Социально-психологические методы психологической помощи

Третьим принципом выступает анализ личности и поведения через феномен личностной перцепции, предложенный К. Роджерсом. К. Роджерс полагал, что личность и поведение индивида являются функцией уникального восприятия человеком себя и окружающих людей, фиксируемого в виде субъективного мира личности, который включает в себя все, что осознается в любой данный момент времени. На основе этого принципа К. Роджерсом был сформулирован личностно-центрированный подход к оказанию психологической помощи. Этот подход предполагает отказ от параметрических способов психологической диагностики личности и переход к непараметрической диагностике посредством общения, что позволяет зафиксировать процесс осознания человеком данного момента времени и обнаружить вытесняемые из осознания важные моменты жизненного опыта, которые наблюдает консультант в процессе общения с клиентом.

Сочетание этих трех принципов позволяет сформулировать общую идею личности, которая раскрывается посредством пяти базовых понятий: процесс, рефлексия, самость, организм и переживание опыта.

Личность в гуманистической парадигме представляет собой беспрерывный процесс становления: достижения целей, самоактуализации или личностного роста. Остановка этого процесса означает психологическую «смерть» личности. Если перефразировать известное высказывание Р. Декарта «я мыслю, следовательно, я существую», можно утверждать, что человек психологически жив, т.е. является человеком по сути, а не по названию, только пока находится в процессе личностного роста. Именно остановка процесса, прекращение личностного роста, самоактуализации, отсутствие достижений целей, которые человек считает для себя важными, выступают причиной возникновения психологических проблем. Соответственно, психологическая помощь должна быть направлена на возобновление остановившегося процесса. Функция психолога - в процессе общения обращать внимание клиента на внутренних и внешних факторах, препятствующих процессам изменения и личностного роста.

Поскольку личность представляет собой не ставшую структуру, а процесс постоянного изменения, при оказании психологической помощи ее нельзя изучать с помощью объективных психологических методов. Эти методы позволяют зафиксировать только результат процесса, но не отвечают на вопрос, как и когда человек вытесняет из целостного восприятия своего личностного опыта важные элементы, что не позволяет ему сдвинуться с «мертвой» точки и двигаться дальше. Наилучшим способом увидеть процесс личностного роста и обнаружить подводные камни, затрудняющие или останавливающие его течение, выступает диалог с клиентом. Диалог - единственное доступное и адекватное сущности явления психологического роста средство анализа и помощи человеку. Все остальные средства, имеющиеся в распоряжении психолога (ролевые игры, фантазирование, техники самовыражения в невербальной экспрессии и др.) являются вспомогательными, позволяющими запустить главный механизм помощи - диалогическую беседу по поводу происходящего.

Потребность в личностном росте, в позитивных изменениях, по убеждение гуманистических психологов, является неотъемлемой стороной бытия личности, она всегда заложена в опыт человеческого существования хотя бы в виде возможности. В рамках гуманистической парадигмы эта идея является концептуальной аксиомой, на которой держится вся технология оказания психологической помощи. Психолог не в коей мере не инициирует и не моделирует изменения в личности! Он всего лишь обращает внимание человека на внешние и внутренние факторы, препятствующие этим изменениям, составляющим основу личностного роста.

Процесс личностного роста возможен, благодаря такому качеству человеческого восприятия, как рефлексия. Под рефлексией здесь понимается способность отслеживать эмоциональные реакции, возникающие у человека в ответ на различные события в его жизни: поступки себя и других людей, действия, ситуации, в которые он оказывается вовлеченным. Эмоциональные реакции выступают своего рода сигналами правильности или неправильности, нужности или ненужности участия в чем-либо, позитивного или негативного влияния на личность с точки зрения процесса личностного роста, самоактуализации. Благодаря способности к рефлексии над своим личностным опытом человек имеет свободу выбора жизненного пути и несет ответственность за результаты процесса личностного роста. Именно утрата этой способности выступает причиной прекращения личностного роста. Человек оказывается не в состоянии распознавать значимость происходящего в его жизни, игнорирует в своем восприятии отдельные элементы опыта, не обращает на них внимания. А если эти элементы вызывают сильные негативные эмоции, то человек вместо принятия случившегося, его признания и на основе этого - коррекции жизненного пути, начинает вытеснять неприятный, травмирующий опыт, начинает воспринимать себя и свою жизнь выборочно. Место рефлексии в восприятии может занимать точка зрения других людей. Тогда человек начинает реализовывать в своей жизни «проекты» окружающих, реализовывать их стремления, сам при этом оставаясь несамоактуализированным. Это вызывает у него психологический дискомфорт, но в силу жесткой ориентации на другого, в ущерб себе, личность вытесняет этот факт и не рассматривает его в качестве причины возникающих проблем. В результате личность теряет подлинность (аутентичность) своего существования и живет чужими смыслами. Диалог как средство оказания психологической помощи восстанавливает способность личность к рефлексии над своим жизненным опытом и позволяет обнаружить вытесняемые компоненты.

В процессе рефлексии над опытом социального взаимодействия формируется образ «Я» - самость личности: представление о том, кто я есть, каковы мои жизненные цели и ресурсы (возможности). Если рефлексия выборочна, соответственно, ущербной оказывается и самость.

Гуманистическая психология обращает внимание на то обстоятельство, что человек является существом телесным. Тело, организм со своими телесными функциями является носителем психических процессов. Телесность и чувственность никогда не обманывают человека в плане оценки того, что хорошо, а что плохо для организма. Разум же, напротив, обладает способностью конструировать фантомную реальность, имеющую мало общего с действительными потребностями конкретного человека. Именно благодаря разуму человек может вытеснять неприятные эмоции из своего жизненного опыта, избирательно воспринимать реальность, давать различные объяснения происходящему. Излишняя рациональность, приоритет разума над чувствами мешают рефлексии текущего опыта. Человек перестает «слышать» себя, свои чувства, которые сигнализируют о позитивных или негативных изменениях, адекватном или неадекватном течении процесса личностного роста. В результате происходит рассогласование процессов осознания жизненного и опыта и чувств, возникающих в этом опыте. Личность оказывается раздвоенной: образ «Я», представление о себе одно, а реальные чувства, возникающие в ходе жизни и в процессе реализации этого образа - другие, неконгруэнтные ему.

