Государственная политика в процессе регулирования научно- технического прогресса России

Сильнейшим ударом по экономическому развитию России стал смутный период начала XVII века, когда ее существование как независимого государства вновь было поставлено под угрозу. Преодоление его пагубных последствий, в том числе в хозяйственной жизни, заняло многие десятилетия. За 15 мятежных лет от войн, голода, иностранных интервенций и отторжения от России ее исконных территорий страна потеряла около половины населения. Казна растащена, города и села разграблены, хозяйство разорено - к таким результатам привело смутное время, когда и без того отстававшее от западноевропейских стран российское государство лишилось значительной части своих производительных сил. Территориальные же позиции в Европе, утраченные за десять лет, пришлось восстанавливать целое столетие Н.А. Шефов. Тысячелетие русской истории Хронологический справочник. М., «Вече» 2006 г, с. 126..

Как видно из исторических источников, российские самодержцы того времени, особенно Иван Грозный и Борис Годунов, при котором в Россию было приглашено о наибольшее в тот период число иностранных специалистов, сознавали необходимость ускорения хозяйственного развития страны. Однако вследствие обострившихся внутренних неурядиц и агрессивных поползновений на русские земли соседних государств, вынуждены были главное внимание уделять решению военных и политических вопросов.

Петровские реформы конца ХVII - начала XVIII века были попыткой ускоренной модернизации в рамках типичного «догоняющего» развития. По сути они представляли собой мобилизационный рывок, который при всех его издержках и прямолинейности (по образному, но довольно точному выражению К. Маркса, Петр I «ломал страну через колено») стал сильнейшим стимулом хозяйственного и, в особенности, научно-технического развития страны.

В первой четверти XVIII в. в России число предприятий мануфактурного типа возросло почти в 10 раз и превысило 200, из них свыше трети составляли металлургические и металлообрабатывающие заводы. Всего при Петре I было сооружено 15 казенных и 30 частных чугунно-литейных и оружейных заводов. К концу XVIII в. в России насчитывалось около 190 горных заводов, а общее число промышленных предприятий достигло 1160 Россия между Европой и Азией. Евразийский соблазн. Антология - М.: Наука,1993 - с.281. . Такой резкий скачок стал возможен благодаря активному вмешательству государства в хозяйственно-экономическую жизнь, что отличало Россию от западноевропейских стран, где государство в экономической сфере играло роль «ночного сторожа».

Наглядное представление об активном воздействии российского государства на становление отечественной промышленности дает Таможенный устав 1724 года. По этому документу русские купцы с отпускаемого товара стоимостью в 100 рублей платили 11 руб. 21 коп., в то время как иностранцы - 60 рублей. С помощью ввозных пошлин регулировался и импорт. Так, пошлиной в 75% от стоимости были обложены железо, парусина, столовое белье и т п., то есть то, что в России производилось в достатке, на товары, которые производились в недостаточном количестве или не производились вообще, размеры ввозных пошлин составляли от 5 до 25 % к цене История России с начала XVII до конца XIX века. Издател ство «АСТ» 1997 г с.. 97 . Иными словами, проводилась продуманная и достаточно эффективная политика стимулирования развития отечественного производства, некоторые элементы которой представляют интерес и для нынешней России.

Активная роль государства диктовалась факторами, прежде всего, объективного порядка. В условиях средневекового российского общества с его земледельческим хозяйством экстенсивного типа при отсутствие аграрного перенаселения и зачаточными формами промышленного производства добиться его быстрого подъема можно было лишь путем активных и целенаправленных действий государственной власти. При этом она не только занималась строительством заводов, фабрик, целых металлургических комплексов, но и активно участвовала в создании необходимой для промышленного производства инфраструктуры - дорог, каналов, портовой сети. Ввиду серьезных внешних угроз государство взяло на себя сооружение пограничных крепостей-городов, разного рода оборонительных сооружений, включая так называемые засечные полосы. Без принудительного труда сотен тысяч государственных и помещичьих крестьян, постоянных перемещений по стране мастеров-металлургов, оружейников, каменщиков, плотников и т. п. все это было бы невозможно. Особое значение в условиях огромной протяженности страны приобретал и транспортный фактор, где также активно применялись государственные рычаги. Государство, таким образом, обеспечивало не только ускоренное развитие, но и элементарные условия функционирования экономики вообще, в чем также состояло существенное отличие от западноевропейских стран, где центральная власть такой роли не играла.

Еще в большей степени это относилось к развитию отечественной науки. Она в буквальном смысле этого слова насаждалась сверху в ходе реформ Петра I. Подобный подход шел вразрез с представлениями тогдашних просвещенных иностранцев, считавших, что начинать надо было с «правильной» организации школы, постепенно формируя почву для воспитания и подготовки собственных ученых и уже потом переходить к созданию Академии. Савойский посланник в Петербурге Ж. де Местр, например, отмечал, что «все ученые европейские академии... начали с того, что были свободными собраниями частных лиц, соединенных любовию к науке. После некоторого времени монарх, видя общее к собраниям этим уважение, высочайшими грамотами давал им гражданское существование. Вот как образовывались академии!». А.А. Василъчиков .Семейство Разумовских. СПб., 1880. Т. 2. с.. 251-252. Однако западноевропейский путь оттягивал создание науки в России на многие десятилетия, что хорошо понимал Петр I, не желавший откладывать модернизацию страны в долгий ящик. Тем более что с X по XVII века в российском государстве был уже накоплен достаточно ощутимый, хотя и разбросанный по разным отраслям потенциал знаний о природе, языке и истории, его надо было только оформить в научную систему.

