типовое представление о внешности французов и немцев как о представителях животного мира, их поведении, национальном характере, специфике их взаимоотношений. Решающая битва французской и немецкой армий в первой мировой войне осмысливается и репрезентируется с помощью театральной сферы, которая заключена в концептуальной метафоре «Война -- это театр» (в данном контексте -- зрелище).

Ср.: «Галльские петухи в красных штанах, на далеком европейском западе, заклевали толстых кованых немцев до полусмерти. Это было ужасное зрелище: петухи во фригийских колпаках, с картавым клекотом налетели на бронированных тевтонов и рвали из них клочья мяса вместе с броней. Немцы дрались отчаянно, вгоняли широкие штыки в оперенные груди, грызли зубами, но не выдержали -- и немцы! немцы! -- попросили пощады» (Белая гвардия, с. 56-57).

Образно представляя внешность, характер и поведение противоборствующих сторон, автор использует исторические названия их народностей, в одной из которых тоже заключена своеобразная метафора. Галлами (от лат. Gallus -- петух) римляне называли кельтов, обитавших в Галлии, находя общее между людьми этого народа и названными птицами, а именно: 1) фонетические характеристики речи, 2) внешний облик, 3) самоуверенное, вызывающее поведение.

Солдат немецкой армии характеризует метафора артефактной сферы. Понятийная область «инструменты и материалы» и представленные фреймы «железо», «броня» показывают прочность в сопротивлении всей армии.

Собственно военные действия между названными противниками концептуализируются зооморфной метафорой. Фрейм «агрессивные действия животных» передает непримиримую жестокость, беспощадность, свирепость, ср.: «заклевали до полусмерти», «налетали, рвали клочья мяса», «грызли зубами». Сражение завершилось поражением немцев, никакая прочность брони не помогла. Затянувшаяся война для самой Германии создала тяжелое внутреннее положение, что привело к революции и свержению императора 9 ноября 1918года.

Следствия поражения армии и падения монарха отразились на немцах, оккупировавших украинские земли: прежняя самоуверенность и лоск пропали, ср.: «линяли немецкие лейтенанты», «линяли глаза», «в лейтенантских моноклевых окнах потухал живой свет».

Таким образом, аналогия между воинствующей нацией и материалами осмысляется как особая сущность страны, представители которой воспринимаются как бездушные прямолинейные роботы, стремящиеся к покорению мира и захвату всех сфер влияния. Эта система показывала себя нерушимой, устойчивой на протяжении длительного противодействия втянутых в войну народов и стран, однако когда сопротивление достигло критической точки, она потеряла прочность и разрушилась.

Итак, сферу «Государство» как мишень метафорической экспансии представляют фреймы «Внутренняя политика» и «Внешняя политика». Сфера репрезентирована рядом концептуальных метафор, в которых концепты ГОСУДАРСТВО, МИНИСТЕРСТВО, РЕВОЛЮЦИЯ, ВОЙНА осмысливаются с помощью театральной сферы. Перечислим эти концептуальные метафоры:

«Государство -- это игрушечное царство»

«Государство -- это пошлая оперетка»

«Министерство -- это оперетка»

«Революция -- кровавая оперетка»

«Война -- это шахматная игра»

«Война -- это театр (зрелище)».

В основе перечисленных метафор лежит концепт ИГРА, создающий эффект дистанцирования жизненных реалий от нормы. Игра, как спортивная, так и театральная или детская, ассоциируется с несерьезным делом, с развлечением. Следовательно, государственная политика Украинского государства и мировая война репрезентируются писателем как ИГРА (театральная, спортивная, детская). Восприятие политических событий как игры эксплицирует негативный смысл. Концепт ИГРА представляет политику как зрелище, как плохую театрализованную постановку -- оперетку, усиливая векторы неискренности, имитации политической реальности, разоблачает, таким образом, фальшь и лицемерие участников политического процесса.

2.1.2 Сфера «Армия» как мишень метафорической экспансии