Избрание и применение следователями органов внутренних дел залога и домашнего ареста в качестве мер пресечения

Во-первых, они применяются с согласия (или по ходатайству) обвиняемого, подозреваемого, следовательно, характеризуются позитивным психологическим отношением субъекта к возложенной на него обязанности.

Во-вторых, воздействие на поведение обвиняемого (подозреваемого) осуществляется комплексно, т.е. не только органами уголовного судопроизводства, но и частными лицами. Причем эти лица не наделены какими-либо властными полномочиями и используют психологическое влияние на обвиняемого (подозреваемого) и метод убеждения.

В-третьих, по отношению к самому обвиняемому процессуальное воздействие имеет психологический характер, выражающийся в угрозе изменения вышеуказанных мер на более строгую (ст. 110 УПК РФ). И, наконец, и при поручительстве и при залоге даваемые поручителем (залогодателем) органу уголовного судопроизводства гарантии имеют характер имущественных обязательств. Основное отличие заключается в том, что непосредственно в момент вынесения решения о применении поручительства поручители не подвергаются никаким ограничениям, они дают лишь обязательство понести определенное денежное взыскание по решению суда в случае ненадлежащего поведения обвиняемого (подозреваемого). А при залоге залогодатель немедленно после вынесения соответствующего решения непосредственно изымает из своего пользования ценности, а угроза их перехода в доход государства заставляет залогодателя усилить свое влияние на обвиняемого (подозреваемого).

Резюмируя изложенное, можно сделать следующие выводы:

1. Вся история развития залога в уголовном судопроизводстве свидетельствует о том, что он, будучи перенесен из гражданского права, видоизменился и принял черты самостоятельного уголовно-процессуального института. Если в начале своей истории залог в уголовном судопроизводстве носил ярко выраженный имущественный характер (так как за счет его суммы возмещался ущерб от преступления), то впоследствии он перестал преследовать имущественные интересы как потерпевшего, так и государства.

2. С принятием УПК РФ 2001 года законодательная регламентация залога существенно изменена, в ней появилось много положительных моментов, но, по-прежнему, остались неурегулированными отдельные вопросы.

Проблемы эти связаны, прежде всего, с правовой природой залога как формы договора. Сравнительный анализ залога - меры пресечения и гражданско-правового залога позволяет сделать вывод, что у них много общего, но в то же время они отличаются друг от друга иными существенными чертами: по характеру возникающих правовых отношений, целям, основаниям применения, последствиям неисполнения основного обязательства и т.д. Тем не менее, сущность залога как меры пресечения отчасти определяется гражданско-правовой природой залога и это должно учитываться при решении множества вопросов, возникающих в ходе его избрания.

3. Залог имеет многоцелевое назначение, его цели не ограничиваются теми двумя, что определены в УПК, поэтому они должны быть расширены.

4. До сих пор нет решения проблемы определения предмета залога, что связано с отсутствием в законодательстве понятия включенных в него «ценностей». В теории уголовного процесса этот термин получил различную интерпретацию, что на практике порождает много разночтений в процессе реализации правовой нормы.

5. Особое место залога в системе мер пресечения обусловлено тем, что он является единственной мерой, использующей метод имущественного принуждения и ограничения прав и свобод личности. Вместе с тем, залог использует также метод психологического воздействия на обвиняемого (подозреваемого), что сближает его с такой мерой пресечения, как личное поручительство.

2.2 Уголовно-процессуальная характеристика домашнего ареста

Действующий Уголовно-процессуальный кодекс РФ 2001 года ввел в перечень мер пресечения новый ее вид - домашний арест. Вместе с тем, эта мера пресечения не является новой для отечественного законодательства и судопроизводства. Она содержалась еще в Своде Законов 1832 года, хотя наиболее известна со времен Устава уголовного судопроизводства 1864 года.

В Своде законов 1832 г. домашний арест предусматривался ст. 1010 в качестве «меры для пресечения обвиняемому способов уклониться от следствия и суда» Головко Л.В. Том XV Свода законов и его значение в развитии отечественного уголовного судопроизводства //Вестник Московского университета. Сер. 11. Право.- 2005. - № 1.- С.57..

Встречаются и более ранние упоминания применения данной меры пресечения. Так, П.И. Люблинский утверждал, что «еще в 1632 году князь Белосельский по делу Шеина был подвергнут домашнему аресту» Люблинский П.И. Свобода личности в уголовном процессе. - СПб., 1906. - С. 228.. А в 1869 году Комиссия по пересмотру положения следственной части отметила, что домашний арест первый раз в России применен в 1795 году к графу Бестужеву-Рюмину Макалинский П.В. Практическое руководство для судебных следователей. - СПб., 1879. - Ч. 1. - С. 425..

В Уставе уголовного судопроизводства 1864 года домашний арест регламентировался в ст. 416. Он заключался в том, что обвиняемый оставался в своей квартире, и к нему приставлялась стража «для воспрепятствования побегу и предупреждения сношения с другими лицами». Применялся он достаточно редко ввиду сложности осуществления, в основном в отношении тяжелобольных, кормящих матерей и лиц «видного общественного положения» См.: Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. - Т. 2.- С. 337., а также при недостатке мест в тюрьмах. При этом условия применения данной меры пресечения в законе не определялись. В ряде случаев домашний арест ограничивался взятием у обвиняемых подписки о том, что они не будут покидать жилище, в других же случаях возле дома ставили охрану См.: Петрухин И.Л. Неприкосновенность личности и уголовно-процессуальное принуждение. - М., 1989. - С. 134-135..

