Размещено на http://www.allbest.ru/

ФГБОУ ВПО «ИВАНОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Формирование локального текста: ивановский опыт

Специальность 10.01.01 - русская литература

Голубев Николай Аркадьевич

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор Таганов Леонид Николаевич

Иваново - 2014

Оглавление

Введение

1. Регионализация культуры. Литературное краеведение в социокультурной парадигме ХХ века

1.1 Политико-литературный регионализм в Европе

1.2 Сибирское литературное областничество: история и изучение

1.3 Литературное краеведение в ХХ веке: методы, причины актуализации

1.3.1 Социальный переворот как катализатор краеведческого движения

1.3.2 Проявление регионального дискурса в художественной литературе

1.3.3 Концепция «культурных гнезд» и ее эволюция (1913-1935)

1.3.4 Душа города и его легенда. Метод Н.П. Анциферова

Выводы к главе

2. Городской текст и семиотическая «типология города»

2.1 Концентрическое - эксцентрическое положение локуса

2.2 Город-дева - город-блудница (поэма Д. Семёновского «Благовещание»)

2.3 Мужское-женское как текстоопределяющее

2.4 Город-сад - «Манчестер»

2.4.1 Поэма «Сад» и очерк «Страна плодородия» Дм. Семёновского

2.4.2 Ольфакторные характеристики локального текста

Выводы к главе

3. Роль природного и культурного ландшафтов в формировании локальных текстов

3.1 Мнемонические символы (культурно-природные доминанты) «ивановского текста»

3.1.1 Образ болота в художественной литературе и в «ивановском тексте» («чертово болото»)

3.1.2 Фабричная труба как прописная буква «ивановского текста»

3.1.3 Сакрализация топоса: «Красная Талка»

3.2 Полифония ивановского текста: фабрика и природа (о хрестоматийной статье и записке)

Выводы к главе

4. Стадии самоосознания локальной культуры

4.1 Этногенез и локальные тексты

4.2 Ивановцы - как особая ментальная и культурная общность

4.3 Достижение самодостаточности локальной культуры и замирание литературной жизни

4.4 Вторая поэтическая генерация

4.5 «Идеологическое» противопоставление столице

4.6 Молодежные объединения как фактор развития ивановской культуры

Выводы к главе

Заключение

Список литературы

Введение

Несмотря на общественный и исследовательский интерес к литературному и историческому краеведению - эти дисциплины до настоящего времени не сформировали в полной мере теоретико-методологической базы, концепции, которая объясняла бы их необходимость и значимость. «Литературные краеведы» по-прежнему ссылаются, как правило, на давние публикации П.В. Куприяновского Куприяновский П. В. Проблемы регионального изучения литературы // Русская литература. 1984. №1. С. 177-181., Н.А. Милонова Милонов Н.А. Литературное краеведение: Учеб. пособие для студентов пед. ин-тов. М.: Просвещение, 1985. , Н.С. Травушкина Травушкин Н. С. Литературное краеведение в системе литературоведческих наук// Научные доклады литературоведов Поволжья. Астрахань, 1967. С. 160-167., отдельные реплики Д.С. Лихачева См.: Лихачев Д. С. Экология культуры // Памятники Отечества. М.: Наука, 1980. № 2. С. 10-16; Лихачёв Д. С. Краеведение как наука и как деятельность// Историческое краеведение в СССР: вопросы теории и практики. Киев, 1991. С. 52-59; Лихачев Д. С. Необходим справочник «Литературные места России» // Литературная газета 1980. 12 марта. . Взгляды этих авторитетных ученых заслуживают внимания, однако в силу идеологических ограничений советского периода не отражают всех потенциальных задач изучения локальных текстов.

Краеведение в советском дискурсе воспринималось как прикладная дисциплина - формальное исследование и описание фактов и процессов, происходивших на очерченной территории, с целью выявления их связи с общей историей страны - ее индуктивное постижение. Современные исследователи исключают и эту задачу - так в диссертации 2010 года литературное краеведение определяется как «специфическое культурологическое знание, устанавливающее связь между литературной историей края и культурным творчеством в нем» Дрондина Н.Г. Литературное краеведение как культурологическая проблема: на материале Мордовского края: дис. ... канд. культурологии. Саранск. 2010. С.5.. При этом цели подобной деятельности остаются малопонятны за формулировками типа: «выявление культуроформирующих возможностей» литературного краеведения региона. Мы же считаем, что литературное краеведение может успешно решать актуальные проблемы не только литературоведения, но и социологии, политологии и экономики.

С развитием транспортной, межсоциальной и межэтнической коммуникации человек все менее «привязан» к локусу, в котором родился. И потому выбор места жительства - становится проблемой сознания каждой личности. Выдвинем в этой связи несколько тезисов, определивших наше видение задач литературного краеведения и ход этого диссертационного исследования:

1) Экономическое благосостояние локуса (связанное чаще всего с богатствами недр или политико-административным значением) не всегда является достаточной мотивацией для населения. Наиболее эффективным средством «скрепления» человека с территорией является обоснование ее уникальности средствами культурной и литературной идентификации (В.В. Абашев определил это термином «локодицея» См., например: Абашев В.В. Пермь как центр мира. Из очерков локальной мифологии// НЛО. 2000. №46// URL: http:// magazines.russ.ru/nlo/2000/46/bashev.html.). Примечательно, что крупнейшие проекты Советского Союза, связанные с развитием новых территорий и привлечением значительных трудовых резервов, мотивировались в общественном сознании не экономической выгодой, а в первую очередь в культурно-идеологическом измерении. На целину, в Сибирь, на БАМ вместе с первыми строителями ехали поэты и композиторы, художники и литераторы - для развития любого локуса необходим «миф», культурная идентификация места.