Академия наук и художеств была создана императорским Указом в России в 1724 году как многоцелевая организация. Структурно она состояла из трех частей: собственно научного подразделения; высшего учебного заведения для подготовки российских («натуральных») ученых и, наконец, гимназии, где юноши готовились бы к учению в Академическом университете. Существование научного и учебных заведений должно было способствовать работе всего комплекса. Они призваны «подпитывать» друг друга. Петр понимал, что иначе художества и науки «не скоро в народе расплодятся». Академия призвана была не только вести научные исследования, но и способствовать развитию «вольных художеств и мануфактур» путем создания для них «удобных машин» и инструментов. Иначе говоря, научное знание должно приносить пользу производству, в этом российская Академия отличилась от аналогичных научных учреждений западноевропейских государств, в которых такой взаимосвязи не просматривалось. 15- П. Пекарский . История императорской Академии наук в Петербурге. СПб, 1870. т. 7, с..34.. Петр I настаивал на том, чтобы новое учреждение работало «с малыми убытками» и более эффективно, чем его зарубежные аналоги («с великою пользою чинило, что в других государствах три разныя собрания чинят» Там же. .

Параллельно с развертыванием петровских реформ с начала XVIII века открываются разнообразные учебные заведения, издается множество научных и научно-популярных книг, идет лавинообразное распространение нового в области культуры "В истории мировой культуры в прошлых веках нельзя указать другой пример столь же быстрого и эффективного выращивания науки, как это было в России в первой половине XVIII века через посредство Петербургской Академии" -- писал выдающийся ученый академик В.И. Вернадский. - Цит. по «Вопросы истории». 1974 №. 5. с.23. Но если подход Петра I по отношению к становлению науки и образования в тот период был в основном оправданным, то о других реформах первого российского императора этого сказать нельзя. Многие из них осуществлялись под "западную копирку" при игнорировании устоявшихся историко-культурных, религиозных и духовно-нравственных традиции , "ломая страну через колено"(выражение К. Маркса). В результате поспешная, во многом стихийная ломка устоявшихся порядков обернулась, с одной стороны, чрезмерными для страны напряжением и издержками, и, с другой - замедлением продвижения к поставленной цели модернизации и укрепления России, потерявшей в результате петровских реформ более четверти своего населения. Отказ от учета исторической, культурной, духовной и других составляющих политического фактора был свойственен и другим российским самодержцам, что, естественно, снижало эффективность проводившегося ими государственного курса

Пик впечатляющих достижений петровского модернизационного рывка, однако, приходится на период правления Екатерины II, то есть через три с половиной десятилетия после его начала. Хотя императрица уделяла основное внимание политическим и военным вопросам, особенно реформе государственного управления, заданные петровскими реформами мощные импульсы развитию производства и становлению отечественной науки продолжали действовать к концу екатерининского правления, правда, с ослабевающей силой. Если к началу царствования Екатерины II насчитывалось немногим более 600 мануфактур, то к 1796 году их стало уже 2,3 тысячи, то есть рост составил почти 4 раза. « Вопросы истории», № 3, 1973, стр. 45.

Самым динамичным было развитие металлургии - наиболее передовой по тем временам отрасли промышленности. За сто лет объем ее продукции возрос в 66 раз. К 1770 г. на Урале уже насчитывалось 84 завода, которые давали 65 % всего производимого в стране железа и чугуна. По своему техническому оснащению российские предприятия превосходили аналогичные заводы Англии и Швеции. Производительность самых крупных в мире доменных печей Урала была в 1,5 раз выше, чем в Англии, причем русское железо по своему качеству и дешевизне превосходило железо всех стран. Англия вынуждена была даже с 1718 года облагать этот вид импорта все возрастающими пошлинами, чтобы защитить свою металлургию. Еще более остро проблема таможенной защиты стояла перед более слабой металлургией Франции. «Шведское и сибирское железо, - писала одна из французских газет, - дешевле и лучше французского, и если оно свободно будет доставляться во Францию, железоделательное производство погибнет совершенно». Во Франции поговаривали даже о полном запрете на ввоз российского железа, однако от него отказались, когда выяснилось, что этого ввоза экономика не сможет развиваться свободно. В. О. Ключевский Указ. соч., т. 5, стр. 182-183.

Заметные успехи были достигнуты в области отечественной науки и техники. ХVIII век дал России целую плеяду талантливых организаторов производства, предпринимателей, ученых, изобретателей, исследователей и путешественников. Особое место среди них занимает гениальный М. В. Ломоносов, выдающиеся открытия и научные труды которого надолго опередили свое время. Л.Ф. Магницкий, Д.И. Виноградов, Г.В. Рихман, С.М. Котельников, Г.В. Крафт, П.С. Крашенинников, И. Генин, Н.Д. Антуфьев, П.Н. Демидов, А.К. Нартов, И.И. Кулибин, И.И. Ползунов, Д.Я. Лаптев, Х.П. Лаптев, В.И. Беринг, А.И. Чириков, А.А. Бетанкур - имена этих людей, лишний раз напоминают о быстром развитии отечественной промышленности, науки и техники, которые по ряду своих направлений ничуть не уступали достижениям передовых по тому времени западноевропейских государств.