Принятый в 1923 году УПК РСФСР продолжил традиции дореволюционного уголовно-процессуального законодательства и также предусматривал домашний арест. Он содержался в ст. 157 и состоял в лишении обвиняемого свободы в виде изоляции его на дому, с назначением стражи или без таковой. Согласно утверждению ряда процессуалистов См., например: Трунова Л.К. Современные проблемы применения мер пресечения в уголовном процессе России: Дис…д-ра юрид. наук. М., 2002. С. 227.; Клепиков М.В. Домашний арест в системе мер пресечения. Сб. науч. трудов. - Томск: Томский государственный университет, 2003. - С. 54. , в практике расследования уголовных дел периода действия УПК 1923 г. домашний арест применялся довольно широко. Как пишет Н. Козлова: «Многие известные политики, хозяйственники и государственные деятели, которых через несколько лет уничтожит сталинский режим, «начинали» с домашних арестов» Козлова Н. Мой дом - моя тюрьма //Российская газета. - 2004. - 26 октября.. Однако конкретных данных, иллюстрирующих распространенность данной меры пресечения в уголовном судопроизводстве того времени, они не приводят. В связи с этим Б.Б. Булатов Булатов Б.Б. Государственное принуждение в уголовном судопроизводстве. - Омск. Омская академия МВД России, 2003. - С. 96. ставит под сомнение обоснованность вывода о востребованности в указанный период домашнего ареста и ссылается на данные Б.Т. Безлепкина, утверждающего, что отечественного опыта применения домашнего ареста не имеется См.: Безлепкин Б.Т. Уголовный процесс России.- М., 2003. - С. 167..

Представляется, что даже если в то время и имелись случаи применения домашнего ареста, то они были редкими, а с учетом начавшихся репрессий после переломного для истории Советского государства 1934 года Года убийства М.С. Кирова, ознаменовавшего начало невиданного массового террора, когда к подавляющему большинству обвиняемых применялась строгая изоляция и пресечение способов уклониться от ответственности, критиковалось любое проявление либерализма в период «обострения классовой борьбы»., эта мера пресечения стала считаться излишне мягкой, и впоследствии практика ее применения сошла на нет. При принятии УПК РСФСР в 1960 г. законодатель отказался от названной меры пресечения.

В связи с широким распространением на практике меры пресечения в виде заключения под стражу с 60-х годов прошлого столетия на страницах юридической печати стала обсуждаться проблема сокращения числа лиц, подвергаемых досудебному аресту. Решение этой проблемы некоторые процессуалисты видели в идее конструирования и включения в перечень мер пресечения промежуточной между заключением под стражу и подпиской о невыезде меры процессуального принуждения См., например: Хоммадов О. Практика применения мер пресечения //Социалистическая законность. - 1978. - № 11. - С. 66.; Петрухин И.Л. Неприкосновенность личности и уголовно-процессуальное принуждение. - М., 1989. - С. 147; Михайлов В.А. Меры пресечения в российском уголовном процессе. - М.: Право и Закон, 1996. - С. 53, 121.. Она сочетала бы в себе черты жесткого ограничения свободы подозреваемого или обвиняемого, но не была бы связана с помещением их в места содержания под стражей.

Указанные предложения нашли свое отражение практически во всех проектах УПК РФ, а затем и в принятом УПК РФ 2001 г.

В соответствии со ст. 107 УПК РФ домашний арест заключается в ограничениях, связанных со свободой передвижения подозреваемого, обвиняемого, а также в запрете:

1) общаться с определенными лицами;

2) получать и отправлять корреспонденцию;

3) вести переговоры с использованием любых средств связи.

Рассматривая уголовно-процессуальную характеристику домашнего ареста, возьмем за основу ее анализа элементы, предложенные профессором В.А. Михайловым. Он отметил, что «элементами процессуальной характеристики каждой меры пресечения являются: понятие, сущность, значение, цели данной меры пресечения, соотношение с другими мерами пресечения …» Михайлов В.А. Меры пресечения в уголовном судопроизводстве: Автореф. дис. … д-ра ю. н. - М., 1996. - С. 20..

Полагаем, формулирование понятия отдельной меры пресечения все же целесообразно начинать с анализа ее целей и сущности, так как эти характеристики являются взаимно определяющими.

Цели применения мер пресечения сформулированы нами в предыдущей главе. Домашний арест относится к системе мер пресечения, что ставит его в прямую зависимость от общих целей данного института, вытекающих из норм, указанных в ст. 97 УПК РФ.

По утверждению ряда процессуалистов домашний арест, как и любая мера пресечения, имеет свою специфическую цель, значительным образом отличающуюся от целей других мер пресечения См., например: Балтабаев К.Т. Домашний арест в уголовном судопроизводстве республики Казахстан: Автореф. дис. … к.ю.н. - Караганда, 2001. - С. 14; Овчинников Ю.Г. Понятие, цели и сущность домашнего ареста как меры пресечения в уголовном судопроизводстве России // Следователь. - 2003. № 5. - С. 35..

Следует все же отметить, что специфическую цель домашнего ареста выделяют не все ученые. Большинство авторов считают, что общая цель (вытекающая из содержания ст. 97 УПК РФ) многогранна и включает в себя целый ряд частных целей: обеспечить нормальный ход и исход производства предварительного расследования и судебного разбирательства, предупредить противодействия обвиняемого (подозреваемого) реализации задач уголовного судопроизводства, обеспечить участие обвиняемого в производстве процессуальных действий, обеспечить нормальное производство по уголовному делу, оказать воспитательное воздействие на обвиняемого (подозреваемого) См., например: Капинус Н.И. Меры пресечения в российском уголовном процессе // Следователь. - 1998. № 8(16). - С. 36..

Полностью разделяя позицию о наличии общей цели мер пресечения и дифференциации ее в ряде частных целей, полагаем, что любая мера пресечения преследует также свою специфическую цель, отличную от целей других видов мер пресечения. Домашний арест предусмотрен в системе мер пресечения как промежуточная мера, являющаяся альтернативой заключению под стражей. Соответственно, она должна быть направлена на меньшую степень ограничения прав и свобод личности, нежели самая строгая мера пресечения. Эта специальная цель и обусловливает положение домашнего ареста в системе уголовно-процессуального принуждения, выражается в характере ограничений прав и свобод личности, в содержании принуждения, способе охраны, длительности воздействия и др.

