Метафорическое моделирование образов прошлого, настоящего и будущего в дискурсе парламентских выборов в России (2003 год) и Великобритании (2001 год)

- наиболее частотные фреймы

Размещено на http://www.allbest.ru/

- фреймы, находящиеся на периферии

Размещено на http://www.allbest.ru/

- фреймы не представленные / представленные единичными метафорами

В целом, метафорическая модель ЖИЗНЬ - это ВОЙНА является самой продуктивной и наиболее распространенной при моделировании образов прошлого, настоящего и будущего в политическом дискурсе «Выборы в Государственную Думу - 2003». Модель представляет собой детально структурированное образование, включая все фреймы при концептуализации прошлого, настоящего и будущего.

Наиболее актуальным является фрейм «Война и ее разновидности». Это говорит о том, что политики не ставят своей целью совместное решение проблем прошлого, настоящего и будущего «мирными» методами, а ориентированы на участие в политической войне, нацеленной на «уничтожение» себе подобных, что наносит непоправимый ущерб стране в целом.

Метафоры фрейма «Военные действия и вооружение» активно используются при моделировании ситуаций прошлого и настоящего и уходят на второй план при прогнозировании будущего. Репрезентация деятельности правительства при помощи метафор данного фрейма позволяет выявить следующие прагматические смыслы: разногласия, столкновения, конфликты в прошлом и настоящем превалируют над конструктивными формами взаимодействия.

Метафорические номинации, представляющие фрейм «Организация военной службы», оказались особенно востребованными при описании настоящей действительности. Детальная структурированность воинской иерархии, названия специализации воинов и воинских подразделений наиболее типичны для «ограниченного настоящего» - представления избирательной гонки.

Фрейм «Начало войны и ее итоги» выдвигается на первый план при создании образа будущего. Это объяснимо тем, что каждый политик, стремясь склонить избирателя на свою сторону, предлагает ему, как правило, два варианта развития событий в будущем. Первый из них (вариант «утопия») предполагает прекращение «военных действий» при условии прихода к власти той партии, которую представляет именно данный политик. Второй вариант («антиутопия») обосновывает продолжение «войны» в том случае, если у руля окажутся оппоненты. При моделировании прошлого и настоящего метафоры данного фрейма находятся на периферии. Показательно, что слот «Начало военных действий» при концептуализации прошлого не представлен ни единой метафорой: когда началась война, длящаяся до сих пор, и кто ее развязал - не имеет первостепенной важности, политики и СМИ современности больше заинтересованы в ее итогах и последствиях.

Метафорические словоупотребления фрейма «Ранение, выздоровление, смерть» являются распространенными при моделировании образов прошлого и будущего России. Следует отметить активизацию метафор слота «Ранение и смерть» при метафорическом представлении прошлого, тогда как будущее чаще ассоциируется с «Лечением и выздоровлением». При моделировании настоящего метафоры данного фрейма находятся на периферии.

Номинации со сферой-источником «Воинские символы и атрибуты» не характерны для создания образов прошлого, настоящего и будущего в дискурсе парламентских выборов в России (2003).

Таким образом, в российском политическом дискурсе милитарная метафорика оживляет негативные ассоциативные признаки, связанные с концептом «война»: прошлое, настоящее и будущее страны предстают в глазах избирателя в темном свете. Однако модель включает в себя ряд позитивно окрашенных наименований, работающих на создание образов «светлого настоящего» и «светлого будущего».

Представленные материалы свидетельствуют о том, что «война» как источник политических метафор занимает огромное место в языке российских политиков и СМИ, что актуализирует метафорическую модель ЖИЗНЬ - это ВОЙНА. Частотность использования метафор данной модели во многом зависит от тех событий и явлений, которые определяют социальную реальность страны в тот или иной исторический промежуток времени.

2.1.2 Темпоральные характеристики метафорической модели ЖИЗНЬ - это ВОЙНА в британском политическом дискурсе

Метафорическая субмодель ПРОШЛОЕ - это ВОЙНА в британском политическом дискурсе. Концептуальная метафора ЖИЗНЬ - это ВОЙНА входит в число самых продуктивных моделей британского политического дискурса «Выборы в Парламент - 2001», занимая первое место в числе моделей, использующихся для метафорического переосмысления образа прошлого Великобритании - 38,6% (см. табл. 4 в приложении 2). Милитарная метафора является самой частотной моделью при моделировании всех периодов прошлого: «отдаленного прошлого» - 44,4%, и «недавнего прошлого», которое включает в себя «тэтчеристское десятилетие» - 38,1% и «правление Дж. Мэйджера» - 37,6% (см. табл. 4 в пункте 1.3.2). При концептуализации прошлого зафиксировано 98 метафорических словоупотреблений, принадлежащих данной модели.