В 50-е гг. стала развиваться практика передачи промышленных и особенно наиболее прибыльных горно-металлургических предприятий в руки титулованной знати, приближенной к императорскому двору. Так, владельцами или арендаторами железоделательных заводов, рудников стали П.И. и А.И. Шуваловы, Р.И. Воронцов, И.Г. Чернышев и др. Естественно, они получали предприятия от казны на крайне выгодных условиях, в их распоряжении были бесплатные природные ресурсы, бесплатная рабочая сила, налоговые и другие льготы. Такая практика, однако, продолжалась недолго - вопросами модернизации производства, улучшения его организационных форм, снижением накладных расходов и тому подобными, необходимыми для успешного ведения дел, придворные фавориты и высокопоставленные чиновники почти не занимались и вынуждены были, в конце концов, передать предприятия либо в казну, либо тем же купцам и частным предпринимателям, в число которых выбивались даже посадские крестьяне. Невольно напрашиваются, хотя отдаленные, но все же параллели с сегодняшней Россией, где периодические попытки ввести высокопоставленных чиновников, близких к правительственным сферам, в советы директоров крупных корпораций с целью ускорения их развития пока сколько-нибудь ощутимого успеха не приносят.

Укрепление государства и оснащение армии современным в тех исторических условиях вооружением сделали страну ведущей державой европейского континента, в значительной степени определявшей ход происходивших там событий. Видный деятель екатерининской эпохи Безбородко был недалек от истины, когда напутствовал молодых дипломатов: «Нае знаю, как при вас, а при нас ни одна пушка в Европе без позволения нашего выпалить не смела» В.О. Ключевский. Указ соч., т 5, стр. 193. . Подтягивание России до уровня передовых держав, однако, сменилось к концу ХVIII века тенденцией к усиливавшемуся отставанию от них. В странах Западной Европы, где быстро развивались капиталистические отношения, примерно с середины ХVIII века начался промышленный переворот, то есть переход от мануфактурной к машинной стадии производства. В России же такой переход сдерживали феодальные отношения и крепостное право, сохранение которых неизбежно обрекало страну на экономическую отсталость.

Явно устаревшие порядки, особенно в сфере землевладения, резко сковывали развитие энергетики, железнодорожного транспорта, химического производства, других важнейших отраслей промышленности. Наибольший ущерб от существовавшей системы землевладения несло горнодобывающее производство. Отсутствие "горной свободы" ставило эксплуатацию недр в зависимость от прихоти земельных собственников, предоставлявших право на разработку полезных ископаемых лишь при условии отчисления им определенной доли доходов от добытого каменного угля или руды. Серьезные финансовые условия выставляли помещики и при прокладке железных дорог, а позднее и строительстве других объектов инфраструктуры, на принадлежавших им землях. В начале XIX века правительством Александра I были предприняты попытки проведения буржуазно-либеральных реформ, связанные с именем его фаворита М. Сперанского. Однако их половинчатое и во многом противоречивое осуществление мало изменило ситуацию - феодально-крепостнические отношения продолжали тормозить развитие страны. Расплатой за прогрессировавшую экономическую отсталость стало поражение в Крымской войне 1853-1856 гг., во многом предопределенное техническим и военным превосходством Великобритании и Франции, возглавивших антироссийскую коалицию. Необходимость осуществления радикальных социально-экономических реформ и, в первую очередь, отмены крепостного права, становилась все более очевидной.

С отменой крепостного права в 1861 году и проведением либеральных преобразований Александром II в России был расчищен путь развитию капиталистических отношений, которые, однако, сдерживались сохранением сильных феодально-помещичьих пережитков, прежде всего в политической сфере. Страна по-прежнему оставалась абсолютной монархией и только после революции 1905 года были сделаны робкие шаги в сторону превращения ее в конституционную. Тем не менее, со второй половины XIX в стране начался переход от мануфактурной к машинной стадии производства, то есть, тот самый промышленный переворот, который в западноевропейских государствах прошел минимум на столетие раньше.

В период 1861-1913 гг. страна демонстрирует неровный, близкий к скачкообразному промышленно-экономический рост. Периоды бурного развития сменяются резким снижением темпов производства и его стагнацией, подъемы чередуются со спадами, депрессиями и даже кризисами, правда, кратковременными. Но в целом в России наблюдались более высокие темпы индустриально-технического развития, чем в странах Западной Европы и США.

Первоначальным направлением промышленного переворота в России стало создание железнодорожной сети, в чем состояла существенная разница с западноевропейскими государствами, где переход на паровой транспорт его завершал. Прокладка железных дорог финансировалась главным образом из казны, за счет общебюджетных поступлений, доля частного капитала акционеров была незначительна. Объемы инвестиций в отрасль и к концу XIX века достигли максимума. Если в 1860 г. длина железнодорожной сети России составляла 1626 км, то в 1870 г. она возросла до 10 731 км, в 1880 г. этот показатель достиг 22 865 км, а к 1892 году их общая протяженность превысила 55 тыс. км. А.М. Соловьева. Развитие паровой энергетики в промышленности России в XIX в., История СССР., 1978. № 2. . В 1891 г. началось строительство Транссибирской магистрали. Бурный рост в железнодорожном строительстве дал мощный импульс росту производства в других отраслях промышленности.

