Государственная политика в процессе регулирования научно- технического прогресса России

Советский опыт показал, что преодолеть серьезное отставание от передовых стран в рамках традиционной «догоняющей» модели невозможно. Нужны принципиально иные, адекватные природе социализма методы и подходы с ориентацией на массированное внедрение самых передовых в мире технологий. Плановые рычаги, разработка научно обоснованных, подкрепленных необходимыми материальными ресурсами и механизмами реализации долгосрочных программ экономического и научно-технического развития позволили СССР в кратчайшие сроки выйти на передовые рубежи. Их прогрессирующий демонтаж, напротив, обернулся замедлением развития, появлению проблем, справиться с которыми, как показало время, руководство страны оказалось не в состоянии.

3.3 Государство и наука в Советском Союзе: эволюция подходов.

Науке в строительстве социалистического общества отводилось особое место, что вытекало из основ марксистской концепции развития цивилизации. Согласно этой концепции человечество в своем развитии проходит пять социально-экономических формаций. Становление и развитие каждой из них имеет двухфазный характер. На первом этапе происходит социальная революция, дающая импульс второму этапу, в рамках которого развивается техническая революция. Ее сущность состоит «... в появлении и внедрении изобретений, вызывающих переворот (коренное изменение) в средствах труда, видах энергии, технологии производства и общих материальных условиях производственного процесса». В.Л. Гвоздецкий Становление отечественной истории техники. М., 1974, с. 32. Техническая революция обуславливает и одновременно перерастает в производственную революцию, представляющую собой «...процесс, при котором на основании новых технических средств создается способ производства, характеризуемый новым разделением труда, новым местом производителей и новым общественными отношениями в производстве, новой социальной структурой общества». В.Л. Гвоздецкий. Указ. соч. с. 32. В результате технической и производственной революции формируется новый уклад техники, новый технологический способ производства, новая материально-техническая база общества.

Всего в истории человечества согласно марксистской концепции, которая легла в основу программных документов коммунистической партии, произошло четыре технических революции, соответствующих появлению различных общественно-экономических формаций: патриархально-родовой, рабовладельческой, феодальной и капиталистической. Для всех них характерны качественные сдвиги в области создания средств труда - орудий, машин, механизмов, то есть техники в ее классическом, марксистском понимании. Однако наука на всех четырех этапах оказывала лишь опосредствованное воздействие на производство. Ситуация принципиально изменилась в период пятой, коммунистической формации, первой стадией которого является социалистическое общество. Здесь техническая революция является уже научно-технической революцией, оказывающей прямое воздействие на производство. Такое обстоятельство объясняется резким возрастанием роли фундаментальных и прикладных знаний в обеспечении промышленных процессов и как следствие этого превращением науки в непосредственную производительную силу, оказывающую решающее влияние на темпы технического прогресса страны. Именно на путях развития научно-технического прогресса социализм, согласно программных партийным установкам, должен был одержать окончательную и бесповоротную победу над капиталистическим строем, отсюда первостепенное значение науки в развитии страны. Фактически руководством Советского Союза во главе с И. В. Сталиным был взят курс на «онаучивание» всего общества, его основные направления выглядели следующим образом:

Схема №7

Проводившийся сталинским руководством курс на «онаучивание» страны намного опережал свое время, что хорошо видно на примере создания научно-производственных центров. Уже позже в США и других странах также стали создаваться аналогичные центры в виде университетских лагерей или кампусов, наиболее характерным примером чего стала так называемая «Силиконовая долина» в американском штате Калифорния. В отличие от советских научных городков, там решением фундаментальных научных проблем не занимались. В кампусах осуществлялись прикладные исследования, да и то под углом их дальнейшей коммерциализации, то есть получения максимальной рыночной прибыли, что не могло не ограничивать размаха научных исследований. На реализации ценных научных идей там действительно делались миллиардные состояния. При этом дело, как правило, касалось не фундаментального открытия, а «бокового» ответвлении от него. В значительной степени такое положение сохраняется и поныне.

Фундаментальные научные исследования часто не имеют прямого выхода на практические результаты, не говоря уже об их коммерциализации. Однако наука перестает быть наукой, когда она подчинена только интересам прибыли или решению текущих хозяйственных, «прагматических» задач. Уход от фундаментальных проблем неизбежно приводит к утрате ее огромного творческого потенциала. В данной связи уместно вспомнить слова, сказанные в начале XX века выдающимся русским ученым К.А. Тимирязевым, утверждавшего, что та «наука», которая считает своей прямой и непосредственной целью только практические достижения, обречена на провал. «Ослепляющие нас приложения посыпались как из рога изобилия с той именно поры, когда они перестали служить сами себе целью, явились как бы сами собой и наиболее поразительные приложения их к жизни: это самый общий, самый широкий вывод из истории естествознания… Не в поисках за ближайшими приложениями возводится здание науки, а приложения являются только крупицами, падающими с ее стола». Цит по Дмитрий Шепилов . Непримкнувший. «Вагриус», 2001, с.240..

Если брать решение действительно фундаментальных проблем, открывающих качественно новые возможности для научно-технического прогресса, то советские научные городки, создававшиеся шесть десятилетий назад, были на порядок эффективней зарубежных «долин» и «кампусов», что было доказано "прорывным" выходом на самые передовые в мире позиции атомной и ракетно-космической промышленности. Однако ослабление внимания к развитию науки со стороны руководства страны, утратившего чувство перспективы и всецело занятого решением текущих хозяйственных задач, привело к тому, что научные городки не получили дальнейшего развития и находились в последние годы существования Советского Союза в стадии стагнации. В нынешних рыночных условиях России превратились фактически в обузу для ее экономики, что во многом связано с резко ухудшившимся отношением к науке как таковой, особенно фундаментальной.

