Избрание и применение следователями органов внутренних дел залога и домашнего ареста в качестве мер пресечения

Следующая проблема состоит в том, что в ч. 1 ст. 108 УПК РФ предусмотрена возможность заключения под стражу лица по уголовным делам о преступлениях, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до двух лет, при наличии одного из следующих обстоятельств: 1) подозреваемый или обвиняемый не имеет постоянного места жительства на территории Российской Федерации; 2) его личность не установлена; 3) им нарушена ранее избранная мера пресечения; 4) он скрылся от органов предварительного расследования или от суда.

Несомненно, данная норма призвана обеспечивать экономию мер процессуального принуждения, однако на практике при ее применении может возникнуть ряд спорных моментов.

Во-первых, как показывает изучение уголовных дел, при последующей переквалификации деяния на менее тяжкое, нежели то, за которое предусмотрено наказание свыше двух лет, во многих случаях мера пресечения оставалась неизмененной независимо от того, имелись ли дополнительные основания для ее избрания. Эта негативная практика имеет место, поскольку в законе не содержится четкого указания на необходимость немедленного освобождения лица из-под стражи, если обвинение в отношении него было изменено на менее тяжкое, и отсутствуют дополнительные обстоятельства, которые позволяют применить данную меру при обвинении в менее тяжком преступлении.

Во-вторых, обвинение может быть предъявлено следствием по более тяжкой статье УК РФ, чем это деяние должно квалифицироваться в действительности, чтобы в качестве меры пресечения можно было избрать заключение под стражу. Запрет подобных действий в УПК РФ, к сожалению, не установлен.

Установив судебный порядок избрания меры пресечения в виде содержания обвиняемого (подозреваемого) под стражей, УПК РФ в то же время не определил круг обстоятельств, наличие либо отсутствие которых должно быть проверено судом при избрании этой меры пресечения. В УПК РСФСР также не были определены эти обстоятельства. Однако ранее этот недостаток восполнялся наличием достаточно подробных ведомственных приказов и инструкций, дополняемых мерами дисциплинарной ответственности прокуроров за необоснованную дачу санкции. Это сдерживало стремление некоторых прокуроров и следователей к слишком широкому применению арестов.

Вызывают сомнения в востребованности на практике предписания нормы ч. 7-1 ст. 108 УПК РФ о том, что при отказе в удовлетворении ходатайства об избрании заключения под стражу, судья по собственной инициативе вправе избрать в отношении подозреваемого или обвиняемого меру пресечения в виде залога или домашнего ареста. Порядок применения названных мер пресечения имеет достаточно сложные процессуальные и организационные моменты, которые должны быть определены к моменту принятия решения об их избрании, что вряд ли возможно даже в течение 72 часов, положенных на продление срока задержания.

Таким образом, избрание заключения под стражу (а также домашнего ареста) по судебному решению вызывает немало проблем в практическом применении. Это связано с непроработанностью норм, регламентирующих порядок реализации положений о судебном контроле. В этом вопросе, полагаем, можно согласиться с мнением А.А. Чувилева о преждевременности введения законодателем судебного порядка принятия решения об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу.

Косвенно это подтверждают и статистические данные.

Так, до введения в действие УПК РФ, в месяц по всей России арестовывалось порядка 30 тысяч человек. В июле 2002 г. (когда начал действовать новый УПК) было арестовано всего 16,5 тысяч. Однако, как оказалось, этим цифрам радовались рано. Судьи просто приобретали опыт арестовывать. Уже сегодня судьи догнали и перегнали прокуроров в стремлении применить самую строгую меру пресечения.

Меняться благостная картина начала уже с августа 2002 года, т.е. европейская беспристрастность в судах действовала ровно месяц. Достаточно проследить динамику: в августе 2002 года было арестовано уже 18 тысяч человек, в январе 2003 - более 23 тысяч, в марте 2004 - почти 29 тысяч, в ноябре 2004 - 31 тысяча, в феврале 2005 - 32,5 тысячи человек и, наконец, в ноябре 2005 - более 33 тысяч! При этом немаловажно, что численность населения России с тех пор уменьшилось примерно на три-четыре миллиона.

Здесь могут возразить: так и преступность выросла. Действительно, примерно на 10%. Но количество арестов-то увеличилось более чем на 100%! И это на том фоне, что почти не получают распространения такие меры пресечения как домашний арест, залог или личное поручительство. Кроме того, только в 2005 году ФСИН самостоятельно освободила около 700 арестованных, которым судьи почему-то забыли продлить срок содержания Александров Ю. Принимали - веселились, подсчитали - прослезились //Демос. Центр содействия проведению исследований проблем гражданского общества. Электр. журнал. Вот таковы результаты непродуманного введения судебного контроля!

Согласно ч. 1 ст. 108 УПК РФ заключение под стражу лиц, совершивших преступления небольшой и средней тяжести должна избираться в исключительных случаях. Здесь вполне резонно возникает вопрос: что понимается под «исключительным случаем»? В статье только указан перечень обстоятельств, которые должны быть в наличии при этих исключительных случаях. Видимо, эти обстоятельства и должны являться теми самыми исключительными случаями. Во всех комментариях к УПК РФ они так и толкуются. Тем не менее, отсутствие в законодательстве более четкой формулировки и использование подобного термина, вносит неясность в правоприменение. Это, безусловно, влияет на механизм принятия решения об избрании меры пресечения, который, как известно, включает в себя: 1) оценку следователем сложившейся уголовно-процессуальной ситуации; 2) сопоставление модели уголовно-процессуальной ситуации с уголовно-процессуальной нормой; 3) анализ оснований, условий, целей избрания меры пресечения, обстоятельств, учитываемых при ее избрании, субъектного состава. На основании указанных действий через усмотрение следователя собственно и формируется решение. Конечно, при избрании отдельных мер пресечения определяющее участие в процессе принятия решения принимают прокурор и судья. Однако инициативу в избрании той или иной меры пресечения проявляет, прежде всего, следователь. Именно он, как правило, возбуждает ходатайство перед судом об избрании самых строгих мер пресечения. Поэтому следователь, избирая меру пресечения и сталкиваясь с массой подобных неясностей, может принять не совсем верное решение.