Метафорический контекст, репрезентирующий прошлое, включает все составляющие фрейма-источника «война», наиболее частотными и структурированными фреймами рассматриваемой модели являются следующие:

«The Beginning of War and its Outcome» - «Начало войны и ее итоги» (31,6%): major government victories, to win, ultimate victory, resounding victory, till final victory, to win the day, to score a victory, big government defeats, to lose, defeatism, to sustain a defeat, to lay down weapons, to pick up weapons, all-conquering triumvirate, wailing and cursing, economic woes, great misery, second successive election defeat, to emerge triumphant, to lead the party to victory, to result in defeat и др. Апеллируя к образу прошлого, политики и журналисты Британии, в первую очередь, заинтересованы в результатах и последствиях общественно-политических баталий минувших лет. Прошлое Великобритании предстает перед избирателем как череда побед и поражений, взлетов и падений партий, их лидеров и самой страны.

«Military Actions and Armaments» - «Военные действия и вооружение» (24,5%): to parachute, with a mission to destroy all traces of the previous regime, never to surrender, to attack, to make a surprise attack on the enemy, to repulse an attack, defensive action, to defend, to scurry to his or her defence, to overwhelm defences, to fire a shot, to spill blood, to kill the Tories, to be fraught with risk, to be at war, demolition work и др. В метафорических словоупотреблениях, представляющих данный фрейм, развивается негативная оценочность, связанная с коннотацией силового воздействия, что вызывает в адресате недовольство положением дел в прошлом.

«Military Service and Hierarchy» (17,3%) - «Организация военной службы»: to give a command, to place under the command, wrecker, strategist, permanent revolutionists, higher commander, commanding officer, vanguard of supporters, demolition squad, batallion, corps, regiment и др. Использование метафор данного фрейма в качестве ключа к пониманию общественно-политической жизни прошлого свидетельствует о том, что политические деятели представляли собой организованных, хорошо подготовленных, дисциплинированных воинов, которые умели отдавать и выполнять приказы и которым по силам находится в авангарде решения глобальных проблем своего времени.

Большая часть метафорических высказываний, использующихся в предвыборном дискурсе Великобритании для характеристики прошлого формирует прагматические смыслы, внедряющие в сознание негативное представление о государственных лицах и политической ситуации минувших лет:

Cast your mind back to the days when Charlie Chaplin was knighted and when Margaret Thatcher became the first woman to lead a British political party. It is 1975. Britain voted to stay in the Common Market and unemployment at the end of the year was still below 1m. But there was much wailing and cursing at Britain's economic woes the year after when, amid great misery, the 1m level was breached (The Daily Telegraph, March 11th 2001).

Показательно, что в британском дискурсе образ «величественного прошлого» неизменно связан с реалиями истории нации, в данном случае активно используются рыцарские метафоры:

On that morning of May 4 1979, he [Bob McKenzie] turned to David Dimbleby. Something special had happened, he suggested; special, no matter who you voted for. Because of the wishes of the people, the government was about to change. One regime was laying down its weapons for another to pick up - all without a shot being fired or a drop of blood being spilled. This is democracy, he said, and there is beauty in it (J. Freedland // The Guardian, June 7th 2001).

Идеалы рыцарства повлияли на представления британцев о порядочности: долг прийти на помощь слабому, великодушие к побежденному, борьба одинаковым оружием [Красильникова 2005: 66] - то, что отличало истинного правителя во все времена.

Таким образом, в процессе метафоризации прошлого Великобритании актуализируются концепты, в которых содержатся в зависимости от интенций адресанта отрицательные и положительные коннотации, продуцируя образы как «страшного прошлого», так и «величественного прошлого».

Метафорическая субмодель НАСТОЯЩЕЕ - это ВОЙНА в британском политическом дискурсе. Анализ метафорического моделирования настоящего в ходе избирательной кампании в Великобритании (2001) подтверждает актуальность милитарной источниковой сферы. Осмысление политических реалий посредством коннотативно нагруженной военной метафорики составляет 26,6% (см. табл. 5 в приложении 2). Особенно частотны милитарные образы при концептуализации «ограниченного настоящего» - 36,6% (см. табл. 5 в пункте 1.3.2). Всего зафиксировано 364 единицы рассматриваемой источниковой сферы.

Настоящее репрезентировано метафорами, представляющими все фреймы модели, наиболее распространены метафорические словоупотребления следующих фреймов:

«Military Actions and Armaments» - «Военные действия и вооружение» (34,3%): pre-election skirmishing, an unprecedented assault, to deliver another blow, to fight off Labour fire, a political bombshell, put one's troops on alert, to neutralise Labour's main line of attack, to throw one's haymaker, to tiptoe into the minefield, to return to the battlefield, to shatter a truce, to protect national independence, in the line of fire, to maul, on the march, to fight the next war with the weapons of the last one, to unsheathe one's ultimate deterrent, to smash, the Tory's heavy weapon, a formidable armoury, to take up arms, subversive activities, to set off an explosion и др. Широкий метафорический контекст позволяет говорить об эффективности использования всех видов вооружения, направленных на уничтожение политических оппонентов и достижение основной цели - завоевание власти. Подобные метафорические выражения формируют образ опасной, угрожающей политической действительности, навязывают негативные прагматические смыслы о невозможности плодотворного и мирного сотрудничества в области политики.

