Материалы астраханских научных обществ и учреждений как источник по истории Казахстана (II половина XIX в. – 1917 г.)

Из «Путеводителя» архива стало известно, что фонд Астраханского статистического комитета содержал в себе 909 единиц хранения, начиная с 1784 г. [20; 21; 24].

До возникновения комитета здесь имелось всего две единицы хранения, служащие как справочный материал. В государственный архив Астрахани они поступили только в 1923 г. и хранились в отделе дореволюционных фондов. На имеющиеся в хранении материалы была составлена опись I, содержащая 836 единиц хранения с крайними датами с 1836 - 1918 г.

Документальные материалы фонда Губернского статистического комитета Астраханской губернии чрезвычайно разнообразны и богаты по своему содержанию и поэтому несомненно представляют большой научный интерес. В период существования комитета здесь были сосредоточены материалы, имеющие отношение к экономике, ее хозяйственной жизни, торговле, ряду политических и других вопросов губернии. Правда, в связи с тем, что в комитете отсутствовали какие-либо структурные части, а деятельность была связана в основном с собирательством, то и документальные материалы расположены в фонде по хронологии. Такое расположение документов, безусловно, затрудняет работу исследователя над этим фондом, поэтому в задачу данного обзора входило, помимо раскрытия содержания документальных материалов, обобщение их по мере возможности в группы, предоставляющие данные по определенным вопросам.

В фонде имеется большая группа документальных материалов, которая осложнилась в результате составления ежегодных статистических обзоров Астраханской губернии. Эти дела содержали отчеты, включающие ведомости и сведения о численности населения губернии, его вероисповедании, о хозяйстве, торговле.

Статистический комитет вел очень оживленную работу в плане исследований и сбора статистических материалов. Об этом свидетельствуют обнаруженные в ходе разбора и изучения фонда многочисленные отчеты Губстаткомитета, содержащие статистические данные по Астраханской губернии и даже за ее пределами. Сведения, имеющие историческую ценность, публиковались не раз на страницах периодической печати: «Астраханские губернские ведомости», «Астраханский справочный листок», «Русский инвалид», «Памятная книжка Астраханской губернии» и другие издания. Члены Губстаткомитета в подтверждение своих исследовательских работ издавали сборники, такие, как «Труды Астраханского статистического комитета», выпускавшиеся до 1877 г., «Статистический обзор Астраханской губернии», где содержались сведения о населении, вероисповедании жителей Астраханской губернии. Члены комитета Д.В. Чичинадзе, И.В. Михайлов, Н. Иванов и многие другие в своих годовых отчетах упоминали обо всех своих наблюдениях. Особенно много сведений сообщается о казахах, проживающих не только в центре Астраханской губернии, но и в самой Внутренней Букеевской орде, о выпасе скота на землях Киргизской степи [79, Л. 3], о численности построек на этой территории, об учебных заведениях, о личном составе учреждений, которые в результате были опубликованы и в «Памятных книжках Астраханской губернии» [80, Л. 2].

История возникновения, развития и ликвидации Букеевского ханства с самого начала его основания привлекает к себе особое внимание многих историков. В течение первых пятидесяти лет существования Внутренней орды интерес этот определялся, прежде всего, тем, что внутри Российской империи в пределах четко зафиксированной определенными административными границами территории было искусственно создано особое этнополитическое образование кочевников-казахов, которое рассматривалось царскими властями разных уровней в качестве удобного опытного полигона для последующего проведения различного рода инноваций на территории всей казахской степи Оренбургского ведомства. Из материалов архива Астрахани наблюдаем, что отмеченное обстоятельство способствовало тому, что в сознании наиболее образованной российской общественности дореволюционной эпохи долгое время господствовало сильно преувеличенное представление о существенной специфике культурно-исторического развития казахского населения Внутренней орды в сравнении с зауральскими кочевниками, что постоянно стимулировало и актуализировало исследовательские поиски в данном направлении. Вполне закономерно, что в центре внимания дореволюционных историков в течение более восьмидесяти лет постоянно находилась историческая фигура последнего правителя Букеевской орды хана Джангира.

В то же время Внутренняя Букеевская орда ввиду особенностей своего географического положения и территориальной близости к наиболее развитым европейским регионам империи была более тесно, чем казахское население других регионов Степи, вовлечена в экономическую, социально-культурную и конфессиональную жизнь России, в результате чего тенденции модернизации аграрной экономики и традиционных общественных отношений развивались у казахов Волго-Уральского междуречья динамично ее, чем в остальных частях Казахстана, что можно проследить по сведениям статистического комитета Астраханского края.

Отчеты статистического комитета Астраханской губернии представляют, прежде всего, свод данных, фиксировавших состояние губернии за год. Несмотря на чисто бюрократическое происхождение этого документа, он содержит такое обилие разнообразных сведений, что его значение как незаменимого источника для изучения социально-экономической истории России XIX в., по крайней мере, до появления земской статистики неоспоримо. Однако это не освобождает исследователя от критического взгляда на данный источник.

По данным переписи конца 90-х гг. XIX в., плотность населения оставалась крайне низкой - 4,8 человека на 1 кв. версту, а в Саратовской губернии - 32,6 человека, что объясняется не только естественным приростом, сколько притоком в край нового населения из других областей России. И если колонизационный процесс к концу XIX в. уже в основном завершился, то заволжские степи Самарской и Астраханской губерний по-прежнему привлекали к себе переселенцев из других губерний.

По вероисповеданию население Астраханской губернии распределялось на православных, раскольников, католиков, григориан, евреев, магометан и язычников, подробные сведения об этом несут в себе отчеты членов статистического комитета. Например, по имеющимся документам статкомитета, по состоянию на 2 ноября 1888 г. в Ханской ставке проживало всего 1236 человек, в Новой Казанке - 470 человек. Среди них татары составляли 765 человек, казахи - 690, армяне - 5 человек.