Другой характерной чертой промышленного переворота в России в отличие от Запада, где он начинался с легкой промышленности, стал опережающий рост тяжелой промышленности, что во многом определялось финансированием государством строительства крупных предприятий, а также целевыми иностранными займами на эти цели. При увеличении производства в стране всей промышленной продукции с 1890 по 1900 гг. в 2 раза производство продукции тяжелой промышленности возросло в 2,8 раза, а легкой - в 1,6 раза Очерки истории техники в России. М.: Наука, 1973., с. 181. . Наиболее быстрыми темпами переход от ручного труда к машинным технологиям шел в обрабатывающих отраслях и в первую очередь в металлообрабатывающей промышленности. Ее предприятия, располагавшие 24,8 % всех двигателей и концентрировавшие 77,5 % всех рабочих, давали 86,3 % общего производства отрасли Россiя. Энциклопедический словарь. СПб.: 1898.. Эта тенденция продолжалась и в последующее десятилетие. "После 61-го года развитие капитализма в России пошло с такой быстротой, что в несколько десятилетий совершались превращения, занявшие в некоторых старых странах Европы целые века", отмечал в своей известной работе "Развитие капитализма в России" В.И. Ленин В. И. Ленин. Полное. собрание сочинений. т.. 20, стр132.. В целом в период с 1890-1913 гг. объем продукции тяжелой промышленности вырос в 7 раз и ее удельный вес в крупнокапиталистическом производстве достиг 43 %. быстрыми темпами росла и легкая промышленность: в 7 раз увеличилась переработка хлопка, в 4 раза - производство сахара и т.д. В. С. Ильин. Промышленное развитие России от конца XIX в. и до начала сталинского "великого перелома" / В кн. Сборник научных трудов кафедры "История России" Российского университета дружбы народов. М. 2004. с. 116-133.

Важным фактором индустриального роста являлась его активная поддержка влиятельной частью политической верхушки, а также промышленной и научной элитами империи, благодаря чему и обеспечивалось выделение бюджетных ассигнований на промышленные цели и проведение государством протекционистских мер по защите отечественной промышленности. Среди тех, кто отстаивал необходимость ускоренного индустриального развития России, были С.Ю. Витте, А.П. Столыпин, П.Б. Струве, М.И. Туган-Барановский, И.Х. Озеров и др. Отражая позицию наиболее трезвомыслящей части правящих классов страны, они отстаивали ее долгосрочные национальные интересы и в этом плане представляли назревшие потребности всего российского общества. Прежде всего, это касалось начатых С.Ю. Витте в конце XIX века финансовых и экономических реформ, которые во многом способствовали расширению внутреннего рынка и созданию современной транспортной инфраструктуры, формируя тем самым необходимые предпосылки и для форсированного роста промышленного производства.

Быстрое экономическое развитие российской империи позволило ей в начале ХХ века войти в число индустриальных держав и сократить свое отставание от развитых стран Запада. Этому обстоятельству способствовало и использование производственно-экономического опыта зарубежных стран. Как правительственные чиновники, заказывавшие оборудование для казенных предприятий, так и частные предприниматели, налаживавшие собственное производство, активно и не без успеха использовали его в своей деятельности. В 1913 г. Россия по производству промышленной продукции занимала в мире пятое место, а в Европе - четвертое, по добыче угля - соответственно шестое и пятое, нефти - второе и первое, торфа - первое и первое, по выплавке чугуна - пятое и четвертое, стали - пятое и по совокупному показателю машиностроения - четвертое и третье места В.С. Ильин. Промышленное развитие России от конца XIX в. и до начала сталинского "великого перелома" / В кн. Сборник научных трудов кафедры "История России" Российского университета дружбы народов. М. 2004. с. 121.. В то же время, несмотря на экономический подъем и более быстрые по сравнению с другими странами темпы индустриального развития, Россия к началу Первой мировой войны не смогла полностью преодолеть свое как минимум вековое экономическое отставание от передовых государств или хотя бы приблизиться к их уровню. В стране добывалось угля в 20 раз меньше, чем США, в 14 раз меньше, чем в Англии, в 6 раз меньше, чем в Германии, и в 6 раз меньше, чем во Франции. В 1900 г. в России производилось в расчете на одного жителя почти в 4 раза меньше чугуна, чем во Франции, в 10 раз меньше, чем в США, в 13 раз меньше, чем в Англии (27). С.Ф. Шершов.. Ленинско-сталинская электрификация СССР. М.-Л.: ГЭИ. 1951. стр. 111. В 1913 г. в России на душу населения вырабатывалось 13 кВт*ч электроэнергии, а в США - 236 кВт*ч. . А Ф. Дьяков, В.Л. Гвоздецкий План ГОЭЛРО в отечественной энергетике XX столетия // Строители России. XX век. Электроэнергетика. М.: Мастер.2003. с. 12-28.

Главной причиной этого было сохранение феодально-крепостнических пережитков как в политической, так и социально-экономической системах. Россия по-прежнему оставалась абсолютной монархией, хотя в начале ХХ века были и сделаны некоторые шаги к ее ограничению и эволюции в сторону буржуазной демократии.

При всех своих относительно высоких темпах экономический и научно-технический прогресс в России во второй половине ХIX и начале XX века шел в рамках так называемой «догоняющей» модели, обрекавшей страну на вечное отставание от развитых стран Запада. Какой-либо продуманной и рассчитанной на годы вперед стратегией развития страны ее правящие круги не располагали. Само же это развитие шло в стихийном порядке, определявшимся постоянно менявшейся и мало предсказуемой хозяйственной и политической конъюнктурой того времени, и в особенности растущей зависимостью от передовых держав, прежде всего Англии и Франции. Именно правящие круги этих стран и втянули царскую Россию в Первую мировую войну, не отвечавшую ее национальным интересам.

