Контроль и надзор за оперативно-розыскной деятельностью

В общем виде юридический критерий заключается в определении степени вредоностности двух деяний. Необходимо выяснить, какое деяние представляет большую общественную опасность: совершение действий, связанных с ликвидацией опасности, либо воздержание от совершения таких действий.

Таким образом, можно заключить, что прежде чем осуществить выбор дальнейшего поведения, лицо, столкнувшееся с опасностью должно сравнить значимость двух объектов. При этом, причиненный вред будет являться обоснованным в том случае, когда нарушаемый интерес уступает по значимости спасаемому. Крайняя необходимость отсутствует и в случае равенства интересов.

В тоже время, следует помнить, что понятие «ценность» объекта имеет абстрактный характер. Данная категория не подлежит точному математическому измерению. Кроме того, значимость объекта правовой защиты - величина достаточно изменчивая и напрямую связана с проблемами криминализации и декриминализации деяний. Еще десятилетие назад защита государственной собственности являлась приоритетным направлением уголовной политики государства в области охраны имущественных отношений. Функция защиты личной собственности граждан имела дополнительный характер. Поэтому, оценка сталкивающихся интересов, всегда должна исходить из фактических обстоятельств каждого конкретного случая.

Сомнение в общественной полезности действий, совершаемых в обстановке крайней необходимости, может возникнуть в случае, если за счет спасения индивидуальных интересов нарушаются интересы государства и общества. Такая точка зрения, действительно, выглядит обоснованной, если учесть, что российскому правосознанию чужда идея абсолютизации частных интересов. Воспитание личности, духовное, нравственное, интеллектуальное развитие человека невозможно в изоляции от культуры общества. Конституция Республики Казахстан также исходит из презумпции о том, что публичный интерес стоит выше интересов отдельно взятой личности. В ч. 1 ст. 39 Конституции РК говорится, что «права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены законом только законами и лишь в той мере, в какой это необходимо в целях защиты конституционного строя, охраны общественного порядка, прав и свобод человека, здоровья и нравственности населения». Думается, что в сложных ситуациях спора приоритет следует отдавать публичному интересу.

Надо сказать, что далеко не все действия могут быть оправданы крайней необходимостью. Так, нельзя крайней необходимостью оправдывать деяния, связанные с посягательством на основы конституционного строя и безопасность человечества, а также действия, которые могут повлечь особо тяжкие последствия (например, экологическую катастрофу, массовую гибель людей).

На основании вышеизложенного, можно сделать следующие выводы.

Для правильного понимания и применения на практике положений о крайней необходимости в теории уголовного права все условия правомерности крайней необходимости принято разделять на условия, относящиеся к опасности и относящиеся к устранению опасности.

Представляется, что для выяснения полной картины грозящей опасности необходимо исследовать следующие условия:

а) опасность наступления вреда;

б) наличный характер опасности;

в) действительность (реальность) опасности.

Защитные действия при крайней необходимости правомерны лишь тогда, когда грозящая опасность при данных обстоятельствах не могла быть устранена другими средствами. Прежде чем нарушить чужую правовую сферу лицо должно попытаться использовать все иные правомерные способы устранения опасности.

Правомерность крайней необходимости устанавливается не только по характеристике грозящей опасности, но и по условиям правомерности ее устранения. Соблюдение требований правомерности крайней необходимости, относящихся к опасности, не гарантирует законности действий в целом. При соблюдении условий, относящихся к опасности, акт крайней необходимости может оказаться как правомерным, так и противоправным, образуя превышение пределов крайней необходимости или нарушение других условий правомерности.

Состояние крайней необходимости характеризуется неизбежностью наступления грозящих негативных последствий. Поэтому и действие, направленное на устранение опасности путем причинения вреда, должно быть единственно возможным, крайним средством избежать угрозы.

При определении правомерности акта крайней необходимости следует придерживаться следующих четырех условий:

1)защита интересов, охраняемых уголовным правом;

2)вред причиняется не источнику опасности, а, как правило, третьим лицам;

3)причиненный вред должен быть единственно возможным средством по устранению грозящей опасности;

4)соблюдение пределов крайней необходимости.

Перечисленные условия только в своей совокупности свидетельствуют о наличии состояния крайней необходимости, отсутствии общественной опасности и противоправности, совершенных в этом состоянии действий. При этом, совокупность условий правомерности крайней необходимости позволяет определить содержание понятия превышения пределов крайней необходимости.

2.3 Объективные и субъективные признаки превышения пределов крайней необходимости

К числу несомненных положительных моментов действующего уголовного законодательства следует отнести то, что Уголовный кодекс 1997 года впервые на законодательном уровне сформулировал понятие «превышение пределов крайней необходимости».

Под превышением пределов крайней необходимости в соответствии с ч. 2 ст. 34 УК РК необходимо признавать причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности и обстановке, в которой опасность устранялась, когда правоохраняемым интересам был причинен вред, равный или более значительный, чем предотвращенный. Такое превышение влечет за собой ответственность лишь в случаях умышленного причинения вреда.

С введением понятия «превышение пределов крайней необходимости» восполнен пробел в уголовном законодательстве, поскольку вопросы причинения вреда при нарушении условий правомерности крайней необходимости УК КазССР 1959 г. не регулировал.

Следует выделить три основных признака понятия превышения пределов крайней необходимости:

причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности и обстановке, в которой опасность устранялась;

правоохраняемым интересам был причинен вред, равный или более значительный, чем предотвращенный;

уголовная ответственность наступает только в случаях умышленного причинения вреда.