В современной России, судя по масштабам внутренней миграции и эмиграции, существуют значительные проблемы с локодицей. Обосновать уникальность места пытается историческое краеведение. Но задача этого движения (в его сегодняшнем виде) - встроить историю конкретного региона в общий контекст истории страны. При таком подходе неизбежно возникает вопрос о роли локусов, сопоставляется их значимость. Провинция и периферия всегда будут проигрывать в сравнении более крупным регионам - следовательно таким способом невозможно осознание уникальности «рядовых» локусов. Единственное решение - вычленение собственного, уникального культурного кода места, идентификация локального текста. Что и является, на наш взгляд, одной из главных задач литературного краеведения. Ведь основной нематериальный «фиксатор» местного культурного процесса - фольклор, публицистика, художественная литература. Осознание самодостаточности локуса (его обособленности и в историко-культурном, и в географическом и в субэтническом отношении) отражается в хронотопе создаваемых художественных произведений, что, согласно концепции М.М. Бахтина, придает им жанровое своеобразие, уникальную хронотопическую образность.

2) Но любая идентификация проходит через противопоставление себе подобным. Следствием этого становится сепаратизм: сначала культурный, но позже неминуемо ставящий вопрос о политическом суверенитете. Например, «сибирский сепаратизм» (название появилось в рамках уголовного дела 1864_65гг.) зародился как гуманитарное движение с целью открытия университета за Уралом; распространялся во многом через произведения художественной литературы. Однако на основе идей и текстов Н. Ядринцева и Г. Потанина сформировалось политическое движение, в 1918 году всерьез заявившее о создании сибирской республики со своим флагом и органами власти.

Примеры политико-культурного сепаратизма можно найти в истории мировой литературы: своеобразная авиньонская школа в южных провинциях Франции конца XIX века; национально-культурное возрождение Ирландии на рубеже XIX-XX веков, подготовленное местной прессой и литературой. Массовое восприятие идей фашизма во многом было обусловлено «пропагандой» местной мифологии, «национальных корней» - ими активно интересовались немецкие литераторы-романтики в поисках «couleur locale».

С одной стороны любое государство заинтересовано в развитии своих территорий (и, следовательно, в их культурной идентификации); а с другой -результатом этих процессов может быть деструкция самого государства, неконтролируемая децентрализация. В современной России (многосоставной в культурном и в территориально-административном плане) всегда существует угроза политико-культурной «фрагментации» См. Н. Голубев. Цитаты и жизнь. Угроза фрагментарности // Журналист. 2013. №11. С. 83-84.. Современная иллюстрация тому - флаги российских болельщиков на спортивных соревнованиях: на одну из полос государственного триколора наносится название города или региона - что свидетельствует об идентификации (пусть и не обязательно осознанной) локальных текстов.

Литературное краеведение в силах продуктивно решать проблемы взаимоотношений локальных (в т.ч. этнических) текстов внутри национального сверхтекста культуры: их внутреннее сопоставление может приводить не к негативным политическим последствиям - а к эффективному культурному взаимодействию: «Столкновение национальных образов мира извлекает искры, которые освещают и тот и другой - происходит обоюдопознание» Гачев Г.Д. Национальные образы мира. М.: Советский писатель, 1988. С. 54.. Отметим, что во многом решению этой задачи были посвящены литературоведческие труды Г.Д. Гачева.

3) Уникальность локального текста определяется спецификой естественного ландшафта, имеющимся набором природных и культурных элементов. На этой основе формируется особое «этническое» сознание - местная ментальность. Художественная литература может найти в локальных культурах не только уникальную тематику и образность («местный колорит»), но и передать - ввести в глобальный контекст - особую картину мира, восприятия действительности, характерную только для жителей этого локуса. Местные культурные ландшафты - резервы глобальной литературы и искусства. «В ходе истории и особенно в ХХ веке сблизились и унифицировались все народы по быту (у всех телевизоры и авто…) и мышлению (интернационализм и математизация наук), - и тем не менее в ядре своем каждый народ остается сам собой до тех пор, пока сохраняется особенный климат, времена года, пейзаж, национальная пища, этнический тип, язык, - ибо они непрерывно питают и воспроизводят национальные склады бытия и мышления» Там же. С. 430.. Выявить и показать эти резервы - задача литературного краеведения.

Таким образом, мы сформулировали три актуальных задачи литературного краеведения. Для решения которых и потребовалась эта работа.

В литературном краеведении сегодня можно выделить два основных метода; большинство исследователей применяют их одновременно, не осознавая возможной противоречивости. Н.П. Анциферовым и И.М. Гревсом в начале ХХ в. было разработано так называемое «гуманитарное краеведение» Определение, ныне устоявшееся, вероятно, впервые было предложено исследовательницей Зиминой С.Ю. См., напр.: Зимина С.Ю. Гуманитарное краеведение (из истории отечественного культуроведения)// Диалоги о гуманизме: Сборник. СПб.: Образование, 1992. С.45-52; Зимина С.Ю. Петербург как эстетический феномен: дис. ... канд. философ. наук. Санкт-Петербург, 2000. Но сам характеризующий «эпитет» был предложен основоположниками направления - см.: Гревс И.М. Дальние гуманитарные экскурсии и их воспитательно-образовательный смысл // Экскурсионное дело, ж-л, 1922, №4 С. 19-31. , в основе которого - субъективное представление о «genius loci», душе города. Соответственно каждый локус - уникален, обладает собственным духом (ангелом-хранителем). Большое внимание в рамках этой концепции уделяется природному ландшафту, который и создает пространственные и ментальные характеристики.

В 1980-е гг. в рамках семиотической школы город стал рассматриваться как текст. Он строится и читается по определенным правилам и, следовательно, может быть типологизирован (такую попытку предпринимали Ю.М. Лотман, В.Н. Топоров, Н.Е. Меднис). Но это ограничивает восприятие локуса как неповторимого, «одухотворенного» произведения. Первостепенное значение при таком подходе отдается «рукотворным» факторам: архитектурной застройке, произведениям искусства - предполагается, что именно материальная культура обуславливает особый тип пространства.

В этой работе мы будем обособленно использовать обозначенные методы - сравним их результативность и эффективность.

Понятие «локальный текст» достаточно часто становится предметом внимания современной науки, однако еще не превратилось в словарное - не получило однозначной общепринятой трактовки и характеристики.

