Уголовная юрисдикция в международном праве: вопросы теории и практики

Одной из проблем, выявленных нами в результате анализа работы смешанных трибуналов, является также проблема признания международноправового статуса таких учреждений. Например, после конфликта в Восточном Тиморе, большая часть обвиняемых Специальными палатами по тяжким преступлениям остается на территории Индонезии, а среди них - основные лица, ответственные за преступления, совершенные индонезийскими военнослужащими. Индонезия с самого начала негативно относилась к созданию Специальных палат и до сих пор не передает обвиняемых для привлечения их к ответственности.

Международная Амнистия, в свою очередь, обращает внимание на возможность появления следующих проблем при интернационализации национального уголовного правосудия:

- некоторые элементы уставов и правил интернационализированных судов несовершенны и не соответствуют самым высоким стандартам международного правосудия;

- интернационализированные суды ведут лишь очень небольшое число уголовных дел в случаях, когда совершались массовые преступления;

- интернационализированные суды сталкиваются с трудностями, когда им требуется сотрудничество других государств;

- интернационализированные суды сталкиваются с серьёзными финансовыми проблемами, поскольку они финансируются за счёт добровольных взносов, а государства не всегда выделяют на это средства;

- интернационализированные суды пока не смогли стать стимулом, под действием которого национальные суды стали бы возбуждать уголовные дела по другим преступлениям, которыми интернационализированные суды заниматься не могут, хотя за них предусмотрена уголовная ответственность согласно нормам международного права.

Думается, что эти проблемы преодолимы, поскольку они связаны с отсутствием необходимого опыта в организации гибридных форм международного уголовного правосудия, а среди несомненных достоинств подобного рода судебных органов - оперативность, эффективность и быстрота в принятии решений; доступность доказательственной базы; возможность учета особенностей национальной правовой системы; доверительное отношение местного населения.

Некоторые ученые в своих работах критикуют смешанные трибуналы из-за привязки их создания и деятельности к резолюциям Совета Безопасности ООН, что влечет за собой их зависимость от существующих на данный момент политических решений постоянных членов Совета. В.Л.Толстых в целом отождествляет их легитимность «волеизъявлением международного сообщества, от имени которого выступает ООН».

Между тем, в ближайшее время подобные стереотипы могут быть пересмотрены в связи с учреждением относительно недавно в Дакаре (Сенегал) под эгидой Африканского Союза Чрезвычайных африканских палат (Extraordinary African Chambers - ЕАС) для судебного преследования Хиссена Хабре. Палаты были созданы в качестве «третьей» альтернативы в результате вынесения Международным судом решения по делу Вопросы, касающиеся обязательства осуществлять судебное преследование или выдавать (Бельгия против Сенегала) в судебной системе Сенегала на основе соглашения между Сенегалом и Африканским союзом. Соглашение было подписано 22 августа 2012 года, открытие Палат состоялось в феврале 2013 года, сам процесс над Хиссеном Хабре начался в июле 2015 года.

Чрезвычайные судебные палаты АС не являются «судом для одного»: их юрисдикция распространяется на тяжкие преступления, совершенные в Чаде в период с 7 июня 1982 года по 1 декабря 1990 года - геноцид, военные преступления, преступления против человечности и применение пыток. Она определяется в статье 3 Статута следующим образом: «Чрезвычайные африканские Палаты имеют право преследовать и судить лицо или лиц, несущих основную ответственность за преступления и серьезные нарушения международного права, международного обычного права и международных конвенций, ратифицированных Республикой Чад, совершенных на территории Чада в период с 7 июня 1982 по 1 декабря 1990 года». Судейский корпус и Канцелярия Прокурора формируются по обоюдному согласию Министра юстиции Сенегала и Председателя Комиссии АС. При этом в состав каждой из Палат, помимо сенегальских судей, назначаются судьи, имеющие международный статус (ст.11). Применимое право - собственно

Статут трибунала и национальное законодательство Сенегала (ст.16), финансирование Палат осуществляется за счет взносов государств АС на добровольной основе, а в случае необходимости, «дополнительные финансовые ресурсы могут быть мобилизованы в установленные сроки» (ст.16).

Сара Уильямс выделяет два признака, придающие своеобразие данному судебному органу: во-первых, это применение универсальной юрисдикции интернационализированным судом, а во-вторых, его называют первым судебным процессом, состоявшимся в Африке и судившего бывшего главу африканского государства. Действительно, в той ситуации, которая сложилась сегодня вокруг преследования африканских лидеров Международным уголовным судом, создание подобного органа является если не панацеей, то, по крайней мере, определенной гарантией объективного правосудия.

На наш взгляд, историческое значение Чрезвычайных палат состоит также в том, что их учреждение создает прецедент регионального подхода к интернационализации национальной юрисдикции. И дело не только в том, что они образованы независимо от Организации Объединенных Наций: они демонстрируют возможность альтернативных от юрисдикции МУС вариантов международного уголовного преследования высокопоставленных лиц государств в случае совершения ими тяжких преступлений по международному праву.

В современных условиях подобное решение на региональном уровне Африканского континента является, по сути, пионерским, но это не значит, что оно не войдет в международную практику в дальнейшем. Устав ООН «ни в коей мере не препятствует существованию региональных соглашений или органов для разрешения таких вопросов, относящихся к поддержанию международного мира и безопасности, которые являются подходящими для региональных действий» (ст.52(1), так что прецедент Суда в Дакаре может быть использован другими международными региональными организациями по смыслу Устава.

Более того, страны Европейского Союза имеют большой опыт в этой части, учитывая деятельность МТБЮ и практику судебных коллегий в Косово, поэтому именно под воздействием авторитета главных стран- участниц ЕС в прошлом году в Европе был создан еще один интернационализированный суд - Специальный суд для рассмотрения дел о военных преступлениях, совершенных в период после войны 1998-1999 года.

