Семантика и прагматика русских перформативных высказываний

Внешние обстоятельства, которые наделяют говорящий субъект я правом требовать и приказывать, объясняются множеством объективных и субъективных причин, среди которых отметим социально значимые и потому конвенциональные, общепринятые, как например: должностное положение (приказы издает министр, главнокомандующий, директор предприятия, ректор университета, но не рядовой сотрудник или служащий); авторитет, который приобретают в результате конструктивной социально значимой деятельности как отдельные лица, так и общественные организации и объединения; наконец, возраст в ситуации обыденного повседневного общения, поскольку старший возраст предполагает и больший жизненный опыт, и больший авторитет.

Вовлеченность говорящего субъекта я в совершение речевого акта и перлокутивного акта, в частности. обусловлена тем, что он несет ответственность не только за исполнение требования или приказа, но и за его содержание, таким образом, обязательность и обязанность распространяется не только на адресата ты, она является как бы распределенной обязанностью и ответственностью.

Основные формулы директивных перформативных высказываний требования и приказа - это Я х, с расширением инфинитивом и Я х, чтобы, при возможности Я х, Imper, например, у Марины Цветаевой “Мой Пушкин”:

Я тебе повелеваю - будь! (повелевать - “передавать свою волю, приказывать”)

Требование сближается с предписанием, рекомендацией, обязательной к исполнению, и может быть сформулировано как некоторая инструкция и без перформативных высказываний. Например. Рецепты и рекомендации врача (два раза в день после еды по одной таблетке), но имеющие ту же иллокутивную цель. Происходит своеобразная редукция и речевого акта, и перформативного высказывания, которая компенсируется определенным стандартом, клишированностью формы, бланка и формулировки. Так, у А.П. Чехова рассказ “Предписание” (1884 г.) хорошо иллюстрирует подобную ситуацию:

Ввиду наступления высокоторжественного праздника рождества Христова и принимая во внимание (...), вменяю Вам, милостивый государь, в обязанность строжайше наблюдать, чтобы поздравители, ожидая в приемной, не толпились ... и т.д. и т.п. (ср.: приказываю)

Приведем ряд примеров:

[Разговор директора музея с одним из сотрудников]

“Вот если бы еще один работник, - сказал я вскользь. - Да Вы ведь все обещаете, и до Вас у меня был такой же разговор со старым директором, и она мне тоже обещала...”

“И она тоже обещала, - горько усмехнулся директор и покачал головой. - Она обещала, и я обещаю, а толку нет. Да? Голубчик, да откуда же я тебе его возьму, работника-то? Наркомпрос никого не дает, а так с улицы взять тоже боязно. Вот у нас сколько добра и ничего не учтено и не записано, все так и валяется навалом. Я третью докладную пишу, требую категорически”. (Ю. Домбровский)

“Попрошу не рассуждать,- крикнул изо всей силы Евстрат Спиридонович и задрожал. - Выйди вон. Я прикажу тебя вывести”.(А. Чехов) , т.е. Яприказываю тебя вывести своим подчиненным.

Требования и приказы различаются между собой категоричностью и авторитарностью, именно поэтому требовать имеет присловный распространитель категорически, а приказывать - нет, поскольку по силе приказ приравнивается к закону, сравните:

Послушайте, Юра! Я категорически требую, чтобы Вы прекратили эти Ваши преследования. В какое положение Вы меня ставите! Уходите сейчас же! Я Вас прошу немедленно уйти! (т.е. Я требую, чтобы Вы немедленно ушли. (Е. Габрилович)

Огнев: Приказываю немедленно вернуться сюда, в местечко; нам теперь всем надо быть в кулаке.(А. Корнейчук)

В случае реализации формулы Я х с расширением модус не выражен отдельной словарной единицей, а включен в суперпредикат; диктум же охватывает суперпредикат и его расширение, сравните:

1) я требую соблюдать тишину; я требую уделить внимание; я требую проявить уважение; я требую повиноваться - в качестве расширения выступает инфинитив;

2) я требую тишины; я требую внимания; я требую уважения; я требую повиновения - в качестве расширения выступает объектный актант.

“Отрицательные требования” , т.е. суперпредикаты с частицей не, - это либо самофальсификация, либо убежденность в недостаточной прочности позиции говорящего субъекта я, либо просто фигура речи, как в поэзии, например:

Нет! - я не требую вниманья

На грустный бред души моей. (М. Лермонтов)

Алина! Сжальтесь надо мною,

Не смею требовать любви. (А. Пушкин)

Самое не требую не предполагает синонима или уточнения типа “а прошу”; оно свидетельствует о чувствах говорящего субъекта - лирического героя и выражает его намерение требовать, т.е. добиваться ответного чувства. Таким образом подобное употребление становится перформативным в силу контекстуальных условий.

К директивным суперпредикатов группы требований и приказов, по мнению Й. Крекича, относятся и глаголы велеть и повелевать в значении “приказывать, отдавать распоряжения”, и мы с ним солидарны, так как их перформативное употребление укладывается в типичные перформативные контексты и реализует формулу Я х, например:

Царь: Что телеграфировать?

Царица: Коротко... Повелеваю Александру Дмитриевичу Протоповичу быть министром внутренних дел. (А. Толстой) - повелеваю, т. е. приказываю и назначаю.

Екатерина: Повелеваю схватить бродяжку и доставить сюда. (Л. Зорин)

Ср.: Эдуард: Именем короля приказываю тебе арестовать всех этих людей.(С. Михалков)

Аналогично ведет себя и глагол настаивать, хотя в его значении и присутствует сема неоднократности, повтора, которая, по Ю.Д. Апресяну, несвойственна каноническим перформативам. Однако настаиваю синонимизируется с настоятельно, категорически требую, например:

Невидимский: Присядьте, ради Бога. Что с Вами? Чем Вы возмущены?