Большинство ученых рассматривают локальный текст как разновидность сверхтекста, который по определению Н.Е. Меднис представляет собой «сложную систему интегрированных текстов, имеющих общую внетекстовую ориентацию, образующих незамкнутое единство, отмеченное смысловой и языковой цельностью» Меднис Н.Е. Сверхтексты в русской литературе. Новосибирск, 2003 // URL: http:// knie;orod.gmsib.ni///files/36.rar..

Выводы Н.Е. Меднис относительно сверхтекстов (изложенные в монографиях: «Сверхтексты в русской литературе» и «Феномен сверхтекста» Меднис Н. Е. Феномен сверхтекста [Электронный ресурс]. URL: http:// zar-literature.ucoz.ru/load/nauchnaja_biblioteka/obshhee_literaturovedenie/mednis_n_e_fenomen_sverkhteksta/13-1-0-48.) кажутся нам убедительными и являются основополагающими для нашей работы Также мы учитываем диссертационное исследование А.Г. Лошакова: «Сверхтекст: семантика, парадигма, типология» (дис. … докт. фил. наук. Киров, 2008), соглашаясь с его основными выводами. . Исследовательница, рассматривая сверхтекст в рамках семиотической концепции московско-тартусской школы, выделяет два его типа (варианта): 1) «порожденный некими топологическими структурами» - городской, локальный текст; 2) «именной», или «персональный» - например, Пушкинский текст. Добавим, что в современной науке предлагается и дополнительная «типология»: например, П.В. Алексеев исследует «мусульманский текст» русской литературы - введение данного термина обосновывается в его диссертации Алексеев П. В. Формирование мусульманского текста русской литературы в поэтике русского романтизма 1820-1830-х гг.: дисс. … канд. филол. наук. Томск, 2006.. Встречаются обозначения вроде «текст русской провинции», «текст русской деревни» - но вряд ли в этих случаях можно говорить о связи с конкретным топосом.

Объясняя дефиницию «локальный текст», ученые останавливаются преимущественно на втором члене этого словосочетания. А «локальный» воспринимается как формальное определение, обозначающее связь сверхтекста с конкретным пространством, имеющим географические координаты в реальности. Но надо отметить, что данное восприятие (складывающееся при отсутствии четких формулировок из общего контекста научных публикаций) не соответствует современному словарному определению: локальный - ограниченный, «не выходящий за определенные пределы» Словарь русского языка: В 4-х т./ АН СССР, Ин-т рус. яз.; Под ред. А.П. Евгеньевой. - 3-е изд., стереотип. Т.2. М., 1986. С. 197; Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений/ РАН, Ин-т рус. яз. Им. В.В. Виноградова. - 4-е изд., дополн. М., 1999. С. 332.. Такое толкование противоречит указанию семиологов на обязательную «незамкнутость» локального текста. Приемлемая в парадигме нашего исследования трактовка слова «локальный» встречается только в словаре В.И. Даля: «местный, не общий» Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. - Спб., 1863-1866. Т.2. С.240. (причём ключевым для нас будет второе слово этого определения).

Вероятно, более точным был бы термин «локусный текст» Обратим внимание в этом контексте на работы В.Ю. Прокофьевой: она вводит понятие «локусный прототип» (пространственно-культурный концепт) и исследует «поэтический локус»: «Для локуса как пространственного концепта, зафиксированного в тексте, важны признаки относительного подобия существующему в реальной действительности объекту и культурной значимости этого объекта для социума, на основе чего формируется когнитивная база и фиксируются стереотипные и индивидуальные представления об объекте. Лингвокогнитивный анализ поэтических локусов позволяет установить повторяющиеся в тексте концептуальные признаки, гештальты, коррелирующие с восприятием социального пространства и, таким образом, носящие знаковый характер для национальной культуры в целом, а также сопоставить их с концептуальными признаками уникальными, характерными для идиостиля поэта или возникшими в рамках одной поэтической школы или по поводу конкретного события». (Прокофьева В.Ю. Русский поэтический локус в его лексическом представлении. Дис. ... доктора фил. наук. Спб, 2010). Но отметим, что в работах Прокофьевой локус понимается в большей степени не как географическое, а как символическое пространство - поэтому ей и выделяются для исследования локусы: дом, страна, город. - то есть знаковая система, порожденная конкретным пространством. Уместно также определение «топический текст» или «топосный» Эти обозначения использует, например, С.О. Курьянов - см: Курьянов С.О. К вопросу о литературоведческом понимании термина сверхтекст // Вопросы русской литературы: Межвузовский научный сборник. Выпуск 26 (83). Симферополь, 2013. С.221. - то есть сверхтекст, относящийся к определенному месту. Однако обозначение «локальный текст» уже прочно вошло в научный обиход и понимается в едином контексте.

Отметим, что в живописи существует понятие «локальный цвет». Это дефиниция встречается в искусствоведении с начала ХХ века и получила отражение в профессиональных словарях - однако все еще не имеет устоявшегося, общепринятого определения. Чаще всего под «локальным цветом» понимают «цвет, характеризующий окраску предмета без учета внешних воздействий: рефлексов, бликов, светотени» - то есть окраску такой, какая она есть: «Береза - белая. Зелень - зеленая. Локальный цвет предмета не изменяется ни на освещенной части предмета, ни на теневой, ни в солнечный день, ни в серый» Иванов В.И. Разговор о цвете в живописи// Юный художник. 1987.№10// URL: http:// www.lulko.ru/v__ivanov.. Мы не можем пока утверждать, что следует проводить параллели между «локальным цветом» и «локальным текстом», однако нам важно показать потенциальное наличие коннотаций у слова «локальный». О живописном термине, возможно, уместно будет вспомнить в разговоре о соотношении локальных и глобальных текстов.