Аналогичной точки зрения придерживается профессор И.Ш. Борчашвили [ Комментарий к Уголовному кодексу РК / Отв. ред. И.Ш. Борчашвили, Г.К. Рахимжанова. Караганда, 1999 С. 102-103), c.102-103].

В первом признаке понятие «явное несоответствие» является оценочной категорией. Положение о том, что превышение пределов крайней необходимости будет иметь место при условии, что причиненный вред был равен или был больше предотвращенного, довольно часто встречается в судебной практике и ранее вызывало различные споры. Теперь в отличие от УК Казахской ССР (ст. 14) дается четкое разъяснение, что при равном вреде деяние будет рассматриваться как превышение пределов крайней необходимости.

Таким образом, ст. 34 УК Республики Казахстан определяет три признака превышения пределов крайней необходимости:

1) качественный признак (несоответствие причиненного вреда характеру угрожающей опасности);

2) количественный признак (несоответствие причиняемого вреда степени угрожающей опасности);

3) ситуационный признак (несоответствие причиняемого вреда обстановке, в которой опасность устранялась).

Во-первых, причиненный вред должен быть своевременным. Явно преждевременные, равно как и очевидно запоздалые действия влекут за собой уголовную ответственность.

Во-вторых, такие действия непременно должны быть единственным средством устранения опасности. В случае, если в наличии имелись другие средства, и лицо умышленно пренебрегло ими, то налицо превышение пределов крайней необходимости [ Абдигалымова А.С. Вопросы превышения пределов крайней необходимости в уголовном праве // «Современное состояние и интеграция высшего образования: структура, цели, содержание и технологии образования», посвященной 10-летию Семипалатинского филиала университета «Кайнар»: Материалы международной научно-практической конференции. Семипалатинск, 2006.- с.276-280), c.276-280].

Наличие в действиях лица, находившегося в состоянии крайней необходимости, хотя бы одного из перечисленных признаков предполагает, что лицо должно нести уголовную ответственность по соответствующей статье Особенной части Уголовного кодекса.

Таким образом, закон определяет, что превышение пределов крайней необходимости существует тогда, когда вред, причиняемый для спасения правоохраняемого интереса:

1) в качественном (материальном) отношении не нужен;

2) чрезмерен;

3) несвоевремен;

4) являлся не единственным средством устранения опасности.

В ч. 2 ст.34 УК РК указывается на то, что превышение пределов крайней необходимости влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда. До вступления в силу кодекса 1997 года данное положение существовало лишь в доктрине уголовного права. Это нередко вызывало споры у сотрудников правоохранительных органов.

Так, например, ранее сложно было дать правовую характеристику действиям сотрудника полиции, который применил оружие в целях остановки транспортного средства, однако, пуля, вследствие маневрирования скрывающегося от преследования автомобиля, попала в водителя, отчего тот, от полученных повреждений, скончался.

Согласно действующему законодательству, сотрудник полиции, стрелявший в транспортное средство, причинивший по неосторожности смерть водителю, в силу того, что действовал в состоянии крайней необходимости, не может нести ответственность за неосторожное преступление.

Излишне говорить, что если в действиях лица обнаруживается превышение пределов крайней необходимости, то это равносильно признанию того, что лицо совершило преступление, предусмотренное конкретной статьей Особенной части Уголовного кодекса.

Указанный вывод дает основание утверждать, что содержание терминологической связки «превышение пределов крайней необходимости» идентична понятию преступления.

Опасность, вызывающая состояние крайней необходимости, представляет собой не только обстоятельство, которое делает необходимым ее устранение в предельно жестких условиях отсутствия выбора варианта поведения, включающего причинение вреда иным правоохраняемым интересам, но и показывает границы деяния, совершаемого в этом состоянии, за пределами которых оно становится общественно опасным и противоправным. Пределы допустимого в состоянии крайней необходимости вреда определяются требованием законодателя не причинять вред, который был бы более значительным или даже равным предотвращенному вреду.

Причинение вреда, равного предотвращенному, не устраняет общественно опасного характера содеянного и противоречит общечеловеческой морали. Так, недопустимо спасение своего имущества за счет уничтожения чужого равноценного имущества. Особенно недопустимо спасение собственной жизни за счет гибели другого человека.

Опасность представляет причинение большего вреда ради предотвращения меньшего вреда. Помимо того, что в результате применения подобных мер вред причиняется третьему, невиновному и несопричастному лицу, они не приносят и общественной пользы: баланс такой «защиты» в целом заведомо отрицательный.

Решение вопроса о том, какой вред (предотвращенный или причиненный) является большим, в каждом отдельном случае зависит от конкретной обстановки, в которой осуществляется акт крайней необходимости. При этом следует руководствоваться не субъективным, а объективным критерием, учитывая прежде всего важность сталкиваемых интересов, их социальную ценность, характер грозящей опасности, ее возможные последствия. Неверная оценка конкретной обстановки совершения действий по устранению реальной опасности нередко приводит к ошибочному определению истинного соотношения между вредом, причиненным этими действиями, и вредом, предотвращенным в результате их совершения. Следствием такой ошибки, неверной или даже предвзятой оценки характера и возможных последствий опасности и той «цены», которую пришлось заплатить для ее устранения, нередко бывает необоснованное привлечение к уголовной ответственности лиц, действовавших в состоянии крайней необходимости, иногда героически, до самопожертвования [91, c.46].

Уголовный кодекс Китая, например, в ст. 21 определяет, что «за экстренные действия по предотвращению опасности, превысившие необходимые пределы, что нанесло необязательный ущерб, должна наступать уголовная ответственность; однако следует назначить наказание ниже низшего предела либо освободить от наказания» [ Ахметшин Х.М., Ахметшин Н.Х., Петухов А.А. Современное уголовное законодательство КНР. М., 2000. С. 259), c.259].