Партийно-государственное руководство, стоявшее у руля в первые десятилетия существования СССР, придерживалось марксистско-ленинской концепции общественного прогресса и потому уделяло развитию науки как фундаментальной, так и прикладной, первостепенное внимание. При этом активно и целенаправленно использовались все возможности политического фактора - от экономических, административно-организационных до идейно-пропагандистских, чего не было в тот период ни в одной стране капиталистического мира. Именно советское социалистическое государство первым стало активно и широко поддерживать науку и образование, инженерно-конструкторскую и изобретательскую деятельность, которые были возведены в ранг общенациональных приоритетов. К середине 50-х годов в СССР было наибольшее количество ученых - специалистов в разных областях, а также научных школ, благодаря чему были сделаны выдающиеся открытия мирового значения. В стране, экономический потенциал которой составлял всего 30 процентов от уровня Соединенных Штатов, работало более трети всех инженеров мира и более половины всех геологов. При этом деятельность научных коллективов - как в сфере фундаментальных, так и прикладных исследований - была подчинена решению как текущих, так и перспективных народнохозяйственных задач.

Вплоть до начала 60-х годов система управления академической наукой была строго централизованной. Темы работ, выполняемых в научно-исследовательских институтах, утверждались в Президиуме Академии. Они были строго подчинены потребностям страны в новых знаниях, необходимых для достижения оборонных и народнохозяйственных целей. Планирование и контроль научных работ осуществлялись по аналогии с промышленным производством. За объемом бюджета, подбором кадров со сроками исполнения следили довольно строго.

В такой организации руководства научной сферы было немало «минусов», связанных главным образом с игнорированием специфики творческого труда. Механическое перенесение на науку процедур и правил, принятых на производстве, затрудняло деятельность научных коллективов, сковывало и свободу творчества как самих ученых, так и возможность маневра научных учреждений и организаций, которым заранее расписывалось, где и на что тратить выделенные им деньги, куда и к кому обращаться за их приобретением и т. д. Но эти очевидные «минусы» во многом компенсировались «плюсами» «жесткой» нацеленности научных исследований на практические результаты и, главное, их бюджетной и кадровой обеспеченностью, позволявшей научным коллективам стабильно, без оглядки на изменения хозяйственной конъюнктуры работать над выполнением поставленных задач. О соотношении этих факторов и коллизий, возникающих в ходе научных исследований, дает представление следующая таблица 8:

Не только отечественная, но и мировая практика показывает, что бюджетная обеспеченность науки дает гораздо больше результатов, чем так называемая «свобода творчества», хотя, она тоже играет немалую роль. Ограничение такой «свободы», неизбежное при реализации государственных научно-технических программ, компенсируется, как уже отмечалось выше, другими факторами, а также расширением карьерных возможностей и повышением общественного престижа ученых.

Таблица 8 Сопоставление преимуществ и тормозящих факторов централизованного руководства научными исследованиями, направленными на разработку технических инноваций

Сначала это было доказано активной государственной поддержкой науки в раннем Советском Союзе, а затем и многочисленными примерами реализации общенациональных научно-технических программ в других странах мира.

Другая важная особенность системы управления наукой в тот период состояла в тесной привязке прикладной науки к производству. Многие КБ и лаборатории находились при промышленных предприятиях, а не наоборот, как в более поздние годы, когда при этих КБ и лабораториях создавались опытно-экспериментальные производства, что, как показало время, привело к отрыву науки от подчиненности решению практических задач.

Руководство страны в те годы сознавало опасность чрезмерной централизации управления наукой, неизбежно сопровождающейся ограничением свободы научного творчества и ведущей к монополизации мнений научными группами и кланами, близкими к правительственным сферам. В конце 40-х начале 50-х годов в Советском Союзе были развернуты широкие научные дискуссии по различным проблемам, в которых принял участие И.В. Сталин. Помимо выражения официальной позиции по спорным проблемам, его работы и выступления призваны были в то же время показать, что ученые могут иметь разные мнения и подходы, и что полемика и критика вполне естественное и полезное для науки явление. И хотя на практике в принятие решений, касающихся перспективных направлений развития науки, вмешивались политические и идеологические соображения, предпринимались и шаги в сторону недопущения монополизации какой-либо научной школы или научного направления. Так, летом 1952 года решением Центрального Комитета партии было решено ликвидировать монополию Лысенко в биологической науке и ввести в состав Президиума ВАСХНИЛ его противников. Ю.А. Жданов. Взгляд в прошлое. «Феникс», 2004, с. 280. Другим примером аналогичного рода стало отстранение от работ над атомным проектом выдающегося ученого-физика Л. Капицы, пользовавшегося особой благосклонностью руководства страны. Капица пытался «подмять» под себя атомный проект, навязывая свое мнение как единственно правильное и пытаясь не допустить обсуждения других подходов и идей.

Наука рассматривалась как мощный ускоритель развития страны, при этом, как и другие направления народного хозяйства, научные исследования были поставлены на плановую основу. Для них были характерны размах, перспектива, смелость в постановке целей и задач, которые в то же время привязывались к конкретным социальным нуждам и повышению благосостояния народа. Несмотря на ряд неудачных проектов (создание полярной железнодорожной магистрали, строительство "коксохима", прокладка тоннеля на Сахалин и др.), в целом реализация намеченных планов экономического и научно-технического развития выводила Советский Союз на самые передовые научно-технические позиции в мире, оставляя позади все высокоразвитые страны, в том числе и США, и, главное, открывало возможности совершенно нового подхода к решению стоявших перед страной проблем.