Нерешенным и крайне важным остается вопрос о «масштабах» локального текста. Можем ли мы называть таким текстом национальную литературу, уместно ли говорить о существовании локального текста небольшого населенного пункта? Формально сверхтекстом являются и национальные литературы. Однако в науке сложилась практика, когда под «локальным текстом» подразумевается составная часть национального «текста»/ литературы. Мы предполагаем и рассчитываем доказать в рамках исследования, что главным показателем локального текста является его взаимосвязь с конкретным природным ландшафтом. Он и ограничивает «масштабы» - задает верхние границы. Сложнее определиться с пределами «сужения» локального текста. Выдвинем гипотезу, что в данном случае «мерой» будет не территория, а человек. Пусть один, но заинтересованный в продолжительном пребывании в конкретном (неограниченном от природы) локусе. Видение и восприятие этого пространства, необходимого ему для жизни, - и будет минимальным локальным текстом.

Концептуальное понятие «локальный текст» в литературоведении возникло относительно недавно. Наиболее подробно этот феномен рассматривается в трудах В.В. Абашева. В монографии «Пермь как текст» (2000 г.) предлагается следующее определение: локальный текст культуры - это «более или менее стабильная сетка семантических констант, формирующаяся в стихийном и непрерывном процессе символической репрезентации места. Они становятся доминирующими категориями описания места и начинают по существу программировать этот процесс в качестве своего рода матрицыновых репрезентаций» Абашев В.В. Пермь как текст. Пермь в русской культуре и литературе XX века. Пермь: Изд-во Пермского университета, 2000. С.11.. Абашев подразумевает под локальным текстом совокупность всех текстовых отражений локуса: от анекдотов, топонимов и газетных штампов до произведений художественной литературы; от наскальных рисунков до произведений современного искусства.

Примерно в то же время что и В.В. Абашев исследование схожей тематики опубликовал польский профессор В.Г. Щукин См., например: Москва как предмет литературного мифотворчества // Svмt Literatury [Praha]. 1996. № 11. С. 17-35.; Геокультурный образ мира как методологическая основа литературоведения // Wiener Slawistischer Almanach. Bd. 49 - 2002: Zeit-Rдume. Neue Tendenzen in der historischen Kulturforschung aus der Perspektive der Slavistik. Herausgegeben von Susi. K. Frank und Igor' P. Smirnov. Wien 2002. S. 37-54.; . Он считает возможным ограничить объект исследования: «Локальный текст не является вместилищем, вбирающим в себя все художественные произведения (стихотворения, поэмы, прозу, музыку, живописные полотна и проч.), а также устные рассказы, легенды, шутки и анекдоты, темой которых становится данный регион, населенный пункт или какой-либо иной локальный объект. Этот особый вид метатекста в совокупности образуют только те реально написанные произведения, в которых заключена существенная информация о легендарных, мифологических свойствах данного места, о его репутации.

Иными словами, локальный текст - это рассказ о "гении" данного места (genius loci), о его феноменальной, ноуменальной и мифологической (чудесной) сущности, составленный из десяток, сотен, а иногда и тысяч устных и письменных примарных текстов» Щукин В.Г. Как и почему рождается литературный локальный текст// Парк Белиского (журнал)// URL: http:// www.gorod-c.ru/upload/Book/New%20Folder/Gum/Park%20Belinskogo.pdf// С. 30-31.. Подходы В.Г. Щукина во многом совпадают с методологией, которую в начале ХХ века предложил Н.П. Анциферов для исследования петербургского текста литературы.

Приведенные определения локального текста (Абашев: «сетка семантических констант…»; Щукин: «рассказ» о genius loci) по сути не противоречат друг другу, а касаются отдельных сторон одного и того же явления. Усложняет рассмотрение вопроса и то, что авторы многих исследований в качестве тождественных воспринимают и используют обозначения «локальный текст культуры», «локальный текст литературы» и просто «локальный текст». Объясняется эта «путаница» не методологическими огрехами исследователей, а реальным переплетением этих понятий: «действительно можно говорить о едином пространстве литературы и/ или культуры, и даже о едином тексте при условии не очень строгого употребления этого термина, поскольку в такого рода объемном образовании связи, обнаруживаемые на одних уровнях, могут распадаться на ёдругих, в результате чего текстовые признаки окажутся ослабленными» Меднис Н.Е. Сверхтексты в русской литературе. Новосибирск, 2003// URL: http:// medialib.pspu.ru/page.php?id=1280.. Вероятно, что определение В.В. Абашева касается именно локального текста культуры (что собственно и обозначено ученым), а В.Г. Щукин (хоть и пишет про «локальный текст» без уточнения) дает определение локальному тексту литературы.

Обозначение «локальный текст» тоже имеет право на существование в качестве интегрального. Предложим собственный вариант его толкования: локальный текст - это сверхтекст (незамкнутая знаковая система), складывающийся в результате осмысления человеком конкретного пространства, образованного взаимодействием природного и антропогенного ландшафтов, и направленный на идентификацию локуса и реципиента в рамках культуры и литературы. Это определение не претендует на исключительность и полноту, но принимается нами в качестве рабочего (во многом - гипотетического) и должно быть обоснованно в результате исследования.

Предмет нашего исследования - формирование локального текста. Т.е. с одной стороны, изучение потенций локуса (конкретного пространства) к генерации уникальных произведений культуры и прогнозирование «направления» этого процесса. (При таком ракурсе формирование локального текста - неограниченный во времени процесс, подверженный влиянию разнообразных факторов). С другой стороны, - изучение массового восприятия локального текста (это ограниченный результатом процесс), которое необходимо для полноценного развития региона и населения.

Объект исследования - «ивановский текст», отраженный в произведениях художественной литературы и публицистики, архитектуры и изобразительного искусства, в объектах естественного ландшафта. Добавим, что нас не интересует весь массив текстов, созданных в Иванове или связанных (тематически и «биографически») с ним. Мы обращаем внимание на те явления, в которых внутренне отражена или описана исключительная местная самобытность; которые прямо или косвенно опираются на местный «менталитет». Важно понимать, что произведения культуры фиксируют процесс формирования локального текста и одновременно создаются им и влияют на него.