Здесь мы подошли к последнему понятию, описывающему личность человека в гуманистической парадигме - переживанию текущего опыта. Переживание опыта - понятие более широкое по содержанию, чем осознание опыта. Осознание связано с рациональным восприятием, рациональным объяснением своего жизненного пути и событий в нем. Тогда как переживание центрировано на эмоциональных реакциях и чувствах, возникающих в процессе жизни личности. Подлинным субъективным миром личности гуманистические психологи считают такой мир, в котором сознательные представления о себе (когниции, складывающиеся во взаимодействии с окружающими) и о ситуациях, в которых оказывается личность, по модальности совпадают с чувствами, возникающими в процессе жизни. Совпадение когниций с имеющимися чувствами, обнаружение связи между чувствами и ситуациями, которые их вызывают, обеспечивают человеку возможность держать в поле зрения действительную цель своего существования, цель, свойственную именно его жизненному проекту. Рассогласование когниций, сознательных представлений об опыте и чувств, возникающих в связи с этим опытом, является характерным признаком психологической проблемной ситуации, которая может быть разрешена установлением утраченных связей, восстановлением способности видеть и чувствовать себя, переживать реальный, а не воображаемый жизненный опыт.

Вопрос 2. На основе изложенной концепции личности складываются особые личностно-центрированные техники оказания психологической помощи. Использование этих техник запускает три помогающих процесса:

а) осознание важных моментов текущего жизненного опыта;

б) продвижение вперед и интеграция разрозненных (вытесненных и осознаваемых) моментов жизненного опыта;

в) встреча со своим подлинным «Я», которое характеризуется целостностью восприятия и совпадением сознательных когниций и чувств, возникающих в опыте жизни.

Главной техникой выступает особого рода диалог психолога с клиентом, который К. Роджерс назвал «терапевтическим диалогом». Терапевтический диалог характеризуется центрацией на чувствах клиента, возникающих в процессе работы над проблемой. Основными признаками терапевтического («роджерианского») диалога выступают:

- недирективность;

- рефлексивность;

- эмпатичность;

- метафоричность.

Недирективность предполагает следование за клиентом, полное доверие ему, отказ от какой-либо интерпретации его версии изложения собственного жизненного опыта, контроль психолога над тем, не навязывает ли он клиенту какой-либо трактовки происходящих событий. Никто лучше клиента не знает, что и как происходит или должно происходить в его жизни. Другое дело, что клиент может воспринимать свой опыт разорвано: чувства, несущие информацию об опыте в целом, отдельно от осознаваемых частей этого опыта. Только чувства обеспечивают целостность восприятия опыта, разум всегда отрывочен и выборочен. Пока человек сам не начнет рефлексировать над своим опытом, на начнет учиться распознавать существенные его элементы, он не избавиться от психологической проблемы, которая в основе своей имеет торможение процесса личностного роста. Недирективность реализуется в диалоге через максимальную безоценочность и одобрение самопроявлений клиента в общении, разъяснение без навязывания своей точки зрения (а как один из возможных вариантов видения ситуации глазами психолога), создание атмосферы благоприятствования и невмешательства. Психолог всего лишь сопровождает клиента в глубины его опыта переживаний. Вопросы психотерапевт задает не для себя, а для клиента, чтобы именно клиенту стали более понятны его чувства, возникающие в той или иной ситуации, которая обсуждается с психологом. Психолог не должен формулировать проблему за клиента, а помогать ему сделать это самостоятельно через подробное прояснение проблемной ситуации, запроса, с которым он обратился.

Рефлексивность заключается в том, что психолог выступает в роли зеркала, в котором отражается текущий (разворачивающийся в процессе общения здесь и теперь) жизненный опыт клиента. В этом зеркале клиент может увидеть те аспекты, которые вытесняются из осознания текущего момента и делают переживание опыта разорванным, неконгруэнтным. В этом «зеркале» должны отражаться, прежде всего, чувства, возникающие у клиента в процессе общения с психологом, при обсуждении волнующих клиента проблем. Рефлексивность достигается за счет использования особых техник:

- перефразирования,

- отражения чувств (отзеркаливания),

- присоединения чувств к содержанию опыта.

Техника перефразирования (парафраза) ориентирована на отражение вербального описания текущего опыта клиента (то, что осознается, но зачастую проскакивает мимо внимания, на что не обращается особого внимания). Будучи услышанным из уст психолога, рассказ клиента о проблеме приобретает внешнюю, отстраненную от его личности форму, на которую можно взглянуть «со стороны» и проанализировать, увидеть несоответствия, неточности в определении сути происходящего. В результате этого клиент может попытаться высказать свои ощущения и чувства иначе, более точно, пока не будет нащупано подлинное описание тех переживаний, которые клиент испытывает в ходе общения с консультантом. Иногда эту технику называют техникой повторов. Обычно после пересказа того, что сказал клиент, психолог делает паузу, чтобы дать человеку возможность эмоционально отреагировать на услышанное. Если клиент, излагая свою жалобу психологу, говорит много, то техника повторов не сработает -- она выведет клиента из процесса. Здесь уместна техника обобщения: «Да, сегодня с Вами многое произошло...», после чего психолог некоторое время должен подождать в тишине. В это время клиент решит, о чем говорить (из того, что было уже сказано) и нужна ли ему помощь в изменении. Это дает клиенту свободу, в том числе -- свободу не изменяться. Важно, чтобы, соблюдая принцип недирективности, психолог сам не выделил, что же является главным из того, что сказал клиент.

