К должностным преступлениям законодатель в первую очередь относил взяточничество. За получение «посула» должностные лица подлежали жестокому наказанию «на теле», лишению имения, шельмованию, удалению из общества или смертной казни

Особый состав должностных преступлений составляло казнократство. В него входили разные (таможенные, кабацкие) недоборы, утайка подушного населения при обложении налогами, уклонение от уплаты пошлин или поставка недоброкачественных товаров, завышение цен по поставкам для армии.

В первой четверти XVIII в. происходит увеличение составов и систематизация воинских преступлений, ужесточение наказаний за них. Преждевременная сдача крепости комендантом, изменческие контакты, самовольные переговоры с неприятелем о сдаче крепости, о капитуляции влекли для начальников смертную казнь, а для рядовых - наказание шпицрутенами и повешение каждого десятого по жребию. Уклонявшихся от воинской службы дворян лишала имения, а лиц податных сословий - ссылали на каторгу с предварительным вырыванием ноздрей.

Тяжкими преступлениями считались не только нападение на старшего по чину или сопротивление ему, но и обнажение шпаги в присутствии высшего начальства. Ограбление охраняемых объектов, угрозы оскорбления или неповиновения начальникам в лагере, брань высшего командования в неофициальной обстановке, неисполнение приказа «от лености, глупости или медления», непристойные отзывы об указах, неуважительное отношение к судьям и другим официальным лицам также были тяжкими преступлениями.

Среди преступлений против порядка управления уточнялся и расширялся состав фальшивомонетничества. В него включался и переплав монеты на другие изделия, незаконная продажа красной меди, шедшей на монетное дело. К фальшивомонетничеству приравнивалась подделка гербовой бумаги. Фальшивомонетчики объявлялись врагами государства и народными разорителями.

Расширялся состав предусмотренной Соборным Уложением 1649 г. подделки документов (подлог), в него включаются написание в документах искаженных сведений и неотражение фактических данных.

К преступлениям против порядка управления относились так же попустительство преступникам, нарушение работы органов управление и суда, порядка судопроизводства.

Из преступлений против личности тягчайшим являлось убийство. За простое умышленное убийство (например, из мести) предусматривалось обезглавливание. За непредумышленное убийство следовал год церковного покаяния, за вытравливание плода - кнут и каторга. Неумышленное убийство (например, в драке) наказывалось торговой казнью, тюремным заключением, штрафом и церковным покаянием. Самоубийство в условиях дефицита рабочих рук и больших потерь на войнах рассматривалось как преступление. Также наказания предусматривались и для участников дуэли.

Дальнейшую дифференциацию получили преступления против чести достоинства человека, при этом состав оскорбления сужался, клевета в устной и письменной формах рассматривалась более серьезно.

Среди преступлений против нравственности наиболее подробным регулированием отличалось прелюбодеяние. Как прелюбодеяние рассматривалось и многоженство. Впервые вводится понятие проституции. «Непотребных жен и девок» следовало направлять на принудительные работы. За скотоложство и мужеложство предусматривались телесные наказания.

В ряду имущественных преступлений самым тяжким был разбой. Далее следовали грабеж и кража. К квалифицированным видам татьбы относились: тайное похищение вещей из церкви или со святых мест, кража человека с корыстной целью, кража вещей у господина или товарища, кража во время наводнения или пожара. К краже приравнивался обмер и обвес покупателей, мошенничество, присвоение чужого имущества. Как тяжкое преступление рассматривалось незаконное завладение землей.

Среди других видов преступлений были известны: «кормчество» - незаконное производство и продажа спиртных напитков, а также табака; расточительство в частной жизни. Например, согласно указу 1717 г. «великим штрафом» подлежали те, кто носил украшения из нового золота и серебра.

Так, в XVIII в. дополнялась система преступлений, включавшая в себя преступления против церквиё государства, должностные преступления, преступления против порядка управления, против личности, против чести и достоинства человека, против нравственности, имущественные и другие виды преступлений.

Развивалась и усложнялась система наказаний. Воззрения на наказание существенно изменялись, в связи с задачами укрепления российского абсолютизма, со значительным усилением государственной власти, берущей в свои руки, как оценку преступных деяний, так и определение за них наказания. Государство опиралась на православное учение о божественном происхождении государственной власти: что власти установлены Богом «в отмщение злодеям и в похвалу благотворящим, чтобы люди, если презрят страх Божий, вспомнили бы страх властителей земных».