Вопрос о соотношении причиненного и предотвращенного вреда решается отдельно в каждом конкретном случае. По мнению Н.И. Ветрова, бывают случаи, когда лицо ошибочно считает, что, причиняя вред охраняемым интересам, оно предотвращает больший вред. Такая ошибка может рассматриваться как превышение пределов, но если будет установлено, что лицо не предвидело и не могло предвидеть, что причиняет больший вред по каким-либо объективным причинам (душевное волнение, сложные погодные условия и т. п.), оно не может быть привлечено к уголовной ответственности [ Ветров Н.И. Уголовное право.Общая часть: Учебник для вузов. М., 1999. С. 254.), c.254].

Не бесспорна точка зрения некоторых авторов, которые утверждают, что состояние крайней необходимости не исключается, если действия, предпринятые с целью предотвращения вреда правоохраняемым интересам, не увенчались успехом и вред наступил, несмотря на благородные действия лица, добросовестно рассчитывавшего предотвратить грозящую опасность [71, c.130].

Уголовное законодательство не предусматривает специальной ответственности за действия, связанные с превышением пределов крайней необходимости. «Данные преступления, по мнению В.Л. Зуева, могут выражаться в различных формах, способны причинять неоднозначный вред и проявляться в тех или иных сферах общественных отношений, но можно выделить общие признаки:

объектом этих преступлений выступают определенные ценности, охраняемые уголовным законом;

объективная сторона этих преступлений может быть выражена только действием, причинно связанным с причинением вреда;

с субъективной стороны лицо осознает, что причиняет вред (хотя и вынужденно) как необходимое средство устранения грозящей опасности» [97, c.25-26].

Определяя ответственность за превышение пределов крайней необходимости, следует иметь в виду, что причиной поведения лица, устраняющего опасность, является совокупность факторов, вытекающих из опасности, непосредственно угрожавшей правоохраняемым интересам, и обстановки, не исключавшей возможность устранить ее иначе, как путем причинения вреда. Необходимо учитывать, что выбор средств для устранения опасности у конкретного лица в данной ситуации бывает весьма ограничен.

Особые трудности при реальном определении пределов крайней необходимости возникают, когда требуется сопоставить разноплановые ценности. Например, сложно сравнить экологическую ценность тех или иных объектов природы с имуществом в его стоимостном выражении. Общеизвестно, что отдельные произведения искусства, реликвии религиозных культов, памятники истории и т.п. представляют собой национальное достояние, а нередко имеют мировое значение, их «товарная» стоимость весьма условна. Во всех случаях недопустимо механическое соотнесение причиненного и устраненного вреда. Помимо вещных признаков должна учитываться социальная значимость интересов - как нарушенного, так и защищенного. Не вызывает сомнения приоритет такого абсолютного блага, как жизнь людей, над имущественными ценностями [97, c.25-26].

Превышение пределов крайней необходимости влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда. Это означает, что как бы ни был превышен уровень причиненного вреда по сравнению с предотвращенным, но если он причинен по неосторожности, то уголовная ответственность не наступает. Например, водитель такси, чтобы не наехать на ребенка, внезапно выбежавшего на проезжую часть дороги, резко сворачивает в сторону, в результате ударяется о дорожный столб, отчего погибают двое пассажиров. Отношение к смерти пассажиров у него было неосторожным, но в силу того, что он действовал в состоянии крайней необходимости, причиненный им тяжкий вред не будет вменяться ему в вину, т. е. водитель в таком случае не будет нести уголовную ответственность за смерть двух пассажиров.

Ситуации по устранению опасности, угроза причинения которой создана предшествующим виновным поведением, следует рассмотреть более подробно. К таким ситуациям правила о крайней необходимости вообще неприменимы, они лишь внешне на нее похожи. Например, шофер, который умышленно или по неосторожности создал аварийную ситуацию и с целью устранения грозящей опасности причинил вред здоровью пассажиров, не может ссылаться на состояние крайней необходимости Такая ссылка возможна только в случаях, когда опасность хотя и была создана действиями лица, но при таких условиях, когда оно не только не предвидело, но и не должно было и не могло предвидеть этой опасности, т. е. когда опасность была создана им невиновно. Во всех остальных случаях ответственность наступает на общих основаниях за соответствующее умышленное или неосторожное преступление (естественно, без ссылки на крайнюю необходимость либо превышение ее пределов) [96, c.84].

В Уголовном кодексе Швейцарии в статье о крайней необходимости установлено: «Если лицо совершает деяние для того, чтобы предотвратить непосредственную и непредотвратимую иными средствами опасность, грозящую благу, принадлежащему лицу, собственной жизни, здоровью, чести, свободе, имуществу, то оно является ненаказуемым, если данная опасность не была виновно создана этим лицом и если по обстоятельствам дела нельзя было требовать от него принесения в жертву подвергаемого опасности блага» [ Уголовный кодекс Швейцарии / А.В. Серебренникова. М., 2000. С. 12-13), c.12-13].

По УК Казахской ССР 1959 г. на правовые последствия поведения человека не влияла форма вины, поэтому лица, причинившие при превышении пределов крайней необходимости (хотя и по неосторожности) больший вред, чем предотвращенный, нередко привлекались к уголовной ответственности за неосторожное причинение вреда. Подобная практика уже тогда вызывала большие сомнения в ее обоснованности. По мнению И.П. Портнова, требовать, чтобы лицо, оказавшееся в экстремальных условиях, могло соизмерять причиняемый и предотвращаемый вред, абсурдно. Другое дело, когда человек действует с умыслом, осознавая общественно опасный характер своего деяния, понимая, что избранные им средства по устранению опасности явно превышают пределы крайней необходимости [114, c.99-105].