Определенный интерес в данном плане представляют свидетельства видных ученых, участвовавших в разработке и реализации таких планов. Один из них - академик В.В. Струминский, с которым диссертант в начале 80-х годов активно сотрудничал при подготовке его публикаций, работал в соответствии с долгосрочным планом фундаментальных исследований над чрезвычайно перспективным проектом создания водородного двигателя, предназначавшегося для военной авиации и ракетостроения. Параллельно разрабатывалась возможность использования этого двигателя в автомобилестроении. По Москве уже бегал автомобиль с водородным двигателем. Правда, он был слишком дорогим, громоздким и опасным, поэтому испытывали его ночью на отдаленных пустырях. Но работа шла довольно быстро и В.В. Струминский был уверен в успехе. В.Н. Добров Указ. Соч., с.134. Создание водородного двигателя обеспечило бы Советскому Союзу мировое лидерство на одном из ведущих направлений научно-технического прогресса. Такие же требования, по словам академика, предъявлялись и к другим перспективным технологиям.

Важная особенность того периода - оперативное, подчас рекордно быстрое внедрение в практику научно-технических достижений. В. В. Струминский, выезжавший по решению ЦК компартии в США, Великобританию и Францию в 1951 году с целью закупок современного оборудования для научно-исследовательских институтов физического профиля, был неприятно удивлен сложившимся там стилем работы. Советские управленцы, отвечавшие за это направление, были компетентней и грамотней своих западных коллег: не боялись брать на себя ответственность, работали быстро, четко и грамотно. Чиновники американских, французских и английских министерств, также как и представителя ряда частных корпораций, с которыми ученому приходилось иметь дело, казались ему людьми прошлого века: они с большим трудом вникали в суть вопросов, старались переложить на других принятие решений, разводили бессмысленную бумажную волокиту. Контраст между высоким уровнем материально-бытовой культуры, комфортности рабочих условий и удручающе низкой эффективностью управленческого труда на Западе произвел на В.В. Струминского удручающее впечатление. В.Н. Добров Указ. Соч., с.135.

Со второй половины 50-х годов положение стало меняться. Внедрение в производство и хозяйственную практику научно-технических достижений постепенно превратилось в одну из самых острых проблем советской экономики. Ситуация еще более усугубилась в постсоветский период. В современной России, как будет показано ниже, по сравнению с передовыми странами внедрение инноваций идет крайне низкими темпами. Такое положение во многом связано с наличием усложненных административно-бюрократических процедур, всякого рода согласований и разрешений, получение которых занимает не только массу времени, что вынуждает ученых и изобретателей внедрять своих открытия за рубежом, а иногда и отказываться от их практического применения вообще. Практика первых советских десятилетий показывает, что так было не всегда, что при компетентном руководстве и активном использовании возможностей политического фактора, обеспечивающих "настройку" всего хозяйственного механизма на оперативное внедрение технических инноваций, проблема вполне разрешима.

Репрессии 30-х годов не могли не отразиться и на развитии отечественной науки. Однако касались они в основном ученых гуманитарного профиля, придерживавшихся, как им официально инкриминировалось, "буржуазных" мировоззренческих позиций; тех, кто имел отношение к научно-техническому прогрессу, они касались в гораздо меньшей степени. Более того, даже получившим тюремные сроки ученым, техническим специалистам и особенно конструкторам новой техники, в местах заключения - так называемых «шарашках» - создавались необходимые условия для творческой деятельности. Причем в случае выполнения поставленных задач с них не только снималась судимость, но и предоставлялась возможность карьерного роста, а также получения государственных наград, разного рода денежных и материальных поощрений. Аналогичные истории, касающиеся крупного инженера, разработчика прямоточного котла Л.К. Рамзина, авиаконструктора А.Н. Туполева, выдающегося конструктора ракетной техники С.М. Королева, хорошо известны, но они касались и многих других, внесших свой вклад в ускорение научно-технического прогресса страны.

Руководство страны, партийные организации от Центрального Комитета до обкомов, райкомов, парткомов университетов и институтов, сознательно и целенаправленно культивировало в науке и техническом творчестве атмосферу поиска, выдвижения и поощрения талантливых, неординарных людей, давало им возможность раскрыть свои творческие способности, постоянно стремиться к новому, идти вперед. Небезынтересно в этой связи высказывание И.В. Сталина: «В науке единицы являются новаторами. Такими были Павлов, Тимирязев. А остальные - целое море служителей науки, людей консервативных, книжных рутинеров, которые достигли известного положения и не хотят больше себя беспокоить. Они уперлись в книги, в старые теории, думают, что все знают и с подозрением относятся ко всему новому». Ю.А. Жданов. Взгляд в прошлое. «Феникс», 2004. с. 282.

Таких новаторов, поддержанных партийно-государственной властью, в Советском Союзе было немало. В.И. Вернадский, П.Л. Капица. И.В. Курчатов, С.П. Королев, М.В. Келдыш, А.А. Александров, А.Н. Несмеянов, В.В. Струминский, Я.Б. Зельдович Ю.Б. Харитон, Л. Ландау, Ж.И. Алферов, Н.П. Дубинин, Б.М. Кедров, и этот список можно долго продолжать. Выдающийся вклад советских ученых и конструкторов новой техники в научно-технический прогресс не только нашей страны, но и всего человечества, неоспорим. Однако решающее значение здесь сыграла компетентность партийно-государственного руководства, его умение определить наиболее перспективные направления и использовать для их форсированного развития широкие возможности политического фактора.