Особое внимание законодателя к институту наказания проявилось в уточнении определения цели и задач наказания. Причем, цели наказаний, определялись исключительно государственными и общественными интересами, в угоду которым преступник всецело приносился в жертву. Основной целью наказаний было устрашение (общая превенция).

Это предполагало, во-первых, ограждение общества от преступников посредством полного их истреблением («чтобы лихих людей извести»), или изувечением их, чтобы предупредить возможность совершения новых преступлений. Например, виновным в подделках подьячим отсекали пальцы, «чтобы впредь к письму были непотребны». Или путем изъятия преступников из среды общества в тюрьму или в ссылку. Во-вторых, устрашение преступников и всех подданных от совершения преступных деяний тяжестью и жестокостью наказаний: «да и прочие страх примут таковая не творити», «чтобы на то смотря другим неповадно было так чинить». В-третьих, извлечение материальных выгод из имущества и личных сил преступника - конфискации, денежные пени и эксплуатация труда преступников со времени введения каторжных работ при Петре. Устанавливая наказания, законодатель, преследовал новую цель - привлечение осужденных на многочисленные государственные стройки и т.д.

Цели наказаний определили их жестокость, что нашло отражение особенно в законодательстве первой четверти XVIII в. Из всех видов наказаний наибольшее распространение получила смертная казнь. Если в Соборном Уложении 1649 г. этот вид наказания был предусмотрен в 60 случаях, то в Артикуле воинском 1715 г. уже - в 122, причем в половине из них способ казни не был определен.

За наиболее тяжкие преступления законодательство предусматривало квалифицированные виды казни: колесование, четвертование, сожжение в срубе, залитие горла металлом, повешение за ребро на крюке. Применяли тогда и другие виды казни, в частности, предусмотренное в Соборном Уложении «окопание в земле» мужеубийц, но замененное в 1689 г. отсечением головы. К простым видам смертной казни относились повешение, отсечение головы, аркебузирование (расстрел из аркебузы - для военнослужащих).

Смертная казнь приводились в исполнение, как правило, публично (в Москве - на Красной площади или на Болоте). О предстоявшей казни широко оповещалось. Казнь совершалась при стечении больших масс людей. Останки казненных подолгу находились на месте казни или их отдельные части выставлялись в людных местах города, затем они бросались на съедение собакам или погребались в присутствии палача в непристойном месте.

Некоторые указы петровской эпохи угрожали смертною казнью за сравнительно ничтожные проступки, например, за хитрость и нераденье, за поклепные иски и пр.

Однако следует учесть, что сама по себе строгость уголовного закона в силу конкретных исторических причин не повлекла массовых казней после принятия Устава. Развитие России в рамках современной цивилизации сопровождалось ростом мануфактурного производства, интенсивным строительством городов, кроме того, страна участвовала в нескольких войнах, поэтому смертные приговоры зачастую заменялись принудительным трудом на возведении всякого рода фортификационных сооружений и гражданских объектах («извлечение выгод из преступника»). Нередко назначенные наказания отменялись актами о помиловании по случаю военных побед, заключения мира со Швецией в 1721 г. и т.д.

Заметим, что в европейских государствах в ХУШ в. абсолютизм развязал кровавый террор. В 1764 г. итальянский просветитель, юрист Ч. Беккариа опубликовал книгу «О преступлении и наказании», в которой доказал бессмысленность казней и призвал к ограничению террора. Эти и другие его идеи сыграли важную роль в формировании уголовного права цивилизации нового времени. Успех этого труда был колоссальный, он был переведен на многие языки, под его воздействием началось ограничение смертных приговоров. Однако в России эта тенденция, как было отмечено выше, наметилась уже ранее до появления этой книги. Императрица Елизавета Петровна указами 40-50-х гг. XVIII в. приостановила применение смертной казни. В мае 1744 г. появился знаменитый Указ о том, что в стране безвинно чинится смертная казнь, и последовало указание о пересылке в Сенат всех дел со смертными приговорами, их применение было приостановлено. Несмотря на недовольство на местах, данный указ был подтвержден в 1746 г. В 1753-1754 гг. казнь заменялась «политической смертью», в 1754 г. ее отменили для участников дуэлей. До издания Свода законов Российской империи в 1832 г. смертная казнь была фактически приостановлена, и имелось лишь несколько случаев вынесения смертных приговоров: В.Я. Мировичу в 1764 г. (подпоручику Смоленского полка, пытавшемуся освободить из Шлиссельбургской крепости Ивана У1 Антоновича); двум участникам чумного бунта в Москве в 1771 г.; Е. И. Пугачеву - предводителю крестьянской войны в 1775 г. (любопытно, что приговор Пугачеву сначала не был утвержден); пятерым декабристам в 1826 г. А во Франции революционные суды отправили в конце ХУШ в. на гильотину около 19 тысяч человек.