По утверждению К.Т. Балтабаева, специальная цель домашнего ареста выражается в возможности не изоляции обвиняемого от общества с предварительным ограничением его свободы передвижения и личной неприкосновенности в соответствии с интересами органов, ведущих уголовный процесс См.: Балтабаев К.Т. Домашний арест в уголовном судопроизводстве республики Казахстан: Автореф. дис. … к.ю.н. - Караганда., 2001. - С. 14..

Проанализировав ограничения, связанные с домашним арестом, Ю.Г. Овчинников расширил вышеизложенное определение специфической цели рассматриваемой меры пресечения и сформулировал ее таким образом: «Цель домашнего ареста выражается в возможности не изоляции обвиняемого от общества с предварительным ограничением его свободы передвижения, свободой получения информации, а также имущественных прав в соответствии с интересами дознавателя, следователя, прокурора и суда» Овчинников Ю.Г. Понятие, цели и сущность домашнего ареста как меры пресечения в уголовном судопроизводстве России // Следователь. - 2003. - № 5. - С. 35..

Соглашаясь в целом с основной идеей, выраженной в указанных дефинициях, считаем не совсем удачным в смысловом отношении использование термина «не изоляция». Фактически все другие меры пресечения (исключая, конечно, заключение под стражу) преследуют ту же «не изоляцию». Домашний арест все же предполагает определенную изоляцию, только форма ее отлична от той, что применяется при заключении под стражу. Прежде всего тем, что лицо не помещается в места содержания под стражей.

На неудачность использования термина «не изоляция» указывает то, что Ю.Г. Овчинников, определив специальной целью домашнего ареста «не изоляцию», далее классифицирует цели в зависимости от формы изоляции обвиняемого. Последнюю он подразделяет еще на «полную» и «не полную» изоляции Овчинников Ю.Г. Указ. раб., с. 35..

Кроме того, некорректной представляется формулировка цели … «в интересах дознавателя, следователя и т.д.» (или «органов, ведущих уголовный процесс»)? Полагаем, следователь, дознаватель, прокурор действуют (должны действовать) в интересах успешного расследования, достижения истины, уголовного преследования, наконец. А суд - в интересах судебного разбирательства, правильного разрешения дела, осуществления правосудия. И все указанные участники процесса должны стремиться к достижению назначения уголовного судопроизводства.

В связи с исследуемым нами вопросом большой интерес представляет определение цели домашнего ареста в США, где он является не просто отдельной мерой, а целой программой коррекции, не связанной с заключением в тюрьме. Основная цель домашнего ареста там определяется как ограничение личной свободы лица одним конкретным местом, а именно его домом, с тем, чтобы гарантировать его явку в суд, предотвратить совершение им дальнейших преступлений, обеспечить безопасность общества и, наконец, упорядочить образ жизни арестанта См.: Home confinement [Электронный ресурс]: Режим доступа: URL:http://www.bop.gov.

Министр внутренних дел Великобритании Джек Стро перед введением в действие «The Home Detention Curfew» («Системы ограничений, вытекающих из домашнего ареста»), не скрывал, что основная цель ее внедрения - уменьшение количества осужденных, отбывающих наказание в местах заключения.

Вернемся к идее, в целом выраженной в определениях специальной цели домашнего ареста, данных К.Т. Балтабаевым и Ю.Г. Овчинниковым. А она, на наш взгляд, заключается в том, что применение домашнего ареста помимо достижения общей цели мер пресечения, направлено на жесткое ограничение свободы обвиняемого без помещения его в места содержания под стражей (той же возможности «не изоляции»). В этом, полагаем, и заключается специфика цели домашнего ареста. Что касается видов, характера и содержания ограничений свободы обвиняемого и налагаемых на него запретов, то они являются средствами, путями достижения цели домашнего ареста, оказывают влияние на сущность названной меры пресечения.

С учетом изложенного, предлагаем следующую формулировку: цель домашнего ареста заключается в относительно нестрогой изоляции обвиняемого (подозреваемого), не связанной с помещением его в места содержания под стражей, с применением ряда ограничений прав и свобод с тем, чтобы гарантировать его надлежащее поведение.

Полностью разделяем также лаконичную формулировку главной цели названной меры пресечения, данную Б.Б. Булатовым, - изоляция обвиняемого (подозреваемого) на дому и сведение к минимуму его контактов с внешним миром См.: Булатов Б.Б. Государственное принуждение в уголовном судопроизводстве. - Омск: Омская академия МВД России, 3003. - С.98..

Значение домашнего ареста, как нам представляется, заключается в обеспечении надлежащего поведения лица, обвиняемого (подозреваемого) в совершении преступлений, за которые предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух (в исключительных случаях - до двух) лет, путем наложения жестких ограничений его свободы с применением относительно нестрогой изоляции, не связанной с помещением его в места содержания под стражей, при наличии обстоятельств, связанных с его возрастом, состоянием здоровья, семейным положением и др. обстоятельств.

Сущность рассматриваемой меры пресечения в современном законодательстве заключается в ограничениях, связанных со свободой передвижения обвиняемого, подозреваемого, а также в запрете общаться с определенными лицами, получать и отправлять корреспонденцию, вести переговоры с использованием любых средств связи.

Следует отметить, что в связи с тем, что в УПК РФ не достигнуто полноты и четкости законодательной регламентации содержания домашнего ареста, порядка ее фактической реализации, среди специалистов наблюдается разброс мнений как по кругу возможных правоограничений, так и процедуре их реализации.

Проанализируем более подробно, в чем могут состоять ограничения для лиц, в отношении которых избран домашний арест:

1. Ограничения, связанные со свободой передвижения обвиняемого (подозреваемого).

Свобода передвижения (freedom of movement), согласно словарю по правам человека, - это право граждан свободно передвигаться внутри страны, менять место жительства или работы и выезжать за рубежCм.: Словарь по правам человека [Электронный ресурс].

По мнению Л.К. Труновой См.: Трунова Л. Домашний арест как мера пресечения //Российская юстиция. - 2002. - № 11. - С.49., рассматриваемое ограничение заключается в том, что обвиняемый и подозреваемый не свободен в передвижении, т.е. не вправе покидать место своего постоянного или временного проживания.