3 августа 2015 года по настоянию Правительства Косово, депутаты Парламента одобрили конституционную поправку, открывающую возможность создания Специального суда для рассмотрения дел о военных преступлениях, совершенных боевиками Освободительной армии Косово (ОАК) в период после войны 1998-1999 года. Одновременно был также принят закон о создании Суда и закон о финансировании юридической помощи для тех, кто в ней нуждается. Human Rights Watch отмечает, что в прошлом расследование военных преступлений бывших боевиков ОАК в косовских судах и в МТБЮ омрачалось случаями запугивания и смерти свидетелей.

Специальный суд будет рассматривать случаи, приведенные в докладе Совета Европы 2010 года, автором которого был швейцарский сенатор Дик Марти. В докладе некоторые представители ОАК обвинялись в похищениях, избиениях, внесудебных казнях, а также - в ряде случаев - в принудительном изъятии человеческих органов на территории Албании во время и после войны в Косово.

В 2011 году Евросоюз создал базирующуюся за пределами Косово Специальную следственную группу (Special Investigative Task Force) для расследования фактов, приведенных в докладе Дика Марти. 29 июля 2014 года первый ведущий прокурор этой группы Клинт Уильямсон объявил, что располагает достаточными доказательствами для вынесения обвинительного заключения в отношении ряда бывших высокопоставленных командиров ОАК, которые, по его словам, стояли за организованной кампанией похищений, незаконных задержаний, убийств и сексуального насилия. По его словам, большинство жертв являлись представителями меньшинств (сербы, цыгане и другие), однако среди них были и косовские албанцы, которых подозревали в пособничестве сербам или - чаще - в политической оппозиции руководству ОАК.

Суд будет действовать в рамках законодательства Косово, но заседания будут проходить за рубежом (в Гааге), а его судьи и прокуроры будут назначаться в международном формате.

Таким образом, учитывая перспективы учреждения смешанных (гибридных) форм международного уголовного правосудия на универсальном и региональном уровнях, в настоящее время назрела необходимость разработки и принятия в рамках Организации Объединенных Наций необходимых минимальных стандартов для организации смешанного уголовного судопроизводства. Такие стандарты могли бы существовать в качестве Типового соглашения международной организации (ООН или региональной по смыслу Устава ООН) с заинтересованным государством и Типового Устава судебного учреждения смешанного типа.

При этом необходимо учитывать, что модель гибридной уголовной юрисдикции может быть востребована не только в отношении массовых и грубых нарушений норм международного гуманитарного права, но также и в иных случаях - например, в борьбе с пиратством или преступлениями международного терроризма. Напомним, что как создание специального гибридного трибунала, так и возможность интернационализации местных судов обсуждались в качестве альтернатив судебного преследования сомалийских пиратов еще в 2010 году, о чем в своем специальном докладе изложил Генеральный Секретарь ООН.

Итак, смешанная (гибридная) модель уголовной юрисдикции, сочетающая в себе национальные и международные элементы, олицетворяет собой понимание международным сообществом необходимости консолидации усилий на всех уровнях в целях предотвращения безнаказанности совершения тяжких преступлений по международному праву.

Анализ современной практики гибридных трибуналов и интернационализированных судов позволил выявить как несомненные достоинства, так и отдельные проблемы в их организации и деятельности, среди которых: признание международно-правового статуса таких учреждений; надлежащее финансирование; кадровое и техническое обеспечение. Учитывая тенденцию создания в будущем смешанных (гибридных) форм международного уголовного правосудия на универсальном и региональном уровнях, в настоящее время назрела необходимость разработки и принятия в рамках ООН международных стандартов по организации смешанного уголовного судопроизводства в виде Типового соглашения международной организации (ООН или региональной по смыслу Устава ООН) с заинтересованным государством и Типового Устава судебного учреждения смешанного типа.

Кроме того, учреждение в 2013 году Чрезвычайных африканских палат при содействии Африканского союза открывает новые перспективы уголовной юрисдикции смешанного типа, поскольку создает прецедент регионального подхода к интернационализации национальной юстиции, обеспечивает относительную независимость от решений Совета Безопасности ООН, и демонстрирует возможность альтернативных от юрисдикции МУС вариантов международного уголовного правосудия.

РАЗДЕЛ 5. ОСОБЕННОСТИ УГОЛОВНОЙ ЮРИСДИКЦИИ ГОСУДАРСТВ-ЧЛЕНОВ ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА

Выбор правового поля уголовной юрисдикции государств Европейского Союза в качестве объекта исследования совершенно не случаен. Эта организация - уникальная и единственная в своем роде, образование sui generis, и заслуживает отдельного внимания по многим причинам.

В современный период мы наблюдаем развитие специфичного механизма правового регулирования многих сфер общественных отношений, складывающихся в рамках Евросоюза. Но вопросы, связанные с материальными и процессуальными аспектами уголовной юрисдикции государств-членов, занимают одно из приоритетных направлений общеевропейской политики. Главным образом это связано с «размыванием» внутренних национальных границ посредством введения единого Шенгенского пространства и ростом транснациональной преступности, необходимостью усиления контроля за внешними границами организации в целях недопущения нелегальной миграции и различного рода контрабанды, а также в контексте борьбы с мировой террористической угрозой.

В рамках Европейского Союза созданы достаточно эффективные и действенные механизмы проведения единой уголовно-правовой политики государств-членов и формирования единого пространства свободы, безопасности и правосудия. При этом используются как традиционные формы, созданные посредством международных соглашений, так и нетрадиционные, носящие наднациональный характер.