Наша цель - показать уникальность и внутренние резервы любого локального текста, его значимость в контексте глобального литературного и культурного процесса; обозначить закономерности и механизмы взаимодействия естественного и культурного ландшафтов - понять, как фактор места (локальный текст) может влиять на художественное творчество человека, на его сознание. В этой связи характерно признание известного ивановского художника В. Родионова, который долгое время специализировался в живописи на «местной теме» - текстильной. Он вполне искренне объяснял это «диктатом места» Цит. по: Смульская Л. Судьба и кисть неразделимы// Ивановская газета. 2006. 31 октября. С.8. (видимо, это же Н.П. Анциферов называл «genius loci» - духом места). Но возникают вопросы: почему одни творцы ощущают этот диктат, а другие - нет? Почему следование локальной парадигме одних приводит к успеху, а других - нет? Можно ли сопротивляться этому «диктату», и все ли могут ощутить его?

Для достижения заявленной цели мы вынуждены рассматривать комплекс смежных проблем - потому разнообразны и задачи исследования:

- определить задачи литературного краеведения в контексте актуальной социокультурной проблематики; проанализировать применяемые методы и их возможную синергию; дать обзор истории отечественного литературного краеведения (как общественного и научного движения), выявить внешние факторы, влиявшие на него;

- описать опыт (отдельные примеры) обособления локальных текстов в мировой и русской культуре; выявить общие закономерности развития и последующую «судьбу» этих явлений - их влияние на местный литературный и социокультурный процессы;

- разграничить проявление областнической идеологии в художественной литературе и применение приема «couleur locale»;

- оценить предлагаемую в рамках семиотики типологию городского текста, «примерив» его к ивановскому дискурсу; проанализировать в этом аспекте наиболее характерные художественные произведения, связанные с локусом;

- обозначить точки соприкосновения (и объяснить их внутреннее притяжение) культурного и природного ландшафтов внутри «ивановского текста»; описать возникающую «семиотическую игру»: показать, как объективная реальность входит в художественный текст, интерпретируется им и одновременно под его воздействием физически изменяется;

- проанализировать закономерности между этногенезом и формированием локального текста; объяснить субэтническое и художественно-символическое именование «ивановец»;

- характеризовать стадии формирования ивановского локального текста, определить причины, способствующие этому;

- показать развитие местной культуры и литературы на фоне общенационального текста литературы; охарактеризовать внутрикультурные отношения провинции и столицы; выявить специфику географической близости Москвы и Иванова в контексте местного литературного процесса.

Эти задачи обуславливают и соответствующую методологию исследования. Основными методами являются системно-типологический, эмпирико-теоритический, историко-функциональный. Особая роль при решении поставленных задач отдана семиотическому анализу; исследование опирается на теорию сверхтекста. Разрабатываемая проблематика потребовала междисциплинарного подхода с опорой на научные труды не только по литературоведению, но по культурологии, истории, антропологии, географии, философии.

Отметим также, что в диссертации впервые проанализирован ряд произведений литераторов-ивановцев, привлечены прежде неизвестные архивные источники.

Выбор именно ивановского текста для изучения объясняется не только доступностью фактологической базы и источников - но и специфическим отношением ивановцев к местному культурному пространству: «чертово болото», «более ужасного [места для художника] - нет в природе!» Бахарев В.М.// Цит. по: Д. Фалеев. Компьютеры есть, а счастья нет// 1000 экз [ивановский журнал], 2014, январь. С.126.. Подобные реплики свидетельствуют о том, что локальный текст до сих пор малоизучен и не понят. Немаловажно при исследованиях подобного рода - и субъективное ощущение автором «genius loci», его связь с топосом.

Ивановский локальный текст отличает от других его концентрированность в культуре ХХ веке - недолгая и в тоже время насыщенная история. Интересен фактор географической близости к столице. Существует мнение, что «за близость к монстру [Москве] пришлось платить: черноземная Россия была заповедником крепостничества, а в постсоветское время закономерно стала "красным поясом", носительницей еще и холопских традиций. "Толщина" первого пояса - 400-500 км. На дальних границах первого пояса лежат Нижний и Самара, а дальше простираются земли, которые осваивались позднее и были заселены государственными, свободными крестьянами и казачеством. Это русский север, Урал, а на юге - Новороссия с ее смешением языков, народов и нравов, крутыми бабелевскими евреями и авантюрным воздухом приморья. Чем дальше от Москвы, тем больше свободы; чем дальше от Москвы, тем меньше культуры. Свобода важнее, чем культура, и залегает глубже, но хотя бы минимальное культурное оформление ей, как правило, необходимо» Раков В.М. О литературной республике на Урале// Уральская новь. 2000. №1. // URL: http:// magazines.russ.ru/urnov/2000/1/otklik.html.. Мы намеренны доказать ошибочность этого тезиса - показав масштабные культурные и литературные потенции ивановского локального текста. Хотя вынуждены признать, что не все они, видимо, реализованы до настоящего времени. Тем не менее, отметим определенные достижения ивановского литературного краеведения - начиная с 1920-х гг. местный литературный процесс был предметом постоянного научного внимания.

Наиболее значима для нашей работы - монография Л.Н. Таганова «"Ивановский миф" и литература» (Иваново, 2006), в которой дано масштабное обозрение ивановской литературы; заложены концептуальные подходы к восприятию разрозненных литературных источников как целостности; предложено особое видение местного культурного процесса.

В краеведческом аспекте мы опирались на книги Я.П. Гарелина «Город Иваново-Вознесенск или бывшее село Иваново и Вознесенский посад» (Шуя, 1884-1885), отображающую начальную историю локуса, и П.М. Экземплярского «История города Иванова» (Иваново, 1958), в которой наиболее полно описано зарождение революционного движения в губернии. Другие ивановские краеведы в основном опираются на фактологическую базу указанных источников.

Отметим, что в последние годы в Иванове актуализировался общественный и научный интерес к местной истории. Но чаще всего предлагаемые научные работы касаются «брендирования» территории (активно разрабатывает эту тему проф. М.Ю. Тимофеев) - ее позиционирования во внешнем пространстве. Для нас же важнее обозначить пути осознания культурной самодостаточности и идентичности внутри локуса.