Как широко здесь усмотрение следователя (а также прокурора и судьи), как на практике толкуется понятие «исключительного случая», наглядно иллюстрируют такие статистические данные: если за преступления небольшой и средней тяжести в июле 2002 года был арестован каждый пятый из общего числа арестованных, то в ноябре 2005 г. арестованные этой категории составили уже почти 36% от общего числа поступивших в СИЗО. Количество арестованных несовершеннолетних и женщин выросло более чем в два с половиной раза, причем резко выросло количество арестов этих категорий именно по преступлениям небольшой и средней тяжести.

Так, по состоянию на ноябрь 2005 года в СИЗО поступили почти 12 тысяч женщин, что на 16,8% больше, чем за весь 2004 год. Из общего числа женщин арестованные за преступления небольшой и средней тяжести составили 39%, тогда как в 2004 году - 35%. За 2005 год было взято под стражу почти 6 тысяч несовершеннолетних, подозреваемых в совершении преступлений небольшой и средней тяжести. Это почти на 10% больше, чем в 2004 году Александров Ю..Принимали - веселились, подсчитали - прослезились // Демос. Центр содействия проведению исследований проблем гражданского общества. Электр. журнал.

Нередки также случаи, когда суды назначают наказания в виде лишения свободы лицу, фактически невиновному или когда его вина незначительна, лишь с целью оправдания ареста, легализуя то, что человек сидел практически незаконно. Например, был арестован пенсионер-инженер, орденоносец, имеющий больную мать. Повестки о явке в суд посылались, но поскольку в подъезде дома шел ремонт и почтовые ящики отсутствовали, то он их не получал. Позвонить из суда, видимо, никто не мог. В результате пожилой и больной человек два месяца провел в заключении и получил 6 месяцев условно только затем, чтобы оправдать заключение под стражу.

Пора законодателю вместо использования расплывчатых формулировок определить более точно эти самые исключительные случаи. Правильнее было бы, конечно, и вовсе их исключить, так как еще до сих пор силен в следователях, прокурорах и служителях Фемиды «репрессивный синдром». Если это невозможно по объективным причинам, то необходимо хотя бы более четко ограничить возможности избрания в качестве меры пресечения заключения под стражу при совершении преступлений небольшой и средней тяжести. Тем более в отношении той категории лиц, к которым в силу возраста, здоровья и других обстоятельств заключение под стражу является излишне жесткой мерой пресечения. Одновременно необходимо подтолкнуть правоприменителя к применению в отношении указанной категории альтернативных аресту мер пресечения. В этой связи считаем целесообразным часть 1 ст. 108 УПК РФ изложить в следующей редакции: «1. Заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения. При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в постановлении судьи должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых судья принял такое решение. Данная мера пресечения, как правило, не должна применяться в отношении несовершеннолетних, не достигших 16-ти лет, женщин, не достигших 18-ти лет, а также старше 55 лет; беременных женщин; женщин, имеющих детей в возрасте до 14 лет; мужчин старше 60 лет; лиц, которые в силу физических недостатков или болезни не могут сами себя обслуживать. В исключительных случаях эта мера пресечения может быть избрана в отношении указанных категорий подозреваемых или обвиняемых в совершении преступления, за которые предусмотрено наказаний в виде лишения свободы на срок до двух лет, при наличии одного из следующих обстоятельств:

1) подозреваемый или обвиняемый не имеет постоянного места жительства на территории Российской Федерации;

2) его личность не установлена;

3) им нарушена ранее избранная мера пресечения;

4) он скрылся от органов предварительного следствия или суда».

Одновременно необходимо четко ограничить срок возможного содержания под стражей лиц указанных категорий при обвинении (подозрении) их в совершении преступлений небольшой и средней тяжести. Он, на наш взгляд, не должен превышать общего двухмесячного срока заключения под стражу и, тем более, не подлежит продлению даже в случае «невозможности закончить предварительное следствие в срок». Для этого считаем целесообразным часть 2 ст. 109 УПК РФ изложить в следующей редакции: «2. В случае невозможности закончить предварительное следствие в срок до 2 месяцев и при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения этот срок может быть продлен судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня в порядке, установленном частью третьей статьи 108 настоящего Кодекса, на срок до 6 месяцев. При этом двухмесячный срок содержания под стражей лиц, указанных в части первой статьи 108 настоящего Кодекса при совершении ими преступлений, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до двух лет, продлению не подлежит. Дальнейшее продление срока может быть осуществлено в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, только в случаях особой сложности уголовного дела и при наличии оснований для избрания этой меры пресечения судьей того же суда по ходатайству следователя, внесенному с согласия прокурора субъекта Российской Федерации или приравненного к нему военного прокурора, до 12 месяцев».

Подводя итог изложенному, можно сделать следующие выводы:

1. Анализ норм уголовно-процессуального законодательства, регламентирующего основания и процессуальный порядок избрания мер пресечения, практики их применения выявил серьезные проблемы, связанные со слабой проработанностью, неурегулированностью в законе отдельных вопросов.

2. Необходимо признать, что введение судебного контроля за применением заключения под стражу и домашнего ареста было несколько преждевременным. Это привело к недостаточно эффективному обеспечению законности и объективности, формализации процедуры принятия решения и даже появлению в уголовно-процессуальном законе нормы, грубо нарушающей права человека. Пути решения названных проблем мы видим в закреплении в уголовно-процессуальном законодательстве предлагаемых нами положений, которые позволят сократить численность определенной группы лиц, содержащейся под стражей, а также обвиняемых (подозреваемых) в совершении малозначительных преступлений. Одновременно, надеемся, они заставили бы правоприменителя сделать выбор в пользу мер пресечения, альтернативных заключению под стражу.