Разработанные и утвержденные в начале 50-х годов долгосрочные планы фундаментальных научных исследований по ряду своих направлений заглядывали на десятилетия вперед, ставя перед советской наукой цели, казавшиеся в тот период малореальными и даже фантастическими.

Примером такого подхода служит состоявшееся в начале 1946 года обсуждение в ЦК партии наиболее перспективных направлений науки на ближайшие две пятилетки, куда были приглашена группа видных ученых и конструкторов. . Большинство выступивших поддержали идею создания новых промышленных технологий и, в особенности, технологий строительства, которые помогли бы решить в кратчайшие сроки проблемы послевоенного восстановления, в первую очередь, остро стоявшую в стране жилищную проблему. В условиях послевоенной разрухи миллионы людей ютились в переполненных коммунальных квартирах, а то и просто землянках или палатках. Выступивший на заседании И. В. Сталин, однако, не поддержал такого подхода, хотя и высказался за ускорение темпов восстановления жилья. Решающим звеном, ухватившись за которое можно было стать во главе мирового технического прогресса, по его мнению, должен был стать космос, точнее, новые технологии и производства, связанные с его освоением. На участников заседания такая постановка вопроса произвела ошеломляющее впечатление - у многих перед глазами стояли взорванные фабрики и заводы, разрушенные кварталы городов, сожженные поселки и деревни, землянки, в которых жили люди. Освоение космоса в этих условиях казалось оторванным от жизни, да к тому же трудноосуществимым проектом. Однако Сталин не только назвал имя руководителя работ по созданию ракетно-космической техники - С.П. Королева, но и предложил начать подготовку специального Постановления Правительства по этому вопросу. В.Н. Добров Тайный премник Сталина. Алгоритм, 2010, с. 136. И действительно, космос сделал Советский Союз подлинно великой научной и технической державой. Только это стало очевидным через 10 лет, когда на околоземную орбиту впервые в мире был выведен искусственный спутник Земли.

13 мая 1946 года Правительством Советского Союза было принято Постановление о создании ракетостроительной промышленности. В нем намечались основные направления работ в этом направлении, устанавливалось местоположение и определялись конкретные сроки строительства соответствующих предприятий и научно-исследовательских институтов с выделением необходимых бюджетных средств, давались конкретные поручения соответствующим министерствам и ведомствам и даже предусматривалось выделение служебных автомобилей для руководителей новой отрасли Там же, с. 144.. Между тем даже некоторые видные ученые и конструкторы авиационной техники в тот период не очень-то верили в будущее ракетостроения, которое представлялось им чем-то туманным и даже фантастическим. Однако через десять лет Советский Союз запустил первый искусственный спутник земли, а еще через пять вывел на орбиту пилотируемый человеком космический корабль. Во многом благодаря начавшемуся освоению космоса - одному из самых перспективных технологических направлений - СССР стал подлинно великой научной и научно-технической державой .

Другим примером широты и размаха в постановке научных задач руководством страны был так называемый "сталинский план преобразования природы", принятый Правительством 20 октября 1948 года и рассчитанный на 15 лет - с 1950 по 1965 годы. Он предусматривал создание лесозащитных насаждений, внедрение травопольных оборотов, строительство прудов и водоемов для обеспечения высоких и устойчивых урожаев в степных и лесостепных районах европейской части СССР. Идеи, которые были там заложены, надолго опережали время и стали востребованными, например, в Западной Европе где-то к началу 90-х годов, когда при этом там стали разрабатываться крупномасштабные мероприятия по сохранению "живой природы", соблюдению высокой культуры земледелия и особенно его экологической чистоты. В ходе поспешно и непродуманно проводившегося освоения целинных земель этот план фактически был положен под сукно, хотя его реализация сулила стране немалые преимущества. На длительную перспективу была рассчитана и выдвинутая позже программа строительства грандиозных гидросооружений на Днепре, в Крыму, на Волге, в Туркмении, которые вместе с планом создания полезащитных полос в печати стали именовать "Великими стройками коммунизма". Параллельно реализовывалась программа создания научно-исследовательских институтов различного профиля, призванных решать как фундаментальные, так и прикладные проблемы, стоявшие перед народным хозяйством страны.

Активное использование возможностей политического фактора, в том числе и для оперативного внедрения в практику научных открытий, во многом способствовало выдающимся успехам Советского Союза в научно-технической сфере. Серьезно отставая от Запада по уровню развития экономики, СССР, тем не менее, в кратчайшие сроки занял передовые позиции на ключевых участках научно-технического прогресса. Государственное планирование при концентрации национальных сил и средств на наиболее перспективных направлениях позволило стране не только первой выйти в космос, закрепив свое лидерство первым запуском космического корабля с человеком на борту, но и первой создать атомную электростанцию, первой разработать токамаковскую модель для термоядерного синтеза и выйти на лидирующие позиции по ряду ключевых направлений теоретической физики, математики, металлургии, химическом катализе, магнитогидродинамике, океанографии. Все фундаментальные научные школы, сделавшие Советский Союз ведущей научно-технической державой мира, стали развиваться при активной поддержке государства именно в предвоенные и первые послевоенные годы

С середины 50-х годов, когда у государственного руля обосновалось новое руководство во главе с Н. С. Хрущевым, темпы экономического и научно-технического развития страны стали снижаться. Упали и темпы роста производительности труда, обозначилась тенденция ухудшения показателей эффективности и качества производства. Прежде всего, это было вызвано волюнтаристскими действиями, грубыми просчетами и ошибками в руководстве развитием народного хозяйства со стороны, а также инициированными им плохо продуманными и поспешными реформами и реорганизациями аппарата управления как в Центре, так и на местах. В середине 50-х годов руководством страны под предлогом экономии расходов и отказа от “прожектерских” проектов была кардинально пересмотрена долгосрочная программа научно-технического развития страны, из нее были изъяты ряд чрезвычайно перспективных направлений, в то числе и работа над созданием водородного двигателя”. В.Н. Добров Указ. Соч., с. 14.