Отметим, что наша работа может представлять интерес и собственно краеведческий. Местная художественная литература, ставшая объектом исследования, свидетельствует о конкретных исторических процессах, передает их оценку местными жителями. Да и художественный вымысел, как указывает Н.П. Анциферов, может иметь значение для историка: «легенда рассматривается как истинное sui generis событие в жизни души человечества, независимо от того, имело ли оно фактическую основу в жизни внешней» Анциферов Н.П. Историческая наука как одна из форм борьбы за вечность (неопубликованная статья)/ Цит. по: Московская Д.С. Анциферов и художественная местнография русской литературы. М, 2010. С. 105..

Диссертация состоит из Введения, четырех глав и Заключения. В первой главе на конкретных примерах рассматривается природа и опыт регионализма. Впервые в общемировом контексте представлено «сибирское областничество» - наиболее «успешный» результат локодицеи в российском дискурсе: выявлены и описаны стадии его развития. Разграничиваются литературный прием «couleur locale» и собственно «областническая художественная литература».

Также в первой главе описывается становление отечественного литературного краеведения (как научного и общественного движения), обозначены факторы, влияющие (как положительно, так и негативно) на него. Объяснена эволюция научных взглядов первых теоретиков литературного краеведения Н.К. Пиксанова, М.К. Азадовского (прежде их работы не подвергались подобному анализу). Зафиксирована роль в современном литературоведении методологии, предложенной Н.П. Анциферовым.

Во второй главе семиотическая типология города рассмотрена и проанализирована в контексте ивановского гео-культурного пространства. Известная маркировка В.Н. Топорова, Ю.М. Лотмана, Н.Е. Меднес дополнена характеризующей антитезой «Сад» - «Манчестер», доказана обоснованность ее введения. Продемонстрирована возможность «прочтения» городского текста. Проанализирован «ивановский след» в творчестве В.В. Маяковского, выявлены причины мифологизации локуса поэтом.

В третьей главе рассмотрены примеры «семиотической игры» между культурным и природным ландшафтами внутри ивановского текста. Точки их соприкосновения - культурно-природные символы локального текста, его своеобразные архетипы. Проанализирован процесс «сакрализации» отдельных элементов ландшафта, интерпретация общелитературных архетипов внутри «ивановского текста». Выявляется полифония индустриальной и крестьянской картины мира в местном сознании - что придает характеризующие, уникальное «двуязычие» «ивановскому тексту».

В четвертой главе рассматривается возможность применения методов этнографии и этнологии для характеристики процессов формирования локальных текстов. Исследуется феномен появления в литературе культурно-ментальной характеристики «ивановец», дается ее описание. Указаны стадии формирования ивановского локального текста в XX веке, выявлена их соотнесенность с политическими и экономическими процессами.

В каждой главе по ходу исследования анализируются отдельные художественные произведения «ивановского текста»; дается характеристика творчества литераторов-ивановцев, уточняются факты литературной жизни региона. Многие материалы анализируются впервые, в особом приближении разбирается творчество Д.Н. Семёновского.

В рамках диссертации впервые задействован архив ивановского молодежного театра и его режиссера Р.М. Гринберг, хранящийся в Ивановском государственном университете, - проанализирован ряд документов (в том числе характеризующих «творческий метод» Евг. Евтушенко при работе над поэмой «Ивановские ситцы»). Приводятся неизвестные прежде стихи Николая Майорова, обнаруженные в РГАЛИ; рукописные источники, хранящиеся в литературном музее ИвГУ. Комплексно рассматриваются литература, журналистика, архитектура, изобразительное искусство ивановского края, исходя из тезиса об их обусловленности единым локальным текстом.

Актуальность работы определяется тезисом о невозможности полноценного развития региона (как в культурном, так и в политико-экономическом отношении) без массового осознания его самобытности и уникальности, которая проявляется прежде всего через искусство.

Локальные литературы заслуживают особого внимания в современной геополитической обстановке, когда регионы заявляют о своем суверенитете на основе именно культурной, языковой и этнической самоидентификации; регионализм в настоящее время ведет к коренному пересмотру политической карты мира.

Новизна заключается в том, что для исследования локального текста комплексно применяется семиотический подход и методы «гуманитарного краеведения». Утверждается тезис об основополагающем влиянии естественного ландшафта на культурные процессы - с этой позиции рассматривается «ивановский текст». Литература воспринимается и исследуется одновременно как порождение «локального текста» и как фактор его формирования.

Диссертация соответствует содержанию специальности 10.01.01 «Русская литература», выполнена в соответствии со следующими пунктами паспорта специальности ВАК: 10.01.01 «Русская литература»: п. 4 - история русской литературы XX - XXI веков, п. 8 - творческая лаборатория писателя, индивидуально-психологические особенности личности и ее преломлений в художественном творчестве, п. 11 - взаимодействие творческих индивидуальностей, деятельность литературных объединений, кружков, салонов и т.п., п. 15 - литературное краеведение и музееведение, п. 19 - взаимодействие литературы с другими видами искусства.

На защиту выносятся положения диссертации:

1. Развитие территории невозможно без массового осознания самодостаточности локального текста культуры. Он проявляется в художественных произведениях через хронотоп, тематическое и образное своеобразие. Локальный текст формируется (накапливается) постоянно и меняется под воздействием порожденных им же процессов.

2. Литературное краеведение дает уникальный ракурс для изучения исторической, культурологической, социо-экономической и политической специфики региона. Открывает пути решения актуальных (внелитературных) проблем жизни края.

3. Культурная идентификация региона (в финальных стадиях) приводит сначала к культурному, а затем политическому сепаратизму. Тоталитарный режим сознательно подавляет развитие местных литератур и краеведческое движение. В рамках централизованного государства невозможно окончательное формирование локального текста.

4. Природный (естественный) ландшафт предопределяет «ментальность» местного населения: его основное занятие и особенности художественного мировоззрения, отражающиеся в литературе.