ГЛАВА 2. УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ОТДЕЛЬНЫХ МЕР ПРЕСЕЧЕНИЯ

2.1 Уголовно-процессуальная характеристика залога

Уголовному процессу издавна известны имущественные гарантии, обеспечивавшие неуклонение обвиняемого от органов расследования и правосудия. В качестве таковых в уголовном судопроизводстве России, как, впрочем, и в зарубежном, рассматривались имущественное поручительство и залог.

Залог как мера пресечения впервые появился в Уставе уголовного судопроизводства 1864 года. Под залогом было принято понимать публично-имущественное обязательство, заключавшееся в принимаемой на себя известным лицом конфискации внесенного им залога в случае уклонения обвиняемого от следствия и суда Устав уголовного судопроизводства с позднейшими узаконениями, законодательными мотивами, разъяснениями Правительствующего Сената и циркулярами министра юстиции. - СПб., 1913.- С. 462.. Он мог состоять в деньгах, движимом имуществе, государственных ценных бумагах и вносился как самим обвиняемым, так и любым другим лицом.

Вопрос о сумме залога определялся следователем, сообразно со строгостью наказания за данный вид преступления, а также с учетом материального положения залогодателя. Уже здесь присутствовало усмотрение следователя в решении важнейшего вопроса применения данной меры пресечения. Согласно статье 425 Устава в основу определения суммы залога также брался факт причиненного материального ущерба потерпевшему, который должен быть меньше, чем назначенная сумма залога. Тем самым потерпевшему гарантировалось возмещение понесенных им утрат независимо от поведения обвиняемого за счет части залога. Остальная же сумма залога имела строго целевое назначение - обращалась на нужды и устройство мест заключения (ст. 427 Устава).

Залог рассматривался в качестве вторичной меры пресечения, так как согласно статье 428 Устава «до предоставления поручительства или залога, обвиняемый подвергается домашнему аресту или содержанию под стражей».

На залогодателя возлагалась обязанность принимать все зависящие от него меры для предупреждения возможности уклонения обвиняемого от явки в суд до своего отказа от принятых обязательств или до принятия судом новой меры пресечения. Право государства на конфискацию залога (за исключением суммы, присуждаемой потерпевшему), возникало с момента уклонения обвиняемого от следствия или суда независимо от того, принимались ли залогодателем какие-либо меры по воспрепятствованию этому уклонению. Смерть залогодателя не освобождала от конфискации залога, если побег произошел до смерти залогодателя.

Принятый в 1922 г. первый Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР сохранил залог как меру пресечения. Воспроизведена она была и в УПК РСФСР 1923 года без существенных изменений. Залог определялся в названных кодексах как «деньги или иное имущество, вносимое в суд самим обвиняемым или другим лицом или организацией, в обеспечение явки обвиняемого к следователю и суду» (ст. 153). Давая такое определение законодатель не расшифровывал термин «иное имущество». Процессуальный порядок применения залога не претерпел значительных изменений в сравнении с Уставом 1864 года, разве что в случае уклонения обвиняемого от следствия и суда, внесенный залог обращался в доход государства, а не на содержание мест заключения.

По мнению ряда процессуалистов См., например: Михайлов В.А.. Меры пресечения в российском уголовном процессе. - М.: Право и закон, 1996. -С. 175; Шаповалова Т.И. Залог как мера пресечения в уголовном процессе и его применение следователями ОВД: Дисс. …канд. юрид. наук. - СПб., 2001. - С. 64; Зуев С.В. Залог в уголовном процессе /Под ред. Ю.Д. Лившица. - Челябинск, 2003. - С.6. , именно в этот период (с 1922 г. по 1927 г.) за всю историю российского уголовного судопроизводства залог применялся наиболее активно, что было связано с благоприятными экономическими и социальными условиями, сложившимися во времена расцвета нэпа. В дальнейшем, с внедрением во все сферы экономической и общественной жизни административно-бюрократического режима произошло резкое сокращение применения залога и имущественного поручительства «под предлогом исчезновения той социальной группы, к представителям которой применялись эти меры уголовно-процессуального принуждения» Михайлов В.А. Залог - мера пресечения в уголовном судопроизводстве. - М., 1993. - С. 10-11..

Уголовно-процессуальный кодекс 1960 года не внес существенных изменений в правовую регламентацию залога. В статье 99 УПК РСФСР залог был определен как деньги, ценности, вносимые на депозит суда обвиняемым, подозреваемым либо другим лицом или организацией в обеспечение явки обвиняемого, подозреваемого по вызовам лица, производящего дознание, следователя, прокурора и судьи. Сумма залога определялась органом, избравшим данную меру пресечения, в соответствии с обстоятельствами дела. В случае уклонения обвиняемого, подозреваемого от явки по вызовам лица, производящего дознание, следователя, прокурора и суда внесенный залог обращался в доход государства.

Таким образом, основные условия и правила применения залога были сохранены за исключением необходимости санкционирования применения данной меры пресечения прокурором. Залог применялся за совершение менее тяжких преступлений, за которые нельзя было применить заключение под стражу.

В этот период залог применялся крайне редко, в среде ученых-правоведов высказывались мнения о нецелесообразности его использования См.: Корнуков В.М. Конституционные основы положения личности в уголовном судопроизводстве. - Саратов, 1989. - С. 52., его низкой эффективности См.: Зинатуллин З.З. Уголовно-процессуальное прингуждение и его эффективность. - Казань, 1981. - С. 41., вплоть до предложений отказаться от данной меры пресечения, так как она является «мертвой нормой» и не соответствует условиям общества См.: Лившиц Ю.Д. Меры пресечения в советском уголовном процессе. - М., 1964. - С. 70, 72..

В 1978 году В.М. Корнуков отмечал, что «среди опрошенных им следователей, среди которых было немало с двадцатилетним следственным стажем, никто не указал примера применения залога» Корнуков В.М. Меры процессуального принуждения в уголовном судопроизводстве. - Саратов, 1978. - С. 54..