В разные годы состав приверженцев того или иного вероисповедания был непостоянен, что можно проследить по имеющемуся в наличии рапорту Красноярского уездного исправника за 1880 г. по Красноярскому уезду: православные - 48%, магометане - 90%, лиманского вероисповедания - 22%, иудейского - 5%, римско-католического - 9%, армяно-григорьянского - 32%, евангельского - 1% [80, Л. 64], а в 1884 г. число жителей во Внутренней Киргизской орде составляло 14 622 человек, из которых 7446 человек приходилось на поклонников магометан. В Енотаевском уезде их было 70 человек, в Черноярском уезде - 3128 магометан [81, Л. 21].

Из-за отсутствия в Губернском статистическом комитете необходимых сведений члены данного комитета обращались к источникам, которые зачастую не располагали точными сведениями; ни для других научных учреждений, ни для наблюдения статистики в среде кочующих киргиз Букеевской орды. Примером может служить отчет Временного совета по управлению Внутренней Киргизской ордой, проделанный по требованию статистического комитета, в котором были собраны сведения о числе построек и торговых заведений в Ханской ставке.

Таблица 1

Особенность Астраханского края в экономическом и социальном отношении заключалась, прежде всего, в том, что здесь практически отсутствовало крепостничество, и к 1861 г. крепостные составляли приблизительно 2% от всего крепостного населения.

Отметим, что помещики и придворные вельможи, получая земли, уделяли большое внимание рыбным ловлям. Астраханские помещики становились не только владельцами рыбных ловель, но и рыбопромышленниками. Таким образом, традиционное для России поместно-вотчинное землевладение в Астраханском крае так и не сложилось.

Статистический комитет вел сводные статистические сведения по Астраханской губернии за 1887 г., при котором обнаружен рапорт Красноярского уездного исправника 1878 г. «О числе жителей по сословию», куда входили потомственные и личные дворяне, православное и магометанское духовенство, городское сословие и военные.

Если проследить по сводным ведомостям статкомитета, то заметим, что в Астрахани практически не было дворян, поэтому дворянское собрание было малочисленным и не играло серьезной роли в общественной жизни края. Оно, в отличие от большинства регионов России, было введено здесь лишь в начале XX в. и не получило развитие из-за известных событий 1917 г.

В силу своего географического положения Астрахань быстро приобрела статус крупного торгового центра, играя тем самым все большую роль в экономической жизни страны.

Следует также отметить своеобразие государственной политики по отношению к стихийной колонизации Астраханского края. Она нашла здесь в большей мере покровительственный, нежели запретительный характер. Объясняется это стремлением содействовать хозяйственному освоению края и развитию торговли. Кроме того, необходимо было обеспечить строительство городков-крепостей для волжского торгового пути.

Судя по материалам архива, правительство, заинтересованное в охране южных границ и нормализации обстановки в Нижнем Поволжье, всячески стремилось упрочить свое влияние на нерусские народы, используя самые различные методы воздействия на них. На политику правительства влияли и его фискальные интересы, так как оно получало большие доходы от обложения торговли и местных промыслов. Поэтому оно следило за состоянием городов и поощряло рост их населения.

Архивные материалы свидетельствуют о ходе колонизации Астраханского края и формировании такой специфической группы населения, как казачество.

Правительство попыталось направить освоение низовьев Волги на крепостнических принципах путем насаждения здесь помещичьего землевладения и переселения крепостных. Однако эта политика потерпела неудачу. К началу XIX в. на приобретенных помещиками землях появилось около 20 поселений с общим числом жителей 2294 человека, о чем свидетельствуют статистические данные, имеющиеся в фондах архива [82, Л. 3]. Статистические сведения говорят также об усилившемся потоке «самовольцев» в начале XIX в., что, в свою очередь, явилось стихийным, своеобразным протестом против бюрократии. Например, материалы доклада Астраханского губернатора графу П.Д. Киселеву свидетельствуют о том, что в 1837 г. в губернии насчитывалось «самовольно зашедших» 1297 человек, в то время как официально было разрешено всего 506 [83, Л. 3]. Таким образом, сословие в Астраханской губернии формировалось из легализованных беглых крестьян, переселенцев и прочих, что видно из данных статистического комитета.

На территории Астраханской губернии происходили социальные изменения, что объяснялось развивавшимися торгово-денежными отношениями. Как видим, все данные свидетельствуют о том, что крепостничество было ничтожным на этой территории. Но это не означало, что большая часть населения пользовалась личной свободой. Особенно это касалось калмыков и казахов, так как правительство все больше вторгалось во внутренние отношения этих народов, регламентируя повинности зависимого населения, направляя часть калмыков на кордонную службу, других заставлял принять христианство.

Во второй половине XIX - начале XX столетия христианизация казахов Оренбургского ведомства продолжалось. Основная масса казахов принимала новую веру с целью поправить свое материальное положение, воспользовавшись предоставленными от Российского государства льготами и привилегиями. К тому же это было одно из основных способов относительного свободного перехода. При этом степные казахи опасались преследований со стороны соплеменников, переселяясь на пограничную линию. Например, в ноябре 1853 г. три казаха, проживавших в деревне Вехотьяковской Куртумышской области Челябинского уезда Оренбургской губернии, изъявили желание принять христианство. Подобных случаев как одиночного, так и группового перехода по губерниям Российского государства было немало.

По материалам географии и статистики России, сделанных Л. Мейером с целью иметь информацию о темпах проведения христианизации за этот период, рассмотрим этот процесс на примере периода 1853-1862 гг. [84, с. 230].