В Наказе Екатерины II провозглашался самый демократичный принцип презумпции невиновности: «Человека нельзя считать виновным ранее приговора судейского». Целью наказания называлось не устрашение, а исправление. После пугачевского бунта Сенат повелел уничтожить все орудия казни и пытки (кроме кнута). Императрица Екатерина II отменила смертную казнь А.Н. Радищева.

И все же карательная практика в России оставалась жестокой. Так, например, В 1775 г. 49 человек, арестованные за участие в башкирском восстании, умирало под пытками вовремя допросов.

Кроме смертной казни, Артикул воинский предусматривал целый ряд телесных наказаний, которые подразделялись на членовредительские и болезненные. К членовредительским наказаниям относились: отсечение рук, ушей, пальцев, вырывание ноздрей. При применении членовредительских наказаний использовался принцип Талиона. Преступнику повреждали ту часть тела, которой совершалось преступление (за богохульство и оскорбление царя - прожжение и усечение языка, за драку с ножом - пробитие руки этим же ножом; ворам отсекали руку, клятвопреступникам - пальцы).

Самым тяжким из болезненных наказаний было битье кнутом. Широко применялось битье розгами, батогами, плетьми, шпицрутенами, кошками, линьками. Число ударов в законе, как правило, точно не определялось и зависело от усмотрения присутствующих при экзекуции судей или воинских начальников. Болезненные виды наказаний включали заковывание в железо, хождение босиком по деревянным кольям и т.п.

Указом 1765 г. была проведена градация телесных наказаний: преступники, не достигшие 10-и летнего возраста, от них освобождались; 10 - 15-летние наказывались плетьми. В 1798 г. от телесных наказаний были освобождены 70-и летние преступники и более старые.

Каторжные работы назначались в виде работы по строительству гаваней, крепостей, работы в рудниках и на мануфактурах, навечно или на неопределенный срок. Осужденных широко использовали на тяжелых непрестижных работах, ими заселялись неосвоенные земли (особенно - на юге и востоке страны).

К каторге приравнивалась ссылка на галеры гребцом. Ссылали на галеры или каторжные работы (каторга, как и галера, - гребное судно) или на поселение в отдаленные местности на срок от года до 10-15 лет, «до указу» или «на вечно».

Расширялось применение такого вида наказания как тюремное заключение. Обычно оно было бессрочным. Заключенные («сидельцы») были в оковах. Ручные и ножные кандалы («железы») часто дополнялись или заменялись прикрепленными на цепь колодками (для ограничения возможности передвигаться, а, следовательно, - сбежать).

Дальнейшее развитие получили позорящие наказания. К таким наказаниям относились, например, получение пощечины от профоса (должностного лица в войсках, ведавшего поддержанием чистоты, а также исполнением наказаний) перед ротой, прибитие имени к виселице и т.д. Широко применялось лишение чина и сана, временное понижение в чине, разжалование в рядовые, «крепкий выговор» офицеру, ношение нижними чинами оружия на плацу. Наряду с этими наказаниями, которые влекли «легкое нарушение чести», применялось и «тяжелое нарушение чести» - шельмование. Так процедура шельмования включала следующие действия: имя преступника прибивалось к виселице, палач над головой коленопреклоненного преступника ломал шпагу и объявлял его «шельмой». Преступник предавался церковной анафиме и объявлялся вне закона, отлучался от церкви и ее обрядов, от таинств, брака и возможности принесения присяги. Преступник фактически исключался из общества.