По мнению С.В. Зуева См.: Зуев С.В. Залог в уголовном процессе /Под ред. Ю.Д. Лившица. - Челябинск, 2003. - С.9., с середины 80-х годов, с началом перестройки произошла фактическая реанимация залога и следователи и суды стали достаточно широко применять его для обеспечения явки обвиняемых.

Однако и в тот период, и с 90-х годов до настоящего времени, залог избирался чаще, но применялся все же недостаточно широко. Особенно ничтожны показатели применения залога при сравнении с общим количеством избранных мер пресечения.

Так, по данным ИЦ ГУВД Челябинской области, приведенным С.В. Зуевым, в 1998 году при общем количестве избранных мер пресечения 34024 залог был избран лишь в 88 случаях, что составило 0,26 %; в 1999 году из 41486 - в 158 случаях (0,38 %); в 2000 году из 38800 - в 161 случае (0,41 %); в 2001 году из 38158 - в 87 случаях (0,23 %); в 2002 году из 25810 - в 62 случаях (0,24 %) См.: Зуев С.В. Указ. раб., с. 9..

Исследование, проведенное Т.И. Шаповаловой, показало, что в 1995 году в Красноярском крае из общего количества избираемых в отношении 4093 обвиняемых мер пресечения залог был избран 12 раз, что составило 0,29 % от общего числа; в 1996 году из 4659 - 11 раз (0,24 %); в 1997 году из 9393 - 12 раз (0,13 %); в 1998 году из 10746 - в 6 случаях (0,06 %); в 1999 году из 10235 - 21 раз; в 2000 году из 35733 - в 444 случаях (1,24 %) См.: Шаповалова Т.И. Залог как мера пресечения в уголовном процессе и его применение следователями ОВД: Дисс. канд. юрид. наук. - СПб., 2001. - С. 113-114;. Проанализировав данные исследования, можно сделать вывод, что несмотря на количественный рост применения залога, в процентном отношении при избрании данной меры пресечения наблюдается спад.

В 1992 году В.А. Михайлов отмечал, что 185 руководителей следственных аппаратов республик, краев, областей РФ, следственных аппаратов органов внутренних дел на транспорте указали, что «следователи органов внутренних дел лишь в единичных случаях использовали залог в числе мер пресечения (такие суждения высказали 32 % опрошенных; по свидетельству 68 % опрошенных руководителей, подчиненные им следователи вообще не применяли залог в своей практике)» Михайлов В.А. Меры пресечения в российском уголовном процессе. - М., 1996. - С. 179..

Несмотря на сравнительно небольшое количество случаев избрания залога в качестве меры пресечения, в пользу его применения можно привести достаточно веские доводы.

Видный русский процессуалист Н.Н. Розин утверждал в свое время, что в сравнении с другими мерами пресечения залог является наиболее целесообразным способом обеспечения неуклонения обвиняемых от явки к следствию и в суд, особенно в среде менее обеспеченных кругов населения, для которых всякая утрата имущества всегда ощутима См.: Розин Н.Н. Уголовное судопроизводство. - М., 1916. - С. 366, 367.. С этим утверждением трудно не согласиться.

Во-первых, при залоге не нарушается самое дорогое и ценное, чем располагает человек, - его личная свобода, неприкосновенность личности.

Во-вторых, залог имеет преимущества экономического и социального характера. Общество не лишается рабочей силы; не тратит на содержание задержанных и арестованных огромные средства; семьи не лишаются кормильцев.

В-третьих, оставаясь на свободе, обвиняемые не испытывают влияния закоренелых преступников, деформация их личности приостанавливается См.: Михайлов В.А. Меры пресечения в российском уголовном процессе. - М.: Право и Закон, 1996. - С. 173-174.. Кроме того, ограничиваются возможности физического и морального воздействия на обвиняемого, подозреваемого со стороны недобросовестных работников правоохранительных органов с целью склонения их к даче признательных, в том числе необъективных, показаний и т.д См.: Шаповалова Т.И. Залог как мера пресечения в уголовном процессе и его применение следователями ОВД: Автореф. дисс. канд. юрид. наук. - СПб, 2001. - С. 15.. В известных случаях при применении залога вместо задержания и заключения под стражу, конечно, страдают интересы уголовного судопроизводства, особенно когда на свободе остаются матерые преступники. Вопрос стоит не в том, чтобы всех подряд освобождать под залог. Речь идет о лицах, лишение свободы которых по обстоятельствам дела не обязательно.

По поводу эффективности залога в целях пресечения уклонения обвиняемых от следствия и суда можно привести также следующий довод: по данным Н.А. Колоколова число скрывшихся при избрании залога лиц составляет всего лишь 2% См.: Колоколов Н.А. Меры пресечения имущественного характера //Российская юстиция. - 1998. - № 12. - С. 41-42.. Аналогичные сведения приводятся исследователями по применению залога в других государствахСм.: Ханов Т.А., Ахпанов А.Н. Теория и практика применения залога в уголовном судопроизводстве Республики Казахстан [Электронный ресурс].

Законодательная регламентация избрания залога в качестве меры пресечения в связи с принятием УПК РФ 2001 года претерпела определенные изменения.

Так, расширены цели, для достижения которых может быть избрана данная мера пресечения - не только для обеспечения явки подозреваемого, обвиняемого к следователю, прокурору или в суд, но и для предупреждения совершения им новых преступлений. Залог вносится на депозитный счет органа, избравшего меру пресечения, а не на депозит суда. Предметом залога могут быть не только деньги и ценности (как в УПК РСФСР), но и ценные бумаги. Определение вида и размера залога - прерогатива органа или лица, избравшего меру пресечения с учетом данных о личности подозреваемого, обвиняемого, а также имущественного положения залогодателя. Четко определены в законе органы и лица, обладающие правом избрания залога - суд, прокурор, следователь с согласия прокурора. Существенным дополнением в законодательную регламентацию порядка применения данной меры пресечения является положение, что если внесение залога применяется вместо ранее избранных мер пресечения в виде заключения под стражу или домашнего ареста, то подозреваемый, обвиняемый остается под стражей или домашним арестом до внесения на депозитный счет суда залога. Более подробно в УПК РФ по сравнению с УПК РСФСР прописаны нормативные положения, связанные с возвращением залога залогодателю.