5. Природный и культурный ландшафты находятся в состоянии постоянной «семиотической игры». Культурный ландшафт, несмотря на подверженность быстротечным изменениям, хранит информацию о всех своих генерациях. А природный ландшафт всегда стремится к своему первичному состоянию. Это обеспечивает стабильность локальность текста, актуальность основополагающих для него факторов - постоянство «сетки семантических констант».

6. Основополагающий фактор «ивановского текста» - текстильное ремесло. В местном сознании снимается общекультурное противопоставление индустриального и крестьянского - фабрики и деревни. Это дает локальной литературе возможность уникальной точки зрения - особые тематические и художественные средства постижения действительности.

1. Регионализация культуры. Литературное краеведение в социокультурной парадигме ХХ века

Внутри большинства национальных культур существуют самобытные региональные течения. Эта «многочленность» и неоднородность объясняется историко-политическими, этническими и собственно культурными процессами.

При наличии национального единства и относительной политической стабильности - региональная разнородность становится источником идентичности и устойчивости всего национального сверхтекста. Локальные (региональные) литературы, их примарные тексты (связанные в большой степени с конкретными природными ландшафтами, с этническими первоосновами) удерживают национальную литературу от радикального видоизменения; являются «якорями», препятствующими окончательному стиранию границ внутри глобального литературного процесса. Об этом, вероятно, пишет в своих дневниках И.А. Дедков, опираясь на цитаты из И.С. Аксакова: «Провинция интересна не как противовес столице, а как "охранительная сила", "охранительный упор", как обозначение жизни, не поддающейся скоротечным преобразованиям ее. Меняются внешность, форма, но существо жизни здесь устойчивее, чем где бы то ни было» Дедков И.А. Дневник. 1953-1994/ Сост. Т.Ф. Дедковой. М.: Прогресс-Плеяда, 2005. С. 111..

Более того, существует мнение, что поликультурность подталкивает к национальному объединению, «федерализации»: «Копится национальное, местное, локальное, конкретное, почвенное, непосредственное, низовое - всегда. И всегда пытается охватить его - интегральное. Когда есть то, что можно соединить воедино, возникает объединительная тяга. Империи - попытки соединить пестрое в единое. Все великие культуры созданы если не на почве империй, то в рамках империй» Аннинский Л.А. Глобальное и национальное: чья возьмет?// Знамя. 2000. №9// URL: http:// magazines.russ.ru/znamia/2000/9/konf.html..

Но при политической нестабильности внутри региональных текстов расцветают идеи сепаратизма, быстротечно обнажается многосоставность национального сверхтекста. По едва ощущаемым границам локальных текстов и литератур проводятся границы административно-политические.

1.1 Политико-литературный регионализм в Европе

Советское литературоведение связывало процессы литературной дифференциации в первую очередь с политическим и социальным устройством регионов. Эту позицию в частности отстаивал Н.К. Пиксанов. В качестве примеров он приводит средневековую Италию, «где в связи с политическим расчленением на независимые области и государства-города» Пиксанов Н.К. Областные литературы, литературное областничество // Литературная энциклопедия: В 11 т. Т. 8. М.: ОГИЗ РСФСР, гос. словарно-энцикл. изд-во "Сов. Энцикл.", 1934. Стб. 160. выделяются сицилианская и тосканская литературы. Показательна немецкая литература - в период раздробленности Германии на множество княжеств и областей в XVIII-XIX веках обособленно существовали швабские поэты, йенские романтики, цюрихская и венская школы. Эти и другие исторические иллюстрации Пиксанова красноречиво демонстрируют возможность регионализации культуры, но не доказывают, что в основе литературной дифференциации лежат исключительно политические процессы.

Разберем природу региональных течений внутри французской литературы XIX века. После революции 1789 г. произошла административная реформа: были упразднены провинции, а территория разделена на департаменты. При этом сознательно не принималась во внимание культурная и этническая идентичность регионов. Бывшие провинции (еще одно показательное их именование «pays» [с фр. - страна]) решились экономической самостоятельности: собственного налогообложения и таможен. Таким образом Парижу удалось утвердить политический режим - сохранить и усилить роль центральной власти. Снижение экономической и политической роли регионов отразилось на судьбе местных диалектов - в межрегиональных контактах их заменил общенациональный французский; постепенно он стал основным на всей территории страны.

В середине XIX века в южных регионах Франции появляется движение фелибров. У его истоков стоял Жузеф Руманиль - филолог, выбравший для своих научных исследований почти забытый к тому времени провансальский язык. Руманиль заново открыл богатейшую провансальскую литературу и культуру периода средневековья. Чисто научные изыскания привлекли внимание местных литераторов. Интерес к национальным корням, местному фольклору и языку оказались в парадигме творческих поисков писателей-романтиков. Ученики Руманиля (в первую очередь Ф. Мистраль и Л. Матье) не ограничились простой эксплуатацией художественного приема «couleur locale». Обнаружив уникальные культурные особенности локуса, писатели перешли к философскому осмыслению своего открытия - заявляется тезис об исключительности и самодостаточности провансальской культуры. Местные литераторы сознательно отказываются от французского языка в пользу провансальского.

Оформившееся в мае 1854 года объединение поэтов-фелибров ставит перед собой уже не только художественные, но и политические цели. «В творчестве авиньонцев оно [слово «фелибр»] стало означать поэта-патриота, вдохновленного задачами культурного и социально-политического возрождения Прованса»³ Евдокимова Л. В. Провансальская литература [второй половины XIX в.] // История всемирной литературы: В 8 томах. Т. 7. М.: Наука, 1991. С. 324.. Но в историю кружок фелибров вошел в первую очередь все-таки как феномен культуры. «Творчество поэтов и писателей авиньонской школы, сочетавшее местные литературные традиции (восходящие во многом к литературе XVIII в) с новейшими достижениями романтизма, обогатило европейскую культуру второй половины XIX в., открыв читателям необычный и интересный мир Прованса» Лауреаты Нобелевской премии: Энциклопедия. М.: Прогресс, 1992// URL: http:// n-t.ru/nl/lt/mistralf.htm..