По мере усиления интеграционных процессов, осуществление уголовной юрисдикции государствами ЕС уже перестает быть сугубо внутренним делом каждого конкретного участника образования: внутригосударственное уголовное право унифицируется при помощи норм европейского права, носящих элемент наднациональности, возрастает количество преступлений, признанных таковыми на общеевропейском уровне.

В этой связи Е.Н.Трикоз отмечает, что уже в настоящее время установления уголовного права ЕС все более напоминают наднациональное (или супранациональное) право, а с прогностических позиций эту новую наднациональную систему права можно рассматривать как своеобразный этап в формировании в условиях интеграции и глобализации будущего «всемирного уголовного права» человечества. С ней согласны многие ученые. Например, Герхард Верле пишет: «Наднациональное уголовное право наиболее тесно связано с наднациональными международными организациями. Учитывая немногочисленность действительно наднациональных организаций, имеющих юридические полномочия и компетенцию создавать уголовно-правовые нормы, неудивительно, что наднациональное уголовное право на сегодняшний день находится в зачаточном состоянии. Первые серьезные начала такого уголовного права можно увидеть в рамках «европеизации уголовного права».

Устойчивая тенденция наднационального европейского правового влияния характерна не только для унификации норм материального уголовного права государств-членов Евросоюза, но и для установления единых уголовно-процессуальных правил и механизмов. На общеевропейском уровне сегодня решаются многие проблемы, так или иначе связанные с процессуальными аспектами уголовной юрисдикции государств: оказание правовой помощи по уголовным делам, вопросы экстрадиции, разрешение конкуренции юрисдикций и многие другие. При этом степень интеграции стран Союза в этой сфере с каждым годом все более возрастает, и можно предположить, что формирование европейского пространства свободы, безопасности и правосудия будет постепенно приобретать коммунитарный характер. О.Ю.Потемкина утверждает, что «усиление роли институтов ЕС в рамках пространства, постепенное расширение полномочий специализированных агентств, создание комитета КОЗИ - прообраза европейского министерства внутренних дел, планы учреждения Европейской прокуратуры и Службы внутренней безопасности при Комиссии - все эти существующие и наметившиеся тенденции демонстрируют намерение Евросоюза продвигаться по пути создания «скелета» паневропейского государства, хотя прямо такая цель в официальных документах Евросоюза не фиксируется».

Таким образом, уголовная юрисдикция государств ЕС базируется не только на нормах внутреннего права и международно-правовых обязательствах, но также находится под непосредственным воздействием положений права Европейского Союза. При этом, особенности юрисдикции государств наиболее полно раскрываются в рамках общеевропейского правового поля пространства свободы, безопасности и правосудия.

5.1 Этапы становления пространства свободы, безопасности и правосудия Европейского Союза: генезис и институциональная структура

Формирование европейского пространства свободы, безопасности и правосудия прошло несколько этапов своего развития. Принятие в Риме в 1957 году Договора о ЕЭС и устранение между государствами-членами препятствий свободному перемещению лиц явилось причиной роста транснациональных преступлений. В этих условиях возникла объективная необходимость расширения сотрудничества стран Сообщества на сферу внутренних дел и правосудия. Начало такому сотрудничеству было положено в 1975 году созданием межправительственной группы ТРЕВИ (TREVI - terrorism, radicalism, extremism, violence international - терроризм, радикализм, экстремизм, насилие) в составе министров внутренних дел государств-членов. Основной функцией группы первоначально стала борьба с международным терроризмом, однако впоследствии ее деятельность была расширена на такие направления, как пресечение нелегальной торговли наркотиками и незаконной иммиграции.

В 1985 и в 1990 годах были подписаны Шенгенские соглашения, определяющие порядок и условия свободного бесконтрольного передвижения лиц по территории стран-участниц. Для того чтобы отмена контроля на внутренних границах государств не способствовала росту преступности, договоры предусматривали ряд положений о сотрудничестве в правоохранительной области, в частности: вопросы осуществления преследования преступников на территории других участников соглашений; оказание взаимной правовой помощи по уголовным делам, включая выдачу преступников; создание межгосударственной информационной системы, содержащей необходимую информацию о разыскиваемых преступниках.

Основой для становления обязательного сотрудничества государств в сфере правосудия и внутренних дел стал Маастрихтский договор 1992 года. С момента принятия Договора о Европейском Союзе, вопросы совместной борьбы с преступностью государств-членов, стали неотъемлемой частью деятельности организации и эта форма сотрудничества получила название третьей «опоры» ЕС - сотрудничество в области правосудия и внутренних дел. Раздел VI Договора определил следующие направления сотрудничества: предоставление убежища; порядок пересечения внешних границ государств- членов и пограничный контроль; таможенное сотрудничество; иммиграционная политика; оказание правовой помощи по уголовным делам; полицейское сотрудничество.

Закрепив обязательства государств-членов ЕС по координации своих действий в указанных сферах, Маастрихтский договор, вместе с тем, ограничил до минимума возможность вмешательства институтов ЕС в данные направления сотрудничества. В этой связи на протяжении ряда лет после вступления в силу Договора, институты ЕС упорно добивались передачи части полномочий государств Европейскому Сообществу. В первую очередь, эти полномочия должны были касаться иммиграционной политики (в том числе, предоставление политического убежища) и пограничного контроля, что было обусловлено предстоящим расширением Евросоюза. Присоединение к организации новых государств могло негативно сказаться на состоянии преступности на европейском пространстве, повысив вероятность роста незаконной иммиграции, торговли наркотиками, актов терроризма и других преступлений. Эта проблема явилась предметом обсуждения на Межправительственной конференции, проходившей в 1996-1997 годах. Одним из ее результатов стала реформа «третьей» опоры в рамках Амстердамского договора.