Близким к шельмованию видом наказания была политическая смерть, заключавшаяся в конфискации имущества, лишении чести, всех прав, состояния и службы.

Имели место и имущественные наказания, которые включали конфискацию имущества, штрафы, вычеты из жалования. Конфискация имущества могла быть полной (обычно при смертной казни и вечной ссылке) и временной, при которой имения у дворян отписывались в казну. Штрафы, в качестве самостоятельной или дополнительной меры наказания, определялись как в конкретной сумме, так и в кратном соотношении с суммой жалования или суммой причиненного ущерба. При неуплате штрафа виновного посылали на принудительные работы.

Кроме перечисленных наказаний Артикул воинский предусматривал церковное покаяние.

Особенности карательной системы российского законодательства проявлялись в формах уголовной санкции. Господствующей была неопределенная санкция: не определялся вид наказания, или указывался вид, но не определялся размер наказания. Например: «учинить наказание, что государь укажет», или «учинить наказанье, смотря по вине»; или же: «взять пеню, что государь укажет», «посадить в тюрьму до государева указа». Рядом с этим существовали санкции по форме, безусловно определенные, но в практическом применении столь же неопределенные, как и вышеуказанные, и имевшие лишь характер угрозы (например, в целом ряде случаев относительно смертной казни). Вследствие этого, учесть преступника нередко совершенно зависела от политических интересов правительства.

К числу особенностей карательной системы в рассматриваемый период следует отнести отсутствие принципа индивидуальности наказаний. Как в эпоху мести нередко страдали невинные родственники, так и позже подвергались наказанию невинные члены семьи: жена при муже, дети при отце.

Уголовное право носило ярко выраженный сословный характер, который проявлялся в отсутствие равенства всех перед законом, например, нижние чины могли быть подвергнуты любому наказанию, а в отношении высших чинов телесные наказания не применялись.

Заметим, что именно в это время в законе появляются такие виды наказаний, которые в общих чертах напоминают цивилизованные формы уголовной репрессии (ссылка, изгнание со службы, публичное извинение, политическая смерть, тюремное заключение). Это в основном связано со становлением основ современной правовой системы.

Таким образом, в России XVIII в. происходит дальнейшее развитие уголовного права. Предпринимается попытка создания первого уголовного кодекса «Артикула воинскиого». Причем в уголовном законодательстве отразились потребности становления и укрепления абсолютной монархии и бурного развития общественных отношений на путях цивилизации Нового времени, что придало ряд существенных особенных черт развитию российского уголовного права в этот период.

2. Изменения в процессуальном праве России в XVIII в

Процессуальное право в XVIII в. сделало значительный шаг в своем развитии. Впервые в истории русского права была предпринята попытка по созданию процессуального кодекса, хотя и с несколько ограниченной сферой применения - «Краткое изображение процессов или судебных тяжб» (1715 г.). Переход к абсолютизму, обусловил развитие репрессивных начал и в судебной системе. Судопроизводство было призвано стать быстрым и решительным орудием в руках государства для пресечения всякого рода попыток нарушить установленный порядок. От судебных органов требовалось, чтобы они стремились не столько к уяснению истины, сколько к устрашению.

Этим задачам и отвечало процессуальное законодательство первой четверти ХУШ в. Ужесточение репрессий, свойственное переходу к абсолютизму, отражалось и в процессуальном праве. Усиливались наказание за так называемые «процессуальные преступления»: за лжеприсягу, лжесвидетельство теперь вводилась смертная казнь - «обычное украшение законодательства Петра», по словам В.О. Ключевского.

В начале своего царствования Петр I совершил решительный поворот в сторону розыскного процесса. Именным Указом от 21 февраля 1697г. «Об отмене в судных делах очных ставок, о бытии вместо оных расспросу и розыску, о свидетелях, об отводе оных, о присяге, о наказании лжесвидетелей и о пошлинных деньгах» полностью отменялся состязательный процесс с заменой его по всем делам процессом розыскным, следственным, инквизиционным.