Зубарин: Я настаиваю на том, чтобы это решение было пересмотрено. (С. Михалков)

Еще один специфический случай представляют собой, по Й. Крекичу, сочетания тебе говорят, вам говорят, кому говорят, также синонимичные требовать и даже приказывать, сравните примеры:

“Ложись!” ... - чернея от страха за нее, наливаясь кровью, крикнул

Бунчук. - “Ложись, тебе говорят!” (М. Шолохов)

Отвернись, кому говорят! (В. Шукшин)

Перформативность обусловлена тем, что дескриптивное значение глагола говорить как бы отходит на второй план за счет сочетания с императивом. Сами выражения становятся делексикализованными и, ориентируясь на пропозицию императива “побудить кого-либо к действию”, уподобляются директивным перформативам, обозначающим пропозитивную установку в модусе высказывания, типа: требую, чтобы ты сделал это.

Такие перформативные высказывания реализуют формулу Я х, Imper как модификацию формулы Я х, чтобы, наиболее характерную для директивовтребования, например:

Жора: Я требую, чтобы за мной приехал консул или кто-нибудь

другой из нашего Советского консульства.(С. Михалков)

Елена Андреевна: Иван Петрович, я требую, чтобы Вы замолчали! Слышите? ( А. Чехов)

В случае реализации формулы Я х, чтобы модус перформативного директивного высказывания представлен иллокутивным суперпредикатом, а пропозиция - диктумом высказывания. Пропозициональное содержание понимается как “обязательность и обязанность адресата ты реализовать интенцию говорящего, выполнив некоторое действие, направленное на изменение положения дел”. В этой связи перлокутивный эффект и акт предусмотрены иллокутивной целью речевого акта и пропозиционным содержанием перформативного директивного высказывания, но их реализация обязательна, так как в противном случае - неповиновение или отказ выполнить требование, тем более приказ чреваты последствиями, как минимум, аннулированием перлокутивного акта.

Таким образом, со стороны говорящего субъекта я фактитивность пропозиции необходима и очевидна, а со стороны адресата ты - обязательна, хотя и не всегда может быть реализована, т.е. это не полная фактитивность.

Обязательным семантическим компонентом перформативных глаголов требования и приказа является говорить/сказать, что также подтверждает их связь с ассертивами - специализированными утверждениями и декларативами - специализированными актами. Поддержкой обязательного семантического компонента оказывается письменная форма приказа и письменное изложение требований, например, по эксплуатации прибора, в инструкции; перечисление обязанностей, наряду с правами, в уставном или программном документе, договоре.

Принадлежа к директивным речевым акта, акты требования и приказа, как уже отмечалось, солидаризируются с просьбами, предупреждениями, и подобно последним, содержат внутреннюю, но более категоричную, обязательную к исполнению просьбу. Сфера говорящего субъекта я полностью проецирует сферу адресата ты, поскольку задает перлокутивный акт, в котором возможно даже их совместное участие.

Е) Директивные перформативные высказывания запрета и разрешения

Директивные речевые акты запрета и разрешения характеризуются достаточно последовательной поляризованностью, исходя из того, что запрещение - это отрицание разрешения, а разрешение - это отмена запрещения либо его исключение, сравните известное высказывание: Что не запрещено, то разрешено.

Среди перформативных глаголов, обозначающих суперпредикаты, наблюдается строго антонимическая организация, в основе которой лежит логическая противоположность А - не А, например:

запрещать - разрешать: разрешать = не запрещать

позволять - запрещать, отказывать: позволять = не запрещать

дозволять - запрещать, накладывать запрет

накладывать запрет - снимать, отменять запрет

накладывать вето - снимать, отменять вето

давать право - лишать права, отбирать право и т.д.

Именно поэтому употребление суперпредикатов с отрицанием не является регулярным и не специфичным.

Антонимическое взаимодействие запрета и разрешения как противоположностей наглядно демонстрирует следующий фрагмент:

“Никогда я не позволял! Он мне в то время написал: “Хочу, папа, жениться на Лидочке”. Понимаешь, “хочу”, а не “прошу позволения”. Ну и я ему ответил: “Коли хочешь жениться, так женись, я препятствовать не могу!” Только всего и было.

“Только всего и было, - поддразнивал Петенька. - А разве это - не позволение?”

“То-то, что нет... Я что сказал? Я сказал: не могу препятствовать и всего. А позволяю или не позволяю - это другой вопрос. Он у меняпозволения не просил; он прямо написал: “Хочу, папа, жениться на Лидочке” - ну, и я насчет позволения умолчал” (М. Салтыков-Щедрин. Господа Головлевы)

Определяя запрет как “отрицательный приказ”, А. Вежбицка отмечает, что запретам свойственно выступать в качестве категорических побуждений. Отсюда следует необходимость уточнения иллокутивной цели перформативных высказываний запрета: “категорически побуждать другое лицо к отказу от действия, направленного на изменение некоторого положения дел”. Фактически такая иллокутивная цель аннулирует перлокутивный акт, поскольку отрицает какое-либо действие по совершении речевого акта.

Разрешения, напротив, требуют развертывания перлокутивного акта, поскольку адресат ты обязан реализовать интенцию говорящего субъекта, представленную в иллокутивной цели высказывания как “побуждение к совершению одобренного, санкционированного говорящим субъектом действия, направленного на изменение некоторого положения дел”.