Изменения коснулись и научной сферы, в том числе деятельности Академии Наук СССР.

Во-первых, были расширены полномочия директоров институтов и заведующих лабораториями и усилена регулирующая роль Общего Собрания Академии. Во-вторых, институты отраслевого профиля переданы в ведение соответствующих Министерств, Государственных Комитетов и иных ведомств, за Академией Наук осталось только решение фундаментальных проблем и разработка наиболее важных технологических проектов. И, в-третьих, конструкторские бюро и лаборатории стали отделяться от промышленных производств и функционировать самостоятельно. Был заметно ослаблен контроль за практической эффективностью научных исследований. Осуществленные преобразования противоречили практиковавшемуся до этого подходу, в соответствие с которым усилия ученых должны были сосредотачиваться на задачах, имеющих практическое применение.

Ослабление контроля со стороны государства привело к тому, что руководители научных учреждений получили неоправданно расширенные полномочия в своих учреждениях и возможность "легкой жизни" за счет гарантированной бюджетной обеспеченности вне зависимости подчас от достигнутых достижений. Проведенные реорганизации способствовали также разрастанию бюрократизма и очковтирательства в работе научных учреждений, появлению монопольных школ и "неприкасаемых" авторитетов, что затронуло практически все звенья системы научных исследований, ослабляя и подрывая эффективность ее работы.

Однако даже несмотря на усиливавшиеся негативные явления, темпы научно-технического развития Советского Союза удерживались, особенно до середины 70-х годов, на относительно высоких по сравнению со среднемировым уровнем показателях. Крупные успехи были достигнуты в образовании и развитии отечественной науки. Была создана широкоразветвленная сеть региональных научных центров и научно- исследовательских учреждений как фундаментального, так и прикладного профиля. К 1988 г. в стране насчитывалось 1,52 млн. ученых и исследователей, работавших в области науки и высшего образования. Среди них было 493 тысячи кандидатов и 49 700 докторов наук. В Советском Союзе к этому времени работало свыше четверти всех ученых мира. Внедрение наукоемких технологий: законодательный аспект. Издание Государственной думы Федерального Собрания РФ, М., 2006, с. 201

Руководители страны во главе с Л.И. Брежневым, несмотря на постоянные заявления о важности науки и необходимости ускорения технического прогресса, на деле ослабили внимание к их развитию. Им явно не хватало государственного, стратегического мышления, веры в творческие силы и возможности отечественной науки, что, в конечном счете, крайне негативно отразилось на развитии страны. Все постепенно стало равняться на Запад, подгоняться под его ориентиры и стандарты, даже несмотря на то что по ряду важных фундаментальных исследований советские ученые шли впереди своих зарубежных коллег. И хотя после ухода Н. С. Хрущева произошло некоторое оздоровление ситуации, никуда не исчезнувшие проблемы стали обостряться вновь. Не помогло и резкое увеличение финансирования науки, ее эффективность продолжала падать, а недостатки в системе организации проявляться все сильней. Руководителям страны наука становится не столь уж и нужной, они перестают смотреть вперед, видеть перспективу, забота о будущем отходит на дальний план, все поглощает собой повседневная текучка, «латание» постоянно возникающих прорех и решение мелких хозяйственно-бытовых вопросов. Пленум ЦК КПСС, посвященный проблемам ускорения научно-технического прогресса, так и не был созван ни в период правления Л. И. Брежнева, ни в последующие годы, хотя его острая необходимость была очевидной.

В то же время наука становится все более востребованной на Западе, в капиталистических странах, что вызывается не только необходимостью дальнейшего роста производительных сил, но и необходимостью выигрыша экономического соревнования с социализмом, успехи которого в научно-технической сфере особенно в 50-х и первой половине 60-х годов становились все более впечатляющими. Однако последующее замедление темпов развития СССР изменило ситуацию в пользу Запада. Именно там, начиная со второй половины 60-х годов, стала быстро набирать темпы научно-техническая революция, которая и привела к возрастанию роли науки в экономической и социальной жизни общества, к появлению тенденции превращения ее в непосредственную производительную силу.

Поскольку большинство отраслей промышленности базировалось на технологиях, внедренных в период 30-х - начала 50-х годов, возникла проблема модернизации всего производственного потенциала. Однако планы внедрения новых технологий связывались, в основном, с импортом из стран Западной Европы и Северной Америки, что особенно касалось автомобилестроения, судостроения, производства синтетических полимеров, пищевой промышленности. В этих отраслях советская индустрия все больше зависела от партнерства с западными фирмами. Передовой технический уровень сохранялся лишь в отраслях военно-промышленного комплекса и космической и атомной отраслях. Упадок науки, да и всей научно-технической сферы, произошедший уже в постсоветский период, был предопределен всей политикой партийно-государственного руководства последних десятилетий существования Советского Союза.