В условиях крайне отсталой системы образования и обучения, отсутствия сколько-нибудь эффективной государственной поддержки отечественной науки и техники, к которым власть имущие в стране явно не благоволили, страна была обречена на отставание от западноевропейских стран, достаточно быстро модернизировавших свой производственный потенциал. Верх взяли не понимаемые в широком смысле этого слова национальные интересы страны, а узкокорыстные выгоды правящей буржуазно-помещичьей верхушки, которую и обслуживало царское самодержавие. В результате отрасли тяжелой промышленности и особенно машиностроения, во многом определяющие темпы научно-технического прогресса и довольно быстро развивавшиеся в середине ХIХ века, оказались через несколько десятилетий «в загоне», что предопределило катастрофическую нехватку боеприпасов, военной техники и транспортных средств в двух войнах, в которые страна была втянута в начале ХХ века. За экономическую и научно-техническую отсталость России пришлось заплатить поражением в войне с Германией, как и десятилетием раньше - позорным проигрышем в военном столкновении с Японией, закончившимся

Как видно из вышеприведенного ретроспективного обзора, Россия почти на всем протяжении своего исторического существования вплоть до советского периода придерживалась «догоняющих» ориентиров развития, которые задавались более развитыми в экономическом и научно-техническом отношении государствами. Если рассматривать ее развитие с восстановительного после татаро-монгольского ига периода российского государства (ХV-XVII вв.), то на чисто «догоняющую» модель экономического развития приходится, по нашим подсчетам, не менее 95 процентов всей его продолжительности. В досоветский период лишь при Петре I и Екатерине II в стране предпринимаются, правда, с частичным успехом, попытки, используя передовые знания и западный технический опыт, вывести Россию на первые роли. Максимальный эффект этих преобразований во многом за счет набранной в петровские времена инерции был достигнут в екатерининскую эпоху, то есть в последней трети XVIII века, когда страна по ряду показателей индустриального развития вышла на первое место в Европе. Этот успех, конечно же, был относительным - уровень производительных сил феодальной России в целом заметно уступал западноевропейским государствам с их более развитыми капиталистическими отношениями, то же самое можно сказать о тогдашней российской науке и технике, несмотря на беспрецедентный рывок в их развитии в период петровских реформ.

Конечно, любые попытки найти что-то общее в разных обществах и исторических эпохах будут условны - слишком много в них несравнимого и отличающегося друг от друга. Определенный интерес для рассмотрения поставленной в данной главе темы представляет выделение особенностей экономического и технического прогресса России в ретроспективе ее исторического развития.

Главная среди них - это активная роль государства в стимулировании такого прогресса. В этом ее существенное отличие от западных государств, где такой прогресс шел не «сверху», а снизу, что объясняется их исторической спецификой. Решающая роль государства в экономическом и техническом прогрессе страны объясняется целым комплексом обстоятельств объективного и субъективного порядка, наглядное представление о чем дает следующая таблица:

Таблица №5 Факторы, способствующие активной роли государства в экономическом и техническом прогрессе России

Среди представленных в таблице факторов, способствовавших усилению роли государства, следует особо выделить вековые традиции общинного земледелия и коллективного труда, что контрастировало с частнособственническим настроем и психологией индивидуально-фермерских хозяйств, преобладавших в Западной Европе. « Индивидуализм с одной стороны, и коллективизм - с другой, - отмечал по этому поводу российский историк А.И. Уткин - Рациональность и эмоциональность, протестантская трудовая этика и энтузиазм самопожертвования, опыт Реформации и традиции православия. Эти различия существовали задолго до петровской эпохи, сохранились в советское время и долго еще будут существовать после нас». «Российская Федерация сегодня». Общественно-политический журнал Федерального Собрания Российской Федерации. № 9, 2010, стр. 23. Конечно, вековые традиции общинности и коллективизма помогали стране преодолевать постоянные чрезвычайные ситуации - войны, нашествия, стихийные бедствия. Но, с другой стороны, эти же факторы в иных исторических условиях тормозили развитие страны. Так, сохранение общины и феодально-крепостнических порядков консервировало экономическую отсталость страны, что особенно проявилось в конце XVIII-начале XIX вв., когда промышленный переворот, проходивший в западноевропейских странах, так и не начался в России. Другая негативная сторона - враждебное восприятие широкими слоями населения проводившихся прогрессивных преобразований, что в свою очередь требовало принятия необходимых мер по преодолению такого сопротивления со стороны государства. Так, в Указе 1723 года о Мануфактур-коллегии Петр I прямо отмечает положительную роль в этом государственно-административного принуждения: « Что мало охотников, и то правда, понеже наш народ, яко дети, неучения ради, которые никогда за азбуку не примутся, когда от мастера не приневолены бывают, которым сперва досадно кажется, но когда выучатся, потом благодарят, что явно из всех дел не все ль неволею сделано, и уже за многое благодарение слышится. От чего уже плод произошел». Н.А. Шефов. Тысячелетие русской истории Хронологический справочник. М., «Вече» 2006 г, с. 196.

Активная и целенаправленная поддержка государства потребовалась и в период перехода от мануфактурной к машинной стадии производства, начавшегося в России с середины XVIII века. В западноевропейских странах промышленный переворот осуществлялся частным капиталом за счет собственных средств и своими усилиями без опоры и оглядки на высшую власть. Рыночные стимулы вынуждали его внедрять технические изобретения и новинки «снизу», от государства лишь требовалось создавать необходимые условия для этого, в том числе по законодательной сфере, а также обеспечивать защиту частной собственности и подавление сопротивления эксплуатируемых или разоряющихся в результате капиталистического развития слоев населения.