Техника отражения чувств ориентирована на отражение невысказывемых чувств клиента. Она представляет собой простое описание эмоционального состояния и реакций клиента на те или иные аспекты диалога по поводу решаемой проблемы. Описание того, возникновение каких эмоций и чувств психолог видит в клиенте со своей стороны, когда они ведут диалог. Эта техника особенно важна в тех случаях, когда клиент затрудняется описать словами, какие чувства он испытывает в данный момент времени.

Техника присоединения чувств к содержанию опыта заключается в осознании клиентом связи между событиями, которые происходят в текущем опыте (описываются в рассказе о проблеме), и чувствами, которые он реально (!) испытывает связи с этим. Эта техника завершает процесс рефлексии, инициированный с помощью техник перефразирования и отражения чувств (отзеркаливания). Поскольку перефразировние и отзеркаливание касаются исключительно чувств, а не рационального содержания (интерпретации) событий текущего опыта, тем самым клиент обращает внимание на то, какие чувства в действительности возникают в его опыте при переживании тех или иных событий. Психолог всего лишь обращает внимание, что у клиента возникает то или иное чувство в связи тем или иным событием в текущем опыте, т.е. устанавливает связь между содержанием текущего опыта и испытываемыми чувствами.

Эмпатичность, проявляемая психологом в диалоге, состоит в способности правильно определять текущее эмоциональное состояние клиента и вести себя в соответствии с ними («быть конгруэнтным»). Эмпатическое понимание клиента (на уровне испытываемых клиентом эмоций и имеющихся у него чувств) означает не просто «настройку» психолога на мир клиента, но и поощрение клиента к дальнейшему «исследованию» своего внутреннего мира. Важна не столько точность понимания клиента сама но себе, сколько интерес к миру клиента со стороны терапевта. Эмпатия -- это процесс, в котором терапевт становится все ближе и ближе к мыслям и чувствам клиента. Точная эмпатия -- идеальный случай. Эмпатия в роджерианском диалоге подразумевает сензитивность к постоянно изменяющимся в другом человеке чувственным смыслам, которые плавно переходят друг в друга.

Эмпатия в работах Роджерса имеет следующие характеристики: во-первых, сохранение в эмпатическом процессе собственной позиции эмпатирующего, сохранение психологической дистанции между ним и эмпатируемым, или, другими словами, отсутствие в эмпатии отождествления между переживаниями эмпатируемого и эмпатирующего (что, собственно, и отличает этот процесс от фенотипически сходного процесса идентификации). Во-вторых, наличие в эмпатии сопереживания (каким бы по знаку ни было переживание эмпатируемого), а не просто эмоционально положительного отношения (симпатии) эмпатирующего к эмпатируемому. В-третьих, это динамический процесс, а не статичное состояние.

С эмпатией связана проблема конгруэнтности/инконгруэнтности в отношениях психолога с клиентом. Если у психолога отсутствует доверие к клиенту, то он становится осторожным и защищающимся. Он привносит в отношения с клиентом свои страхи и опасения, становясь инконгруэнтным. Существует две формы инконгруэнтности: 1) инконгруэнтность между чувствами психолога и его осознанием этих чувств; 2) инконгруэнтность между осознанием этих чувств и их выражением. При второй форме инконгруэнтности психолог сознательно скрывает свои чувства, пытаясь быть «профессионалом» в отношениях с клиентом. Такой «профессиональный фасад» антитерапевтичен для личностно-центрированного консультанта. Результат инконгруэнтности -- установление «двойных связей» с клиентом: расхождение вербального и невербального поведения, слов и чувств. Психолог не должен играть социальную роль «помогающего профессионала»: улыбаться, когда совсем не до улыбки, печалиться, когда не печально, -- одним словом, психолог должен быть самим собой в процессе помощи, устанавливая «прозрачные», «незамутненные» отношения с клиентом. Средством психологической помощи является личность психолога, а не технические приемы.

Наряду с рефлексивностью, которая имеет опасность приобрести характер интеллектуальной игры, терапевтический диалог должен быть «уравновешен» иррационалистическим компонентом - метафоричностью. Опыт клиента может быть выражен в виде метафоры. Метафора позволяет войти в символический пласт сознания клиента, уйти от предметной определенности мира, накладывающего существенные внешние ограничения на принятие решения самим клиентом. Метафора позволяет избежать прямого выражения травмирующих чувств (чувства вины, например). Метафора является прекрасным средством терапевтической регрессии в том смысле, что освобождает клиента от взрослой определенности мира, его причинно-следственной взаимосвязанности.

Контрольные вопросы к лекции.

Чем гуманистическая модель оказания психологической помощи отличается от психодинамической и экзистенциальной моделей?

В психологи гуманистического направления усматривают причину возникновения психологических проблем?

Что является основным средством оказания психологической помощи в гуманистической парадигме?

Утрата какой личностной способности лежит в основе психологических проблем?

На что направлены гуманистические техники оказания психологической помощи?

Каковы основные признаки роджерианского диалога?

С помощью каких техник происходит восстановление способности к рефлексии?

Какие отношения психолога и клиента можно назвать конгруэнтными?

Список литературы.

Бурлачук Л.Ф., Кочарян А.С., Жидко М.Е. Психотерапия. - Киев: Наукова думка, 2003. Стр. 240-251, 252-267.

Нельсон-Джоунс Р. Теория и практика консультирования. - СПб.: Питер, 2000, с. 35-57

Осипова А.А. Общая психокоррекция. - М.: ТЦ «Сфера», 2000, с. 47-56.

Орлов А.Б. Человек-центрированный подход в психологии, психотерапии, образовании и политике (к 100-летию со дня рождения К. Роджерса) // Вопросы психологии. - 2002. № 2. С.64-84.