«Military Service and Hierarchy» - «Организация военной службы» (23,9%): commander-in-chief, general, Brown's round table generals, Labour «council of war», flag-officer, retired colonel, Labour tacticians,Tory rebel backbenchers, troops, the third force in British politics, a warrior, battalions of town criers, soldier, simple soldier, private soldier, Blair bunker, to be marching with the big battalions, team, front и др. Метафорические номинации, представляющие данный фрейм, вызывают отношение к действительности как к противостоянию не отдельных политиков, а хорошо организованных армий с определенной иерархией, различными военными структурами и четкой субординацией. Восприятие настоящего в терминах боя, войны, битвы сужает горизонт при взгляде на мир и не способствует улучшению отношений и углублению взаимопонимания.

«War and Kinds of War» - «Война и ее разновидности» (20,3%): pre-election star wars, contest, the Conservative anti-euro onslaught, the verbal war, the so-called ground war, constituency battles, air war, battle for one's «political skin», bloody infighting, next war, phoney war, forthcoming contest, Mr Hague's week-long euro war, a hard-fought Election campaign, a fray, crusade for one's liberty и др. Метафорическое представление политической ситуации в стране как объявление и ведение различного вида войн моделирует образ опасной действительности, что свидетельствует о дальнейшем развитии тенденции к негативной метафоризации настоящего в британском политическом дискурсе.

Политическая элита и журналисты Великобритании пытаются навязать избирателю видение мира через призму метафоры войны (современность определяется метафорой войны и жестокой драки):

Tony Blair's announcement on Tuesday that the election will take place on June 7 was the signal for the armies of party footsoldiers to march forth and campaign. That means no more pretending to be out when the local organiser calls, no more avoiding eye contact or making up fictitious arrangements to meet long-lost friends... The footslogging is about to begin (FT, May 12th 2001).

Таким образом, осмысление реальности с помощью милитарных метафор и представление результатов этого осмысления в политическом предвыборном дискурсе постепенно, метафора к метафоре, создает негативный образ британской действительности в целом.

Метафорическая субмодель БУДУЩЕЕ - это ВОЙНА в британском политическом дискурсе. Образы войны являются самыми частотными при концептуализации будущего Великобритании - 27,3% (см. табл. 6 в приложении 2), наиболее ярко модель представлена при моделировании «ближайшего будущего» - 45,8% (см. табл. 6 в пункте 1.3.2). Всего зафиксировано 124 метафоры «войны» при обращении к образу будущего.

Театр военных действий будущего представлен разнообразной милитарной метафорикой, однако наиболее частотными являются наименования, анализируемые в рамках следующих фреймов:

«Wounds, Recovery and Death» - «Ранение, выздоровление, смерть» (37,9%): wounded ideas, injured, Tory revival, to be convalescent, to raise the Conservatives from the dead, to survive, survival, safe and sound, to bring the party back from the dead, to get survival ultimatum, to dig smb. out of the grave, not to survive, to die a hero's death, to bury, to stamp down the burial mound и др. Из приведенных примеров следует, что, не забывая о ключевом мотивационном факторе в процессе манипуляции мышлением адресата, а именно о фиксации метафорических образов на идее спасения, политики не лишают читателя возможности посмотреть на удручающую ситуацию в мире будущего.

«War and Kinds of War» - «Война и ее разновидности» (24,2%): conflict, armed conflict, contest, parallel series of contests, war, civil war, leadership tussle, Conservative bloodshed, public revolt, quiet revolt, noisy revolt, internal Labour rebellion, fightback of heroic proportions, a leadership challenge, puerile fisticuffs, humane slaughter of the present leader, ferocious battle, an uphill struggle и др. Противостояние политических сил будущего, отображенное посредством коннотативно нагруженной милитарной метафорики, формирует в сознании избирателя ощущения неправомерности и агрессии, от которых будет страдать население Великобритании.

«Military Actions and Armaments» - «Военные действия и вооружение» (18,5%): to plot, to sharpen knives, to tie one's potential rivals, to nuke, political risk, to kill, to resist, to fight the most severe attacks, to struggle, to stab, to smother, to return to the offensive, election warpath, fire, stick with which to beat the Government, political camouflage и др. Основная масса метафорических наименований этого фрейма, имея высокий потенциал воздействия, связана с идеей противоборства, конфликта. Частотность подобных метафор формирует неприглядные образы «ближайшего будущего» и «отдаленного будущего». Данные метафорические номинации подчеркивают существование и развитие общества в отношениях соперничества.