Таблица 2

Как видим, за 9 лет казахов, принявших христианскую веру, насчитывалось всего лишь 137 человек, и за год мы имеем 15 новокрещенных. Из них на долю мужского населения приходилось по 12 человек, а на лиц женского пола - по 3. Эти данные свидетельствуют о том, что крестились в основном казахи-работники только лишь для того, чтобы улучшить свое материальное положение и повысить социальный статус в условиях несколько уменьшенного положения их на территории внутренних губерний Российской Империи. Судя по статистическим данным, в то же время лиц женского пола заметно меньше, это объяснялось тем, что консервативное традиционное общество редко выпускало их из своих рядов. Однако христианизация не сыграла существенной роли в проникновении казахов на внутреннюю сторону.

Документальные материалы по земледелию в фонде представлены весьма значительной группой дел. Среди них имеются статистические сведения о земледелии в Цареевском, Черноярском, Енотаевском, Астраханском и Красноярском уездах и целиком по Астраханской губернии. Что касается земледелия в юго-западной степи и во Внутренней Букеевской орде, то оно не имело особого значения для населения данных регионов, так как казахи и другие кочевые народы в основном занимались скотоводством. Посевы производились в юго-западной степи, главным образом в южной ее части, а в Букеевской степи в северо-западной части, преимущественно на землях, смежных с границей Самарской губернии. Кроме всего прочего, имеются сведения о количестве выкупленной до срока крестьянской надельной земли, о земельных и водных наделах помещиков и о ценах на рабочую силу в частно- владельческих хозяйствах, а также есть данные о поземельной собственности, из которых видно, что земледелием занимались в большинстве случаев на своих наделах на правах общественного владения. В этой группе дел есть ряд документальных материалов о размере посевных площадей и сенокосных лугов. Общая посевная площадь под сельскохозяйственными культурами и травами составляла в Астраханской губернии перед Первой мировой войной 1 096 461 десятину. Из документов статистического комитета видно, что в конце XIX в. площадь под культурами в Астраханской губернии значительно увеличилась. Ведущая роль в развитии садоводства, как показывают сведения, собранные в результате опроса, принадлежала крестьянам. Также документы свидетельствуют о том, что садоводство носило товарный характер.

Как известно, земледелие в Астраханской губернии никогда не было в числе важнейших занятий населения, но от распределения земельной собственности среди владельцев и пользователей зависела степень развития остальных отраслей сельского хозяйства и промыслов. Надельные крестьянские и казачьи земли в конце XIX в. составляли 25,2%. Наиболее крупными собственниками земли являлись купцы и дворяне.

Первоначально заселенная только кочевниками территория губернии оставалась невозделанной. Появление в крае русских и украинских переселенцев, полевое хозяйство которых составляло основу их хозяйственного уклада, сыграло большую роль в развитии земледелия в крае.

Определить точное количество возделываемых в губернии земель на основании официальных отчетов невозможно. Со страниц отчетов не сходили цифры по количественной характеристике возделываемых земель в губернии: до 1851 г. - 27 787 десятин, после присоединения к Астраханской губернии Царевского уезда в этом же году - 96 166 десятин.

Однако по сведениям Астраханской Палаты государственных имуществ, в 1845 г. по губернии было засеяно озимыми и яровыми 40 191 десятины, в 1849 г. - 85 142 десятины земли, в 1853 г. площадь заметно возросла до 183 041 дес., а в 1861 г. - до 216 483 дес., т.е. намного больше, чем значилось в губернских отчетах.

Первые поселенцы хлебопашеством почти не занимались, о чем также свидетельствовали члены статкомитета. Документы указывают на то, что сферой их деятельности были рыболовство и скотоводство. Однако по мере роста населения губернии распространение получило и хлебопашество. По статистическим расчетам того времени, чтобы быть самостоятельным хлебопашцем, земледельцу необходим был капитал в 575 рублей серебром.

О степени развития хлебопашества свидетельствует и все увеличивавшееся количество мукомольных мельниц. Например, в Енотаевском уезде число ветряных мельниц увеличилось с 22 в 1829 г. до 534 в 1855 г., из которых 411 принадлежало государственным крестьянам.

Несмотря на то, что Астраханская губерния не могла обеспечить себя хлебом, некоторые крестьяне сбывали хлеб даже за пределы губернии. В 1847 г. например, крестьяне Царевского уезда продали 100 тысяч четвертей пшеницы.

Существенные изменения в конце XIX в. произошли в социально- экономических отношениях, например, это коснулось мелких землевладельцев, доходы мещане и дворяне получали от частичной продажи фруктов или же от арендной платы. Об этом свидетельствуют отчеты статкомитета.

Известно, что некоторые предприимчивые крестьяне арендовали обработанные земли в селениях юртовских татар для промышленного производства овощей. По данным инспектора Астраханской врачебной управы Соломона, в начале 30-х годов в Астрахани ежегодно продавалось продуктов огородничества на «многие тысячи рублей». Лишь в 1839 г. было реализовано продукции на 70 000 рублей ассигнациями. По статистике, в среднем, один город давал 120 рублей дохода.

Сведения статкомитета свидетельствуют о том, что и виноградарство также имело промышленное значение, хотя к концу XIX в. площадь под занятие виноградарством достигла всего лишь 1000 десятин.

Таким образом, следует признать, что главной отраслью сельского хозяйства Астраханской губернии было скотоводство, которое с каждым годом все больше превращалось в торговое.

Характеризуя экономическое развитие Астраханского края, авторы отмечают весьма значительную роль Астрахани в восточной торговле России в XVII-XVIII вв. Бурное развитие экономики России в конце XIX в. позволило стимулировать и хозяйственное развитие Астраханской губернии. В частности, строительство железной дороги от Баскунчака к Волге позволило не только значительно увеличить вывоз соли, но и расширить добычу рыбы. В начале XX в. г. Астрахань давала 30% соли и 34% рыбных товаров России. С конца XIX в. на Каспии появляются нефтяные суда, в Астрахани строятся портовые сооружения, судостроительные, деревообрабатывающие и другие заводы с участием отечественного и зарубежного капитала.