Самый яркий представитель объединения - Фердинанд Мистраль. Уже первое его произведение «Мирей» (1859) получило широкую известность. Уникальность поэме (с самым обыденным пасторальным сюжетом о несчастной любви) придала реализация «ландшафтного резерва» - обращение к этнографическим, историческим и фольклорным особенностям Прованса. Нобелевский комитет, вручивший в 1904 году премию по литературе Ф. Мистралю, подобрал емкое и характеризующее определение: «за свежесть и оригинальность поэтических произведений, правдиво отражающих дух народа» Евдокимова Л. В. Провансальская литература… М., 1991. С. 326..

Правда, в конце 1860-х - начале 70-х годов Мистраль был увлечен не столько творчеством, сколько политикой. «Еще в 60-е годы Мистраль и другие поэты-фелибры познакомились с каталонскими поэтами (А. Кинтаной, В. Балагером и др.) - сторонниками каталонского национального Возрождения. Под влиянием этого знакомства у Мистраля сначала возникла идея единого провансальско-каталонского Возрождения, а затем сложился план общего латинского Возрождения и федеративного объединения романских наций. Этот план поддержали не все фелибры: Мистраля обвиняли в сепаратизме и стремлении расколоть Францию» Там же.. Творческие откровения фелибров подготовили платформу для французских политиков - к концу XIX века во Франции формулируется политическая концепция регионализма. Ее сторонники отстаивали необходимость реформы централизованной системы государственного управления, создание условий для «особого и автономного развития регионов и сохранения особенностей их нравов, обычаев и исторических традиций» Павлова М.А. Региональная политика Франции. М.: Наука, 1974. С. 122., признание экономических и политических интересов региональных элит посредством изменения административно-территориального деления, децентрализации и деконцентрации.

Таким образом, мы видим взаимосвязь и обусловленность культурных и политических процессов. На наш взгляд, неверно выделять первичность и значимость одних процессов над другими.

Еще один яркий пример регионализма как культурно-политического феномена - «Renaixenзa» - движение за возрождение языка, литературы и культуры в испанской Каталонии, зародившееся в первой половине XIX века. (Именно за ним внимательно и сочувственно наблюдал Ф. Мистраль). Надо отметить, что Испания - исторически формировалось как государство многосоставное, поликультурное и многоязыковое. Способствовал этому и географический ландшафт «Природно-географические особенности, разнообразные и даже контрастные рельеф и климат страны, отсутствие естественной системы коммуникаций изначально способствовали естественному обособлению ее провинций и регионов. Контрасты в выпадении атмосферных осадков в разных частях Испании разделили ее на "сухую" внутренних и южных областей и северную "влажную", обращенную к Атлантическому океану. Замкнутой центральной внутренней Испании нагорья Месеты и Арагонской низменности с их резко континентальным климатом естественным образом противостояла Испания внешняя, периферийная, естественно открытая контактам всякого рода». (Прохоренко И.Л. Территориальные сообщества в политическом пространстве современной Испании. М.: ИМЭМО РАН, 2010. С. 15-16).. На протяжении всей истории (вплоть до настоящего дня) наблюдается региональная неоднородность, центробежные тенденции. Повсеместное распространение «общеиспанского» языка произошло лишь к XIX веку - как и во Франции благодаря формированию общенационального рынка, после чего местные языки и диалекты продолжили хождение лишь в нижних слоях общества, преимущественно среди крестьян.

Движение за возрождение каталонского языка и литературы началось на волне романтизма с его интересом к «национальным корням». Оно сопровождалось изданием книг и газет на каталонском, университетскими исследованиями языка и литературы. В отличие от авиньонской школы во Франции, каталонское возрождение распространилось не только на литературу, но и на прессу, театр, науку. К концу XIX века социокультурное движение переросло в политическое: «интеллектуальный регионализм» эволюционировал в сепаратизм (показательны «Манрезские принципы» 1892 года) - появилась идея каталонского национализма и намерение отделиться от Испании.

Понятие «регионализм» Встречается написание «режионализм» - обычно в научных публикациях первой половины 20 в. , возникшее в XIX веке как неологизм, - сегодня устоявшийся термин в политологии «Регионализм» («риджионализм») как термин также применяется в искусствоведении для обозначения тематического направления в западно-американской живописи 1930-х годов. Его представители вдохновлялись местным колоритом, показывали обыденную жизнь американской деревни и маленьких городов. Принципиально, что американский риджионализм возник в период «великой депрессии» и стремился силами искусства сплотить нацию, вернуть веру в страну и развить идею национальной исключительности. То есть цели американского риджионализма по сути были прямо противоположны европейскому регионализму. «Специфический местный стиль не получил всеобщего развития, и риджионализм вскоре выродился в одно из проявлений общепатриотических настроений» (Путеводитель по искусству под редакцией Яна Чилверса/ Пер. с англ. М.: Радуга, 2004).. Под ним понимают культурное и/ или общественно-политическое движение за автономию территории от центра. Само слово не несет негативных коннотаций, а международным правом признается право регионов на такое движение. Определяющей в политическом контексте является Европейская хартия регионализма См.: Resolution on Community regional policy and the role of the regions and Annexed Community Charter for Regionalization// URL: http:// docs4.chomikuj.pl/15150966,0,1,Resolution-on-Community-regional-policy-and-the-role-of-the-regions.pdf., принятая Европарламентом в 1978 г, - она определяет регион «как территорию, которая с географической точки зрения является ясно очерченным логическим объектом, а население его обладает определенными общими характерными чертами и выражает желание сохранять свою особую идентичность, развивать ее с целью содействия культурному, социальному и экономическому развитию» Прохоренко И.Л. Территориальные сообщества в политическом пространстве современной Испании. М.: ИМЭМО РАН, 2010. С. 11.. Под «определенными общими характерными чертами населения региона» понимают культурную, языковую идентичность, исторические традиции, экономические интересы (эти критерии могут присутствовать все вместе или по отдельности). Приведенное определение будет учтено нами при толковании дефиниции «локальный текст».