В.Л. Зуев отмечает, что виновность в совершении преступления достаточно сложно устанавливается по делам данной категории, поскольку это обстоятельство напрямую зависит от способности субъекта правильно оценить происходящее и, что не менее важно, определить соотношение характера и величины защищаемого и нарушаемого интересов. Значение имеют и субъективные возможности лица, действовавшего в конкретной экстремальной обстановке [97, c.23].

При возникновении малейшего сомнения в полноценности восприятия лицом имевшей место ситуации или способности адекватного поведения необходимо проведение таких следственных действий, как освидетельствование, экспертиза. Получая устные показания от несовершеннолетнего, не следует пренебрегать помощью педагога, психолога. Обязательно должен быть принят во внимание характер обстановки, в которой развивались события (метеорологические условия, время суток, освещенность, наличие шумов, присутствие посторонних лиц), которые могут, как способствовать, так и препятствовать правильному восприятию действительности [97, c.27].

По непонятной причине законодатель, сформулировав определение превышения пределов крайней необходимости, не предусмотрел в Особенной части соответствующих привилегированных составов, подобно тем, которые определяют пониженное наказание за превышение пределов необходимой обороны, и мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление [79, c.33].

На наш взгляд, целесообразно ввести в Особенную часть УК РК статьи, устанавливающие ответственность за превышение пределов крайней необходимости следующего содержания:

«Статья 99-1. Причинение смерти при превышении пределов крайней необходимости

Умышленное причинение смерти при превышении пределов крайней необходимости, - наказывается ограничением свободы до двух лет».

«Статья 109-1. Причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов крайней необходимости

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов крайней необходимости, - наказывается ограничением свободы до одного года».

Следующий аспект, рассматриваемый в данном подразделе, - это возмещение вреда при нарушении условий правомерности крайней необходимости.

Статья 34 УК РК исключает уголовную ответственность лица, действовавшего в состоянии крайней необходимости, и то это не означает, что оно должно быть освобождено от возмещения вреда, причиненного третьим лицам в пределах, установленных гражданским законодательством.

Размер ущерба является важным аспектом правомерности и поэтому устанавливается во всех случаях, независимо от того, соблюдены или на-рушены условия правомерности крайней необходимости.

Возникает вопрос о том, как квалифицировать защитительные действия по устранению опасности, если они подпадают под состав преступления, где предотвращенный и причиненный вред трудно сопоставимы? По мнению В.Л. Зуева, возможны следующие четыре основных варианта квалификации действий, причиняющих вред третьим лицам во имя собственных интересов:

а) правомерная крайняя необходимость (при соблюдении всех указанных условий);

б) действия за рамками института крайней необходимости (защита не охраняемых правом интересов, преждевременная или запоздалая защита, причинение вреда правоохраняемым интересам при наличии иной возможности устранить угрозу) либо умышленное причинение вреда с превышением пределов крайней необходимости;

в) виновная мнимая крайняя необходимость [97, c.26-27].

И далее, по утверждению В.Л. Зуева, возможны следующие правовые последствия:

а) уголовная ответственность исключается, но возможна имущественная ответственность в порядке гражданского судопроизводства;

б) должна наступать ответственность по соответствующей статье УК;

в)лицо подлежит ответственности за неосторожное преступление [97, c.26-27]. Правомерный акт крайней необходимости исключает ответственность лица за причиненный вред лишь в тех случаях, когда этот вред является меньшим по сравнению с предотвращенным вредом и он причиняется вынужденно, когда не представляется возможным устранение опасности иными способами, а также если допущено превышение пределов крайней необходимости. Явно не соответствующим характеру и степени угрожавшей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, образующим превышение пределов крайней необходимости является причинение правоохраняемым интересам вреда, равного или более значительного по сравнению с предотвращенным вредом. Так, жизнь человека является дороже любых материальных ценностей. Вместе с тем нельзя спасать одно благо за счет причинения вреда равноценному благу.

Для правильного определения соотношения причиненного и предотвращенного вреда необходимо проведение соответствующих экспертиз: технических, искусствоведческих, природоведческих и др. На разрешение экспертов могут быть поставлены следующие вопросы:

размер причиненного вреда;

размер предотвращенного вреда;

период времени, в который устранялась опасность;

определение иной возможности устранения вреда;

субъективный фактор оценки грозящей опасности лицом, ее устраняющим;

другие вопросы по условиям правомерности.

Поскольку вред при крайней необходимости причиняется третьему лицу, то в практике возникает вопрос о субъекте возмещения этого вреда, о том, кто конкретно выступает ответчиком за причинение вреда. На наш взгляд, здесь не может быть однозначного решения. Все зависит от того, кто или что было источником возникновения опасности. Если это был человек, то он и должен быть ответчиком перед третьим лицом за причиненный последнему ущерб.

В случаях, если опасность причинения вреда возникает от других источников: стихийных сил природы, животных, техники и т. п., - решать вопрос о возмещении ущерба необходимо в соответствии с положениями гражданского законодательства. Так, согласно требованиям ст. 920 ГК РК вред, причиненный в состоянии крайней необходимости, должен быть возмещен лицом, его причинившим. Учитывая обстоятельства, при которых причинен такой вред, суд может возложить обязанность его возмещения на третье лицо, в интересах которого действовал причинивший вред, либо освободить от возмещения вреда полностью или частично как это третье лицо, так и причинившего вред. Если опасность была создана виновным поведением другого лица, обязанность по возмещению ущерба возлагается на него.