Развитие промышленности края также претерпевало определенные изменения, связанные с общими социально-экономическими процессами.

По официальным данным, в 1897 г. впевало определенные изменения, связанные с общими социально- экономическими процессами.

На Среднем и Нижнем Поволжье было около 2100 фабрик и заводов с общим суммарным производством 105 342 тыс. рублей. Первое место по размерам фабрично-заводской промышленности занимала Саратовская губерния, затем по убывающей следовали Самарская, Симбирская, Казанская. Последнее место занимала Астраханская губерния с незначительным уровнем производства.

Из материалов статкомитета видно, что из всех отраслей промышленности самой значительной была пищевая. В ее структуре насчитывалось 52 фабрики с суммой производства 1280 рублей в год и 515 рабочих. Это прежде всего мукомольное и крупяное производство.

Следующей крупной отраслью хозяйства Астраханской губернии являлась фабричная промышленность по переработке продуктов животноводства, данные которых представлены отчетами и ведомостями статистов. Она объединила 50 фабрик с суммой производства 1225 тысяч рублей и 260 рабочих. К ним относились, прежде всего, предприятия кожевенной промышленности. Развитию данного производства способствовало наличие богатой сырьевой базы и близость материалов, применяемых при выработке кож.

Судя по обзору статкомитета, в связи с активной разработкой нефтяных запасов и ее транспортировкой по Каспийскому морю через Астрахань по Волге развитие Астрахани как портового города вызвало необходимость создания предприятий для постройки и ремонтов судов и производства промышленного оборудования. В городе начали возникать судостроительные и судоремонтные предприятия. Особенно быстро они росли на рубеже XIX- XX вв. Наиболее крупным из них был казенный завод в астраханском порту, построенный в 1858 г. Другие механические заводы были сравнительно небольшими. Из отчета статкомитета известно, что первым таким предприятием была мастерская Я.В. Лукьянова, открытая приблизительно в 1850 году и успешно работавшая до 1901 г. Кроме мастерской Я. Лукьянова, на этой территории находились мастерские-заводы Серебрякова, Н.И. Артемьева, В.Ф. Фадеева, в 80-х гг. XIX в., также были известны три фирмы: Сапожниковых, Муравьева, Родионова.

Таким образом, материалы членов статистического комитета губерний указывают на то, что во всех отраслях промышленности и в промыслах наблюдается очевидный прогресс, связанный с общими социально- экономическими процессами. Сельское хозяйство традиционно по темпам развития отставало от промышленности.

Следует особо отметить развитие пароходства в конце XIX - начале XX вв. Через Астрахань проходили колоссальные потоки нефтяных и лесных грузов, и в 1875 г. по Каспийскому морю пошли первые в мире паровые танкеры, о чем свидетельствуют документы архива [85].

Отметим, что Астрахань, как портовый город, по числу паровых судов занимал второе место в России. С развитием порта неразрывно связано развитие Волжского речного пароходства. Следует заметить, что 50-е гг. XIX в. были периодом расцвета пароходного дела на Волге. Что касается грузового движения, то к началу 60-х годов оно было распространено уже по всему волжскому бассейну. Данные свидетельствуют о том, что общее количество пароходов в это время составляло уже около 220, из которых 130 судов принадлежало акционерным обществам, товариществам, и только 90 были собственностью отдельных лиц [86, Л. 248-250]. В 70-е годы по волжскому бассейну переправлялось 388 единиц. Центральный статистический комитет признал эту цифру заниженной и дал иную цифру - 432 парохода [87, Л. 6]. В начале 70-х годов отмечается упадок волжского судоходства. Причиной стал неурожай 1870 г., приведший к резкому падению грузооборота, но к середине 70-х ситуация несколько изменилась.

Грузооборот Волги развивался очень медленно, со значительными колебаниями и перебоями, между тем строительство пароходов продолжалось, о чем свидетельствуют сведения статистического комитета [88, Л. 9-10].

С развитием Волго-Каспийского флота существенно менялась социальная структура судовладельцев. Основная группа владельцев - купцы - продолжала развиваться: им принадлежало из общего состава парового флота 48,47%. Значительно увеличилось количество судовладельцев. Таким образом, представленная социальная структура судовладельцев убедительно доказывает серьезность и значимость важности грузооборота.

По экономике губернии в фонде Губстаткомитета сосредоточена довольно обширная группа дел, которые содержат в себе сведения по фабрично- заводской промышленности, рыбному промыслу, соледобыче, сельскому хозяйству. Промышленность Астраханской губернии по своему удельному весу и объему выпускаемой продукции в экономике Поволжских губерний занимала последнее место. Такое слабое развитие промышленности можно объяснить бедностью полезных ископаемых и тем, что основная масса производительных сил была направлена на развитие рыболовства и сельского хозяйства. Эти документы показывают, что почти все фабрики и заводы губернии носили производительный характер. В фонде имелись дела со сведениями о кустарной промышленности [89, Л. 3]. Данная промышленность составляла значительный подсобный промысел для астраханского сельского населения и преимущественно была развита в северных уездах губернии, например, в селах Черноярского и Енотаевского уездов. Большое значение имело рыболовство, которое было главным занятием населения Астраханского и Красноярского уездов, станиц казачьего войска, а также потока иммигрантов, прибывающих для заработка на рыбные промыслы [90, Л. 7-8]. Документы фонда содержат ряд интересных и ценных сведений по рыболовству в Астраханском крае. Здесь имеются материалы по исследованию рыболовства в губернии за 1871-1873 гг., годовые ведомости, статистические сведения о количестве добычи, о количестве билетов, выданных на лов рыбы, и другие вопросы. Например, изучению поддаются документы: о билетных пропусках для жителей Красного яра в соседние уезды губернии [91, Л. 4-5], о пропуске рыбопромышленников на Эмбинские промыслы [92, Л. 9-11], прошение разного рода рыбопромышленников о выдаче им билетов на лов рыбы и др. документы, которые связаны с пропускной системой [93, Л. 5-7]. Все эти проблемы нашли отражение не только на страницах статистических отчетов, но и неоднократно публиковались в «Астраханском губернском вестнике» и в других периодических изданиях.