Проведенный анализ эволюции подходов государства к развитию науки и научно-технического прогресса в СССР позволяет прийти к следующим выводам:

· снижение компетентности руководства страны, отказ от в первые десятилетия существования Советского Союза его партийно-государственное руководство, исходя из марксистско-ленинской концепции превращения науки в условиях социализма в непосредственную производительную силу, уделяло первостепенное внимание ее развитию, а также ускорению научно-технического прогресса;

· для обеспечения высокой эффективности системы научных исследований и оперативного внедрения их в практику активно и целенаправленно использовались возможности политического фактора - от выделения необходимых бюджетных средств до создания в обществе культа знаний и стимулирования интереса, особенно среди молодежи, к техническому творчеству;

· ослабление внимания руководства страны к науке и научно-техническому прогрессу было вызвано его чрезмерным креном в сторону решения текущих хозяйственных проблем и падением интереса к стратегии и перспективам развития страны, а также фактическим отходом от марксистко-ленинской концепции возрастающей роли науки в условиях социалистического общества;

· прогрессирующее использования возможностей политического фактора для ускорения развития привели к фактическому проигрышу экономического и научно-технического соревнования с передовыми капиталистическими странами, что в свою очередь создало предпосылки для крушения социалистического строя и распада Советского Союза.

Глава 4. Государственная политика и формирование инновационной системы в Российской Федерации

4.1 Проблемы стимулирования инноваторов в России: роль государственной политики

В нынешнее время происходит то, что предвидел еще в середине ХIХ в. К. Маркс: наука превращается в непосредственную производительную силу, она во все большей степени определяет темпы и направления экономического, социального и культурного развития человечества, с ней уже напрямую считаются государственные деятели, принимая жизненно важные для судеб своих стран решения. И не случайно, что наиболее успешные новаторы, создатели новой техники и технологий, входят в правящую элиту высокоразвитых стран, становятся компаньонами и совладельцами крупных компаний с капиталом в десятки миллиардов долларов. Имена основателей крупнейших интернет - корпораций « Microsoft» Б. Гейтса, «Apple» С. Джобса, « Facebook» М. Цукербергера, хорошо известны, но таких инноваторов, превратившихся в крупных бизнесменов, становится все больше. Хотя еще сравнительно недавно к ученым и изобретателям в тех же странах относились свысока, посматривая на них как на людей, не имеющих прямого отношения к реальной производственной и хозяйственной жизни.

В дореволюционный период правящие круги России, как, впрочем, и в других странах, особого интереса к науке и изобретательству не проявляли, активная поддержка оказывалась лишь созданию военной техники и вооружений, а также изобретениям и новинкам, которые могли быть использованы в военном деле. Многое зависело от личной благосклонности и расположенности к ученым и изобретателям как российских императоров, так и их окружения и фаворитов. Развивавшиеся общественные потребности, однако, вели к усилению влияния научных кругов, да и среди самих ученых и рационализаторов росла тяга к знаниям, к созданию новой техники и изобретательству. Определенным стимулом к этому стала первая мировая война, показавшая возросшее значение военной техники для победы на полях сражений.

В 1916 году состоялся первый Всероссийский съезд по вопросам изобретательства, ведущую роль в организации которого сыграл видный ученый, заслуженный профессор Московского университета Н.Е. Жуковский.

В ходе работы съезда были сделаны сообщения по широкому кругу тем, среди которых наибольший интерес вызвали доклад академика П.И. Вальдена «О техническом творчестве» и сообщение «Изобретение и изобретатели России», где он выступил за конкретные меры, защищающие права и статус изобретателей, не только по правительственной и законодательной линии, но и в плане расширения общественной поддержки. Вестник Комитета по изобретательству, 31, М, 1924.с.28. В этих выступлениях был поставлен широкий и крайне важный открытый круг вопросов, решение которых было необходимо для ускорения экономического и научно-технического развития страны. Они не раз ставились перед царским правительством и Государственной думой, но, под разными предлогами, откладывались на неопределенное время.

Наиболее смелые и далеко идущие шаги были предприняты в период гражданской войны и первые годы советской власти, когда, казалось бы, в условиях хозяйственной разрухи и резкого падения промышленного и сельскохозяйственного производства было не до создания правовых основ изобретательского дела. З0 июня 1919 года В.И. Ленин подписал «Положение СНК об изобретательстве», главные пункты которого сводились к следующему:

Пункт 1: «Всякое изобретение, признанное полезным комитетом по делам изобретений, может быть, по постановлению Президиума Высшего совета народного хозяйства, объявлено достоянием Российской Социалистической Республики».

Пункт 2: «Объявленные достоянием РСФСР изобретения (за исключением секретных) по опубликованию об этом поступают в общее пользование всех граждан и учреждений на особых условиях, в каждом отдельном случае оговорённых».

Пункт 3: «Изобретения, признанные полезными, объявляются достоянием РСФСР или по соглашению с изобретателем, или, в случае несостоявшегося соглашения, принудительно за особое вознаграждение, не подлежащее налоговому обложению».Там же, с.64.

