Дискурс элиты: когнитивный, прагматический и семиотический аспекты

По мнению британского исследователя Нормана Фэрклоу, сам язык и его изучение контролируются правящей элитой общества и являются маркером принадлежности к определенному социальному и экономическому классу. Элита, т.е. меньшинство, использует «стандартный» диалект, язык власти, как необходимое условие для достижения высокого положения в профессиональной и политической карьере и намеренно удерживает большинство от качественного овладения этим языком для поддержания социоэкономического неравенства, в то время как меньшинство, владеющее «стандартным» диалектом будет расширять границы своего политического влияния и преумножать свое богатство [Fairclough 1989: 115] .

В процессе борьбы дискурсов за гегемонию возникают новые социальные практики, которые порождают новые дискурсивные практики. Например, процесс рекрутирования элиты приводит к тому, что возникает класс людей, которые характеризуются как «зарождающаяся элита» - в общепринятых терминах - меритократическая элита. Они вступают в противоречие с правящей элитой и если одерживают победу, то происходят изменения в языке. Этот процесс Сельма Зонтаго характеризовала как мутации официального языка:

«Official language movements are espoused by emerging elites in their attempt to challenge the existing power alignment» [Sonntag 1995: 107].

Перевод: Мутации официального языка поддерживаются зарождающимися элитами в их попытках бросить вызов существующей властной элите.

«Властвование посредством производства новых значений по теории Грамши - одна из основных когнитивных установок политического (а также любого другого - Т.О.)дискурса» [Синельникова 2014: 99].

Начало процесса стандартизации языка относится к тому периоду истории Англии, когда после буржуазной революции середины 17 века в Англии произошла промышленная революция, давшая толчок мощному развитию производительных сил страны, причем в Англии промышленный переворот принял более яркие, классические формы, чем в других странах Европы:

«The standardization of English began in the late 18th century when Standard English was codified in grammars, pronouncing dictionaries, spelling books, and dictionaries to ensure “minimal variation in form».

Перевод: Стандартизация английского языка началась в конце 18 века, когда стандартный английский язык был кодифицирован в учебниках грамматики, в произносительных словарях, орфографических справочниках и словарях для минимизации отклонений по форме.

Авторитетный словарь Fowler's Modern English Usage дает следующее определение стандартного английского языка: «The term has been variously defined and heavily politicized, but essentially it is the form of English that is most widely accepted and understood in an English-speaking country and tends to be based on the educated speech of a particular area, in England the south-east (although it can be spoken in a variety of accents). It is used in newspapers and broadcasting and is the form normally taught to learners of English».

Перевод: Этому термину давали многочисленные определения, интенсивно политизировали, но, по сути, это форма английского языка, которая очень широко используется и понимается во всех англоговорящих странах. В основе стандартного английского лежит речь образованных людей, проживающих в определенной местности - на юго-востоке Англии (хотя у стандартного английского есть различные акценты). Его употребляют в газетах и на радио, онявляется той формой английского языка, которую преподают иностранцам.

По мнению Н. Фэрклоу, «стандартизация» английского языка началась с письменной формы, а затем постепенно перешла на другие аспекты речи, включая грамматику, вокабуляр, произношение, прежде чем коснулась базовых социальных институтов [Fairclough 1989:56]. Именно эти институты образование, право, религия, средства массовой информации и семья совместно обеспечивают доминирование правящего класса [Там же: 33]. Таким образом, стандартный английский язык стал диалектом политической и культурной власти - начиная с 1940-х годов он признан «правильным» английским языком. После этого язык верхушки стал доступен для всех и стал основной целью обучения, т.е. «rail-splitters, weavers, rag-pickers, andformerslaveseverywhere…[began] tospeakandwritewitheloquence. By unlocking its mysteries, even the self-taught believed they might `converse with a thousand worlds'».

Перевод: …лесорубы, ткачи, мусорщики и бывшие рабы повсюду стали красноречиво говорить и писать. Открыв тайны языка, даже самоучки поверили, что могут ` общаться с тысячами миров'.

Марксистская идея о том, что изменив свой социальный диалект, человек может изменить свой социальный статус, является актуальной и в 21 веке: знание стандартного английского языка - это локомотив, на котором можно добраться до влиятельных позиций в обществе и власти.

Поэтому поводу Н.Фэрклоуотмечает: «Access to a high level of literacy is a precondition for a variety of socially valued `goods,' including most rewarding and well-paid jobs».

Перевод: Доступ к высокому уровню грамотности - это непременное условие для большого количества социально значимых «благ», включая самые ценные, в том числе - хорошо оплачиваемую работу.

Социальные варианты английского языка элиты номинируются рядом синонимов термина Standard English: Posh English, King's English, Received Pronunciation, Oxford English, а соответственно, носители этих вариантов английского языка представляют собой элитарные языковые личности.

1. Poshadj., posh·er, posh·est. - модный, роскошный, фешенебельный
Smartandfashionable. Seesynonymsat fashionable. poshly posh'ly adv , poshness posh'ness n.

Этимология слова такова: в сентябре 1918 года в журнале Punch появляется первое письменное упоминание слова. Существует версия, что это акроним от port out, starboard home, который объясняет, что обеспеченные пассажиры, направлявшиеся в Индию, могли платить за более дорогие каюты на port side (по левому борту) парохода по пути туда, и за starboard side (по правому борту) по пути обратно. Эти каюты обеспечивали им защиту от солнца и жары в обоих направлениях. Однако это колоритное и занимательное объяснение никогда никем не обосновывалось. Есть вероятность, что это слово связано с жаргонным словом posh, которое в 19 веке означало «франт», «щёголь».

Перевод: У него очень богатый дом в Париже и роскошная яхта на Ривьере.

Другим вариантом происхождения posh считается бытовавшее в 19-20 веках в британском сленге слово, обозначающее деньги, особенно мелкие. Считается, что слово было заимствовано из цыганского языка pash, «половина», которое использовалось в английском «halfpenny (пол-пенни)»

Пример употребления слова posh взят из живой речи носителей английского языка. Например:

«It' s when posh, over educated, upper middle class twits like Owen Jones start believing themselves working class heroes and leaders of the workers revolution that the real damage is done to the vulnerable and poor in society»[Young URL: http://www.spectator.co.uk/life/status-anxiety/9121471/the-class-thats-too-snobbish-to-speak-its-name/].

Перевод: Когда напыщенные, чересчур образованные элитарные придурки типа Оуэна Джоунза начинают корчить из себя героев и лидеров революции рабочего класса, уязвимым и бедным членам общества наносится серьезный ущерб.

В авторитетном словаре Roget's International Thesaurus приводятся следующие синонимы слова posh:

1.Being or in accordance with the current fashion: a la mode, chic, dashing, fashionable, mod, modish, swank, swanky, smart, classy; stylish, first-rate; also, socially superior (rather ). (1918--). trig. Informal classy, in, sharp, snappy, swish, tony, trendy. Slang with-it. Idioms: all the rage, up to the minute. See style/good style/bad style, usual/unusual. Appealing, Elegant, Neat, Rich, or Fanc

2. Catering to, used by, or admitting only the wealthy or socially superior: exclusive, fancy, swank, luxurious, upper-class, swanky.Informal ritzy. See plain/fancy.

3. to posh up - to smarten up or make 'posh'.

2. Queen's English

Queen's 'English n BrE - to speak the Queen's English is to speak very correctly and in a way that is typical of people who belong to the highest social class - говоритьна Queen's English означает говорить очень правильно, в манере, характерной для представителей высшего класса

3. King's English may refer to:

Received Pronunciation, a form of English language pronunciation sometimes known as the Queen's English or the King's English The King's English", a book on English usage and grammar, first published in 1906.

King's English соотносится с Received Pronunciation (Нормативным Произношением), присущим также носителям Queen's English или King's English.

Языковые личности, говорящие на вышеперечисленных социальных формах языка могут быть:

Sloane Ranger n. a stereotypically conventional, if fashionable British upper-middle-class young woman(occas. man); often abbr. as Sloane .

Термин, введенный в октябре 1975 Питером Йорком и Энн Барр в ежемесячном журнале Harpers&Queen, представляет собой лексическое образование, полученное путем слияния первого слова названия площади в юго-западном Лондоне SloaneSquare, и героя телевизионного фильма «Одинокий ковбой» (The Lone Ranger), для обозначения модной и состоятельной молодой женщины, принадлежащей к высшему классу, которая обитает в фешенебельном районе Sloane Square на юго-западе Лондона.Это молодёжь, представители высшего класса, чаще девушки, которые носят неброскую, но дорогую одежду в «деревенском» стиле и которые живут в окрестностях Sloane Square (Слоун-Сквер) или Кенсингтона в Лондоне.

Rah-rah- [1910+] upper class, esp. British(начиная с 1910 года означает принадлежность к высшему классу Великобритании). [Green 2008: 1063]

Hooray Henry- (orig.US) a rich young man given to much exhibitionism, drunkenness and similar antisocial activities, all based on an excess of snobbish self-esteem; thus fem.

Перевод.HoorayHenry (первонач. - США) - богатый молодой человек, склонный к экстравагантному поведению напоказ, пьянству и пр. антисоциальным поступкам как проявлению чрезмерного снобизма и самомнения. Женский вариант - HoorayHenrietta

Знаки актуализации концепта «доминирование» в диалектике

В связи со значительными изменениями социальных практик в Великобритании, к которым относятся глобализация (наличие большого числа американизмов в британском варианте английского языка), демократизация (концепт «социальная мобильность»), кризис института монархии, изменение классового этнического состава населения Британии и пр., за последние десятилетия подверглись изменениям и формы языка элиты. Концепт «гибкости мышления» элиты проявляется в новых формах языка (EstuaryEnglish), носителями которой стали и некоторые члены королевской фамилии, причем при практически сохраненной грамматике, значительным изменениям подверглась орфоэпическая норма, а также, в меньшей степени, лексический состав Стандартного Английского. В связи с этим, британская лингвистика и социолингвистика рассматривают фонетическую вариативность как базовый социальный маркер.. Питер Традгилл наглядно отразил зависимость произношения от социального статуса в так называемой «пирамиде»: чем выше социальный и образовательный статус говорящего, тем ближе его речь к нормативному произношению - RP.

Ему вторит Дж. Уэллс: «Received Pronunciation (RP) является показателем социального статуса человека в британском обществе. В сознании носителей английского языка данный тип произношения ассоциируется с престижными профессиями, такими как адвокат, биржевой маклер, дипломат, преподаватель университета, священнослужитель. Профессия актера тоже требует овладения RP».

Д. Роузварн видит причины распространения EstuaryEnglish в том, что «демократизация английского общества во второй половине XX века привела к расширению границ допустимого в RP, а именно к проникновению некоторых черт региональных и более низких социальных типов произношения. Так, стало заметным влияние на произносительный стандарт локального типа произношения Estuary English, на BBC работают дикторы с региональными акцентами, что невозможно было представить в середине XX века».

Выделяя связь нового варианта языка и социальных изменений в британском обществе, Д. Кристал пишет, что EstuaryEnglish может быть результатом двух социальных тенденций - продвижением на более высокие позиции носителей Cockney и снижением социального уровня тех представителей среднего класса, кто ориентирован на PoshEnglish. Его мысль продолжает П. Керсуилл: «Люди, которые говорят на EstuaryEnglish отличаются большой мобильностью, как социальной, так и географической; они легко «переключаются» с более «высокого» RP на более «низкий» местный диалект. Из-за своего размытого социолингвистического происхождения Estuary English привлекателен для многих. Для тех, кто поднимается или опускается по социальной лестнице, это неосознанная мотивация влиться в новое для себя окружение, уступив ему, не потеряв своей языковой идентичности».

Интересно отметить, что в английской лингвокультуре вопрос употребления того или иного варианта языка обсуждается не только лингвистами, социологами и антропологами, но также является предметом дискуссии в социальных сетях.

1) Why do you deplore Estuary English. Because you are a dreadful snob, that's why. You can't quite bring yourself to say you deplore Eliz Doolittle's cockney, but you do. What YOU like is the way the Beeb used to speak in the 1950s. Upyours, lady.

Перевод: Почему вы осуждаете EstuaryEnglish - да потому что вы ужасный сноб, вот почему. Вы не осмеливаетесь сказать, что вы осуждаете кокни Элизы Дулитл, но это так. Вам нравится, как говорили дикторы БиБиСи в 1950-х? Иди-ка ты подальше, леди.

2) Perhaps it is the artful adoption of the patois that is deplored. At least that is my personal view. Loving the genuine cockney of those born within the sound of Bow bells then. As for Beeb 1950s speak. Missing it as a lost language. Only the Scots seem to be enraged with prejudice at hearing it uttered.

Перевод: Возможно, осуждается искусственная форма местного наречия. По крайней мере, я так думаю. Люблю настоящий диалект кокни тех, кто родился в районе, где слышны колокола церкви Сент-Мэри-ле-Боу.

Что касается манеры дикторов БиБиСи 1950-х - я тоскую по этому утраченному языку. Толькошотландцы, кажется, приходятвярость, когдаслышатего.

3) I deplore Estuary English because it is fake, without any character and is used by Politicians and others to hide behind.

I much prefer regional accents, have nothing against genuine cockney and the beautifully spoken English that as you say is quite lost now.

Перевод: Я осуждаю EstuaryEnglish, потому что он фальшивый, у него нет характера. Его используют как ширму политики и прочие. Я предпочитаю региональные акценты и прекрасный разговорный английский, каторый, как вы утверждаете, уже исчез.

Лицемерие высшего класса приводит к тому, что стало модным принижать свой социальный статус, одна из форм которого отражается в речи и внешней самоидентификации, что и отмечает выше один из участников обсуждения. Об этом же пишет Тоби Янг в статье «Британский высший класс слишком большой сноб, чтобы называть себя высшим классом», сопровождаемым подзаголовком «Чем больше у нас неравенства, тем неохотнее мы говорим об этом»

«Britain's upper class is now too snobbish to speak its name

The more unequal we get, the less we want to talk about it)

YouGov YouGov - британская компания, занимающаяся профессиональными исследованиями рынка. Она основана в мае 2000 года. YouGov одна из первых стала использовать Интернет для проведения полноценных маркетинговых исследований. Участниками опросов, проводимых YouGov, являются активные респонденты разного возраста и социально-экономического статуса.conducted a poll in which people were asked to judge how middle class the party leaders are. Only 15 per cent judged him `middle class', against 77 per cent who thought him `upper class'.

I've only ever heard one person describe themselves as upper class.To complicate matters, the person in question was, in fact, middle class. It's become so unfashionable among the upper classes to be thought of as posh that anyone who identifies themselves as such is, almost by definition, not. These days, even calling yourself `upper middle class' is taboo. <…>genuinely posh people are too snobbish to call themselves upper class. I've never asked David Cameron what class he is, but I'm sure he'd say middle class. Or, to use the correct phrase: `I don't know, middle class I suppose. I'veneverreallythoughtaboutit».

Перевод:YouGov провела опрос, в котором людей спрашивали мнение о принадлежности партийных лидеров к среднему классу. Только 15 процентов опрошенных относят партийных лидеров к среднему классу, 77 процентов относятся их к высшему классу.

Мне встретился только один человек, который открыто признавал себя членом высшего класса, но дело в том, что на самом деле он относился к среднему классу. Среди высшего сословия стало столь непопулярно говорить о себе как об элите, что любой, кто открыто признается в своем благородном происхождении, сразу же исключается из него. Нынче неприлично даже относить себя к богатой буржуазии. Те, кто действительно относится к высшему классу, слишком большие снобы, чтобы признать это. Мне никогда не приходилось спрашивать об этом Дэвида Камерона, но я уверен, он скажет, что принадлежит к среднему классу. Или, вернее, он скажет: «Я не знаю, возможно, к среднему классу. Никогда об этом не задумывался».

Пол Коггл отмечает: «Акцент языка не бывает хорошим или плохим, но необходимо признать, что наше восприятие акцента очень сильно влияет на отношение к другим людям. У разных людей и отношение разное - значительное число молодых людей расценивают EstuaryEnglish как современный, открытый, помогающий легко социализироваться в среде городской молодежи (streetcred), идеальный для создания модного имиджа. Другие полагают, что он создает образ доступного, неформального и гибкого человека, в то время как RP, Queen'sEnglish, Oxford English и Sloane Ranger English все больше воспринимаются недоступными и формальными формами английского языка» [Coggle 1993].

Перевод: (…)разновидность модифицированной региональной речи, смесь нерегионального и местного, юго-восточного английского произношения и интонации.

Первоначальная расплывчатость данной дефиниции за прошедшие десятилетия не исчезла и вопрос четкого определения функций EstuaryEnglish (за исключением орфоэпических особенностей) по-прежнему вызывает затруднения.

Касательно «внезапного» появления EstuaryEnglish надо отметить, что это новое имя, но не новое явление. Estuary English - это проявление тенденции в развитии английского языка - более пятисот лет манера речи, популярная в Лондоне, расширяет границы как географически, так и социально. Это происходит в полном соответствии с общими законами развития общества - явление зарождается в центре, а затем распространяется на периферию - еще одно доказательство социальной природы языка.

Разрушение классовой системы и рост социальной мобильности в Великобритании способствовали более яркому, чем ранее проявлению изменений, происходящих в английском языке.

В 1992 году в журнале «Оn Language» была опубликована статья Стива Лора, красноречиво озаглавленная THEACCENTGAP(Пропасть между принцем и принцессой из-за акцента), посвященная анализу речевых особенностей принца Чарльза и принцессы Дианы. Анали зречевых особенностей провел британский лингвистДжонХани, автор изданной в 1989 году книги «Does Accent Matter? The Pygmalion Factor». Дж. Хани отмечает, что Чарльз и Диана употребляли разные стили языка, присущие речи высшего класса. Чарльз говорил на языке, характерном для элиты, который отражает привилегированное положение его носителей - членов королевской семьи, выпускников Итона, пожилых преподавателей Оксфорда и Кембриджа.

Речь принцессы Дианы отличали признаки того языка, который находится на другом конце спектра R.P. Этот вариант английского языка впитал в себя многие черты лондонского диалекта кокни - EstuaryEnglish.

Сын Чарльза и Дианы Принц Уильям унаследовал свою манеру речи от матери. В интервью, которое он и его невеста дали накануне свадьбы [PrinceWilliam&KateMiddleton, многие отметили, что речь и принца, и Кейт Миддлтон близка к ReceivedPronunciation/StandardBritish, при этом наблюдается некоторое количество локальных единиц и «модных» словечек. Однако акцент Уильяма близок к EstuaryEnglish. Речь Кейт более аристократична. См. http://www.youtube.com/watch?v=Bn-eglpPKh8

Любопытны комментарии вфоруменавидеоинтервьюкоролевскойпары: Lol I wanted to watch this to hear what they sound no offense to Kate Middleton everybody knows she's a Yorkshire lass but she's trying too hard to speak posh as you can tell it's coming naturally from prince william Kate should just be herself. Diana was the best/

Перевод: Ухохочешься. Я хотела посмотреть и послушать. Без обиды - все знают, Кейт Миддлтон - девушка из Йоркшира, но она старается изо всех сил говорить как аристократка. А вот у принца Уильяма все получается естественно. Кейт нужно оставаться собой. Диана была лучше всех.

По мнению Дж. Хани, речь принца ближе к речи простых парней, чем речь его жены-простолюдинки, которая, по иронии судьбы, говорит с «королевским акцентом».

Какие же выводы делает ученый из этого лингвистического анализа?

1). Если (и когда) Уильям станет королем, то он будет первым в истории Британии монархом, который будет говорить на языке, достаточно близком к языку «среднего» англичанина.

2). Взаимосвязь между классовой принадлежностью и языком продолжит ослабевать. Распространение Estuary English, похоже, будет напоминать продвижение GeneralAmerican в США в середине 20 века.

3). Звонят ли колокола по Нормативному Произношению? Если через несколько десятилетий мы увидим короля, который не говорит на Королевском Английском, как долго продержится этот аристократический акцент?

Приверженность Уильяма к EstuaryEnglish расценивается как верность самому себе, к своему поколению, к Британии, в которой он вырос. Последние следы сентиментальной эдвардианской Англии уходят в прошлое.

Ученые - лингвисты отмечают, что за три десятилетия Рождественских посланий манера произношения королевы Елизаветы стала демократичнее. Анализ показал, как утверждает Джонатан Харрингтон, что на произношение Ее Величества в 1980-е годы оказал влияние южно-английский диалект, который ассоциируется с более молодыми людьми, стоящими ниже на социальной лестнице, и что королева более не говорит на Королевском Английском, типичном для нее в 1950-е годы. Также был отмечен сдвиг в сторону кокни, что свидетельствует о размывании классовых различий, отражаемых в языке.

Получив одобрение Букингемского дворца и воспользовавшись архивами ВВС, исследователи обнаружили, что акцент королевы все больше напоминает манеру произношения, свойственную молодому поколению.

Однако, это скорее штрихи, которые, учитывая жанр телевизионного обращения, носят прагматический характер и свидетельствуют о гибкости мышления, присущей лучшим представителям элиты, т.е. являются примером актуализации концепта «гибкость мышления» элитарной дискурсивной личности.

3.1.2 Совокупность вербальных и невербальных знаков английского дискурса элиты

В некоторых кругах EstuaryEnglish рассматривается как снижение стандартов речи. В связи с этим есть мнение, что этот акцент ассоциируется с зарождающейся элитой нуворишей.

Этот стереотип действительно имеет яркие признаки, выраженные в поведенческих паттернах и вещном окружении, пишет Пол Коггл: «Estuary Englishevokesa<…>stereotypicalimageof, beerbellies, Ford Escorts, chunky gold chains, flatsin Marbella…and - again in the case of women - whit ehigh-heeledshoespreferablywarnwithnotights. Estuary English ассоциируется с типичным мужчиной с `пивным` животом, который носит синтетический спортивный костюм и массивную золотую цепь, ездит на Форде Эскорт, имеет квартиру в Марбелье (курорт на юге Испании - Т.О.). Что касается женщин - они носят белые туфли на высоком каблуке, часто без колготок…

Этот образ закрепляется и тиражируется медийными средствами - в рекламе, сериалах и даже в серьезных драмах.

Однако не все так однозначно. По данным «Книги пэров Берка», к кругу британской аристократии принадлежит около 80 000 потомков 150 семей крупных землевладельцев, получивших титулы до Промышленной революции, т.е. до того времени, когда правительство начало широко раздавать титулы тем финансистам и деловым людям, которые оказывали ему поддержку. Этот момент, возможно, явился точкой бифуркации, когда была подготовлена почва для развития варианта языка, который в конце 20 века стал известен как Estuary English.

Профессор Тринити Колледжа из Кембриджа Джон Маренбон считает, что разговорные фразы и сленг британской аристократии вышел далеко за пределы 80 000 членов элиты («голубой крови»), потому что в наши дни происходит значительно больше «перемешивания», по крайней мере с точки зрения лингвистики, чем это наблюдалось прежде. Закрытые частные школы стали инкубаторами смешанных языковых моделей, потому что дети из средних и высших сословий начинают посещать эти школы с семилетнего возраста. Следует помнить, что нувориши, которые ясно осознают привилегии и возможности социальной мобильности и их связи с элитным образованием, тоже не жалеют средств на образование своих детей.

Лексические знаки в дискурсе британской элиты.

Сленгизмы.

Таким образом, язык элиты проникает в лексику основной группы населения, в то время как признаки кокни прослеживаются у членов королевской семьи. К примеру, среди обычных англичан стали популярны некоторые сленгизмы и акронимы, характерные для молодежи, принадлежащей к высшему классу (SloaneRangers), хотя и тут отмечаются признаки так называемого трайбализма, т.е. групповой солидарности. Это выражается в акронимах P.L.U.(peoplelikeus) - (люди нашего круга и N.Q.O.C.D. (notquiteourclass, dear)(люди не совсем нашего круга, дорогуша).

Словари современного сленга включают в себя единицы неформального стиля речи элиты.

Джон Симпсон, один из редакторов Oxford English Dictionary, в настоящее время трудится над созданием нового издания Оксфордского словаря Современного Сленга, в который в качестве отдельного раздела вошел материал, содержащий примеры неформальной речи представителей высшего класса. В качестве примеров можно привести следующие сленгизмы элиты Британии: bumf(bumph) - бумажные документы, правительственные исследования, релизы, «макулатурная» почта. Симпсон прослеживает этимологию этой лексической единицы от выражения 19 века, бытовавшего в закрытых школах, где туалетную бумагу именовали «bumfodder». В нынешнем значении выражение отмечено в романе Ивлина Во «Сенсация»: «Is hall getadailypileofbumffromthe Ministry of Mines».

Перевод: Я получил ежедневную порцию макулатуры из Министерства Горнорудной промышленности.

К более свежим примерам сленга элиты относится слово brill, сокращение от brilliant, в значении «чудесный». Симпсон пишет, что это слово появилось в ежегоднике «Пони Клуба» в 1982 году: «Whatabrillidea».Перевод: Какая чудесная идея.

Происхождение слова yonks неизвестно, оно обозначает «долгое время», в основном, в сочетании «foryonks» (forages). Симпсон приводит пример его употребления в 1984 году в журнале The Listener.

«The English have been writing poetry for yonks, and have become damned good at it too».

Перевод: Англичане в течение долгого времени писали и пишут стихи, и у них это чертовски хорошо получается.

Определенное количество сленгизмов элиты произошло из области охоты и игры в поло, что вполне естественно для представителей высшего класса. Например, слово bolter (лошадь с норовом), стало означать мужа или жену, которые рушат свой брак часто из-за любовника или любовницы:

«She promptly bolted, though the object of her desires did not act reciprocally».

Перевод: Она сразу же ушла от мужа, но объект ее желаний не сделал то же самое.

В книге Колин Кэмпбелл «Частная жизнь Дианы: Принцесса, которую никто не знал» [Campbell 1992] автор описывает подругу Дианы как «bounder», что прежде значило «человек с аристократическими манерами», в наши дни имеет совсем другое значение: «Человек, который стремится попасть в высший класс, напускает на себя важный вид». В соответствии с неписаными правилами британского классового поведения претензии на высокое положение считаются антисоциальным поведением.

По словам Дж. Грина, известного британского лексикографа и редактора Словаря современного сленга, большое количество единиц сленга британской элиты образуется на основе «детских» слов. В этом находит отражение желание вернуться туда, где было уютно и чудесно. Британская аристократическая речь отличается как лексикой, так и произношением, которые познаются от мамы и папы, няни, в закрытой частной школе на полях для игры в поло, в гостиных.

Вэтомкругупринято: one spreads jam, вместо preserves, on one's toast. Когда идет дождь, они носят amackintosh, а не araincoat. Эти примеры употребления лексики помогают различать представителей высшего класса («U») и людей, к нему не относящихся («non-U»).

Лексические индикаторы социального статуса британской языковой личности…..

Продолжая тему лексических индикаторов, обратимся к работе британского антрополога Кейт Фокс. Как отмечает К.Фокс в известном исследовании с «дискурсивным» названием «Наблюдая за англичанами. Скрытые правила поведения», в 1955 г. Нэнси Митфорд создала простую бинарную модель слов-индикаторов, с помощью которой можно судить о принадлежности человека к тому или иному классу, т.к. некоторые слова являются индикаторами социального положения [Фокс 2008]. Эта модель актуальна и в наши дни.

«Существует семь слов, которые англичане, принадлежащие к высшему обществу и к верхушке среднего класса, считают безошибочными индикаторами классовой принадлежности.

Попробуйте произнести один из этих «семи смертных грехов» в присутствии представителей названных слоев общества, и их внутренний «индикатор классовой принадлежности» начнет пищать и мигать: вас тотчас же причислят в лучшем случае к средней части, а скорей всего -- к низам среднего класса, в отдельных же случаях сразу определят к рабочему классу».

Кэтимсловамотносятся pardon, toilet, serviette, dinner, settee, lounge, sweet, smart. Классовыми индикаторами также являются формы обращения в семье. К. Фокс пишет: «Дети «из простых» называют своих родителей «mum» и «dad»; дети «из света» -- «mummy» и «daddy». Говоря о своих родителях, дети «из простых» называют их «my mum» и «mу dad» (или «mе mum» и «mе dad»), а дети «из света» -- «my mother» и «mу father». Это не точные индикаторы, поскольку теперь дети из высшего общества тоже говорят «mum» и «dad», а малыши из среды рабочих могут сказать «mummy» и «daddy». Но если ребенок, которому больше десяти лет, например двенадцать, продолжает называть мать «mummy», это значит, что он, вне сомнения, происходит из семьи аристократов. Взрослые, употребляющие слова «mummy» и «daddy», почти однозначно принадлежат к верхним слоям общества. На языке матерей, которых называют «mum», дамская сумочка -- «handbag», духи -- «perfume»; на языке матерей, которых называют «mummy», сумочка и духи будут соответственно «bag» и «scent». Родители, которых называют «mum» и «dad», про скачки говорят «horseracing», родители «из света» (то есть «mummies» и «daddies») -- просто «racing». Простолюдины, желая сообщить, что они идут на вечеринку, скажут «go to a do», представители средних слоев среднего класса вместо «do» употребят слово «function» («прием, вечер»); люди из высшего общества вечеринку или прием называют просто «party». На приемах среднего класса («functions») подают «refreshments» («закуски и напитки»), на приемах высшего общества просто «food and drinks» («еду и напитки»). Про порцию еды выходцы из низов и средних слоев среднего класса скажут «portion», представители верхушки среднего класса и высшего сословия -- «helping». Первое блюдо на языке низов -- «starter», люди «из света» скажут «first course» (хотя это менее надежный индикатор)». Свое жилище простолюдины и представители среднего слоя среднего класса назовут «home» или «property», представители верхушки среднего класса и аристократы скажут «house». В домах простых людей есть внутренние дворики (patio), у аристократов -- террасы (terrace). Понятие «дом» на языке выходцев из рабочей среды обозначает слово «indoors» (например, « I left indoors» -- «я вышел из дому», или «'еr indoors» «моя жена дома»)» [Фокс 2008: 103].

Таким образом, язык по-прежнему в высокой степени является социальным индикатором, несмотря на процессы демократизации британского лингвокультурного общества.

Эвфемизмы как социальные знаки в речи элиты.

Исходя из «Правила непризнания классовости», представитель высшего класса никогда не скажет «представитель рабочего класса», но заменит его стыдливыми эвфемизмами, как - то: «группы населения с низкими доходами», «менее привилегированные», «простые люди», «менее образованные», «человек с улицы», «читатели бульварной прессы», «синие воротнички», «бесплатная школа», «муниципальный район», «народный». Иногда в разговоре между собой они используют менее деликатные эвфемизмы, например «Шерон и Трейси», «кевины», «Эссекский человек» и «владелец форда-мондео» [Фокс 2008: 104].

Интересно, что метонимические переносы имеют признаки проксемики («человек с улицы», «муниципальный район», «бесплатная школа»), или соотносятся с концептом «социальная мобильность со знаком минус» («менее привилегированные», «простые люди», «менее образованные»), который актуализирует снижение экономической («группы населения с низкими доходами») и культурной составляющей («читатели бульварной прессы»).

Совершенно очевидно, что британцы, как и прежде, будут остро чувствовать классовые различия, вследствие чего все новые слова-индикаторы появятся в речи англичан.

3.2 Вербальные знаки элиты в современном русском дискурсе

3.2.1 Русский дискурс эпохи постмодерна

Любой социум рассматривается как совокупность множества индивидуумов, формирующих различные макросоциальные группы в зависимости от их гендерной, возрастной, профессиональной или классовой принадлежности. С точки зрения социолингвистики, каждый член макросоциальной группы является носителем того или иного варианта языка (социального диалекта), который является знаком принадлежности к этой группе.

Языковые особенности наиболее ярко проявляются в орфоэпическом оформлении речи носителей определенного социального языка, недаром в британской социолингвистике принято называть социальные диалекты accent, т.е. акцентами.

В российской лингвистической науке существует долгая традиция изучения вопросов связи языка, речи и социальных явлений: И.А. Бодуэном де Куртенэ (1917-1929), Л.В. Щербой (1925-1926), А.А. Шахматовым (1913-1920), Е.Д. Поливановым (1927-1928), Ф.Ф. Фортунатовым (1901-1908).

В конце 20века под руководством Л.П. Крысина была проведена большая работа по обследованию речи населения крупнейших городов России [Крысин, 2008] с целью выявления модификации языковых структур в русском языке. Исследованием особенностей произношения и правильности речи посвящены работы Л.А. Вербицкой [Вербицкая 2003].

Однако большинство работ в этой области (в отличие, например, от огромного числа исследователей в Британии) охватывает сферу «горизонтальной» классификации вариантов языка, в то время как социальная стратификация является одним из важнейших аспектов дискурсивных исследований, включающих в себя анализ как производства и потребления текста, так и социальные практики, в которых разворачивается дискурс.

В последние годы в связи с радикальными социальными изменениями в России (демократизация, глобализация, социальное расслоение общества, открытость границ) ученые-русисты вплотную стали исследовать изменения в русском языке и выявлять социальные факторы, которые способствовали проявлению этих тенденций.

Так, например, Е. Кузнецова в статье «Тенденции изменений в современном русском языке», выделяя ряд экстралингвистических причин изменений, приходит к выводу, что основные трансформации в русском языке коснулись не произношения или грамматики, а словарного состава, засоренного большим количеством «мусорных» слов и связывает это явление со значительным снижением уровня образования и образованности общества.

Профессор М.А. Кронгауз отмечает многочисленные примеры употребления вульгарной лексики представителями интеллектуальной и творческой элиты: «… на одном из семинаров мы беседуем со студентами, и один вполне воспитанный юноша в ответ на какой-то вопрос произносит: «Ну, это же, как ее, блин, интродукция». Он, конечно, не имеет при этом в виду обидеть окружающих и вообще не имеет в виду ничего дурного, но я вздрагиваю. Просто я не люблю слово блин. Естественно, только в его новом употреблении как междометие, когда оно используется в качестве замены сходного по звучанию матерного слова. Точно так же я вздрогнул, когда его произнес актер Евгений Миронов при вручении ему какой-то премии (кажется, за роль князя Мышкина). Объяснить свою неприязненную реакцию я, вообще говоря, не могу. Точнее, могу только сказать, что считаю это слово вульгарным (замечу, более вульгарным, чем соответствующее матерное слово), но подтвердить свое мнение мне нечем, в словарях его нет, грамматики его никак не комментируют. Но когда это слово публично произносят воспитанные и интеллигентные люди, от неожиданности я все еще вздрагиваю.

Прошло несколько лет, и уже писатель Дмитрий Быков, вручая ту же премию, зачитывает поэтическое послание, в котором есть такие строки: «Вот вы сидите - номинанты, блин, - инфанты, дебютанты, неофиты, - а через пять минут из вас один пойдет под эти хищные софиты» [Кронгауз 2012: 9].

Тенденция употреблять «слова-артикли» свидетельствует о процессах «опрощения», «омассовления» общества, которые мы категоризируем как концепт «люмпенизация» - один из знаков русского дискурса элиты.

Наряду с концептом «люмпенизация» мы будем рассматривать и другие знаковые концепты дискурса элиты, такие как «доминирование», сохранение традиций», «мобильность», «гибкость мышления», «транснациональность», «цинизм» и другие концепты, характерные для дискурса элиты эпохи текучей современности.

Владимир Вернадский сказал: «Всё решает человеческая личность, а не коллектив, элита страны, а не её демос, и в значительной мере её возрождение зависит от неизвестных нам законов появления больших личностей».

Далее мы попытаемся актуализировать эти концепты - знаки на примере дискурсивной элитарной личности Татьяны Никитичны Толстой.

Мотивом для этого выбора послужили несколько причин:

· Т.Н. Толстая является потомком известного дворянского рода, поэтому может быть отнесена к «элите крови»;

· Т.Н. Толстая является представителем меритократической элиты, так как благодаря таланту стала одной из самых знаковых персон современной русской литературы;

· Т.Н. Толстая - автор произведений в стиле постмодерна, т.е. течения, характерного для эпохи текучей современности

· Т.Н. Толстая принадлежит к интеллектуальной элите российского общества наших дней;

· Т.Н. Толстая является не только известным писателем, но также и знаменитой телеведущей и популярным блогером, что позволяет рассматривать ее дискурсивную личность в знаках интердискурсивности;

· Речеповеденческий дискурс Т.Н. Толстой включает концепт «гибкость мышления», являющийся одним из базовых дискурсообразующих концептов элиты;

· Выбор Т.Н. Толстой также обусловлен влиянием писательницы на «умы людей», а ее дискурс отражает тенденции изменений нравственных и других ценностей в русском дискурсе.

Хронотоп исследуемого дискурса русской элиты:

Место - Россия, Москва

Время - начало 21 века, эпоха постмодерна.

3.2.2 Русская дискурсивная элитарная личность в знаках эпохи постмодерна

При выборе персоны для дискурсивного анализа мы остановились (исходя из критериев, изложенных в п. 3.2.1.) на личности Т.Н. Толстой.

На наш взгляд, дискурсивная личность Т. Н. Толстой есть воплощение эпохи постмодерна, где отсутствуют жесткие, четкие формы, противоположные сущности переплетаются, границы «дозволенного» размыты и определяются не общепринятой моралью, а индивидуальным представлением и собственной шкалой ценностей. Дискурсивные практики элитарных личностей в эту эпоху трудно подвести под какую-то общую модель, но знаки дискурса элиты выпуклы и разнообразны.

1. Знаки доминирования

Знаки доминирования для описываемой эпохи характеризуются,по выражению Н. Трифта, изменением для элит «словаря и когнитивного фрейма». Доминирование теперь выражается не в жестком контроле и лидерстве, а в той форме, которая характеризуется как «социальный капитал», он реализуется в культурном влиянии, осуществляемом через средства массовой информации и в социальных сетях. Новые средства доминирования гибки, мобильны, при этом они « заинтересованы в более свободных формах организации, которая могла быть соединена, демонтирована и перестроена без предупреждения: именно такая изменчивая форма агрегата соответствует их представлению об окружающем мире как «разнородном, сложном и динамичном» и поэтому «неоднозначном», «нечетком» и «пластичном», «неопределенном, парадоксальном, даже хаотичном».

А. С. Пушкин считал, что орфография есть «геральдика письма». Метафора соотносится с национальной элитой, призванной охранять эту геральдику. Подразумевается, что аристократия хранит языковой код, не позволяя варварам, чужакам и невеждам разрушить его. Известно, что тот, кто захватил власть над языком, осуществляет доминирование в социуме, манипулирование сознанием. Уничтожение благородного, аристократического духа языка приводит к люмпенизации духа нации.

Традиционно в России считалось, что писатели - это «владетели умов», т.е., воздействуя на «умы и сердца» аудитории, интеллектуальная элита актуализировала концепт «доминирование».

«Наше время вносит свои коррективы в традиционные представления о природе писательского успеха. Те, кто горюют о потере массового интереса к большой литературе, просто не понимают происходящего в современном мире. Изменилось понятие «большой литературы» - писатель теперь не может быть таким, как прежде», пишет А.Запесоцкий, отмечая присутствие « на арене отечественной культуры нового типа властителя человеческих душ, решительно порывающего с любой из ранее существовавших линий культурного развития».

Умберто Эко уверен, что «основная проблема, связанная с изменением способа трансляции информации, состоит не в крайней степени её визуализации, а в сохранении субъектом способности к её критическому восприятию и иммунитета к её убеждающей интенции. У. Эко предполагает, что в недалёком будущем общество будет состоять, с одной стороны, из людей, не имеющих возможности проверять информацию на предмет её соответствия образам и понятиям реального мира и предпочитающих получать готовые определения, а с другой стороны - способных к её отбору и применению. Первые - представители визуальной культуры, вторые - элита, компьютерно грамотные носители книжной культуры, которая сохранит своё доминирующее положение как средство трансляции информации».

Типичными формами доминирования в современной эпохе является, как уже упоминалось, использование медийного и сетевого ресурса - в течение 12 лет совместно с Дуней Смирновой Татьяна Толстая вела популярную телепередачу «Школа Злословия» сначала на НТВ, а затем на канале «Культура», собирая, несмотря на позднее время вещания, огромную аудиторию. «Т.Н. Толстая также является популярным блогером (у нее более 60 000 подписчиков сначала в ЖЖ, а теперь в Facebook), она занимает достойнейшее, не доставшееся пока больше никому из женщин-литераторов, место в пантеоне нуворишей духа, этой новоиспеченной буржуазии чернильницы и пера, точнее, лаптопа и телеэкрана. По всему видно, что среди них она не какой-нибудь челночник-щелкопер или критик-оптовик, а настоящий олигарх», пишет журнал «Слон».

Подчеркивая свое особое место среди интеллектуальной элиты России, Т.Н. Толстая охотно говорит о своей принадлежности к знаменитому роду Толстых в многочисленных интервью: вот что сказала Татьяна Никитична И. Свинаренко, журналисту «Медведя»: ей «все Толстые - родня», «Толстые существуют где-то с XIV века», «мой предок… был родственником Петра Первого», «Лев Толстой мне был кем-то типа семиюродного дедушки». Говоря о родстве с Львом Толстым, она заявляет, что по сравнению с ней он был более захудалым графом: «Лев - он боковой…».

При этом комментирование принадлежности Т.Н. Толстой к элите не вполне совпадает с базовыми представлениями об элитарной личности: одним из признаков элиты является умалчивание этого факта. Сравнимэтостипичнойреакциейбританскойэлиты: It's become so unfashionable among the upper classes to be thought of as posh that anyone who identifies themselves as such is, almost by definition, not. These days, even calling yourself `upper middle class' is taboo/

Перевод: В среде высшего класса столь немодно заявлять о принадлежности к элите, что любой, кто так себя называет, практически показывает, что таковой (т.е. элитой) не является.

Таким образом, использование медийного и интернет-ресурса современной элитарной личностью в русском дискурсе способствует пролиферации концепта «доминирование».

3.2.3 Вербальные знаки элитарной дискурсивной личности

Т.Н. Толстая - типичная элитарная языковая личность, если определять элитарную языковую личность как «носителя русского языка, умеющего демонстрировать высшую языковую способность (умение говорить хорошо) в любых ситуациях общения (публичных и неофициальных, привычных, запланированных и неожиданных, экстремальных и т.п.) и имеющего широкое поле постоянной и разнообразной речевой деятельности».

Давая характеристику индивидуальной языковой личности, В.П. Нерознак разделяет ее на два основных типа: 1) стандартную языковую личность, отражающую усредненную литературно обработанную норму языка, и 2) нестандартную языковую личность, которая объединяет в себе «верхи» и «низы» культуры языка. Знаком принадлежности языковой личности к языковым маргиналам В.П. Нерознак считает субстандартную лексику -- арго, сленг, жаргон и ненормативные слова и выражения.

Интересно, что в конце 20 века ученый к верхам культуры относил писателей, мастеров художественной речи, а к языковым маргиналам - представителей антикультуры. Эпоха постмодерна изменила представления об элитарной языковой личности - теперь под элитарной языковой личностью подразумевается личность, владеющая всем арсеналом языковых средств, обладающая умением и способностью переключения языковых кодов.

С одной стороны, по словам А. Гениса, «проза Толстой служит лучшим введением в новую русскую словесность, о чем я не устаю твердить американцам, которые, впрочем, это и так знают, ибо с наслаждением читают ее рассказы в отменных переводах. Срастив постсоветскую литературу с Серебряным веком, Толстая продлила в наше столетие то, что мы любили в прошлом -- ажурную вязь ассоциаций, дисциплинированную поэтичность слога, ветвистую метафору повествования»,с другой стороны, кодовое переключение Т.Н. Толстой на субстандартную, просторечную сниженную лексику происходит не только в ситуации узкого круга общения (что нередко для элитарной языковой личности), но и в публикуемых интервью.

Бесспорно, «в статьях (Татьяны Толстой - Т.О.), посвященных проблемам языка, прослеживаются новаторские тенденции, проявляющиеся в появлении в научном аналитическом тексте небольших по объему комических драматургических вставок, иллюстрирующих в яркой художественной форме научно-исследовательские наблюдения над языковыми процессами («Надежда и опора. Сердца горестные заметы - 1», «На липовой ноге. Сердца горестные заметы - 2», «Туда - сюда - обратно. Сердца горестные заметы - 3»). Татьяна Толстая, как знаток слова, выступает против тотальной «порчи языка»; против «стягивания синонимов», что обедняет и примитизирует языковую личность; против засилья и искажения в русском языке иностранных выражений («непереваренного кома чужих культур»); против «словесных огрызков» («Приколись», «Класс»); против обмеления словаря, нагнетания в речи жаргонизмов, эклектического слияния функциональных стилей. Ее «лингвистические» статьи, где сочетаются строго научная аргументация с тонкой, но злой иронией и остроумными шутками, превращаются в грозные инвективы» [Любезная 2006:183].

Однако в своей «живой» речи, на практике, Т.Н. Толстая широко использует другую часть спектра «великого и могучего русского языка», а именно табуированную лексику, горячей сторонницей которой она является, а также большое количество единиц компьютерного, вернее, сетевого сленга, противореча своим же призывам против «порчи языка».

Мы будем анализировать знаки дискурса Т.Н. Толстой как элитарной личности на материале жанра интервью и ее материалов в ЖЖ (Живой Журнал) и Facebook, т.к., по мнению журналиста, «всякое интервью - разновидность исповеди, человек докладывает, как устроен его взгляд на вещи. На каких черепахах стоит его мир. Вот это будут эти самые маркеры (мировоззрения человека - Т.О.).

Одним из маркером мировоззрения элитарной языковой личности является отношение к мату, причем не как к средству сильного эмоционально-энергетического воздействия в экстремальных ситуациях, а как к обиходной лексике, куражу, проявлению эмансипированности и отсутствия «ханжества».

...