Амстердамский договор 1997 года предпринял коренной пересмотр общей уголовной политики, которая стала именоваться как сотрудничество полиций и судебных органов в уголовно-правовой сфере. К компетенции Сообщества были отнесены такие вопросы, как предоставление политического убежища, иммиграция, охрана внешних границ Союза. Европейский Союз получил также законодательные полномочия, которые стали реализовываться посредством издания юридически обязательных актов Советом (рамочных решений и решений). Для принятия таких актов Советом введено квалифицированное большинство голосов, а для вступления в силу конвенций достаточно согласия большинства государств. С целью определения правомерности принятия актов был введен судебный контроль, осуществляемый Европейским Судом. Кроме того, к Договору были приложены Протокол об интеграции Шенгенских соглашений в право Сообществ и Протокол о порядке предоставления политического убежища в ЕС гражданам государств-членов Союза (Шенгенские соглашения приобрели статус неотъемлемой части acquis communautaire). Таким образом, приоритетной задачей Европейского Союза стало установление европейского пространства свободы, безопасности и правосудия (ст.29 Договора о Европейском Союзе) .

Также в целях реформирования уголовно-правовой политики ЕС и гармонизации уголовного законодательства государств-членов был разработан единый свод законов (Corpus Juris) - модельный Уголовный ₂ кодекс ЕС, одобренный на заседании Европейского Парламента в 1999 году.

Большое значение для формирования единого европейского пространства свободы, безопасности и правосудия имел саммит Европейского Совета в Тампере в 1999 году. Лидеры стран ЕС договорились о совместных усилиях в решении ряда проблем в части укрепления правопорядка, в том числе: гарантировать правовую защищенность граждан Союза; обеспечивать на должном уровне регулирование статуса граждан третьих стран, находящихся в его пределах на законных основаниях; вести скоординированную политику предоставления убежища и иммиграции, визовую политику; реализовывать практическое сотрудничество полицейских, таможенных органов и миграционных служб.

В 2004 году в Гааге Комиссия предложила Европейскому Совету Программу по укреплению пространства свободы, безопасности и правосудия (Гаагская программа) сроком на пять лет до 2009 года с указанием на приоритеты в этой сфере и механизмы их достижения. Концентрация усилий, по мнению еврокомиссаров, должна быть направлена на: укрепление фундаментальных прав личности в контексте гражданства

ЕС; активизацию мер по предотвращению террористических актов на национальном и европейском уровне; контроль за потоками перемещения мигрантов и иммигрантов; налаживание общих механизмов и правового регулирования по предоставлению убежища на территории ЕС; развитие эффективного управление внешними границами ЕС; правильное использование информационных потоков, соблюдение баланса между секретной информацией и безопасностью; развитие общей стратегии в сфере борьбы с организованной преступностью; обеспечение права человека на судебную защиту и справедливое судебное разбирательство; объединение усилий по финансовому обеспечению пространства свободы, безопасности и правосудия.

13 декабря 2007 года в Лиссабоне главы государств и правительств стран Европейского Союза подписали новый базовый договор о реформах ЕС. Патовая кризисная ситуация, которая сложилась в результате провала Европейской конституции на референдумах в Нидерландах и во Франции в 2005 году, отрицательно сказывалась в это время на интеграционных процессах в Европе. Процесс расширения организации в те годы, помимо положительных результатов, принес немало проблем, среди которых: общий спад экономического и социального развития, снижение эффективности деятельности институтов, угроза международного терроризма, неконтролируемая миграция населения, рост транснациональной преступности.

Лиссабонский договор о реформе внес значительные изменения в сферу внутренних дел и юстиции Европейского Союза. Как отмечает О.Ю.Потемкина, реформа пространства свободы, безопасности и правосудия «стала заметным шагом на пути европеизации всей сферы внутренних дел и юстиции», поскольку распространение принятия решений Союзом по вопросам легальной иммиграции, полицейского и уголовно-правового сотрудничества были направлены на укрепление наднационального начала. Основные положения Конституции, без каких-либо радикальных изменений, перешли в текст нового Договора. «Удивительно, - пишет она, - что предложенная в Конституции реформа внутренних дел и юстиции привлекла гораздо меньше общественного внимания, чем заслуживала, и не вызвала таких же горячих дебатов как, скажем, пост министра иностранных дел и европейская символика. Даже отрицательный итог ирландского референдума объясняли какими угодно причинами, но только не протестом против изменений в функционировании пространства свободы, безопасности и правосудия. Между тем, речь шла о вторжении в очень чувствительную для государств-членов ЕС область, остававшуюся до сих пор оплотом национального суверенитета» .

Лиссабонский договор вступил в силу с 1 декабря 2009 года. Базовые основы действующего правового регулирования пространства свободы, безопасности и правосудия, содержатся в учредительных актах ЕС: соответствующие изменения закреплены в Договоре об учреждении Европейского Экономического Сообщества (Статья 67 Договора о функционировании Европейского Союза (ДФЕС)) и в Договоре о Европейском Союзе (статья 3)(в настоящее время основной учредительный документ Европейского Союза).

Лиссабонский договор упразднил трех «опорную» структуру организации, унифицировал институты и нивелировал связку терминов Сообщество-Союз, которая вносила немало путаницы и неудобства, особенно для начинающих исследователей. После вступления Договора в силу, слово «Сообщество» вышло из употребления, и все положения договоров, ориентированные на Сообщество, стали рассматриваться в контексте единственно Союза.