Метафорическое переосмысление будущего в терминах войны ведет к порождению богатых ассоциативных смыслов, создавая довольно убедительную в эмоциональном отношении картину «ужасного будущего»:

William Hague is meanwhile struggling to excise May 3rd from the political calendar. He has a powerful incentive. On present polls, the Tories are at about 30%. and Labour at about 50.%. Though this would not produce another mass cull of Tory MPs, it would produce another big defeat, and another big defeat could well tempt those Tories who survived it to propose the humane slaughter of their present leader (The Economist, March 24th 2001).

Таким образом, политический дискурс периода выборов, используя образы войны, метафорически представляет будущее страны как очень напряженное и агрессивное.

Как показывает анализ милитарных метафор в политическом дискурсе Великобритании, в процессе метафоризации происходит взаимодействие источниковых фреймов при моделировании образов прошлого, настоящего и будущего. Представленность фреймов модели ЖИЗНЬ - это ВОЙНА в политическом дискурсе Великобритании «Всеобщие выборы в Парламент - 2001» иллюстрирует схема 2.

Схема 2

Милитарная метафора в темпоральном аспекте в дискурсе парламентских выборов Великобритании (2001)

Размещено на http://www.allbest.ru/

- наиболее частотные фреймы

Размещено на http://www.allbest.ru/

- фреймы, находящиеся на периферии

Размещено на http://www.allbest.ru/

- фреймы не представленные / представленные единичными метафорами

Когнитивный анализ милитарных метафор, функционирующих в агитационно-политическом дискурсе Великобритании, показывает, что метафорическая модель ЖИЗНЬ - это ВОЙНА является актуализированной сферой для осмысления прошлого, настоящего и будущего. В британских публицистических текстах описанная модель представляет собой целостное, детально структурированное образование.

Как показывает материал, наиболее распространенный способ концептуализации прошлого, настоящего и будущего - системный характер метафорических переносов, охватывающих в первичных значениях наименования всевозможных военных действий и вооружения на сферу-мишень «общественно-политическая жизнь». Использование метафор данного фрейма подчеркивает конфронтационные, антагонистические смыслы, которыми пронизаны прошлое, настоящее и будущее страны.

Для представления и оценки настоящего и будущего широко используется метафорика фрейма «Война и ее разновидности», наименования которого содержат отрицательные смысловые компоненты, эксплицирующие пейоративные ассоциации, доминантные при оценке данных образов: настоящее и будущее осмысливаются как непрекращающиеся войны, которые затрагивают все сферы жизни и каждого гражданина Великобритании в отдельности. При описании прошлого представляющие данный фрейм наименования находятся на периферии.

Следует отметить, что для метафорической характеристики прошлого и настоящего широко употребляются номинативные сочетания из сферы-источника «Организация военной службы». Это говорит о том, что каждый из политических «воинов» Великобритании, являясь узким специалистом в своей области, занимает в «армии» определенную нишу, четко и дисциплинированно выполняя свои обязанности. Какие специализации воинов и воинских подразделений окажутся востребованы в будущем, представляет меньший интерес для политиков современности.

Метафоры фрейма «Начало войны и ее итоги» особенно распространены при описании событий прошлого: наиболее частотны наименования слота «Завершение военных действий» - политические деятели и СМИ настоящего с легкостью оценивают деятельность своих предшественников, слот «Начало военных действий» представлен единичными метафорами. При концептуализации настоящего и будущего метафоры данного фрейма менее востребованы: «война» в самом разгаре, еще рано подводить итоги, и только «отдаленное будущее» покажет, каким будет ее финал.

Особую активность проявляют метафорические сочетания фрейма «Ранение, выздоровление, смерть» при создании образа будущего. В подобных метафорах наиболее ярко проявляются негативные смыслы, связанные с кровопролитием, болью, страданием. При метафоризации прошлого и настоящего фрейм представлен единичными наименованиями, политики и журналисты не уделяют должного внимания состоянию своих соперников, населения, страны во время ведения «военных действий».

Наименее востребованы метафорические словоупотребления фрейма «Воинские символы и атрибуты» при представлении образов прошлого, настоящего и будущего.

Таким образом, в политическом дискурсе Великобритании милитарные словоупотребления носят эмоционально-оценочный характер. Большинство концептов, эксплицируя смыслы «враждебности», «безжалостности», «жестокости», создают яркие негативные образы «страшного прошлого», «мрачного настоящего» и «ужасного будущего». Немногочисленные рыцарские метафоры, подчеркивающие идею благородства и порядочности, создают образ «величественного прошлого».

Корреляцию фреймов модели и образов прошлого, настоящего и будущего, создаваемых «военными» метафорами в политическом дискурсе парламентских выборов России и Великобритании, иллюстрирует табл. 7.

Таблица 7

Соотношение наиболее частотных фреймов милитарной метафорической модели и образов прошлого, настоящего и будущего в дискурсе России и Великобритании

При сопоставительном анализе представленной метафорической модели в русском и английском языках следует обратить внимание на сходство фреймово-слотовой структуры, ее частотность и продуктивность в обоих языках. Все это позволяет сделать вывод о том, что военная источниковая сфера характерна для концептуализации прошлого, настоящего и будущего в политическом дискурсе парламентских выборов в двух странах.