Все эти изменения призваны «превратить залог из одной из самых редко используемых мер пресечения в практике уголовного судопроизводства в наиболее востребованную меру процессуального принуждения» Николюк В.В., Булатов Б.Б. Залог в уголовном процессе //Актуальные проблемы теории борьбы с преступностью и правоприменительной практики: Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 7 / Отв. ред. В.И. Горобцов. - Красноярск: Сибирский юридический институт МВД России, 2004. - С. 153..

По действующему законодательству залог состоит во внесении подозреваемым или обвиняемым либо другим физическим или юридическим лицом на депозитный счет органа, избравшего данную меру пресечения, денег, ценных бумаг или ценностей в целях обеспечения явки к следователю, прокурору или в суд подозреваемого, обвиняемого и предупреждения совершения им новых преступлений (ч. 1 ст. 106 УПК РФ).

Анализируя уголовно-процессуальную характеристику рассматриваемой меры пресечения, необходимо, на наш взгляд, определиться, в первую очередь, с сущностью и правовой природой залога.

По мнению С.И. Вершининой, трудности и неясности при применении данной меры пресечения, в определении предмета залога «заложены в правовой природе залога как формы договора, правового обязательства, истоки которого надо искать в гражданском праве» Вершинина С.И. Залог в системе мер пресечения: Дисс…канд. юрид. наук. - Самара, 1998. - С. 68..

Отмечая договорной характер залога, В.А. Михайлов полагает, что «… применение залога - комплексный уголовно-процессуальный и гражданско-правовой акт. Поэтому в процессе избрания и применения залога следует руководствоваться не только … статьями УПК, регулирующими основания, условия и порядок применения мер пресечения, но и целым рядом норм обязательственного права, включая нормы, регламентирующие гражданско-правовой институт залога. Избрание и применение меры пресечения в виде залога сопровождается, по существу, заключением двустороннего, а в ряде случаев и трехстороннего акта, своеобразного соглашения (договора) между органом, в производстве которого находится уголовное дело, с одной стороны, обвиняемым и залогодателем - с другой стороны» Михайлов В.А. Меры пресечения в российском уголовном процессе. - М.: Право и Закон, 1996. - С. 177..

То, что залог в уголовном процессе есть договор, не вызывает сомнения, так как в случае несогласия одной из сторон на такую меру пресечения избрание залога невозможно. Однако возможно ли рассматривать уголовно-процессуальный залог через призму гражданско-правового залога и, соответственно, использовать в публично-правовых отношениях нормы гражданского права по аналогии? Для ответа на эти вопросы необходимо провести сравнительный анализ гражданско-правового залога с уголовно-процессуальным, выявить общие черты и различия.

Между залогом в уголовном процессе и гражданско-правовым залогом много общего. Прежде всего, следует отметить, что исторически он возник в результате перенесения из гражданского права и приспособления его к нуждам уголовного судопроизводства в Уставах 1864 года.

Гражданско-правовой залог, в соответствии с Гражданским кодексом и Законом РФ «О залоге» от 29 мая 1992 года, является способом обеспечения обязательства, при котором кредитор-залогодержатель приобретает право в случае неисполнения основного обязательства получить удовлетворение за счет заложенного имущества. То есть по своей юридической природе гражданско-правовой залог является вторичным обязательством, возникающим в силу договора между кредитором и должником с целью обеспечения основного (первичного) обязательства.

Уголовно-процессуальный залог также выступает вторичным, дополнительным обязательством. Возникает оно в силу соглашения между обвиняемым и государством в лице правоохранительного органа с целью обеспечения основного (первичного) обязательства обвиняемого вести себя надлежащим образом.

Уже здесь мы видим существенные отличия уголовно-процессуального залога от одноименного гражданско-правового института. Во-первых, различны цели, которые преследуют оба залога. Цель залога в гражданском праве - обеспечение основного обязательства между кредитором (залогодержателем) и должником (залогодателем), она не носит публичного характера, направлена на защиту частных интересов. В уголовном процессе залог преследует иную цель - обеспечение надлежащего поведения обвиняемого в общегосударственных, публичных интересах.

Основные субъекты правовых отношений уголовно-процессуального залога - государство и обвиняемый, причем параллельно с этими отношениями возникают и другие отношения - между обвиняемым и залогодателем, залогодателем и правоохранительным органом (следователем). Данные правоотношения, таким образом, носят полиметричный, множественный характер. Следует отметить, что правоотношения между залогодателем и обвиняемым не урегулированы уголовно-процессуальным законодательством, и споры, возникающие здесь, подлежат разрешению по нормам гражданского права. В то же время в данном вопросе затруднительно определить четкие границы, где заканчивается уголовный процесс и начинается гражданский.

Как известно, в гражданском праве действует презумпция вины, когда бремя доказывания лежит на активной стороне - истце и ответчике. Однако в уголовном процессе получается наоборот. Презумпция невиновности, как основной принцип уголовного судопроизводства, объективно приводит к тому, что сторона обвинения доказывает состоятельность гражданского иска, обоснованность залога.

Различны также основания применения залога. В уголовном судопроизводстве залог - мера пресечения, поэтому основания для его избрания напрямую вытекают из оснований для избрания меры пресечения. Основанием для гражданско-правового залога служит, прежде всего, первичное обязательство, договор.

В гражданско-правовом залоге основное обязательство носит ярко выраженный имущественный характер, все убытки в случае его неисполнения будут на стороне залогодателя. В уголовно-процессуальном залоге, напротив, начисто отсутствует имущественный характер основного обязательства, так как не преследуются имущественные интересы государства и потерпевших.