Реформа европейской интеграции в области обеспечения безопасности и правопорядка затронула, в основном, Договор о Европейском Сообществе, однако изменились также те статьи Договора о Европейском Союзе, которые определяли общие начала полицейского и судебного сотрудничества. Согласно статье о разграничении компетенции Лиссабонского договора, пространство свободы, безопасности и правосудия осталось в сфере совместной компетенции организации и государств-членов. Раздел V консолидированного Договора о функционировании Европейского Союза (ДФЕС), посвященный визовой, иммиграционной политике и политике предоставления убежища, переименован в «Пространство свободы, безопасности и правосудия», он состоит из пяти глав: «Основные положения»; «Политика в области пограничного контроля, убежища и иммиграции»; «Сотрудничество судебных органов по гражданским делам»; «Сотрудничество судебных органов по уголовным делам» и «Полицейское сотрудничество».

Сегодня эта часть Договора о функционировании ЕС в редакции Лиссабонского договора является первичной нормой, на основе которой строится вся политика в сфере гармонизации законодательства ЕС в уголовно-процессуальной сфере.

Договор гласит, что целью Союза является формирование пространства свободы, безопасности и правосудия на основе различных правовых традиций и систем государств-членов (ст.67 п.1). Он должен обеспечивать отсутствие внутренних границ и проводить общую политику в области предоставления убежища, иммиграции и пограничного контроля, основанную на солидарности государств (ст.67. п.2). Кроме того, Союз будет обеспечивать высокий уровень безопасности посредством профилактики и борьбы с преступностью, расизмом и ксенофобией, координировать сотрудничество полицейских и судебных органов, способствовать сближению национальных уголовных законов и развитию правосудия на основе взаимного признания судебных решений по гражданским и уголовным делам (п.п.3,4 ст.67).

Лиссабонский договор во многом уточнил и конкретизировал положения, касающиеся общей европейской визовой и иммиграционной политики и политики предоставления убежища.

В целях предотвращения и противодействия международной террористической деятельности была заменена статья Договора о ЕС, касающаяся свободы передвижения капитала и платежей. В контексте борьбы с терроризмом Совет ЕС и Европарламент, по предложению Еврокомиссии, могут принимать меры, направленные на замораживание счетов и финансовых активов физических и юридических лиц, связанных с террористическим движением (ст.75).

Изменения претерпели положения учредительных актов Союза в части, касающейся судебного сотрудничества, особенно это касается введения принципа взаимного признания судебных решений по гражданским и уголовным делам. В части, касающейся признания по уголовным делам, договор гласит, что Европейский Парламент и Совет ЕС, в соответствии с обычной законодательной процедурой должны принимать следующие меры:

- установление правил и процедур с целью обеспечить признание во всем Союзе любых форм приговоров и судебных решений;

- предотвращение и разрешение конфликтов юрисдикций между государствами-членами;

- поддержку обучения судейского корпуса и судебного персонала;

- облегчение сотрудничества между судебными или эквивалентными органами государств-членов в рамках уголовного преследования и исполнения решений (ст.82.1).

Таким образом, европейским институтам предоставлены все полномочия по принятию решений на наднациональном уровне в сфере уголовного судопроизводства. В то же время, принятие таких решений «не препятствует государствам -- членам ЕС сохранять или устанавливать для лиц более высокий уровень защиты при производстве уголовных дел». Вообще, юридическая природа актов, издаваемых институтами Европейского Союза - непростая тема для самостоятельного исследования, поэтому мы лишь отчасти затронем этот вопрос применительно к рассматриваемой проблеме.

Поскольку вплоть до 1999 года (вступление в силу Амстердамского договора) уголовно-правовая деятельность в большей степени относилась к сфере внутренних дел государств-членов ЕС, их взаимоотношения в данной области регулировались посредством соглашений, обладающих всеми признаками международных договоров. Такими многосторонними соглашениями в рамках Европейского Союза являлись Конвенция о гармонизации политики в области предоставления политического убежища 1990 года, Конвенция о Европоле 1995 года, Шенгенские соглашения до их включения в правовую систему ЕС, Конвенция о борьбе с коррупцией, затрагивающей должностных лиц Европейских Сообществ или должностных лиц государств-членов Европейского Союза 1997 года; Конвенция о взаимной правовой помощи по уголовным делам между государствами- членами ЕС 2000 года и другие. После закрепления за институтами Союза законодательных полномочий в рамках третьей «опоры», Совет ЕС получил возможность использовать «различные формы и процедуры,

способствующие достижению целей Союза». Среди них: согласование общих позиций; принятие рамочных решений в целях сближения национальных законодательств и решений по другим вопросам; разработка конвенций в целях рекомендации государствам для принятия.

Основное значение для обеспечения правового регулирования общей уголовной политики ЕС имели решения и рамочные решения, издаваемые Советом. Рамочные решения были направлены, прежде всего, на гармонизацию уголовных законодательств государств и представляли собой некоторого рода правовые стандарты, которые обязательны для государств- членов в том, что касается результатов, однако не являются актами прямого действия и оставляют за национальными властями право выбора форм и методов реализации закрепленных положений. Параллельно, поскольку ряд вопросов в сфере проведения общей уголовной политики находился в ведении Союза (иммиграционная политика, предоставление убежища), Совет мог принимать также директивы относительно этих направлений сотрудничества.

Среди актов, направленных на гармонизацию национальных уголовных законодательств, принятых в постамстердамский период, можно назвать: рамочное решение «Об усилении защиты от фальшивомонетничества в связи с введением евро посредством мер уголовной ответственности и других санкций» от 29 мая 2000г.; рамочное решение «Об отмывании денег, идентификации, выявлении, замораживании или изъятии и конфискации орудий совершения преступлений и доходов от преступной деятельности» от 26 июня 2001г.; Директива «Об установлении определения для помощи незаконному въезду, транзиту и пребыванию» от 28 ноября 2002 г. и рамочное решение «О повышении стандартов уголовной ответственности в целях наказания за помощь незаконному въезду, транзиту и пребыванию» от 28 ноября 2002г.; рамочное решение «О борьбе с терроризмом» от 13 июня 2002г. и другие.