Прежде всего, Указ провозглашал отмену судов и очных ставок: «А в место судов и очных ставок по челобитью всяких чинов людей в обидах и в разорениях чинить розыск...». Под судом законодатель понимал форму процесса, носящую состязательный характер. Понятие «очная ставка» имела смысл, отличный от современного, под ней подразумевался не вид доказательства, а особая форма процесса, промежуточная между судом и розыском. Первоначально очные ставки были разновидностью суда, его упрощенной формой. Стороны ставились лицом друг к другу и доказывали перед судьей свою правоту. Но со временем роль судьи становилась все более активной, и свободный спор сторон превращался в их допрос. При упразднении состязательного процесса была сведена на нет активность сторон в процессе, главную роль в нем начали играть судьи.

Поскольку российского законодательство еще не знало деления на уголовный и гражданский процесс, то отмена состязательности относилась не только к уголовным, но и гражданским делам.

Сам по себе Указ от 21 февраля 1697 г. не создавал принципиально новых форм процесса. Он использовал уже известные, сложившиеся на протяжении веков, выражаясь словами М.Ф. Владимирского-Буданова, «московские» формы розыска. Закон очень краток, в нем были записаны лишь основные принципиальные положения. Указ не заменял предыдущее законодательство о розыске, предполагал его использование. Затем, в указе от 16 марта 1697 г., изданного в дополнение и развитие февральского указа отмечалось: «а которые статьи в Уложенье надлежат к розыску и по тем статьям разыскивать по-прежнему».

Указ от 21 февраля 1697 г впервые вводил термин «свидетель», пришедший на смену прежнему термину «послух» и еще более раннему - «видок».

Конечно, отмена состязательных форм процесса не могла быть абсолютной. Законодатель предусматривал, не только публичный способ возбуждения дела, свойственный следственному процессу, но и частный, соответствующий состязательному процессу - по челобитной («по челобитью всяких чинов людей...»). Отменяя в целом суд, закон не отказывался все же от отдельных типичных институтов этой формы процесса. Кроме того, в указе от 21 февраля 1697 г. говорилось, о так называемой общей ссылке, известной еще Соборному Уложению 1649 г., применявшейся в состязательном процессе. Если обе стороны ссылались на одних и тех же свидетелей, показания признавались решающими для дела. Впрочем, появление общей ссылки в суде было выражением формализации процесса, тенденции к формальной оценке доказательств, свойственной и суду, и розыску, но достигшей своего расцвета именно в следственном процессе.

Указ вводил новые формальные признаки для оценки доказательств, допуская отвод свидетелей. Поводом для отвода признавались враждебные отношения между свидетелем и ответчиком. Суд обязан был проверить наличие этой вражды. Лучшим ее проявлением закон считал наличие судебной тяжбы между свидетелем и ответчиком.

По Указу от 21 февраля 1697 г. права истца и ответчика были неравны. Предусматривался отвод свидетелей только ответчиком, следовательно, выставления свидетелей ответчиком и не предполагалось.

Однако при отсутствии свидетелей предлагалось прибегать к такому доказательству, как церковная присяга - приведение к вере. Этот вид доказательства предполагал личное участие в принесении присяги («у веры быть»). Указ говорил, что крест должен целовать только сам ответчик, а «не детем и не свойственником и не людем их». Присяга приносилась не в суде, а в церкви, и приводил к ней не судья, а священник. Священник при этом обязан был наставить присягавшего, предупредить о большом грехе, который берет на свою душу клятвопреступник. Указ вводил смертную казнь за лжесвидетельство.

Основные принципы процессуального права получили дальнейшее развитие в «Кратком изображении процессов или судебных тяжб» (1715 г.), хотя это закон развивал их применительно к военной юстиции, военному судопроизводству, являясь, по мнению профессора О.И. Чистякова, специальным законом по отношению к общему закону.

Так, «Краткое изображение процессов или судебных тяжб» представляя собой военно-процессуальный кодекс, вносил новые понятия и институты в процессуальное право России в целом. Эти нововведения в определенной мере проистекали из западных источников, которыми пользовались составители русских воинских законов, но они отражали и уровень правового развития России, соответствующий задачам укрепления абсолютизма.

