Концептуальная область "Неживая природа" как источник метафорической экспансии в дискурсе российских средств массовой информации (2000–2004 гг.)

Когда человек видит на небе тучи, он с тревогой ждет, что скоро пойдет дождь, снег, град. Фоновые знания объясняют употребляющиеся в дискурсе СМИ метафорические выражения со значением «приближающаяся, грозящая опасность, беда»: тучи напряженности, тучи военной опасности, тучи собираются, тучи сгущаются, развеять, рассеять, разогнать тучи. Метафорическое употребление концепта туча может быть проиллюстрировано следующими примерами. Ср.: Проблемная туча. Проблемы, которые ученые люди именуют институциональными, обложили наше политическое небо, как тучи, и остается только раздумывать, из которой раньше прочих польет дождь и ударит молния (С. Шелин// НВ. 2000. №7). «Над Россией сгущаются серые тучи!» И что же? Да ничего. Из «серых туч» пролился вялый президентский дождик (А. Новиков// НВ. 2001. №11). Политической жизни северной столицы явно не грозит традиционное летнее затишье. Тем более что все больше сгущаются тучи над питерской семьей №1 (А. Щербаков// Россия. 2002. №28). Терпение у Кремля лопнуло: над головой Наздратенко стали сгущаться тучи (А. Рудный// Версия. 2002. №41). Сгустились тучи над главой «Газпрома» Миллером (В. Шевченко.// Версия. 2001. №42).

Как видно, метафора-существительное «тянет» за собой метафорическое употребление глагола сгуститься (тип предикативной метафоры): тучи сгустились - «надвинулась опасность, возникла угроза». Так, в метафорических словоупотреблениях концепта туча акцентуализируются коннотации неприятности, угрюмости, мрачности, опасности.

Туман представляет собой «скопление мелких водяных капелек или ледяных кристаллов в приземных слоях атмосферы, делающее воздух непрозрачным» [Солганик 2002, 674]. По сути дела, туман - это облако, лежащее на поверхности земли или воды. Метафорические словоупотребления концепта туман имеют в текстах СМИ коннотации неясности, сомнения, запутанности, обмана. Ср.: В тумане житейских морей теряются нравственные ориентиры местной политики (В. Веприцкий// Век. 2001. №34). Мы еще далеко не ушли и бродим в экспериментальном тумане (Г. Павловский// Век. 2001. №9). Москва опять словесным туманом пытается скрыть правду от своего народа. Лицемерие стало нормой жизни, и ему перестали удивляться (В. Романов// Правда. 2003. №6). А у нас - все, как в тумане (М. Казаков// Россия. 2002. №43). Не исключено, что в часы бессонницы президент задает себе мучительный вопрос: осталась ли у народа вера в преобразовательные силы реформ? Не знаю, что он отвечает себе. Общие же наблюдения не несут солнечного света: тают в зыбком тумане надежды вместе с ожиданиями, уходит вера, остается горестное разочарование в безжалостной реальности (Ю. Бондарев// Правда. 2003. №23).

Концепт туман употребляется для обозначения неясного видения чего-либо, приводящее к превратному, неверному его пониманию и, как следствие, неадекватному восприятию действительности (на основе сходства с туманом в природе: он мешает видеть, ясно и четко воспринимать окружающее). В общественном сознании образ тумана ассоциируется с пеленой, скрывающей истину. Ср.: Россия вступила в очередное смутное время. Путч 1991-го, война президента с парламентом в 1993-м, казавшиеся принципиально непрогнозируемыми выборы 1996-го, дефолт 1998-го - все эти вспышки и ощутимые перетряски устоев регулярно затягивали пеленой тумана исторические перспективы страны. А значит, делали необязательным знакомство со сводом законов государства, чье настоящее зыбко и нестабильно, а будущее пугающе неясно (Д. Бычихин// Консерватор. 2002. №14).

В дискурсе СМИ наблюдаются случаи использования прецедентных текстов, участвующих в организации нового смысла: Утро туманное. Российская государственная невнятица стала опасной (Д. Драгунский// НВ. 2002. №45). Эх, налоги…Пыль да туман (И. Простаков// Правда. 2003. №24). Ой, туманы мои, растуманы - к вопросу о политической идентификации СПС (Д. Драгунский // НВ. 2004. №8).

Слова из романса И.С.Тургенева «Утро туманное», песни Л. Ошанина «Эх, дороги…» находятся в самой сильной позиции текста - в заголовке - и своеобразно объективизируют вывод журналиста о размытости, нечеткости внутренней политики, налоговых законов. За счет принадлежности к известным текстам создается новая коннотация - состояние грусти, безысходности.

Необходимо отметить, что в дискурсе СМИ наблюдаются стойкие отрицательные коннотации концепта туман, обусловленные, прежде всего, практическим опытом человека, его прагматическим отношением к неопределенным явлениям в жизни общества - таким явлениям, которые могут послужить причиной создания опасных и затруднительных ситуаций.

Таким образом, прагматический смысл, формируемый метафорическими выражениями слота «Облачность», в следующем: пути и направления политического и экономического развития нашего общества неясны, расплывчаты, оторваны от реальной жизни и, следовательно, опасны.

Подфрейм «Температура воздуха»

Источниками метафорического переноса в политическую сферу явились следующие концепты исходной сферы: температура, температура пошла вверх, повышение градуса.

Показатели температуры как величины, как меры энергии в СМИ является очень важным показателем состояния общества, экономики, отношений между государствами. Ср.: 9/11 по Фаренгейту - это температура, при которой замерзает демократия (Е. Зубков // ТК НТВ. Новости. 17. 05. 04). Градус политической активности был максимальный (А. Бильжо// Истории в деталях. 23.04.2004). Социальная температура в российском обществе пошла вверх (Б. Комоцкий// Континент. 2002. №16). Дипломатическую карьеру В. Титоренко можно считать законченной в связи с резким повышением градуса проамериканских настроений в российских верхах (Завтра. 2003. №15). С приближением президентских выборов политическая температура поднимается выше, да и страсти накаляются (Т. Хряпина// Континент. 2001. №35). Столбик накала политических страстей обратно пропорционален температуре воздуха. Поэтому, когда за окном стоит египетская жара, политика с её галстуками, пиджаками и бурными дискуссиями вызывает у широкой общественности лишь повышенное потоотделение (Версия. 2002. №25).

Кроме того, учитывая пересекаемость и диффузность, типичные свойства метафорических моделей, к анализируемому нами подфрейму «Температура воздуха» фрейма «Метеоусловия» мы можем отнести метафорические выражения фрейма «Климат и погода», такие, например, как потепление, оттепель, заморозки, подморозить, мороз. Ср.: Получается, что без жесткой формы это пространство не живет? Пока ее не скуешь морозом, эта почва не держится? Что ничего не выйдет из русской истории без заморозков? Что есть только две категории - территория и власть, между которыми заблудилось человечество (А. Битов// НГ. 2003. №16).

Наметившаяся тенденция характеризовать состояние нашего общества через предельные температуры, повышенные или пониженные, позволяет говорить об исступленности в проявлении чувств, о бурном течении жизни как о национальных особенностях. Ср.: У нас если мороз, то мороз; если жизнь, то кипение. Существовать в этом кипятке невозможно. Просто жить - мягко, умеренно, мило и чуть-чуть пикантно - не в российской традиции. Мы в этом кипятке варимся (Версия. 2002. №50).

Так, в метафорических словоупотреблениях подфрейма «Температура воздуха» формируются прагматические смыслы об отсутствии в России спокойной, размеренной политической и общественной жизни. При этом важно отметить, что все приведенные нами примеры отражают не объективную реальность, а отражение этой реальности в национальном самосознании.

Подфрейм «Электрические явления в атмосфере»

Источником метафорической экспансии послужили концепты гроза, грозовой, гром, первый гром, молния, вспышки молний, раскаты, грянуть, прогреметь, отгреметь.

Данный подфрейм представлен метафорическими выражениями, соотносящими современные политические и экономические события с бурным ненастьем, сопровождающимся громом и молнией. Ср.: Микроклимат - как перед грозой. Душно, темно, мерзко, молнии сверкают. Что нам делать с собой? Освободиться (В. Новодворская// НВ. 2000. №16). Время скучное. Но в плохом смысле. Скучное время бывает и хорошим, то есть спокойным, без потрясений. А сейчас оно, по ощущениям многих людей, спокойное, но спокойствие - как перед грозой. Что-то надвигается, а что - никто уловить не может (М. Краснов // НВ. 2004. №32). Раскаты финансового грома дополняются и вспышками политических молний (А. Нагорный// Завтра. 2002. №33). Центральным событием внутриполитической жизни стала инициатива председателя Центризбиркома Александра Вешнякова, предложившего совместить региональные выборы конца 2003 - начала 2004 года с президентскими. Через два дня, когда отгремели раскаты первой реакции, были сделаны оговорки (Консерватор. 2002. №4). Первый гром прогремел в 1998-м: ущерб от наводнения, по оценке руководства республики, составил тогда 872,5 млн. рублей (В. Любицкий// Век. 2001. №48). Дальнейшее безмолвие народа будет означать ожидание ответа, ожидание добрых новостей о делах, решениях. А если ответ не последует, то это молчание может стать грозовым и, дай Бог, России дождаться ответа, а не грозы (КП. 2002. №187). Грозу обещают в начале мая. Из «случайных» обмолвок и заговорщических подмигиваний следует, что уже в начале мая или, в крайнем случае, на рубеже мая и июня надо ожидать больших кадровых перемен (Е. Дикун// ОГ. 2001. №17).

Анализ метафорических словоупотреблений показывает, что концепты гром, гроза, раскаты, молния служат своего рода приметой уже произошедших или еще только возможных бурных общественно-политических событий в стране. Большую роль в формировании оценочного потенциала метафорических выражений играют ассоциативные коннотации страха, неуверенности за свою жизнь: в наивной картине мира гром и молния посылаются людям в наказание за их грехи; интерпретируя сны, вспышку и молнию соотносят с образами событий неожиданных и ужасных [Жюльен 2000: 254]. Метафорический перенос происходит благодаря смыслам «бурное проявление», «угроза», «ужасный, страшный, дикий».

Встречаются случаи использования метафор данного слота в составе заголовков: Прогноз погоды: пока гром не грянет (А. Рас// Век. 2000. №49).

Использование прецедентного текста создает как бы ситуацию диалога: авторы предлагают читателю самому закончить известную пословицу «пока гром не грянет, русский мужик не перекрестится» и прийти к выводу о необходимости решительных действий, пока события не приняли серьезный и необратимый характер.

Осмысляя ситуацию в стране как неприятную и даже опасную, СМИ предупреждают о возможности еще более серьезного развития событий и настраивают участников политической коммуникации подготовиться к ним заранее, чтобы не быть застигнутыми врасплох (ср.: искать один громоотвод за другим), либо пытаться влиять на ситуацию.

Подфрейм «Оптические явления в атмосфере»

Источником метафорических выражений становятся концепты, связанные в представлении носителей языка с необычными световыми явлениями в атмосфере: мираж (таять, рассеиваться, растворяться), радуга, радужный, забрезжить, заря, рассвет, закат.

Исходные концепты, развернутые в метафоры, продуцируют различные образы и оценки. Так, например, негативные ассоциации вызывает у адресата метафорическое использование концепта мираж - появление в атмосфере мнимых изображений. Ср.: Я, кажется, поняла, что такое в наших условиях социал-демократия. Это мираж. И действия, и правда миражу противопоказаны. Он - иллюзия. И может рассеяться (В. Новодворская // НВ. 2000. №12). Мираж в восемь миллиардов долларов. Доллары дали, но хочется больше (М. Салих // ОГ. 2002. №12). Мираж либерализации. Российское валютное законодательство станет либеральным лишь с 2007. А пока бизнес получил новые обязанности по резервированию средств в Центробанке (Е. Шохина // Эксперт. 2004. №24). Вряд ли и чукчи, и ненцы обольщаются относительно радужных перспектив (Т. Камоза // НВ. 2001. №10).

В процессе метафоризации элиминируются смыслы «необычность», «эффектность», «красочность» и актуализируются смыслы ложности: обманчивый призрак чего-нибудь, нечто кажущееся, а именно: невыполнимые обещания, мнимые общественные идеи и политические направления - образно представляются как мираж.

Следует, однако, отметить, что негативные коннотации нередко снимаются в контексте. С одной стороны, метафора может использоваться для характеризации экономических, государственных отношений в других странах, следовательно, считают СМИ, оторванность от реальной жизни, вера в несбыточные мечты чужды русскому народу и не имеют национального характера. С другой стороны, указывается на ограниченный, временный характер подобных явлений: мираж имеет свойство рассеиваться, растворяться, таять. Ср.: Сегодня, в знойных песках Ирака растворяется, тает, как мираж, на глазах всего человечества великий американский миф. Миф о самой сильной, самой демократичной, самой свободной и так далее и тому подобное Америке (Б. Комоцкий// Континент. 2003. №13).

Обращает на себя внимание созданная в дискурсе СМИ оценочная оппозиция заря - мираж. Метафорические словоупотребления концепта заря имеют ярко выраженный позитивный прагматический потенциал (заря демократии, заря свободы), так как характеризуют зарождение чего-то нового, радостного, связанного чаще всего с понятием «национальная, русская идея». Ср.: Цель, которая стоит перед Россией, подобна негаснущей вечерней заре; она отступает иль, наоборот, нестерпимо ярка, скрывается при всяком приближении к ней, и если мы до сих пор не можем ухватить ее за крыло, это не говорит о том, что цели нет, что мы живем пустыми миражами и сочиненными мифами, но что она грандиозна и неохватна для голоручья - обожжешься, - мы еще не готовы овладеть ею, как своею, ибо не вполне пока русские (В. Личутин// Завтра. 2001. №52). Нам в России больше не нужно миражей - мы должны понимать, к какому именно будущему мы стремимся (Г. Явлинский// ОГ. 2001. №52/1).

Как видно, превалирующее положение в сфере-источнике метафорической экспансии «Метеоусловия» занимают концепты фрейма «Ветер», что характеризует политическую и социальную ситуацию в стране как неустойчивую, нестабильную.

3.4 Фрейм «Времена года»

При характеристике политической ситуации в стране метафорически используются слова, обозначающие времена года и названия месяцев: весна, лето, август, осень, зима (данные о частотности концептов см. Приложение 1 сх. 30).

Концепт весна имеет ярко выраженную позитивную окраску, поддержанную фоновыми и ассоциативными знаниями, и характеризует ситуацию в стране как время общественного подъема и обновления. Ср.: Весна надежды нашей. На Черноморском побережье Кавказа наступает весна мира и созидания (И. Сизов// Континент. 2003. №14). В парламент пришла весна. Весной чистота законотворчества выше (П. Крашенинников// Век. 2002. №3). Демократическая весна 1990-го (Б. Вишневский// НГ. 2004. №16).

Анализ метафорических словоупотреблений концепта лето показал, что, попадая в зону метафорической экспансии сферы «Политика», данный концепт теряет свою исходную позитивную окрашенность. Все встреченные нами примеры являются развитием известного фильма «Холодное лето 53-го года». Память исторических событий, воссозданных в фильме, оказалась настолько сильной, что подавила и научное (время года), и наивное (радостное, счастливое время года) понимания и актуализировало только культурологический образ. Ср.: Холодное лето 2003 (В. Воронов// НВ. 2003. №12). Жаркое лето 2003-го. Чего нам ждать (Версия. 2003. №15). Игры перед катастрофой. Политическое лето 2002 года обещает быть жарким (Завтра. 2002. №27). Россия - Чечня. Жаркое лето 2001 года (И. Дементьева// ОГ. 2001. №30). Центробанк шагает к очередному дефолту? Холодное лето 98-го №2 (А. Полухин // НГ. 2004. №48).

Активно употребляемое в дискурсе СМИ метафорическое выражение холодное лето становится знаком, символом тревожного ожидания, неизвестности. В связи с чем развиваются следующие прагматические смыслы: в стране возможны чрезвычайные, неординарные события, которые могут повлечь за собой непредсказуемые последствия.

Подобные выводы поддерживаются и развиваются метафорическими словоупотреблениями концепта август. Ср.: Политическое лето в России иногда бывает жарким, почти всегда кратким, но никогда (пока?) плодотворным. И все потому, что не привыкший к жаре российский человек, переживает всякий июль и тем более август всего лишь как ожидание, предчувствие (А. Постников// НВ. 2003. №11). Август - это революция. Можно сказать, продолжение, очередной акт бесконечной Русской Революции (Д.Драгунский// НВ. 2001. №34). Те, кто остался демократами, имеют свой счет к Августу (Е.Трифонов// НВ. 2001. №33). Досрочный август. Если ЦБ не займется активным рефинансированием экономики, то банковский кризис станет лишь вопросом времени (Я.Галухина// Эксперт. 2004. №26). Нам могут подготовить очередной август в условиях, когда страна не оправилась от предыдущего (С.Обухов// Континент. 2002. №12). Минэкономразвития обещает всемирное 17 августа (С.Обухов// Континент. 2001. №28).

В российской истории так сложилось, что именно на последний месяц лета приходятся печальные и экстраординарные события: захват Кремля поляками в 1610 году, Первая мировая война, советско-германский пакт 1939 года, возведение Берлинской стены в разгар «берлинского кризиса» 1962 года между НАТО и Варшавским договором, ввод войск стран Варшавского Договора в Чехословакию в 1968 году, ГКЧП в 1991 году, дефолт 1998 года, трагедия с атомоходом «Курск», пожар на останкинской телевизионной башне. Примеры хрестоматийные, и они объясняют, почему август считается в СМИ символом катаклизмов и почему у демократов свой счет к Августу - нежеланию и/или неумению правительства предопределять ход исторических событий. Ср.: Всевозможные астрологи нам опять что-то каркают про катаклизмы в августе уже нынешнего года. Многие в России молятся, чтобы хоть в этом году пронесло с катаклизмами. Тьфу, тьфу, тьфу… (С. Обухов// Континент. 2001. №33). Лето считается порой политического штиля, но посреди - в августе, как правило, - случаются бури. В этом году буря намечается на 2 августа, когда законопроект о замене льгот денежной компенсацией будет проходить второе, а может быть, и третье чтение (И. Барабанов // НГ. 2004. №53).

Концепт осень активно используется для метафорической концептуализации сферы политики, государственной деятельности и экономических отношений. При метафорической характеризации деятельности властей актуализируются ассоциативные смыслы «подведение итогов» (апелляция к прецедентному высказыванию «цыплят по осени считают»). Ср.: В Чечне нашла коса на камень. Пришла наша осень, пора считать цыплят (В.Чудов// НВ. 2002. №51). Премьер может считать макроэкономических цыплят по осени текущего года (А.Зубанов// НВ. 2002. №45). Осеннее всепрощение. Россия отдает свои долги и готова забыть чужие (Н.Иванов// Век. 2001. №35). Посвященные журналисты поспешили объявить, что у «партии Селезнева» нет шансов. Во-первых, еще не осень. Во-вторых, в приличном обществе не принято мериться, у кого административный ресурс длиннее (В.Лебедев// Россия. 2003. №15).

При характеризации сферы финансов концептами осень, листопад метафорически представлено возможное падение курса американского доллара. Ср.: С тех пор тема всемирного опадания американской «зелени» не только не увяла, но в последнее время получила развитие. Не отрицая объективной возможности осеннего «зеленого» листопада, все же больше верится в версию о психологической атаке на отечественных держателей иностранной валюты (С.Обухов// Континент. 2001. №28).

Отсутствие свободы в дискурсе СМИ представлено метафорой зима. Часто актуализируется противопоставление сталинская зима - хрущевская оттепель. Ср.: Гамлет Пастернака и Смоктуновского, только что оттаявший после сталинской зимы, еще дышал теплом и табачным дымом диссидентской кухни (В. Новодворская// НВ. 2002. №51). Зима олигарха. Свой крах Березовский намерен обратить в новую «горячую точку» на Кавказе (М. Глобачев// НВ. 2000. №7).

Таким образом, оценочный потенциал метафор фрейма «Времена года» определяется фоновыми знаниями внеязыковой действительности. Характеризуя различные процессы, происходящие в обществе, как смену времен года, журналисты формируют следующие прагматические смыслы: современное общество развивается циклично; время бурного прогрессивного развития, качественного обновления сменяется периодом тяжелых кризисов и трагедий, однако, как бы тяжело ни было, стране придется подводить итоги, возвращаться к прожитому, чтобы иметь возможность развиваться дальше.

1. Проведенный нами анализ показал, что метафоры с концептуальной сферой-источником «Атмосферы» оказались одними из наиболее востребованных в дискурсе средств массовой информации 2000 - 2004 гг.

В состав сферы-источника «Атмосфера» входят «Газовая оболочка Земли», «Климат и погода», «Метеоусловия» и «Времена года». Соотношение фреймов отражено на диаграмме.

Рисунок 9

2. В процессе функционирования метафор с исходной концептуальной сферой «Атмосфера» происходит наложение концептуальной сети погодной понятийной сферы на частично структурированные в обыденном сознании носителей языка области политики, экономики, общественных отношений. В результате чего, во-первых, осуществляется докатегоризация сферы-магнита, а во-вторых, происходит категориальный сдвиг - разрушение стандартных представлений о некоторых фрагментах действительности (власть как плохая погода, Вл. Путин как Илья-пророк, повелитель ветров; закон как зонтик). Так, в дискурсе современных российских СМИ образуется метафорическая модель «Состояние российского общества - это состояние атмосферы».

3. Широко используя метеонимную лексику (метафоры фрейма «Метеоусловия» составляют 50%) для обозначения элементов политической, экономической, социальной и духовной жизни, журналисты представляет ситуацию в стране как изменчивую, непостоянную, плохо прогнозируемую, но в то же время динамично и циклично развивающуюся. Способность метафоры влиять на процесс принятия решений, задавать множество возможных выходов из кризиса проявляется на уровне данной модели в следующем: проблемную ситуацию можно предсказать, основываясь на аналитической оценке или на интуиции; однако, если избежать опасной ситуации не удастся, лучше всего не сопротивляться, а попытаться защитить себя.

4. Кроме того, метафорическая модель актуализирует ценностные бинарные оппозиции: свобода - несвобода, вера - разочарование. Репрезентация данных абстрактных оппозиций происходит с помощью ключевых метафор: атмосфера, воздух - вакуум; оттепель - заморозки, весна - зима, свежий ветер перестройки - сквозняк, суховей, что обусловливает сверхметафоричность дискурса средств массовой информации. Таким образом, доминантные концептуальные метафоры модели «Состояние атмосферы - это состояние общества» вводят адресата в контекст современной политической и культурной жизни и концептуализируют ценностные ориентиры современного общества: свобода, право, мораль, духовная, интеллектуальная жизнь.

Глава 4. Взаимодействие метафорических моделей с концептуальной областью-источником «НЕЖИВАЯ ПРИРОДА» в российских средствах массовой информации 2000 - 2004 гг.

В предшествующих главах нами было представлено детальное описание системы метафор, созданных на базе концептуальной области «Неживая природа» и функционирующих в дискурсе средств массовой информации. Основная задача настоящей главы - исследование закономерностей взаимодействия метафорических моделей в конкретных текстах.

В работах Е. В. Колотниной [2001], А. Б. Ряпосовой [2002], А. П. Чудинова [2001, 2003] были выявлены основные виды развертывания метафорических моделей в пределах текста: ярко выраженное доминирование одной модели, параллельное развертывание в тексте двух - трех моделей и отсутствие метафорической доминанты.

В первом случае в тексте происходит многоаспектное развертывание метафор, принадлежащих к разным фреймам (а иногда даже - к одному фрейму) одной модели, приобретающей функцию метафорической доминанты. Доминантные метафорические модели не только участвуют в обеспечении связности и цельности текста, усиливают его эстетическую значимость и прагматический потенциал - они становятся мощным средством воздействия на адресата, способом преобразования в его сознании политической картины мира [Чудинов 2003: 158].

По наблюдениям А. П. Чудинова, основными признаками доминантных моделей являются: высокая частотность использования соответствующих им концептов; развернутость (представленность в тексте разнообразных фреймов, слотов и концептов) и рассредоточенность (использование соответствующих метафор в различных частях текста). Кроме того, в качестве дополнительных могут выступать следующие признаки: применение не только стандартных, традиционных, но и ярких, индивидуально-авторских образов, привлекающих внимание читателей; реализация соответствующих метафор в наиболее сильных позициях текста (заголовок, первая и последняя фразы текста в целом и - в меньшей степени - его структурно-композиционных частей, шрифтовые выделения и др.) [Чудинов 2003: 130, 157].

Второй вариант развертывания метафорических моделей предполагает, что в составе текста сосредоточены метафоры, принадлежащие к нескольким параллельным или оппозиционным моделям. Основы для взаимодействия моделей могут быть различны: например, спортивным и военным метафорам свойственны общие концептуальные векторы соперничества и агрессивности; общий агрессивный прагматический потенциал объединяет также модели со сферами-источниками «Мир животных» и «Криминал». Подобное взаимодействие позволяет характеризовать предмет речи однопланово, акцентируя конфликтную сторону фиксируемого явления.

В последнем случае анализ метафорической системы текста не позволяет выделить доминирующие модели: автор использует разнообразные метафоры, но ни одна модель не воспринимается как ведущая, активно реализующаяся в различных частях текста с использованием разнообразных фреймов. Однако в таком тексте обнаруживаются концептуальные векторы, сближающие, казалось бы, совершенно различные модели. Так, концептуальный вектор противоборства, соперничества объединяет метафорические модели с исходными понятийными сферами «Война», «Криминал», «Спортивное состязание», «Физическое воздействие», «Развод», что делает возможным использование метафор данных моделей в текстах, представляющих сложные, противодействующие отношения, например, между государственной властью и капиталом.

Анализируя роль концептуальной метафоры в организации конкретных речевых произведений, мы обратили внимание на связь метафорических моделей с концептуальной областью-источником «Неживая природа» с моделями, созданными на базе других концептуальных областей, а также на особые взаимоотношения средств иконического языка (рисунков, фотографий, карикатур) с метафорической структурой текста. Учитывая тот факт, что традиционные, вербальные тексты и «нетрадиционные» тексты, то есть те, в организации которых наряду с вербальными применяются иконические средства, являются понятиями разного уровня, мы посчитали необходимым в своем анализе опереться на классификацию речевых произведений, предложенную К. Гаузенблазом. Исследователь предлагает выделять два вида речевых произведений.

1. Речевые произведения (относительно) независимые, «самодостаточные». К ним относятся речевые произведения, представленные языковыми манифестациями, в которых паралингвистические средства (мимика, жесты, рисунки, фотографии, иллюстрации и др.) не участвуют в создании сообщения.

2. Речевые произведения, (относительно) независимые от ситуации, но включающие, кроме лингвистических средств коммуникации, также и нелингвистические средства. В таких произведениях широко применяются паралингвистические средства, выступающие в качестве сопутствующего фактора (например: рисунок, сопровождающий описание) или в качестве средств, несущих собственную информацию [Гаузенблаз 1976].

В зависимости от типа исходной понятийной сферы, задействованной в организации метафорической системы независимых, «самодостаточных» текстов, мы выделили два основных варианта взаимодействия метафор в политических и экономических текстах: между моделями с различными сферами-источниками; между моделями с одинаковой сферой-источником.

В последующих параграфах рассмотрение основных типов возможного взаимодействия метафорических моделей с исходной концептуальной областью «Неживая природа» будет вестись по следующей схеме:

1. Взаимодействие между метафорическими моделями в независимых, «самодостаточных» текстах:

- взаимодействие между метафорическими моделями с различными сферами-источниками (полисферные тексты);

- взаимодействие между метафорическими моделями с одинаковой сферой-источником (моносферные тексты).

2. Взаимодействие доминирующей метафорической модели с визуальной частью креолизованного текста.

4.1 Взаимодействие между метафорическими моделями, созданными на базе различных концептуальных областей-источников

Специфика первого из выделенных нами типов взаимодействия метафорических моделей состоит в том, что в составе текста происходит развертывание метафор, принадлежащих к нескольким параллельным или оппозиционным моделям, созданным на базе разных концептуальных областей.

Рассмотрим в качестве примера две публикации В. Новодворской «Биологический цикл» и «Кто платит за все», опубликованные в журнале «Новое время» (см. Приложение 2). Заметим, что В. Новодворская - представитель наиболее заметных крайних антиправительственных оппозиционеров, призывающих «все независимые общественные организации и движения сплотиться в единый фронт демократических сил».

В первой статье содержится аналитическая оценка ситуации, которая сложилась в нашей стране с прессой как выразителем принципов свободы слова и гласности: отмечается низкий уровень печатных изданий, их зависимость от властных структур.

Метафоричны название рубрики (свободный полет), сам заголовок и первый абзац статьи - цитата из стихотворения Р. Бернса, провоцирующие любопытство и интерес читателя. Заголовок рассматриваемой статьи относится к метафорической модели с исходной областью «Живая природа» и задает метафорическую картину смены одного состояния другим. Биологический цикл - это поэтапное развитие, становление и, как следствие, упадок. Из текста становится понятно, что биологический цикл - это этапы развития прессы, связанные в первую очередь с изменением интереса читателя, жаждущего «развлеканса» и «отвлеканса».

Отрывок стихотворения Роберта Бернса в начале статьи словно сообщает изобразительность той информации, которую передает автор, и может быть рассмотрен как эпиграф, содержащий проспекцию: «Но осень трезвая идет, и, тяжко нагружен, поник под бременем забот, согнулся старый Джон. Настало время помирать, зима недалека, и тут-то недруги опять взялись на старика».

Обращение к неизвестному широкому кругу стихотворению британского поэта настраивает читателя на то, что в статье речь пойдет о вещах, понятных далеко не всем. Намеренно введенная автором цитата выполняет двоякую функцию: с одной стороны, мы сразу понимаем, что эта статья не обывательского характера, с другой стороны, обращается внимание на определенный этап цикла - осень, связанную в нашем сознании с приближающимся концом жизни. В статье развивается следующий сценарий: сначала появляются желтые листья, затем дерево вянет, и, наконец, начинается листопад.

Задав метафорический образ, В. Новодворская переключает внимание читателя на состояние современной прессы, проблемы которой заключаются в потребительском отношении к периодическим изданиям со стороны читателя, в отсутствии желания у самих журналистов заниматься серьезными темами, требующими осмысления и анализа, в давлении со стороны властных структур.

Метафора желтая, содержащая негативную оценку лживой, продажной, низкопробной, падкой на дешевые сенсации прессы, получает развитие в тексте, становясь сильным языковым средством концептуального воздействия на адресата речи. Ср.: Осень существует и для гласности, с которой на наших глазах опадают листочки. Прямо-таки биологический цикл; сначала пресса делается желтой, начинает писать о вернисажах, высокой моде и конкурсах красоты, светских скандалах и отдыхе депутатов на Багамских островах.

Невозможность свободно, в полной мере выражать свои мысли связывается в сознании автора с процессом увядания, гибели дерева. Свобода слова современного журналиста находится под властью чиновников, губернаторов, министров; в стране создана только видимость гласности, считает В. Новодворская. Образ близкой гибели усилен вкраплением метафор из области-источника «Неживая природа»: зима, холода, свежие утренники, - имплицитно представляющих концептуальную метафору «несвобода - это заморозки». Ср.: Пресса вянет: пропадает и хрустит на властных зубах свежими автократическими утренниками, - сначала у нее пропадает всякое желание лезть к власти с роковыми вопросами и писать на нее пасквили (особенно после парочки пресс-конференций первого лица и соответствующей реакции на неуместные «пресные» вопросы).

Закрытие одних газет, судебные иски к другим, наиболее непокорным, обозначаются метафорой листопад: Потом начинается хорошо известный из русской классической литературы листопад. «Унылая пора! Очей очарованье!» Почему падают листья, падают задолго до холодов? Почему вянет пресса, почему злой рок настигает как известные столичные издания типа «Новой газеты» или «Общей газеты», так и безвестных «Красных тундровиков»? Биологический механизм дерева инстинктивно, генетически, предчувствует зиму. Так заложено и предначертано: листья должны опасть, иначе дерево не переживет зиму.

Автор воспринимает осеннюю пору жизни прессы как неизбежный итог, предвестник близкой и/или возможной гибели: сместят тех, кто прогневал Кремль; это ликвидация свободомыслия; «нас всегда заменяли другими, чтобы мы не мешали вранью». Однако указание на цикличность, вынесенное в заголовок, а также появившаяся в конце статьи аналогия со временами Ельцина, когда был расцвет, весна печатных СМИ, содержат скрытый намек на дальнейшее возрождение.

Укажем, что в составе текста происходит развертывание двух доминирующих метафор, принадлежащих оппозиционным моделям природы и механизма. Если первая половина рассматриваемой публикации насыщена природными метафорами (живой и неживой природы): осень, опадают листья, падают листья задолго до холодов, биологический механизм дерева, биологический цикл, вянуть, свежие утренники, листопад и др., - то во второй части статьи активизируется механистическая метафора: автоматика, включается реле, механизм регуляции, осуществлять дистанционно, транслятор, микрофон, машина набрала скорость и др. Изменения, происходящие в прессе (и с прессой), моделируются уже не как естественный биологический цикл, развивающийся сам по себе независимо от вмешательства человека, а как автоматический процесс, заданный человеком, набирающий скорость инерционно.

Основой для взаимодействия рассматриваемых моделей служит их абсолютное противоречие: сознательно сталкивая эти метафоры в одном тексте - метафоры природы в начале статьи, метафоры механизма в конце статьи - автор ставит проблему, пытается вскрыть невидимую для глаз стороннего наблюдателя подоплеку событий, подвести к возможным следствиям. Поэтому абсолютно не случайно в середине статьи появляются образы с яркими концептуальными векторами агрессивности, нездоровья: брать к ногтю, гнуть в бараний рог, измерять температуру в редакции и прикидывать, не следует ли эвакуировать журналистский коллектив, зачистка, локальные разборки.

Намеренное столкновение метафор разнонаправленной прагматики служит не столько для организации связности текста, сколько для передачи отношения самого автора, для создания сильного эмоционального отклика-потрясения у читателя. Ср.: Весной - зеленая листва, осенью - листопад, желто-красный ковер, голые ветви. Это даже красиво и поэтично. Внушает и вдохновляет. Журналисты, главнее редакторы, пресс-секретари, министры печати, чиновники из провинции, заведующие по губернаторскому мандату местной прессой, - они тоже знают. Чувствуют. Кожей, памятью, порой, задницей.

Так, одной из главных риторических фигур, используемых В. Новодворской, становится антитеза. Например, в публикации «Три сезона российского времени: оттепель, стужа, листопад» противопоставляются бесконечные, ржавые, тяжелые, окровавленные солженицынские кирпичи в прозе и легкие, печальные, прекрасные опавшие листья любимовской поэтики (НВ. 2004. №29).

Яркой характеристикой дискурса СМИ являются прецедентные феномены. Прецедентность в лингвистике определяется как «процесс отражения в тексте национальной культурной традиции в оценке и восприятии исторических событий и лиц, мифологии, памятников искусства, литературы, произведений устного народного творчества» [Немирова 2003: 146]. В. В. Красных в работе «Виртуальная реальность или реальная виртуальность?» выделяет следующие признаки феномена прецедентности: «хорошо известные всем представителям национально-культурного сообщества («имеющие сверхличностный характер»); актуальные в когнитивном (познавательном и эмоциональном плане); обращение (апелляция) к которым постоянно возобновляется в речи представителей того или иного национально-лингво-культурного сообщества» [Красных 1998: 51]. В работах В. В. Красных [2002] и Д. Б. Гудкова [2003] представлена следующая классификация прецедентных феноменов: прецедентное высказывание, прецедентная ситуация, прецедентное имя.

В анализируемой нами статье встречаются все типы прецедентных феноменов. Как правило, при употреблении в тексте прецедентных имен, исторических и литературных (А. С. Пушкин, В. Высоцкий, Разин, Пугачев, Бабицкий, Пасько, Лариса Юдина и др.), апелляция осуществляется не к собственно денотату, а к набору дифференциальных признаков данного прецедентного имени (это могут быть черты характера, внешность, возможная связь с прецедентной ситуацией). Например, гибель журналиста, главного редактора оппозиционной газеты «Утро Калмыкии», Ларисы Юдиной, раскрывшей факты коррупционной деятельности президента Калмыкии К. Илюмжинова, связывается в сознании адресата с ликвидацией свободомыслия.

Ср.: И будут они «лишенцами», а что сей термин для жизни означает, мы знаем с конца 20-х годов». «Ну ладно, Разин и Пугачев были разбойники, боевики, экстремисты. Но ведь те же мотивы были и у Анны и Каиафы, когда они судили Иисуса!». «Выдай комиссара - и получай награду в рейхсмарках. Или еврея. Или журналиста. Таковы примеры использования в статье прецедентных ситуаций - хорошо известных исторических событий, ситуаций, следственные признаки которых запечатлены в русском общественном сознании: сталинские репрессии, суд над Христом, немецкий плен во время Великой Отечественной войны, гонения евреев, гибель независимых журналистов и др.

При помощи прецедентного высказывания римского историка 1 в. н. э. Корнелия Тацита «sine ire et studio» выражено основное требование к прессе, функционирующей в зрелом демократическом обществе, - беспристрастность, независимость.

По словам С. И. Сметаниной, используемые в тексте прецедентные феномены «интеллектуализируют изложение, формируют новые смыслы, вводя событие текущей жизни в общеисторический и культурный контекст» [Сметанина 2002: 123]. Отметим, что для всех публикаций В. Новодворской характерны скрытые и откровенные цитаты, реминисценции, аллюзии, прецедентные метафоры. Однако обилие прецедентных феноменов не создает ощущения нагромождения, а, напротив, способствует усилению заданного и производимого статьей впечатления. Автор рассчитывает на дискурсивное восприятие своего текста, на компетентного, посвященного читателя, хорошо знакомого не только с историей нашей страны, с литературой, но и с политическими взглядами самого автора. В другой своей публикации («Да славен будет жареный петух». НВ. 2004. №30), рассуждая о том, почему поэзия Вл. Высоцкого, Б.Окуджавы, А. Галича обречена оставаться уделом немногих, В. Новодворская пишет: «Поколение Х и поколение Next поют уже не их. Тонкие, умелые, нездешние, взыскующие свободы и западных ценностей, переполненные историческим контекстом и подтекстом, требующим для дешифровки хорошей образованности - они как раз та жемчужная россыпь, которые никогда не будут нужны описанному еще в Евангелии электорату». К сожалению, сказанное В.Новодворской в полной мере относится и к ее текстам, насквозь пронизанным метафорическими смыслами, не только интракультурными, национально-русскими, но и интеркультурными.

Итак, основная коммуникативная задача В. Новодворской в анализируемой нами статье - дать аналитическую оценку современному состоянию прессы, указать причины негативных ситуаций и возможные из них следствия. С этой целью автор использует антитетическое взаимодействие двух доминирующих метафорических моделей с исходными концептуальными областями «ПРИРОДА (живая/неживая)» и «МЕХАНИЗМ». Развернутая и организованная система метафор, построенных на контрасте, обладает сильным воздействующим эффектом, участвует в создании общего эмоционального фона. Милитарные и криминальные метафорические словоупотребления, прецедентные имена и события, введенные в середину статьи, актуализируют отрицательные стороны поднятой автором проблемы, способствуя тем самым перестройке категориальной структуры в сознании адресата. Если началу и концу статьи характерно расширение объема метафоричности, определяемое высокой частотой использования метафор, развернутостью метафорических моделей, то в середине статьи происходит сужение объема метафоричности. Такой способ метафорической организации текста условно можно с принципом действия «песочных часов». Несколько иной характер взаимодействия метафорических моделей с разными сферами-источниками представлен в другой публикации В. Новодворской «Кто платит за все»: сначала объем метафоричности расширен, а к концу статьи происходит его сужение.

Заголовок «Кто платит за все» не указывает прямо на предмет речи, однако вынесенные в качестве фона строки определяют основную тему: Входной билет в перестройку народ не покупал, цена свободы не была уплачена. Что-то должно было случиться. И случилось.

Статья написана к десятилетию ГКЧП и содержит метафорическое осмысление политической ситуации 1991 и 1993 гг. В начале статьи доминирующее положение занимают метафорические модели с исходной концептуальной областью «Неживая природа», развернутые по нескольким фреймам: «Состояние российского общества - это состояние атмосферы» («фреймы «Климат и погода», «Прогноз погоды»), «Развитие России - это состояние и движение воды» (фрейм «Твердое состояние воды: лед»). Развернутый метафорический образ служит для передачи ощущений смутной тревоги и догадки, предвещающих события 1993. Ср.: Это не было неожиданностью. Мы все ждали чего-то в этом роде. Мы твердо знали, что оттепели в России кончаются морозом… Мы ждали, когда же все кончится. Высилась по-прежнему ледяная глыба Лубянки, этот вечный айсберг для советских реформаторских «Титаников». А утренники встречали морозом и хрустели на зубах: то в Тбилиси, то в Баку, то в Вильнюсе. Не было грома среди ясного неба. Был давно предсказанный прогноз погоды: циклон, штормовой ветер, град.

В концептах мира окружающей человека неживой природы осознаются не только политические реалии: (КГБ, силовые структуры советского государства - это ледяная глыба, айсберг; подавление массовых выступлений против существующей власти - это утренники), но и абстрактные понятия, являющиеся базовыми для менталитета русской нации и поэтому особо интересующие В. Новодворскую (свобода - это оттепель, несвобода - это мороз). Прецедентное имя «Титаник», возникшее под влиянием прецедентной ситуации (гибель суперлайнера «Титаник» в 1912 году) и актуализированное прецедентным текстом (фильм Д. Кэмерона), используется для характеристики действий, направленных на преобразование основ существующего социального строя, и приобретает символический смысл: «Титаник» - это разрушение, гибель реформ. Надо заметить, что образ терпящего бедствие «Титаника» как образ государства, переживающего тяжелые последствия экономических и общественно-политических кризисов, в дискурсе СМИ не нов. Так, А. Н. Баранов в «Очерке когнитивной теории метафоры», анализируя роль политической метафоры в создании целого ряда карикатур, приводит следующий пример: «В одной из карикатур А. Меринова по мотивам метафоры корабль перестройки изображен корабль «Перестройка», но табличка с названием корабля покосилась, и видно старое название «Титаник» [Баранов, Караулов 1991: 192].

В основном тексте эпизодически встречаются метафоры, восходящие к другим понятийным сферам: монархия (доброхотные даяния добрых монархов тают в руках их граждански девственных подданных); зрелище (купить входной билет, сценарий); религия (алтарь, жертвенник), экономика (уплата пошлины), тюрьма (койко- и нароместа, скудная пайка), железная дорога (полустанок, въехать на всех парах), животные (Д. Сахаров - степной волк). Все эти образы, значительно уступая метафорам доминантной модели в количестве, тем не менее, благодаря актуализации фоновых знаний, играют существенную роль в усилении воздействующего эффекта на читателя.

Отметим, что активное функционирование в начале статьи доминантных моделей с концептуальной областью-источником «Неживая природа», развертывающихся по нескольким фреймам и слотам («Климат и погода», «Прогноз погоды», «Твердое состояние воды: лед»), постепенно снижается к концу текста. Подобный текстовый прием развертывания метафорических моделей (начальное расширение и постепенное сужение объема метафоричности) соотнесем с «перевернутым конусом».

Таким образом, мы рассмотрели тексты, где в представлении предмета речи участвуют метафоры, относящиеся к метафорическим моделям с различными сферами-источниками. Нами было выявлено два основных варианта такого взаимодействия:

1. Столкновение доминантных метафорических моделей с разнонаправленной прагматикой (антитетическое взаимодействие метафор с исходными концептуальными областями «ПРИРОДА (живая/неживая)» и «МЕХАНИЗМ», подкрепленное милитарными и криминальными метафорами).

2. Параллельное развертывание доминантных метафорических моделей с однонаправленной прагматикой в начале текста (область-источник «Неживая природа» сферы «Вода» и «Атмосфера») и разнообразие метафорических вкраплений в основной части текста, усиливающих воздействующий потенциал ведущих моделей.

В заключение отметим, что многоаспектное взаимодействие метафор с различными сферами-источниками, не нарушая единую образную структуру текста, способствует выражению авторского отношения и формированию общего эмоционального настроя у читателя.

4.2 Взаимодействие между метафорическими моделями, созданными на базе концептуальной области-источника «Неживая природа»

В дискурсе средств массовой информации встречаются тексты, в которых происходит развертывание нескольких метафорических моделей, базирующихся на образах неживой природы. Доминантные метафоры моделей в этом случае располагаются по всему тексту, участвуя в создании равномерного метафорического объема текста. Подобный текстовый прием развертывания смежных метафорических моделей у словно соотнесем с понятием «цилиндра».

Рассмотрим пример текста, в котором взаимодействуют метафоры, созданные на базе концептуальных сфер-источников «Атмосфера», «Вода», «Космос». Публикация В. Новодворской «Пожизненно и условно» (см. Прил. 2) посвящена проблемам взаимоотношений государства и независимых телевизионных каналов. В рассматриваемой статье политика государства по отношению к каналу ТВ-6 укладывается в следующий сценарий: есть неугодный государству олигарх Б. Березовский, который является мажоритарным акционером канала; государство предлагает телевизионщикам отречься от опального владельца, обещая взамен всевозможные блага: телекомпания получит от государства большую метровую волну, прямо-таки девятый вал, а вместо утраченного нечистого олигархического приданого будет осыпана золотым дождем экологически чистых бюджетных денег (исключительно за красивые глаза Евгения Киселева) и поплывет по теплым водам управляемой демократии, куда ей вздумается.

Образ благополучия, обещанного государством телеканалу, автор создает при помощи концептов области-источника «Неживая природа» (большая волна, золотой дождь, теплые воды). Позитивные на первый взгляд природные концепты тем не менее содержат скрытую иронию, даже насмешку автора и позволяют передать подлинные намерения властных структур. Так, образ девятого вала - сильной волны, часто катастрофической, разрушительной силы - в дискурсе СМИ используется для номинации открыто негативных, часто страшных явлений, таких, как коррупция, финансовые кризисы, засилье иностранной валюты, черный пиар и др. Золотой дождь денег - не приносит радости и облегчения, потому что быстро и бесследно проходит, не оставляя чувства удовлетворения. И, наконец, управляемой демократии, как известно, быть не может.

В качестве подтверждения правильности сделанных нами выводов дальше в статье появляются метафорические образы с ярко выраженной негативной окраской - туча (опасность), гроза (общественно-политические потрясения), болото (застой), август (месяц экономических, финансовых и банковских катастроф). Ср.: Блистательная и очень нужная власти, и народу, и интеллигенции программа «Итого» уже пала жертвой стрессов, терзаний и грозовых туч бурного постъельцинского периода… Российское массовое «болото», темные силы «силовиков» и фундаменталистов не могли простить ему (Борису Ельцину) Августа и Октября. Позитивный же потенциал других природных концептов - солнце, небо (идеи центра, постоянства, стабильности и уравновешенности системы) - в контексте снимается. Ср.: Была ли свобода? Была ли эта независимость? …Никто не верил, что наступят такие свинцовые времена. Энтэвэшникам казалось, что всегда будут солнце, небо.

Так, развернутая система метафор позволяет читателю уловить суть написанного В. Новодворской и составить целостное и правдивое представление о происходящих в стране событиях.

Основная тема публикации Э. Бернштейна «Бывшие аборигены зоны риска» (НВ. 2002. №4) - постепенное экономическое развитие России - вводится метафорическим выражением Россию можно уподобить огромному океану роста.