Расширение компетенции Союза в области пространства свободы, безопасности и правосудия привело к распространению действия директив на эту сферу сотрудничества. На основе Лиссабонского договора, в целях унификации процедуры и механизмов взаимного признания судебных решений и полицейского сотрудничества, Совет ЕС совместно с Европарламентом уполномочен принимать минимальные стандартные правила в виде директив Союза, которые должны максимально учитывать особенности традиций и правовых систем стран-членов (ст.83).

Также при помощи директив Совет и Парламент могут устанавливать признаки составов и санкции за совершение наиболее опасных транснациональных преступлений в целях гармонизации национальных уголовных законодательств. Для этого они должны соответствовать трем критериям:

- уголовное правонарушение должно носить трансграничный характер;

- такое уголовное правонарушение должно иметь отношение к одному из направлений общеевропейской политики; и

- превенция, преследование и судебное разбирательство в отношении такого уголовного правонарушения должны быть более успешными и эффективными на европейском, а не на национальном уровне. К таким преступлениям по новому договору относятся: терроризм; торговля людьми и сексуальная эксплуатация женщин и детей, незаконная торговля наркотическими средствами; незаконная торговля оружием; отмывание денег; коррупция; подделка средств платежа; преступления в сфере компьютерной информации и организованная преступность. Когда, по мнению правительства государства, проект директивы способен нанести ущерб основополагающим аспектам его системы уголовного правосудия, он может потребовать передачи вопроса на рассмотрение Европейского совета.

Одним из направлений гармонизации уголовно-процессуального законодательства государств ЕС следует считать установление единых процессуальных гарантий прав подозреваемых и обвиняемых в уголовном процессе. Например, Дорожной картой от 30 сентября 2009 года, предусмотрены меры в целях наделения подозреваемых и обвиняемых рядом процессуальных прав, по каждому из которых впоследствии предусматривалось издание законодательного акта. Впоследствии, в целях реализации дорожной карты, были приняты директивы Совета в этой сфере, а именно: Директива 2010/64/ЕС от 20.10.2010 о праве на перевод в уголовном процессе, Директива 2012/12/ЕС от 22.05.2012 о праве на информацию в уголовном процессе, Директива 2013/48/ЕС от 22.10.2013 о праве на доступ к адвокату в уголовном процессе и при производстве по европейскому ордеру на арест, а также о праве сообщить третьим лицам о своем лишении свободы, на общение с третьими лицами и консульством во время лишения свободы.

Также в ЕС была опубликована Дорожная карта от 10.06.2011 по усилению прав потерпевших в уголовном процессе, ставшая первым этапом сближения законодательства ЕС в области защиты прав потерпевших от совершенных преступлений, на основании которой также была принята Директива о правах потерпевших.

Уже после вступления в силу Лиссабонского договора о реформе, в декабре 2010 года Европейский совет на своем саммите принял Стокгольмскую программу развития пространства свободы, безопасности и правосудия на период 2010-2014 годы. Основные положения программы были объединены в шесть тематических разделов. Это:

Защита основных прав граждан Евросоюза в контексте Хартии основных прав ЕС. В этой сфере уделялось особое внимание защите неприкосновенности частной жизни граждан ЕС, включая защиту их личной информации.

Европа законности и правосудия. Совершенствовать механизмы, обеспечивающие доступ граждан к правосудию. Поставлен вопрос о европейском ордере на предоставление свидетельских показаний, который существенно ограничивает возможности отказа национальных ведомств от сотрудничества.

Европа, которая защищает. С целью усиления противодействия всех форм организованной преступности и международному терроризму, на основании программы рекомендуется повысить эффективность информационного обмена между агентствами Евросоюза - Европолом, Евроюстом и ФРОНТЕКС, а также функционирование информационных систем: шенгенской, визовой и EURODAC.

Визовая политика и охрана границ. В Стокгольмской программе поставлена цель упрощения условий въезда в Евросоюз бизнесменов, туристов, студентов, ученых и претендентов на политическое убежище, а также совершенствования деятельности ФРОНТЕКС.

Солидарность, общая ответственность и партнерство в регулировании иммиграционной политики и предоставления убежища. Важным нововведением можно назвать содержащееся в Стокгольмской программе поручение Комиссии разработать предложение по консолидации существующего иммиграционного законодательства ЕС.

Внешнее измерение пространства свободы, безопасности и правосудия было названо ключевым пунктом Стокгольмской программы.

Вообще, постлиссабонский период развития пространства свободы, безопасности и правосудия во многом связан с его внешним измерением. «Очевидно, что большинство проблем, связанных с миграцией, терроризмом и организованной преступностью не могут быть решены, если ЕС не сделает их предметом сотрудничества с третьими странами». Такое сотрудничество и получило название внешнего измерения. «Внешнеполитическое измерение пространства свободы, безопасности и правосудия представляет собой самостоятельное направление внешней политики Европейского союза по нейтрализации комплекса угроз транснационального характера «на расстоянии», то есть еще до наступления негативных последствий от нелегальной иммиграции, потоков беженцев, организованной преступности, наркоторговли и терроризма на территории интеграционного объединения».

В июне 2014 года, Европейская комиссия опубликовала доклад с оценкой прогресса, достигнутого в рамках Стокгольмской программы, и определения будущих приоритетов новой стратегии безопасности.

Повестка дня по вопросам безопасности была представлена Европейской Комиссией на рассмотрение Европейского Парламента и Совета в Страсбурге 28 апреля 2015 года в качестве предложения обновленной стратегии внутренней безопасности, основы для сотрудничества и совместных действий Союза по безопасности на ближайшие пять лет - период 2015-2020 годы.