Таким образом, имея много общего с гражданско-правовым залогом, мера пресечения - залог существенно отличается от одноименного института характером, целями, основаниями применения, а также последствиями неисполнения основного обязательства. Все эти различия, безусловно, влияют также на вопросы определения предмета и размера уголовно-процессуального залога, которые мы рассмотрим ниже.

Несмотря на то, что сущность залога как меры пресечения определяется гражданско-правовой природой залога, специфика уголовного процесса видоизменила и преобразовала его в самостоятельный институт уголовно-процессуального права. Поэтому отождествлять эти два вида залога недопустимо. В то же время, нельзя не признавать значения гражданско-правового залога в возникновении и развитии залога в уголовном процессе. Только на основе этого, а также с учетом специфики уголовного процесса, его задач и правового положения обвиняемого или подозреваемого, можно с наибольшей точностью и эффективностью построить уголовно-процессуальную модель залога как меры пресечения, определить предмет залога, лиц, являющихся залогодателями в уголовном процессе, основания залога, цели применения, предусмотреть момент возникновения данного института и другие его существенные черты.

Вместе с тем, считаем, что прямой аналогии гражданско-правовых норм при применении уголовно-процессуального залога быть не должно. Но в ряде случаев, когда отдельные вопросы, возникающие в ходе применения залога-меры пресечения не урегулированы нормами уголовно-процессуального законодательства, возможно использование норм гражданско-правового института. Это допустимо в случаях, когда возникающие между субъектами правовые отношения носят больше гражданско-правовой характер, чем уголовно-процессуальный.

Сущность залога состоит в том, что обвиняемый (подозреваемый) либо третье лицо, заинтересованное в судьбе обвиняемого, вносит на депозитный счет органа, ведущего уголовный процесс, определенную сумму имущественных ценностей, изымая ее из собственного обращения и временно лишаясь права распоряжения данными ценностями. Одновременно у залогодателя появляется опасность потери данных ценностей в случае уклонения обвиняемого от следствия и суда или совершения им новых преступлений. Интерес в сохранении указанной суммы имущественных прав побуждает залогодателя наблюдать за соответствующим исполнением обвиняемым своих обязанностей перед органами уголовного судопроизводства, так как при доказанности нарушения обвиняемым обязательств, залоговая сумма по решению суда беспрепятственно переходит в доход государства.

По сравнению с другими мерами пресечения, которые применяются для достижения любых целей, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, применение залога в соответствии со ст. 106 УПК РФ, ограничено следующими целями: во-первых, обеспечением явки обвиняемого (подозреваемого) к следователю, прокурору и в суд, во-вторых, предупреждением совершения им новых преступлений. Причем, последняя цель впервые появилась в УПК РФ 2001 года, в УПК РСФСР вообще говорилось только о первой из названных целей.

По мнению О.В. Медведевой, залог призван предотвратить лишь один из видов ненадлежащего поведения - уклонение от органов, осуществляющих уголовное судопроизводство Медведева О.В. Залог и поручительство в системе уголовно-процессуального принуждения по законодательству Российской Федерации: Автореф. дис…канд. юрид. наук. - Волгоград, 1998. - С. 15..

Между тем, о многоцелевом назначении залога высказывались в разное время многие известные процессуалисты. За расширение целей применения залога выступали И.Л. Петрухин, В.А. Михайлов, по мнению которых, путем залога можно не только гарантировать неуклонение обвиняемого от явки по вызовам, но и пресечь под угрозой утраты заложенных денег (ценностей) возможность обвиняемому скрываться от дознания, предварительного следствия, суда, заниматься преступной деятельностью, препятствовать уголовному судопроизводству, в том числе установлению истины, обеспечению исполнения приговора См.: Петрухин И.Л. Неприкосновенность личности и принуждение в уголовном процессе. - М., 1989. - С. 241; Михайлов В.А. Меры пресечения в российском уголовном процессе. - М.: Право и Закон, 1996. - С. 181..

Сходную точку зрения в вопросе о целях залога как меры пресечения высказали С.А. Шейфер и С.И. Вершинина: «Разве в отношении обвиняемого, за которого внесен залог и который, являясь по вызовам, допускает нарушение других условий меры пресечения, например, мешает установлению истины по уголовному делу или продолжает заниматься преступной деятельностью, нельзя применить более строгую меру пресечения? Положительный ответ очевиден. А это значит, что залог, при правильном его применении, несмотря на узкое нормативное определение его целей, преследует фактически значительно более широкие цели» Шейфер С.А., Вершинина С.И. Применение залога как меры пресечения //Прокурорская и следственная практика. - 1998. - № 4. - С. 82..

Таким образом, в вопросе о целях залога в процессуальной литературе так и не удалось достигнуть единства.

Мы солидарны с позицией, изложенной И.Л. Петрухиным, В.А. Михайловым, С.А. Шейфером, С.И. Вершининой и др. о том, что цели применения залога должны быть расширены.

Залог имеет многоцелевое назначение, его цели не ограничиваются теми двумя, что определены в УПК РФ, поэтому они должны быть расширены путем закрепления общих целей мер пресечения. Для этого первое предложение статьи 106 УПК РФ предлагаем изложить в следующей редакции: «1. Залог состоит во внесении подозреваемым или обвиняемым либо другим физическим или юридическим лицом на депозитный счет органа, избравшего данную меру пресечения, денег, ценных бумаг или ценностей в целях обеспечения явки к следователю, прокурору или в суд, предупреждения совершения обвиняемым (подозреваемым) новых преступлений, пресечения возможности скрываться от дознания, предварительного следствия и суда, продолжения преступной деятельности, а также совершения иных действий, препятствующих каким-либо путем производству по уголовному делу или исполнению приговора».

Данное предложение имеет, на наш взгляд принципиальное значение, так как если обвиняемый каким-либо способом препятствует производству по делу или, не совершая нового преступления, продолжает совершаемое, но не скрывается и является по вызову следователя, залог не может быть обращен в доход государства.