Место постоянного проживания обычно воспринимается как тождественное с понятием «место жительства», т.е. подразумевается: квартира, жилой дом, служебное жилое помещение, специализированные дома (общежитие, гостиница-приют, дом маневренного фонда, специальный дом для престарелых, дом-интернат для инвалидов и др.), а также иное жилое помещение, в котором гражданин постоянно или преимущественно проживает в качестве собственника по договору найма (поднайма), договору аренды либо на иных основаниях, предусмотренных законодательством Российской Федерации. Место временного проживания связывают с местом пребывания, т.е. это гостиница, дом отдыха, санаторий, база отдыха, пансионат, кемпинг, другое подобное учреждение, а также жилое помещение, не являющееся местом жительства гражданина, в котором он проживает временно Комментарий у Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под общ. и науч. ред. д.ю.н. А.Я. Сухарева. - М., 2004. -С.198..

Учитывая, что в России значительное количество граждан не имеет постоянного места жительства, существуют предложения, касающиеся места отбывания домашнего ареста.

Так, рассматривается возможность использования специально снимаемых (оборудованных) помещений, где легче обеспечить надзор за лицом, подвергнутым домашнему аресту Балтабаев К.Т. Понятие «жилище» при применении домашнего ареста в качестве меры пресечения (процессуально-правовой аспект) //Научные труды Карагандинского юридического института МВД РК. - Караганда, 2002. - Вып. 6. - С. 113.. Представляется, что реализовать данную форму надзора в настоящее время в России будет затруднительно, главным образом из-за значительных материальных и организационных издержек.

Существует также вопрос: обязано ли лицо оставаться в пределах своего жилища в течение всего срока действия данной меры пресечения?

По мнению В.М. Быкова См.: Быков В.М. Домашний арест как новая меры пресечения по УПК РФ // Уголовный процесс. - 2004. - № 4. - С. 12., ограничения не должны прерывать обычных занятий подозреваемого или обвиняемого, то есть запреты не могут распространяться на посещения мест работы или учебы, магазинов и рынков для приобретения необходимых продуктов питания, а также поликлиники и аптеки. В то же время эти ограничения должны быть распространены на посещение этими лицами мест отдыха и развлечений, а также на посещение своих родных и знакомых (хотя возможны исключения, например, обвиняемый может посетить своих престарелых родителей, которые нуждаются в его помощи).

Б.Б. Булатов считает, что разрешение находящемуся под домашним арестом лицу посещать работу или учебу в принципе «дезавуирует» избранную меру пресечения. Непонятно, как и кем при домашнем аресте будет осуществляться охрана обвиняемого (подозреваемого). Кроме того, при таком подходе не совсем понятно, почему срок домашнего ареста засчитывается в срок содержания под стражей См.: Б.Б. Булатов. Государственное принуждение в уголовном судопроизводстве. - Омск: Омская академия МВД России, 2003. - С. 98..

Так и остаются неразрешенными вопросы: существуют ли исключительные случаи, когда можно покидать жилище? Нужно ли при возникновении острой необходимости выхода из жилища каждый раз спрашивать у следователя, дознавателя разрешения, или все хозяйственные, бытовые дела проводить под присмотром какого-нибудь надзирающего органа? Ведь лица, на которых предполагается распространять действие домашнего ареста в силу особенностей их положения (он рассчитан на применение к престарелым, больным лицам, беременным женщинам, женщинам с маленькими детьми) нуждаются в постоянных контактах с работниками различных социальных служб, медицинских, иных учреждений, причем в основном требуется личное посещение обвиняемым (подозреваемым) последних.

В США лицо, подвергшееся домашнему аресту, обязано оставаться в пределах своего жилища в течение всего срока действия названной меры. Участник программы может лишь на некоторое время покидать свое жилье. От того, насколько часто он может это делать, зависит строгость условий отбытия домашнего ареста. Причем уровней строгости три. Первый, самый мягкий уровень строгости - заключенный обязан находиться дома только в определенные периоды. Второй предполагает нахождение дома в течение суток, с заранее оговоренной возможностью выхода на работу, в учебное заведение и по вызовам адвоката, суда, в другие места для занятия необходимой деятельностью по судебному приказу. Третий уровень строгости подразумевает постоянное нахождение дома и выход только по медицинским показаниям, на судебные заседания и на мероприятия, назначенные судом. За соблюдением подозреваемыми и обвиняемыми установленных правил осуществляется контроль надзирающие офицеры. В случае нарушения и преступного поведения обвиняемого, домашний арест отменяется См.: Кабилова С.А., Заман Ш.Х. Домашний арест как мера пресечения в отечественном и зарубежном законодательстве//Российский следователь. 2004. № 2. -С. 47..

Имеет смысл, полагаем, в данном вопросе взять на вооружение зарубежный опыт и предусмотреть сходные и адаптированные к нашим условиям уровни строгости домашнего ареста. Для этого необходимо разработать специальный нормативный акт (инструкцию или даже закон), в котором предусмотреть формы реализации ограничений, связанных со свободой передвижения, а также надзора за их исполнением.

2. Ограничения, связанные с запретом на общение с определенными лицами.

Запрет на общение с определенными лицами означает прекращение каких-либо непосредственных или опосредованных контактов в устной или письменной форме, включая электронные послания, с конкретными лицами, указанными в постановлении о применении домашнего ареста.

В постановлении об избрании меры пресечения, по мнению В.М. Быкова См.: Быков В.М. Домашний арест как новая мера пресечения по УПК РФ //Российский следователь. - 2004. - № 4. - С. 12., должны содержаться конкретные указания, с какими лицами запрещается общаться подозреваемому (обвиняемому) с указанием их фамилий, имен и отчеств, места жительства и работы, а также места их обычного пребывания, чтобы исключить возможность случайной встречи подвергнутого домашнему аресту с указанными лицами.