В качестве основных приоритетов в контексте обеспечения общеевропейской безопасности были выделены три основных направления - противодействие терроризму и предотвращение радикализации; сдерживание роста организованной преступности; борьба с киберпреступностью.

В документе указано, что в целях максимализации достигнутых преимуществ сотрудничества в области обеспечения внутренней и внешней безопасности Союза, субъекты европейского права должны взаимодействовать на основе ключевых принципов:

1. Полное соблюдение прав человека и верховенства права;

2. Больше прозрачности, подотчетности и демократического контроля;

3. Улучшение использования существующих правовых инструментов;

4. Согласование действий между всеми всеми компетентными учреждениями ЕС в области юстиции и внутренних дел;

5. Объединение внешних и внутренних параметров безопасности;

6. Развитие отношений сотрудничества с другими международными организациями: ООН, Советом Европы, Интерполом и участие в многосторонних форумах с целью обмена опытом и решения совместных задач.

При этом все задействованные в обеспечении внутренней и внешней безопасности ЕС субъекты - будь это институты или учреждения Союза, государства-члены или национальные правоохранительные органы - должны в полной мере использовать существующие правовые и организационные инструменты, включая информационный обмен и оперативное сотрудничество. Одновременно Евросоюз призван оказывать поддержку всем, связанным с поддержанием внутренней и внешней безопасности службам, посредством обучения их состава, финансирования и продвижения научных исследований, связанных с безопасностью и инноваций.

Институциональная структура пространства свободы безопасности и правосудия. В рамках пространства свободы, безопасности и правосудия, помимо главных институтов Евросоюза, сегодня функционирует ряд агентств и вспомогательных органов, призванных координировать усилия стран Евросоюза в области проведения совместной политики в области внутренних дел и юстиции. Основными из них являются:

- Европейское полицейское ведомство (Европол);

- Европейская юстиция (Евроюст);

- Европейское агентство по управлению оперативным сотрудничеством на внешних границах (ФРОНТЕКС);

- Европейская судебная сеть контактных центров;

- Европейское бюро по борьбе с мошенничеством (ОЛАФ);

- Постоянный комитет по внутренней безопасности (КОЗИ).

Европейское полицейское ведомство (Европол) является первым подразделением, появившемся в структуре пространства свободы, безопасности и правосудия. Европейская полиция была создана на основе Конвенции о Европоле 1995 года, определяющей основные задачи и направления ее деятельности. Конвенция вступила в силу 1 октября 1998 года, после чего был принят еще ряд актов, регламентирующих статус организации и ее сотрудников.

Конвенция была дополнена тремя протоколами, принятыми соответственно в 2000, 2002 и 2003 годах, и вступившими в силу в 2007 году одновременно. Первый расширил мандат Европола, включив в него преступления, связанные с отмыванием преступных доходов; второй заложил основу для участия Европола в совместных следственных группах, а третий закрепил возможность оперативного сотрудничества с третьими странами посредством заключения соглашений.

В марте 2000 года Совет ЕС по вопросам юстиции и внутренним делам уполномочил Директора Европола вступить в переговоры по этим соглашениям с 23 государствами, не являющимися членами ЕС и тремя международными организациями. К концу 2004 года, семь оперативных соглашений и десять стратегических соглашений вступили в силу.

6 ноября 2003 года в Риме, во время саммита ЕС-Россия состоялось подписание Соглашения о сотрудничестве между Европейским полицейским ведомством и Российской Федерацией. Данное соглашение предусматривает четыре основные формы взаимодействия российских правоохранительных органов с Европолом: обмен стратегической и технической информацией; обмен опытом работы в правоохранительной сфере; обмен нормативноправовыми актами, научно-технической литературой, методическими пособиями; подготовка кадров. Приоритетным направлением должен был стать обмен информацией стратегического и технического свойства относительно таких видов преступлений, как: контрабанда наркотиков, огнестрельного оружия, ядерных и радиоактивных материалов, произведений искусства; организация нелегальной иммиграции и торговля людьми; отмывание преступных доходов; терроризм и его финансирование. Изначально Европол занимал своеобразное положение в организационном механизме Европейского Союза. Несмотря на то, что он (Европол) считался самостоятельной международной организацией, его автономия всегда носила ограниченный характер. Большое влияние на формирование правового статуса организации оказывал Совет ЕС, который посредством своих решений мог вносить изменения в определения преступлений, содержащиеся в учредительной конвенции, расширять предметную компетенцию организации, утверждал бюджет, назначал и мог освободить от должности Директора Европола и его заместителей, регулировал порядок международных связей.

С 2004 года, с момента утверждения Гаагской программы внутренней безопасности, постепенно приходит понимание необходимости изменения статуса организации. Поэтому 6 апреля 2009 года Совет ЕС принял решение, в соответствии с которым Европол с 1 января 2010 года был трансформирован в агентство ЕС .

Сегодня правовой статус Европола определяется статьей 88 Договора о функционировании ЕС (ДФЕС), согласно которой структура, порядок функционирования и формирование бюджета, сфера деятельности и основные задачи определяются посредством регламентов Парламентом и Советом. Основным назначением Европола является поддержка и усиление деятельности полицейских органов и иных репрессивных служб государств- членов, а также их взаимного сотрудничества в предотвращении и противодействии тяжкой преступности, затрагивающей два или большее число государств-членов, терроризма и тех форм преступности, которые посягают на общие интересы, выступающие объектом политики Союза (п.1).

Для достижения обозначенной цели Европол проводит:

a) сбор, хранение, обработку, анализ информации, передаваемой, в частности, органами государств-членов либо третьих стран или инстанций, и обмен подобной информацией;

b) координацию, организацию и осуществление расследований и оперативных мероприятий, проводимых совместно с компетентными органами государств-членов или в рамках совместных следственных групп, при необходимости, во взаимодействии с Евроюстом.