Основная синтаксическая формула перформативных высказываний запрета и разрешения Я х допускает расширения, но может быть и самодостаточной, абсолютивной, например:

Сарафанов: Постой. Подожди. Я готов просить у тебя прощения, но я запрещаю тебе уходить.(А. Вампилов)

Милиционер: Надо понимать, что свидетель есть первый человек в судебном деле. Так что тут, при народе, я вам не дозволю, и не просите.(А. Корнейчук)

Пролетов: Да постой: вот тебе на водку, напьется пьян как стелька, - для сегодняшнего дня я тебе позволяю.(Н. Гоголь)

Туришкевич: Еще раз спрашиваю: решаетесь или нет? Ваше высочество, позвольте быть резким.

Дмитрий Павлович: Разрешаю, Владимир Митрофанович.(А. Толстой)

В случае абсолютивного употребления, при отсутствии распространителей суперпредиката перформативное высказывание принимает следующий вид:

Я запрещаю и Я разрешаю, а его смыслы сводимы к “нельзя” и “можно”, и тогда иллокутивная цель и пропозиция сконцентрированы в суперпредикате, который одновременно имплицирует модус Я ГОВОРЮ.

При наличии распространителя - инфинитива или объектного актанта - модус по-прежнему имплицирован в перформативный суперпредикат, который одновременно именует иллокутивную цель, а пропозиция, точнее, пропозициональное содержание создается сочетанием суперпредиката и его распространителя, например:

Том: Под страхом смерти запрещаю трогать его! Он король. Он настоящий король. (С. Михалков)

Сударыня, никогда я чужих земель не захватывал, и обвинять меня в этом никому не позволю.(А. Чехов)

Адмирал: Я запрещаю митинг. Предлагаю выполнить мой приказ. (А. Корнейчук)

Мария Уваровна, я дворянин, я человек свободный, я не позволю издеваться... вы меня с кучером по саду ловите; я домой поеду...(А. Толстой)

Инфинитив и именной объектный актант взаимообратимы, сравните:

не позволяю обвинять - не позволяю обвинений

запрещаю митинг - запрещаю митинговать.

Содержание запрета или разрешения сводимо к инфинитивным или императивным структурам типа: Не митинговать! (запрещаю митинговать);Играть!(настойчивое требование, приказ, категорическое побуждение, наконец, разрешение); Не обвиняйте! (запрет); Танцуйте! (разрешение). Именно поэтому Й. Крекич рассматривает такие структуры в соотношении с перформативами, считая их гибридными побудительными перформативами, создающими перлокутивный эффект - положительный или отрицательный, т.е. отсутствующий. Однако еще Э. Бенвенист полагал недопустимым чрезвычайного расширять круг перформативных высказываний за счет императивов, которые не являются речевыми актами, а только стремятся воздействовать на слушателя с целью достижения перлокутивного эффекта, т. е. побуждение, выраженное императивом, а также любым другим способом, вовсе не связано с речевым действием и перформативностью. Такие высказывания служат определенным сигналом для слушающего, который может совершить некоторое неречевое действие. Тем не менее императивные формы позволь(те), разреши(те), или смягченные вопросом вы позволите? Вы разрешите? участвуют в оформлении перформативных высказываний в сочетании с другими перформативными глаголами-предикатами, например:

Разрешите пригласить Вас на танец. Позвольте уведомить Вас о назначении. Вы позволите предложить Вам помощь? Вы разрешите просить Вас о снисхождении?

В таких высказываниях говорящий субъект я и адресат ты как бы меняются местами и ролями, а глубинная перформативная структура связана с директивным суперпредикатом просить, сравните:

Я прошу Вашего разрешения делать/сделать то-то и то-то.

Или: Я прошу Вас не запрещать [мне]делать/сделать то-то и

то-то.

Очевидно, что обязательным семантическим компонентом директивов запрета и разрешения будет давать/дать, поскольку речевое действие четко ориентировано на адресата, что выражается в сочетаниях: давать разрешение; давать позволение и др. При этом сфера говорящего субъекта язанимает доминирующее положение, так как она вовлекает в действие адресата ты.

В ряде случаев, когда сфера адресата ты чрезвычайно широка - “все другие”, кроме говорящего субъекта я, от которого исходит разрешение или запрет, последние формулируются безотносительно к другому лицу, отчуждаясь от него, обезличиваясь, например:

По газонам ходить воспрещается. Не разрешается бросать различные предметы на железнодорожное полотно. Запрещено подключение к магистрали. Движение разрешено только до наступления темноты.

Во всех подобных случаях обезличен не только адресат, но и говорящий субъект, поскольку он реально представлен группой лиц. Уполномоченных принимать общественно значимые решения и оформлять их как требования и приказы, как запреты и разрешения.

В лингвистической литературе отмечается точка зрения, согласно которой разрешения - это спорные перформативы, поскольку они имплицитно присутствуют и в формах императива, и в инфинитивных синтаксических структурах (см. Ю.Д. Апресян, Й. Крекич). Однако, как уже было показано ранее, перформативный концепт не предполагает исключительно перформативного высказывания для своего выражения, потому-то разрешения и запреты сводимы к “можно” и “нельзя”, сравните:

1) Разрешите обратиться, товарищ полковник. - Разрешаю или Обращайтесь. - уставные формулы ответа. Опирающиеся на первую реплику-запрос.

2) Разрешите идти. - Идите. Конечно, идите. Да, конечно. Да. Да, пожалуйста. Пожалуйста.

3) Позвольте пройти. - Проходите. Проходите, пожалуйста. Пожалуйста. Да, конечно. Конечно. Прошу Вас. Прошу..

Как первые реплики, так и вторые, ответные не являются перформативами, хотя и обеспечивают перлокутивный эффект как реакцию участника диалога - адресата ты и как последующее речевое или физическое действие.