Морские рыбные промыслы, отданные Уральскому казачьему войску в 1750 г., были оставлены по-прежнему в их владении, о других же каспийских промыслах, состоявших в частном владении, Сенату было поручено еще в 1802 году собрать точные сведения и разобраться с правами на эти земли.

Министр внутренних дел граф В. П. Кочубей составил первые специальные правила о вольном промысле в Эмбинских водах, утвержденные 17 июля 1805 г. На основе этих правил был установлен билетный сбор с лодок, производивших рыболовство в Эмбинских вольных водах, и учреждена особая при губернском правлении экспедиция рыбных промыслов. Из материалов архива известно, что Сенат, рассмотрев права владельцев на земли по берегам Каспия и на рыбные ловли в прибрежной полосе, нашел эти права надлежащими отмене, а земли и промыслы - обращению в состав государственных имуществ. Все же остальные воды Каспийского моря, состоявшие в пользовании частных владельцев, были признаны также государственными, что объяснялось тем, что все частные береговые владельцы облагались особым акцизом в казну в зависимости от доходности вод [94, с. 42].

Министерство государственных имуществ по соглашению с Советом Русского географического общества снарядило в 1853 г. экспедицию для изучения Каспийско-Волжских рыбных и тюленьих промыслов, возглавленную академиком К. Бэром. Позже отчет экспедиции был издан Министерством государственных имуществ в виде 9 томов «Исследования о состоянии рыболовства в России» с четырьмя атласами и чертежами, чему особое внимание уделил в своей научной работе «Очерк русского рыболовства» исследователь И.Д. Кузнецов, который при этом опирался на большой пласт архивных документов [95, с. 109].

Отчет включал сведения П. П. Семенова, техника Шульца, статистика Н. Я. Данилевского и других членов участников экспедиции. Эта экспедиция должна была привести сведения о рыбной ловле в Каспийском море в середине XIX в., «чтобы правительство на будущее имело не только основу для суждения о прибыльности или убыточности этого промысла, но и было в состоянии решать спорные вопросы». Относительно этого В. Ф. Варламов пишет: «…опытному систематику Бэру не стоило большого труда определить, что черноспинка каспийская действительно относится к семейству сельдевых. Ввоз голландской сельди в те годы был затруднен. После сведений, предоставленных Бэром, астраханские торговцы поняли, что астраханская селедка вполне одобрена потребителями, о чем свидетельствовали следующие данные: в 1855 г. было продано 10 млн. штук по 5 рублей, в 1857 г. - 50 млн. по 10-14 рублей за тысячу. Лишь на продаже соли правительство получило чистого дохода 54 000 рублей» [96].

В фонде статистического комитета находятся также дела о соляном промысле в Астраханской губернии. Отметим, что соляной промысел до революции был важнейшей отраслью Астраханского края и занимал второе место после рыболовства, будучи тесно с ним связан, так как основная масса невывозимой соли употреблялась на соление рыбы. Члены статкомитета не раз освещали Баскунчакский, Элтонский, Чапчачинский соляные промыслы и в «Памятной книжке Астраханской губернии», где затрагивали не только ход работы на промысле, но и описывали всю сложность работы, пришедшейся на долю наемных рабочих-казахов [97, с. 15].

Среди дел о соляном промысле имеются документальные материалы о сложении акциза с соли в Астраханской губернии. Как известно, эксплуатация соляных промыслов вплоть до конца 50-х гг. XIX в. была монополией казны. По соляному уставу 1918 года только казна имела право на пользование и продажу соли, а затем была разрешена и частная торговля солью с покупкой ее у казны и обязательной уплатой акциза, т. е. соляного налога. В 1865 г. монополия казны по эксплуатации соляных источников была отменена, и в результате соляной промысел перешел в руки частных предпринимателей.

Однако казна, как известно из архивных находок, в течение нескольких лет сохраняла налог на соль. Статистические ведомости и сведения о ходе соляных операций, продаже соли и аренде соляных участков показывают, что в середине 90-х гг. XIX в. в период промышленного подъема разрабатывалось 160-180 участков в Баскунчакском и южно-астраханских озерах. Среди арендаторов преобладали астраханские рыбопромышленники и купцы. Соледобывание для многих составляло около 12 миллионов пудов соли, то есть 80% годовой добычи соли. Ведомости о ходе соляных операции дают нам возможность проследить годовой удельный вес добычи соли. Если в дореформенный период на первом месте по добыче соли было озеро Эльтон, то уже в послереформенное разработка соли прекратилась, и предпочтение было отдано Баскунчакскому озеру. И как сообщают источники, добыча на Баскунчакском озере в 1913 г. составила около 29 миллионов пудов соли.

В начале XIX в. неоднократно менялось управление соляным делом, значительно усилилась его централизация и регламентация. По этой причине для удешевления соляной операции и ликвидации дефицита соли российское правительство предприняло попытку разработки озерных солей.

В конце XVIII - начале XIX вв. был издан ряд указов, где речь шла об улучшении организации соледобычи. Все это говорило о том, что с солью Эльтона вновь связывали большие надежды.