Отдельными учеными рассматривается еще в качестве целей залога обеспечение гражданского иска, если он заявлен в уголовном деле См.. например: Буряков А.Д. Меры пресечения в советском уголовном процессе. - М., 1967. - С. 93; Коврига З.Ф. Уголовно-процессуальное принуждение. - Воронеж, 1975. - С. 122., а ряд авторов идет дальше, предлагая возможность обеспечения посредством залога отбытия осужденным назначенного наказания, взыскания штрафа, назначенного судом в качестве уголовного наказания, взыскание судебных издержек Шаповалова Т.И. Залог как мера пресечения в уголовном процессе и его применение следователями ОВД: Автореф. дисс. канд. юрид. наук. - СПб, 2001.- С. 8, 17, 20.. На наш взгляд, опять происходит подмена целей и методов уголовного процесса и уголовного права. Данные авторы забывают о правовой природе и назначении меры пресечения.

Точка зрения о возможности обеспечения гражданского иска посредством применения залога подробно проанализирована С.А. Шейфером и С.И. Вершининой, которые привели следующие аргументы о ее противоречивости: во-первых, при таком подходе залог из меры пресечения фактически превращается в меру имущественного обеспечения возмещения ущерба, применение которой в этих целях станет затруднительным; во-вторых, обращение залога в погашение гражданского иска приведет к различиям в правах потерпевших в уголовном процессе в зависимости от избираемой меры пресечения, предоставит привилегию на возмещение ущерба одним и лишит ее других; в-третьих, с погашением имущественного ущерба из суммы залога для обвиняемого фактически исчезает стимул вести себя надлежащим образом, залог становится своеобразным средством платежа за свободу обвиняемого и утрачивает свойства имущественного обеспечения его надлежащего поведения См.: Шейфер С.А., Вершинина С.И. Применение залога как меры пресечения // Прокурорская и следственная практика. - 1998. - № 4. - С. 84-85..

Действительно, данная аргументация представляется достаточно убедительной, если залог применяется в целях обеспечения явки в орган расследования, к прокурору или в суд. Но если рассматривать в качестве одной из целей залога избрание ее для обеспечения исполнения приговора судом в порядке ст. 255 УПК РФ, то в этом случае мера пресечения связана, прежде всего, с назначенным судом наказанием. Тогда, учитывая природу и комплексный характер института залога, полагаем целесообразным и возможным применение ряда гражданско-правовых положений, регулирующих залог как способ обеспечения обязательств. В соответствии со ст. 255 УПК РФ суд вправе в зависимости от обстоятельств, установленных в ходе судебного разбирательства, избрать (если она не была избрана во время предварительного расследования) или изменить меру пресечения. После вступления обвинительного приговора в законную силу, залог или его часть может быть обращена для удовлетворения гражданского иска, оплаты штрафа, назначенного в виде наказания, возмещения судебных издержек. Если залогодатель не является подсудимым, то такое обращение залога порождает у него право предъявить к подсудимому регрессный иск. В таком случае необходимо разъяснение судом подсудимому и залогодателю этих возможных правовых последствий и права на регрессный иск.

Так как анализ и детальная разработка изложенного предложения не является целью данного исследования (в рамках данной работы мы нацелены на вопросы процедурного характера, возникающие при избрании залога, а также механизма принятия процессуального решения о залоге), то вышеизложенное предложение носит, скорее, умозрительный характер.

В ст. 106 УПК РФ предметом залога законодатель определил деньги, ценные бумаги или ценности. Денежный залог может быть внесен в валюте Российской Федерации в виде банковских билетов и монет, а также в иностранной валюте в виде банкнот, казначейских билетов и монет, находящихся в обращении (например, доллары, евро и т.п.). Что касается ценных бумаг, то в этом качестве могут быть использованы денежные облигации, векселя, чеки, аккредитивы, депозитные сберегательные книжки, акции и т.п. (ст. 143 ГК РФ).

Понятия включенных в предмет залога «ценностей» не содержалось ни в ч. 1 ст. 99 УПК РСФСР, нет их исчерпывающего или хотя бы примерного перечня в действующем УПК РФ. Правоприменитель оказался вынужденным «расшифровывать» этот термин по собственному усмотрению, исходя из собственных личных представлений о нем, а в теории уголовного процесса названный термин получил различную, порой весьма своеобразную интерпретацию.

Понятие термина «ценности» не дается в финансовом, гражданском или иных отраслях законодательства. В широком смысле под ними понимаются предметы материального мира, обладающие определенной стоимостью, в правовом аспекте понятием «ценности» охватываются имущество, ценные бумаги, валютные ценности и деньги Булатов Б.Б. Государственное принуждение в уголовном судопроизводстве. - Омск: Омская академия МВД России, 2003. - С.117..

В контексте статьи о залоге под ценностями понимались различное движимое имущество См.: Михайлов В.А. Залог - мера пресечения в уголовном судопроизводстве. - М., 1993. - С. 20., не изъятое из гражданского оборота имущество, в том числе ценные бумаги См.: Буряков А.Д. Меры пресечения в советском уголовном процессе. - М., 1967. - С. 85., иностранная валюта, государственные процентные бумаги, изделия из драгоценных камней и металлов, предметы искусства и антиквариата См.: Медведева О.В. Залог и поручительство в системе мер уголовно-процессульного принуждения по законодательству Российской Федерации: Дис…канд. юрид. наук. Волгоград, 1998. - С. 15..

По-разному определяется предмет залога в зарубежном уголовно-процессуальном законодательстве, однако не сводится лишь к деньгам и ценным бумагам, а включает движимое и недвижимое имущество См.: Пешков М.А. Мера пресечения - залог: Правовой опыт судов США //Законность. 1998. № 12. - С. 48-50; Булатов Б.Б., Николюк В.В. Уголовный процесс зарубежных стран. - Омск, 1999. - С. 26-27..