Российский и британский политический дискурс объединяет активное использование метафорических номинаций со сферой-источником «Военные действия и вооружение» при концептуализации прошлого. Отличия в репрезентации общественно-политических реалий прошлого прослеживаются на уровне двух других наиболее частотных фреймов. Так, для представителей российской лингвокультуры более характерно представление прошлого посредством метафор со сферами-источниками «Война и ее разновидности», «Ранение, выздоровление, смерть». В британских текстах предвыборной агитации активны наименования фреймов «Начало войны и ее итоги», «Организация военной службы». Таким образом, в «страшном прошлом» России шли войны, затрагивающие все сферы общественно-политической жизни страны, велись военные действия с использованием различного вооружения, в результате которых страна была «смертельно ранена навылет». «Страшное прошлое» Великобритании выглядит несколько иначе: четко структурированные, дисциплинированные армии подготавливают военные операции, ведут бои, то одерживая победу, то проигрывая в неравной схватке. Помимо этого, рыцарские метафоры в политическом дискурсе Великобритании обладают значительным позитивным прагматическим потенциалом, моделируя образ «величественного прошлого» страны.

Показательно, что для осмысления и оценки общественно-политических реалий настоящего в дискурсе России и Великобритании наиболее частотными являются номинации, представляющие одни и те же фреймы: «Война и ее разновидности», «Военные действия и вооружение», «Организация военной службы». Метафоры рассматриваемых фреймов ассоциативно связаны с борьбой в политических кругах, враждебным отношением кандидатов друг к другу в «ограниченном настоящем», нежеланием находить компромиссы при решении накопившихся проблем «продолженного настоящего». Большая часть метафорических выражений, представляющих данные фреймы, способна оказывать негативное эмотивное воздействие на адресата за счет эмоционально-экспрессивных коннотаций, характерных для военных образов, продуцируя образы «мрачного настоящего» России и Великобритании: в стране бушуют разного рода войны, в которых принимают участие не отдельные граждане, а хорошо организованные армии, обеспеченные необходимым оружием, чтобы наступать и обороняться. В российском политическом дискурсе немногочисленные метафоры с положительной коннотацией участвуют в создании образа «светлого настоящего», что не характерно для британского дискурса.

Российский и британский дискурс периода парламентских выборов сближает частотное обращение к понятийным сферам «Война и ее разновидности» и «Ранение, выздоровление, смерть» при концептуализации будущего. Однако для российских текстов характерна повышенная насыщенность метафорическими номинациями фрейма «Начало войны и ее итоги», тогда как в предвыборной кампании Великобритании одним из самых употребительных и многочисленных является фрейм «Военные действия и вооружение». Российские политики пытаются предугадать возможный финал бесконечных войн, а политическая элита Великобритании заранее планирует и продумывает будущие «боевые» действия, выбирая наиболее эффективный вид оружия. Российское будущее предстает то «светлым», то «ужасным», в зависимости от того, на что ориентируют политики и СМИ потенциального избирателя: либо на победу и выздоровление страны после тяжких боев, либо на проигрыш и смерть. Большинство метафор, использующихся при моделировании будущего Великобритании, наполнено негативным прагматическим потенциалом, представляя будущее лишь в темных тонах.

Рассмотренные материалы позволяют сделать вывод о том, что, несмотря на ряд расхождений, в дискурсе парламентских выборов военные метафоры являются конвенциональным средством осмысления реалий прошлого, настоящего и будущего России и Великобритании.

2.2 Метафорическая модель СТРАНА - это БОЛЬНОЙ ОРГАНИЗМ в темпоральном аспекте: российско-британские параллели

Концептуальная метафора СТРАНА - это БОЛЬНОЙ ОРГАНИЗМ является одной из самых продуктивных в дискурсе парламентских выборов в России (2003) и Великобритании (2001).

Специфика функционирования метафор болезни в политическом тексте уже являлась объектом внимания исследователей политической коммуникации (Вершинина 2002, Ермакова 2000b, Колотнина 2001, Миронова 2003, Муране 2002, Телешева 2004, Филиппович 2000, Феденева 1997, Чудинов 2001а, 2001b, 2003b, Goatly 1997, Healy 2001 и др.). Большинство исследований морбиальной метафоры зарубежных авторов затрагивают ее функционирование в области медицины (Nicholls 2004, Sontag 1978).

В политическом дискурсе фреймы концептуальной метафоры «болезни» достаточно разработаны и структурированы. В монографии А. П. Чудинова [Чудинов 2003b: 67-77] дана когнитивная характеристика ведущих источников метафорического представления современной политической реальности в терминах болезни, исследователь выделяет следующие фреймы: «Пациенты и медицинский персонал», «Диагноз», «Причины и возбудители болезней», «Симптомы болезни», «Способы лечения, используемые инструменты и лекарства», «Состояние больного».