В России ситуация была иной. Еще Петр I, не надеясь на отечественный, только начинавший формироваться капитал, стал активно использовать государственно-административные рычаги для ускорения экономического развития, заимствования в технической сфере передового зарубежного опыта и знаний. С той поры эти рычаги приобрели в развитии технического прогресса решающую роль. В большинстве случаев именно государство, а не бизнес, так и не доросший в дореволюционной России до цивилизованной стадии, разрабатывало и реализовывало передовые технические проекты, интерес к которым российский капитал почти не проявлял. «Русское предпринимательство не оправдало ожиданий преобразователя, - отмечал в своих знаменитых лекциях по истории России выдающийся русский ученый В. О. Ключевский, касаясь правления Петра 1- приходилось указами предписывать капиталистам строить фабрики, составлять компании, назначать компанейщиков и их товарищей. Петр обыкновенно на казенный счет строит необходимую новую фабрику или завод и потом на льготных условиях сдавал их, даже навязывал частным предпринимателям. Так, в 1712 году велено было завести казной суконные фабрики и отдать торговым людям, собрав компанию, « а буде волею не похотят, хотя в неволю, а за завод деньги брать погодно с легкостью, дабы ласково им в том деле промышлять было». В.О. Ключевский Русская история. Полный курс лекций, том 2 Ростов-на-Дону, «Феникс», 1998г., стр. 567. Строительство в петровский период металлургических заводов на Урале осуществлялось при всесторонней поддержке государства - оно не только помогало первым российским промышленникам необходимыми средствами, материалами, предоставлением различных преференций и льгот, но и обеспечивало бесплатную рабочую силу. Но все это делалось не столько для частного предпринимательства, сколько для самого государства, которое использовало производимую на уральских заводах продукцию в своих целях, главным образом для оснащения армии военной техникой и вооружением, а также для осуществления крупномасштабных общенациональных проектов.

Более того, когда частный капитал, преследуя свои узкокорыстные цели, мешал этому, его твердо ставили на место. Характерный пример - строительство первой в России железной дороги Санкт-Петербург-Москва. Ее сооружение, несмотря на неоднократно принимаемые решения, долго тормозилось из-за сопротивления купцов и частников, занимавшихся конным извозом по этой трассе, приносившей им немалые выгоды. И только после того, как правительство Николая I взяло строительство под свой контроль, подключив к нему военных и полицейских, дело, наконец, сдвинулось с мертвой точки. Отчаянное сопротивление «извозных» предпринимателей можно было понять - после введения в строй железной дороги и начала пассажирских и грузовых перевозок многие из них, не выдержав явно неравной конкуренции, разорились, закончилось все серией самоубийств тех, кто потерял надежный источник дохода.

В свете вышеизложенного явно несостоятельными выглядят попытки обосновать необходимость уменьшения государственного регулирования в осуществлении мероприятий по модернизации экономики страны ссылками на ее исторический опыт. Этот опыт, напротив, свидетельствует о том, что государственные рычаги в России в дореволюционный период активней и целенаправленней, чем где бы то ни было, использовались для подъема ее производительных сил, ускорения экономического и технического развития. Этот процесс, однако, имел и свои негативные стороны. Во-первых, российский частный капитал приобретал слишком большую зависимость от государственной власти, утрачивая активность и предприимчивость, свойственную, например, буржуазии западноевропейских стран. Во-вторых, сама государственная власть, напрямую по сути определявшая развитие отечественного предпринимательства, не ощущая каких-либо ограничений и тормозов, принимала решения, шедшие вразрез с реальными экономическими потребностями страны и развитием рыночных отношений. Не говоря уже о том, что российское чиновничество использовало такое положение в своекорыстных интересах, зачастую в ущерб государственным - мздоимство и взяточничество всегда были широко распространены в России вопреки попыткам борьбы с ними почти всех правителей страны.

При рассмотрении особенностей исторического развития России обращает на себя внимание и еще одно важное обстоятельство. Наибольших успехов в своем развитии, в том числе и в быстром подъеме своего экономического и научно-технического потенциала, Россия достигала тогда, когда следовала собственным курсом, не связывая себя зависимостью от других государств и расчетами на их помощь и поддержку. Даже Петр I, безжалостно ломавший устаревшие российские порядки и активно заимствовавший передовой опыт западноевропейских стран, проводил независимый от них курс, используя иностранных специалистов и советников только для более быстрого и эффективного решения вопросов, которые считал необходимыми и которые перед ними ставил он сам. К советам просвещенных европейцев царь прислушивался, когда считал их полезными для ускоренного развития отечественного, передового для той эпохи промышленного производства, без чего Россия не смогла бы стать на уровень ведущих держав. «Надо бы накрепко установить, а ослушников наказывать, чтобы за рубеж не вывозить никакого сырого материала, а чтобы дома наши делали всякие изделия, сколько можно, готовые вещи продавали за рубеж», - писал еще в 1662 году Юрий Крижанич, серб по происхождению. А в 1724 году уже первый российский политэконом И. Т. Посошков направил Петру I свои соображения о хозяйственном развитии, где пришел к следующему выводу: « И чем к нам ввозить полотна из наших материалов сделанных, то лучше нам к ним ввозить готовые полотна». В.О. Ключевский. О русской истории. М., «Просвещение», с.. 389.