Польстер М. Гештальт-терапия: эволюция и практика // Эволюция психотерапии. В 4 тт. Т. 3. - М.: НФ «Класс», 1998. Стр. 109-126.

Лекция 7. Экзистенциально-феноменологическая парадигма

Механизмы возникновения психологических проблем.

Методы оказания психологической помощи.

Вопрос 1. Несмотря на то, что в общетеоретическом плане можно вести речь об экзистенциально-гуманистическом направлении в социальной психологии, и многие теоретики объединяют экзистенциально-феноменологические и гуманистические концепции личности в одно направление, такое объединение может быть спорным с парадигмальной точки зрения. Парадигма - это совокупность убеждений, ценностей и технических средств (способов) приложения теоретического знания к практике, для применения которых существует система некоторых правил. Именно с учетом этой системы правил, парадигма может быть шире отдельных теорий, а также может включать в себя одни теории и исключать другие, имеющие сходные убеждения и ценности.

Центральной идеей концепций личности в экзистенциально-феноменологической парадигме является постулирование неразрешимого противоречия между уникальностью психической жизни каждого индивида и данностью внешних форм его социального бытия, ограничивающих проявление этой уникальности, сводящих психическую жизнь к типическим, общезначимым, понятным для других людей формам выражения внутреннего мира.

Поскольку речь идет о противоречии (конфликте), некоторые исследователи включают экзистенциальные концепции личности в поле т.н. экзистенциального психоанализа. Напр., В. Лейбин. Постклассический психоанализ. Энциклопедия. - М.: Изд. дом «Территория будущего», 2006. Это слишком широкая трактовка психоаналитического направления в психологии, которая исходит из того факта, что теория З. Фрейда фактически послужила отправной точкой для возникновения других психологических концепций. Последующее развитие психологии вообще проходил под знаком переосмысления (нередко - радикального) психоаналитических представлений о человеке. Но это вряд ли означает, что вся психология может быть сведена к развитию психодинамической школы.

Если делать акцент не на противоречии, а на уникальности, то, экзистенциальных психологов можно поместить и в рамки широко понимаемого экзистенциально-гуманистического направления, которое как раз и возникло в качестве антитезы психоанализу. Когда же мы акцентируем внимание, прежде всего, на понимании механизмов возникновения психологических проблем и способах их разрешения, то экзистенциальные теории личности целесообразно выделить в отдельную парадигму, в которой имеются особые правила описания и разрешения психологических проблем.

Современное понимание термина «экзистенция» восходит к философским работам М. Хайдеггера. По мнению этого философа, сначала важно понять суть бытия человека. Вопрос о том, что такое личность, тесно связан с вопросом о сущности человеческого бытия. Понятие экзистенции описывает суть бытия человека - простое присутствие в мире в определенном качестве. Однако присутствовать в этом мире можно по-разному. Присутствие может быть подлинным и фантомным, мнимым, кажущимся. Подлинное присутствие связано с осмысленностью существования-присутствия в мире. Кажущееся - с бессмысленностью. Именно бессмысленность приводит к страданию, к психологическому дискомфору, который внешне выражается в проблемности индивидуальной жизни. Подлинность и кажимость бытия человека связана с его двойственной природой: внутренней и внешней стороной жизни. Подлинной, имеющей смысл, является только внутренняя сторона, тогда как внешняя выступает мнимым бытием, наполненным квазисмыслами.

Существование личности в понимании сторонников экзистенциальной психологии всегда связано с неразрешимым противоречием, лежащим в основе всей человеческой жизни: с одной стороны, психическая жизнь каждого индивида уникальна и самоценна, с другой - человек является существом социальным, живущим только через выстраивание системы отношений с другими людьми. На индивидуальном уровне каждый человек имеет уникальный образ реальности, выделяет в ней какие-то особенные черты, наделяемые ценностью и значением, испытывает особые душевные состояния, по-своему ощущает этот объективный мир. Поскольку же жизнь человека протекает только в обществе, и существование личности зависит от включенности в отношения с другими людьми, перед человеком возникает задача достижения взаимопонимания, совершения согласованных действий по обеспечению своей жизнедеятельности. Для того, чтобы сделать свой внутренний мир понятным для другого, человек должен использовать понятные для других формы общения и унифицировать содержание своего внутреннего мира, делать его общезначимым для всех, с кем приходится контактировать. Без формальной организации процесс социального взаимодействия будет невозможным. Но понимание другого, установление общезначимости содержания индивидуальных (субъективных) образов реальности приводит к утрате их индивидуальности. Ведь мы пользуемся одними и теми же понятными другому формами для передачи уникального смысла. На социальном уровне мы неизбежно типизируемся, приобретаем черты сходства, подобия с теми, с кем общаемся (ведь общение - это процесс установления общего, общности).

Таким образом, личность оказывается перед дилеммой существования (экзистенции): уникальность внутреннего мира личности никогда не может быть без искажения передана доступными социальными формами общения с окружающими людьми. Содержание внутренних образов и социальные формы его внешнего выражения принципиально не совпадают. Более того, социальные формы всегда оказываются предзаданными, они существуют до появления нашей субъективности, что вообще грозит утратой всякой уникальности: с самого рождения человек помещен в заранее предопределенные формы самовыражения, и другие люди ожидают от него не более чем следования установленным правилам самовыражения с использованием готовых форм. Индивидуальная уникальность личности оказывается не нужной социальному миру, она для него излишня. Вместе с тем, эта уникальность заложена в человеческую природу, она является внутренней потребностью - быть уникальной личностью, поскольку каждый человек имеет свое предназначение в этом мире, свой жизненный «проект». Осмысленность бытия заключена во внутренней жизни, которую трудно выразить внешними средствами. Внешние средства жизни всего лишь имитируют подлинную жизнь.