При детальном рассмотрении фреймовой структуры метафор «болезни» становится очевидным, что прошлое, настоящее и будущее страны, репрезентированные посредством морбиальных метафорических словоупотреблений, способны активизировать эмоциональное восприятие той или иной политической ситуации: негативное - моделируя образы «страшного прошлого», «мрачного настоящего» и «ужасного будущего», и позитивное - представляя прошлое, настоящее и будущее в светлых тонах.

Концепт «болезни», выступающий в качестве источникового фрейма, присутствует в модели мира адресата, а активизация данного концепта способна скорректировать мнения и поступки адресата в требуемом направлении [Миронова 2003: 67]. С одной стороны, нагруженные ярко выраженным отрицательным эмотивным настроем [Вершинина 2002: 175], образы, соответствующие метафоре «больного организма», объединены концептуальными векторами агрессивности, тревожности, отклонения от естественного порядка вещей, что отражает безысходность, дурные предчувствия, представления о неправильности и недопустимости существующего положения [Чудинов 2001b: 67], представленные метафоры эксплицируют негативные ассоциативные признаки, связанные с нездоровьем, неестественным и ненормальным функционированием социально-политических систем [Каслова 2003a: 166], несут концептуальный вектор принципиальной непримиримости с правительственной политикой в стране и навязывают адресату мысль о ее неполноценности и асоциальности [Красильникова 2005: 98]. Однако следует отметить, что часть составляющих данную модель метафорических номинаций нагружена позитивным прагматическим потенциалом. В случае, если адресант одобряет деятельность правительства в определенный исторический промежуток времени, при введении в метафорический контекст позитивно окрашенных сочетаний достигаются положительные коннотации, связанные с дееспособностью, нужностью, эффективностью [Каслова 2003a: 169].

Частотность использования метафор с исходной понятийной сферой «болезнь» акцентирует внимание на «лицемерии, порочности, вырождении современной политической системы» [Healy 2001], предрекая неизбежную гибель отдельной личности и общества в целом [Sontag 1978: 29].

Рассмотрим состав фреймов метафорической модели СТРАНА - это БОЛЬНОЙ ОРГАНИЗМ в темпоральном аспекте в политическом дискурсе России (2003) и Великобритании (2001).

2.2.1 Темпоральные характеристики метафорической модели СТРАНА - это БОЛЬНОЙ ОРГАНИЗМ в российском политическом дискурсе

Метафорическая субмодель СТРАНА В ПРОШЛОМ - это БОЛЬНОЙ ОРГАНИЗМ в российском политическом дискурсе. Метафорическая модель, актуализирующая смыслы, связанные со сферой-источником «болезнь», является достаточно продуктивной в политической ситуации «Парламентские выборы - 2003» при создании образа прошлого - 9,3% (см. табл. 1 в приложении 2). Количество метафорических словоупотреблений с источниковой сферой «болезнь», зафиксированных при концептуализации прошлого России - 30. Метафоры «болезни» используются при моделировании всех периодов прошлого, за исключением «досоветского периода», будучи особенно активными при метафорическом представлении «советского периода» - 18,5% и «горбачевской перестройки» - 17% (см. табл. 1 в пункте 1.3.1).

При концептуализации прошлого и его эмоциональной оценке оказываются востребованы метафоры, принадлежащие шести фреймам модели, однако наиболее частотными являются следующие:

«Диагноз» (30%): страшные болезни эпохи, туберкулез, сифилис, серьезный порок, кадровый тромб, эпидемия, безумие саморазрушения, параноидальное государство, политическая близорукость, мор. Метафорика данного фрейма имеет широкий потенциал воздействия, так как репрезентирует прошлое, как череду тяжелых, опасных для жизни, подчас неизлечимых болезней, настраивая адресата на негативное восприятие прошлого своей страны.

«Симптомы болезни» (26,7%): кровоточащие шрамы, кровоточащая рана, костлявые ноги, седая, с провалившимися глазами голова, страна чихала и кашляла либерализмом, головная боль, болезненные ощущения. Метафорические словоупотребления данного фрейма актуализируют прагматические смыслы опасности для жизни страны, непредсказуемости течения «болезни», указывая на то, что многие негативные явления прошлого имеют свои истоки - причины, которые необходимо выяснить, чтобы предотвратить распространение «болезни» в настоящем, превращения ее в эпидемию.

«Способы лечения, используемые инструменты и лекарства» (23,3%): шоковая терапия, болезненные перемены, грипп лечат воспалением легких, скарлатину - менингитом, оспу - чумой, вакцина, пользоваться иммунитетом. Метафоры, представляющие фрейм, содержат исключительно отрицательную эмотивную окраску. Образы лекарей прошлого, применяющих методы и лекарства, эффективность которых равняется нулю, призваны усилить негативное отношение к описываемому явлению.