Едва ли не самой крупной заслугой Екатерины II было выдвижение на ключевые государственные и военные посты талантливых русских людей, которые не только достойно отстаивали национальные интересы, но и умели использовать в этих интересах опыт приглашаемых из-за рубежа иностранцев. И наоборот, когда страна ориентировалась на Запад, прислушивалась к его «советам» и «рекомендациям» в расчете на ответные уступки и благодеяния, все заканчивалось ослаблением, а то и разрушением российского государства, судьба которого интересовала его союзников в последнюю очередь. Достаточно вспомнить катастрофические результаты для России Первой мировой войны, в которую Николая II буквально втянули Англия и Франция, сулившие царскому режиму за поддержку в войне златые горы.

Что касается роли собственно иностранного капитала, то вопреки встречающимся в ряде научных исследований и публицистических работ утверждениям, его влияние на экономический и научно-технический прогресс страны было незначительным. Если взять петровскую эпоху и быстрое индустриальное развитие России в XVIII веке, нет ни одного документального свидетельства того, чтобы хотя бы одна мануфактура или завод были созданы на привезенные из-за рубежа деньги. Фабриканты-иностранцы открывали предприятия на деньги, заработанные в России, на торговле с ней. Но даже таких предприятий насчитывалось меньшинство. Большинство получало мануфактуры и заводы за счет государственных субсидий, либо эти предприятия передавались им в аренду казной. Иными словами, сам промышленный рывок XVII века был целиком осуществлен на российские деньги.

Но даже когда иностранный капитал, начиная со второй половины ХIХ века, стал активно проникать в экономику России, его воздействие на хозяйственную жизнь и технический прогресс страны было противоречивым. С одной стороны, иностранные кредиты и займы, направляемые на нужды индустриального развития, способствовали ускорению его темпов, с другой -привлечение иностранного капитала, который шел в основном в сырьевые сферы, обеспечивающие быстрый возврат затраченных средств, деформировало структуру национальной экономики, сдерживало рост наиболее перспективных и технологичных отраслей, в первую очередь машиностроения. Видный российский историк профессор С. Первушин приводил довольно убедительные данные о том, что периоды подъема дореволюционной русской промышленности не совпадали с колебаниями ее общего производства. И в то же время они полностью соответствовали изменению курса ценных бумаг на Парижской бирже. Получалось, что отечественная капиталистическая промышленность в российском народном хозяйстве была до известной степени инородным телом, зависящим от размеров иностранных капиталовложений. А. Елисеев. «Социализм с русским лицом» М., Алгоритм, 2007, стр. 17. Этого, кстати говоря, не наблюдалось в Западной Европе, где капиталистическое производство развивалось в основном за счет внутренних ресурсов.

Что же касается российских предпринимателей, то они направляли свои капиталы на развитие отраслей легкой и пищевой промышленности, что также давало быструю фондоотдачу. В результате при сравнительно быстрых ежегодных темпах роста российской промышленности - с 1885 по 1913 гг. она занимала по этому показателю первое место в мире, опережая даже Соединенные Штаты (соответственно 5,72% и 5,2%), - экономическое отставание от передовых стран не уменьшалось, скорее наоборот.

Так, совместное исследование, проведенное Хьюстонским университетом США и НИЭИ при Госплане СССР, дало следующие результаты: в 1861 г. душевой национальный доход России составлял примерно 40% по сравнению с Германией и 16% по сравнению с США, а в 1913 г. - уже только 32% от уровня Германии и 11,5% от американского уровня. Разрыв не сократился, а увеличился! Ю.И. Мухин. «Наука управлять людьми» М., Фолиум, 1995 с.121. И дело не только в усилении экономического отставания. Как и в любой капиталистической стране, в России нарастали классовые и социальные антагонизмы, которые в отличие от западноевропейских государств ее правящие круги предпочитали игнорировать, что неизбежно вело к обострению обстановки - как среди городского, так и сельского населения. Данные статистики подтверждают это конкретными цифрами. Если при крепостном праве средний горожанин потреблял в день продовольствия энергетической емкостью 3353 ккал, то в 1900-1916 гг. уже 3040 ккал. Еще хуже было положение в деревне. Князь Багратион, полковник генштаба русской армии, в 1911 году писал: «С каждым годом армия русская становится все более хворой и физически неспособной. Из трех парней трудно выбрать одного, вполне годного для службы… Около 40 процентов новобранцев почти в первый раз ели мясо по поступлении на военную службу». Н.Н. Яковлев «1 августа 1914», М., 1974, с.67.

Уместно отметить в данной связи, что многие русские дореволюционные политические и общественные деятели, историки и экономисты обращали внимание на опасность сырьевой ориентации отечественного экспорта. Так, М.О. Меньшиков отмечал, что в России начала ХХ века происходило удушение отечественных производств, заранее лишенных возможности развиваться в условиях конкуренции с намного более качественными товарами. Образованное общество оказалось развращено иностранными товарами и бездумно кормило население западных держав. « Если вы купите аршин сукна в Англии, - писал М.О. Меньшиков, - вы дадите дневную работу англичанину. А ведь тот же аршин, купленный дома, мог бы накормить семью русского рабочего» А. Елисеев. Указ соч, с.22.. По его мнению, русский народ живет плохо не потому, что мало работает, а потому, что работает много сверх сил, направляя избыток своей работы соседям иностранцам Там же,с.23.. Другой дореволюционный деятель В. И. Гурко, анализируя эффективность работы иностранных предпринимателей, обращал внимание на то, что их капиталы текут в Россию «на побывку». С их помощью зарубежные дельцы извлекают из страны барыши, которые невозможно получить в данный момент на родине. Как только условия выравниваются, прибыль возвращается обратно. Такие капиталы, по мнению В. И. Гурко, являются «громадными щупальцами, которые ...протягивают в чужеземные страны и при помощи коих втягивают в себя их богатство» Там же, с.19.. Оценки столетней давности звучат вполне актуально в условиях безоглядного привязывания российской экономики к мировому рынку и ставки на привлечение иностранных инвестиций - курса, который проводился либеральными реформаторами в России вплоть до последнего времени...