Формулировки «Краткого изложения процессов…» были более четкими в сравнении с предшествующим законодательством. По своей законодательной технике «Краткое изображение процессов...» стоит достаточно высоко, хотя она и несовершенна. Например, перегрузка закона иностранной терминологией, в чем не было нужды, да и использовалась она не всегда грамотно. В.О. Ключевский отмечал, что Петр I не очень силен в русской грамматике. Видимо это относилось и к знанию иностранных языков. Еще С.М. Соловьев отметил, что Петр в отличие от его старших братьев, не получил серьезного образования. Он был по преимуществу самоучкой, хотя и гениальным самоучкой.

«Краткое изображение процессов...» было посвящено почти целиком вопросам судоустройства и процесса. Изредка встречались статьи, содержащие нормы материального уголовного права. Отделение процессуального права от материального - большое достижение русской законодательной техники начала XVIII века, неизвестное еще Соборному Уложению.

Общий ход процесса, названия процессуальных документов и действий оставались одинаковыми и для уголовных, и для гражданских дел, хотя некоторые особенности уже намечались (например, в порядке обнародования приговоров).

В отличие от Соборного Уложения 1649 г. «Краткое изображение процессов...» было построено весьма четко. Первые две главы, носившие вводный характер, содержали основную схему судоустройства и некоторые общие положения процесса. Далее излагался ход процесса, разделенный на три основные части: «1 начинается от повещания и продолжается до ответчикова ответу» (начиналась оповещением о начале процесса и продолжалась до получения показаний ответчика); «2 часть продолжается до сентенцыи, или приговору» (собственно разбирательство вплоть до вынесения приговора); «3 - от приговору даже до совершеннаго окончания процессу» (от вынесения приговора до его исполнения).

Закон закреплял достаточно стройную систему судебных органов, довольно четко регламентировал вопросы подсудности. Для осуществления правосудия создавались специальные органы, но окончательного отделения их от администрации не произошло. Так, например, судьями в военных судах являлись строевые командиры, в качестве второй инстанции выступал соответствующий начальник, приговоры судов в ряде случаев утверждались вышестоящим начальством.

Не было и деления на органы предварительного следствия и судебные органы. В соответствии с этим в процессе отсутствовало деление на предварительное производство и производство дел непосредственно в суде.

В «Кратком изображении процессов...», по словам М.Ф. Владимирского-Буданова, «…нашло себе место полное применение понятия следственного (инквизиционного) процесса...». Тем не менее, отдельные элементы состязательности все же были сохранены. Например, просматривалась возможность для сторон проявлять некоторую инициативу в движении дела, обмен челобитной и ответом, определение круга спорных вопросов и доказательств и др.

Процесс становился тайным и письменным (вместо судоговорения установлен двукратный обмен бумаг между сторонами). Истец подавал письменное заявление. Ответчик представлял возражение также в письменном виде. Такая форма процесса применялась не только в военных судах, но и во всех судах, как по уголовным, так и по гражданским делам. Представительство допускалось только при не возможности сторон лично явиться в суд и только по некоторым делам.

Просматривалась тенденция к сужению инициативы сторон за счет расширения прав суда. Однако деятельность суда и оценка им обстоятельств дела все жестче регламентировалась законом, для проявления собственного усмотрения и какой-либо инициативы судей почти не оставалось места. Воля сторон и воля суда поглощались и заменялись волей законодателя. В этом и проявилось укрепление абсолютизма с его стремлением сосредоточить все области жизни в руках одного лица - самодержавного монарха.

Эта тенденция нашла отражение в теории формальных доказательств. Ценность каждого доказательства определялась заранее законом, а не судьей, и была неизменной. Показания мужчин считались более основательными, чем женщин; показания знатного человека оценивались выше, чем показания незнатного; ученого - ценнее, чем неученого; показания духовного лица - достовернее показаний светского человека.

Учение о формальном значении доказательств неоднозначно оценивается в научной литературе. Некоторые ученые считают ее важнейшим недостатком петровского законодательства. Однако, в сложившейся ситуации, это скорее достоинство, ибо произвол, данный судье, был столь велик, что без ограничения (роль которого играла формальная теория доказательств), само понятие суда утрачивалось бы, приговор являлся бы решением судьи по его усмотрению.