При этом не исключаются ситуации, когда лица, на общение с которыми наложены ограничения, сами будут искать встречи с лицом, подвергнутым домашнему аресту. В этом случае, считает названный автор, лицо, отбывающее домашний арест, должно немедленно об этом сообщить дознавателю, следователю или в органы, осуществляющие надзор за домашним арестантом.

Существуют также рекомендации, что при домашнем аресте, как правило, не запрещается общаться с совместно проживающими лицами См.: Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации /Под ред. А.В. Смирнова. - С. 291., либо, напротив, может быть запрещено общаться с близкими лицами См.: Брусницын Л. Меры пресечения по УПК РФ: новеллы и старые ошибки //Уголовное право. - 2002. - № 3. - С. 71..

Трудно в данном вопросе не согласиться с утверждением Б.Б. Булатова, что обвиняемому (подозреваемому) не запретишь общаться с членами семьи, с которыми он совместно проживает См.: Булатов Б.Б. Государственное принуждение в уголовном судопроизводстве. - Омск: Омская академия МВД России, 2003. - С. 102-103..

Тем не менее, считаем, что рассматриваемые ограничения имеют право на жизнь и в постановлении следователя, дознавателя (либо в другом специальном документе, о чем речь пойдет позднее) должны быть указаны конкретные запреты на общение с лицами с указанием их данных и с отобранием соответствующей подписки. Наложению указанных ограничений должно предшествовать тщательное исследование личности подозреваемого, обвиняемого. А что касается доводов о неэффективности и сложности реализации запрета общаться с определенными лицами, то при применении любой меры пресечения, в том числе заключения под стражу, нет полной гарантии пресечения преступного воздействия обвиняемых на других лиц. Решение данной проблемы видится нами в определении категории лиц, в отношении которых может быть избран домашний арест, в том числе в зависимости от совершенного ими преступления (не избирать в отношении общественно опасных лиц, членов ОПГ, рецидивистов, например).

В этой связи следует заметить, что за рубежом достаточно широко применяется запрет обвиняемому общаться с жертвами и свидетелями (запрещается, например, посещать район, где проживает потерпевший) См.: Стратегии борьбы с насилием в семье: справочное руководство.-Нью-Йорк, 1998; Гуценко К.Ф., Головко Л.В., Филимонов Б.А. Уголовный процесс западных государств. - М., 2001. - С. 238. .

3. Ограничения, связанные с запретом на получение и отправление корреспонденции, а также ведение переговоров с использованием любых средств связи.

Эти ограничения могут быть распространены на любую корреспонденцию, получаемую лицом (за исключением газет), а также на получение и отправление корреспонденции определенным лицам. Также запрещается ведение переговоров с использованием любых средств связи.

Данные ограничения затрагивают гарантированные Конституцией РФ права, а именно - право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. В соответствии с ч. 2 ст. 23 Конституции РФ ограничения этих прав допускается только на основании судебного решения. То же касается вскрытия и осмотра вложений почтовых отправлений, ознакомления с информацией и документальной корреспонденцией, передаваемой по сетям электросвязи и сетям почтовой связи лицами, не являющимися уполномоченными работниками оператора связи.

В этой связи возникает вопрос: надо ли следователю (дознавателю) выносить специальное постановление и получать решение суда о наложении ареста на корреспонденцию и выемку ее в учреждениях связи, а также о контроле и записи телефонных и иных переговоров, предусмотренные п.п. 8 и 11 ч. 2 ст. 29 УПК РФ? Или это можно сделать в рамках постановления об избрании данной меры пресечения? Ответов на эти вопросы в законодательстве не имеется.

На наш взгляд, поскольку домашний арест предусматривает ограничения для подозреваемого и обвиняемого на получение и отправление корреспонденции, ведение переговоров с использованием любых средств связи (ч. 1 ст. 107 УПК РФ), а применяется он в соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 29 УПК РФ только по решению суда, в вынесении специального постановления и получении отдельного разрешения суда нет необходимости. Кроме того, круг «сопутствующих» домашнему аресту следственных действий должен, по нашему мнению, ограничиваться контролем и записью переговоров, наложением ареста на почтово-телеграфную корреспонденцию, их осмотром и выемкой, но не должен распространяться на осмотр, обыск и выемку в жилище. При необходимости их проведения следователь должен вынести отдельное постановление и получить соответствующее решение суда. В противном случае это может привести к постоянным и тотальным случаям немотивированных обысков и выемок, и соответственно, ущемлениям и нарушениям прав обвиняемого, подозреваемого. В статье, регламентирующей домашний арест, необходимо это положение прописать.

В ст. 178 Проекта Общей части УПК РФ в качестве возможных правоограничений, наряду с другими, предусматривалось применение электронных средств контроля и возложение обязанности носить при себе эти средства и обслуживать их работу См.: Проект Общей части Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. - М., 1994. - С. 162..

По мнению Б.Б. Булатова, данное правоограничение «явно надуманно и нежизненно, особенно если учесть, что домашний арест рассчитан на применение к престарелым, больным лицам, беременным женщинам, женщинам с малолетними детьми» Булатов Б.Б. Указ. соч., с. 99-100..

Тем не менее, в зарубежных странах достаточно давно и успешно применяют электронные средства наблюдения за домашним арестом в качестве пробации. Особенно широко электронное наблюдение применяется в США. Программа разработана и функционирует с 1989 г., к июню 1996 г. ею было охвачено более 50 тысяч подсудимых. Вначале система электронного наблюдения состояла из: 1) радиопередатчика, закрепляемого на лодыжке арестованного резиновым ремешком; 2) наружного контролирующего устройства, размещаемого в квартире арестованного и 3) базового компьютера, находящегося в центре электронного наблюдения См.: Программа электронного наблюдения за подсудимыми, ожидающими суда и находящимися под арестом по месту жительства //Переводы материалов о практике деятельности правоохранительных органов зарубежных стран. - М.: ГИЦ МВД России, 1997.- С. 31.. В настоящее время на осужденного надевают специальный электронный браслет, периодически через обыкновенный домашний телефон передающий сигналы в полицейский участок. Такая мера применена уже в отношении около 150 тысяч американцев. В последнее время в США начали использовать более высокие технологии - специальные GPS-браслеты, которые позволяют полиции с помощью спутников следить за всеми передвижениями их носителя.