Выбор метафор, принадлежащих данным фреймам, работает на создание пессимистической картины «страшного прошлого» страны. Примечательно, что «советское прошлое» чаще всего метафорически моделируется как латентный период заболевания, тогда как обострение болезни, как правило, приходится на время «горбачевской перестройки» и «ельцинской демократизации»:

Советская идеология напоминала глыбу прозрачного голубоватого льда, в которую были вморожены вирусы либерализма. Сонно прозябали в глубине голубого кристалла, озаряемые полярным сиянием партийных съездов. Когда начались оттепель и слякоть «перестройки», лед растаял. В теплой луже вирусы проснулись и моментально размножились, переросли в эпидемию, и целый десяток лет страна чихала и кашляла либерализмом… Вирус либерализма сожрал страну. Превратил ее в почернелого дистрофика (А. Проханов // Завтра, 28 окт. 2003).

Использование метафор данной модели направлено на сгущение красок при оценке прошлого, что наталкивает на понимание описываемой общественно-политической ситуации как однозначно отрицательной, создает необходимый контекст для того, чтобы у адресата сформировалось представление о неправильности, недопустимости положения вещей в прошлом страны, что, безусловно, влияет на нынешнее положение дел.

Метафорическая субмодель СТРАНА В НАСТОЯЩЕМ - это БОЛЬНОЙ ОРГАНИЗМ в российском политическом дискурсе. При моделировании настоящего количество метафор болезни составляет 7,6% от общего числа (см. табл. 2 в приложении 2). Количество метафорических словоупотреблений, относящихся к рассматриваемой модели - 110. Наиболее частотны данные метафорические номинации при описании «продолженного настоящего» - 11,4% (см. табл. 2 в пункте 1.3.1).

При представлении настоящей действительности регулярно выделяются шесть фреймов модели, самыми востребованными являются следующие:

«Диагноз» (34,5%): предвыборная эпилепсия, сплошная головная боль, импотентная власть, «медвежья» болезнь, красно-коричневая чума, мор в законе, истерия, шизофреническая политика, истерика, параноидальное, антинациональное государство, безумие саморазрушения, психически нездоровые политики, душевные недуги, сумасшедшая страна, ненормальность, нездоровье политической системы, невроз, находиться в наркотическом состоянии, депрессия, апатия и др. Метафорические словоупотребления указывают на существенные нарушения, отклонения от нормальной деятельности в рамках системы: политические, экономические, социальные отношения внутри общества заражены и поражены различными болезнями, оздоровление и возвращение к нормальному, естественному ходу вещей требует немедленного принятия эффективных мер.

«Способы лечения, используемые инструменты и лекарства» (22,7%): патологоанатомическая операция, «отсечение отморозков», скальпель, отравленные таблетки, прикладывать примочки к обрубкам империи, прописывать лекарства, рецепт, не привести к улучшению, дать наркоз и др. Данный фрейм представляют метафоры с явным негативно-оценочным потенциалом, наталкивающие на мысль о том, что предлагаемые лекарства и пути излечения не эффективны, и скорее приведут к ухудшению положения дел в стране, чем к облегчению страданий «больного».

«Состояние пациента» (14,5%): зомбируемая, смертельно больная нация, находиться в стабильно тяжелом состоянии, находиться в предынфарктном состоянии, патологически больной государственный организм, смердящий труп, разложение страны и др. Политики, стараясь убедить аудиторию, что создавшаяся ситуация будет необратима без их вмешательства, осмысливают состояние общества как аномальное: страна, страдающая от несовершенства экономической и социальной политики, где большая часть политических сил нацелена на достижение выгодного более для себя, чем для граждан России, ассоциируется с больным, нуждающимся в помощи.

Метафоры с исходной понятийной сферой «болезнь» носят оценочный характер, эксплицируя негативное отношение к субъектам политики или явлениям из политической сферы, они характеризуют ситуацию выборов и политическую ситуацию «продолженного настоящего» в основном как неблагоприятную. Авторы политических текстов навязывают адресату единственно возможную - негативную - трактовку обсуждаемой проблемы, рисуя образ «мрачного настоящего»:

К моменту, когда от России должны были остаться лишь «права человека», а самих человеков нужно было разыскивать либо в могилах, либо в тюрьмах, либо в наркологических центрах, произошел редкий казус, тем не менее известный в медицинской практике. На всепобеждающий «вирус либерализма» напал другой вирус, которому эпидемиологи присвоили имя «Путин». Так грипп лечат воспалением легких. Скарлатину - менингитом. Оспу - чумой. Чума и менингит сильнее, и они победили. И хотя пациенту не стало лучше, но вакцина против «либерального вируса» была найдена, и Россия не скоро вновь заболеет «либеральным сифилисом» (А. Проханов // Завтра, 28 окт. 2003).

В целом в политическом дискурсе парламентских выборов морбиальные метафоры приобретают ярко выраженную направленность - сформировать у адресата негативное отношение к описываемым явлениям современной политической действительности, подчеркнуть неумение и/или нежелание политической элиты справиться с создавшейся ситуацией.