В случаях, когда лицо ошибочно допустило равный или более значительный вред либо причинило вред интересам третьего лица, так и не сумев спасти более ценное благо или предотвратить причинение более значительного вреда интересам, его действия не могут рассматриваться как совершенные в состоянии крайней необходимости. В таких случаях речь должна идти, видимо, о неудавшейся крайней необходимости. Объективно подобные действия общественно опасны и должны рассматриваться по правилам о фактической ошибке. Когда лицо не предвидело и не могло предвидеть наступление равного или более значительного вреда в результате своих действий по устранению угрожающей опасности либо безрезультатность своих усилий по спасению более ценного блага, оно освобождается от ответственности за отсутствием вины в его субъективно правомерных действиях. Эти разновидности фактической ошибки легко могут возникнуть в состоянии аффекта, вызванного предполагаемой или действительной опасностью, которую нельзя было предотвратить иначе [96, c.84].

На наш взгляд, справедливо мнение авторов, которые отмечают, что если лицо стремилось спасти менее ценное благо путем причинения заведомо более значительного вреда, но тот или не наступил вообще, или наступил, но менее значительный, чем предотвращенный, по независящим от воли данного лица обстоятельствам, оно может быть привлечено к ответственности за неудавшееся покушение на преступление [96, c.84].

При составлении гражданского иска потребуются подтверждающие акт крайней необходимости документы.

Сложнее обстоит дело с определением существенности вреда в условиях крайней необходимости при спасении имущества. Здесь все зависит от ценности, стоимости, хозяйственной значимости последнего, конкретной обстановки.

К примеру, от удара молнии произошло возгорание бесхозного ветхого строения, не угрожавшего огнем другим помещениям. Объект не представлял собой большой материальной ценности и не угрожал причинением какого-либо вреда другим правоохраняемым интересам. Здесь налицо тот случай, когда из-за отсутствия опасности причинения существенного вреда охраняемым интересам отсутствует само состояние крайней необходимости. А.В. Наумов по этому вопросу справедливо замечает, что «не возникает права на причинение вреда правоохраняемому интересу при защите малоценного интереса» [115, c.348].

Таким образом, возмещение вреда при нарушении условий правомерности крайней необходимости гарантировано гражданским законодательством, что, бесспорно, усиливает правовое положение лиц, действовавших в состоянии крайней необходимости.

Следует отметить, что на пути исследования системы объективных и субъективных признаков превышения пределов крайней необходимости, неизбежно возникает одна существенная проблема. Ее смысл заключается в допустимости использования в юридической лексике выражения «состав превышения пределов крайней необходимости».

Рассматривая вопрос о состоятельности данной формулировки, следует учитывать то, что в юридическом смысле состава превышения пределов крайней необходимости не существует. Анализируемая совокупность объективных и субъективных признаков не может служить основанием привлечения виновного лица к уголовной ответственности. Основанием привлечения к ответственности в данном случае является состав преступления, предусмотренный конкретной статьей Особенной части УК.

Значение объективных и субъективных признаков, характеризующих акт превышения пределов крайней необходимости, предусмотренных ч. 2 ст. 34 УК РК, заключается в том, что они содействует установлению материального признака преступления (имеется ввиду определение общественной опасности деяния) и помогают решить вопрос: имеется ли в действиях виновного лица состав преступления, предусмотренный Особенной частью УК.

Думается, что при исследовании совокупности объективных и субъективных признаков превышения пределов крайней необходимости, допустимо говорить лишь о «формуле» состава преступления. Выражение «состав превышения пределов крайней необходимости» в юридическом смысле не состоятельно и может быть использовано только в методологическом значении, исключительно в целях познания юридической природы анализируемой группы правонарушений.

При исследовании фактов превышения пределов крайней необходимости важно установить объективную сторону совершенного деяния. Только при глубоком анализе объективных признаков можно выяснить, осознавало ли лицо общественную опасность деяния и наступивших последствий и определить его психическое отношение к содеянному.

Наиболее важными элементами объективной стороны преступлений, совершаемых в результате превышения пределов крайней необходимости, являются: обстановка, способ, орудия, средства, место, время совершения преступных деяний.

Под обстановкой совершения преступления в уголовном праве понимаются те объективные условия, при которых происходит преступление. Анализ обстановки, в которой находилось лицо в момент устранения опасности, дает основания определить такие условия правомерности акта крайней необходимости, как: наличность и действительность опасности, своевременность предпринятых охранительных действий.

Следовательно, если в процессе исследования фактического материала выясняется, что окружающая обстановка однозначно свидетельствовала о том, что опасность правоохраняемому интересу еще не возникла, или, напротив, уже миновала, то в этом случае акт крайней необходимости должен быть признан неправомерным.

Необходимо подчеркнуть, что преступность действий лица, вышедшего за пределы допустимого причинения вреда, определяется не только характером и тяжестью причиненного ущерба, но так же и той окружающей обстановкой, в которой находилось лицо в момент устранения опасности. Такое положение логически вытекает из содержания статьи 34 УК РК, часть вторая которой указывает на то, что «превышением мер, необходимых для задержания лица, совершившего посягательство, признается их явное несоответствие характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред».

Обычно, именно изменения в обстановке и порождают состояние крайней необходимости. Очень часто состояние крайней необходимости возникает в случае неожиданных изменений хода боевых действия, вследствие возникновения крупной аварии, кораблекрушения, изменений в дорожной обстановке и т.п.

При анализе объективной стороны превышения крайней необходимости важно учитывать и такой фактор, как интенсивность изменения обстановки. Очевидно, что в условиях внезапности возникновения опасности, чрезмерно быстрого развития событий, лицу более трудно принять верное решение относительно выбора правомерного поведения.

Важным элементом предмета доказывания при расследовании дел, связанных с превышением пределов крайней необходимости, является выяснение средств и способов преступного причинения вреда. Обязательность исследования данного вопроса вытекает из анализа статьи 34 УК РК, содержание которой устанавливает, что причинение вреда правоохраняемым интересам признается правомерным лишь в случаях, когда опасность нельзя было устранить несвязанными с причинением вреда средствами.

Под средствами устранения опасности следует понимать не только орудия и приспособления, при помощи которых был осуществлен акт крайней необходимости. Применительно к рассматриваемым случаям, понятие средства устранения опасности включает в себя так же и способ ее устранения. Вопрос о том, могла ли опасность быть устранена иными средствами, не связанными с посягательством на правоохраняемые интересы, обязательно должен решается с учетом установления обоснованности тех приемов и методов, которые применялись в ходе ликвидации опасности.

Существенное значение для установления правовой оценки действий лица, причинившего вред в состоянии крайней необходимости, имеет время устранения опасности. Время совершения преступления, как признак объективной стороны, означает определенный временной период, в течение которого осуществлено преступное деяние. Представляется, что установление интервала времени, на протяжении которого существовала опасность, может существенно повлиять на выяснение вопроса о возможности выбора средств, необходимых для устранения опасной ситуации. Как правило, короткий интервал времени не дает возможности правильно оценить сложившуюся обстановку и предпринять адекватные меры, направленные на устранение опасного состояния. Это обстоятельство важно учитывать в тех случаях, когда акт крайней необходимости связан с автотранспортными происшествиями, с остропротекающими в организме человека физиологическими процессами и т.д.

Характеризуя объективную сторону анализируемой группы правонарушений, следует отметить, что превышение пределов крайней необходимости нельзя осуществить путем бездействия. Общественно опасное деяние выражается в действиях активного наступательного характера.

Заканчивая рассмотрение объективной стороны превышения пределов крайней необходимости, следует отметить, что по своей конструкции разбираемый «состав» является материальным. Уголовная ответственность наступает только в случаях причинения вреда охраняемым законом интересам.

Поскольку форма вины преступлений, связанных с превышением пределов крайней необходимости, в настоящее время прямо разъяснена в законе, весьма важное юридическое значение имеет выявление субъективной стороны действий, совершаемых в состоянии крайней необходимости.

Согласно ч.2 ст.34 УК РК, превышение пределов крайней необходимости имеет место только в случаях умышленного причинения вреда. При умышленной форме вины интеллектуальный критерий умысла характеризуется тем, что сознанием субъекта охватывается не только понимание общественно-опасного характера превышения мер, необходимых для устранения опасности, но и предвидение того, что в результате этого деяния наступят общественно-вредные последствия. В данном случае виновный осознает, что избранные им меры и средства социально вредны и общественно-опасны, и предвидит, что в случае их применения будут причинены общественно-опасные последствия.

Прямой умысел особенно очевиден в тех ситуациях, когда лицо, спасая свои личные интересы, причиняет вред общественным либо государственным интересам. Например, одно лицо под угрозой оружия, с целью спасения собственной жизни убивает другого человека. Волевой момент прямого умысла при превышении пределов крайней необходимости характеризуется тем, что лицо, осознавая, что в его распоряжении находятся менее вредоносные средства устранения опасности, умышленно пренебрегает ими, либо, осознавая отсутствие средств устранения опасности, стремится к причинению вреда, более выгодного ему. Прямой умысел превышения пределов крайней необходимости без труда можно обнаружить и в преступном причинении вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате психического принуждения, вследствие которого лицо сохранило возможность руководить своими действиями (ч.2 ст.36 УК РК).

При анализе субъективной стороны превышения пределов крайней необходимости закономерно возникает вопрос следующего характера: может ли превышение пределов крайней необходимости характеризоваться прямым умыслом, если при осуществлении акта крайней необходимости лицо действовало в чужих интересах?

Думается, что подобное представление абсурдно по содержанию. Так, если лицо в процессе спасения чужих интересов (например, государственных) умышленно желало причинить вред более важным объектам уголовно-правовой охраны, то налицо симуляция крайней необходимости. В этом случае лицо использует опасную ситуацию для оправдания своих преступных действий. В подобной ситуации средства устранения опасности одновременно являются средствами совершения преступления. Волевой момент прямого умысла характеризуется тем, что лицо, сознательно избрав явно завышенные средства устранения опасности, стремится к причинению большего вреда по сравнению с вредом, нуждающимся в предотвращении.

Так, например, должностное лицо для того, чтобы скрыть хищение с вверенного ему склада, разрушает его, оправдывая сбои действия тем, что по зданию склада пламя пожара, возникшего на соседнем строении, могло распространиться на рядом находящиеся постройки, хотя необходимости разрушения склада явно не существовало.

В подобных случаях лицо должно привлекаться к ответственности за совершение преступления, предусмотренного конкретной статьей Особенной части УК, и его действия дополнительной квалификации по ч.2 ст.34 УК РК не требуют.

Сложного юридического анализа требует деятельность по установлению в акте превышения пределов крайней необходимости наличия косвенного умысла.

Содержание косвенного умысла достаточно точно определил Н.И. Коржанский. Он считает, что «с прямым умыслом преступление совершается только в тех случаях, когда преступный результат является целью преступной деятельности. Когда же виновное лицо преследует иные цели, допуская причинение вреда объекту, это преступление совершается с косвенным умыслом... Там, где интерес приносится ради достижения цели имеется косвенный умысел» [ Коржанский Н.И. Очерки теории уголовного права.- Волгоград, 1992. С. 70), c.70].

Косвенный умысел превышения пределов крайней необходимости характеризуется тем, что лицо, избирая явно завышенные средства защиты правоохраняемого интереса, осознает, что их применение неизбежно либо с высокой степенью вероятности вызовет общественно опасные последствия, однако к их наступлению оно относится безразлично.

Так, примером данной группы правонарушений может служить следующая ситуация. Сотрудник полиции, не рассчитав силы, причиняет тяжкий вред здоровью лицу, отказавшемуся выполнить его законные требования.

Причинение вреда в состоянии крайней необходимости может быть совершено и в форме небрежности. Так, например, студенты Б. и В. раздали продукты питания однокурсникам, надеясь, что оставшихся им хватит на все время нахождения в лесу, но ошиблись в расчете. Продуктов питания им не хватило. В целях предотвращения смерти они вскрыли склады охотничьего хозяйства.

Согласно действующему уголовному законодательству, любое неосторожное причинение вреда в состоянии крайней необходимости не влечет за собой уголовной ответственности.

Говоря об особенностях субъективной стороны превышения пределов крайней необходимости, следует подчеркнуть, что умысел лица, причинившего необоснованный вред в состоянии крайней необходимости, как правило, является внезапно возникшим и аффектированным. Следует учитывать данное обстоятельство в процессе назначения наказания.

Умышленное причинение вреда с превышением пределов крайней необходимости иногда может и не влечь за собой уголовной ответственности. Речь идет о случаях, подпадающих под признаки ч. 2 ст. 23 УК РК. При расследовании дел, связанных с превышением пределов крайней необходимости, следует помнить, что спасение одного объекта за счет причинения вреда другому, как правило, происходит в экстремальных условиях. Лицо, действующее в состоянии крайней необходимости, обычно испытывает высокие нервно-психические перегрузки. Поэтому в ряде случаев в ходе расследования возникает необходимость проведения судебно-психологической экспертизы, направленной на установление психологического состояния лица в момент совершения противоправного деяния. При этом, важно помнить, что работники специальных служб в силу специфики возложенных на них профессиональных обязанностей, должны быть заранее подготовлены к возможным экстремальных условиям и нервно-психическим перегрузкам. В ряде случаев, это правило распространяется и на гражданские службы. Так, пилот гражданского самолета в экстремальной ситуации обязан действовать в полном соответствии с предписаниями инструкций.

Для того, чтобы дать правильную юридическую оценку субъективной стороны превышения пределов крайней необходимости, следует установить мотив совершения преступления. Содержание мотива во многом определяет социальную характеристику акта превышения пределов крайней необходимости. Очевидно, что лицо, побудительные силы поведения которого направлены на спасение интересов других лиц, заслуживает большего снисхождения при привлечении к уголовной ответственности и при назначении наказания, чем лица, действующие в своих личных интересах. Такой вывод соответствует практике применения законодательства о крайней необходимости и социальному смыслу рассматриваемого института.

На основании изложенного, трудно согласиться с позицией законодателя, установившим освобождение от уголовной ответственности за неосторожное причинение вреда в состоянии крайней необходимости даже в тех случаях, когда лицо действовало исключительно в собственных интересах.

При квалификации случаев причинения необоснованного вреда следует помнить, что поскольку в Особенной части УК не предусмотрено специальной нормы об ответственности за деяния, связанные с превышением пределов крайней необходимости, действия виновных должны квалифицироваться по соответствующим статьям УК со ссылкой на ч. 2 ст. 34 УК РК. Необходимость дополнительной квалификации в данном случае вызвана тем, что в процессуальных и регистрационных документах указывается лишь номер статьи уголовного кодекса. А поэтому отсутствие ссылки на ст. 34 УК может повлечь искажение отчетности и создать необоснованные ограничения в процессе отбытия и исполнения наказания.

На основании вышеизложенного, можно сделать следующие выводы.

Выделяется три признака превышения пределов крайней необходимости:

1) качественный признак (несоответствие причиненного вреда характеру угрожающей опасности);

2) количественный признак (несоответствие причиняемого вреда степени угрожающей опасности);

3) ситуационный признак (несоответствие причиняемого вреда обстановке, в которой опасность устранялась).

Превышение пределов крайней необходимости существует тогда, когда вред, причиняемый для спасения правоохраняемого интереса: 1) в качественном (материальном) отношении не нужен; 2) чрезмерен; 3) несвоевремен; 4) являлся не единственным средством устранения опасности.

При исследовании фактов превышения пределов крайней необходимости важно установить объективную сторону совершенного деяния. Только при глубоком анализе объективных признаков можно выяснить, осознавало ли лицо общественную опасность деяния и наступивших последствий и определить его психическое отношение к содеянному.

Целесообразно ввести в Особенную часть УК Республики Казахстан статьи, устанавливающие ответственность за превышение пределов крайней необходимости следующего содержания:

«Статья 99-1. Причинение смерти при превышении пределов крайней необходимости

Умышленное причинение смерти при превышении пределов крайней необходимости, - наказывается ограничением свободы до двух лет».

«Статья 109-1. Причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов крайней необходимости

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов крайней необходимости, - наказывается ограничением свободы до одного года».

3. ОТЛИЧИЕ ИНСТИТУТА КРАЙНЕЙ НЕОБХОДИМОСТИ ОТ ИНЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ, ИСКЛЮЧАЮЩИХ ПРЕСТУПНОСТЬ ДЕЯНИЯ

Для совершенствования уголовного законодательства, для отправления правосудия и соблюдения законности важное значение имеет правильное определение наукой уголовного права понятия обстоятельств, исключающих преступность деяния.