Электронный «домашний арест» достаточно активно применяют в странах Северной Европы (Великобритании, Швеции, Германии), в Израиле решение об электронной мере пресечения может быть принято судом даже в отношении подозреваемых, находящихся под следствием См.: Берсенева А. На преступников будут надевать специальные браслеты слежения [Электронный ресурс]. Следует отметить, что электронный мониторинг является весьма затратным мероприятием. К примеру, в Швеции он обошелся в 20 млн. долларов См.: Трунов И.Л., Трунова Л.К. Меры пресечения в уголовном процессе. - Спб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2003. - С. 160., поэтому в России многими вопрос об осуществлении электронного наблюдения не поддерживается.

Однако технический прогресс из года в год снижает себестоимость подобных технологий и его достижения было бы целесообразно использовать в России при избрании домашнего ареста. А материальные затраты вполне сопоставимы с той значительной частью бюджетных средств, которые ежегодно тратятся на содержание заключенного в следственном изоляторе, реконструкцию старых и строительство новых учреждений тюремного типа, поддержание в них порядка, соблюдения санитарных норм. Сейчас каждый третий следственный изолятор пришел в негодность в связи с ветхостью, а скученность вместе с эпидемией туберкулеза создает тяжелые условия нахождения в них, что создает основания инспекторам Совета Европы приравнивать их к местам пыток См.: Зубков А., Крючкова Н. Кто и за что попадает в СИЗО //Преступление и наказание. - 2002. - № 9. - С. 42.. В США к преимуществам домашнего ареста, к примеру, относят значительную экономию бюджетных средств на содержание заключенных в тюрьмах, т.к. по подсчетам американских специалистов это втрое дешевле См.: Кабилова С.А., Заман Ш.Х. Домашний арест как мера пресечения в отечественном и зарубежном законодательстве //Российский следователь. - № 2. - 2004. - С. 48..

Следует отметить, что первые шаги в этом направлении уже делаются. Так, ФСИН РФ, чтобы воплотить метод электронного мониторинга, разработала законопроект, предусматривающий введение понятия «контролируемая свобода» в УК, УПК и УИК РФ. Однако при рассмотрении в правительстве России (для получения одобрения и последующего внесения в Госдуму) вновь возникла неясность с экономической составляющей.

Проект ФСИН РФ, следует отметить, не нов. В Мосгордуме уже три года идет подготовка законопроекта, предлагающего специальный прибор «КИТМ» (комплекс индивидуального технического мониторинга), выполненный в виде браслета, который будет носиться на руке или ноге, в виде серьги для ношения в ухе, а также в виде имплантанта. Он позволяет отслеживать перемещение арестованного по любому каналу сотовой связи. Возможность вмонтирования в прибор аудио- и видеоустройств позволяет вести наблюдение за всеми контактами арестованного. Один из авторов законопроекта, помощник председателя Мосгордумы Владимир Артемов заявил, что западные приборы-браслеты не подходят к российскому менталитету, легко вскрываются в отличие от «КИТМ», который при попытке его снять тут же дает сигнал на пульт диспетчера. Стоимость самого комплекса составляет тысячу долларов (эта сумма постоянно снижается из-за уменьшения стоимости комплектующих), его обслуживание в месяц - сто долларов, что, безусловно, достаточно дорого См.: Берсенева А. На преступников будут надевать специальные браслеты слежения. Здесь встает вопрос - кто будет платить за браслеты и их обслуживание? По предложению разработчиков, плата должна взиматься с арестованных, так как многие люди с радостью заплатили бы больше, если бы им была дана возможность остаться дома, с семьей. В ответ говорят о неэтичности данного предложения. Конечно, у больного, престарелого может и не быть такой суммы, но в таких случаях, пусть даже за государственный счет, все равно вопрос разрешим. Ведь на содержание одного следственно-арестованного тратится в день вроде бы не очень много - около 50 рублей (данные на начало 2004 года). А сколько бюджет России за счет налогоплательщиков тратит на всех? В 2005 году было заключено под стражу 380 тысяч человек См.: Семенюк В.И. О правовом регулировании заключения под стражу //Российский следователь. - № 10. - 2006. - С.13.. Даже по самым скромным подсчетам сумма затрат на их содержание в СИЗО достигает более 3 миллионов долларов в год. И, конечно, не измерить материально возможность гораздо меньшего ограничения прав человека, нежели это происходит при заключении под стражу.

Необходимо отметить, что использование технических средств при осуществлении домашнего ареста предполагает предварительное изучение правового и технологического опыта их применения, создание необходимой законодательной базы для внедрения этих средств в правоприменительную практику.

Что касается других ограничений и запретов, вытекающих из содержания ч. 1 ст. 107 УПК РФ (установление наблюдения за обвиняемым и его жилищем, охрана его жилища, возложение обязанности отвечать на контрольные звонки, запрета приема кого бы то ни было у себя и т.д.), то они хотя и входят в сущность рассматриваемой меры пресечения, однако раскрытие их содержания и изучение формы реализации ввиду значительного объема невозможно в рамках основного вопроса данного параграфа и частично будет рассмотрено в 3 главе.

На основании анализа целей и сущности рассматриваемой меры пресечения сформулируем ее понятие: домашний арест - это мера пресечения, избираемая по решению суда при наличии оснований и в порядке, предусмотренном ст. 108 УПК РФ, заключающаяся в относительно нестрогой изоляции по месту временного или постоянного проживания и наложении ряда правоограничений (связанных со свободой передвижения, запрете общаться с определенными лицами, получать и отправлять корреспонденцию, вести переговоры с использованием любых средств связи) на обвиняемого (в исключительных случаях - подозреваемого) с учетом возраста, состояния здоровья, семейного положения и других обстоятельств.