Неразрывность этих двух сторон человеческого бытия делает людей принципиально одинокими в социальных формах существования. Поскольку человек в своей жизнедеятельности зависит от других людей, он боится потерять с ними связь, боится оказаться радикально непонятым, отверженным, забытым. Страх одиночества сопровождает всю его жизнь, является экзистенциальным, и потому - неустранимым. Человек обречен на него самим фактом раздвоенности своего бытия. В то же время страх заставляет человека искать пути избавления от этого некомфортного душевного состояния, сопровождаемого скукой, тоской, безразличием, ужасом. Вследствие того, что причина экзистенциального страха находится глубоко внутри личности, эта базовая эмоция большей частью подавлена и замещена другими формами страха - конкретными, сущими, имеющими какую-то определенную причину.

Возникновение замещающих форм экзистенциального страха связано, по мнению экзистенциальных психологов, со стремлением человека избавиться от базового чувства, убежать от неизбежного - социального одиночества в присутствии множества близких людей. Можно выделить два способа подавления экзистенциального страха: через выбор социальных (внешних) форм существования (невротическая форма псевдорешения экзистенциальной дилеммы) и через отказ от социальных форм существования (психотическая форма псевдорешения экзистенциальной дилеммы).

В наиболее психологичном виде идеи экзистенциального подхода к оказанию психологической помощи изложены в концепции Л. Бинсвангера. Это швейцарский психолог объяснял возникновение психологической проблемы как результата нарушения функционального единства онтологических ипостасей бытия: уникальности и социальности.

Чаще всего люди пытаются вытеснить экзистенциальный страх, прячась за социальными клише взаимодействия. Этот путь избавляет от необходимости делать выбор, прилагать усилия к нахождению компромисса между уникальностью и социальностью (вещностью, формой). Он создает иллюзию взаимопонимания, участия, включенности, отсутствия одиночества. Но поскольку смысл человеческого бытия находится только в одной сфере - уникальности, это решение экзистенциальной проблемы сопровождается рядом негативных последствий. Будучи вытесненным, экзистенциальный страх выражается через другие, конкретизированные формы страхов - чего-то из внешнего мира человека. Отказ от свободы самовыражения приводит к опустошенности внутреннего мира, неудовлетворенности, причины которой ищутся опять же во внешних формах. Возникает хроническая зависимость от внешних, социальных форм, бесконечная гонка от различных страхов, беспрерывная череда поиска новых, более совершенных форм. Как следствие - еще большая внутренняя несвобода и ограниченность.

В отдельных случаях бегство от экзистенциального страха одиночества может приобрести экстравагантные формы культивирования уникальности в ущерб социальности, без учета жизненной ситуации, связанной с необходимостью согласованного существования и взаимодействия с другими людьми. Эта форма бегства маскируется под жизненную позицию. Утрирование уникальности создает непреодолимые препятствия на пути реализации социальной ипостаси человеческого бытия. И человек оказывается зажатым, несвободным в другой области - внешней, социальной. И если в невротической форме экзистенциальный страх замещается другими своими формами, то в психотической форме этот страх приобретает истощающие, угнетающе утрированные формы проявления.

Исходя из понимания механизма возникновения психологических проблем, в рамках экзистенциально-феноменологической парадигмы складываются особые способы оказания психологической помощи.

Вопрос 2. Основной целью психологической помощи в рамках экзистенциально-феноменологической парадигмы выступает достижение согласованности двух антагонистических аспектов человеческого бытия и отказ от попыток избавиться от экзистенциального страха. Человек должен научиться принимать раздвоенность своего существования без попыток преодоления неизбежно возникающей экзистенциальной тревоги. Человек не должен делать выбор в пользу какой-либо одной ипостаси бытия. Он должен быть открыт как внешнему миру, так и внутренней уникальности. Поскольку внутренняя уникальность дает человеку осмысленность жизни, а внешние социальные формы позволяют ему существовать в этом мире, человек должен научиться находить правильную границу между ними. Он должен научиться понимать, когда выходит за пределы самого себя (в социальные формы или в уникальность). Важно перестать пытаться контролировать неизбежные процессы жизни, а испытать доверие к бытию. Научиться быть одиноким в своей уникальности и уметь находить контакты с другими людьми, не требуя от жизни невозможного. Формирование открытости миру предполагает отказ от предзаданности своего бытия: каждый человек должен свободно конституировать себя в мире, быть открытым разнообразным возможностям, подчеркивающим его уникальность, не воспринимать узкие рамки социального восприятия своего внешнего и внутреннего миров как данность, а как всего лишь условие понимания в социальном пространстве. Важно отказаться от слишком серьезного отношения к внешним, социальным формам существования, которые не составляют подлинного смысла человеческого бытия, а выступают всего лишь инструментальным средством обеспечения жизни. Важно научиться свободно относиться к ним, поскольку человек обладает способностью понять (распознать) уникальные цели своего бытия и нести ответственность за их реализацию в условиях двойственного бытия. Говоря в целом, психолог работает с проблемой личностной свободы в условиях ее социальной ограниченности и с проблемой экзистенциальной изоляции (связанной с отсутствием внутренней силы, уверенности в себе и своей самобытности).

Ведущим способом оказания психологической помощи здесь также является диалог клиента с психологом. Отличается лишь содержание этого диалога, его направленность. Человек нуждается в получении посредством диалога с психологом опыта отношений, позволяющих примириться с экзистенциальной тревогой, найти точки соприкосновения уникальности и социальности, научиться интерпретировать свое раздвоенное существование как единственно реальное. Диалог помогает клиенту научиться переживать одиночество, страх смерти, быть свободным и определить смысл своего индивидуального бытия.

Одним из мощных инструментов оказания психологической помощи в экзистенциально-феноменологической парадигме - использование иронии и юмора. Ирония и юмор позволяют снять излишнюю центрацию на значимости внешних форм жизни, преодолеть страх перед мнимыми угрозами, не имеющими истинного смысла ценностями.