Сфера подмандатной деятельности Европола включает в себя:

- терроризм; незаконную торговлю ядерными и радиоактивными веществами; контрабанду оружия, боеприпасов и взрывчатки; расизм и ксенофобию. После террористических актов в США 11 сентября 2001 года главы государств и правительств ЕС провели чрезвычайное заседание в Брюсселе, по итогам которого был одобрен План действий в сфере борьбы с терроризмом и данные преступления были объединены в Программу сдерживания терроризма. Кроме того, компетенция Европола во многом была расширена: ему было поручено более активно собирать сведения о терроризме, создать экспертную группу из 30 человек и заключить два соглашения о сотрудничестве с США об обмене офицерами связи и личными данными. Группа была распущена в конце 2002 года и ее функции перешли к Европолу

- незаконную торговлю наркотиками. Известно, что с 1994 года Европол функционировал в качестве Европейского отдела по борьбе с наркотиками, и на сегодняшний день преступления в области незаконного распространения наркотических средств занимают одно из ведущих мест в деятельности Европейской полиции.

- действия, направленные на легализацию преступных доходов. Европол распространил свою деятельность на данное преступление на основании дополнения, внесенного в Конвенцию Советом ЕС 30 ноября 2000 года. Как отметил заместитель директора Европола Йенс Хойбьерг, борьба с отмыванием денег и выявление финансовых потоков, имеющих преступное происхождение, приоритетны в деятельности Европола. В данном направлении организация оказывает поддержку странам-участницам ЕС, выявляя связи среди преступников, в отношении которых ведется следствие в таких сферах, как незаконный оборот наркотиков, торговля людьми, терроризм, а также содействует усилиям по блокированию нелегальных потоков наличных денег. Кроме того, эксперты европейской полиции координируют свои действия в рамках регулярных форумов, посвященных данной проблеме с Международной группой по борьбе с финансовыми злоупотреблениями, Европейской банковской ассоциацией и другими организациями.

- фальшивомонетничество и подделка средств платежа. Данная группа преступлений была отнесена к ведению организации на основе решения Совета ЕС от 29 апреля 1999 г. «О распространении мандата Европола на вопросы борьбы с фальшивомонетничеством и подделкой средств платежа». Сегодня усилия европейской полиции направлены на борьбу с деятельностью криминальных группировок, занимающихся подделкой денег. С этой целью Европол сотрудничает с Интерполом, Европейским центральным банком и банками государств, образующих зону евро.

- незаконную иммиграцию.

- торговлю людьми, включая детскую проституцию;

- преступления в сфере компьютерных технологий;

- налоговые преступления;

- преступления в сфере интеллектуальной собственности;

- торговлю похищенными транспортными средствами.

В соответствии с решением Совета ЕС от 6 декабря 2001 года компетенция Европола была распространена и на другие виды международной преступности, в том числе: преступления против жизни, свободы и личной неприкосновенности (убийство, нанесение тяжких телесных повреждений и др.); против собственности, общественных благ и в сфере финансовой деятельности (хищение, совершенное организованной преступной группой, вымогательство и др.); некоторые преступления в области незаконной коммерческой деятельности и против окружающей среды.

Анализ тенденций развития европейской полиции позволяет сделать вывод о постепенном расширении европейской полиции как с точки зрения предметной компетенции, так и в кадровом составе. В штаб-квартире организации в Гааге сегодня работает около 900 сотрудников; 185 офицеров по связи; около 100 экспертов-аналитиков. Европол принимает участие в расследовании более 18 000 транснациональных преступлений ежегодно, тесно сотрудничает с правоохранительными органами государств-членов ЕС и третьих стран - Австралии, Канады, США, Норвегии, России и других.

Новый наднациональный орган в сфере координации сотрудничества государств-членов ЕС в борьбе с преступностью был создан в феврале 2002 года - Европейская юстиция (Евроюст). Несмотря на то, что политическое решение о его создании было принято еще в 1999 году в Тампере, правовой основой его деятельности стало решение Совета ЕС от 28 февраля 2002 года «О создании Евроюст в целях усиления борьбы с тяжкой преступностью» (с поправками, внесенными решениями Совета 2003/659/JHA и 2009/426 /JHA ). Положения о Европейской юстиции включены в Договор о функционировании Европейского Союза (в редакции Лиссабонского договора) (статьи 85, 86).

Основное назначение Евроюст - поддержка и усиление координации и сотрудничества национальных органов, ответственных за проведение расследований и уголовного преследования по фактам тяжкой преступности, которая затрагивает два или большее число государств-членов либо требует проведения уголовного преследования на общих началах - исходя из операций, осуществляемых органами государств-членов и Европолом, и на базе предоставляемой ими информации.

В задачи Евроюст, в частности, входит: а) возбуждение уголовных расследований, а также выдвижение предложений о возбуждении уголовных преследований, проводимых компетентными национальными органами, в частности, по фактам преступных деяний, которые посягают на финансовые интересы Союза; б) координация расследований и преследований, указанных в пункте “а”; в) усиление судебного сотрудничества, в том числе путем разрешения конфликтов юрисдикций и посредством тесного сотрудничества с Европейской судебной сетью. Кроме того, Евроюст уполномочен оказывать информационную поддержку ведущимся расследованиям, а также укреплять сотрудничество между компетентными органами государств путем содействия оказанию правовой помощи и выдачи преступников.

Сфера подмандатной деятельности Евроюста включает в себя:

- виды преступных деяний и правонарушений, в отношении которых в конкретный момент времени наделен Европол;