Кроме того, на наш взгляд, требуется корректировка ч. 1 ст. 107 УПК РФ, имеющей определенную недосказанность, незавершенность. Очевидно, законодатель не стал «привязывать» в формулировке «ограничение свободы передвижения» к термину «дом», полагая, что эта связь прослеживается в названии данной меры пресечения.

Тем не менее, отдельные ограничения свободы передвижения налагаются при избрании других мер пресечения (например, при подписке о невыезде и наблюдении командования воинской части). В отличие от этих мер пресечения, при домашнем аресте свобода передвижения ограничивается именно местом временного или постоянного проживания в узком смысле. Поэтому в тексте рассматриваемой нормы все же целесообразно, на наш взгляд, сделать ссылку на место отбывания домашнего ареста.

Кроме того, полагаем, что в норме, раскрывающей сущность домашнего ареста, должна если не включаться, то определенным образом звучать специальная цель домашнего ареста, так как сущность и цель любой меры пресечения - понятия взаимосвязанные и взаимообусловливающие. Ведь именно цель домашнего ареста определяет средства ее достижения, коими и являются налагаемые ограничения и запреты.

В связи с изложенными соображениями, предлагаем следующую редакцию ч. 1 ст. 107 УПК РФ: «Домашний арест заключается в частичной (или относительно нестрогой) изоляции подозреваемого, обвиняемого по конкретному месту постоянного или временного проживания с применением ограничений, связанных со свободой передвижения, а также в запрете:

1) общаться с определенными лицами;

2) получать и отправлять корреспонденцию;

3) вести переговоры с использованием любых средств связи».

Следуя избранному нами концептуальному подходу к анализу уголовно-процессуальной характеристики отдельной меры пресечения, рассмотрим соотношение домашнего ареста с другими мерами пресечения и определим его место в системе названных мер.

В соответствии с классификацией, данной В.А. Михайловым, домашний арест может быть отнесен к группе мер пресечения, имеющих своим содержанием административно-властное обеспечение См.: Михайлов В.А. Меры пресечения в российском уголовном процессе. - М., 1996. - С. 56-58..

Кроме того, как мы указывали выше, каждая мера пресечения по способу ее обеспечения синтетична, что в полной мере относится и к домашнему аресту. Он обеспечивается не только административно-властным воздействием, но и личной ответственностью (при ее нарушении может быть применено заключение под стражу).

Домашний арест по степени ограничения прав обвиняемого (подозреваемого) уступает только заключению под стражей. Между этими мерами пресечения много схожего.

Так, законодатель установил для этих мер пресечения одинаковые основания и порядок применения (ч. 2 ст. 107 УПК РФ). В соответствии с п. 2 ч. 9 ст. 109 УПК РФ, время нахождения под домашним арестом засчитывается в срок содержания под стражей. Сходны категории преступлений, за совершение которых избирается заключение под стражей и домашний арест. Обе меры пресечения предусматривают изоляцию обвиняемого (подозреваемого), но различна ее форма.

В отличие от полной изоляции при заключении под стражу, домашний арест означает частичную изоляцию. Обвиняемый не помещается в специальное закрытое учреждение с постоянным надзором, обязательной охраной и содержанием в запираемых помещениях, а оставляется проживать в прежнем жилище с установлением определенных ограничений в личной свободе, сформулированных в судебном решении о применении домашнего ареста.

Между указанными мерами пресечения существует различие в ограничениях, связанных со свободой обвиняемого. Поэтому домашний арест справедливо считается альтернативой самой строгой мере пресечения. Ограничения в личной свободе, которым подвергается обвиняемый, заключенный под стражу, содержатся не в постановлении судьи, как при домашнем аресте, а в федеральных законах и ведомственных нормативных актах, регулирующих содержание обвиняемых под стражей.

Различны также последствия нарушения обвиняемым своих обязанностей.

Так, санкция ч. 1 ст. 313 Уголовного кодекса РФ предусматривает лишение свободы на срок до трех лет за побег …из-под стражи, совершенный лицом, отбывающим наказание или находящимся в предварительном заключении. В случае же нарушения домашнего ареста к обвиняемому может быть применена более строгая мера пресечения, т.е. заключение под стражу См.: Овчинников Ю.Г. Домашний арест в системе мер уголовно-процессуального пресечения //Следователь. - 2003. - № 4. - С. 8..

Имеются черты сходства домашнего ареста и с другими мерами пресечения, прежде всего с подпиской о невыезде и наблюдением командования воинской части.

Так, подписка о невыезде, наблюдение командования воинской части, как и домашний арест, ограничивают свободу передвижения обвиняемого. При подписке эта свобода ограничивается населенным пунктом, однако никаких других ограничений ни по службе, работе или учебе, ни по режиму использования свободного времени не накладывается. При домашнем аресте главное ограничение свободы заключается в том, что обвиняемый не вправе покидать свое место жительства в узком содержании данного понятия - квартиру, дом, дачу См.: Безлепкин Б.Т. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный). - М.: ООО «Витрэм», 2002. - С. 135, 141.. При наблюдении командования воинской части ограничивается не только свобода передвижения (территорией воинской части), накладываются также ограничения, связанные с запретом ношения оружия, назначения в караул и другие ответственные наряды, направления на работу вне части в одиночном порядке, увольнения в городской отпуск и иными мерами, предусмотренными общевоинскими уставами.

Между домашним арестом и названными мерами пресечения существует ряд других принципиальных различий, связанных с основаниями, порядком избрания и применения, категорией лиц (совершенных ими преступлений), в отношении которых они могут быть избраны и др.

Домашний арест объемом ограничений свободы отличается от всех других мер пресечения. В том числе и от залога, который также рядом процессуалистов рассматривается как альтернатива заключению под стражу, ибо залог по степени выраженности, характеру принуждения и ограничения свободы все же не сопоставим с домашним арестом.