Вместе с тем, есть и специфические способы, позволяющие достигать заявленной цели. Одной из наиболее методически разработанной концепцией оказания психологической помощи в рамках экзистенциально-феноменологической парадигмы является логотерапия В. Франкла.

Основные постулаты этой теории таковы.

1. Человек не свободен от условий жизни, но он свободен занять ту или иную позицию по отношению к ним в связи с реализацией индивидуального смысла своей жизни.

2. У каждого человека есть потребность в нахождении смысла своей жизни. Причем, смысл есть в любом проявлении жизни: одиночестве, смерти, неудачах, болезнях, а не только в радостях. Важно только разгадать этот смысл. Например, смысл болезни - не в том, чем болеть, а как болеть. Смысл - это всего лишь ориентир жизни, он не должен быть реализован полностью. Между смыслом и бытием должно быть напряжение.

3. Смысл жизни каждого человека существует объективно, он предзадан, а не создается отдельным человеком - смысл реализуется человеком, важно только его определить, найти через исследование собственного внутреннего опыта (в этом радикальное отличие В. Франкла от других экзистенциальных психологов). Смысл не может быть придан другим человеком (например, психологом).

Существует три основных источника индивидуального смысла бытия:

ценности творчества (что-то дать жизни);

ценности переживания (что-то взять от жизни);

ценности отношения и страдания (позиционировать себя по отношению к своей судьбе, принимая её неизбежность).

Ценность творчества чаще всего реализуется человеком в работе. Смыслом здесь является не сама работа (сам работа может означать бегство в пустоту, в социальную, лишенную смысла, область), а то, как человек ее выполняет, как использует свои уникальные качества. Если работа рутинна, то смысл творчества может быть обнаружен в досуговой деятельности.

Ценность переживания чаще всего реализуется в любви как форме личностного общения, диалога. Ценность переживания может быть реализована через восприятие красоты. Ценностью могут стать и переживания в прошлом, а не только в настоящем. Главное, чтобы в этой жизни были своеобразные переживания (не столько объективно, сколько даже в фантазии, или человек верит, что они были).

Ценность отношения к судьбе заключается в отказе от стремлений изменить то, что не поддается изменению (в социальной сфере, потому что во внутренней человек всегда сохраняет возможность быть свободным), а также через страдание. Обращаться к этой ценности можно только тогда, когда анализ опыта демонстрирует невозможность изменения. В тех случаях, когда неблагоприятные события могут стать обратимыми, стоит обратиться к ценности переживания (страдания). Ценности установки связаны с трагической триадой человеческого бытия: боль, смерть, вина (все три связаны с конечностью существования и ведут к полному и абсолютному одиночеству). Боль, смерть и вина - неизбежны, надо иметь мужество их принимать, и воспринимать это принятие в качестве достижения. Например, можно раскаяться в содеянном, ведь изменить его уже нельзя. Смерть неизбежна, но сохраняется то, что было уже создано.

Техники, используемые в логотерапии для состояний утраченного смысла (экзистенциального вакуума - утраты привлекательности жизни).

А. Углубление осознания своей экзистенции.

Объяснение (недолговечность не есть утрата смысла, а наоборот, его приобретение).

Советование в виде максим (кратких принципов). Например: «Живите так, будто Вы живете второй раз, и в своей первой жизни действовали так же неправильно, как сейчас». Эта максима кратко отражает смысл третьей ценности - отношения.

Использование сравнений (например, жизнь - это кинопленка, разве можно что-то вырезать, если кадр уже снят).

Б. Фокусирование на поиске смысла.

1. Осознание ответственности за нахождение смысла.

2. Постановка вопроса о смысле.

3. Восстановление контакта с самим собой, с внутренними ощущениями.

4. Увеличение источников смысла.

5. Сократический диалог.

6. Логодрама (воображение себя в конце жизни и подведение итога).

7. Предложение смысла из одной из областей.

8. Анализ сновидений.

Техники, используемые в логотерапии для коррекции навязчивостей и фобий: парадоксальная интенция и дерефлексия.

Парадоксальная интенция.

В основе метода лежит представление о том, что чрезмерное внимание к чему-то выступает причиной возникновения психологической проблемы в виде конкретного страха или навязчивости. Клиентам предлагается делать именно то, чего они боятся. Метод сводится к стремлению привести клиента к такому состоянию, чтобы человек не боролся со страхом, а, напротив, преувеличивал его, доводя до асбурда, высмеивая его самостоятельно, действуя по инструкции психолога. Высмеивать должен не психолог! Клиент должен реализовать инструкцию не избегать пугающего события, а, напротив, пережить его прямо сейчас (или переживать регулярно) в утрированной форме.

Парадоксальная интенция основывается на юморе, благодаря чему у клиента усиливается независимость от внешних форм существования, с которыми связывается страх. Примером спонтанного использования парадоксальной интенции может быть общение фельдшера с пациентом, который боится сдавать кровь из вены:

Пациент: «Я так боюсь этой процедуры, что всегда падаю в обморок, как только вижу кровь!»

Фельдшер: «Так, давайте Вы упадете в обморок до того, как я начну делать у Вас забор крови! Давайте, начинайте, я жду! Ведь Вам все равно придется сдавать кровь, поэтому лучше упадите в обморок до того, как игла окажется в вене, потому что в противном случае я могу повредить вам руки. Ну, что же Вы? Давайте падать в обморок сейчас, покажите мне, как Вы боитесь».

Суть метода не только в изменении взгляда, в замене реакции избегания интенциональными усилиями, а и в использовании юмора с целью ослабления внутреннего напряжения, которое связано с тревогой.