Сопоставив предмет залога в гражданском и уголовно-процессуальном праве и принимая во внимание положения Закона РФ «О залоге» от 29 мая 1992 г., А.В. Величко пришел к выводу, что предмет залога в уголовном судопроизводстве значительно сужен по сравнению с аналогичным институтом гражданского права. «Фактически при избрании меры пресечения, - пишет А.В. Величко, - залог используется как заклад имущества, то есть залог с обязательной передачей заложенного имущества залогодержателю. Другие виды залога уголовно-процессуальное законодательство не допускает. Это объясняется тем, что процедура отчуждения заложенного имущества при нарушении условий меры пресечения когда предмет залога хранится у залогодателя, достаточно сложна». Он же предлагает расшифровать в законе понятие «ценности», установив полный перечень имущества, подлежащего принятию в качестве залогового Величко А.В. Правовое регулирование применения залога как меры пресечения в уголовном процессе. - М., 2000. - С. 27, 31..

С.И. Вершинина напротив, считает нецелесообразным закрепление различных материальных объектов в качестве предмета залога, резонно отмечая, что это «потребует чрезмерно сложной дополнительной правовой регламентации порядка их принятия, оформления, хранения, а также последующего возвращения залогодателю. Проще для этих целей использовать уже существующие институты в гражданском и финансовом праве. Например, при предоставлении вещей или ценностей направлять залогодателей в ломбарды, а залог принимать только в виде денег» Вершинина С.И. Залог в системе мер пресечения: Дисс…канд. юрид. наук. - Самара, 1998. - С. 136..

На страницах юридической печати обсуждалась и проблема возможности использования в рассматриваемых случаях гражданско-правового института ипотеки, т.е. залога недвижимого имущества. Так, по мнению В.А. Михайлова, предмет залога надлежало расширить, включив в него вещи и ипотеку См.: Михайлов В.А. Мера пресечения в российском уголовном процессе. - М.: Право и Закон, 1996. - С. 182..

Категорически против использования ипотеки в качестве предмета залога выступает С.И. Вершинина, указывая на сложность, большие организационные и временные затраты, которые потребуются при установлении точной оценки недвижимости, определении ее собственника, невозможности отчуждения квартиры у собственника, имеющего малолетних детей. Поэтому она считает, что предмет залога должен быть закреплен в виде денег и ценных бумаг, обеспеченных государством См.: Вершинина С.И. Указ. раб., с. 137, 139..

Вопросы оптимального определения предмета и суммы (размера) залога следователем, а также возможные правовые и организационные пути их решений мы рассмотрим в следующей главе. То же касается вопросов, связанных с основаниями, условиями, обстоятельствами, учитываемыми следователем при избрании залога, а также процессуального порядка избрания и применения названной меры пресечения. Указанные вопросы целесообразно, на наш взгляд, рассмотреть в аспекте усмотрения следователя при избрании и применении залога.

Одним из элементов, определяющих процессуальную характеристику отдельного вида меры пресечения, является ее роль и место, занимаемое в системе названных мер, а также соотношение данного вида с другими мерами пресечения За основу анализа процессуальной характеристики меры пресечения взяты элементы, предложенные В.А. Михайловым. Подробно об этом см.: Михайлов В.А. Меры пресечения в уголовном судопроизводстве: Дис…д-ра юрид. наук. - М., 1996. - С. 20..

Классификации мер пресечения по различным основаниям были рассмотрены нами в предыдущей главе. За основу анализа положения залога в системе мер пресечения возьмем следующие основания классификации: 1) по методу государственного принуждения; 2) по степени ограничения прав и свобод; 3) по реализации целей мер пресечения.

1. По методу государственного принуждения меры пресечения подразделяются на меры физического принуждения, меры материального (имущественного) принуждения и меры, оказывающие психологическое (личное) воздействие. Залог входит в группу мер материального (имущественного) принуждения. Кроме залога в эту группу можно отнести неизвестное действующему законодательству, но предлагавшееся в проектах УПК имущественное поручительство.

2. По степени ограничения личных прав и свобод меры пресечения разделяются на три группы: с минимальной степенью ограничения, со средней степенью ограничения и максимально ограничивающие личные права и свободы меры пресечения. Полагаем, по данному основанию залог также в единственном числе занимает второю группу. По степени ограничения прав и свобод личности залог можно рассматривать после заключения под стражу и домашнего ареста, так как он является относительно строгой мерой уголовно-процессуального принуждения, применение которой в большинстве случаев вполне может гарантировать надлежащее поведение обвиняемого (подозреваемого).

3. По реализации целей мер пресечения. Модификации основной цели мер пресечения целесообразны, так как позволяют выявить различия между их видами и объяснить их применение в каждом конкретном случае. Например, если существует угроза, что обвиняемый (подозреваемый) скроется, целесообразно применение мер физического принуждения, так как меры других групп не в состоянии достичь указанную цель. Залог, как мера имущественного принуждения, занимает промежуточное звено между «мягкими» и «жесткими» мерами пресечения. Цели, которые достигаются при его применении, значительно шире, чем у мер психологического принуждения (например, в сравнении с подпиской о невыезде и личным поручительством) за счет ограничения имущественных прав обвиняемого, подозреваемого. В определенных отношениях залог может выступать как альтернатива мерам физического принуждения.

Таким образом, являясь, по сути, единственной мерой пресечения, использующей метод имущественного принуждения и ограничения прав и свобод личности для обеспечения надлежащего поведения обвиняемого, подозреваемого, залог занимает особое место в системе названных мер. В то же время залог использует также метод психологического воздействия на обвиняемого, подозреваемого, связанный с угрозой утраты залоговой суммы в случае нарушения обязательств, данных при его избрании.

Из всех мер пресечения залог ближе всего по содержанию к личному поручительству. Юридическая природа этих мер пресечения обладает определенными сходными специфическими свойствами. Особенно в случае залога, где залогодателем выступает не обвиняемый (подозреваемый), а иное, третье лицо.