Имеет смысл, полагаем, сопоставить домашний арест со сходным по содержанию и характеру налагаемых ограничений институтом административного права - административным надзором органов внутренних дел за лицами, освобожденными из мест лишения свободы. Он призван предупредить преступления со стороны данных лиц и оказать на них необходимое воспитательное воздействие. Правовой основой рассматриваемой деятельности является до сих пор действующее «Положение об административном надзоре органов внутренних дел за лицами, освобожденными из мест лишения свободы», утвержденное Указом ПВС СССР от 26 июня 1966 г., с изменениями и дополнениями, внесенными указами от 12 июня 1970 г., от 5 марта 1981 г. и от 22 сентября 1983 г. Применяется он в отношении лиц, осужденных ранее к лишению свободы за тяжкие преступления или два и более раза - за любые умышленные преступления либо ранее освобождавшихся из мест лишения свободы условно-досрочно и вновь совершивших умышленное преступление в период неотбытой части наказания. Надзор устанавливается, если поведение данных лиц свидетельствует об упорном нежелании встать на путь исправления, на срок от шести месяцев до одного года. В необходимых случаях он может быть продлен еще на шесть месяцев, но не свыше срока судимости. Вместе с тем предусмотрена возможность прекращения надзора, если лицо положительно характеризуется по работе и в быту. Осуществление надзора возлагается на участковых уполномоченных милиции.

Интересен круг ограничений, устанавливаемых при административном надзоре: а) запрещение ухода из дома (квартиры) в определенное время; б) запрещение выезда или ограничение времени выезда по личным делам за пределы района (города); в) запрещение пребывания в определенных пунктах района (города); г) явка в милицию для регистрации от одного до четырех раз в месяц. Ограничения применяются в полном объеме или раздельно в зависимости от образа жизни, семейного положения, места работы и других обстоятельств, характеризующих личность поднадзорного.

Механизм действия указанной принудительной меры был отработан и апробирован в течение многих десятилетий и показал свою эффективность в деле профилактики преступлений, совершаемых рецидивистами. Однако в последнее время его эффективность сильно снизилась, главным образом, вследствие отмены уголовной ответственности за злостное нарушение правил административного надзора, а также большой загруженности участковых уполномоченных Поэтому предлагается заменить его иными формами социально-правового контроля.

Еще в 1977 году А.П. Гуляев выступил на страницах юридической печати с предложением ввести новую меру пресечения - административный надзор, устанавливаемый в соответствии с постановлением следователя (органа дознания, прокурора, суда). Применение данной меры пресечения он считал возможным в сочетании с личным и общественным поручительством в порядке, установленном Положением об административном надзоре См.: Гуляев А.П. Обоснованность предварительного заключения под стражу //XXV съезд КПСС и задачи следственного аппарата. - Волгоград, 1977. - С. 157-158.. Это предложение с некоторыми оговорками поддерживают Б.Б. Булатов и Е.В. Гусельникова См.: Булатов Б.Б. Государственное принуждение в уголовном судопроизводстве. - Омск: Омская академия МВД России, 2003. - С.109-111; Гусельникова Е.В. Заключение под стражу в системе мер пресечения: Автореф. дис…к.ю.н. - Томск, 2001. - С. 101-102.. Причем последние авторы предлагают предусмотреть меру пресечения - надзор милиции за поведением обвиняемого (подозреваемого) взамен домашнего ареста, указывая на большую его перспективность.

Идея введения в УПК РФ новой меры пресечения, в какой-то степени аналогичной административному надзору, на наш взгляд, весьма интересна. Однако она будет несоизмеримо более мягкой мерой пресечения по сравнению с домашним арестом. Прежде всего, по объему правоограничений и запретов. Соответственно, различны будут достигаемые результаты по обеспечению надлежащего поведения обвиняемого. А учитывая, что с административным надзором в последнее время участковые уполномоченные фактически не справляются, трудно говорить о предполагаемой эффективности указанной меры пресечения. Тем не менее, взяв на вооружение отработанный и апробированный механизм действия административного надзора, полагаем возможным использовать его отдельные элементы при разработке предложений по применению и исполнению домашнего ареста.

Сформулируем выводы по данному параграфу:

1. Несмотря на то, что домашний арест предусматривался в качестве меры пресечения в отечественном законодательстве дореволюционного и раннего советского периода, механизм его применения не был четко регламентирован.

2. Возрождение домашнего ареста в современной системе мер пресечения продиктовано стремлением законодателя разрешить проблему излишней распространенности досудебного заключения под стражу.

3. В связи с этим домашний арест преследует, помимо общих целей института мер пресечения, свою специальную цель, заключающуюся в относительно нестрогой изоляции обвиняемого (подозреваемого), не связанной с помещением его в места содержания под стражей с применением ряда ограничений прав и свобод.

4. В законодательстве не регламентированы формы и порядок реализации ограничений и запретов, связанных с домашним арестом. Для разрешения указанных проблем в отдельных вопросах возможно использование зарубежного опыта по применению домашнего ареста. Так, можно предусмотреть уровни строгости отбывания домашнего ареста в зависимости от характеристик личности обвиняемого, взяв за основу разработанные и апробированные в США, адаптировать их к нашим условиям.

5. Поскольку домашний арест предусматривает ограничение подозреваемого и обвиняемого в получении и отправке корреспонденции и применяется только по решению суда, то вынесения специального постановления и получения отдельного решения суда на это не требуется. В случае необходимости проведения в отношении лица, находящегося под домашним арестом, таких следственных действий, как контроль и запись переговоров, наложение ареста на почтово-телеграфную корреспонденцию, их осмотр и выемка, также не должно требоваться отдельное разрешение суда. В других случаях необходимо выносить отдельное процессуальное решение.

6. Заслуживает поддержки предложение о возможности включения, наряду с указанными в статье 107 УПК РФ, правоограничений, связанных с применением технических (электронных) средств контроля и возложения обязанности носить при себе эти средства и обслуживать их работу. Для этого необходимо предварительное изучение правового и технологического опыта их применения, создание законодательной базы для внедрения этих средств в правоприменительную практику.