Суть процитированного документа в том, что государство признавало за каждым изобретателем исключительное право на созданное им изобретение. Изобретатель и государство в лице ВСНХ, отказавшись от монополии на открытия и изобретения, заключали юридическое соглашение. Поскольку изобретатель признавался в нем равноправной стороной, перед ним открывались широкие перспективы. Ни в национальном, ни в международном законодательстве в тот период подобной защиты интересов изобретателей, создателей новой техники не существовало, руководители молодого советского государства пошли здесь дальше всех. Правда, "Положение СНК об изобретательстве" защищало и интересы государства: Президиум ВСНХ мог объявить всякое изобретение, признанное "полезным", достоянием республики; государство могло бы поступить таким же образом, если достигнуть соглашения с автором не удастся. В первом случае, однако, изобретение поступало в общее пользование только после опубликования об этом, причем обязательно оговаривались особые условия его пользования, что давало возможность автору побороться за свои права. Во втором, когда достижение переходило в собственность РСФСР в принудительном порядке, изобретатель получал особое вознаграждение без его налогового обложения. При любых вариантах государство учитывало интересы изобретателя. Подобный подход корреспондировался с позицией, изложенной В. И. Лениным в одной из его известных работ: «Мы должны тщательно изучать ростки нового, внимательнейшим образом относиться к ним, всячески помогать их росту и «ухаживать» за этими слабыми ростками. Неизбежно, что многие из них погибнут, не в этом дело. Дело в поддержке всех и всяческих ростков нового, из которых жизнь берёт самые жизнеспособные». В.И Ленин. Полное собрние сочинений, т.45,с.185. Изобретательское дело как раз и считалось таким «ростком нового», которое поощрялось тогдашним руководством страны в реальной жизни.

Несмотря на тяжелейшую обстановку, большевистские лидеры уделяли особое внимание научным открытиям и изобретательству. В 1921 году В. И. Ленин подписал «Декрет СНХ о Патентной комиссии при ВСНХ по вопросам ограждения прав иностранных изобретателей в РСФСР и русских изобретателей за границей». В нём ставился вопрос о присоединении страны к международной Парижской конвенции 1883 года о взаимной защите прав изобретателей, а также о разработке национального патентного закона. И если бы не враждебная политика западных держав по отношению к Советской России, Конвенцию в те годы она бы подписала. Правда, уже в более позднее время советские руководители не проявляли такого интереса к изобретательству и патентному делу. К Парижской конвенции Советский Союз присоединился только в 1965 году, то есть спустя 44 года.

Два других важных документа, касающихся изобретательства и патентного дела, были приняты уже в период новой экономической политики (НЭПа), что, естественно, отразилось и на их содержании.

22 мая 1922 года ВЦИК принял Декрет «О частных имущественных правах, признаваемых РСФСР, охраняемых её законами и защищаемых судами РСФСР». Конкретные права изобретателя были изложены в патентном законе, утвержденном 12 сентября 1924 года. Что касается первого документа, то в нем наряду с предоставлением права собственности на движимое имущество, находящееся в частном владении, а также всякого рода орудия и средства производства, промышленную и сельскохозяйственную продукцию, предоставлялось также «право на изобретение, авторское право, право на товарные знаки, промышленные модели и рисунки в пределах, установленных особыми законами». Частные лица, получившие право на изобретение, в соответствии с Декретом могли иметь в своей собственности орудия и средства производства в том случае, если они станут хозяевами своего дела. На практике, однако, изобретатели орудиями и средствами производства не обзаводились, точнее не успели обзавестись, поскольку НЭП был вскоре свернут и наступила другая экономическая действительность, при которой стать хозяевами своего дела стало просто невозможно.

Более реалистичным и практически применимым был патентный закон. В нем, несмотря на официальные идеологические установки, учитывались те соображения и предложения, которые высказывались российскими и экономистами и юристами еще в дореволюционный период и обоснованность которых подтверждалась мировой практикой. Речь шла, во-первых, о неразрывной связи изобретательского дела с развитием промышленного производства и необходимости защиты его от конъюнктурных колебаний, и, во-вторых, всемерной поддержке изобретателя, которому всегда было нелегко в отстаивании своих прав перед пользователями. Председатель Комитета по делам изобретений Л.Мартенс по этому поводу писал: «Изобретательство во всех странах, не исключая России, является составной частью промышленного производства, точно отражающей законы развития промышленности в целом. Оно произрастает на почве промышленности, гибнет и возрождается вместе с нею». Внедрение наукоемких технологий: законодательный аспект. Издание Государственной Думы Федерального Собрания РФ. М.2006, с.232. Другой активный сторонник изобретательского дела, видный российский юрист И. Михайловский, отмечал по этому поводу: «Система премирования, повторившая известный уже в истории и неизменно неудавшийся опыт, не могла явиться достаточным стимулом для развития изобретательства, в особенности в условиях обеднения страны и обесценивания денег. Что же касается другой прерогативы автора полезного изобретения, т.е. его права получить эксплуатационное вознаграждение от пользователей, приходится констатировать, что к общему мартирологу русского изобретателя, испытавшего во все времена мучительные трудности при осуществлении своего изобретения на родной почве, прибавилось немало случаев, когда изобретателю, даже добившемуся введения изобретения в жизнь, приходилось вступать часто в неравную борьбу с пользователями, понимавшими лишение изобретателя монопольных прав как полное его бесправие». Внедрение наукоемких технологий: законодательный аспект. Издание Государственной Думы Федерального Собрания РФ. М.2006, с.241.