Основанием включения в уголовное законодательство обстоятельств, исключающих преступность деяния, являются положения Конституции Казахстана об основных правах и свободах человека, абсолютных и неотчуждаемых, принадлежащих каждому от рождения. Это следующие конституционные нормы: о праве человека на жизнь (ст. 15), личную свободу (ст. 16), о неприкосновенности его достоинства (ст. 17), жилища (ст. 25), о праве на частную собственность (ст. 26). Особо следует отметить статью 13 Конституции Республики Казахстан, в которой закреплено право человека на защиту своих прав и свобод всеми не противоречащими закону способами, включая необходимую оборону.

В статье 2 УК РК, устанавливающей его задачи, в числе первых названа защита прав, свобод и законных интересов человека и гражданина, собственности от преступных посягательств, а также определены те опасные для личности, общества или государства деяния, которые являются преступлениями. В силу технических особенностей конструирования уголовно-правовых норм под их действие могут подпадать и деяния, причиняющие вред охраняемым уголовным законом объектам, а по существу, не являющиеся преступлениями. Поэтому в уголовном законе и предусмотрены такие обстоятельства, при которых преступность деяний исключается. Уголовно-правовые нормы об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, введены для отграничения непреступных случаев причинения вреда от преступных [ Михайлов В.И. О социально-юридическом аспекте содержания обстоятельств, исключающих преступность деяния // Государство и право 1995. № 12. С. 22), c.22].

В уголовном законе необходимая оборона (ст. 32 УК РК), причинение вреда при задержании лица, совершившего посягательство (ст. 33 УК РК), крайняя необходимость (ст. 34 УК РК), осуществление оперативно-розыскных мероприятий (ст. 34-1 УК РК), обоснованный риск (ст. 35 УК РК), физическое или психическое принуждение (ст. 36 УК РК), исполнение приказа или распоряжения (ст. 37 УК РК) характеризуются как действия непреступные. Требуется более глубокое исследование вопросов, связанных с разграничением преступного поведения от действий, которые преступными не являются. Рассмотрим теоретические предпосылки проблемы.

Значение указанных обстоятельств состоит также в том, что они, будучи закрепленными в уголовном законе, способствуют повышению правовой активности граждан. Нужны юридические гарантии того, что активно действующий человек не будет отвечать за вред, причиненный при осуществлении своего права. Такой гарантией и является уголовно-правовой институт обстоятельств, исключающих преступность деяния [ Уголовное право. Общая часть/ Под ред. В.Н. Кудрявцева. М., 1996. С. 226), c.226]. Разграничение преступных деяний от иных правонарушений, а общественно опасных действий от общественно полезных является одним из основных вопросов уголовного права. Решение этого вопроса - основа действенной защиты законных прав и интересов граждан и укрепления правопорядка.

Реализация конкретных конституционных прав и обязанностей в некоторых случаях может сопровождаться и причинением вреда гражданам, обществу, государству. А.В. Косарев отмечает, что «в обычных условиях при правомерном поведении интересы этих субъектов охраняются законом. Однако если они действуют вопреки интересам личности, общества, государства, то закон регламентирует определенные основания, позволяющие во имя справедливости и общего порядка пресекать такие действия жесткими способами, сопряженными с реальным причинением вреда, ущерба» [ Косарев А.В. Актуальные проблемы института необходимой обороны: Автореф. дис. ... канд. юрид наук. Ростов-на-Дону, 2001. С. 11), c.11].

В процессе пресечения общественно опасных деяний, при устранении источника опасности и других обстоятельствах возможно причинение физического, материального и иного вреда как лицу, создавшему эту опасность, так и интересам третьих лиц. Такие действия формально подпадают под признаки отдельных преступлений, предусмотренных Особенной частью Уголовного кодекса. Однако при определенных правовых условиях они не признаются преступными. Более того, действия, направленные на устранение опасности общественным отношениям, являются социально полезными.

Важное значение имеют понятие и признаки обстоятельств, исключающих преступность деяния, что позволит определить их место в теории уголовного права. Каждое из них характеризуется своими особенностями, вместе с тем они обладают и рядом общих признаков, что позволяет обосновать некоторый общий подход к их рассмотрению, способствующий единому пониманию сущности обстоятельств, исключающих преступность деяния, правильному определению условий правомерности уголовно-правовых последствий причинения вреда. Кроме того, чтобы подойти к определению понятия обстоятельств, исключающих преступность деяния, необходимо определить общие признаки.

Ю.В. Баулин при исследовании признаков обстоятельств, исключающих преступность деяния, выделял разное их количество: в одних случаях приводит четыре признака [11, c.197], в других - шесть [ Баулин Ю.В. Понятие оснований, обстоятельств, исключающих общественную опасность и противоправность деяния. Харьков, 1987. С. 96), c.96], в третьих - восемь (1) сознательные и волевые поступки человека, выраженные в форме действия или бездействия; 2) сходство (совпадение) с тем или иным составом преступления; 3) социально-политическое содержание; 4) юридическая характеристика: являются либо правонарушениями, либо правомерными поступками; 5) характеризуют соотношение их социально-политического содержания и юридической формы с общественной опасностью и противоправность преступного деяния; 6) характеристика их как некоторой системы; 7) требование об исключении преступности деяния по решению уполномоченных на то органов государства (следователь, орган дознания, прокурор, суд); 8) исключение уголовной ответственности при наличии этих оснований является обязанностью государственных органов) [ Баулин Ю.В. Основания, исключающие преступность деяния. Харьков, 1989. С. 10-15), c.10-15]. С. Келина выделяет следующие признаки;

...