Метод дерефлексии снижает чрезмерное внимание к той или иной стороне социальной жизни через направление на что-то позитивное и игнорирование тревожащего события. Дерефлексия предполагает смещение установок клиента с конечного результата на сам процесс. Она в большей мере подходит клиентам, которые чрезмерно фиксированы на внутреннем мире, внутренних конфликтах, переключая их на внешние цели, в которых может заключаться один из объективно существующих смыслов. Дерефлексия предполагает выход клиента за пределы своей уникальности, своего «Я» с целью нахождения связи между уникальностью и социальностью.

Контрольные вопросы к лекции.

Какова центральная идея концепции личности в экзистенциально-феноменологической парадигме?

Что такое экзистенциальный страх?

Какие способы подавления экзистенциального страха выделяют экзистенциальные психологи?

В чем заключается основная цель психологической помощи в экзистенциально-феноменологической парадигме?

С какой целью используется юмор или ирония в экзистециальном диалоге?

Каковы источники смысла жизни в концепции В. Франкла?

Какие техники используются в рамках логотерапии В. Франкла?

Список литературы.

1. Бурлачук Л.Ф., Кочарян А.С., Жидко М.Е. Психотерапия. - Киев: Наукова думка, 2003. Стр. 198-240.

Нельсон-Джоунс Р. Теория и практика консультирования. - СПб.: Питер, 2000. Стр.140-185.

Осипова А.А. Общая психокоррекция. - М.: ТЦ «Сфера», 2000. Стр. 56-68

Лекция 8. Когнитивно-поведенческая парадигма

Структура человеческого опыта в когнитивно-поведенческой парадигме.

Работа с концептуализациями трудностей клиентом.

Поведенческие средства оказания помощи.

Вопрос 1. Если в трех уже рассмотренных нами парадигмах в основе разнообразных механизмов возникновения психологических проблем лежит идея конфликта в отношениях (внутриличностных или межличностных), то когнитивно-поведенческая парадигма интерпретирует психологические проблемы как проблему внешней адаптации личности к окружающей среде. Внешние формы выражения личности могут оказаться неадекватными условиям, в которых она находится, потому что человек неправильно оценивает характеристики ситуации или не научен эффективно действовать в сложившихся обстоятельствах. Поэтому основной акцент в концептуальном объяснении механизмов возникновения психологических проблем сделан здесь на анализе механизмов социального поведения человека.

В поведенческих концепциях личности речь, как известно, идет не о структуре личности, а о структуре человеческого опыта. Человеческий опыт включает четыре базовых элемента: физиологические процессы - когнитивные процессы переработки информации об окружающей среде - эмоциональные реакции - поведение как внешняя форма проявления эмоциональных реакций, возникающих в ответ на когнитивную оценку параметров среды (модель реагирования).

В целом когнитивно-поведенческая парадигма включает следующие принципы:

- проблемы связаны с действием не внутренних, а внешних факторов жизни человека - проблемным является не личность, а поведение;

- поведение бывает адекватным (адаптивным) и неадекватным (дезадаптивным) определенной социальной ситуации;

- поведение представляет собой не подвижные, бесформенные реакции на раздражители среды, а набор определенных моделей (совокупностей способов реагирования), которые возникают в процессе научения;

- процесс научения (приобретения) адекватной модели поведения является средством решения психологических проблем;

- личность представляет собой набор усвоенных поведенческих моделей.

Если мы посмотрим на формулу человеческого опыта (физиология - когниции - эмоции - поведение), то мы обнаружим, что социальное поведение является интегральным результатом различных процессов. В своей основе адекватные поведенческие реакции (действия) обеспечиваются физиологическими процессами. От них в определенной мере зависит и характер когнитивной и эмоциональной оценки окружающей среды. В первоначальном виде (в классических поведенческих теориях личности) поведение человека трактовалось исключительно в терминах физиологического реагирования на раздражители (знаменитая формула «стимул-реакция»). Предполагалось, что процесс научения адекватному поведению представляет собой закрепление физиологически обусловленных форм реагирования на определенные стимулы. Поэтому основной акцент делался на формах обусловливания нужных поведенческих реакций. Теоретической основой такого воздействия выступали:

теории И. Павлова и Д. Уотсона о респондентном (классическом) обусловливании через механизмы подкрепления и торможения поведенческих реакций;

теория Б. Скиннера об операциональном обусловливании через результат операции (действия);

концепция реципрокного торможения Дж. Вольпе;

теория инкубации Г. Айзенка.

При всем различии теорий И. Павлова и Д. Уотсона, их объединяет стимул-реактивная модель обусловливания (респондентного научения). Эти теории описывают формирование поведение как процесс ассоциации условных (изначально нейтральных) стимулов с безусловными (врожденными, биологически целесообразными) стимулами. Люди под воздействием подкрепляющих или отталкивающих факторов связывают (ассоциируют) возникающие у них позитивные или негативные эмоции с некоторыми событиями и наоборот. В результате у них формируются те или иные склонности реагирования (поведенческие реакции), которые в определенных условиях могут оказаться дезадаптивными к актуальным требованиям среды. В Уотсоновской трактовке, дезадаптивные модели поведения выступают не более чем привычками вести себя определенным образом. Разрушить сложившиеся «вредные» привычки можно через процедуру контр-обусловливания поведенческой реакции (например, аверсивная терапия - через неприятные ощущения в результате определенного действия: рвотный рефлекс после приема алкоголя).