Сама организация труда солевозов была специфической. Они вели собственное хозяйство, держали скот и обрабатывали землю. Но их повинность - выломка соли и ее перевозка - не была похожа на барщину. Ежегодно казна с обществом заключала с каждой из слобод специальный договор о найме для выполнения работ, в котором значилось, сколько должно было быть поставлено фур для возки.

Меры, направленные на увеличение вывозки эльтонской соли, имели определенный эффект. В конце XVIII в. из озера ежегодно вывозилось около 5 млн пудов, а в первое десятилетие XIX в. - 8-10 млн пудов соли.

Известно, что труд казенных солевозцев был чрезвычайно тяжел, особенно труд ломщиков соли. Благодаря чему ломщики соли страдали от ран на ногах и эпидемий.

Казна не полагала, что солевозы за свой труд получали достаточную компенсацию: по сравнению с центральными губерниями у них были значительные земельные наделы, а за перевозку соли полагалась плата. Но фактически компенсации не было, так как на этом сказывалось, что население было пришлым. Наделы им выделялись за 50 - 150 верст от жилья, причем земля была засоленная или песчаная. Урожаи на этой земле были чрезмерно низкие, оплата за перевозку соли составляла 5 копеек до Камышина, до Саратова - 8 копеек ассигнациями. В начале XIX в. после повышения еще на 2 копейки в итоге получилось 40-70 рублей ассигнациями.

В 1814 г. прибыла ревизия в лице обер-офицера Фролова, чтобы провести контроль в губернии среди работников промысла. Было выявлено, что из числа рабочих одна треть не имела скота, то есть не могла вести крестьянское хозяйство. В ходе выяснения было обнаружено, что главная причина разорения - в несоответствии размера повинностей и тех ресурсов, которыми располагало хозяйство. Выводы комиссии имели, по всей вероятности, принципиальное значение, о чем свидетельствуют архивные материалы.

В результате становится известно, что эльтонская соль не оправдала надежд администрации, так как уже во втором десятилетии XIX в. добыча и вывозка соли опустилась до 1 млн пудов в год. Таким образом, казенный интерес обеспечивался высоким акцизом, установленным из расчета 40 копеек ассигнациями за пуд.

В результате все управление соляным делом оставалось в ведомстве министерства финансов, здесь им ведал департамент горных и соляных дел.

В свете сказанного отметим, что ликвидация казенной монополии, на смену которой пришла вольная продажа соли, означала утверждение в этой сфере новых буржуазных принципов.

Переходя к документальным материалам, характеризующим развитие животноводства среди населения Астраханской губернии, необходимо отметить, что животноводство здесь издавна получило широкое распространение и занимало ведущее место в сельском хозяйстве. Если учесть, что почвенные и климатические условия малоблагоприятны для развития земледелия, а также удельный вес кочевого населения среди жителей Астраханской губернии, то заметно наблюдается, что все это способствовало распространению животноводчества в губернии. Но, к сожалению, животноводство представлено документами фонда Губстаткомитета сравнительно бедно. Имеющиеся сведения незначительны по объему и содержанию, что не дает возможности полно охарактеризовать животноводство в Астраханской губернии [98, Л. 9 об.]. В основном это ведомости, списки и другие статистические документы о числе скота, сведения о конских ярмарках [99, Л. 6]. Отдельные сведения о числе скота по ведомостям и уездам можно найти в вышеупомянутой группе документов, содержащих ведомости к годовым статистическим отчетам.

Например, в рапорте Красноярского земского исправника майора Краснокутского астраханскому гражданскому губернатору А.С. Осипову, включенном в отчетность статкомитета, имеется ведомость о количестве кибиток и скота букеевских казахов на зимовках во владении графини А.И. Безбородко и князя Н.Б. Юсупова, предоставленная на 1829 г.

Таблица 3

В документальных материалах фондов нашли отражение и торговые отношения [100, Л. 3]. Так, в 1908 г. стоимость вывезенных продуктов рыбной промышленности составила 11,5 млн рублей, животноводчества - на 14 млн рублей.

Эта группа дел дает ряд сведений о торговле Астраханской губернии как внутри губернии, в пределах местного потребления, так и с другими центральными губерниями и странами Кавказа, Средней Азией, Персией, Бухарой, Ираном. По следующим сведениям статкомитета можно проследить передвижение грузов через Астрахань в Среднюю Азию, Закавказье и другие страны. Вывозимые товары составляли все, за исключением золота и серебра, а основной процент ввозимых товаров приходился на хлопок [101, Л. 9].

Из Астрахани вывозились также рыба и рыбные продукты, скот, соль, фрукты и овощи. Торговые операции производились на ярмарках, которые устраивались в Астрахани, уездных городах и селах. Рапорты уездных исправников и волостных старшин содержат интересные сведения о количестве проводимых ярмарок, цены на товары. Нам известно, что главным предметом ярмарочной торговли служили сельскохозяйственные товары, рогатый скот и лошади.

Среди материалов фонда статкомитета находится значительное количество дел, содержащих интересные статистические сведения о населении губернии [102, Л. 12].

Как известно, население Астраханской губернии было самое разнообразное по своему национальному составу: русские, армяне, грузины, казахи, татары, туркмены, калмыки, а также незначительное число немцев, англичан, французов. Имеются материалы, которые свидетельствуют о конфликтах между казахами и кундурскими (кунбровские) татарами за правопользование землей [103, Л. 1-2 об.].

Преобладающий элемент населения составляли русские, которые жили во всех городах и уездах губернии. В этой группе дел есть данные о числе жителей по сословиям, ведомости однодневной переписи населения 1862 г., списки населенных мест губернии, а также Внутренней Букеевской орды Торгунской части и другие материалы, имеющие значение для многих исследователей. Эти документы дают возможность проследить заселение Астраханского края, начиная со второй половины XIX в.

В делах фонда имеются ряд сведений, содержащих данные о застройке городов, количестве домов, школ, церквей [104, Л. 5], также в делах архива нашли отражение и другие статистические сведения, например, о дорогах, прилегающих к Астраханской губернии [105, Л. 11]. Как нам известно, через губернию проходили основные пути, среди них находился узел в ставку Киргизского хана из Черного яра [106, Л. 12], в город Гурьев из Красного яра, в Оренбург через степи. Имеются даже такие интересные сведения, как дело о проезде в Бухару из Оренбурга астраханского витязя армянина Григория Арапелова, через Казахскую степь при сопровождении казахом Азнабаем Тогелбаевым и его приближенными [107, Л. 1-3].

Отметим, что в начале XIX в. астраханский губернатор получил Генеральный план реконструкции города, который был утвержден императором Александром I в 1801 г. В собранных статкомитетом материалах отмечается о проведенных в губернии строительствах. В первой половине XIX столетия строительство новых кварталов согласно Генеральному плану велось в южных предместьях Белого города и в самом городе. По имеющимся сведениям, жители города, построившие собственные жилые дома и другие здания в 1839-1840 гг. в соответствии с планом, на три года освобождались от всех налогов и пошлин.

Кроме жилых строений, в южном предместье города обустраиваются церкви и мечети «заканалья». Из-за большого количества мечетей на территории города Астрахань называли «Настоящей Азией», так как в «заканалье» находились Армянская, Персидская, Бухарская и Агрыжанскае национальные слободы, каждая из которых имела свою мечеть, информация о чем отражается в ряде архивных материалов.

Документы статкомитета содержат в себе информацию вплоть до стройматериалов построений. Судя по данным материалам, во второй половине XIX столетия новые районы города строились из камня. Создавались сооружения в районе рынка «Большие Исады», гостиницы, торговые дома и прочее. В 1894 г. татары, торговавшие на базаре «Большие Исады», на имеющиеся средства выстроили мечеть, получившую в дальнейшем название «Красная мечеть».

В конце XIX столетия в Астрахани появились разговоры о строительстве в городе трамвайных путей, железной дороги, электрической станции, новых железобетонных мостов через реку Кутум и Варвациевский канал, что также нашло отражение в отчете статкомитета. Город жил интенсивной жизнью; купцы и промышленники жертвовали значительные суммы на благотворительность, за счет которых в губернии начали возводиться школы, детские приюты, больницы, богодельни для одиноких стариков, что увеличивало статистику зданий в губернии. Для осуществления грандиозных строительных планов в город были приглашены и успешно работали такие архитекторы XIX столетия, как М.П. Бутков, С.И. Карягин, П.И. Коржинский, П.В. Шкотелов, Э.И. Фольрат, К.К. Домонтович, А.С. Малоховский, А.М. Вейзин, Н.Ф. Антонов, чьи имена освещаются в архивных документах.

В результате разбора фонда статкомитета были обнаружены среди дел такие ценные документы, как «Переписка о доставленных сведениях общества археологии, истории, этнографии при Императорском Университете» за 1879- 1880 гг., которые являются свидетельством деятельности статистического комитета с ее научно-исследовательскими инстанциями [61, Л. 4].

Собиравшиеся в течение многих лет статистические сведения могут служить ключом к разгадке многих исторических загадок. Благодаря многим находкам мы стараемся восстановить утерянную картину прошлого. В этом случае могут пригодиться сведения о памятниках древнего искусства [90, Л. 90], городищ, курганов [108, Л. 5], крепостных сооружений, сохранившиеся в пределах Астраханской губернии [109, Л. 10].

Таким образом, следует отметить, что документальные материалы данного фонда, безусловно, по разным причинам не могут дать полного исчерпывающего материала как по истории самого края, так и по другим вопросам, которые интересовали бы многих исследователей, с периодизацией относительно ко второй половине XIX в. вплоть до 1918 г. Документальные материалы свидетельствуют, что в 1918 г. на основании постановления Совета народных комиссаров РСФСР от 3 сентября астраханский статистический комитет был упразднен, а его функции были переданы вновь организованному губернскому статистическому бюро, которое являлось самостоятельным отделом при Губернском Совете рабочих и крестьянских депутатов.

В свете сказанного отметим, что статистическими данными характеризуется широкий круг явлений общественной жизни, которые имеют свои особенности и требуют различных приемов статистического и источниковедческого исследований. Наряду с этим отметим, что достоверность и научная обоснованность статистических данных и особенно выводов, которые делаются на их основе, определяются, прежде всего, тем, с помощью каких методов и приемов этот материал анализируется и используется.

2. Материалы астраханских обществ и учреждений по вопросам социально-экономической истории западных районов Казахстана

2.1 Социально-национальный состав населения

Изучение истории формирования и развития населения Западного Казахстана основывается на широком круге источников. Они представляют собой как первичные документы по учету различных категорий и групп общества, так и обобщенные сведения, представленные в виде материалов переписи, обследований, обзоров, отчетов, справочно-статистических изменений и т.п. Большая часть документов хранится в архивах и до сих пор недостаточно востребована исследователями.

Наиболее сложной задачей при разборе первоисточников является определение численности казахского населения в XIX - начале XX вв., так как источники этого периода содержат неполные и приблизительные данные. Это, например: покибиточные списки для сбора налогов с казахов, отчеты Оренбургской пограничной комиссии. Имелись сведения и других официальных колониальных органов, в том числе и представленные султанами-правителями материалы различных частичных переписей, которые проводились статистом Л. Яценко, членами Петровского общества А. Лазаревским, М. Баймухамедовым и др. Многие из этих данных впоследствии использовались Л. Мейером, И. Казанцевым, А. Артемьевым и многими другими исследователями края.

Проанализировав ряд источников относительно этого вопроса, мы пришли к выводу, что несовершенство статистических данных заключалось не только в недостаточной полноте и степени охвата населения, но и в различной методике их сбора и подходов в исследованиях. Поэтому для них характерны несовпадения в итоговых цифрах.

По определению многих современников получить более точные данные и численность коренного населения было трудно, поскольку в области не был налажен учет по метрическим записям.

При написании данного пункта в качестве сравнительно-сопоставительного метода были использованы материалы учета казахов, начиная с 1845, 1856, 1885 гг., а также подворная перепись казачьего населения Уральской области, проведенная статистом Н. Бородиным. Численность остального населения отражена в регулярно проводившихся ревизиях податного населения, в частности в 1858, 1868, 1885 гг., которые четко прослеживаются при разборе астраханских статданных.

Значительный интерес представляют губернские и ведомственные отчеты, охватывающие все слои населения. Обобщающий характер данных, приводимых в отчетах губернаторов, позволяет проследить тенденции динамики развития населения западных регионов Казахстана. На наш взгляд, на основе этих отчетов составлялись «Обзоры областей», которые выпускались с 80-х гг. XIX в. до Первой мировой войны. Этого же мнения придерживается исследователь М. Сдыков, отмечающий выпуск подобных обзоров, например, по Уральской области (1883-1915 гг.), по Тургайской области - 1881-1886, 1888-1896, 1899-1915 гг. [110]

Изучив комплекс архивных документов, приходим к выводу, что большой фактический материал по народонаселению края был представлен в «Памятных книжках и адрес-календарях Астраханского края», местных справочных изданиях, которые непосредственно выпускались областными статистическими комитетами. Например, мы пришли к такому убеждению, что по Уральской области аналогичные издания печатались первоначально в Саратове, а позднее в Уральске, 1897 - 1915 гг. Наряду со статистическими материалами здесь публиковались аналитические статьи местных исследователей о народонаселении Младшего жуза и Букеевской орды, которые также учитывались для сравнительной работы.

Отчеты, обзорные данные статистов дают такое представление, что в 60-е гг. XIX в. применяется более совершенная методика исчисления: определения таких показателей, как уровень рождаемости, смертности, имущественного положения. По характеру и масштабам собранные материалы можно разделить на две группы. Это губернская статистика, преимуществом которой является сбор материалов специальными органами по однородным таблицам и по одинаковым показателям, и земская статистика по разным вопросам. Отличаясь большим анализом, она освещает многие проблемы, не затронутые первой группой. Сюда относятся многие оригинальные работы местных статистов по изучению населения региона.

Проанализировав ряд источников, мы убеждаемся во мнении, что, начиная с 80-х гг. XIX столетия, была упорядочена практика сбора отчетов и докладов волостных управителей, которые позже стали составляться по определенным формам и в конкретные сроки. Мы наблюдаем, что ведомости сбора налога, с которым связано проведение регулярных пересчетов кибиток, стали более систематизированными. И именно поэтому наиболее важное значение для повышения уровня учета населения имело создание областных статистических комитетов. Например, в Западном Казахстане такие комитеты были организованы в Тургайской - в 1895 г. и в Уральской областях - в 1896 г. Членами этих комитетов составлялись и регулярно собирались специальные карточки для регистрации естественного движения населения, которые были получены последней переписью. Таким образом, мы приходим к выводу, что первоначально эти карточки использовались для регистрации казахов, а затем были распространены на остальную часть населения региона. С 1901 г. она была введена у казаков, сменив отчеты атаманов, с 1903 г. это наблюдалось среди иногородних. Заполнялись данные формуляры представителями различных религиозных конфессий.

Проанализировав ряд архивных документов, отметим, что материалы собирались и обобщались раз в год. Данная форма регистрации позволила ввести на территории западных районов Казахстана полный учет, охватывающий многие стороны естественного движения населения. Однако при этом оставалось значительное количество неучтенного населения. Свою роль сыграла неподготовленность и малограмотность кадров.

Таким образом, в начале XX в. статистическими органами был накоплен определенный опыт по учету населения, выработаны некоторые методики подсчета естественного движения. Все это позволило провести первую Всеобщую перепись населения 1897 г. с достаточной степенью подготовленности.

Из имеющихся источников мы можем проследить, что обработка полученных данных проводилась первоначально самими счетчиками, затем заведующими переписных участков, местными переписными комиссиями. Материалы астраханских обществ свидетельствуют, что только к марту 1897 г. вся дальнейшая разработка была целиком передана Центральному статистическому комитету. Подытожив все материалы, видим, что итоги переписи были сведены в определенную книгу по каждой области. По Уральской области книга по учету населения была выпущена в 1904 г., по Тургайской и Астраханской области, где были даны сведения по Букеевскому уезду и по Закаспийской области, с данными по Мангышлакскому уезду - в 1904-1905 гг.

Анализ этих данных показывает, что методика обработки материалов не лишена недостатков. В целом, как свидетельствуют источники, достоверность переписи 1897 г. российскими учеными оценивается достаточно высоко. По мнению В. М. Кабузова, при разборе им статистических сведений отмечается ряд существующих расхождений в учете населения, которые составляли от 1,0 % до 1,7 %, в зависимости от региона [111, с. 43].

Эти документы имели значение в разборе численности населения, так как предоставляли обширный материал по развитию демографического процесса в Казахстане, что позволяло определить динамику развития и основные тенденции, происходящие внутри общества. Например, источники дают такие сведения о западных районах Казахстана, где были переписаны полностью крестьянские хозяйства и 10% от общего числа кочевых хозяйств, кроме Гурьевского уезда Уральской области.

В результате тщательного отбора документов стало известно, что в 1917 г. появилась перепись по инициативе министерства земледелия, по принципу которого были переписаны все основные части западных регионов Казахстана: Уральская, Тургайская области и Букеевская орда.