В «Кратком изображении процессов…» различались четыре вида доказательств. Первым видом доказательства по-прежнему считалось собственное признание, поэтому процесс преимущественно направлялся на его выколачивание, для этого могла применяться пытка. Вторым видом доказательства были свидетельские показания. Законодатель различал силу свидетельских показаний (опираясь на теорию формальных доказательств) в зависимости от моральных качеств свидетеля, его пола, общественного положения и отношения их к сторонам. Как отмечалось выше, сила свидетельских показаний считалась больше, если свидетель мужчина (а не женщина), знатный человек (а не простолюдин), духовный (а не светский), и ученый. К свидетельству не допускались преступники, явные прелюбодеи, люди, не бывшие у исповеди). Не могли свидетельствовать родственники. Показания одного свидетеля не являлись доказательством.

Третьим видом доказательства была присяга, один из видов суда Божьего, к которой допускался обвиняемый в том случае, когда против него не было достаточно весомых улик. С принятием присяги подозреваемый считался оправданным.

Наконец, в числе лучших доказательств относились письменные доказательства (например, торговые книги).

Определенным диссонансом Указу от 21 февраля 1697 года и «Краткому изображению процессов или судебных тяжб» звучал именной Указ от 5 ноября 1723 года "О форме суда". Указ отменял розыск и делал суд единственной формой процесса. Такое резкое изменение в процессуальном законодательстве имеет множество различных объяснений в российской историко-правовой науке. С.В. Юшков, например, считал отмену розыска результатом того, что он себя не оправдал: «Эти процессуальные формы, связанные с канцелярской тайной и письменным производством, не только не устранили волокиты в судах, но даже значительной степени способствовали ее развитию».

Прежде всего, необходимо отметить недостаточную определенность самих понятий «суд» и «розыск», в силу чего законодатель, возможно, не всегда столь резко противопоставлял их. В розыске, как отмечалось выше, сохранялись некоторые элементы состязательности и, наоборот, в суде имелись элементы формализма свойственные следственному процессу.

Следует обратить внимание на то, что Указ «О форме суда» наряду с критикой предыдущего законодательства подчеркивал и свою преемственность с ним.

Кроме того, сама жизнь препятствовала повсеместному распространению розыска на все уголовные и тем более на все гражданские дела. На практике удержалось разделение на суд и розыск.

Таким образом, изменения внесенные Указом «О форме суда», не были кардинальны, и работали на развитие предшествующего законодательства.

По Указу Петра 1 (1724 г.) действие «Краткого изображения процессов…» и «О форме суда» было распределено по отношению ко всем судам империи так: последняя должна действовать при решении гражданских дел («партикулярных»), первые в делах уголовных («доносительных и фискальных»).

Однако, такая двойственность форм процесса (гражданского и уголовного) не утвердилась: как законодательство, так и практика решительно склонялись в сторону инквизиционного процесса. Очевидно, общие тенденции развития абсолютизма все же требовали господства розыскного процесса.

Важный шаг в развитии процессуального права был сделан при Екатерине II в ходе губернской реформы. В «Учреждении для управления губерний» (1775 г.) подробно была регламентирована система обжалования приговоров и решений, включавшая многочисленные инстанции. Так, решение уездного суда могли быть обжалованы в верхний земский суд, а решения последнего (по определенным делам) в губернские судебные палаты. Подобная система обжалования имела место и для городских и крестьянских сословных судов. Верхним кассационным судом являлся Сенат.

Развивалась тенденция отделения гражданского судопроизводства от уголовного, что находит отражение в создании специальных уголовных и гражданских судебных органов. Например, в земском суде, губернском магистрате и верхней расправе предусматривались два департамента - уголовных и гражданских дел. На вершине судебной системы губернии находились палата уголовного суда и палата земского суда.

В ходе губернской реформы была предпринята попытка отделения предварительного следствия от судебного разбирательства дел. В ряде случаев предварительное расследование осуществлялось нижним земским судом и управлениями благочиния (с 1782 г.).

Таким образом, в XVIII в. бурно развивалось процессуальное законодательство, была осуществлена попытка кодификации норм процессуального права. Впервые в русском праве определялись важнейшие процессуальные институты и понятия. Укрепление российского абсолютизма повлекло за собой преобладание розыскного процесса над состязательным, хотя просматривалась тенденция использование эти форм в зависимости от рассмотрения уголовных или гражданских дел.