Концепция Б. Скиннера развивает положение о научении-обусловливании как основном механизме формирования поведения, показывая, что научение происходит в совершении определенных действий, поведенческих актов, которые подкрепляются позитивным (или негативным) результатом. На основе этой идеи развиваются такие технологии оказания помощи, как подкрепление (поощрение за достижение требуемого результата), наказание, угасание (фейдинг), управление стимулом и др. Основная предпосылка Б. Скиннера заключается в том, что когда некоторые действия сопровождаются подкреплением, увеличивается возможность повторения этих действий в сходных условиях. Другими словами, отличие концепции Б. Скиннера от концепции респондентного научения в том, что поведение детерминируется не столько физиологически опосредованными воздействиями среды, сколько системой поощрения и наказания, воздействующих на эмоциональный уровень регуляции поведения. Именно последствия действия определяют закрепление поведенческой реакции. Подобная трактовка механизма формирования поведения позволила поведенческим психологам в дальнейшем постулировать когнитивное опосредование эмоциональных реакций. Однако в классическом варианте обуславливание-научение у Б. Скиннера в большей мере еще базируется на физиологических механизмах эмоциональной фиксации поведенческой модели. Именно поэтому сам ученый не любил термин «научение». Подкрепление в скиннеровской концепции выполняет функцию не только формирования, но и сохранения поведенческих реакций. Без периодического подкрепления, по его мнению, происходит угасание приобретенной модели. Причем именно периодическое подкрепление эффективнее противостоит угасанию, нежели постоянное.

Интересной закономерностью обусловливания является последовательное приближение к желаемой модели поведения: сначала у человека подкрепляют любой результат поведения, сходный с желаемым, после чего начинают подкреплять только те реакции, которые в большей степени похожи на желаемую модель поведения. Другой особенностью физиологического объяснения моделирования поведения является возможность стимульного контроля: периодическое введение сопряженных с подкреплением результата желаемого поведения дополнительных стимулов (например, света) приводит к тому, что в присутствии дополнительного дискриминантного (т.е. различительного) стимула-раздражителя вероятность возникновения желаемой реакции повышается. В практике моделирования поведения эта обнаруженная Б. Скиннером специфика обусловливания может быть использована следующим образом. Например, нам нужно повысить вероятность использования презерватива у молодых людей с целью снизить у них выраженность поведения риска заражения заболеваниями, передаваемыми половым путем. В информационном ролике факт использования представителями целевой группы презерватива с целью сделать сексуальные контакты более безопасными в плане заражения мы можем сопроводить привлекающей внимание музыкой, интересным слоганом и ярким визуальным образом. В дальнейшем мы можем насытить среду, в которой происходит знакомство молодых людей (например, клубы, дискотеки), только этими элементами информационного сообщения и вправе ожидать, что вероятность возникновения у них связанной с этими дискриминантыми раздражителями модели поведения значительно повысится в силу установленных психофизиологических ассоциативных связей. Удаление дискриминантного стимула, связанного с определенной моделью поведения, которая проявляется слишком часто, способствует отвыканию от чрезмерного следования ей. На бытовом уровне идея дискриминантного стимула реализуется в эффекте узелка на память.

Еще одной ориентированной на физиологические механизмы детерминации поведенческих реакций служит концепция реципрокного торможения Дж. Вольпе. Этот психолог различал обусловленные, реактивные и реципрокные поведенческие реакции, связанные с механизмом физиологического возбуждения/торможения. Наряду с обусловленным физиологическим торможением поведенческой реакции, описанным в концепциях Павлова и Уотсона (через неприятные ощущения во время реализации этой модели поведения), Дж. Вольпе указывает на то, что поведенческая реакция может угасать самопроизвольно в силу эффекта физиологического привыкания (усталости). Также он обратил внимание на то, что проявление одной доминирующей в определенной ситуации реакции в присутствии другой, противоположной ей, уменьшает интенсивность последней. Эта закономерность и получила название реципрокного (взаимодополнительного) торможения.

Теория инкубации Г. Айзенка обращает внимание на то обстоятельство, что условный отрицательный стимул может вызывать не только уменьшение связанной с ним реакции, но, напротив, иногда усиливать ее (инкубировать), что приводит к парадоксальным реакциям. Например, стимул, вызывающий реакцию чрезмерного страха, может приводить к навязчивому повторению той модели поведения, в отношении которой применяется запугивание. По мнению Г. Айзенка, эмоция страха - это реакция, которая обладает свойствами физиологического влечения. Поэтому если страх связать с условным стимулом (например, пугающей информацией), то обусловленная с его помощью поведенческая реакция вместо угасания будет усиливаться.

Дальнейшее развитие поведенческих концепций связано с анализом когнитивной детерминанты поведения в структуре человеческого опыта. Когнитивный подход базируется на утверждении, что внешнее стимулирование и внешнее подкрепление опосредованы познавательными процессами - когнитивной оценкой действующих в данной среде стимулов. Внешние стимулы и физиологические реакции вызывают определенные мысли (когниции как результат познавательной, сознательной оценки контекста, в котором эти стимулы проявляются). Любое физиологическое состояние подвергается сознательной интерпретации, вызывает какие-то мысли у человека. Именно эти мысли-интерпретации вызывают, в свою очередь, адекватные их содержанию эмоциональные реакции, которые выражаются в определенной модели поведения, соответствующей когнитивной оценке ситуации.

В качестве примера когнитивного опосредования можно предложить следующий случай.

Перед экзаменом студент пытается за три дня выучить материал, которым он не занимался в течение всего семестра. В силу напряженного труда у него наступает физиологическое истощение. Мотивация сдать экзамен заставляет его учить материал «через силу», что вызывает запредельное торможение. В результате, он перестает полностью понимать прочитанное. Звонки друзьям, которые тоже готовятся к этому экзамену, демонстрируют ему, что они в достаточной мере понимают необходимый для сдачи экзамена материал. Но он не учитывает, что у них нет запредельного торможения, блокирующего познавательные процессы. В результате у него возникает оценка-интерпретация возникшей ситуации в виде когниции «Я - дурак». Когниция имеет прогнозируемую негативную оценку на экзамене, что грозит отчислением или дополнительными отрицательными результатами. Эта оценка вызывает у него отрицательные эмоции, которые выражаются в поведении избегания: он уходит гулять, чтобы изменить свое эмоциональное состояние. Следовательно, поведение студента оказалось неадаптивным для его социальной ситуации.