Влияние иностранного капитала на модернизацию России в целом было скорее отрицательным, чем положительным, да и само такое влияние носило ограниченный характер. Куда большее значение имели совсем иные факторы и, прежде всего, сам характер государственной власти, игравшей гораздо большую, чем в Западной Европе, роль в развитии страны, в том числе и в экономической сфере. Именно компетентность и волевой настрой правителей страны, их умение выдвигать способных людей и направлять их деятельность на общегосударственные цели определяли темпы экономического и технического прогресса России. В целом, однако, если взять все 300 летнее правление династии Романовых, только Петр I понимал значение экономического и особенно технического прогресса для развития и укрепления страны, проводя вполне осознанную и целенаправленную политику в этом направлении.

Приверженность самодержавному, авторитарному правлению, упование на «сильную руку» единоличного хозяина страны, кем бы он ни был - князем, царем, императором, генеральным секретарем партии или президентом - всегда отличала Россию от западноевропейских стран, превратившись, по сути, в неотъемлемую особенность ее национального менталитета. Оставляя в стороне детальное рассмотрение причин такого феномена, тянущегося еще со времен древней Руси, приходится констатировать его противоречивое воздействие на развитие страны. Если сильная и компетентная власть (Петр I, Екатерина II) ускоряла такое развитие, прежде всего экономический и технический прогресс страны, то некомпетентная, или слабая и нерешительная (Александр I, Николай II), напротив, тормозила, сковывала, а то и обращала его вспять. Эта закономерность сохранила свое действие и в советский период: более чем впечатляющие итоги пребывания у государственного руля И. В. Сталина как пример компетентного подхода и М. С. Горбачева как полное его отсутствие, служат тому красноречивым подтверждением.

Констатируя очевидную ограниченность и недальновидность правящих кругов дореволюционной России, мало заботившихся о развитии и модернизации производительных сил страны, не следует в то же время видеть в их деятельности только негативные моменты. В исторической литературе, особенно советского периода, приводятся многочисленные примеры равнодушия, черствости, произвола, а то и прямых преследований царскими чиновниками талантливых русских ученых, изобретателей, конструкторов новой техники, в результате чего многие выдающиеся открытия «глушились» на многие десятилетия, а ученые и изобретатели вынуждены были находить применение их за рубежом. Все это действительно имело место - чиновничий бюрократизм приносил, да и до сих пор приносит стране огромный вред, тем более бюрократизм российский с его варварскими, подчас средневековыми замашками, которые редко встретишь в западных странах. Но было и другое: поддержка царскими сановниками и «служивым людом» тех ученых и изобретателей, которых отнюдь не жаловал своим вниманием частный капитал, живущий интересами сиюминутной прибыли. Уж ему-то точно не очень нужны были оторванные от повседневной жизни «чудаки», требующие на воплощение своих замыслов немалых средств без какой-либо гарантии их возврата с немалой прибылью уже в ближайшем будущем.

В российской истории можно найти немало примеров поддержки власть имущими шагов в сторону технического прогресса страны, а также помощи ученым и изобретателям, без которой им просто не удалось бы сделать свои открытия и изобретения, намного опережавшие свое время. Многое зависело от того, насколько влиятельны сами реформаторы, от их настроенности на конечный результат и умения добиваться своего вопреки сопротивлению косной чиновничьей среды.

Так, в царствование императрицы Елизаветы активным покровительством ее фаворитов братьев Шуваловых пользовались гениальный российский ученый М.В. Ломоносов и изобретатель русского фарфора Д.И. Виноградов. Благосклонность императрицы Екатерины помогла выдающемуся механику-изобретателю И.И. Кулибину, который в течение 30 лет заведовал механической мастерской Петербургской Академии Наук, разработать ряд уникальных технических проектов, включая проект 300-метрового одноарочного моста через Неву с деревянными решётчатыми формами История Отечества. ХХ век». М, 202, с. 114.

Реальную поддержку власть имущие в России, включая и самого императора Николая I, оказали и изобретателю гальванопластики, пионеру в области электромагнитной телеграфии Б. С. Якоби. Ему были предоставлены все средства и условия для работы. Практическим проведением в жизнь его изобретений занимались, с одной стороны, «Экспедиция заготовления государственных бумаг», с другой - особая гальванопластическая мастерская, на работу которой также были выделены необходимые средства из казны. Активную поддержку работам изобретателя первого в мире радиотелеграфа А.С. Попова оказало Морское министерство России, выделившее на эти работы необходимые денежные средства. Сам А.С. Попов впоследствии был избран директором электротехнического института и многое сделал для исследования природы электрических колебаний и развития телефонирования. Однако практическое применение его открытий в России тормозилось косностью и бюрократизмом чиновников различных ведомств, и радиостанции, созданные на их основе, приходилось им же закупать за границей. И это характерный пример. Неумение, а часто и нежелание заниматься практическим внедрением сделанных в стране открытий и изобретений - давняя российская болезнь, рецидивы которой не изжиты до сих пор. Расплачиваться за нее приходится затратой немалых средств на импорт из-за рубежа готовых машин и оборудования, созданных на основе российских изобретений.