Метафорическая субмодель СТРАНА В БУДУЩЕМ - это БОЛЬНОЙ ОРГАНИЗМ в российском политическом дискурсе. В российском политическом дискурсе, посвященном ситуации выборов депутатов Государственной Думы, образы с исходной понятийной сферой «болезнь» составляют 11,8% (см. табл. 3 в приложении 2). Субмодель СТРАНА В БУДУЩЕМ - это БОЛЬНОЙ ОРГАНИЗМ включает 21 метафорическое наименование. При обращении к образу «отдаленного будущего» число морбиальных метафорических словоупотреблений достигает 29,4% (см. табл. 3 в пункте 1.3.1).

Наиболее устойчиво и продуктивно в дискурсе СМИ при прогнозировании будущего функционируют метафорические словоупотребления со следующими сферами-источниками метафорической экспансии:

· «Состояние пациента» (42,9%): превратиться в труп, кишащий клубками ненасытных червей, окончательная гибель народа, превратиться в безумного истеричного гиганта, которого вооружат и бросят в пекло войн, смерть страны, эпидемиолога сменит патологоанатом, страна начнет выздоравливать, спасти от окончательной гибели, выздоровление после длительного отравления, не скоро заболеть вновь. Оценка, заложенная в образах фрейма, неоднозначна. Использование метафор, принадлежащих слотам «Больной находится в тяжелом состоянии» / «Смерть пациента» и «Выздоровление больного», работает на создание образов «ужасного будущего» и «светлого будущего» соответственно. Политические деятели используют данные языковые средства, чтобы убедить адресата в реальной возможности преобразований, исправления накопленных ошибок. Однако приближение благополучной жизни зависит только от прихода этих людей к власти.

«Способы лечения, используемые инструменты и лекарства» (33,3%): лекарство от всех болезней, лечить, вылечить, вакцина, выписать рецепт, предотвратить распад, вовремя поставить диагноз и обнаружить опухоль. Замеченные в социуме недостатки приводят к появлению в дискурсе единиц, позволяющих говорящему предстать в образе лекаря, способного вылечить страну, исправить социально-политическую ситуацию. «Находящаяся в запущенном состоянии» политическая система требует принятия не просто действенных, эффективных мер, а радикальных методов лечения, оздоровления, способных вывести пациента из тяжелого состояния.

Концепты исходной сферы позволяют продуцировать различные образы, как позитивные, так и негативные. Осмысляя ситуацию в стране как неприятную и даже опасную, СМИ предупреждают о возможности еще более серьезного развития событий, настраивая потенциального избирателя на «ужасное будущее»:

Что же дальше? Неужели вирус-победитель будет истреблен новым, еще более едким и активным? Вирус «Путин» -- вирусом «Патрушев»? Или все-таки полуоглохшие, с помутненным сознанием люди услышат от власти простые, внятные слова: «Так жить нельзя. Главная ценность России -- ее народ… У нас есть «Великий проект» воссоздания Родины, и мы обращаемся с этим проектом к народу». Тогда, быть может, в последний раз, тысячекратно обманутый народ станет вслушиваться в голос власти. Иначе эпидемиолога сменит патологоанатом (А. Проханов // Завтра, 11 нояб. 2003).

У журналиста нет никаких сомнений относительно судьбы России. Рисуя образ «ужасного будущего», автор апеллирует к чувству страха, инстинкту самосохранения и здравомыслию читателя, одновременно внушая мысль о том, что, несмотря на неизлечимую болезнь современного государства, существует выход из создавшегося положения, одно сильнодействующее лекарство - КПРФ и ее «Великий проект».

«Светлое будущее» оказывается связанным с более позитивным, оптимистическим восприятием политической ситуации даже в рамках концептуальной метафоры «болезни»:

Человечество вступило в XXI столетие с тяжелым грузом прошлого и с большими надеждами на лучшее будущее. Вывести наше Отечество из всеобщей разрухи и кризиса, добиться его возрождения и расцвета -- такую задачу ставит перед собой Либерально-демократическая партия России (предвыборная программа ЛДПР).

И следует ли изумляться, что к урнам в декабре придет главный российский избиратель Иван Иванович Против Всех, страстно, с гражданской ненавистью вымарывая названия партий? Его приход знаменует выздоровление народа после длительного отравления (А. Проханов // Завтра, 28 окт. 2003).

Таким образом, содержательные аспекты концепта болезни используются в зависимости от идеологической позиции автора текста и от того, ставит ли он перед собой цель подчеркнуть в образе будущего положительные моменты или, наоборот, отрицательные.

Соотношение фреймов метафорической модели СТРАНА - это БОЛЬНОЙ ОРГАНИЗМ, используемых при моделировании образов прошлого, настоящего и будущего в дискурсе российских парламентских выборов отражает схема 3.

Схема 3

Морбиальная метафора в темпоральном аспекте в политическом дискурсе России (2003)

Размещено на http://www.allbest.ru/