Итак, директивные перформативные высказывания запрета и разрешения антонимически поляризованы. Их пропозициональное содержание, как и иллокутивная цель соответствующего речевого акта, сконцентрировано в суперпредикате и обусловлено его дескриптивным значением, именующим перформативный концепт. Солидаризируясь с просьбой, требованием и приказом, речевые акты и перформативные высказывания запретов иразрешений органично включаются в класс директивов, демонстрируя их характерные основные особенности. Возможность выражать запреты и разрешения другими способами и структурами, помимо перформативных высказываний, обусловлена условиями общения, контекстами и ситуациями общения и связана с изменением и отражением сфер говорящего субъекта я и адресата ты.

Директивные речевые акты и перформативные директивные высказывания отражают целый ряд речевых ситуаций и эксплицируют разнообразные речевые действия. Однако при выделении обязательных и глубинных семантических компонентов дескриптивного значения глаголов-суперпредикатов, при характеристике сфер говорящего субъекта я и адресата ты становится очевидным тот факт, что “границы между отдельными перформативами подвижны, что значения перформативов в зависимости от разных прагматических и семантических факторов, от вербального или ситуативного контекста часто накладываются друг на друга и пересекаются друг с другом” (Й. Крекич, 1993, с. 191). Такое соотношение наблюдается не только внутри одного класса перформативов, организованных общей иллокутивной целью, но и между классами, как например, между директивами, с одной стороны, и ассертивами и декларативами, - с другой.

4.4 Декларативные перформативные высказывания

Речевые акты и перформативные высказывания, реализующие общую иллокутивную цель “изменить мир; каузировать положение дел, отраженное в пропозициональном содержании р”, принято относить к декларативам. Глаголы-перформативы достаточно многообразны и именуют такие перформативные концепты, как согласие и возражение; одобрение и осуждение; прощения, а также целый ряд социально значимых конвенциональных специализированных актов, например, завещание, капитуляция, посвящение, выход в отставку и др.

Как правило, директивные речевые акты являются частью сложного социально значимого действия или события, поэтому они могут быть проинтерпретированы через фрейм, через фрагмент дискурса, например, ситуация оглашения государственных актов; назначение на должность; ведение протокола собрания; судебное разбирательство и т.д.

Конвенциональная социальная значимость отличает декларатив-ные акты от ассертивных, сходство же заключается в том, что оба класса речевых актов формируют пропозицию как специализированное суждение или утверждение, которые обусловлены выбором перформативного глагола-суперпредиката.

Декларативные перформативные высказывания представлены преимущественно формулой Я х, хотя сложная формула Я х, что также возможна, например:

Люблю его, несмотря на все его недостатки, и прощаю. (А. Чехов)

Сознавайтесь, и все! Говорите: “Да, признаюсь, что я выступал на собрании потому, что хотел выгородить своих собутыльников” (Ю. Домбровский)

Очевидно. что при реализации формулы Я х модус имплицирован в перформативном суперпредикате, а диктум представлен всем составом высказывания как фактитивная пропозиция, поскольку говорящий субъект я, удовлетворяя условиям искренности-истинности, делает публичное утверждение.

В перформативных высказываниях формулы Я х, что модус эксплицируется перформативным суперпредикатом как пропозициональная установка, а диктум представлен в придаточной структуре с что как совершающийся факт.

В отличие от ассертивных речевых актов, декларативные предполагают перлокутивный эффект, который выражается либо в речевом действии, либо в физическом действии вплоть до жеста, но только по завершении собственно декларативного речевого акта.

Сфера говорящего субъекта я в силу конвенциональности ограничена кругом лиц, имеющих специальные полномочия, наделенных властными функциями хотя бы на короткий срок, как например, председательствующий на собрании. Адресат ты, напротив, чрезвычайно неопределенен: это любой другой и все другие одновременно также в силу конвенциональности декларативного речевого акта. Таким образом наблюдается поляризация сфер говорящего субъекта я и адресата ты при возможности нейтрализации каждого из них.

Перейдем к рассмотрению подгрупп декларативных перформативных высказываний.

А) Декларативные перформативные высказывания согласия и

возражения

Согласие и возражение представлены в речевых актах и перформативных высказываниях ограниченным числом глаголов, по Ю.Д. Апресяну, который, на наш взгляд, необходимо расширить за счет присоединения к каноническим признавать, соглашаться, возражать, оспаривать (арх. оспоривать),отказываться, протестовать, спорить (что) целого ряда глаголов и сочетаний, например: признаваться, виниться, признавать вину, каяться,отрекаться, допускать (ср.: соглашаться), принимать к сведению, держать пари. Все они удовлетворяют не только перформативным формулам, но и прагматическому контексту, обусловленному иллокутивной целью речевого акта. Кроме того, в их дескриптивном значении представлен обязательный семантический компонент, общий для декларативов и ассертивов, - говорить/сказать, который и выявляет имплицированный декларативный модус.

Перформативные формулы Я х и Я х, что взаимодействуют между собой и выявляются при одном и том же суперпредикате, сравните:

Признаю свою неправоту (Я х) и Признаю, что не прав / был не прав (Я х, что)

Фактитивность при этом выражается более определенно, когда диктум содержится в придаточной структуре с что, т.е. выражение модуса и диктума разведено, осуществляется раздельно.

Признаю вину синонимизируется с Винюсь и даже Каюсь, как более эмоциональным признанием, например:

Да, я винюсь в своей ошибке,

Но ... не прощу до смерти (нет!)

Той снисходительной улыбки,

С которой он смотрел мне вслед! (А. Блок)

Но, боже, виноват!

Я каюсь пред тобою. (А. Пушкин)

Абсолютивное и нейтральное Признаюсь в сочетании признаваться в любви имеет значение “открыто говорить/сказать о своем чувстве”, сравните:

1) Признаюсь - и я влюблен. (А. Пушкин)

2) Я вас люблю, хоть я бешусь,

Хоть это труд и стыд напрасный,

И в этой глупости несчастной

У ваших ног я признаюсь! (А. Пушкин)

Ситуация согласия представлена и глагольным, и именным предикатом: Я соглашаюсь со всеми - Я согласен со всеми. Абсолютивное Согласенможет быть резолюцией должностного лица на документе, означающей одобрение и поддержку, удостоверенное подписью. Согласие может быть выражено и антонимом с не: не возражаю, но тогда оно как бы неполное, не абсолютное, например:

Шарлемань: У меня хранится документ, подписанный вами триста восемьдесят два года назад. Этот документ не отменен. Видите, я невозражаю, а только напоминаю. Там стоит подпись: “Дракон”. (Е. Шварц)

Столь же неполное согласие и отчасти одобрение, положительную оценку, отношение выражает и суперпредикат допускаю:

Вы ведь считаете, что этот суд был делом рук органов. Что ж! Вполне, вполне допускаю. (Ю. Домбровский)

“А Вы допускаете, что, может быть, и ничего нет?”

“Я-то допускаю”, - ответил директор.(Ю. Домбровский)

С возражением и с неполным согласием связана ситуация дискуссии, спора, сравните:

Не спорю, что он причастен к этому делу (т.е. я допускаю, я соглашаюсь); но: спорю, что мы не знаем всех подробностей (Из газет)

Когда речь заходит о пари, то в спор вовлечены заинтересованные в выигрыше пари лица, а сама ситуация пари предполагает азарт, соревновательность, например:

“Держу пари на два миллиона, что Вы не высидите в каземате и пяти лет”

“Если это серьезно, - ответил ему юрист, - то держу пари, что высижу не пять, а пятнадцать” (А. Чехов)

В отличие от декларативных высказываний со спорить, держать пари, которые используют формулу Я х, что, оспаривать имеет объектный актант, например: оспаривать решение суда, оспаривать какого-либо человека (арх.), т.е. спорить настойчиво и многократно. Обычно оспариватьхарактеризуется длительностью и повтором действия, но может быть и однократным и уникальным, сравните:

Веленью Божию, о муза! Будь послушна.

Обиды не тая, не требуя венца,

Хвалу и клевету приемли равнодушно

И не оспоривай глупца! (А. Пушкин)

Отказ, возражение также выявляют разную степень эмоционального отношения говорящего. Так, можно отказываться от места, должности, от сладкого, от отпуска, от подарка и т.д., но отказываться делать что-либо - это “заявлять о своем несогласии, отсутствии намерения”, например:

Я отказываюсь говорить об этом с матерью, да еще когда она в таком состоянии. (Ю. Трифонов)

При наличии присловных распространителей отказ более убедителен, например: категорически отказываюсь, наотрез отказываюсь, напрочь отказываюсь и др.

Эмоциональный градус отказа выше при использовании суперпредиката отрекаюсь:

Письмо написано моей рукой. Я не отрекаюсь. (Ю. Домбровский)

Это происходит потому, что существует специализированный акт отречения, выраженные, в частности, в церковном обряде отлучения от церкви.

Отметим, что декларативные суперпредикаты согласия и возражения, подобно директивам запрета и разрешения, регулярно используют отрицаниене, которое устанавливает синонимические и антонимические отношения между ними, например:

не признаю - отказываюсь

не отказываюсь - соглашаюсь

не возражаю - соглашаюсь

не соглашаюсь - возражаю.

Поляризация суперпредикатов согласия и возражения отражается в полярных формулировках иллокутивных целей: если при согласии говорящий субъект я намерен “каузировать положение дел, изменить его”, то при возражении - не намерен.

Наконец, перформативный суперпредикат протестовать или выражать протест, реализующий формулу Я х. Подобно отрекаться, это эмоционально окрашенный перформатив: поскольку протест должен быть объявлен, заявлен, он обязан принимать открытые формы - демонстрации, марши протеста, скандирование лозунгов, обвинительные речи и под., а потому имеет высокую, если не крайнюю степень несогласия с той стороной. Против которой протест направлен, например:

И получается: указал человек на конкретный недостаток, обличил кого-то, а обличенный приходит и говорит: “Я протестую! Вы в своей газете предоставили трибуну классовому врагу!” (Ю. Домбровский)

В случае протеста перлокутивный эффект может принимать формы публичных дискуссий и речей, публичных действий, например, забастовки, голодовки, демонстрации.

Итак, декларативы согласия и возражения поляризуются и вступают в синонимические и антонимические отношения между собой. Реализуя обе синтаксические формулы Я х и Я х, что, они распределяют модусно-диктумные и пропозициональные отношения в зависимости от простоты или сложности формулы, эксплицитности или имплицитности модуса, наконец, от дескриптивного значения иллокутивного суперпредиката. Обязательный семантический компонент дескриптивного значения декларативных перформативов обусловливает их близость к ассертивам, близостью их иллокутивных целей. Модификации иллокутивной декларативной цели обусловлены речевой ситуацией и иллокутивным суперпредикатом. Они же влияют на пропозициональное содержание декларативных речевых актов и перформативных высказываний согласия и возражения. Поляризация суперпредикатов результирует в поляризации формулировок иллокутивной цели. В отличие от директивов, декларативы наделены эмоциональной окраской.

Доминирующая семантическая сфера - это сфера говорящего субъекта я, поскольку перлокутивный эффект, если он предусмотрен, следует не обязательно в форме речевого действия, но говорящий субъект я обязательно вовлечен в него.

Если присловные распространители уточняют иллокутивную цель декларативов, конкретизируя ее, то общая иллокутивная цель декларативов и дескриптивное значение их суперпредикатов сближает декларативы и ассертивы.

Б) Декларативные перформативные высказывания одобрения и осуждения

Если в классификации перформативных глаголов Ю.Д. Апресяна перформативы одобрения и осуждения составляют отдельные группы, то мы позволим себе объединить их, исходя из полярности концептов, дескриптивных значений и формулировок иллокутивной цели. Преобладающей синтаксической формулой является Я х, следовательно, центр тяжести в этих высказываниях ложится на сферу речевого действия - декларативный суперпредикат. Как и в перформативах согласия и возражения, модус имплицирован в суперпредикат и опирается на обязательный семантический компонент его дескриптивного значения говорить/сказать, а диктум выражается суперпредикатом с распространяющими его актантами. Пропозициональное содержание коррелирует с иллокутивной целью: “выразить одобрение или осуждение и каузировать тем самым изменение положения дел”. Естественно, что упоминание в формулировке иллокутивной цели об изменении положения дел предполагает наличие перлокутивного эффекта в одной из форм - речевой или неречевой, хотя он и наступает с необходимостью.

Перформативные высказывания данной группы допускают абсолютивное употребление, например, известное “Я обвиняю” Эмиля Золя по поводу дела Дрейфуса, а на другом полюсе - “одобрям-с” из юмористической репризы. В таких случаях прежде всего выражается интенция говорящего субъекта я, т.е. осуществляется иллокутивный акт, который проектирует реакцию слушающего адресата ты и тем самым проектирует перлокутивный акт. Таким образом сфера говорящего субъекта я оказывается доминирующей и в декларативах одобрения и осуждения.

Обратимся к примерам:

Одобряю все ваши действия.(А. Корнейчук)

“И опять же у нее защита, диссертация, как же ее можно обвинять” (...) “А я и не обвиняю, - сказал он громко. - Нет, я ни капельки не обвиняю, пусть говорит, что хочет” (Ю. Домбровский)

“Не обвиняю” не означает “одобряю”, скорее это нейтральное, индифферентное отношение говорящего, поэтому здесь отмечается не поляризация одобрения и осуждения, а их нейтрализация.

Я во всем тебе покорствую.(ср.: потворствую, потакаю, т.е. соглашаюсь, одобряю) (А. Пушкин)

Благословляю все, что было,

Я лучшей доли не искал.

О, сердце, сколько ты любило!

О, разум, сколько ты пылал! (А. Блок)

Женитесь вы поскорее и - ну вас к лешему! Она согласна! Благословляю вам и прочее! (А. Чехов)

Если в примере их стихотворения А. Блока “благословляю” выражает положительную оценку, одобрение прошлого, былого, то в случае женитьбы благословление - это акт одобрения принятого решения со стороны родителей, родственников.

Речевые акты похвалы, характеризующиеся высокой положительной оценкой, либо используют перформативный глагол хвалить (1), либо обозначают предикат сочетанием с существительным хвала (2), например:

1) Хвалю тебя, о верный брат!

О каменщик почтенный! (А. Пушкин) - речь идет о члене масонской ложи каменщиков.

2) Наступает пора небывалая,

В священные ризы одет,

Вознесу я хвалы запоздалые, -

Не раздастся ли свыше ответ? (А. Блок)

Все речевые акты одобрения изначально ориентированы на позитивное развитие и изменение положения дел, поэтому они как бы констатируют это и иллокутивная цель включает элемент “одобрения действий по изменению положения дел”.

Пропозициональное содержание и не фактитивно, и не гипотетично, поскольку практически невозможно избежать субъективности и произвола говорящего в выражении одобрения или осуждения в повседневном общении, так как при этом он руководствуется собственными моральными нормами и оценками.

Однако в ситуации конвенционального социально значимого общения, например, в ходе судебного разбирательства, в процессе оглашения приговора, когда перформатив осуждать вовлекает значение “признать чью-либо вину; назвать кого-либо виновным”, а также противоположное оправдывать, но не тождественное одобрению, или в ситуации принятия ответственного решения одобрение и осуждение опирается на общепринятые моральные нормы. В этом отношении одобрения и осуждения сближаются с директивными речевыми актами запрета и разрешения.

Обвинение, осуждение также представляет различные степени речевого действия от нейтрального обвиняю до осуждаю и проклинаю, сравните:

Обвиняю вас в злоумышленном убийстве. Именем закона осуждаю вас на пять лет тюремного заключения за совершенное ограбление.

Наконец, проклинаю как эмоциональное обвинение:

Вопрос: “Следствие предъявляет вам эту предсмертную записку; “Сто раз я тебя проклинаю за то, что ты меня вчера напоил и выдал на издевательство” (Ю. Домбровский)

Или каюсь - “сожалею, обвиняю себя”:

Плачу и каюсь мучительно (А. Блок)

Порицание, осуждение предполагает и смягченные формы, как например, делать замечание, выговор и под.:

Господин Ланцелот, простите, я вовсе не делаю вам замечания, но все-таки прошу вас: ни слова об этом.(Е. Шварц)

Как правило, все обвинения и осуждения предусматривают наказание, т.е наступление обязательного перлокутивного эффекта. Адресат ты вовлечен в перлокутивный акт как обвиняемый, пассивно: он только имеет право понести наказание, извиниться, признать вину в случае незначительного проступка. Говорящий субъект я часто выступает как официальное лицо, оглашая обвинительный вердикт, но не приводит его в исполнение, т.е. выступает как посредник и не вовлечен в перлокутивный акт, а только реализует акт иллокутивные, сочетая его с локутивным актом в части произнесения, чтения обвинительного заключения.

Иллокутивная цель речевых актов осуждения формулируется как противоположная актам одобрения, т.е. говорящий субъект я предполагает, что обвинение и последующее искупление вины приведет к позитивному изменению положения дел. Пропозициональное содержание, таким образом. носит проективный характер и связано с передачей гипотетического факта, т.е. реализует значение полуфактитивности.

Итак, декларативные речевые акты и перформативные высказывания одобрения и осуждения поляризуются и на уровне суперпредикатов, и на уровне формулировки иллокутивной цели, и на уровне пропозициональное содержания. В этом отношении они сближаются с директивными актамизапрета и разрешения, как и с декларативами согласия и возражения.

Конвенциональность речевых актов одобрения и осуждения, их общественная значимость связаны с типизированными речевыми ситуациями и контекстами общения. Конвенциональность речевых декларативных актов определяет и взаимодействие говорящего субъекта я и адресата ты, а также возможность и наличие перлокутивного акта.

В) Декларативные перформативные высказывания прощения

Если охарактеризовать группу глаголов прощения, в которую, по Ю.Д. Апресяну, включены всего три единицы: оправдывать, прощать, отпускать(грехи), то ее необходимо дополнить глаголом извинять - конверсива извиняться. Тогда сама ситуация прощения предстанет как инверсивная в отношении конвенциональной ситуации, речевого ритуала извинения. Сравните:

1) Я извиняюсь перед тобой - Я прошу тебя извинить меня - Я прошу тебя меня простить - Я прошу у тебя извинения, т.е. снятия с меня вины. Говорящий субъект я, осуществляя иллокутивный акт, инициирует извинение, прощение вины и реализует свою интенцию как директивный речевой акт, направленный к адресату ты и предусматривающий ответное действие адресата - перлокутивный акт.

2) Я извиняю тебя - Я прощаю тебя - Я даю тебе прощение, т.е. снимаю с тебя вину. Здесь говорящий субъект я реализует свою интенцию посредством иллокутивного акта, направляет свое намерение в сторону адресата ты, но адресат ты - это тот самый говорящий субъект я, который извиняется.

За счет ролевой инверсии говорящего субъекта я и адресата ты происходит депассивизация ситуации: Я извиняю - активная конструкция и ее субъект активен, это субъект-деятель; Я извиняюсь - пассивная, хотя и формально, ее субъект не деятелен, он носитель признака. Например:

1) “Извиняюсь, - покачал головой Нейман, - но вот психология-то его как раз тут и подводит” (Ю. Домбровский)

2) Извиняю тебя за беспокойство и буду рад, если ты согласишься взять по 0,01 % за комиссию (А. Чехов)

В обоих случаях говорящий субъект я совершает иллокутивный акт, формулируя иллокутивную цель как выражение своей интенции: 1) “побуждая и убеждая тебя, я прошу меня простить”; и 2) “объявляя тебе о прощении, тем самым даю тебе прощение”. При таком соотношении становится очевидно, что при объединении в единой речевой ситуации в названной последовательности этих перформативных высказываний проявляется их взаимодействие как обозначающих различные уровни, фазы одного речевого акта: Я извиняюсь сохраняет свой статус иллокутивного акта, а Я извиняю приобретает статус перлокутивного акта.

В случае ритуального действия отпущения грехов, прегрешений действует та же схема: Я, грешный (грешник), прошу тебя простить меня - Ты, праведник, прощаешь, отпускаешь мои грехи. Ритуальная ситуация связана с религиозным институтом - церковью, поэтому в устах служителя культаотпускать грехи и прощать - синонимы, например:

“А вот так, дорогая, - ответил отец Андрей ласково, - что не смел я никого прощать. Откуда я взялся такой хороший да добрый, чтобпрощать? Как, скажи, простить разбойника за убийство ребенка? Что это, моего ребенка убили? Или я за это прощение отвечать буду? Нет, потому и прощаю, что поп я” (Ю. Домбровский)

Итак, в приведенных примерах речевых актов прощения, реализующих в перформативных высказываниях формулу Я х, модусно-диктумная организация сконцентрирована в суперпредикате и зависит от его дескриптивного значения, в котором в качестве обязательного семантического компонента выступает давать/дать.

Пропозициональное содержание декларативных перформативных высказываний прощения обусловлено тем, что они соотносимы с перлокутивным актом в ситуации, когда просьба о прощении как иллокутивный акт и собственно прощение объединяются в едином речевом акте. При этом в каждой фазе речевого акта субъект я и адресат ты меняются ролями: Я прошу прощения у тебя, а ты даешь прошение мне. Таким образом при сохранении реляционного каркаса “я - ты” его члены меняют свои позиции и роли на противоположные, одновременно отражая смену сфер говорящего субъекта я и адресата ты.

Сближаясь с речевыми актами одобрения и осуждения, речевые акты прощения и перформативные высказывания, их оформляющие, соотносимы с одобрением в аспекте семантики: прощение включает позитивное отношение либо отказ от негативного отношения, а в аспекте прагматики они связаны с осуждением, поскольку предполагают снятие вины, отказ от осуждения.

Г) Декларативные перформативные высказывания специализированных актов

Перформативные высказывания специализированных актов представляют собой диффузную группу, члены которой семантически сближаются с ассертивами, выявляя обязательный семантический компонент говорить/сказать, и с речевыми ритуалами в силу конвенциональности и общественной значимости. Поэтому их общая иллокутивная цель объединяет ассертивную цель в части “сказать, сделать сообщение, утверждение” и декларативную “изменить мир, каузировать положение дел, отраженное в пропозициональном содержании р”. Декларативная пропозиция специализированных актов содержит сообщение о совершившемся изменении положения дел в объемлющем временном интервале, а потому н только для говорящего субъекта я, но и для адресата ты она представлена как факт, т.е. пропозициональное содержание таких перформативных актов отличает фактитивность, которая усиливается официальным статусом говорящего субъекта и публичностью и социальной значимостью речевого акта

Отличие декларативных речевых актов от ассертивных связано большей общественной значимостью и большей конвенциональностью, формализованностью самих декларативов, что часто обусловлено социальной ролью говорящего субъекта я. Речевая ситуация определяет смыслы суперпредикатов и в целом перформативных высказываний, обычно представленных синтаксической формулой Я х.

Если дать слово в повседневном, обыденном общении - это синоним обещать, то в ситуации собрания, конференции дать слово - это право исключительно ведущего собрание, председательствующего, т.е. “предоставить право высказаться, выступить”. При этом перформатив Я даю/предоставляю слово г-же Волчиной обезличивается и принимает следующий вид:

“Слово предоставляется тов. Волчиной”, - послышался голос

председателя. (здесь и далее в этом разделе примеры из словарей)

Брать слово назад, взять слово обратно - это ритуал отказа, когда иллокутивная цель предшествовавшего речевого акта обещания аннулируется.Возвращать слово предполагает иную конвенциональную ситуацию: как правило, она связана с отказом от помолвки, от обручения, от строгих обязательств, когда также возможно освобождать от слова. При этом инициатор, говорящий субъект я сознательно, добровольно, но не всегда с учетом собственных чувств и намерений совершает акт отчуждения ране существовавших обязательств адресата ты, либо взаимных обязательств.

Таким образом, очевидным фактом является транспозиция данных перформативных значений, обусловленная конвенциональностью ситуации общения и солидарностью с другими речевыми актами, например, ассертивами и комиссивами.

Целый ряд перформативов специализированных актов объединяется ситуацией принятия решения, которая может исходить и от одного лица, наделенного властными полномочиями, но решение, как правило, получило общественное одобрение, было принято не единолично, а коллегиально. Говорящий субъект я лишь оглашает его, например, в ситуации назначения:

Я назначаю Вас вице-консулом.

Или ситуации оглашения государственных актов:

Провозглашаю суверенитет на территории бывшего протектората

Великобритании.

Денонсирую договор о нейтралитете.

Дезавуирую заявление министра иностранных дел.

Отрекаюсь от престола.

Уполномочиваю Вас исполнять обязанности консультанта.

Наряду с государственными актами, существует и ряд ритуальных актов, связанных с религиозными конфессиями, масонством и прочими организациями, которые также предполагают серию декларативных речевых действий, например:

Предаю тебя анафеме и отлучаю тебя от церкви

Посвящаю тебя в сан епископа и назначаю епископом Льежа.

Отпускаю твои грехи и возвращаю в лоно церкви божией.

Посвящаю тебя в рыцари нашего ордена.

В ситуации выборов также регулярно используются декларативы формулы Я х. Например, при обсуждении кандидатуры: даю отвод - действие любого члена собрания или комитета, даю самоотвод - действие самого кандидата; сравните также отводить, отвергать кандидатуру при допустимостиотводить аргументы, возражения, т.е. выдвигать контраргументы.

Аналогичным образом взаимодействуют декларативы подавать в отставку - сознательное, обдуманное действие говорящего субъекта я, хотя и не всегда добровольное, означающее уход с должности, и снимать с должности, действие другого, официального лица, которое наделено правом принятия решений.

В ситуации акта капитуляции Я капитулирую и Я сдаюсь имеют различную социальную значимость, Капитулируют армии, государства, проигравшие войну, что отражается в официальном акте капитуляции. В случае Я капитулирую перед обстоятельствами речь идет о полной зависимости от обстоятельств, нежелании, неспособности или невозможности их преодолеть.

Очевидно, что означенные ситуации представляют собой не что иное, как фреймы, фрагменты дискурса, а речевые акты и перформативные высказывания включаются в них как интегральные составляющие. Каждый раз в ситуации социально значимого акта говорящий субъект я делает заявление, объявление, например, в ситуации собрания:

Объявляю собрание открытым / закрытым; Объявляю прения; Объявляю голосование / результаты голосования; Заявляю о самоотводе / беру самоотвод и др.

Однако эти объявления и заявления не тождественны привычным нам способам официального общения, когда они имеют письменную форму и подчинены определенному стандарту. Бюрократические требования относятся и к завещаниям и доверенностям, поскольку они также представляют собой вид документов, имеющих юридическую силу. Все эти образцы, или прототипы включают с необходимостью перформативные высказывания, именно поэтому классы перформативов не могут быть названы по аналогии с более конкретными речевыми актами. Итак, завещания и доверенности используют строгие формулировки, например:

Настоящим завещаю всем членам моей семьи в равных долях...

Доверяю г-ну Потапову получить мою зарплату за сентябрь.

Такие документы, помимо стандартов и бланков, требуют особого подтверждения подписью и печатью, иначе они теряют силу. Однако фрейм завещания, например, не ограничивается юридическим документом о наследовании (1), но может представлять собой творческое или политическое завещание (2), сравните:

1) И еще я хочу и завещаю, чтобы жене моей, Анне Шекспир, досталась вторая по качеству кровать со всеми ее принадлежностями.

Или: Жене моей я оставляю вторую по качеству кровать со всеми ее принадлежностями (Ю. Домбровский)

2) Друзья, простите! Завещаю

Вам все, чем рад и чем богат;

Обиды, песни - все прощаю,

А мне пускай долги простят.(А. Пушкин. Завещание Кюхельбекера)

Итак, будучи интегральной частью фрейма как фрагмента дискурса, декларативные речевые акты и перформативные высказывания реализуют речевое действие как локутивный и иллокутивный акты, опираясь на обязательный семантический компонент дескриптивного значения их суперпредиката говорить/сказать. В силу этого они сближаются с ассертивами и имеют комбинированную иллокутивную цель. Подгруппы декларативов и глаголов-перформативов обнаруживают солидарность и с другими речевыми актами, например, директивами и комиссивами.

...