В патентном же законе 1924 года интересы изобретателей учитывались достаточно полно. Изобретателю предоставлялось исключительное право на его изобретение, то есть право владения, распоряжения, и пользования изобретением. Это означало, что он получает одновременно и право на получение дохода от продажи товара, изготовленного по изобретению, все стороны договорного соглашения выступали здесь равноправными партнерами. Вся сумма прибыли при продаже товара делилась примерно на три равные части - государству, предприятию и изобретателю. Что касается изобретателя, то он получал по договору от 15 до 30 % прибыли при продаже товара, изготовленного по патенту в течение срока его действия, без ограничения максимальной суммы и без обложения налогом. Закон был направлен на создание атмосферы, при которой изобретатель станет материально обеспеченным и даже сможет направлять свою долю прибыли, если сочтет это нужным, на дальнейшую разработку и внедрение технических новинок, прибыль от которых будет способствовать дальнейшему повышению его благосостояния. Помимо этого, в соответствии с законом пошлина взималась лишь с момента промышленного использования изобретения, такой льготы по отношению к изобретателям не было ни в одной стране мира. Хотя формально законодательство многих зарубежных государств и признает исключительные права изобретателей и рационализаторов на их изобретения, реально эти права ограничиваются различными условиями и оговорками. В Патентном законе они тоже имелись, но не в такой степени, чтобы серьезно ущемлять права изобретателей. Главное, однако, в том, что в законе удалось обеспечить материальную заинтересованность в разработке и внедрении изобретений всех трех сторон договорного соглашения - изобретателя, предприятия и государства.

Принятие патентного закона способствовало бурному подъему изобретательского дела. За шесть лет, с 1925 по 1930 год число заявочных свидетельств на изобретения достигло 23000, а число выданных патентов по ним возросло до 8500. Однако затем вмешалась политика. Руководители страны сделали ставку на развитие стахановского движения, на поощрение изобретательства и рационализаторства в рамках трудового энтузиазма "снизу", который, по мнению партийных деятелей, только сдерживался оформлением патентов и заявок. Кроме того, руководителей Комитета по делам изобретений, где было немало по тогдашней терминологии "буржуазных специалистов", коснулись и проводившиеся тогда репрессии - они менялись один за другим. В результате постановлением СНК от 22 июля 1936 года Комитет по делам изобретений был ликвидирован, а его функции передали отраслевым министерствам, новые заявки на изобретения должны были подаваться туда же. Последовал неизбежный спад патентного дела, во-первых, потому что рассматривать заявки стали менее подготовленные для этого люди, во-вторых, вследствие "разбросанности" патентов по десяткам министерств и ведомств, что осложнило процедуру регистрации патентов и, главное, резко затруднило поиск необходимых патентованных изобретений. Однако массовый характер развернувшегося в стране движения изобретателей и рационализаторов производства, не обращавшихся за патентами, в определенной степени компенсировал негативное воздействие такого положения на научно-технический прогресс.

Ошибочность принятых решений стала очевидной уже в первые послевоенные годы. Однако Комитет по делам изобретений был восстановлен только в 1955 году, как раз в тот период, когда стали осуществлять разработанные еще в предыдущий период долгосрочные планы развития страны, свернутые позднее руководством страны во главе с Н. С. Хрущевым. Началось создание патентной системы, адекватной заметно ускорившимся темпам научно-технического прогресса. После открытия Высших патентных курсов в 1968г. был учрежден и Центральный институт повышения квалификации руководящих работников и специалистов народного хозяйства в области патентной работы. Патентные отделы с подготовленными кадрами патентных работников были созданы в научно-исследовательских институтах, специальных конструкторских бюро, в технических учебных институтах, на промышленных предприятиях.

Конкретные шаги были сделаны и в сфере материального стимулирования изобретателей, приблизившее его к ситуации, существовавшей в передовых капиталистических державах. По положению 1973г. авторам выплачивалось единовременное поощрительное вознаграждение в размере от 20 до 200 рублей, но не более 50 рублей одному лицу, после выдачи авторского свидетельства на изобретение, созданное в связи с выполнением служебного задания. Имелось в виду выполнение заданий по плану научно-исследовательских работ и плану создания новой техники. Впоследствии предельный размер денежного вознаграждения авторам открытий и изобретений был существенно увеличен. Предприятие, внедрившее конкретное техническое изобретение, должно было представить так называемый отчет по форме 4-НТ, то есть отчет об его экономической эффективности. Процедура его оформления была крайне сложной и запутанной, что, естественно, затрудняло оформление открытий и изобретений. Тем не менее, в случае правильного оформления и представления необходимых документов, изобретатель мог получить причитающееся ему вознаграждение до 20 тысяч рублей в зависимости от практической ценности открытия или изобретения. Материальное стимулирование изобретательства сработало достаточно эффективно. Количество изобретений с 1959 по 1981 год резко возросло. Однако многие из них так и лежали невостребованными в своих патентных бюро. В отличие от раннего советского периода экономический механизм внедрения инноваций уже не работал, а руководители страны не считали ускорение научно-технического прогресса своим первостепенным делом.

В 1991 году при активном участии научной общественности ученых и изобретателей был принят новый Закон «Об изобретательстве в СССР». Автор диссертации, работавший тогда старшим консультантом Президиума Верховного Совета СССР, принимал участие в его разработке и принятии. В записке, направленной руководителю группы разработчиков законопроекта, он предлагал создать специальный фонд поддержки открытий и изобретений без обязательного возврата средств, предоставленных работавшим над перспективными проектами ученым и специалистам, но с обязательной проверкой целевого и обоснованного использования этих средств. Подобная практика, кстати, существует в ряде зарубежных стран, в частности в Великобритании, при выдаче субсидий частному бизнесу, занимающемуся разработкой технических инноваций. Это предложение, однако, поддержки у разработчиков законопроекта не получило. Но в Законе были учтены другие предложения и пожелания, отражавшие интересы изобретателей и открывавшие серьезные возможности ускорения технического прогресса. Так, ст. 28 Закона, касающаяся государственного стимулирования использования изобретений, гласила: